Бакелл Тобиас. Хрустальный дождь

   Джон снова пристегнулся к сиденью. Скрипучая и ненадежная корзина казалась твердой землей по сравнению с раскачиванием на веревках сети.
   - Сколько времени у нас остается? - спросил Джон.
   - Может быть, несколько часов.
   Джон посмотрел на полотно у себя над головой.
   - Тогда безопасно ли нам лететь? - нервно поинтересовался он. Перед его глазами все еще стоял горящий ацтекский дирижабль, падающий с высоты.
   Оакситль покачал головой.
   - Я буду лететь до последней возможности. Потом мы приземлимся. И будем надеяться, что при этом останемся в живых.
   «Будем надеяться»? Джон выглянул из корзины, держась за привязные ремни. По крайней мере они теперь далеко от наступающих ацтеков. Слабое утешение, но Джон был согласен и на это.
   - Любая посадка, после которой мы будем способны идти, будет хорошей посадкой, - продолжал Оакситль; себе под нос он пробормотал: - Я и в самом деле был рожден под несчастливым знаком.
 

Глава 21

 
   Оакситль поднял дирижабль в безоблачное небо так высоко, как только удавалось с теми остатками газа, что еще были в баках, укрепленных под корзиной, однако, как заметил Джон, им не удалось набрать высоту, достаточную для того, чтобы попасть в воздушное течение, которое донесло бы их до Кэпитол-сити. Они медленно плыли по течению, как корабль, лишившийся парусов.
   К счастью, они все еще перемещались на восток. Взошла одна из двух лун, еле заметная в солнечном свете.
   Оакситль отхлебнул воды из фляжки и выглянул через борт.
   - Посмотри. - Он показал вниз на изогнутый коричневый шрам на земле.
   Джон наклонился вперед. Теперь он знал, где они находятся.
   - Это место называется Потерянная Надежда. Оакситль поджал под себя правую ногу.
   - Потерянная надежда?
   - Ты никогда не бывал в Кэпитол-сити?
   - Нет, - покачал головой Оакситль, - но я много знаю о городе. У меня там есть друзья.
   - Двадцать два года назад я добрался до Кэпитол-сити через джунгли вместе со своим другом Эдвардом. Он воин-мангуст, и замечательный. Он хотел обследовать Потерянную Надежду, хотел узнать, правдивы ли легенды.
   - Что за легенды?
   - Ах, - Джон поднял свой крюк, - значит, ты не так уж долго находишься в здешних местах. - Он приладил протез к запястью и начал застегивать ремни. Грубые края впивались в воспаленную кожу. Оакситль с любопытством смотрел на него, и Джон опустил голову, чтобы не встречаться с ним глазами. - Предполагается, что в последние дни, - Джон крякнул, когда протез сел на место, - злобные твари кидали туда камни, перебив множество людей. Это не прекращалось до тех пор, пока разрушительные машины у обеих воюющих сторон не были уничтожены. Об этом ходит много фантастических рассказов, но все они сходятся в одном. - Джон наклонился еще ниже, рассматривая шрамы на руке. - Говорят, земля здесь, около Потерянной Надежды, отравлена, и ничто не может тут расти.
   Оакситль снова высунулся и внимательно присмотрелся к ландшафту.
   - И это оказалось правдой? Джон кивнул.
   - Четверо моих друзей умерли у меня на руках через несколько недель после того, как побывали здесь. - Джон глубоко втянул воздух и медленно выдохнул. - Эдвард долго болел. Только мы двое добрались до Кэпитол-сити. Так что люди говорят правду: эта земля отравлена.
   - А ты был болен?
   - По какой-то причине со мной ничего не случилось.
   - Повезло.
   - Да. - Джон откинулся на спинку сиденья. - Очень повезло.
   - Подобные истории рассказывают и в Ацтлане, по другую сторону Великих гор. Говорят о совершенно круглых озерах, на которых лежит проклятие. Люди из деревень, которые пытаются поселиться на берегу, через поколение вымирают. Мы разделяем и легенды, и судьбу.
   Джон оглянулся на Оакситля.
   - Тетолы?
   - Теотли, - поправил его индеец.
   - Легенды говорят, что от этих тварей и были все беды. Они правят твоим народом и пытались уничтожить мой…
   - Мой «народ», как ты его называешь, не одинаков. Некоторые невежественны, потому что всем заправляют теотли и жрецы. Они верят в то, что им говорят: что только кровь угодна богам, только кровь обеспечивает урожай, только кровь дает душе вечную жизнь в потустороннем мире. Но даже и тогда многие следуют обычаям только из страха перед теотлями и жрецами с их инструментами. Толтеки бегут через горы, чтобы жить здесь, и есть люди вроде меня, ацтеки, присоединившиеся к людям-мангустам, чтобы сражаться со своими бывшими соплеменниками.
   - Прости меня, - сказал Джон.
   - Все наши предки лишились величия. Это единственное, в чем мы уверены. Все прочее - путаница и противоречия, потому что теотли, мой народ, твой народ и лоа, которых теотли поклялись уничтожить, воюют между собой. И мы с тобой, Джон, - всего лишь маленькие капли в этой древней буре.
   Воздушный корабль снижался все больше, но им, по-видимому, все же должно было удаться далеко миновать искореженную землю.
   - Что ж, так тому и быть. - Вспышка Оакситля удивила Джона. Сам он держал свои мысли при себе: какими бы печальными ни были обстоятельства, что бы ни таила в себе история, для него ничто не могло оправдать тех грабежей и пренебрежения к человеческой жизни, которые несли в Нанагаду ацтеки.
 
