Якоби Кейт. Голос демона (Легенды Элайты - 2)

   - Под конец, когда меня выносили из комнаты, я услышала голос, но этот голос не принадлежал той, привидевшейся мне реальности. Больше было похоже на то, что это говорил кто-то за дверью.
   - И что же этот голос сказал?
   Таково было наше начало. Мы показали тебе свое рождение. Скоро ты покажешь нам нашу смерть.
   Дженн смотрела на Финлея широко раскрытыми глазами, и впервые с тех пор, как они повстречались, девушка показалась ему совершенно беззащитной.
   - Финлей, это ко мне обратился Ключ.
   Веселое потрескивание огня, танец теней на стене разогнали призраков, рожденных рассказом Дженн, но все же Финлея, казалось, преследовало нечто, чему он не мог найти имени. К ним с Дженн присоединились Патрик и Арли; они все еще задавали девушке вопросы. Фиона тоже должна была бы прийти, но после сцены в библиотеке Финлею не хватило мужества обратиться к ней снова. Через некоторое время Патрик и Арли, оставив в покое Дженн, оглянулись на Финлея, ожидая от него ответа на свой безмолвный вопрос.
   Его отклик был однозначным:
   - Похоже на то, что между тобой, Дженн, и Ключом уже существует связь. Могу только порадоваться, что Роберта здесь нет.
   - Ох, Финлей, - застонал Арли, - должен же ты понимать, как важно то, что случилось? Дженн никогда не вставала в Круг, и все же Ключ навевает ей сны, как если бы она была джабиром. Более того: мы впервые услышали рассказ очевидца о том, как был создан Ключ. До сих пор существовали лишь легенды, передаваемые из поколения в поколение, да и то неполные. Например, я никогда не слышал, будто во время процедуры кто-то умер, а из того, что говорит Дженн, следует, что Ключ несет ответственность за эту смерть.
   - Ну, следует отметить, что рассказ Дженн дает ответы на некоторые важные вопросы, - сказал Патрик. - Например, каким образом Ключ оказался связан с Каликсом. Можете назвать меня глупцом, но держу пари: человек, которого Ключ убил, сообщил ему, где спрятан Калике.
   - Но почему он должен был умереть? - пробормотала Дженн.
   - Чтобы секрет никто не мог выдать. Подумайте хорошенько. Из слов Дженн следует, что Ключ был создан совместными усилиями тех людей, что они вложили в него все свои мысли и воспоминания. Этот процесс должен был не только наделить Ключ огромной силой, но и предоставить в его распоряжение множество деталей, которые до того никогда не собирались воедино. Так Ключ получил знание о местонахождении Каликса. Что я хотел бы знать это что еще было тогда сообщено Ключу.
   - Ты имеешь в виду пророчество? - прошептал Арли.
   - Именно. Из той части пророчества, которая нам известна, следует, что Роберта и Дженн связывают Узы, - но там ничего не говорится о том, что это значит. Благодаря пророчеству открылось, что они могут мысленно разговаривать друг с другом факт, который они от нас скрывали. - Патрик виновато взглянул на Дженн, прежде чем продолжил: - Пророчество назвало Дженн Союзницей, Роберта Врагом, а кого-то еще Ангелом Тьмы. Каждому из них, похоже, отведена роль в том предначертании, осуществления которого, по словам Ключа, Роберт всю жизнь старается не допустить. После сна, который видела Дженн, я склонен думать, что пророчество Ключу сообщили его создатели.
   - Но было ли оно передано Ключу по частям или как единое целое? спросил Арли. - Тут есть большая разница. За столетия мы слышали множество разных пророчеств, но никогда ничего похожего на это. Я был в пещере, когда Ключ заговорил. Его слова не показались мне похожими на пророчество. К тому же ни в одной книге его нет, может быть, дело в этом...
   Дженн потянулась к Арли и коснулась его руки.
   - Ты хочешь сказать, что Ключ самостоятельно выдумал это пророчество?
   Арли пожал плечами:
   - Не знаю. Такова просто одна из возможностей.
