Страница:
Конечно же, владевшие грамотой вавилоняне умели читать письма. Это обстоятельство также подталкивает ученых к тому, чтобы досконально овладеть утерянным и восстанавливаемым способом передачи информации.
Но вернемся к Вавилону.
Громадный, шумный, квадратный или прямоугольный по форме, обнесенный двойной стеной город имел от 100 до 500 тысяч жителей.
Наружная стена города представляла собой насыпной вал не менее 25 м высоты. Кирпичная внутренняя стена, по слухам, достигала 90 м. Внешняя стена была шириной 7-12 м. Через каждые 52,5 м на ней стояли прямоугольные башни шириной 8,37 м. За 12 метров до стен был вырыт широкий и глубокий ров, заполненный водой. Через него были перекинуты крытые мосты.
Со стороны Евфрата стена смыкалась с высокими набережными. Вместе с укрепленными пристанями западная, обращенная к Евфрату сторона Вавилона представляла грозный бастион.
Восемь (а не сто, как у Геродота) медных наглухо запирающихся ворот вели из города к городам-храмам богов. Ворота Иштар — дорога в ее город-храм; Ворота Сина — на Тигр; Ворота Мардука-Бела, называвшиеся Гишшу, — дорога в Кугу; Ворота Забабы, или Нинурты (бога войны), — дорога в Киш; Ворота Энлиля — в Ниппур; Ворота Ураша — в Дильбат (это дорога Нэбо из Борсиппы); Ворота Шамаша — дорога в Ларсу; Ворота Адада — в Акуц.
Еще одни — Священные ворота — находились в самом городе, в Эсагиле; они были украшены гербом Вавилона — драконом. К Священным воротам вела улица бога Нергаля Радостного, или, по-другому, улица Мардука.
Внутри города ворота выводили на прямые, взаимно пересекающиеся проспекты. Планировке города удивлялись жители других стран цивилизованного древнего мира: ни о каких проспектах не знали ни греки, ни египтяне…
Кроме того, город делился внутри еще одной стеной в восточной части; а также каналом Арахна. В результате исторических передряг менялось и русло Евфрата: персидский царь Ксеркс пустил его по городу, но это случилось уже в позднейший период истории Вавилона.
Многочисленные стоки, арыки, водопроводы, фонтаны во дворах домов регулировали извечную месопотамскую проблему, связанную с переизбытком воды.
Проспекты делили город на восемь глухо изолированных друг от друга кварталов; почти все более или менее большие улицы Вавилона запирались с двух сторон медными воротами.
Наиболее роскошными районами Вавилона считались "Дом царского дворца" в его северной части с летней резиденцией царя, висячими садами и виллами знати, а также центральная часть города с Храмом Эсагилой, южным царским дворцом и окружающими дворец храмами других богов, среди которых красивейшим и внушительнейшим был храм Иштар-Нинмах, ныне восстановленный. Вообще в Вавилоне насчитывалось 53 храма, 955 целл (помещений-часовен для фигур богов) и 384 уличных алтаря, не считая алтарей домашних.
Улицы Вавилона были покрыты плотно утрамбованными остатками строительных материалов, в городских домах полы были глинобитными.
Геродот восхищался красотой улиц Вавилона с 3-4-этажными домами. Однако внутри кварталов начинались узкие улочки и тупики с глухими стенами без окон. Иногда эти улочки были крытыми — над ними нависали соединив шиеся кровли домов. О тесноте прижимавшихся друг к другу строений могут поведать многочисленные тяжбы, записанные на глиняных табличках. Судились за право ступать по определенной части проходов, за деревянные балки, соединяющие стены. Вот вам наглядный пример:
"В 527 г. Итти-Мардук-балату, сын Набу-аххеиддина, потомка Эгиби, купил у Забабы-иддина, сына Белиддина, потомка Ададусине, дом у Ворот Гишшу за 4,5 мины (2,25 кг — Прим. автора) серебра. Вплотную к этому дому был пристроен другой дом, принадлежавший Забабе. В 522 г. сосед Итти умер, а его сын захотел купить и второй дом. За-баба отказался. Тогда сын Итти по имени Мардук-Нацир-Анли решил пойти на конфликт. Ссора произошла по поводу того, что балки в доме Забабы были укреплены в стене дома. Итти, сын покойного, потребовал убрать балки, то есть разломать крышу. Или же продать дом. Суд признал стену собственностью сына и обязал Забабу убрать балки, не трогая дренажных труб и бревен в стене; а также возместить ущерб дому истца и внешнему виду улицы".
Вавилон был городом многонаселенным, и частных домов на всех не хватало. В основном помещения арендовали. Причем в сырцово-кирпичных домах самой ценной вещью были деревянные двери. Арендатор, въезжая в дом, привозил с собой свои собственные.
Горожане, называемые "дети Вавилона" или "сыны Вавилона", не только молились богам и тяжко трудились. Они вели кипучую жизнь, судясь, торгуясь, спекулируя, подыскивая своим рабам выгодные оброки. В шумном Вавилоне каждому находилось множество занятий, а также разнообразный досуг. Рестораны, трактиры, публичные дома, притоны для многочисленных тогдашних "бомжей".
Эти притоны содержали большей частью оброчные рабы и рабыни; к тому же трактирщицы часто совмещали свои хозяйские обязанности с проституцией. Немало было в Вавилоне и всякого рода преступников. Интересно, что разбой тоже считался профессией: в Вавилоне можно было получить диплом мастера уголовных дел. На одной глиняной табличке был запечатлен оригинальный для нас, но обычный для Вавилона контракт. Некий вавилонянин обязался за 2 года и 5 месяцев обучить свободного человека профессиям бандита и сутенера. За это он получал доход от «работы» и 17 г серебра "на угощение". В случае неудачи (!) ученик имел право взыскать с учителя по суду 15 литров ячменя за каждый день.
Сыщик Бел-надин-апли однажды напал на следы тогдашней мафии и, минуя инстанции, донес об этом царю. Члены банды напали на царский полицейский пост и перебили гарнизон. Сыщик установил, что они связаны с разбойниками вне города. "Пусть царь поскорее прочтет этот донос, чтобы мужчины не ушли к разбойникам", — до сих пор взволнованно звучат слова сыщика на табличке.
Но, конечно, Вавилон был прежде всего не разбойно-развратно-ростовщическим городом, а центром науки и ремесел, родиной театра и оригинальных диалогов. Кстати, Вавилон был законодателем древней «всемирной» моды.
Космополитичность одежды рано проявилась как раз в Вавилоне. Уже первые вавилонские цари совместили в своем одеянии традиции шумерские и аккадские: на голове они носили семитскую шапку-тюрбан (похожую на головной убор египетских царей), а плащ был шумерским.
