Страница:
Друзья недоуменно переглянулись.
– Ничего! – бодро сказал Макар. – Мы будем болеть за вас.
Патрульные смутились еще больше: фраза получилась уж больно двусмысленная.
– Ну ладно, мы пошли, – торопливо произнесла Ксения, опасаясь, что эти земляне сейчас ляпнут чего лишнего.
И нажала на кнопку.
Теперь компания оказалась на другой поверхности, на аккуратно постриженном газоне, простирающемся от горизонта до горизонта. Они стояли четко посередине меж двух больших одинаковых зданий, построенных в форме усеченных пирамид. Присмотревшись, Илья решил, что это нечто вроде бетонных бункеров или крепостей: в стенах виднелись узкие бойницы, сами стены были изрядно закопчены и покрыты многочисленными выбоинами. На вершинах пирамид развевались огромные флаги – зеленый на одной и синий на другой пирамиде.
Это вызвало у Ильи какие-то смутные ассоциации, но тут в его размышления ворвался голос Макара:
– Фу, пронесло, как говорится! И чего это ты, Ксения, так переживала? Нормальные ребята эти Стражи. Увидели, что мы пришли с миром – и пропустили. Вполне демократичный подход.
– Сдается мне, что нас не за тех приняли, – с сомнением произнес Виталик.
– Мне тоже так кажется, – усмехнулся Илья.
Ксения неожиданно рассмеялась: она только что пообщалась с Машиной. Удобная все-таки штука – и информация тебе, и развлечение…
– Да, – сказала Ксения, – нас приняли за уродов. За неполноценных то есть…
– Чё?… – возмущенно промычал Макар. – Это кто здесь неполноценный?!
– Понимаешь, Макарушка, – нежно сказала Ксения, трепля его мохнатую шевелюру, – по местным меркам мы действительно неполноценные. И тут даже украшатель помочь не может.
Виталик захикикал. Макар почесал в затылке.
Илья оглядел друзей. М-да… Красавцы, нечего сказать. На Земле за такой облик в свое время запросто сожгли бы на костре. Особенно Ксению. Хотя Макара, может, и не решились бы: он был теперь не просто уродливым. Он был большим и страшным монстром.
– Смотреть на нас, наверное, и вправду тошно, – признался Илья. – Лишь бы это помогло маскировке…
– Пока помогает, как видишь, – неуверенно произнесла Ксения. – Вопрос – надолго ли?
– Меня больше беспокоит другой вопрос: когда в этой системе появится наш болид… наша Земля? – дрогнувшим голосом сказал Илья. – И как мы об этом узнаем?
– О, не беспокойся, узнаем, – заверила Ксения. – Ждать уже не долго. Машина мигом взвоет. Не сама, конечно, – голосами Стражей. Тогда и будем пытаться пробиться…
– А справимся мы с этими, с крысянами? – с сомнением произнес Виталик. Он очень не любил драки: в драках его всегда били.
– А есть варианты? – полюбопытствовал Илья.
– Главное – ввязаться в бой, а бой покажет, как говорил Наполеон, – важно сказал Макар. – Уж я-то ушами хлопать не буду…
– Главное – сразу отобрать у них разрушитель, – сказала Ксения. – Его они активируют прямо перед бегством с болида. И если он заработает… Нет, об этом даже думать нельзя…
– А как он выглядит, этот разрушитель? – спросил Илья.
– Он выглядит… – произнесла Ксения, и вдруг указала пальцем в траву. – А вот так.
Друзья посмотрели, куда указывала Ксения и увидали небольшой плоский шестигранник из темного металла.
– Откуда он здесь? – удивленно произнесла Ксения. – И еще… И вот…
– Мама миа! – сдавленно произнес Макар. – Да мы же на минном поле стоим!
Не дав друзьям опомниться, зазвучала сирена и усиленный какими-то устройствами голос заговорил:
– Внимание! Всем посторонним покинуть поле! Начинается учебный бой номер четыреста семнадцать. Синим и зеленым – готовность ноль! Атака по команде…
Перепрыгивая через притаившиеся в траве разрушители, друзья что было сил улепетывали с «минного поля». Однако далеко убежать не удалось: раздался низкий рокот, поверхность под ногами затряслась, и друзья попадали в траву. Им было видно, как одновременно разъехались в стороны стены обеих пирамид, и оттуда друг на друга ринулись две толпы Стражей – выстроенных в боевые порядки, с каким-то оружием в руках.
Впереди обеих маленьких армий двигались какие-то нелепые боевые машины. Самое место им было на эскизах какого-нибудь Леонардо да Винчи, но никак не в рядах галактических воинов. Впрочем, Илья тут же вспомнил про отсутствие какого бы то ни было технического прогресса (анчи не в счет). Этим, конечно, можно было объяснить отсутствие необходимости в совершенствовании средств уничтожения – для гонки вооружений не было материальной базы, а оружие более или менее массового уничтожения, как можно было убедиться, в наследство Стражам оставили заботливые Мэтры.
Между тем враждебные стороны сближались. И вскоре друзьям было продемонстрировано действие разрушителя. Как сказала Ксения, действовало оно только на неодушевленные предметы, зато уж действовало, так действовало! Наскочивший на один из шестигранников бронированный монстр «зеленых» встал вдруг как вкопанный, дернулся и вдруг принялся со скрежетом сминаться. Илья уже ждал, что агрегат будет раздавлен в лепешку, однако едва оттуда выскочил «экипаж», броня вдруг лопнула в нескольких местах, словно яичная скорлупа, а следом под жуткий грохот бронемашина была слегка приподнята над поверхностью и… быстро порвана невидимыми руками, словно была сделана из тонкой бумаги. Мелкие куски брони с грохотом осыпались на поле, задевая не успевших увернуться вояк.
Враждебная сторона, обрадованная, видимо, потерями противника, ринулась в наступление по фронту, однако «зеленые» шарахнули из чего-то мощного, и в тылу «синих» в воздух взлетели десятки тел.
Следом началось совсем уж жуткое побоище, когда позади друзей раздался властный голос:
– Посторонние! Встать!
Друзья испуганно поднялись на ноги. Перед ними стояло несколько вооруженных Стражей в черной форме, в сверкающих лаком касках, с железными бляхами на груди. Несмотря на то, что все Стражи были им в общем-то на одно лицо, одного офицера они узнали сразу. Это был тот самый, кто пропустил компанию в Гнездо, там, на буферной поверхности.