   Оакситль вел огромную, более легкую, чем воздух, машину вниз - к верхушкам деревьев бескрайних зеленых джунглей в глубине Нанагады. Когда ветер начал сносить их обратно, он включил двигатель.
   - Ты нигде не видишь прогалины? - спросил он после того, как несколько минут пристально всматривался в горизонт.
   - Ничего похожего, - ответил Джон.
   - Проклятие! - Оакситль посмотрел на циферблаты на панели перед собой и закусил губу: ему явно хотелось, чтобы дирижабль еще какое-то время продержался в воздухе. - Нам следовало бы сесть сейчас, пока мы еще что-то можем сделать. Кто знает, когда корабль начнет падать.
   Индеец направил аэростат к верхушкам деревьев, и он запрыгал, задевая ветви. Теперь, глядя вниз, Джон мог различить просветы в зеленой стене. Оакситль высунулся, накренив корзину, и стал всматриваться в приближающуюся землю.
   - Лучше, похоже, не найти, - сказал он. Джон кивнул.
   - Ну, теперь держись. - Оакситль дернул за рычаг рядом со своим сиденьем; крепление мотора за корзиной заскрипело. Нос корабля пошел вниз, и тут Оакситль дал полный газ. Воздушный корабль устремился к деревьям.
   Верхние ветки, тонкие и густо покрытые листьями, начали царапать корзину. Звук напоминал скрип песка под днищем ялика, но становился все громче по мере того как они падали все ниже. Мягкое поскрипывание превратилось в громкий треск. Обломилась одна большая ветка, потом еще несколько.
   Дирижабль замер неподвижно.
   - Можешь ты до чего-нибудь дотянуться? - спросил Оакситль.
   Джон посмотрел на согнутые ветки, просунувшиеся в дыры, образовавшиеся в стенках корзины. Ближайшая из крупных веток - та, что остановила падение дирижабля, - выглядела достаточно крепкой, чтобы выдержать его вес.
   - Да. А ты?
   Оакситль отстегнул ремни. Двигался он осторожно и медленно. Присев на корточки на сиденье, он взялся за свой мешок и связку дротиков.
   - Тебе придется лезть первым, - сказал он Джону. Тот тоже отстегнул ремни. «Спокойно», - сказал он себе.
   Ухватившись за конец ветки правой рукой, он вонзил крюк в другую и выскользнул из корзины. Ветки согнулись, и Джон оказался на четыре-пять футов ниже корзины. Изогнувшись и обхватив ветку ногами, он головой вниз пополз к стволу. Добравшись, он с кряхтением зацепился за него крюком и прижался спиной к коре.
   - О'кей, я добрался, - крикнул Джон.
   Оакситль тоже ухватился за ветку и выпрыгнул из корзины. Ветка согнулась и затрещала. Испугавшись, Оакситль стал как можно скорее ползти к стволу, и Джон протянул ему руку. Далеко внизу в просветах между листьями виднелась земля; солнечные лучи расплывчатыми столбами уходили вниз, пронзая прохладный сумрак.
   - Трудно будет увидеть солнце, когда мы спустимся под деревья, - сказал Джон. - Ты представляешь, где мы оказались? - Карта местности начала возникать перед мысленным взором Джона.
   - Не очень, но это ничего. - Оакситль начал спускаться на следующую ветку.
   Джон вонзил крюк поглубже и ухватил Оакситля за руку. Человек-мангуст оглянулся.
   - В чем дело? - рявкнул он.
   - Смотри, куда ступаешь.
   Ветка под сапогом Оакситля обломилась в облаке гнили и полетела вниз, стряхивая с листьев капли росы, семена и грязь; все это водопадом посыпалось на землю.
   - Спасибо. - Оакситль ухватился за соседнюю ветку. Джон стал спускаться следом за ним; чем ниже он опускался, тем сумрачнее становилось вокруг.
   Оакситль помедлил, вложил дротик в свою копьеметалку и с силой метнул его в оболочку воздушного корабля, проделав в ней дыру.
   - Это не даст ему взлететь, - объяснил он, - теперь, когда он освободился от нашего веса.
   Действительно, дирижабль, избавленный от пассажиров, снова пытался подняться.
   Оказавшись поддеревом, Оакситль вынул компас, определил направление на север и вскинул на плечо мешок и связку дротиков.
   - Мы гораздо дальше от своей цели, чем мне хотелось бы. Нужно двигаться быстро: наш дирижабль заметят с любого ацтекского судна, если они есть поблизости; с них могли видеть то, что произошло, и попытаться нас поймать.
   Он двинулся сквозь чащу, и Джон последовал за ним.
   - Разве мы такая уж важная цель? Оакситль пожал плечами.
   - Если бы мы с дирижабля делали снимки, на которых видно расположение ацтекской армии и ее точное местонахождение, в погоню могли бы послать еще один аэростат и отряд пеших воинов.
   Верно замечено… Джон ускорил шаг. «Опять идти, - подумал он, отводя в сторону колючую лиану, - только теперь в правильном направлении». На север, к Кэпитол-сити.
 

