Великина Екатерина. От заката до обеда

   Тут вот подружка жаловалась, что первой любви у нее не было. Ну и у меня в общем-то тоже ничего такого особенного не было. Мальчика в детском садике, старательно стряхивающего тараканов мне в компот, к первым возлюбленным причислить крайне затруднительно. Поэтому расскажу про самый труднодосягаемый вариант. ПроЛюбовь Безнадежную. Благо, в отличие от Первой, таковая бывает у всех.
   Так вот. Мне было пятнадцать. Ему семнадцать. Десятиклассница и первокурсник. Говорят, чтобы влюбиться, достаточно мелочи. Улыбки там какой-нибудь, недостатка или дурацкой привычки. Я была более материальна и влюбилась в свитер. В отличие от моих кожано-неухоженных друзей, Объект Любви носил шикарный белый свитер и не ковырял в носу прилюдно. Этого было достаточно, чтобы поразить мое детское воображение окончательно и бесповоротно. И я принялась действовать. Надо сказать, что Машина Моих Чувств к пятнадцати годам напоминала эдакий фашистский трофейный танк: много шума, мало прока. В первый же вечер знакомства мы целовались в туалете, и, выходя оттуда под осуждающие взгляды подруг, я чувствовала себя победительницей. Дескать, пока вы квакали вокруг, я сорвала главный приз, дала ему подержаться за бретельку лифчика и виртуозно впарила свой телефон. Но радоваться было рано. Мне никто не позвонил. Ни в этот вечер, ни в последующие. Именно тогда и появилась ОНА. Любовь Безнадежная. Ей было очень уютно в моей заваленной зайцами комнате. В конце концов подобные комнаты, со старенькой, уклеенной наклейками от жвачек мебелью, и становятся рассадником безнадежной любви. Не буду вдаваться в подробности, скажу только, что дальше все шло по известному сценарию: если я появлялась, то Он обращал на меня внимание, если нет – то обращал его на кого-нибудь еще. Никакие мои ухищрения не действовали. Юноша любил женщин. Женщины любили его. Становиться моногамным он не хотел. Я плакала, пыталась встречаться с кем-то другим, и ежедневно названивала ему, чтобы рассказать, как я отлично провожу время. Эффекта не было. В самый разгар страстей он переспал с моей подружкой. Подружка была страшненькая и глупенькая. Это оскорбило меня окончательно, и моя Явная Безнадежная Любовь превратилась в Безнадежную Любовь Неявную.
   На этом бы истории и закончиться, но она имела неожиданное продолжение. Вопреки всем законам жанра, мальчика я этого все-таки заполучила. Об этом дальше.
   По прошествии двух лет мы опять встретились. К тому времени у меня появился кое-какой опыт общения с мужчинами, Но главное, у меня появилась самодостаточность – из Кати я превращалась в Катечкину. Катечкиной по-прежнему нравился мальчик, но она была слишком ленива, для того чтобы предпринимать какие-либо действия на его счет. И мальчик начал, предпринимать их (действия) сам. Он сам звонил, сам приглашал куда-то, сам таскал цветы. Катечкина была злой, называла букеты «вениками», на приглашения не реагировала, а к телефону подходила через раз. Когда женщина понимает свою силу, она становится страшной сукой… А мальчик глотал крючок – он был идеальной жертвой. Но еще раз повторюсь, эта жертва мне нравилась, и постепенно наши отношения стали налаживаться. Поступило приглашение съездить на дачу. К нему. Я согласилась.
   Концовка стала еще более неожиданной.
   Мы жили на даче. Был август. И много-много ос. Они влетали через занавешенное марлей окно и беспорядочно кружили по комнате. Я очень боялась быть укушенной осой. Почему-то именно это запомнилось больше всего: осы, и я их боюсь. А еще его бабушка варила варенье из слив. Она выколупывала косточки из мякоти и швыряла ее в эмалированный таз. Было так спокойно, и я подумала, что его дача – лучшее место для того, чтобы сдохнуть. Хотя вру, там и сдохнуть нельзя было. Можно было только почить. Мы сидели на скамейке. Говорить было не о чем. И я предложила пойти прогуляться: там такая длинная дорога вокруг дачи – полями-лесами. Солнце садилось. Он шел, заложив руки за спину, и молчал. И в этот момент я почему-то представила, что вот так все и будет дальше… Он так и будет ходить руки за спину, а я – плестись за ним. А когда наступит август, я приду на смену его бабушке и буду варить сливовое варенье, покрывая его марлей от ос. И так мне от этого стало жутко, что не передать словами.
   Мы вернулись, и я сразу же отправила его в магазин за газировкой. А когда он ушел, посовала вещи в пакет, черкнула записку и опрометью бросилась к остановке. Первый же автобус увез меня на станцию. Так все и закончилось.
   Наверное, Безнадежная Любовь тем и хороша, что не имеет продолжения. Потому что ничто Безнадежное не должно продолжаться, иначе оно попросту потеряет смысл.

