Витич Райдо. Игры олигархов

   И то ли сбил сам, то ли его сбила девушка. Она шла как таран, и даже не заметила, что оттолкнула прохожего.
   В первый момент мужчина не узнал ее. Посмотрел в след мокрой фигурке и спокойно спросил, не надеясь на ответ:
   - Девушка, извиниться не хотите?
   На удивление она остановилась. Постояла и повернулась:
   - Вы мне?
   Алекс молчал. Смотрел в пустые, больные глаза и думал, что дурак.
   Судьба сама снова и снова к чему-то сводит его с этой девчонкой, а он только сейчас это понял. Он только готовился, составлял план, а судьба не стала ждать - столкнула просто и нелепо, без всяких планов.
   Зачем?
   Лицо девушки было серым, сама мокрая, жалкая, такая, про которых говорят "на краю". Ярослава явно испытала потрясение, явно была не в себе, в ступоре ли, шоке - он не знал, но одно понял ясно - она в том состоянии, в котором не то что, прохожих - поезда не замечают.
   - Вам плохо?
   - Что?
   - Простите, мне кажется, вам нехорошо.
   Ярослава смотрела на мужчину и не видела его, не слышала. Она вообще ничего не соображала и будто умерла.
   Постояла и пошла дальше.
   - Постойте! - шагнул к ней Лешинский и взял за руку. Девушка с недоумением смотрела на его пальцы, потом перевела взгляд на мужчину:
   - Что вам надо?
   - Мне? Ничего. Но, по-моему, очень нужно вам.
   - Мне ничего не нужно, - ответила лениво.
   - Вы не в себе. Что-то случилось? Я могу помочь?
   Суздалева долго молчала, не столько переваривая вопрос, сколько пытаясь очнуться, выйти из оцепенения.
   - Оставьте меня в покое, - попросила, глядя как дождь бьет по асфальту и брызги летят в стороны.
   - Не могу.
   Ярослава хмуро посмотрела на него: кто он такой? Что ему надо?
   Стряхнула руку и пошла. Но сделала лишь пару шагов - мужчина преградил ей дорогу:
   - Предлагаю зайти в кафе, переждать дождь и прийти в себя.
   - Вы кто?
   - Человек.
   - Тогда отойдите в сторону.
   Голос был безжизненным и странным образом волновал Александра.
   Нет - тревожил.
   - Не могу, - заверил тихо. - Я вижу, вы не в порядке, у вас явно что-то случилось. Если я вас отпущу, вы в таком состоянии легко можете попасть под машину, не заметив ее, наплевав на себя. А как же я?
   - Что - вы?
   - Как я? Ведь я видел, что вы неадекватны и не задержал. Значит это моя вина, если вы попадете под машину, и мне придется с этим жить. Я не хочу. Вот вы бы захотели?
   - Нет, - прошептала Ярослава и подставила лицо дождю, чтобы он смыл невольные слезы, что выступили от слов мужчины. Она прекрасно понимала его, потому что сама, по сути, оказалась в том же положении.
   - Тогда идемте скорее в кафе, а то еще простудитесь. Вы совсем мокрая, - взял ее за руку как-то особенно - просто, невзначай, и не оттолкнешь, не вырвешься - неудобно, неприлично.
   Мужчина не смотрел на нее - спешил забежать под крышу и избавить себя и девушку от дождя, холода и сырости. Ничего больше. Наверное, поэтому Ярослава дала себя увлечь в кафе.
   - Ну, вот и хорошо, - поежился, потер ладони, войдя в теплое помещение. - Давайте сядем у окна? - предложил, проходя, помог сесть и потянул за ворот куртки. - Снимайте. Повесим на спинку стула и она чуть-чуть подсохнет пока кушаем и пьем чай.
   Повесил ее куртку, что она дала снять, тоже самое проделал со своей, уселся и получив книжечку меню, улыбнулся девушке:
   - Вы что любите: кофе, чай?
   Она пожала плечами. И подумав, чего бы хотела, сказала:
   - Сигареты.
   - Курите? - он не осуждал, не любопытничал, а будто отдавал дань вежливости.