Глава 22

 
   Рельсы тянулись на мили, прорезая влажную зелень джунглей на своем пути к северной оконечности полуострова Нанагада. Солнце еще не рассеяло висящую над всем дымку тумана, придававшую сумрачный вид опушке, вдоль которой тянулись серые деревянные мостки.
   Тизок стоял, глядя на длинный товарный поезд, с грохотом проносящийся мимо. С высокой насыпи иногда падал гравий, колеса равномерно стучали.
   Потом наступила тишина, и последний вагон растаял вдали. Тизок поправил серый плащ, который делал его незаметным, и двинулся дальше.
   Хухутеотль, древний бог, распоряжавшийся созданным еще в незапамятные времена калпилли - советом вождей, куда входил и Тизок, - дал это важное поручение лично ему. Как того требовала традиция, установившаяся с тех пор, как в обычай тысячи лет назад вошли Цветочные войны, жрец-воин должен был впереди армии явиться в город, который предполагалось захватить, и предложить жителям сдаться. Побежденные отдавали своих богов, свои богатства и подчинялись верховной власти ацтеков.
   Тизок гордился тем, что может так спокойно идти навстречу смерти.
   Он поднялся на невысокий холм и посмотрел вдоль рельсов. Пути вели вниз по склону и упирались в огромную скалу на оконечности полуострова.
   Только это была не скала, вдруг понял Тизок, а город, Кэпитол-сити.
   Он стоял, и до него медленно доходило, что же он видит. Этот «город», который ожидало завоевание, городом в обычном смысле слова не был. Огромные стены как горный хребет перегораживали весь полуостров.
   Сколько же человек там живет? Пораженный Тизок решил, что не меньше полумиллиона. Могучая стена взмывала вверх, и он видел на ней укрепления и даже дорогу. Мысль о том, что его народ не сможет захватить этот город, была бы святотатством, так что Тизок сказал себе, что Кэпитол-сити станет прекрасной драгоценностью в короне ацтекской империи.
   Ему следовало сделать свою работу.
   Тизок переложил корявый и грязный дорожный посох в левую руку, сбросил свой неприметный серый плащ и двинулся вперед.
 