По Геродоту, вавилоняне одевались так: спускающийся до пят льняной хитон, поверх него другой, шерстяной, затем белый короткий плащ. Обувь — кожаные башмаки. Волосы скреплялись повязкой вокруг головы.
Каждый мужчина носил с собой посох, украшенный сверху яблоком, розой, орлом, лилией. Также при себе вавилоняне постоянно держали печати — цилиндры, призмы, конусы из драгоценных и полудрагоценных камней или обожженной глины — для скрепления договоров. Женщины в Вавилоне имели все юридические права, владели собственностью и тоже скрепляли сделки своими печатями. Сохранились и царские печати — цилиндры из лазурита.
Одежды вавилонян были разноцветными, яркими — красными и синими. Кстати, это любимые цвета Вавилона.
Также носили желтые, зеленые, коричневые, черные и белые одежды. Их обильно покрывала вышивка. В ходу была косметика и украшения — серьги, перстни, браслеты, ожерелья, пряжки, броши из серебра, бронзы, меди, железа и драгоценных камней. Народ попроще носил обычно разноцветные туники.
Деньги в Вавилоне были серебряными; но и зерно служило мерой торгового обмена из расчета 1 кг серебра за 60 кг зерна. Эталонный талант был найден в одном из хозяйственных помещений Эсагилы. Это слиток серебра в форме сидящей утки с надписью, заверяющей истинную точность веса. Торговцы пользовались гирями-камнями в форме яйца. Вначале серебро взвешивали; потом деньги постепенно превратились в куски серебра с царской печатью. Векселя писались в форме простых глиняных табличек; однажды подделавший такой вексель вавилонянин на суде принялся грызть табличку, чтобы ее уничтожить… Весьма знакомый прием, не правда ли?
Ремесленники Вавилона были известнейшими в мире мастерами. Художники, скульпторы, резчики, златокузнецы, ткачи и вообще люди всех профессий ценились настолько высоко, что и после падения Вавилона нашли себе занятия в других странах; их попросту вывозили в большом числе.
Тогда же был заложен главный принцип здоровой государственной экономики: Вавилон торговал с другими державами и племенами исключительно собственной продукцией, а ввозил только сырье. Спрос на вавилонские изделия был так высок, что, например, вышитые льняные ткани соперничали у царей, вельмож, богатых людей в Греции и Лидии с египетским виссоном (секрет которого, кстати говоря, утерян). Славились и поделки из стеклянного сплава "под лазурит". Изобретение вавилонян — кожаные бурдюки, наполняемые воздухом, игравшие роль понтонов для мостов. Они входили в воинскую амуницию.
Особым почетом пользовались вавилонские жрецы. При всех завоеваниях Вавилона они оставались неприкосновенными и продолжали творить заклинания, совершать обряды, вести астрономические наблюдения, обучать в храмовых школах. И конечно, проводить празднования Нового года в дни весеннего равноденствия.
Даже чужеземцы, в разные времена правившие в Вавилоне, с должным почтением относились к новогоднему празднику, всячески давали понять, что ценят его. Ни ассирийские, ни персидские цари не пропускали этого события и считали необходимым подчиняться всем предписаниям установленного ритуала. Если царь сам не приезжал в Вавилон, то в отдельных случаях допускались его «заместители» из числа родственников. Так, Кир Персидский вместо себя послал сына Камбиза. Известны случаи, когда жрецы готовы были довольствоваться хотя бы царским одеянием.
Сохранилось письмо, в котором жрецы просят ассирийского царя Асархаддона прислать свой наряд в город Хар-рон на Праздник акиту. "Священное совокупление" женщины с царской одеждой становилось, естественно, символическим. Но в конце концов чужеземные цари перестали посещать Вавилон, и жречество разбрелось по свету вместе со строителями, художниками, ремесленниками.
А начало вольнодумству положил не кто-нибудь, а законный вавилонский царь Набонид, родом вавилонянин. Его мать служила царям Набопаласару, Навуходоносору, Нергал-Шарру-уцуру как жрица бога Сина (Луны). Она помогла сыну взойти на престол. Но тут Набонид поссорился с родным городом. Вавилоняне отказались платить подать — урашу, то есть строить Храм Сина — башню Эхулхулу. Тогда Набонид отменил празднование Нового года и покинул Вавилон на 10 лет. Беспрецедентный случай — царь объявил войну родному городу! Он ушел в Аравию и создал там себе царство, блокировав караванные пути в Вавилон. В 546–544 гг. до н. э. в Вавилоне свирепствовал голод. А потом в 539 г. до н. э. его завоевал Кир.
Евреи жутко завидовали богатству Вавилона, наверное, поэтому каждый библейский пророк предрекал ему гибель и разорение. Соломон даже отгрохал Иерусалимский храм, чтобы утереть нос вавилонянам. Те же на подобные выходки отвечали очередной победоносной войной. Но однажды прозвучало грозное "мене, текел, перес" — и настал закономерный конец.
Библия описывает это так. Однажды, во время пира, царь Валтасар "для поругания Бога истинного и восхваления своих идолов" приказал принести сосуды, которые его отец Навуходоносор взял из Иерусалимского храма, и пил из них сам и все присутствовавшие с ним. За такое кощунство последовал суд Божий: в воздухе явилась рука, которая писала на стене какие-то "огненные письмена".
Валтасар затрепетал от ужаса и закричал, чтобы к нему привели гадателей. Пришли мудрецы вавилонские, но никто из них не мог даже прочитать написанного. Тогда вели-комудрая царица порекомендовала обратиться к пророку Даниилу, который вообще-то состоял у царя на службе, но в то время был удален от царского двора.
Когда пророка привели, царь сказал ему: "Если ты можешь прочитать и объяснить написанное, то будешь облечен в багряницу, и золотая цепь будет на шее твоей, и будешь третьим властелином в царстве".
Даниил от награды отказался и напомнил царю, как Бог вразумил возгордившегося Навуходоносора. "И ты, царь, зная все это, не смирил сердца своего, восстал против Господа небес и пил из сосудов Дома Его, величал бездушных идолов, а Бога, в руке Которого дыхание твое и все пути твои, ты не прославил. За это и послал Бог руку, начертавшую эти письмена. Вот что тут написано: мене, текел, Перес: мене значит — исчислил Бог твое царство и положил ему конец; текел значит — взвесил тебя и нашел очень легким; (по некоторым источникам звучит как «упарсин». — Прим. автора) перес значит — разделил твое царство и отдал мидянам и персам".
