Влодавец Леонид. Атлантическая премьера (Black Box - 1)

   - Все погибли? - спросил я.
   - Да, все, кроме одного, не считая вас с Марселой. Его зовут Капитан. Он был командиром вашей группы, верно? Твоя кличка - Капрал. Малыш, Пушка, Камикадзе, Комиссар, перешедший на вашу сторону Китаец Чарли и трое носильщиков из Лос-Панчоса погибли на асиенде "Лопес-23". Кстати, именно Чарли взорвал асиенду. Он, по словам Капитана, вырываясь из рук схвативших его коммандос, наступил ногой на пульт, которым Паскуаль управлял своей асиендой, и все взлетело на воздух. Капитана нашли живым. Сейчас он в госпитале службы безопасности... Ему вкололи специальный препарат, и теперь мы знаем все то, чем ты мог бы нас порадовать. Вот видишь, я опять оказала тебе дружескую услугу, а чем ответишь ты? У тебя же ничего нет за душой... Ты мне можешь пригодиться, конечно, как сегодня пригодился. Но это я придумала тебе роль в своем спектакле, а могла бы и не придумать. А зачем, как ты думаешь?
   - У меня на это логики не хватит, - пробормотал я, чувствуя какой-то стыд оттого, что Соледад так легко сбросила меня в грязь и поставила на место.
   - Поясню. Хорхе дель Браво - известная фигура. Все, что вокруг него мужчины и женщины, старики и дети - все это отслеживается спецслужбами, у которых есть интерес на Хайди. Я для мистера Купера не загадка - он знает, что я любовница дель Браво и всего хайдийского генералитета. Он знает, чего хочу я, знает, чего ждать от Хорхе. Но он не знает тебя. Ты темная лошадка, неведомая фигура! Если бы он был убежден, что я работаю только на дель Браво, то наверняка отказался бы выполнить мои условия. Потому что есть еще один тип, который сразу поймет, откуда дует ветер. И узнав, что Купер исчез где-то в районе Хайди, он сразу бросится искать его у дель Браво. Тогда ему оставалось бы только тянуть время на переговорах, не говоря ни да, ни нет, потому что он был бы убежден, что минимум через сутки дель Браво вынужден будет его отпустить и расшаркаться от извинений. А тут появляешься ты - фамилия Анхель Родригес ему ничего не говорит, к тому же она совершенно не обязательно подлинная. Есть загадочный, разодетый тип, с замашками аристократа, со спортивной фигурой и здоровенными кулаками, вокруг которого все, и даже сама Королева Соледад, танцуют на задних лапках... Обо мне-то Купер знал, а вот о тебе - нет. Да еще оказывается, что ты - мой муж! Психологический удар в солнечное сплетение или в пах - вот что мы ему приготовили. И сработало! Он не продержался и часа!
   - Да, - покачал головой я, - такую хитрость может придумать только женщина! Если за него кто-то может похлопотать перед дель Браво, то перед этим страшным мафиози Родригесом у него защиты нет. А если ты ему прокрутила пленки, которые показывала нам вчера, то у него возникла повышенная забота о своем здоровье.
   - Увы, он совершил свою последнюю сделку! - с притворной скорбью в голосе сообщила Соледад. - Через десять минут, - она поглядела на мерцающие стенные часы, - его самолет поднимется в воздух и возьмет курс на Хайди. Наш пилот выведет его на Акулью отмель и выпрыгнет на планирующем парашюте с маленьким воздушным винтом за спиной. Парапланист через полчаса приводнится в нашей бухте, а самолет Купера вместе с его подручными врежется в воду. Примерно к ночи начнется ураган - и концы в воду, а Акулья банка трупов не отдает.
   - А этот тип, который знает дель Браво, он не вмешается?
   - Вмешается. Но будет уже поздно, - уверенно ответила Соледад, и мне вдруг стало не по себе оттого, что я так просто, спокойно беседую с этой красавицей жараракой о делах подлых, мерзких и вероломных.
   Видно, в моих глазах что-то такое промелькнуло, потому что Соледад поглядела на меня очень неласково.
