Васина Нина. Женщина-апельсин - 1

   - Так уехала же машина! Я видел.
   - Начнем сначала? Что. Ты. Должен. Был. Делать.
   - Ева Николаевна... Это вы? Слоника?
   - При чем здесь Слоник?
   - Не играй так со мной. Ты с самого начала!..
   - Молчать! Закрой рот и напряги память. Если все так, как ты тут объяснил, то получается, что это ты меня подставил, напарничек. Хороша бы я была с Куриным в противогазе в этой прачечной! И это не первый раз! Тебе пора сменить место работы. Первый раз ты прокололся, когда не отдал записку Николаеву вовремя, теперь ты рассказываешь, как ты не выполнил очень важное поручение по побегу. Тебя, воина из спецназа, отрубили?! Ты что думаешь, я с тобой когда-нибудь пойду на важное дело или на захват? Я не самоубийца. Пошел вон.
   - Ты!.. Ты только что сказала про противогаз!.. Ты там была, ты знаешь про контроль на выезде!
   - Свободен, - сказала Ева.
   - Я ничего не понимаю... Ева Николаевна!
   - Ты злобная и обидчивая гадина, ты не простил мне морга, в который тебя тогда затащил Николаев, - как же, такого спеца, такую всестороннюю личность ткнули носом в собственные сопли! Ты решил, что, если я сделаю вместе с тобой что-то противозаконное, ты убьешь сразу двух зайцев, так? И материально, и морально выиграешь, куда я потом от тебя денусь!
   - Ева... Я... Ты мне очень...
   - Да, я тебе очень! Настолько очень, что ты не переспать со мной хочешь, а оттаскать меня за волосы и избить как следует, тоже сильные чувства, я понимаю! Мы не сработаемся, напарник, я написала рапорт, чтобы тебя перевели и попридержали со званием. Ты не подходишь для этой профессии.
   - Не надо делать из меня врага.
   - Ты сделал себя сам, я с тобой работать не буду.
   - Я тоже напишу рапорт, я все подробно опишу!
   - Действуй. Поподробней с доказательствами.
   - Я найду противогаз! Я обыщу все мусорные контейнеры от тюрьмы до больницы! Ты вывезла Слоника из тюрьмы! Где он?
   - Желаю успеха.
   Стас Покрышкин видел в окно, как отъезжали черные машины. Только он вздохнул облегченно и начал креститься на икону, как двое бравых парней вошли к нему в комнату и стали снимать с него халат.
   - Нет!.. - крикнул Покрышкин, упав на пол и отбиваясь ногами. - Не трогайте меня!
   - Да брось ты этот халат, нужен он тебе. Возьми его покрывало и замотаем голову.
   - Пощадите, - шепотом сказал Стас. - Отведите меня к хозяину, я все объясню, я все наврал тогда ночью, я не про Наталью, я не знал, что это ее муж!
   Его замотали кое-как и отнесли в машину. Стас визжал тихонько и дергал ногами. Он затих, когда слышны стали звуки города, шум и гудки машин, разговоры людей, когда тормозили на светофорах. Потом Стас услышал, что машина остановилась, хлопнула рядом дверь подъезда. Стас успокоился немного и обнаружил, что намочил халат. Его подвел мочевой пузырь.
   - Чего его таскать, пусть сам идет, - произнес кто-то рядом.
   Стаса поставили на ноги, он услышал, как отъехала машина. С трудом содрав с головы большое покрывало - подарок индийской принцессы, - Стас обнаружил, что стоит у своего подъезда. Он не поверил, несколько раз погладил рукой дверь и набрал на домофоне номер своей квартиры, ошибаясь опять и опять.
   В лифте его заинтересованно разглядывала маленькая девочка, а потом и ее собака. Стас дрожал, кутаясь в покрывало. Дверь ему открыл Ангел Кумус.
