Страница:
После их ухода к столу подошел Серджио и подал карту меню. Сделав заказ, Лора и Фиц какое-то время сидели молча, наблюдая, как официанты расставляют на столе блюда и наливают в фужеры шампанское, а потом Патрик достал из кармана большой розовый конверт, подал Лоре и торжественным голосом произнес:
— Дорогая Лора, это тебе!
Она заулыбалась и распечатала конверт. В нем лежала красивая поздравительная открытка и еще один конверт, поменьше. Немного удивившись, Лора раскрыла его и увидела… билет на самолет до Нью-Йорка и обратно.
— Что это? — растерянно прошептала она.
— А ты разве сама не видишь, юная леди? — засмеялся Патрик. — Это билет в оба конца.
— Да… я вижу, но… для чего? — От изумления ее ярко-голубые глаза сделались огромными и круглыми.
— Это мой подарок, — невозмутимо ответил Фицджералд и подмигнул Лоре, а его жена дружески прикоснулась пальцами к ее руке.
— Да, но… я не могу принять… Мистер Фицджералд, объясните, пожалуйста…
Патрик улыбнулся и подкрутил усы.
— Хорошо, моя дорогая помощница, сейчас все тебе объясню. Я беседовал с Джоном Уилдером, и он рассказал мне, что ты хотела бы сдавать экзамены не заочно, как планировал раньше, а непосредственно в Нью-Йорке. Ведь ты мечтаешь в дальнейшем работать на Нью-йоркской фондовой бирже, не так ли?
Внезапно Лора смутилась. Фиц словно читал ее мысли!
Впрочем, нетрудно догадаться, о чем мечтает девушка, собирающаяся сдавать экзамены на получение диплома Нью-Йоркского института финансов!
— Мистер Фиц, я надеюсь, вы не сочтете меня неблагодарной. Мне очень нравится у вас работать, только не подумайте, что я хочу…
Фиц рассмеялся:
— Лора, я все понимаю, и не надо ничего объяснять! В последнее время я много думал о тебе и твоем будущем, разговаривал с Джоном… В общем, послушай, что я решил.
Лора, затаив дыхание, ожидала, что он ей скажет. В горле пересохло, руки от волнения дрожали. Ведь речь шла о ее будущем!
— Так вот, дорогая Лора, — продолжил Патрик. — Когда-то я тоже был молодым и прекрасно помню, как мечтал сделать карьеру и занять достойное, прочное место в мире финансов и бизнеса. Теперь ты находишься в точно таком же положении. Я считаю, что самый для тебя оптимальный вариант — успешно сдать экзамены, а потом через несколько месяцев приступить к работе на бирже.
— Но… я не хочу уходить от вас! — возразила Лора, хотя идея стать биржевым маклером приводила ее в восторг. — Мне с вами прекрасно работается! Вы так многому меня научили…
— Знаешь, Лора, я тоже за многое тебе признателен, — серьезно ответил Фиц. — Ты прекрасно наладила работу, взяла на себя часть моих обязанностей, научилась грамотно и квалифицированно вести дела. Но видишь ли, Лора, наш хозяин Каликис — грек, ну а греки предпочитают, к моему большому сожалению, чтобы на руководящих должностях работали мужчины. В Нью-Йорке же совершенно иная общественная атмосфера, там работают другие принципы и критерии и практически нет предрассудков по поводу того, способна ли женщина занимать лидирующее положение в деловом мире. Насколько тебе известно, Джон Уилдер — мой старый, надежный партнер, — продолжал Патрик. — В настоящее время интересы дела требуют, чтобы он поработал здесь, а ты сможешь работать на его месте в Нью-Йорке, в «Хаусон Мэй интернэшнл». Как тебе мое предложение?
Лора смотрела на Фица широко раскрытыми глазами, все еще не веря в то, что ее честолюбивые планы начинают сбываться, а потом робко произнесла:
— А вдруг я не сдам экзамены?
Патрик Фицджералд рассмеялся.
— Господи, Лора, о чем ты говоришь! Ты блестяще их сдашь, я ни минуты в этом не сомневаюсь! Ты хорошо освоила курс, а главное, теоретические знания у тебя подкреплены практическим опытом. Так что выброси из головы все страхи, дорогая! Сколько тебе еще осталось выучить?
— Всего несколько заданий.
— Ну и прекрасно! За оставшиеся до отъезда в Нью-Йорк две недели ты успеешь их сделать!
Лоре казалось, что все происходит с ней во сне, а не наяву. Подумать только, через две недели она полетит в Америку, а примерно через полгода будет работать на Нью-Йоркской бирже! Разве можно в это поверить? Как благодарить Фица за доброту, заботу и искреннее участие в ее судьбе?
Фиц молча смотрел на нее и улыбался, радуясь ее радостью. Он хорошо относился к Лоре, ценил ее деловые качества и искренне желал ей счастья. Лора, несомненно, его заслужила. Он поднял фужер с шампанским и торжественным голосом произнес:
— Лора, давай выпьем за твое будущее, и пусть все твои мечты сбудутся!
— Лора, дорогая, — вдруг вступила в разговор жена Патрика, которая до этого момента лишь молча слушала мужа и улыбалась. — Разрешите и мне поздравить вас с наступившим совершеннолетием и пожелать успехов на вашем жизненном пути. Хочу признаться, что я за многое вам благодарна.
Лора удивленно подняла брови.
— О чем вы, миссис Фицджералд?
— С вашим приходом в офис в моей жизни кое-что изменилось в лучшую сторону. — Она подмигнула Лоре и снова коснулась ее руки. — Вы взяли на себя часть бесконечных обязанностей моего мужа, и он стал раньше возвращаться домой. Теперь я гораздо чаще вижу его по вечерам!
Лора и Патрик весело рассмеялись, все подняли фужеры и чокнулись.
«Какой день! — в волнении думала Лора. — Какой у меня замечательный сегодня день! Неужели мои мечты начинают сбываться?»
Внезапно ей на память пришли слова Джона Уилдера:
«Пусть сегодняшний день станет для тебя счастливым началом новой, взрослой жизни!»
Глава 18
— Дорогая Лора, это тебе!
Она заулыбалась и распечатала конверт. В нем лежала красивая поздравительная открытка и еще один конверт, поменьше. Немного удивившись, Лора раскрыла его и увидела… билет на самолет до Нью-Йорка и обратно.
— Что это? — растерянно прошептала она.
— А ты разве сама не видишь, юная леди? — засмеялся Патрик. — Это билет в оба конца.
— Да… я вижу, но… для чего? — От изумления ее ярко-голубые глаза сделались огромными и круглыми.
— Это мой подарок, — невозмутимо ответил Фицджералд и подмигнул Лоре, а его жена дружески прикоснулась пальцами к ее руке.
