– Адельфия, не могли бы вы проехать со мной, чтобы взглянуть на кое-что?
– Куда это? – не скрывая подозрения, поинтересовалась Адельфия.
– Недалеко. Обещаю, что это не займет много времени.
Адельфия неохотно согласилась, и они проехали на парковку неподалеку от реки.
– Не могли бы вы описать эту самую лодку? – спросила Кейт.
– Длинная. Примерно двенадцать футов, может быть. И старая. Вся гнилая. Они взять ее на свалке. Вон там, – закончила она, указав на юг.
Кейт подвела ее к набережной и сказала:
– Оставайтесь здесь.
Воспользовавшись сложенной уступами кучей камней, она спустилась вниз к урезу воды и подошла к устью дренажного канала.
– Если вы наклонитесь, то все увидите, – сказала Кейт и, отведя ветви кустов в сторону, открыла нос лодки.
Адельфия наклонилась вперед.
– Это та самая лодка, которую вы видели?
– Да. Это есть та лодка.
«Великий Боже!»
Глава сорок девятая
Оливер Стоун стоял перед многоэтажным зданием и наблюдал за тем, как из него выходят хорошо одетые люди и отправляются – если судить по количеству кейсов и портфелей в их руках – на работу. Вскоре появилась и она. В руках Джеки Симпсон была лишь маленькая сумочка, точнее – на плече. Проходя мимо, Джеки на него не взглянула. Немного выждав, Стоун двинулся следом за ней. Он шагал широко, и, чтобы сохранить дистанцию, ему то и дело приходилось замедлять ход. Несколько раз он хотел подойти к ней, но ему не хватало решимости – ранее с ним никогда не случалось подобного. Видимо, ему отказывали нервы. Остановившись купить в автомате газету, Джеки уронила несколько монеток. Упустить представившийся ему шанс Стоун не мог. Он подбежал, собрал монеты и сложил их в протянутую ладонь. Когда он увидел то, что ожидал увидеть, его дыхание участилось, но, овладев собой, он всего лишь улыбнулся. Джеки Симпсон, поблагодарив пожилого мужчину, продолжила путь.
Когда она дошагала до здания вашингтонского офиса секретной службы, он задержался, чтобы проследить, как она войдет в дверь.
Небольшого роста, со смуглым цветом лица и независимой манерой поведения. Давным-давно он хорошо знал точно такую же женщину.
Стоун развернулся и направился к станции метро. Ему предстояла весьма важная встреча. Выйдя из подземки в заранее условленном месте, он увидел ожидающих его остальных членов клуба.
Посовещавшись, они решили, что извлечь записи из дома Милтона будет проще всего, если отправиться туда в сопровождении работников частной фирмы, отвечающих на вызов охранной системы. Соответствующей договоренности удалось достигнуть без труда, и Милтон встретился с двумя охранниками у входа в свой дом. Друзья следили за ним с почтительного расстояния.
Минут через тридцать Милтон присоединился к ним, и все забрались в машину Калеба.
– Ну? – нетерпеливо спросил Стоун.
Милтон кивнул и извлек из своего рюкзачка ди-ви-ди.
– Диск активизирован, так что скорее всего на нем что-то имеется, – доложил он.
Гений кибернетики вставил диск в ноутбук, и через минуту они увидели затемненный интерьер.
– Есть! – воскликнул Стоун, когда из угла комнаты появился человек.
– Рейнке! – констатировал Калеб.
– А вот и второй, – произнес Робин. – Тот, которого ты уложил шлемом, Оливер.
Они увидели, как пара воровато перебирается из комнаты в комнату.
– Великий Боже! – саркастически простонал Робин. – Что у тебя за бедлам! Ну ты и грязнуля!
– А что они вынули из той корзины? – задал вопрос Калеб.
Милтон еще раз прокрутил требуемую сцену.
– Похоже на коробку, где я храню чеки. Но я не вижу, что именно они достали.
