Гамильтон Питер Ф.. Дисфункция реальности - Угроза (Пришествие Ночи - 2)

   - Иди-ка погуляй поблизости, может, найдешь что-нибудь для меня. Ну, давай.
   Когда пес поднялся на лапы, Реза легонько хлопнул его по заду. Поведя в сторону своей огромной головой, Фентон с некоторым неодобрением посмотрел на своего хозяина, но все же покорно помчался в подлесок.
   Все это время Келли стояла совершенно неподвижно.
   - Он хорошо натренирован, - едва слышно сказала она.
   - У него со мной хорошая взаимосвязь, - сказал Реза. - Мои и его симбионты нейронов ментальной связи вполне совместимы.
   - Ах, вот оно что.
   Пат и Джалаль уже несли к берегу вторую капсулу ноль-тау.
   - Пока, - попрощался со всеми Эшли.
   Отрывисто взвизгнув, космоплан пошел вверх. Сопла компрессора подняли фонтаны воды, которые забрызгали карботаниевый фюзеляж. Когда аппарат поднялся над кронами деревьев, внутрь убрались стойки шасси. Там, где били фонтаны воды, поверхность реки была покрыта мелкой пенистой рябью.
   Келли направила сенсоры своего шлема-раковины на запретную стену джунглей. "Вот черт, - подумала она, - теперь я участник операции".
   Она посмотрела, как космоплан почти вертикально взмыл вверх и на большой скорости умчался на восток. Нейронные процессоры подсказали ей, что они совершили посадку менее трех минут тому назад.
   Взрыв был настолько сильным, что его засекли обычные сенсоры "Джемаля" в тот момент, когда звездолет, оставив за кормой Амариск, входил в неосвещенную зону планеты. Обладавшие гораздо большей чувствительностью спутники наблюдения, которые находились на низкой орбите, зарегистрировали его как свирепую многоспектральную вспышку, перегрузившую некоторые сканеры.
   Нейронные процессоры сообщили Террансу Смиту, что это был космоплан с борта черноястреба "Кьянея", который высаживал разведгруппу в район округов Кволлхейма. Когда произошел взрыв, он был на земле.
   - Кто же, черт побери, это сделал? - потребовал он ответа.
   - Понятия не имею, - ответил Оливер Левелин.
   - Вот дерьмо. Ведь место посадки находилось более чем в семидесяти километрах от ближайшего участка красного облака. Разведгруппа уцелела?
   - Не отвечает ни один из их личных коммуникационных блоков, - доложил один из офицеров связи.
   - Вот скотство! - стратегический дисплей его нейронных процессоров показывал, как оставшиеся четыре космоплана поднимаются на орбиту. Еще семь уже произвели стыковку со своими звездолетами. Два аппарата маневрировали, выходя к месту стыковки.
   - Вы хотите направить туда какой-нибудь космоплан для оказания спасательных работ? - спросил Оливер.
   - Только в том случае, если окажется, что хоть кто-нибудь там внизу уцелел. Это был не взрыв, а настоящий ад. Должно быть, электронные матрицы вышли из строя в результате короткого замыкания.
   - Если это так, то все было сработано очень ловко, - заметил Оливер. Ведь матрицы имеют множество встроенных защитных устройств.
   - Вы считаете, что электронное противодействие...
   - Сэр, поступило сообщение с борта звездолета "Крестьянская месть", доложил офицер связи. - Капитан Дюшамп говорит, что захватчики овладели его кораблем.
   - Что?
   - Их космоплан был одним из тех, с которыми мы потеряли контакт, сказал Оливер.
   - Вы хотите сказать, что они сейчас на орбите? - спросил Терранс.
   - Похоже на то.
   - О Боже.
   Он приказал процессору управления каналами связи приготовиться к передаче сигнала общей тревоги. Однако в этот момент нейронные процессоры сообщили ему о том, что два звездолета уходят с орбиты. В ответ на его запрос дисплей стратегического обзора показал, как "Дейтьюра" и "Грамин", набирая скорость, покидают тысячекилометровую орбиту. В отчаянии он ударил кулаком подушку своего амортизационного кресла.
