Гамильтон Питер Ф.. Дисфункция реальности - Угроза (Пришествие Ночи - 2)

   Толстые, гладкие стволы дейраров вздымались на двадцать пять метров, где раскрывались зонтиками широких крон. Перекрывая одна другую, эти кроны образовывали плотный навес; наемником казалось, будто они находятся в гигантском храме, лиственную кровлю которого поддерживает несчетное множество прочных черных колонн. А вот у самой воды растительность была отнюдь не столь буйной, как на противоположном берегу: вместо привычного переплетения лиан и непролазных кустов из земли торчали пучки бледных, покрытых серой плесенью сорняков.
   Возглавлял колонну направивший Тео на разведку - бегло осмотреть лиственный балдахин и выяснить, не затаилась ли где угроза, - Реза. Мало кому удалось выбраться из Памьерса без серьезных повреждений, и он, отделавшийся ожогом на затылке, опалившим пару сенсорных наростов до усиленной односвязной углеродной кости, а также несколькими рубцами на торсе и спиральным шрамом на правой ноге, считал себя счастливчиком. Самые тяжелые травмы получила Келли, но медицинские пакеты восстановили ее силы до степени, позволявшей идти. Она шагала сквозь сторой деревьев с цилиндрической заплечной сумкой, где лежала аптечка. Плотные брюки защищали ее ноги от шипов, а оливково-зеленая футболка, казавшаяся на красном свету темно-коричневой, прикрывала выпуклости наложенных на раны медицинских пакетов.
   Памьерс преподнес им суровый урок, уязвив не только их тела, но и гордость. Однако, по мнению Резы, урок был полезным. Команда уяснила, что к жителям уединенных поселений следует относиться с должным уважением. Соваться в деревню снова он не собирался.
   Фентон и Риалл неутомимо бежали по южному берегу, огибая Абердейл по широкой дуге. Звуки джунглей наполняли их уши в короткие промежутки между раскатами доносившегося из красных облаков грома. Спертый воздух полнился ароматом сотен разновидностей цветов и поспевающих плодов, так разительно контрастировавшим с вонью разлагающихся детских трупов.
   Реза направил гончих дальше на юг, прочь от ставшей теперь чужой деревни, от смрада гниющих внутри ограды маленьких тел, от тягостных мыслей о том, во что обошелся населению Лалонда установленный завоевателями порядок. Узкие, испещренные грибковыми наростами листья раздвигались перед собачьими мордами. Холодная неприязнь и стыд - почти неизбежный стыд проникали в их связанные с разумом хозяина сознания, и они, так же как и он, стремились поскорее покинуть место, где произошла трагедия.
   Потом в воздухе появился новый запах: сока, сочившегося из надломленных лиан и растревоженного колесами и ногами почвенного перегноя. Гончие, руководимые изначальным инстинктом поиска, устремились вперед. Совсем недавно здесь прошли люди. И было их немного.
   Потом Реза увидел тянущуюся через джунгли в направлении с севера на юг тропу - старую звериную тропу, расчищенную с помощью расщепляющих ножей, а потом снова почти заброшенную. Почти, но не совсем. Кто-то воспользовался ее не менее двух часов назад.
   Фентон и Риалл устремились по влажной траве на юг и, пробежав пару километров, обнаружили слабый, уходящий в джунгли след. Один человек, мужского пола. Продираясь сквозь заросли, он оставил на листьях запах пота, а на шипах хлопковые нити.
   - Пат, верни Октана. Думаю, мы напали на след того, кто нам нужен.
   Реза не считал предстоящий захват пленника особо сложным заданием. Вернувшись от Абердейла к Кволлхейму, группа активизировала платформу на воздушной подушке и начала поиски от развилки на южном берегу. Согласно карте, хранившейся в его управляющем блоке, там протекала через джунгли бравшая начало в горах на дальней стороне саванны река. Через пять минут они уже обнаружили ее, и платформа заскользила над руслом, в туннеле, дно которого образовывал покрывавший поверхность воды ковер из снежных лилий, а потолок - переплетавшиеся над водой ветви прибрежных деревьев.
   - Схватим его и продолжим путь вверх по реке, к саванне, - сказал Реза, когда Кволлхейм остался позади. - Я хочу не только захватить этого человека, но и как можно скорее выбраться из-под проклятого облака. А как только мы уберемся отсюда, надо будет получить доступ к спутникам связи. Тогда, если мы получим какую-либо полезную информацию, мы сможем переправить ее прямиком к Террансу Смит.
