Вербицкая Клавдия. Кривые зеркала

   – Мой ученик. Надеюсь, когда-нибудь, он подтвердит своё право на герб.
   Я вспыхнул и отвёл глаза. Дело в том, что наставник, кажется, счёл меня бастардом, лишившимся покровительства отца или отцовского Дома. Явление не настолько редкое, чтобы из-за него отвлекаться от дела. И ещё одна роль, которою от меня не ожидали. Я от себя такого тоже не ожидал. У нас, благородных, лучше страдать неравнодушием к мужчинам, чем быть отвергнутым ублюдком. Никто не мог заподозрить, что именно им я и окажусь. На моё счастье.
   За ужином они продолжили разговор, однако, мне не составило труда понять, с чего он начался. И этот разговор мне не понравился.
   Секретарь: "Я положительно не понимаю, что Вас не устраивает в предложении господина регента."
   Мастер Альверик: "А чем Вас не устраивает ответ "не хочу"?"
   Секретарь: "Он не понятен. Если Вы не хотите, значит, для этого должны быть причины."
   Альверик: "Причины? Они просты, и потому их довольно трудно объяснить. Я многого добился в жизни, больше мне не к чему стремиться. Время, когда я жаждал славы и признания обитателей древних дворцов, давно прошло. Сейчас у меня есть дело, которое приносит мне стабильный доход, крыша над головой и признание тех, чьим мнением я на самом деле дорожу. Больше мне ничего не нужно."
   Секретарь: "Значит, Вы не дорожите мнением регента?"
   Альверик (чуть улыбаясь): "Вот когда он пройдёт полосу препятствий в безлунную ночь, тогда я буду дорожить и его мнением."
   Секретарь (растеряно): "Что пройдёт?"
   Капитан (понимающе): "Похоже, мастер Альверик говорит о каком-то упражнении."
   Мастер кивнул.
   Капитан (мастеру): "Не могу не согласиться с Вами, мастер. Господин регент - не самый опытный воин. Но и предполагать, что у него нет никаких качеств, достойных уважения…"
   Секретарь: "Действительно, регент взвалил на себя бремя власти (я еле удержался от смеха) в это тяжёлое для страны время."
   Альверик (жёстко): "Он - политик, а я - воин. Я ничего не смыслю в политике (ага, так я ему и поверил!) и стараюсь держаться от неё подальше (ну а я о чём!). Простите, но мой ответ: нет. Если хотите, я рекомендую вам нескольких хороших наставников. Возможно, кто-нибудь из них согласится заняться с вашей, виноват, с королевской стражей."
   Эх, мастер, что ж Вы наделали! Это последнее "виноват" полностью опровергло всё, что Вы говорили до того, и господин секретарь, конечно, понял Вашу оговорочку как должно. Если не хотели сталкиваться с шакалами, зачем же так явно демонстрировать своё отношение к ним. Ужин закончился в напряжённой недружественной обстановке.
   Нарушая устоявшиеся традиции, я сразу после ужина поднялся в свою комнату: мне нужно было подумать. Похоже, мастер Альверик не понял, кому объявил войну. Он был добр ко мне. Фактически, он сделал меня учеником, в то время как все те лордики, что приходили к нему, были всего лишь клиентами. Не заметить опасности, грозившей учителю, я не мог, пусть даже сам он её не увидел. Видно, боги дали мне возможность отплатить долг судьбе за мальчишку, что ошибся окном в ту ночь, когда смерть маячила передо мной. А раз так, значит пришла пора действовать.
   Я решительно вошёл в кабинет. Мастер улыбнулся, отвлекаясь от "Стратегии" (он как раз расставлял фигуры):
   – Опаздываешь, мой мальчик. Что, утомили тебя высокие гости?
   – Скорее, встревожили.
   – Встревожили? - Удивился Альверик. - Было бы чего тревожиться!
   – Вы ясно дали понять, как относитесь к регенту. К тому же, довольно грубо отказали ему.
   – Что делать, если вежливого отказа человек не понимает.
   – Он вообще не любит отказы. Он Вам не простит.