— Да, но… я не могу принять… Мистер Фицджералд, объясните, пожалуйста…
Патрик улыбнулся и подкрутил усы.
— Хорошо, моя дорогая помощница, сейчас все тебе объясню. Я беседовал с Джоном Уилдером, и он рассказал мне, что ты хотела бы сдавать экзамены не заочно, как планировал раньше, а непосредственно в Нью-Йорке. Ведь ты мечтаешь в дальнейшем работать на Нью-йоркской фондовой бирже, не так ли?
Внезапно Лора смутилась. Фиц словно читал ее мысли!
Впрочем, нетрудно догадаться, о чем мечтает девушка, собирающаяся сдавать экзамены на получение диплома Нью-Йоркского института финансов!
— Мистер Фиц, я надеюсь, вы не сочтете меня неблагодарной. Мне очень нравится у вас работать, только не подумайте, что я хочу…
Фиц рассмеялся:
— Лора, я все понимаю, и не надо ничего объяснять! В последнее время я много думал о тебе и твоем будущем, разговаривал с Джоном… В общем, послушай, что я решил.
Лора, затаив дыхание, ожидала, что он ей скажет. В горле пересохло, руки от волнения дрожали. Ведь речь шла о ее будущем!
— Так вот, дорогая Лора, — продолжил Патрик. — Когда-то я тоже был молодым и прекрасно помню, как мечтал сделать карьеру и занять достойное, прочное место в мире финансов и бизнеса. Теперь ты находишься в точно таком же положении. Я считаю, что самый для тебя оптимальный вариант — успешно сдать экзамены, а потом через несколько месяцев приступить к работе на бирже.
— Но… я не хочу уходить от вас! — возразила Лора, хотя идея стать биржевым маклером приводила ее в восторг. — Мне с вами прекрасно работается! Вы так многому меня научили…
— Знаешь, Лора, я тоже за многое тебе признателен, — серьезно ответил Фиц. — Ты прекрасно наладила работу, взяла на себя часть моих обязанностей, научилась грамотно и квалифицированно вести дела. Но видишь ли, Лора, наш хозяин Каликис — грек, ну а греки предпочитают, к моему большому сожалению, чтобы на руководящих должностях работали мужчины. В Нью-Йорке же совершенно иная общественная атмосфера, там работают другие принципы и критерии и практически нет предрассудков по поводу того, способна ли женщина занимать лидирующее положение в деловом мире. Насколько тебе известно, Джон Уилдер — мой старый, надежный партнер, — продолжал Патрик. — В настоящее время интересы дела требуют, чтобы он поработал здесь, а ты сможешь работать на его месте в Нью-Йорке, в «Хаусон Мэй интернэшнл». Как тебе мое предложение?
Лора смотрела на Фица широко раскрытыми глазами, все еще не веря в то, что ее честолюбивые планы начинают сбываться, а потом робко произнесла:
— А вдруг я не сдам экзамены?
Патрик Фицджералд рассмеялся.
— Господи, Лора, о чем ты говоришь! Ты блестяще их сдашь, я ни минуты в этом не сомневаюсь! Ты хорошо освоила курс, а главное, теоретические знания у тебя подкреплены практическим опытом. Так что выброси из головы все страхи, дорогая! Сколько тебе еще осталось выучить?
— Всего несколько заданий.
— Ну и прекрасно! За оставшиеся до отъезда в Нью-Йорк две недели ты успеешь их сделать!
Лоре казалось, что все происходит с ней во сне, а не наяву. Подумать только, через две недели она полетит в Америку, а примерно через полгода будет работать на Нью-Йоркской бирже! Разве можно в это поверить? Как благодарить Фица за доброту, заботу и искреннее участие в ее судьбе?
Фиц молча смотрел на нее и улыбался, радуясь ее радостью. Он хорошо относился к Лоре, ценил ее деловые качества и искренне желал ей счастья. Лора, несомненно, его заслужила. Он поднял фужер с шампанским и торжественным голосом произнес:
— Лора, давай выпьем за твое будущее, и пусть все твои мечты сбудутся!
— Лора, дорогая, — вдруг вступила в разговор жена Патрика, которая до этого момента лишь молча слушала мужа и улыбалась. — Разрешите и мне поздравить вас с наступившим совершеннолетием и пожелать успехов на вашем жизненном пути. Хочу признаться, что я за многое вам благодарна.
Лора удивленно подняла брови.
— О чем вы, миссис Фицджералд?
— С вашим приходом в офис в моей жизни кое-что изменилось в лучшую сторону. — Она подмигнула Лоре и снова коснулась ее руки. — Вы взяли на себя часть бесконечных обязанностей моего мужа, и он стал раньше возвращаться домой. Теперь я гораздо чаще вижу его по вечерам!
Лора и Патрик весело рассмеялись, все подняли фужеры и чокнулись.
«Какой день! — в волнении думала Лора. — Какой у меня замечательный сегодня день! Неужели мои мечты начинают сбываться?»
Внезапно ей на память пришли слова Джона Уилдера:
«Пусть сегодняшний день станет для тебя счастливым началом новой, взрослой жизни!»
Глава 18
Сияющая Лора вошла в ночной клуб «Диско», и гости, с нетерпением ожидавшие ее появления, громко захлопали в ладоши и шумно бросились поздравлять. Генриетта поставила на проигрыватель пластинку «С днем рождения!», и присутствовавшие начали хором подпевать.
К Лоре подошел Квентин, крепко обнял ее и громко произнес:
— Дорогая Лора, поздравляю и желаю тебе много радости и счастья! А чтобы сегодняшний день ты провела весело, хочу преподнести тебе вот это! — И он протянул ей огромную, на две кварты[2], бутыль шампанского, украшенную серебряным бантом.
Лора хотела принять подарок, но Квентин отвел руку в сторону:
— Погоди, она слишком тяжела для такого нежного цветка, как ты. Давай поставим ее пока на лед. А уж распить ее, думаю, у тебя сил хватит. — Он поставил шампанское в серебряное ведро со льдом.
— Спасибо, Квентин! — воскликнула Лора. — Ты просто чудо! Благодарю тебя за то, что предложил отпраздновать мой день рождения в своем клубе! Это — лучшее место, о котором я только могла мечтать!
Квентин самодовольно улыбнулся, продемонстрировав свои великолепные зубы.
— Не стоит благодарности. Это я должен благодарить тебя за то, что ты собрала всех этих замечательных людей в моем скромном заведении.
— Ну, Квентин, если уж «Диско» — скромное заведение… то не знаю! — рассмеялась Лора.
К ним подошел, как всегда, экстравагантно одетый Терри Мартин, в лимонно-желтом атласном пиджаке с серебряными пуговицами. Его сопровождали Таб, с внешностью и повадками кинозвезды, которого Лора уже как-то видела, немолодая, сильно накрашенная дама и угрюмый молодой парень, державший даму за руку.
