Страница:
Третье сражение в Килене стало кровавой бойней для обеих сторон, но Третий флот не позволил «паукам» отбить Килену и последовал за ними по пятам в Шанак. Гормы, не меньше орионцев жаждавшие отомстить за съеденных жителей Килены, предложили одновременно отправить сквозь узел пространства в эту звездную систему первую группу только что построенных ими космических канонерок. Так союзники впервые применили излюбленный «пауками» безумный тактический прием. Однако Третий флот, обескровленный в ближнем бою огнем плазменных пушек и массовыми атаками камикадзе, не смог освободить Шамак и воспрепятствовать проникновению туда свежих «паучьих» подкреплений. Так компания в звездных системах вокруг Килены превратилась в своего рода «окопную войну», с которой была хорошо знакома Ванесса Муракума.
Члены Великого союза больше не спорили, следует ли прибегнуть к 18-й директиве, хотя этот документ, разрешающий полное уничтожение иной расы разумных существ, до этого и использовался лишь однажды. Свист помех на немых коммуникационных каналах, которым Килена ответила на все попытки Третьего флота связаться с этой планетой, положил конец дебатам в Орионском Ханстве, а немногочисленные голоса протеста таких землян, как Беттина Вистер, звучали теперь одиноко даже в рядах ее собственной либерально-прогрессивной партии. Загвоздка была лишь в том, что ничейный исход последних сражений на обоих фронтах пока не позволял привести эту директиву в исполнение. Так было до открытия Зефрейна!„
Антонов вздрогнул и отогнал эти мысли.
— Да, Ктаар, ты прав. Нас с вице-адмиралом Прескоттом связывают необычные узы. Кроме того, мы оба не очень довольны своим нынешним положением. Я прекрасно понимаю, как ему хотелось участвовать в обоих сражениях в Килене.
— Естественно, — кивнул Ктаар, для которого этот человеческий жест давно стал привычным. — Любой воин, удостоившийся чести стать «вилькшатом» орионца, будет метаться, как «зегет» в клетке, когда ранение или иное не позволят ему сражаться бок о бок с братом по крови.
— Дело не только в этом, — мрачно сказал Антонов. —Прескотт хотел сам вести свои корабли во второе сражение в Килене, а когда он узнал, что контр-адмирал Джексон погиб в этой битве… Знаешь, оставшиеся в живых часто ощущают вину перед мертвыми.
— Это чувство знакомо и моему народу, — заметил Ктаар. — В таких случаях мы мстим убийцам тех, кто погиб вместо нас. Мельчайший клык Прресскотт отомстит, когда мы ударим из Заайи'Фараан по этим… Я даже не стану называть их «шофаками»! Слишком много чести!
Орионец говорил так спокойно, что большинство людей никогда не догадалось бы о том, что он с трудом сдерживается, чтобы не сорваться на крик. Впрочем, Антонов это прекрасно понимал и позволил Ктаару несколько секунд помолчать и перевести дух. Наконец орионец улыбнулся, не показывая клыков:
— Ну что ж! Перейдем к делу? Нам, кажется, пора на очередное совещание!
— Смирно! — негромко скомандовал Реймонд Прескотт как старший по званию среди присутствовавших в конференц-зале.
— Вольно! — пробасил Антонов, подойдя к столу вместе с Ктааром.
Он оглядел собравшихся офицеров и взглянул на голографический экран с изображением Марка Леблана. Этот виднейший «эксперт по „паукам"» как раз усаживался в кресло у себя в кабинете на Новой Атлантиде.
— Адмирал Леблан, — сказал Антонов, — вы, кажется, только что оживленно беседовали с капитаном Зайцефф. Означает ли это, что вы уже закончили анализ сведений, собранных вовремя второго сражения в Килене?
— Так точно, — подтвердил Леблан. — В общих чертах мы согласны с мнением экипажей кораблей владетеля Хинака.«Пауки» научились стрелять зенитными ракетами с канонерок и застали врасплох Третий флот, потерявший много истребителей. — Леблан не видел, как сидевший в стороне от объектива Прескотт содрогнулся. — В этом нет ничего удивительного. Мы давно знали, что канонерки несут на внешней подвеске обычные ракеты. Значит, оснастить их и зенитными ракетами было несложно. Значит, «пауки» намного сообразительнее и изобретательнее, чем считалось раньше.
— Это обстоятельство беспокоит меня гораздо больше, чем невероятное упорство, с которым они сражаются, — сказал начальник штаба Антонова. Капитан Блантон Стоуэлл был отпрыском одной из «династий», традиционно поставлявших Земной Федерации офицеров Военно-космического флота. Эти семьи были по большей части русскими или (как и семья Стоуэлла) американскими, хотя недостатка в европейских семьях, чьи дети служили Земной Федерации с самого момента ее создания, тоже не было. Коренастый светловолосый капитан Стоуэлл по характеру был невозмутим и хладнокровен.
— Понятия «упорство» и «мужество» неприменимы к «паукам», — поправил Стоуэлла Леблан.
— Совершенно верно, — пробормотал Ктаар так тихо, что его услышал только Антонов.
— Я понимаю, господин адмирал, — сказал Стоуэлл. —Но в сражении «пауки» ведут себя как решительные и мужественные существа.
Антонов откашлялся.
— Господа офицеры, сейчас об этом говорить не время. Мы обсудим выводы адмирала Леблана несколько позже, потому что нам надо решить один вопрос организационного характера. Мы уже назначили командиров почти всех подразделений, которые примут участие в наступлении из Зефрейна. Осталось найти командующего авианосцами. Все предложенные до сих пор кандидатуры по разным причинам не подошли. Я бы хотел выслушать новые предложения.
— У меня есть подходящая кандидатура, — негромко сказал назначенный командующим 21-й ударной группой Реймонд Прескотт, рядом с которым сидели начальник его штаба капитан Антея Мандагалла — чернокожая женщина очень высокого роста родом с планеты Кристоф — и начальник оперативного отдела его штаба коммандер Жак Бише. — На этот пост лучше всего подходит мельчайший клык Заарнак'Тельмаса.