   Стас не поверил сначала, ощупал Ангела двумя руками. Ангел к его появлению отнесся совершенно спокойно, как будто они только что расстались. Он что-то жевал и не отвечал на вопросы. В комнате вдоль той стены, где висел аквариум, лежали вповалку чахлые деревца и ветки. Несколько свежеструганных кольев валялись отдельной кучей, белея нежным и пахучим телом.
   Стас набрал ванну, налил туда побольше пены, улегся со стоном удовольствия. Он брал в руки первые попавшиеся ему на полу видеокассеты, ломал и вытаскивал черную пленку, раскидывая ее вокруг. А как только закрыл глаза, увидел перед собой траву, припорошенную первым снегом, и парящую над ней прозрачную лошадь. Через пять минут Стас обнаружил, что плачет. Тогда он перестал сдерживаться и зарыдал громко, с подвываниями и криками.
   Ковалев Сергей был очень исполнительным. Он написал начальству докладную, описал веревку и приложил к докладной результаты анализа. На веревке темные пятна были кровью. Он только не указал свои соображения по этому поводу, потому что за короткое время работы в этой организации ему успели внушить крепко и надолго, что он рассказывает только о том, что увидел и услышал, а выводы из всего этого делают старшие по званию.
   Поэтому Ковалев Сергей составил список всех моргов города, расставил их в определенном порядке и попросил начальство разрешить ему походить по этим моргам и осмотреть, не делая никаких выводов, шеи у недавно умерших и, скорее всего, неопознанных трупов. Начальство разрешило.
   Сначала Ковалев звонил. Но потом отказался от этой идеи. Разбив город на секторы, более-менее близкие к тюрьме, ринулся выполнять задание. Застряв на светофоре недалеко от тридцать первой больницы, которая имела большой морг, Ковалев вдруг увидел знакомую фигуру. Он нахмурился, а потом радостно улыбнулся и выскочил из машины.
   Человек, которому так обрадовался Ковалев, опрокидывал все встречающиеся ему по дороге мусорные контейнеры и расшвыривал ногами содержимое. Если попадались пакеты с мусором, он и пакеты вытряхивал.
   - Волков! - закричал Сергей Ковалев. - Сукин сын, ты?!
   Сукин сын Волков недоуменно уставился в направлении крика. Ковалев замахал руками, чтобы его быстрей заметили, и Волков узнал своего бывшего сослуживца по армии.
   Через пять минут они сидели в небольшом кафе и пили пиво. Они обсудили, кто из знакомых где работает, внешний вид друг друга и машину Ковалева. Наконец Ковалев спросил, чем
   Это занимается его доблестный армейский дружок, а именно, что он ищет в помойках?
   - Это, понимаешь, как сказать. По работе, понимаешь. Не могу точно объяснить, это служебное. А ты куда направлялся?
   - Вообще-то в ближайший морг, мне еще шесть осталось. - Увидев недоумение Волкова Ковалев поспешил объяснить:
   - Это по работе, служебное. Слушай! - заинтересованно начал он, что-то обдумав. - У меня такое чувство, что ты эти мусорники в свое личное время потрошишь. Есть идея. Ты сколько раскидал?
   Волков достал бумажку с планом города. Его интересовали, конечно, места от тюрьмы и до больницы. Ковалев достал свою бумажку. Удивленные и обрадованные, они нашли общую зону, которая интересовала их обоих и еще не была пройдена. Идея Ковалева заключалась в том, что они поделят оставшуюся территорию и объединят усилия, чтобы вечером пораньше собраться и вспомнить службу как следует. Для этого надо было обсудить, что ищет каждый.
   - Мне нужен противогаз, - сказал Волков, подумав и решив, что ничего страшного не будет в такой неполной информации.
   - А мне нужен труп, чтобы у него вот тут на шее, - Ковалев показал на свое горло, - шла красная полоса. Умер, скорей всего, от удушения! Ты идешь сюда, смотришь контейнеры и вот эти морги, а я - сюда!
   Волков сглотнул и отвел глаза. Он поскучнел.
   - Ты что, трупов боишься? - спросил шепотом Ковалев. - Да ты не думай, он должен быть свеженький, вчерашний! Спрашиваешь сразу вчерашних, и все. И, скорей всего, неопознанных. Ну?