   - Много. Мечтаю умереть от лошадиной дозы никотина.
   Мужчина выгнул брови и уткнулся в меню:
   - Предпочтения в пище?
   - Никаких.
   - Прекрасно, - захлопнул книжечку и подозвал официантку. - Девушка? Нам пепельницу, сигареты - легкие, любые. Кофе со сливками, чай, лучше черный, классический. Два салата из языка, малину со сливками, мороженое, фруктовое ассорти и… пожалуй, все.
   - Я не буду, - сказала Ярослава.
   - Хорошо, посидите со мной. Не люблю обедать в одиночестве, - выдал смущенную улыбку. Улыбался он почти как Григорий - задорно, располагающе, и девушка не нашла сил противиться.
   - Я буду чай.
   - Замечательно.
   - Что? - нахмурилась. Странный тип - все-то ему хорошо, прекрасно и замечательно.
   - Все, - пожал плечами улыбаясь. - Дождь, город, это кафе, люди, запах ванили и свежесваренного кофе. Чувствуете? Этот аромат ни с чем не сравним. Он уникален и тем прекрасен. И этот день. Наша встреча, эта минута, час. Они тоже уникальны, потому что не повторяться. И тем прекрасны. Ну, разве все это не замечательно?
   - Вы оптимист?
   - А вы пессимистка?
   С чего он решил разговорить ее? Прощупать, понять - ясно, непонятно - отчего он не заставлял себя это делать. Интерес?
   Пожалуй. В этой особе было нечто любопытное, это он еще на экране заметил в первый раз. А сейчас, встретившись "вживую", естественно захотел взять от встречи все по максимуму. Но не торопясь. Возможно, девушка сможет завлечь его не на час, а на день или, кто его знает - на месяц. Ничего нельзя сказать определенно, пока дичь не видна.
   - Вы кто? - попыталась понять Ярослава.
   - Ах, мы же не представились: Александр. Вас зовут?
   - Ярослава.
   - Ярослава? Удивительное имя, - сыграл долю восхищения и удивления.
   - Обычное. Правда, чаще зовут Славой, сокращают Ярославу.
   - Привычка. Меня тоже "сокращают", - улыбнулся. - Алексом зовут. А еще "Лешим".
   - Почему? - девушка немного ожила - удивилась.
   - По фамилии - Лешинский.
   Она слабо улыбнулась и, мужчина поздравил себя - это уже успех, маленький шажок к внутреннему миру девушки, к ее тайнам и секретам, к тому, что скрыто как клад Стеньки Разина, но есть у всех - к самой душе, истинной натуре человека.
   Принесли заказанное. Алекс подвинул девушке салат и малину:
   - Попробуйте, неплохо.
   - Я не смогу оплатить.
   - Кто-то просит оплату?
   - Вы занимаетесь благотворительностью?
   - Нет, - пожал плечами, выказывая удивление. - Почему?
   - Почему решили платить за незнакомку?
   - Ну, во-первых уже "знакомку", во-вторых, я крайне консервативно воспитан и не считаю, что это плохо. Мое воспитание предполагает определенные нормы поведения. Если мужчина приглашает девушку в кафе, то естественным образом оплачивает обед. Иные отношения, пардон, моветон. И Бога ради, не смущайтесь, я могу себе позволить чашку кофе и сливки с малиной для вымокшей девочки.
   Он сказал это так искренне и тепло, что у Ярославы в глазах защипало. Что-то изменилось в ней за эти дни, а может часы, настолько, что нормальное проявление человечности, благожелательности они восприняла очень остро, как подарок свыше, незаслуженную награду, о которой тосковала, но которую не надеялась получить.
   - Что с вами? - забеспокоился Алекс. Блеснувшие в ее глазах слезы были для него неожиданностью и ставили в тупик. Он сталкивался с фальшивыми рыданиями и истериками, вымогательством через подобные сцены, но вот так, от простого слова удариться в слезы и жалко улыбаться, смущаться и ничего не просить - это было непонятно для него.
   - Ничего, извините, - отвернулась девушка и поспешно схватилась за сигареты. - У меня выдались тяжелые дни. Вы тут не причем, дело во мне. Извините.
