Дрейк Шеннон. Таинственный свет луны

   Трубка в руке у Мэгги задрожала.
   — Оставь Кеннеди в покое, Аарон. Я сама к тебе приду. Только скажи, куда и когда.
   — Нет, Мэгги. Это я приду к тебе. В ту минуту, когда ты будешь меньше всего этого ожидать. Впрочем, может, мы это еще обсудим… Как-нибудь. Когда-нибудь.
   — Предупреждаю, Аарон, если ты причинишь Шону вред, я убью тебя. И говорю это вполне серьезно.
   — Мэгги, любовь моя! За эти годы я стал сильнее, гораздо сильнее, чем прежде. Так что тебе не удастся убить меня. Очень может быть, что я сохраню тебя только для того, чтобы ты развлекала меня — десятилетиями и десятилетиями, пока мне не надоест.
   — Аарон, чтобы ты ни говорил…
   — Прощай, Мэгги, любовь моя…
   — Аарон…
   — Помнишь, Мэгги, старинную притчу — про пять маленьких шлюшек… Тот, кто найдет их, получит все блага мира… только вот как их найти и сосчитать… Но если ты нашел двух первых, Мэгги, догадайся, что тогда будет?
   — Тогда все в мире превратится в смрад, ложь и смерть, Аарон…
   — Вот она — натура зверя, и я со временем внедрю ее в тебя. Ты слишком долго отказывала себе в проявлении естества, Мэгги. Я-то знаю, что ты испытываешь голод — настоящий животный голод… Кстати, что произошло после первых двух смертей?
   — Первых двух? Но ты, если мне не изменяет память, убил уже пятерых!
   — Я не имею никакого отношения к Рутгеру Леону. Он в моей схеме не играл никакой роли. И сутенер тоже. Две маленькие шлюшки, помни, Мэгги, — вот что имеет значение. Их должно было быть три. Третья — Келли. Но она сбежала, и у меня нет желания за ней гоняться. Возможно, потом… Кто знает, а вдруг мы поймаем ее вместе?
   Она грубо обругала его.
   Алрон рассмеялся.
   — Шути, Мэгги, пока можешь… Все равно тебе от меня никуда не деться.
   — А полицейские, Аарон? Они прочесывают город днем и ночью. Помни, ты тоже уязвим!
   — И копы смертны. Я намерен убить еще одного Кеннеди. Еще одного Шона Кеннеди. Мы же не хотим, правда, детка, чтобы он въехал с нами в бессмертие на белой лошади? Помни, детка, старинную притчу о маленьких шлюшках…
   — Аарон! — закричала Мэгги.
   Но в трубке уже раздавались частые гудки.
 
   Пьер и Шон стояли в отдалении от анатомического стола, на котором покоились останки двух несчастных женщин — Джейн Доу и Бесси Жиро. Кроме того, в анатомичке находилось тело Энтони Бейли, а также трупы Рутгера и Рэя.
   — Ну, что скажешь? — спросил Пьер.
   — Я хочу найти у них на шее следы от проколов.
   Пьер, посматривая на Шона, явно колебался.
   — Ты о каких проколах ведешь речь?
   — О тех, что мы обнаружили на шее у Бейли.
   Пьер кивнул — «ладно, мол, покажу», но было заметно, что согласие далось ему не без труда.
   — Шон, к чему это нас приведет?
   — У меня есть версия, что наш маньяк вообразил, будто он вампир, понял?
   — Если так, тогда хорошо.
   — Ты знаешь, где эти проколы расположены у Бейли. Я взгляну на Рутгера, а ты — на Рэя. Потом…
   — Я осмотрю Бесси, а ты — Джейн Доу. — Шон взглянул ка Пьера с недоумением. — Джейн Доу никогда не была в воде, а Бесси — была. И вообще — позволь мне здесь распоряжаться самому, ладно? Кажется, у тебя нет претензий к качеству моей работы?