   - Что же это происходит?
   - Связь с космопланами обоих этих звездолетов также прерывалась, - с некоторым напряжением в голосе заметил Оливер. Он посмотрел на Терранса Смита. Обычно чопорный бюрократ теперь имел измученный вид.
   - Исключите их из нашей коммуникационной сети, - приказал Терранс. Немедленно. Я хочу закрыть им доступ к данным наших наблюдательных спутников.
   - Они удирают, - сказал Оливер. - Должно быть, держат курс к точке прыжка.
   - Меня это не волнует.
   - Чертовски жаль. Ведь если корабли захвачены ксеноками, то, выпустив их на просторы Конфедерации, вы развяжете им руки.
   - Если они обладают технологией, позволяющей создать такое облако, то кто же сумеет остановить их звездолеты? Моей заботой, как и целью данной операции, является Лалонд. Я не намерен высылать на их перехват черноястребы. У нас не так много кораблей, чтобы посылать их в совершенно бессмысленную погоню.
   - Что-то не так с их приводами плавления, - сказал Оливер. - Сгорает не все топливо. Посмотрите данные спектроскопического анализа.
   - К черту! - заорал Терранс. Он буквально прожег Оливера взглядом. Сделайте хоть что-нибудь полезное или заткнитесь, - получив доступ к процессору связи, он открыл прямые коммуникационные каналы к оставшимся в его распоряжении звездолетам. - Объявляется высшая степень боеготовности, обратился он к экипажам кораблей. Потративший столько сил на то, чтобы произнести эту фразу, Терранс уже не знал, сколько кораблей осталось в его распоряжении.
   Когда из аудио-видеостоек раздался голос Терранса Смита, на мостике "Леди Макбет" наступила полная тишина.
   - О боже, - застонал Джошуа, - только этого нам и не хватало.
   - Похоже, что "Дейтьюра" и "Грамин" готовятся к прыжку, - сказала Сара. - Они убирают сенсоры и панели термосброса, - она нахмурилась. - Во всяком случае, большую их часть. Оба двигаются очень переменчивым курсом. Через четыре минуты они поднимутся на пять тысяч километров и выйдут за пределы гравитационного поля.
   - Силы захватчиков слишком велики, - сказал Джошуа, - мы не будем спасать Лалонд, во всяком случае, сейчас.
   - Это может выглядеть следующим образом, - сказал Дахиби, понизив голос.
   - Ну-ка покажи, - перед внутренним взором Джошуа тотчас выскочили графики траекторий. Он увидел всю подборку возможных координат прыжка к ближайшей обитаемой звездной системе.
   "Ты бросишь Келли?" - спросил его внутренний голос.
   "Она сама сделала свой выбор".
   "Но ведь она не понимала, что происходит".
   Он дал указания полетному компьютеру убрать панели термосброса. В полностью выдвинутом положении панели не выдержали бы сильного ускорения. А если уж уносить ноги, то он был намерен делать это как можно быстрее.
   - Как только вернется Эшли, мы уходим, - объявил он.
   - А как же наемники? - спросил Варлоу. - Ведь они зависят от того, сумеем ли мы вывести из строя базы захватчиков.
   - Они знали, что идут на риск.
   - Но с ними Келли.
   На лице Джошуа появилось выражение твердой решимости. В устремленных на него взглядах членов экипажа сочетались симпатия и тревога.
   - Я должен подумать и о вас, - сказал он. - Ведь захватчики обязательно поднимутся сюда, на орбиту. При таких обстоятельствах я не могу приказать вам остаться здесь. Господи, мы возлагали на это самые лучшие надежды. Но майопы нам больше не видать. А ведь на самом деле мы прибыли сюда только ради нее.
   - Мы можем сделать хотя бы одну попытку забрать их, - предложила Сара. - Еще один круг по орбите. Задержка на полтора часа мало что изменит.