   - А другая возможность, - тихо сказал Финлей, - что Ключу сообщил целиком пророчество тот человек, которого он убил. Может быть, пророчество хранилось в тайне из-за того... из-за того...
   - Из-за чего же? - сухо спросил Патрик.
   - Проклятие, откуда мне знать? Существует ведь множество пророчеств и почти во всех говорится о каком-то порождении зла.
   Дженн кивнула:
   - Помните пророчество, которое разнеслось год назад? Которое сделал отшельник из Шан-Мосса? Он предрек, что явится Ангел Тьмы и разорвет церковь надвое.
   Финлей пристально взглянул на девушку. Она, казалось, совершенно не понимала значения того, что только что произнесла. Дженн спокойно повернулась к огню и принялась греть руки.
   - Ангел Тьмы и в самом деле явился в Люсару и разорвал церковь надвое.
   - Ох, кто же это?
   - Мой брат. - Дженн замерла, потом медленно повернулась к Финлею. Он продолжал, зная, что теперь уже все смотрят на него: - Все совпадает. Мы знаем, что Ключ сообщил Роберту что-то очень опасное. Что, если он сказал ему: он и есть Ангел Тьмы? В конце концов, как только Селар услышал о возвращении Роберта, он бросил МакКоули в темницу и тем вызвал раскол церкви. А если задуматься... может быть, здесь кроется истинная причина того, что Роберт никогда не соглашался встать в Круг. Если Ключ и в самом деле сказал ему что-то подобное, Роберт никогда не стал бы претендовать на положение, дающее ему так много власти. Это даже могло бы объяснить и его отказ выступить против Селара.
   - Ты забываешь только об одном, - сказала Дженн. - Ключ назвал трех человек: Ангела Тьмы, меня Союзницу и Роберта Врага. Теперь я готова признать, что Роберт и в самом деле может оказаться врагом Анклава, но гарантии этого мы не имеем. В любом случае Роберт не может быть и Врагом, и Ангелом Тьмы одновременно, по крайней мере, на основании одного и того же пророчества.
   Финлей попробовал спорить, но Патрик вскочил на ноги и встал между ним и Дженн.
   - Нет, это не Роберт. Ангел Тьмы кто-то другой, и он и в самом деле существует.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Ангел Тьмы... Разве ты не видишь? Если Союзница и Враг люди, живущие сейчас, то и Ангел Тьмы должен существовать здесь и сейчас. Мне кажется... думаю, это тот, чье присутствие Дженн почувствовала, когда была при дворе. Помнишь, ты говорила, что ощутила абсолютное зло?
   Дженн с ужасом втянула в себя воздух:
   - А Айн отправилась туда, чтобы его найти!
   На этот раз сумерки еще только начали сгущаться, но это не имело никакого значения. Рядом с постелью Финлея сидела, держа его за руку, Дженн: она заботилась о том, чтобы транс не стал для него опасен. Остальные держались поодаль, наблюдая и выжидая. Финлей почти физически ощущал их страх. Он не мог бы сказать, чего они боялись больше его успеха или его неудачи. Он вышел за все обычные границы, удерживающие искателя, когда обнаружил приближающуюся к Анклаву Дженн, но никак нельзя было гарантировать, что он узнает что-то полезное, попытавшись дотянуться до Марсэя. Если бы ему удалось хотя бы заметить ауру Айн...
   Финлей закрыл глаза и заставил тело расслабиться. Его разум уходил все глубже и глубже; Финлей предоставил процессу развиваться самостоятельно. На этот раз все давалось легче то ли потому, что рядом была Дженн, то ли потому, что однажды Финлей уже что-то подобное проделывал.
   Финлей словно летел по темнеющему небу, над землей, которую теперь мог посещать только таким образом. Он летел, парил, скользил, не обращая внимания на то, насколько удалился от Голета. Для такого путешествия не существовало карт, ориентиров, правил. Здесь, в этом призрачном мире, Финлей был совершенно свободен.
   Там, вдалеке, что это? Чье-то присутствие? Да. Финлей ринулся вниз, по спирали приближаясь к невидимой цели. Айн!