   Шон кивнул. В морге было очень тихо. Шон хотел заняться тем, что его интересовало, сразу же, как приехал, но сначала пришлось составлять рапорт по поводу состояния трупов для шефа Дэниэлса, поэтому, когда они с Пьером приступили к работе, за окном уже сгущались сумерки. Все уже ушли из морга, и здесь находилась только команда «варщиков скелетов», так что лишних свидетелей предстоящего осмотра не ожидалось.
   Шон сосредоточил внимание на трупах. На том, что когда-то было теплой человеческой плотью, а теперь лежало, разделенное на отдельные сегменты, на холодных мраморных столах.
   Итак, две дырочки, два прокола над надрезом… Вот и они. Неожиданно Шону показалось, что он на сцене. Это странное ощущение возникло у него в тот момент, когда он сделал шаг назад и пределы зала как бы внезапно раздвинулись… Краем глаза Шон вдруг заметил, как сквозь двери стал просачиваться странный серый туман. Это было тем более удивительно, что они с Пьером, собираясь обследовать трупы, закрыли все двери.
   У Шона на мгновение все поплыло перед глазами, и он понял: ему надо основательно выспаться. К тому же у Шона появилось ощущение, что в анатомическом зале они с Пьером не одни. Здесь находился кто-то еще. Шон помотал головой, чтобы немного встряхнуться. В зал действительно вошел один из ассистентов Пьера и теперь стоял у него за спиной. Парень был молод и носил стандартный лабораторный халат поверх черных джинсов.
   «Странно, — подумал Шон. — Я ведь даже не слышал, как открылась дверь». Помощников им с Пьером не требовалось, а молодой человек стоял так, что Пьер не видел его.
   — Мы о помощи не просили, — сказал Шон.
   Пьер повернулся к ассистенту, окинул его недовольным взглядом и нахмурился:
   — В самом деле, ассистенты нам не нужны. Кто вы такой, молодой человек, и как здесь ока…
   Шон сразу узнал этого парня. Черная краска волос неизвестно куда улетучилась, и перед ним предстал высокий светловолосый человек с острыми чертами лица и змеившейся на губах улыбкой.
   — Заткнись, старик! — крикнул незнакомец и одним ударом отбросил Пьера в противоположный конец зала. Пьер распростерся на полу без сознания, а на лицо его сползла чья-то мертвая рука из холодильного ящика.
   — Если вы убили его…
   — Не волнуйся, он жив. Я терпеть не могу мертвечины. Холодная кровь — это все равно что прокисшее марочное вино. Но о вине мы поговорим позже. Давайте лучше побеседуем о вас, лейтенант Кеннеди. Когда я смотрю на вас, у меня появляется чувство дежа-вю, словно мы где-то когда-то встречались, — сказал человек в халате и черных брюках. Скрестив на груди руки, незнакомец внимательно смотрел на лейтенанта Кеннеди. — Меня зовут Аарон Картер — представляюсь на тот случай, если вы еще не знаете, что я вернулся. За эти годы кем мне только не приходилось быть, даже Джеком Потрошителем. Кроме того, я проходил под прозвищами Топорник, Мрачный Насильник и Господин Смерть. Это было уже в Париже. Прекрасный, надо сказать, город. А французы и француженки такие эмоциональные — и сколько в них теплой сладкой крови… По этой причине мне Новый Орлеан тоже нравится. Рассудите сами, сколько здесь горячих сорвиголов — уж кому как не вам об этом знать! И кругом контрасты: такая миленькая, сладенькая Бесси — и настоящий апологет сатаны, я Рэя имею в виду. Вечная борьба добра со злом, которая буквально разрывает людей на части. Как, к примеру, нашу дорогую Мэгги. Но я позволю ей увидеть свет в конце тоннеля — а может, и кромешную тьму. Тут уж как получится. Господи! Разболтался с вами, а совсем забыл, что тут у нас присутствует герой — я это о вас, лейтенант Кеннеди. Как-то раз я уже убил вас. И вам следовало бы так мертвецом и оставаться.
   Пока Картер говорил, Шон внимательно следил за каждым его движением. Неужели перед ним и в самом деле вампир, проживший на свете полторы сотни лет? Или это просто очень сильный физически человек, психопат, чье помешательство и наркотики, которыми он накачивается, еще больше увеличивают его силу?