   - А кто скажет Эшли, что ему снова придется туда спускаться? Захватчики поймут, что он спускается для того, чтобы забрать группу.
   - Я поведу космоплан, - сказал Мелвин, - если, конечно, Эшли откажется.
   - Она моя подруга, - сказал Джошуа, - и вообще это мой космоплан.
   - Если на орбите возникнут осложнения, нам без тебя, Джошуа, не обойтись, - сказал Дахиби. Обычно уступчивый астронавигатор на этот раз проявил несвойственную ему твердость. - Лучшего, чем ты, капитана я просто не встречал.
   - Вся эта мелодрама совершенно неуместна, - сказал Варлоу. - Все вы прекрасно знаете, что Эшли не откажется.
   - Да, - подтвердил Джошуа.
   - Джошуа! - закричал Мелвин.
   Но нейронные процессоры Джошуа уже подняли тревогу. Спутники обнаружили искажение гравитационного поля. Через открывшиеся пространственные червоточины в систему Лалонда вломились девять крупных объектов.
   В тридцати пяти тысячах километров от Лалонда в пространство вошли космоястребы из состава эскадры Седьмого флота Мередита Салданы.
   "Технология электронного противодействия, которая может вывести из строя как силовые цепи, так и сами процессоры? Что, черт возьми, мы можем ей противопоставить?" Через наблюдательное оконце, вмонтированное в середину палубного люка, было видно, как в зале отдыха сверкнул одинокий луч бледно-зеленого света. Внизу что-то шевельнулось.
   - Эрик, что у тебя происходит? - спросил Андре Дюшамп.
   Канал связи с сетевым процессором зала был забит помехами. Нейронным процессорам Эрика пришлось запускать программу фильтрации, чтобы хоть хоть как-то различить сигнал капитана.
   - На всем корабле выходят из строя силовые цепи! - предупредила Мадлен.
   Оттолкнувшись от трапа, Эрик, чтобы приобрести устойчивость, схватился за рукоятку палубного люка. Очень плавно приблизив лицо к оконцу люка, он увидел то, что происходило в луче зеленоватого света. Буквально через секунду, вопя от ужаса, он уже летел прочь, размахивая руками и ногами как сумасшедший. Удар о потолок отбросил его в сторону, и он схватился за трап. Все тело дрожало.
   Эрик видел преисподнюю. Она была населена уродливыми фигурами с отвратительными костлявыми лицами. У них были длинные тонкие конечности и распухшие пальцы. Одеждой им служили полоски кожи, скрепленные золотыми кольцами. По меньшей мере дюжина таких монстров кишела в трубе переходного тамбура. Они ухмылялись, показывая маленькие заостренные зубы.
   Трое этих существ вцепились в Бева. Желтые когтистые пальцы разрывали его комбинезон. Голова Бева была запрокинута назад, рот широко раскрыт. Из надрезов в его брюшине вываливались внутренности, похожие на прозрачно-бирюзовое желе. Его глаза молили о смерти.
   - Вы это видели? - горестно стенал Эрик.
   - Что я должен был увидеть? Проклятье! Сеть повреждена, носители данных дают сбои. Я теряю контроль.
   - Господи, да это же ксеноки. Паршивые ксеноки!
   - Эрик, мой мальчик, успокойся.
   - Они убивают его! Они просто обожают это делать!
   - Успокойся! Ты офицер моего корабля. Немедленно успокойся. Докладывай!
   - Их там двенадцать - пятнадцать. Гуманоиды. Они захватили Бева. Господи, они разрезают его на куски, - запустив успокаивающую программу, Эрик сразу же почувствовал, как его дыхание приходит в норму. Конечно, было жестоко и даже бессердечно пытаться забыть о страданиях Бева, прикрывшись искусственной стеной двоичных знаков. Но ему нужно было успокоиться. Бев понял бы его.
   - Они хорошо вооружены? - спросил Андре.
   - Нет. Я не видел у них оружия. Но, должно быть, у них есть что-то на борту космоплана. Этот свет, который я видел...