Антонов смерил Прескотта пристальным взглядом. Казалось, вице-адмирал почти поправился. Его серебрившиеся на висках преждевременно поседевшие волосы уже достаточно отросли для аккуратной короткой стрижки по всей голове. Прескотт так ловко действовал протезом руки, что мало кто догадывался, что она ненастоящая. Он все еще прихрамывал, но, сидя в кресле, не производил впечатление человека, побывавшего в такой передряге, из которой живым обычно не выходит никто.
— Не исключено, — доброжелательным тоном сказал Антонов, — что кто-нибудь усомнится в вашей беспристрастности.
— Я понимаю, но особые узы, связывающие меня с мельчайшим клыком Заарнаком, сейчас не имеют значения. Его подвиги в Алуане и Тельмасе говорят сами за себя. К тому же не забывайте, что он кавалер ордена «Итирр'Дой'Ханхак»! — Разумеется, Прескотт не упомянул собственную сине-золотую ленточку среди расцвеченных всеми цветами радуги орденских планок на левой стороне его груди. Орионцы не пользовались орденскими ленточками на парадных мундирах, и ВКФ Земной Федерации пришлось спешно придумывать новую комбинацию цветов для обозначения Ордена, так неожиданно врученного землянину. — Кроме того, прошу вас вспомнить о совсем недавних заслугах Заарнака. Я имею в виду недюжинные мужество и решительность, которые он проявил во время третьего сражения в Килене… Сам владетель Хинак не раз.упоминал об этом!
Все присутствовавшие поняли, что имеет в виду Прескотт. Корааз'Хинак решил использовать для первого удара по Шанаку лишь незначительную часть имевшихся в его распоряжении беспилотных носителей стратегических ракет, приберегая остальные для обороны узла пространства, после того как флот союзников преодолеет его. Заарнак же выступил против этого плана, указав, что таким количеством носителей «паучью» оборону не подавить… Дальнейшие события подтвердили его правоту.
В нависшей тишине кто-то откашлялся, и Антонов повернулся к начальнику оперативного отдела своего штаба:
— Слушаю вас, коммандер!
Арман де Бертоле вскочил на ноги. Этот отпрыск аристократического рода из Дюрендаля отличался быстротой и натиском. Он не был высокомерен, но оставался неисправимым романтиком и старался делать все безукоризненно. Далеко не все Звездные Окраины заселялись землянами, чьи общие этнические корни уходили в историю прародины-Земли. В некоторых случаях колонии создавались людьми, объединившимися не по соображениям социально-политической целесообразности, а в силу приверженности тем или иным идеалам. Иногда Антонову казалось, что такой искусственный характер носят все Дальние Миры без исключения, но неофеодальное общество Дюрендаля выделяется даже на их фоне.
— С вашего позволения, — начал де Бертоле, — я хотел бы высказать еще одно соображение в поддержку предложения адмирала Прескотта… Союзный нам народ Зеерлику'Валханайи должен быть представлен среди командиров наших крупных соединений.
Хотя он и разбирался в «усатых-полосатых» гораздо хуже, чем большинство офицеров штаба Антонова, де Бертоле приложил все усилия к тому, чтобы правильно произнести название, которым величали свой народ орионцы.
— А кто может командовать космическими истребителями лучше орионского адмирала?! Ведь орионским пилотам почти нет равных! Кроме того, мельчайший клык Заарнак доказал свою способность сотрудничать с землянами, что крайне важно во время операции, проводимой, главным образом, ВКФ Земной Федерации!
— Коммандер де Бертоле прав, — сказала Мидори Зайцефф.
В любом другом штабе ВКФ Земной Федерации начальник разведотдела обычно был младше по званию начальника оперативного отдела. Ситуация усугублялась и тем, что разведчики находились на особом положении, не подчиняясь никому, кроме командующего. Однако, если бы Мидори Зайцефф и Арман де Бертоле остались последними офицерами на борту корабля, командовать им стал бы начальник оперативного отдела, и начальник разведотдела всегда обращалась к нему подчеркнуто вежливо.
— Нынешняя способность мельчайшего клыка Заарнака находить с нами общий язык особенно замечательна, если вспомнить о его взглядах, которых он очень долго придерживался. — С этими словами Мидори Зайцефф, будто извиняясь, покосилась на Ктаара.
— Не бойтесь говорить прямо, капитан Зайцефф, — с улыбкой сказал орионец. — Всем известно, что разведчики интересуются не только врагами, но и союзниками. Я был бы крайне удивлен, если бы у вас не было досье на всех высших офицеров Орионского Хана.
— Весьма польщена тем, что вы задумались об особенностях моей работы, владетель Тальфон, — не менее дипломатично ответила Мидори Зайцефф.
— Вы совершенно правы, — продолжал Ктаар. — Мельчайший клык Заарнак действительно отказался от прежних предрассудков… Не зная, как глубоко укоренились в некоторых слоях орионского общества определенные заблуждения, трудно в полной мере оценить огромную моральную победу, одержанную над собой Заарнаком.
Орионец повернулся к Антонову:
— Я тоже поддерживаю предложение мельчайшего клыка Прескотта. Кандидатура Заарнака на должность командующего нашими авианосцами кажется мне идеальной.
— Вряд ли владетель Хинак согласится расстаться с этим офицером, — пробасил Антонов. — Думаю, его протесты обгонят любую курьерскую ракету! Но даже он наверняка признает, что от Заарнака будет больше проку во время мобильных операций после удара из Зефрейна. Ну вот, — просияв, добавил он, — что я говорил! Должность командующего вооруженными силами Великого союза имеет свои преимущества, когда нужно делать дело. Конечно, сначала я направлю просьбу первому клыку Янатаару. — (Совершенно естественным образом заместителем Антонова в его новой должности был назначен этот орионский офицер.) — Но не сомневаюсь, что Заарнак очень скоро появится здесь.
Антонов искоса взглянул на Прескотта и убедился, что тот сразу оживился.