   - Нет, - сказал Волков. - Извини, не могу. Ну не могу я! - начал он заводиться и повысил голос.
   - Жаль, тогда в другой раз.
   - Что в другой раз? - спросил нервно Волков.
   - В другой раз соберемся и вспомним. Бывай.
   Они расстались без теплоты. Волкова мутило от запахов мусорников. Они потерялись после этого в большом городе, потому что не успели дать свои координаты за разговором. И у одного, и у другого еще несколько дней возникало странное ощущение, что рядом было что-то очень важное, но потерялось, не вспомнить, как сон, про который думаешь, что был он вещий.
   Федя собрал совет. Нужные ему люди приехали в гостиницу, которую выбрал Федя, был заказан хороший обед и фрукты, собравшиеся знали друг друга в лицо, но не более того. Близких отношений между ними не было, и без участия Феди они не встречались.
   Федя в двух словах объяснил ситуацию. Секретарь Феди подробно описал побег, который не состоялся. Не называя имен, секретарь объяснил, что поступила угроза со стороны заказчика. Ее можно было расценивать и как реальную угрозу, и как шарканье ножкой напоследок, мол, хотели тебя попользовать и посмеяться, а ты ускользнул.
   Пятеро из семи собравшихся, не считая Феди и секретаря, высказались за то, что заказ был конкретным, без подставки. Трое из них были юристы, они в двух словах набросали перед Федей такую перспективу. Нужный человек был похищен из тюрьмы специально, для выгоды, и тот, кто сделал это, знал о планах Феди и скоро даст о себе знать.
   - Эта сволочь, получается, знала все про побег, пришла раньше и украла моего человека? - Федя не мог в такое поверить.
   Получалась, что именно так эта сволочь и сделала, сказали Феде.
   Еще двое, которые были банковскими людьми, предположили, что в дело вмешались сами турки, как и хотели с самого начала. Их обсмеяли, говоря о напряженной обстановке в городе в отношении любой мало-мальски черной морды на улице.
   За обедом пили немного, хорошее грузинское вино, и говорили тосты. Федя сидел задумавшись: как ни верти, а начинать надо с женщины.
   - Анекдот! - наклонился к Феде гость. - Ты знаешь, что у нас в стране проблемы с выплатой зарплат? Ну так вот, собралась братва, думали-думали и решили, ладно, уволим несколько прокуроров и депутатов! - Гость напряженно ждал смеха. Федя сидел мрачный.
   - Да брось ты, в самом деле, и не такие орешки раскалывали, а в отношении угрозы этой поговорим где следует. - Другой гость дал Феде бокал. Федя взял из вежливости, но посмотрел на гостя внимательно. Все его знакомые знали, что Федя пьет только водку.
   Из гостиницы Федя поехал к Максу. Он был так занят этой идеей украденного Слоника, что не сразу заметил беспокойство Макса.
   Макс ходил по квартире, не останавливаясь, иногда утирая лицо ладонью.
   - Ну что ты все мечешься, остынь! Макс, придется опять найти Короля, что-то у нас не клеится, я своим людям верю, он один со стороны прилепился к нам через подслушку и мог навредить.
   - Король ничего не говорил.
   - Да пойми ты, он мог сказать не думая, о чем говорит, без зла, а так, между прочим!
   - Король ничего не говорил.
   - Ты что, - спросил Федя, обративший наконец внимание на нервное состояние Макса. - Ты что его... Ты его убил?
   - Король ничего не говорил, я его не убивал. Я не хотел.
   - Дерьмо, - сказал задумчиво Федя. - Нет, чего тебе не хватает, а?
   - Он устрицы ел, - ответил Макс. - Он сам сказал, что именно так и хотел всегда позавтракать перед смертью.
   - Почему он сказал про смерть! Хотя!.. Какая теперь разница. - Федя поднялся уходить. - Ты, Черепаха, меня огорчил очень. Тебе что, жрать было нечего?