   Все шесть управляемых электроникой задвижек палубного люка разом открылись. По залу отдыха прокатился громкий звук металического удара.
   - Боже... Андре, они взломали кодовый замок люка, - он не сводил глаз с задвижек, запираемых вручную, ожидая, что сейчас и они откроются.
   - Но в этой капсуле не работает ни один из системных процессоров!
   - Знаю! Но они взломали замок!
   - Ты сможешь выбраться из зала?
   Посмотрев на потолок, где находился второй люк, Эрик отправил мыслеимпульс с кодом, открывающим замок. Задвижки даже не шелохнулись.
   - Люк не реагирует.
   - И не будет реагировать, пока они не откроют его, - сказал Андре.
   - Мы можем вырезать его, - предложил Десмонд Лафо.
   - Все наши люки и палубы капсулы имеют промежуточный слой из высокопрочного углерода, - возразил Эрик. - Атомное лезвие не возьмет этот материал.
   - Я могу воспользоваться лазером.
   - Тогда они проникнут в другие капсулы и на мостик, - сказал Андре. Нет, я не разрешаю.
   - Но ведь Эрик там в ловушке.
   - Они не захватят мой корабль.
   - Андре... - взмолилась Мадлен.
   - Non [Нет (фр.).]. Мадлен и Десмонд, оба отправляйтесь в спасательные шлюпки. Я остаюсь. Эрик, извини. Но ты поймешь. Ведь это мой корабль.
   В отчаянии ударив кулаком по трапу, Эрик рассадил до крови костяшки пальцев. К этим спасательным шлюпкам капсулы жизнеобеспечения можно было добраться с стороны нижней палубы.
   "Да, конечно".
   "Ах ты кровожадная пиратская сволочь! Что, черт возьми, ты можешь знать о таком понятии, как честь?"
   Кто-то стал стучать в палубный люк.
   "Скоро они сюда ворвутся, - подумал Эрик, - плевать им на этот высокопрочный углерод. Ну что же, будем ждать".
   - Обратись к Смиту за помощью, - посоветовал Десмонд. - Черт возьми, у него на "Джемале" пять тысяч хорошо вооруженных солдат, которые рвутся в бой.
   - На это понадобится время.
   - У тебя есть другие варианты?
   Эрик огляделся по сторонам - каюты, шкафчики заполненные продуктами и одеждой, ниши с аварийным снаряжением. В его распоряжении был только лазерный пистолет.
   "Думай!"
   "Открыть палубный люк и отстреливать их по одному, когда они начнут лезть наверх?"
   Прицелившись в дверь одной из кают, он нажал на спусковой крючок лазерного пистолета. Вырвавшийся из дула бледно-розовый луч ярко вспыхнул и погас. В том месте, куда он ударил, на поверхности композита появилось несколько небольших пузырей, которые с треском лопнули.
   - Вот так всегда, - сказал он вслух.
   "Еще раз осмотрись. Ну, давай. Должен же быть какой-то выход. Вспомни те скучные месяцы, что ты провел на курсах по выживанию. Адаптируйся к обстановке, импровизируй. Сделай что-нибудь".
   Ловко цепляясь за поручень, Эрик подплыл к стене со шкафчиками. В аварийной нише было не так уж много предметов: медицинские пакеты, пластырь, инструменты, кислородные баллоны и маски, фонарик, процессорные блоки с инструкциями по ремонту корабельных систем, огнетушители, переносной термосенсор. Ни одного скафандра здесь не было.
   - Никто и не говорил, что это будет легко.
   - Эрик? - позвал его Андре. - Как у тебя дела?
   - Есть одна идея.
   - Эрик, я разговаривал со Смитом. Захвачены еще несколько кораблей. Сейчас он вытаскивает из капсул ноль-тау некоторое количество своих солдат. Но пройдет еще не меньшей мере полчаса, пока кто-нибудь сумеет подойти к нам.
