Абнетт Дэн. Инквизитор Эйзенхорн

   Протяжная песнь ветра, пронизывающего строение, звучала теперь так громко, что я мог слышать её даже за рёвом турбин «спидера».
   Пилон был огромен: полкилометра в высоту, с площадью основания примерно в четверть квадратного километра. В искусно обработанном чёрном камне, которым сооружение было облицовано сверху, имелось множество аккуратно пробурённых воронок и округлых отверстий размером с человеческую голову. Проходя именно через эти узкие, двухсотпятидесятиметровые трубы, завывал и стенал ветер.
   И трубы эти не были прямыми. Они пронизывали пилон подобно ходам червей. Техножрецы пытались запускать туда крошечные зонды-сервиторы, чтобы составить карты их переплетений, но дроны обычно не возвращались.
   Когда мы поднялись выше, чтобы совершить ещё один заход, я увидел вдалеке очертания соседнего пилона, расположенного на расстоянии в шестьдесят километров за вересковыми пустошами. На поверхности Кадии находятся пять тысяч восемьсот десять известных пилонов, если не считать двух тысяч тех, от которых остались только жалкие руины.
   Двух одинаковых среди них не найти. Каждый поднимается до высоты в половину километра и ещё на четверть уходит под землю. Они были возведены ещё до колонизации этой системы людьми, и способ их возведения так и остался загадкой. Пилоны полностью инертны, если судить по результатам любых исследований, доступных нашей расе. Однако многие полагают, что именно их присутствие объясняет затишье среди яростных потоков варпа, делающего Кадианские Врата единственным спокойным, судоходным путём мимо Ока Ужаса.
   - Так они пытаются измерить эту штуковину?
   - Угу. - Фишигу пришлось перекрикивать гул «спидера», когда машина совершала ещё один резкий разворот. - И эту, и ещё несколько. С собой у них были ауспекс, геолокаторы и магнитные отвесы. Определить все измерения в точности - я действительно имею в виду «в точности» - и являлось основной задачей Сынов Баэля.
   - Они связаны с Черубаэлем? Я имею в виду что-либо, кроме слова «Баэль».
   - В тех журналах допросов, которые я читал, значится, что они поклонялись Ваалу через божество, чьё полное имя звучит как Херувим Ваала. Или Черуб Баэля. Оно пребывало среди них, требуя, чтобы они измерили пилоны в обмен на великие познания и могущество.
   - А тот лорд инквизитор… Горфал? Он уничтожил их?
   - Не совсем. Мне кажется, он был довольно небрежен.
   - Мне бы хотелось поговорить с леди инквизитором. Кажется, ты говорил, что её зовут Нев.
   - Да. Думаю, что это вполне возможно.
 