– А вот вам и охранник! – сказал Стоун.
Человек в униформе неторопливо шел вперед, но вдруг за его спиной метнулась чья-то тень и он рухнул на пол.
– Что, черт побери, это было? – спросил Робин.
– Это был человек в маске – единственный, кому хватило ума, отправляясь на взлом, скрыть лицо, – сказал Стоун.
– Но это не Рейнке и не второй парень, – заметил Милтон.
– Что должно означать присутствие третьего лица? – протянул Стоун. – И эта запись дает нам рычаг, который мы…
Телефон Милтона подал сигнал, и Стоуну не удалось закончить фразу.
– Привет, Частити, – весело начал Милтон, но выражение его лица тут же изменилось. – Что? Боже мой! О чем ты гово… – воскликнул он, но Стоун выхватил у него аппарат.
– Частити!
Ему ответил мужской голос:
– Полагаю, что на данном этапе мы имеем полное право считать, что наше противостояние закончилось ничейным результатом. Обещаю, что мы не предпримем никаких новых действий, если этого не сделаете вы.
Телефон умолк.
Стоун взглянул на друга, из глаз которого лились слезы, и сказал:
– Мне очень жаль, Милтон.
Все следующее утро и часть второй половины дня Кейт собирала сведения о Милтоне Фарбе, Робине Родосе и Калебе Шоу. Она заглянула в «Гугл» и просмотрела кое-какой материал об успехах Милтона в телевикторине «Риск». Теперь только Оливер Стоун оставался для нее загадкой. Кейт не сомневалась лишь в одном – эти люди были свидетелями убийства Патрика Джонсона. Пулевое отверстие в лодке и следы крови говорили о том, что и они едва не расстались с жизнью.
Вооружившись только что обретенными знаниями, Кейт отправилась на кладбище, и на сей раз ей сопутствовала удача. Стоун был при исполнении.
– Привет, Оливер! Я Кейт Адамс. Мы недавно познакомились.
– Помню, – коротко бросил Стоун.
– С вами все в порядке? Вы выглядите встревоженным.
– Ничего серьезного.
– Как вам известно, Алекса нет в городе, а обо мне, как я полагаю, вы не вспоминали. Но тем не менее я хочу пригласить вас на ужин.
– На ужин? – переспросил Стоун таким тоном, словно они беседовали на малознакомом языке.
– В моем доме. Впрочем, строго говоря, дом не мой. Он принадлежит Люсиль Уитни-Хаусмен и находится в Джорджтауне. Вы с ней, случаем, не знакомы?
– Боюсь, что мне не пришлось испытать подобного счастья, – несколько растерянно произнес он.
– Я также хочу пригласить на ужин Адельфию и ваших друзей.
Стоун запихнул в мешок какие-то сорняки и сказал:
– Это очень мило, но боюсь, что… – Вдруг умолк, обжег ее взглядом и резко спросил: – Каких еще друзей?
– Вы знаете. Робина Родоса, Калеба Шоу и Милтона Фарба. Я начала собирать библиотеку и горю желанием поговорить с Калебом. Меня очень интересует то, что произошло между Милтоном и Рейганом. Подробности мне, увы, неизвестны. А разве не интересно обсудить те годы, когда Робин трудился в военной разведке? Это наверняка было потрясающее время. Ну и, наконец, вы… – Она намеренно выдержала длительную паузу, прежде чем продолжить: – Нам предстоит увлекательнейший ужин. В старые добрые времена подобные мероприятия были для Джорджтауна обычным делом. Так, во всяком случае, утверждает Лаки… м-м… простите миссис Уитни-Хаусмен.
Она произнесла все это единым залпом в надежде, что Стоун примет ее приглашение хотя бы из любопытства. Он молчал примерно с минуту, оставаясь на корточках и, очевидно, препарируя в уме услышанное.