   Между тем в зале стало светлее. Обернувшись назад, Эрик увидел кольцо из маленьких язычков синего пламени, прожигавших небольшой участок жесткой серо-зеленой пены, которой была покрыта палуба. К потолку поднимались скручивающиеся струйки дыма. Затем показался раскаленный до оранжевого цвета титановый круг диаметром приблизительно в метр.
   - Плохо дело, капитан. Используя какой-то вид термического поля, они прорываются сквозь палубное перекрытие. У нас не осталось и пяти минут.
   - Ублюдки.
   Открыв ящик с инструментами, он вытащил нож с атомным лезвием. "Только бы он сработал, - взмолился Эрик. Когда он нажал кнопку, лезвие сверкнуло бледно-желтым светом. - Слава тебе, Господи".
   Он взмыл вверх. Подлетев к потолку, Эрик опустил ноги на липкий гравитационный коврик, расположенный в его центральной части. Вонзив атомное лезвие в усиленный композитом вентиляционный трубопровод, он стал выпиливать в нем круг около тридцати сантиметров шириной.
   - Мадлен, Десмонд, - позвал он. - Вы уже в скафандрах?
   - Да, - отозвался Десмонд.
   - Вы можете оказать мне большую услугу.
   - Эрик, они не останутся на борту, - предупредил его Андре.
   - Что ты придумал, Эрик? - спросил Десмонд.
   - Смыться отсюда. И как можно быстрее.
   - Я запрещаю, - запротестовал Андре.
   - Да заглохни ты, - резко парировал Десмонд. - Я спускаюсь вниз, Эрик. Знай, ты можешь рассчитывать на меня.
   - Десмонд, если они ворвутся в зал, я уничтожу корабль, - предупредил Андре. - Я должен сделать это до того, как они выведут из строя полетный компьютер.
   - Знаю. Я рискну, - ответил Десмонд.
   - Не торопись, и ты увидишь, как они сначала бросятся наутек из зала, - сказал Эрик. - Это даст шанс Десмонду смыться в случае неудачи.
   Ответа не последовало.
   - Ты просто обязан дождаться! Я ведь пытаюсь спасти твой корабль, черт тебя побери.
   - Oui, d'accord [Да, согласен (фр.).]. Если они уберутся из зала.
   Между тем желтый круг на палубе уже стал белым. В его центре с шипением раздулся пузырь, из которого затем вырос световой клин высотой в метр. Сорвавшийся с его острия огненный шар метнулся к потолку, и ударившись о него, раскололся на множество шаров меньшего размера, которые разлетелись в разные стороны.
   Эрик нагнулся, укрываясь от нескольких несшихся в его сторону шаров. Он уже вырезал в трубопроводе второй круг и продолжал работать.
   С острия клина один за другим срывались новые огненные шары. Между тем накаленный участок палубы расширялся, сжигая дотла все больше пены.
   - Я подошел к люку, Эрик, - сообщил Десмонд.
   В пустом зале носились вихри маленьких шариков белого огня. Они уже несколько раз ужалили Эрика. Болезненные удары оставляли на его коже оспины диаметром в сантиметр. Заглянув в наблюдательное оконце люка, расположенного на потолке, Эрик разглядел в нем усыпанный сенсорами воротник скафандра, и помахал рукой.
   Он уже вырезал в трубопроводе восемь отверстий, когда услышал пронзительный скрип, заглушивший шипение. Посмотрев вниз, он увидел, что палуба стала выгибаться. Вишнево-красный металл разбухал и деформировался, словно пробудившийся вулкан.
   Эрик смотрел как зачарованный на раскрывшуюся вершину этого "вулкана".
   - Эрик, - раздался голос из отверстия. - Выпусти нас, Эрик. Не усложняй себе жизнь. Ты нам не нужен.
   Раскаленные треугольники разорванного металла стали раскрываться подобно лепесткам цветка. Очертания этих лепестков были хорошо видны на фоне сумрачной бездны, находившейся под ними. Эрик оттолкнулся от гравитационного коврика, который удерживал его на потолке. Он опустился у палубного люка.
   - Эрик, нам нужен не ты, а корабль. Мы тебя не тронем. Даем слово.
