– Прощай, Тимми! – сказала она через стекло. – Прощай, противный шалун.
– Няня… – пролепетал, заливаясь слезами, мальчуган и помахал в ответ.
Джамиля терпеть не могла Лори Франклин, но тем не менее испытывала облегчение оттого, что ей не пришлось убивать американку. Детям нужна мать.
Дальше она потратила некоторое время на то, чтобы достать из сумочки листок бумаги и что-то на нем написать. Аккуратно свернув листок, она сжала его в руке. После этого Джамиля запустила двигатель и вновь выехала на дорогу.
К охоте присоединился еще один полицейский автомобиль. Джамиля же повела машину в направлении полицейских, стоящих неподалеку от своей машины.
– Остановитесь! – крикнул один из них через портативный усилитель.
Джамиля не подчинилась – лишь сильнее вдавила педаль газа.
– Немедленно остановите машину, или мы стреляем!
Оба копа подняли оружие. Одна полицейская машина шла следом за микроавтобусом, вторая остановилась, чтобы подобрать детей.
– Стреляем по шинам, – сказал полицейский.
Два одновременно прогремевших выстрела пробили резину передних колес, но микроавтобус продолжал движение. Джамиля до отказа выжала педаль газа, и машина катилась практически на дисках, колотя обрывками покрышек по асфальту.
– Стой! – орал в микрофон полицейский.
Копы открыли стрельбу по задним колесам, но Джамиля не остановилась. Микроавтобус, подпрыгивая и виляя, катился на стражей порядка.
– Она психопатка и собирается нас задавить! – выкрикнул коп.
– Стой! – проорал другой. – Или мы стреляем!
Но Джамиля их даже не слышала. Она во все горло распевала на арабском: «Нет Бога кроме Аллаха». На какой-то миг мысли ее обратились к молодому человеку по имени Ахмед, который завладел ее сердцем. Ее поэт умер и наверняка пребывал на небесах.
Джамиля вспомнила о пророке Магомете, поднимавшемся по лестнице той судьбоносной ночью, чтобы достичь Далекой Мечети – благословенного «седьмого неба». Это был обещанный ей рай. Ничего столь же прекрасного на земле существовать не могло.
Она вдавила педаль газа в пол, и микроавтобус прыгнул вперед.
Помповое ружье и пистолет прогремели одновременно, и ветровое стекло ее машины брызнуло в салон.
Машина вильнула с асфальта на траву и, врезавшись в дерево, остановилась. В тот же миг раздался рев клаксона.
Полицейские подбежали к микроавтобусу и опасливо открыли дверцу со стороны водителя. Окровавленная голова девушки лежала на рулевом колесе. Она смотрела на копов широко открытыми, но уж ничего не видящими глазами. Когда один из полицейских отступил на шаг, из кабины на траву упал сложенный листок бумаги. Полицейский наклонился за ним.
– Что там? – поинтересовался напарник. – Записка самоубийцы?
Первый взглянул на листок, пожал плечами и передал бумагу коллеге:
– Я не читаю по-китайски.
Но это был не китайский, а арабский. Джамиля записала день и час своей смерти.
Глава пятьдесят седьмая
Во время полета в Вашингтон Картер Грей не произнес ни слова. Хемингуэй не пытался прервать размышления шефа, у него и своих мыслей было более чем достаточно.
Когда они приземлились рядом с Национальным разведывательным центром, Грей сразу выбрался из вертолета.
– Вы желаете, чтобы вас доставили домой, сэр? – спросил Хемингуэй.
Грей взглянул на него так, словно ослышался.
– Президента похитили, – сказал он. – Мне надо работать.
Он вошел в здание, вертолет снова взмыл в воздух. Хемингуэй, обращаясь к пилоту, что-то сказал в микрофон.
Тот в ответ кивнул, и геликоптер полетел на запад.
Хемингуэй обратил взор на пол кабины. В грузовом отсеке под его ногами мирным сном почивал президент Соединенных Штатов Америки Джеймс Бреннан.
Через несколько часов даже в самых отдаленных уголках мира знали во всех деталях то, что произошло в городке Бреннане, штат Пенсильвания.