Про скуку

   Рассуждаю о природе скуки человеческой. Причем, что греха таить, наверное, от этой самой скуки и рассуждаю. Скука – суть явление сложное, требующее детального рассмотрения.
   Итак. Рассматриваю.
   Вогнать в тоску может все, что угодно. Самые, казалось бы, обыденные и невинные вещи, при должном взгляде на них, могут вызвать недельный приступ хандры. Главное – правильно смотреть. Могу предложить несколько беспроигрышных вариантов, дающих заряд гнилостного настроения на столь длительные сроки, что ваши близкие взвоют и начнут паковать вещи на Марс.
   Схема поэтапная. Патентованная.

Этап первый

НАСТРОЙСЯ НА НУЖНУЮ ВОЛНУ

   Начинай готовиться к кризису заранее, желательно накануне дня икс. Ложась в постель – критически осмотри того, кто обосновался рядом. (Стоп! Хандрить будешь завтра, сегодня только подготовительный день.) Дождись, когда дражайшая половина погрузится в сон, а дальше пронзительным голосом спортивного комментатора сообщи, что открылась форточка/на кухне капает вода/ты забыла выключить свет в прихожей. В этом деле главное – поймать его взгляд в тот момент, когда он будет возвращаться в постель. Ну как? Теперь ты понимаешь, что кругом враги? Если не понимаешь, то повтори вышеописанную операцию еще раз. После того как окончательно убедишься, что этот мир к тебе несправедлив, ложись спать, завтра трудный день.

Этап второй

УТРО ДОБРЫМ НЕ БЫВАЕТ

   Долго валяться в кровати не стоит – кто рано встает, тому Бог подает, и все такое… Советую намеренно «подняться не с той ноги». Хоть примета и старая, но у моей мамы вот уже сорок лет работает.
   После того как встала, постарайся, чтобы первый предмет, попавшийся на глаза, оказался грязным носком/ сигаретным окурком/кожурой от апельсина. Еще лучше – узреть все вместе, неровной кучкой лежащее на полу. Аккуратно перешагнув отходы, отправляйся на кухню. Там, на краешке дивана за чашкой холодного кофе, очень хорошо приходить к выводу, что жизнь – гАвно (следует читать именно так, потому что о том, что жизнь гОвно, ты догадывалась еще вчера вечером).
   Авторы методики настоятельно рекомендуют отказаться от завтрака, так как на голодный желудок куда лучше думается. А в это утро стоит подумать о многом. Вспомните, например, о том, что не далее как год назад «эта скотина» изменила вам с уроженкой ближнего Подмосковья, кислой, как позапрошлогодняя свекла, и примитивной, как ножка от тумбочки. Если «скотина» вам еще не изменяла, подумайте о том, что это может произойти в обозримом будущем, ведь до ближайшего Подмосковья по-прежнему недалеко, а овощная база там работает круглосуточно.
   Проявляйте фантазию – паскудные мысли с пустого места не появляются. Если все проделано должным образом, то к моменту появления благоверного на кухне вы будете абсолютно готовы не только к пустяковому скандалу, но и к десантированию на Новую Землю без консервов и парашюта.
   Этап третий. ХОЧЕШЬ, Я УБЬЮ СОСЕДЕЙ?
   На этом этапе следует оставить родственников в покое (вдруг еще пригодятся) и переключить внимание на внешний социум в лице соседей. Делается чрезвычайно просто: есть у каждого, на контакт идут более чем охотно и всегда чем-то не устраивают. Остается только вспомнить, чем именно, – и в путь. Самое время сказать Маше с пятого этажа, что если она не заткнет своего Тузика, то ты подыщешь ему импресарио с ближайшей живодерни. Также не стоит церемониться с многодетной Людой: говоря, что ей давно пора пересмотреть свое отношение к абортам, ты не хамишь, а печешься о демографической ситуации в стране. В пришедшего за очередным чириком Василия с девятого этажа можешь аккуратненько запустить тапкой с криком: «Нехера по чужим квартирам шастать, рожа твоя спитая!» Если он и обидится, то ненадолго.
   Кстати, может случиться так, что с соседями проблем не возникнет. Маловероятно, но ничтожная возможность присутствует всегда. В этой ситуации автор рекомендует применить распространенный и любимый народом прием «Ты, Ной, не ной». Суть: выворачиваешь в доме краны на полную и ждешь результата.
   Удачного дня!