Терри сунул Лоре в руку маленький сверток.
— Счастливого дня рождения, дорогая! — выдохнул он. — Ты, конечно, помнишь Таба, а это Вероника ван Дорен. Она снимается… или снималась в кинофильмах, но ты слишком молода, чтобы помнить ее роли! — сострил он, с легким злорадством покосившись на Веронику.
— Спасибо за поддержку, Терри! — хрипло рассмеялась кинозвезда. — И ты еще называешь себя моим другом!
— Ладно, красавица, не обижайся, ты же знаешь, я тебя обожаю! — Терри обнял даму за плечи и подмигнул ей.
Волосы Вероники были выкрашены в платиновый цвет, на ней было зеленое платье с открытой спиной и очень глубоким декольте, обнажавшим большую упругую грудь.
Актриса близоруко щурила ярко-изумрудные глаза, и Лора догадалась, что она носит цветные контактные линзы.
Терри вплотную приблизился к Лоре, обнял и, наклонившись, прошептал на ухо:
— У нее грудь силиконовая!
Лора тихонько захихикала, надеясь, что Вероника не услышит слов Терри. Актриса кокетливо улыбнулась и, не выпуская руки молодого парня, обратилась к Лоре:
— Познакомься, Лора, это Карло. Я вместе с ним снижаюсь в фильме в Риме. Он мой любовник!
Лора вежливо улыбнулась. Ей показалось, что в хриплом голосе стареющей киноактрисы прозвучали торжествующие нотки. Карло с угрюмым видом кивнул в знак приветствия, но не произнес ни слова. Лора с сомнением взглянула на молодого человека. Карло — любовник этой престарелой дамы? Но ему на вид не больше восемнадцати!
У Карло были длинные, до плеч, кудрявые волосы, томные карие выразительные глаза, короткий римский прямой нос, большой рот с пухлой нижней губой, придававшей лицу обиженное и капризное выражение, а в мочке левого уха блестела золотая серьга.
Квентин подвел Лору к столу, чтобы она могла выпить с каждым гостем, желавшим лично поздравить ее. Голова у Лоры слегка кружилась, она чувствовала во всем теле необыкновенную легкость, настроение было превосходное.
Остановившись около Дженифер, Лора наклонилась и тихо сказала:
— По-моему, я немного опьянела!
— Прекрасно! — бодро отозвалась Дженифер. — Сегодня твой день, и ты можешь позволить себе не только опьянеть, но даже напиться! Когда же весело погулять, если не в день собственного совершеннолетия!
— Пойдем, именинница, потанцуй со мной! — С этими словами Квентин увлек Лору на площадку для танцев, обнял и тесно прижал к своему мускулистому телу.
— Лора, ты прелестно выглядишь, дорогая! Это платье тебе к лицу и великолепно подчеркивает твои соблазнительные формы. — Его руки скользнули по ее обнаженной спине.
— Ты находишь, оно мне идет? — кокетливо улыбнулась Лора.
— Конечно, особенно если чувствуешь, что отсутствует одна маленькая деталь туалета — я имею в виду бюстгальтер. Так приятно чувствовать твою грудь!
Лора немного отстранилась и нарочито строго воскликнула:
— Квентин, перестань, ты вгоняешь меня в краску!
— А что такого я сказал? — удивился он. — Всего лишь то, что ты будишь во мне желание! Я просто болен тобой!
Разве подобные заявления могут обидеть женщину?
— Квентин, прошу тебя…
На самом деле Лора совершенно не сердилась на него.
Она давно привыкла к тому, что из уст Квентина можно услышать любой, весьма сомнительный и даже пошлый комплимент. Но его безграничное обаяние и способность говорить грубые или неприятные слова легким тоном, с очаровательной широкой улыбкой не позволяли на него обижаться.
— Я сгораю от любви к тебе, — продолжал шутливым и .вместе с тем страстным голосом Квентин, крепко прижимая к себе Лору. — У тебя сегодня день рождения, тебе надарили массу подарков… Может, ты тоже подаришь мне кое-что?
— Что именно? — притворно удивилась Лора, прекрасно понимая, на что он намекает.
— Как «что»? — Квентин вдохнул аромат ее шелковистых волос и чуть хрипло проговорил:
— Ночь любви, разумеется!
— Квентин, прошу тебя, перестань! — засмеялась Лора. — Ты несносный сердцеед!
— Тебя это пугает или вдохновляет?
— Ни то ни другое!
— Лора, красавица, не лишай меня последней надежды провести сладостную ночь в постели с именинницей! — притворно закатив глаза, пробормотал Квентин.
Затем он вдруг с силой прижал Лору к себе и пылко поцеловал в губы. От неожиданности она немного растерялась, попыталась отстраниться, но Квентин крепко держал ее, настойчиво и жадно лаская языком ее язык. Губы Квентина пахли шампанским, и Лора, удивляясь самой себе, с удовольствием вдыхала этот аромат. Напряжение, сковывающее ее, спало, тело стало податливым и мягким. Ей нравилось, как целуется Квентин — страстно и в то же время нежно. Внезапно у нее перед глазами промелькнуло и тотчас же исчезло лицо Пьера Лежена. Она вспомнила, как целовалась с ним, и пришла к неожиданному выводу: Квентин целуется гораздо лучше, чем Пьер, который имел обыкновение грубо прикусывать ей губы, делая больно. «Он вообще был грубым и необузданным, этот Пьер…» — отстраненно, как о чем-то очень далеком и незначительном, подумала Лора.
А вот Квентин… Да, Квентин необычайно хорош собой, с мягкими, обходительными манерами, веселый, дружелюбный, с отличным чувством юмора. Таких мужчин очень любят женщины и прощают им все, даже измены.
«Господи, о чем я думаю? — удивилась Лора, не прерывая поцелуя. — Какие могут быть сравнения в такие приятные минуты!»
Генриетта, заметив, что дружеское ухаживание Квентина за именинницей переросло в нечто большее, подошла к Дженифер и, кивнув в сторону целующейся пары, с обидой произнесла:
— Нет, ты только погляди!
— А в чем дело? — притворно удивилась Дженифер.
Она-то прекрасно видела, что Лора и Квентин уже давно с упоением целуются, позабыв о танце, но решила не упустить возможности и узнать, какие все-таки отношения связывают скрытную Генриетту с хозяином ночного клуба.
— Вон, видишь Квентин прижимает к себе Лору?
— Вижу, а что здесь плохого?
Генриетта пожала плечами.
— Плохого? Да ничего, конечно, но, по-моему, он слишком увлекся!
— Ты ревнуешь? — насмешливо спросила Дженифер.
