Страница:
— Сейчас мы уезжаем, — решительно сказал Кристофер. — Думаю, с претендентом на ворликийский трон мы не разминемся в дороге. Вы, Рудольфо, отправитесь с нами и останетесь в любом королевстве, в котором пожелаете…
— Зачем? — еле слышно произнес Дилано.
— Ваши земляки не могут простить вас, — серьезно пояснил Крис.
— Зачем… вы не дали мне умереть? — договорил свой вопрос Рудольфо.
Лицо Кристофера стало еще серьезнее:
— Я не позволил вас убить, потому что считаю невиновным в случившейся трагедии. Я знаю все! Даже про Констанцу!!!
Рудольфо ничего не сказал, но в нем было то явное нежелание жить, которое Карина теперь безошибочно определяла. Крис вышел, чтобы подготовить к отъезду лошадей. Когда шаги его кованых сапог замерли, Дилано с трудом поднялся. Карина с тревогой следила за его перемещениями. Ворликиец, шатаясь, добрался до окна и кулаком распахнул створки.
— Я должен умереть, — просто сказал он.
Карина уже была рядом и вцепилась в руку безумца.
В-вы что? — она даже заикаться начала. — 3-за-чем?
— Вы знаете, что такое счастье? — неожиданно спросил Рудольфо.
— Я… нет… — на мгновение растерялась девушка.
Дилано поднял указательный палец:
— Счастье — это когда оказывается, что мучающая тебя ошибка никакая не ошибка, и ты поступил единственно правильным образом.
С этими словами ученый высвободился от держащих его рук и перемахнул через подоконник.
Карина не стала смотреть на улицу — комната Криса находилась слишком высоко над землей. Она опустилась на пол, обхватила колени и не вставала до тех пор, пока не пришел белый как полотно Кристофер Ив. Не сказав никому ни слова, путешественники покинули дворец.
65.
66.
67.
68.
69.
70.
71.
— Зачем? — еле слышно произнес Дилано.
— Ваши земляки не могут простить вас, — серьезно пояснил Крис.
— Зачем… вы не дали мне умереть? — договорил свой вопрос Рудольфо.
Лицо Кристофера стало еще серьезнее:
— Я не позволил вас убить, потому что считаю невиновным в случившейся трагедии. Я знаю все! Даже про Констанцу!!!
Рудольфо ничего не сказал, но в нем было то явное нежелание жить, которое Карина теперь безошибочно определяла. Крис вышел, чтобы подготовить к отъезду лошадей. Когда шаги его кованых сапог замерли, Дилано с трудом поднялся. Карина с тревогой следила за его перемещениями. Ворликиец, шатаясь, добрался до окна и кулаком распахнул створки.
— Я должен умереть, — просто сказал он.
Карина уже была рядом и вцепилась в руку безумца.
В-вы что? — она даже заикаться начала. — 3-за-чем?
— Вы знаете, что такое счастье? — неожиданно спросил Рудольфо.
— Я… нет… — на мгновение растерялась девушка.
Дилано поднял указательный палец:
— Счастье — это когда оказывается, что мучающая тебя ошибка никакая не ошибка, и ты поступил единственно правильным образом.
С этими словами ученый высвободился от держащих его рук и перемахнул через подоконник.
Карина не стала смотреть на улицу — комната Криса находилась слишком высоко над землей. Она опустилась на пол, обхватила колени и не вставала до тех пор, пока не пришел белый как полотно Кристофер Ив. Не сказав никому ни слова, путешественники покинули дворец.
65.
Никогда еще Карина не видела своего спутника таким расстроенным и подавленным.
— Какими, вы говорите, были последние слова Дилано? — Крис не первый раз задавал девушке этот вопрос.
— Рудольфо сказал, что счастье — это когда роковая ошибка оказывается единственно правильным выходом.
Потом Кристофер надолго замолкал. Прервав его размышления, Карина, наконец, спросила:
— Я до сих пор не совсем понимаю, что он имел в виду. Ужасно, когда по твоей ошибке изобретение приносит так много горя…
Крис тяжело вздохнул:
— Это была не его ошибка и не его изобретение…
Карина непонимающе уставилась на спутника, и тот начал рассказывать:
— Презентация достижений ворликийских ученых осуществляется на четырех сезонных карнавалах. Осенний карнавал не столь многолюден, на зимнем же собирается до трех тысяч человек. Зеркальная краска заслуживала представления в новогоднюю ночь. Почему же Дилано так поторопился? Один человек, по секрету, сообщил мне, что Рудольфо украл все формулы…
Глаза Карины округлились.
— Истинным создателем зеркальной краски была его невеста Констанца! Однако только Рудольфо понял, какую опасность несет это изобретение. Любимая собака погибла от зеркальной попоны, сделанной руками возлюбленной. Но девушка отказалась видеть связь между двумя событиями. Тогда Дилано зарегистрировал изобретение на свое имя. Между молодыми людьми произошла ссора. Девушка уехала из дворца. Правда, вскорости вышла замуж, причем, как сейчас оказывается, более чем удачно. Ее мужем стал Диего Ноллис…
— То есть теперь она станет королевой! — не преминула уточнить Карина. — Очень подозрительное совпадение!
— Я вас не понимаю, — Крис испуганно вскинул глаза на свою спутницу. — Что?! Нет! Не может быть…
Эсверец запустил руку в волосы:
— А я понять не мог, почему девушка так легко отказалась от авторства и так быстро утешилась в объятиях другого! Бедный Рудольфе.
— Но почему Дилано не объявил об опасности ряда соединений на ученом совете? — возмутилась Карина.
— Ворликийцы не рассматривают смеси по критерию возможного вреда для организма! То, что Рудольфо оценил опасность зеркальной краски, говорит о нем как о человеке Нового времени.
— Но зачем он пошел на убийство?! — не выдержала Карина.
— А вы бы не решились убить двести человек, если бы знали, что в противном случае погибнет на несколько тысяч больше? — спросил Кристофер.
— Нет!
— А пошли бы вы на убийство других, если бы от этого зависела жизнь одного, но самого дорогого вам человека?
Карина покачала головой.
— А если бы вы знали, что люди все равно погибнут, и виновен будет человек, которого вы любите больше всего на свете?
