Страница:
Верне Гораций
История Наполеона
ГОРАЦИЙ ВЕРНЕ
ИСТОРИЯ НАПОЛЕОНА
ОГЛАВЛЕНИЕ
Глава I. Происхождение и детство Наполеона.
Глава II. От вступления Наполеона на службу до осады
Тулона.
Глава III. Осада и взятие Тулона. Начало кампаний в
Италии. Отрешение от службы.
Глава IV. Отставка. Тринадцатое вендемьера. Жозефина.
Женитьба.
Глава V. Первая итальянская кампания.
Глава VI. Путешествие в Раштадт. Возвращение в Париж.
Отъезд в Египет.
Глава VII. Экспедиция в Египет.
Глава VIII. Поражение под Абукиром. Распоряжения Наполеона
в Египте. Сирийская кампания. Возвращение в
Египет. Абукирская битва. Отъезд во Францию.
Глава IX. Возвращение во Францию. Восемнадцатое брюмера.
Глава X. Учреждение консульского правления.
Глава XI. Помещение консульской резиденции в Тюильри.
Новая итальянская кампания. Битва при Маренго.
Возвращение в Париж. Национальный праздник.
Глава XII. Учреждение Государственного совета.
Люневильский конгресс. Праздник в честь
основания республики. Два заговора. Адская
машина.
Глава XIII. Учреждение специальных присутственных мест.
Публичные работы. Люневильский трактат.
Поощрение наук и промышленности. Мир с
Испанией, Неаполитанским королевством и Пармою.
Конкордат. Амьенский мир. Те Deum в соборной
церкви Парижской Богоматери.
Глава XIV. Разрыв между Францией и Англией. Путешествие
Бонапарта в Бельгию и по прибрежью. Заговор
Пишегрю и Жоржа. Смерть герцога Энгиенского.
Конец консульства.
Глава XV. Бонапарт император. Булонский лагерь.
Путешествие в Бельгию.
Глава XVI. Созыв Законодательного собрания. Поверка
народных голосов. Прибытие папы Пия VII во
Францию. Коронование императора.
Глава XVII. Заседания Законодательного собрания. Статуя
Наполеона. Письмо императора королю
Великобритании. Ответ лорда Мюльграва.
Глава XVIII. Наполеон объявлен королем Италии. Отъезд его из
Парижа. Пребывание в Турине. Маренгский
монумент. Въезд в Милан. Присоединение Генуи к
Франции. Новое коронование. Путешествие в
Италию. Возвращение во Францию.
Глава XIX. Отъезд Наполеона в Булонский лагерь. Сбор
французских войск на границах Австрии.
Возвращение императора в Париж. Возобновление
грегорианского календаря. Набор
восьмидесятитысячного войска. Отбытие
императора к армии. Аустерлицкая кампания.
Глава XX. Морская битва при Трафальгаре. Пресбургский
мир. Война с Неаполем. Возведение Баварского и
Виртембергского курфюршеств В степень
королевств. Возвращение Наполеона во Францию.
Глава XXI. Признание Наполеона Оттоманской Портой в
достоинстве императора. Пантеон возвращен
своему первоначальному назначению.
Возобновление аббатства Святого Дионисия.
Открытие Законодательного собрания.
Общенародные работы. Гражданское уложение.
Императорский университет. Французский банк.
Положения об императорской фамилии. Иосиф
Бонапарт, король неаполитанский. Мюрат. Великий
герцог Бергский. Людвиг Бонапарт, король
голландский. Основание Рейнского союза.
Собрание в Париже Великого Сангедрина. Трактат
с Портой. Переговоры о заключении всеобщего
мира. Смерть Фокса.
Глава XXII. Прусская кампания. Иенская битва. Наполеон в
Потсдаме.
Глава XXIII. Вступление Наполеона в Берлин. Его пребывание в
этой столице. Континентальная блокада.
Перемирие. Послание к сенату. Набор
восьмидесяти тысяч человек свежего войска.
Позенская прокламация. Монумент на площади
Святой Магдалины.
Глава XXIV. Польская кампания. Тильзитский мир.
Глава XXV. Возвращение Наполеона в Париж. Заседание
Законодательного собрания. Уничтожение
Трибуната. Путешествие императора в Италию.
Занятие Португалии. Возвращение Наполеона.
Картина успехов, сделанных наукой и искусством
с 1789 года.
Глава XXVI. Испанские дела.
Глава XXVII. Возвращение императора в Сен-Клу.
Дипломатические переговоры. Снаряжение войск в
Испанию. Свидание в Эрфурте. Возвращение в
Париж. Посещение музея. Заседание
Законодательного собрания. Отъезд Наполеона в
Байонну. Новое вторжение в Испанию. Занятие
Мадрида. Уничтожение инквизиции. Признаки
неприязненных отношений с Австрией. Наполеон
поспешно оставляет испанскую армию и
возвращается в Париж, чтобы отправиться в
Германию.
Глава XXVIII. Кампания против Австрии 1809 года.
Глава XXIX. Враждебные отношения с Папой. Присоединение
Римской области к империи Французской.
Глава XXX. Развод Наполеона с императрицей Жозефиной. Брак
его с эрцгерцогиней австрийской.
Глава XXXI. Маршал Бернадот наследует шведскому королю.
Присоединение Голландии к Франции.
Глава XXXII. Шатобриан заменяет Шенье. Рождение и крестины
римского короля. Праздники в столице и в
империи. Папа в Фонтенбло.
Глава XXXIII. Взгляд на ход военных событий в Испании и
Португалии от 1809 до 1812 года.
Глава XXXIV. Разрыв с Россией.
Глава XXXV. Поход в Россию (1812 год).
Глава XXXVI. Государь император Александр I в Москве.
Сражение под Бородино.
Глава XXXVII. Занятие Москвы французами. Пожар. Отступление
французской армии. Взрыв Кремля.
Глава XXXVIII. Отступление французов. Наполеон в Смоленске.
Заговор Малле.
Глава XXXIX. Бедственное положение французской армии.
Березина. Возвращение Наполеона в Париж.
Глава XL. Наполеон принимает поздравление в Париже. Набор
трехсот тысяч войска. Мюрат оставляет армию.
Открытие Законодательного корпуса.
Глава XLI. Кампания 1813 года.
Глава XLII. Продолжение кампании 1813 года.
Глава XLIII. Продолжение кампании 1813 года.
Глава XLIV. Лейпцигская битва. Отпадение Саксонии.