   - Я не ел! - горячо заговорил Макс. - Он сам сказал, что у меня от его мозгов может быть понос!
   Секретарь закрыл рот двумя руками и бросился в туалет.
   - Ты думаешь, я не понимаю, что он издевался так? Чего это он блюет, это же была такая шутка у Короля! Я его любил. Он меня разозлил.
   - Прими таблетки, слышишь, сразу, сейчас! У тебя скоро будет работа, я должен найти эту сволочь, которая украла Слоника из тюрьмы. Ты должен быть в норме!
   - Ты это, Федя, я понимаю, у тебя неприятности, а я...
   Секретарь громко выворачивался наизнанку, не успев закрыть дверь в туалет.
   - Пусть он уйдет, я не люблю его запахи, - сказал Макс.
   Стас Покрышкин, отоспавшись, позвонил в салон моделей и потребовал женщину с формами, в теле и блондинку. "Лет пятидесяти", - добавил он.
   Заказ не приняли.
   Он осмотрел внимательно свой холодильник и выбросил все упаковки "быстрой еды" иностранного производства. Еще полдня он ходил из угла в угол по большой комнате, пытался танцевать под музыку, но дышалось тяжело, и музыка не заводила.
   Ангел Кумус с маниакальным упорством строгал с утра до вечера клинья, старательно их меряя по длине. Камеру брать в руки отказывался, но чай заваривал хороший.
   К вечеру, когда подкравшиеся сумерки нагнали совсем уж нестерпимую тоску, Стас оделся и решил немного проехаться за город. Никакой возможности определить, где находится дом Феди, не было. Даже если бы Стас что-то и видел, от страха все равно было не запомнить.
   "Что это ты делаешь?" - спросил он сам себя, неожиданно повернув от кольцевой на Минское шоссе.
   Темнело. Стас остановился на шоссе через сорок минут, выключил мотор и вышел. Внизу зажигал огни небольшой поселок. Зона была охраняемая, подъезд для машин идеальный. Стас пытался рассмотреть знакомые очертания дома или хотя бы местности, но темнело быстро.
   Он присел на пенек, расковырял снег и добрался до травы. Недалеко, на шоссе, проносились машины, потом накатывала тишина, иногда лаяли вдали собаки.
   Вот в тишине появился новый звук, кто-то шел по дороге, стуча каблуками. Не спеша шел, спокойно, в его сторону.
   Стас поднялся и пошел к машине. Он вышел на дорогу и побрел в темноте к зажженным фарам. Стук каблуков сразу прекратился. Стас остановился и медленно повернулся.
   Сзади него на дороге, освещенная фарами его машины, стояла Наталья, как всегда в чем-то длинном, расшитом и с мехом. В сапогах на высоких каблуках, с непокрытой головой и небольшой сумкой-чемоданчиком в руках.
   - А я как почувствовала, - сказала она, подходя и беря его, остолбеневшего, под руку. - Дай, думаю, с утра пораньше соберу кой-какие вещички, пройдусь по дороге, просто так, вдруг встречу кого...
   - Кого? - спросил Стас чуть слышно.
   - Ну, тут разное бывает. Бывает, друга сердечного, а то и смерть свою! И раз ты уж мне попался, не отвезешь меня отсюда?
   - Куда? - Губы у Стаса шевелились с трудом.
   - А куда подальше! - весело сказала Наталья. - Я, знаешь, улучила минутку и вроде как сбежала, а все думают, что в баньке парюсь. Даже Матрешка не знает.
   Она сидела в машине напряженно, ухватившись руками за сиденье и выпрямив спину.
   Квартиру Стаса оглядела с интересом, Ангела Кумуса погладила по голове и дала ему яблоко.
   - Собрался? - спросила она Стаса через десять минут.
   И Стас лихорадочно побросал в сумку документы, деньги, карточки из банка, любимую книжку и фотографии из детства. Он открыл сейф и достал пистолет. Наталья отрицательно покачала головой. Стас спрятал пистолет обратно. Огляделся у дверей.