Секретная служба немедленно привела в действие план обеспечения безопасности всех руководителей страны, начиная от вице-президента и кончая государственным секретарем. В соответствии с Двадцать пятой поправкой Конституции США обязанности президента временно взял на себя вице-президент Бен Гамильтон, и причиной этого, впервые за всю историю Соединенных Штатов, стало похищение президента.
И.о. президента чувствовал себя несчастным.
Гамильтон сделал устный выговор директору секретной службы и после разговора с ним пригласил в Белый дом руководителей всех разведывательных учреждений. Вице-президент высказал свое недовольство тем, что они уделили недостаточное внимание мероприятию, требовавшему чрезвычайно тщательного планирования и привлечения более значительных людских ресурсов. Гамильтон понимал, что похищение не только наносит ущерб государству, но и не будет способствовать его победе на выборах, если он в данный момент получит пост таким вот образом. Все давно знали о честолюбивых устремлениях вице-президента.
Грею он приказал явиться в Овальный кабинет поздним вечером.
Выслушав длиннющую гневную тираду в свой адрес и дождавшись, когда Гамильтон выдохнется, Грей спросил, не может ли он отбыть, дабы заняться поисками президента.
Как утверждают те, кто слышал из-за закрытых дверей ответ нового босса, его слова не могли быть напечатаны ни в одной из газет.
После возвращения из Бреннана Кейт пригласила Адельфию и всех членов Верблюжьего клуба вновь собраться у нее. На лице Адельфии все еще сохранилась печать смертельного ужаса. Кейт дала ей воды, но женщина продолжала сидеть, опустив взгляд на сложенные на коленях руки и медленно покачивая головой.
– Алекс в порядке, – сказала Кейт. – Но увидеть его мне не удалось. Я смогла лишь поговорить с ним по телефону. Да и то всего лишь пару минут.
– Не сомневаюсь, что в данный момент с него снимают показания, – произнес Робин. – Он оказался в центре заварухи и мог видеть нечто такое, что может помочь в поисках.
– А чего полезного увидели мы? – спросил Стоун.
– Много стрельбы, много умирающих людей и горящие машины, – ответил Милтон.
– Но перед этим явно что-то произошло, – вмешался Калеб. – Я увидел это на большом экране. Он схватился за сердце.
– Инфаркт? – высказал предположение Робин.
– Возможно.
– Стреляли арабы. – продолжил Робин. – А прежде чем моего соседа застрелили, я вырвал у него оружие.
– Нападение было хорошо скоординировано, – сказал Стоун. – Это было заметно, несмотря на хаос. Вначале стрельба. Затем живые факелы. А затем снова стрельба. При этом направление огня синхронно менялось.
– По крайней мере, лимузину президента удалось уехать, – заметила Кейт. – Пусть даже президента после этого похитили.
– Да. Но отъезд президента, вероятно, входил в планы преступников, – возразил Стоун. – После изоляции машины от кортежа. – Он взглянул на Милтона, ожесточенно стучащего пальцами по клавиатуре ноутбука. – Есть что-то новое, Милтон?
– Всего лишь подтверждение об исчезновении президента и сообщение о перестрелке в Бреннане рядом с больницей Милосердия.
– Больница Милосердия… – задумчиво произнес Стоун. – Если президенту стало плохо, то его должны были доставить именно туда. Такова стандартная процедура.
– И они сожгли «скорую помощь», – вставила Кейт.
– Это также входило в план, – ответил Стоун.
– Ну и что теперь? – обведя всех взглядом, поинтересовался Калеб.
– Нам необходимо поговорить с Алексом, – сказала Кейт. – Он должен просмотреть фильм.
– Боюсь, что парень сейчас очень занят, – заметил Робин.
– Я встречусь с ним, как только он будет дома. Я знаю, что он хочет помочь.
Что касается Стоуна, то он был в этом не очень уверен.
В комнате ситуационного анализа штаб-квартиры секретной службы кипела бурная жизнь. Несмотря на то, что расследование было формально возложено на ФБР, секретная служба не могла остаться в стороне от этого дела.
Ушибленные ребра Алекса Форда были плотно обмотаны эластичной лентой, на руке красовалась повязка. Ему казалось, что его легкие обуглились. Несмотря на это, с него раз десять снимали показания, не забывая при этом вводить в курс последних событий.
– К нам в руки попал охранник больницы, – сказал директор секретной службы Уэйн Мартин. – Двое других погибли в перестрелке, но этого мерзавца мы взяли живьем.
