Вельскопф-Генрих Лизелотта. Токей Ито (Сыновья Большой Медведицы - 3)

   Он откинулся назад, со свистом втянул в себя воздух и кивнул вольным всадникам. Двое из них удалились и вскоре вернулись с виски и бокалами. Бокалы расставили на столе, и Джекман собственноручно наполнил их.
   - Выпьем! - сказал он голосом, в котором как будто послышались задор и доверие, что не вязалось с обликом этого человека и только усиливало чувство неловкости. - Нам не следует горячиться. Подкрепимся сперва немного. Огненная вода, как вы, краснокожие, ее называете, еще лучше, чем табак, смягчает сердце. Вы ведь уже давно в дружбе с этой живительной влагой, а?
   И Джекман взялся за бокал, но так как Токей Ито не притронулся к своему, то и полковник не спешил поднимать его.
   - Название "огненная вода" пошло не от краснокожих людей, - холодно ответил Токей Ито. - Белые люди вложили его в наши уста. Воины дакоты обычно называют ее "мини-вакен", что значит "колдовская вода", а у белых людей она еще и "святая".
   Джекман с офицерами засмеялись.
   - Святая вода? - ухватился полковник за нить для продолжения разговора. Как же это вам пришло в голову?
   - Уши наши слышали, что белые люди пьют такую воду там, где они служат своему великому духу.
   - В церкви... а черт побери, вы имеет в виду вино... - Джекман смутился. Да, но это все-таки совсем не то, что виски, хотя и от нее можно опьянеть. Так, значит, святая... так, так... но здесь не место для проповедей. Лучше выпьем!
   - Мы не пьем. Мы поклялись не пить. Но пусть это не смущает полковника Джекмана. Мы любим смотреть, как пьют.
   - Такое воздержание тоже не годится. Значит, одна сторона не желает присоединиться. Ну и несговорчивый же вы господин!
   - Благодарим.
   - Общество трезвости дакотов! - натянуто усмехнулся Джекман и недовольно отодвинул бокал, увидев, что его маневр не удался. - Что ж, тогда поговорим иначе! - Полковник положил руки на стол, склонился над ним с показной любезностью. - Мы ведь не чудовища какие-нибудь! Все должно быть урегулировано таким образом, чтобы не ущемлять прав обеих сторон.
   - Полковник Джекман хочет что-то предложить?
   - Ради сохранения мира я согласен рассмотреть сотню вариантов, но надо бы сначала знать, чего, собственно, хочешь ты? Твои люди, кажется, доверяют тебе... а как, собственно, велики твои полномочия? - вдруг заинтересовался Джекман.
   - Так велики, как об этом сказано в говорящей бумаге совета. Мои уши должны выслушать предложения Длинных Ножей, а мой язык должен передать все вождям и старейшинам дакотов.
   - Ах так... хм. Значит, ты не имеешь права подписывать или отклонять наши предложения от лица дакотов?
   - Нет.
   - О-о, значит, мы совершенно напрасно чуть было с тобой из-за этого не поссорились. Нам тогда бессмысленно рассуждать на эту тему. И я должен... я должен заявить, что это, мягко говоря, дерзость, посылать мне человека, не наделенного полномочиями... Да представляете ли вы себе, что такое полковник?
   - Начальник Длинных Ножей, который по поручению Большого Отца и своих старейшин пригласил сюда на форт Татанку Йотанку и Токей Ито. Но если мое лицо им не нравится, то я могу и уйти. - Индеец произнес это совершенно спокойным, обезоруживающим тоном, и это было особенно неприятно Джекману.
   - Ну, не будем больше скрещивать клинки. Мы позвали тебя потому, что твоя слава и твой авторитет среди дакотов исключительно велики. Мы считаем, ты достоин сравнения с Понтиаком. И очень жаль, что такому человеку, как ты, не дали больших полномочии Но ты все-таки вождь рода Большой Медведицы?
   - Военный вождь сыновей Большой Медведицы
   - Хорошо. Сейчас война, и ты - вождь. Ты ведь вправе говорить от имени своего рода?
