Зан Тимоти. Образ будущего

   В висках горячо и истерично билась тревога, быстренько достичь состояния гармоничной созерцательности явно не удавалось и предвидение судьбы Гента ускользало.
   – Я не знаю, – выдавила она, наконец. – Не могу ничего сказать.
   – Означает ли это, что вы не можете поручиться за жизнь и безопасность вашего сотрудника? – уточнил Пеллаэон.
   – Никто не может ручаться за чью-то жизнь и безопасность, – ответил за Лейю Элегос. – Даже джедай.
   – Со всем моим уважением, – усмехнулся в усы адмирал, – но ее бывшее высочество – не джедай.
   Каамаси печально улыбнулся.
   – Но ведь большинство из нас, – продолжал он, – на протяжении всего жизненного пути вынуждено делать выбор, основываясь только на том, что говорит нам наше сердце.
   – Элегос грузил меня такими заморочками с самого отлета с Корусканта, – Гент неубедительно изобразил легкомысленную усмешку. – Должно быть, я таки пропитался всяким таким возвышенным, – он поднялся на ноги; похоже, у ледоруба все-таки тряслись коленки. – Это правильный выбор. Я готов. Когда отправляемся?
   – Немедленно, – ответил Пеллаэон; он тоже встал из-за стола. – Я лично составлю рекомендательное письмо генералу Хестиву и проинструктирую пилота, которому я имею все основания доверять, чтобы он доставил вас на Йагу Малую, – он критически оглядел потрепанную одежду Гента. – Думаю, мы также переоденем вас в имперскую форму. У Дисры могут быть осведомители на Йаге Малой. Если на военной базе вдруг объявится штатский, это привлечет совершенно излишнее внимание.
   – Разве вы не отвезете Гента сами, на «Химере»? – спросила Лейя.
   Адмирал покачал головой.
   – Поскольку наши переговоры завершены, я без дальнейших задержек отправлюсь прямо на Бастион, – ответил он. – У меня накопилось немало крайне серьезных вопросов к моффу Дисре.
   Лейя нервно сглотнула.
   – Понятно.
   – Тогда, с вашего позволения, я пойду отдам указания о подготовке транспорта шефа шифровальной службы Гента, – Пеллаэон ободряюще улыбнулся юноше. – Прошу прощения, лейтенанта имперских вооруженных сил Гента. Пройдемте со мной, лейтенант.
   Адмирал прошел мимо Сакхисакха к люку. Гент понуро поплелся следом.
   – Иду, – вздохнул он. – Счастливо, Элегос. Пока, советник.
   – Да не оставят тебя мудрость и отвага, – серьезно напутствовал ледоруба каамаси.
   – Да пребудет с тобой Великая сила! – прибавила Лейя. – И спасибо тебе.
   * * *
   Капитан Ардифф ожидал возвращения начальства на мостике. Когда Пеллаэон вышел из кабины турболифта, молодой офицер, презрев условности, уже вытанцовывал на месте от нетерпения.
   – «Тысячелетний сокол» вышел за охраняемый периметр и разогнался до скорости света, – доложил он.
   – Хорошо.
   Адмирал посмотрел в иллюминатор; вдалеке можно было заметить искорки солнечного света, отраженного шестиугольными плоскостями ДИ-истребителей. Эскорт возвращался на корабль-матку.
   – А лейтенант Маврон?
   – Он и его пассажир убыли полчаса назад, – Ардифф опять исполнил несколько несложных па. – А… можно спросить?
   – Как прошли переговоры? – Пеллаэон пожал плечами, не без интереса наблюдая за перемещениями своего офицера. – Точно так, как идут предварительные переговоры, наверное. Органа Соло не станет побуждать Республику к каким-либо действиям, основываясь на одном моем слове, а я сделал все возможное, чтобы дать понять, что не могу полагаться на ее честное слово и принять его в качестве гаранта будущих шагов Корусканта. Поэтому мы потренировались в произнесении речей в основном, но так и должно быть.