   - Все. Больше ничего не спрашивай. Иначе - убью! Ты узнал ровно столько, чтобы висеть между жизнью и смертью. Я здесь вовсе не затем, чтобы говорить о делах. Я получила редкую возможность поразвлечься и расслабиться. Впереди три дня урагана, это только по прогнозам синоптиков, которые врут безбожно. Нам придется стоять здесь безвылазно, пока океан не уймется.
   Из-за окна каюты донесся рев моторов взлетающего гидроплана. Бедный Купер!
   Соледад послушала, как эти моторы несут Купера на съедение акулам, и сказала:
   - Сейчас я уйду, мне нужно будет проконтролировать, как все это закончится. А к тебе пришлю Марселу, по-моему, уже время ланча. Больше двух раз ее не трахай, а то к вечеру останешься пустым.
   Соледад оделась, предварительно ополоснувшись в душе, и, шелестя волосами, долго причесывалась, суша волосы феном. Потом ее выпустили из каюты, а я остался сидеть взаперти. Минут через пятнадцать в каюту пропустили Марселу с подносом, на котором стояла бутылка кока-колы, гамбургер с булкой, мороженое с накрошенным бананом.
   - Привет! - сказала Марсела с сочувствием. - Ты сидишь под арестом, и проклятая тюремщица Соледад подвергает тебя изнасилованиям?
   - Вроде того, - кивнул я, - хотя насчет изнасилования - это слишком сильно сказано.
   Марселочка прибыла в своем (точнее, позаимствованном у Мэри и Синди) зеленом купальничке, на нее мне было смотреть приятно, но - не более того. Кока-кола и гамбургер привлекали меня много больше, мороженое - тоже.
   - Тебя кормили? - спросил я, пытаясь быть джентльменом, но слава Богу, делиться гамбургером мне не пришлось.
   - Мэри сидит на компьютере, словно нанятая, и ругается, потому что ее под охраной заставили готовить завтрак, а потом ланч на всю эту банду, которая у нас на борту. Их тут десять, не считая Соледад. Завтраком накормили и Купера, который только что улетел. Соледад отпустила их всех на гидроплане, кроме Купера-младшего. Его и Синди заперли в каюте напротив нашей. Пост ООН разоружен, этих бразильцев вместе с комиссаром поймали на заре, без единого выстрела. Их держат в вертолетном ангаре. Рядом, метрах в пятидесяти от нас, стоит яхта Соледад. Там держат пленных шведов с "Ульрики", - Марсела шепотом выпалила мне всю известную ей обстановку.
   - А ты где сидишь? - спросил я.
   - Вообще-то в соседней каюте, ближе к корме. А Мэри - через каюту, ближе к носу. Но нас постоянно выводят. Мэри - потому что работает на компьютерах, без нее к ним никто не может подойти. А меня - потому что Соледад считает меня самой глупой и думает, что я ее больше всех боюсь. Я ее и правда боюсь, но не настолько, насколько она думает. А я, между прочим, пока хожу туда-сюда по яхте, кое-что подмечаю. Вся банда разделена на три группы. Одни на берегу, сторожат бразильцев. Другие - на яхте Соледад, которая называется "Орион". На носу у нее стоит пушка, которая убирается под палубу, а ближе к середине - два больших пулемета, они тоже убираются под палубу. Просто я видела, как их поднимали и чистили, а потом опускали. Соледад знает, что мы с Мэри не сможем договориться. Она хитрая.
   Пока она тараторила, я съел все, что было на подносе, не тронув только стекло и фарфор. Жизненный тонус прибыл, поднялся.
   - Ну, как тебе Соледад? - спросила Марсела с плохо скрываемой ревностью. Только не говори, что у вас ничего не было и вы два часа беседовали о Священном Писании...
   - А я и не буду этого утверждать, - ответил я. - Тебе обстоятельно рассказать, с подробностями?
   - Но она не могла тебе не понравиться, - Марселочка явно настырничала, - я знаю эту гадину, она кого угодно сведет с ума. Но не потому, что ей кто-то нравится, а потому, что ей от кого-то что-то нужно.