— Еще чего! — бросила Генриетта и, подойдя к проигрывателю, выключила его.
Музыка стихла, Квентин вздрогнул, разжал объятия и отпустил Лору.
— Никогда не дадут в полной мере насладиться общением с прелестной девушкой! — беззлобно сказал он, взглянув на Генриетту, и повел Лору к столу.
Генриетта, сделав вид, что не расслышала его слова, завела оживленный разговор с Дженифер и своими давними знакомыми — двумя девушками и молодым человеком, которых она уже успела с ней познакомить. Одна из девушек — Антония Самплинг — была подающей надежды английской актрисой, которую пригласили сниматься в американском приключенческом телесериале. Молодой человек, к удивлению Дженифер, оказался сыном английского пэра и наследником огромного поместья в Суссексе, а другая — его подруга — работала, как удалось выяснить, манекенщицей. В отличие от Антонии — симпатичной, с роскошной копной волос, большими выразительными глазами и стройной фигурой, обтянутой коротким белым платьем, подчеркивающим изящные формы, — подруга наследника пэра произвела на Дженифер неприятное впечатление. Большегрудая, с толстым слоем грима на простоватом лице, с неестественно белыми, о чем свидетельствовали неподкрашенные темные корни, волосами, она казалась вульгарной и грубой.
Заметив Лору, Дженифер отделилась от компании и подошла к ней.
— Ну как, все в порядке? — спросила она.
— Лучше не бывает! — улыбнулась Лора.
— Видишь, в каких коротких платьях ходят девицы! Все напоказ! — шепнула ей Дженифер. — А ты не хотела, чтобы Я такое надевала!
Лора засмеялась.
— Но ведь ты тем не менее тоже надела не самый скромный из своих туалетов! Очевидно, эти девицы, глядя на твои разрезы, думают про тебя то же самое.
— Пусть думают что хотят! — воскликнула Дженифер. — Мне наплевать.
— Милые девушки, о чем вы тут спорите? — раздался рядом веселый голос Квентина.
Обе разом обернулись.
— Так, ни о чем, — ответила Лора. — Обсуждаем наряды гостей.
— И что? Надеюсь, вы не нуждаетесь в моих комплиментах?
— Комплиментах? — кокетливо переспросила Дженифер.
— Да, ведь вы с Лорой — самые очаровательные и красивые девушки, независимо от того, что на вас надето и надето ли вообще! — воскликнул Квентин и, послав Лоре и Дженифер воздушный поцелуй, направился к другим гостям.
Девушки дружно рассмеялись, надеясь, что комплимент Квентина прозвучал искренне. Прожив в Монте-Карло уже довольно долго, они уяснили, что это особенный город, где каждый житель или гость стремится хоть чем-то выделиться среди других. Монте-Карло не любил обыденности и посредственности. Здесь люди старались отличиться кто чем мог: большими деньгами, умением вести финансовые дела, известностью, славой, пусть даже дурной, красивой внешностью, стройной фигурой… Казалось, сам уклад жизни в Монте-Карло бросал людям вызов, заставляя их постоянно привлекать к себе внимание.
— Отличная вечеринка, правда? — спросила Дженифер.
Лора охотно с ней согласилась.
— По-моему, больше всех веселится Квентин, приударяя за тобой, — насмешливо заметила Дженифер. — Видела бы ты выражение лица Генриетты! Похоже, она умирает от ревности!
— Дженифер, о чем ты говоришь! — воскликнула Лора. — Какая ревность? Между мной и Квентином ничего нет и быть не может!
— Не зарекайся, любимая подруга, не зарекайся! — возразила Дженифер. — Квентин — тот еще тип, и тебе это хорошо известно. Насколько я знаю, женщины от него без ума и бегают за ним толпами.
— Вот именно! — усмехнулась Лора. — Завести с ним легкую интрижку — пара пустяков, а вот надеяться на нечто серьезное — глупо и бессмысленно.
— Ну, не драматизируй, а вдруг он влюбится в тебя по-настоящему?
— Перестань, рассчитывать на его искренние чувства — все равно что глазеть на витрины дорогих магазинов, не имея чековой книжки!
Дженифер лукаво улыбнулась:
— Глядя на ваши пылкие объятия и страстные поцелуи, никто бы не поверил, что у тебя этой самой книжки нет!
По-моему, ты даже выписала чек!
— Какой чек, когда мне через две недели надо ехать сдавать экзамены! — воскликнула Лора.
— Ладно, ладно, поживем — увидим, — сказала Дженифер и вдруг, подтолкнув Лору локтем, тихо произнесла:
— Смотри, он опять идет сюда!
Лора резко обернулась и, игриво закатив глаза, произнесла:
— Действительно, идет!
— Значит, чек ты все-таки выписала! — торжествующе изрекла Дженифер. — Ну, не буду вам мешать, голубки! — И она, подмигнув Лоре, отошла к Генриетте и ее друзьям.
Лениво поддерживая общий разговор, Дженифер с легкой грустью подумала, что немного завидует Лоре, которая развлекается в обществе Квентина. Нет, ей не хотелось оказаться на ее месте, просто время после выхода из больницы тянулось нудно и бесцельно. Дженифер хорошо себя чувствовала, раздражение от романа с Жан-Клодом, закончившегося так бездарно, исчезло, и теперь ее душа снова стремилась к новым любовным приключениям и переживаниям. Тем более что ее воздыхатель — дядюшка Креп — находится далеко. Но ведь он скоро вернется, и тогда…
«Отбить, что ли, у этой дешевки манекенщицы ее парня? — насмешливо подумала Дженифер. — Как его… Александр, богатый наследник папаши-пэра? А что, выгодная партия. Правда, у него, наверное, отбоя нет от желающих его окольцевать! Но ведь я же не стремлюсь к чему-то серьезному. Пусть даже на одну ночь, уж больно он хорош собой, этот наследничек».
Размышления Дженифер прервал Терри Мартин. Он обнял ее за талию, поцеловал в щеку и сказал:
— Киска, по-моему, у тебя чересчур задумчивый вид для шумной вечеринки по случаю дня рождения. Отвлекись и пойдем потанцуем!
Дженифер улыбнулась, и они с Терри направились на танцевальную площадку, где уже вовсю отплясывали другие гости.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Терри, и Дженифер, прочтя в его темных глазах искреннее участие и заботу, благодарно улыбнулась. — Я слышал, малышка, у тебя были неприятности и тебя даже возили в Лондон?
— Да, были, но теперь все нормально, — ответила Дженифер. — Я уже забыла, что побывала в больнице.
Она на секунду оставила его, взяла со стула Лорино боа и со смехом накинула его на плечи Терри. Лиловые перья резко контрастировали с лимонно-желтым пиджаком, но Терри, не смущаясь, театральным жестом обернул боа вокруг шеи и сделал значительное лицо.