– Весь мой прошлый опыт подсказывает, – наконец сказал он, – что если кто-то готов тратить время на то, чтобы узнать как можно больше о каких-то людях, то подлинная причина этого интереса другим, как правило, неизвестна.
– Не могу не согласиться, – ответила Кейт.
– Тем не менее, я не уверен, что сегодняшний вечер для нас подходит. Недавно мы получили, как бы это лучше выразиться… дурную весть.
– Мне очень жаль. У нас с Алексом тоже были серьезные неприятности. Кто-то пытался нас убить. По забавному совпадению это произошло сразу после того, как мы нашли старую лодку в дождевом стоке в Джорджтауне. На лодке, кстати, мы обнаружили след от пули и пятно крови.
– Понимаю…
Спокойная реакция Стоуна на столь сногсшибательное заявление еще больше усилила как уважение Кейт к этому человеку, так и ее любопытство.
– В таком случае, – продолжил он, – нам, пожалуй, стоит принять ваше приглашение. Я попытаюсь связаться со своими друзьями.
– Тогда в семь вечера, если вас это устроит. Дать вам адрес?
– Да, если можно. Миссис Люсиль Уитни-Хаусмен, вне всякого сомнения, обитает в местах, которые нечасто посещают широкие массы.
Кейт сообщила ему адрес и сказала:
– А сейчас я заскочу к Адельфии, чтобы ее пригласить. Думаю, что она сможет подъехать вместе со всеми.
– Кейт, я все же продолжаю считать вашу идею с ужином не очень удачной.
– А я, Оливер, думаю, что это замечательная идея.
– Почему?
– Да потому, Оливер, что вы представляетесь мне человеком, которому в данный момент требуется помощь всех его друзей.
Калеб, Милтон и Адельфия прибыли на «малибу». После героической эскапады у дома Рейнке выхлопная труба старой развалины начала дымить, а амортизаторы – надсадно скрипеть. Робин и Стоун подъехали на «индиане».
– Классный байк! – сказала Кейт Робину, облаченному в изрядно потертую кожаную куртку, рубашку с расстегнутым воротом, мятые штаны цвета хаки и его обычные мокасины.
Надо сказать, во время ужина он, будучи человеком светским, обвязал шею носовым платком – наподобие мягкого галстука.
Кейт облачилась в черные брюки и белую блузку. На ее ногах были черные туфли-лодочки, а изящную шею украшала тонкая нитка жемчуга. Бросив оценивающий взгляд на ее фигуру, Робин пообещал:
– Как-нибудь я вас прокачу! Коляска моей машины видела славные дела, поверьте!
Адельфия, поприветствовав хозяйку коротким кивком, сразу прошла в дом. За ней последовал Милтон. На нем был безукоризненный зеленый блейзер и дорогая рубашка с галстуком в косую полоску. Брюки, в отличие от широких штанов Робина, были отлично выглажены. В руках он держал купленный по дороге букетик цветов.
– Ведь вы Милтон, не так ли? – сказала Кейт. – Благодарю, цветы очень красивы. – Она не могла не заметить, что при этих словах на глазах Милтона появились слезы.
После этого к ней подошел Калеб, отказавшийся от своего обычного прикида времен Авраама Линкольна. Сделал он это скрепя сердце после беседы со Стоуном, который сказал, что хозяйка дома может счесть его опасным психом. Однако в знак молчаливого протеста он прихватил свои толстенные карманные часы, о чем свидетельствовала болтающаяся на животе цепочка.
– Счастлива познакомиться, Калеб, – приятным голосом приветствовала его Кейт. – Проходите, пожалуйста.
Оливер Стоун, облаченный в предметы из своего нового гардероба, шел в арьергарде. В руках он нес мотоциклетный шлем.
– Не могли бы вы заранее сообщить повестку дня нашего собрания? – осведомился он.
– Но это же лишит нас половины удовольствия! – подмигнула ему Кейт.