   - Она же профессионалка, - сказал я, пожав плечами, - ей положено использовать секс в целях производства прибыли и создания прибавочной стоимости... Так сказал наш великий учитель Карл Маркс.
   - Я тоже шлюха, - проворчала Марсела, - заработок есть заработок, но если клиент мне выплачивал оговоренную сумму, я никогда не высасывала из него больше, чем нужно. А она со всех тянула подарки, очаровывала тех, кого не только что не любила, а ненавидела смертной ненавистью. Вот эти изумрудные сережки, которые она носит сегодня, - подарок дона Паскуаля Лопеса. Им цена не одна тысяча долларов. Гонорар, который мне предлагали - семьсот за визит. Она же мне сама рассказывала, какой этот Лопес зануда и слизняк, однако так его охмурила, что он в буквальном смысле вылизывал ей языком промежуток между ягодицами...
   - Фу, - сказал я, передернувшись, - зачем ты мне после еды рассказываешь такие гадости?
   - Это для того, чтобы ты не очень задирал нос, после того как за сутки переспал с четырьмя подряд. Я одна отношусь к тебе бескорыстно. Мэри просто захотелось попробовать, что такое мужчина, Синди приревновала к тебе Мэри и решила ее наказать, а Соледад - для каких-то своих грязных делишек. Кроме того, она очень тщеславна, ей всем хочется утереть нос...
   Я очень по-хозяйски развязал бантик на спине и снял с Марселы зеленый бюстгальтер.
   - Ты свежее ее... - сказал я, сдергивая трусики и поглаживая прохладную попку Марселы. Она повисла у меня на шее, подцепила пальцами своих ножек мои плавки и сдернула их с меня так ловко, что я даже опомниться не успел.
   Мы шлепнулись на ту же самую простыню, где я лежал с Соледад, и Марсела брезгливо проворчала:
   - Все своими духами провоняла!
   Тем не менее уже через секунду, сладко ойкнув от нежного предмета, вонзенного с надлежащей осторожностью, она жадно обвила меня руками и затряслась, словно подключенная к установке для пытки электричеством.
   Мы уже порядочно разогрелись, как вдруг за моей спиной щелкнул дверной замок и появилась Соледад. Она тут же закрыла за собой дверь, и "ой!", которое вырвалось у Марселы от неожиданности, прозвучало уже не для охранников.
   - Вы уже забавляетесь? - спросила Соледад без малейшего неудовольствия и стала опять снимать свое оранжевое платье.
   - Ты не могла прийти попозже? - проворчала Марсела. - Между прочим, я тебе не мешала!
   - А кто сказал, что я тебе мешаю? - развела руками Соледад. - Я что, беру Анхеля за ноги и стаскиваю с тебя? Нет! У него тоже пенис не обмяк. Продолжайте!
   Времена, когда я был очень стыдливым, прошли уже давно, поэтому я продолжил, не обращая внимания на Соледад.
   - Противная, - проворчала Марсела, - ты мне мешаешь...
   - Ты скажи еще, что стесняешься, - хмыкнула Соледад. - А я вот ничуть не стесняюсь и сейчас залезу к вам. Анхель, ты не против, надеюсь?
   - Не отвлекай, - прорычал я.
   Соледад перешагнула через нас и уселась на постель, а затем вытянулась на спине рядом с Марселой. Марсела отвернулась от нее и покрепче обвила меня руками.
   - Ух, как он тебя... Ух, как он тебя... - проурчала Соледад в такт моим движениям. - Дай ручку! Ну дай мне ручку!
   Она сцапала мою ладонь и стала водить ей по своему животу.
   - Ты никогда не бывал сразу с двумя? - тоном змея-соблазнителя промурлыкала Соледад. - А Хорхе дель Браво бывал, и именно с нами...
   - Не вспоминай ты его, - Марсела обернулась, и Соледад, обхватив ее рукой за шею, привлекла к себе и поцеловала в губы.
   - Бесстыжая, - пробормотала Марсела, - лесбиянка!