– Они? – спросил старший.
Как и положено, старший выглядел покрупнее и покрепче остальных и обладал довольно свирепым голосом. Видимо, у Стражей командиру просто полагалось выделяться среди подчиненных в том числе физическими данными.
– Они, о претор! – довольно уныло ответил знакомый офицер.
– Младший претор, вы кретин! – заявил тот, кого назвали претором. – Какие же это недоноски? Вы недоносков вообще видели хоть раз в своей дурацкой жизни? А про маскировку путем изменения внешности в академии вам рассказывали? А ну, вы, четверо! Руки в стороны!
Претор обошел перепуганных друзей, оглядывая их с головы до ног. В его голове, очевидно, зрело какое-то решение. И вряд ли оно было добрым.
– Младший претор! Обыскать шпионов, мигом! В первую очередь – вариаторы…
Опозоренный офицер бросился исполнять приказ, словно старался искупить свое нерадивое отношение к служебным обязанностям. Неизвестно, чем бы все это закончилось, но вдруг с двух сторон раздался рев десяток глоток: «синие» пытались прорваться к пирамиде врага по правому флангу, и точно у них на пути оказался злосчастный патруль вместе с задержанными.
Видимо, в пылу сражения Стражи не очень-то разбирали, где противник, а где патруль – все находившееся на пути было враждебным. И патрульные невольно попятились, судорожно срывая нагрудные знаки и маша ими над головой. Наступающие, видимо, не сразу сообразили, что на площадке появилось не предусмотренное Уставом инородное образование, а потому продолжали нестись вперед с прежней решимостью. С другой стороны, «зеленые» заметили поползновения противника на фланге, и теперь сюда неслись три жутко грохочущие боевые машины с десантом на броне.
Воспользовавшись заминкой, Ксения тихонько достала из кармана вариатор.
– Черт! Черт! Чуть не попались! – кричал Макар. – Все, с меня хватит!
Теперь они были на какой-то темной поверхности. Над головой аккуратным квадратом висели четыре луны, освещая строгие линии пустынных улиц какого-то городка…
– И что ты будешь делать? – полюбопытствовала Ксения.
– Как что?! – возмущенно воскликнул Макар. – Сдаваться нормальным властям, пока нас не схватили эти маньяки! Глядишь, найдется справедливость в вашем Мире. Не зря ведь у вас демократия – разберутся…
– Как-то ты по-новому заговорил про местную демократию, – разозлился вдруг Илья. – Ты что же, хочешь свою планету бросить в такую минуту?
– Ничего я такого не хочу, – примирительно отозвался Макар. – Просто мне кажется, что все, что мы сейчас делаем, – без толку…
– Все, прекратили разговоры! – вмешалась Ксения. – Надо еще на пару точек переместиться, чтобы выиграть время. Все равно нас найдут по остаточному следу, но, может, успеем.
Однако они не успели: в отдалении возникли черные фигуры – уже в гораздо большем количестве. Казалось, бегство потеряло смысл – что толку в этих прыжках, если умелые Стражи, на преследованиях съевшие собаку (или какое-нибудь другое иноземное существо), все равно быстро и ловко загоняли их в ловушку.
И в этот самый момент в небе что-то изменилось: подсвеченный лунами и невидимым с этой стороны поверхности светилом, закрывая собой звезды, из-за прямого, как линейка, горизонта начал восходить огромный багровый шар.
Видавшие всякое, не в шутку подготовленные Стражи все же растерялись: слишком уж страшным было представшее им зрелище. Казалось, шар этот навалится сейчас на несчастную поверхность, раздавит ее, раскатывая все живое в тонкий слой мокрой субстанции…
И в эту секунду Илья увидел, как красная маска, скрывавшая истинное лицо его болида, вдруг пошла мелкими полосами, словно помехами на экране телевизора, затрепетала, дрогнула и… исчезла.
Перед глазами теперь во всей своей красе сверкала голубая планета, подернутая перьями облаков, будто бы наблюдаемая с низкой орбиты…
И это было настолько красиво, настолько захватывающе и наполнено ощущением чуда, что Илья остолбенел. Замер, полностью захваченный зрелищем давно знакомой картины, но такой, к которой невозможно привыкнуть. Есть ведь выражение: красота вечная…
– Ух… – невольно вырвалось у Макара.
Где-то в отдалении завыла сирена – совсем как сигнал воздушной тревоги в военной хронике. Пришедшие в себя патрульные вновь бросились к беглецам…
– Пора! – выдохнула Ксения.
– На абордаж! – гаркнул Макар, а Виталик лишь испуганно охнул.
Илья успел еще мимолетно заметить про себя: сейчас ведь происходит воистину историческое событие – на абордаж берут целую планету.
Ксения, казалось, была профессиональным угонщиком болидов: едва вывалившись из воздуха, она немедленно бросилась в пилотажный ложемент – рядом с каким-то растерянным лысым грязнулей – и тут же, коснувшись пространства управления, придала Земле ускорение.
Это нужно было для того, чтобы предотвратить преследование со стороны Стражей. Ведь в движущийся на большой скорости болид нельзя было проникнуть при помощи вариатора…
А в это время Макар свирепо тряс другого бородача, вопрошая:
– А ну говори, где разрушитель? Отвечай, сукин кот!
Крысяне были в ужасе. И неудивительно: с разъяренных хозяев угнанного болида еще не сошли хитро наведенные маски Стражей. А потому задуманная подлость против Гнезда обернулась теперь для ее незадачливых организаторов нешуточной паникой.
– Вот он! – пискнул крысянин, указывая на массивный шестигранник.
Этот разрушитель был куда больше размером, чем виденные друзьями в траве на поверхности Гнезда.
– Активирован? – со своего места крикнула Ксения.
Третий крысянин уже колдовал над страшным шестигранником.
– Н-нет… Теперь – нет, – заикаясь, пробормотал он.
Затем попятился назад, в сторону какой-то грязной кучи. (Илья был уверен, что раньше ничего подобного на пилотажной площадке не было.) И вдруг заорал, что было мочи каким-то надрывным, высоким полуистерическим голосом:
– Спасайся, братва! Сюда!
Крысянин, сидевший в ложементе, немедленно кинулся к вопящему, а следом из лап Макара вырвался и другой. В узловатых пальцах кричащего мелькнул знакомый предмет – вариатор.
И через миг крысяне исчезли.