   – Да что он может мне сделать?!
   – Всё, что угодно. Вы забыли? Он же взвалил на себя бремя власти в это тяжёлое для страны время! Он отомстит.
   – Резкое суждение, однако. Чем же господин регент так тебе не угодил?
   – В некотором смысле, он лишил меня герба.
   Жалость вперемешку с отвращением мелькнула на его лице. Если бы не долгие пять лет практики, я бы не заметил эту лёгкую тень. Но я успел увидеть то, что от меня спрятали.
   – Пожалуйста, не считайте меня недостойным ублюдком. Я не только законнорожденный, но ещё и политически вынужденный. К счастью, к моему появлению на свет господин регент никакого отношения не имеет. Что, впрочем, не означает, что он рад моему существованию. Благодаря его усилиям я уже почти пять месяцев живу без герба. Правда, боюсь, он при первой же возможности вернёт мне герб, взамен забрав жизнь.
   – Видать, сильно ты ему дорогу перебежал! - Ясно, он не понял, кто я. - Родные то есть?
   – Нет, я - сирота.
   – Что думаешь делать?
   – Думаю я много чего. Я хочу вернуть то, что мне принадлежит. Есть одна проблема: я не знаю, как это сделать. Но это сейчас не важно, нам нужно решить, что делать Вам.
   – А что мне делать?
   – Я бы предложил бежать.
   – Бежать? Я что, преступник?!
   – Нет, Вы разозлили регента. Ваша жизнь в опасности.
   – Иди спать, мой мальчик. Я понимаю, тебе здорово досталось от регента, но пойми, при всех его недостатках такой мелочностью он не страдает.
   Я покорно побрёл в спальню. К счастью, я не плохо представлял методы регента, да и опыт бегства у меня уже имелся. Я неторопливо собрал сумку, положил её так, что бы она в глаза не бросалась, но и схватить её можно было быстро. Взял деньги, благо у мастера я зарабатывал неплохо, да и кое-что осталось от того, что удалось скопить, пока работал в балагане. Тратить деньги ни тогда, ни сейчас, мне было особо не на что. Знал бы я, для чего они мне понадобятся…
   Под утро нас разбудил громкий стук в дверь. Непохоже на регента: он никогда не действовал с наскока, предпочитая тщательно планировать все свои дела. Я торопливо оделся и спустился в прихожую. С первого взгляда узнать гостя, которого пытался не пустить разбуженный слуга, было довольно сложно. Только не мне:
   – Ты?
   – Вы знаете её? - Слуга никак не мог поверить, что любимый ученик его господина может знать такую вульгарную дамочку.
   – Знаю. - Бедняга чуть не споткнулся на ровном месте, когда я обнял сомнительную гостью. Кот шепнул мне:
   – Мастер Альверик в опасности.
   – Попросите мастера прийти в кабинет, - велел я слуге, указывая Коту, куда идти.
   Акробат с наслаждением развалился в кресле, вытянув ноги, и сдёрнул парик.
   – Тяжёлая ночка выдалась. Хорошо ещё Медведь знал, куда ты перебрался.
   – Медведь?
   – Да. Он проводил меня сюда. Сейчас на улице ждёт. Если что подозрительное произойдёт, он нас предупредит.
   – Тони, мне сказали… - мастер Альверик, стремительно вошедший в кабинет, уставился на Кота.
   – Приветствую, мастер Альверик. - Кот встал, чтобы учтиво поклониться. - Прошу простить мой внешний вид, но, по определённым причинам, я бы не хотел, что бы меня могли связать с Вами.
   – И что же за причины мешают тебе придать гласности наше знакомство?
   – Мой брат работает во дворце. Не так давно на него обратил внимание кто-то из писарей секретаря регента. Интересно?
   – Пока ещё ты не сказал ничего интересного, молодой человек. Но продолжай, я готов слушать тебя.