– А как президент? – спросил Алекс.
– Никаких следов, – ответил Мартин. – Мы считаем, что его переместили в другое транспортное средство. И в это могла быть вовлечена женщина по имени Джамиля Салем, работавшая няней в семействе Франклин. Она связала миссис Франклин и увезла детей. Позже женщина отпустила детей, но была застрелена полицейскими, когда попыталась совершить на них наезд.
– А какая здесь связь с президентом? – спросил один из агентов.
– Думаю, что она пользовалась детьми, чтобы миновать блокпосты. Нянька с тремя ревущими ребятишками вряд ли может входить в число подозреваемых.
– Видимо, я что-то не улавливаю… – сказал тот же агент.
– Полицейские, тщательно осмотрев микроавтобус, обнаружили в его хвостовой части потайное отделение. Оно имело форму человеческого тела и изнутри было изолировано свинцом и медью. Позже было обнаружено место для кислородного баллона. Миссис Франклин показала, что нянька была крайне раздражена, узнав, что ее хозяйка поменяла планы и намерена поехать на празднество вместе с сыновьями. Это ставило под серьезный удар успех всей операции, и миссис Франклин подлежала устранению.
– Он что-нибудь сказал? – спросил Алекс. – Я имею в виду охранника.
– Этим занимается ФБР, – не скрывая горечи, ответил Мартин. – Но нам известно, что проверка его отпечатков в базе данных не дала никакого результата.
– Этот парень не новичок, сэр, – сказал Алекс. – Я не верю, что это была его первая операция.
– Согласен, – ответил Мартин. – И это может означать, что он раньше не попадался.
Алекс наконец задал вопрос, на который долго не решался:
– Сколько человек погибло, сэр?
Мартин посмотрел на него как-то странно и сказал:
– Точный подсчет показал, что на месте торжества и в городе был убит двадцать один террорист.
– Я имел в виду наших парней, сэр.
Мартин обвел глазами всех присутствующих и произнес:
– Это не для разглашения. Публика не должна знать ничего, пока мы не поймем, что происходит. – Директор секретной службы выдержал паузу и закончил: – С нашей стороны потерь нет.
Алекс от изумления вскочил со стула.
– Что вы несете? – резко спросил он, глядя в глаза начальства. – Наши люди валились, как подкошенные. Я там был и видел все собственными глазами. Или это очередной политический трюк? Если это так, то от него сильно разит.
– Уймись, Форд, – ответил Мартин. – Я знаю, что тебя, сынок, накачали болеутоляющими лекарствами, но это не дает тебе права разговаривать со мной таким тоном.
Алекс глубоко вздохнул, опустился на стул и сказал:
– У нас имелись потери, сэр.
– В наших ребят были попадания. Двадцать пять, если быть точным. Плюс пятнадцать в полицейских. Да, и еще в доктора Беллами. – Мартин помолчал немного, а затем продолжил: – Но в них стреляли дротиками с транквилизатором. Все, с позволения сказать, «убитые» пришли в себя. Именно поэтому стрелки смогли пронести оружие через металлоискатели. Оружие и дротики были изготовлены из композиционных материалов без содержания металла. – Он снова выдержал паузу и закончил: – Все, что я вам сказал, должно остаться в этом помещении.
Все находящиеся в комнате агенты обменялись недоуменными взглядами, а Алекс медленно произнес:
– Транквилизаторы? Но у больницы эти парни палили вовсе не усыпляющими дротиками. Там были самые настоящие пули.
– Два агента, которых мы там обнаружили, были поражены дротиками. Прибывшее подкрепление террористы держали на расстоянии настоящим огнем. Но свидетели утверждают, что снайперы целились не в наших ребят. Они образовали стену огня на подходе к больнице, чтобы не допустить туда наших людей. Теперь нам это окончательно ясно. Террористы не сделали ни одного смертельного выстрела, хотя, как говорят агенты, у них для этого имелась масса возможностей. Я вовсе не хочу сказать, что все это понимаю, но таковы факты.
– Но меня ранили настоящей пулей, – сказал Алекс, прикоснувшись к повязке.
– Поздравляю. Ты единственный. Я думаю, они не ожидали, что ты проникнешь в больницу и попытаешься им помешать.