– Смылись сволочи! – с какой-то радостной злостью воскликнул Макар. – Ушли от моего праведного гнева!
– Не волнуйся, недалеко ушли, – без особого энтузиазма произнесла Ксения. – Во время ускорения нельзя не только попасть на болид, но и соскочить с него. Так что ищи этих друзей где-нибудь в Бутове…
– Почему именно там? – опешил Макар.
– Не знаю, – ответила Ксения, не отвлекаясь от управления. – Вырвалось почему-то…
Вокруг несущегося болида сгущалось и уплотнялось пространство, он становился на время недосягаем для своих внешних врагов, но, как оказалось, оставался теперь один на один с новыми внутренними врагами.
– А что случилось с изображением? Почему пропала маскировка? – спросил Виталик, вспоминая о явлении родной планеты во всей своей красе над враждебным Гнездом.
– Гиперголограф барахлит, – обеспокоенно сказала Ксения. – Наверное, не выдержал все-таки сферичности изображения. А может, это защита Гнезда сработала – знаете, сколько там разных защитных систем! Главное, чтобы с самой планеты не было видно происходящего – надеюсь, хоть на это его хватит…
– Да какая теперь разница? – пожал плечами Илья. – Все равно будем мы маскироваться или нет, путь у нас один – бегство…
Земля, лишенная покоя, собственного Солнца, планет-соседей и самого права на существование, уносилась в неизвестность. Вокруг нее бушевали энергии, обуздать которые в состоянии было лишь хрупкое наследие древней цивилизации. Четверо испуганных людей решали сейчас ее судьбу, не будучи при этом уверены в судьбе собственной.
А для землян все было по-прежнему: восходы сменялись закатами, дни – ночами, лето – зимою, горе – радостями, а праздники – повседневными заботами. И кому какое дело было до того, что космическая гармония вокруг их родной планеты – всего лишь обман зрения, иллюзия, созданная приборами все тех же Мэтров?
Люди и без того давным-давно привыкли жить иллюзиями.
5. И снится нам не рокот космодрома
1
– Ничего! – бодро сказал Макар. – Мы будем болеть за вас.
Патрульные смутились еще больше: фраза получилась уж больно двусмысленная.
– Ну ладно, мы пошли, – торопливо произнесла Ксения, опасаясь, что эти земляне сейчас ляпнут чего лишнего.
И нажала на кнопку.
Теперь компания оказалась на другой поверхности, на аккуратно постриженном газоне, простирающемся от горизонта до горизонта. Они стояли четко посередине меж двух больших одинаковых зданий, построенных в форме усеченных пирамид. Присмотревшись, Илья решил, что это нечто вроде бетонных бункеров или крепостей: в стенах виднелись узкие бойницы, сами стены были изрядно закопчены и покрыты многочисленными выбоинами. На вершинах пирамид развевались огромные флаги – зеленый на одной и синий на другой пирамиде.
Это вызвало у Ильи какие-то смутные ассоциации, но тут в его размышления ворвался голос Макара:
– Фу, пронесло, как говорится! И чего это ты, Ксения, так переживала? Нормальные ребята эти Стражи. Увидели, что мы пришли с миром – и пропустили. Вполне демократичный подход.
– Сдается мне, что нас не за тех приняли, – с сомнением произнес Виталик.
– Мне тоже так кажется, – усмехнулся Илья.
Ксения неожиданно рассмеялась: она только что пообщалась с Машиной. Удобная все-таки штука – и информация тебе, и развлечение…
– Да, – сказала Ксения, – нас приняли за уродов. За неполноценных то есть…
– Чё?… – возмущенно промычал Макар. – Это кто здесь неполноценный?!
– Понимаешь, Макарушка, – нежно сказала Ксения, трепля его мохнатую шевелюру, – по местным меркам мы действительно неполноценные. И тут даже украшатель помочь не может.
Виталик захикикал. Макар почесал в затылке.
Илья оглядел друзей. М-да… Красавцы, нечего сказать. На Земле за такой облик в свое время запросто сожгли бы на костре. Особенно Ксению. Хотя Макара, может, и не решились бы: он был теперь не просто уродливым. Он был большим и страшным монстром.
– Смотреть на нас, наверное, и вправду тошно, – признался Илья. – Лишь бы это помогло маскировке…
– Пока помогает, как видишь, – неуверенно произнесла Ксения. – Вопрос – надолго ли?
– Меня больше беспокоит другой вопрос: когда в этой системе появится наш болид… наша Земля? – дрогнувшим голосом сказал Илья. – И как мы об этом узнаем?
– О, не беспокойся, узнаем, – заверила Ксения. – Ждать уже не долго. Машина мигом взвоет. Не сама, конечно, – голосами Стражей. Тогда и будем пытаться пробиться…
– А справимся мы с этими, с крысянами? – с сомнением произнес Виталик. Он очень не любил драки: в драках его всегда били.
– А есть варианты? – полюбопытствовал Илья.
– Главное – ввязаться в бой, а бой покажет, как говорил Наполеон, – важно сказал Макар. – Уж я-то ушами хлопать не буду…
– Главное – сразу отобрать у них разрушитель, – сказала Ксения. – Его они активируют прямо перед бегством с болида. И если он заработает… Нет, об этом даже думать нельзя…
– А как он выглядит, этот разрушитель? – спросил Илья.
– Он выглядит… – произнесла Ксения, и вдруг указала пальцем в траву. – А вот так.
Друзья посмотрели, куда указывала Ксения и увидали небольшой плоский шестигранник из темного металла.
– Откуда он здесь? – удивленно произнесла Ксения. – И еще… И вот…
– Мама миа! – сдавленно произнес Макар. – Да мы же на минном поле стоим!
Не дав друзьям опомниться, зазвучала сирена и усиленный какими-то устройствами голос заговорил:
– Внимание! Всем посторонним покинуть поле! Начинается учебный бой номер четыреста семнадцать. Синим и зеленым – готовность ноль! Атака по команде…
Перепрыгивая через притаившиеся в траве разрушители, друзья что было сил улепетывали с «минного поля». Однако далеко убежать не удалось: раздался низкий рокот, поверхность под ногами затряслась, и друзья попадали в траву. Им было видно, как одновременно разъехались в стороны стены обеих пирамид, и оттуда друг на друга ринулись две толпы Стражей – выстроенных в боевые порядки, с каким-то оружием в руках.