О жертвах

   Все-таки некоторые женщины рождены для того, чтобы стать жертвами. Видимо, сама идея «приношения себя во имя Кого-Либо»так глубоко впиталась в их кожу, что жизнь без показательного дара кажется им пустой и лишенной смысла безделицей.
   Он завтракает и не знает, что в яичнице притаились ее почки. Он пьет кисель, не подозревая, что стальной привкус вовсе не от вишни. Он ест пирог, не догадываясь, что это запеченная сердечная мышца…
   Впрочем, когда-нибудь он вырастет, потому что хорошо приготовленный женский организм – чрезвычайно питательная и богатая микроэлементами пища. И не важно, что он будет каннибалом. В конце концов, у нее нет другой кулинарной книги.

Сцена первая

   Она в больнице. Ей семнадцать. Позавчера – полостная операция. Ходит крючком, а чаще вообще лежит. Он приезжает к ней в обед с бутылкой пива. Пиво выпивает за то время, пока она, скукожившись, шаркает до столовой, чтобы принести ему больничные щи. Он никогда не обувает бахилы, и поэтому после его ухода она берется за тряпку, виновато улыбаясь соседкам по палате. «Принеси мне легких сигарет», – просит на лестнице. «Кури, чего есть», – небрежно бросает он и уходит. Она медленно, держась за стену, поднимается наверх – такой противный этот наркоз!
   Ночью она спустится сюда опять, снимет колпачок с синего маркера и, выбрав подходящее место на стене, напишет: «Мишенька, я тебя люблю. Очень». Имя займет свою позицию среди десятка других, и пазл соберется.

Сцена вторая

   Она дома. Ей двадцать пять, замужем, маленький ребенок. Сегодня – 8 Марта. Он, кажется, перебрал с утра, и ей немного стыдно перед гостями. Она хочет побыстрее сесть за стол, чтобы «немного стыдно» поскорее сгладилось и исчезло. Как только она придвигает стул с краешку, раздается: «Принеси ликер». Она уходит на кухню за ликером, для того чтобы по возвращении услышать «захвати салат». Салат захвачен, но недостает вилок, да и фужеры почему-то разные. Лезет на полку за фужерами, и в этот момент начинает плакать ребенок. «Описался», – говорит он ей, всучает малыша в правую руку (левой по-прежнему держит фужер) и уходит. Несколько секунд она стоит неподвижно, с ребенком в правой руке и хрусталем в левой.
   Через час на лестнице она скажет мне: «Он обычно не такой. Ну, ты понимаешь…» Скажет и обидится, потому что я промолчу.
   Через день на улице она купит ему рубашку в клеточку. Он даже не обратит внимания.