Бедственное окончание кампании. Возвращение
Наполеона в Париж.
Глава XLV. Сенат поздравляет Наполеона. Набор трехсот
тысяч войска. Собрание и роспуск
Законодательного корпуса.
Глава XLVI. Начало кампании 1814 года.
Глава XLVII. Шатильонский конгресс. Окончание кампании 1814
года. Вступление союзников в Париж.
Глава XLIII. Отречение Наполеона. Возвращение Бурбонов.
Прощание в Фонтенбло. Отъезд на Эльбу.
Глава XLIX. Пребывание ни острове Эльбе. Возвращение во
Францию. Прибытие в Канн. Поход на Париж.
Глава L. Сто дней.
Глава LI. Прибытие Наполеона в Рошфор. Письмо к
принцу-регенту. Наполеон отправляется на Бе
ллерофоне в Англию. Поступки английского
министерства. Сочувствие английского народа к
Наполеону. Он протестует против решения
английского кабинета. Его отправляют на остров
Святой Елены.
Глава LII. Переезд морем. Прибытие на остров Святой Елены.
Пребывание на острове до отъезда Лас-Каза.
Глава LIII. Гудсон-Лов. Ежедневная борьба Наполеона с
губернатором. Страдания и слабость императора.
Лас-Каз вынужден расстаться с Наполеоном.
Глава LIV. Последние годы Наполеона. Смерть его.
ГЛАВА I
[Происхождение и детство Наполеона]
Тем временем как Вольтер и Руссо, приближаясь к гробу, готовились сойти с поприща, исполнив свет шумом своего имени, а Мирабо, которому суждено было похитить впоследствии власть общественного мнения из рук философии, чтобы передать ее в руки политического красноречия, становился известным по предосудительным поступкам своей молодости и не достиг еще знаменитости оратора и государственного человека; тем временем Провидение, которое по тайным путям своим всегда и все ведет к предположенной цели, определило, чтобы в безвестном уголке мира, на островке Средиземного моря родился человек, военный гений которого должен был исполнить предначертания Промысла и заключить своими деяниями дела восемнадцатого столетия, уже столь гордого своими военными подвигами, более блистательными, чем все громкие дела древних и средних веков.
Наполеон Бонапарт родился в Аяччо, на острове Корсика, 15 августа 1769; он был сын Карла Бонапарта и Летиции Рамолино. Если бы в наше время еще верили чудесным предзнаменованиям, то нетрудно бы найти такие из них, которые можно назвать предвестниками этого события. Лас-Каз рассказывает, что мать Наполеона, женщина мужественная и бодрая духом, которая, будучи им беременна, принимала участие в нескольких сражениях, пошла по случаю праздника Успения к обедне, но вынуждена была поспешно возвратиться домой, и, не успев дойти до спальни, разрешилась от бремени в одной из комнат, устланной древними коврами с изображением героев Илиады: рожденное дитя был Наполеон.
Во время консульства Наполеона и перед самым восстановлением во Франции монархического правления некоторые писатели, основываясь на неоспоримом дворянском происхождении фамилии Бонапарта, вздумали было сочинить для будущего императора княжескую родословную и отыскать ему предков между древними государями Севера. Но воин, который чувствовал, что в нем одном заключаются все судьбы французской революции, и помнил, что при владычестве совершенного равенства одними личными заслугами дошел от низших воинских чинов до верховной власти, объявил, что дворянское достоинство его основано на одних заслугах, оказанных им отечеству, и что благородство его начинается с Монтенотской битвы.
Отец Наполеона воспитывался в учебных заведениях Пизы и Рима. Он был человек образованный, красноречивый и во многих случаях обнаруживал характер твердый и сильный, особенно при чрезвычайном собрании корсиканских чинов для совещания о покорении Корсики французскому владычеству. Впоследствии Карл Бонапарт явился в Версале главою депутации, отправленной туда по случаю распрей, возникших между начальствовавшими в Корсике французскими генералами Марбефом и де Нарбон Пелезом.
Сила и влияние, которые де Нарбон имел при версальском дворе, должны были уступить смелой откровенности и справедливым свидетельствам Карла Бонапарта, который не захотел изменить истине и красноречиво защищал Марбефа. Вот единственная причина покровительства, которое этот вельможа оказывал впоследствии семейству Бонапарта.
Хотя Наполеон и был вторым сыном Карла Бонапарта, однако, несмотря на то, считался главою своего семейства. Дед его, архидиакон Люциан, бывший опорою и попечительным руководителем своих внучат, предоставил ему это старшинство на смертном своем ложе и заповедал старшему его брату, Иосифу, никогда не забывать об этом.
Наполеон был обязан таким отличием своему степенному, обдуманному поведению, здравому рассудку и высокому уму, которыми отличался с раннего возраста. Поступив в 1777 году в Бриеннское военное училище, он занялся преимущественно изучением истории, географии и точных наук; репетитором его был Пишегрю, а товарищем Бурриенн. Наполеон показал особые успехи в математике и еще в школе обнаруживал расположение к занятиям политикою. Страстный к независимости своей отчизны, он питал необыкновенное чувство благоговения к Паоли, мнения которого защищал с жаром даже против мнений самого своего отца.
Отзывы тех, которые утверждали, будто бы Наполеон был в училище молчалив, искал уединения, чуждался товарищей и не находил друзей, вовсе несправедливы. Столь же ложно и то, что говорит Бурриенн, будто бы Наполеон был едок в своих шутках и очень нелюбезен: это просто замечание царедворца в опале. Ранняя степенность Наполеона и его резкие, суровые приемы, - только это могло подать повод к несправедливому обвинению его в мизантропии и в холодности души. Но на самом деле он был от природы ласков и приветлив; только уже в зрелом возрасте произошла в его характере некоторая перемена, и он сделался мрачным и суровым. По крайней мере, так говорит он о себе в своих записках, писанных на острове Святой Елены.
Уверяли также, что расположение Наполеона к уединению, раннее сильное пристрастие к военному искусству заставляли его некоторым образом искать приюта в саду и делать там "укрепления" для защиты от нападений товарищей. Но один из этих самых товарищей доказал уже неосновательность этого рассказа и объяснил, что поводом к этому вымыслу послужил известный анекдот о снежной крепости, атакованной и защищаемой снежными комьями.