«Да, — подумал Антонов, — лучшего командующего авианосцами, чем Заарнак, мне не найти. Кроме того, сражаясь бок о бок с ним, Прескотт превзойдет себя, командуя тяжелыми кораблями!»
Он прекрасно знал, как ведут себя братья по крови, помогая друг другу в бою. Еще раз посмотрев украдкой на землянина, который понимал это не хуже, чем он сам, Антонов подумал, что оправданы любые средства, которые могут побудить Прескотта драться как лев.
Глава 33
Члены Великого союза больше не спорили, следует ли прибегнуть к 18-й директиве, хотя этот документ, разрешающий полное уничтожение иной расы разумных существ, до этого и использовался лишь однажды. Свист помех на немых коммуникационных каналах, которым Килена ответила на все попытки Третьего флота связаться с этой планетой, положил конец дебатам в Орионском Ханстве, а немногочисленные голоса протеста таких землян, как Беттина Вистер, звучали теперь одиноко даже в рядах ее собственной либерально-прогрессивной партии. Загвоздка была лишь в том, что ничейный исход последних сражений на обоих фронтах пока не позволял привести эту директиву в исполнение. Так было до открытия Зефрейна!„
Антонов вздрогнул и отогнал эти мысли.
— Да, Ктаар, ты прав. Нас с вице-адмиралом Прескоттом связывают необычные узы. Кроме того, мы оба не очень довольны своим нынешним положением. Я прекрасно понимаю, как ему хотелось участвовать в обоих сражениях в Килене.
— Естественно, — кивнул Ктаар, для которого этот человеческий жест давно стал привычным. — Любой воин, удостоившийся чести стать «вилькшатом» орионца, будет метаться, как «зегет» в клетке, когда ранение или иное не позволят ему сражаться бок о бок с братом по крови.
— Дело не только в этом, — мрачно сказал Антонов. —Прескотт хотел сам вести свои корабли во второе сражение в Килене, а когда он узнал, что контр-адмирал Джексон погиб в этой битве… Знаешь, оставшиеся в живых часто ощущают вину перед мертвыми.
— Это чувство знакомо и моему народу, — заметил Ктаар. — В таких случаях мы мстим убийцам тех, кто погиб вместо нас. Мельчайший клык Прресскотт отомстит, когда мы ударим из Заайи'Фараан по этим… Я даже не стану называть их «шофаками»! Слишком много чести!
Орионец говорил так спокойно, что большинство людей никогда не догадалось бы о том, что он с трудом сдерживается, чтобы не сорваться на крик. Впрочем, Антонов это прекрасно понимал и позволил Ктаару несколько секунд помолчать и перевести дух. Наконец орионец улыбнулся, не показывая клыков:
— Ну что ж! Перейдем к делу? Нам, кажется, пора на очередное совещание!
— Смирно! — негромко скомандовал Реймонд Прескотт как старший по званию среди присутствовавших в конференц-зале.
— Вольно! — пробасил Антонов, подойдя к столу вместе с Ктааром.
Он оглядел собравшихся офицеров и взглянул на голографический экран с изображением Марка Леблана. Этот виднейший «эксперт по „паукам"» как раз усаживался в кресло у себя в кабинете на Новой Атлантиде.
— Адмирал Леблан, — сказал Антонов, — вы, кажется, только что оживленно беседовали с капитаном Зайцефф. Означает ли это, что вы уже закончили анализ сведений, собранных вовремя второго сражения в Килене?
— Так точно, — подтвердил Леблан. — В общих чертах мы согласны с мнением экипажей кораблей владетеля Хинака.«Пауки» научились стрелять зенитными ракетами с канонерок и застали врасплох Третий флот, потерявший много истребителей. — Леблан не видел, как сидевший в стороне от объектива Прескотт содрогнулся. — В этом нет ничего удивительного. Мы давно знали, что канонерки несут на внешней подвеске обычные ракеты. Значит, оснастить их и зенитными ракетами было несложно. Значит, «пауки» намного сообразительнее и изобретательнее, чем считалось раньше.
— Это обстоятельство беспокоит меня гораздо больше, чем невероятное упорство, с которым они сражаются, — сказал начальник штаба Антонова. Капитан Блантон Стоуэлл был отпрыском одной из «династий», традиционно поставлявших Земной Федерации офицеров Военно-космического флота. Эти семьи были по большей части русскими или (как и семья Стоуэлла) американскими, хотя недостатка в европейских семьях, чьи дети служили Земной Федерации с самого момента ее создания, тоже не было. Коренастый светловолосый капитан Стоуэлл по характеру был невозмутим и хладнокровен.
— Понятия «упорство» и «мужество» неприменимы к «паукам», — поправил Стоуэлла Леблан.
— Совершенно верно, — пробормотал Ктаар так тихо, что его услышал только Антонов.
— Я понимаю, господин адмирал, — сказал Стоуэлл. —Но в сражении «пауки» ведут себя как решительные и мужественные существа.
Антонов откашлялся.
— Господа офицеры, сейчас об этом говорить не время. Мы обсудим выводы адмирала Леблана несколько позже, потому что нам надо решить один вопрос организационного характера. Мы уже назначили командиров почти всех подразделений, которые примут участие в наступлении из Зефрейна. Осталось найти командующего авианосцами. Все предложенные до сих пор кандидатуры по разным причинам не подошли. Я бы хотел выслушать новые предложения.
— У меня есть подходящая кандидатура, — негромко сказал назначенный командующим 21-й ударной группой Реймонд Прескотт, рядом с которым сидели начальник его штаба капитан Антея Мандагалла — чернокожая женщина очень высокого роста родом с планеты Кристоф — и начальник оперативного отдела его штаба коммандер Жак Бише. — На этот пост лучше всего подходит мельчайший клык Заарнак'Тельмаса.
Антонов смерил Прескотта пристальным взглядом. Казалось, вице-адмирал почти поправился. Его серебрившиеся на висках преждевременно поседевшие волосы уже достаточно отросли для аккуратной короткой стрижки по всей голове. Прескотт так ловко действовал протезом руки, что мало кто догадывался, что она ненастоящая. Он все еще прихрамывал, но, сидя в кресле, не производил впечатление человека, побывавшего в такой передряге, из которой живым обычно не выходит никто.