   Мы сели, и Кот продолжил:
   – Он уже около месяца работает помощником писаря. А сегодня ночью он сбежал из дворца, чтобы попросить меня разыскать Тони. Я рассказал ему, где ты теперь работаешь, - пояснил Кот, обращаясь ко мне. - Он слышал, как секретарь приказал его начальнику подготовить обвинительный документ. Ну, как, мастер, хотите узнать, в чём Вас обвиняют?
   – Меня?
   – Рискну предположить, - вмешался я, - что Вы участвовали в заговоре против короля.
   – Что за бред!
   – Тони немного ошибся. Вас обвиняют в организации сего кровавого мероприятия. Мой брат сделает всё возможное, чтобы как можно дольше потянуть с оформлением, но это полдня, не больше.
   – И как ему это удастся?
   – Так его начальник мягко и ненавязчиво взвалил на него свои заботы. В общем, сегодня вечером ждите гостей.
   – Что ж, они дорого заплатят за мою жизнь. Мой мальчик, для тебя будет безопаснее вернуться в балаган.
   – Нет, наставник. Я не оставлю Вас сражаться в одиночку, да и сражаться не дам. Сегодня вечером нас здесь уже не будет.
   – Ты предлагаешь мне бежать?!
   – Знаете, однажды мне чётко объяснили, что быть живым гораздо лучше, чем мёртвым. Только живой человек может бороться за себя. А Вы просто-напросто отдаёте свою честь на поругание! И кто, если Вы погибнете, сможет доказать Вашу невиновность?!
   – Если я сбегу, я как раз и докажу свою виновность!
   – Полагаю те, кто однажды, как и Вы, отказали регенту, поверят Вам, а не ему.
   – А вдруг регент прав?
   – Никаких вдруг. Я знаю, кто готовил покушение.
   Они оба уставились на меня, как на свеженький призрак.
   – Тогда почему ты ещё жив?
   – Да уж не стараниями регента, наставник! - Хмыкнул я. - Ну, так как?
   – Что ты предлагаешь?
   В этом весь учитель. Даже сейчас, когда над ним висит страшное обвинение, он предлагает мне решить очередную задачу, под названием "организация побега"! Что ж, неорганизованно я уже сбегал, теперь попробуем устроить бегство по плану. Я задумался.
   – Нам нельзя выходить с вещами, но и с пустыми руками бежать мы не можем. Надо будет каким-то образом вынести вещи сейчас, а вечером просто выйти.
   – Куда?
   – Один мой друг уводит труппу через пару дней, - вмешался Кот.
   – Много же у тебя непоседливых друзей! - Не удержался я от ехидного комментария.
   – Он здесь ненадолго. Он из Каманса, да не успел до зимы туда вернуться, вот и остался в Яблоневой Песне, а сейчас собрался в обратную дорогу.
   – А он возьмёт нас двоих?
   – Вас двое, и у тебя номера два: партнёра для ножей найдёшь, а гимнастику переделаешь под себя. Вряд ли мой друг откажется от Короля. Он уже наслышан о тебе.
   – Что ж, привередничать всё равно не приходится. Только тебе придётся опровергнуть кое-что из того, что он наверняка слышал о нас. - Кот недоумённо моргнул, потом кивнул. - Итак, куда нам идти, мы разобрались. Каманс к тому же подходящее место. Командует парадом там лорд Генрих, у которого были некоторые разногласия с регентом. Он герцога с поста председателя Совета Короны сместил и от сына его службы добивается. Попроси Малыша, если сможешь, пусть попробует узнать, жив ли ещё его сын. Только предупреди, чтобы не рисковал. А сейчас нужно собрать вещи и перенести их куда-то. Может, на постоялый двор?
   – В бордель мамы Лу.
   В бордель? На мой вопросительный взгляд Кот многозначительно улыбнулся.
   – Она вас спрячет, я договорюсь.
   – Почему бордель, а не постоялый двор? - Вмешался Альверик.
   – А что такого? Мы же не знаем, вдруг за Вашим домом следят. Посудите сами, куда двое мужчин могут направиться, на ночь глядя?
   Мужчин? Это он обо мне что ли? Ну-ну! Мне, конечно, скоро шестнадцать, но выгляжу я так, что мне и пройти мимо весёлого дома не позволят!