   – Но она хотела поговорить.
   – Настолько, что почти проговорилась, – усмехнулся Гилад.
   Ардифф вдруг помрачнел.
   – Не понял…
   Адмирал стал разглядывать небо за иллюминатором. Он вообще любил звезды, они не лгали, не изворачивались и, за редким исключением, оказывались именно тем, чем казались.
   – Советник так охотно разбрасывалась словами, – наконец сказал Пеллаэон, – что стало понятно: она чего-то недоговаривает. Умалчивает о какой-то весьма важной детали, в этом я уверен практически на сто процентов. Но вот о чем именно… – он качнул головой. – Я не знаю.
   – Наверное, частная информация о ботанах, – предположил капитан, веселея вновь. – Или что-то совсем личное.
   – Думаю, именно личное. Она боится за кого-то близкого, это во-первых. А во-вторых, ей очень не хочется, чтобы я узнал, что кто-то, похоже, пытается пробраться на Бастион.
   – У нее на Корусканте и раньше были неприятности в правительстве. Может быть, она вовсе утратила влияние?
   – Надеюсь, что нет, – отозвался Пеллаэон. – Политические трения между ней и Корускантом сильно осложнят нам и без того невеселую жизнь. Их правительство может отклонить наше предложение просто потому, что его передала советник Органа.
   – Или поддержать его, потому что его передала именно она, – резонно заметил Ардифф. – В этом каамасском деле полюса меняются каждый стандартный час.
   – Это-то меня и беспокоит больше всего, – сумрачно вздохнул адмирал. – Мирный договор отклонят лишь потому, что за него выскажется политический противник.
   – Не понимаю я дипломатов, – подытожил молодой капитан.
   Пеллаэон поправил фуражку.
   – Всем нам приходится играть теми картами, которые сдает нам вселенная, капитан, – сказал он. – Если Органа Соло неумело прячет в рукаве несколько козырей и не дает заглянуть в свой расклад, будем вести игру с учетом данных обстоятельств. У нас нет иного выхода. А тем временем, – добавил адмирал после паузы, – нам стоит вспомнить и об иных заботах. Курс на Бастион, капитан. Самое время нам с губернатором сесть и долго, обстоятельно и серьезно поговорить.
   * * *
   Звезды за носовым иллюминатором слились в тонкие линии и поблекли. «Сокол» ушел в прыжок, Лейя с облегчением вздохнула и повернулась к Элегосу.
   – Как по-вашему, он действительно добивается именно того, о чем говорил? – спросила она.
   Веритель пожал плечами в бесподобной манере каамаси. Лейя опять невольно залюбовалась.
   – Мне показалось, адмирал Пеллаэон был искренен с нами, – ответил он. – Но вам легче судить об этом, нежели мне. Подозреваю, на самом деле вы хотели спросить, можем ли мы положиться на его искренность, верно?
   – Не знаю, – честно сказала Лейя. – Вы правы, я не заметила намерений обмануть нас у самого адмирала Пеллаэона. Но если Траун и впрямь вернулся… – она покачала головой. – Когда в деле замешан Траун, ничего нельзя принимать на веру, Элегос. Он может подстроить все так, что вы сделаете именно то, что ему от вас требуется, – даже если вы знаете, что он манипулирует вами. Траун может использовать мирную инициативу адмирала в совершенно противоположенных целях.
   – И поэтому вы не стали говорить адмиралу, что капитан Соло отправился на Бастион?
   Лейя вздрогнула.
   – Как вы узнали? – спросила она. – Я же не говорила вам…
   Элегос вновь пожал плечами.
   – Вы допускали некоторые… оговорки. И ногри тоже. Сложить эту мозаику воедино и сделать вывод было вовсе не трудно, – зеленые глаза с синими зрачками пристально изучали лицо советника Органы Соло. – И все же, почему вы не сказали адмиралу?