   - Нет, нет, мне хотелось бы понять, что с вами. У вас что-то случилось, какое-то горе. Я могу помочь?
   - Чем? - усмехнулась горько, шмыгнув носом. Слезы, будь они прокляты, душили ее и она боялась разрыдаться к своему стыду и смущению доброго Саши.
   - Ой, смотрите, заяц! - указал на окно рукой мужчина.
   - Кто? - глянула. - Где?
   - Нигде, - засмеялся и приложил ладонь к груди. - Извините. Я хотел вас отвлечь. Кажется, получилось.
   Ярослава невольно улыбнулась, качнув головой:
   - Вы странный. Вы случайно не психотерапевт?
   - Психолог, - солгал смело.
   - Серьезно?
   - Абсолютно.
   - Где работаете?
   "А где?"
   - Неподалеку, - нашелся.
   - Много нуждающихся?
   - Вы бы только знали, - сообщил доверительно.
   - Помогаете?
   - Не жалуются.
   - Хороший специалист?
   Алекс замялся, изображая скромность:
   - Трудно судить о себе самом. Но нареканий и претензий нет, значит неплох.
   Девушка внимательно, доверчиво смотрела на него и, мужчина сам верил в то, что говорил - вот она правда, смотрит вполне осмысленно, а всего каких-то пять минут была далеко и неизвестно где. Значит он действительно психолог, и точно - хороший.
   Ярослава схватилась за кофе, как утопающий за соломинку:
   - Скромный. Симпатичный, веселый оптимист. Щедрый, человечный…
   - Это все я, - засмеялся Леший. Ему все больше нравилась девушка, все больше увлекала выбранная абсолютно случайно себе самому роль. Действительно, в благородного рыцаря он еще не играл. А роль - весьма. - Вы тоже психолог? Здравствуйте, коллега! - поклонился картинно, но легко и без насмешки.
   Ярослава улыбнулась, затушила сигарету и хлебнула кофе.
   Странно, но ей стало чуть легче, чуть спокойнее. Наверное, всего лишь не хватало непринужденного, ни к чему не обязывающего общения, тепла и понимания.
   - Я студентка. Знаете, слышала, что незнакомым людям проще исповедоваться. Никогда не верила в это, а с вами поверила и поняла почему.
   - Не обязывает. Встретились - разбежались и нет опасности наступить на те "грабли" что передали, как вымпел собеседнику.
   - Примерно.
   - О, тут нужно быть предельно осторожной, - принялся за салат.
   - Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Сегодняшний незнакомец может оказаться завтра очень близким человеком, и наоборот: близкий сегодня, завтра может оказаться настолько далеким и чужим завтра, что вы диву даваться станете… Пробуйте салат - весьма. Рекомендую.
   - Аппетита нет.
   - Кушайте без аппетита. Желудку все равно, ему нужно работать, как любому механизму, а для механизмов нужна смазка.
   Ярослава улыбнулась и взялась за ложку. Вскоре сама не заметила, как креманка опустела.
   - Совсем другое дело. Но, кофе остыл. Закажем горячее?
   - Нет, меня устраивает теплое.
   - А меня нет, - щедро улыбнулся ей в лицо, и, подозвав официантку, отдал чашку и попросил принести горячее кофе. Пока та ходила, налил себе чай. - Так что вы изучаете, милая студентка?
   - Историю.
   - Ах? Прекрасно. Галлы, Этруски, Урарту и Великий Шумер.
   Занимательно. А расстроились вы, получив незачет по экономике
   Древнего Египта?
   Улыбка не сползала с его губ и смягчала любой вопрос, переворачивая его подтекст.
   Ярослава растерялась:
   - Смеетесь?
   - Нет. Сам, в бытность свою, получив неуд, весьма огорчался.
   Однако было это настолько редко, что думается мне, получал бы чаще - привык и не воспринимал так остро.
   - Зачем расстраиваться из-за того, что полностью в твоих руках?
   - Вот как? - отвел взгляд.
   Ответ ему понравился, он говорил о многом и радовал хотя бы тем, что девушка, несмотря на молодость, способна была поставить его в тупик непредсказуемостью и зрелостью суждений.