   – А как мы вынесем вещи, не привлекая к себе внимания? - Уточнил мастер.
   Мы с Котом переглянулись. Кажется, мы думали одинаково.
   – Мастер, Вы сможете со мной до обеда не разговаривать?
   – Смогу, если нужно. - Мастер смотрел на нас, как на ненормальных.
   – А оплеуху мне отвесить?
   – Зачем? - Спросил Мастер.
   Ответить я не смог, обнаружив себя лежащим на полу. Кот не дал мне объяснить мастеру нашу идею, а сразу принялся за её воплощение. Хорошо хоть руку подать догадался, помогая мне встать.
   – Ты как, цел? - Всё-таки поинтересовался он.
   – Цел, только в голове звенит. - Буркнул я.
   Отдышавшись, я объяснил взволнованному наставнику:
   – Эта милая девушка - Кот, парик! - так вот, эта девушка пришла с жалобой на меня. Я - коварный соблазнитель, обещал жениться, а вместо этого пропал, и ей огромного труда стоило разыскать меня, чтобы потребовать компенсацию.
   – А ты уверен, что не хочешь жениться? - Подначил Кот.
   – Извини, Котик, я слишком молод для такого ответственного шага. Не отвлекай меня! Так вот, в качестве компенсации она со скандалом утащит наши вещи, а Вы ещё прикажете мне проводить её.
   – Зачем?
   – Я не знаю, где находится бордель мамы Лу.
   – Хорошо, а оплеуха зачем понадобилась?
   – Для убедительности. Вы сегодня мной очень недовольны, но к обеду смените гнев на милость, и мы отправимся праздновать наше примирение. Если незваные гости заглянут к нам уже сегодня вечером, у нас будет преимущество до утра.
   – А если не заглянут? - Не хотел признавать поражения мастер.
   – Значит, до следующего вечера, - настаивал я.
   Мастер хотел возразить, но оборвал себя, разом помрачнев. Он резко выдвинул ящик стола, на удивление неаккуратно порылся в нём. Повертев в руках свою находку - бархатную поясную сумку, он тяжело поднялся, подошёл к шкафу с фигурками и как-то очень нежно провёл пальцами по одному из кораблей, Жаль, но хрупкие фигурки не выдержали бы тягот бродяжьей жизни, а ведь мастер ими очень дорожил. И теперь вот ему приходилось оставлять их в неизвестности: суждено ли ему вернуться, и сохранится ли его имущество до возвращения хозяина.
   Он осторожно сложил игральные фигурки в сумку. К ним добавил нескольких, наиболее прочных на вид, солдатиков. И повернулся к нам. Легко и плавно. Будто не он только что с трудом сдерживал резкие движения, одновременно преодолевая тяжелую неповоротливость тела. Сразу стало ясно, что мастер не только согласился с необходимостью бегства, но и уже приготовился к нему. Осталось сбежать, и здесь мы надеялись на ловкость Малыша и нашу лицедейскую игру.
   Импровизация удалась. Первым из кабинета вышел сияющий Кот, следом - мрачный учитель, последним - я, поникший и побитый. Мы поднялись на второй этаж, в жилые покои. Моя сумка была уже собрана, осталось добавить кое-какие мелочи. Мастер принёс свои вещи. Нагруженный двумя сумками, я поплёлся вниз следом за "девушкой". Холодный голос наставника каждым словом припечатывал меня всё ниже:
   – Проводи девушку домой. И если такое повторится, вылетишь отсюда, и охнуть не успеешь.
   Естественно, я проводил "девушку", радуясь возможности пообщаться с Котом и с Медведем. Они рассказывали мне новости из балагана, жаловались на Фабьо, который упорно отказывается вернуться в труппу, вздыхали, что зря я сам ушёл. Погребённый под ворохом новостей, я всё-таки заметил, о ком они не сказали ни слова. О Ринго и Альде. Мне это не понравилось.