   Чтобы хоть немного спрятаться от этого взгляда, Лейя притворилась, что изучает показания контроллера двигателей «Сокола».
   – Нам известно, что по крайней мере некоторые из вспышек насилия в Новой Республике были спровоцированы Империей, – ответила она; в горле внезапно пересохло, говорить было трудно. – В частности, мятеж на Ботавуи. Мой телохранитель-ногри нашел доказательство того, что выстрелы, с которых все началось, были сделаны из малораспространенной снайперской винтовки имперского производства.
   – Интересно, – мурлыкнул Элегос. – И об этом вы тоже не стали говорить адмиралу Пеллаэону.
   – Проблема в том, что у нас нет веских улик, – Лейя устало покачала головой. – Пока нет. Если за ниточки дергает Траун, он может использовать Хэна как ценного заложника или запасной козырь. Я не могла допустить, чтобы у него появилась возможность вызнать у Пеллаэона, что Хэн отправился в столицу Империи.
   – И все же вашего доверия адмиралу хватило, чтобы позволить ему вовлечь Гента в потенциально опасную операцию, – заметил каамаси.
   – Гент сам хотел лететь, – принялась оправдываться принцесса; разговор упорно сползал на скользкую почву. – Кроме того, от Гента Трауну все равно никакого прока.
   – Ах, советник, вы же сами прекрасно понимаете, что это вовсе не так, – мягкий упрек в мелодичном голосе Элегоса ножом полоснул по сердцу Лейи. – Глава шифровальной службы Гент весьма и весьма осведомлен о методах кодировки, расшифровки и передачи информации, принятых в Новой Республике. Покуда война не закончена, эти сведения для Империи поистине бесценны.
   – Чего уж теперь, – буркнула Лейя.
   В ней потихоньку начала закипать злость, подогретая муками совести. Да кто такой этот каамаси, чтобы говорить ей, что верно, а что нет?
   – Пришлось пойти на риск, другого выбора не было.
   – Согласен, – кивнул Элегос. – Я вовсе не имел в виду, что ваше решение непременно окажется ошибочным.
   Лейя нахмурилась, не понимая, к чему он клонит. Злость поутихла, уступив место растерянности.
   – Но тогда что вы хотите сказать? – спросила она.
   – Что вы обеспокоены, советник. Вам не дает покоя, что вы использовали свою власть и возможности, чтобы защитить супруга, но не стали этого делать для того, кто вам не столь близок. Вас мучает то, что вам кажется, будто вы оказались недостойны доверия, которое питают к вам окружающие, – как к члену Верховного совета, дипломату и джедаю.
   – Советник не обязана отвечать вам, веритель А'Кла, – раздался за спиной у собеседников скрипучий голос ногри. Лейя обернулась. В дверях рубки стоял Сакхисакх.
   – Что-то не так? – спросила она.
   – Все идет хорошо, советник, – доложил ногри, шагнул через комингс и вдруг оказался позади ее кресла. – Я пришел, чтобы сказать, что нас никто не преследует и Баркхимкх сейчас отключает боевые системы, – взгляд черных глаз ногри обратился на Элегоса. – Если советник сделала выбор, желая оградить свой клан от опасности, это не ваша забота.
   – Я не возражаю, – спокойно ответил Элегос. – Как я уже сказал, в мои намерения вовсе не входит никого судить.
   – Тогда зачем ты завел этот разговор? – требовательно спросил Сакхисакх.
   – Потому что, как я уже опять-таки сказал, советник сама не убеждена, что поступила правильно, – ответил Элегос.
   Каамаси вновь перевел взгляд проницательных сине-зеленых глаз на Лейю.
   – Очень важно, чтобы она обдумала случившееся и пришла к тому или иному выводу. Либо обрела уверенность в своей правоте и двигалась дальше со спокойным сердцем, либо признала свою ошибку и опять-таки двигалась дальше.