   - Да, вместе с этими двумя членами совета, которых ты видишь рядом со мной. Мне дано право принимать ваши предложения.
   - Очень хорошо. Это путь, которым мы можем следовать далее. Ты уже довольно определенно высказался о том, что не настаиваешь на определенных местах охоты и готов пойти на уступки. Вы живете сейчас у Лошадиного ручья. Не могли бы вы так же хорошо обосноваться на Уайт-Ривер?
   - Там расположены палатки другого рода дакотов.
   - Возможно. Но это тебя не касается. Ты же сам сказал, что не можешь отвечать за других. Речь идет только о роде Медведицы. Вы могли бы поселиться, ну вот, например, здесь, смотри, здесь вот... и мы бы платили тебе, лично тебе, приличную ренту.
   - Понимает ли полковник Джекман, что он оскорбляет Токей Ито? Полковник Джекман может спросить у своего разведчика Фрэда Кларка, нуждается ли Токей Ито в вашей ренте.
   Полковник недовольно взглянул на Рэда Фокса. Дакота презрительно сжал губы, увидев, какой полный ненависти взгляд бросил на него Фрэд Кларк, - он боялся, что Токей Ито скажет о его торговле оружием. Но дакота замолчал, и Джекман заговорил снова:
   - Ага, ты отказываешься? Однако ты не откажешься от жирных пастбищ для своих воинов? Это не уронит твоей чести?
   - Для каких воинов?
   - Для рода Медведицы. Да и сколько там вас? Ну, тридцать, сорок? С женщинами и детьми не больше сотни, ста пятидесяти?
   - Полковник Джекман, кажется, нас уже пересчитал.
   - Больше и быть не может. Горсточка людей. Но и их надо должным образом разместить! Поищи на карте, что бы ты для них хотел! Между этими черными линиями найдутся неплохие земли, есть даже вполне пригодные кусочки, на которых можно жить!
   - У меня нет полномочий выбирать земли для сыновей Большой Медведицы.
   - Полномочий! Полномочий! Дело не в юридических тонкостях. Многие вожди дакотов уже договорились с нами...
   - С кем?
   - Ну, не со мной лично, однако я могу показать их подписи, если тебя это интересует.
   - Да.
   Джекман раскрыл папку, которая лежала рядом с ним на скамье, и вытащил несколько листов.
   - Пожалуйста! - передал он их Токей Ито. - Тебе, конечно, известны тотемы твоих собратьев, которые не умеют писать.
   Индеец взял листки, перечитал их один за другим, потом негромко перевел содержание своим спутникам. Джекман не обманывал. С полдюжины подписей стояло под договорами о продаже земель дакотов, и среди них подпись одного из верховных вождей о передаче довольно значительной территории.
   Полковник торжествующе усмехнулся:
   - Теперь ты убедился, вождь Токей Ито? Дело идет полным ходом. Тебе следует поторопиться, если не хочешь остаться с носом.
   - Эти люди напились виски, вот и подписали. - Дакота спокойно разорвал листки и швырнул клочья на стол.
   Джекман вскочил:
   - Краснокожая собака! Как ты посмел!
   - Я не допущу измены!
   - Что значит - измена! Эти уважаемые люди заключили с нами договоры по закону. То, что ты сделал, это настоящий бунт, и как бунтовщика я тебя покараю по нашим законам!
   - Мы находимся на земле дакотов, и белые люди не имеют права нас судить, невозмутимо возразил вождь. - Договоры, которые я разорвал, - незаконны. Предатели, которые их подписали, не имели права делать этого без согласия совета.
   - Придержи язык, краснокожий! - Джекман покраснел как рак. - Вот договор, по которому вам навечно отводится резервация и назначается рента. Заткни глотку и малюй свой тотем!
   - Я не подпишу! Вы оставляете нам худшие, бросовые земли. Охота на бизонов - не легкий труд. Мы готовы поучиться у белых работе полегче, но как свободные люди и на хорошей земле. Мы не пойдем в хлев, где нас будут содержать и кормить, как загнанных кроликов. Я не имею полномочий подписывать, и я не подпишу без решения совета моего племени. Я сказал. Хау!