   - Лягушки, - сказал он Ангелу. - Не знаю, что и делать! Им надо специальных червей покупать. Вот ключи от квартиры и машины.
   - Отлично жрут докторскую колбасу! - сказал Ангел, не отрываясь от работы. - А вчера съели замороженные крабовые палочки.
   Лягушки, распластавшись, медленно пересекали пространство аквариума.
   В аэропорту Наталья ушла позвонить и "по делам". Стас словно очнулся от гипноза. Он ошалело рассматривал огромный зал и не понимал, как же он сюда попал. Только смутное ощущение давки в метро и гримаса боли на лице Натальи - ее прижали спиной к двери.
   Но как только Наталья вернулась, все стало на свои места. Не надо было больше думать ни о чем, надо было радоваться, что у него заграничный паспорт в порядке, что самолет будет сегодня, а не завтра - "к завтрему могут и найти!". Кого могут найти - какая разница! А куда Стас собрался лететь, он выяснил только в самолете.
   - Что мы будем делать в Италии? - спросил он так, на всякий случай.
   - Посмотрим... Везде люди живут!
   Далила написала докладную и отнесла ее Гнатюку. Гнатюк перекладывал эту бумажку несколько раз с места на место, не зная, как к ней отнестись. Он нервничал и ходил по кабинету, потом вызвал психоаналитика к себе.
   - Как я должен это понимать, что вы тут устраиваете у меня в управлении?!
   - Я ничего не устраиваю, я передаю вам информацию, источник которой не могу раскрывать, а вы должны сделать выводы.
   - Ева Курганова не работает больше у меня, у нее другой начальник!
   - По моим сведениям, она никак не может расстаться с вашими проблемами, в другом отделении нет такого количества плохих мальчиков, как у вас! - Далила научилась громко разговаривать и иногда повышать голос. Она больше не была похожа на растрепу-неумеху, смотрела уже не заинтересованно, а смело и с вызовом. Но юбки были так же коротки, как и раньше, а волосы не поддавались заколкам.
   - Я не могу дать ход этой бумаге, а вы не должны вмешиваться в профессиональные проблемы отдела, - категорично заявил Гнатюк.
   - Я только передаю вам известную мне информацию. Ева Николаевна интересовалась планом тюрьмы и, возможно, опять употребила обстоятельства и свое умение для совершения ей одной понятного правосудия.
   - Ну что это за бред такой! - Гнатюк начал сердиться.
   - Это" был бы бред, если бы я вам доложила об этом как о факте. Я же выдвинула предположение, и, учитывая ее тяжелое состояние, я настаиваю на охране.
   - Да вы сами посмотрите, что получается! Вы написали все это, я должен, как минимум, начать расследование по этим фактам, а вы заявляете в виду вышеизложенного, что ей необходима охрана. На каком основании! Почему это я ни с того ни с сего должен ее охранять?
   - Порвите мою докладную, она действительно проблематична, я и написала только потому, чтобы вы обратили внимание и вызвали меня. Ей нужна охрана. По всем моим предположениям, ее захотят убить. Неважно кто. Родственники, не знаю.., хозяева этого человека.
   - Какого человека?
   Далила посмотрела внимательно на Гнатюка. Он совершенно искренне возмущался. "Ну и тупица, - подумала Далила. - Даже уборщицы приходящие говорят только об этом побеге, а он..."
   Гнатюк рассердился на ее молчание.
   - Подведем итоги, - сказал он. - Вы безответственно указали на некоторые факты, которые могли почерпнуть где угодно, подслушать, например, под кроватью. Что, угадал? - Гнатюк торжествующе смотрел на залившуюся краской Далилу. - Вы приносите эти факты мне, старшему в отделении, чтобы я принял меры. И какие меры вы предлагаете? Охранять. Вывод? Вам нужен психоаналитик. Это не шутка. Вы находитесь с Кургановой в напряженных отношениях, вы написали такой отчет по ее делу, что у нас не знают, куда его запрятать. Вы не смогли просто прийти ко мне и сказать, чтобы я ее арестовал, к примеру, на основании приведенных вами фактов подслушивания, вы по-благородному предлагаете ее охранять, тем самым я должен утвердить ваш донос как вещь реальную!