   Люди таращили на него глаза. Он стоял перед массивной стеной, среди торговцев и лавок на улице, тянувшейся снаружи. Люди глазели на его перья, на раскраску, покрывавшую все его тело, на символы, вытканные на его одежде.
   Некоторые даже знали, кто такой Тизок.
   Тизок смотрел в глаза предателям, поселившимся в Кэпитол-сити, беглецам, которые называли себя толтеками. Эти трусы покинули свою настоящую родину и спрятались здесь; они первыми окажутся на алтаре после того, как город падет. Их кровь ознаменует начало нового царствования.
   Он пошел по улице, и вскоре толпа вокруг стала еще больше, а вперед вышли воины, вооруженные ружьями; их заплетенные в косы волосы спускались до плеч.
   - Я жрец Тизок, - громко крикнул он. - Я ацтек, и я пришел с вестью для ваших военачальников и калпилли. - Он ткнул посохом в воинов с ружьями. - Отведите меня к своим вождям и жрецам. Я должен сообщить условия вашей сдачи.
   По собравшейся на улице толпе пробежал шепот. Все головы повернулись в его сторону. Кто-то плюнул ему под ноги.
   - Да кем ты себя считаешь? - завопила женщина, торговавшая ямсом с тележки.
   Тизок повторил свои слова. Он еще недоговорил, когда брошенный кем-то камень угодил ему в затылок. Тизок упал на колени, но не схватился за рану, а позволил крови течь по спине. «Это дар Хухутеотлю», - прошептал он.
   Толпа кинулась на него. Тизок не стал пытаться защитить лицо от ударов. Он ощутил вкус крови, почувствовал, как она течет по шее.
   Его топтали, сломали ему сначала руку, потом ногу.
   «Я - жертва для тебя», - сказал Тизок небу. Будь эти люди цивилизованными, его отвели бы к вождям, стали бы обсуждать условия и или договорились о размере дани, или вышли бы на битву. Этой дикости не позволили бы случиться.
   Однако Тизок не ожидал многого от сброда, который волок его по улице. Он слышал, как ломаются его кости.
   Потом бедно одетые воины отогнали толпу от Тизока, ударами прикладов утихомиривая особенно рьяных его мучителей. Тизока за сломанную руку потащили куда-то. Он почти ничего не видел и только жалел, что не может позволить себе стонать.
   Тизока поставили на колени; кто-то приблизился к нему, и пыль, поднятая черными начищенными сапогами, полетела ему в глаза. Рука рванула его за подбородок, и сломанная челюсть вонзилась ему в горло.
   - Мы - воины-мангусты. Ты пришел сообщить условия? Тизок попробовал заговорить, и из углов рта потекла кровь.
   - Ты вождь воинов-мангустов? Окружившие Тизока люди покачали головами.
   - Можешь передать нам свое послание, - сказали они. Тизок вздохнул. Ему отказано даже в чести доставить послание тем, кому оно предназначено…
   - Треть вашего золота, треть припасов, ваших машин и ваших молодых людей должны быть доставлены как дань Хаи Тлатоани, Великому Законодателю, и его богам.
   Стоявший впереди воин покачал головой. Его дреды всколыхнулись и рассыпались по мускулистым плечам.
   - Вам придется меня убить, прежде чем такое случится, - искренне сказал он.
   Тизок кивнул.
   - Так и будет. - В глазах у него потемнело, и он прошептал: - Хухутеотль, не забудь меня…
    Хухутеотль?
   Из горла Тизока с последним вздохом хлынула кровь.
 