– Подозреваю, мы собрались здесь не ради развлечения!
– Согласна. Однако не сомневаюсь, что вечер окажется для всех нас весьма полезным.
Лаки встретила их с графином сангрии. По тому, как мило она беседовала, переходя от гостя к гостю, как подливала им напиток, было ясно, что пожилая дама оказалась в своей стихии. Одним словом, прежде чем был подан ужин, они провели прекрасный час.
Робин и Калеб ели с большим аппетитом, а Стоун, Милтон и Адельфия к пище едва притронулись. Кофе подали в библиотеку. Лаки предложила сигары, но закурить согласился лишь Робин.
– Мне нравится, когда мужчины курят, – заявила Лаки, уселась рядом с гигантом и, потрепав его по плечу, добавила: – Вы сейчас похожи на мужчину, в котором кипит лава.
Пока Робин думал, как следует отреагировать на подобное заявление, Кейт помогла ему, упомянув о разведке.
– Должен сказать, – ухватился за тему Робин, – что голодное брюхо способно разрушить лучшую в мире систему секретности.
– Это каким же образом? – поддержала беседу Кейт.
– Очень просто. Я, например, всегда заранее знал точное время начала бомбежек в Афганистане и Ираке.
– В то время, когда вы работали в военной разведке.
– Нет. Я давным-давно получил в разведке коленом под зад, но время бомбежки все едино знал. А знал я его потому, что работал диспетчером в системе пиццерий «Домино». Перед тем, как начинали падать бомбы, в Пентагоне каждый раз резко возрастало число заказов на пиццу. Поэтому ваш покорный слуга узнавал об этом прежде Дана Разера, Тома Брокау и, возможно, даже президента.
Пока Робин травил свои байки, Калеб осматривал ряды массивных, сплошь заставленных книгами полок. Лаки выступала гидом.
С каждым новым открытием лицо Калеба все более прояснялось.
– О, какой прекрасный экземпляр «Моби Дика»! А вот первое английское издание «Собаки Баскервилей». Очень мило. А здесь, если не ошибаюсь, «Заметки о штате Виргиния» Джефферсона. Опубликованы в 1783 году? Да, я не ошибся. В нашей коллекции есть это издание. Лаки, вы должны мне позволить преподнести вам бескислотные коробки, выкроенные компьютером по размерам каждой ценной книги.
Лаки не оставляла без внимания ни единого произнесенного Калебом слова.
– О, бескислотные, скроенные компьютером коробки! Как волнительно! Вы не забудете, Калеб?
– Приняв их, вы окажете мне честь, Лаки.
Робин налил себе еще кофе, сдобрил его из фляжки, которую извлек из кармана куртки, и сказал:
– Оказывается, братец Калеб – настоящее динамо по части развлечений дам.
– Лаки, – наконец решилась Кейт, – мы сейчас пойдем в каретный двор. Мне надо обсудить с друзьями кое-какие вопросы.
– Ну конечно, дорогая, – ответила Лаки, поглаживая руку Калеба. – Но прежде твои друзья должны дать обещание, что еще заглянут ко мне.
Робин тут же поднял свой бокал и заявил:
– Лаки, вам не сдержать меня даже с помощью взвода спецназа!
Кейт провела их всех в свое жилище, где они расселись на большой софе и в двух креслах.
– Полагаю, вы рассказали им о нашем разговоре и о том, что мы нашли лодку? – деловым тоном произнесла Кейт, обращаясь к Стоуну.
– Да, – ответил тот, бросив взгляд в сторону Адельфии. – И по какой-то причине вы полагаете, что мы были в этой лодке и плавали на остров. Не так ли?
– Я не полагаю. Я знаю это точно. И теперь мне надо узнать, что вы там видели.
– Нет никаких доказательств того, что мы там что-то видели. Даже если Адельфия и уверяет вас, будто проследила за нами до реки и наблюдала, как мы гребем к острову. Это вовсе не означает, что мы были свидетелями смерти этого человека.
