Абнетт Дэн. Рейвенор

   – Дюбо. Нинкер. Кто тебя выпустил?
   Обезумев от ярости, Ранклин снова взмахнул топором. Кара изящно отскочила назад. Опять удар, опять отход. Дюбо необходимо было разоружить и уложить на пол. Стало заметно, что он начал сдавать. На его губах выступила пена.
   Дюбо снова рванулся вперед со скоростью и свирепостью, удивившими Кару. Она попыталась откатиться, но противник задел ее локтем, и Свол почувствовала, как пол уходит у нее из-под ног. Она упала прямо на кресло Рейвенора.
   Завывая, Дюбо вскинул топор и бросился в атаку.
   Кара отчаянно пыталась найти хоть какое-нибудь оружие, хотя бы что-то, что можно было бы швырнуть в ответ.
   К креслу Рейвенора была прикреплена какая-то металлическая, увесистая на вид штуковина. Кара крутанула диск управления, сорвала ее и запустила в лицо Дюбо. Тот машинально поднял топор и отбил летящий предмет.
   – Кара? Прочь с дороги.
   Свол упала. Хотя она и была «затупленной», но почувствовала ужасающий поток псионической энергии, высвободившийся из покореженного кресла. Стены трюма внезапно покрылись ледяными узорами.
   Дюбо оторвало от пола и размазало по противоположной стене. Зазубренный топор с грохотом выпал из его рук. Мастер кавеи висел в двух метрах над полом, будто приколотое к доске насекомое. Он судорожно хватал ртом воздух, его глаза вылезали из орбит.
   – Итак, Дюбо. Кого ты назвал ублюдком?
   Ранклин закричал. Сознание Рейвенора сокрушило его. Каждая кость в теле бывшего дрессировщика оказалась измолотой в пыль.
 
   Заэль схватил Кыс за руку.
   – Боже-Император! – вскрикнул он, и его голос эхом разнесся в пугающей тишине отсека реально-пространственных двигателей.
   Она тоже почувствовала нечто очень сильное, даже более жуткое, чем стремительный кошмар психической мощи Кински. Пэйшенс села прямо на палубу и прижала к себе мальчика.
   – Все в порядке, – прошептал он.
   – Да?
   Заэль кивнул.
   – Думаю, что кому-то предстоит поганый денек общения с «Креслом».
 
   – Святое дерьмо, – пробормотала Кара, поднимаясь.
   Жуткая псионическая сила исчезла. Обезображенный, бесформенный труп Дюбо сполз по стене, словно пласт намокших обоев.
   – Вы в порядке? – обратилась Свол к инквизитору.
   – Нет, – ответил он странно искаженным голосом. Видимо, Дюбо повредил вокс-транслятор. – Нет времени, Кара. Я нужен в другом месте.
   – Но…
   – Никаких «но». Мы погибнем, если я не вмешаюсь. Охраняйте меня.
   – Безусловно.
   Ответа не последовало. Кара поняла, что он уже ушел, высвободив свое сознание. Она подобрала пистолеты и направилась к двери.
   В коридоре все еще продолжалась ожесточенная перестрелка.
   – Гарлон!
   – Что?
   Нейл посылал заряд за зарядом. Ему отвечали плотным огнем.
   – Я нашла здесь босса! – Каре приходилось перекрикивать пальбу. – Как наши дела?
   – Просто омерзительно! – проревел Гарлон.– Как минимум четверо ублюдков в хорошем укрытии. Туда мы не пойдем.
   Кара высунулась из-за двери и дала очередь сразу из обоих пистолетов.
   – Мне надо охранять Рейвенора! – крикнула она, отступая обратно.– Думаю, тебе стоит вернуться и попытаться добраться до мостика!
   – И бросить тебя здесь?
   – Таков план, помнишь? Давай придерживаться его.
   – Но…
   – Просто уноси задницу! Я справлюсь!
   Он прекратил стрелять и досмотрел на нее:
   – Уверена?
   – Проклятие, да. Ведь это же я.
   Гарлон улыбнулся. Она всегда любила эту улыбку.
   – Доберись до мостика. Убей их всех, – сказала Кара.
   Нейл кивнул и сменил обойму.
   – Увидимся позже, Кара Свол.
   – Будь уверен.
   – Прикрой меня,– сказал он, поднимаясь. Свол накрыла коридор шквальным огнем. Нейл бросился бежать. Спустя минуту разъяренные охотники с новыми силами возобновили стрельбу.
   – Вот так, – сказала сама себе Кара.
 
   – Разве мы не должны что-нибудь сделать? – спросил Зарджаран.
   Тониус хотел пожать плечами, но знал, что это повредит его руке. Было слышно, что охранники вступили с кем-то в ожесточенную перестрелку. Еще двое или трое их приятелей пришли к ним на помощь. От непрерывной стрельбы по палубе стелился дым.
   «Это спасение, – задумался Тониус,– или смерть?» Должен ли он подняться и попробовать что-нибудь предпринять? Именно это имел в виду Зарджаран. Не «мы», а «ты», Карл.
   Он мог попытаться напасть на охрану сзади, пока те были увлечены перестрелкой. Конечно мог. Только дайте ему для начала чертов танк «Леман Русс» и роту Адептус Астартес. Вот тогда он вполне сгодится для этой работы.
   – Нам не стоит пока высовываться, – сказал Тониус.
   – В самом деле? – Зарджаран заглянул ему в глаза. – Но я думал…
   – И что же ты думал?
   – Ничего.
   «Думал, что я герой? Несгибаемый агент Инквизиции? Подумай еще раз».
 