   - Нет, это не про меня! - ухмыльнулась Соледад, очень довольная тем, что моя ладонь уже самостоятельно скользила по ее животу и ляжкам. Наконец, рука моя оказалась на шерстяном кустике, а два пальца нырнули в щель, нащупали упругий бугорок и принялись его массировать...
   - О-о-о! А-а-а! У-у-у! - Соледад принялась извиваться и корчиться, Марсела стала чаще дышать - видно, то, что происходило с Соледад, ее возбуждало. В такт толчкам, она стала коротко вскрикивать, словно собиралась перекричать Соледад:
   - А-я! А-я! А-я! - и спустя минуту пронзительно завизжала от восторга. Стало скользко, словно от мыльной пены, и я, неожиданно для самого себя оторвавшись от Марселы, перескочил на живот Соледад и воткнул на место пальцев нечто более существенное. Теперь все было наоборот. Левая рука залезла к Марселе, а та, корчась точь-в-точь, как Соледад, жадно глядела на то, как колышется моя спина и дергаются раскинутые ноги Соледад.
   - О-а-а-а! - громко и бесстыдно закричала пиратка, я выдернул из нее пенис и вновь всадил его Марселе. Не прошло и минуты, как мне пришлось сменить позицию еще раз, потом еще... На счете 3:3 обе, кажется, были опустошены, но я, поскольку все время прыгал туда-сюда, оказался неудовлетворен.
   - Вы в детстве, конечно, занимались онанизмом? - прошипела Соледад, отдуваясь. - Мы поможем вам это вспомнить...
   Две мягкие ручки вцепились в мой скользкий, одеревеневший пенис. Я сидел, вытянув ноги, лицо к ним, но между ними. Марсела обнимала меня правой рукой, Соледад - левой, а мои пальцы были погружены к ним в дырки. Временами мне казалось, что эти мерзавки вырвут все с корнем. Я никогда не позволял себе так обращаться с моим любимцем. Наконец, они заорали по четвертому разу, а я - по первому, но этот один ожог стоил десяти...
   Кровать была достаточно просторной, втроем тесно не было. Хайдийские супершлюхи лежали по бокам от почти супермена-янки, ощущавшего необоримое желание послать всех в мире женщин к дьяволу, уйти в глухую пустыню и там предаваться посту и молитвам. Такого сеанса было бы вполне достаточно, чтобы напрочь отбить охоту к сексуальным удовольствиям и сделать гнусного распутника безнадежным аскетом.
   - Соледад, - пробормотала Марсела, - мне было хорошо, как никогда... Я сошла с ума! Без тебя так хорошо не было бы...
   - Вот видишь, дурочка, - потрепав свою юную коллегу по щечке и накрутив прядь ее волос себе на палец, произнесла Соледад, - мы с тобой созданы для тандема. Как видишь, две умелые, профессиональные женщины могут не только выдоить никудышного мужчину, но и получить несказанное удовольствие.
   - Идемте освежимся, - сказала Марсела.
   - Да, попотели мы с ним! - согласилась Соледад тоном старого рудокопа.
   - Но там - только мыться! - предупредил я. Меня пошатывало. Все только что происшедшее казалось сном из разряда приятных кошмаров. Первый сон такого рода я видел во Вьетнаме после двух дней блужданий по джунглям и вьетконговским минам. Из двадцати трех вернулось двенадцать живых и семь трупов. Куда делись прочие - не знаю. В частности, был убит приват Брайт, здоровенный детина лет двадцати. Мы волокли его вчетвером пять миль, пока не вышли на прогалину, где вертолет смог совершить посадку и забрать всю нашу компанию. Не знаю почему, но следующей ночью мне приснился этот Брайт. Приснился таким, как есть, с мозгами, вывороченными пулей, к тому же вылезающим из своего звездно-полосатого гроба. Поначалу стало очень жутко, но Брайт - живым он был очень добрый и веселый парень! - широко улыбнулся и сказал мне: "Дик, слушай! Давай ты вместо меня поедешь в рай?! Забирайся на мое место в гроб, а я еще повоюю немного! Ты ведь одолжил мне пятьдесят долларов, а я их тебе не успел отдать. Я с этим дурацким долгом на совести буду жить в раю, а тебе еще неизвестно сколько придется мучиться на земле, ползать по джунглям и болотам. Ей-Богу, мне будет стыдно!" У него это получилось очень приятно, располагающе, и я во сне, конечно, уже пошел было к звездно-полосатому гробу, чтобы поменяться с Брайтом местами, но тут меня разбудил этот чертов сержант-майор, тот самый "Джек-Потрошитель". Сколько раз потом, когда меня здорово припекала жизнь, я сожалел о том, что Гривс не дал мне забраться в гроб и отправиться в рай вместо симпатяги Брайта. Таких снов в жизни я видел немало и определяю их именно как приятные кошмары. После душа мне полегчало.