Царь сразу же наградил Даниила, как обещал, хотя как правило, за подобные пророчества в те времена карали весьма строго. В ту же самую ночь войска мидян и персов под водительством царя Кира персидского вторглись в город и овладели им. Валтасар был убит. Даниил был столь же щедро награжден персами и поступил на службу к Киру. Так пало Вавилонское царство.
Впрочем, Вавилон пережил не одно падение.
Пожалуй, самым шумным вторжением в Вавилон было вторжение персидского царя Дария.
Об этом событии рассказывают такую легенду. Когда персы впервые неудачно осадили Вавилон, то вавилоняне дразнили их, крича со стен: "Зачем, персы, вы праздно сидите здесь и не уходите. Вы овладеете нами, когда ожеребится мул!"
И представьте себе, что ровно через 1 год и 7 месяцев неожиданно ожеребилась мулица у некоего Зопира, сына Ме-габиза. Зопир отрезал себе нос, уши, остриг волосы в кружок, исполосовал тело бичом и предстал перед Дарием.
Тот ужаснулся, но Зопир предложил ему план взятия Вавилона. Под видом перебежчика, которого якобы избил Дарий (так вот для чего понадобилось уродовать себя!), Зо-пир проник в город. На народном собрании он упросил вавилонян дать ему возможность отомстить обидчику. Зопир сделал три крупные вылазки и, по договоренности с Дари-ем, разгромил и обратил в бегство крупные отряды персов. Тогда обрадованные вавилоняне поручили ему главнокомандование и оборону стен. После чего Дарий начал штурм. И тогда Зопир открыл ему Ворота Забабы (Кассит-ские) и Ворота Гишшу (Бела). Так пал величайший город мира.
Дарий срыл вавилонские стены, снял ворота. 3000 знатных вавилонян посадили на кол. Остальных жителей царь простил и прислал им пятьдесят тысяч женщин из других стран "на потомство". Зопира же он назначил правителем Вавилона пожизненно.
Клинописные автографы Дария рассказывают об этом более скупо. В 522 г. до н. э. Вавилон провозгласил своим царем Навуходоносора III. Дарий, подавив восстание в Эламе, разбил вавилонские войска на Тигре и Евфрате и овладел Вавилоном, казнив Навуходоносора III. Затем, пока Дарий боролся с мятежниками на других концах своей обширной империи, в Вавилоне снова вспыхнуло восстание и появился Навуходоносор IV. 27 ноября 521 г. до н. э. войско Дария снова одержало победу. Навуходоносора IV посадили на кол. Впрочем, к тому времени Вавилония и так была персидским владением (напомним, что в 538 г. до н. э. ее подчинил себе великий Кир), так что поход Дария — всего лишь расправа с бунтовщиками, не более того.
При Дарий Вавилония вместе с Ассирией составила IX сатрапию, платившую дань в 1000 талантов (30,3 т) серебра и 500 мальчиков-евнухов. Ее области расчленили.
Дарий не стал вывозить статую Мардука, но принял титул царя Вавилона.
В 486–484 гг. до н. э. в Вавилоне вспыхнуло новое восстание. Самозванец Бел-шиманни провозгласил себя царем Вавилона, царем стран. Его сверг Ксеркс, сын Дария, севший на вавилонский престол. В 482 г. до н. э. Ксеркс увез статую Мардука из Эсагилы.
Александр Македонский прославил Вавилон только тем, что умер в этом городе от тропической лихорадки, подхваченной во время Индийского похода. Никогда больше Вавилон не был столицей.
Кстати, среди неразгаданных тайн Вавилона есть и такая: все цари, которые разрушали Вавилон и похищали главную святыню — статую Бела-Мардука, — умерли насильственной смертью от руки собственных родичей. Хеттский царь Мурсилис I (начало XIV в. до н. э.), ассирийский царь Тукульти-Нинурта I (1244–1208 гг. до н. э.), эламский царь Кудур-Наххунте (693–692 гг. до н. э.), ассирийский царь Синаххериб (704–681 гг. до н. э.) и персидский царь Ксеркс (485–465 гг. до н. э.).
Не нарушил ли и Александр Великий какой-либо из законов Мардука?..
Однако даже скрывшись с глаз людей, вместе с многочисленными городами древней Месопотамии, Вавилон из века в век сохранял свое имя. Оно дошло до нас в названии арабской деревушки возле холма Бабиль, под которым погребены остатки летнего дворца Навуходоносора в северной части (остром углу) Вавилона. А славу исчезнувшего города — "чуда света" — разнесли по миру халдеи — жрецы древних богов, прорицатели, астрологи, чародеи, врачеватели.
Первыми землепроходцами в Месопотамии оказались католические монахи. Правда, в XII веке Месопотамию посетил некий Вениамин из Туделы, чтобы пересчитать жившие там еврейские общины. Католические монахи обратили внимание на загадочные курганы, протянувшиеся вдоль Тигра и Евфрата. В 1765 г. генеральный викарий Бошан напечатал в парижском журнале свои путевые заметки о путешествии по Евфрату от Багдада до Басры. Еще он прислал в Париж глиняные дощечки с клинописными знаками (это были деловые контракты).
"Необходимо раскопать курганы", — писали монахи Эммануэль де Сент-Альбер из Багдада и д'Анвилль. Но серьезнее всех оказались руководители Ост-Индской Компании, торговавшие с Месопотамией товарами из Индии. Резиденты Компании, жившие в городе Мосул, собрали коллекцию находок из курганов ив 1801 г. впервые прислали ее в Лондон. Это были клинописные таблички из деревни Гилла на месте Вавилона. Требования раскопать курганы повторялись все настойчивее. Между тем курганы уже вовсю раскапывались: арабы брали оттуда необожженный кирпич, чтобы сложить очаг или подпереть стену тростниковой хижины.
Первые археологические раскопки осуществил за свой счет сотрудник Ост-Индской Компании Джемс Рич; но из-за нехватки сил, средств и умения он вскоре бросил это занятие. В 1842 г. французский консул Ботта приехал в Мо сул, чтобы также приступить к раскопкам. Он собрался раскапывать Вавилон. По профессии натуралист, богатый человек, Ботта вложил в это дело все свои средства. Его не останавливала даже одна весьма существенная деталь: он не знал, где находился Вавилон. Не знали этого и другие любознательные искатели. Ботта начал копать в селении Гуюнджик, старинной Меспиле. Историк Ксенофонт в 300 г. до н. э. писал, что оттуда видны развалины Ниневии (столицы Ассирии). Ни до чего не докопавшись, Ботта по совету арабов пошел в деревню Хофсабад: роя могилы, местные жители находили там куски камней с рельефами. В результате Ботта открыл ни больше ни меньше как Ниневию! Это были развалины дворца ассирийского царя Саргона: комнаты, тронный зал, по стенам рельефы на каменных плитах — сцены царской охоты, военные. Все вокруг было усеяно клинописью. Арабы же едва не прогнали Ботта со смертельными угрозами: они испугались выкопанной головы крылатого быка выше человеческого роста. Издревле крылатый бык был символом Ассирии. Спустившись далее в подвал дворца Саргона, археолог открыл нечто невиданное — архив и библиотеку. Глиняные таблички, обожженные и не обожженные, принадлежали ассирийскому царю Ашшурбанипалу и были вывезены из разрушенного Вавилона. Оказалось, что таблицы были пронумерованы: "Серия таблиц такая-то, по счету таблица такая-то, дворец Ашшурбанипала, царя вселенной, царя Ассирии".