   Айн в Марсэе. Она стоит в комнате, прижимая к себе что-то... плащ? Но ее лицо! На нем написан невыразимый ужас. О боги! Что там происходит?
   Айн открыла рот в беззвучном вопле... все погрузилось в туман, когда она рухнула на пол - и Финлей был с такой силой отброшен в собственное тело, что едва не потерял сознания.
   - Финлей! - вскрикнула Дженн, наклоняясь над ним. - Что случилось?
   - Я видел... - Финлей судорожно хватал ртом воздух. Потом у его губ оказалась чашка, и он с благодарностью глотнул холодной воды. Голова его снова упала на подушку.
   Потом он рассказал им обо всем, что видел.
   - Думаю, кто-то уничтожил ее аярн. Дженн оглянулась на остальных:
   - Ты можешь точно сказать, где она была?
   - В какой-то комнате, похоже, в таверне, хотя я могу и ошибаться. Позади Айн виднелось окно, но снаружи было темно. Дженн, - Финлей стиснул руку девушки, - мы должны ей помочь! Этот человек, этот колдун, на поиски которого была послана Айн... Он ее захватил. Я знаю, что это так. И он очень силен. Кто еще смог бы уничтожить аярн?
   - Я, ты хочешь сказать? - Дженн покачала головой. - Мне следует отправиться в Марсэй.
   - Это невозможно! - выступил вперед Арли. - Слишком опасно! Твое обучение еще не завершено, ты еще только учишься создавать иллюзию. Кроме того, ты ничего не знаешь о том, как сражаться, и, прости меня, совсем никудышная искательница. Если этот человек настолько силен, он, скорее всего эксперт и в том, и в другом. К тому же тебя дома ждет отец. На поиски Айн у тебя могут уйти многие недели!
   - И к этому времени она погибнет! - бросила Дженн, поднимаясь на ноги.
   - Существует и другой кандидат, - предложил Патрик. - Роберт.
   - Да! - Финлей вскочил с постели, охваченный лихорадочным возбуждением. - Можешь ты мысленно сообщить ему обо всем, Дженн? Сообщить ему, что Айн в беде? Он сумеет добраться до Марсэя гораздо быстрее, чем мы.
   Дженн несколько секунд смотрела на Финлея, потом медленно кивнула:
   - Я попытаюсь. - Она снова села, и все молча окружили ее. Вскоре, однако, девушка покачала головой. - Мне очень жаль... Я не могу к нему пробиться. Я знаю, что он там, - но то ли не хочет, то ли не может меня слушать. Наверное, это как-то связано с тем, что он лишился аярна.
   Дженн опустила голову, но Финлею все стало ясно. Роберт отгородился от нее. Откуда ему знать, как важно то, что хочет сообщить ему Дженн? Если бы только Роберт не был таким упрямым...
   - Что ж, ничего другого не остается, - пробормотал Патрик, странно улыбнувшись. - Придется мне отправиться в Данлорн и предупредить его. Лично.
   Все как один повернулись к Патрику. Он смущенно усмехнулся:
   - Я ведь всегда обещал ему побывать в Данлорне. Вот и подвернулся прекрасный повод.
   - Но ты же никогда не покидал горы, - возразил Финлей.
   - Ну и что! Ты не можешь ехать, верно? Дженн не может тоже. Арли схватят сразу же, как только кто-нибудь заметит его руку. Не можем же мы допустить, чтобы Марта в ее состоянии провела несколько дней в седле? Мне определенно не хотелось бы пока ничего говорить Фионе, мы не имеем доказательств того, что Айн грозит опасность. Так что выбора у нас нет, если только вы не хотите рассказать обо всем еще кому-нибудь в Анклаве.
   Все молчали. Потом Финлей, откашлявшись, сказал:
   - Мне не очень нравится, что мы скрываем новость от Фионы. Ведь дело касается ее матери. Она имеет право знать.
   Дженн посмотрела на него, но ничего не сказала. Стараясь, чтобы в его голосе не прозвучали виноватые нотки, Финлей продолжал:
   - Мы ведь уже вовлекли Фиону в наши дела. Несправедливо исключать ее теперь.