   - Пять.
   - Что?
   - Пять баллов за ответ. Вы абсолютно правы. Но напрашивается вывод: если вы не огорчаетесь тому, что сами привнесли в свою жизнь, значит, огорчились тому, что вошло неожиданно само или было привнесено вашим окружением.
   Ярослава подумала и сказала:
   - Да. Видите ли, одна моя подруга… две. Одна попала в неприятное положение, другая в ужасное, и первая виновата в том, что случилось со второй. Вернее, тут неясно кто в чем виноват. Вроде никто и ни в чем, а вроде полностью виновата.
   - Стоп, стоп, - выставил ладонь. - Простите, Ярослава, но я запутался. Вернемся? У вас есть две подруги, так?
   - У меня их больше…Но так, да.
   - Да. Одна попала в неприятность, другая считает себя в том виновной.
   - Нет.. Да. В общем - одни ее считают виновной, другие нет.
   - А она сама?
   - Она не знает.
   - То есть?
   "Интересно. Неужели эта девочка решила взвалить на себя вину за произошедшее с ее подругой? Уж не той ли светловолосой, что Расмус заказал? Та уже нашлась? Где, давно ли?"
   - Они вместе пошли в кафе. Одна отошла и пропала, и другие начали винить вторую в том, что пропала первая. И она сама считает, что в обвинениях есть доля правды и правоты. Она очень сильно виновата… Но с другой стороны - чтобы она сделала?
   - Вы не пытались начать рассуждение именно с этого вопроса?
   Жизнь не приносит нам лишь праздники и радость, в ней полно случайностей, очень неприятных событий. Кого в том винить?
   - Но вы же обвинили себя в том, что я могла попасть под машину.
   - Это не вина. Это долг человека. Я видел, что вам плохо и с высоты своего опыта понимал, чем может кончиться. И предпринял попытку предотвратить несчастье.
   - Но его могло не быть.
   - Правильно. Но я этого не знал наверняка и сделал, что посчитал нужным. Я выполнял свой человеческий долг и выполнил. Если бы не получилось… Конечно мучился вопросами, но.. забыл. Да, так устроена человеческая память, она не хранит много - запоминает лишь самое яркое.
   - То есть, вы бы не считали себя виноватым, если бы я не пошла в кафе, а просто ушла?
   Алекс помялся и качнул головой:
   - Нет. Я сделал что мог, дальше дело человека и его кураторов -
   Высшей инстанции - Бога, ангела или его прототипа.
   - Хотите сказать, что они решают за человека?
   - Да, если хотите. Фатум - судьба. У каждого она своя. Может, мне было дано остановить вас, а вам было дано усугубить свои неприятности. Вашей подруге пройти, через то, что прошла. Нам только кажется, что кто-то в чем-то виноват, на самом деле, и это мое глубокое убеждение, в жизни срабатывает система закономерности.
   Можно долго обдумывать свой тот или иной шаг, поступок, винить себя за него или не винить, но вернись - случится тоже самое, потому как, запрограммировано для высшей цели, о которой вы можете и не узнать, прожив всю жизнь. Может именно для чувства вины какая-то ситуация и моделируется фатумом. Да, именно судьбой, а не людьми. Мы пешки на ее доске.
   - В чем-то вы правы, но, как это объяснить себе и другим?
   "Зачем?"
   - Хотите выглядеть пристойно в глазах так называемой общественности или в своих глазах?
   Ярослава вздохнула:
   - Желательно и там, и там. Только не запихивая поглубже свою вину, а осознавая ее степень или полное отсутствие.
   - Хотите найти оправдание?
   - Скорее понимание.
   - Виновны, в принципе, или нет? Сложный вопрос. Начнем с того, что вина понятие субъективное. Это инструмент воздействия на человека. Тут нужно смотреть с другой стороны. Даже Христа обвиняли, но был ли он виновен? То-то. Но понятно, вопрос это индивидуальный.
   Он взял на себя грехи всего человечества, а вы способны на подобный подвиг? Он не кажется вам слишком, хм, надуманно героическим? Нужно четко определить какую тяжесть вины в сумме вы способны вынести.