   Кот сначала заглянул домой, чтобы переодеться. До его возвращения я, под присмотром Медведя, оставался на улице. А потом мы бодро зашагали по направлению к весёлому дому. Меня сильно смущала необходимость посвящать посторонних в наши планы. Да и с чего бы хозяйке борделя помогать нам? О чём я и спросил Кота. Акробат одобрительно посмотрел на меня, а потом широко улыбнулся:
   – Ты, как всегда, видишь самое основное. Никому мама Лу помогать не будет, ей вся эта политика совершенно ни к чему. И она права, к ней ведь за другим ходят. Но нам она поможет. Видишь ли, ученица Шустрого Лиса - её дочь. - Он рассмеялся, глядя на моё обалдевшее лицо. - Чему ты удивляешься? Мама Лу не сразу хозяйкой весёлого заведения стала. Дети, как ты сам понимаешь, там никому не нужны. Она отдала девочку дальней родственнице на воспитание, а когда та умерла, забрала к себе. Тогда она, уже будучи хозяйкой, смогла себе это позволить. Вот только бордель - не лучшее место для воспитания детей. Ты не находишь?
   – А как она к тебе попала?
   – Случайно. Или по воле судьбы, не знаю. Получил я документы на труппу, шёл весёлый и счастливый. Смотрю, на площади акробат представление показывает. Ну, остановился на конкурента посмотреть, а они рядом встали. У девочки глаза так и вспыхнули. Она, оказалось, раньше ничего такого не видела. Родственница та строга была. Никаких развлечений, никаких прогулок. Максимум - в лавку, да в храм по праздникам. А тут - такое волшебство. Слышу, девочка говорит маме, что так же хочет уметь. Мама ей сразу, мол, тяжело, опасно, долго учиться, лучше в белошвейки. Тут я не выдержал. Сказал, что не так уж это и опасно, если, конечно, много тренироваться. Только талант нужен. Если таланта нет, то и тренировки не помогут. У девочки глаза сразу потухли. А я и говорю, что могу посмотреть. Если окажется, что талант есть, возьму в ученики. Мама Лу на меня чуть с кулаками не набросилась. Догадываешься, небось, что она могла подумать. А я, будто и не замечаю ничего, объясняю, что сегодня стал хозяином собственной труппы. И уж если встретил сразу человека, который хочет стать акробатом, значит, судьба.
   – Судьба, - вздохнул я.
   – Выходит, так. Мама Лу сначала переживала, что я на канат её определил, а потом посмотрела одну репетицию, увидела, что у дочки всё получается, что ей нравится, и что её страхуют, и растаяла. Любая мать хочет счастья своим детям, а её дочь нашла счастье у нас.
   За разговорами мы чуть не прошли нужное нам заведение.
   "Рабочий день" там был уже закончен, но с хозяйкой нам разрешили встретиться. Кот, ничего не объясняя, попросил её подержать у себя наши вещи до вечера, а когда мы за ними придём, вывести через специальный выход. Мама Лу, ничего не уточняя, показала мне, куда положить сумки. Потом Кот выпроводил меня из гостиной, а сам ненадолго задержался. Я не стал спрашивать, о чём они секретничали, рассудив, что это не моё дело. Да и меня куда больше волновал другой вопрос, который я и задал, когда мы прощались.
   – Кот, а что с Альдой
   – Какая разница? - Напрягся Кот.
   – Кот? - Беспомощно воскликнул я.
   – Она сделала свой выбор. Мне в её жизни не нашлось места. И давай больше не будем об этом.
   Не будем, значит, не будем. Мы разошлись в разные стороны.
   Как мы и договаривались, мастер полдня старательно меня игнорировал, что вызывало язвительные усмешки некоторых его клиентов. Меня ведь не все любили, и кое-кто был рад лицезреть мою опалу. Эх, знали бы их милости, над кем они насмехаются! По-моему, учителю игра понравилась. Вскоре после обеда он хлопнул меня по спине, признал, что погорячился, и пообещал объяснить мне, как можно общаться с девушками, не рискуя получить неприятности в их лице.
   А перед уходом мастер Альверик вручил мне меч.