   "Если Смит все еще там", - подумала Келли. Она не могла забыть то, что рассказывала женщина в Памьерсе о сражающихся звездных кораблях. Правда, Джошуа обещал остаться и забрать их.
   Она недоверчиво хмыкнула.
   - Ты в порядке? - спросила Ариадна, возвысив голос над равномерным гулом пропеллера и громовыми раскатами.
   - Обезболивающие блоки пока держатся, - отозвалась Келли. - Больше всего меня поразила величина ожогов.
   Она едва сдержала острое желание сковырнуть медицинский пакет и почесать заживающую рану.
   - Это все делает историю более драматичной и не столь пресной, промолвила Ариадна. - И раз уж о том зашла речь: вы ведь не собираетесь нас выкинуть, а? Я хочу сказать, мы хорошие ребята.
   - Ага. Вы хорошие ребята.
   - Здорово. Всегда хотела стать звездой сенсевизора.
   Келли связалась с отчетным файлом сенсевизорной ячейки памяти, повернулась так, что Ариадна оказалась в центре ее поля зрения, и попутно пожалела, что бойцы с ускоренной реакцией отнюдь не отличаются миловидными и приветливыми физиономиями.
   - Что показали образцы, взятые в тех домах?
   - Ничего. Всего-навсего пыль. Если точнее, то сухой перегной.
   - Значит, все эти шедевры архитектуры всего-навсего иллюзия?
   - Не совсем. Под оптической иллюзией скрыты глинобитные постройки, грубо напоминающие по очертаниям то, что предстает взору. Примерно так действуют маскирующие токи.
   - Но как они добиваются такого эффекта?
   - Понятия не имею. Из используемых человечеством технических устройств на нечто подобное способны лишь генераторы молекулярных связей, какие звездные корабли используют для укрепления своих корпусов. Но это невероятно дорогостоящие приборы, потребляющие к тому же уйму энергии. Просто построить дом или (как предложила ты) соорудить его из программируемого силикона - несравненно дешевле. Но с другой стороны, - она наклонила голову, чтобы сфокусировать сенсоры на полоске облака над деревьями, - похоже, что в настоящий момент логика в жизни на Лалонде особой роли не играет.
   Платформа зависла у осыпающегося глинистого берега: в зарослях у воды дожидался Риалл. Реза спрыгнул на берег и погладил большущую собачью голову. Пес любовно потерся о его ногу.
   - Джалаль и Ариадна - со мной! - скомандовал Реза. - Остальные остаются здесь, держат платформу наготове. Пат, поддерживай связь через Октана. Если захват будет осуществлен успешно, предлагаю продолжать двигаться на юг. По ту сторону саванны находится земледельческое поселение тиратка. Там можно найти приют: место не хуже всякого другого. Этот захват станет завершением нашей миссии. Не расходуйте сил впустую, на сбор дополнительной информации или попытки спасения. Все ясно?
   - Так точно, - ответил Пат,
   Джалаль и Ариадна присоединились к Резе на обрывистом берегу. Рослый боец-наемник подключил гаусс-ружье к розетке одного локтя и ТИП-карабин к розетке другого. Силовые кабели и трубки питания, оплетая его руки, тянулись к рюкзаку.
   - Келли! - с деланным простодушием спросил Реза, - не хочешь ли прогуляться с нами?
   - Думаю, чтобы породить такого, как ты, потребовалось никак не меньше восьми поколений браков между близкими родственниками.
   Рассмеявшись, трое наемников активизировали маскирующие токи и, не задев ни одного листа, исчезли в джунглях.
   Фентон рассматривал маленькую прогалину из-под склоненных нижних ветвей молодого гигантика. Свет здесь был не таким солнечно-белым, как в поселениях, однако обычное красное марево приобрело бледно-розовый оттенок. В центре стояла деревянная хижина, не обшитый досками куб, какие чаще всего строят поселенцы, а сруб из неровных, шероховатых бревен. Прямо в одну из стен была встроена печь-каменка, над трубой вяло поднимался дымок. Расчистка прогалины стоила немалых усилий, но теперь лес был вырублен, а бревна сложены аккуратными штабелями. На рамах сушились растянутые шкуры животных, а часть земли пошла под уже возделанный огород.
   Хозяин хутора, крепко сколоченный рыжеволосый мужчина лет тридцати пяти в красно-синей плотной ковбойке и заляпанных грязью черных джинсах, работал за стоящим перед входом в дом верстаком, обрабатывая древесину архаичными ручными инструментами. На земле за его спиной стояло наполовину законченное кресло-качалка.