— Кристофер, я не смогла бы убить человека! — категорично ответила гугнеатка. — Но теперь мне понятно, что имел в виду Дилано. Несчастный… Его доверчивость и впечатлительность использовали! Самоубийство стало последней строкой чудовищного плана! Теперь никто не узнает, как все было на самом деле.
— Да, у нас нет никаких доказательств, — печально согласился Кристофер. — Рудольфо мертв. Люди, по крупицам предоставившие ценную информацию, погибли. Все записи невесты Дилано сжег в ночь карнавала. Когда я к нему заходил, он бросал в камин стопку за стопкой. Я обратил внимание, что почерк везде женский. Думал, письма…
Путешественники одновременно повернули головы вправо. Из леса ехала пышная процессия. Разодетые всадники скакали рядом с украшенной цветами и лентами каретой. Музыканты наигрывали марши. Так к месту правления ехал Диего Ноллис с молодой женой.
— Какими, вы говорите, были последние слова Дилано? — Крис не первый раз задавал девушке этот вопрос.
— Рудольфо сказал, что счастье — это когда роковая ошибка оказывается единственно правильным выходом.
Потом Кристофер надолго замолкал. Прервав его размышления, Карина, наконец, спросила:
— Я до сих пор не совсем понимаю, что он имел в виду. Ужасно, когда по твоей ошибке изобретение приносит так много горя…
Крис тяжело вздохнул:
— Это была не его ошибка и не его изобретение…
Карина непонимающе уставилась на спутника, и тот начал рассказывать:
— Презентация достижений ворликийских ученых осуществляется на четырех сезонных карнавалах. Осенний карнавал не столь многолюден, на зимнем же собирается до трех тысяч человек. Зеркальная краска заслуживала представления в новогоднюю ночь. Почему же Дилано так поторопился? Один человек, по секрету, сообщил мне, что Рудольфо украл все формулы…
Глаза Карины округлились.
— Истинным создателем зеркальной краски была его невеста Констанца! Однако только Рудольфо понял, какую опасность несет это изобретение. Любимая собака погибла от зеркальной попоны, сделанной руками возлюбленной. Но девушка отказалась видеть связь между двумя событиями. Тогда Дилано зарегистрировал изобретение на свое имя. Между молодыми людьми произошла ссора. Девушка уехала из дворца. Правда, вскорости вышла замуж, причем, как сейчас оказывается, более чем удачно. Ее мужем стал Диего Ноллис…
— То есть теперь она станет королевой! — не преминула уточнить Карина. — Очень подозрительное совпадение!
— Я вас не понимаю, — Крис испуганно вскинул глаза на свою спутницу. — Что?! Нет! Не может быть…
Эсверец запустил руку в волосы:
— А я понять не мог, почему девушка так легко отказалась от авторства и так быстро утешилась в объятиях другого! Бедный Рудольфе.
— Но почему Дилано не объявил об опасности ряда соединений на ученом совете? — возмутилась Карина.
— Ворликийцы не рассматривают смеси по критерию возможного вреда для организма! То, что Рудольфо оценил опасность зеркальной краски, говорит о нем как о человеке Нового времени.
— Но зачем он пошел на убийство?! — не выдержала Карина.
— А вы бы не решились убить двести человек, если бы знали, что в противном случае погибнет на несколько тысяч больше? — спросил Кристофер.
— Нет!
— А пошли бы вы на убийство других, если бы от этого зависела жизнь одного, но самого дорогого вам человека?
Карина покачала головой.
— А если бы вы знали, что люди все равно погибнут, и виновен будет человек, которого вы любите больше всего на свете?
— Кристофер, я не смогла бы убить человека! — категорично ответила гугнеатка. — Но теперь мне понятно, что имел в виду Дилано. Несчастный… Его доверчивость и впечатлительность использовали! Самоубийство стало последней строкой чудовищного плана! Теперь никто не узнает, как все было на самом деле.
— Да, у нас нет никаких доказательств, — печально согласился Кристофер. — Рудольфо мертв. Люди, по крупицам предоставившие ценную информацию, погибли. Все записи невесты Дилано сжег в ночь карнавала. Когда я к нему заходил, он бросал в камин стопку за стопкой. Я обратил внимание, что почерк везде женский. Думал, письма…
Путешественники одновременно повернули головы вправо. Из леса ехала пышная процессия. Разодетые всадники скакали рядом с украшенной цветами и лентами каретой. Музыканты наигрывали марши. Так к месту правления ехал Диего Ноллис с молодой женой.
66.
Когда карета поравнялась с путешественниками, из нее выглянуло миловидное женское личико, а потом показалось раскрасневшееся лицо мужчины с рыжими усами.
Лакеи спрыгнули с подножки кареты и открыли нарядную дверцу. На землю сошел мужчина в умопомрачительном салатном камзоле. Отвергнув помощь слуг, он с шуточками помог спуститься молодой женщине. Та звонко смеялась, слетая вниз в объятьях супруга. Карина с отвращением смотрела на эту пару. А то, что Крис сохранял в этот момент почтительное и даже какое-то ласковое выражение лица, просто бесило ее.
— Позвольте представиться! — сказал мужчина, грассируя на букве «р». — Граф Диего Ноллис, двоюродный брат погибшего короля!
На этих словах он трагично опустил голову и только после этого протянул руку Кристоферу. Карина рыла каблуком землю. К ней приблизилась женщина, которая хотела казаться милой, но на голове у нее был прочерчен пробор, как острие кинжала.
— Констанца, — с наигранной простотой сказала она.
Карина не собиралась отвечать. Но Крис очень строго посмотрел на нее, и девушка нехотя пробубнила:
— Карина.
— Вы только что из дворца?! — страдальчески заводя брови домиком, произнесла эта страшная женщина.
Карина хмурилась и кусала губы, но сдерживала себя. Кристофер же, подыгрывая заговорщикам, сказал:
— Все там омрачено трагедией. И только ваш скорый приезд вселяет в души людей радость. Тяжелая задача ложится на ваши плечи — преодоление чудовищной катастрофы.
Диего и Констанца сосредоточенно кивали каждому слову.
— Здесь нельзя будет обойтись денежным вспомоществованием и новыми праздниками. Не думайте, что в пучине веселья ворликийцы забудут свою боль. Обратитесь в другие сферы возможного применения химии. Готовьтесь к скорому объединению королевств!
