Воронин Дмитрий. Операция "Одиночество"

   — Да, похоже на то... — Джоанна тоже была расстроена — Помнишь, ты нам рассказывал про коменданта, Лекомба. Он погиб. И все его парни, до последнего. Торпеда почти сравняла Леннокс с землей. Единственная торпеда. Прямое попадание в штаб Патруля. Погиб один из ТАКРов планетарной обороны. А нас там уже не было...

Тайная встреча

   Небольшой, даже меньше эсминца, трейдер “Амазонка" сошел со струны в окрестностях желтого карлика в стороне от обычных торговых путей. Несмотря на войну, далеко не все маленькие корабли были реквизированы для нужд Флота, поэтому их капитаны продолжали заниматься своим бизнесом, зачастую неплохо зарабатывая на желающих спешно что-то привезти или увезти, а то и просто покинуть одну планету и перебраться на другую. К тому же часть товаров, уже многие годы ввозимых на Землю, в последнее время попали в разряд предметов роскоши и безжалостно вычеркивались из списка грузов больших трейдеров, снабжающих метрополию продовольствием. Но всегда находились люди, готовые хорошо заплатить за изысканные деликатесы с экзотических планет.
   Роль поставщиков этих самых деликатесов взяли на себя “вольные торговцы", или, как их чаще называли, “фриты" (лат. free trader — свободный торговец). На своих крошечных кораблях, многие из которых, подобно “Амазонке", были вооружены лучше эсминцев, они сновали между исследованными, а иногда и неисследованными планетами, доставляя покупателям то, за что те готовы были платить.
   Служба Безопасности Патруля с первых же недель войны настояла на обязательном досмотре всех фритов, прибывающих в Систему. Собственно, Флот занимался этой проблемой и раньше — именно вольные торговцы служили основным каналом проникновения на Землю наркотиков и оружия, а были случаи — и агрессивных форм инопланетной жизни. Но во время войны эта проблема становилась особенно важной, поскольку один малый трейдер способен провезти на борту до полусотни человек... или рекнов, хотя пока таких случаев не было. Поэтому в последнее время Патруль ужесточил контроль за околопланетным пространством Земли и некоторым фритам, ранее нагревшим руки на банальном героине и новейшем галлюциногене “фантом-2", пришлось туго. Впрочем, многие владельцы судов старались не связываться с криминалом и не иметь сложностей с пограничниками — в основном эту работу выполняли тяжелые истребители Третьей эскадры.
   Сейчас на борту “Амазонки" находился всего один человек — ее капитан, он же штурман, он же инженер, он же... в общем, капитаны маленьких суденышек обязаны были знать и уметь все, от принципов работы С-драйва до тонкостей ведения торговли со вспыльчивыми ленитами, которые искренне считали, что лучшим аргументом, способным убедить несговорчивого собеседника в своей правоте является всаженный ему в брюхо меч. В грузовых отсеках трейдера находилось некоторое количество товаров, имеющих на Земле довольно большую ценность, но хороший эксперт смог бы определить, что эти коробки и тюки уже более двух месяцев не покидали трюма. Впрочем, патрульные, время от времени осматривающие корабли фритов, обычно не вдавались в такие подробности — кому может прийти в голову мысль держать чрезвычайно дорогостоящий товар взаперти. Но капитана “Амазонки" не интересовала стоимость того, что было сложено в ее трюмах — вернее интересовала, но ровно настолько, насколько эти товары позволяли пограничникам Флота сделать вывод о невинном бизнесе владельца.
   Капитан был молод. Высокий, светловолосый парень, неплохо физически развитый, явно никогда не страдавший от недостатка поклонниц. Он удобно развалился в командирском кресле, и листал какую-то книгу, время от времени бросая косой взгляд на экран радара. Пока экран оставался пустым, но капитан знал, что ждать ему осталось не долго. Его собеседник всегда точен, поэтому появится в точке встречи как обычно минута в минуту. Собственно, свидание не вызывало у капитана особого энтузиазма, однако это был его бизнес, приносящий ему, кстати, чудовищные по земным меркам доходы. Просто заказчик вызывал у него легкое чувство страха — он никогда не видел его лица, хотя и догадывался, кто скрывается по ту сторону темного видеоэкрана. О моральной стороне вопроса он не думал, такие вещи давно уже его не беспокоили. Дело есть дело, если его “партнер" готов платить совершенно неприличные суммы за некоторую информацию, то он, Рональд Геллер, готов эту информацию продать. А откажется, так найдется кто-нибудь другой...