   Украдкой, стараясь прятаться за деревьями и кустами поменьше, Фентон вынырнул из тени косматого гигантика и двинулся вперед. Между раскатами грома можно было расслышать равномерные звуки рубанка: поселенец обстругивал на верстаке очередную плашку. Потом звуки оборвались, и плечи хуторянина застыли.
   Реза просто не мог поверить, что такое возможно. Человек находился в добрых пятидесяти метрах от него, стоял к собаке спиной, а над его головой почти непрерывно грохотал гром. Даже его обостренные чувства едва ли позволили бы ощутить приближение Фентона при таких обстоятельствах. Он сам и оба других наемника находились в четырех сотнях метров от прогалины. Ничего другого не оставалось. Фентон выбежал на открытое пространство.
   Человек оглянулся и поднял кустистые брови.
   - Надо же, с ума сойти! Ты откуда взялся, зверек?
   Он щелкнул пальцами, и Фентон подбежал к нему.
   - Ага, стало быть, ты не один. Надо же, вот ведь незадача. Думаю, твой хозяин ненамного от тебя отстал и скоро появится. Ручаюсь, вы прилетели сегодня утром на космических самолетах. Дальнее, наверное, путешествие. Да, видать, сегодня днем мне кресло не закончить.
   В следующее мгновение облик поселенца изменился: яркая ковбойка поблекла, волосы поредели и потемнели, рост уменьшился. К тому времени когда Реза, Джалаль и Ариадна вышли на прогалину, он стал непримечательным с виду средних лет темнокожим человеком с тонкими чертами лица, облаченным в старый комбинезон для пространственных скачков. Фентон шумно лакал воду из миски у его ног, и его сознание лучилось удовольствием от обретения нового друга.
   Осторожно приблизившись, Реза с головы до пят просканировал поселенца и датавизировал сведения в процессорный блок для обработки программой поиска и идентификации. Хотя сейчас человек мало походил на недавнего широкоплечего лесоруба, Реза отметил, что корни его темных волос имеет рыжеватый оттенок.
   - Добрый день, - промолвил он, не будучи уверен, как правильно реагировать на это показное спокойствие и равнодушие.
   - Добрый день. Признаюсь, я сроду не встречал никого похожего на тебя, да что там не встречал - даже в кинема не видел.
   - Меня зовут Реза Мейлин. Наша группа нанята Компанией Освоения Лалонда, чтобы выяснить, что тут у вас происходит.
   - В таком случае, мой мальчик, я искренне желаю тебе удачи. Она потребуется тебе вся, до последней унции.
   Нейроинформационная система сообщила ему, что слово "унция" означает древнюю единицу измерения. Никакого упоминания о "кинема" ни в одном файле не оказалось.
   - А ты поможешь мне?
   - Сдается мне, у меня нет особого выбора, а? Ваша веселая компания наверняка с ног до головы обвешана здоровенными ружьями.
   - Это верно. Как тебя зовут?
   - Меня? Хм... ну, меня кличут Шоном Уоллессом.
   - Нечего морочить мне голову. Файлы КОЛ идентифицируют тебя как Рея Молви, поселенца из Абердейла.
   Хуторянин почесал ухо и смущенно улыбнулся.
   - А, стало быть, я там у вас числюсь, мистер Мейлин. Ну что ж, вынужден признаться, что я и вправду был старым Молви. Пренеприятный, между прочим, тип.
   - Ладно, старый придурок, игра закончена. Пошли!
   Реза повернулся и двинулся назад, к транспортной платформе. Джалаль шагал позади пленника, нацелив гаусс-ружье ему в затылок. Спустя пару минут после того как они покинули поляну, розовое свечение стало тускнеть, словно приноравливаясь к лишенному блеска темно-красному цвету окружающих джунглей. Шаловливые венналы, мигом почувствовав, что прогалина покинута, подползли к окружавшим ее деревьями, а самые отчаянные рискнули быстро пробежать по траве к хижине в поисках лакомых кусочков. Но спустя около четверти часа хижина издала скрипучий вздох, и венналы бросились врассыпную.
   В следующую пару минут ничего не происходило. Потом с медлительностью садящейся луны наружная отделка дома осыпалась трухой, обнажив грубую глинобитную основу. Кровля облетела сухими хлопьями, напоминавшими осенние листья, стены стали растекаться ручейками пыли. Спустя двадцать минут все строение растворилось, словно кусочек сахара в теплой воде.