   Так или иначе, перед ним был убийца.
   — Добро пожаловать в морг, — мрачно пошутил Шон. — Вам надо опасаться этого места. Вдруг вы пробудете здесь дольше, чем рассчитываете?
   Картер расхохотался:
   — Обыкновенная бравада, не больше. Как всегда, хорошие мальчики слишком много мнят о себе. Какой смысл убивать такого мальчишку? Нет, мне подавай драматизма: хочу, чтобы Мэгги снова видела вашу смерть и осознала наконец, кто она такая, поняла свою природную сущность. Впрочем, и я не железный — когда я направлялся за вами в морг, мне так хотелось разделать вас прямо на одном из этих столов! Но я удержался от искушения: цени это, парень!
   Неужели этот клоп-кровосос и вправду думает, что он бессмертен?
   Шон решил выяснить это на деле и протянул руку к висевшему у него на бедре, под халатом, пистолету. Движение было легким, почти неуловимым, но Картер заметил его и обрушился на Шона в мгновение ока. Некоторое время они боролись за обладание оружием. Силой Картер обладал невероятной: у Шона от стальной хватки Картера хрустели пальцы, которыми он сжимал пистолет.
   Не выдержав нестерпимой боли, Шон нажал на спусковой крючок, даже не представляя, куда именно направлен его ствол. Грохнул выстрел. Картер замер. Похоже, Шон угодил ему в живот, и теперь ожидал, что убийца рухнет на пол, обильно орошая его своей кровью.
   Но тут Картер расхохотался, вырвал пистолет у Шона и отшвырнул его. Теперь его руки соединились на глотке у Шона, и их хватка с каждой секундой становилась все более безжалостной. В следующее мгновение тело Шона взмыло в воздух. Шон защищался как мог, стараясь, чтобы Аарон не сломал ему шею.
   Кислорода Шону уже не хватало. Картер улыбался и чмокал губами, широко открывая рот. Шон думал, что зубы у вампира желтые, но у Картера были снежно-белые, острые, как кинжалы, клыки, да и остальные зубы были им под стать. Они могли служить рекламой хорошего ухода за полостью рта.
   Тем не менее изо рта Картера доносился запах разложения.
   Шон понял, что еще немного — и он умрет. В последнюю минуту, пока темнота не поглотила его, он размахнулся и ударил Картера ногой в пах.
   Картер взвыл, скорчился и выпустил Шона. Когда вампир стал разгибаться, глаза у него горели желтым огнем, а зрачки превратились в вертикальные черточки.
   — Лейтенант, я отпилю твои половые органы большой медицинской пилой, а потом засуну их тебе в рот!
   Вполне возможно, Аарон осуществил бы эту угрозу, если бы не одно обстоятельство: в тот короткий промежуток времени, когда Шон, откатившись от Аарона, оказался вне его досягаемости, он грохнул о край медицинского шкафа швабру, сломал ее древко и получил род колющего оружия, зазубренные края которого выглядели весьма устрашающе.
   Картер бросился на Шона. Тот поднял оружие, нацеливая его в сердце вампира.
   Картер замер на полпути, глядя на Шона и пытаясь предугадать его дальнейшие действия.
   В эту минуту распахнулись двустворчатые двери морга, и в помещение ворвался Джек Делони.
   — Стоять! — закричал он Картеру.
   Картер обернулся, растянул губы в улыбке и направился к Джеку.
   — Желаете произвести несколько предупредительных выстрелов, доктор?
   — Стоять на месте, не то я продырявлю вас сразу — с одного прицела!
   Смеясь, Картер сделал еще один шаг вперед.
   Джек открыл огонь.
   Пули, не причиняя Картеру вреда, тем не менее задерживали его продвижение. Он остановился, переводя взгляд с Джека на Шона. Хотя Картер был нашпигован пулями, поклонился он весьма галантно.
   — Придется нам встретиться в другой раз, джентльмены.