   – Почему? – спросил ногри. Каамаси печально улыбнулся.
   – Потому что госпожа Органа Соло является членом Верховного совета, дипломатом и джедаем. Только если она пребывает в мире с собой, мудрость и прозорливость, которые так нужны нам всем в эти дни, не оставляют ее.
   Ему никто не ответил. Лейя прятала глаза, разглядывая пятнистое небо гиперпространства. Жгучий стыд вытеснил и злость, и растерянность. Каамаси вновь оказался совершенно прав. Признать ошибку…
   – Вы могли бы быть джедаем, Элегос, – она расстегнула ремни безопасности и встала.
   – Я лишен дара слышать Великую силу, – с ноткой сожаления ответил каамаси. – И все же, советник, вы оказались ближе к истине, чем, возможно, предполагали сами. У моего народа есть легенда, что некогда, в давние-давние времена, первые рыцари-джедаи Галактики прилетели на Каамас, чтобы научиться у нас нравственным устоям, необходимым при их могуществе.
   – Не сомневаюсь, ваша легенда правдива, – сказала Лейя. – Сакхисакх, пожалуйста, посмотри за приборами, я буду в грузовом трюме. Мне необходимо многое обдумать и помедитировать.

20

   – Добро пожаловать, достопочтенные ученые мужи имперского ордена М'чалла, – прожужжал дежурное приветствие допотопный служебный дроид СЕ2. – Я и архивы Империи к вашим услугам. Чем я могу быть вам полезен этим прекрасным утром?
   – Выдели нам терминал, и все, – сказал Хэн, мысленно нацепив огромный ограничитель на свою артистично хулиганскую натуру, которая так и подмывала его ляпнуть или, еще лучше, натворить что-нибудь опрометчивое.
   Он и без того чувствовал себя полным идиотом, вышагивая по городским улицам в традиционной мантии ученых-м'чалла с самого прибытия на Бастион, а тут еще и день выдался на редкость жарким и душным, и ситхову тряпку нестерпимо хотелось сорвать и немедленно сжечь. И развеять пепел. Словом, меньше всего на свете Хэн был расположен любезничать с дроидом.
   – Мы сами найдем все, что нам нужно, спасибо, – совершив над собой неимоверное усилие, добавил он.
   – О да, разумеется, – фоторецепторы дроида пристально изучили сперва Соло, потом Калриссиана и надолго задержались на Лоботе.
   Возможно, дроид недоумевал, почему этот высокий ученый муж в такую жару натянул капюшон до самого носа.
   – Вы бывали здесь раньше, сограждане, – продребезжал дроид. – Вы приходите сюда уже третий день подряд, если меня не подводит моя долговременная память.
   – A y нас очень глубокое исследование, – вмешался Ландо, прежде чем Хэн бросился разбирать библиотекаря по винтикам. – Оно требует немалого времени.
   – Не нужна ли вам помощь? – услужливо предложил дроид. – За совершенно символическую плату к вашим услугам прекрасные дроиды-изыскатели и параллельные интерфе…
   – Мы прекрасно справляемся сами, спасибо! – прорычал Хэн, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не наорать на старую жестянку. – Просто выдели нам терминал, хорошо?
   – Конечно, о ученый муж, – любезно отозвался дроид, не подозревая о терзаниях Соло. – Терминал 47А, пожалуйста. Пройдите через двери слева от вас…
   – Мы знаем, где это, – перебил Хэн, развернулся на каблуках и зашагал в указанном направлении.
   – И большое спасибо, – добавил Ландо.
   Им с Лоботом удалось догнать Хэна уже в огромном библиотечном зале, разбитом на множество индивидуальных и групповых кабинок с компьютерными терминалами. Большая часть кабинок пустовала.