   Джекман замахал перед ним кулаком:
   - Подписывай, или я тебя арестую!
   Вождь не ответил Джекману. Он посмотрел на Смита.
   Майор Смит поднялся и подошел к торцовой части стола, так что стоявшим здесь Фреду Кларку и двум вольным всадникам пришлось посторониться.
   - Полковник Джекман, прошу несколько слов по этому поводу. На приглашении, посланном вождям дакотов, стоит и моя подпись. В этом письме вождей просили прибыть на переговоры и заверили, что им гарантирована свобода и они могут уйти, когда им заблагорассудится. При этом не было поставлено каких-либо условий или ограничений...
   - Майор Смит, я не спрашиваю вашего мнения. - Джекман был взбешен. - Мне не требуются ваши пояснения! - Полковник снова обратился к Токей Ито. - Ну как? Ты опомнился? Подписывай!
   - Я не подпишу! Мои воины и я оставляем форт.
   - Для начала вы арестованы! Сдайте оружие!
   Двадцать револьверов и винчестеров были при этих словах направлены на индейцев. Дакоты не шелохнулись.
   - Полковник Джекман! - крикнул Смит. - Как вы смеете так поступать? Речь идет о чести нашей нации!
   - Об интересах нашей нации! Замолчите, майор Смит!
   - Я не замолчу! - Майор снял саблю и бросил ее к ногам полковника. Вот... раз вы тут все негодяи и предатели!
   Джекман захохотал:
   - Вы навсегда сдали вашу саблю, майор! Я вынужден буду возбудить против вас дело. Вы уже однажды выпустили этого дакоту в благодарность за то, что он разграбил наше оружие. Лейтенант Роуч доложил обо всем. Вы, майор, тоже арестованы!
   Смит рухнул на стул, согнулся, закрыл лицо руками.
   Джекман хотел еще что-то сказать, но дакота бросил на него такой взгляд, что наглый карьерист не раскрыл больше рта.
   Не говоря ни слова, индейцы принялись складывать оружие на большой стол. Токей Ито положил ружье поперек карты с черными линиями, потом вынул из-за пояса револьвер, потом - нож. Ни взгляд не выдал его, ни дрогнувшая рука. Джекман напряженно и злобно следил за ним. Но вот его водянистые глаза с нескрываемым любопытством так и впились в рукоятку ножа.
   - Культовый нож, древняя резьба, - сказал он. - Северо-западная культура! Как это попало в руки дакоты?
   Он кивнул своим людям, и те подошли к индейцам с наручниками и ремнями. Рэд Фокс не мог отказать себе в удовольствии собственноручно заковать Токей Ито.
   И тут поднялся майор Смит.
   - Полковник Джекман, - сказал он, с трудом переводя дыхание, - довольно этой игры. Я вижу, что вы силой хотите вырвать у вождя подпись. Не идите дальше, вернитесь к серьезному свободному обсуждению.
   Джекман с досадой бросил нож Токей Ито, который он вертел в руках, обратно на стол.
   - Майор Смит! Я прошу вас прекратить эти разговоры.
   - Пока я жив, я этого не допущу! Это подлость! - Смит подошел к Рэду Фоксу, который надевал Токей Ито наручники. - Прекрати! - схватил он его за руку.
   Рэд Фокс оставил дакоту и ударил Смита кулаком в грудь.
   - Собака! Это меня... - Майор покачнулся, глаза его закатились, губы посинели, он начал оседать на пол.
   Офицеры подскочили к нему, подхватили, опустили на пол.
   - Уотсона! - крикнул кто-то.
   Один из вольных всадников выбежал за фельдшером.
   Рэд Фокс снова подошел к вождю к захлестнул ему петлей ноги. Оба дакоты стояли уже связанные, но ноги им оставили свободными. Их повели. Они в последний раз взглянули в глаза вождя.
   Помещение постепенно пустело. Кроме Рэда Фокса тут остался еще один вольный всадник. Он наклонился и поднял вырезанную в полу крышку. Рэд Фокс схватил вождя, поволок к зияющему темному провалу и сбросил его вниз.