— Не исключено, — доброжелательным тоном сказал Антонов, — что кто-нибудь усомнится в вашей беспристрастности.
— Я понимаю, но особые узы, связывающие меня с мельчайшим клыком Заарнаком, сейчас не имеют значения. Его подвиги в Алуане и Тельмасе говорят сами за себя. К тому же не забывайте, что он кавалер ордена «Итирр'Дой'Ханхак»! — Разумеется, Прескотт не упомянул собственную сине-золотую ленточку среди расцвеченных всеми цветами радуги орденских планок на левой стороне его груди. Орионцы не пользовались орденскими ленточками на парадных мундирах, и ВКФ Земной Федерации пришлось спешно придумывать новую комбинацию цветов для обозначения Ордена, так неожиданно врученного землянину. — Кроме того, прошу вас вспомнить о совсем недавних заслугах Заарнака. Я имею в виду недюжинные мужество и решительность, которые он проявил во время третьего сражения в Килене… Сам владетель Хинак не раз.упоминал об этом!
Все присутствовавшие поняли, что имеет в виду Прескотт. Корааз'Хинак решил использовать для первого удара по Шанаку лишь незначительную часть имевшихся в его распоряжении беспилотных носителей стратегических ракет, приберегая остальные для обороны узла пространства, после того как флот союзников преодолеет его. Заарнак же выступил против этого плана, указав, что таким количеством носителей «паучью» оборону не подавить… Дальнейшие события подтвердили его правоту.
В нависшей тишине кто-то откашлялся, и Антонов повернулся к начальнику оперативного отдела своего штаба:
— Слушаю вас, коммандер!
Арман де Бертоле вскочил на ноги. Этот отпрыск аристократического рода из Дюрендаля отличался быстротой и натиском. Он не был высокомерен, но оставался неисправимым романтиком и старался делать все безукоризненно. Далеко не все Звездные Окраины заселялись землянами, чьи общие этнические корни уходили в историю прародины-Земли. В некоторых случаях колонии создавались людьми, объединившимися не по соображениям социально-политической целесообразности, а в силу приверженности тем или иным идеалам. Иногда Антонову казалось, что такой искусственный характер носят все Дальние Миры без исключения, но неофеодальное общество Дюрендаля выделяется даже на их фоне.
— С вашего позволения, — начал де Бертоле, — я хотел бы высказать еще одно соображение в поддержку предложения адмирала Прескотта… Союзный нам народ Зеерлику'Валханайи должен быть представлен среди командиров наших крупных соединений.
Хотя он и разбирался в «усатых-полосатых» гораздо хуже, чем большинство офицеров штаба Антонова, де Бертоле приложил все усилия к тому, чтобы правильно произнести название, которым величали свой народ орионцы.
— А кто может командовать космическими истребителями лучше орионского адмирала?! Ведь орионским пилотам почти нет равных! Кроме того, мельчайший клык Заарнак доказал свою способность сотрудничать с землянами, что крайне важно во время операции, проводимой, главным образом, ВКФ Земной Федерации!
— Коммандер де Бертоле прав, — сказала Мидори Зайцефф.
В любом другом штабе ВКФ Земной Федерации начальник разведотдела обычно был младше по званию начальника оперативного отдела. Ситуация усугублялась и тем, что разведчики находились на особом положении, не подчиняясь никому, кроме командующего. Однако, если бы Мидори Зайцефф и Арман де Бертоле остались последними офицерами на борту корабля, командовать им стал бы начальник оперативного отдела, и начальник разведотдела всегда обращалась к нему подчеркнуто вежливо.
— Нынешняя способность мельчайшего клыка Заарнака находить с нами общий язык особенно замечательна, если вспомнить о его взглядах, которых он очень долго придерживался. — С этими словами Мидори Зайцефф, будто извиняясь, покосилась на Ктаара.
— Не бойтесь говорить прямо, капитан Зайцефф, — с улыбкой сказал орионец. — Всем известно, что разведчики интересуются не только врагами, но и союзниками. Я был бы крайне удивлен, если бы у вас не было досье на всех высших офицеров Орионского Хана.
— Весьма польщена тем, что вы задумались об особенностях моей работы, владетель Тальфон, — не менее дипломатично ответила Мидори Зайцефф.
— Вы совершенно правы, — продолжал Ктаар. — Мельчайший клык Заарнак действительно отказался от прежних предрассудков… Не зная, как глубоко укоренились в некоторых слоях орионского общества определенные заблуждения, трудно в полной мере оценить огромную моральную победу, одержанную над собой Заарнаком.
Орионец повернулся к Антонову:
— Я тоже поддерживаю предложение мельчайшего клыка Прескотта. Кандидатура Заарнака на должность командующего нашими авианосцами кажется мне идеальной.
— Вряд ли владетель Хинак согласится расстаться с этим офицером, — пробасил Антонов. — Думаю, его протесты обгонят любую курьерскую ракету! Но даже он наверняка признает, что от Заарнака будет больше проку во время мобильных операций после удара из Зефрейна. Ну вот, — просияв, добавил он, — что я говорил! Должность командующего вооруженными силами Великого союза имеет свои преимущества, когда нужно делать дело. Конечно, сначала я направлю просьбу первому клыку Янатаару. — (Совершенно естественным образом заместителем Антонова в его новой должности был назначен этот орионский офицер.) — Но не сомневаюсь, что Заарнак очень скоро появится здесь.
Антонов искоса взглянул на Прескотта и убедился, что тот сразу оживился.
«Да, — подумал Антонов, — лучшего командующего авианосцами, чем Заарнак, мне не найти. Кроме того, сражаясь бок о бок с ним, Прескотт превзойдет себя, командуя тяжелыми кораблями!»