   Например, пожары в Калифорнии - отчего бы вам не обвинить в них себя.
   - А причем тут я?
   - Ну, как же, "эффект бабочки".
   - А! "Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется".
   "Хм!" - мужчина замер на пару секунд, складывая одно с другим и, с усмешкой над собой отметил, что его второй раз загоняют в тупик.
   Девочка мало знала о эффекте бабочки, она еще и интерпретировала его и выдала в более доступном варианте.
   Надо же, какая "продвинутая" молодежь пошла.
   - Бис, - признал вполне искренне. - В таком случае, не стоит брать на себя больше, чем можете "унести".
   Перед ним поставили кофе и Ярослава, обдумывая его слова, заметила, что он очень аккуратно, даже деликатно, держит чашку и пьет кофе. В его манере было нечто несуразное, не вяжущееся с внешностью. Вернее, как раз манера соответствовала стрижке, еле уловимому и тонкому аромату парфюма, гладковыбритой коже, ухоженности, аристократичности внешнего облика, но одежде - нет.
   - Вы похожи на принца, решившего тайно прогуляться в толпе своих будущих подданных, - брякнула.
   Леший чуть не подавился, уставился на нее с неподдельным удивлением и восхищением: третий гол? Ай, да Ярослава.
   А, пожалуй, девочка стоит игры.
   Да, определенно он ею займется плотно и всерьез.
   Решено.
   - И фамилия моя Флоризель, - улыбнулся лукаво и приложил палец к губам, подмигнув. - Но тсс-с, чур вы не выдадите меня.
   Ярослава рассмеялся - забавный мужчина.
   - Обещаю. И спасибо.
   - То есть?
   "Четыре - ноль? Уже?"
   - Мне пора и вам тоже. Было очень приятно познакомиться с вами.
   "А где флирт, кокетство? Она что, не восприняла меня как объект охоты? Стоп - кто из нас дурак? Зачем я здесь распинался?"
   - Спешите?
   - Нет, но вас наверняка ждут клиенты.
   - Мой рабочий день на сегодня закончен. А хотите, я вас подвезу?
   Дождь по-прежнему льет, до метро далековато.
   - По пробкам еще дальше и дольше.
   - Прорвемся! - вложил весь запас обаяния в улыбку. Ярославу проняло, наконец-то ее глаза заблестели.
   - Ну-у, - помялась для вида. - Если вам нетрудно.
   - Абсолютно, - и не глядя, качнул рукой в сторону официанта, подзывая.
   Жест насторожил девушку - слишком вальяжный, надменный, какой-то картинный и одновременно естественный. Это была не случайность - манера, привычка.
   - Часто бываете в ресторанах?
   - Я? - удивиться, отнекаться или признаться? А с чего она спрашивает? И взгляд настороженный. Что ее напрягло? - Бываю.
   Клиенты разные попадаются, - решил выбрать нейтральный вариант и порадовался правильности выбора - девушка расслабилась, взгляд опять стал безмятежным и спокойным.
   Н-даа, интересный экземпляр. С ней ухо востро держать нужно.
   Очень и очень хорошо! Партия обещает быть беспрецедентной.
   Ах, Расмус, какой же ты глупец - вот он адреналин, вот он - драйв, живое, настоящее - сама жизнь.
   Леший был в восторге. Он почувствовал даже влечение к девушке, желание поцеловать и обнять, заявить свои права на нее. Это было не ново, но впервые остро и долго. Обычно подобное желание накатывало на него как волна на песок и отходило. А тут пришло и осталось, причем, не теряя остроты.
   "А девочка не проста", - подумал, открывая перед ней дверцу машины: "надо поторопить Виталия с досье. Что-то он затягивает".
   Дорога к дому девушки к его сожалению заняла не больше двадцати минут, за которые они успели обсудить тему Меровингов и выяснить свои позиции взглядов на этот вопрос, но он ждал других тем, ближе к делу - телу, и начал терять терпение.
   - Можно задать вопрос? Сколько вам лет?