   И факт существования Ионы Салдана, и то, что Латон все еще жив, не шло ни в какое сравнение с этим интервью. Интервью, которое навсегда прославит ее имя во всей Конфедерации. Ведь Келли Тирелл оказалась первым репортером в истории, которой довелось взять интервью у мертвеца.
   Представить себе покойника в роли собеседника было трудно, но Шон Уоллес вполне подходил для этой роли. Сейчас он сидел на заднем сиденье транспортной платформы, беспрерывно поглаживая Фентона. Джалаль держал его под прицелом. Сидевший рядом с ней на переднем сиденье Реза внимательно прислушивался к разговору, время от времени вставляя замечания.
   По мере приближения платформы к опушке джунгли редели. Сквозь черную филигрань листьев она видела красное облако, тоже редеющее и теряющее плотность. В нем прослеживались змеящиеся, нарушающие однородность структуры потоки, и это при том, что внизу царило полное безветрие.
   Шон Уоллес сообщил, что он жил в Северной Ирландии в начале двадцатого века.
   - Страшные были времена, особенно для человека с моими убеждениями, мягко сказал он, - но когда Келли поинтересовалась, а что это, собственно говоря, за такие особенные убеждения, Шон лишь улыбнулся, покачал головой и пробормотал: - Такой леди, как вы, это неинтересно.
   По его словам, он умер в середине двадцатых годов, став еще одним мучеником дела освобождения и еще одной жертвой британских угнетателей. Из чего следовало, что погиб Уоллес не один.
   - А что случилось потом? - спросила Келли.
   - Ну, мисс Келли, потом за дело взялся сам Сатана.
   - Вы что же, попали в ад?
   - Ад - так, во всяком случае, учили меня добрые священники - это такое место, но за переделами жизни никакого места не было. Там была сухая пустота и запредельная боль, но не физическая. Там умершие, поглощающие субстанцию друг друга, осознают, что попусту растратили свои жизни.
   - Друг друга? Вы что же, были там не один?
   - Нас там были миллионы. Несчетное число душ, таких же простых парней как я.
   - А увидеть живых с той стороны нельзя?
   - По-настоящему нельзя. Ты вроде как смотришь в затуманненое окошко. Но при этом стремишься, все время стремишься разобраться в том, что же происходит в мире живых. С этим желанием нет никакого сладу. Я видел чудеса и видел кошмары, но не мог коснуться ни того ни другого.
   - Но как же вы смогли вернуться?
   - Кто-то или что-то открыло для нас путь. Некое существо, не знаю как его и назвать, но определенно неземное, прошло с этой стороны, оставив дыру сюда, на эту жаркую, влажную планету. И нас уже было не остановить.
   - Это чужак, неземное существо, пропустившее, как вы говорите, вас в мир живых, он по-прежнему здесь? Продолжает возвращать души из запредельности?
   - Нет, он пропустил первого из нас и исчез. Теперь мы возвращаемся сами.
   - Как?
   Шон Уоллес нехотя вздохнул. Он даже перестал гладить Фентона и молчал так долго, что Келли почти утратила надежду услышать ответ.
   - Тем же самым способом, каким пытались сделать это древние поклонники дьявола, - промолвил он наконец, тяжело роняя слова. - Со всеми бесовскими церемониями и языческими варварскими ритуалами. Прежде мне и в голову не пришло бы творить этакие бесчинства, я ведь знал, что это грешно. Но другого пути нет.
   - А что это за способ?
   - Мы разрушаем живые души, заставляем живых стремиться к одержимости. Ведь одержимость это конец всем мукам. Даже со всей нашей мощью мы можем открыть лишь маленький проход из запредельности, едва достаточный для того, чтобы показать погибшим путь назад. Но здесь, с этой стороны, их должен кто-то ждать. Кто-то, готовый добровольно, с радостью их принять.
   - И вы причиняете живым людям страдания, чтобы заставить их пожелать избавления и овладеть ими?
   - Да, так оно и есть. Добавлю только, что я ничуть этим не горжусь.
   - Так что же получается... Настоящий Рей Молви все еще там? Он жив и пребывает где-то в тебе?
   - Вроде бы так. Но его душа заперта в темном, надежном месте, и, по моему разумению, его вряд ли можно считать по-настоящему живым.
   - А та мощь, о которой ты упомянул, - продолжала допытываться Келли, она какого рода?
   - Точно не скажу. Это вроде как магия, но не колдовская, со всякими там зельями да заклятьями, а другая. Более мрачная, потому как пронизывает мысли. И прибегнуть к ней очень легко. Ничто подобное не должно даваться человеку так просто, ибо слишком уж сильно искушение.