Он прекрасно знал, как ведут себя братья по крови, помогая друг другу в бою. Еще раз посмотрев украдкой на землянина, который понимал это не хуже, чем он сам, Антонов подумал, что оправданы любые средства, которые могут побудить Прескотта драться как лев.
Глава 33
«Безопасность можно понимать по-разному»
Коммандер Нобики Муракума давно поняла, как трудно дочери многообещающего капитана, стремительно ставшего знаменитым контр-адмиралом ВКФ Земной Федерации, сделать самостоятельную карьеру. А теперь Нобики узнала, что быть дочерью вице-адмирала Ванессы Муракумы еще сложнее. Журналисты уже окрестили ее мать «спасительницей Сарасоты», и, куда бы Нобики ни пошла, ее сразу окружали назойливые репортеры с нелепейшими вопросами о детстве и юности…
Тряхнув головой, Нобики проверила приборы Первой станции космического слежения — огромной космической крепости, в которой сосредоточилось управление всеми орбитальными фортами звездной системы Центавр… Нобики любила мать, но слишком редко виделась с ней в детстве и слишком часто — во время службы в Военно-космическом флоте. Дочери Ванессы Муракумы с пеленок усвоили, что офицер служит там, куда его направят, и его детям в таких местах делать нечего. Конечно, бабушка с дедушкой окружали их заботой, хотя и не давали им разгуляться вволю. Экзотическая на Востоке красота их стройной матери, ее частые продолжительные отлучки и короткие встречи с ней окружили ее в глазах дочерей таинственным ореолом. Это вместе с традициями рода Муракума и повлияло на их решение пойти по ее стопам, надев форму Военно-космического флота Обе гордились матерью, но сохранили о ней очень мало воспоминаний, какие обычно бывают у детей родителей менее воинственных профессий.
Репортерам было этого не понять, и они все время пытались вытянуть из Нобики воспоминания, которые было проще найти в личном деле Ванессы. Фуджико, служившая в Астрографическом управлении, к счастью для себя, летала там, где журналистам было ее не достать. Нобики повезло меньше. Ей очень хотелось, чтобы капитан Хаммани послал назойливых работников прессы куда подальше, но высокопоставленные чиновники из Министерства по делам информации долго втолковывали ее командиру, как важно сотрудничать со средствами массовой информации.
Внезапно Нобики насторожили странные показания приборов. Она нахмурилась и стала изучать файлы с данными о перемещениях кораблей в системе Центавр.
Информации было море, ведь через Центавр пролетали все корабли, посещавшие Солнечную систему, там базировались мощные соединения Военно-космического флота метрополии, охранявшие Врата — единственный узел пространства, ведущий из Солнечной системы в Центавр. Казалось, что множество кораблей в Центавре движется хаотически, но на самом деле они перемещались строго по плану. И все-таки в файлах Нобики ничего не говорилось о замеченном ею корабле.
Как раз сейчас в Центавре шли маневры ВКФ. В них участвовали сразу три группы кораблей, но лишь одна из них использовала маскировочные устройства. Нобики задумалась, ввела в компьютер запрос и негромко выругалась, когда тот отказался отвечать.
«Чего же ты хочешь?! — мысленно упрекнула она себя. — Ведь по плану учений мы сами должны обнаружить и опознать корабли адмирала ван дер Гельдер!»
И все равно было непонятно, как новейшие ударные авианосцы ван дер Гельдер оказались в квадрате Тега. Нобики долго думала, но так и не смогла объяснить это.
Наконец она опять повернулась к сканеру. Неизвестный корабль на экране казался расплывчатым, едва заметным пятнышком. А что если повысить мощность датчиков?
Колдуя над приборами, Нобики что-то напевала. Наверное, сканеры уловили просто бесплотное эхо… Впрочем, командование может таким путем проверять внимание операторов! Все «видимые» узлы пространства в Центавре были обнаружены триста лет назад, но Военно-космическому флоту не давали покоя «невидимые» узлы в стратегически важных звездных системах, особенно в Центавре. Как и во всех
Коренных Мирах, здесь действовала сеть сканирующих спутников, расположенных в трех световых часах от главного светила. Они должны были забить тревогу в том случае, если какие-нибудь недруги все-таки появятся из доселе не известного «невидимого» узла пространства…
Прозвучал сигнал компьютера, закончившего анализ данных датчиков, работавших на предельной мощности. Нобики сосредоточилась, начала изучать результаты анализа и внезапно застыла, раскрыв рот. Через мгновение она пришла в себя и резко нажала на кнопку коммуникационного устройства.
— Центр боевой информации, капитан Хаммани, — отозвался голос в наушниках.
— Говорит Нобики Муракума! — Она даже удивилась собственному бесстрастному тону. — Приборы обнаружили неизвестное количество замаскированных «паучьих» кораблей в квадрате Тега.
Разведывательная флотилия незаметно проскользнула в новую звездную систему. В ее состав входило много кораблей, потому что флот не посылал в неисследованные системы малочисленные соединения. Однако уже первые данные датчиков показали, что в случае обнаружения флотилия будет сразу уничтожена. Как только стало ясно, что узел, из которого вышла флотилия, «невидимый», в него отправили легкий крейсер, выполнивший очень важную часть задания, но флоту были нужны более подробные сведения. Даже гибель всех кораблей флотилии ничто по сравнению с таким ценнейшим в стратегическом отношении открытием! Остальные корабли двинулись вперед, отслеживая информацию, собранную пассивными датчиками. В конечном итоге их, разумеется, обнаружат и уничтожат, но они успеют собрать бесценные сведения!
В огромном помещении Первой станции космического слежения, официально называвшемся главным командным пунктом, но чаще просто бункером, сходились все нити управления обороной звездной системы Центавр. Внезапно в бункере взвыла сирена. При ее звуке у адмирала флота Петерсена похолодело внутри. Он стремительно повернулся к главному дисплею, на котором только что появились последние сведения из Центра боевой информации. При виде десятка новых кроваво-красных значков на экране адмирал на несколько секунд буквально остолбенел, а потом нажал кнопку.
— Центр боевой информации, Хаммани, — прозвучал в наушниках Петерсена встревоженный голос.