Сцена третья

   Она в метро. Ей тридцать два. Забирала его из школы. В ее руках ранец, пакет со сменкой и сумка с продуктами. Точно усталая гора нависает над своим сидящим чадом. Его грязные ботинки чертят на ее брючинах пыльные полосы. «Ничего, приду домой, почищу», – думает она и плечом отпихивает стоящую рядом девицу – сейчас ведь такой страшный грипп!
   Когда она освободится от ноши в прихожей, на руке останутся глубокие борозды от пластиковых ручек. Выдавливая крем на ладони, она станет размышлять о том, что приготовить на ужин.

Сцена четвертая

   Она в морге. Ей семьдесят шесть. Вскрывая ее, патологоанатом давится бутербродом.
   Внутри пусто.
   Он снимает очки, вновь водружает их на нос, но это никоим образом не помогает.
   Зияющая пустота режет глаз своей неправильностью, и он, удивленно почесывая затылок, зашивает ее темными нитками…

Пылесос

   Сижу я, Катечкина, как-то дома, ковыряю плавленый сыр столовой ложкой и чрезвычайно расстраиваюсь от несовершенства бытия. Бытие и правда до боли несовершенное вырисовывается: глажка, стирка, мытье полов и прочие похабные вещи. Больше всего я ненавижу пол. Его сколько ни мой, все равно грязный. Такое чувство, что, как только я достаю половую тряпку, у котов сразу же сфинктер расслабляется. Условный рефлекс, блин. А что вы думаете? Вот мои знакомые хорька держали. Выпускали его из клетки, только когда он кучу наваляет, потому что хорек – животное страшно кусачее и при нем почистить клетку не было никакой возможности. Так вот, через месяц этих мытарств зверь понял, что после дефекации его ждет долгожданная свобода, и стал срать постоянно. Так, говорят, и гадил по семнадцать раз на день. Правда, сдох через пару месяцев. Перестарался, бедолажный.
   Так о чем бишь я? Об уборке.
   Как известно, перед тем, как вымыть пол, неплохо было бы его пропылесосить. Тут как в рекламе «ну ты могла бы, если б захотела». Понятно, что жгучего желания избавить пол от пыли я не испытывала никогда в жизни. Ну не люблю я пылесосить, и все тут. Надо сказать, что моя нелюбовь к пылесосам – штука не врожденная, но приобретенная.
   Год назад звонит мне свекор и интересуется, не хочу ли я, дескать, разжиться моющим пылесосом. Этот вопрос сразу же пробудил во мне все низменное, и я писклявым голоском недефлорированной технички детского сада заявила, что, безусловно, от пылесоса не откажусь. Тут бы, дуре, и задуматься, с какого перепугу люди желают избавиться от дорогостоящей техники… Но нет! Низменное бурлило и просило выхода…
   Аппарат прибыл через три дня. Отменный чугуниевый пылесосик размером с собачью будку и четырехсотстраничной инструкцией по эксплуатации на десяти языках.
   «А ручник у него где?» – кисло поинтересовалась я, когда супруг втаскивал страшилище в дом.
   Мы долго изучали инструкцию и нашли массу презабавных моментов, вплоть до кнопки катапультирования, но вот как заставить эту дрянь мыть пол, так и не догнали. Посему на семейном совете было решено, что функция «моющий» с пылесоса снимается и он будет использоваться как обыкновенный.