   Так, время... Геллер закрыл книгу и отложил ее в сторону. Почти в тот же момент недалеко от его “Амазонки" мелькнула слабая зеленая вспышка и одновременно на экране радара появилась точка — сошедший со струны корабль. Как всегда, заказчик прибыл вовремя, кроме того очень точно рассчитав координаты выхода — корабли практически оказались рядом. Обычно он предпочитал корабли класса “эсминец", хотя однажды прибыл на встречу на борту небольшого трейдера. Сейчас он остался верен своим привычкам — всего в километре от “Амазонки" находился элегантный эсминец. С такого расстояния, разумеется, не было видно эмблем на его борту, а активировать видеоусилитель Рональд не хотел — он подозревал, что увиденное не слишком ему понравится. Впрочем, если бы он сомневался, то не явился бы сюда один.
   Прозвучал сигнал вызова. Геллер включил голофон, зная, что сейчас собеседник увидит его прекрасное трехмерное изображение. Сам он, как обычно, не увидит ничего, только голос будет доноситься из динамиков коммутатора.
   — Привет, Геллер.
   — Рад вас слышать, Мастер. — Заказчик, отказался, естественно, назвать свое имя и предпочел, чтобы к нему обращались посредством этого псевдонима. — Вы как всегда безупречно точны.
   — Вы проделали неплохую работу, Геллер. Ваши донесения принесли нам большую пользу. Отправляю вам посылку — Ронни увидел, как от бледного пятна на экране радара отделилась яркая точка — в отличие от эсминца, не прикрытая щитом гейген-поля, она была четко видна не только массдетектору “Амазонки", но и классическому радару. Через минуту она попадет в силовой захват и будет доставлена в трюм трейдера.
   — Будут новые указания, Мастер? — Геллер знал, что заказчик не любил многословных речей.
   — Да. В посылке вы, как обычно, найдете деньги, и новые струнные капсулы, восемь штук. Как всегда, меня интересует самая свежая информация о движении Первой и, особенно, ее авианосцев.
   — О’кей, Мастер, как раз сейчас у меня появились новые возможности для получения информации.
   — Не перебивайте меня, Геллер. Я не закончил. Кроме того, вам необходимо выяснить все, что возможно, о новых истребителях Патруля. Присланной вами фотографии мне недостаточно. Требуется что-нибудь более значительное. Вознаграждение будет очень солидным.
   — Я приложу все усилия, Мастер.
   — В посылке вы найдете небольшой пакет. Ваша задача сделать так, чтобы этот пакет попал в руки адмирала Шведова.
   — Но Мастер... у меня нет контактов с окружением Шведова... Даже нет никого на его корабле.
   — Это ваши проблемы, Геллер. Кстати, не советую вскрывать пакет, иначе у вас будут неприятности. Меня совершенно не волнует, как вы будете выполнять мои указания. Я плачу вам за результат. На сегодняшний день передача этого пакета — ваша основная задача.
   — Конечно, Мастер, я сделаю все, что смогу.
   — Запомните, Геллер, фраза “я сделаю все, что смогу" меня не устраивает. Мне больше нравится фраза “я сделаю все". Теперь докладывайте, что вы узнали ценного в последнее время.
   Капитан начал говорить. Он старался быть немногословным, но в этом случае его доклад оказывался слишком уж кратким — с момента отправления последней имевшейся у него струнной капсулы ничего особо интересного узнать не удалось. Одному его человеку удалось проникнуть на авианосец “Элеонора", но Мастер уже знал об этом. Он закончил рассказывать, осознавая, что не сказал заказчику ничего нового. “Черт его подери, -подумал Ронни — Если я узнаю что-то ценное, я ему и сообщаю об этом немедленно, мог бы этим и удовольствоваться".
   — Значит, Сергеев вернулся... — в голосе Мастера сквозило явное неудовольствие — И где он был?
   — Он летал на Селесту за пленным рекном. Насколько я помню, его зовут Рейкер, майор кажется. Сергеев вернулся еще неделю назад. Дальнейшие его передвижения мне неизвестны.
   — Хорошо, Геллер. Следующая наша встреча состоится...
