Балиф быстро шагнул вперёд, вставая между Лагашем и Китиарой, которая уже наполовину обнажила свой клинок.
   – Спокойней, Кит! – приказал он, успокаивающе кладя ладонь на её руку, сжимающую эфес. – Это не те желторотые ублюдки, что пытались лапать тебя вчера. Это личная гвардия Ариакаса, закалённые в боях ветераны, полностью заслуживающие доверия, – проговорил он вполголоса. – Ты должна вести себя спокойней. – Затем Балиф повернулся к лейтенанту. – Ты прекрасно знаешь меня и был на последнем совете, когда я предоставил Лорду данные о Квалинести, не так ли?
   – Ну да… – протянул Лагаш, не спуская тяжёлого взгляда с Китиары. – И что из того?
   – Так вот, Китиара – тот человек, который раздобыл их. Лорд Ариакас был очень доволен информацией и захотел увидеть нашего агента. Как я уже сказал, нам назначено на полдень. Поэтому или мы сейчас беспрепятственно проходим, или я вынужден буду рапортовать Лорду о том, кто нарушил его распоряжение.
   – Капитан, я просто исполняю приказ. Мне предписано сегодня не пропускать гражданских, невзирая на срочность и важность их дела. Ты можешь идти, вопросов нет, а её я пропустить не имею права. – Лейтенант Лагаш был неумолим.
   Балиф выругался, проклиная всех и каждого, но лицо Лагаша ничего не выражало. Капитан посмотрел на приунывшую Китиару:
   – Ладно, жди меня здесь, я скоро вернусь, как только увижу генерала.
   – Я уже начинаю думать, что, возможно, как раз этого мне делать и не стоит. – Китиара с негодованием окинула взглядом строй солдат у Храма.
   – Не нервничай, Кит, будь терпеливой, – успокаивающе промолвил Балиф. – Произошла какая-то досадная ошибка, вот и все.
   Он быстрым шагом прошёл через пост и поспешил внутрь Храма. Солдаты охраны вернулись к своим делам, что не мешало им не спускать внимательных взглядов с оставшейся одной Китиары. Стараясь выглядеть невозмутимо, женщина неторопливо прогуливалась вдоль края моста, поглядывая по сторонам. Прямо перед ней возвышался Храм Луэркхизис, который Балиф назвал внушительным, и Китиара сейчас не могла не согласиться с ним.
   Огромное здание было построено в виде циклопической головы дракона, выступающей из горной гряды. Ноздри образовывали вход, а в огромных клыках, как объяснял Балиф, находились посты наблюдения. В громадной пасти дракона размещался большой зал для аудиенций, в котором раньше заседали жрецы Тёмной Королевы. Когда армия пришла в город, Ариакас сделал Храм своей резиденцией, а для личной гвардии и телохранителей выстроил казармы. Жрецам волей-неволей пришлось потесниться и довольствоваться куда менее роскошными апартаментами, чем те, к которым они привыкли.
   «Как ему удаётся контролировать столько силы?» – удивлялась Китиара, перегнувшись через парапет и разглядывая кипящую реку. От раскалённой поверхности исходил достаточно ощутимый жар, несмотря на то, что жрецы накладывали специальные заклинания для рассеивания горячего воздуха, идущего снизу. Но даже чары не могли полностью с ним справиться, что вполне устраивало Ариакаса. «Жар лавы должен войти в кровь моих солдат, – говорил он. – Я буду посылать их по всему Ансалону, и всюду должен доходить жар этой красной реки смерти».
   Китиара с тоской сжала каменный парапет. «Когда я узнаю ответ, такая же сила будет принадлежать мне», – поклялась она про себя.
   Слегка успокоившись, она зевнула, как какой-нибудь мужлан в Храме, и принялась швырять камни в огненный поток. Несмотря на большую высоту, Китиара очень быстро взмокла и с трудом дышала открытым ртом, её одежда пропиталась потом. «А Балиф был прав, к запаху потихоньку привыкаешь», – подумала женщина с удовлетворением.