Впереди обеих маленьких армий двигались какие-то нелепые боевые машины. Самое место им было на эскизах какого-нибудь Леонардо да Винчи, но никак не в рядах галактических воинов. Впрочем, Илья тут же вспомнил про отсутствие какого бы то ни было технического прогресса (анчи не в счет). Этим, конечно, можно было объяснить отсутствие необходимости в совершенствовании средств уничтожения – для гонки вооружений не было материальной базы, а оружие более или менее массового уничтожения, как можно было убедиться, в наследство Стражам оставили заботливые Мэтры.
Между тем враждебные стороны сближались. И вскоре друзьям было продемонстрировано действие разрушителя. Как сказала Ксения, действовало оно только на неодушевленные предметы, зато уж действовало, так действовало! Наскочивший на один из шестигранников бронированный монстр «зеленых» встал вдруг как вкопанный, дернулся и вдруг принялся со скрежетом сминаться. Илья уже ждал, что агрегат будет раздавлен в лепешку, однако едва оттуда выскочил «экипаж», броня вдруг лопнула в нескольких местах, словно яичная скорлупа, а следом под жуткий грохот бронемашина была слегка приподнята над поверхностью и… быстро порвана невидимыми руками, словно была сделана из тонкой бумаги. Мелкие куски брони с грохотом осыпались на поле, задевая не успевших увернуться вояк.
Враждебная сторона, обрадованная, видимо, потерями противника, ринулась в наступление по фронту, однако «зеленые» шарахнули из чего-то мощного, и в тылу «синих» в воздух взлетели десятки тел.
Следом началось совсем уж жуткое побоище, когда позади друзей раздался властный голос:
– Посторонние! Встать!
Друзья испуганно поднялись на ноги. Перед ними стояло несколько вооруженных Стражей в черной форме, в сверкающих лаком касках, с железными бляхами на груди. Несмотря на то, что все Стражи были им в общем-то на одно лицо, одного офицера они узнали сразу. Это был тот самый, кто пропустил компанию в Гнездо, там, на буферной поверхности.
– Они? – спросил старший.
Как и положено, старший выглядел покрупнее и покрепче остальных и обладал довольно свирепым голосом. Видимо, у Стражей командиру просто полагалось выделяться среди подчиненных в том числе физическими данными.
– Они, о претор! – довольно уныло ответил знакомый офицер.
– Младший претор, вы кретин! – заявил тот, кого назвали претором. – Какие же это недоноски? Вы недоносков вообще видели хоть раз в своей дурацкой жизни? А про маскировку путем изменения внешности в академии вам рассказывали? А ну, вы, четверо! Руки в стороны!
Претор обошел перепуганных друзей, оглядывая их с головы до ног. В его голове, очевидно, зрело какое-то решение. И вряд ли оно было добрым.
– Младший претор! Обыскать шпионов, мигом! В первую очередь – вариаторы…
Опозоренный офицер бросился исполнять приказ, словно старался искупить свое нерадивое отношение к служебным обязанностям. Неизвестно, чем бы все это закончилось, но вдруг с двух сторон раздался рев десяток глоток: «синие» пытались прорваться к пирамиде врага по правому флангу, и точно у них на пути оказался злосчастный патруль вместе с задержанными.
Видимо, в пылу сражения Стражи не очень-то разбирали, где противник, а где патруль – все находившееся на пути было враждебным. И патрульные невольно попятились, судорожно срывая нагрудные знаки и маша ими над головой. Наступающие, видимо, не сразу сообразили, что на площадке появилось не предусмотренное Уставом инородное образование, а потому продолжали нестись вперед с прежней решимостью. С другой стороны, «зеленые» заметили поползновения противника на фланге, и теперь сюда неслись три жутко грохочущие боевые машины с десантом на броне.
Воспользовавшись заминкой, Ксения тихонько достала из кармана вариатор.
– Черт! Черт! Чуть не попались! – кричал Макар. – Все, с меня хватит!
Теперь они были на какой-то темной поверхности. Над головой аккуратным квадратом висели четыре луны, освещая строгие линии пустынных улиц какого-то городка…
– И что ты будешь делать? – полюбопытствовала Ксения.
– Как что?! – возмущенно воскликнул Макар. – Сдаваться нормальным властям, пока нас не схватили эти маньяки! Глядишь, найдется справедливость в вашем Мире. Не зря ведь у вас демократия – разберутся…
– Как-то ты по-новому заговорил про местную демократию, – разозлился вдруг Илья. – Ты что же, хочешь свою планету бросить в такую минуту?
– Ничего я такого не хочу, – примирительно отозвался Макар. – Просто мне кажется, что все, что мы сейчас делаем, – без толку…
– Все, прекратили разговоры! – вмешалась Ксения. – Надо еще на пару точек переместиться, чтобы выиграть время. Все равно нас найдут по остаточному следу, но, может, успеем.
Однако они не успели: в отдалении возникли черные фигуры – уже в гораздо большем количестве. Казалось, бегство потеряло смысл – что толку в этих прыжках, если умелые Стражи, на преследованиях съевшие собаку (или какое-нибудь другое иноземное существо), все равно быстро и ловко загоняли их в ловушку.
И в этот самый момент в небе что-то изменилось: подсвеченный лунами и невидимым с этой стороны поверхности светилом, закрывая собой звезды, из-за прямого, как линейка, горизонта начал восходить огромный багровый шар.
Видавшие всякое, не в шутку подготовленные Стражи все же растерялись: слишком уж страшным было представшее им зрелище. Казалось, шар этот навалится сейчас на несчастную поверхность, раздавит ее, раскатывая все живое в тонкий слой мокрой субстанции…
И в эту секунду Илья увидел, как красная маска, скрывавшая истинное лицо его болида, вдруг пошла мелкими полосами, словно помехами на экране телевизора, затрепетала, дрогнула и… исчезла.
Перед глазами теперь во всей своей красе сверкала голубая планета, подернутая перьями облаков, будто бы наблюдаемая с низкой орбиты…
И это было настолько красиво, настолько захватывающе и наполнено ощущением чуда, что Илья остолбенел. Замер, полностью захваченный зрелищем давно знакомой картины, но такой, к которой невозможно привыкнуть. Есть ведь выражение: красота вечная…
– Ух… – невольно вырвалось у Макара.
Где-то в отдалении завыла сирена – совсем как сигнал воздушной тревоги в военной хронике. Пришедшие в себя патрульные вновь бросились к беглецам…
– Пора! – выдохнула Ксения.