В 1899 г. в Месопотамию прибыл немецкий археолог Роберт Кольдевей. Ему первому удалось значительно раскопать Вавилонское городище — группу холмов площадью 16 м 2. С тех пор и по сей день раскопки продолжаются, однако достигнуто не так много. Вавилон, до сей поры пользующийся покровительством Мардука, никому ничего "не показывает". Однако немецкие археологи установили план города с каналами, главными улицами, стенами и зданиями.
Археологи не смогли сдержать эмоций, когда перед ними внезапно возник холм, "вырвавшийся из мрачного кипе ния туч… " и так далее. Впрочем, не прозрение ли посетило их: им показалось, что они видят оплавленные кирпичи Вавилонской башни. В самом деле, кто, как не "карающая десница Господа", мог оплавить эти кирпичи, — однако не Вавилонской башни, а зиккурата с храмом Нэбо в Борсип-пе. Кирпичи превратились в "пузырчатые, «базальтовые» комья"… Так должны были гореть они при температуре до 1200 градусов не менее семи дней.
Раскопанный в Борсиппе холм Бирс-Нимруд поначалу приняли за центр Вавилона, отчего предположили, что город простирался на многие десятки километров. Правда, Вавилон и так оказался очень большим городом: когда в IV веке до н э. войско Македонского вошло в Вавилон, в некоторые кварталы эта весть не успела прийти.
Как только начались раскопки Вавилона, к его руинам потянулись толпы людей разного цвета кожи, национальностей и вероисповеданий. Поток не прерывается и доныне. Все хотят увидеть Вавилон своими глазами; люди, не имеющие отношения ни к археологии, ни к исторической науке, испытывают неодолимую потребность убедиться в том, что Вавилон и его чудеса были на самом деле.
Но многих ждет разочарование. Даже раскопанные в прошлом и начале нынешнего века руины снова занесены песком, многое рассыпается. Город не возвышается над местностью, а утопает в глуби строительных холмов-курганов. Большая часть Вавилона не раскопана. Реконструирован лишь один храм Иштар-Нинмах да часть царского дворца. Героическое стремление правительства Ирака превратить Вавилон в самый большой музей мира, восстановив его полностью, становится еще одной, современной легендой Вавилона. Климат, почва, вода и солончаки, бедность страны, разбросанность экспонатов по музеям мира и неспособность нынешнего правительства Ирака "найти общий язык" с богатейшими странами-инвесторами — эти причины "вавилонского столпотворения" наших дней мешают возрождению "чуда света". Может быть, поначалу надо вернуть в Вавилон статую Мардука-Бела?
ГЛАВА VIII. Тайны исчезнувших библиотек
Сокровища древнего Пергама
В 1870-х гг. в Малой Азии искал древности не только знаменитый впоследствии Генрих Шлиман, откопавший Трою. Имя другого немца, тоже не профессионального историка и археолога, а инженера-путейца Карла Хумана стало известным благодаря тому, что, работая на строительстве железной дороги в Турции, однажды он совершенно неожиданно приобрел в собственность высокий холм в окрестностях города Бергамо. Вернее, не весь холм, а один из его склонов. И если это приобретение не насторожило власти, то уже следующий шаг инженера должен был насторожить, но…
Предприимчивый немец подписал у самого султана бумагу, по которой любой кусок старого мрамора, найденный на этом холме, признавался собственностью кайзеровской Германии.
Нетрудно догадаться, что таким «куском» вполне могла оказаться, например, древняя статуя или часть архитектурного сооружения эллинской или римской эпохи.
Но никому и в голову не могло прийти, что Хуман стал хозяином развалин целого города Пергама, основанного в XII веке до н. э. древними греками.
Видимо, в период расцвета (и заката) греко-микенской культуры Критская цивилизация, предшественница Эллады, расширила границы влияния на многие области по берегам Средиземного моря. Скорее всего, она контролировала не только воды этого моря, но и значительной части Атлантического и Индийского океанов. Как бы то ни было, примерно к тому же времени, когда был основан Пер-гам, относятся знаменитое путешествие аргонавтов во главе с честолюбивым Ясоном, гибель Трои (по крайней мере, Троянская война) и события, ей предшествовавшие. Это говорит о том, что греческие города-колонии не были редкостью в Малой Азии.
Да, это был древний Пергам, о чем догадался Хуман, сопоставив имя с городом Бергамо. Правда, Пергам покинутый и разрушенный, но именно Пергам: об этом свидетельствовали надписи на некоторых частях античного мрамора, попавшего в более поздние, средневековые стены.
Как и многое другое, античный Пергам оказался не вымыслом древних авторов, а реально существовавшим городом.
Карл Хуман увлеченно начал раскопки. Правда, было это уже в 1882 г. Да и то поначалу он нанял профессиональных археологов и стал копать лишь после того, как они сняли точный план местности. Но зато, когда раскопки начались, ожидаемое померкло перед действительным: за много лет Хуман раскопал, обнаружил и отправил в Германию огромное количество шедевров древнего искусства. Только первая мировая война помешала вести раскопки беспрерывно. Кстати, в той войне Германия, бывшая союзником Турции, сумела использовать и ту железную дорогу, на строительство которой уже никогда не вернулся Карл Хуман.
А еще Хуман раскопал сам город, оказавшийся неординарным даже для древних греков.
Вероятно, условия жизни колонизаторов не были столь уж прекрасными: ведь не следует забывать, что в те времена Тавром и Антитавром владели могущественные хетты, которых побаивались самые великие египетские фараоны.
По крайней мере, хлопоты, доставляемые владыкам Обоих Египтов хеттскими возмутителями, зафиксированы даже в переписке царя Аменхотепа III и его сына Эхнатона, найденной в Ахетатоне. О том, что первоначально греческий, а с III века до н. э. скорее римский, чем греческий, Пер-гам вынужден был иметь надежную защиту от "аборигенов" сих мест в районе мелководной реки Каик, говорит двойная крепостная стена, опоясывающая древний город. А сам город был расположен целиком на холме высотой 70 м.