 
   Получив координаты для рандеву, Геллер выключил передатчик, а еще через минуту пятно эсминца исчезло с его радара. “Да, послал бог работенку — думал Рональд, взвешивая свои возможности — подобраться к Шведову, это вам не гражданскому штурману морду набить". Впрочем, его настроение резко улучшилось, когда он распечатал полученный груз. Конечно, довольно солидную часть этой суммы придется распределить между исполнителями, но и на его долю приходился изрядный куш. Не будучи идиотом, он понимал, что платить тем, кто добывают ему сведения, надо много, чтобы ни у кого не возникало повода обидеться и настучать на него в СБ вообще и Сергееву в частности. Его меньше всего интересовало, как используются поставляемые им сведения, хотя догадывался, что его собеседником в прошедшем разговоре был не человек. “К черту, деньги не пахнут" — подумал он, перекладывая аккуратные пачки в свой сейф.
   К тому времени, как “Амазонка" достигла Земли, у Геллера начал в общих чертах вырисовываться план операции. Если все пойдет по плану, то Шведов очень скоро получит посылочку.
 
   Алмейда отвратительно себя чувствовал. Человечество, победившее чуть ли не все болезни, так и не смогло окончательно справиться с насморком, а где он его подхватил — один бог ведает. Во всяком случае контр-адмирал был в дурном настроении — в носу хлюпало, голова раскалывалась, его слегка знобило. Похоже, вечно мутирующий вирус гриппа его достал. В общем, вызов Шведова был очень некстати, о чем он не преминул сообщить адмиралу — их связывала давняя дружба и поэтому Алмейда мог позволить себе некоторую фамильярность в обращении с командиром Первой эскадры. К его удивлению, Шведов не стал спорить и заявил, что раз Франсиско расклеился, то он сам прибудет на “Элеонору", тем более что ему надо поговорить еще кое с кем.
   В просторной каюте контр-адмирала собрались четверо. Алмейда, напичканный как всегда плохо помогающими лекарствами, временно уступил свое кресло адмиралу. Кроме них, в кабинете находились полковники Джеймисон и Сергеев. На столе перед Алмейдой лежали привезенные Шведовым фотографии. Все разглядывали фотографии молча и ничего хорошего это молчание не обещало.
   — Ну, господа офицеры, что вы на это скажете? — нарушил молчание Шведов, внимательно изучавший лица собеседников.
   Алмейда взял в руки один из снимков, изображавший стоящий на бетонной площадке истребитель. Его форма не была ему знакомой.
   — Это истребитель тяжелого класса, я бы сказал, что его обводы в целом довольно характерны для атмосферных машин Рекна, хотя судя по вооружению и оснащению — это космический истребитель, я вижу здесь эффекторы гейген-генератора. Но вообще я впервые вижу эту модель. Откуда к вам попали эти снимки, Александр Владимирович?
   — С Ленна. Пехотинцам во время одной из вылазок удалось отбить несколько машин. Две из них остались целыми. Их перетащили в Форт-Дайн, рекны, похоже, взбесились, атаки одна за другой, они практически не считаются с потерями. Судя по показаниям пленных, это новый Имперский истребитель класса ... — Шведов издал гортанный рыкающе-шипящий звук, потом подумал и добавил — похоже на старое русское слово “барбос".
   — И что известно об этом “барбосе"? — поинтересовался Сергеев — Кроме, разумеется, восторженных отзывов самих пленников. Они всегда кричат, что Имперская техника превосходит Земную, даже когда на “Стилете" нападают на “Палаш".
   — Похоже, в этот раз их восторги имеют некоторые основания. Итак, вот что нам известно — адмирал достал письмо Накамуры и прочитал — Вооружение: восемь импульсных орудий, шесть лазеров, два АМГ. Экипаж четыре человека. Сектор обстрела — 360 градусов. Основная часть вооружения управляется пилотом, три стрелка контролируют борта и хвост — импульсные спарки. Ракет, кстати, тоже черт те сколько.
   — Так я не понял, это истребитель или эсминец? — поинтересовался Джеймисон — он вооружен сильнее чем “Монингстар", правда судя по снимку, раза в два больше его по размерам.