Вот этот анекдот. Наполеон особенно скучал зимой с 1783 на 1784 год; в эту зиму шло так много снегу, что он грудами лежал по полям, дворам и дорогам. Не было никакой возможности прогуливаться в саду, и Наполеону в часы рекреаций не оставалось ничего более делать, как расхаживать с товарищами взад-вперед по огромной рекреационной зале. Чтобы избавиться от такого однообразного занятия, Наполеон сумел встревожить всех учеников, убедив своих совоспитанников, что они найдут гораздо большее удовольствие, если примутся за лопаты, пробьют в снегу дорожки, построят из него брустверы, парапеты, контрескарпы и пророют в нем траншеи. "Окончив это, - прибавил Наполеон, - мы разделимся на взводы и станем осаждать крепость; я, как изобретатель этой забавы, возьму на себя руководство атаками". Веселая толпа с восторгом приняла предложение; оно тотчас же было приведено в исполнение, и эта маленькая примерная война продолжалась целых две недели и прекратилась бы не так еще скоро, если б в комья снега не стали попадать камешки и мерзлая земля, которыми многие из воспитанников, как осаждавших, так и осажденных, были довольно тяжело ушиблены. Мне даже помнится, что я сам был из числа тех воспитанников, которым побольнее досталось от этой картечи.
Чтобы всполошить таким образом целое училище, молодой Бонапарт, несмотря на свою склонность к уединению, должен же был иметь некоторое влияние на товарищей, и поэтому, уж конечно, в его сношениях с ними не было той дикости, суровости и колкости, которые ему приписывали, основываясь на сказаниях предубежденных или обманутых его биографов.
Он не только пользовался уважением товарищей, но и сумел приобрести также уважение своих профессоров. Большая часть из них уверяли впоследствии, что они еще тогда предсказали ему великую судьбу его. Когда Наполеон был уже императором, де Легюиль (de l'Eguille), бывший его учитель истории, утверждал, что в архивах бриеннской школы можно отыскать отметку, в которой он одной записью выразил все свои предчувствия насчет будущности своего ученика: "Корсиканец родом и характером, - гласила та отметка, он пойдет далеко, если обстоятельства будут благоприятны". Домерон, профессор красноречия, называл риторические фигуры, употребляемые Наполеоном в своих сочинениях, гранитом, расплавленным в жерле вулкана.
В 1785 году шевалье Кералио, исполняющий должность инспектора военно-учебных заведений, назначил перевести Наполеона в Парижское военное училище. Тщетно доказывали генералу, что воспитанник не достиг еще положенных лет, что он показал успехи в одной только математике. "Я знаю, что делаю, - отвечал он, - и если в этом случае нарушаю правило, то вовсе не из каких-либо видов; я не знаю семейства этого мальчика, и что делаю, то делаю собственно для него самого: я замечаю в нем искру, которую нужно раздуть".
При обучении в Парижском военном училище Наполеон был удивлен и огорчен изнеженным и роскошным воспитанием молодых людей, которых готовили к трудностям лагерной жизни и к тяжелым занятиям военного звания. Это обстоятельство послужило ему предметом небольшого рассуждения, которое он написал и представил начальнику своему, господину Бертону, и в котором изъяснил, что "королевские воспитанники, все бедные дворяне, вместо того, чтобы приобретать в училище добрые нравственные качества, привыкают только к тщеславию или, лучше сказать, к надменности, так что возвратившись под отеческий кров, они не только неохотно будут разделять умеренные средства не совсем богатого семейного быта, но еще, быть может, станут краснеть за своих родителей и пренебрегать их скромным жилищем. Вместо того, - продолжает он в этой записке, - чтобы держать при воспитанниках многочисленную прислугу, ежедневно подавать им к столу множество блюд и позволять щеголять на казенных верховых лошадях, содержание которых обходится очень дорого, не лучше ли было бы, не отвлекая их, впрочем, от учения, заставить их самих заботиться о себе? Вообще все воспитанники люди небогатые, предназначенные к военной службе, и потому одно только приличное воспитание может им быть истинно полезно. Привыкнув к умеренной жизни, к заботе о своей одежде и амуниции, они бы сделались более сильными, более крепкими, более способными к перенесению непогод и воздушных перемен, бодрее стали бы выдерживать все трудности военной жизни, и тем самым внушили бы к себе в своих подчиненных и высокое уважение, и безусловную преданность".
Таким-то образом Наполеон, будучи еще ребенком, бросал уже в своем ученическом рассуждении основания тех учреждений, которые должен был осуществить в дни своего всемогущества. Блистательные успехи в науках, показанные им на экзаменах, обратили на него в Париже то же серь°зное внимание, каким он пользовался в Бриене, и в 1787 году он был выпущен из военного училища с чином подпоручика в Лаферов артиллерийский полк, который в то время стоял в Гренобле.
ГЛАВА II
[От поступления Наполеона на службу до осады Тулона.]
Во время пребывания своего в Париже Наполеон, которому тогда едва-едва минуло восемнадцать лет, приобрел расположение аббата Рэналя (Raynal), и часто входя с ним в состязание о важнейших исторических, законодательных и политических вопросах, не во многом уступал своему противнику.
Будучи отправлен в Валанс, где на то время была расположена часть его полка, Наполеон вошел в круг лучшего тамошнего общества; особенно хорошо был он принят в доме госпожи Коломбие, женщины высоких достоинств, которая была, так сказать, законодательницею валанского высшего круга. Здесь познакомился он с господином Монталиве, которого впоследствии сделал своим министром внутренних дел.
У госпожи Коломбие была дочь [1]; она-то внушила Наполеону первые чувства любви и сама разделяла эту нежную и невинную склонность, предметом которой была. Влюбленные назначали себе свидания, но, по словам Наполеона, - все их блаженство ограничивалось тем, что они вместе лакомились вишнями.
О браке не было и речи. Мать девицы Коломбие, сколько, впрочем, ни уважала и ни любила молодого подпоручика, а вовсе не помышляла выдавать за него дочь, как после многие утверждали. Зато она в разговорах часто предсказывала ему его высокое назначение, что повторила даже в свою предсмертную минуту; она умерла при самом начале французской революции, и пророчество ее не замедлило сбыться.
Однако же ни любовь, ни знакомства не мешали Наполеону продолжать своих ученых занятий и предаваться исследованию самых трудных задач по части общественного устройства. Не объявляя своего имени, он получил премию, назначенную Лионской академией за решение вопроса, предложенного аббатом Рэналем: "Какие нравственные правила и понятия должно внушать людям, чтобы довести их до крайней возможной степени счастия?" Наполеон отвечал на это как дитя восемнадцатого века, и сочинение его было увенчано. Но видно, что впоследствии воспоминание об этом торжестве не очень льстило его честолюбию, потому что когда Талейран представил было императору диссертацию артиллерийского подпоручика, то император поспешно бросил ее в камин.