   Аарон повернулся и метнулся к Джеку. Джек в этот момент вкладывал новую обойму. Картер пронесся мимо него как метеор.
   Шон бросился за ним вниз по ступенькам. Картер свернул за угол. Шон сделал то же самое.
   Картера уже не было видно. От него остался только сырой завиток вечернего тумана.
   — Не пойму, как ему удалось отсюда удрать? — удивился Джек, появляясь за спиной у Шона.
   Шон ничего ему не ответил.
   — Но что-то я все-таки видел, — задумчиво протянул Джек. — Только никак не возьму в толк, что именно. Черт, почему он мне сразу так не понравился?
   — Потому что он хладнокровный, безжалостный убийца.
   — Да, но… — начал было Джек, но голос его прервался.
   — Отличное ты выбрал время, партнер, — проговорил Шон, все еще глядя в пустоту зала и словно надеясь, что Аарон Картер вот-вот появится здесь снова. — Что тебя сюда привело?
   — Я слышал, ты в морге. А мне не терпелось сообщить тебе кое-что.
   — Это что же?
   — В архивах нашли информацию о реальном Аароне Картере.
 
   Мэгги названивала Шону весь день.
   Его помощница Джин вежливо отвечала ей, что Шона нет на месте — он в разъездах по городу.
   Мэгги боялась, что в этот вечер она уже не увидит его, а может, не увидит и вовсе. Если бы он только поверил ей, у них появился бы шанс противостоять злой силе, но Шон ей не верил. А это означало, что он не сможет правильно подготовиться, чтобы защитить себя. Бедняга по-прежнему будет думать, что остановит убийцу выстрелом из пистолета.
   Воздух в комнате неожиданно свернулся спиралью. Прежде чем Мэгги успела поднять голову, чьи-то пальцы уже перебирали ей волосы.
   — Вот как оно бывает, когда любишь смертного, — прозвучал до боли знакомый голос. — Впрочем, ты еще можешь спасти своего разлюбезного Кеннеди и знаешь об этом.
   Мэгги подняла на Люсьена затуманенный печалью взгляд. На этот раз он говорил серьезно и не подшучивал над ней. Как всегда, он был в черной рубашке и черных брюках, придававших ему удивительно элегантный вид.
   — Аарон — настоящее чудовище, — сказала она Люсьену. — Почему мы не можем убить его?
   — Мы все чудовища, — напомнил ей Люсьен. — Подумай: смеем ли мы осуждать его за жестокость, когда сами хищники?
   — Но мы не такие безжалостные, как он…
   — Эх, Мэгги, Мэгги, моя прелестная Магдалена! Ты уже забыла, как все мы действовали до того, как появились банки крови? Разве ты не помнишь, что такое истязающий тебя голод, когда ты готов вонзить зубы в шею любому человеку — независимо от того, хорош он или плох. Ты прекрасно помнишь, как убивала, хотя тебе, разумеется, хотелось бы об этом забыть.
   — Да, конечно. В мире существуют войны, страсть, ненависть, наконец… Но такой холодной ярости и жестокости, как у Аарона, нет, по-моему, ни у кого. Люсьен, прошу тебя: расправься с ним…
   Он присел на угол ее стола, пригладил свои иссиня-черные волосы и печально улыбнулся:
   — Все еще считаешь меня волшебником, которому достаточно щелкнуть в воздухе пальцами, чтобы зло исчезло? А ведь я теперь даже не твой любовник. И все равно мне жаль, что я не могу помочь тебе и уничтожить Аарона. И ты убить его не можешь. Но тем не менее…
   — Что «тем не менее»?
   — Дело в том, Мэгги, что мы не небожители, а существа, поддерживающие баланс с силами земли. Поэтому убиваем мы, а бывает, что убивают и нас. Вот почему мы, вампиры, никогда не выступаем против себе подобных. У нас довольно врагов и на земле.
   — Ну и что ты хочешь всем этим сказать?