   Балиф вернулся через некоторое время в сопровождении одного из помощников Ариакаса. Тот подошёл к посту и объявил:
   – Лорд Ариакас разрешил Ут-Матар пройти. Кроме того, Лорд хотел бы знать, почему ты не пропустил её, несмотря на объяснения, полученные от капитана Балифа?
   Лейтенант Лагаш побледнел, но ответил твёрдым голосом:
   – Но я думал…
   – Меня не интересует, что ты думал! – отрезал помощник. – Это твоя первая и последняя ошибка, – Затем он повернулся к Китиаре. – Позвольте поприветствовать вас от имени Лорда Ариакаса. Сегодня его нет в Храме, он инспектирует военные лагеря неподалёку. Я буду иметь честь проводить вас к его шатру.
   – Спасибо, – улыбнулась Китиара своей самой чарующей улыбкой.
   Проходя мимо лейтенанта, она внимательно посмотрела в его лицо, навсегда запечатлевая в памяти каждую чёрточку. Когда-нибудь лейтенант горько пожалеет о том, что унизил её…

6

   Тысяча мужчин замерла неподвижным строем перед задней стеной Храма Луэркхизис, выстроившись четырьмя шеренгами по двести пятьдесят человек. Ряды стояли в защитной стойке: левая нога вперёд, щиты сомкнуты, мечи наготове; ослепительное солнце отражалось в их начищенных доспехах, а жар от реки лавы мутил сознание, пот катился на лица из-под глухих шлемов, и тела под тяжёлой тренировочной броней промокли насквозь.
   Перед шеренгами замер офицер в узорчатом бронзовом доспехе и небрежно накинутом на плечи сине-голубом плаще. Ткань, закреплённая золотыми фибулами, была отброшена назад, открывая на всеобщее обозрение огромные мускулы и стать владельца. Тёмные волосы влажным потоком ниспадали из-под зеркального шлема и рассыпались по плечам воина.
   – Приготовиться к выпаду! – громко скомандовал он. – Выпад!
   Каждый из стоящих в шеренге выхватил меч и выбросил руку вперёд. Тысяча глоток одновременно с хрипом вытолкнула воздух. После этого ряды замерли.
   Офицер неподвижно стоял, разглядывая солдат, хмуря густые брови. Солдаты, задыхаясь от жары, косились друг на друга. Лорд Ариакас прошёлся перед строем, подмечая тех, кто уже начал дрожать от усталости или сломал линию строя. Это было серьёзным проступком в его личной гвардии. Он остановился перед одним из воинов:
   – Старший сотник Холос, взять этого человека и выпороть. Никто не имеет права выполнять команду до того, как она прозвучит.
   Человек с землистой кожей и слюнявым, безвольным ртом, что, несомненно, выдавало наличие в его роду предков-гоблинов, немедленно вывел указанного из строя солдата и отвёл в сторону от плаца. Там его поджидали несколько сержантов, вооружённых кнутами.
   – Снимай броню, – велел он солдату.
   После того как тот выполнил приказ, один из сержантов сорвал с него и рубашку с подстежной подкладкой.
   – Стоять по стойке «смирно»!
   Лицо солдата закаменело. Сотник кивнул, и сержанты, с неуловимой быстротой взмахнув кнутами, ударили провинившегося по три раза. Человек терпел, мужественно душа в себе крик, но последнего удара не выдержал и тихо застонал – солёный пот безжалостно принялся разъедать свежие раны. Невозмутимые сержанты, сделав своё дело, смотали кнуты и удалились.
   Наказанный быстро, как мог, натянул рубашку, которая тут же пропиталась кровью, затем броню и вопросительно посмотрел на сотника. Тот кивнул, и солдат под тяжёлым взглядом Ариакаса поспешил занять своё место в строю. Остальные смотрели на него мрачными взглядами, потому как никто из них не мог изменить атакующей стойки без приказа. Руки и ноги дрожали от перенапряжения, тела сводила судорога.