   Решив успеть до темноты, мы поспешили на запад к Каср Дерт, крупнейшей из крепостей этого региона, столице провинциального правительства Кадукад. Когда мы пересекали кольцо внешнего рва, Фишиг передал дневные коды доступа сторожевым орудийным башням. Несмотря на это, батареи «Мантикор» и «Гидр» развернулись и взяли нас в прицел.
   Приборы на панели тревожно запищали, сигнализируя о том, что на нас наведено множество орудий.
   - Не волнуйся, - сказал Фишиг, заметив мой взгляд. - Мы в безопасности. Похоже, кадианцы не упускают ни одной возможности, чтобы потренироваться.
   Мы обогнали медленно движущийся конвой из серых двенадцатиколесных бронетранспортёров и пошатывающихся самоходных «Стражей» и полетели над шоссе к крепостным валам. За ними из сумерек выступали угрюмые серые фортификационные укрепления Каср Дерт.
   По небу шарили дозорные прожекторы, установленные на башнях земляных валов. Из укреплений торчало ещё больше орудийных башен и дотов. Приборы снова запищали.
   Фишиг сбросил скорость, снизился и заскользил к восточному барбакану - маленькой, отдельно стоящей крепости, ощетинившейся стволами «Сотрясателей». Верхнюю часть здания из тёсаного камня украшал барельеф в виде имперского орла.
   Мы влетели в ворота барбакана, промчавшись над гидравлическим подъёмным мостом и внутренним рвом, и оказались на узких, петляющих улочках города-крепости.
   Самые ранние касры Кадии строились в высоком стиле Терры, с просторными улицами, в плане образующими чёткий геометрический рисунок. В начале М.32 три из них были без труда захвачены во время вторжения Хаоса. Широкие, прямые авеню оказалось невозможно защищать или удерживать.
   С тех пор касры возводят по законам военного строительства, а их улицы изгибаются то туда, то сюда, словно выступы на бородке ключа. С воздуха Каср Дерт напоминает запутанный лабиринт. Учитывая стойкость кадианцев и их навыки ведения городских боев, такой каср можно было удерживать дом за домом, метр за метром в течение многих месяцев, если не лет.
   Мы ползли по переполненным, запутанным улицам Каср Дерт. Совсем стемнело, зажглись зарешеченные фонари, начали закрываться на ночь магазины и конторы. Я собирался сказать Фишигу, что мы явно попали в военный лагерь, но потом понял, что даже одежда гражданских лиц Кадии представляет собой камуфляж. Вскоре стало легко отличить местных обитателей от гостей. Ярко-белые и серые анораки или же зеленые и бежевые тона обмундирования для вересковых пустошей выдавали новоприбывших и отдыхающих солдат. Население Каср Дерт носило серо-коричневый, крапчатый городской камуфляж.
   Мы миновали поднятые на сваях хорреумы [9]Имперского Кадианского Зернохранилища и плотно прижавшиеся друг к другу особняки богатых и преуспевающих горожан. Даже крыши мансард богачей защищали орудия.
   Слева располагался ярко-освещённый алеаторий [10], куда уже стекались ночные гуляки, чтобы просадить очередную зарплату. Справа - сенакул [11]касра, со сверкающей, облицованной керамитом пирамидой. Впереди - кафедральный собор Инквизиции. Приборы снова запищали, когда на нас нацелились многочисленные орудия.
   Фишиг припарковал «спидер» во внутреннем дворе собора. На вымощенной плиткой взлётной площадке помигивал светящийся крест из указательных огней.
   Стражи Инквизиции в украшенных золотом бургундских доспехах окружили нас, когда мы откинули купол «спидера» и выбрались наружу.
   Я показал инсигнию ближайшему из стражей. Он щёлкнул каблуками и отсалютовал.
   - Здравствуйте, господин.
   - Я желаю увидеть леди инквизитора.
   - Я доложу о вашем визите, - покорно ответил солдат и поспешно удалился, подтягивая перевязь и придерживая энергетический меч.
   - Тебе она не понравится, - сказал Фишиг, обходя «спидер».
   - Почему?
   - Уж поверь мне. Просто не понравится.
 
   - Уже поздно. На сегодня приём окончен, - произнесла леди инквизитор Нев, бросая галоперо обратно в бронзовый энергетический держатель на столе.
   - Мои извинения, мадам.
   - Не беспокойтесь. Я не стану захлопывать двери перед легендарным инквизитором Эйзенхорном.
   Мы живём вдали от Геликанского субсектора, но ваша слава бежит впереди вас.
   - Надеюсь, добрая слава.
   Леди инквизитор встала из-за письменного стола и поправила зеленое фланелевое одеяние. Это была невысокая, жилистая женщина, лет ста от роду, с фиолетовыми глазами кадианки на бледном лице и волосами цвета соли с перцем, собранными в тугой хвост.
   - Не важно, - бросила она.
   Мы находились в её санктуме, чертогах, оформленных в октастиле. Черно-белый мозаичный пол украшал рисунок в стиле работ Космати [12], этерцитовые стены были расписаны растительным орнаментом. Помещение освещали тусклые огоньки свечей, их мерцание подчёркивало красоту нарисованных лотосов.
   Опираясь на резную серебряную трость, леди инквизитор, прихрамывая, направилась к нам.
   - Полагаю, вы желаете ознакомиться с записями о Баэле?
   - Как вы догадались? - удивился я.
   - Я знаю его. - Она указала тростью на Фишига. - Он бывал здесь прежде. Как я понимаю, он один из ваших людей.
   - Один из лучших.
   Нев вскинула свои узкие, выщипанные брови.
   - Да? Это многое о вас говорит. Пойдёмте. В архив.
 