   - Идемте загорать, - сказала Соледад. - Мне надоел этот спертый воздух.
   Мы надели только самое необходимое, то есть я - плавки, а дамы купальники. Свое оранжевое платье Соледад водрузила на вешалку рядом с моим шикарным костюмом. Затем она приказала охраннику отпереть дверь и, взяв меня под руку с одной стороны, позволила Марселе уцепиться с другой.
   - Выглядим мы весьма неплохо! - заметила Соледад, останавливаясь в коридоре у большого зеркала, висевшего на стене. - Вообще-то, при хорошей фантазии, тебя можно принять за креола, загорел неплохо.
   Мы не стали подниматься на верхнюю палубу. За борт спустили резиновую лодку с мотором, ту самую, при посредстве которой Синди и Мэри привезли нас на яхту. С нами уселись три охранника с автоматами, четвертый управлял мотором.
   Пока лодка, подпрыгивая на небольших волнах, чуть рябивших поверхность окруженной скалами лагуны, неслась к берегу, я успел рассмотреть флагманский корабль Соледад - яхту "Орион". С воздуха она смотрелась, как крейсерская парусная, но с воды было видно, что это скоростное моторное судно, а мачта явно фальшивая. Конечно, никаких пушек и пулеметов, которые видела Марсела, на "Орионе" заметно не было, их убрали под палубу.
   - Красивая штучка, верно? - прищурилась Соледад. - Конечно, электроники у нас поменьше, чем на "Дороти", но зато какой ход! Пятьдесят узлов! Уйдем даже от торпедного катера.
   - Газотурбинный двигатель? - спросил я.
   - Да, - кивнула Соледад, - но есть и обычный дизель для крейсерского хода. Конечно, это класс, но "Дороти"... Там душа отдыхает! Судно XXI века!
   Соледад испытующе ждала, что я начну спрашивать о ее "Орионе". Возможно, ей просто хотелось похвастаться - она ведь была очень тщеславна. Но я, догадываясь о том, чего она ждет, боялся, что мой интерес будет принят за попытку выведать тактико-технические данные этого пиратского корабля. Поэтому я промолчал и спокойно доехал до берега, где стояли туристические палатки. Охранники спрыгнули на песок раньше нас и гуськом перебежали к опушке леса, где залегли цепью, держа под прицелом весь пляж. На палубе "Дороти", а затем и на палубе "Ориона" появились две фигурки с чем-то продолговатым в руках и быстренько укрылись, так что с берега их не было заметно. Марсела на них не обратила внимания, Соледад только бросила взгляд, убедившись, видимо, что все меры безопасности приняты. Я понял, что она велела снайперам взять под прицел берег и прилегающую к нему акваторию лагуны.
   - Какое симпатичное, жаркое солнце! - сказала Соледад, вновь подцепляя меня под локоть. Марсела восстановила равновесие, и в обществе этих цветущих розочек я направился по пляжу к группе людей, лежащих на животах под палящим солнцем. Время для загара было выбрано, на мой взгляд, не лучшее. В такую погоду, по-моему, неплохо, поплавав вволю, забраться под тент. Однако, когда Соледад подвела нас с Марселой к лежащим на песке людям, то я понял, что они уже не боятся получить солнечный удар.
   - Это шведы? - спросил я, приглядываясь к трупам и пытаясь определить, чем их пристукнули.