— Мне идет? — озорно улыбнулся он.
— Просто бесподобно! — воскликнула Дженифер и весело рассмеялась.
Музыка заиграла еще громче, и со всех сторон заискрили и замелькали разноцветные неоновые огни. Они переливались, перемешивались, создавая удивительный, необыкновенный эффект трехмерного пространства. Все танцующие шумно зааплодировали и закричали, выражая восторг. Лора на минуту остановилась полюбоваться великолепным зрелищем, а потом, стараясь перекричать громкую веселую музыку, обратилась к своему партнеру — Квентину:
— Пойду выпью апельсинового сока, у меня пересохло горло.
Лора оставила Квентина и направилась к столу. Сока там не оказалось, и она налила себе в бокал немного шампанского. Неожиданно к ней подошел молодой любовник Вероники и, наклонившись к ее уху, начал что-то говорить на ломаном английском. Лора не разобрала почти ни слова, да ей и не хотелось беседовать с Карло. Она молча кивала, не вслушиваясь в его болтовню.
Внезапно со стороны танцплощадки появилась Вероника и, увидев, что ее любимый Карло что-то нашептывает Лоре, грозно двинулась к ним. Очевидно, ей показалось, что беседа носит интимный характер, — ее сильно накрашенное лицо исказилось от гнева, а в близоруких, неестественно изумрудных глазах вспыхнула ярость. Лора даже понять ничего не успела, лишь с ужасом увидела, как старая актриса метнулась к столу, схватила бутылку кока-колы и, разбив ее о край стола, направилась к ней. Горлышко бутылки с острыми краями превратилось в грозное орудие убийства. Лора мгновенно отпрянула назад, но захлестнувшая ее волна страха сковала все движения.
Глаза старой актрисы злобно сверкали, а ярко накрашенный рот искривился.
— Эй, ты, сука — негодующе выкрикнула Вероника. — Руки прочь от Карло! Он мой, понятно?
— Что… что? — пролепетала Лора. — О чем вы?
— Ты слышала, что я тебе сказала? — заорала Вероника. — Не смей приставать к Карло, дешевая шлюха, иначе я порежу твою смазливую физиономию!
Искаженное яростью лицо актрисы с густо наложенным гримом казалось Лоре ужасной маской. Ситуация, в которой она очутилась, выглядела нереальной и нелепой.
«Господи, неужели она действительно решила, что я хочу отбить у нее этого Карло? — с ужасом думала Лора. — Да он мне даром не нужен, этот молокосос!»
Вероника, выкрикивая ругательства и проклятия, тем временем надвигалась на нее, крепко сжимая разбитую бутылку. Лора в страхе прижала руки к груди, не зная, что делать и как избежать столкновения, но в этот момент в накалившуюся до предела ситуацию вмешался сам виновник — итальянец Карло.
— Эй, Вероника, ну в чем дело? — капризно произнес он. — Ты что, взбесилась?
— Я покажу ей, как отбивать чужих любовников! — задыхаясь от ярости, прошипела та.
— Ну перестань, перестань, никто и не думал меня отбивать. Успокойся и выброси эту ужасную бутылку!
Лора, видя, что слова Карло возымели действие, с облегчением вздохнула.
«Вот это да, — подумала она. — Ведь она действительно могла меня порезать…»
Терри Мартин, танцевавший с Дженифер, заметив угрожающую сцену, оставил свою партнершу и поспешил к Лоре и Веронике. Взяв старую актрису за руку, он отвел ее на несколько шагов и, успокаивая, произнес:
— Вероника, детка, по-моему, ты выпила лишнего.
Актриса залилась пьяными слезами и стала громко всхлипывать:
— Она хотела увести Карло… она хотела увести его…
По сильно накрашенному лицу Вероники текли слезы.
Лора заметила, что копна платиновых волос актрисы — всего лишь парик; он съехал набок, и из-под него показались седые волосы.
— Вероника, будь умницей, веди себя хорошо, — ласково сказал Терри, обняв актрису за плечи. — Может, ты хочешь, чтобы мы проводили тебя домой?
Вероника отрицательно покачала головой.
— Тогда будь добра, веди себя прилично. Договорились?
Актриса кивнула. Терри отпустил ее, и она направилась к Карло, стоявшему в стороне, молча взяла его за руку и повела на переполненную танцевальную площадку. Вероника крепко, по-хозяйски прижалась большой грудью к невысокому, кажущемуся на ее внушительном фоне тщедушным Карло, и они начали медленно покачиваться в такт музыке. На ее пьяном, с размазанным гримом лице появилось торжествующее выражение.
«Он мой! — словно говорила она, издали поглядывая на Лору. — И я никому не позволю его у меня отнять!»
Лора тряхнула головой, чтобы забыть недавнюю безобразную сцену, и услышала смущенный, виноватый голос Терри:
— Лора, прости за то, что здесь случилось.
— Перестань, ты же не виноват! — удивилась она.
— Но ведь это я привел ее сюда. Знаешь, Вероника, несмотря на все ее причуды и недостатки, неплохая женщина, и я отношусь к ней с уважением.
Лора покачала головой, но ничего не ответила.
— Она действительно была хорошей актрисой, много снималась в главных ролях, но это было давно — тридцать — сорок лет назад. Теперь она состарилась и никак не может примириться со своим возрастом.
— Сколько же ей лет? — спросила Лора.
— Ты не поверишь — около семидесяти! — воскликнул Терри.
— Не может быть… — изумленно протянула Лора. — А чем она сейчас занимается? Ее больше не снимают?
Терри покачал головой.
— Нет, не снимают. Иногда Вероника поет старые песни в одном баре, но не ради заработка — денег у нее хватает. Просто чтобы напомнить о себе и быть на людях. А большую часть времени она проводит, развлекаясь вот с такими молодыми жиголо, как этот итальянец Карло. Разумеется, много пьет.
Лоре вдруг почему-то стало жаль эту старую актрису, изо всех сил, но безуспешно старающуюся вернуть ушедшую молодость.
К Лоре подошел Квентин, крепко обнял ее и громко произнес:
— Дорогая Лора, поздравляю и желаю тебе много радости и счастья! А чтобы сегодняшний день ты провела весело, хочу преподнести тебе вот это! — И он протянул ей огромную, на две кварты[2], бутыль шампанского, украшенную серебряным бантом.
Лора хотела принять подарок, но Квентин отвел руку в сторону:
— Погоди, она слишком тяжела для такого нежного цветка, как ты. Давай поставим ее пока на лед. А уж распить ее, думаю, у тебя сил хватит. — Он поставил шампанское в серебряное ведро со льдом.