   Подвал был довольно глубок, и Токей Ито сильно ударился о пыльный земляной пол. Чуть брезжило крохотное оконце, выходившее во двор. Попадал свет и через отверстие в полу из комнаты коменданта. Дакота глянул наверх.
   - Лестницу! - раздалось там, и он услышал, как скрипнула дверь и вольный всадник тяжело затопал сапогами.
   Но Рэд Фокс не стал дожидаться его, он спрыгнул вниз. Пыль взвилась у него из-под ног.
   - Ну вот ты и на месте! - сказал он, схватил пленника за руку и потащил к стене: к толстому бревну ее была привернута цепь с железным кольцом.
   Рэд Фокс обхватил концом цепи тело индейца и сомкнул ее замком; цепь не позволяла пленнику отдалиться от стены больше чем на метр. На всякий случай рыжий проверил наручники и кожаные путы на ногах. Все оказалось в порядке.
   - Вот так, Гарри! - произнес он после длительного молчания. - Я наверху, на солнышке, и мне приятно будет сознавать, что ты подыхаешь тут в подземелье. И так будут тянуться дни, недели, месяцы, а если тебя не повесят как сбежавшего разведчика, бунтаря и убийцу, то и годы.
   Рэд Фокс замолк. Дакота внешне оставался спокоен, но внутренне содрогнулся, выслушав своего врага. Месяцы... годы... петля...
   Рэд Фокс снова заговорил, голос его изменился:
   - А нет ли у тебя с собой денег? - спросил он и принялся ощупывать пояс пленника; выражение лица индейца нисколько не менялось. - Ого! - Рэд Фокс нащупал кошелек с монетами, вытряхнув из него блестящие доллары, стал со звоном перебрасывать их с руки на руку, потом сунул к себе в карман.
   Однако уходить он не спешил.
   - Ну, а что у тебя за перья? - продолжал он, снимая головной убор с головы связанного индейца. - Жаль, что ты не захватил торжественного наряда со шлейфом, ты бы выглядел в нем посолиднее. Что ж, будем довольны и этим. Джекман собирает такой хлам. Снесу, порадую его. Он, конечно, жмот, но несколько долларов ему выложить придется. Без меня ему бы и не видать никогда этой штуки...
   Из сказанного дакота заключил, что подозрения его были обоснованны. Пустой подвал тоже свидетельствовал о том, что все было подготовлено заранее. Просто невероятно, чтобы такое помещение никак не использовали.
   Тут с грохотом ухнула вниз лестница, из толстых березовых жердей, и Рэд Фокс поднялся по ней. Он втащил за собой лестницу и закрыл крышку. Токей Ито остался один.
   Было чуть за полдень, и косые лучи солнца падали на пыльный пол подвала. Наверху в доме слышался топот сапог, доносились голоса офицеров, которые хлопотали с фельдшером около Смита. Он все еще не приходил в себя, и его перенесли в соседнюю комнату, уложили на походную кровать.
   Через окно узник видел ноги снующих по двору солдат. Слышалась злобная перебранка. Старые солдаты майора открыто выражали свое возмущение. Едва стало темнеть, в казарме поднялся шум, завязалась потасовка. Потом шум и крики раздавались уже во дворе: кажется, Томасу, Тэо и Адамсу удалось, собравшись с силами, вышвырнуть сторонников Роуча.
   Когда Токей Ито понял, что уже далеко за полночь и гарнизон погрузился в глубокий сон, он свернулся, как еж, и принялся ощупывать путы на ногах. Они были крепко затянуты, кровь застоялась, и ноги ныли все сильнее и сильнее. Токей Ито попробовал ослабить узлы. После долгих и упорных попыток ему это удалось. Совсем развязать узлы он и не стремился, ведь надо было ждать действий Чапы и пока не возбуждать зря подозрений. Но вряд ли его верный друг мог что-нибудь предпринять в эту ночь. Чапа - Курчавый должен был сначала как следует все разузнать и по-настоящему подготовиться, на это могли, пожалуй, потребоваться недели. И Токей Ито решил поспать, ведь сил терять ему было нельзя.