Часть вторая
 
КЭПИТОЛ-СИТИ

 

Глава 23

 
   Поезд замедлил ход, приблизившись к туннелю, ведущему внутрь Кэпитол-сити. Стук колес громко отдавался от стен, а потом, когда вагон вынырнул из темноты, Хайдан увидел белье, развешанное на просушку на балконе в нескольких сотнях футов над поездом. Город показался Хайдану более забитым людьми, чем несколько дней назад, когда он уезжал. Вдоль путей появилось больше лавчонок, больше усталых глаз смотрело ему вслед.
   - Я уже и забыла, как приятно возвращаться в Кэпитол-сити, - сказала старая женщина, сидевшая напротив него. - Я отсутствовала тридцать лет. А теперь семья отправила меня по железной дороге в город, где безопасно. Ты слышал? Ацтеки наступают.
   Хайдан посмотрел на женщину и битком набитые чемоданы у ее ног. Вагон был полон людей, стремящихся в город, и их багажа. Не оставалось ни клочка свободного пространства, был завален даже проход. В Бателтоне из-за последних билетов у кассы началась драка. Хайдана раздражало, что Дихана не сумела сохранить новость о нашествии в тайне еще немного… теперь воинам-мангустам будет труднее передвигаться.
   По крыше вагона протопали ноги. Дерзкие мальчишки бегали по крыше поезда, перекликаясь пронзительными голосами, которые не мог заглушить даже гудок.
   Сколько же в них энергии!
   Хайдан бросил взгляд на гладкий камень стены. Если и существовало доказательство прошлого могущества, теперь утраченного, размышлял он, то оно в этом чудовище-городе, выдолбившем пустоты в скале, воздвигшем укрепления, стены и здания; их могли создать только таинственные и мощные машины отцов-прародителей. Ничего подобного Кэпитол-сити в Нанагаде больше не существовало, и создать второй такой город нанагаданцы не смогли бы.
   По крайней мере на протяжении жизни еще нескольких поколений… хотя, может быть, когда-то и придет такой день, если исследователи Диханы будут продолжать свою работу.
   И если они переживут нашествие ацтеков.
   - Конечная остановка для рейса тридцать три, - прокричал кондуктор, двигаясь по проходу. У него был акцент жителя одного из новых поселений, возникших вдоль железной дороги, отличавшийся от произношения горожан. - Станция Четыре. Время - пять часов. Спасибо, и будьте осторожны, высаживаясь из поезда.
   Заскрипели тормоза, и гладкие стены туннеля сменились высеченными в камне платформами. Вдоль них тянулись будки касс, и нанагаданцы из разных мест, с разным цветом кожи и исповедующие разные религии, высаживались из других прибывших поездов под бдительным присмотром стражников и людей-мангустов. Никто не садился на отправляющиеся из города поезда. Вырывавшийся из-под вагонов пар накрывал сутолоку туманным облаком. Хайдан поднялся, сжимая обеими руками портфель.
   - Мама, мама! - звал какой-то малыш, расталкивая локтями пассажиров. Его пушистые волосы развевались на бегу. Хайдан увернулся от едва не угодившего ему в пах кулачка и посторонился.
   - Я здесь, - раздался успокаивающий женский голос. Хайдан прошел между двумя поездами и огляделся. Трое воинов-мангустов в форме - шортах и рубашках с золотыми шнурами на плечах - стояли, ожидая его. Он встретился с одним из них глазами и кивнул. Воины двинулись вперед, и Хайдан пошел с ними в ногу. Сегодня он хорошо себя чувствовал - не было болей ни в желудке, ни в легких.
   - Рады видеть тебя, Хайдан. - У человека, шедшего слева - Гордона, - был выговор уроженца джунглей. Там он и вырос. Гордон поправил овальные темные очки. На его лысой голове блестел пот.
   - Электромобиль ждет тебя, - сказал мускулистый воин справа. - Твоя телеграмма была получена несколько часов назад.
   Да, Хайдан теперь ясно чувствовал, что вернулся в Кэпитол-сити: все вокруг говорили с разными акцентами. Город представлял собой котел, в котором смешивались люди, жившие здесь с незапамятных времен, и пришельцы с разных концов Нанагады.
   Таков был этот город.
   - Премьер-министр хочет видеть тебя как можно скорее, - сказал Гордон.
   - Не сразу. - Хайдану нужно было сначала разобраться в приготовлениях к обороне. Он какое-то время не занимался защитой Кэпитол-сити из-за этой поездки в Бателтон и организации отступления людей-мангустов перед приближающимися ацтеками. - Пошли. - Окруженный тремя воинами Хайдан по наклонному туннелю вышел со Станции Четыре в город.
 