Тут Кристофер, как водится, рассказал о миссии Карины, об их совместном Путешествии. Супруги слушали с такими одухотворенными светлыми лицами, что Карина даже засомневалась, что они могут быть виновны. Но когда Крис в завершение своей речи сказал: «И не делайте из Рудольфо Дилано злодея. В случившейся трагедии виноваты совершенно другие люди», — Карина готова была поклясться, что по лицу Констанцы пробежала легкая судорога, а в глазах Диего отразился подлинный испуг.
Отдав верительную грамоту, путешественники снова двинулись в путь. Карина все возмущалась:
— Почему вы позволили им уехать! Надо было предъявить им обвинения!
— А что бы это дало? — пожал плечами Кристофер.
— Но нельзя же оставлять зло безнаказанным!
— Зло никогда не остается безнаказанным!
— Но Диего и Констанца будут править страной!
— Это не говорит о том, что зло останется безнаказанным!
— Я вас не понимаю!
— Тогда попробуйте представить, что ждет их в следующих жизнях…
— Что? Где? Когда?
— Только не говорите, что вы ничего об этом не знаете! — засмеялся Крис.
— Только не говорите, что вы что-то об этом знаете! — засмеялась Карина.
Листья на деревьях уже начали опадать. Воздух становился прозрачнее и холоднее.
Лакеи спрыгнули с подножки кареты и открыли нарядную дверцу. На землю сошел мужчина в умопомрачительном салатном камзоле. Отвергнув помощь слуг, он с шуточками помог спуститься молодой женщине. Та звонко смеялась, слетая вниз в объятьях супруга. Карина с отвращением смотрела на эту пару. А то, что Крис сохранял в этот момент почтительное и даже какое-то ласковое выражение лица, просто бесило ее.
— Позвольте представиться! — сказал мужчина, грассируя на букве «р». — Граф Диего Ноллис, двоюродный брат погибшего короля!
На этих словах он трагично опустил голову и только после этого протянул руку Кристоферу. Карина рыла каблуком землю. К ней приблизилась женщина, которая хотела казаться милой, но на голове у нее был прочерчен пробор, как острие кинжала.
— Констанца, — с наигранной простотой сказала она.
Карина не собиралась отвечать. Но Крис очень строго посмотрел на нее, и девушка нехотя пробубнила:
— Карина.
— Вы только что из дворца?! — страдальчески заводя брови домиком, произнесла эта страшная женщина.
Карина хмурилась и кусала губы, но сдерживала себя. Кристофер же, подыгрывая заговорщикам, сказал:
— Все там омрачено трагедией. И только ваш скорый приезд вселяет в души людей радость. Тяжелая задача ложится на ваши плечи — преодоление чудовищной катастрофы.
Диего и Констанца сосредоточенно кивали каждому слову.
— Здесь нельзя будет обойтись денежным вспомоществованием и новыми праздниками. Не думайте, что в пучине веселья ворликийцы забудут свою боль. Обратитесь в другие сферы возможного применения химии. Готовьтесь к скорому объединению королевств!
Тут Кристофер, как водится, рассказал о миссии Карины, об их совместном Путешествии. Супруги слушали с такими одухотворенными светлыми лицами, что Карина даже засомневалась, что они могут быть виновны. Но когда Крис в завершение своей речи сказал: «И не делайте из Рудольфо Дилано злодея. В случившейся трагедии виноваты совершенно другие люди», — Карина готова была поклясться, что по лицу Констанцы пробежала легкая судорога, а в глазах Диего отразился подлинный испуг.
Отдав верительную грамоту, путешественники снова двинулись в путь. Карина все возмущалась:
— Почему вы позволили им уехать! Надо было предъявить им обвинения!
— А что бы это дало? — пожал плечами Кристофер.
— Но нельзя же оставлять зло безнаказанным!
— Зло никогда не остается безнаказанным!
— Но Диего и Констанца будут править страной!
— Это не говорит о том, что зло останется безнаказанным!
— Я вас не понимаю!
— Тогда попробуйте представить, что ждет их в следующих жизнях…
— Что? Где? Когда?
— Только не говорите, что вы ничего об этом не знаете! — засмеялся Крис.
— Только не говорите, что вы что-то об этом знаете! — засмеялась Карина.
Листья на деревьях уже начали опадать. Воздух становился прозрачнее и холоднее.
67.
День за днем путешественники ехали все дальше и сближались все больше. Они успели хорошо присмотреться друг к другу.
Карина была невысокого роста, с хорошей ладной фигурой. Ее волосы, коротко стриженные в начале путешествия, уже начали отрастать, и золотистая волна получила свое бесподобное продолжение. Глаза у девушки были очень яркие и прямо горели на белом лицо. Желтизна, расходящаяся от зрачка, делала их почти зелеными, а радужка была обведена темно-синим ободком.
Крис был высок, подтянут, с благородными чертами лица и изящными руками. Единственное, что настораживало гугнеатку — Кристофер очень тщательно ухаживал за собой.
Первый раз, когда эсверец достал баночки с кремом и принялся втирать белое ароматное месиво в руки, Карина вытаращила глаза, а потом торопливо ушла в лес, спасаясь как будто от чего-то непристойного. Постепенно она все меньше нервничала при виде подобных процедур, но спокойно смотреть на них так и не научилась. Подобное занятие представлялось Карине чем-то ненормальным. В Гугнеатии так за собой ухаживала только очень узкая категория лиц, к которой она не относилась.
Карина видела, что у эсверца прекрасный цвет лица, нежная кожа рук, ухоженные ногти и безупречная прическа, но изменить отношение к происходящему не могла. Вдобавок ко всему, геральдическим цветом Эсверии был белый, и Кристофер тщательно следил за белизной своих рубашек.
На одной из стоянок Карина решила навести порядок в своих сумках. Тут-то и попался ей на глаза мешочек, который преподнесли ей графиня Полли и маленькая Оксана. Девушка открыла его и рассмеялась — оказывается, у нее тоже есть свои баночки и коробочки, как у Криса. Она высыпала их на землю и расставила на бревне по высоте.