   Проснулся он ранним утром. От колонки доносился шум, грубые шутки, плеск воды: солдаты и вольные всадники умывались. Дакота, как и все его соплеменники, с детских лет был приучен по утрам купаться в реке, плавать, нырять. Ему так нужно было сейчас освежиться, так претила грязь на полу этого подвала - сухая, перемешанная с золой земля...
   Наступило время обеда, и крышка люка поднялась. Показался какой-то неуклюжий вольный всадник. Он развязал узнику ноги, дал воды и солонины.
   - Теперь мне придется таскаться к тебе каждый день, - с упреком в голосе пояснил он.
   Медленно тянулись послеобеденные часы. Токей Ито прислушивался к шумам снаружи, и это было его единственным занятием. То и дело скрипели петли западных ворот. Раздавались громкие голоса, ржали лошади, глухо доносился по земле топот копыт. Когда стемнело и этот шум стих, вождь заставил себя не прислушиваться к голосам прерий, вою волков, шуму реки. Он заснул. Первый день заточения остался позади.
   Монотонно и однообразно потекли дни за днями. Слабые лучи света проникали в его подвал, визжал насос на колонке, скрипели солдатские сапоги. Люди болтали, ругались, кричали, приказывали, пели. Индеец научился различать их по голосам, по звуку шагов. Он легко узнавал Томаса и Тэо. Из их разговоров понял, что они на стороне майора.
   Когда наступал обед, угрюмый охранник приносил солонину.
   Узник установил, что цепь позволяет ему сделать десяток шагов по полуокружности. И он бегал взад и вперед, усаживался, свертывался в клубок, вытягивался, снова вскакивал. Словом, двигался, насколько это было возможно на цепи и в наручниках.
   Потянулись недели, прошел первый месяц. Осталась позади весна, и в подвал пахнуло теплом лета. Хмурый страж больше не заговаривал с ним. А тут вдруг стал оставлять до вечера без еды, забывал приносить воду. Об уборке подвала он уже и думать забыл. Он что-то бормотал себе под нос, сыпал проклятьями, которые, несомненно, свидетельствовали о его скверном настроении, все чаще слышались и бранные слова, на которые белые не скупятся по отношению к индейцам. Он пихал узника, пинал его ногами. Токей Ито все сносил. Он не хотел доставлять белому удовольствия напрасной защитой. Настроение стража внушало ему надежду, что Длинные Ножи терпят в войне поражения и он срывает на нем, беззащитном, свое зло.
   - Я знаю, - сказал он однажды вечером, - почему тебе хочется меня ударить. Ваши генералы потерпели поражение от дакотов.
   - Ах ты паршивый пес... и кто тебе об этом сказал?! - И он замахнулся на узника котелком. - Собака! Краснокожая собака! Как только подумаю, что ваша шайка погубила генерала Кастера с его людьми, так и хочется свернуть тебе шею! Нет-нет, не радуйся раньше времени! Прежде чем кто-нибудь попытается тебя освободить, мы вздернем тебя. Знай это!..
   Вступило в свои права лето. Голоса птиц смолкли, не ржали больше лошади. Все сильнее припахивала солонина, к которой у узника выработалось непреодолимое отвращение. Большая часть гарнизона разъехалась. Неужели Бобер забыл о своем вожде?
   Потом задули горячие ветры. Воздух в подвале стал тяжелым. Пахло гарью. Должно быть, где-то в высохшей степи бушевал огонь.
   Как-то вечером разразилась сильная буря. Она сотрясала частокол и блокгаузы, в один миг сбросила дощатую крышу с башни. Голоса людей заглушало грозное дыхание прерии. Застучали первые капли дождя, и тут же, словно разверзлись небеса, обрушились потоки воды. Двор был мгновенно залит. Вода хлынула через оконце в подвал, перемешалась с пылью.