   Далила сдернула со стола свою докладную.
   - Не сметь трогать ничего у меня на столе!
   - А то что, арестуете? - Далила завелась и не могла остановиться.
   - Выдеру как Сидорову козу! Если вы закончили с тестированием специалистов у нас в отделении, можете перейти к обслуживающему персоналу. Обо всех слухах докладывать лично мне, а то тут уборщица одна обещала конец света к пятнице, а я совсем был не в курсе! Все сведения подавать только в письменном виде. А я постараюсь дозвониться в этот ваш институт и похвалить вас за необычайное рвение. Свободны.
   Сердитый Гнатюк выждал десять минут после ухода Далилы, сделал несколько телефонных звонков и поднялся на третий этаж.
   Ева сидела с застывшим взглядом. Она была одна в кабинете. Увидев Гнатюка, вскочила и побледнела.
   - Я тут решил тебя проведать, узнать, как и что. Сиди. Как у тебя с напарником? Кстати, он очень просился к тебе!
   - Да неважно. Плохо даже.
   - Что, неисполнительный? Ева промолчала, пряча глаза. Гнатюк был ей неприятен, она вспомнила захват Слоника.
   - А это не его вы с Николаевым отвезли в морг на воспитание? Ева молча кивнула.
   - Так. - Гнатюк рассмотрел кабинет, встал и потрогал листик искусственного растения. - А я к тебе по делу, и если можно, скажу по-мужски. Коротко и понятно, ты уж извини, сама выбрала такую профессию. С кем ты спишь?
   - Как? - От неожиданности Ева опять встала.
   Гнатюк рассердился на себя за этот ее испуг, тоже встал и пошел к двери.
   - Я не могу предположить, что психолог в нашем отделении может прослушивать телефонные разговоры, к примеру, - сказал он, стоя у двери и не поворачиваясь, - или что ты обсуждаешь свои проблемы с ней самой. Поэтому говорю коротко. Тот мужик, с которым ты спишь, очень откровенен с психоаналитиком, и я уж не знаю, кто из наших это может быть! Она, конечно, дура, но навредить может. Будь осторожна.
   Гнатюк ушел.
   Ева медленно села на стул. В ней наступила странная тишина, она даже дыхания своего не слышала, организм затаился и дышал тихо-тихо.
   Звякнул телефон. Ее вызывал Подстаканов. Она положила трубку и высидела еще пять минут, не двигаясь.
   Подстаканов сообщил ей, что по распоряжению вышестоящего начальства ей полагается охранник в связи с непосредственной угрозой ее жизни и здоровью. Самый лучший специалист по борьбе в их отделе, бывший спецназовец, который так и не смог хорошо отрекомендовать себя оперуполномоченным, будет переведен от Евы Николаевны - "По твоей, кстати, просьбе!" - заметил Подстаканов - и назначен ее телохранителем.
   - А больше некого, сказали срочно и немедленно. - Подстаканов был сам удивлен больше Евы. - Это какое же ты дело ведешь, что они так взвились, или это по твоим старым делам?
   - А может, не надо? - просительно сказала Ева.
   - Ты меня пойми! Пусть он походит за тобой дня два, а там подберем кого-нибудь из спецохраны, сказали - срочно выбрать самого умелого, а у меня, сама понимаешь, какие умельцы.
   - Он стрелять не умеет! Мы с ним психологически несовместимы! Как он будет меня охранять? Если что случится, мне придется его прикрывать!
   - Он на стрельбище последний раз вложил все выстрелы в восьмерку и почти в одну точку. А насчет психологии, так это я считаю бабскими штучками, сама разберешься! Ты написала в докладной, что он профессионально непригоден как оперуполномоченный. Может, это его призвание, охранять! Короче, все! Появится - пришли ко мне, я его обрадую.
   - Тебя переводят на новую должность, - сказала Ева Волкову. - И почему это от тебя так воняет, что ты такое делаешь? Ты что, отлавливаешь бездомных кошек?