   Наконец-то, - порадовался: нормальный интерес нормальной девушки к нормальному мужчине, а не исторической парадигме и своду исторических казусов.
   - Не за горами сорокалетие. А что? - игриво глянул на нее.
   - Так. Ваш возраст совсем не ощущается.
   "Не сомневаюсь. Пошли комплименты? Замечательно. Следующий вопрос о семейном положении?"
   - Я рад.
   - Вы женаты?
   Леший сдержал смешок - как он угадал-то?
   - Нет.
   - Разведены?
   - Нет. Не был женат.
   - Что так?
   - Да как-то так.
   Можно было ответить пошлостью, но отчего-то не захотелось.
   - Вон мой дом. Да, налево. Можно здесь остановить, дождь уже закончился, добегу.
   - Нет уж, доставка до подъезда.
   - Тогда третий, посередине. Ага, этот. Ну, спасибо, - подала руку. Выглядело это комично, но Леший смолчал. Он ждал продолжения банальных вопросов. Обычно за выведыванием семейного положения, разговор плавно перетекал в тему взаимоотношений мужчины и женщины вообще и в частности, и заканчивался намеком на желание повторить рандеву в более тесном общении и обязательно ближайшем будущем. Но тут - ничего. Спасибо и рука.
   - "Дай Джим на счастье руку мне", - усмехнулся.
   - "Такую руку не видал я сроду. Давай с тобой полаем при луне на тихую безлюдную дорогу".
   - "Погоду", - поправил и кивнул. - Давай.
   Ярослава недоуменно глянула на него и хотела вылезти из машины.
   Леший понял, что никаких намеков на продолжение с ее стороны не было и не будет, и решил сказать сам:
   - Мне было приятно с вами познакомиться.
   - Взаимно, - заверила девушка.
   - Но.
   - Но?
   - Я был бы не прочь продолжить наше знакомство.
   - Зачем? - брякнула Ярослава. Алекс растерялся и озадачился:
   "Это шесть - ноль, что ли? Нет, девочка, мы так не договаривались".
   - Вы приятный собеседник, надеюсь я тоже… Давайте сходим куда-нибудь? Мне кажется, вам сейчас необходимо общество, развлечение в виде отвлечения.
   Суздалева была согласна, да и мужчина ей понравился:
   - Давайте дружить?
   Это было совсем не то, что ожидал Алекс, но хоть что-то.
   - Давайте. Если что-то понадобиться, зонтик в виде машины или ужин в уютном ресторанчике, звоните вот по этому номеру, - вытащил из бардачка блокнот с ручкой и написал номер. - Хорошо?
   - Спасибо.
   - Не стесняйтесь, я люблю поболтать - звоните.
   - Обязательно, - поспешила вылезти из машины девушка. Помахала ему рукой и забежала в подъезд.
   И все? Всерьез все? - удивился, выжидательно поглядывая в окно.
   Но Ярослава не вернулась, не забыла что-то в машине.
   "Да, Леший, кажется, тебя сделала какая-то студентка", - усмехнулся, глядя на себя в зеркало обзора: "Не произвел приятного впечатления? В какой момент прокололся, в чем?"
   И завел мотор.
   Ничего, девушка сама позвонит ему в ближайшее время и он еще отыграется. Спонтанная встреча - спонтанный результат. Он будет считать, что ее не было вовсе, и перейдет к спланированным встречам, а значит результатам по плану. Его плану, естественно.
 
   Вечером Лешинский раскладывал пасьянс, в ожидании досье на
   Суздалеву, а та в это время неприкаянно бродила по квартире и пыталась понять, как ей жить дальше. Из головы не выходила Лариса и чувство вины, что притупившись после разговора с Алексом, обострилось вновь, а вместе с ним выросла обида на Гришу. Ей сейчас как никогда нужен был кто-то кто смог бы поддержать и направить, помочь "выплыть". Но никто даже не звонил и, девушке казалось, что от нее все отвернулись, как от чумной.

Глава 6

   В институт не хотелось.
   Травля, которую вольно или невольно устроила Марина, давила на психику, портила настроение.
   Нужно справляться с трудностями, а не пасовать перед ними, - уверила себя девушка и шагнула в аудиторию.