   — На самом деле, более чем в два раза. Это чудовище защищено гейгеном мощностью в 22 единицы — почти как у эсминца. В общем, более чем серьезный противник. К сожалению, в настоящее время положение на Ленне очень тяжелое. Экспедиционный корпус рекнов потеснил наши силы почти на всех участках фронта, а на орбите вообще распоряжаются только шавки. По имеющимся у нас данным, они собираются доставить туда планетарную станцию класса “Цербер", в этом случае наши корабли вряд ли смогут туда сунуться. С другой стороны мы не можем отдать Ленн — огромные запасы ископаемых слишком для нас важны. Флот готовит операцию по освобождению планеты, но сейчас очень важно заполучить этих монстров — Шведов кивнул на фотографии — Похоже, нашим пилотам предстоит скоро с ними столкнуться, и они должны быть готовы.
   Сергеев, последние несколько минут о чем-то размышлявший, внес предложение:
   — А пусть они летят к нам сами. Отправим на Ленн команду пилотов, я думаю, пара — тройка истребителей сумеет прорваться даже мимо “Цербера", и пусть они посмотрят эти гробы, и приведут их сюда.
   — Да, пожалуй это единственный выход. Ни один транспорт не пройдет живым мимо боевого спутника. А кто полетит? Ведь это сумасшедший риск. Нужно отобрать лучших из лучших.
   Все взгляды обратились к Джеймисону, который давно понял, к чему клонит адмирал. Он, конечно, не хотел рисковать своими пилотами, но дело того стоило. Если новые машины рекнов действительно настолько опасны, насколько кажутся на первый взгляд, то пилотам просто необходимо тщательно их изучить. А сделать это можно только имея “барбосов" под рукой — фотографии тут не помогут.
   — Конечно, любой из моих ребят с радостью примет это предложение. Но думаю, следует отправить уже сформировавшуюся команду. Пусть отправляются пилоты из Четвертого крыла, их всего пятеро, но это отличные ребята.
   — Ну что ж, пять пилотов, пять стрелков. Добро. Полетят они, пожалуй, на трех “Шестоперах" — придется потесниться. Зато добираться назад им явно будет просторно. Кто будет командиром?
   — Капитан Ричард Старк.
   — Уже капитан? — удивился Сергеев — Когда это он успел?
   — Приказ подписан две недели назад. — сказал Джеймисон, который хотел было сообщить Дику о повышении перед отлетом на стажировку, но решил подождать его возвращения — В качестве поощрения за проведенную операцию с “Крайтом". Кроме того парень с самого начала командует Четвертой... неофициально, поэтому было решено утвердить это положение.
   — Ну что ж, отлично. Я знаю парня, думаю, они справятся — Сергеев с уважением вспомнил пилота — Когда намечаем проведение операции?
   — Сейчас. — Увидев удивленные взгляды, адмирал пояснил — Слишком часто противник знает наши ходы. Попробуем обогнать его агентов. Кроме того, пока “Цербер" не вышел на орбиту, у ребят значительно больше шансов успешно проскочить линию орбитальной обороны. Ну ладно, господа. Полковник, — обратился он к Джеймисону — проинструктируйте пилотов, кстати, я рекомендую Вам ограничиться их командиром, остальным до поры не стоит знать о цели полета.
   — Сэр! — Джеймисон был до глубины души возмущен недоверием к его людям, хотя в общем-то понимал беспокойство командующего. Последнее время случаи провалов вроде бы хорошо подготовленных операций несколько участились, и это уже нельзя стало рассматривать как набор случайностей. Тем не менее полковник доверял каждому своему пилоту как самому себе — он достаточно хорошо изучил их за время войны.
   — Это рекомендация, полковник, не более. Но... настоятельная рекомендация.
   Шведов поднялся и направился к выходу из кабинета. Алмейда и Джеймисон последовали за ними, отдавая дань вежливости начальнику, но у самой двери их окликнул Сергеев.
   — Франциско, мне еще нужно кое-что с тобой обсудить. Грег, ты тоже мне нужен, есть пара вопросов.
   — Да, господа, вы свободны. Я возвращаюсь на флагман.
   Адмирал вышел из кабинета. Охрана у дверей вытянулась по стойке смирно. Молодой капитан, адъютант командующего, вскочил с кресла и сделал несколько шагов навстречу шефу.
   — Сэр, вам передали пакет. — парень печально вздохнул и добавил — От очаровательнейшей девушки...
   — От девушки... Странно, ну ладно, посмотрим — Шведов протянул руку к небольшому синему свертку, который протягивал ему адъютант.
   — НЕ ТРОГАЙ !!! — раздался вопль Сергеева из глубины кабинета, но пальцы адмирала уже коснулись синей пленки, обтягивающей пакет.