Наконец, вспыхнула французская революция и с восторгом была принята молодежью, видевшею в ней одно только приложение учения энциклопедистов, которым была проникнута. Дворяне, напыщенные своими правами и преимуществами, - а таких дворян было много в военной службе, - вовсе не разделяли этого восторга. Но дух одной какой-нибудь касты не мог заставить изменить своему веку и своему гению того, о ком Паоли так справедливо и так метко сказал: "Вот человек, созданный по образу людей древних, человек из числа мужей Плутарховых". И потому-то Наполеон не последовал примеру большей части своих товарищей, которые отправились в чужие края сетовать о переворотах своего отечества. Однако ж из этого еще не следует приписывать одному мелочному расчету, не основанному ни на какой нравственной политической цели, того пламенного патриотизма, который обнаруживал Наполеон и в своих разговорах, и в своих сочинениях еще до начала революции. Счастьем для Франции было то, что в числе ее законодателей и воинов, увлекшихся преобразованиями 1789 года, нашлись люди, жаждавшие славы, приобретаемой великими заслугами, и люди, полные честолюбия, добивавшиеся власти, которая облегчает гению исполнение его предположений. Но первым ее счастьем было, бесспорно, то, что в числе этих людей честолюбивых, без которых драма революции, лишенная жизни и движения, представила бы одно бездушное и холодное зрелище, подобное собранию квакеров или сборищу янсенистов, нашелся воин-законодатель, способный домогаться и достигнуть верховной власти.
Нет сомнения, что Наполеон, приняв с жаром сторону народа, повиновался в этом случае и внутреннему убеждению, и предчувствию своей судьбы. Но патриотизм не мешал ему питать в глубине души своей инстинктивного отвращения к безначалию и смотреть с прискорбием, с негодованием на народные неистовства, ознаменовавшие последнее томление власти, которая со временем должна была достаться ему. Так, 20 июня 1792 года, находясь на береговой террасе в Тюильри и видя, что кто-то из черни дерзнул оскорбить Людовика XVI, он смело воскликнул: "Зачем пускают сюда эту сволочь? Попотчевать бы сначала человек сот пять-шесть ядрами, остальные бы и теперь еще бежали без оглядки".
Наполеон, свидетель происшествий десятого августа, которые он предвидел как неминуемое и близкое следствие событий двадцатого июня, все еще оставался в рядах революционеров, но, по предчувствию ли или по рассудку, уважая власть и порядок, оставил столицу Франции и отправился в Корсику, где Паоли действовал тогда в пользу Англии. Юноша-патриот, глубоко огорченный поступками Паоли, решился низвергнуть этого идола своего детства, принял начальство над национальной гвардией и стал отчаянно действовать против старца, к которому доселе хранил такое уважение, сочувствие и удивление.
Когда английская партия одержала верх и пожар Аяччо ознаменовал ее торжество, тогда семейство Бонапарта, дом которого был также предан пламени, удалилось во Францию и поселилось в Марселе. Наполеон недолго пробыл в этом городе; он поспешил возвратиться в Париж, где происшествия так насильственно и так быстро следовали друг за другом, что каждый день и каждый час грозил новым переворотом.
В это время Южная Франция подняла знамя федерализма, и измена предала Тулон в руки англичан. Конвент поручил генералу Карто возвратить Прованс под власть республики и принять неукоснительные меры к смирению и наказанию мятежников.
Лишь только победа доставила генералу Карто возможность занять Марсель, велено было приступить к осаде Тулона. Наполеон отправился туда в качестве начальника артиллерии. К этому времени должно отнести небольшое сочинение, написанное им под заглавием Бокерский ужин, о котором ни слова не упоминают Записки на острове Святой Елены, между тем как Бурриенн утверждает, что из рук в руки получил это сочинение от Наполеона по возвращении его после осады Тулона. Впрочем, это сочинение носит на себе отпечаток того образа мыслей, который Наполеон, как ревностный патриот и искусный воин, действительно должен был иметь в ту пору; оно содержит в себе суждения о смятениях во время федерализма, суждения, выказывающие в простом артиллерийском офицере тот высокий ум и тот здравый рассудок, которым впоследствии удивлялись в императоре.
----------------------------------------------------------------[1] Впоследствии Наполеон встретил девицу Коломбие в Лионе: она была уже замужем за господином Брессие. Император назначил ее статс-дамою ко двору одной из своих сестер, а мужу ее дал выгодное место.
ГЛАВА III
[Осада и взятие Тулона. Начало кампаний в Италии. Отрешение от
службы.]
Наполеон, прибыв в лагерь под Тулоном, нашел там войско, состоявшее большей частью из храбрых волонтеров, и ни одного генерала, достойного ими командовать. Генерал Карто, который выказывал роскошь и великолепие, малосовместные со строгими республиканскими правилами, был просто невежда. Покорение Тулона было ему не под силу, но он вовсе не хотел сознаться в своей решительной неспособности, и еще, напротив, в одном себе исключительно находил дарования, необходимые для совершения этого подвига. Эта-то смешная самоуверенность внушила ему тот знаменитый план атаки, вследствие которого он был отозван от занимаемого им места. План этот изложен был в следующих двух строчках:
"Начальник артиллерии будет три дня сряду громить Тулон, после чего я атакую крепость тремя колоннами и возьму ее приступом".
К счастью, что при этом странном и немногоречивом военачальнике нашелся простой офицер, молодой человек двадцати четырех лет от роду, который столько же превосходил своего генерала познаниями и военными способностями, сколько уступал ему в чине. При всей своей тогдашней незначительности и скромности он не мог, однако ж, скрывать презрения к большей части людей, на которых по дисциплине и регламенту должен был смотреть как на старших себя, но которые по совершенной своей неспособности могли только вредить республике. Это-то презрение и сознание собственного превосходства над всеми окружавшими внушили ему смелость противоречить своим начальникам, чтобы не допустить их до приведения в действие принятых ими мер, которые он считал пагубными. По случаю ежедневных споров Наполеона с генералом Карто жена главнокомандующего сказала однажды своему мужу: "Да дай же ты волю этому молодому человеку; он побольше твоего смыслит; ведь он ничего не просит; а реляции ты составляешь сам, так слава все-таки останется за тобой".