   В архив вела тёмная винтовая лестница. Нев было трудно спускаться по крутым ступеням, но она резко отстранила мою руку, когда я предложил ей помощь.
   - Я не хотел вас оскорбить, леди инквизитор, - извинился я.
   - Такие, как вы, никогда никого не хотят оскорбить, - отрезала она.
   Я почувствовал, что это не тот момент, чтобы спрашивать, какие же это «такие».
   Архив представлял собой вытянутое, обшитое панелями помещение. Освещали его лампы, установленные на письменных столах, протянувшихся в два ряда от стенки до стенки.
   - Световой буй! - прорычала Нев. Летающий дрон-сервитор в форме черепа вынырнул из-под кессонного потолка, завис над её плечом и зажёг галогенные лампы в своих глазницах.
   - Баэль, сыновья. Найти, - приказала ему леди инквизитор, и череп полетел вдоль стеллажей, то опускаясь, то взмывая вверх, освещая двойным лучом секции каталога.
   Отлетев на восемь секций, он замер возле полки, прогибающейся под горой информационных планшетов, файл-трубками и пыльными бумажными книгами.
   Нев захромала к дрону. Мы с Фишигом двинулись следом.
   - Сыны… сыны… Тевта сыны, Махариуса сыны, сукины сыны… - Она оглянулась на меня. - Добавлено в качестве шутки, Эйзенхорн.
   - Не сомневаюсь, мадам.
   Её пальцы пробегали по истёртым корешкам папок и ярлыкам на конвертах информационных планшетов, следуя за лучами дрона.
   - Варавы сыны… Сыны Балкара… Есть! Вот оно. Сыны Баэля.
   Она сняла с полки папку, сдула с неё пыль прямо мне в лицо и вручила записи.
   - Когда закончите, положите её на место, - сказала она и собралась уходить.
   - Простите, но мне бы хотелось, чтобы вы задержались, - сказал я.
   Два решительных удара трости, и она снова развернулась ко мне.
   - Что?
   - Ваш предшественник… м-м…
   - Горфал, - прошептал Фишиг.
   - Горфал. Он сжёг членов этого культа без проведения экспертизы. Вы никогда не пытались пересмотреть это дело?
   Нев улыбнулась. Это вовсе меня не ободрило.
   - Знаете, Эйзенхорн, я всегда считала, что инквизиторы вроде вас ведут полную приключений, интересную жизнь. Полную веселья, почестей, героизма и славы. Только подумать, что я мечтала стать одной из вас! Вы что, совсем ничего не понимаете?
   - При всем уважении, инквизитор, что именно я должен понимать?
   Она показала на папку в моих руках:
   - Хлам. Бессмыслица. Антиквариат. Сыны Баэля? Какого рожна я должна пересматривать это дело? Они мертвы, обратились в прах. Горстка болванов, собиравшихся у вестмурского пилона посреди ночи для того, чтобы поиграть с геолокаторами. Уууууу! Как страшно! Только подумайте, они нас измеряют! Вы хоть понимаете, чем мне приходится здесь заниматься?
   - Леди инквизитор, я…
   - Понимаете? Это Кадия, безмозглый кретин! Кадия! Мы у самых дверей Хаоса! Прямо в сердце всего этого! Посевы зла настолько велики, что мне приходится каждый месяц давить по сотне культов! Сотне! Эта планета порождает рецидивистов, как море порождает пену. Я сплю по три или четыре часа в сутки, если повезёт. Мой вокс гудит, и я вскакиваю, чтобы отправиться по вызову к очередному ядовитому гнезду, обнаруженному силами Внутренней Гвардии. Уличные перестрелки, Эйзенхорн! Битвы с заклятым врагом! Я едва успеваю справляться с потоком ежедневных отлучений, не то что вспоминать о делах, которые вёл мой предшественник. Да, у него было дерьмо вместо мозгов. Это Кадия! Это Ворота Ока! Это то место, где делается чёртова работёнка Инквизиции! Не отвлекайте меня историями о клубе спятивших инженеров.
   - Прошу прощения.
   - Принято. Увидимся на выходе. - И она захромала к лестнице.
   - Нев?
   Она обернулась. Я бросил папку на стол.
   - Возможно, они и были идиотами, - сказал я, - но они - единственная прочная ниточка, ведущая к демонхосту, способному уничтожить всех нас.
   - Демонхост? - переспросила Нев.
   - Верно. И зверь, управляющий им. И зверь этот, если я не ошибаюсь, один из наших.
   Прихрамывая, она снова спустилась в архив.
   - Убедите меня, - произнесла леди инквизитор.
 