   - Да, - сказала Соледад, - это лишние шведы. Я оставила пока только профессора Бьернсона и его ассистентку Астрид Спарре, а эти - члены экипажа, мне не нужны. Им сделали уколы ядом кураре, и они почти не мучились. Сейчас с "Дороти" прилетит вертолет, который выгрузит сюда Синди и Мэри, а этих ребят отвезет на Акулью отмель... А пока пойдемте в палатку. От этих чудаков уже здорово припахивает.
   Марсела, крепко вцепившись в мою руку, мелко дрожала. Мне тоже многое не нравилось. Натешившись, Соледад вполне могла предложить солнечные ванны после укола кураре в задницу.
   - Когда ты предлагала нам позагорать, - спросил я у Соледад, - ты не имела в виду присоединить нас к группе "ненужных шведов"?
   - Нет-нет, - успокоила меня Соледад, - когда я решу от вас избавиться, то не стану играть в прятки, а скажу все честно и открыто. Например: "Анхель, ты выходишь из игры. Через полчаса тебе вспорют живот, и я зажарю твое сердце, чтобы оно навеки растворилось в моей плоти..." Неплохо, правда? По-моему, даже поэтично! Или: "Марселочка, птичка, моя дорогая подружка, к сожалению, всему приходит конец. Я срежу мясцо с твоих окорочков, а чтобы ты не жалела об утраченной красоте, всуну тебе в попку заряд пластиковой взрывчатки с детонатором, который разнесет тебя на мелкие кусочки". Видите, я не люблю лжи и вероломства!
   - "Через полчаса", - поинтересовался я, - это буквально?
   - Нет, - мотнула головой Соледад, - это было сказано к примеру. На самом деле ты, может быть, проживешь час, сутки, неделю, а может быть - месяц или даже десять лет. Смерть должна приходить к человеку неожиданно. В этом вся прелесть. Я еще не сделала окончательного выбора.
   В палатке с поднятыми краями полога было прохладно. На столике, в вазочке, обложенной тающим льдом, лежала горка фруктов. Симпатичный негр в шортах поставил на стол переносной холодильник с десятком банок "Карлсберга". Мы уселись на раскладные стульчики, и я с удовольствием, дернув за колечко, раскупорил первую банку. В это время с "Дороти" поднялся вертолет. Пролетев совсем немного, он опустился на воду рядом с пляжем. Два парня в черном вывели из вертолета Синди, Мэри и какого-то паренька в очках и с длинными волосами. Их быстренько провели мимо "загорающих" шведов. По-моему, Синди и Мэри даже не сообразили, что это трупы.
   - Вперед! Не оборачиваться! - командовал конвоир. Несколько черных фигур выбежало из джунглей, и пока Синди, Мэри и парень шли под конвоем к палатке, быстренько перебросали трупы шведов в вертолет. Двое влезли в кабину, остальные вернулись в свои укрытия, и вертолет, завертев лопастями, снялся с воды, круто развернулся над лагуной и направился, очевидно, в сторону Акульей отмели...
   - Разрешите представить вам, мистер Родригес, нашего гостя, мистера Джерри Купера-младшего! - объявила Соледад. - Вы ведь не знакомы?
   Джералд Купер-младший
   Сынок папаши Купера, уже час-другой, как покойного, произвел на меня хорошее впечатление. Это был тихий, безобидный очкарик, судя по всему, очень редко занимавшийся спортом Я не мог бы себе представить его даже за столом для пинг-понга или с клюшкой для гольфа. Представить его в роли мужа Синди Уайт было нетрудно, но от этого я начинал испытывать к нему жалость. Малышка Синди, попади она под венец с этим сутулым и тощим яйцеголовым, вне всякого сомнения, так прочно оседлала бы его, что он и пикнуть бы не смел. К тому же при его отвлеченности от мира - он и сейчас пребывал где-то далеко отсюда, в каких-то размышлениях на математические темы - ему грозила бы участь хронического рогоносца. Впрочем, вероятно, он этого просто не заметил бы. Синди вовсю краснела, поскольку вспоминала, возможно, позапрошлую ночку и умоляюще смотрела на меня: "Ради Бога, не показывай виду, что ты меня близко знаешь!" Точно так же Мэри поглядывала на меня: "Помалкивай, помалкивай, пожалуйста, о наших отношениях с Синди!"
   Последнее было не очень понятно, потому что Джерри уже был уведомлен через прессу о подозрительно близких отношениях своей невесты с Мэри Грин.
   - А это, мистер Купер, мой законный супруг, мистер Анхель Родригес, полновластный хозяин здешних мест и не только их...
   Вот это была проверочка! Если бы я в присутствии красавиц и Джерри отказался признать себя мужем Соледад, не сомневаюсь, что негр, угощавший нас пивом, тут же всадил бы мне в тело иголку с кураре. В кармане шортов у него торчала маленькая металлическая авторучка. Точно такую мне когда-то показывали на занятиях при подготовке к операции на Хайди. В нашей группе такие авторучки были у Капитана и Комиссара. Каждая из них была миниатюрным духовым ружьем, заряженным пятью отравленными иглами, бесшумно убивавшими с расстояния в десять метров. Вероятно, именно иглами были уничтожены шведы. Очень может быть, что симпатичный негр являлся у Соледад крупным специалистом по такого рода обслуживанию.
   Но я, обладая умением понимать Соледад с полуслова, ничуть не удивился и сказал:
   - Мне очень приятно, мистер Купер. Ваш отец произвел на меня самое благоприятное впечатление, и надеюсь, я не буду разочарован и в его сыне.
   Соледад, на лице которой чуть-чуть намечалось беспокойство, прямо-таки просияла. Она совершенно не обратила внимания на вытянувшиеся лица Синди, Мэри и даже Марселы, не понявшей ничего. Я тоже постарался сохранить невозмутимость и, когда обретшая дар речи Мэри спросила: "Когда же вы успели?" - ответил:
   - Своевременно, мисс Грин, или несколько позже. Не всем же знать наши маленькие тайны, верно, Солли?
   Марсела, видя, что североамериканки дико удивлены, терялась в догадках. Соледад, пристально взглянув на нее, сказала:
   - Искупайся, девочка, не суйся в разговор, которого не понимаешь. Варгас, проводи ее и поразвлекай, пока мы беседуем...
   - Пойдем ополоснемся, Марселита? - ухмыльнулся негр, обнимая Марселу за талию и уводя к воде.
   - Так вся эта история с партизанами, побегом от Лопеса и прочим была враньем? - выпучила глаза Мэри. - Энджел - твой муж, Соледад?
   - Конечно, деточка, - улыбнулась пиратка, - мы обвенчаны десять лет назад. А Марсела - моя старая подруга. Неужели вы до сих пор не поняли, что вас дурачили?
   - Боже мой... - остолбенела Синди. Джерри Купер, который только что пожал мне руку своей слабенькой ладошкой, выглядел совершенно отсутствующим. Его занимали какие-то совсем иные мысли. Впечатление было такое, что он пересматривает всю теорию относительности Эйнштейна и создает новую теорию Купера. Рукопожатие не вывело его из сомнамбулического состояния, и лишь когда я чуть встряхнул его руку, он механическим голосом произнес:
   - Очень приятно было познакомиться, сэр.
   - Мы вас на минуточку покинем, - сказала Соледад, беря меня под руку. - Вы будьте как дома, вот ананасы, манго, бананы, пиво... А мы с Анхелем искупаемся и потом потолкуем с вами.
   Взявшись за руки, мы с Соледад, словно маленькие дети, с визгом и хохотом вбежали в воду, а навстречу нам улыбающийся Варгас выносил из воды визжащую и хихикающую Марселу.
   Соледад блестяще плавала, и я с трудом успевал за ней.
   - Тут в лагуне нет акул? - спросил я с опаской.
   - Бывает, заплывают, - улыбнулась Соледад, - но здесь, где мы купаемся защищенный участок, протянута сеть. Успокойся, я не дам акулам съесть то, что принадлежит мне. Уверяю тебя, если тебе на роду написано быть съеденным, то только мной. Впрочем, поскольку ты очень умный мальчик, то съем я тебя еще не скоро.