   – Приготовиться к защите! – гаркнул Ариакас. – Защита!
   Строй выдохнул и, будто извлекая клинки из животов невидимых фантомов, вернул мечи в начальную позицию. Чуть переведя дух, отряд ожидал следующих команд.
   – Уже лучше, – заявил Ариакас. – А теперь приготовиться к выпаду! Выпад! Приготовиться к защите! Защита!
   Такая тренировка продолжалась около часа. Ещё дважды Ариакас прерывался на порку ошибавшихся, на этот раз выбирая солдат из глубины строя, чтобы показать свой неусыпный контроль за всем отрядом. К исходу часа Лорд был удовлетворён, его тысяча начала двигаться как один человек, щиты синхронно вздымались, мечи разрубали воздух, словно движимые единым рычагом.
   – Приготовиться к вы… – начал Ариакас снова и вдруг остановился, вылетевшие слова замерли в горячем воздухе.
   Один из солдат не повиновался. Он вышел из строя, швырнул меч в грязь, другой рукой дёргая тугую застёжку шлема, и заорал:
   – Хватит с меня! Я не подписывался на весь этот балаган! Я ухожу!
   Потрясение наблюдавший за ним строй замер, солдаты старались не смотреть на отступника, чтоб никто из офицеров не вздумал усомниться в их непричастности к безумному поступку. Четыре шеренги отрешённо смотрели прямо перед собой.
   Ариакас холодно кивнул на солдата.
   – Первая шеренга, седьмой десяток, убить дезертира! – приказал он. Опытный взгляд Лорда сразу заметил место, с которого тот вышел.
   Обречённый человек потрясение повернулся к шеренге:
   – Ребята! Одумайтесь! Что вы делаете?
   Но названный десяток молчаливо сделал шаг из строя, в ногу направляясь к нему. Человек повернулся и бросился бежать, но не смог сделать и пары шагов – измученные ноги подвели, и он рухнул на землю. Десяток неумолимо приближался.
   – Приготовиться к атаке… Атака…
   Три меча одновременно вошли в тело несчастного, лязг железа приглушил смертельный крик.
   – Приготовиться к защите… Защита…
   Окровавленные мечи двинулись обратно, крик человека оборвался. Десяток замер в идеальной стойке.
   – Неплохо, – проговорил Ариакас. – В первый раз за сегодняшний день я вижу хорошее построение. Десятник, вы можете отдохнуть полчаса и проследите, чтобы все получили воду.
   Он уже давно заметил, что за тренировкой отряда наблюдает с улыбкой на губах молодая женщина, стоящая с краю смотрового плаца, – несомненно, это та, которая ожидает аудиенции. Лорд снял шлем и, вытирая пот с лица, неторопливо пошёл к своей палатке. Это был огромный шатёр, над которым развевалось знамя Ариакасов – чёрный орёл с распростёртыми крыльями.
   Сотники и сержанты поспешили распустить свои шеренги, измученные жаждой воины рванули к длинным корытам, из которых пили лошади. Жадно глотая грязную, со стойким привкусом серы воду, солдаты обливались ею и брызгались, как мальчишки. Дежурные сержанты подхватили мёртвое тело с центра плаца и потащили его в угол лагеря, к мусорным кучам. Лагерные собаки, без сомнения, наедятся сегодня до отвала.
   Ариакас вошёл в шатёр и сорвал одним движением плащ, помощник освободил Лорда от тяжёлого панциря.
   – Проклятье, ну и жаркая была работёнка сегодня! – Ариакас со стоном размял затёкшие мускулы.
   Раб осторожно внёс огромную тыкву, заполненную хрустальной родниковой водой. Лорд жадно припал к ней, взмахом руки велев тому отправиться за другой. Остаток влаги он опрокинул себе на голову и рухнул в огромное мягкое кресло. Подскочивший второй раб помог стянуть тяжёлые сапоги. За плотным пологом раздались голоса – это собирались офицеры.
   – Войдите, – сказал Ариакас, поудобнее разваливаясь на подушках.