   Чудовищной силы взрыв разнес на мелкие клочки всех, находившихся рядом с адмиралом — двоих морских пехотинцев, адъютанта, секретаря Алмейды — немолодую женщину, с которой тот работал уже несколько лет, и самого командующего. Огненный шар прокатился по коридорам корабля, сметая все на своем пути. Обшивка авианосца выдержала удар, но внутренние повреждения были ужасными.
   Джеймисон, Сергеев и Алмейда, находившееся в кабинете, остались живы, но нуждались в немедленной госпитализации. Контр-адмирал полностью ослеп и лишился своей выдающейся шевелюры, все лицо его представляло собой один сплошной ожог. Его коллеги были в немногим лучшем состоянии. Когда спасательная команда пробилась в каюту Алмейды, Джеймисон, единственный оставшийся на ногах, пытался подручными средствами погасить пылающий мундир Сергеева, но вскоре потерял сознание от немыслимой боли в обгоревших руках.
   Только спустя сутки медики “Элеоноры" заявили, что жизнь и здоровье офицеров вне опасности, но еще около двух недель им пришлось провести в бессознательном состоянии в регенерационных ваннах. Алмейда пробыл там гораздо дольше. Происшествие имело самые негативные последствия как для задуманной операции, так и для ситуации в целом. Временно лишившийся высшего руководства флот был в определенном смысле парализован. Рекнам, как всегда своевременно получившим нужную информацию, удалось провести ряд удачных операций, в результате которых Патруль оказался отброшенным в нескольких ключевых точках. На орбиту Ленна были относительно спокойно доставлены две орбитальные боевые станции “Цербер", полностью замкнувшие кольцо блокады вокруг планеты. Повторилось нападение на Селесту, на этот раз куда более массированное, которое удалось отбить ценой гибели одного из кораблей планетарной обороны — ТАКР “Истомин" принял бой в одиночку и продержался почти до самого прибытия остальных “курортных" крейсеров, так и не позволив ни одной торпеде пройти к поверхности планеты.
   Да Сильва вынужден был экстренно созвать заседание Совета Федерации для решения вопроса о назначении нового главнокомандующего. Совет был собран через четверо суток после взрыва и после недолгого обсуждения возглавить Первую эскадру и, что подразумевалось, силы Патруля в целом, было предложено Франку Ченнингу, начальнику Универфака Академии Патруля. Адмиралу было предоставлено 24 часа на сдачу дел в Академии и таким образом лишь на седьмые сутки Патруль начал скоординированно отвечать на атаки Рекна. Имперские силы тут же ретировались и состояние позиционной войны было восстановлено. Но стороны теперь занимали несколько другие позиции.
   Пока Джеймисон находился в госпитале, руководство эскадрильями “Элеоноры" принял командир Первой — Джеффри Гейтс, пожилой майор, почти подошедший к окончанию срока службы в Патруле. Не будучи военным гением или хотя бы просто в меру способным командиром, он не сумел достаточно хорошо спланировать операцию и в первом же рейде “Элеонора" понесла серьезные потери, в число которых попал и сам новоиспеченный командор. Пострадала и Четвертая, хотя и не так сильно, как остальные — благодаря героическим усилиям Старка и Ауэрбаха, все истребители вернулись на борт авианосца, хотя и в довольно потрепанном виде. После боя только “Звездочка" Дика была способна к дальнейшим сражениям, остальные машины получили более или менее значительные повреждения. Особенно досталось “Монингстарам" Джоанны и Дженнингса — истребитель Диди был изуродован до полной недееспособности, а машина Боба получила одно за другим несколько серьезных попаданий в кормовую часть, в результате которых погиб бортстрелок и был слегка ранен сам Боб, что впрочем не помешало ему остаться в строю. И хотя пилоты нанесли противнику более чем серьезный урон, из-за понесенных потерь в личном составе “Элеонора" была вынуждена прервать выполнение задания и вернуться в Систему для ремонта истребителей и пополнения экипажа.