– На абордаж! – гаркнул Макар, а Виталик лишь испуганно охнул.
Илья успел еще мимолетно заметить про себя: сейчас ведь происходит воистину историческое событие – на абордаж берут целую планету.
* * *
Они буквально кубарем вывалились на пилотажную площадку. И тут же наткнулись на перепуганные взгляды незнакомых бородатых физиономий.Ксения, казалось, была профессиональным угонщиком болидов: едва вывалившись из воздуха, она немедленно бросилась в пилотажный ложемент – рядом с каким-то растерянным лысым грязнулей – и тут же, коснувшись пространства управления, придала Земле ускорение.
Это нужно было для того, чтобы предотвратить преследование со стороны Стражей. Ведь в движущийся на большой скорости болид нельзя было проникнуть при помощи вариатора…
А в это время Макар свирепо тряс другого бородача, вопрошая:
– А ну говори, где разрушитель? Отвечай, сукин кот!
Крысяне были в ужасе. И неудивительно: с разъяренных хозяев угнанного болида еще не сошли хитро наведенные маски Стражей. А потому задуманная подлость против Гнезда обернулась теперь для ее незадачливых организаторов нешуточной паникой.
– Вот он! – пискнул крысянин, указывая на массивный шестигранник.
Этот разрушитель был куда больше размером, чем виденные друзьями в траве на поверхности Гнезда.
– Активирован? – со своего места крикнула Ксения.
Третий крысянин уже колдовал над страшным шестигранником.
– Н-нет… Теперь – нет, – заикаясь, пробормотал он.
Затем попятился назад, в сторону какой-то грязной кучи. (Илья был уверен, что раньше ничего подобного на пилотажной площадке не было.) И вдруг заорал, что было мочи каким-то надрывным, высоким полуистерическим голосом:
– Спасайся, братва! Сюда!
Крысянин, сидевший в ложементе, немедленно кинулся к вопящему, а следом из лап Макара вырвался и другой. В узловатых пальцах кричащего мелькнул знакомый предмет – вариатор.
И через миг крысяне исчезли.
– Смылись сволочи! – с какой-то радостной злостью воскликнул Макар. – Ушли от моего праведного гнева!
– Не волнуйся, недалеко ушли, – без особого энтузиазма произнесла Ксения. – Во время ускорения нельзя не только попасть на болид, но и соскочить с него. Так что ищи этих друзей где-нибудь в Бутове…
– Почему именно там? – опешил Макар.
– Не знаю, – ответила Ксения, не отвлекаясь от управления. – Вырвалось почему-то…
Вокруг несущегося болида сгущалось и уплотнялось пространство, он становился на время недосягаем для своих внешних врагов, но, как оказалось, оставался теперь один на один с новыми внутренними врагами.
– А что случилось с изображением? Почему пропала маскировка? – спросил Виталик, вспоминая о явлении родной планеты во всей своей красе над враждебным Гнездом.
– Гиперголограф барахлит, – обеспокоенно сказала Ксения. – Наверное, не выдержал все-таки сферичности изображения. А может, это защита Гнезда сработала – знаете, сколько там разных защитных систем! Главное, чтобы с самой планеты не было видно происходящего – надеюсь, хоть на это его хватит…
– Да какая теперь разница? – пожал плечами Илья. – Все равно будем мы маскироваться или нет, путь у нас один – бегство…
Земля, лишенная покоя, собственного Солнца, планет-соседей и самого права на существование, уносилась в неизвестность. Вокруг нее бушевали энергии, обуздать которые в состоянии было лишь хрупкое наследие древней цивилизации. Четверо испуганных людей решали сейчас ее судьбу, не будучи при этом уверены в судьбе собственной.
А для землян все было по-прежнему: восходы сменялись закатами, дни – ночами, лето – зимою, горе – радостями, а праздники – повседневными заботами. И кому какое дело было до того, что космическая гармония вокруг их родной планеты – всего лишь обман зрения, иллюзия, созданная приборами все тех же Мэтров?
Люди и без того давным-давно привыкли жить иллюзиями.
5. И снится нам не рокот космодрома
1
Участь землян была предрешена: они должны были стать разменной монетой в большой политической игре на хитроумной галактической карте. Конечно, план получился несколько скомканный, сумбурный, но медлить Виктор уже не мог: эта наполненная смертью сфера вместе со своими обитателями была обречена, и ее временное бегство от разъяренных Стражей вместе со злобными крысянами было только отсрочкой.
Земля, словно сорвавшись с какой-то невероятной цепи, неслась к собственной гибели.
И еще больше, чем тот неведомый враг, что смешал ему все планы, так некстати открыв Землю Галактике, ломала все ворвавшаяся в его жизнь гламурная красотка Лара, чьи непомерные амбиции еще более подстегивались жаждой удовольствий и власти над ним самим.
Виктор пребывал в небывало мрачном расположении духа. Не помогали даже редкостные тонизирующие устройства из наследия Мэтров. И потому планы его становились все радикальнее и, возможно, бездумнее…
Сейчас перед ним предстала группа знакомых уже крепышей из войск специального назначения одной местной державы. С ними пришлось встретиться лицом к лицу на Пороге Пустоты. И теперь Виктор видел в них неплохой инструмент для реализации собственных планов. Конечно же, рассчитывать на столь немногочисленную группу было бы просто смешно. Даже учитывая ее особую подготовку.
Для того чтобы подорвать авторитет Стражей, недостаточно противопоставить им даже равнозначную силу – необходим, как здесь любят выражаться, «асимметричный ответ».
Виктор хмыкнул. В этом словечке кроется вся соль его задумки. Стражи – огромная и четко организованная сила. Крысяне – сила глупая.
А земляне, когда их припечет, – это сила стихии. Совершенно непредсказуемая и столь же беспощадная. Здесь умеют любить, дружить и ненавидеть – и делают все это порой с той силой, что недоступна большинству жителей спокойной полусонной Галактики. Вырвавшаяся на свободу ненависть, обида и зависть землян – это куда большая сила, чем строгая, дисциплинированная мощь тех же Стражей. Не говоря уж о дутом авторитете столичных и иных политиков.