   Все "кучковались" и обсуждали одну новость - происшествие с
   Лысовой. На Суздавлеву обратили внимания не больше чем на парту, даже подруги. Она села и бросив в никуда:
   - Привет, - уткнулась в конспекты.
   К ней подсела Люба и больше никто:
   - Привет, - сказала вяло. - Сегодня опять к Ларисе пойдем. Ты идешь?
   - Нет, - мотнула головой.
   Идти к Ларисе было страшно. Ярослава не знала, как себя вести с ней, что говорить, и хоть понимала - надо, не могла пересилить себя.
   - Как же? Ты же самая близкая подруга?
   - Какая она подруга?! - услышав Любу, тут же взвилась Марина.
   - Трусиха и предатель!
   - Кого я предала?! - вскинулась Слава.
   - Ой, девочки, ну чего вы опять? Ну, хватит, а? - поморщилась
   Люба.
   - Серьезно, девчонки, не лайтесь и так паршиво. Смотрите, что делается? Среди бела дня хватают, увозят, - сказала Инна.
   - Откуда знаешь, что увозят? - поинтересовалась Суздалева.
   - Милиция. Тебя не вызывали?
   - Еще вызовут! - с угрозой, будто она преступница, кинула
   Васнецова.
   - Что ты ко мне привязалась?! Я что ли Ларису увезла и искалечила?!
   - Ты дала ее искалечить! Подруга называется!
   - Ну, девочки, - сморщилась Люба плаксиво. - Сил нет вас слушать!
   - Марин, правда, чего ты как с цепи сорвалась? Причем тут
   Славка? Что ты на нее кидаешься? - спросила Света.
   - Потому что она виноват, она ее оставила! Это ясно, ясно!
   - Ладно, я в туалет пойду, а ты нет, я там утоплюсь - ты виновата будешь, - проворчала Гнездевич. - Нашла крайнюю.
   - Суть-то страшнее, девочки, - поежилась Инна. - Я вчера со следователем беседовала. Выяснилось, что третий случай у них такой за год. Был человек и нет - исчез. Потом находятся черт знает где, ничего сказать не могут, улик никаких, свидетелей тоже, а картина преступления одна.
   - Это что, маньяки, что ли объявились?
   - Бог его знает.
   - Рядом с институтом?
   - Жуть!
   - А куда милиция смотрит?
   - Куда придется.
   - Говорит же - свидетелей ноль и потерпевшие молчат. Значит
   "глухарь".
   - Но это же не правильно!
   - У меня предложение, давайте свое расследование проведем, - влезла Люба.
   - Как? - сердито глянула на нее Марина. - У нас один свидетель
   - вон, - кивнула на Ярославу.
   - Да не видела я ничего!! - закричала девушка, сорвавшись.
   - А чего тогда истеришь? Чего нервничаешь? С Ларкой даже видеться не захотела - убежала. Значит, чуешь свою вину!
   - Да пошла ты, Васнецова, знаешь куда?!
   - Сама туда иди, а еще лучше, куда Ларису отправила!
   - Ну, что вы делаете?! - всхлипнула Люба. - Это же невыносимо!
   Ярослава схватила сумку, конспекты и ушла наверх, села за пустующий стол.
   Подругам это очень не понравилось и они не подошли к ней до конца занятий, и в кафе, как обычно не потянули.
   В цель Люба попала - невыносимо.
   Ярослава все больше хотела просто скончаться.
   Домой вернулась, надеясь, что появиться Гриша, но его будто вовсе в ее жизни не было.
   Она посидела на скамейке, вспоминая прошедшие дни, те злосчастные выходные, и все сильнее понимала Марину. Все больше сживалась с виной и ненавистью к себе. Она ведь поняла, что что-то не так сразу, еще в кафе тогда, но отмахнулась. И вечером - отмахнулась, ночью забыла, в субботу не вспомнила, внимания даже не обратила, что
   Лариса на занятия не пришла.
   А если бы тогда, у "Робинзона" она забила тревогу? Если бы позвонила в милицию? Если бы подняла подруг, Диму, родителей Ларисы?