ИСТОРИЯ НАПОЛЕОНА
ОГЛАВЛЕНИЕ
Глава I. Происхождение и детство Наполеона.
Глава II. От вступления Наполеона на службу до осады
Тулона.
Глава III. Осада и взятие Тулона. Начало кампаний в
Италии. Отрешение от службы.
Глава IV. Отставка. Тринадцатое вендемьера. Жозефина.
Женитьба.
Глава V. Первая итальянская кампания.
Глава VI. Путешествие в Раштадт. Возвращение в Париж.
Отъезд в Египет.
Глава VII. Экспедиция в Египет.
Глава VIII. Поражение под Абукиром. Распоряжения Наполеона
в Египте. Сирийская кампания. Возвращение в
Египет. Абукирская битва. Отъезд во Францию.
Глава IX. Возвращение во Францию. Восемнадцатое брюмера.
Глава X. Учреждение консульского правления.
Глава XI. Помещение консульской резиденции в Тюильри.
Новая итальянская кампания. Битва при Маренго.
Возвращение в Париж. Национальный праздник.
Глава XII. Учреждение Государственного совета.
Люневильский конгресс. Праздник в честь
основания республики. Два заговора. Адская
машина.
Глава XIII. Учреждение специальных присутственных мест.
Публичные работы. Люневильский трактат.
Поощрение наук и промышленности. Мир с
Испанией, Неаполитанским королевством и Пармою.
Конкордат. Амьенский мир. Те Deum в соборной
церкви Парижской Богоматери.
Глава XIV. Разрыв между Францией и Англией. Путешествие
Бонапарта в Бельгию и по прибрежью. Заговор
Пишегрю и Жоржа. Смерть герцога Энгиенского.
Конец консульства.
Глава XV. Бонапарт император. Булонский лагерь.
Путешествие в Бельгию.
Глава XVI. Созыв Законодательного собрания. Поверка
народных голосов. Прибытие папы Пия VII во
Францию. Коронование императора.
Глава XVII. Заседания Законодательного собрания. Статуя
Наполеона. Письмо императора королю
Великобритании. Ответ лорда Мюльграва.
Глава XVIII. Наполеон объявлен королем Италии. Отъезд его из
Парижа. Пребывание в Турине. Маренгский
монумент. Въезд в Милан. Присоединение Генуи к
Франции. Новое коронование. Путешествие в
Италию. Возвращение во Францию.
Глава XIX. Отъезд Наполеона в Булонский лагерь. Сбор
французских войск на границах Австрии.
Возвращение императора в Париж. Возобновление
грегорианского календаря. Набор
восьмидесятитысячного войска. Отбытие
императора к армии. Аустерлицкая кампания.
Глава XX. Морская битва при Трафальгаре. Пресбургский
мир. Война с Неаполем. Возведение Баварского и
Виртембергского курфюршеств В степень
королевств. Возвращение Наполеона во Францию.
Глава XXI. Признание Наполеона Оттоманской Портой в
достоинстве императора. Пантеон возвращен
своему первоначальному назначению.
Возобновление аббатства Святого Дионисия.
Открытие Законодательного собрания.
Общенародные работы. Гражданское уложение.
Императорский университет. Французский банк.
Положения об императорской фамилии. Иосиф
Бонапарт, король неаполитанский. Мюрат. Великий
герцог Бергский. Людвиг Бонапарт, король
голландский. Основание Рейнского союза.
Собрание в Париже Великого Сангедрина. Трактат
с Портой. Переговоры о заключении всеобщего
мира. Смерть Фокса.
Глава XXII. Прусская кампания. Иенская битва. Наполеон в
Потсдаме.
Глава XXIII. Вступление Наполеона в Берлин. Его пребывание в
этой столице. Континентальная блокада.
Перемирие. Послание к сенату. Набор
восьмидесяти тысяч человек свежего войска.
Позенская прокламация. Монумент на площади
Святой Магдалины.
Глава XXIV. Польская кампания. Тильзитский мир.
Глава XXV. Возвращение Наполеона в Париж. Заседание
Законодательного собрания. Уничтожение
Трибуната. Путешествие императора в Италию.
Занятие Португалии. Возвращение Наполеона.
Картина успехов, сделанных наукой и искусством
с 1789 года.
Глава XXVI. Испанские дела.
Глава XXVII. Возвращение императора в Сен-Клу.
Дипломатические переговоры. Снаряжение войск в
Испанию. Свидание в Эрфурте. Возвращение в
Париж. Посещение музея. Заседание
Законодательного собрания. Отъезд Наполеона в
Байонну. Новое вторжение в Испанию. Занятие
Мадрида. Уничтожение инквизиции. Признаки
неприязненных отношений с Австрией. Наполеон
поспешно оставляет испанскую армию и
возвращается в Париж, чтобы отправиться в
Германию.
Глава XXVIII. Кампания против Австрии 1809 года.
Глава XXIX. Враждебные отношения с Папой. Присоединение
Римской области к империи Французской.
Глава XXX. Развод Наполеона с императрицей Жозефиной. Брак
его с эрцгерцогиней австрийской.
Глава XXXI. Маршал Бернадот наследует шведскому королю.
Присоединение Голландии к Франции.
Глава XXXII. Шатобриан заменяет Шенье. Рождение и крестины
римского короля. Праздники в столице и в
империи. Папа в Фонтенбло.
Глава XXXIII. Взгляд на ход военных событий в Испании и
Португалии от 1809 до 1812 года.
Глава XXXIV. Разрыв с Россией.
Глава XXXV. Поход в Россию (1812 год).
Глава XXXVI. Государь император Александр I в Москве.
Сражение под Бородино.
Глава XXXVII. Занятие Москвы французами. Пожар. Отступление
французской армии. Взрыв Кремля.
Глава XXXVIII. Отступление французов. Наполеон в Смоленске.
Заговор Малле.
Глава XXXIX. Бедственное положение французской армии.
Березина. Возвращение Наполеона в Париж.
Глава XL. Наполеон принимает поздравление в Париже. Набор
трехсот тысяч войска. Мюрат оставляет армию.
Открытие Законодательного корпуса.
Глава XLI. Кампания 1813 года.
Глава XLII. Продолжение кампании 1813 года.
Глава XLIII. Продолжение кампании 1813 года.
Глава XLIV. Лейпцигская битва. Отпадение Саксонии.
Бедственное окончание кампании. Возвращение
Наполеона в Париж.