Но вернемся к Вавилону.
Громадный, шумный, квадратный или прямоугольный по форме, обнесенный двойной стеной город имел от 100 до 500 тысяч жителей.
Наружная стена города представляла собой насыпной вал не менее 25 м высоты. Кирпичная внутренняя стена, по слухам, достигала 90 м. Внешняя стена была шириной 7-12 м. Через каждые 52,5 м на ней стояли прямоугольные башни шириной 8,37 м. За 12 метров до стен был вырыт широкий и глубокий ров, заполненный водой. Через него были перекинуты крытые мосты.
Со стороны Евфрата стена смыкалась с высокими набережными. Вместе с укрепленными пристанями западная, обращенная к Евфрату сторона Вавилона представляла грозный бастион.
Восемь (а не сто, как у Геродота) медных наглухо запирающихся ворот вели из города к городам-храмам богов. Ворота Иштар — дорога в ее город-храм; Ворота Сина — на Тигр; Ворота Мардука-Бела, называвшиеся Гишшу, — дорога в Кугу; Ворота Забабы, или Нинурты (бога войны), — дорога в Киш; Ворота Энлиля — в Ниппур; Ворота Ураша — в Дильбат (это дорога Нэбо из Борсиппы); Ворота Шамаша — дорога в Ларсу; Ворота Адада — в Акуц.
Еще одни — Священные ворота — находились в самом городе, в Эсагиле; они были украшены гербом Вавилона — драконом. К Священным воротам вела улица бога Нергаля Радостного, или, по-другому, улица Мардука.
Внутри города ворота выводили на прямые, взаимно пересекающиеся проспекты. Планировке города удивлялись жители других стран цивилизованного древнего мира: ни о каких проспектах не знали ни греки, ни египтяне…
Кроме того, город делился внутри еще одной стеной в восточной части; а также каналом Арахна. В результате исторических передряг менялось и русло Евфрата: персидский царь Ксеркс пустил его по городу, но это случилось уже в позднейший период истории Вавилона.
Многочисленные стоки, арыки, водопроводы, фонтаны во дворах домов регулировали извечную месопотамскую проблему, связанную с переизбытком воды.
Проспекты делили город на восемь глухо изолированных друг от друга кварталов; почти все более или менее большие улицы Вавилона запирались с двух сторон медными воротами.
Наиболее роскошными районами Вавилона считались "Дом царского дворца" в его северной части с летней резиденцией царя, висячими садами и виллами знати, а также центральная часть города с Храмом Эсагилой, южным царским дворцом и окружающими дворец храмами других богов, среди которых красивейшим и внушительнейшим был храм Иштар-Нинмах, ныне восстановленный. Вообще в Вавилоне насчитывалось 53 храма, 955 целл (помещений-часовен для фигур богов) и 384 уличных алтаря, не считая алтарей домашних.
Улицы Вавилона были покрыты плотно утрамбованными остатками строительных материалов, в городских домах полы были глинобитными.
Геродот восхищался красотой улиц Вавилона с 3-4-этажными домами. Однако внутри кварталов начинались узкие улочки и тупики с глухими стенами без окон. Иногда эти улочки были крытыми — над ними нависали соединив шиеся кровли домов. О тесноте прижимавшихся друг к другу строений могут поведать многочисленные тяжбы, записанные на глиняных табличках. Судились за право ступать по определенной части проходов, за деревянные балки, соединяющие стены. Вот вам наглядный пример:
"В 527 г. Итти-Мардук-балату, сын Набу-аххеиддина, потомка Эгиби, купил у Забабы-иддина, сына Белиддина, потомка Ададусине, дом у Ворот Гишшу за 4,5 мины (2,25 кг — Прим. автора) серебра. Вплотную к этому дому был пристроен другой дом, принадлежавший Забабе. В 522 г. сосед Итти умер, а его сын захотел купить и второй дом. За-баба отказался. Тогда сын Итти по имени Мардук-Нацир-Анли решил пойти на конфликт. Ссора произошла по поводу того, что балки в доме Забабы были укреплены в стене дома. Итти, сын покойного, потребовал убрать балки, то есть разломать крышу. Или же продать дом. Суд признал стену собственностью сына и обязал Забабу убрать балки, не трогая дренажных труб и бревен в стене; а также возместить ущерб дому истца и внешнему виду улицы".
Вавилон был городом многонаселенным, и частных домов на всех не хватало. В основном помещения арендовали. Причем в сырцово-кирпичных домах самой ценной вещью были деревянные двери. Арендатор, въезжая в дом, привозил с собой свои собственные.
Горожане, называемые "дети Вавилона" или "сыны Вавилона", не только молились богам и тяжко трудились. Они вели кипучую жизнь, судясь, торгуясь, спекулируя, подыскивая своим рабам выгодные оброки. В шумном Вавилоне каждому находилось множество занятий, а также разнообразный досуг. Рестораны, трактиры, публичные дома, притоны для многочисленных тогдашних "бомжей".
Эти притоны содержали большей частью оброчные рабы и рабыни; к тому же трактирщицы часто совмещали свои хозяйские обязанности с проституцией. Немало было в Вавилоне и всякого рода преступников. Интересно, что разбой тоже считался профессией: в Вавилоне можно было получить диплом мастера уголовных дел. На одной глиняной табличке был запечатлен оригинальный для нас, но обычный для Вавилона контракт. Некий вавилонянин обязался за 2 года и 5 месяцев обучить свободного человека профессиям бандита и сутенера. За это он получал доход от «работы» и 17 г серебра "на угощение". В случае неудачи (!) ученик имел право взыскать с учителя по суду 15 литров ячменя за каждый день.
Сыщик Бел-надин-апли однажды напал на следы тогдашней мафии и, минуя инстанции, донес об этом царю. Члены банды напали на царский полицейский пост и перебили гарнизон. Сыщик установил, что они связаны с разбойниками вне города. "Пусть царь поскорее прочтет этот донос, чтобы мужчины не ушли к разбойникам", — до сих пор взволнованно звучат слова сыщика на табличке.
Но, конечно, Вавилон был прежде всего не разбойно-развратно-ростовщическим городом, а центром науки и ремесел, родиной театра и оригинальных диалогов. Кстати, Вавилон был законодателем древней «всемирной» моды.