Глава тринадцатая
 
ВОССОЕДИНЕНИЕ
 
ВОЕННЫЕ КОЛОКОЛА
 
НАЧАЛО ДАЛЬНЕГО И ДОЛГОГО ПУТИ

   Не знаю, удалось ли мне на самом деле убедить леди инквизитора. Не уверен, что это вообще было возможно. Но она дослушала меня до конца и оставалась с нами в течение двух часов, помогая находить дела, связанные с этим случаем, и другие материалы. Около девяти её вызвали по поводу беспорядков в островной общине Кадукада. Прежде чем уехать, она предоставила мне и моей свите место в соборе, от чего я вежливо отказался. Кроме того, Нев довела до моего сведения, что даст разрешение продолжать расследование в Каср Дерт, если я буду держать её в курсе дела.
   - Я слышала истории о ваших… приключениях, Эйзенхорн Мне бы не хотелось, чтобы нечто подобное происходило на моей территории. Мы друг друга понимаем?
   - Вполне.
   - Тогда доброй ночи. И удачной охоты.
   - Ты был неправ, - сказал я, когда мы с Фишигом остались в архиве одни.
   - В смысле?
   - Она мне понравилась.
   - Ха! Эта твердолобая стерва?
   - Именно потому, что она твердолобая стерва.
   Я всегда получаю удовольствие от общения с коллегой инквизитором, честно и целиком отдающим себя работе, даже если его методы отличаются от моих. Нев являлась чистокровной пуританкой и страдала недостатком терпимости. Она была почти по-хамски резка. Переутомлена. Но она называла вещи своими именами, презирая увёртки, и воспринимала абсолютно серьёзно угрозы и нашему обществу, и нашему образу жизни.
   На мой взгляд, другим инквизитор быть и не должен.
 
   Мы проработали до полуночи, изучая и сопоставляя содержание сотен папок и документов.
   К тому времени в ответ на мой вызов из космопорта в Каср Тирок прилетел боевой катер. Фишиг разыскал одного из сотрудников Нев, поручил ему изготовить на информационных планшетах копии наиболее важных данных и попросил, чтобы все было готово к нашему возвращению поутру. Потом мы вернулись в «спидер» и полетели по петляющим улочкам города-крепости к посадочному полю.
   Звёзд видно не было, на землю опустилась прохлада. В свете прожекторов дожидающегося катера порхали мотыльки-вечерницы.
   Над восточным горизонтом в ночном небе низко висело розовато-лиловое размытое пятно. Восходящая туманность Ока Ужаса. Даже на таком огромном расстоянии одно созерцание его очертаний заставляло меня холодеть.
   Если имперский орёл символизирует все доброе и благородное, что есть в Империуме Человечества, то омерзительное пятно отражает всё, что есть отвратительного в извечном недруге людей.
   Наконец мы поднялись на борт. Фишига приветствовали смехом и тёплыми словами. Эмос долго тряс его руку, а Биквин чмокнула в щеку, заставив Годвина покраснеть. С Нейлом и Медеей он тут же затеял шутливую перебранку и спросил Гусмаана, не хочет ли тот есть.
   - А что? - спросил охотник-следопыт, с надеждой распахнув глаза.
   - Пришло время ужина, - ответил Фишиг. - Бетанкор, поднимай это корыто в воздух.
   Мы направлялись в безопасное место, о котором он рассказывал.
 