Глава XLV. Сенат поздравляет Наполеона. Набор трехсот
тысяч войска. Собрание и роспуск
Законодательного корпуса.
Глава XLVI. Начало кампании 1814 года.
Глава XLVII. Шатильонский конгресс. Окончание кампании 1814
года. Вступление союзников в Париж.
Глава XLIII. Отречение Наполеона. Возвращение Бурбонов.
Прощание в Фонтенбло. Отъезд на Эльбу.
Глава XLIX. Пребывание ни острове Эльбе. Возвращение во
Францию. Прибытие в Канн. Поход на Париж.
Глава L. Сто дней.
Глава LI. Прибытие Наполеона в Рошфор. Письмо к
принцу-регенту. Наполеон отправляется на Бе
ллерофоне в Англию. Поступки английского
министерства. Сочувствие английского народа к
Наполеону. Он протестует против решения
английского кабинета. Его отправляют на остров
Святой Елены.
Глава LII. Переезд морем. Прибытие на остров Святой Елены.
Пребывание на острове до отъезда Лас-Каза.
Глава LIII. Гудсон-Лов. Ежедневная борьба Наполеона с
губернатором. Страдания и слабость императора.
Лас-Каз вынужден расстаться с Наполеоном.
Глава LIV. Последние годы Наполеона. Смерть его.
ГЛАВА I
[Происхождение и детство Наполеона]
Тем временем как Вольтер и Руссо, приближаясь к гробу, готовились сойти с поприща, исполнив свет шумом своего имени, а Мирабо, которому суждено было похитить впоследствии власть общественного мнения из рук философии, чтобы передать ее в руки политического красноречия, становился известным по предосудительным поступкам своей молодости и не достиг еще знаменитости оратора и государственного человека; тем временем Провидение, которое по тайным путям своим всегда и все ведет к предположенной цели, определило, чтобы в безвестном уголке мира, на островке Средиземного моря родился человек, военный гений которого должен был исполнить предначертания Промысла и заключить своими деяниями дела восемнадцатого столетия, уже столь гордого своими военными подвигами, более блистательными, чем все громкие дела древних и средних веков.
Наполеон Бонапарт родился в Аяччо, на острове Корсика, 15 августа 1769; он был сын Карла Бонапарта и Летиции Рамолино. Если бы в наше время еще верили чудесным предзнаменованиям, то нетрудно бы найти такие из них, которые можно назвать предвестниками этого события. Лас-Каз рассказывает, что мать Наполеона, женщина мужественная и бодрая духом, которая, будучи им беременна, принимала участие в нескольких сражениях, пошла по случаю праздника Успения к обедне, но вынуждена была поспешно возвратиться домой, и, не успев дойти до спальни, разрешилась от бремени в одной из комнат, устланной древними коврами с изображением героев Илиады: рожденное дитя был Наполеон.
Во время консульства Наполеона и перед самым восстановлением во Франции монархического правления некоторые писатели, основываясь на неоспоримом дворянском происхождении фамилии Бонапарта, вздумали было сочинить для будущего императора княжескую родословную и отыскать ему предков между древними государями Севера. Но воин, который чувствовал, что в нем одном заключаются все судьбы французской революции, и помнил, что при владычестве совершенного равенства одними личными заслугами дошел от низших воинских чинов до верховной власти, объявил, что дворянское достоинство его основано на одних заслугах, оказанных им отечеству, и что благородство его начинается с Монтенотской битвы.
Отец Наполеона воспитывался в учебных заведениях Пизы и Рима. Он был человек образованный, красноречивый и во многих случаях обнаруживал характер твердый и сильный, особенно при чрезвычайном собрании корсиканских чинов для совещания о покорении Корсики французскому владычеству. Впоследствии Карл Бонапарт явился в Версале главою депутации, отправленной туда по случаю распрей, возникших между начальствовавшими в Корсике французскими генералами Марбефом и де Нарбон Пелезом.
Сила и влияние, которые де Нарбон имел при версальском дворе, должны были уступить смелой откровенности и справедливым свидетельствам Карла Бонапарта, который не захотел изменить истине и красноречиво защищал Марбефа. Вот единственная причина покровительства, которое этот вельможа оказывал впоследствии семейству Бонапарта.
Хотя Наполеон и был вторым сыном Карла Бонапарта, однако, несмотря на то, считался главою своего семейства. Дед его, архидиакон Люциан, бывший опорою и попечительным руководителем своих внучат, предоставил ему это старшинство на смертном своем ложе и заповедал старшему его брату, Иосифу, никогда не забывать об этом.
Наполеон был обязан таким отличием своему степенному, обдуманному поведению, здравому рассудку и высокому уму, которыми отличался с раннего возраста. Поступив в 1777 году в Бриеннское военное училище, он занялся преимущественно изучением истории, географии и точных наук; репетитором его был Пишегрю, а товарищем Бурриенн. Наполеон показал особые успехи в математике и еще в школе обнаруживал расположение к занятиям политикою. Страстный к независимости своей отчизны, он питал необыкновенное чувство благоговения к Паоли, мнения которого защищал с жаром даже против мнений самого своего отца.
Отзывы тех, которые утверждали, будто бы Наполеон был в училище молчалив, искал уединения, чуждался товарищей и не находил друзей, вовсе несправедливы. Столь же ложно и то, что говорит Бурриенн, будто бы Наполеон был едок в своих шутках и очень нелюбезен: это просто замечание царедворца в опале. Ранняя степенность Наполеона и его резкие, суровые приемы, - только это могло подать повод к несправедливому обвинению его в мизантропии и в холодности души. Но на самом деле он был от природы ласков и приветлив; только уже в зрелом возрасте произошла в его характере некоторая перемена, и он сделался мрачным и суровым. По крайней мере, так говорит он о себе в своих записках, писанных на острове Святой Елены.
Уверяли также, что расположение Наполеона к уединению, раннее сильное пристрастие к военному искусству заставляли его некоторым образом искать приюта в саду и делать там "укрепления" для защиты от нападений товарищей. Но один из этих самых товарищей доказал уже неосновательность этого рассказа и объяснил, что поводом к этому вымыслу послужил известный анекдот о снежной крепости, атакованной и защищаемой снежными комьями.