   – Уж если тебя угораздило влезть в эту драку, неплохо бы тебе оружием обзавестись. Считай, что это твой трофей из той драки, где мы познакомились.
   Я внимательно осмотрел его. Он был немного длинноват для меня, но, с другой стороны, я ещё рос.
   Меч меня заинтриговал. На его рукояти не было никаких символов, по которым можно было бы определить, кому (какому человеку, Дому или воинскому отряду) оружие принадлежало если не в нынешние дни, то хотя бы во времена прежние. Значит, меч новенький, недавно с наковальни. Я на треть вытянул клинок из ножен. Мне хватило, чтобы оценить качество стали. Такие мечи к разбойникам редко попадают: обычно мастерства не хватает отобрать у тех, кто может такую ценность и заказать, и удержать. Либо на мастера нападали не обычные разбойники. Что очень вероятно, учитывая, как подозрительно долго не появлялись дозорные. Тот, кто смог задержать стражников городского гарнизона, вполне смог бы вооружить напавших хорошими мечами.
   Я полностью вытянул меч и пристально взглянул на мастера. Он пожал плечами и усмехнулся. Что ж, я не имел права претендовать на его тайны, а что спутник из него беспокойный - так и я не подарок.
   Всю дорогу до весёлого дома я высматривал соглядатаев, но никого не увидел. Что могло означать как и отсутствие, так и незаметность их. Учителя такие мелочи не волновали. На мой вопрос, он заметил, что для нас самое сложное будет скрыться потом, а что мы делали в борделе - пусть сами догадываются. Из чего я заключил, что кто-то за нами идёт. Но кто и как их заметить? Этому мастер меня ещё не учил.
   Хозяйка встретила нас в прихожей. Подтвердив, что поможет нам скрыться, она предложила нам не уходить сразу, а остаться хоть ненадолго. Альверик прислушался к смеху, доносившемуся из гостиной, и достал кошелёк. Меня он хотел оставить в прихожей, но мама Лу вмешалась:
   – Пусть выберет себе девочку.
   Учителю это не понравилось. Выслушав его возражения, она спокойно заявила:
   – Деньги получены - услуга должна быть оказана. - А потом обратилась ко мне: - Твой друг просил передать, что тоже умеет быть благодарным.
   И я решил, что его секреты меня не касаются!
   А под утро весёлое заведение мамы Лу покинули скромный ремесленник и его ученик. Что за жизнь! Я уже начал забывать, какого цвета у меня волосы, и какой они должны быть длины.
   Новая труппа тепло приняла нас, и, спустя несколько дней, мы покинули город. Кот пришёл проводить нас и заодно передал мои костюмы и письма от Фабьо. Одно письмо Кот попросил меня прочитать сразу же, потому что Фабьо интересовался моим ответом. Что я мог ответить?! Обо мне вспомнили. Когда мастер Альверик исчез, а маг не смог его найти, и секретарь, и капитан стражи вспомнили, что у известного наставника есть ученик, подозрительно похожий на… меня самого. Прихвостни регента снова зашевелись и очень бурно. Одно радовало: я всё ещё был защищён от магического поиска, и моя защита, похоже, распространялась на тех, кто находился рядом со мной.
   Но на самом деле спасло меня заблуждение регента. Он решил, что раз я остался в столице после покушения, то мне это зачем-то надо. И убегать из города теперь я не стану, где и велел меня искать. Хорошая новость!
   Я через Кота передал Фабьо безмерную благодарность. И пообещал, что обязательно вернусь. Я, правда, всё ещё не знал, как вернуть себе собственное королевство, но раз уж спокойную жизнь я могу получить только на троне, придётся лезть на трон.
   Второе письмо я вскрыл уже в дороге. И мне сразу захотелось взгреть этого проныру за всё и сразу! Мальчишка явно не понял приказа быть осторожнее. Даже думать страшно, как он рисковал, выясняя всё это. В письме были сведения о многих людях, которых регент использовал в качестве заложников против активности их Домов. Самое главное, там были имена тех, кто не выдержал.