   - Я уверена, что она примет новость мужественно и не будет действовать сгоряча против человека, оказавшегося достаточно могущественным, чтобы захватить ее мать, - мягко сказала Дженн, и Финлею не оставалось ничего, кроме как согласно кивнуть.
   Дженн поднялась и скрестила руки на груди.
   - Фиона не вернется со мной в Элайту, так что я могу выехать сегодня же и проводить Патрика до подножия горы. Оказавшись в долине, он справится уже и сам. Финлей, можешь ли ты раздобыть карту и показать Патрику, как ею пользоваться? Ему также понадобится лошадь. Ты ведь умеешь держаться в седле, Патрик?
   - Я немного практиковался, но только на ровной лужайке. Боюсь, я не очень хороший наездник.
   - Придется с этим примириться. И еще мне нужно, чтобы кто-нибудь из вас дал мне книги по истории колдовства. Мне ужасно надоело действовать в темноте.
   - Предоставь это мне, - кивнул Арли. - Я попрошу Марту прислать тебе с гонцом все, что тебе нужно, а до того, как ты уедешь, покажу, как расшифровывать рукописи.
   - Спасибо, - поблагодарила его Дженн. - А теперь давайте собираться.
   Остальные вышли из комнаты, оставив Дженн наедине с Финлеем. Он задержался у двери, положив руку на ручку.
   - Ты уверена, что тебе следует уезжать так быстро? Проводить Патрика до равнины мог бы кто-нибудь другой.
   Дженн уже начала собирать вещи и укладывать их в седельные сумки. Плечи ее были напряжены, голос звучал устало.
   - Я беспокоюсь о Фионе. Если до нее что-нибудь дойдет, она будет ужасно переживать.
   - Дженн! - проворчал Финлей.
   Она отложила сумку и повернулась к нему лицом. В свете свечей ее глаза казались темными провалами. Дженн не смотрела на Финлея, ее взгляд был устремлен на пылающие угли. Снова девушка показалась Финлею хрупкой и уязвимой и совершенно растерянной.
   - Я не знаю, что делать, Финлей. Он не желает со мной говорить, даже когда нас разделяет такое расстояние, даже когда это так ужасно важно. Он просто не желает со мной разговаривать.
   - Были времена, когда он не желал разговаривать со мной тоже, ответил Финлей. - Не тревожься, Дженн, он к тебе вернется.
   - А что мне делать пока?
   - Надеяться.
   ГЛАВА 7
   Мика высоко поднял топор и ударил им со всей силой, которая еще оставалась в его усталых мускулах. Топор глубоко ушел в дерево и там застрял.
   Мика с кряхтением принялся раскачивать его, пока не освободил, а потом попробовал ногтем большого пальца, не затупилось ли лезвие. Тяжело вздохнув, он прошел в сарай, зачерпнул из ведра воды и плеснул на точильный круг. Однако прежде, чем он успел наточить топор, раздался оглушительный детский веселый визг, в сарай ворвались двое мальчишек и принялись гоняться друг за другом.
   - Дядя Мика, - пропищал Перон, младший из мальчиков, - скажи Савину, чтобы он перестал за мной гоняться! - В ответ раздался новый вопль, и Савин, налетев на колено Мики, попытался ухватить брата за волосы.
   - А ну-ка прекратите, вы оба! - Мика бросил топор и поймал мальчишек. Зажав их под мышками, он вынес обоих из сарая, не обращая внимания на сопротивление. Дойдя до колодца, Мика положил племянников на бортик так, что головы их свешивались в колодец. - Чем больше будете брыкаться, тем больше шанс, что вы свалитесь вниз. И не рассчитывайте, что я полезу в колодец, чтобы вас вытащить. На такое я не отважусь: колодец глубокий и темный. Вы лишитесь обеда, а ваша матушка не будет знать, куда вы делись.
   - Что это ты творишь с моими сыночками?