— Говорит «Золотой телец», — назвал свой позывной адмирал. — Докладывайте!
— Присутствие противника подтверждено, — ровным голосом сообщил Хаммани. — Точное количество кораблей пока не известно. На данный момент мы видим шесть легких и девять или десять линейных крейсеров, а также шесть сверхдредноутов. Их положение в пространстве говорит о том, что за ними следуют другие корабли.
— Боже мой! Как же они подобрались так близко незамеченными?!
— Очевидно, узел, сквозь который они проникли в Центавр, слишком далеко от сканирующих спутников, а «пауки»сразу включили маскировочные устройства. Спутники заметили противника только тогда, когда корабли пересекли их внешний периметр. Но и «пауки» тоже вряд ли заметили спутники. Иначе они не открыли бы корму.
— Что ж, спасибо и на этом, — пробормотал Петерсен, глядя, как зловещие багровые значки еле заметно ползут по дисплею.
— И все— таки сканирующие спутники сослужили нам добрую службу.
— Совершенно верно, капитан!… А теперь давайте расправимся с гадами!
— С превеликим удовольствием!
— Вот и отлично! — Петерсен перевел дух и задумчиво склонил голову. — Будем действовать по плану «Сигма-3».Отправьте предупреждение адмиралу Макгрегор. Сообщите ей координаты и курс противника. Так глубоко в Центавре«паукам» от нас не убежать…
— Прошу прощения, господин адмирал, — прозвучал в наушниках Петерсена голос. — Для вас сообщение первостепенной важности!
— Подождите, Джефферс, — раздраженно ответил Петерсен. — Я занят!… Капитан Хаммани, как я только что говорил…
— Господин адмирал! На связи адмирал Антонов!
— Антонов?! — Петерсен взглянул в тот конец бункера, где сидел Хаммани, и увидел, что тот беспомощно воздел к небу руки.
Черт возьми! Неужели Антонов всеведущ?! Откуда он все узнал?!
— Предупредите адмирала Макгрегор, — сказал капитану Хаммани Петерсен, — но скажите ей, чтобы она ничего не предпринимала, пока я снова не свяжусь с вами.
— Вас понял!
— Очень хорошо! — Петерсен, переведя дух, уселся в кресло. — Джефферс, я готов говорить с адмиралом Антоновым.
Несколько мгновений в наушниках царила тишина, а потом раздался громовой бас:
— Адмирал Петерсен?
— Я вас слушаю, господин адмирал!
— У нас, кажется, гости?
— Так точно. Я как раз готовлю им теплую встречу.
— Я так и знал, — сказал Антонов. — Именно поэтому яс вами и связался. «Пауки» ни в коем случае не должны понять, что вы их обнаружили. Вы поняли меня? Ни в коем случае!
Петерсен не верил своим ушам. Ведь это же Центавр! Важнее этой звездной системы только Солнечная! Центавр ни в коем случае нельзя потерять, а Антонов хочет, чтобы «паукам» позволили спокойно по ней шнырять?!
— Господин адмирал, — начал Петерсен, призвав на помощь все свое мужество, — осмелюсь заметить, что «паучьи»корабли уже так близко подошли к нашим внутренним космическим укреплениям, что могут разглядеть их во всех подробностях. Даже если ударить по ним немедленно, они успеют отправить курьерские ракеты. Нельзя позволить им собрать еще больше информации!
— Можно, — спокойно сказал Антонов.
— Но!…
— Я не привык повторять! — Бас Антонова стал еще жестче обычного, и в его речи появился едва заметный русский акцент. Все знали, что это не предвещает ничего хорошего, но Оскар Петерсен командовал обороной Центавра, а Космическое адмиралтейство не доверило бы безопасность важнейшей базы ВКФ бесхарактерному офицеру.
— Господин адмирал, — заявил Петерсен официальным тоном. — Мне поручена оборона этой системы. Я считаю, что соединение противника следует немедленно уничтожить, и намереваюсь это сделать!
— Вы этого не сделаете!!! — Голос Антонова взревел, как взбесившийся вулкан, в наушниках Петерсена. — Не смейте ничего предпринимать до моего прибытия на главный командный пункт!
— Я знаю, что вы главнокомандующий вооруженными силами Великого союза, но позволю напомнить вам, что Центавр принадлежит Земной Федерации, и я отвечаю за его безопасность.
— Безопасность можно понимать по-разному, адмирал Петерсен, — ледяным тоном заявил Антонов. — Сейчас на карту поставлено нечто большее, чем одна звездная система! Даже такая, как эта! Меня не интересует, кому вы непосредственно подчиняетесь! Повторяю в последний раз: ничего не предпринимайте до моего прибытия! Если хотите, мой приказ подтвердит вам командующий вооруженными силами Земной Федерации Ханна Аврам! Но потом вы будете иметь дело со мной!
В словах Антонова прозвучала недвусмысленная угроза. Офицеры нередко безвозвратно губили карьеру, разозлив «Ивана Грозного», но Петерсен позволил себе еще несколько секунд молчаливого протеста.
— Хорошо, господин адмирал, — наконец буркнул он. —Я выполню ваш приказ, но официально заявляю о своем несогласии и хочу, чтобы к вашему прибытию он был вручен мне в письменном виде.
— Вы его получите! — В ледяном тоне Антонова тем не менее послышались нотки уважения.
Петерсен ждал, что «Иван Грозный» еще что-нибудь скажет, но в наушниках только щелкнул выключатель коммуникационного устройства. Адмирал флота беззвучно выругался и раздраженно отвернулся к голографическому дисплею.
Разведывательная флотилия углублялась в систему. Она летела медленно, чтобы излучать поменьше электромагнитных импульсов. Пассивные датчики ее кораблей собирали данные о внутренних областях системы. Флот впервые увидел грандиозные космические крепости, явно построенные еще до войны. Укрепления, силовые поля множества кораблей, сновавших в глубинах системы, а также мощнейшее электромагнитное излучение двух обитаемых планет — все это было невероятно ценной информацией.