– Боюсь, что помешать им до конца мне не удалось.
– Ты сделал все. Больше не смог бы сделать ни один агент, – глядя на него, заметил Мартин.
Алекс совершенно безучастно отнесся к этому комплименту.
– Их план состоял в том, чтобы доставить президента в больницу без обычного сопровождения. Они были прекрасно осведомлены о порядке и методике наших действий и использовали их против нас. То, что они не убили ни одного из наших людей, является, по нашему мнению, добрым знаком для президента. Ведь они без всяких помех могли с ним разделаться.
– Значит, они могут потребовать выкуп? И это, видимо, будут не только деньги, – сказал один из агентов.
– Да, подобный сценарий вполне возможен, – согласился Мартин.
– Но с какой стати они позаботились о том, чтобы не убивать нас, сэр? – раздраженно спросил Алекс. – Я хочу сказать, что эти парни убивают без колебаний. Вспомните одиннадцатое сентября, эсминец «Коул», Центральный вокзал. В ходе операции в Бреннане мы их убивали. Это полная бессмыслица.
– Согласен. Смысла в этом нет. Похоже, что мы вступаем на какую-то совершенно новую для нас территорию. – Мартин взял со стола пульт дистанционного управления и направил его на экран прикрепленного к стене большого плазменного телевизора. – Мы получили это видео. Я хочу, чтобы каждый его внимательно просмотрел. Если кому-то покажется, что он видит нечто странное, пусть немедленно подаст голос.
Экран ожил, и Алекс стал следить за ходом ужасных событий, имевших место в городе Бреннане, штат Пенсильвания.
Они просмотрели ролик трижды. Некоторые агенты сделали кое-какие замечания, но ничего существенного никто не заметил. Было ясно, что террористы были прекрасно организованы и всех их отличала великолепная дисциплина.
– Они вывели из строя карету «скорой помощи» и обездвижили доктора Беллами, чтобы нам не осталось иного выбора, кроме как отправить президента прямиком в больницу, – сказал Мартин. – Для того, чтобы помешать прибытию подкрепления, они перегородили улицу тягачом и взорвали водонапорную башню. Очень толковый ход. Нам повезло, что не они стреляли в Рейгана. В госпиталь его сопровождали всего несколько агентов. И если бы их кто-то там поджидал, то все они, включая Рональда, могли стать легкой мишенью для плохих парней. Это означает, что отныне нам следует изменить тактику.
– Но президент действительно выглядел больным, – вмешался Алекс. – Я видел, как он схватился за грудь. Когда мы добрались до больницы, он сказал, что умирает. Я проверил его пульс. Мне он показался нормальным, но я не доктор.
– Работники больницы показали, что врач сделал президенту инъекцию, после чего тот потерял сознание, – добавил Мартин.
– Но они не могли просто так рассчитывать на то, что ему вдруг станет плохо и его повезут в больницу Милосердия, – сказал Алекс. – Они должны были устроить так, чтобы это произошло во время церемонии.
– Именно. Но мы не знаем, как они это сделали.
– Может быть, в него выстрелили дротиком с вызывающей приступ субстанцией? – высказал предположение один из агентов.
– И это возможно. Стреляющее транквилизатором оружие довольно бесшумно, но никто не видел ни единого ствола до того момента, как начался первый шквал огня. Мы просмотрели ролик раз сто. Президент ни разу не вздрогнул и не продемонстрировал каким-либо иным способом, что в него чем-то выстрелили. Даже на удар крошечного дротика человек должен как-то среагировать.
В этот момент в помещение вошел Джерри Сайкс. В руках он держал какой-то документ.
– Мы только что получили это, сэр.
Мартин ознакомился с бумагой, поднял взгляд на подчиненных и сказал:
– Из Бреннана сообщают, что в местную больницу обратились пять человек с жалобами на сердечный приступ. Нам прислали описание этих людей, симптомы их болезни и некоторые иные подробности. С ними проведен курс лечения, но полный анализ показал, что ничего серьезного у этих пациентов не наблюдается.
– Какой-то биологический агент мог быть выпущен в воздух, – высказал предположение Сайкс.
– И при этом подействовать лишь на шестерых, включая президента? Весьма неэффективная субстанция, избирательного действия, – не скрывая своего скептицизма, произнес Мартин.