   Мика обернулся к Ланетте, которая шла через двор фермы, держа в руках глиняный кувшин. Яркое солнце заставляло ее русые волосы сиять и заливало румянцем бледную кожу. Женщина с усмешкой покачала головой, и Мика ответил ей заговорщицкой улыбкой. Наклонившись к мальчишкам, он прошептал:
   - Видите, что вы наделали? Теперь и меня накажут тоже.
   Племянники тут же перестали брыкаться, и Мика опустил их на землю. Оглянувшись на мать, оба бегом кинулись со двора.
   - Я послала их загнать коров на дойку, - сказала Ланетта, протягивая Мике кувшин. - Но в такой денек им больше хочется играть, как и тебе, наверное.
   Мика поставил кувшин на бортик колодца и начал крутить ворот. Опрокинув себе на голову полную бадейку, Мика охнул от холода воды, а Ланетта рассмеялась:
   - Сегодня слишком жарко, чтобы рубить дрова, Мика. Наверняка найдется ведь и другая работа, благодаря которой ты мог бы искупать свои грехи.
   Мика, ухмыльнувшись, потянулся к кувшину и сел на бортик колодца.
   - Отец не разрешает мне заниматься ничем другим, да и на это он согласился только ради матушки.
   Ланетта вздохнула и уселась рядом.
   - Будь, благодарен, что он хоть такое тебе позволил.
   - Быть благодарным? Ты же знаешь, он ни слова не сказал мне с тех пор, как я вернулся. Ни единого словечка даже не поздоровался.
   - А чего ты ожидал? Ласкового приема? Угощения блудному сыну? Тебя долго не было, Мика. Тебя не было, когда отец в тебе нуждался. Ты отправился с герцогом в дальние страны по непонятной отцу причине. Еще более ему непонятно, почему ты вернулся.
   - Он ведь не дал мне возможности ничего объяснить, - проворчал Мика, допивая пиво из кувшина. - Каждый раз, когда я вхожу в комнату, он уходит. Каждый раз, когда я пытаюсь с ним заговорить, он бросает на меня яростный взгляд и отворачивается. Как, интересно, могу я попросить у него прощения?
   Ланетта ласково коснулась щеки Мики, потом взяла его руку в свои.
   - Я не уверена, что он простит тебя, братец. Я знаю, как ты старался все эти месяцы, но, боюсь, ничего у тебя не выйдет. Ты ведь всегда был его любимцем, Мика, он всегда с такой гордостью смотрел на тебя. Так было до того самого дня, когда герцог принес присягу королю. С тех пор ты служишь предателю, а простить этого отец не может. Твой отказ уйти от герцога только подлил масла в огонь.
   Ох, почему все так запуталось? Почему родные не хотят просто смириться с его решением?
   - Ты хочешь сказать, что отец простит меня, только если я уйду от Данлорна?
   - Это могло бы быть первым шагом, - неуверенно улыбнулась Ланетта. Тогда он, наверное, выслушал бы тебя.
   - Он хотел бы, чтобы я нарушил клятву для его удовольствия? Такого я не сделаю.
   - Я уверена, что герцог бы все понял.
   - Конечно, понял бы, - проворчал Мика. - Он сразу же отпустил бы меня, но дело не в этом. Я не хочу бросать свою службу. Я-то верю в Данлорна.
   - В этом-то и проблема. Отец не может понять, почему ты так предан герцогу, а не собственной семье. Народ любит герцога, даже теперь. У него много могущественных друзей, которые в случае чего встанут на его сторону. Ты можешь считать, что он стоит твоей преданности, но ведь и мы, наверное, ее заслуживаем?
   - Почему, как ты думаешь, я сейчас здесь? - Мика заслонил глаза от ярких лучей полуденного солнца. - Именно это я и стараюсь показать вам.
   - Однако сегодня вечером, как только солнце сядет, ты опять оставишь нас и вернешься в замок. Каждый раз, когда ты поворачиваешься спиной к нашей ферме, ты предаешь отца. - Ланетта стиснула руку Мики. - Я хочу, чтобы вы помирились. Разногласия разрывают семью на части. Наши братья того и гляди встанут на чью-то сторону, а тогда мира не жди. Неужели ты действительно хочешь, чтобы так случилось? Наверняка было бы лучше всего, если бы ты оставил герцогскую службу.
   Мика осторожно высвободил руку и встал. Он мог дать лишь один ответ, но сестра его никогда не поймет.
   - Мне очень жаль, сестренка. Сделать этого я просто не могу.
   Ланетта собиралась возразить, но в это время из дома вышел ее муж Ян.
   - Ланетта! Не знаешь, где Мика? Ах, вот ты где! Иди-ка в дом там тебя кто-то спрашивает. Судя по виду, нищий.
   Ланетта бросила на Мику странный взгляд, но Мика только молча натянул рубашку и двинулся к дому. Его глаза не сразу привыкли к сумраку, и когда он снова смог все отчетливо видеть, то обнаружил, что его родители ждут, стоя у очага. Перед ними на табурете сгорбилось само олицетворение нищеты. Человек был закутан в толстый заплатанный плащ, весь покрытый грязью. Судя по поникшим плечам и кровоточащим босым ногам, странник был совершенно измучен.
   - Чем я могу тебе помочь? - спросил Мика, делая шаг вперед.
   В этот момент человек поднял голову и взглянул на Мику.
   - Патрик! - ахнул тот. - Но что...
   Патрик бросил ему предостерегающий взгляд. Мика опустился на колени перед ним, бросив через плечо:
   - Все в порядке, отец. Я знаю этого человека. Дэвид Маклин покачал головой и отвернулся.
   - Ланетта, подай, пожалуйста, эля и еды. Путник, должно быть, голоден.
   - Сейчас, батюшка.
   - Не нужно, - пробормотал Мика, внимательно глядя на Патрика. Синяки на лице, ссадины на ногах были неподдельными вовсе не маскировкой. Существовала лишь одна причина, по которой Патрик покинул бы безопасность Анклава. Мика поднялся на ноги. Мне все равно нужно вернуться в замок. Герцог собирает совет, и я должен на нем присутствовать. Я заберу своего друга с собой.
   Еще не договорив, Мика понял, какой вред причинили эти слова. Отец сделал первый шаг, ему навстречу, предложив свое гостеприимство, странному другу сына, дав тому возможность разделить с семьей какую-то часть своей жизни. И все, чем сумел ответить на это Мика, отказаться от предоставленной ему возможности, захлопнуть дверь перед носом отца. Забирая Патрика в Данлорн, Мика только потревожил рану, которая начинала затягиваться.
   Со вздохом он помог Патрику подняться. Ян открыл перед ними дверь и придержал коня Мики, чтобы Патрик смог на него влезть. Уезжая с фермы, Мика не смог заставить себя оглянуться: он и так знал, что увидит.
   Отблески солнечных лучей на полу зала совета становились все менее яркими: небо затягивали облака. Жара, тем не менее, ничуть не ослабла; от приближающейся грозы сделалось лишь еще более душно.
   Роберт сидел во главе стола, положив руки на стопку бумаг. Сегодня здесь собрались все его советники, предстоял важный разговор, но вид знакомой комнаты отвлек внимание Роберта. Когда-то это была королевская опочивальня: шестьдесят лет назад дед последнего короля Эдварда провел лето в Данлорне. Роберт давно уже распорядился, чтобы вместо кровати здесь разместили длинный стол из черного дерева.
   На стенах из серого камня висели гобелены. На одном из них изображалась случившаяся триста лет назад битва, победителем в которой стал один из Дугласов. Около двойного окна стоял резной дубовый сундук, потемневший от времени. Пол был застлан сине-золотым ковром свадебным подарком Роберту от Оливера. А над камином, к вырезанному из дуба гербу Дугласов крепились ножны из украшенной серебром черной кожи. В них находился меч тот самый, который до смерти не выпустил из руки Тревор. Этим мечом сражался и Роберт в битве при Садлани; этот меч рукоятью вперед, протянул он Селару, когда приносил присягу на верность. А после свадьбы с Береникой он поместил его над камином и поклялся, что не прикоснется к нему иначе, как для битвы за родину или чтобы вложить в руку сына.