   Но сколь быстро налетела непогода, так же скоро и миновала. Не более двух минут лил дождь. Улегся и ветер. Умиротворенно булькали падающие с крыши капли. Люди отважились выйти на улицу и шлепали сапогами по воде. Вода со двора сходила: струя, бьющая в подвал, становилась все тоньше и тоньше. Токей Ито вдыхал посвежевший воздух; живительная прохлада проникала теперь и сюда, лаская его измученное оковами тело.
   К вечеру открылась крышка люда. Была опущена лестница, и по ней затопали тяжелые сапоги. Сапоги не его стража. Дакота не сводил взгляда со спускавшегося, пока не появилась белокурая голова. Адамс! Этот человек был ему известен. Смутная надежда затеплилась в душе. Вольный всадник принес воду и солонину.
   - Ну вот, - сказал он, - Томас и Тэо все подготовили. Они мне просто все уши прожужжали, что знают тебя с детства и что нужно тебя освободить. - Он полез к себе в карман. - Вот тебе напильник. Надо распилить звено цепи. Она не толстая, и к полуночи ты справишься. Томас связался с воинами Бобра. Они предпримут ложную атаку и отвлекут охрану. Бобер тем временем проскользнет в западные ворота и через окошко к тебе в подвал. Он поможет выбраться. На сторожевой вышке буду я, в первом дворе у ворот - Тобиас, вахту у лошадей после полуночи несут Томас и Тэо. Я думаю, все будет в порядке. Ты готов?
   - Да. А что со старейшинами совета, которые пришли со мной?
   - Их убили в тот же день. Они оказались настолько неблагоразумны, что пытались сопротивляться.
   - Рэд Фокс здесь?
   - Да. Он спит наверху в комнате коменданта. Это единственная опасность. Но я думаю, нападение отвлечет его. Итак после полуночи. Напильник заберешь с собой.
   Токей Ито посмотрел на блондина:
   - Ради чего ты взялся мне помогать?
   - Ради чего?.. Да тут кругом сплошная подлость...
   - Жив еще Смит?
   - В параличе и впадает в забытье. Его сразил удар. И он как бы под арестом. Дочь с ним. Она тоже теперь бесприютная сирота. Но девочка держится молодцом.
   - Ты ищешь золото, Адамс сын Адамса?
   - Ты же знаешь, я тебе как-то говорил об этом.
   - Да, знаю. Ты думаешь, Токей Ито заплатит тебе за помощь?
   Адамс вспыхнул:
   - Не вздумай еще раз повторить это, дакота!
   - Хорошо. Но знаешь, что ты делаешь? Ты изменяешь белым людям, к которым ты принадлежишь.
   - Можешь называть это как хочешь.
   - Хау. Если мне удастся бежать, я возьму с собой твой напильник, чтобы не выдать тебя.
   Адамс кивнул и удалился, унося миску и кружку.
   Сердце узника забилось сильнее. Он продолжал неподвижно сидеть у бревенчатой стены до тех пор, пока совсем не стемнело и снаружи не установилось спокойствие. Тогда он достал напильник и принялся за работу. Это было нелегкое дело, но времени у него было достаточно. Еще до наступления полуночи звено было распилено. Только ручные оковы он одолеть не смог.
   Токей Ито ждал. В два часа пополуночи снаружи послышался шум. Раздался ружейный выстрел. Это подал сигнал тревоги со сторожевой вышки Адамс. Узник услышал, как захлопала дверь казармы и вольные всадники с проклятьями посыпали наружу. Токей Ито услышал повелевающий рев Рэда Фокса и картавые выкрики Роуча.
   - Хи-юп-юп-хи-яах! - донесся из прерии военный клич дакотов.
   Прогремели новые выстрелы. По крикам во дворе Токей Ито понял, что дакоты пустили в ход зажигательные стрелы и люди тащат бочки с водой.
   Токей Ито подошел к окошку. Он попытался подпрыгнуть и ухватиться за него скованными руками, но не удалось. Надо было ждать помощи Чапы. И верный друг пришел. Он с трудом втиснулся в узенькое оконце и просунул руки. Токей Ито подпрыгнул, чтобы Бобру было легче вытянуть его. Но тут же он почувствовал, что обстановка во дворе меняется.