   Всё это следовало хорошенько обдумать, а неторопливый путь бродячей труппы - идеальные условия для долгого размышления. А ещё для знакомства с собственным королевством. Раньше, когда был жив отец, мне приходилось пару раз путешествовать с ним. Пыль, шум, суета, и бесконечная скука - вот и все впечатления от тех поездок. Теперь же, без многочисленной свиты и грозной охраны, я наслаждался дорогой.
   Наши повозки неспешно катились по дорогам от выступления до выступления. Где-то мы давали одно-два выступления, после чего продолжали путь, где-то задерживались на несколько дней. Безмятежное время, в которое я вдруг сам (добровольно!) вспомнил уроки стихосложения. Не скажу, что у меня получалось что-то приличное, но мне нравилось.
   И мне нравилось выступать. Я и не знал, как мне не хватало этого напряжения, которое охватывает всё тело перед выходом на сцену, пока не вышел впервые после перерыва. Вышел я, правда, мастером ножей. А моей партнёршей, "храброй девой" стала Белка, дочь хозяина. Хорошая акробатка, и прозвище у неё подходящее. Мы сразу нашли общий язык. Работать с ней было легко, да и сама она оказалась лёгким человеком. Если с Котом расслабляться было нельзя, потому как он и сам не всегда знал, что выкинет в следующий момент, то с Белкой было просто. Весёлая, смешливая, смелая и слегка отчаянная. Она чем-то напомнила мне Малыша Фабьо, только немного повзрослевшего. Может, поэтому мы так быстро и нашли общий язык. Точнее сказать, просто подружились.
   С остальными было сложнее. О Короле они много чего слышали. Кое за что мне попеременно хотелось то Ринго язык оторвать, то Коту по голове настучать. Но, поскольку, и то и другое было на тот момент нереально, приходилось ждать, пока мои спутники сами разберутся, что к чему. Разобрались они быстро. Когда на пятый или шестой день пути на нас напали разбойники. Акробаты и сами ребята не промах были, но до мастера Альверика им, конечно же, далеко. Мне тоже, но я старался не отставать. В общем, объяснили мы разбойникам, что нехорошим делом они занимались, и поскорее исчезли. Не хватало нам ещё с местными законниками разбираться, кто тут не прав, а кто мимо проезжал. А ведь в той стычке мы не потеряли ни одного человека.
   Где мне было понять тогда, что значит для бродячего балагана отбиться от разбойников? Оружием помахали и ладно. А вечером хозяин подсел к нам поговорить и неожиданно разоткровенничался с нами. После мы не раз сидели так вот у костра ночного лагеря. А тогда это была первая такая беседа. Он говорил в основном о стычке, из которой мы вышли победителями. И о том, какая это на самом деле удача. Потому что акробаты - не воины. Хоть и многое они умеют, а всё равно, трудно им отбиться. Опасно стало путешествовать. Вот раньше… долгий рассказ о том, как во времена прежнего короля разбойники нос высунуть из своих берлог боялись, а теперь никогда не знаешь, доберёшься ли до дома.
   Долго хозяин говорил, а я никак не мог понять - зачем? А когда он спросил, как долго мы с ними пробудем, я и понял: он надеялся на охрану. Мастер Альверик тоже понял завуалированную просьбу, и честно предупредил, что готов охранять балаган до Каманса, а там, как боги расположат.
   Не знаю, что там и как располагали боги, но больше нас разбойники не беспокоили. Вот и брели мы, не спеша, по дорогам Интарии. И хорошо, что мы никуда не спешили. Разбирая сведения, раздобытые Фабьо, я постепенно сложил общую картину происходящего. Регент действительно крепко взял всех за горло. Даже до магов добрался. На их Совет он пока влиять не мог, но день, когда ему разрешат изготовить новый венец, был не за горами.
   То, что Совет магов такое разрешение даст, сомнений не вызывало. И, если что, в неверности правящей династии я бы их не смог обвинить. Хотя бы потому, что династия, представленная в единственном лице, в бродячей труппе на жизнь зарабатывает, вместо того, чтобы на троне восседать. А ещё потому, что стране действительно нужен правитель.