   — Хотя мы не можем убить Аарона, из этого вовсе не следует, что его нельзя убить вообще. Кол, который пронзит ему сердце, исполнит эту миссию с гарантией. Честно говоря, я не знаю, кто сотворил Аарона, поскольку его создатель в скором времени исчез с лица земли. Думаю, впрочем, что он такой же выходец из здешних краев, как и ты. Уж больно комфортно Аарон себя чувствует. А значит, у него где-нибудь здесь есть лежбище. Если только подкараулить Аарона в тот момент, когда он спит, то…
   У Мэгги заколотилось сердце.
   Вот оно! Верное средство избавиться от Аарона Картера, а для этого необходимо провести кое-какую исследовательскую работу. Она прикрыла глаза и стала вспоминать.
   Кажется, он как-то упоминал о своем дальнем родстве с Уинами. Во всяком случае, они принимали его. Аарон даже ухаживал за Лили, а потом… потом она умерла и переродилась. Мэгги ничего не слышала о Лили Уин уже много лет. Зато отлично знала о спятившем полковнике Элии Уине, убивавшем собственных раненых солдат, мстя им всем сразу за надругательство, которому подверглась его дочь.
   — Люсьен…
   — Ты не должна его убивать, помни об этом.
   Она покачала головой:
   — Аарон Картер представляет силы зла, которые превыше всех нас. Но я избавлю мир от него — так или иначе. И если тебе, Люсьен, придется осудить меня за этот акт — что ж, пусть будет так.
   — Мэгги, Мэгги… что ты говоришь? Вампиру не пристало становиться мучеником за человечество!
   Мэгги редко видела Люсьена нежным. Страстным — да, самоуверенным, насмешливым — сколько угодно. Но нежным? Пожалуй, это было новое проявление его натуры.
   Он обнял ее за плечи и поцеловал в лоб.
   — Это я для тебя так стараюсь, — нежно сказал он.
   И в следующее мгновение исчез.

Глава 16

   Когда Пьера повезли из морга в госпиталь, чтобы освидетельствовать его физическое состояние после падения, он пошутил, что «обычно все происходит совсем наоборот».
   Ему не давал покоя вопрос, как тому человеку удалось с такой легкостью отшвырнуть его так, что он чуть ли не перелетел через весь зал.
   — И как, интересно знать, этот ублюдок проник в морг? — то и дело спрашивал Пьер. Ответа на этот вопрос тоже никто дать не мог.
   Когда Пьера отвезли в госпиталь, Шон приказал Джеку и другим полицейским, которые осматривали место происшествия, побыстрее вернуться в штаб-квартиру убойного отдела.
   Шон вошел к себе в офис спокойно и уверенно, повесил на гвоздь фуражку и поблагодарил Джин за приготовленный для него кофе. Всем своим видом он старался показать подчиненным, что ничего необычного не случилось и все идет как положено.
   Потягивая кофе, Шон повернулся и вдруг увидел рядом с собой Люсьена.
   — Добрый вечер, — сказал де Во, удобно расположившись в кожаном кресле.
   Шон опустился в свое крутящееся кресло за столом.
   — Признаться, ваше появление удивило меня.
   Люсьен пожал плечами и с привычной изящной небрежностью положил ногу на ногу.
   — Так уж вышло. Извините.
   — Я рад, что вы к нам пришли. Мы, между прочим, вас разыскивали — вы, надеюсь, в курсе?
   Люсьен очаровательно улыбнулся и, положив на стол Шона руки, наклонился поближе к нему:
   — Она вам уже сказала?
   — Что?
   — Кто она такая.
   — Не имею представления, о чем вы говорите.
   — Врете вы все, — бросил Люсьен. — Но это в порядке вещей. Мы редко рассказываем о себе правду — закон самосохранения, знаете ли. К тому же, если какая информация от нас и просачивается, люди не умеют правильно обрабатывать и использовать ее.
   — Можете это доказать? — саркастически усмехнулся Шон.
   — Могу, если вы согласитесь воспользоваться моей помощью… — начал Люсьен.
   — Конечно, я весь внимание.
   Улыбка Люсьена стала еще шире.
   — Уверен, вам захочется чертовски много узнать от меня. Но я не буду говорить о прошлом. Это ни к чему.