   Офицеры вошли, держа шлемы в руках, и замерли по стойке «смирно». Советы у Лорда Ариакаса всегда таили в себе смертельную опасность, потому все были напряжены и осторожны. Старший сотник чуть выступил вперёд:
   – Мой Лорд, я прошу прощения за досадный инцидент…
   Ариакас успокаивающе махнул рукой:
   – Не стоит об этом. Мы превращаем босяков и шутов в некое подобие армии, поэтому такие случаи возможны. Зато будет прекрасный урок всем остальным. Я доволен тобой, Холос, твои солдаты быстро учатся, даже лучше, чем я надеялся. Но им это знать не обязательно, пусть будут уверены, что я ненавижу их. Минут через пятнадцать начните занятия заново, тренируйте ту же самую атаку и защиту. Только когда они в совершенстве изучат основу, можно переходить к чему-то ещё.
   – Мой Лорд, прикажете продолжить пороть всех отстающих? – поинтересовался второй сотник. Ариакас внимательно на него посмотрел:
   – Нет, Берен, это только мой инструмент. Я хочу, чтобы они боялись и ненавидели меня больше всех остальных. – Ариакас усмехнулся. – Обходитесь только командным тоном и угрозами. Ну а если кто-то всё же отважится на бунт, просто пришлите его ко мне. Поглядим на храбреца.
   – Будет исполнено, – кивнул Берен. – Какие ещё будут указания?
   – Да. Тренировка ещё минимум полтора часа, потом перерыв на ужин, и отмените увольнительные на сегодняшнюю ночь. Когда все проспят пару часов, играйте «тревогу» и прикажите им перенести лагерь к югу. Они должны приучаться спать мало, просыпаться по команде и работать в полной темноте и при любой погоде.
   Офицеры молча поклонились и направились к выходу.
   – Ещё одно, – произнёс Ариакас им в спину. – Холос, ты будешь назначен новым командиром полка, который сформируется через две недели. Выберешь себе двух сотников в помощники. Берен, ты назначаешься старшим сотником этого отряда. В моей армии верные офицеры будут продвигаться быстро. Всё ясно?
   Четыре офицера ещё раз отсалютовали и вышли. Холос выглядел особенно довольным – неожиданное продвижение по службе говорило о том, что, несмотря на недавний случай, Ариакас все ещё благосклонен к нему.
   Ариакас пошевелился и расслабил ноющие мышцы. Он неожиданно вспомнил юность, когда легко мог пройти десять миль в тридцатифунтовой кольчуге и тяжёлом панцире сверху да с ходу вступить в бой. Только в нём можно ощутить максимальное удовольствие от жизни, когда ты плечом к плечу с другом сокрушаешь врага и каждый миг битвы несёт тебе победу или смерть. Это то, ради чего стоит жить на этом свете…
   – Простите, мой Лорд, вы не спите? – раздался вкрадчивый голос от полога шатра.
   – Я что, похож на старика, дремлющего после сытного обеда? – стальным голосом поинтересовался Ариакас, мгновенно, как пружина, распрямляясь в кресле. – Что случилось?
   – Капитан Балиф прибыл, как вы и приказывали, мой Лорд, – проговорил помощник. – И он не один.
   – Ах да… – Ариакас сразу вспомнил красавицу, наблюдавшую за тренировкой с края плаца. О Боги, неужели он стал забывать о подобных вещах? Лорд глянул на себя – на нём были лишь короткие кожаные штаны, которые он носил под доспехами, и больше ничего. Впрочем, если то, что он слышал об этой женщине, верно, она не будет шокирована видом неодетого мужчины.
   – Вели им войти, – приказал Ариакас.
   Женщина смело вошла первой, следовавший за ней Балиф отсалютовал и вытянулся по стойке «смирно». Она быстро обежала взглядом внутреннее убранство, после чего уже не спускала взгляд с Лорда Ариакаса. Сразу было видно, что перед ним не застенчивая девственница, запуганная и бесправная, но и не шлюха с продажным и оценивающим прищуром накрашенных глаз. Пристальный взгляд этой женщины был смел, невозмутим, проникновенен и бесстрашен.