Корабли флотилии рассредоточились, чтобы исследовать как можно большую площадь космического пространства. Они незаметно обменивались сообщениями с помощью тончайших лучей коммуникационных лазеров. Курьерские ракеты на борту каждого корабля записывали данные своих датчиков и датчиков остальных кораблей. Электронная память ракет стала постепенно наполняться бесценной информацией.
Тряхнув головой, Нобики проверила приборы Первой станции космического слежения — огромной космической крепости, в которой сосредоточилось управление всеми орбитальными фортами звездной системы Центавр… Нобики любила мать, но слишком редко виделась с ней в детстве и слишком часто — во время службы в Военно-космическом флоте. Дочери Ванессы Муракумы с пеленок усвоили, что офицер служит там, куда его направят, и его детям в таких местах делать нечего. Конечно, бабушка с дедушкой окружали их заботой, хотя и не давали им разгуляться вволю. Экзотическая на Востоке красота их стройной матери, ее частые продолжительные отлучки и короткие встречи с ней окружили ее в глазах дочерей таинственным ореолом. Это вместе с традициями рода Муракума и повлияло на их решение пойти по ее стопам, надев форму Военно-космического флота Обе гордились матерью, но сохранили о ней очень мало воспоминаний, какие обычно бывают у детей родителей менее воинственных профессий.
Репортерам было этого не понять, и они все время пытались вытянуть из Нобики воспоминания, которые было проще найти в личном деле Ванессы. Фуджико, служившая в Астрографическом управлении, к счастью для себя, летала там, где журналистам было ее не достать. Нобики повезло меньше. Ей очень хотелось, чтобы капитан Хаммани послал назойливых работников прессы куда подальше, но высокопоставленные чиновники из Министерства по делам информации долго втолковывали ее командиру, как важно сотрудничать со средствами массовой информации.
Внезапно Нобики насторожили странные показания приборов. Она нахмурилась и стала изучать файлы с данными о перемещениях кораблей в системе Центавр.
Информации было море, ведь через Центавр пролетали все корабли, посещавшие Солнечную систему, там базировались мощные соединения Военно-космического флота метрополии, охранявшие Врата — единственный узел пространства, ведущий из Солнечной системы в Центавр. Казалось, что множество кораблей в Центавре движется хаотически, но на самом деле они перемещались строго по плану. И все-таки в файлах Нобики ничего не говорилось о замеченном ею корабле.
Как раз сейчас в Центавре шли маневры ВКФ. В них участвовали сразу три группы кораблей, но лишь одна из них использовала маскировочные устройства. Нобики задумалась, ввела в компьютер запрос и негромко выругалась, когда тот отказался отвечать.
«Чего же ты хочешь?! — мысленно упрекнула она себя. — Ведь по плану учений мы сами должны обнаружить и опознать корабли адмирала ван дер Гельдер!»
И все равно было непонятно, как новейшие ударные авианосцы ван дер Гельдер оказались в квадрате Тега. Нобики долго думала, но так и не смогла объяснить это.
Наконец она опять повернулась к сканеру. Неизвестный корабль на экране казался расплывчатым, едва заметным пятнышком. А что если повысить мощность датчиков?
Колдуя над приборами, Нобики что-то напевала. Наверное, сканеры уловили просто бесплотное эхо… Впрочем, командование может таким путем проверять внимание операторов! Все «видимые» узлы пространства в Центавре были обнаружены триста лет назад, но Военно-космическому флоту не давали покоя «невидимые» узлы в стратегически важных звездных системах, особенно в Центавре. Как и во всех
Коренных Мирах, здесь действовала сеть сканирующих спутников, расположенных в трех световых часах от главного светила. Они должны были забить тревогу в том случае, если какие-нибудь недруги все-таки появятся из доселе не известного «невидимого» узла пространства…
Прозвучал сигнал компьютера, закончившего анализ данных датчиков, работавших на предельной мощности. Нобики сосредоточилась, начала изучать результаты анализа и внезапно застыла, раскрыв рот. Через мгновение она пришла в себя и резко нажала на кнопку коммуникационного устройства.
— Центр боевой информации, капитан Хаммани, — отозвался голос в наушниках.
— Говорит Нобики Муракума! — Она даже удивилась собственному бесстрастному тону. — Приборы обнаружили неизвестное количество замаскированных «паучьих» кораблей в квадрате Тега.
Разведывательная флотилия незаметно проскользнула в новую звездную систему. В ее состав входило много кораблей, потому что флот не посылал в неисследованные системы малочисленные соединения. Однако уже первые данные датчиков показали, что в случае обнаружения флотилия будет сразу уничтожена. Как только стало ясно, что узел, из которого вышла флотилия, «невидимый», в него отправили легкий крейсер, выполнивший очень важную часть задания, но флоту были нужны более подробные сведения. Даже гибель всех кораблей флотилии ничто по сравнению с таким ценнейшим в стратегическом отношении открытием! Остальные корабли двинулись вперед, отслеживая информацию, собранную пассивными датчиками. В конечном итоге их, разумеется, обнаружат и уничтожат, но они успеют собрать бесценные сведения!
В огромном помещении Первой станции космического слежения, официально называвшемся главным командным пунктом, но чаще просто бункером, сходились все нити управления обороной звездной системы Центавр. Внезапно в бункере взвыла сирена. При ее звуке у адмирала флота Петерсена похолодело внутри. Он стремительно повернулся к главному дисплею, на котором только что появились последние сведения из Центра боевой информации. При виде десятка новых кроваво-красных значков на экране адмирал на несколько секунд буквально остолбенел, а потом нажал кнопку.
— Центр боевой информации, Хаммани, — прозвучал в наушниках Петерсена встревоженный голос.
— Говорит «Золотой телец», — назвал свой позывной адмирал. — Докладывайте!
— Присутствие противника подтверждено, — ровным голосом сообщил Хаммани. — Точное количество кораблей пока не известно. На данный момент мы видим шесть легких и девять или десять линейных крейсеров, а также шесть сверхдредноутов. Их положение в пространстве говорит о том, что за ними следуют другие корабли.