   — Потому что с прошлым покончено?
   Люсьен кивнул:
   — Да, покончено. В том-то и состоит главная прелесть — вы любите ее. А я думаю, что она любит вас.
   — А как вы? Любите вы ее еще или уже нет?
   Люсьен негромко рассмеялся.
   — Люблю ли я ее? Что ж, возможно, люблю. Но теперь это не имеет значения. Сейчас я ее истинный друг.
   — А вы, случайно, не спите вместе?
   — Мы не спали вместе уже очень много лет.
   — Что значит «очень много лет»?
   — Многие десятилетия, старина.
   Все это походило на черный юмор.
   — Простите, но я вам не верю.
   — Думаю все-таки, что верите, только притворяетесь, продолжаете играть в игры с так называемым здравым смыслом. Кстати, что-то вы сегодня выглядите не лучшим образом, лейтенант. Еще одно столкновение с Аароном? Как бы мне открыть вам глаза? Ага! Недавно полиция обнаружила части тела некоего Рутгера Леона.
   У Шона от удивления чуть не вылезли на лоб глаза: эта новость еще нигде, тем более в прессе, не проходила. Все заголовки газет были посвящены нападению на Мамми Джонсон.
   — И как там у него с частями тела, у этого Рутгера Леона?
   — У него все отлично. Уж кому знать, как не мне. Ведь это я его прикончил, а потом разделал под орех.
   — Вы?!
   — Я был очень голоден, сознаюсь. Мэгги вам, наверное, говорила, что у нас есть своего рода светское общество, члены которого пытаются питаться кровью теплокровных животных и даже обращаются в Красный Крест за помощью, но я к таким не отношусь и утоляю голод кровью негодяев и злодеев. Ночью Рутгер проник в госпиталь, чтобы поиздеваться над несчастной девушкой, и я решил воспрепятствовать этому.
   Шону показалось, что у него «поехала крыша» — точь-в-точь как у Мэгги.
   — Зачем вы сюда пришли? — ласково спросил он гостя.
   — Чтобы вы помогли мне спасти жизнь Мэгги.
   Шон нахмурился:
   — Что вы имеете в виду?
   — Она попытается убить Аарона Картера. Хочет устроить ему ловушку. Мэгги меня не слушает. Такая упрямая… Но я вам скажу вот что: вы ей этого не позволяйте. Прежде всего Аарон — могучее существо и сам может убить ее. Ну, и во-вторых, даже если Мэгги это удастся, мне придется ее за это казнить. Существует древний закон, согласно которому один вампир не имеет права убивать другого. Не важно, что я сам думаю о Мэгги или об Аароне — закон трактует это правило однозначно. В противном случае в наших рядах начнется мятеж и смута, а этого необходимо избежать в любом обществе, верно?
   — Зачем вы все это мне говорите? — спросил Шон.
   — Как зачем? Очевидно, что вы, как смертный, должны исполнить эту миссию за нее и убить Аарона.
   — Как?
   Люсьен ухмыльнулся:
   — Хороший вопрос. Ничего лишнего, только дело. Как убить? Мечом, естественно. Подкараулить его, когда он будет подбираться к Мэгги, и отсечь ему башку с плеч долой.
   — Не ребячьтесь. Я не могу разгуливать по улицам с мечом или саблей.
   — Тогда раздобудьте нож подлиннее. Когда вам представится удобный случай, рубите Аарону башку и ни о чем не думайте. Тут главное решительность.
   — Я даже не могу найти его. Как же мне отрубить ему голову?
   — Что ж, если предварительная договоренность состоялась, есть смысл продолжить разговор. Только я не знаю, лейтенант, как вы это сделаете — особенно с вашим деликатным подходом. Покопайтесь в его прошлом. Похоже, он родом из этой местности.
   — Вы сказали «похоже»? Значит, вы не уверены?