   Их ждал разработанный исследователями похожий на стручок электромобиль. Сзади виднелась дуга, готовая подавать энергию из натянутого над улицей провода. Хайдан сел на место водителя. Расположившийся рядом Гордон вынул из кобуры пистолет и положил на колени.
   - В городе сейчас неспокойно.
   - Здорово придумано. - Хайдан коснулся рукоятки увеличения напряжения и стал рассматривать приборную доску.
   - Вон там - акселератор. - Гордон показал на педаль у ног Хайдана, потом на кнопку рядом с маленьким рулевым колесом. - А здесь подача тока.
   Согнувшись и зажав портфель между коленей, Хайдан нажал на кнопку, а потом на акселератор. Электромобиль выехал на улицу, и Гордон настороженно огляделся. Они стали удаляться от городской стены, прочь от станций железной дороги и подземки, окруженных лавками и конторами, и въехали на огромный открытый ромбовидный атриум, тянувшийся на несколько миль. Кэпитол-сити лежал в кольце гигантских стен, дорог и причалов. Здания внутри города были возведены более поздними поколениями, уже после Последней войны. В результате сложилось смешение культур, а наплыв беженцев привел к хаотичной застройке.
   Хайдан направлял электромобиль посередине ведущей к центру дороги, поглядывая на путаницу проводов, протянутых от одного кирпичного дома к другому. Ему приходилось объезжать тележки и запряженные лошадьми повозки. Потом наконец дуга коснулась протянутого на высоте десяти футов провода; полетели искры. Теперь они использовали общегородскую сеть, и можно было не беспокоиться о том, не разрядятся ли батареи.
   - Всем известно об ацтекском нашествии. В городе полно беженцев.
   - Я знаю, - вздохнул Хайдан.
   - В окрестностях Толтектауна был бунт. Напряжение растет. Дихана попросила, чтобы мы, люди-мангусты, расположились в Толтектауне.
   - Что? - Красный открытый троллейбус, набитый возвращающимися с городского рынка пассажирами с корзинами и сумками, затормозил перед электромобилем. Эти люди покупали слишком много продовольствия - делали запасы. Хайдан повернул руль. Дуга соскочила с провода, и электромобиль объехал препятствие; Хайдан стал высматривать возможность снова подключиться к городской сети.
   - Она приходила ко мне в казарму, - продолжал Гордон.
   - Такое выходит за пределы ее полномочий.
   - Она правильно сделала, - пожал плечами Гордон.
    - Может быть. - Хайдан затормозил, позволяя перейти улицу старухе. - Только я не хочу, чтобы она думала, будто может в любой момент использовать нас. Есть какие-то сообщения о продвижении ацтеков?
   - Гарнизон укреплений на перевале по-прежнему молчит. - Гордон ухватился за поручень, когда электромобиль стал поворачивать за угол. - И есть плохие новости: в Деревне Пивоваров видели разведчиков-ягуаров. Оттуда не сообщили, сколько именно. Я послал из Анандейла воздушный корабль на разведку.
   - Из Анандейла?
   - С Деревней Пивоваров связи больше нет.
   Хайдан вывел электромобиль на соседнюю улицу, где тоже имелся контактный провод, и увеличил скорость. Теперь они ехали против часовой стрелки по огромной окружности вдоль скалы, поднимавшейся на высоту двенадцатиэтажного дома.
   - Проклятие… - пробормотал Хайдан.
   - Угу. Ты все еще не хочешь встретиться с Диханой? - спросил Гордон.
   Они миновали несколько выкрашенных желтой краской жилых домов, прилепившихся к гигантской стене. Слева тянулись деревянные строения не выше четырех этажей. Хайдан уменьшил скорость, свернул налево и стал пробираться через узкие переулки. Городская электрическая сеть сюда не доходила, и электромобиль использовал собственные батареи.
   - Ну так что? - продолжал Гордон. Он слишком хорошо знал Хайдана.
   - Ладно. - Ехать до резиденции премьер-министра было недолго. Перед широкой лестницей стояли часовые в серой форме людей-мангустов. Фасад здания освещали прожектора: солнце уже скрылось за высокой городской стеной. Хайдан остановил электромобиль. - Подождите меня здесь.
   Поднявшись с водительского сиденья, он двинулся к высоким двойным дверям.
 