— Спасибо, Квентин! — воскликнула Лора. — Ты просто чудо! Благодарю тебя за то, что предложил отпраздновать мой день рождения в своем клубе! Это — лучшее место, о котором я только могла мечтать!
Квентин самодовольно улыбнулся, продемонстрировав свои великолепные зубы.
— Не стоит благодарности. Это я должен благодарить тебя за то, что ты собрала всех этих замечательных людей в моем скромном заведении.
— Ну, Квентин, если уж «Диско» — скромное заведение… то не знаю! — рассмеялась Лора.
К ним подошел, как всегда, экстравагантно одетый Терри Мартин, в лимонно-желтом атласном пиджаке с серебряными пуговицами. Его сопровождали Таб, с внешностью и повадками кинозвезды, которого Лора уже как-то видела, немолодая, сильно накрашенная дама и угрюмый молодой парень, державший даму за руку.
Терри сунул Лоре в руку маленький сверток.
— Счастливого дня рождения, дорогая! — выдохнул он. — Ты, конечно, помнишь Таба, а это Вероника ван Дорен. Она снимается… или снималась в кинофильмах, но ты слишком молода, чтобы помнить ее роли! — сострил он, с легким злорадством покосившись на Веронику.
— Спасибо за поддержку, Терри! — хрипло рассмеялась кинозвезда. — И ты еще называешь себя моим другом!
— Ладно, красавица, не обижайся, ты же знаешь, я тебя обожаю! — Терри обнял даму за плечи и подмигнул ей.
Волосы Вероники были выкрашены в платиновый цвет, на ней было зеленое платье с открытой спиной и очень глубоким декольте, обнажавшим большую упругую грудь.
Актриса близоруко щурила ярко-изумрудные глаза, и Лора догадалась, что она носит цветные контактные линзы.
Терри вплотную приблизился к Лоре, обнял и, наклонившись, прошептал на ухо:
— У нее грудь силиконовая!
Лора тихонько захихикала, надеясь, что Вероника не услышит слов Терри. Актриса кокетливо улыбнулась и, не выпуская руки молодого парня, обратилась к Лоре:
— Познакомься, Лора, это Карло. Я вместе с ним снижаюсь в фильме в Риме. Он мой любовник!
Лора вежливо улыбнулась. Ей показалось, что в хриплом голосе стареющей киноактрисы прозвучали торжествующие нотки. Карло с угрюмым видом кивнул в знак приветствия, но не произнес ни слова. Лора с сомнением взглянула на молодого человека. Карло — любовник этой престарелой дамы? Но ему на вид не больше восемнадцати!
У Карло были длинные, до плеч, кудрявые волосы, томные карие выразительные глаза, короткий римский прямой нос, большой рот с пухлой нижней губой, придававшей лицу обиженное и капризное выражение, а в мочке левого уха блестела золотая серьга.
Квентин подвел Лору к столу, чтобы она могла выпить с каждым гостем, желавшим лично поздравить ее. Голова у Лоры слегка кружилась, она чувствовала во всем теле необыкновенную легкость, настроение было превосходное.
Остановившись около Дженифер, Лора наклонилась и тихо сказала:
— По-моему, я немного опьянела!
— Прекрасно! — бодро отозвалась Дженифер. — Сегодня твой день, и ты можешь позволить себе не только опьянеть, но даже напиться! Когда же весело погулять, если не в день собственного совершеннолетия!
— Пойдем, именинница, потанцуй со мной! — С этими словами Квентин увлек Лору на площадку для танцев, обнял и тесно прижал к своему мускулистому телу.
— Лора, ты прелестно выглядишь, дорогая! Это платье тебе к лицу и великолепно подчеркивает твои соблазнительные формы. — Его руки скользнули по ее обнаженной спине.
— Ты находишь, оно мне идет? — кокетливо улыбнулась Лора.
— Конечно, особенно если чувствуешь, что отсутствует одна маленькая деталь туалета — я имею в виду бюстгальтер. Так приятно чувствовать твою грудь!
Лора немного отстранилась и нарочито строго воскликнула:
— Квентин, перестань, ты вгоняешь меня в краску!
— А что такого я сказал? — удивился он. — Всего лишь то, что ты будишь во мне желание! Я просто болен тобой!
Разве подобные заявления могут обидеть женщину?
— Квентин, прошу тебя…
На самом деле Лора совершенно не сердилась на него.
Она давно привыкла к тому, что из уст Квентина можно услышать любой, весьма сомнительный и даже пошлый комплимент. Но его безграничное обаяние и способность говорить грубые или неприятные слова легким тоном, с очаровательной широкой улыбкой не позволяли на него обижаться.
— Я сгораю от любви к тебе, — продолжал шутливым и .вместе с тем страстным голосом Квентин, крепко прижимая к себе Лору. — У тебя сегодня день рождения, тебе надарили массу подарков… Может, ты тоже подаришь мне кое-что?
— Что именно? — притворно удивилась Лора, прекрасно понимая, на что он намекает.
— Как «что»? — Квентин вдохнул аромат ее шелковистых волос и чуть хрипло проговорил:
— Ночь любви, разумеется!
— Квентин, прошу тебя, перестань! — засмеялась Лора. — Ты несносный сердцеед!
— Тебя это пугает или вдохновляет?
— Ни то ни другое!
— Лора, красавица, не лишай меня последней надежды провести сладостную ночь в постели с именинницей! — притворно закатив глаза, пробормотал Квентин.
Затем он вдруг с силой прижал Лору к себе и пылко поцеловал в губы. От неожиданности она немного растерялась, попыталась отстраниться, но Квентин крепко держал ее, настойчиво и жадно лаская языком ее язык. Губы Квентина пахли шампанским, и Лора, удивляясь самой себе, с удовольствием вдыхала этот аромат. Напряжение, сковывающее ее, спало, тело стало податливым и мягким. Ей нравилось, как целуется Квентин — страстно и в то же время нежно. Внезапно у нее перед глазами промелькнуло и тотчас же исчезло лицо Пьера Лежена. Она вспомнила, как целовалась с ним, и пришла к неожиданному выводу: Квентин целуется гораздо лучше, чем Пьер, который имел обыкновение грубо прикусывать ей губы, делая больно. «Он вообще был грубым и необузданным, этот Пьер…» — отстраненно, как о чем-то очень далеком и незначительном, подумала Лора.
А вот Квентин… Да, Квентин необычайно хорош собой, с мягкими, обходительными манерами, веселый, дружелюбный, с отличным чувством юмора. Таких мужчин очень любят женщины и прощают им все, даже измены.
«Господи, о чем я думаю? — удивилась Лора, не прерывая поцелуя. — Какие могут быть сравнения в такие приятные минуты!»