   С этого дня наша жизнь превратилась в ад.
   Для того чтобы пропылесосить пол, скажем, в коридоре, мне требовалось звать супруга и просить его принести пылесос в коридор. Причем даже после того, как пылесос был доставлен до места действия, зона уборки ограничивалась длиной трубы со шлангом. Сдвинуть аппарат с места мне было не под силу. Более того, эта мечта домохозяйки так ужасающе гудела, что коты тут же ломились на шторы и пару раз навернулись вместе с карнизом.
   Короче, это был очень, очень дерьмовый пылесос.
   М-да… люблю я длинные отступления…
   Так вот, в это прекрасное утро сидела я на кухне с плавленым сырком в пасти и мечтала о достойной смерти, благо пылесосить не хотелось категорически. Мечтала я, мечтала, и тут мне в голову пришла гениальная мысль.
   «А не купить ли мне, Катечкиной, новый пылесос?» – подумала я. Подумала и пошла считать наличность. Наличность некрасиво звенела и указывала на то, что светит мне, вероятнее всего, молдавский веник, а с еще большей вероятностью молдавским веником. Веника не хотелось, поэтому я обратила свой взор к календарю. Календарь – это такая отменная штука, которая помогает жить. Главное – знать, какой праздник грядет, и заблаговременно предупреждать о нем окружающих.
   Ага, я та самая счастливая девица, которая ухитряется выцыганить подарок даже на день студента через два года после окончания института.
   Но календарь был нем. Ближайшая красная дата – 8 Марта, да и та так далеко, что и думать о ней не хочется. Кроме того, если муж вам дарит на 8 Марта пылесос, значит, пора менять мужа, это я вам авторитетно заявляю.
   И тут вот оно! 27 января – день рождения супруга!!!
   Дальше мои мысли понеслись с бешеной скоростью. И ровно через десять минут я нашла идеальный выход из создавшейся ситуации.
   Первым делом я позвонила маме и грустным голосом сообщила ей, что «вот, у Димки день рождения, я присмотрела потрясную сумку для ноутбука, но бедность косит наши ряды и подарить эту дивную вещицу я вряд ли смогу».
   «Так обидно, мам, сумка такая классная, и он бы рад был очень, но… (ВНИМАНИЕ!!!) я не успею оформить детское пособие, ты же знаешь, там такая волокита». Честно скажу, при словах про «пособие» мне самой себя так стало жалко! Я тут же представила нас с Фасольцем с картонкой «слепые»у метро «Чертановская», и вполне правдоподобно всхлипнула в трубку. Стоит ли говорить, что денежные средства были выделены незамедлительно под неопределенное «если сможешь, отдашь».
   Конечно, мамочка! Как-нибудь отдам. Вот если через пару-тройку лет устроюсь на работу, так с первой же зарплаты! А если что – отдаст Дима.
   На следующий день я приобрела чудный пылесос весом четыре килограмма. Завтра пылесос в торжественной обстановке будет вручен супругу.
   Вот такая я сука.
   Тут, правда, существует риск, что в мае я получу в подарок мужской спортивный костюм, но так то в мае. Так далеко загадывать – не катечкинское это дело.