   Ариакас, привыкший к тому, что люди безропотно склоняются перед ним, вдруг оказался под прицелом горящего взора. Прекрасные глаза красноречиво говорили, что его оценили по заслугам, но в то же время, если их хозяйке не понравится то, что он ей скажет, она не будет колебаться ни секунды, а развернётся и гордо уйдёт. В любое другое время подобная наглость вызвала бы ярость и раздражение у Лорда Ариакаса, но сейчас, после удачной тренировки, он находился в благодушном расположении духа, и эта гордая красавица с вьющимися волосами и прекрасной фигурой неудержимо влекла его.
   – Мой Лорд, – произнёс Балиф, – разрешите представить вам Китиару Ут-Матар.
   «Так она соламнийка! Вот откуда эта гордость и бесстрашие, – подумал Ариакас. – Она вся пропитана вольным воздухом тех мест, словно окружающий мир просто игрушка у её ног. И у неё были прекрасные учителя, вы только посмотрите, как она носит меч – словно он является продолжением тела, весьма симпатичного тела, надо сказать… И всё же она не рыцарь, эти зовущие губы и глаза никогда не могли бы появиться среди набожных хвастунов Соламнии».
   – Китиара Ут-Матар, – сказал Ариакас, заложив руки за широкий пояс, – добро пожаловать в Оплот. – Его глаза неожиданно сузились. – Мне кажется, мы уже встречались…
   – Я не была удостоена подобной чести, – поклонилась Китиара, улыбнувшись ещё шире. В полумраке шатра её опаловые глаза горели ярким огнём.
   – Нет, имя «Китиара» кажется мне знакомым, – задумчиво настаивал тот.
   – Мой Лорд немного ошибается, – выступил вперёд Балиф, о присутствии которого Ариакас успел уже позабыть. – Вы не встречались лично, но два года назад в Нераке, когда вы наблюдали за строительством великого Храма…
   – Вспомнил! – кивнул Ариакас. – Ты – тот шпион, который доставил важную информацию о Квалинести. Холос был очень доволен её качеством. Тебе наверняка будет приятно узнать, что она стала основой наших действий против эльфийских язычников.
   Улыбка Китиары слегка увяла, но затем расцвела с новой силой. Проницательный Ариакас заметил, как пламя в глубине её глаз на мгновение померкло, и задался вопросом, что могло послужить причиной этому.
   – Я очень рада была услужить, – сказала Китиара чуть дрогнувшим голосом.
   – Присаживайся, – кивнул Ариакас. – Андрос! – Он хлопнул в ладони, вызывая раба.
   Появившийся мальчишка лет шестнадцати, захваченный в одном из недавних набегов, быстро приблизился и низко поклонился.
   – Тащи вина и мяса для моих гостей, – велел Ариакас, – я думаю, ты разделишь со мной ужин?
   – Это будет честь для меня, – согласилась Китиара. Мнением Балифа никто не поинтересовался. Ещё один раб был послан в соседние палатки за дополнительной мебелью для гостей, а Ариакас, встав с кресла, одним движением скинул со стола огромную карту Абанасинии и груду деловых пергаментов.
   – Прошу извинить за грубость трапезы, – галантно извинился он, усаживаясь за стол. Несмотря на присутствие капитана, общался он исключительно с Китиарой. – Когда я угощу вас в своей главной резиденции, вы попробуете одну из самых изысканных кухонь на всём Ансалоне. Мой главный повар – настоящий маг, творящий чудеса, именно это и спасло ему жизнь в своё время. Так что он готовит каждый раз как будто в последний, – рассмеялся Ариакас.
   – С нетерпением буду ожидать этого, – произнесла Китиара.
   В шатёр с поклоном внесли огромное блюдо с жареной олениной, которая шипела и истекала жиром под ароматными приправами.