Кристофер улыбался, как будто знал, что его экстремальная спутница, уважающая только мыло и зубную щетку, давно везет с собой целый набор косметических средств. Присев рядом с девушкой, он принялся объяснять назначение каждого предмета. Карина слушала Кристофера, как тяжело больного.
— Крем «Отбеливающий» из серии «Золотой век» с экстрактом лимона и огурца, фруктовыми кислотами и витамином Е. Улучшает цвет лица. Обладает успокаивающим и смягчающим действием, защищает клетки от воздействия свободных радикалов… Ага, то, что нужно.
Результатом дальнейших объяснений стало, что лосьон-тоник «Лика», предназначенный для комплексного ухода за жирной кожей лица, склонной к появлению гнойничковых и угревых высыпаний, был отвергнут. Зато средство для снятия макияжа с глаз, в инструкции к которому было специально обозначено, что «показатель кислотности близок к естественному показателю слизистой оболочки глаз» получило бурное одобрение эсверца.
— Я не крашу глаза, -хмуро заметила Карина, смотря на радующегося спутника.
— Это легко поправимо! — Кристофер взял черную плоскую коробочку и поднес ее к свету огня. — Здесь предложена очень удачная зеленовато-золотистая гамма. А я могу преподать вам несколько уроков макияжа.
— Не надо! — в ужасе закричала Карина.
Крис очень серьезно посмотрел на девушку:
— Я уже давно замечаю, что вы несколько болезненно реагируете на самые обыкновенные для любого эсверца вещи. Наверно, это происходит оттого, что в Гугнеатии слишком углубились в познание человеческой души и совершенно отдалились от проблем телесности.
Крис раскурил трубку и продолжил:
— В том, чтобы следить за собой, нет ничего плохого. Бог создал человека. Так имеем ли мы право пренебрежительно относиться к его творению?
— Зачем же вы тогда курите? — вредным голосом опросила Карина.
— При чем тут это? — удивился Крис.
— Всем известно, что капля никотина убивает лошадь.
Спутник рассмеялся:
— В Эсверии уже пятьсот лет как изобретен табак, не вредящий здоровью, а наоборот, укрепляющий его. Кстати, хотите сигаретку?
— Нет уж, благодарю, — буркнула Карина.
Карина была невысокого роста, с хорошей ладной фигурой. Ее волосы, коротко стриженные в начале путешествия, уже начали отрастать, и золотистая волна получила свое бесподобное продолжение. Глаза у девушки были очень яркие и прямо горели на белом лицо. Желтизна, расходящаяся от зрачка, делала их почти зелеными, а радужка была обведена темно-синим ободком.
Крис был высок, подтянут, с благородными чертами лица и изящными руками. Единственное, что настораживало гугнеатку — Кристофер очень тщательно ухаживал за собой.
Первый раз, когда эсверец достал баночки с кремом и принялся втирать белое ароматное месиво в руки, Карина вытаращила глаза, а потом торопливо ушла в лес, спасаясь как будто от чего-то непристойного. Постепенно она все меньше нервничала при виде подобных процедур, но спокойно смотреть на них так и не научилась. Подобное занятие представлялось Карине чем-то ненормальным. В Гугнеатии так за собой ухаживала только очень узкая категория лиц, к которой она не относилась.
Карина видела, что у эсверца прекрасный цвет лица, нежная кожа рук, ухоженные ногти и безупречная прическа, но изменить отношение к происходящему не могла. Вдобавок ко всему, геральдическим цветом Эсверии был белый, и Кристофер тщательно следил за белизной своих рубашек.
На одной из стоянок Карина решила навести порядок в своих сумках. Тут-то и попался ей на глаза мешочек, который преподнесли ей графиня Полли и маленькая Оксана. Девушка открыла его и рассмеялась — оказывается, у нее тоже есть свои баночки и коробочки, как у Криса. Она высыпала их на землю и расставила на бревне по высоте.
Кристофер улыбался, как будто знал, что его экстремальная спутница, уважающая только мыло и зубную щетку, давно везет с собой целый набор косметических средств. Присев рядом с девушкой, он принялся объяснять назначение каждого предмета. Карина слушала Кристофера, как тяжело больного.
— Крем «Отбеливающий» из серии «Золотой век» с экстрактом лимона и огурца, фруктовыми кислотами и витамином Е. Улучшает цвет лица. Обладает успокаивающим и смягчающим действием, защищает клетки от воздействия свободных радикалов… Ага, то, что нужно.
Результатом дальнейших объяснений стало, что лосьон-тоник «Лика», предназначенный для комплексного ухода за жирной кожей лица, склонной к появлению гнойничковых и угревых высыпаний, был отвергнут. Зато средство для снятия макияжа с глаз, в инструкции к которому было специально обозначено, что «показатель кислотности близок к естественному показателю слизистой оболочки глаз» получило бурное одобрение эсверца.
— Я не крашу глаза, -хмуро заметила Карина, смотря на радующегося спутника.
— Это легко поправимо! — Кристофер взял черную плоскую коробочку и поднес ее к свету огня. — Здесь предложена очень удачная зеленовато-золотистая гамма. А я могу преподать вам несколько уроков макияжа.
— Не надо! — в ужасе закричала Карина.
Крис очень серьезно посмотрел на девушку:
— Я уже давно замечаю, что вы несколько болезненно реагируете на самые обыкновенные для любого эсверца вещи. Наверно, это происходит оттого, что в Гугнеатии слишком углубились в познание человеческой души и совершенно отдалились от проблем телесности.
Крис раскурил трубку и продолжил:
— В том, чтобы следить за собой, нет ничего плохого. Бог создал человека. Так имеем ли мы право пренебрежительно относиться к его творению?
— Зачем же вы тогда курите? — вредным голосом опросила Карина.
— При чем тут это? — удивился Крис.
— Всем известно, что капля никотина убивает лошадь.
Спутник рассмеялся:
— В Эсверии уже пятьсот лет как изобретен табак, не вредящий здоровью, а наоборот, укрепляющий его. Кстати, хотите сигаретку?
— Нет уж, благодарю, — буркнула Карина.
68.
— Крис, мне что-то плохо, — сказала Карина, когда на следующий день они были в пути. — Дайте мне, пожалуйста, таблетку.
Глаза девушки, действительно, странно блестели, щеки покрывал нездоровый румянец.