Об охранниках

   Надо сказать, что я довольно скептически отношусь к людям, которые с благостной улыбкой вспоминают советские времена. Дескать, медицина была халявной, образование на уровне, колбаса стоила 2.20 и не копейкой больше. У меня об этих славных временах остались совершенно другие воспоминания… Прекрасно помню, как мама в течение суток стояла в очереди в «Лейпциг» за немецкой куклой с закрывающимися глазами. А уж убогий пенал-карандашик, напоминающий скорее футуристический фаллоимитатор, нежели емкость для карандашей, до сих пор является в кошмарных снах. Сюда же сине-серые ластики за три копейки, дерматиновые ранцы «мир-труд» и чебурдаи с пластиковыми мордами… Нет, ластики офигенно стрелялись, жженым пеналом можно было завонять всю школу, аж до третьего этажа, а на ранце запросто съезжалось с любой горки и о целостности своей задницы беспокоиться не приходилось… Тем не менее, глядя на Фасолькину говорящую пирамидку с пятью мелодиями, зеркальцем и гремелкой для увеселения родителей, вспоминать о собственном резиновом пучеглазом красноармейце с пищалкой в заднице как-то не хочется. Посему я довольно благожелательно воспринимаю всяческие заграничные веяния в виде гипермаркетов, пластиковых карточек, сейлов и т. п. Мне нравится то, что в своем выборе товара я ограничена только бюджетом, и ничем более. Однако без но все-таки не обходится.
   Благодаря появлению множества торговых точек разного масштаба у нас в стране сформировался совершенно определенный класс людей. Я об охранниках.
   Мне кажется, что эта соцгруппа разрослась до такой степени, что самое время отредактировать Библию и вместо привычного «Бог сотворил небо и землю» вставить что-нибудь типа «охранник сотворил «Макаров» и кроссворд». Потому что если вы думаете, будто магазин принадлежит какому-то заграничному дядечке, то сие есть ваше глубочайшее заблуждение. То есть номинально, может, и принадлежит. Но настоящим и безраздельным хозяином магазина является охрана. Всякая власть – есть тяжелое бремя, а от бремени, как известно, у многих приключаются катарсисы. Ребята в форме не исключение.
   Проведя нехитрое исследование, я пришла к выводу, что по большинству местных секьюрити давным-давно плачет Кащенко, и случаи настолько запущены, что даже лоботомия не спасет. Впрочем, о какой лоботомии я пишу! Думаю, что даже десяток патологоанатомов, вооружившись микроскопами, лупами и прочей поисковой техникой, не обнаружат ничего, окромя дохлого таракана, тоже, кстати, сдвинутого на всю голову. Итак, поехали.
   1. «Цезарь-парк». В первую очередь карета скорой помощи должна направиться именно туда. Ошалевшие от отсутствия покупателей местные охранники третий год играют в «Людей в черном». Потому что объяснить, зачем нужно носиться между рядами, распугивая старушек и детей, с кирпичной мордой, рацией и криками «прием», ничем иным, кроме как тем, что парни ведут охоту за инопланетчиками, не могу. У них третий год «Матрица», и они вполне вжились в роль. И только посмейте стырить какой-нибудь «Снеток Коломенский» или другую морскую задроту! Спалят, как Лазо в паровозной печке.
   2. «Седьмой континент». Помешательство одиночное. Видимо, владельцы магазина побывали в «Цезаре» и поняли, что вариант «трое на выходе» неизбежно приводит к коллективным глюкам, посему у кассы стоит только один охранник. Но зато каков! Нервная улыбка, угловатые движения и настороженный взгляд сразу же выдают в нем фаната фильма «Боди-гард» и любителя вздрочнуть на монитор видеонаблюдения. К нему даже «дурку» вызывать не надо – чувак испытывает такой нервный напряг, что достаточно подойти со спины и хлопнуть пакетиком из-под чипсов, чтобы он выхватил свою «макарку» и проветрил себе мозги самостоятельно.
   3. «Рамстор». Интеллектуал. Два месяца сидит с одной и той же «Лизой». Жизнь не складывается потому, что пирог с начинкой называется «кулебяка», а не «кулибяка». До тех пор, пока кто-нибудь не принесет ему орфографический словарь и не научит им пользоваться, магазин будет оставаться раем для клептоманов, причем склептоманить можно не только зажигалку, но и кассовый аппарат вместе с кассиром.
   4. Стоянка перед «Бухарестом». Рай для сектантов и прочих идолопоклонников. Желаете свести знакомство с небесной канцелярией и заручиться автографом Всевышнего прижизненно – смело ступайте туда. Потому что пройти пять метров за десять минут, для того чтобы вручить вам талончик о парковке, может только божество. Да и собственно говоря, то, как он идет, тоже видеть надо! Честное слово, эта поступь прямо-таки требует водной глади под ногами и дымчатого ореола над башкой. Уверяю вас, проникнитесь! Картину не испортят даже растоптанные боты сорок шестого размера, повисшая, как конечность импотента, дубинка и терпкий аромат перегара.
   5. Детский сад у дома напротив. Разжиревшее на детских харчах суповое рыло, живет от Нового года до Пасхи. Потому что в образе Деда Мороза или Пасхального кролика куда как безопаснее щипать молодых мамаш за задницу и хлебать подростковый бульон.
   А чё я это все пишу, собственно говоря? Не далее как пару часов назад мою посланную в магазин за детским питанием бабку обшмонала охрана. К глубокому сожалению секьюрити, именно сегодня бабушку угораздило оставить свой противотанковый гранатомет дома. Посему ребята не поживились. Обидно.