   – И чего ж ты к нам больше всеобщего внимания не привлек? – ворчливо поинтересовался Ландо, пока они пробирались через лабиринт пустующих кабинок к терминалу 47А. – Вот если б ты его еще и потыкал мордой в стол, овации тебе точно были бы обеспечены. От ребят в белом.
   – В Империи многие дроидов недолюбливают, – огрызнулся Хэн в ответ. – Даже ученые. Слушай, давай замнем для ясности, а?
   Ландо не ответил, и Хэн ощутил легкий укол совести. Не стоило так рычать. В конце концов, Ландо вообще был вовсе не обязан отправляться с ним к импу на рога.
   Но на душе было так мерзопакостно, что даже уколы совести не могли еще больше испортить Хэну настроение. Три дня они ходили чуть не на цыпочках по столице Империи. Местные жители были все как один фальшиво любезны, а владельцы забегаловок заряжали цены до неприличия. Да еще этот болван железный СЕ2 привязался…
   Короче, Хэн был сыт Бастионом по горло. Особенно учитывая, каких потрясающих успехов они достигли. Успехи равнялись круглому нулю.
   Они добрались до терминала 47А. Хэн приволок недостающий третий стул из соседней пустующей кабинки. Ландо включил экранирующее поле, усадил Лобота перед клавиатурой, сам сел рядом.
   – Ну, хорошо, – сказал Калриссиан. – С Моегидом связь надежная?
   Вместо ответа Лобот занес руки над клавиатурой, помедлил немного, а потом неспешно застучал по клавишам.
   Хэн поставил свой стул позади Ландо, удержал готовую сорваться с языка колкость, от которой никому не стало бы веселее, и постарался устроиться поудобнее. Может быть, на этот раз им повезет.
   * * *
   Прошел час, как на корабле все стихло, и Кароли в очередной раз сильно усомнилась в правильности своей догадки.
   Это было досадно. Нет, не просто досадно, а прямо-таки выводило мистрил из себя. Надо же было – отправиться куда-то на другой конец Галактики с Соло и Калриссианом, только для того, чтобы теперь вариться в собственном поту и гордом одиночестве в тесном контрабандистском тайнике под роскошными каютами жилого отсека яхты. И притом не наблюдалось ни малейших признаков не только Каррде или Шады, но и даже конца этому веселенькому предприятию. Кароли была в бешенстве.
   Она глубоко вздохнула и строго-настрого приказала себе прекратить истерику. Может, Каррде и Шаду просто что-то задержало, может, они еще в пути. Кароли оставалось только запастись терпением и ждать.
   Но если она будет просто сидеть в давно опротивевшей дыре и предаваться сожалениям о том, как все нехорошо получилось, толку особого тоже не будет. Кароли осторожно отодвинула задвижку потайного люка. Немного посидела, напряженно прислушиваясь, не заметил ли кто ее манипуляций, и только убедившись, что все спокойно, вылезла в коридор и с наслаждением глотнула свежего воздуха.
   В поле зрения никого не просматривалось. Что вовсе не удивляло – Соло, Калриссиан и их утыканный имплантами киборг по имени Лобот ушли еще утром, а верпин, наверное, как обычно, сидел в резервной рубке на корме.
   Крадучись, Кароли сделала несколько шагов в ту сторону – может, все-таки удастся понять, что он там делает? Но потом передумала. Две ее последние попытки разгадать смысл действий верпина успехом не увенчались, так что тратить на это время не стоило. Но оставалось совершенно не понятно, на что, собственно, это самое время потратить все-таки стоит.
   Хотя, если честно, особенного выбора у нее не оставалось. Три последних дня подряд она тайно ходила вслед за Соло и компанией. Каждый раз троица отправлялась прямиком в здание, которое дежуривший там дроид СЕ2 называл имперскими архивами. Первые два дня она вслед за ними прокралась внутрь. На третий день она, устав таращиться сквозь защитное поле на то, как они там целыми днями стучат по клавишам, Кароли исследовала окрестности, а вечером прокралась на корабль, чтобы проверить теорию, что Шада на самом деле встречается с верпином в отсутствие Соло и Калриссиана. Но и эта теория не подтвердилась… а больше ничего Кароли в голову не приходило. Пока что все говорило за то, что Шада могла и вовсе не объявиться.