Вот этот анекдот. Наполеон особенно скучал зимой с 1783 на 1784 год; в эту зиму шло так много снегу, что он грудами лежал по полям, дворам и дорогам. Не было никакой возможности прогуливаться в саду, и Наполеону в часы рекреаций не оставалось ничего более делать, как расхаживать с товарищами взад-вперед по огромной рекреационной зале. Чтобы избавиться от такого однообразного занятия, Наполеон сумел встревожить всех учеников, убедив своих совоспитанников, что они найдут гораздо большее удовольствие, если примутся за лопаты, пробьют в снегу дорожки, построят из него брустверы, парапеты, контрескарпы и пророют в нем траншеи. "Окончив это, - прибавил Наполеон, - мы разделимся на взводы и станем осаждать крепость; я, как изобретатель этой забавы, возьму на себя руководство атаками". Веселая толпа с восторгом приняла предложение; оно тотчас же было приведено в исполнение, и эта маленькая примерная война продолжалась целых две недели и прекратилась бы не так еще скоро, если б в комья снега не стали попадать камешки и мерзлая земля, которыми многие из воспитанников, как осаждавших, так и осажденных, были довольно тяжело ушиблены. Мне даже помнится, что я сам был из числа тех воспитанников, которым побольнее досталось от этой картечи.
Чтобы всполошить таким образом целое училище, молодой Бонапарт, несмотря на свою склонность к уединению, должен же был иметь некоторое влияние на товарищей, и поэтому, уж конечно, в его сношениях с ними не было той дикости, суровости и колкости, которые ему приписывали, основываясь на сказаниях предубежденных или обманутых его биографов.
Он не только пользовался уважением товарищей, но и сумел приобрести также уважение своих профессоров. Большая часть из них уверяли впоследствии, что они еще тогда предсказали ему великую судьбу его. Когда Наполеон был уже императором, де Легюиль (de l'Eguille), бывший его учитель истории, утверждал, что в архивах бриеннской школы можно отыскать отметку, в которой он одной записью выразил все свои предчувствия насчет будущности своего ученика: "Корсиканец родом и характером, - гласила та отметка, он пойдет далеко, если обстоятельства будут благоприятны". Домерон, профессор красноречия, называл риторические фигуры, употребляемые Наполеоном в своих сочинениях, гранитом, расплавленным в жерле вулкана.
В 1785 году шевалье Кералио, исполняющий должность инспектора военно-учебных заведений, назначил перевести Наполеона в Парижское военное училище. Тщетно доказывали генералу, что воспитанник не достиг еще положенных лет, что он показал успехи в одной только математике. "Я знаю, что делаю, - отвечал он, - и если в этом случае нарушаю правило, то вовсе не из каких-либо видов; я не знаю семейства этого мальчика, и что делаю, то делаю собственно для него самого: я замечаю в нем искру, которую нужно раздуть".
При обучении в Парижском военном училище Наполеон был удивлен и огорчен изнеженным и роскошным воспитанием молодых людей, которых готовили к трудностям лагерной жизни и к тяжелым занятиям военного звания. Это обстоятельство послужило ему предметом небольшого рассуждения, которое он написал и представил начальнику своему, господину Бертону, и в котором изъяснил, что "королевские воспитанники, все бедные дворяне, вместо того, чтобы приобретать в училище добрые нравственные качества, привыкают только к тщеславию или, лучше сказать, к надменности, так что возвратившись под отеческий кров, они не только неохотно будут разделять умеренные средства не совсем богатого семейного быта, но еще, быть может, станут краснеть за своих родителей и пренебрегать их скромным жилищем. Вместо того, - продолжает он в этой записке, - чтобы держать при воспитанниках многочисленную прислугу, ежедневно подавать им к столу множество блюд и позволять щеголять на казенных верховых лошадях, содержание которых обходится очень дорого, не лучше ли было бы, не отвлекая их, впрочем, от учения, заставить их самих заботиться о себе? Вообще все воспитанники люди небогатые, предназначенные к военной службе, и потому одно только приличное воспитание может им быть истинно полезно. Привыкнув к умеренной жизни, к заботе о своей одежде и амуниции, они бы сделались более сильными, более крепкими, более способными к перенесению непогод и воздушных перемен, бодрее стали бы выдерживать все трудности военной жизни, и тем самым внушили бы к себе в своих подчиненных и высокое уважение, и безусловную преданность".
Таким-то образом Наполеон, будучи еще ребенком, бросал уже в своем ученическом рассуждении основания тех учреждений, которые должен был осуществить в дни своего всемогущества. Блистательные успехи в науках, показанные им на экзаменах, обратили на него в Париже то же серь°зное внимание, каким он пользовался в Бриене, и в 1787 году он был выпущен из военного училища с чином подпоручика в Лаферов артиллерийский полк, который в то время стоял в Гренобле.
ГЛАВА II
[От поступления Наполеона на службу до осады Тулона.]
Во время пребывания своего в Париже Наполеон, которому тогда едва-едва минуло восемнадцать лет, приобрел расположение аббата Рэналя (Raynal), и часто входя с ним в состязание о важнейших исторических, законодательных и политических вопросах, не во многом уступал своему противнику.
Будучи отправлен в Валанс, где на то время была расположена часть его полка, Наполеон вошел в круг лучшего тамошнего общества; особенно хорошо был он принят в доме госпожи Коломбие, женщины высоких достоинств, которая была, так сказать, законодательницею валанского высшего круга. Здесь познакомился он с господином Монталиве, которого впоследствии сделал своим министром внутренних дел.
У госпожи Коломбие была дочь [1]; она-то внушила Наполеону первые чувства любви и сама разделяла эту нежную и невинную склонность, предметом которой была. Влюбленные назначали себе свидания, но, по словам Наполеона, - все их блаженство ограничивалось тем, что они вместе лакомились вишнями.
О браке не было и речи. Мать девицы Коломбие, сколько, впрочем, ни уважала и ни любила молодого подпоручика, а вовсе не помышляла выдавать за него дочь, как после многие утверждали. Зато она в разговорах часто предсказывала ему его высокое назначение, что повторила даже в свою предсмертную минуту; она умерла при самом начале французской революции, и пророчество ее не замедлило сбыться.
Однако же ни любовь, ни знакомства не мешали Наполеону продолжать своих ученых занятий и предаваться исследованию самых трудных задач по части общественного устройства. Не объявляя своего имени, он получил премию, назначенную Лионской академией за решение вопроса, предложенного аббатом Рэналем: "Какие нравственные правила и понятия должно внушать людям, чтобы довести их до крайней возможной степени счастия?" Наполеон отвечал на это как дитя восемнадцатого века, и сочинение его было увенчано. Но видно, что впоследствии воспоминание об этом торжестве не очень льстило его честолюбию, потому что когда Талейран представил было императору диссертацию артиллерийского подпоручика, то император поспешно бросил ее в камин.