Про одежду

   То, что на провокации ведутся исключительно идиоты, для меня теперь не только «мифическая истина», а, так сказать, постулат, проверенный на личном опыте…
   Давеча идем с сюпругом по Манежной площади, а навстречу нам она. Впрочем, она тут не главное. Тут гораздо важнее что на ней. А на ней шортики-поясочек-свитерочек-боты-шапочка, и все такое розовое-розовое… До тошноты… Ни дать ни взять миссис Пигги из «Мапет-шоу» в творческом отпуске. И наверное, я бы этот поросячий манифест даже не заметила, если бы откуда-то сбоку не раздалось ехидненькое: «Вон, смотри, все девочки веселенькие, а ты как монашка».
   Честно говоря, в моей башке сразу же созрели два варианта ответа, напрочь лишенные оригинальности, но от этого ничуть не менее убедительные. А именно:
   1) женский: вот и иди к своим веселеньким;
   2) катечкинский: сам козел.
   И понятия не имею, почему я промолчала.
   Да какое там «промолчала»!
   Вместо того чтобы послать супруга куда подальше, я пошла в ближайший магз и отоварила себе крохотулечную юбчонку, бриджи с заниженной талией и алые брюки «як у палача».
   Причем все покупки я совершила как-то нелепо и поэтому совершенно неожиданно для самой себя.
   Брюки купила более или менее «в уме», на «бриджах с очком наружу» настоял муж, а после бриджей мир окончательно потерял свою привлекательность, и в порыве отчаяния я приобрела тридцатисантиметровый кусок джинсы за 100 баксов, который надену, наверное, только в том случае, если мне придется зарабатывать на хлеб дорожной проституцией.
   Нет, я не ханжа и к коротким юбкам отношусь положительно. Более того, ноги у меня тоже в полном порядке и запросто позволяют оголиться… Но господи, какая же это мука, топать в вышеозначенном изделии по городу! Ну вот самый простой вопрос: что мне делать, если из кармана выпадет пачка сигарет? Это ж как же ж так надо исхитриться, чтобы поднять что-нибудь с пола, не явив миру веселеньких трусиков?
   Хотя вообще-то я великий борец за красоту. Битва эта тяжелая и кровопролитная. И по правде говоря, я не выигрываю.
   Вот взять хотя бы туфли на шпильке. Эх, сколько я их у мамы клянчила, приводя всякие мыслимые и немыслимые доводы… Вопрос разрешился совершенно неожиданно: наступила зима, и мне потребовалась дубленка. Мама моя, тетка чрезвычайно практичная, тут же потащила меня на какой-то жуткий рынок, где мне купили Дубленку Теплую. Теплая – слово ключевое, потому что кроме потрясающей термостойкости в этом изделии ничего хорошего не было. И вообще – чего я пишу!! Эта жуткая семикилограммовая доха больше всего напоминала Царь-колокол. И болталась я в этом колоколе эдаким тощим шнуром-недоделком. Как вы понимаете, я пообещала маме издохнуть еще на рынке, после первой примерки изделия, но антреприза была напрасной. Мордастая продавщица оказалась хитрее меня и тут же надвинула на мою голову огромный капюшон, который сыграл ключевую роль в покупке. Это говно весило еще килограмма полтора и до кучи имело сбоку отвратительную пуговицу, застегнув которую я могла не только от мороза защититься, но и от мира вообще. Короче, мамаша поглядела на капюшон, прикинула, сколько она сэкономит на аспирине и прочих жаропонижающих, и тут же отсчитала деньги. Естественно, всю следующую неделю семейство уговаривало меня нацепить приобретение. Как сейчас помню – ходили они ко мне по очереди и врали нещадно. Тут было и лизоблюдское «вот сбоку тебе очень неплохо», и идиотское «может быть, шарфик стоит подобрать», и даже истеричное «зато тепло»… Все без толку. Наконец, поняв, что другого выхода не будет, маман сообщила: