Страница:
Пока Паскуале был занят на приморском аэродроме сборкой доставленных самолетов, а Блудный Сын занимался судовыми обязанностями, пока "Патриа" плыла из Альхесираса в Кадис, оттуда в Уэльву, Кертнер успел и помотаться по фронтовым дорогам до предместий Мадрида и проторчать неделю с одним днем на аэродроме в Табладе.
К отплытию "Патрии" из Уэльвы Кертнер опоздал, к отплытию из Кадиса тоже не успел. Теперь, если не подведет шофер нанятого автомобиля, он рассчитывает застать "Патрию" в Альхесирасе, хотя дорога туда значительно длиннее, придется объезжать горы, делать большой крюк.
Нанятый автомобиль давно пора было сдать в утиль, в дороге случилось несколько поломок. Этьен нервничал и успел на пароход только потому, что "Патриа" принимала на борт большую партию раненых итальянских солдат и с погрузкой раненых опоздали больше, чем Этьен с прибытием в Альхесирас.
Кертнер занял свою старую каюту, оплаченную в оба конца, и сразу стал спокойнее.
Он быстро установил, что в его отсутствие сюда наведался Блудный Сын. Как было условлено, он унес все, что Этьен фотографировал по пути в Испанию, а также сверток чертежей, которым полагалось храниться в каюте капитана "Патрии".
Одноместная каюта "люкс" со всеми удобствами. Если Этьен будет занят своими приватными делами, а в дверь вдруг начнут ломиться непрошеные гости, можно выкинуть в иллюминатор все, что при столь несчастливом стечении обстоятельств должно быть выброшено, все, что он не успел зашифровать и превратить в безобидные описания красот испанской природы, морских пейзажей.
Если Этьен заметит опасных попутчиков на палубе, то будет стоять у борта, держась за поручни, всегда готовый выбросить в море кассеты с пленкой.
Позади Малага, Альмерия, далеко на западе остались порты Картахена, Аликанте, Валенсия и Барселона. "Патриа" держалась подальше от республиканского берега и поближе к Балеарским островам. После Пальмы на Майорке "Патриа" уже никуда не заходила до самого Марселя.
В Марселе на борт поднялся какой-то подозрительный субъект. Он шатался по палубе, небрежная походка, волочил ноги так, словно на нем старые шлепанцы.
Когда "Патриа" отшвартовалась и лоцман выводил ее из марсельского порта, подозрительный субъект внимательно следил за другими судами, Этьен заметил его повышенный интерес к судам небольшого водоизмещения под испанским флагом. "Патриа" проплывала мимо каботажного судна "Рири", окрашенного в серый цвет, и подозрительный субъект спросил у матроса какого тоннажа эта посудина? А едва "Патриа" вышла из порта, подозрительный субъект стал привязчивой тенью Кертнера и торчал рядом с ним у борта, вглядываясь в остров Иф, от которого удалялась "Патриа".
Этьен перечитал "Графа Монте-Кристо" на французском языке, когда в мае плавал в Барселону, а сейчас, глядя на Иф, увлеченно рассказывал стоявшим на палубе легко раненным итальянским солдатам о злоключениях Дантеса. Никому не известный Эдмон Дантес бежал из тюрьмы замка Иф, чтобы потом прославиться на весь мир под именем графа Монте-Кристо.
Подозрительный субъект приблизился и тоже с интересом слушал рассказ прилично одетого мосье из каюты "люкс" о том, как с помощью Александра Дюма сбежал из тюрьмы Эдмон Дантес, как он был оглушен падением со скалы в море, вынырнул и поплыл, незамеченный, к острову Тибулен.
Подозрительный субъект тоже задал какой-то вопрос, касающийся дальнейшей судьбы графа Монте-Кристо, тоже околачивался на палубе, пока остров Иф не скрылся с горизонта. Но потом особого интереса к пассажиру из каюты "люкс" уже не проявлял и увязался за пассажирами, которые поднялись на борт в Марселе.
Этьен усердно снимал удаляющийся остров Иф. А чтобы снимки не были бездушными, фотографировал на фоне острова пассажиров, стоявших на палубе. Компонуя кадр, он хотел заснять подозрительного субъекта в обнимку с итальянцами, но тот отшатнулся.
- Вы не хотите сняться с итальянскими добровольцами? Боитесь, пошлю эту фотографию красным?
- Да, такая фотография может не понравиться моему патрону, вполголоса признался субъект. - Если верить дуче, все его солдаты герои. А у нас во Франции больше симпатий отдают республиканцам. Забыли старую пословицу? Истина по эту сторону Пиренеев - заблуждение по ту сторону.
"По-видимому, французский агент", - рассудил Этьен и, притворясь наивным, спросил:
- Вы из Перпиньяна?
- Нет, я бретонец.
Этьен еще прежде уловил по произношению, что говорит с уроженцем Бретани, а назвал южный Перпиньян только для того, чтобы прощупать этого субъекта. Этьен окончательно уверился, что перед ним не испанский, а французский агент. Не станет Франко вербовать шпионов в далекой Бретани, он нанимает тех, кто живет у Пиренеев и знает испанский язык...
Глубокой ночью приоткрылась дверь каюты No 11, и показался Паскуале. Он робко огляделся - коридор, куда выходят каюты первого класса, пуст, все двери закрыты. Поспешно, не стучась, он вошел в каюту No 12 и в изнеможении прислонился к двери.
- Что с вами? - спросил Кертнер.
- Каждая такая встреча... - Паскуале опустился на диванчик. - Я даже хлебнул граппы для храбрости. Посоветуйте, где взять запасные нервы?
Он настороженно оглядел каюту. Кертнер его успокоил:
- За этой стеной ваша каюта, там - Баронтини, ничего не слышно.
- Я лишь наполовину жив... - Паскуале вынул из-за пазухи небольшой пакет, завернутый в газету. - А тут еще этот груз!
- Какой? - Кертнер спрятал пакет.
- Вы видели, как грузили ящики от молотилок? А в каждом шестнадцать гробов. Бедные парни возвращаются домой в цинковых мундирах. А сколько итальянцев зарыто под Гвадаррамой? На моих мальчиков тоже цинка не хватило. Их неприкаянные тени бродят по пустыне... Покойников выгрузим в Специи, там меньше глаз и ушей, оттуда поплывем в Геную, там снова погрузим молотилки. И дома не придется побывать... Передайте Джаннине мой привет. Она снова привязала меня к жизни после гибели сыновей в Абиссинии. - Паскуале говорил с трудом, у него пересохло в горле. Кертнер налил ему газированной воды. - С появлением русских самолетов некоторые наши выходят из моды. "Патриа" уже привезла один "мессершмитт-109". Самая последняя модель.
- Вы его видели?
- Собирали на одном аэродроме. Но немцы нас близко не подпускали.
- А техническая документация?
- Хранилась в сейфе капитана.
- Модель серийная?
- Кажется, опытная модель.
- Если вам в следующем рейсе удастся узнать какие-нибудь подробности, передайте мне привет через Джаннину...
Паскуале вышел из каюты Кертнера и заметил, что дверь наискосок из каюты No 19 приоткрыта. Паскуале схватился за сердце, превозмог внезапную слабость и срывающимся голосом сказал уже невидимому хозяину каюты No 12:
- Даже не представляете, сосед, как меня выручили! Повар в Альхесирасе помешался на перце, изжога страшнее морской болезни. Без вашей содовой я бы просто погиб. А "Патриа" привезла бы в Италию одним покойником больше. Доброй ночи, синьор...
Наконец "Патриа" пришвартовалась в порту назначения, в Специи. Перед тем как ступить на трап, Этьен прошел мимо Блудного Сына и Паскуале, не попрощавщись с ними. Но зато, сойдя на берег, он вежливо и очень долго прощался с подозрительным субъектом. Тот высматривал кого-то на пристани. Этьен понимал, что своим присутствием и своей болтливостью очень мешает субъекту заниматься слежкой за кем-то, но озорства ради продолжал болтать насчет графа Монте-Кристо. Знает ли мосье, что его соотечественник Дюма присвоил герою своей книги в качестве прозвища название итальянского острова? Это самый южный остров Тосканского архипелага...
Этьен нанял в порту извозчика и благополучно уехал на вокзал, не встреченный никем из непрошенных встречающих. Он предпочитал вернуться в Милан через Парму, не заезжая в Геную.
И, как всегда, когда Этьену удавалось избежать опасности, он, уже вернувшись в Милан, в свою контору, с удовольствием посмеялся над избыточной осторожностью Кертнера:
"Терпеть не могу трусов, которые из мухи делают слона, а потом продают слоновую кость..."
20
"25.8.1936
Наконец мы в состоянии выполнить вашу просьбу о замене. Кандидат уже подготовлен и в конце сентября может выехать и принять от вас дела. Естественно, некоторое время вам придется поработать вместе с ним, пока он не освоится с обстановкой. Ваш преемник хорошо знает французский, болгарский и турецкий языки. По диплому и по образованию инженер-электрик. Просит сообщить свое мнение - какая "крыша" будет для него наиболее надежной. Привет от далекого Старика. Надеемся на скорое свидание. Надя и Таня шлют приветы.
Дружески О с к а р".
21
До последней минуты Этьен сидел в зале ожидания первого класса, а на перрон вышел перед самым отходом поезда из Болоньи.
Багажа никакого, смахивает на провожающего. Он все поглядывал на вокзальные часы и очень внимательно, как бы выискивая кого-то, осматривался по сторонам.
Поезд тронулся, а он все продолжал настороженно оглядываться и вскочил на ступеньку последнего вагона уже на ходу.
Ступеньки тянулись вдоль вагонов, по ним можно перейти из конца в конец поезда. Этьен без удовольствия убедился, что прыгнул вовсе не последним. Еще несколько мужчин вскочили на движущиеся ступеньки, а какой-то молодой человек в шляпе ухарски прыгнул, когда вагоны шли уже ходко.
Этьен ехал не скорым поездом, как обычно и как ему надлежало ездить при его достатке, а пассажирским. Меньше опасений, что за ним увяжется провожатый.
Сидя у окна, Этьен увидел сквозь стеклянную дверь: по коридору вагона прошел молодой человек, которого он несколько раз видел в Болонье. Черные усики и шляпа, надвинутая на самые глаза. Вот наивность! Будто шляпа, надетая подобным образом, делает человека менее приметным.
"Усики" проследовали вперед по движению поезда. Этьен вовремя отпрянул в угол переполненного купе и остался незамеченным.
Он выждал минуту, встал, открыл противоположную дверь, ведущую из купе наружу, на ступеньки, и двинулся, перебирая поручни, вдоль вагона, к хвосту поезда - совсем как "заяц", который увиливает от встречи с контролером.
Висунов множество, не пробраться ни вперед, ни назад. Впрочем, Этьена толкучка вполне устраивает. Дело в том, что из вагона в вагон переходил бродячий певец, а его сопровождали любители пения. Сегодня певец пользовался особенным успехом, он собрал немало чентезимо. Пассажир, висевший рядом на ступеньке, соообщил, что этот бродячий певец - будущий солист оперы в Болонье. Далеко разносилась неаполитанская песня, затем ария из "Любовного напитка".
Неторопливый поезд приходил в Геную рано утром.
Не доезжая одной остановки, Этьен перешел по платформе в первый вагон. Перед тем он сунул шляпу в карман, снял с себя и взял плащ на руку, так его труднее узнать в толпе. Он хотел как можно быстрее исчезнуть в Генуе с перрона. Вдруг "усики" не прекратили слежку?
Он благополучно вышел на знакомую площадь. В привокзальном сквере Этьена встретил бронзовый Христофор Колумб; иные деревья ему по плечо, иные выше головы.
В Болонье удобнее было прийти на вокзал налегке и не походить на пассажира. А сейчас, наоборот, удобнее выглядеть пассажиром с поезда, и для того, чтобы сразу податься в отель, ему очень не хватало багажа, хотя бы портфеля.
Легче всего было бы нырнуть в подъезд отеля "Коломбия", он как раз напротив вокзала, по правую руку. Но это слишком бойкое место, и если кто-нибудь вознамерится искать Кертнера в Генуе, он будет круглым идиотом, если не начнет с "Коломбии".
Быстрым, размашистым шагом человека, который куда-то опаздывает, он пошел по улице Бальби по направлению к пьяцца Нунциата.
Предутренний час, в толпе не спрячешься, только дворники расхаживают с метлами. Хорошо бы свернуть в тихий лабиринт переулков, которые карабкаются на холм слева. Он поравнялся с лестницей-улочкой святой Бриджитты. А куда она ведет?
Дома лепились по крутому склону; из-за верхних этажей или крыш ближних домов виднелись другие дома, их крыши, мансарды, башни, башенки. Утренний свет наскоро высвечивал, перекрашивал морковно-свекольную мозаику черепичных крыш. Первые лучи солнца уже позолотили кресты и купола, но на улицу, стесненную высокими домами, лучи еще не проникли.
Однако любоваться разноэтажным пейзажем некогда. Этьен озабочен, нужно прожить сегодняшний день в полной уверенности, что за ним не следят. Ах, как пригодилась бы ему сегодня волшебная шапка-невидимка! Кто знает, вдруг в толпе носильщиков, извозчиков, шоферов его встретил на вокзале другой незнакомый агент, которому "усики" его перепоручили.
Можно бы зайти в самое захудалое кафе и просидеть там часок-другой, просматривая утренние газеты. Многие синьоры начинают с этого день, им не терпится узнать, что нового на белом свете, - фронтовая сводка из Испании, биржевые новости, как проходит велосипедная гонка "Тур де Франс", в которой участвуют итальянские гонщики...
Но газеты еще не вышли, и все кафе закрыты.
Он миновал длинный тоннель, на портале которого указан год его сооружения: "Анно VI - шестой год фашистской эры, проще говоря, 1928 год. Этьен хотел выйти кратчайшим путем на Улицу 20 сентября и свернул вправо.
Как медленно тянется время, то самое время, которое стремительно убегает от нас даже тогда, когда мы держим свои часы на цепочке! Времени у Этьена всегда не хватает, так трудно успеть и в банк, и на аэродром к синьору Лионелло, и на биржу, и в контору, и не опоздать вечером к увертюре в "Ла Скала", а потом, напевая оперные мелодии, допоздна сидеть над своей секретной цифирью. Столько дел нужно втиснуть в каждые сутки!
С жалостливым сочувствием уподобил он себя однажды трубачу из оркестра берсальеров. Они бегут на военных парадах легким шагом, и бедняги музыканты ухитряются играть на бегу, не сбиваясь ни с такта, ни с шага...
А сейчас вдруг время оказалось в скучном избытке, просто некуда девать, он сорит минутами, как скорлупой от жареных каштанов.
Он делал все для того, чтобы поскорее израсходовались полтора часа до открытия магазинов.
Побрился в дешевенькой парикмахерской, там же, ради времяпрепровождения, сделал маникюр, мастерица возилась с его ногтями, а он сидел и думал:
"Насколько женщине легче изменить свою внешность, чем мужчине! Иногда ей достаточно перекрасить волосы, изменить прическу и сменить туалет".
Затем он восседал на троне у чистильщика обуви. Жаль, тот оказался не из медлительных говорунов, которые священнодействуют, когда размазывают гуталин и орудуют щеткой. Чистильщик работал с неуместной быстротой, будто за Этьеном выстроилась длинная очередь.
В зеркально начищенных ботинках он зашагал, как всякий уважающий себя приезжий, к домику Христофора Колумба перед башней у входа в старый город. Домик увит плющом, железные скобы скрепляют ноздреватые, замшелые камни. Дверь навечно заперта. В каком столетии последний раз повернулся ключ в ржавом замке? Порог двери намного выше тротуара, круто подымающегося к крепостной стене.
Первый же горластый продавец газет придал Этьену уверенности. Теперь он может сколько угодно сидеть на бульваре, уткнувшись в газетный лист.
...Войска генералиссимуса Франко атакуют под Мадридом район королевского парка Эль Прадо. (Значит, мятежники, не добившись успеха в лобовых атаках, решили охватить Мадрид с флангов? Только бы не отрезали Мадрид от Гвадаррамы! Город получает оттуда электроэнергию, там запасы питьевой воды!)
...Дипломатические церемонии в связи с тем, что Германия и Италия признали хунту Франко "правительством Испании". (Еще самая малость, и фашистский писака захлебнулся бы от восторга.)
...Ратифицирован японо-германский договор "для защиты от коммунизма". (Помнится, точно такой же договор подписан в октябре графом Чиано и Гитлером в Берхтесгадене.)
...Фирма "ФИАТ" строит железную дорогу в Персии, строит автостраду в Афганистане. (Все время суетятся возле наших границ!)
...После благотворительного концерта в берлинском ревю-театре Джильи встретился с Гитлером. Джильи снимается в Германии в новом фильме. (Великий талант, но политический младенец!)
...Снимок - манифестация в Риме. Мимо Муссолини маршируют священники в рясах и монахини в причудливых накрахмаленных чепцах. Чеканят шаг, руки подняты в фашистском приветствии, судя по широко разверстым ртам, что-то орут. (Но ведь не в своих тихих кельях они научились маршировать и орать?!)
Он сидел в сквере возле оперного театра "Карло Феличе" и предавался тревожным размышлениям.
Еще летом он узнал, что Старик воюет в Испании и взял туда группу помощников. Точно ли товарищи, оставшиеся в Центре, представляют себе обстановку, в которой Этьен находится?
"Где сейчас Оскар? С сентября жду обещанного наследника. Может, последняя шифровка попала к равнодушному человеку, а бумага, как известно, молчит, места ей в столе требуется не много. Или человек, к которому попало письмо, решил, что мне не хватает стойкости, выдержки? Так или иначе, замены нет, и я вынужден играть с огнем, поскольку игра стоит свеч".
Этьен был убежден: если бы Старик оставался на месте, к сигналам и просьбам о замене отнеслись бы внимательней.
Этьен встревожился, еще когда узнал, что Старика перевели в Особую Дальневосточную армию, заместителем к Блюхеру. Место Старика в Центре занял комкор Урицкий, судя по письмам и телеграммам, дельный человек. Этьен знал, что это - племянник того Урицкого, который играл видную роль в Октябрьском перевороте и был убит эсерами. Но все-таки какие обстоятельства вызвали смену руководства? Ухудшение наших отношений с японцами и необходимость укрепить ОКДВА?
Удалось ли найти равноценную замену Старику? Только подумать, сколько ниточек тянулось к нему со всех концов! В чьи руки попадают теперь эти тонкие ниточки? Этьен читал в одном из журналов, кажется в "Военной мысли", что для подготовки командира дивизии требуется не менее восьми десяти лет. А сколько лет требуется для подготовки командующего разведкой? Чтобы работать в полную силу, разведчик должен иногда в течение длинного ряда лет тщательно накапливать разведданные в их логической последовательности и причинной связи. Смена руководства в разведке - дело не простое.
Речь не о том, что придут более слабые работники. Но новые работники - каковы бы они ни были - легче могут стать жертвой дезинформации, им труднее сопоставить "вчера" и "сегодня", они не знают повадок, привычек, приемов, манер тех противников, с которыми их предшественники незримо воевали в течение долгих, долгих лет.
По всем правилам, каким подчиняется его дело, никак нельзя было Этьену приезжать в Геную. Но риск оправдывается необычайной важностью поездки. Он не имеет права держать втуне столь ценные материалы, он обязан передать их в Центр.
Это, так сказать, генеральная задача. А в ближайший час ему нужно решить локальную, маленькую, но в то же время сложную задачу - остаться в Генуе незамеченным.
Как приезжему явиться в отель налегке, абсолютно без багажа, и не обратить на себя внимания?
Он терпеливо дождался, когда откроется универсальный магазин "Ринашенте", и купил чемодан желтой кожи. Вообще-то говоря, он умеет носить пустой чемодан, чтобы тот выглядел увесистым. Но коридорный в отеле сразу выхватит чемодан и потащит в номер... Нет, пустой чемодан его не выручит.
Он накупил в "Ринашенте" всякой всячины и кое-что из одежды. Сорвал этикетки с пижамы, носков, новых рубашек, чтобы все это не выглядело как только что приобретенное, купил и надел новую шляпу борсалино, обулся в новые туфли, не снял с себя после примерки новый костюм, а все ношеное тоже уложил в чемодан.
Теперь он может себе позволить стать постояльцем респектабельного отеля.
Рядом со стойкой портье на видном месте висит таблица - перечислены ближайшие церкви, указано, когда и какие идут службы в будни и праздники. Тут же стоит медная урна, куда всем входящим в отель надлежит в дождливую погоду ставить мокрые зонтики.
Он спустился в ресторан при гостинице, уселся за дальний столик, но уже через несколько минут перед Этьеном вновь мелькнули короткие и широкие, почти квадратные усики. "Усики" уселись за выступом стены, а увидел его Этьен потому, что напротив висело зеркало под углом. Шляпа, обычно надвинутая на глаза, лежала рядом на стуле.
"Нужно уйти быстро, но не торопясь".
Он еще раз глянул в зеркало напротив и увидел отраженный зеркалом взгляд, устремленный на него в упор. Этьен даже заметил, что "усики" ничего не успели себе заказать. Такой взгляд Этьен называл про себя легавым - взгляд ищейки, преследующей дичь.
С какого времени, с какого пункта неразлучен с Этьеном его назойливый спутник - с вокзала в Болонье или еще раньше?
Ничем не выдавая своей наблюдательности, Этьен не спеша допил кофе, оставил на столике сколько-то там лир и устало поднялся.
Да, никуда не торопится. Да, остановился в этом отеле. Ключ от номера на деревянной груше он держал в руке и позвякивал им.
Однако в номер он не вернулся, а вышел на улицу, сунул деревянную грушу в карман и вскочил в проходящий мимо автобус, идущий в сторону порта.
Он вышел из автобуса возле мола Веккиа и зашагал через торговый пассаж, который коридором вытянулся на весь квартал под вторыми этажами жилых домов. И здесь продавцы контрабандных сигарет преследовали прохожих, назойливо совали свой товар в карманы.
Напротив часовой мастерской - прилавок, заваленный книгами. Как же пройти мимо старого букиниста и его такой же старенькой помощницы, если можно порыться в книгах и израсходовать еще десяток никчемных, бросовых минут? Последние месяцы были перегружены делами, и ему некогда было наведываться в книжные магазины.
Сейчас он с удовольствием ворошил, перебирал книги на развале. Ко всякого рода приключениям, похождениям детективов и шпионов он относился без особого интереса, но огорчался, держа в руках стоящие книги, которые ему по нехватке времени не суждено прочесть.
Маленькая книжечка в обтрепанной голубой обложке. Записки американского летчика-испытателя Джимми Коллинза. На английском языке. Он слышал об этой книжке уже давно и когда-то справлялся о ней в магазине издательства Мондадори. Но на итальянском языке книжка еще не вышла. Развернул, прочел несколько фраз, торопливо и щедро уплатил букинисту. Так хотелось скорее дойти до скамейки на бульваре, углубиться в чтение, что он ускорил шаг.
Этьен уже подходил к порту - за крышами домов виднелись мачты, снасти, трубы пароходов. До него доносился шум работящего порта - гудки буксиров, звонки подъемных кранов.
Он обошел несколько причалов, поглазел на пароход, название которого нельзя было издали разобрать, а подойти ближе не разрешил карабинер. Пароход стоял под погрузкой. С причала доносился прилежный скрип такелажа, без устали работали подъемные краны. Какие-то исполинские ящики совершали путешествие в воздухе, прежде чем скрыться в трюме.
Чтобы не привлекать к себе внимания карабинера, Этьен зашагал дальше, прошел мимо портового управления и среди прочих увидел вывеску "Нотариальная контора". Вот и хорошо, не придется искать контору в центре города.
В такой конторе бывает немало клиентов, которые делают в Генуе пересадку с поезда на пароход, с парохода на поезд с парохода на пароход. В порту не так будет обращать на себя внимание транзитный пассажир, иностранец, оформляющий доверенность на имя какой-то женщины - право распоряжаться его текущим счетом в швейцарском банке.
В нотариальной конторе, насквозь пропахшей сургучом, он чувствовал себя в полной безопасности. Ни одному сыщику не придет в голову искать его в таком укромном, тихом помещении.
С новоиспеченной нотариальной доверенностью в кармане он шагал по оживленной улице.
Как во всех южных городах, рыбные магазины, фруктовые лавки и цветочные магазины располагались только на теневой стороне улицы. Никакие тенты не могли бы спасти скоропортящийся товар от солнца.
В рыбном магазине стеклянной витрины нет, и Этьена обдали острые запахи. В корзинах, выстланных листьями папоротника, в стеклянных ящиках, питаемых проточной водой, можно найти все дары Лигурийского моря. Осьминоги, лангусты, крабы, устрицы, мидии, кальмары, креветки, рыба-меч, нарезанная большими кусками, и - как приправа к будущим рыбным блюдам шампиньоны в плетеных корзинках.
Цветочный магазин с густым букетом запахов и яркой палитрой. Фруктовая лавка со своим пиршеством красок и ароматов, вобравшим в себя всю свежесть садов, плантаций и фруктовых рощ.
По-видимому, Этьен позавтракал второпях, потому что решил зайти в фруктовую лавку поблизости от причала Сомали.
Он незаметно и зорко огляделся перед тем, как переступить порог лавки.
22
Ящик, похожий на дощатый домик. Подъемный кран снял с платформы, на борту которой эмблема германских железных дорог, этот ящик и понес его к краю пристани. Грузчик отцепил стропы и накинул на крюк другого крана, который приводила в действие корабельная лебедка.
Погрузкой командовал стивидор Маурицио, мужчина атлетического сложения. За его выразительными жестами следили и крановщик, и лебедчик, и все грузчики.
С палубы на пристань кто-то крикнул по-немецки:
- Предупредите их, лейтенант Хюбнер: если погрузят до обеда - получат премию!
Баронтини подмигнул крановщику, и тот понимающе кивнул. Поднося ящик к проему трюма, крановщик резко бросил его вниз, на палубу. Ящик разбился, из-под дощатой обшивки показалось нечто не сельскохозяйственное - башня легкого танка с дулом орудия.
К отплытию "Патрии" из Уэльвы Кертнер опоздал, к отплытию из Кадиса тоже не успел. Теперь, если не подведет шофер нанятого автомобиля, он рассчитывает застать "Патрию" в Альхесирасе, хотя дорога туда значительно длиннее, придется объезжать горы, делать большой крюк.
Нанятый автомобиль давно пора было сдать в утиль, в дороге случилось несколько поломок. Этьен нервничал и успел на пароход только потому, что "Патриа" принимала на борт большую партию раненых итальянских солдат и с погрузкой раненых опоздали больше, чем Этьен с прибытием в Альхесирас.
Кертнер занял свою старую каюту, оплаченную в оба конца, и сразу стал спокойнее.
Он быстро установил, что в его отсутствие сюда наведался Блудный Сын. Как было условлено, он унес все, что Этьен фотографировал по пути в Испанию, а также сверток чертежей, которым полагалось храниться в каюте капитана "Патрии".
Одноместная каюта "люкс" со всеми удобствами. Если Этьен будет занят своими приватными делами, а в дверь вдруг начнут ломиться непрошеные гости, можно выкинуть в иллюминатор все, что при столь несчастливом стечении обстоятельств должно быть выброшено, все, что он не успел зашифровать и превратить в безобидные описания красот испанской природы, морских пейзажей.
Если Этьен заметит опасных попутчиков на палубе, то будет стоять у борта, держась за поручни, всегда готовый выбросить в море кассеты с пленкой.
Позади Малага, Альмерия, далеко на западе остались порты Картахена, Аликанте, Валенсия и Барселона. "Патриа" держалась подальше от республиканского берега и поближе к Балеарским островам. После Пальмы на Майорке "Патриа" уже никуда не заходила до самого Марселя.
В Марселе на борт поднялся какой-то подозрительный субъект. Он шатался по палубе, небрежная походка, волочил ноги так, словно на нем старые шлепанцы.
Когда "Патриа" отшвартовалась и лоцман выводил ее из марсельского порта, подозрительный субъект внимательно следил за другими судами, Этьен заметил его повышенный интерес к судам небольшого водоизмещения под испанским флагом. "Патриа" проплывала мимо каботажного судна "Рири", окрашенного в серый цвет, и подозрительный субъект спросил у матроса какого тоннажа эта посудина? А едва "Патриа" вышла из порта, подозрительный субъект стал привязчивой тенью Кертнера и торчал рядом с ним у борта, вглядываясь в остров Иф, от которого удалялась "Патриа".
Этьен перечитал "Графа Монте-Кристо" на французском языке, когда в мае плавал в Барселону, а сейчас, глядя на Иф, увлеченно рассказывал стоявшим на палубе легко раненным итальянским солдатам о злоключениях Дантеса. Никому не известный Эдмон Дантес бежал из тюрьмы замка Иф, чтобы потом прославиться на весь мир под именем графа Монте-Кристо.
Подозрительный субъект приблизился и тоже с интересом слушал рассказ прилично одетого мосье из каюты "люкс" о том, как с помощью Александра Дюма сбежал из тюрьмы Эдмон Дантес, как он был оглушен падением со скалы в море, вынырнул и поплыл, незамеченный, к острову Тибулен.
Подозрительный субъект тоже задал какой-то вопрос, касающийся дальнейшей судьбы графа Монте-Кристо, тоже околачивался на палубе, пока остров Иф не скрылся с горизонта. Но потом особого интереса к пассажиру из каюты "люкс" уже не проявлял и увязался за пассажирами, которые поднялись на борт в Марселе.
Этьен усердно снимал удаляющийся остров Иф. А чтобы снимки не были бездушными, фотографировал на фоне острова пассажиров, стоявших на палубе. Компонуя кадр, он хотел заснять подозрительного субъекта в обнимку с итальянцами, но тот отшатнулся.
- Вы не хотите сняться с итальянскими добровольцами? Боитесь, пошлю эту фотографию красным?
- Да, такая фотография может не понравиться моему патрону, вполголоса признался субъект. - Если верить дуче, все его солдаты герои. А у нас во Франции больше симпатий отдают республиканцам. Забыли старую пословицу? Истина по эту сторону Пиренеев - заблуждение по ту сторону.
"По-видимому, французский агент", - рассудил Этьен и, притворясь наивным, спросил:
- Вы из Перпиньяна?
- Нет, я бретонец.
Этьен еще прежде уловил по произношению, что говорит с уроженцем Бретани, а назвал южный Перпиньян только для того, чтобы прощупать этого субъекта. Этьен окончательно уверился, что перед ним не испанский, а французский агент. Не станет Франко вербовать шпионов в далекой Бретани, он нанимает тех, кто живет у Пиренеев и знает испанский язык...
Глубокой ночью приоткрылась дверь каюты No 11, и показался Паскуале. Он робко огляделся - коридор, куда выходят каюты первого класса, пуст, все двери закрыты. Поспешно, не стучась, он вошел в каюту No 12 и в изнеможении прислонился к двери.
- Что с вами? - спросил Кертнер.
- Каждая такая встреча... - Паскуале опустился на диванчик. - Я даже хлебнул граппы для храбрости. Посоветуйте, где взять запасные нервы?
Он настороженно оглядел каюту. Кертнер его успокоил:
- За этой стеной ваша каюта, там - Баронтини, ничего не слышно.
- Я лишь наполовину жив... - Паскуале вынул из-за пазухи небольшой пакет, завернутый в газету. - А тут еще этот груз!
- Какой? - Кертнер спрятал пакет.
- Вы видели, как грузили ящики от молотилок? А в каждом шестнадцать гробов. Бедные парни возвращаются домой в цинковых мундирах. А сколько итальянцев зарыто под Гвадаррамой? На моих мальчиков тоже цинка не хватило. Их неприкаянные тени бродят по пустыне... Покойников выгрузим в Специи, там меньше глаз и ушей, оттуда поплывем в Геную, там снова погрузим молотилки. И дома не придется побывать... Передайте Джаннине мой привет. Она снова привязала меня к жизни после гибели сыновей в Абиссинии. - Паскуале говорил с трудом, у него пересохло в горле. Кертнер налил ему газированной воды. - С появлением русских самолетов некоторые наши выходят из моды. "Патриа" уже привезла один "мессершмитт-109". Самая последняя модель.
- Вы его видели?
- Собирали на одном аэродроме. Но немцы нас близко не подпускали.
- А техническая документация?
- Хранилась в сейфе капитана.
- Модель серийная?
- Кажется, опытная модель.
- Если вам в следующем рейсе удастся узнать какие-нибудь подробности, передайте мне привет через Джаннину...
Паскуале вышел из каюты Кертнера и заметил, что дверь наискосок из каюты No 19 приоткрыта. Паскуале схватился за сердце, превозмог внезапную слабость и срывающимся голосом сказал уже невидимому хозяину каюты No 12:
- Даже не представляете, сосед, как меня выручили! Повар в Альхесирасе помешался на перце, изжога страшнее морской болезни. Без вашей содовой я бы просто погиб. А "Патриа" привезла бы в Италию одним покойником больше. Доброй ночи, синьор...
Наконец "Патриа" пришвартовалась в порту назначения, в Специи. Перед тем как ступить на трап, Этьен прошел мимо Блудного Сына и Паскуале, не попрощавщись с ними. Но зато, сойдя на берег, он вежливо и очень долго прощался с подозрительным субъектом. Тот высматривал кого-то на пристани. Этьен понимал, что своим присутствием и своей болтливостью очень мешает субъекту заниматься слежкой за кем-то, но озорства ради продолжал болтать насчет графа Монте-Кристо. Знает ли мосье, что его соотечественник Дюма присвоил герою своей книги в качестве прозвища название итальянского острова? Это самый южный остров Тосканского архипелага...
Этьен нанял в порту извозчика и благополучно уехал на вокзал, не встреченный никем из непрошенных встречающих. Он предпочитал вернуться в Милан через Парму, не заезжая в Геную.
И, как всегда, когда Этьену удавалось избежать опасности, он, уже вернувшись в Милан, в свою контору, с удовольствием посмеялся над избыточной осторожностью Кертнера:
"Терпеть не могу трусов, которые из мухи делают слона, а потом продают слоновую кость..."
20
"25.8.1936
Наконец мы в состоянии выполнить вашу просьбу о замене. Кандидат уже подготовлен и в конце сентября может выехать и принять от вас дела. Естественно, некоторое время вам придется поработать вместе с ним, пока он не освоится с обстановкой. Ваш преемник хорошо знает французский, болгарский и турецкий языки. По диплому и по образованию инженер-электрик. Просит сообщить свое мнение - какая "крыша" будет для него наиболее надежной. Привет от далекого Старика. Надеемся на скорое свидание. Надя и Таня шлют приветы.
Дружески О с к а р".
21
До последней минуты Этьен сидел в зале ожидания первого класса, а на перрон вышел перед самым отходом поезда из Болоньи.
Багажа никакого, смахивает на провожающего. Он все поглядывал на вокзальные часы и очень внимательно, как бы выискивая кого-то, осматривался по сторонам.
Поезд тронулся, а он все продолжал настороженно оглядываться и вскочил на ступеньку последнего вагона уже на ходу.
Ступеньки тянулись вдоль вагонов, по ним можно перейти из конца в конец поезда. Этьен без удовольствия убедился, что прыгнул вовсе не последним. Еще несколько мужчин вскочили на движущиеся ступеньки, а какой-то молодой человек в шляпе ухарски прыгнул, когда вагоны шли уже ходко.
Этьен ехал не скорым поездом, как обычно и как ему надлежало ездить при его достатке, а пассажирским. Меньше опасений, что за ним увяжется провожатый.
Сидя у окна, Этьен увидел сквозь стеклянную дверь: по коридору вагона прошел молодой человек, которого он несколько раз видел в Болонье. Черные усики и шляпа, надвинутая на самые глаза. Вот наивность! Будто шляпа, надетая подобным образом, делает человека менее приметным.
"Усики" проследовали вперед по движению поезда. Этьен вовремя отпрянул в угол переполненного купе и остался незамеченным.
Он выждал минуту, встал, открыл противоположную дверь, ведущую из купе наружу, на ступеньки, и двинулся, перебирая поручни, вдоль вагона, к хвосту поезда - совсем как "заяц", который увиливает от встречи с контролером.
Висунов множество, не пробраться ни вперед, ни назад. Впрочем, Этьена толкучка вполне устраивает. Дело в том, что из вагона в вагон переходил бродячий певец, а его сопровождали любители пения. Сегодня певец пользовался особенным успехом, он собрал немало чентезимо. Пассажир, висевший рядом на ступеньке, соообщил, что этот бродячий певец - будущий солист оперы в Болонье. Далеко разносилась неаполитанская песня, затем ария из "Любовного напитка".
Неторопливый поезд приходил в Геную рано утром.
Не доезжая одной остановки, Этьен перешел по платформе в первый вагон. Перед тем он сунул шляпу в карман, снял с себя и взял плащ на руку, так его труднее узнать в толпе. Он хотел как можно быстрее исчезнуть в Генуе с перрона. Вдруг "усики" не прекратили слежку?
Он благополучно вышел на знакомую площадь. В привокзальном сквере Этьена встретил бронзовый Христофор Колумб; иные деревья ему по плечо, иные выше головы.
В Болонье удобнее было прийти на вокзал налегке и не походить на пассажира. А сейчас, наоборот, удобнее выглядеть пассажиром с поезда, и для того, чтобы сразу податься в отель, ему очень не хватало багажа, хотя бы портфеля.
Легче всего было бы нырнуть в подъезд отеля "Коломбия", он как раз напротив вокзала, по правую руку. Но это слишком бойкое место, и если кто-нибудь вознамерится искать Кертнера в Генуе, он будет круглым идиотом, если не начнет с "Коломбии".
Быстрым, размашистым шагом человека, который куда-то опаздывает, он пошел по улице Бальби по направлению к пьяцца Нунциата.
Предутренний час, в толпе не спрячешься, только дворники расхаживают с метлами. Хорошо бы свернуть в тихий лабиринт переулков, которые карабкаются на холм слева. Он поравнялся с лестницей-улочкой святой Бриджитты. А куда она ведет?
Дома лепились по крутому склону; из-за верхних этажей или крыш ближних домов виднелись другие дома, их крыши, мансарды, башни, башенки. Утренний свет наскоро высвечивал, перекрашивал морковно-свекольную мозаику черепичных крыш. Первые лучи солнца уже позолотили кресты и купола, но на улицу, стесненную высокими домами, лучи еще не проникли.
Однако любоваться разноэтажным пейзажем некогда. Этьен озабочен, нужно прожить сегодняшний день в полной уверенности, что за ним не следят. Ах, как пригодилась бы ему сегодня волшебная шапка-невидимка! Кто знает, вдруг в толпе носильщиков, извозчиков, шоферов его встретил на вокзале другой незнакомый агент, которому "усики" его перепоручили.
Можно бы зайти в самое захудалое кафе и просидеть там часок-другой, просматривая утренние газеты. Многие синьоры начинают с этого день, им не терпится узнать, что нового на белом свете, - фронтовая сводка из Испании, биржевые новости, как проходит велосипедная гонка "Тур де Франс", в которой участвуют итальянские гонщики...
Но газеты еще не вышли, и все кафе закрыты.
Он миновал длинный тоннель, на портале которого указан год его сооружения: "Анно VI - шестой год фашистской эры, проще говоря, 1928 год. Этьен хотел выйти кратчайшим путем на Улицу 20 сентября и свернул вправо.
Как медленно тянется время, то самое время, которое стремительно убегает от нас даже тогда, когда мы держим свои часы на цепочке! Времени у Этьена всегда не хватает, так трудно успеть и в банк, и на аэродром к синьору Лионелло, и на биржу, и в контору, и не опоздать вечером к увертюре в "Ла Скала", а потом, напевая оперные мелодии, допоздна сидеть над своей секретной цифирью. Столько дел нужно втиснуть в каждые сутки!
С жалостливым сочувствием уподобил он себя однажды трубачу из оркестра берсальеров. Они бегут на военных парадах легким шагом, и бедняги музыканты ухитряются играть на бегу, не сбиваясь ни с такта, ни с шага...
А сейчас вдруг время оказалось в скучном избытке, просто некуда девать, он сорит минутами, как скорлупой от жареных каштанов.
Он делал все для того, чтобы поскорее израсходовались полтора часа до открытия магазинов.
Побрился в дешевенькой парикмахерской, там же, ради времяпрепровождения, сделал маникюр, мастерица возилась с его ногтями, а он сидел и думал:
"Насколько женщине легче изменить свою внешность, чем мужчине! Иногда ей достаточно перекрасить волосы, изменить прическу и сменить туалет".
Затем он восседал на троне у чистильщика обуви. Жаль, тот оказался не из медлительных говорунов, которые священнодействуют, когда размазывают гуталин и орудуют щеткой. Чистильщик работал с неуместной быстротой, будто за Этьеном выстроилась длинная очередь.
В зеркально начищенных ботинках он зашагал, как всякий уважающий себя приезжий, к домику Христофора Колумба перед башней у входа в старый город. Домик увит плющом, железные скобы скрепляют ноздреватые, замшелые камни. Дверь навечно заперта. В каком столетии последний раз повернулся ключ в ржавом замке? Порог двери намного выше тротуара, круто подымающегося к крепостной стене.
Первый же горластый продавец газет придал Этьену уверенности. Теперь он может сколько угодно сидеть на бульваре, уткнувшись в газетный лист.
...Войска генералиссимуса Франко атакуют под Мадридом район королевского парка Эль Прадо. (Значит, мятежники, не добившись успеха в лобовых атаках, решили охватить Мадрид с флангов? Только бы не отрезали Мадрид от Гвадаррамы! Город получает оттуда электроэнергию, там запасы питьевой воды!)
...Дипломатические церемонии в связи с тем, что Германия и Италия признали хунту Франко "правительством Испании". (Еще самая малость, и фашистский писака захлебнулся бы от восторга.)
...Ратифицирован японо-германский договор "для защиты от коммунизма". (Помнится, точно такой же договор подписан в октябре графом Чиано и Гитлером в Берхтесгадене.)
...Фирма "ФИАТ" строит железную дорогу в Персии, строит автостраду в Афганистане. (Все время суетятся возле наших границ!)
...После благотворительного концерта в берлинском ревю-театре Джильи встретился с Гитлером. Джильи снимается в Германии в новом фильме. (Великий талант, но политический младенец!)
...Снимок - манифестация в Риме. Мимо Муссолини маршируют священники в рясах и монахини в причудливых накрахмаленных чепцах. Чеканят шаг, руки подняты в фашистском приветствии, судя по широко разверстым ртам, что-то орут. (Но ведь не в своих тихих кельях они научились маршировать и орать?!)
Он сидел в сквере возле оперного театра "Карло Феличе" и предавался тревожным размышлениям.
Еще летом он узнал, что Старик воюет в Испании и взял туда группу помощников. Точно ли товарищи, оставшиеся в Центре, представляют себе обстановку, в которой Этьен находится?
"Где сейчас Оскар? С сентября жду обещанного наследника. Может, последняя шифровка попала к равнодушному человеку, а бумага, как известно, молчит, места ей в столе требуется не много. Или человек, к которому попало письмо, решил, что мне не хватает стойкости, выдержки? Так или иначе, замены нет, и я вынужден играть с огнем, поскольку игра стоит свеч".
Этьен был убежден: если бы Старик оставался на месте, к сигналам и просьбам о замене отнеслись бы внимательней.
Этьен встревожился, еще когда узнал, что Старика перевели в Особую Дальневосточную армию, заместителем к Блюхеру. Место Старика в Центре занял комкор Урицкий, судя по письмам и телеграммам, дельный человек. Этьен знал, что это - племянник того Урицкого, который играл видную роль в Октябрьском перевороте и был убит эсерами. Но все-таки какие обстоятельства вызвали смену руководства? Ухудшение наших отношений с японцами и необходимость укрепить ОКДВА?
Удалось ли найти равноценную замену Старику? Только подумать, сколько ниточек тянулось к нему со всех концов! В чьи руки попадают теперь эти тонкие ниточки? Этьен читал в одном из журналов, кажется в "Военной мысли", что для подготовки командира дивизии требуется не менее восьми десяти лет. А сколько лет требуется для подготовки командующего разведкой? Чтобы работать в полную силу, разведчик должен иногда в течение длинного ряда лет тщательно накапливать разведданные в их логической последовательности и причинной связи. Смена руководства в разведке - дело не простое.
Речь не о том, что придут более слабые работники. Но новые работники - каковы бы они ни были - легче могут стать жертвой дезинформации, им труднее сопоставить "вчера" и "сегодня", они не знают повадок, привычек, приемов, манер тех противников, с которыми их предшественники незримо воевали в течение долгих, долгих лет.
По всем правилам, каким подчиняется его дело, никак нельзя было Этьену приезжать в Геную. Но риск оправдывается необычайной важностью поездки. Он не имеет права держать втуне столь ценные материалы, он обязан передать их в Центр.
Это, так сказать, генеральная задача. А в ближайший час ему нужно решить локальную, маленькую, но в то же время сложную задачу - остаться в Генуе незамеченным.
Как приезжему явиться в отель налегке, абсолютно без багажа, и не обратить на себя внимания?
Он терпеливо дождался, когда откроется универсальный магазин "Ринашенте", и купил чемодан желтой кожи. Вообще-то говоря, он умеет носить пустой чемодан, чтобы тот выглядел увесистым. Но коридорный в отеле сразу выхватит чемодан и потащит в номер... Нет, пустой чемодан его не выручит.
Он накупил в "Ринашенте" всякой всячины и кое-что из одежды. Сорвал этикетки с пижамы, носков, новых рубашек, чтобы все это не выглядело как только что приобретенное, купил и надел новую шляпу борсалино, обулся в новые туфли, не снял с себя после примерки новый костюм, а все ношеное тоже уложил в чемодан.
Теперь он может себе позволить стать постояльцем респектабельного отеля.
Рядом со стойкой портье на видном месте висит таблица - перечислены ближайшие церкви, указано, когда и какие идут службы в будни и праздники. Тут же стоит медная урна, куда всем входящим в отель надлежит в дождливую погоду ставить мокрые зонтики.
Он спустился в ресторан при гостинице, уселся за дальний столик, но уже через несколько минут перед Этьеном вновь мелькнули короткие и широкие, почти квадратные усики. "Усики" уселись за выступом стены, а увидел его Этьен потому, что напротив висело зеркало под углом. Шляпа, обычно надвинутая на глаза, лежала рядом на стуле.
"Нужно уйти быстро, но не торопясь".
Он еще раз глянул в зеркало напротив и увидел отраженный зеркалом взгляд, устремленный на него в упор. Этьен даже заметил, что "усики" ничего не успели себе заказать. Такой взгляд Этьен называл про себя легавым - взгляд ищейки, преследующей дичь.
С какого времени, с какого пункта неразлучен с Этьеном его назойливый спутник - с вокзала в Болонье или еще раньше?
Ничем не выдавая своей наблюдательности, Этьен не спеша допил кофе, оставил на столике сколько-то там лир и устало поднялся.
Да, никуда не торопится. Да, остановился в этом отеле. Ключ от номера на деревянной груше он держал в руке и позвякивал им.
Однако в номер он не вернулся, а вышел на улицу, сунул деревянную грушу в карман и вскочил в проходящий мимо автобус, идущий в сторону порта.
Он вышел из автобуса возле мола Веккиа и зашагал через торговый пассаж, который коридором вытянулся на весь квартал под вторыми этажами жилых домов. И здесь продавцы контрабандных сигарет преследовали прохожих, назойливо совали свой товар в карманы.
Напротив часовой мастерской - прилавок, заваленный книгами. Как же пройти мимо старого букиниста и его такой же старенькой помощницы, если можно порыться в книгах и израсходовать еще десяток никчемных, бросовых минут? Последние месяцы были перегружены делами, и ему некогда было наведываться в книжные магазины.
Сейчас он с удовольствием ворошил, перебирал книги на развале. Ко всякого рода приключениям, похождениям детективов и шпионов он относился без особого интереса, но огорчался, держа в руках стоящие книги, которые ему по нехватке времени не суждено прочесть.
Маленькая книжечка в обтрепанной голубой обложке. Записки американского летчика-испытателя Джимми Коллинза. На английском языке. Он слышал об этой книжке уже давно и когда-то справлялся о ней в магазине издательства Мондадори. Но на итальянском языке книжка еще не вышла. Развернул, прочел несколько фраз, торопливо и щедро уплатил букинисту. Так хотелось скорее дойти до скамейки на бульваре, углубиться в чтение, что он ускорил шаг.
Этьен уже подходил к порту - за крышами домов виднелись мачты, снасти, трубы пароходов. До него доносился шум работящего порта - гудки буксиров, звонки подъемных кранов.
Он обошел несколько причалов, поглазел на пароход, название которого нельзя было издали разобрать, а подойти ближе не разрешил карабинер. Пароход стоял под погрузкой. С причала доносился прилежный скрип такелажа, без устали работали подъемные краны. Какие-то исполинские ящики совершали путешествие в воздухе, прежде чем скрыться в трюме.
Чтобы не привлекать к себе внимания карабинера, Этьен зашагал дальше, прошел мимо портового управления и среди прочих увидел вывеску "Нотариальная контора". Вот и хорошо, не придется искать контору в центре города.
В такой конторе бывает немало клиентов, которые делают в Генуе пересадку с поезда на пароход, с парохода на поезд с парохода на пароход. В порту не так будет обращать на себя внимание транзитный пассажир, иностранец, оформляющий доверенность на имя какой-то женщины - право распоряжаться его текущим счетом в швейцарском банке.
В нотариальной конторе, насквозь пропахшей сургучом, он чувствовал себя в полной безопасности. Ни одному сыщику не придет в голову искать его в таком укромном, тихом помещении.
С новоиспеченной нотариальной доверенностью в кармане он шагал по оживленной улице.
Как во всех южных городах, рыбные магазины, фруктовые лавки и цветочные магазины располагались только на теневой стороне улицы. Никакие тенты не могли бы спасти скоропортящийся товар от солнца.
В рыбном магазине стеклянной витрины нет, и Этьена обдали острые запахи. В корзинах, выстланных листьями папоротника, в стеклянных ящиках, питаемых проточной водой, можно найти все дары Лигурийского моря. Осьминоги, лангусты, крабы, устрицы, мидии, кальмары, креветки, рыба-меч, нарезанная большими кусками, и - как приправа к будущим рыбным блюдам шампиньоны в плетеных корзинках.
Цветочный магазин с густым букетом запахов и яркой палитрой. Фруктовая лавка со своим пиршеством красок и ароматов, вобравшим в себя всю свежесть садов, плантаций и фруктовых рощ.
По-видимому, Этьен позавтракал второпях, потому что решил зайти в фруктовую лавку поблизости от причала Сомали.
Он незаметно и зорко огляделся перед тем, как переступить порог лавки.
22
Ящик, похожий на дощатый домик. Подъемный кран снял с платформы, на борту которой эмблема германских железных дорог, этот ящик и понес его к краю пристани. Грузчик отцепил стропы и накинул на крюк другого крана, который приводила в действие корабельная лебедка.
Погрузкой командовал стивидор Маурицио, мужчина атлетического сложения. За его выразительными жестами следили и крановщик, и лебедчик, и все грузчики.
С палубы на пристань кто-то крикнул по-немецки:
- Предупредите их, лейтенант Хюбнер: если погрузят до обеда - получат премию!
Баронтини подмигнул крановщику, и тот понимающе кивнул. Поднося ящик к проему трюма, крановщик резко бросил его вниз, на палубу. Ящик разбился, из-под дощатой обшивки показалось нечто не сельскохозяйственное - башня легкого танка с дулом орудия.