   - Намек понял, - сказал угрюмо Волков. - Но Маргарита из вас никудышняя, если уж мы заговорили о литературе. Романтики маловато.
   - Смотрите, он и Булгакова читал, ну до чего всесторонне развитый охранник!
   - Это кто - охранник?
   - Тебя ждет Подстаканов, а мне пора.
   - Я только хотел сказать. Вы вели дело этого старика, картежника, помните? Гостиница "Мечта". Его убили, пробита грудная клетка, внутренности подвергались вытаскиванию.
   - Где? - спросила Ева.
   - А я почем знаю, нашли тело на стройке, а где убили...
   - Где он сейчас?
   - Центральный городской морг.
   - Когда тебе Подстаканов объяснит про твою новую должность, ты можешь найти меня в морге. Я буду там. Место встречи, как говорится...
   Через полчаса Ева смотрела на спокойное лицо Короля, ей даже показалось, что он слегка улыбается.
   - Прощай, Король.
   - Странное, скажу вам, убийство. Во-первых, содержимое желудка. Устрицы и вино. Оригинально, да? И это завтрак шестидесятилетнего пенсионера! Если хотите посмотреть поближе, то здесь заметна степень перевариваемости пищи, видите? Это и это вот тут. Он был убит во время еды! Если бы такое произошло в ресторане, кто-нибудь бы заметил, это же не просто тихо пристрелить, тут целое представление было. Значит...
   - Заказ на дом или в гостиничный номер, - сказала Ева.
   - Точно. Город у нас, конечно, большой, но не думаю, что все тут и там заказывают на дом устриц. Никаких следов борьбы, под ногтями чисто. Сердце было вырвано, его доставали, но не попортили. Засунули обратно. Знаете, в последнее время странно изменился вид убийства как такового. Создается впечатление, что кто-то пробует разные необыкновенности, балдеет, как бы это сказать... У моего коллеги из хирургии пробрались в морг, у двух трупов пришлось доставать из груди какие-то щепки! - Страшно перепачканный патологоанатом стаскивал перчатки.
   - Это были колья, я думаю, - сказала задумчиво Ева. - Эти трупы были вампирами, им забили осиновые клинья.
   - Как вы сказали? Вампиры? Оригинально. Допустим, вампиры. Допустим, я могу предположить кражу внутренних органов, когда вскрываю ребенка без почек и печени, их можно пересадить, но ребенок - без мозга? Кому может понадобиться вычистить из черепной коробки ребенка мозги? Это кто делает? Как он называется?
   - Вы все время имеете дело с трупами. Как вам жизнь вообще кажется? Что это такое - жизнь?
   - Это состояние тела, только и всего. - Патологоанатом мыл руки и улыбался.
   - А душа? - спросила Ева?
   - А душа - материя абстрактная, все процессы в человеке - это химические реакции, и не более того. Американцы предположили, что скоро женщины сами будут себя обслуживать даже в плане сексуальных удовольствий. Они определили, что организм женщины умеет вырабатывать вещество, вызывающее оргазм. Это же химия, не более того. А если я, к примеру, сумею это вещество выработать в лабораторных условиях, вы думаете, у меня не будет желающих женщин его опробовать?
   - Какой кошмар! - запротестовала Ева. - Этого не должно быть.
   - Это ваше здоровое тело подсказывает вам реплики. А меня другое беспокоит. Ребенок-то неполноценный!
   - Какой ребенок?
   - У которого вытащили все мозги. Он умственно отсталый, ярко выраженные признаки. Нет, вы только подумайте, кому могли понадобиться мозги умственно отсталого ребенка? Парадокс.
   - Врачу, - сказала Ева. - Врачу, изучающему таких детей.
   - У вас не правильное представление о медицине. Врачу для изучения такой ребенок нужен живым, вот так-то.
   - Вы мне нравитесь, - сказала Ева неожиданно для себя. - Я, конечно, понимаю, что это только химическая реакция у меня внутри...