   Пока авианосец торчал на орбите Земли, друзьям пришлось разделиться. Дик и Ауэрбах отправились эскортировать грузовые суда, перевозящие эмигрантов — для этой цели “Монингстары" подходили как нельзя лучше. Это была чуть ли не самая скучная неделя для Дика с момента начала войны — конвой за конвоем, никаких происшествий, рутина. Дженнингс и Джоанна увели свои полуразваленные истребители на Лунную верфь для ремонта, Анни отправилась на временно переданном ей “Шестопере" с каким-то личным поручением Ченнинга на Гардарику — она предпочитала не распространяться, а друзья особо и не настаивали, тем более что это был относительно безопасный сектор и по крайней мере хоть на время Рич вздохнул спокойно. Он всегда гордился способностями своей жены, как боевого пилота, тем не менее его каждый раз бросало в дрожь, когда в эфире звучал позывной “Сакура".
   Курсируя между Землей и Мао, Дик пытался разобраться в своих чувствах и так и не находил выхода из создавшегося положения. Джоанна, конечно, была прекрасным товарищем и даже больше... да, гораздо больше для него, чем просто товарищем. Он чувствовал, что она по-прежнему дорога ему, что он не хочет ее потерять... и в то же время его неудержимо тянуло к Клаудии. Ослепительная блондинка заставляла его забыть все на свете, особенно учитывая отсутствие Джоанны на борту “Элеоноры" — когда Клай находилась в поле его зрения, Дик вообще не способен был ни о чем думать. И снова уходя на задание, он с каким-то неуловимо легким чувством вины вспоминал прошедшую ночь, и чем дальше, тем больше мучила его эта двойственность положения. Прекрасно понимая, что выбор все же предстоит сделать, он никак не мог поставить для себя точку в этом вопросе. Джоанна и Клаудиа были слишком разными. Импульсивная, легко вспыхивающая и так же быстро остывающая Диди, не слишком любящая развлечения и в любой момент готовая очертя голову кинуться в схватку с противником, во многих вопросах, особенно касающихся секса, была несколько излишне, с точки зрения Дика, сдержана... но это ей шло. Клай, практически всегда спокойная и уравновешенная, — Старк ни разу после “Крайта" не видел, чтобы она потеряла над собой контроль — была потрясающе страстной и, следует отметить, опытной любовницей. Иногда Дик задавался вопросом, где она набралась такого опыта, но не будучи ревнивым по натуре, к тому же по отношению к девушке, на которую он, по крайней мере пока, не имел никаких особых прав, старался отметать подобные мысли прочь. Ричу Клаудиа не понравилась с первого взгляда, но его попытки повлиять на приятеля привели лишь к тому, что Дик вспылил и не слишком вежливо попросил друга “заниматься своими делами". Ему тоже не все нравилось в девушке, но все критические мысли куда-то исчезали, как только на пороге его каюты появлялась изящная фигурка в ореоле золотистых волос.
 
   Они собрались вместе почти одновременно. Дик и Рич вернулись из очередного рейса и получили уведомление, что могут возвращаться к своим прямым обязанностям. Боб и Джоанна были в срочном порядка отозваны с Луны без объяснения причин. Анни уже несколько дней торчала на авианосце, не зная, куда себя приткнуть и переживая за мужа, хотя тот и сказал ей, что еще ни в одном полете не произошло ничего, достойного подобного волнения. Вся компания, как всегда, собралась в каюте Ауэрбахов и Боб, после обмена новостями, рассказал о категорическом приказе об их немедленном возвращении на “Элеонору".
   — Не знаю, кому это понадобилось, но понять логику такого приказа я никак не могу. Мой истребитель все еще восстанавливают, пользы тут от меня как от козла — молока. “Звездочка" Диди тоже еще пару недель будет в ремонте, а сейчас у Джеймисона, насколько я знаю, безлошадных пилотов и так в полтора раза больше, чем способных летать машин.
   — Кстати, а кем подписан приказ?
   — Джеймисоном. — отозвалась Джоанна, поправляя свою роскошную черную гриву — Нет, ну только человек вышел с больничной койки, и тут же начинается нервотрепка. Ну что ему в голову взбрело!
   — Брось, Диди, Грег — отличный командир, побольше бы таких. Как нас подставил Гейтс, как вспомню — так вздрогну.
   — Не вспоминай, Анни. Да и к тому же знаешь поговорку — о мертвых либо хорошо, либо ничего. Но она права, малышка, Джеймисон...
   — Да знаю я — отмахнулась Джоанна — знаю, что он отличный командир, блестящий тактик, да и просто хороший мужик. Но зачем дергать людей вот так, без объяснений. Кстати, Боб, ты в компьютере копался?