   - А белый свет? - спросил Реза. - Он приходит из того же источника? В нем и заключена сила, которой ты обладаешь?
   - Ага, так оно и есть.
   - А каковы пределы ее действия?
   - Ну, мистер Мейлин, об этом мне судить трудно. Пределов, может быть, и нету, просто чем сильнее твои желания, чем более ты охвачен страстью, тем дальше распространяешь ее влияние. Скажем, я сомневаюсь, чтобы столь невозмутимый человек как, хм... мистер Мейлин, смог распространить ее действие на большое расстояние.
   - А не могли бы вы продемонстрировать мне свои возможности? попросила Келли. - Чтобы я могла сделать запись и потом показать ее людям. Что-нибудь, способное заставить их поверить в правдивость твоего рассказа.
   - Мисс, вы вроде бы сказали, что вы из газеты. Это чудно, я никогда не слышал, чтобы юные леди работали в газетах.
   - Я работаю в... как бы объяснить... Нынче газеты превратились в... она направила в нейронанонический информатор соответствующий запрос и, получив ответ, сказала: - Теперь это что-то вроде кинематографической хроники, только цветной, озвученной и самой свежей. Ну, так как насчет показа?
   - Вообще-то, мне всегда казалось, что девушки должны носить волосы подлиннее.
   - Обычно я и сама ношу волосы длиннее, - обиженно отозвалась Келли, непроизвольно проведя ладонью по покрывавшей череп голубоватой щетине. Обриться наголо ей пришлось, чтобы иметь возможность надевать без помех шлем-раковину.
   Подмигнув, Шон Уоллес перегнулся через планшир и подхватил одно из пробегавших по снежным лилиям длинноногих насекомых. Он поднял его на ладони: длинное, серо-коричневое веретенообразное тело, круглая голова и торчащие, неприятные с виду жвалы. Насекомое извивалось, но оставалось на месте, словно приклеенное к его коже. Потом Шон прихлопнул его другой рукой, оставив от него мокрое место.
   Келли смотрела, не отводя глаз.
   Когда оживший мертвец развел руки, на месте длинного уродца оказалась чудесная бабочка. Огромные, с ладонь размером, испещренные лазурными, топазовыми и серебристыми узорами крылья светились изнутри, словно бросая вызов тускло-красному облаку. Дважды взмахнув крыльями, бабочка взлетела и, подхваченная окружавшим платформу мощным потоком воздуха, пропала из виду.
   - Ну что, полюбовалась? - сказал Шон Уоллес. - Как видишь, мы не только уничтожаем.
   - И долго эта бабочка проживет? - спросила Келли, когда восхитительное видение исчезло.
   - Жизнь, мисс Келли, не эль, ее пинтами не измеришь. Бабочка проживет столько, сколько ей отпущено, и это все, что можно сказать.
   - Он сам не знает, - предположил Реза.
   Шон Уоллес откликнулся на это понимающей, чуть снисходительной улыбкой.
   Между тем вокруг становилось все светлее, а через некоторое время Келли, которой уже начинало казаться, что красное марево покрывает весь мир, увидела впереди изумительную картину - изумрудную траву, расстилавшуюся под лучами светившего с ясного неба солнца.
   Платформа выскользнула из-под облака, и все наемники разразились радостными восклицаниями.
   - Что это вообще такое? - спросила Келли, указывая на красную тучу.
   - Отражение нас самих, наш страх.
   - Страх перед чем?
   - Перед пустотой Ночи. Она слишком напоминает нам запредельность, и мы пытаемся от нее укрыться.
   - Ты хочешь сказать, что эту тучу сотворили вы? - с удивлением и недоверием уточнила Келли. - Но ведь она покрывает пространство в тысячи километров.
   - Конечно мы, а кто же еще? Мы нуждаемся в укрытии и обретаем его: оно сотворено нашим желанием. Все мы, мисс Келли, даже такой сторонящийся прочих нелюдим, как я, всеми фибрами души молим об убежище. И оно - наша воплощенная воля - разрастается, покрывая новые и новые земли. В один прекрасный день туча накроет всю планету. Но и это станет лишь первым шагом на пути спасения.
   - А каков будет следующий?