   - Как все запуталось... - прошептал Роберт.
   - Милорд? - переспросил Деверин, нахмурясь: он как раз говорил о преследовании разбойников. Роберт обнаружил, что вслух высказал свои мысли, не имеющие никакого отношения к совету; более того, он даже не мог сразу вспомнить, что собравшиеся обсуждают. Но лоб Деверина внезапно разгладился, и воин кивнул:
   - Согласен, милорд, все и вправду запуталось. За последний месяц разбойников видели всего дважды первый раз на северном нагорье, а две недели назад на юге. Если это одна и та же банда, уж очень быстро она перемещается.
   - Есть жертвы? Велик ли урон? - Роберт мысленно дал себе оплеуху и постарался сосредоточиться на предмете разговора: все оно, в конце концов, было чрезвычайно важным. В этот момент дверь отворилась, и в зал бесшумно проскользнул Мика. Он ничего не сказал просто остановился у двери, сложив руки на груди. По его лицу, обычно такому выразительному, на сей раз ничего нельзя было прочесть.
   Что-то случилось.
   - Ни о чем таком мне не докладывали, милорд, - ответил Роберту Деверин, искоса взглянув на Мику. - Похоже, разбойники просто проезжали мимо. Да только до меня доходят слухи из других мест там негодяи продолжают жечь деревни и фермы, хоть ни одно из ваших владений больше не подвергалось нападениям. В целом, как мне кажется, положение становится хуже, а не лучше. Только мы сумели однажды разделаться с разбойниками. Никому больше не удавалось и приблизиться к ним, так что неизвестно, где они прячутся и откуда нападают. Может, это обычные воры и грабители, которые рыщут вдали от городов, но только лучше организованные. Ума не приложу, что тут можно предпринять.
   - Я тоже, - мрачно сказал Роберт. - Если только они не нападут снова, мы не будем знать, где их искать. Продолжай рассылать патрули, Деверин, и дай мне знать, если появятся новости.
   - Конечно, милорд.
   - Есть еще какие-нибудь дела? - Роберт оглядел сидящих за столом, но все они как один покачали головами. - Тогда благодарю вас за участие в совете.
   Ножки стульев заскрипели по каменному полу; советники поднимались и выходили из зала, продолжая тихо обсуждать между собой текущие дела. Когда за последним закрылась дверь, Роберт повернулся к Мике, вопросительно подняв брови. Мика поманил хозяина за собой.
   Они прошли по коридору к винтовой лестнице, ведущей в кабинет Роберта. Мика все еще продолжал хранить молчание. Что все-таки стряслось?
   Открыв дверь, Мика посторонился, пропуская Роберта, и только тогда заговорил:
   - Мне очень не хотелось так поступать с вами, господин, но это было необходимо.
   - Что было необходимо? Мика слабо улыбнулся.
   - У вас гость. - С этими словами он показал на кресло у камина. В нем сидел...
   - Патрик?! - Роберт кинулся к другу. - Клянусь богами, что ты здесь делаешь?
   Патрик сделал попытку подняться, но явно испытывал боль, и Роберт поспешно усадил его снова.
   - Всего лишь выполняю обещание, друг мой, - с улыбкой ответил Патрик Впрочем, могу поклясться: судя по выражению твоего лица, ты не верил, что я сдержу слово.
   Изумление прогнало прочь печальные мысли Роберта.
   - Должен признаться, и правда не верил. Но... как ты оказался здесь? И что с тобой случилось? Неужели ты даже не ехал на лошади?
   Патрик поднял руки.
   - Сначала-то я ехал, да только вчера на меня напали разбойники. Они отняли у меня почти все, включая карту, которую мне дал твой брат. Пришлось мне дальше идти пешком; к тому же я заблудился. Все, что я смог вспомнить, был твой рассказ о ферме Мики. Я стал спрашивать дорогу и, к счастью, ферму нашел. Расспрашивать, как пройти в замок Данлорн, я не рискнул.