   По голосу и очертаниям приближающейся фигуры он узнал Рэда Фокса, спешившего к подвалу. Тотчас опустив руки товарища, Токей Ито спрыгнул назад.
   - Рэд Фокс! - крикнул он Чапе.
   Чапа - Курчавый успел выбраться наверх и встать на ноги, прежде чем тот схватил его сзади. Токей Ито видел ноги борющихся. Он еще раз попытался самостоятельно выбраться в окошко, но оно было слишком высоко и узко. Со скованными руками преодолеть его не было возможности. Рэд Фокс что-то проорал. Токей Ито не разобрал слов, но понял только, что это относится к нему. Крышка люка в подвале открылась, и два человека спрыгнули вниз. Токей Ито понимал, что противиться им он не в силах, и быстро уселся к стене, чтобы скрыть разорванную цепь.
   Один из спустившихся размахнулся прикладом и с безумной яростью ударил его. Токей Ито потерял сознание.
   Борьба наверху продолжалась. Бобру удалось избавиться от Рэда Фокса, но ему не оставалось ничего другого, как дать своим сигнал к отступлению. Пятеро воинов было убито, у оставшихся не было никаких шансов противостоять превосходившим силам поднятого по тревоге гарнизона. Ловкие, как пантеры, дакоты прорвались и перемахнули через палисад. Но горько было оставлять вождя в руках врага.
   Бобер тяжело ранил Рэда Фокса ударом ножа, и ему было не до преследования индейцев. Роуч был слишком труслив, чтобы вывести свой отряд в полуночную прерию. Он подозвал нескольких человек, в том числе и тех, что получили от Рэда Фокса приказ убить Токей Ито, и стал уточнять обстановку.
   - Итак, эта свинья мертва? - хрипло спросил он.
   - Если не верите, кэптен, спуститесь поглядите. Он плавает в крови. Что такое его череп в сравнении с моим прикладом?
   - И еще вот, - сказал второй и протянул напильник. - Кто бы мог это дать краснокожему бандиту? Цепь перепилена.
   - Черт побери! Кто?..
   Адамс потихоньку вышел. В темном дворе он наткнулся на Томаса.
   - Адамс! Да убирайся ты наконец поскорей из этой крысоловки! Токей Ито, кажется, убит, а твой напильник они...
   - Я знаю.
   - Действуй же, прежде чем тебя повесят. Тобиас на вышке, а у ворот стоит Тэо.
   - Где Кэт? Я хочу с ней проститься.
   - Хватит этих глупостей, я передам ей от тебя привет. Иди!
   Томас решительно схватил Адамса за руку, но тот вырвался и, несмотря на предостережение, поспешил в каморку к майору.
   Из домика коменданта выскочило несколько человек.
   - Где Адамс?..
   Томас вытянул шею, будто бы он удивлен и заинтригован:
   - Адамс? Чего это он вам понадобился?
   - Брось болтать... по нем плачет виселица... он только что вышел отсюда, ты должен был его видеть?!
   - Ну, видел, видел. Он вышел глянуть на лошадей, что снаружи, а до ворот не так-то близко, так что он махнул через палисад. Неизвестно, что дакоты с нашими лошадьми...
   - А-а! Через палисад! Проклятье! Ну он нам еще попадется!
   Однако мужчины не побежали к воротам, они бросились назад, в дом коменданта, чтобы сообщить эту новость. Вылезать за пределы форта в ночной темноте никому не хотелось.
   Адамс же был в комнатушке больного, где его никто не искал. Войдя, он сразу же потушил горевшую там свечу. Майор Смит тяжело дышал, он был в полузабытьи. Кэт сидела на краешке кровати. Она поднялась было, но Адамс усадил ее обратно.
   - Только не волнуйтесь, - медленно прошептал он. - Мы просчитались. Лучше бы ничего и не предпринимать, тогда и узник был бы жив и я бы мог остаться тут. Теперь приходится бежать.
   - Я слышала, что они кричали. Они грозят виселицей.
   - Ну, повесить-то им меня не удастся! Прощайте, мисс Кэт!
   - Куда же вы теперь? Где вы укроетесь?