   Я не был на борту «Иссина» уже почти пять лет. Классическая модель грузового клипера класса «Изольда» походила на летящий в космосе собор длиной в три километра. Величественный корабль стоял на низкой орбите Кадии и выглядел так же, как почти сотню лет назад, когда я впервые увидел его на холодной орбите Спеси.
   Медея подвела нас к швартовочному отсеку гигантского судна.
   - Капер? - насторожённо спросил Иншабель, разглядывая корабль поверх моего плеча.
   - Старый друг, - заверил его я.
 
   Владелец судна Тобиус Максилла являлся, как я понимаю, самым невероятным из моих союзников. Он зарабатывал на жизнь торговлей предметами роскоши, как легальными, так и не очень, мотаясь по всему Геликанскому субсектору. Максилла был торговцем и оставался таковым во всех отношениях.
   Но в нём жила пиратская тяга к приключениям, тоска по весёлым денькам начала покорения космоса. Занимаясь поисками Некротека, я нанял его судно только ради транспортировки своей команды. Но он влился в нашу работу с небыватым энтузиазмом и восторгом и с тех пор оставался вовлечённым практически во все наши дела. За последнее столетие каждые несколько лет я либо сам нанимал его, либо он выходил на связь и интересовался, не требуются ли его услуги. И все потому, что ему становилось скучно. Мотивировал он своё появление обычно тем, что «просто оказался неподалёку».
   Максилла был образованным, начитанным человеком, с тонким чувством юмора и страстью к наилучшим вещам в этой жизни. Кроме того, он был и гостеприимным хозяином, и отличным компаньоном, которым я очень дорожил. Официально он не мог входить в мой штат, но, как мне кажется, во время наших общих приключений являлся жизненно важной его составляющей.
   Когда было решено, что Фишиг начнёт это долгое расследование, приведшее его на Кадию, я попросил Максиллу обеспечивать его транспортировку, когда и сколько потребуется. Тобиус сразу согласился, и вовсе не из-за щедрой платы, которую я предлагал. Он жаждал настоящего приключения. Кроме того, это давало шанс на достойный «Иссина» забег, вне привычного маршрута среди звёзд Геликана.
   Настоящий вояж. Одиссея. Именно то, ради чего жил Тобиус Максилла.
 