— Вы, знаете мне тоже нехорошо, — заметил Кристофер. — Но я никак не могу понять, в чем причина.
— Может, это масло, которое было на завтрак? — предположила девушка, борясь с приступами тошноты.
— Свежее было масло, свежее. Но мне что-то не нравятся эти цветы.
Девушка обвела взором лимонно-желтое поле, по которому они ехали уже полчаса. Над цветами висело приторно-сладкое облако. Когда она подумала об этом запахе, тот стократно усилился, и девушка почувствовала, что задыхается. Крис уже был рядом:
— Надо перебить этот аромат, иначе мы одуреем. Чтобы выжить, вам придется научиться курить.
Не обращая внимания на протесты, он достал из серебряной коробочки две сигареты. Одну протянул Карине, другую оставил себе.
— Вы представляете, как это делается?
— Смутно. Но я не буду курить!
— Вы предпочитаете умереть.
— У меня внутреннее табу…
— В первую очередь нужно выжить.
— Знаю, а во вторую — размножиться. Мы все это проходили.
— Как?! Где?! — Крис даже испугался.
— На лекциях по зоопсихологии.
— А-а, — облегченно выдохнул попутчик. — Я сейчас не об этом. Нужно ломать старые стереотипы, которые мешают развиваться и жить. Как психолог, вы должны это понимать. В эсверских сигаретах нет ничего вредного. Смотрите, как это делается.
Крис зажег сигарету и с видимым удовольствием затянулся. Затем снова чиркнул спичкой. Девушка нехотя зажала сигарету между губами.
— Карина, поверьте, это даже приятно. Надо только следить, чтобы…
Он не договорил. Гугнеатку скрутил дикий приступ кашля.
— …дым попадал в нужное горло.
Карина, не переставая, кашляла так, что даже слезы выступили. Она отбросила сигарету в сторону.
— Я не буду курить, — проговорила девушка, задыхаясь.
И вот уже проклятая желтизна полезла в глаза, нос, уши. И она утонула в желтом море.
Глаза девушки, действительно, странно блестели, щеки покрывал нездоровый румянец.
— Вы, знаете мне тоже нехорошо, — заметил Кристофер. — Но я никак не могу понять, в чем причина.
— Может, это масло, которое было на завтрак? — предположила девушка, борясь с приступами тошноты.
— Свежее было масло, свежее. Но мне что-то не нравятся эти цветы.
Девушка обвела взором лимонно-желтое поле, по которому они ехали уже полчаса. Над цветами висело приторно-сладкое облако. Когда она подумала об этом запахе, тот стократно усилился, и девушка почувствовала, что задыхается. Крис уже был рядом:
— Надо перебить этот аромат, иначе мы одуреем. Чтобы выжить, вам придется научиться курить.
Не обращая внимания на протесты, он достал из серебряной коробочки две сигареты. Одну протянул Карине, другую оставил себе.
— Вы представляете, как это делается?
— Смутно. Но я не буду курить!
— Вы предпочитаете умереть.
— У меня внутреннее табу…
— В первую очередь нужно выжить.
— Знаю, а во вторую — размножиться. Мы все это проходили.
— Как?! Где?! — Крис даже испугался.
— На лекциях по зоопсихологии.
— А-а, — облегченно выдохнул попутчик. — Я сейчас не об этом. Нужно ломать старые стереотипы, которые мешают развиваться и жить. Как психолог, вы должны это понимать. В эсверских сигаретах нет ничего вредного. Смотрите, как это делается.
Крис зажег сигарету и с видимым удовольствием затянулся. Затем снова чиркнул спичкой. Девушка нехотя зажала сигарету между губами.
— Карина, поверьте, это даже приятно. Надо только следить, чтобы…
Он не договорил. Гугнеатку скрутил дикий приступ кашля.
— …дым попадал в нужное горло.
Карина, не переставая, кашляла так, что даже слезы выступили. Она отбросила сигарету в сторону.
— Я не буду курить, — проговорила девушка, задыхаясь.
И вот уже проклятая желтизна полезла в глаза, нос, уши. И она утонула в желтом море.
69.
— Нет, я не понимаю, всего-то надо было выкурить тридцать одну сигарету, чтобы преодолеть это ядовитое поле. И никаких проблем!
Карина открыла глаза и невольно улыбнулась. Казалось, что эти слова Кристофер говорит лошадям, которых приводил в чувство.
— Крис, — слабо позвала девушка.
— Здра-авствуйте, — обернулся эсверец. — Рад снова приветствовать вас в нашем мире!
— Чего? — не поняла Карина.
— Из-за вашего упрямства, мне пришлось вас вытаскивать с того света.
— Я туда попала вместе с нашими конями. Они тоже отказались курить? — примирительно спросила гугнеатка.
Крис выглядел не на шутку сердитым.
— Боюсь, что именно для вас это было предупреждение, что пора меняться.
— Хорошо, я меняюсь. Дайте мне сигарету.
— Не дам. Дело не в них.
— Тогда научите хотя бы делать макияж!
Скоро они снова двинулись в путь. Однако крошечные летающие человечки заставили их остановиться.
— Не двигайтесь с места, о, пришельцы, вы топчете наши цветы! — пропищал один из них.
Карина невольно глянула на землю, по которой так вольно и легко вышагивала ее лошадка. Да, они, действительно, едут по полю. Но последняя дорога осталась за ядовитым морем желтых трав. Девушка вопросительно посмотрела на своего попутчика. Тот молчал. Ей опять была отдана вся инициатива.
— А будет ли нам позволено спуститься? — спросила она вежливо.
— Нет! — пропищали человечки хором.
— Что же нам делать?
— Ждите ответа короля!
Человечки улетели. Но прилетели другие. Маленькие мужчины и женщины, старики и старушки, юноши и девушки, совсем крошечные ребятишки с чудесными крылышками.
Крис безразлично молчал, и Карина затеяла светскую беседу:
— Простите, вы — дриады, друиды или дендриты?
— Мы тонсильванцы! — гордо ответили человечки.
— Очень приятно! — обрадовалась девушка. — А я из Гугнеатии, страны, изучающей психологию, а это мой друг эсверец, врач. Почему вы не разрешаете нам проехать?
— Потому что вы делаете больно нашим растениям!