   — Да, я ни в чем не уверен. Как я уже говорил, Аарон с каждым днем набирает все больше силы. У него есть мечта — занять мое место. Но главное, чего хочет Аарон, — это отомстить Мзгги за пренебрежение. Поэтому он будет прежде всего выслеживать ее. Да, имейте в виду: вампиры должны отдыхать. Аарон не обязательно спит днем, как Мэгги или я, он, как и все мы, научился переносить дневной свет. Тем не менее у него есть заветное место, где он набирается сил. Найдите Аарона днем, в тот момент, когда он отдыхает. Только не надо никаких предупредительных выстрелов в воздух. Как только вы его найдете, сразу же убивайте. Кол в сердце, голову с плеч долой. Такова технология, лейтенант.
   — Если я предложу такую операцию на совещании специальной группы…
   — Никакая специальная группа вам не поможет. Вдумайтесь в прошлое, сделайте выводы. Если отважитесь, пройдите весь путь до конца. Иначе лучше ничего не затевайте. Но помните: если вы любите Мэгги, Аарона вам придется убить.
   Зазвонил телефон, но Шон как завороженный смотрел на Люсьена.
   — Вам звонят, лейтенант, — любезно заметил Люсьен.
   — Да, извините. — Шон повернулся и взял телефон с другого стола.
   Говорил Джек.
   — Я иду по следу. Знаешь, Шон, никто не видел этого типа, когда он входил в морг. Похоже, он появился из тумана и в тумане же скрылся. Что ты об этом думаешь?
   — Думаю, все это чистейшей воды безумие. Приезжай сюда как можно быстрее.
   Шон положил трубку и крутанулся на стуле, чтобы продолжить разговор с Люсьеном.
   Но Люсьена в комнате уже не было.
   Он как в воздухе растворился.
 
   Ровно через пятнадцать минут в офис к лейтенанту вошел Джек с блокнотом в руках.
   — Ну, что выяснил? — осторожно спросил его Шон.
   — Ничего нового. Парень исчез, как сквозь землю провалился, и, что характерно, пули не оставили на нем никакого следа. Что у тебя?
   Шон развел руками.
   — Что интересного ты нарыл по Аарону Картеру?
   — Об этом парне много чего записано в хрониках, — сказал Джек. — Кстати, плантация Картера находилась совсем неподалеку от вашей. Поначалу она процветала, но в 1747 году папаша умер, и плантация перешла в руки Аарона. Ему было шестнадцать лет, но он получил наследство в обход старшего брата Стивена, вроде бы умственно отсталого. Тем не менее, когда Аарон отправлялся по делам поместья, за главного в доме оставался Стивен. Место считалось нечистым. По ночам там слышались страшные крики, а днем выяснялось, что пропадали путники, направлявшиеся той дорогой. Потом был случай еще похлеще. Как-то раз исчезла красивая и добродетельная дочь местного темнокожего арендатора. Тогда уж общество не выдержало и, вооружившись чем и как могло, ворвалось в поместье. Догадайся, что там увидели эти люди?
   — Куда уж мне. Наверняка застали Аарона Картера, спавшего в местной часовне.
   Джек покачал головой:
   — А вот и нет. Аарона Картера тогда вообще не нашли, зато обнаружили десятки трупов чернокожих, замученных насмерть. Кроме того, отыскали гарем Картеров — черную хижину, где в ужасе, постоянно подвергаясь телесным наказаниям, проживали несколько десятков девиц — самых разных рас и вероисповеданий. Их похищали с плантаций или с залива и заставляли служить молодым господам. В одной комнате, которая принадлежала Стивену, были найдены останки десятков человеческих тел. Женщин хладнокровно убивали, когда они не могли уже служить хозяевам.
   — И что произошло потом?
   — Ну, во всем обвинили Стивена. Его расстреляли, подвесили за ноги и сожгли. Тогда вообще чуть ли не вся плантация сгорела. И тут неожиданно появился Аарон Картер. Он скорбел вместе со всеми по поводу безвинно пролитой крови, в том числе и за своего казненного брата. Аарон тогда раздал людям большие суммы денег и велел на руинах плантации воздвигнуть часовню. Потом сказал, что уезжает в Европу — подальше от всех этих ужасов, за которые отчасти чувствовал ответственность.