   - Мы уйдем. Уйдем насовсем, чтобы не оставаться под пристальным и недобрым взглядом этой вселенной. Удалимся в мир, который сотворим сами. В мир, где не будет места ни нависающей над землей, как меч, пустоте, ни постоянно подстерегающей нас смерти. В мир, где ваша бабочка, мисс Келли, будет порхать вечно. А теперь попробуйте сказать мне, что это недостойная мечта, не та цель, к которой можно стремиться.
   Реза провожал взглядом удаляющиеся деревья. Теперь платформа скользила над саванной, над морем сочной, свежей травы, словно возникшей из ничего по обе стороны реки. Однако рассказ старого ирландца настолько увлек его, что волшебное преображение окрестностей осталось почти незамеченным.
   - Замкнутая вселенная, - пробормотал он без тени недавнего скепсиса.
   - Ты хочешь сказать, что все это возможно? - спросила Келли, сопровождая вопрос удивленным взглядом.
   - Да, нечто подобное случается по тысяче раз каждый день. Черноястребы открывают щели в пространстве всякий раз, когда совершают межзвездный скачок. С сугубо физической точки зрения каждый из них представляет собой самодостаточную вселенную.
   - Да, но если говорить о целой планете...
   - Нас двадцать миллионов, - тихонько промурлыкал Шон. - Совместными усилиями мы можем сделать это, можем открыть портал, уводящий из мира, где существует смерть.
   Нейронные процессоры Келли уловили серебристый, пугающий холодок прозвучавшей в его голосе непоколебимой убежденности.
   - Так вы и вправду планируете открыть щель, достаточно большую для того, чтобы заглотить весь Лалонд? И замкнуть планету внутри?
   - Опять вы за свое, мисс Келли, - откликнулся Шон, погрозив ей пальцем. - Вкладываете в мои уста свои собственные слова, такие, каких я никогда не говорил. Эка сказанули - "планируете"! Генералы, адмиралы, короли - они все планируют, это точно. А у нас никаких планов нет, одни инстинкты. Желание укрыть наш новый мир от старой вселенной, которую сотворил Господь, для нас так же естественно, как дыхание. Кстати, - он хихикнул, - это свидетельствует о том, что мы продолжаем дышать. Уж я надеюсь, что такая славная девушка, как вы, не захочет лишить меня такой возможности. Правда ведь, а?
   - Конечно. Но как насчет Рея Молви? Что будет с ним?
   Шон Уоллес почесал подбородок, огляделся по сторонам, расправил складки сморщившегося на плечах комбинезона, но так ничего и не ответил.
   - Он останется в заточении, ведь так? - не отставала Келли. - Ты его не отпустишь?
   - Мне необходимо тело, мисс. Без тела не обойтись. Конечно, это нехорошо, но может быть, среди нас объявится священник, который отпустит мои грехи.
   - Если все, что ты сказал, правда, - медленно проговорил Реза, сфокусировав оптический сенсор на оставшемся позади облаке, - то нам не очень-то хочется оставаться здесь дольше, чем необходимо. Уоллес, когда, по-твоему, эта планета должна исчезнуть из нашего мира?
   - У вас в запасе еще несколько дней. Только вот улететь вам не на чем, кораблей-то звездных тут не осталось. Прошу, конечно, прощения...
   - Поэтому ты и не оказал сопротивления? Знал, что нам все равно никуда не деться?
   - О нет, мистер Мейлин, вы меня не так поняли. Дело в том, что я не слишком большой любитель общаться с себе подобными. Потому-то я и поселился на отшибе, на лесном хуторе. Предпочитаю жить сам по себе, а компанией покойников сыт по горло. Семи веков мне более чем хватило.
   - Значит, ты нам поможешь?
   Уоллес выпрямился, оглянулся через плечо на вторую платформу и великодушно заявил:
   - Я не стану вас задерживать.
   - Большое спасибо.
   - Но, заметьте, толку от этого будет немного.
   - Как это так?
   - Боюсь, что бежать вам некуда. Многие из нас уже отбыли на иные планеты.
   - Мать твою!.. - сорвалось с уст Келли.
   - Юной леди не пристало так выражаться, - заметил, нахмурясь, Шон Уоллес.
   - Ты хочешь сказать, что происходящее на Лалонде повторится и на других планетах? - спросила Келли.
   - А как же? Там, в запределье, уйма страждущих душ, и каждой из них остро необходимо чистое, красивое тело. Вроде того, которое имеется у вас.
   - Мое уже занято, по самую макушку.
   Его глаза полыхнули черным изумлением.
   - Вот оно как, мисс Келли.
   - И что, вы хотите попытаться заключить в червоточины все те миры, где объявятся одержимые?