Генриетта, заметив, что дружеское ухаживание Квентина за именинницей переросло в нечто большее, подошла к Дженифер и, кивнув в сторону целующейся пары, с обидой произнесла:
— Нет, ты только погляди!
— А в чем дело? — притворно удивилась Дженифер.
Она-то прекрасно видела, что Лора и Квентин уже давно с упоением целуются, позабыв о танце, но решила не упустить возможности и узнать, какие все-таки отношения связывают скрытную Генриетту с хозяином ночного клуба.
— Вон, видишь Квентин прижимает к себе Лору?
— Вижу, а что здесь плохого?
Генриетта пожала плечами.
— Плохого? Да ничего, конечно, но, по-моему, он слишком увлекся!
— Ты ревнуешь? — насмешливо спросила Дженифер.
— Еще чего! — бросила Генриетта и, подойдя к проигрывателю, выключила его.
Музыка стихла, Квентин вздрогнул, разжал объятия и отпустил Лору.
— Никогда не дадут в полной мере насладиться общением с прелестной девушкой! — беззлобно сказал он, взглянув на Генриетту, и повел Лору к столу.
Генриетта, сделав вид, что не расслышала его слова, завела оживленный разговор с Дженифер и своими давними знакомыми — двумя девушками и молодым человеком, которых она уже успела с ней познакомить. Одна из девушек — Антония Самплинг — была подающей надежды английской актрисой, которую пригласили сниматься в американском приключенческом телесериале. Молодой человек, к удивлению Дженифер, оказался сыном английского пэра и наследником огромного поместья в Суссексе, а другая — его подруга — работала, как удалось выяснить, манекенщицей. В отличие от Антонии — симпатичной, с роскошной копной волос, большими выразительными глазами и стройной фигурой, обтянутой коротким белым платьем, подчеркивающим изящные формы, — подруга наследника пэра произвела на Дженифер неприятное впечатление. Большегрудая, с толстым слоем грима на простоватом лице, с неестественно белыми, о чем свидетельствовали неподкрашенные темные корни, волосами, она казалась вульгарной и грубой.
Заметив Лору, Дженифер отделилась от компании и подошла к ней.
— Ну как, все в порядке? — спросила она.
— Лучше не бывает! — улыбнулась Лора.
— Видишь, в каких коротких платьях ходят девицы! Все напоказ! — шепнула ей Дженифер. — А ты не хотела, чтобы Я такое надевала!
Лора засмеялась.
— Но ведь ты тем не менее тоже надела не самый скромный из своих туалетов! Очевидно, эти девицы, глядя на твои разрезы, думают про тебя то же самое.
— Пусть думают что хотят! — воскликнула Дженифер. — Мне наплевать.
— Милые девушки, о чем вы тут спорите? — раздался рядом веселый голос Квентина.
Обе разом обернулись.
— Так, ни о чем, — ответила Лора. — Обсуждаем наряды гостей.
— И что? Надеюсь, вы не нуждаетесь в моих комплиментах?
— Комплиментах? — кокетливо переспросила Дженифер.
— Да, ведь вы с Лорой — самые очаровательные и красивые девушки, независимо от того, что на вас надето и надето ли вообще! — воскликнул Квентин и, послав Лоре и Дженифер воздушный поцелуй, направился к другим гостям.
Девушки дружно рассмеялись, надеясь, что комплимент Квентина прозвучал искренне. Прожив в Монте-Карло уже довольно долго, они уяснили, что это особенный город, где каждый житель или гость стремится хоть чем-то выделиться среди других. Монте-Карло не любил обыденности и посредственности. Здесь люди старались отличиться кто чем мог: большими деньгами, умением вести финансовые дела, известностью, славой, пусть даже дурной, красивой внешностью, стройной фигурой… Казалось, сам уклад жизни в Монте-Карло бросал людям вызов, заставляя их постоянно привлекать к себе внимание.
— Отличная вечеринка, правда? — спросила Дженифер.
Лора охотно с ней согласилась.
— По-моему, больше всех веселится Квентин, приударяя за тобой, — насмешливо заметила Дженифер. — Видела бы ты выражение лица Генриетты! Похоже, она умирает от ревности!
— Дженифер, о чем ты говоришь! — воскликнула Лора. — Какая ревность? Между мной и Квентином ничего нет и быть не может!
— Не зарекайся, любимая подруга, не зарекайся! — возразила Дженифер. — Квентин — тот еще тип, и тебе это хорошо известно. Насколько я знаю, женщины от него без ума и бегают за ним толпами.
— Вот именно! — усмехнулась Лора. — Завести с ним легкую интрижку — пара пустяков, а вот надеяться на нечто серьезное — глупо и бессмысленно.
— Ну, не драматизируй, а вдруг он влюбится в тебя по-настоящему?
— Перестань, рассчитывать на его искренние чувства — все равно что глазеть на витрины дорогих магазинов, не имея чековой книжки!
Дженифер лукаво улыбнулась:
— Глядя на ваши пылкие объятия и страстные поцелуи, никто бы не поверил, что у тебя этой самой книжки нет!
По-моему, ты даже выписала чек!
— Какой чек, когда мне через две недели надо ехать сдавать экзамены! — воскликнула Лора.
— Ладно, ладно, поживем — увидим, — сказала Дженифер и вдруг, подтолкнув Лору локтем, тихо произнесла:
— Смотри, он опять идет сюда!
Лора резко обернулась и, игриво закатив глаза, произнесла:
— Действительно, идет!
— Значит, чек ты все-таки выписала! — торжествующе изрекла Дженифер. — Ну, не буду вам мешать, голубки! — И она, подмигнув Лоре, отошла к Генриетте и ее друзьям.
Лениво поддерживая общий разговор, Дженифер с легкой грустью подумала, что немного завидует Лоре, которая развлекается в обществе Квентина. Нет, ей не хотелось оказаться на ее месте, просто время после выхода из больницы тянулось нудно и бесцельно. Дженифер хорошо себя чувствовала, раздражение от романа с Жан-Клодом, закончившегося так бездарно, исчезло, и теперь ее душа снова стремилась к новым любовным приключениям и переживаниям. Тем более что ее воздыхатель — дядюшка Креп — находится далеко. Но ведь он скоро вернется, и тогда…
«Отбить, что ли, у этой дешевки манекенщицы ее парня? — насмешливо подумала Дженифер. — Как его… Александр, богатый наследник папаши-пэра? А что, выгодная партия. Правда, у него, наверное, отбоя нет от желающих его окольцевать! Но ведь я же не стремлюсь к чему-то серьезному. Пусть даже на одну ночь, уж больно он хорош собой, этот наследничек».
Размышления Дженифер прервал Терри Мартин. Он обнял ее за талию, поцеловал в щеку и сказал:
— Киска, по-моему, у тебя чересчур задумчивый вид для шумной вечеринки по случаю дня рождения. Отвлекись и пойдем потанцуем!