— Мы искренне сожалеем, — сказала Карина. — Но обстоятельства таковы, что нам очень нужно проехать по вашей земле. Что у вас предусмотрено для таких случаев?
— Ничего! Вы первые люди, которые оказались здесь после Раскола!
— Но ведь преподобный Тонсильван был Магом в образе человека, почему же в Тонсильвании нет людей?
— Потому что Преподобный Ботаник считал людей самыми большими врагами растений. В момент Раскола он загадал, чтобы в его мире жили крошечные, невесомые существа, которые питаются воздухом и солнечным светом. Мы порождения его фантазии!
— Потрясающе! — произнесли путешественники хором, одновременно обернулись друг к другу и тут же засмеялись.
— Я предлагаю пока остановиться, — продолжил Крис, когда человечки, влекомые ветром, отлетели в сторону. — Наши кони уже порядком потоптались здесь, и изменить это невозможно. Однако не стоит настраивать против себя тонсильванцев.
Карина аккуратно спустилась с Землянички и внимательно посмотрела себе под ноги. Во всей Гугнеатии она знала только одного человека, который ухаживал за цветами и любил их, — это была ее научная руководительница. Сейчас для Карины это было еще одним доказательством широты и прогрессивности ее взглядов. В кабинете Елены Алексеевны всегда было много цветов. Когда она уезжала, то просила свою ученицу поливать их. Но даже стоя с лейкой перед подоконником, Карина вряд ли могла бы сказать, что находится перед ней.
Сейчас Карина впервые разглядывала растения. Тонкий стебелек подорожника, похожий на маленькую кукурузу, выходил из сердцевины, образованной крупными мясистыми листьями. Рядом рос хвощ. Тонкие волоски расходились во все стороны из коричневых равномерно распределенных окаемок. Был тут и знакомый с детства чистотел. Если надломить веточку этого растения, то… Но сейчас, конечно, об этом не могло быть и речи.
Карина открыла глаза и невольно улыбнулась. Казалось, что эти слова Кристофер говорит лошадям, которых приводил в чувство.
— Крис, — слабо позвала девушка.
— Здра-авствуйте, — обернулся эсверец. — Рад снова приветствовать вас в нашем мире!
— Чего? — не поняла Карина.
— Из-за вашего упрямства, мне пришлось вас вытаскивать с того света.
— Я туда попала вместе с нашими конями. Они тоже отказались курить? — примирительно спросила гугнеатка.
Крис выглядел не на шутку сердитым.
— Боюсь, что именно для вас это было предупреждение, что пора меняться.
— Хорошо, я меняюсь. Дайте мне сигарету.
— Не дам. Дело не в них.
— Тогда научите хотя бы делать макияж!
Скоро они снова двинулись в путь. Однако крошечные летающие человечки заставили их остановиться.
— Не двигайтесь с места, о, пришельцы, вы топчете наши цветы! — пропищал один из них.
Карина невольно глянула на землю, по которой так вольно и легко вышагивала ее лошадка. Да, они, действительно, едут по полю. Но последняя дорога осталась за ядовитым морем желтых трав. Девушка вопросительно посмотрела на своего попутчика. Тот молчал. Ей опять была отдана вся инициатива.
— А будет ли нам позволено спуститься? — спросила она вежливо.
— Нет! — пропищали человечки хором.
— Что же нам делать?
— Ждите ответа короля!
Человечки улетели. Но прилетели другие. Маленькие мужчины и женщины, старики и старушки, юноши и девушки, совсем крошечные ребятишки с чудесными крылышками.
Крис безразлично молчал, и Карина затеяла светскую беседу:
— Простите, вы — дриады, друиды или дендриты?
— Мы тонсильванцы! — гордо ответили человечки.
— Очень приятно! — обрадовалась девушка. — А я из Гугнеатии, страны, изучающей психологию, а это мой друг эсверец, врач. Почему вы не разрешаете нам проехать?
— Потому что вы делаете больно нашим растениям!
— Мы искренне сожалеем, — сказала Карина. — Но обстоятельства таковы, что нам очень нужно проехать по вашей земле. Что у вас предусмотрено для таких случаев?
— Ничего! Вы первые люди, которые оказались здесь после Раскола!
— Но ведь преподобный Тонсильван был Магом в образе человека, почему же в Тонсильвании нет людей?
— Потому что Преподобный Ботаник считал людей самыми большими врагами растений. В момент Раскола он загадал, чтобы в его мире жили крошечные, невесомые существа, которые питаются воздухом и солнечным светом. Мы порождения его фантазии!
— Потрясающе! — произнесли путешественники хором, одновременно обернулись друг к другу и тут же засмеялись.
— Я предлагаю пока остановиться, — продолжил Крис, когда человечки, влекомые ветром, отлетели в сторону. — Наши кони уже порядком потоптались здесь, и изменить это невозможно. Однако не стоит настраивать против себя тонсильванцев.
Карина аккуратно спустилась с Землянички и внимательно посмотрела себе под ноги. Во всей Гугнеатии она знала только одного человека, который ухаживал за цветами и любил их, — это была ее научная руководительница. Сейчас для Карины это было еще одним доказательством широты и прогрессивности ее взглядов. В кабинете Елены Алексеевны всегда было много цветов. Когда она уезжала, то просила свою ученицу поливать их. Но даже стоя с лейкой перед подоконником, Карина вряд ли могла бы сказать, что находится перед ней.
Сейчас Карина впервые разглядывала растения. Тонкий стебелек подорожника, похожий на маленькую кукурузу, выходил из сердцевины, образованной крупными мясистыми листьями. Рядом рос хвощ. Тонкие волоски расходились во все стороны из коричневых равномерно распределенных окаемок. Был тут и знакомый с детства чистотел. Если надломить веточку этого растения, то… Но сейчас, конечно, об этом не могло быть и речи.
70.
Карина продолжала рассматривать растения, как вдруг почувствовала какое-то движение в стороне. Она резко обернулась. В воздухе ничего не было. Но внизу в судорогах бился маленький человечек.
— Крис, — тихонечко позвала девушка, закрывая тонсильванца ладонями.
Когда эсверец подошел, девушка отняла руки. Маленький человечек не двигался. Крис осторожно поднял его с земли и поднес к глазам. Тонсильванец был мертв. Карина видела, каким восковым стало его тельце, как помутнели прозрачные крылышки.