   Последняя мысль раздражала больше всего. Она означала, что Кароли с самого начала неправильно интерпретировала тот разговор, который она подслушала в кабинете Калриссиана, и сломя голову пустилась по ложному следу. Который привел ее неизвестно куда. Это было явно пространство Империи – что стало ясно хотя бы из того, что местное население составляли исключительно люди. А уж потом Кароли засекла и прохожих в имперской униформе. Но точно свое местонахождение она пока не определила.
   Правда, особого значения это не имело, если, конечно, Соло с Калриссианом не умудрятся улизнуть с планеты без нее. Хотя это вряд ли – судя по обрывкам разговоров, которые ей удалось подслушать, какова бы ни была цель их рискованного путешествия, до достижения ее они были еще очень и очень далеки. Каррде в разговорах тоже упоминался, так что надежда все еще оставалась. Может, он просто пока не показывается.
   Итак, решила Кароли, еще разок разведать окрестности, а потом снова сесть на хвост Соло – во время их традиционного обеденного перерыва. И может быть, на этот раз они все-таки скажут что-нибудь для нее интересное.
   Напряженно прислушиваясь, она крадучись двинулась к нарркному люку.
   * * *
   – Очередной доклад из ваших новых имперских владений, ваше превосходительство, – сообщил майор Гродин Тиерс, положив на стол два инфочипа. – Руурианское правительство переправило копию договора между их системами и Империей.
   – Почему во множественном числе? – удивился мофф Дисра, хмуро разглядывая два голубоватых кристалла. – Я думал, что речь идет только об их планете.
   – Так было, – ухмыльнулся майор. – Очевидно, наша скромная демонстрация сил перед диамальскими «мародерами» дала понять трем независимым руурианским колониям, что они тоже хотят погреться в лучах солнца Бастиона.
   – Да уж… – только и сумел выговорить губернатор, но на инфочипы посмотрел с ожившим интересом; в руурианских колониях были расположены совместные предприятия многих других рас. – А совладельцы тех планет согласились?
   – Очевидно, – пожал плечами гвардеец. – В договоре упоминаются колонизированные системы целиком, без уточнения районов и секций.
   Он улыбнулся.
   – Руурианцы – мастера убеждать.
   – И не они одни.
   Дисра посмотрел в противоположный угол, где, сгорбившись в кресле, сидел и смотрел в окно Флим. Аферист пребывал в меланхолии.
   – Мои поздравления, адмирал! Вы получили еще три системы.
   Флим не ответил; Дисра не сдержал презрительной усмешки. Господин адмирал еще изволили дуться.
   – Не беспокойтесь, – Тиерс проследил взгляд губернатора. – Он вскоре придет в себя.
   – Или обнаружит, что его посадили на кол где-нибудь в Неизведанных регионах, – сварливо добавил Флим, не оборачиваясь. – Рядышком с вами обоими. Неплохо будем смотреться, знаете ли.
   Дисра горько вздохнул.
   – Теперь с ним что стряслось?
   – Ничего серьезного, – Тиерс отмахнулся от печалей афериста, как от докучливой мошки. – Все тревожится о том чужом корабле, вот и все.
   – Ах вот как, – вздохнул, криво улыбаясь, губернатор; как он мог позабыть о таинственном корабле, который был замечен на Малом Пакрике. – А что с ним такое?
   – С минуты на минуту ждем отчета аналитиков, – сказал Тиерс. – У меня есть небольшое предчувствие, ваше превосходительство.
   Ощущение уверенности моментально испарилось. Дисра поежился.
   – Вы считаете, что корабль принадлежит Руке Трауна?