Чей там был бунт «неистовый и беспощадный»? – попытался вспомнить Виктор и не смог. Не важно…
Виктор смотрел в бездушные глаза профессионального солдата. Убийцы. Как же этот землянин похож на Стража! И именно поэтому он не годится на ту роль, которая будет отведена другим. На этого солдата и его подчиненных ляжет другая обязанность – научить убивать людей, которые ринутся в бой не с профессиональным чувством бойца, нет! Они вырвутся с Земли с ощущением безысходности, отчаяния, жадности до чужого благополучия, мести за свою жалкую роль в мироздании! Как здорово, что миллионы этих людей, сами того не подозревая, так хорошо подготовились к предстоящей миссии…
Солдат внимательно слушал распоряжения Виктора, впитывая каждое слово своего нового хозяина. Отличная штука – браслет покорности! Жаль, что это такая редкая в Галактике вещь, иначе многие политические проблемы были бы решены сами собой. Но, с другой стороны, не стало ли бы слишком скучно?…
А вот на Земле скуки не бывает. Даже в голодной африканской пустыне земляне найдут повод для взаимного истребления. Именно такие готовые на все люди и нужны были Виктору сейчас. Их надо только лишь подготовить, натаскать на нового противника – и можно наслаждаться зрелищем.
И конечно же, земляне нужны ему вовсе не как солдаты. Какой прок в этом жалком количестве живого материала для отлаженной военной машины Галактики?
Они всего лишь зараза, неизведанная болезнь, против которой у изнеженного галактического сообщества нет иммунитета. Они кинутся на ничего не подозревающих обывателей, кусая их, словно бешеные псы, принося с собой в древний устоявшийся Мир злобу, агрессию, подлость, дикие предрассудки, расовую ненависть, алчность, совершенно необузданную дикость.
Виктор неплохо изучил внутреннюю историю землян, в которой немалое место было уделено внезапным нашествиям диких племен, которые умудрялись превращать в ничто многовековые и, казалось, незыблемые культуры и цивилизации.
Нет силы страшнее злобного невежества.
Особенно когда за ним стоит умная направляющая сила.
Все земные пороки сидят в каждом разумном существе – но где-то глубоко-глубоко. И земляне как катализатор высвободят эти чувства.
Не без помощи некоторых приспособлений Мэтров. Например, усилителя эмоций – вещи удивительной и страшной, если ее использовать в нужном месте и в нужное время.
– Слушайте, как вас там… Хаммер, – несколько высокомерно говорил Виктор. – Мне нужно, чтобы эти люди были как можно агрессивнее. Я понимаю, что вы не научите их своему мастерству за короткое время. Главное, чтобы их было много.
– Сколько у меня есть времени? – спросил Хаммер.
Спросил совершенно спокойно, просто и по-деловому. Таких бы ему побольше… Но приходится работать с тем, что есть…
– Трое суток, – бросил Виктор. – И миллиард человек под ваше командование…
– Как вы себе это представляете? – усмехнулся Хаммер.
Железный человек, подумалось Виктору. Скручен браслетом, лишен воли, превращен в раба – и умудряется оставлять себе уголок независимого мышления. Ирония – удел свободных.
– Масштабность – всего лишь дело техники, – сказал Виктор и бросил солдату тяжелую пирамидку, будто бы выточенную из малахита. – Это усилитель эмоций. Готовите группу из пятидесяти человек – в резонанс ходит целый регион. Вы почувствуете…
– Где мне искать людей? – прервал его Хаммер.
Он уже все понял и не нуждался в пространных объяснениях. Для него не существовало образов и сложных описаний. Нужна была только цель и способы ее достижения.
– Ваш регион – Ближний Восток. Ваших подчиненных я отправлю осваивать Центральную и Северную Африку, Латинскую Америку, острова Тихого океана.
– Я сам их распределю, – сказал Хаммер. – По характеру и предпочтениям.
– Я и хотел вам это предложить, – с некоторым удовлетворением произнес Виктор.
Инициатива – не очень хороший показатель для раба. Но просто необходимый – для успешного командира. Главное – не дать этому джинну вырваться из бутылки.
Как уже случилось с крысянами.
Ничтожный, совершенно пустой и никчемный народ! Его надо было просто пустить на мясо для раззадоривания разъяренных Стражей! И надо же было статься, что ненависть крысян к Стражам оказалась настолько сильнее их страха! Жалкие крысы, производители помоев, паразиты Галактики…
И в них тоже оказалось что-то человеческое. Действительно, что-то незримое роднит их с землянами. Если бы он, Виктор, мог себе представить такое раньше – крысянам досталась бы куда более значительная роль в его планах. А они лишь напакостили, еще больше разозлили Стражей, сводя к минимуму отпущенное для Земли время…
…Виктор отпустил Хаммера. Пусть занимается тем, что знает лучше всего на свете – наукой убивать, калечить, разрушать. За оставшиеся часы зло, копившееся в душах землян, кристаллизуется при помощи маленькой пирамидки – и смертельный вирус для Галактики будет готов.
А он уйдет. Уйдет в тишину и небытие на время, пока Галактика не взвоет мольбами о помощи.
И тогда в Мир снова придет Он. Только в совершенно другом образе.
В ореоле абсолютной власти, всеобщего обожания, с карающим мечом в одной руке и чашей наград – в другой.
И начнется тогда новая эра.
Но это будет после. А пока он пойдет в сад, сядет в тени деревьев перед бассейном и предастся грустным размышлениям о судьбе этой маленькой удивительной сферы, существованием которой ему придется заплатить за будущее Галактики…
Спокойно поразмышлять в тени деревьев ему не дали. На плечи легли прохладные ладони, и сладкий голос прошептал в ухо:
– Ну что, дорогой, как НАШИ дела?
Виктор совсем забыл, что великое переустройство Галактики – теперь не его личное дело. Это дело его будущего клана, в котором ему самому будет отведена всего лишь одна из функций. Да, в руках его будут все те же меч и чаша, но за ниточки дергать будет эта честолюбивая красотка.
Так уж заведено в этом Мире.
Настроение у Виктора ухудшилось. Однако же он нашел в себе силы мило улыбнуться:
– Все прекрасно, дорогая. Все просто великолепно!
Он даже не успел понять, как Лара оказалась у него на коленях – возложа ему на плечи гибкие руки, улыбаясь и сверля его зомбирующим взглядом слишком уж красивых глаз.
– Это хорошо. Я ничуть не сомневаюсь, что ты сделал все как нужно. Даже не буду спрашивать, что именно. И потому после всех твоих трудов прошу уделить немного времени и мне…
Это был обличенный в красивую упаковку приказ. Виктор скрипнул зубами и улыбнулся еще шире.