   Вытяжные вентиляторы ещё не закончили отводить газы, выброшенные дюзами катера, а Максилла уже ждал нас в трюме, чтобы приветствовать. Тобиус оделся в своей манере, но соответственно случаю: синий бархатный балмакан [13]с широкими рукавами, жабо, зеленоватый камзол из шелка япанагара, прочные кожаные сабатоны [14]с золотыми пряжками и громадная шляпа с перьями, надетая поверх напудренного парика. Лицо он натёр белилами и украсил щеку изумрудной мушкой. Запах одеколона перебивал даже испарения дюз.
   - Мой дорогой Грегор! - закричал он, шагая вперёд и сжимая мою протянутую ладонь обеими руками. - Ты не представляешь, как я рад снова приветствовать тебя на борту моей скромной посудины.
   - Тобиус. Рад, как всегда.
   - И милая Елизавета! Выглядишь ещё моложе и свежее, чем прежде! - Сжав её запястье, он поцеловал её в щеку.
   - Полегче, размажешь свой макияж.
   - Мудрый Эмос! Добро пожаловать, учёный! Эмос только усмехнулся, когда затрясли его руку.
   Кажется, он так и не сумел понять, как надо вести себя с Максиллой.
   - Мистер Нейл!
   - Максилла.
   - И Медея! Соблазнительна! Как соблазнительна!
   - Все для вас, - игриво ответила Медея, позволяя поцеловать одну из своих инкрустированных электроникой рук.
   - Максилла, ты же знал, что мы появимся. Мог бы и принарядиться, - поддел хозяина Фишиг.
   Рассмеявшись, они обменялись рукопожатиями. Я понял, что их отношения изменились. В течение года они вместе трудились над этим заданием. Фишиг и Максилла никогда особо не сходились: их прошлое и настоящее было слишком разным. Но год, проведённый вместе, сделал их настоящими друзьями.
   Этот факт меня даже порадовал. Команда инквизитора работает куда лучше, если среди сотрудников складываются хорошие отношения.
   Максилла обернулся к Гусмаану и Иншабелю: - Вас двоих я не знаю. Но мы обязательно познакомимся, ведь для этого и существуют трапезы. Добро пожаловать на «Иссин».
 
   Золотые сервиторы Максиллы, каждый - своеобразное произведение искусства, накрыли для нас поздний ужин в огромном обеденном зале. Нежнейший паштет из крабов, только утром выловленных в Кадукадском море, цветы онтол под соусом poivrade [15], приготовленные в собственной шелухе, филе кадианского кабана, сопровождаемые сладкими ватрушками с фруктами, сливками и интийским сиропом. Позолоченный сомелье подавал искристое саматанское розовое, крепкий кадианский кларет, сладкое и тягучее токайское с виноградников Гидрафура и обжигающий мордианский шнапс.
   Мы пребывали в хорошем настроении, и великолепный ужин позволил нам расслабиться. Никто не вспоминал о делах или о том, что они могут от нас потребовать. Чтобы дать сознанию отдохнуть, иногда надо забывать обо всём.
   А мне был необходим ясный ум.
 
   Мы возвратились в Каср Дерт следующим утром. Стальное утреннее небо над островной грядой Кадукадского моря прорезало пылающее красное солнце. Когда наш боевой катер проносился над скалистым материком, вересковые холмы уже окрасило розовым жаром.
   Несмотря на то что мы передавали верные пропускные коды, нас шесть раз брали в прицел. Однажды навстречу вытелела пара кадианских «Мародёров», зажимая катер в тиски и проверяя нас.
   Военная безопасность стала для кадианцев образом жизни. Всякий гражданский транспорт, челнок или космический корабль проверялся строжайшим образом. Особенно тщательно следили за судами, которые вели себя подозрительно или отклонялись от установленного маршрута. Эмос поведал мне, что шесть месяцев назад шлюпка, нёсшая на своём борту дьякона из Арнуша, прибывшего на Кадию ради пропагандистского семинара, была сбита над Морем Канска только потому, что не смогла передать верные коды. Это заставило меня задуматься над тем, как же наш неведомый враг умудрялся высаживать и забирать своих слуг с Кадии.
   Если, конечно, как и мы, он не обладал чином и правом легко обходить рутинные проверки службы безопасности.
 
   Нам пришлось сделать крюк в шестьдесят километров к западу от Каср Дерт, чтобы обойти эпицентр боевых действий. Утреннюю дымку пронизывали вспышки и огненные следы массированных ракетных ударов.
   Восемь полков кадианских ударных войск, которым оставалось всего несколько дней до отправки на один из внутренних миров-крепостей Кадианских Врат, проходили огневую подготовку в реальных условиях.
   Час спустя мы наконец опустились на посадочной площадке собора. Военные колокола в каждой башенке и динамики в бункерах извещали, что рёв сражения, доносящийся с близлежащих полей и вересковых пустошей, всего лишь тренировка.
   Мы разделились. Фишиг и Эмос спустились в архив, чтобы заняться изучением заказанных нами отчётов и продолжить исследования. Биквин в сопровождении Гусмаана отправилась обследовать полки апостолеума Экклезиархии. Иншабель и Нейл наведались в каталог отчётов Администратума.
   Я и Медея двинулись к Министерству Внутренней Обороны.
 