Наконец, вспыхнула французская революция и с восторгом была принята молодежью, видевшею в ней одно только приложение учения энциклопедистов, которым была проникнута. Дворяне, напыщенные своими правами и преимуществами, - а таких дворян было много в военной службе, - вовсе не разделяли этого восторга. Но дух одной какой-нибудь касты не мог заставить изменить своему веку и своему гению того, о ком Паоли так справедливо и так метко сказал: "Вот человек, созданный по образу людей древних, человек из числа мужей Плутарховых". И потому-то Наполеон не последовал примеру большей части своих товарищей, которые отправились в чужие края сетовать о переворотах своего отечества. Однако ж из этого еще не следует приписывать одному мелочному расчету, не основанному ни на какой нравственной политической цели, того пламенного патриотизма, который обнаруживал Наполеон и в своих разговорах, и в своих сочинениях еще до начала революции. Счастьем для Франции было то, что в числе ее законодателей и воинов, увлекшихся преобразованиями 1789 года, нашлись люди, жаждавшие славы, приобретаемой великими заслугами, и люди, полные честолюбия, добивавшиеся власти, которая облегчает гению исполнение его предположений. Но первым ее счастьем было, бесспорно, то, что в числе этих людей честолюбивых, без которых драма революции, лишенная жизни и движения, представила бы одно бездушное и холодное зрелище, подобное собранию квакеров или сборищу янсенистов, нашелся воин-законодатель, способный домогаться и достигнуть верховной власти.
Нет сомнения, что Наполеон, приняв с жаром сторону народа, повиновался в этом случае и внутреннему убеждению, и предчувствию своей судьбы. Но патриотизм не мешал ему питать в глубине души своей инстинктивного отвращения к безначалию и смотреть с прискорбием, с негодованием на народные неистовства, ознаменовавшие последнее томление власти, которая со временем должна была достаться ему. Так, 20 июня 1792 года, находясь на береговой террасе в Тюильри и видя, что кто-то из черни дерзнул оскорбить Людовика XVI, он смело воскликнул: "Зачем пускают сюда эту сволочь? Попотчевать бы сначала человек сот пять-шесть ядрами, остальные бы и теперь еще бежали без оглядки".
Наполеон, свидетель происшествий десятого августа, которые он предвидел как неминуемое и близкое следствие событий двадцатого июня, все еще оставался в рядах революционеров, но, по предчувствию ли или по рассудку, уважая власть и порядок, оставил столицу Франции и отправился в Корсику, где Паоли действовал тогда в пользу Англии. Юноша-патриот, глубоко огорченный поступками Паоли, решился низвергнуть этого идола своего детства, принял начальство над национальной гвардией и стал отчаянно действовать против старца, к которому доселе хранил такое уважение, сочувствие и удивление.
Когда английская партия одержала верх и пожар Аяччо ознаменовал ее торжество, тогда семейство Бонапарта, дом которого был также предан пламени, удалилось во Францию и поселилось в Марселе. Наполеон недолго пробыл в этом городе; он поспешил возвратиться в Париж, где происшествия так насильственно и так быстро следовали друг за другом, что каждый день и каждый час грозил новым переворотом.
В это время Южная Франция подняла знамя федерализма, и измена предала Тулон в руки англичан. Конвент поручил генералу Карто возвратить Прованс под власть республики и принять неукоснительные меры к смирению и наказанию мятежников.
Лишь только победа доставила генералу Карто возможность занять Марсель, велено было приступить к осаде Тулона. Наполеон отправился туда в качестве начальника артиллерии. К этому времени должно отнести небольшое сочинение, написанное им под заглавием Бокерский ужин, о котором ни слова не упоминают Записки на острове Святой Елены, между тем как Бурриенн утверждает, что из рук в руки получил это сочинение от Наполеона по возвращении его после осады Тулона. Впрочем, это сочинение носит на себе отпечаток того образа мыслей, который Наполеон, как ревностный патриот и искусный воин, действительно должен был иметь в ту пору; оно содержит в себе суждения о смятениях во время федерализма, суждения, выказывающие в простом артиллерийском офицере тот высокий ум и тот здравый рассудок, которым впоследствии удивлялись в императоре.
----------------------------------------------------------------[1] Впоследствии Наполеон встретил девицу Коломбие в Лионе: она была уже замужем за господином Брессие. Император назначил ее статс-дамою ко двору одной из своих сестер, а мужу ее дал выгодное место.
ГЛАВА III
[Осада и взятие Тулона. Начало кампаний в Италии. Отрешение от
службы.]
Наполеон, прибыв в лагерь под Тулоном, нашел там войско, состоявшее большей частью из храбрых волонтеров, и ни одного генерала, достойного ими командовать. Генерал Карто, который выказывал роскошь и великолепие, малосовместные со строгими республиканскими правилами, был просто невежда. Покорение Тулона было ему не под силу, но он вовсе не хотел сознаться в своей решительной неспособности, и еще, напротив, в одном себе исключительно находил дарования, необходимые для совершения этого подвига. Эта-то смешная самоуверенность внушила ему тот знаменитый план атаки, вследствие которого он был отозван от занимаемого им места. План этот изложен был в следующих двух строчках:
"Начальник артиллерии будет три дня сряду громить Тулон, после чего я атакую крепость тремя колоннами и возьму ее приступом".
К счастью, что при этом странном и немногоречивом военачальнике нашелся простой офицер, молодой человек двадцати четырех лет от роду, который столько же превосходил своего генерала познаниями и военными способностями, сколько уступал ему в чине. При всей своей тогдашней незначительности и скромности он не мог, однако ж, скрывать презрения к большей части людей, на которых по дисциплине и регламенту должен был смотреть как на старших себя, но которые по совершенной своей неспособности могли только вредить республике. Это-то презрение и сознание собственного превосходства над всеми окружавшими внушили ему смелость противоречить своим начальникам, чтобы не допустить их до приведения в действие принятых ими мер, которые он считал пагубными. По случаю ежедневных споров Наполеона с генералом Карто жена главнокомандующего сказала однажды своему мужу: "Да дай же ты волю этому молодому человеку; он побольше твоего смыслит; ведь он ничего не просит; а реляции ты составляешь сам, так слава все-таки останется за тобой".