   Большой налитый кровью глаз с темно-зеленой радужной оболочкой смотрел на него через наблюдательное оконце палубного люка. Он мигнул, и освещение зала снова включилось.
   Схватив рукоятку задвижки люка, открываемой вручную, Эрик повернул ее на девяносто градусов и потянул вверх.
   В открытом люке появился чужак. Сначала он с опаской обвел взглядом широко раскрытых глаз задымленное помещение. Его кожа, плотно обтягивающая длинные, гибкие мышцы, была белой как иссохшая кость. Сальные, черные волосы при каждом движении болтались из стороны в сторону. Затем, ухмыляясь и негромко переговариваясь друг с другом, стали появляться его сообщники.
   - Эрик наш друг, - ворковали они, хихикая. - Он был настолько добр, что пустил нас внутрь, когда мы постучали.
   - Да, я это сделал, - согласился Эрик. Он встал у одной из дверей, ведущих в каюты. Заранее обмотав вокруг запястья силиконовый ремешок, он привязал себя к одному из поручней. Рядом с ним, на уровне плеча, покачивался пульт контроля за окружающей средой. Правая рука Эрика лежала на толстом красном рычаге. - Я ваш друг.
   Бортовая система вентиляции звездолета помимо прочего являлась последним средством борьбы с пожаром. Она удаляла из корпуса охваченной пожаром капсулы жизнеобеспечения воздух, тем самым лишая пламя кислорода, без которого оно быстро угасало. В связи с опасностью быстрого распространения пожара в ограниченном пространстве звездолета конструкция вентиляционной системы обеспечивала ее быстродействие. Поэтому она в течение минуты удаляла весь воздух из палубного пространства.
   - НЕТ! - в панике завопил вожак чужаков. Его руки потянулись к Эрику в тщетной и запоздалой попытке вернуть рычаг в исходное положение. От кончиков его пальцев метнулись стрелы белого огня.
   Пульт, рычаг, электрическая схема, рука Эрика и кусок композитной стены диаметром в полметра сгорели дотла. Оплавленный металл и кусок раскаленного композита разлетелись в стороны.
   Эрик взвыл от нестерпимой боли. Вся его правая рука обгорела до кости. Нейронные процессоры немедленно отреагировали, поставив обезболивающий блок. Но шок был слишком велик, и он потерял сознание. Лишь стимулирующие программы вывели его из забытья. В его воспаленном сознании появилось меню программ и медико-физиологические схемы. Красным цветом вспыхнули возможные варианты. Тотчас был сделан вывод о необходимости приема лекарств и прохождения лечебного курса. Все заключения внушали тревогу.
   Воздух, устремившийся прочь из зала, выл как ведьма в застенках инквизиции. Тонкие полосы дыма, окружавшие лопнувший красный пузырь раскаленного пола, превратились в некие подобия смерчей и теперь неслись в направлении пяти вытяжных решеток, размещенных на потолке. Вращаясь с фантастической быстротой, эти смерчи влетали в чрево трубопровода с такой скоростью, до которой обычным потокам воздуха было далеко.
   Чужаки метались в панике. Они отчаянно цеплялись за поручни и друг за друга. Искажаясь подобно образам, передаваемым неисправным аудио-видеопроектором, их фальшивые тела уже не могли скрыть подлинных тел людей, в которых они вселились. Они изо всех сил боролись с той непреодолимой стихией, которая тащила их к потолку. Одного из них, находившегося на нижней палубе, буквально вынесло наверх через открытый люк. Он беспомощно извивался в воздухе, пока мощный воздушный поток не ударил его о вентиляционную решетку. Корчащегося от боли, его затянуло внутрь.