– Но я думаю, что вы видели все. Тот, кто убил Патрика Джонсона, обнаружил ваше присутствие, и вы были вынуждены бежать. Это объясняет происхождение следа от пули и крови. Я не могу понять лишь одного – почему вы сразу не обратились в полицию!
– Вам легко так говорить, – вмешался Робин. – Вам копы поверили бы. Но взгляните на нас. Для них мы вшивый сброд.
– Значит, вы признаете, что видели убийство?
Калеб попытался что-то сказать, но Стоун не позволил.
– Мы ничего не признаем, – с нажимом произнес он.
– Оливер, я всего лишь хочу вам помочь. Не забывайте, что нас с Алексом хотели убить, после того как мы нашли эту лодку!
Бросив на Стоуна удивленный взгляд, Робин сказал:
– А ты нам об этом ничего не говорил.
– А как быть с Частити?! – не выдержал Милтон. – Ведь они похитили Частити!
Все посмотрели на беднягу, по его щекам катились слезы.
– О похищении человека, – нравоучительно сказала Кейт, – необходимо немедленно сообщать в полицию.
– Все не так просто, – покосившись на смотревшего в пол Стоуна, произнес Калеб. – Мы действительно не можем идти в полицию.
– Оливер, – глядя на Стоуна, негромко сказала Кейт, – если мы будем действовать одной командой, то сможем многого добиться.
– Кейт права, – неожиданно согласился Робин. – Она лицо официальное, работает в Министерстве юстиции, а мы, как последние задницы, способны получать информацию лишь из вторых или даже третьих рук.
– Пора начать работать вместе, – сказал свое слово Калеб.
Стоун продолжал молчать.
– О'кей, – начал Робин, поднимая руку с сигарой. – Поскольку наш высокочтимый вождь хранит столь несвойственное ему молчание, я беру на себя смелость объявить экстренное заседание Верблюжьего клуба открытым. Я вношу предложение рассказать Кейт все. Вы поддерживаете мое предложение?
– Поддерживаю, – не задумываясь ответил Калеб.
– Все – за? – сказал Робин, глядя на Стоуна. Последовало общее «да».
– Верблюжий клуб сказал свое слово, – объявил Робин.
– Что такое «Верблюжий клуб»? – спросила Кейт.
– Позвольте мне, – наконец заговорил Стоун.
Глава пятидесятая
– Ты сделала что?! – проревел в сотовый телефон Алекс. Он сидел в своем номере и, когда позвонила Кейт, пристегивал наплечную кобуру.
– Теперь ты понимаешь, почему я не стала звонить вчера вечером, – сказала она. – Я знала, что ты рассердишься.
– А чего другого, черт возьми, ты могла ждать? Ты хотела, чтобы я сказал: «Отличная работа, Кейт, и я страшно рад, что ты еще не труп»?
– Я сказала, что хочу поработать с Оливером Стоуном и его друзьями, и ты на это ответил «О'кей».
– Но я не знал, что они были свидетелями убийства Патрика Джонсона! Если бы мне это было известно, я посоветовал бы тебе держаться от них подальше.
– Но я тоже не знала, что они как-то связаны с этим делом! Поэтому выслушай меня. Мне есть что сказать.
Несколько следующих минут Кейт пересказывала Алексу то, что услышала прошлым вечером от Стоуна. Когда она закончила, Алекс покачал головой с таким видом, словно не поверил своим ушам.
– Постой-постой! Они были свидетелями убийства и не пошли в полицию, поскольку опасались, что им не поверят. Так?
– Мне кажется, Оливер не очень любит копов. Возможно, это связано с его прошлым.
– Вдобавок к этому они выследили одного из убийц, забрались в его дом и сами едва не сыграли в ящик. Так?
– Да.
– И в то время, когда они обыскивали дом убийцы, эти самые убийцы влезли в дом Милтона Фарба и были запечатлены на пленку. Так?