– Конечно же, какие тут могут быть разговоры…
Лара легко вскочила с его колен и, сделав несколько шагов, взяла со столика телефонную трубку.
– Ну, тогда собирайся…
– Что значит – «собирайся»?
– Это значит – оденься по первому классу, чтобы соответствовать своему статусу. Я договорилась: сегодня мы будем вместе на приеме у таких важных людей, что тебе даже не снилось…
– Что за ерунда, на каком еще приеме?! Какие еще «важные люди» на этом грязном шарике? Через пару дней никого из них даже не вспомнят. Как и об этой несчастной сфере.
Лара перестала улыбаться. Она поймала неосторожный взгляд Виктора и наградила того изрядной дозой презрения. Через секунду она уже снова улыбалась, но Виктору легче от этого не стало.
– Глупенький, – сказала Лара, – сам не понимаешь, что говоришь. Собирайся. На приеме мы все обсудим.
Виктору доводилось встречаться на этой сфере со многими людьми – теми, от которых зависели во многом судьбы стран и народов, кто оказывал влияние на земную политику, экономику, мировоззрение. И он считал, что вряд ли какие-то новые знакомства могут его удивить.
Потому что он был всего лишь политиком. Самонадеянным честолюбцем, чьи планы были втиснуты в рамки природно ограниченного мужского мироощущения.
Кто бы мог подумать, что эта «штучка», взращенная в отравленной атмосфере Столицы, настолько перевернет его взгляды…
Казалось бы, его окружали все те же люди – местная элита, те, в чьих руках находятся тайные рычаги управления странами и народами. Но только сейчас Виктору открылась вторая сторона их силы. И надо отдать должное Ларе – исключительно благодаря ее настойчивости.
…Прием проходил в сверкающем роскошью королевском дворце. Все здесь дышало историей. Историей власти, борьбы за власть, смертью во имя власти. Каждый присутствующий здесь не был просто человеком. Он был символом, носителем некоего секретного кода к денежным сейфам, банковским счетам, секретным материалам и компроматам. Но главное – каждый из этих людей был генератором той зловещей и сладкой пустоты, которая так ценится в среде искушенных его Мира.
Земля, словно сорвавшись с какой-то невероятной цепи, неслась к собственной гибели.
И еще больше, чем тот неведомый враг, что смешал ему все планы, так некстати открыв Землю Галактике, ломала все ворвавшаяся в его жизнь гламурная красотка Лара, чьи непомерные амбиции еще более подстегивались жаждой удовольствий и власти над ним самим.
Виктор пребывал в небывало мрачном расположении духа. Не помогали даже редкостные тонизирующие устройства из наследия Мэтров. И потому планы его становились все радикальнее и, возможно, бездумнее…
Сейчас перед ним предстала группа знакомых уже крепышей из войск специального назначения одной местной державы. С ними пришлось встретиться лицом к лицу на Пороге Пустоты. И теперь Виктор видел в них неплохой инструмент для реализации собственных планов. Конечно же, рассчитывать на столь немногочисленную группу было бы просто смешно. Даже учитывая ее особую подготовку.
Для того чтобы подорвать авторитет Стражей, недостаточно противопоставить им даже равнозначную силу – необходим, как здесь любят выражаться, «асимметричный ответ».
Виктор хмыкнул. В этом словечке кроется вся соль его задумки. Стражи – огромная и четко организованная сила. Крысяне – сила глупая.
А земляне, когда их припечет, – это сила стихии. Совершенно непредсказуемая и столь же беспощадная. Здесь умеют любить, дружить и ненавидеть – и делают все это порой с той силой, что недоступна большинству жителей спокойной полусонной Галактики. Вырвавшаяся на свободу ненависть, обида и зависть землян – это куда большая сила, чем строгая, дисциплинированная мощь тех же Стражей. Не говоря уж о дутом авторитете столичных и иных политиков.
Чей там был бунт «неистовый и беспощадный»? – попытался вспомнить Виктор и не смог. Не важно…
Виктор смотрел в бездушные глаза профессионального солдата. Убийцы. Как же этот землянин похож на Стража! И именно поэтому он не годится на ту роль, которая будет отведена другим. На этого солдата и его подчиненных ляжет другая обязанность – научить убивать людей, которые ринутся в бой не с профессиональным чувством бойца, нет! Они вырвутся с Земли с ощущением безысходности, отчаяния, жадности до чужого благополучия, мести за свою жалкую роль в мироздании! Как здорово, что миллионы этих людей, сами того не подозревая, так хорошо подготовились к предстоящей миссии…
Солдат внимательно слушал распоряжения Виктора, впитывая каждое слово своего нового хозяина. Отличная штука – браслет покорности! Жаль, что это такая редкая в Галактике вещь, иначе многие политические проблемы были бы решены сами собой. Но, с другой стороны, не стало ли бы слишком скучно?…
А вот на Земле скуки не бывает. Даже в голодной африканской пустыне земляне найдут повод для взаимного истребления. Именно такие готовые на все люди и нужны были Виктору сейчас. Их надо только лишь подготовить, натаскать на нового противника – и можно наслаждаться зрелищем.
И конечно же, земляне нужны ему вовсе не как солдаты. Какой прок в этом жалком количестве живого материала для отлаженной военной машины Галактики?
Они всего лишь зараза, неизведанная болезнь, против которой у изнеженного галактического сообщества нет иммунитета. Они кинутся на ничего не подозревающих обывателей, кусая их, словно бешеные псы, принося с собой в древний устоявшийся Мир злобу, агрессию, подлость, дикие предрассудки, расовую ненависть, алчность, совершенно необузданную дикость.
Виктор неплохо изучил внутреннюю историю землян, в которой немалое место было уделено внезапным нашествиям диких племен, которые умудрялись превращать в ничто многовековые и, казалось, незыблемые культуры и цивилизации.
Нет силы страшнее злобного невежества.
Особенно когда за ним стоит умная направляющая сила.
Все земные пороки сидят в каждом разумном существе – но где-то глубоко-глубоко. И земляне как катализатор высвободят эти чувства.
Не без помощи некоторых приспособлений Мэтров. Например, усилителя эмоций – вещи удивительной и страшной, если ее использовать в нужном месте и в нужное время.