   – Угощайся, – Ариакас первым снял с пояса нож и отрезал себе толстый дымящийся кусок мяса. – Я думаю, сегодня можно не придерживаться этикета. Клянусь Её Тёмным Величеством, я голоден, как целый отряд! Мы хорошо поработали сегодня и можем немного отдохнуть. – Он искоса взглянул на Китиару, наблюдая за её реакцией. Китиара не спеша отрезала себе не меньший кусок.
   – Я наблюдала за вами, милорд. – Она насыщалась, как и подобало старому воину, никогда не уверенному в том, где он снова сможет хорошо закусить. – В ваших отрядах строгая дисциплина и порядок, но не слишком ли суровая? Или пополнять численность полков будут мёртвые из могил?
   Ариакас усмехнулся:
   – В моей армии платят – и неплохо. Причём платят вовремя и без обмана. Я не принадлежу к тем полководцам, которые теряют половину отрядов по весне, потому что крестьяне бегут в свои деревни сеять хлеб. Мои полки не нуждаются в припасах городов, которые захватывают. Это их премия за хорошую службу – и не более. Достойная оплата даёт им чувство гордости за свою работу, когда она выполнена хорошо. – Он повёл литыми плечами. – Но, как и любой командир, я всегда имею недовольных. И от них необходимо избавляться первыми. Если нянчиться с ними и потакать, то это разложит всю остальную армию. А тогда армия превращается в неорганизованную банду, не подчиняющуюся ничьим приказам. Для военачальника это хуже смерти.
   Китиара, прекратив есть, внимательно слушала Ариакаса, кивая головой, соглашаясь с его словами.
   – Ну, хватит об этом, – оборвал себя Лорд. – Расскажи мне лучше о себе, Китиара Ут-Матар.
   Ариакас махнул рабу, приказывая налить всем ещё вина. Он отметил, что Китиара пьёт очень мало, мелкими глотками, смакуя драгоценную влагу, в отличие от Балифа, который уже осушил три кубка и сейчас приканчивал четвёртый.
   – Даже не знаю, что может заинтересовать милорда, – потупилась Китиара. – Я родилась и выросла в Утехе, что в Абанасинии. Моим отцом был Грегор Ут-Матар, Рыцарь Соламнии, один из лучших воинов своего времени. – В её устах это прозвучало не как хвастовство, а как констатация факта. – Но, к сожалению, ему не хватило сил придерживаться тех правил, что сотнями окружают жизнь рыцаря. Он продал свой меч и талант там, где платили больше. Когда мне было пять лет, отец взял меня с собой на поле битвы и там преподал первый урок обращения с мечом. Ещё долгое время он обучал меня и учил выживать в окружающем мире, а потом дела позвали его обратно в Соламнию. С тех пор я не видела его… – Китиара замолчала.
   – И ты…
   Китиара посмотрела на него в упор:
   – Я дочь своего отца – и этим всё сказано.
   Ариакас нахмурился:
   – Значит, ты тоже не хочешь придерживаться ничьих правил и подчиняться приказам?
   Китиара замерла. Она ясно ощутила, что от её следующих слов будет зависеть вся её жизнь и судьба, и сосредоточилась, чтобы пройти по той узкой тропинке, что отделяет ложь от правды.
   – Я этого не сказала. Если я найду командира, которого буду уважать, которым буду восхищаться, службой у которого буду гордиться, то за него я отдам жизнь. Ему я буду верна до самой смерти и не предам никогда, но…
   Она заколебалась.
   – Но что? – подбодрил её Ариакас с улыбкой.
   Китиара прикрыла мерцающие глаза ресницами и решилась:
   – Но такой командир должен будет и сам не остаться в долгу у меня.
   Ариакас откинулся на спинку кресла и громогласно засмеялся. Он хохотал долго и раскатисто, молотя пустым кубком по столу, пока помощники не начали осторожно заглядывать под полог, выясняя, не случилось ли чего с их предводителем. Ариакас вообще не отличался весёлым нравом, и такие приступы веселья бывали у него крайне редко.