Космополитичность одежды рано проявилась как раз в Вавилоне. Уже первые вавилонские цари совместили в своем одеянии традиции шумерские и аккадские: на голове они носили семитскую шапку-тюрбан (похожую на головной убор египетских царей), а плащ был шумерским.
По Геродоту, вавилоняне одевались так: спускающийся до пят льняной хитон, поверх него другой, шерстяной, затем белый короткий плащ. Обувь — кожаные башмаки. Волосы скреплялись повязкой вокруг головы.
Каждый мужчина носил с собой посох, украшенный сверху яблоком, розой, орлом, лилией. Также при себе вавилоняне постоянно держали печати — цилиндры, призмы, конусы из драгоценных и полудрагоценных камней или обожженной глины — для скрепления договоров. Женщины в Вавилоне имели все юридические права, владели собственностью и тоже скрепляли сделки своими печатями. Сохранились и царские печати — цилиндры из лазурита.
Одежды вавилонян были разноцветными, яркими — красными и синими. Кстати, это любимые цвета Вавилона.
Также носили желтые, зеленые, коричневые, черные и белые одежды. Их обильно покрывала вышивка. В ходу была косметика и украшения — серьги, перстни, браслеты, ожерелья, пряжки, броши из серебра, бронзы, меди, железа и драгоценных камней. Народ попроще носил обычно разноцветные туники.
Деньги в Вавилоне были серебряными; но и зерно служило мерой торгового обмена из расчета 1 кг серебра за 60 кг зерна. Эталонный талант был найден в одном из хозяйственных помещений Эсагилы. Это слиток серебра в форме сидящей утки с надписью, заверяющей истинную точность веса. Торговцы пользовались гирями-камнями в форме яйца. Вначале серебро взвешивали; потом деньги постепенно превратились в куски серебра с царской печатью. Векселя писались в форме простых глиняных табличек; однажды подделавший такой вексель вавилонянин на суде принялся грызть табличку, чтобы ее уничтожить… Весьма знакомый прием, не правда ли?
Ремесленники Вавилона были известнейшими в мире мастерами. Художники, скульпторы, резчики, златокузнецы, ткачи и вообще люди всех профессий ценились настолько высоко, что и после падения Вавилона нашли себе занятия в других странах; их попросту вывозили в большом числе.
Тогда же был заложен главный принцип здоровой государственной экономики: Вавилон торговал с другими державами и племенами исключительно собственной продукцией, а ввозил только сырье. Спрос на вавилонские изделия был так высок, что, например, вышитые льняные ткани соперничали у царей, вельмож, богатых людей в Греции и Лидии с египетским виссоном (секрет которого, кстати говоря, утерян). Славились и поделки из стеклянного сплава "под лазурит". Изобретение вавилонян — кожаные бурдюки, наполняемые воздухом, игравшие роль понтонов для мостов. Они входили в воинскую амуницию.
Особым почетом пользовались вавилонские жрецы. При всех завоеваниях Вавилона они оставались неприкосновенными и продолжали творить заклинания, совершать обряды, вести астрономические наблюдения, обучать в храмовых школах. И конечно, проводить празднования Нового года в дни весеннего равноденствия.
Даже чужеземцы, в разные времена правившие в Вавилоне, с должным почтением относились к новогоднему празднику, всячески давали понять, что ценят его. Ни ассирийские, ни персидские цари не пропускали этого события и считали необходимым подчиняться всем предписаниям установленного ритуала. Если царь сам не приезжал в Вавилон, то в отдельных случаях допускались его «заместители» из числа родственников. Так, Кир Персидский вместо себя послал сына Камбиза. Известны случаи, когда жрецы готовы были довольствоваться хотя бы царским одеянием.
Сохранилось письмо, в котором жрецы просят ассирийского царя Асархаддона прислать свой наряд в город Хар-рон на Праздник акиту. "Священное совокупление" женщины с царской одеждой становилось, естественно, символическим. Но в конце концов чужеземные цари перестали посещать Вавилон, и жречество разбрелось по свету вместе со строителями, художниками, ремесленниками.
А начало вольнодумству положил не кто-нибудь, а законный вавилонский царь Набонид, родом вавилонянин. Его мать служила царям Набопаласару, Навуходоносору, Нергал-Шарру-уцуру как жрица бога Сина (Луны). Она помогла сыну взойти на престол. Но тут Набонид поссорился с родным городом. Вавилоняне отказались платить подать — урашу, то есть строить Храм Сина — башню Эхулхулу. Тогда Набонид отменил празднование Нового года и покинул Вавилон на 10 лет. Беспрецедентный случай — царь объявил войну родному городу! Он ушел в Аравию и создал там себе царство, блокировав караванные пути в Вавилон. В 546–544 гг. до н. э. в Вавилоне свирепствовал голод. А потом в 539 г. до н. э. его завоевал Кир.
Евреи жутко завидовали богатству Вавилона, наверное, поэтому каждый библейский пророк предрекал ему гибель и разорение. Соломон даже отгрохал Иерусалимский храм, чтобы утереть нос вавилонянам. Те же на подобные выходки отвечали очередной победоносной войной. Но однажды прозвучало грозное "мене, текел, перес" — и настал закономерный конец.
Библия описывает это так. Однажды, во время пира, царь Валтасар "для поругания Бога истинного и восхваления своих идолов" приказал принести сосуды, которые его отец Навуходоносор взял из Иерусалимского храма, и пил из них сам и все присутствовавшие с ним. За такое кощунство последовал суд Божий: в воздухе явилась рука, которая писала на стене какие-то "огненные письмена".
Валтасар затрепетал от ужаса и закричал, чтобы к нему привели гадателей. Пришли мудрецы вавилонские, но никто из них не мог даже прочитать написанного. Тогда вели-комудрая царица порекомендовала обратиться к пророку Даниилу, который вообще-то состоял у царя на службе, но в то время был удален от царского двора.
Когда пророка привели, царь сказал ему: "Если ты можешь прочитать и объяснить написанное, то будешь облечен в багряницу, и золотая цепь будет на шее твоей, и будешь третьим властелином в царстве".
Даниил от награды отказался и напомнил царю, как Бог вразумил возгордившегося Навуходоносора. "И ты, царь, зная все это, не смирил сердца своего, восстал против Господа небес и пил из сосудов Дома Его, величал бездушных идолов, а Бога, в руке Которого дыхание твое и все пути твои, ты не прославил. За это и послал Бог руку, начертавшую эти письмена. Вот что тут написано: мене, текел, Перес: мене значит — исчислил Бог твое царство и положил ему конец; текел значит — взвесил тебя и нашел очень легким; (по некоторым источникам звучит как «упарсин». — Прим. автора) перес значит — разделил твое царство и отдал мидянам и персам".