— Что это? — шепотом спросила девушка. В траву печальным дождем падали и падали мертвые тонсильванцы.
— Эпидемия! — голос принадлежал человечку в мантии и короне, который неожиданно возник из воздуха в окружении небольшой свиты. — Я, король Эрик Стремительный, приветствую вас на несчастной Тонсильванской земле. Мне передали, что один из вас врач. Сделайте что-нибудь! Страшная болезнь губит мой народ!
— Я врач для людей… — неуверенно начал Кристофер.
— Мы тоже люди. Только маленькие. Преподобный Тонсильван считал, что у жителей мира слишком тяжелые ступни, слишком грубые ладони, слишком циничное отношение к растениям. Особенно он не любил так называемых ве-ге-та-ри-ан-цев. Но когда он придумывал тех, кто будет служить его любимым цветам, то придерживался человеческого прототипа.
Возразить было сложно. За исключением крылышек, все у тонсильванцев совпадало со строением человека. Однако лекарственные препараты эсверца, не говоря уж об инструментах, были рассчитаны на совершенно иные комплекции.
— Умоляю, помогите нам! — король заломил руки. — За последний год погибла большая часть населения страны…
— Я сделаю все, что в моих силах! — не выдержал Кристофер Ив. — Но постарайтесь, как можно точнее отвечать на мои вопросы.
Так путешественники узнали, что первые жертвы эпидемии были отмечены год назад. Страшная болезнь настигает всех неожиданно. За секунду до начала судорог предсказать ничего нельзя. Крис слушал очень внимательно, уточнял, задавал новые вопросы, а потом сказал:
— Ваше величество, мне необходимо провести вскрытие.
После того, как король со свитой улетел — это была настоятельная просьба врача, — Кристофер достал микроскоп и положил мертвое тельце тонсильванца на предметное стеклышко. Потом взял крошечный скальпель и прильнул к глазку.
Девушке не хотелось смотреть, что делает ее спутник. Но она не могла оторваться от бесстрашных, ловких движений. Крохотный нож вонзился в тело человечка, а еще через секунду Кристофер отпрянул в сторону. Его губы с трудом прошептали:
— Это не люди! Там ничто!
Карина подошла к микроскопу. Сначала она ничего не увидела. Но, приглядевшись, поняла, что за человеческой оболочкой тонсильванца была одна только пустота.
— Почему же они умирают? — не понимала Карина. — Что у них может болеть?
— Болеть, больно, — повторил Крис. — Это сегодня уже где-то звучало…
Он потирал виски, что-то припоминая, и вдруг:
— Тонсильванцы сказали, что когда кони топчут растения, им больно! Похоже, их настоящие тела — растения! И где-то в королевстве они умирают!!!
— Ваше величество! — Крис громко позвал короля. — Скажите, все ли растения чувствуют себя хорошо в вашем королевстве? Не отмечалась ли массовая гибель каких-нибудь видов или на каких-то территориях?
— Растения гибнут ближе к западному пределу, — удивился такой прозорливости Эрик Стремительный.
— А в чем причина гибели растений? — спросил эсверец.
— Мы не знаем.
— Но есть какие-нибудь предположения?
— Никаких.
— И что вы делаете?
— Ничего.
— Как же так! — не понимал Кристофер. — Преподобный Тонсильван был ботаником, а вы ничего не делаете, чтобы спасти цветы?
— Маг запретил любые исследования растений!
Путешественники, вытаращив глаза, уставились на короля:
— Он считал, что научное изучение неизбежно ведет к насилию. И был против того, чтобы ему подвергались растения. Но гораздо больше меня беспокоит судьба подданных!
Карина и Крис переглянулись.
— Видите ли, Ваше Величество, — осторожно начал эсверец, — есть основания предполагать, что вы и растения — единое целое. Тонсильванец погибает, когда что-то случается с его телом-растением. Но болезни растений совершенно не в моей компетенции. Только вы можете понять, какая зараза губит их.
— Но выбрав объект изучения, мы кого-то обрекаем на муки, — еле слышно проговорил король.
— Возможно, даже себя.
— Это ужасно! — простонал Эрик.
Король Тонсильвании опустился на лист от чистотела, и крылышки его поникли. Карина была сама не своя: неужели этот чудесный народец погибнет! Но чем они могут помочь? И тут Крис задумчиво сказал:
— Медицина, психология, ботаника — это очень разные области познания. Но методологические принципы могут совпадать. Знаете, мы попробуем найти причину болезни растений!
— Крис, — тихонечко позвала девушка, закрывая тонсильванца ладонями.
Когда эсверец подошел, девушка отняла руки. Маленький человечек не двигался. Крис осторожно поднял его с земли и поднес к глазам. Тонсильванец был мертв. Карина видела, каким восковым стало его тельце, как помутнели прозрачные крылышки.
— Что это? — шепотом спросила девушка. В траву печальным дождем падали и падали мертвые тонсильванцы.
— Эпидемия! — голос принадлежал человечку в мантии и короне, который неожиданно возник из воздуха в окружении небольшой свиты. — Я, король Эрик Стремительный, приветствую вас на несчастной Тонсильванской земле. Мне передали, что один из вас врач. Сделайте что-нибудь! Страшная болезнь губит мой народ!
— Я врач для людей… — неуверенно начал Кристофер.
— Мы тоже люди. Только маленькие. Преподобный Тонсильван считал, что у жителей мира слишком тяжелые ступни, слишком грубые ладони, слишком циничное отношение к растениям. Особенно он не любил так называемых ве-ге-та-ри-ан-цев. Но когда он придумывал тех, кто будет служить его любимым цветам, то придерживался человеческого прототипа.
Возразить было сложно. За исключением крылышек, все у тонсильванцев совпадало со строением человека. Однако лекарственные препараты эсверца, не говоря уж об инструментах, были рассчитаны на совершенно иные комплекции.
— Умоляю, помогите нам! — король заломил руки. — За последний год погибла большая часть населения страны…
— Я сделаю все, что в моих силах! — не выдержал Кристофер Ив. — Но постарайтесь, как можно точнее отвечать на мои вопросы.