   – Думаю, я могу найти тебе такого командующего, Китиара Ут-Матар, – наконец произнёс он, – который бы удовлетворил всем изложенным требованиям. Мне крайне необходимо иметь верных офицеров. Я думаю, ты подпишешь армейский контракт. Но, конечно, тебе придётся доказать свою преданность и храбрость.
   – Я готова, – быстро произнесла Китиара. – Каково моё первое задание?
   Лорд Ариакас задумчиво посмотрел на Балифа.
   – Я доволен тобой, капитан, – сменив тему, произнёс он. – И ты не останешься без награды. – Ариакас, взяв клочок пергамента, быстро нацарапал на нём какие-то слова. Потом он крикнул помощника с улицы и приказал ему: – Проводи капитана к нашему казначею и передай ему этот приказ. – Затем Ариакас повернулся к Балифу, – Получай награду, капитан, но много не пей. Завтра утром я жду тебя на совете.
   Балиф поднялся с места, слегка пошатнувшись, и кривовато поклонился – сказывалось количество выпитого. Он не слишком расстроился, что его так быстро выставляют вон, особенно когда через плечо помощника разглядел сумму, проставленную на пергаменте. Он неплохо знал жизнь и понимал, что Китиара сделала ещё один шаг наверх, где ему уже нет места. Также он понимал, что теперь вряд ли получит что-то ещё от Китиары, – теперь она навсегда стала для него недоступна. «Впрочем, я неплохо заработал», – улыбнулся своим мыслям Балиф. Проходя к выходу, капитан незаметно для всех коснулся плеча Китиары, пожав его, затем стремительно вышел.
   Как только помощник и Балиф удалились, Ариакас встал и, подойдя к входу, задёрнул тяжёлый полог шатра. Китиара неподвижно сидела за столом, не поворачивая головы. Ариакас медленно подошёл к ней и погрузил руки в шёлковый водопад её вьющихся волос. Голова Китиары запрокинулась, и, не в силах более сдерживаться, Ариакас поцеловал её в губы так пылко, как только мог. К его удивлению, поцелуй вернулся к нему с такой силой и страстностью, что Лорд на миг снова ощутил себя мальчишкой. Китиара обвила руками его плечи и отчаянно целовала его, вонзая ногти в бронзовую кожу мускулистых рук. Он прижал её к себе, но, внезапно вывернувшись, женщина освободилась и отпрянула:
   – Так как же я должна проявить себя, мой Лорд? Моим первым заданием будет постель?
   Ариакас поморщился:
   – Нет! Что за чушь! Конечно, нет! – Он обнял её за талию, прижимая к себе. – Но мы могли бы получить удовольствие…
   Китиара выгнулась назад, отстраняясь от Ариакаса. В данный момент она хотела обнять его не меньше, чем он её, и только по сузившимся глазам и бурному дыханию можно было понять, как сильно женщина борется с собственным желанием.
   – Не знаю, милорд! Вы же хотели сделать меня своим офицером?
   – Да, проклятье, я сделаю тебя офицером! – прорычал тот.
   – Но тогда как воспримут меня солдаты армии Лорда Ариакаса? Как игрушку командира с приляпанными сверху знаками различия? Будут ли они уважать меня и подчиняться мне? – выкрикнула Китиара.
   Ариакас замер, словно натолкнувшись на стену. Он ещё никогда не встречал такую женщину – женщину, которая легко припёрла его к стенке его же любимыми аргументами. Он тяжело дышал, но не разжимал рук. Ещё ни одну красавицу в жизни ему не хотелось так мучительно, как эту воительницу.
   – Милорд, позвольте мне быть пока рядом с вами, – произнесла Китиара, прижимаясь к Ариакасу так, чтобы он мог ощутить дрожь, бьющую её тело. – Дайте мне шанс заслужить уважение в отрядах, чтоб меня узнали все ваши солдаты. Чтобы они говорили о моей храбрости в сражениях – и тогда ни один из них не скажет, что Лорд Ариакас взял к себе в постель шлюху. Только тогда я буду достойна вас.