Царь сразу же наградил Даниила, как обещал, хотя как правило, за подобные пророчества в те времена карали весьма строго. В ту же самую ночь войска мидян и персов под водительством царя Кира персидского вторглись в город и овладели им. Валтасар был убит. Даниил был столь же щедро награжден персами и поступил на службу к Киру. Так пало Вавилонское царство.
Впрочем, Вавилон пережил не одно падение.
Пожалуй, самым шумным вторжением в Вавилон было вторжение персидского царя Дария.
Об этом событии рассказывают такую легенду. Когда персы впервые неудачно осадили Вавилон, то вавилоняне дразнили их, крича со стен: "Зачем, персы, вы праздно сидите здесь и не уходите. Вы овладеете нами, когда ожеребится мул!"
И представьте себе, что ровно через 1 год и 7 месяцев неожиданно ожеребилась мулица у некоего Зопира, сына Ме-габиза. Зопир отрезал себе нос, уши, остриг волосы в кружок, исполосовал тело бичом и предстал перед Дарием.
Тот ужаснулся, но Зопир предложил ему план взятия Вавилона. Под видом перебежчика, которого якобы избил Дарий (так вот для чего понадобилось уродовать себя!), Зо-пир проник в город. На народном собрании он упросил вавилонян дать ему возможность отомстить обидчику. Зопир сделал три крупные вылазки и, по договоренности с Дари-ем, разгромил и обратил в бегство крупные отряды персов. Тогда обрадованные вавилоняне поручили ему главнокомандование и оборону стен. После чего Дарий начал штурм. И тогда Зопир открыл ему Ворота Забабы (Кассит-ские) и Ворота Гишшу (Бела). Так пал величайший город мира.
Дарий срыл вавилонские стены, снял ворота. 3000 знатных вавилонян посадили на кол. Остальных жителей царь простил и прислал им пятьдесят тысяч женщин из других стран "на потомство". Зопира же он назначил правителем Вавилона пожизненно.
Клинописные автографы Дария рассказывают об этом более скупо. В 522 г. до н. э. Вавилон провозгласил своим царем Навуходоносора III. Дарий, подавив восстание в Эламе, разбил вавилонские войска на Тигре и Евфрате и овладел Вавилоном, казнив Навуходоносора III. Затем, пока Дарий боролся с мятежниками на других концах своей обширной империи, в Вавилоне снова вспыхнуло восстание и появился Навуходоносор IV. 27 ноября 521 г. до н. э. войско Дария снова одержало победу. Навуходоносора IV посадили на кол. Впрочем, к тому времени Вавилония и так была персидским владением (напомним, что в 538 г. до н. э. ее подчинил себе великий Кир), так что поход Дария — всего лишь расправа с бунтовщиками, не более того.
При Дарий Вавилония вместе с Ассирией составила IX сатрапию, платившую дань в 1000 талантов (30,3 т) серебра и 500 мальчиков-евнухов. Ее области расчленили.
Дарий не стал вывозить статую Мардука, но принял титул царя Вавилона.
В 486–484 гг. до н. э. в Вавилоне вспыхнуло новое восстание. Самозванец Бел-шиманни провозгласил себя царем Вавилона, царем стран. Его сверг Ксеркс, сын Дария, севший на вавилонский престол. В 482 г. до н. э. Ксеркс увез статую Мардука из Эсагилы.
Александр Македонский прославил Вавилон только тем, что умер в этом городе от тропической лихорадки, подхваченной во время Индийского похода. Никогда больше Вавилон не был столицей.
Кстати, среди неразгаданных тайн Вавилона есть и такая: все цари, которые разрушали Вавилон и похищали главную святыню — статую Бела-Мардука, — умерли насильственной смертью от руки собственных родичей. Хеттский царь Мурсилис I (начало XIV в. до н. э.), ассирийский царь Тукульти-Нинурта I (1244–1208 гг. до н. э.), эламский царь Кудур-Наххунте (693–692 гг. до н. э.), ассирийский царь Синаххериб (704–681 гг. до н. э.) и персидский царь Ксеркс (485–465 гг. до н. э.).
Не нарушил ли и Александр Великий какой-либо из законов Мардука?..
Однако даже скрывшись с глаз людей, вместе с многочисленными городами древней Месопотамии, Вавилон из века в век сохранял свое имя. Оно дошло до нас в названии арабской деревушки возле холма Бабиль, под которым погребены остатки летнего дворца Навуходоносора в северной части (остром углу) Вавилона. А славу исчезнувшего города — "чуда света" — разнесли по миру халдеи — жрецы древних богов, прорицатели, астрологи, чародеи, врачеватели.
Первыми землепроходцами в Месопотамии оказались католические монахи. Правда, в XII веке Месопотамию посетил некий Вениамин из Туделы, чтобы пересчитать жившие там еврейские общины. Католические монахи обратили внимание на загадочные курганы, протянувшиеся вдоль Тигра и Евфрата. В 1765 г. генеральный викарий Бошан напечатал в парижском журнале свои путевые заметки о путешествии по Евфрату от Багдада до Басры. Еще он прислал в Париж глиняные дощечки с клинописными знаками (это были деловые контракты).
"Необходимо раскопать курганы", — писали монахи Эммануэль де Сент-Альбер из Багдада и д'Анвилль. Но серьезнее всех оказались руководители Ост-Индской Компании, торговавшие с Месопотамией товарами из Индии. Резиденты Компании, жившие в городе Мосул, собрали коллекцию находок из курганов ив 1801 г. впервые прислали ее в Лондон. Это были клинописные таблички из деревни Гилла на месте Вавилона. Требования раскопать курганы повторялись все настойчивее. Между тем курганы уже вовсю раскапывались: арабы брали оттуда необожженный кирпич, чтобы сложить очаг или подпереть стену тростниковой хижины.