— Боже мой! Как же они подобрались так близко незамеченными?!
— Очевидно, узел, сквозь который они проникли в Центавр, слишком далеко от сканирующих спутников, а «пауки»сразу включили маскировочные устройства. Спутники заметили противника только тогда, когда корабли пересекли их внешний периметр. Но и «пауки» тоже вряд ли заметили спутники. Иначе они не открыли бы корму.
— Что ж, спасибо и на этом, — пробормотал Петерсен, глядя, как зловещие багровые значки еле заметно ползут по дисплею.
— И все— таки сканирующие спутники сослужили нам добрую службу.
— Совершенно верно, капитан!… А теперь давайте расправимся с гадами!
— С превеликим удовольствием!
— Вот и отлично! — Петерсен перевел дух и задумчиво склонил голову. — Будем действовать по плану «Сигма-3».Отправьте предупреждение адмиралу Макгрегор. Сообщите ей координаты и курс противника. Так глубоко в Центавре«паукам» от нас не убежать…
— Прошу прощения, господин адмирал, — прозвучал в наушниках Петерсена голос. — Для вас сообщение первостепенной важности!
— Подождите, Джефферс, — раздраженно ответил Петерсен. — Я занят!… Капитан Хаммани, как я только что говорил…
— Господин адмирал! На связи адмирал Антонов!
— Антонов?! — Петерсен взглянул в тот конец бункера, где сидел Хаммани, и увидел, что тот беспомощно воздел к небу руки.
Черт возьми! Неужели Антонов всеведущ?! Откуда он все узнал?!
— Предупредите адмирала Макгрегор, — сказал капитану Хаммани Петерсен, — но скажите ей, чтобы она ничего не предпринимала, пока я снова не свяжусь с вами.
— Вас понял!
— Очень хорошо! — Петерсен, переведя дух, уселся в кресло. — Джефферс, я готов говорить с адмиралом Антоновым.
Несколько мгновений в наушниках царила тишина, а потом раздался громовой бас:
— Адмирал Петерсен?
— Я вас слушаю, господин адмирал!
— У нас, кажется, гости?
— Так точно. Я как раз готовлю им теплую встречу.
— Я так и знал, — сказал Антонов. — Именно поэтому яс вами и связался. «Пауки» ни в коем случае не должны понять, что вы их обнаружили. Вы поняли меня? Ни в коем случае!
Петерсен не верил своим ушам. Ведь это же Центавр! Важнее этой звездной системы только Солнечная! Центавр ни в коем случае нельзя потерять, а Антонов хочет, чтобы «паукам» позволили спокойно по ней шнырять?!
— Господин адмирал, — начал Петерсен, призвав на помощь все свое мужество, — осмелюсь заметить, что «паучьи»корабли уже так близко подошли к нашим внутренним космическим укреплениям, что могут разглядеть их во всех подробностях. Даже если ударить по ним немедленно, они успеют отправить курьерские ракеты. Нельзя позволить им собрать еще больше информации!
— Можно, — спокойно сказал Антонов.
— Но!…
— Я не привык повторять! — Бас Антонова стал еще жестче обычного, и в его речи появился едва заметный русский акцент. Все знали, что это не предвещает ничего хорошего, но Оскар Петерсен командовал обороной Центавра, а Космическое адмиралтейство не доверило бы безопасность важнейшей базы ВКФ бесхарактерному офицеру.
— Господин адмирал, — заявил Петерсен официальным тоном. — Мне поручена оборона этой системы. Я считаю, что соединение противника следует немедленно уничтожить, и намереваюсь это сделать!
— Вы этого не сделаете!!! — Голос Антонова взревел, как взбесившийся вулкан, в наушниках Петерсена. — Не смейте ничего предпринимать до моего прибытия на главный командный пункт!
— Я знаю, что вы главнокомандующий вооруженными силами Великого союза, но позволю напомнить вам, что Центавр принадлежит Земной Федерации, и я отвечаю за его безопасность.
— Безопасность можно понимать по-разному, адмирал Петерсен, — ледяным тоном заявил Антонов. — Сейчас на карту поставлено нечто большее, чем одна звездная система! Даже такая, как эта! Меня не интересует, кому вы непосредственно подчиняетесь! Повторяю в последний раз: ничего не предпринимайте до моего прибытия! Если хотите, мой приказ подтвердит вам командующий вооруженными силами Земной Федерации Ханна Аврам! Но потом вы будете иметь дело со мной!
В словах Антонова прозвучала недвусмысленная угроза. Офицеры нередко безвозвратно губили карьеру, разозлив «Ивана Грозного», но Петерсен позволил себе еще несколько секунд молчаливого протеста.
— Хорошо, господин адмирал, — наконец буркнул он. —Я выполню ваш приказ, но официально заявляю о своем несогласии и хочу, чтобы к вашему прибытию он был вручен мне в письменном виде.
— Вы его получите! — В ледяном тоне Антонова тем не менее послышались нотки уважения.
Петерсен ждал, что «Иван Грозный» еще что-нибудь скажет, но в наушниках только щелкнул выключатель коммуникационного устройства. Адмирал флота беззвучно выругался и раздраженно отвернулся к голографическому дисплею.
Разведывательная флотилия углублялась в систему. Она летела медленно, чтобы излучать поменьше электромагнитных импульсов. Пассивные датчики ее кораблей собирали данные о внутренних областях системы. Флот впервые увидел грандиозные космические крепости, явно построенные еще до войны. Укрепления, силовые поля множества кораблей, сновавших в глубинах системы, а также мощнейшее электромагнитное излучение двух обитаемых планет — все это было невероятно ценной информацией.
Корабли флотилии рассредоточились, чтобы исследовать как можно большую площадь космического пространства. Они незаметно обменивались сообщениями с помощью тончайших лучей коммуникационных лазеров. Курьерские ракеты на борту каждого корабля записывали данные своих датчиков и датчиков остальных кораблей. Электронная память ракет стала постепенно наполняться бесценной информацией.