– Но эти люди похитили подружку Милтона, и сообщить об этом в полицию они тоже не могли.
– Они не назвали тебе имен убийц?
– Мне кажется, что им известно только одно имя.
– Но их изображения имеются на диске. Могли бы они их опознать?
– Фильм мне не показали.
– Почему, дьявол их побери?
– Прежде они хотели показать его тебе.
– Замечательно. Но я торчу в четырех часах езды от них, сижу по горло в работе, а завтра сюда прибывает президент.
– Они не идут на уступки, Алекс. Я настаивала. Они говорят, что покажут запись только тебе. И я их понимаю. Меня они плохо знают. Я работаю в Министерстве юстиции, и потребовались огромные усилия, чтобы убедить их рассказать все, что они знают. Оливер доверяет тебе – а вовсе не мне.
Алекс пригладил волосы, подбородком прижал телефон к груди, окончательно пристегнул кобуру и спросил:
– Ну и что ты намерена предпринять?
– Я хотела навестить тебя. Завтра.
– Завтра?! Завтра здесь будет президент, а он для нас всегда стоит на первом месте. Надеюсь, ты меня понимаешь, Кейт.
– Знаю. Но мне хотелось бы, чтобы ты встретился с Верблюжьим клубом…
– С чем?
– Ой, прости. Оливер и его друзья называют себя Верблюжьим клубом. Это своего рода тайная организация, которая вот уже много лет следит за разного рода политическими заговорами. Ты наверняка не знаешь, что скандал с министром обороны несколько лет назад инициировали они. Помнишь? Министр получал откаты за то, что размещал военные заказы на фирмах своих друзей. Верблюжий клуб узнал об этом из обрывков информации, полученной от помощника шеф-повара Белого дома. Это просто потрясающе, Алекс!
Алекс прилег на кровать, смежил веки и сказал:
– Выходит, что помощник шеф-повара Белого дома шпионит за министром обороны в интересах какого-то Верблюжьего клуба… Это действительно потрясающе. Ведь это шутка? Скажи, Кейт, что ты пошутила.
– Забудь. Это не имеет значения.
– Что значит «не имеет значения»?! – От возмущения он сел.
– Алекс, прошу, выслушай меня. Убийство Патрика Джонсона они расследовали очень хорошо. Можно сказать, просто замечательно.
Алекс, ухитрившись взять себя в руки, спросил более или менее спокойно:
– Ну хорошо, вы всем кагалом приезжаете сюда, и что потом?
– Мы присутствуем на церемонии, после чего собираемся в одном месте, где они демонстрируют тебе фильм и называют имя убийцы. Затем мы едем домой.
– Имеется в виду, что я передам все в секретную службу?
– Да. Зная имя убийцы, мы имеем отличную базу для продолжения расследования. Кроме того, нам необходимо вернуть Частити. Милтон вне себя от горя.
– Кто, черт побери, эта самая Частити?
– О, прости. Частити – подруга Милтона. Ее похитили.
– Расследованием похищений занимается ФБР. И с каждой потерянной секундой шансов найти ее живой становится все меньше.
– Мы имеем дело не с обычными похитителями. У этих людей ставки гораздо выше. Каждые два часа они звонят Милтону и позволяют ему перекинуться с Частити парой слов, чтобы показать, что она жива. Думаю, что вреда Частити они не принесут. Во всяком случае, пока. Ситуация поистине патовая.
– И как со всем этим связан Патрик Джонсон?
– На этот вопрос мне ответили как-то туманно. Не сомневаюсь, что тебе они объяснят более четко. Из того немногого, что мне сказали, я поняла, что ответ у них есть.
Алекс глубоко вздохнул. Весь этот день будет посвящен завершению подготовки к визиту президента, и ему следовало целиком сосредоточиться на своих функциях агента секретной службы. И вот теперь он знал, что вместо этого его мысли в основном будут крутиться вокруг Верблюжьего клуба. «Да поможет мне Бог».