Алекс взглянул на телевизионный экран и спросил:
– Эта пятерка состоит из национального гвардейца, двух пожилых мужчин, молодой женщины и старушки. Я не ошибся?
– Как, дьявол тебя побери, ты догадался?! – изумился Мартин, сверившись с документом.
– Вернитесь чуть назад и покажите этот кусок в замедленном темпе, – не отвечая на вопрос шефа, сказал Алекс.
Все принялись в очередной раз смотреть на то, как Бреннан трясет руки своим потенциальным избирателям.
– О'кей, задержитесь здесь! – распорядился Алекс. Мартин нажал на кнопку пульта, и кадр замер.
– Взгляните на руку этого человека! – Алекс указал на протез национального гвардейца.
– Это искусственная рука, Форд, – заметил Сайкс, – и пара агентов ее заметили еще до начала торжества.
– Я тоже видел этого парня, – ответил Алекс. – Он пожимает президенту руку правой, искусственной, лапой. И вы увидите, что, прежде чем почувствовать себя плохо, Бреннан успеет пожать еще пять рук. А теперь продолжим просмотр.
Национальный гвардеец на экране отдал честь президенту.
– Остановите, – сказал Алекс. – Обратите внимание, что он салютовал верховному главнокомандующему левой рукой. Или левым крюком. У него один протез и один крюк.
– Может быть, он просто ждет, когда ему сделают второй, – нетерпеливо бросил Мартин.
– Но почему он пожимает руку президента протезом, а салютует крюком? – не унимался Алекс.
– Что из того? – сказал Сайкс. – Я, например, левша, но всегда при рукопожатии пользуюсь правой. Салютую же я иногда левой.
Алекс продолжал изучать кадр.
– Не могли бы вы увеличить изображение руки? – спросил он.
Мартин нажал на кнопку зума, и протез заполнил почти весь экран.
– Взгляните, – показал на картинку Алекс.
– Взгляните на что?! – воскликнул Мартин.
– У парня влажная ладонь.
– Это пот, – недоуменно вскинул брови Сайкс. – День, Алекс, был жарким.
– Верно. День был не по сезону жарким. Но я, Сайкс, никогда не слышал, чтобы протезы в жару потели.
– Черт побери! – взревел, уставившись на экран, Мартин.
Когда все расходились, Мартин задержал Алекса.
– Тебе нечего стыдиться, Форд. Ты вел себя, как герой.
– Вы же не верите в это, сэр, – сказал Алекс. – Я и сам в это не верю.
Глава пятьдесят восьмая
Прошло двадцать четыре часа, и охваченная паникой Америка продолжала ждать хоть какого-нибудь известия об исчезнувшем президенте. Адрес национального гвардейца удалось установить, но когда туда прибыли представители правопорядка, его там уже давным-давно не было. Недомогание пятерых человек, как оказалось, было вызвано мощным, проникающим через кожу синтетическим галлюциногеном. Испытания показали, что препарат вызывает симптомы, схожие с симптомами инфаркта миокарда, приводит к частичному параличу и порождает чувство обреченности. Чтобы идентифицировать субстанцию, врачи обратились за помощью в ЦРУ. ЦРУ мгновенно заявило, что никогда ни на ком не использовало данное вещество, но враги Америки – законченные негодяи – наверняка это делали. Хорошая новость состояла в том, что препарат не приводил к летальному исходу и его действие могло быть нейтрализовано с помощью доступных средств. Пять стоявших в первом ряду человек получили отравление, пожимая руку своему кумиру.
В центре города в гараже было обнаружено еще одно тело. Алекс узнал в нем водителя стоявшей у больницы кареты «скорой помощи». Гараж принадлежал какому-то американскому бизнесмену. Напасть на след этого бизнесмена не удалось. Баллистическая экспертиза показала, что пуля, обнаруженная в теле убитого, была выпущена из того же ствола, из которого стреляли в Алекса. Пуля, скользнув по руке агента секретной службы, засела в деревянных перилах. Гараж находился неподалеку от больницы, и это говорило о том, что перегрузили президента в микроавтобус Джамили Салем именно там. Затем президента, видимо, переместили в другое транспортное средство, которому удалось незамеченным покинуть район происшествия.