   – Вы видели его конструкцию, – напомнил майор. – Частично ДИ-истребитель, частично непонятно что. Да, полагаю, возможным хозяином может оказаться Рука Трауна, или его агент, или эмиссар капитана Парка. Как бы то ни было, по-моему, мы наконец-то выманили нашего таинственного незнакомца из норки.
   Флим скептически булькнул.
   – Вы смогли бы выманить и Звезду Смерти, – буркнул он.
   – Адмирал, вы ударились в мелодраму, а у нас в лучшем случае военный детектив, – одернул его Тиерс, которому начало изменять даже его безмерное хладнокровие. – Кто бы там ни был, у нас есть масса способов не дать им выяснить, что вы – всего лишь балаганный урод.
   – А что, если им захочется сказать мне «привет»? – не унимался Флим. – Что вы им ответите? Что у меня ларингит? Насморк? Или что я убыл на недельку на родину?
   – Да утихомирьтесь вы оба!
   Тишина наступила очень вовремя: разбушевавшаяся троица заговорщиков сумела расслышать сигнал вызова. На встроенном в столешницу комлинке мигала сигнальная лампочка.
   – Ну, наконец-то…
   Дисра активизировал связь.
   – Слушаю вас, – произнес он.
   Человек, появившийся на экране, был не молод, так, средних лет, и имел привычку близоруко помаргивать – привычку, выдававшую долгие годы, проведенные в усиленном разглядывании компьютерных экранов.
   – Полковник Удай, ваше превосходительство, – назвал он себя. – Отдел аналитики имперской разведки. Я закончил работать с присланными нам записями.
   – Великолепно, – сказал ему Дисра. – Высылайте результаты немедленно.
   – Слушаюсь, сэр, – Удай уставился куда-то вниз, явно набирая команды на клавиатуре, находящейся вне поля зрения камеры.
   На панели мигнул еще один огонек, отмечая прием файлов.
   – Боюсь, про сам корабль мало что можно сказать, – продолжал Удай и устало потер пальцами переносицу. – Но все, что сумели вытащить, все там.
   – Благодарю вас, – Дисра изо всех сил скрывал нетерпение; чем раньше он сумеет прервать излияния этого словоохотливого дурака, тем скорее они с Тиерсом смогут заняться отчетом. – Вы получите повышение за столь быструю работу.
   – Сначала, если можно, два пункта, ваше превосходительство, – Удай поднял два пальца.
   – Уверен, что все есть в отчете, – Дисра потянулся к клавише. – Благода…
   – Согласно записке, приложенной к файлу, запись была сделана ДИ-истребителем на Малом Пакрике, – невозмутимо продолжал бубнить аналитик, не обращая внимания, что слушатель наливается краской. – Этого не может быть.
   Пальцы губернатора зависли в сантиметре от переключателя.
   – Объясните…
   – Запись является компиляцией двух других, – на той же ровной ноте продолжал Удай. – Одна сделана, как мы думаем, в системе Каурон, вторая либо в системе Носкен, либо Дромпани. И ни ту ни другую не делала ДИшка.
   Губернатор не удержался, бросил пристальный взгляд на Тиерса. Лицо императорского гвардейца застыло, словно посмертная маска.
   – С чего вы взяли?
   – В смысле? А-а, то, что ДИшка тут ни при чем? – Удай почесал в затылке. – Показания сенсоров никуда не годятся. В первом случае я заподозрил съемку с «крестокрыла» или «ашки», во втором случае поработал хорошо оборудованный боевой корабль. Но не республиканский, потому что профиль полета не сходится.
   Полковник близоруко моргнул.
   – Ну, а что до того, где именно снимали… так это проще пареных отувергов. Посмотрите на рисунок звезд.
   Дисра осторожно перевел дыхание.
   – Благодарю вас, полковник, – произнес он. – Вы весьма помогли. Как я говорил, вас ждет награда.