   Другого оторвало от поручней и тоже понесло к решетке. Все попытки обоих выбраться из этой ловушки закончились ничем. Сила, на которую оказывал воздействие внешний вакуум, была колоссальной. Она тащила их сквозь узкие промежутки между металлическими полосками решетки. Острые края разрезали их одежду и рвали в клочья плоть. Совсем недолго их тела окружали синие и красные энергетические ауры, с помощью которых они пытались задержать неизбежный конец. Но противодействие оказалось слишком велико, и вскоре призрачное мерцание исчезло. Металлические полосы вспарывали их до костей, вырывая целые куски плоти. Кровь из сотен разорванных вен и артерий, вспениваясь, летела по трубопроводу. Их внутренние органы стали буквально вываливаться из проломленных грудных клеток.
   Эрик активировал программу флота Конфедерации по выживанию в условиях вакуума. Эта программа хранилась в памяти его нейронных процессоров. Сердце стало биться медленнее; отключились мышцы и внутренние органы. В результате этого снизилось количество кислорода, которое они забирали из крови, и увеличился срок, в течение которого мозг должен был оставаться жизнеспособным. Он неподвижно висел на ремешке, которым привязал себя к стене. Его конечности непроизвольно вытянулись к потолку. Обугленные остатки правой руки отвалились, и их прибило к решетке трубопровода.
   Из почерневшей плоти изуродованной руки сочилась кровь.
   Куски бумаги, одежда, инструменты, разнообразный хлам и личные вещи из кают и нижней палубы, заполнив пространство зала, неслись вверх, к решеткам. Среди всех этих вещей было достаточно много таких, которые могли забить решетки, во всяком случае, на время. Воспользовавшись этим, чужаки могли бы попытаться выключить вентиляцию или вернуться на борт космоплана. Но дополнительные отверстия, которые Эрик прорезал в трубопроводе, выпускали в космос поток предметов небольшого размера. Рваные ленты воды из душа и кранов ванной комнаты хлынули через открытую дверь и понеслись в направлении ближайшего отверстия.
   Между тем поток воздуха стал ослабевать.
   Затуманенные болью глаза Эрика различили вожака группы, который за время этой бури превратился из полуголого людоеда в приземистого сорокалетнего толстяка, одетого в фермерский комбинезон. Задрав ноги вверх, в направлении ближайшей решетки, он висел на поручне в двух метрах от Эрика. Воздушный поток неистово трепал его брюки и рубашку. Он шевелил губами, изрыгая непристойную ругань, которую никто не мог услышать. Вокруг его руки разгоралось красное сияние. Кровавый свет пробивался сквозь кожу и освещал изнутри его кости. Слизь и слюна стекали с его подбородка и, смешиваясь с потоком хлама и разнообразных жидкостей, исчезали в трубопроводе. Эти его выделения сначала окрасились в розовый цвет, а затем в малиновый.
   Вскоре сияние его руки, как и яростный поток воздуха, стало ослабевать. Он изумленно уставился на Эрика. На поверхности его глазных яблок пузырились и выкипали слезы. При каждом ударе сердца из его ноздрей вылетали шарики крови.
   Воздуха больше не было.
   Когда буря затихла, Эрик по-прежнему висел на конце своего силиконового ремешка, вяло вращаясь вокруг своей оси. На медико-физиологических схемах, которые ему показывали нейронные процессоры, тело напоминало красную статую. Исключение составляла лишь правая рука, которая была совершенно черной. При каждом повороте своего медленно вращавшегося тела Эрик видел новый участок зала. Он наблюдал за тем, как одержимые пробирались сквозь плотное облако хлама, заполнившего помещение, в котором наступила звенящая тишина. Ему было трудно определить, кто из них был еще жив. Трупы - два из которых были страшно изуродованы кувыркались и сталкивались с теми, кто пытался добраться до палубного люка. И у живых, и у мертвых кровь сочилась как из пор кожи, так и из носа, рта, ушей и глаз. Огромный перепад давления разорвал их кровеносные сосуды и мембраны. Медленно перемещавшиеся в трехмерном постранстве зала, они напоминали игроков, участвующих в каком-то странном матче. Победителей ожидала награда - возможность нырнуть в палубный люк. Но вскоре эта жуткая картина осталась за спиной Эрика, тело которого продолжало медленно вращаться.