Дженифер улыбнулась, и они с Терри направились на танцевальную площадку, где уже вовсю отплясывали другие гости.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Терри, и Дженифер, прочтя в его темных глазах искреннее участие и заботу, благодарно улыбнулась. — Я слышал, малышка, у тебя были неприятности и тебя даже возили в Лондон?
— Да, были, но теперь все нормально, — ответила Дженифер. — Я уже забыла, что побывала в больнице.
Она на секунду оставила его, взяла со стула Лорино боа и со смехом накинула его на плечи Терри. Лиловые перья резко контрастировали с лимонно-желтым пиджаком, но Терри, не смущаясь, театральным жестом обернул боа вокруг шеи и сделал значительное лицо.
— Мне идет? — озорно улыбнулся он.
— Просто бесподобно! — воскликнула Дженифер и весело рассмеялась.
Музыка заиграла еще громче, и со всех сторон заискрили и замелькали разноцветные неоновые огни. Они переливались, перемешивались, создавая удивительный, необыкновенный эффект трехмерного пространства. Все танцующие шумно зааплодировали и закричали, выражая восторг. Лора на минуту остановилась полюбоваться великолепным зрелищем, а потом, стараясь перекричать громкую веселую музыку, обратилась к своему партнеру — Квентину:
— Пойду выпью апельсинового сока, у меня пересохло горло.
Лора оставила Квентина и направилась к столу. Сока там не оказалось, и она налила себе в бокал немного шампанского. Неожиданно к ней подошел молодой любовник Вероники и, наклонившись к ее уху, начал что-то говорить на ломаном английском. Лора не разобрала почти ни слова, да ей и не хотелось беседовать с Карло. Она молча кивала, не вслушиваясь в его болтовню.
Внезапно со стороны танцплощадки появилась Вероника и, увидев, что ее любимый Карло что-то нашептывает Лоре, грозно двинулась к ним. Очевидно, ей показалось, что беседа носит интимный характер, — ее сильно накрашенное лицо исказилось от гнева, а в близоруких, неестественно изумрудных глазах вспыхнула ярость. Лора даже понять ничего не успела, лишь с ужасом увидела, как старая актриса метнулась к столу, схватила бутылку кока-колы и, разбив ее о край стола, направилась к ней. Горлышко бутылки с острыми краями превратилось в грозное орудие убийства. Лора мгновенно отпрянула назад, но захлестнувшая ее волна страха сковала все движения.
Глаза старой актрисы злобно сверкали, а ярко накрашенный рот искривился.
— Эй, ты, сука — негодующе выкрикнула Вероника. — Руки прочь от Карло! Он мой, понятно?
— Что… что? — пролепетала Лора. — О чем вы?
— Ты слышала, что я тебе сказала? — заорала Вероника. — Не смей приставать к Карло, дешевая шлюха, иначе я порежу твою смазливую физиономию!
Искаженное яростью лицо актрисы с густо наложенным гримом казалось Лоре ужасной маской. Ситуация, в которой она очутилась, выглядела нереальной и нелепой.
«Господи, неужели она действительно решила, что я хочу отбить у нее этого Карло? — с ужасом думала Лора. — Да он мне даром не нужен, этот молокосос!»
Вероника, выкрикивая ругательства и проклятия, тем временем надвигалась на нее, крепко сжимая разбитую бутылку. Лора в страхе прижала руки к груди, не зная, что делать и как избежать столкновения, но в этот момент в накалившуюся до предела ситуацию вмешался сам виновник — итальянец Карло.
— Эй, Вероника, ну в чем дело? — капризно произнес он. — Ты что, взбесилась?
— Я покажу ей, как отбивать чужих любовников! — задыхаясь от ярости, прошипела та.
— Ну перестань, перестань, никто и не думал меня отбивать. Успокойся и выброси эту ужасную бутылку!
Лора, видя, что слова Карло возымели действие, с облегчением вздохнула.
«Вот это да, — подумала она. — Ведь она действительно могла меня порезать…»
Терри Мартин, танцевавший с Дженифер, заметив угрожающую сцену, оставил свою партнершу и поспешил к Лоре и Веронике. Взяв старую актрису за руку, он отвел ее на несколько шагов и, успокаивая, произнес:
— Вероника, детка, по-моему, ты выпила лишнего.
Актриса залилась пьяными слезами и стала громко всхлипывать:
— Она хотела увести Карло… она хотела увести его…
По сильно накрашенному лицу Вероники текли слезы.
Лора заметила, что копна платиновых волос актрисы — всего лишь парик; он съехал набок, и из-под него показались седые волосы.
— Вероника, будь умницей, веди себя хорошо, — ласково сказал Терри, обняв актрису за плечи. — Может, ты хочешь, чтобы мы проводили тебя домой?
Вероника отрицательно покачала головой.
— Тогда будь добра, веди себя прилично. Договорились?
Актриса кивнула. Терри отпустил ее, и она направилась к Карло, стоявшему в стороне, молча взяла его за руку и повела на переполненную танцевальную площадку. Вероника крепко, по-хозяйски прижалась большой грудью к невысокому, кажущемуся на ее внушительном фоне тщедушным Карло, и они начали медленно покачиваться в такт музыке. На ее пьяном, с размазанным гримом лице появилось торжествующее выражение.
«Он мой! — словно говорила она, издали поглядывая на Лору. — И я никому не позволю его у меня отнять!»
Лора тряхнула головой, чтобы забыть недавнюю безобразную сцену, и услышала смущенный, виноватый голос Терри:
— Лора, прости за то, что здесь случилось.
— Перестань, ты же не виноват! — удивилась она.
— Но ведь это я привел ее сюда. Знаешь, Вероника, несмотря на все ее причуды и недостатки, неплохая женщина, и я отношусь к ней с уважением.
Лора покачала головой, но ничего не ответила.
— Она действительно была хорошей актрисой, много снималась в главных ролях, но это было давно — тридцать — сорок лет назад. Теперь она состарилась и никак не может примириться со своим возрастом.
— Сколько же ей лет? — спросила Лора.
— Ты не поверишь — около семидесяти! — воскликнул Терри.
— Не может быть… — изумленно протянула Лора. — А чем она сейчас занимается? Ее больше не снимают?
Терри покачал головой.
— Нет, не снимают. Иногда Вероника поет старые песни в одном баре, но не ради заработка — денег у нее хватает. Просто чтобы напомнить о себе и быть на людях. А большую часть времени она проводит, развлекаясь вот с такими молодыми жиголо, как этот итальянец Карло. Разумеется, много пьет.
Лоре вдруг почему-то стало жаль эту старую актрису, изо всех сил, но безуспешно старающуюся вернуть ушедшую молодость.