Первые археологические раскопки осуществил за свой счет сотрудник Ост-Индской Компании Джемс Рич; но из-за нехватки сил, средств и умения он вскоре бросил это занятие. В 1842 г. французский консул Ботта приехал в Мо сул, чтобы также приступить к раскопкам. Он собрался раскапывать Вавилон. По профессии натуралист, богатый человек, Ботта вложил в это дело все свои средства. Его не останавливала даже одна весьма существенная деталь: он не знал, где находился Вавилон. Не знали этого и другие любознательные искатели. Ботта начал копать в селении Гуюнджик, старинной Меспиле. Историк Ксенофонт в 300 г. до н. э. писал, что оттуда видны развалины Ниневии (столицы Ассирии). Ни до чего не докопавшись, Ботта по совету арабов пошел в деревню Хофсабад: роя могилы, местные жители находили там куски камней с рельефами. В результате Ботта открыл ни больше ни меньше как Ниневию! Это были развалины дворца ассирийского царя Саргона: комнаты, тронный зал, по стенам рельефы на каменных плитах — сцены царской охоты, военные. Все вокруг было усеяно клинописью. Арабы же едва не прогнали Ботта со смертельными угрозами: они испугались выкопанной головы крылатого быка выше человеческого роста. Издревле крылатый бык был символом Ассирии. Спустившись далее в подвал дворца Саргона, археолог открыл нечто невиданное — архив и библиотеку. Глиняные таблички, обожженные и не обожженные, принадлежали ассирийскому царю Ашшурбанипалу и были вывезены из разрушенного Вавилона. Оказалось, что таблицы были пронумерованы: "Серия таблиц такая-то, по счету таблица такая-то, дворец Ашшурбанипала, царя вселенной, царя Ассирии".
В 1899 г. в Месопотамию прибыл немецкий археолог Роберт Кольдевей. Ему первому удалось значительно раскопать Вавилонское городище — группу холмов площадью 16 м 2. С тех пор и по сей день раскопки продолжаются, однако достигнуто не так много. Вавилон, до сей поры пользующийся покровительством Мардука, никому ничего "не показывает". Однако немецкие археологи установили план города с каналами, главными улицами, стенами и зданиями.
Археологи не смогли сдержать эмоций, когда перед ними внезапно возник холм, "вырвавшийся из мрачного кипе ния туч… " и так далее. Впрочем, не прозрение ли посетило их: им показалось, что они видят оплавленные кирпичи Вавилонской башни. В самом деле, кто, как не "карающая десница Господа", мог оплавить эти кирпичи, — однако не Вавилонской башни, а зиккурата с храмом Нэбо в Борсип-пе. Кирпичи превратились в "пузырчатые, «базальтовые» комья"… Так должны были гореть они при температуре до 1200 градусов не менее семи дней.
Раскопанный в Борсиппе холм Бирс-Нимруд поначалу приняли за центр Вавилона, отчего предположили, что город простирался на многие десятки километров. Правда, Вавилон и так оказался очень большим городом: когда в IV веке до н э. войско Македонского вошло в Вавилон, в некоторые кварталы эта весть не успела прийти.
Как только начались раскопки Вавилона, к его руинам потянулись толпы людей разного цвета кожи, национальностей и вероисповеданий. Поток не прерывается и доныне. Все хотят увидеть Вавилон своими глазами; люди, не имеющие отношения ни к археологии, ни к исторической науке, испытывают неодолимую потребность убедиться в том, что Вавилон и его чудеса были на самом деле.
Но многих ждет разочарование. Даже раскопанные в прошлом и начале нынешнего века руины снова занесены песком, многое рассыпается. Город не возвышается над местностью, а утопает в глуби строительных холмов-курганов. Большая часть Вавилона не раскопана. Реконструирован лишь один храм Иштар-Нинмах да часть царского дворца. Героическое стремление правительства Ирака превратить Вавилон в самый большой музей мира, восстановив его полностью, становится еще одной, современной легендой Вавилона. Климат, почва, вода и солончаки, бедность страны, разбросанность экспонатов по музеям мира и неспособность нынешнего правительства Ирака "найти общий язык" с богатейшими странами-инвесторами — эти причины "вавилонского столпотворения" наших дней мешают возрождению "чуда света". Может быть, поначалу надо вернуть в Вавилон статую Мардука-Бела?
ГЛАВА VIII. Тайны исчезнувших библиотек
Сокровища древнего Пергама
В 1870-х гг. в Малой Азии искал древности не только знаменитый впоследствии Генрих Шлиман, откопавший Трою. Имя другого немца, тоже не профессионального историка и археолога, а инженера-путейца Карла Хумана стало известным благодаря тому, что, работая на строительстве железной дороги в Турции, однажды он совершенно неожиданно приобрел в собственность высокий холм в окрестностях города Бергамо. Вернее, не весь холм, а один из его склонов. И если это приобретение не насторожило власти, то уже следующий шаг инженера должен был насторожить, но…
Предприимчивый немец подписал у самого султана бумагу, по которой любой кусок старого мрамора, найденный на этом холме, признавался собственностью кайзеровской Германии.
Нетрудно догадаться, что таким «куском» вполне могла оказаться, например, древняя статуя или часть архитектурного сооружения эллинской или римской эпохи.
Но никому и в голову не могло прийти, что Хуман стал хозяином развалин целого города Пергама, основанного в XII веке до н. э. древними греками.
Видимо, в период расцвета (и заката) греко-микенской культуры Критская цивилизация, предшественница Эллады, расширила границы влияния на многие области по берегам Средиземного моря. Скорее всего, она контролировала не только воды этого моря, но и значительной части Атлантического и Индийского океанов. Как бы то ни было, примерно к тому же времени, когда был основан Пер-гам, относятся знаменитое путешествие аргонавтов во главе с честолюбивым Ясоном, гибель Трои (по крайней мере, Троянская война) и события, ей предшествовавшие. Это говорит о том, что греческие города-колонии не были редкостью в Малой Азии.
Как и многое другое, античный Пергам оказался не вымыслом древних авторов, а реально существовавшим городом.
Карл Хуман увлеченно начал раскопки. Правда, было это уже в 1882 г. Да и то поначалу он нанял профессиональных археологов и стал копать лишь после того, как они сняли точный план местности. Но зато, когда раскопки начались, ожидаемое померкло перед действительным: за много лет Хуман раскопал, обнаружил и отправил в Германию огромное количество шедевров древнего искусства. Только первая мировая война помешала вести раскопки беспрерывно. Кстати, в той войне Германия, бывшая союзником Турции, сумела использовать и ту железную дорогу, на строительство которой уже никогда не вернулся Карл Хуман.
А еще Хуман раскопал сам город, оказавшийся неординарным даже для древних греков.
Вероятно, условия жизни колонизаторов не были столь уж прекрасными: ведь не следует забывать, что в те времена Тавром и Антитавром владели могущественные хетты, которых побаивались самые великие египетские фараоны.
По крайней мере, хлопоты, доставляемые владыкам Обоих Египтов хеттскими возмутителями, зафиксированы даже в переписке царя Аменхотепа III и его сына Эхнатона, найденной в Ахетатоне. О том, что первоначально греческий, а с III века до н. э. скорее римский, чем греческий, Пер-гам вынужден был иметь надежную защиту от "аборигенов" сих мест в районе мелководной реки Каик, говорит двойная крепостная стена, опоясывающая древний город. А сам город был расположен целиком на холме высотой 70 м.