– Алекс, ты все еще там?
– Здесь, здесь, – буркнул он.
– Итак, что скажешь? Стоит нам приезжать?
Алекс покосился на пистолет, и у него мелькнула мысль: «Не будет ли проще закончить все сразу и немедленно?»
– Алекс!
– Да, о'кей. Приезжайте.
– А не могли бы мы привезти с собой и Адельфию? Она очень тревожится за Оливера.
И тут Алекс не выдержал:
– Что за вопрос, Кейт? Тащи сюда весь этот долбаный Обезьяний или как его там… Жирафий клуб. И когда будете собираться, то почему бы вам не заскочить в Белый дом и не прихватить президента? Уверен, что он получит от этого громадное удовольствие. И возможно, подбросит вас сюда на своем самолете. Только не забудь сообщить ему мое имя, чтобы парень знал, чью задницу ему следует надрать по прибытии сюда.
– О'кей, – с возмутительным спокойствием ответила Кейт. – Я кончаю беседу. Увидимся завтра.
Телефон умолк, и Алекс снова рухнул в постель. Но в этот миг раздался стук в дверь.
– За дело, Форд. Пошли, – послышался голос командира. – Ты готов? – Вопрос прозвучал чуть громче, нежели первая фраза.
Алекс вскочил с кровати и распахнул дверь.
– С тобой все в порядке? – внимательно глядя на него, поинтересовался командир.
– Никогда не чувствовал себя так хорошо! – бодро отрапортовал Алекс.
Когда Том Хемингуэй шел по улочкам крошечного городка в часе езды от Франкфурта, уже начинало смеркаться. Пройдя через очаровательный торговый квартал рядом с готическим собором, он нырнул в переулок и вошел в жилой дом. Том поднялся на лифте на третий этаж, постучал в дверь четвертой по коридору квартиры и услышал приглашение войти.
В квартире было темно, но он мгновенно сосредоточил все внимание на дальнем углу комнаты, где вообще царила полная тьма.
– Я вижу, что твое шестое чувство, Том, тебя по-прежнему не подводит, – сказал с улыбкой появившийся из темноты человек.
Араб, облаченный не в национальное одеяние, за исключением тюрбана, а в деловой костюм европейского кроя. Араб предложил Хемингуэю сесть в кресло рядом с небольшим столом, а сам занял место напротив. Том чувствовал, что в квартире еще кто-то есть, но почел за благо умолчать об этом.
Араб устроился поудобнее и, положив руки на подлокотники кресла, сказал:
– Твой отец был замечательным человеком, и наша тесная дружба продолжалась почти тридцать лет. Твой отец хорошо знал нас, Том. Он не поленился изучить наш язык, религию и культуру. В наше время его примеру, увы, никто не следует.
– Он не был похож на других, – согласился Хемингуэй. – Совсем не похож.
Араб отпил воды из стоявшей между ними на столе чашки и предложил выпить Тому. После того, как тот отклонил предложение, араб протянул ему листок бумаги.
– Как договорились, – сказал он, и Том, не глядя в документ, положил его в карман.
– Думаю, что вы вложили в него массу замечательных мыслей, – сказал Хемингуэй.
– Я размышлял об этих материях всю свою жизнь.
– Вы сможете сделать так, чтобы никто другой не взял ответственность на себя?
– Это уже сделано. Надеюсь, что тебе было приятно работать с моими людьми.
– Об их лояльности к вам красноречиво говорит то, что они выполняли все мои требования, не задавая никаких вопросов.
– То, что мы делаем, мы делаем не только ради вас. Аль-Завахири и ему подобных ваша страна сумела совратить. Они утратили связь с исламом. Вы уверены в завтрашнем успехе? – немного помолчав, спросил араб.
– Да.
– Нападение на сверхдержаву никогда не проходит легко.