* * *

 
   Конференц-зал был забит до отказа и освещен несколькими дорогими лампами из позолоченной меди. Глухие деревянные ставни закрывали окна, не пропуская наружу ни лучика света.
   Возникало ощущение, будто кто-то задраил все щели на случай шторма.
   Хайдан обошел овальный стол и сел. От Диханы его отделяла широкая полированная поверхность.
   Ох, что тут творится?
   - Привет, Хайдан. - Длинные косички Диханы свешивались над столом. Глаза ее покраснели от недосыпания.
   - Дихана, объясни мне ситуацию, - заговорил Хайдан. - Ацтеки движутся вдоль побережья. Гордон говорит, что связаться с Деревней Пивоваров мы больше не можем. Мы не знаем, какое войско на нас наступает и как оно миновало перевал Мафоли, но ацтеки грабят города и продвигаются быстро. Нам нужна помощь толтеков, а ты, похоже, оккупировала Толтектаун.
   - Это оказался лучший выход. - Дихана прищурила свои зеленые глаза. - Люди были готовы ворваться в Толтектаун и отомстить. Тогда дело было бы совсем плохо.
   Хайдан потер пальцем стол.
   - Я приказал всем людям-мангустам отступать к железной дороге. По пути они должны уничтожать все припасы, которыми ацтеки могли бы воспользоваться. Потом они будут разбирать рельсы, где смогут, и взрывать мосты; перегруппируем силы мы уже в Кэпитол-сити.
   - Даже так?
   - Даже так. - В прошлом, контролируя перевал Мафоли, Нанагада могла позволить себе беспокоиться только о просачивающихся малочисленных группах ацтеков. Для этого достаточно было расставить в предгорьях небольшие мобильные отряды людей-мангустов. Больших оборонительных сил Нанагада не имела, и теперь Хайдану приходилось импровизировать. - Ты все еще мыслишь неправильно, Дихана, как и я сам еще недавно. Пойми: наступает целая армия ацтеков. Целая армия. Людей, не укрывшихся за этими стенами, можно считать мертвыми. Это значит, что внутри стен все должно быть в порядке. Вести две войны разом нам не под силу.
   Дихана закусила губу.
   - Ты прав. - Она поставила локти на стол и оперлась подбородком на руку. - Что еще тебе требуется от меня?