– Слушайте, как вас там… Хаммер, – несколько высокомерно говорил Виктор. – Мне нужно, чтобы эти люди были как можно агрессивнее. Я понимаю, что вы не научите их своему мастерству за короткое время. Главное, чтобы их было много.
– Сколько у меня есть времени? – спросил Хаммер.
Спросил совершенно спокойно, просто и по-деловому. Таких бы ему побольше… Но приходится работать с тем, что есть…
– Трое суток, – бросил Виктор. – И миллиард человек под ваше командование…
– Как вы себе это представляете? – усмехнулся Хаммер.
Железный человек, подумалось Виктору. Скручен браслетом, лишен воли, превращен в раба – и умудряется оставлять себе уголок независимого мышления. Ирония – удел свободных.
– Масштабность – всего лишь дело техники, – сказал Виктор и бросил солдату тяжелую пирамидку, будто бы выточенную из малахита. – Это усилитель эмоций. Готовите группу из пятидесяти человек – в резонанс ходит целый регион. Вы почувствуете…
– Где мне искать людей? – прервал его Хаммер.
Он уже все понял и не нуждался в пространных объяснениях. Для него не существовало образов и сложных описаний. Нужна была только цель и способы ее достижения.
– Ваш регион – Ближний Восток. Ваших подчиненных я отправлю осваивать Центральную и Северную Африку, Латинскую Америку, острова Тихого океана.
– Я сам их распределю, – сказал Хаммер. – По характеру и предпочтениям.
– Я и хотел вам это предложить, – с некоторым удовлетворением произнес Виктор.
Инициатива – не очень хороший показатель для раба. Но просто необходимый – для успешного командира. Главное – не дать этому джинну вырваться из бутылки.
Как уже случилось с крысянами.
Ничтожный, совершенно пустой и никчемный народ! Его надо было просто пустить на мясо для раззадоривания разъяренных Стражей! И надо же было статься, что ненависть крысян к Стражам оказалась настолько сильнее их страха! Жалкие крысы, производители помоев, паразиты Галактики…
И в них тоже оказалось что-то человеческое. Действительно, что-то незримое роднит их с землянами. Если бы он, Виктор, мог себе представить такое раньше – крысянам досталась бы куда более значительная роль в его планах. А они лишь напакостили, еще больше разозлили Стражей, сводя к минимуму отпущенное для Земли время…
…Виктор отпустил Хаммера. Пусть занимается тем, что знает лучше всего на свете – наукой убивать, калечить, разрушать. За оставшиеся часы зло, копившееся в душах землян, кристаллизуется при помощи маленькой пирамидки – и смертельный вирус для Галактики будет готов.
А он уйдет. Уйдет в тишину и небытие на время, пока Галактика не взвоет мольбами о помощи.
И тогда в Мир снова придет Он. Только в совершенно другом образе.
В ореоле абсолютной власти, всеобщего обожания, с карающим мечом в одной руке и чашей наград – в другой.
И начнется тогда новая эра.
Но это будет после. А пока он пойдет в сад, сядет в тени деревьев перед бассейном и предастся грустным размышлениям о судьбе этой маленькой удивительной сферы, существованием которой ему придется заплатить за будущее Галактики…
Спокойно поразмышлять в тени деревьев ему не дали. На плечи легли прохладные ладони, и сладкий голос прошептал в ухо:
– Ну что, дорогой, как НАШИ дела?
Виктор совсем забыл, что великое переустройство Галактики – теперь не его личное дело. Это дело его будущего клана, в котором ему самому будет отведена всего лишь одна из функций. Да, в руках его будут все те же меч и чаша, но за ниточки дергать будет эта честолюбивая красотка.
Так уж заведено в этом Мире.
Настроение у Виктора ухудшилось. Однако же он нашел в себе силы мило улыбнуться:
– Все прекрасно, дорогая. Все просто великолепно!
Он даже не успел понять, как Лара оказалась у него на коленях – возложа ему на плечи гибкие руки, улыбаясь и сверля его зомбирующим взглядом слишком уж красивых глаз.
– Это хорошо. Я ничуть не сомневаюсь, что ты сделал все как нужно. Даже не буду спрашивать, что именно. И потому после всех твоих трудов прошу уделить немного времени и мне…
Это был обличенный в красивую упаковку приказ. Виктор скрипнул зубами и улыбнулся еще шире.
– Конечно же, какие тут могут быть разговоры…
Лара легко вскочила с его колен и, сделав несколько шагов, взяла со столика телефонную трубку.
– Ну, тогда собирайся…
– Что значит – «собирайся»?
– Это значит – оденься по первому классу, чтобы соответствовать своему статусу. Я договорилась: сегодня мы будем вместе на приеме у таких важных людей, что тебе даже не снилось…
– Что за ерунда, на каком еще приеме?! Какие еще «важные люди» на этом грязном шарике? Через пару дней никого из них даже не вспомнят. Как и об этой несчастной сфере.
Лара перестала улыбаться. Она поймала неосторожный взгляд Виктора и наградила того изрядной дозой презрения. Через секунду она уже снова улыбалась, но Виктору легче от этого не стало.
– Глупенький, – сказала Лара, – сам не понимаешь, что говоришь. Собирайся. На приеме мы все обсудим.
Виктору доводилось встречаться на этой сфере со многими людьми – теми, от которых зависели во многом судьбы стран и народов, кто оказывал влияние на земную политику, экономику, мировоззрение. И он считал, что вряд ли какие-то новые знакомства могут его удивить.
Потому что он был всего лишь политиком. Самонадеянным честолюбцем, чьи планы были втиснуты в рамки природно ограниченного мужского мироощущения.
Кто бы мог подумать, что эта «штучка», взращенная в отравленной атмосфере Столицы, настолько перевернет его взгляды…
Казалось бы, его окружали все те же люди – местная элита, те, в чьих руках находятся тайные рычаги управления странами и народами. Но только сейчас Виктору открылась вторая сторона их силы. И надо отдать должное Ларе – исключительно благодаря ее настойчивости.
…Прием проходил в сверкающем роскошью королевском дворце. Все здесь дышало историей. Историей власти, борьбы за власть, смертью во имя власти. Каждый присутствующий здесь не был просто человеком. Он был символом, носителем некоего секретного кода к денежным сейфам, банковским счетам, секретным материалам и компроматам. Но главное – каждый из этих людей был генератором той зловещей и сладкой пустоты, которая так ценится в среде искушенных его Мира.