Так путешественники узнали, что первые жертвы эпидемии были отмечены год назад. Страшная болезнь настигает всех неожиданно. За секунду до начала судорог предсказать ничего нельзя. Крис слушал очень внимательно, уточнял, задавал новые вопросы, а потом сказал:
— Ваше величество, мне необходимо провести вскрытие.
После того, как король со свитой улетел — это была настоятельная просьба врача, — Кристофер достал микроскоп и положил мертвое тельце тонсильванца на предметное стеклышко. Потом взял крошечный скальпель и прильнул к глазку.
Девушке не хотелось смотреть, что делает ее спутник. Но она не могла оторваться от бесстрашных, ловких движений. Крохотный нож вонзился в тело человечка, а еще через секунду Кристофер отпрянул в сторону. Его губы с трудом прошептали:
— Это не люди! Там ничто!
Карина подошла к микроскопу. Сначала она ничего не увидела. Но, приглядевшись, поняла, что за человеческой оболочкой тонсильванца была одна только пустота.
— Почему же они умирают? — не понимала Карина. — Что у них может болеть?
— Болеть, больно, — повторил Крис. — Это сегодня уже где-то звучало…
Он потирал виски, что-то припоминая, и вдруг:
— Тонсильванцы сказали, что когда кони топчут растения, им больно! Похоже, их настоящие тела — растения! И где-то в королевстве они умирают!!!
— Ваше величество! — Крис громко позвал короля. — Скажите, все ли растения чувствуют себя хорошо в вашем королевстве? Не отмечалась ли массовая гибель каких-нибудь видов или на каких-то территориях?
— Растения гибнут ближе к западному пределу, — удивился такой прозорливости Эрик Стремительный.
— А в чем причина гибели растений? — спросил эсверец.
— Мы не знаем.
— Но есть какие-нибудь предположения?
— Никаких.
— И что вы делаете?
— Ничего.
— Как же так! — не понимал Кристофер. — Преподобный Тонсильван был ботаником, а вы ничего не делаете, чтобы спасти цветы?
— Маг запретил любые исследования растений!
Путешественники, вытаращив глаза, уставились на короля:
— Он считал, что научное изучение неизбежно ведет к насилию. И был против того, чтобы ему подвергались растения. Но гораздо больше меня беспокоит судьба подданных!
Карина и Крис переглянулись.
— Видите ли, Ваше Величество, — осторожно начал эсверец, — есть основания предполагать, что вы и растения — единое целое. Тонсильванец погибает, когда что-то случается с его телом-растением. Но болезни растений совершенно не в моей компетенции. Только вы можете понять, какая зараза губит их.
— Но выбрав объект изучения, мы кого-то обрекаем на муки, — еле слышно проговорил король.
— Возможно, даже себя.
— Это ужасно! — простонал Эрик.
Король Тонсильвании опустился на лист от чистотела, и крылышки его поникли. Карина была сама не своя: неужели этот чудесный народец погибнет! Но чем они могут помочь? И тут Крис задумчиво сказал:
— Медицина, психология, ботаника — это очень разные области познания. Но методологические принципы могут совпадать. Знаете, мы попробуем найти причину болезни растений!
71.
Первым делом Карина и Кристофер разделили королевство на равные участки. Им повезло, что Тонсильвания была не очень большой. Первая полоса начиналась у восточных границ и включала здоровые растения. В последней, самой западной, растения были уже давно мертвы, и имеющиеся в них преобразования объяснялись не столько «фактором развивавшегося заболевания», сколько «началом органического разложения в результате наступления гибели», пояснил эсверец.
Свое исследование путешественники начали с составления полного описания здоровых растений. Это была трудоемкая работа. Но в итоге был получен список всех видов растений с присущими им признаками. Потом Карина и Крис долго сверяли растения «второй полосы заражения» с эталонными описаниями. Хотя каждый цветок проверялся отдельно, отличий обнаружено не было. То же самое повторилось в третьей и четвертой полосах. В пятой полосе — опять ничего. Они уже собирались двинуться дальше, когда Карина вдруг заметила:
— Здесь в «башмачке» «тот порошок» более темный.
Под названием «тот порошок» у путешественников проходила мучнистая субстанция, содержащаяся в глубине цветков. По факту своего наличия она относилась к общим признакам (присутствующим у всех растений), а по цвету и структуре — к частным (изменяющимся от вида к виду).
— Действительно, темнее, — подтвердил Крис, сверяясь с письменным указанием, в котором ясно говорилось, что у цветов под рабочим названием «башмачок» мука должна быть розовой. Тут же она была почти серой.
Они обследовали всю полосу и нашли еще четыре цветка с такими же изменениями. Три из них относились к «башмачку», а одно к «короне». Когда же они перешли на шестую полосу, то сразу увидели, что здесь таких растений существенно больше. Беглый осмотр седьмой полосы показал изменение «того порошка» почти у всех растений. Здесь появлялись и другие признаки трансформации растений.
Свое исследование путешественники начали с составления полного описания здоровых растений. Это была трудоемкая работа. Но в итоге был получен список всех видов растений с присущими им признаками. Потом Карина и Крис долго сверяли растения «второй полосы заражения» с эталонными описаниями. Хотя каждый цветок проверялся отдельно, отличий обнаружено не было. То же самое повторилось в третьей и четвертой полосах. В пятой полосе — опять ничего. Они уже собирались двинуться дальше, когда Карина вдруг заметила:
— Здесь в «башмачке» «тот порошок» более темный.
Под названием «тот порошок» у путешественников проходила мучнистая субстанция, содержащаяся в глубине цветков. По факту своего наличия она относилась к общим признакам (присутствующим у всех растений), а по цвету и структуре — к частным (изменяющимся от вида к виду).
— Действительно, темнее, — подтвердил Крис, сверяясь с письменным указанием, в котором ясно говорилось, что у цветов под рабочим названием «башмачок» мука должна быть розовой. Тут же она была почти серой.
Они обследовали всю полосу и нашли еще четыре цветка с такими же изменениями. Три из них относились к «башмачку», а одно к «короне». Когда же они перешли на шестую полосу, то сразу увидели, что здесь таких растений существенно больше. Беглый осмотр седьмой полосы показал изменение «того порошка» почти у всех растений. Здесь появлялись и другие признаки трансформации растений.