Действующий президент Гамильтон несколько раз выступил перед нацией. Он заверил сограждан в том, что положение в стране стабильно, управление находится в надежных руках, а похитители, кем бы они ни были, будут жестоко наказаны. Гамильтон требовал, чтобы террористы немедленно вернули президента Джеймса Бреннана невредимым, или Соединенные Штаты, в знак возмездия, не остановятся перед тем, чтобы уничтожить как самих преступников, так и те страны, которые им помогают.
Похищение президента потрясло страну: финансовые рынки рухнули; люди боялись покидать свои жилища; нацию практически разбил паралич. Положение усугублялось тем, что некоторые мусульманские радикалы требовали немедленно убить президента Бреннана (если он еще жив), а тело предъявить миру.
Стратегическое авиационное командование во второй раз в своей истории было переведено на второй уровень готовности. В первый раз это было сделано во время Кубинского кризиса 1962 года. Даже после событий одиннадцатого сентября был установлен лишь третий уровень готовности. Военные эксперты утверждали, что в случае неблагоприятного развития событий уровень может быть повышен до первого. После этого разговаривать будет уже не о чем.
Все службы разведки выбивались из сил, чтобы обнаружить похитителей. Во все страны мира полетели дипломатические запросы. А Пентагон изыскивал цели, против которых можно было бы использовать самое современное оружие.
В разговоре с одним из сенаторов украшенный тремя звездами армейский генерал заявил: «Мы больше не будем чикаться с этими типами. Ни один солдат не ступит под пули на их землю. Только ракеты по воздуху. И пусть они на прощание целуют свою задницу».
Сенатор целиком и полностью разделял позицию вояки.
И без того напряженные отношения между исламским миром и Америкой ухудшились еще больше. Несмотря на то, что ни одна из террористических групп не взяла на себя ответственность за содеянное, убитые в Бреннане террористы оказались арабами. Всех поразил тот факт, что отпечатков их пальцев не оказалось в огромной и максимально полной базе данных НРЦ. Невозможно было представить, что все разведывательное сообщество Америки не имело ни единого байта информации о двух десятках преступников. Но, судя по всему, дело обстояло именно так.
Но большинство американцев не обратило внимания на эту аномалию. Они просто хотели вернуть своего президента. Они требовали ответа на вопрос: «Как это вообще могло произойти?».
Поздним вечером следующего дня Кейт Адамс постучала в дверь дома Алекса Форда в Манассасе. До этого она несколько раз безуспешно пыталась связаться с ним по телефону.
Откуда-то из глубины дома до нее доносились грустные аккорды гитары. Звук струн стих, и она услышала приближающиеся шаги.
– Да?
– Алекс, это я, Кейт.
Алекс открыл дверь. Он был небрит, а его шевелюра пребывала в полном беспорядке. На агенте секретной службы были только драные джинсы и грязная майка с короткими рукавами. В правой руке он держал черную гитару.
– Ты не отвечал на мои звонки, и я начала волноваться, – сказала Кейт.
– Прости. Я был очень занят, – коротко бросил он.
Она посмотрела на гитару и перевела взгляд на забинтованную руку.
– Как ты можешь играть раненой рукой? – спросила Кейт.
– Перевязь не нужна, если имеются неограниченные запасы виски! В моем случае это «Джек Дэниелс».
– Я могу войти?
Алекс пожал плечами, отступил в сторону и, пропустив Кейт, запер дверь.
– Странно, что твой дом не окружен машинами прессы, – сказала Кейт.
– Начальство не сообщило моего имени. Я безымянный агент секретной службы, который облажался и допустил похищение президента.
Алекс провел ее в небольшую гостиную. В комнате было очень мало мебели, и она подумала, что помещение бывает таким пустым, когда кто-то в него или въезжает, или уже оставляет.
Ее внимание привлекли сотни стоящих на одной из полок лафитников.
Проследив за ее взглядом, Алекс сказал:
– Я прихватывал на память стаканчик во всех тех местах, где мне приходилось охранять президента. Это все, что я накопил за годы службы. Больше мне нечем похвастаться.
В комнате повисло неловкое молчание.
– Может, что-нибудь выпьешь? – первым нарушил его Алекс.
– Ничего крепкого, – ответила Кейт.
Алекс молча поднялся и через минуту вернулся со стаканом кока-колы со льдом.
– Может быть, не надо больше «Джека»? – осторожно спросила она.