   На Кадии не существует арбитров. В мире царит постоянное военное положение, и в результате за всем, что касается гражданского порядка, наблюдает Внутренняя Гвардия, подразделение Кадианской Имперской Гвардии. В самом сердце Каср Дерт, административной столице региона, располагается их штаб - Министерство Внутренней Обороны, серая каменная башня, примыкающая к крепости военного губернатора.
   Ряды Внутренней Гвардии пополняются «случайным» образом. Один из десяти солдат, завербованных в вооружённые силы Кадии, после прохождения базовой подготовки и инструктажа направляется на службу во внутренние войска, вне зависимости от своих достижений и задатков. В результате многие солдаты отбывают службу прямо в родном мире, и Кадия может похвастаться одними из наиболее эффективных и квалифицированных планетарных сил обороны среди любых миров Империума.
 
   Нас принял полковник Иббет, сильный, поджарый мужчина примерно сорока лет, выглядевший так, словно был готов вести набег прямо в Око Ужаса. Он оказался учтив, но недоверчив.
   - У нас нет никаких данных о незаконной или подозрительной иммиграции.
   - Почему, полковник?
   - Потому что такого не бывает. Система не допускает.
   - Но конечно же, случаются досадные исключения?
   Иббет, затянутый в серо-белую униформу, накрахмаленную и отутюженную так, что о её складки можно было порезаться, только сложил пальцы домиком.
   - Ладно, - сказал я, меняя подход. - А что если кто-нибудь захотел бы проникнуть на планету анонимно? Как это могло бы произойти?
   - Никак, - ответил полковник, явно не собираясь сдаваться. - Все идентификации и цели визита регистрируются и каталогизируются. Любые нарушения будут мгновенно обнаружены.
   - Тогда мне хотелось бы начать с документов, где отмечены подобные нарушения.
   Иббет покорно провёл нас в зал кодиферов и поручил военному клерку помочь нам найти отчёты. Мы сортировали и проверяли их без малого три часа, постепенно начиная уставать от бесконечных списков орбитальных абордажей, аэрокосмических перехватов и наземных рейдов. Полный обзор только этих отчётов должен был занять недели.
 
   Именно так нам и пришлось поступить. Мы потратили десять с половиной недель на изыскания в архивах и каталогах Каср Дерт, работая посменно и обитая в каютах на борту боевого катера. Раз в несколько дней мы возвращались на «Иссин», чтобы немного отдохнуть и подумать.
   К тому времени, как мы завершили бумажные дела, установилась настоящая зима.
 

Глава четырнадцатая
 
ЗИМА ДАЁТ ШАНС
 
ПРОКЛЯТЫЙ ОБРЕТАЕТ ИМЯ
 
ПИЛОН В КАСР ГЕШ

   Зимнее время на Кадии. Сверкающие льдины, плавающие в иссиня-стальных водах Кадукадского моря по утрам, и слегка припорошенные снегом вересковые пустоши. В это время года отвратительная корона Ока Ужаса видна даже мимолётным днём. Безобразное розовато-лиловое ночное сияние в холодном дневном небе превращается в фиолетовую кляксу, напоминающую пятно от пролитых чернил.
   Казалось, что за нами постоянно наблюдают. На нас сверху глядело налитое кровью, гневное Око.
   Но больше всего неприятностей нам доставляли ветра, рождающиеся в арктических широтах, холодные и пронизывающие, точно штыки кадианцев. Высокогорные озера замёрзли, и смертельные туманы-погонипы