   Матуин уже нервничал не на шутку.
   – Именем Терры, госпожа, сделайте же что-нибудь!
   – Не могу! – отозвалась Прист. – Кто бы ни сотворил это, он очень постарался. Мы блокированы. Но и у них не больше власти над кораблем, чем у нас. Что это было? – Она подняла удивленный взгляд от когитатора.
   Матуин тоже огляделся. Никакого движения. Неужели тот охотник наконец добрался до них?…
   – Точно ветер, – сказала Прист. – Шум крыльев? Я…
   Она в ужасе смотрела на дисплей пульта, который стремительно затягивала корка изморози. Затем белая пелена покрыла ее пальцы, кольца, бархатные рукава…
   – О м-милостивый Боже-Император, защити м-ме-ня…– заикаясь, произнесла Циния.
   – Он тебя не слышит, – загрохотал в ее голове голос Кински.
   Прист окинула взглядом энжинариум. Никого.
 
   Кински стрелой слетел с потолка и заглянул в ее испуганные глаза. Он выпустил шипы, чтобы удобнее было продираться сквозь ее тонкие ментальные стены.
   Что-то твердое и разъяренное ударило в сознание Кински, бросив его через весь энжинариум. Мучась от жаркой боли, кровоточа псионической энергией, Кински собрался в бронированный ментальный шар, вокруг которого хлестали бритвенно-острые нити.
   – Кински.
   Наконец проявился противник. Он принял очертания морского хищника, огромной мерцающей внутренним светом рыбы с пилами длинных зубов. Она обогнула материальные опоры ближайшего моторного блока, сверкая янтарной энергией в бессмертных глазах.
   – Рейвенор.
   Ударив хвостом, двадцатиметровая рыбина проплыла по воздуху к дрожащему бронированному шару. Кински изменил свой нематериальный облик, превратившись в гигантского богомола с огромными клешнями, из безумных глаз которого исходил перламутровый свет.
   – Помнится, ты предлагал разобраться, Кински. Давай.
   Рейвенор взмахнул хвостом и, закатив глаза и разевая пасть, устремил свою ментальную форму вперед, готовясь вцепиться в противника.
   – Что это, черт возьми?! – пробормотала Прист.
   Матуин посмотрел туда, куда она показывала. Воздух в отсеке мерцал и дрожал. Ни с того ни с сего на абсолютно пустой палубе появилась вмятина, потом другая, а следом еще две в покрытии стен. Что-то невидимое промчалось над одним из металлических мостков. В ту же секунду, испуская водопады искр, рухнул и развалился на части девятиметровый моторный блок.
   Следы огромных зубов появились на одной из труб. Она оторвалась от стены и, выпустив столб пара, взлетела в воздух. Затем труба, казалось, во что-то врезалась и с жутким лязгом упала на пол. Ледяные полосы пробежали по палубе и исчезли так же быстро, как появились. Призрачные огни начали вспыхивать на ограждениях.
   – Я… я не знаю, – сказал Матуин.
   Что-то странное творилось с его чувствами и внутренним слухом. Бросив взгляд на Прист, он понял, что и капитан испытывает то же самое. Внезапно Зэф почувствовал запах цветов.
   – Лаванда! – выкрикнула Циния.
   Затем соль. Потом древесный уголь, зацветшая вода. А после – кровь.
   – Трон! – Прист зажала, нос и откашлялась.
   На палубе образовалась неровная трещина, и во все стороны полетели металлические осколки.
   – Прист… госпожа… – сказал Матуин, – Вы должны сосредоточиться. Не обращайте внимания. Заставьте систему снова заработать.
   – Но…
   – Сделайте это!
   Циния склонилась над клавиатурой и приступила к работе. В противоположной стене отсека образовалась огромная вмятина, размером с демипахидерма.
   – Не отвлекайтесь! – прокричал Зэф.
   В нескольких сантиметрах от его головы промчался лазерный импульс. За ним последовали другие.
   Охотники все-таки нашли их.

Глава 4

   – Скох! Немедленно доложите обстановку, черт вас побери! Мой навигатор говорит, что в вашем корабле кипят псионические силы.
   Фивер нажал на кнопку «ответ».
   – Потерпите, Фекла. У нас возникли проблемы, но мы их улаживаем.
   – Я хочу, чтобы этот корабль сгорел, Скох! – протрещал искаженный воксом голос Феклы. – Сгорел и исчез вместе со всем экипажем! В этом заключался смысл этого долгого предприятия!
   – Скажите ему, чтобы он заткнулся, – не выдержала Мадсен.
   – У нас все в порядке, Фекла. – Фивер глубоко вдохнул.– Просто несколько непредвиденных препятствий. Прошу, подождите.
   Он отключил связь.
   – Итак? Это и был ваш план, леди?
   Мадсен и Ахенобарб склонилась над телом Кински. Псайкер дергался и метался в кресле.
   – О боги! – прошептал телохранитель.
   На горле псайкера появился красный след от укуса, а на губах проступила ярко-алая кровь. Кински до хруста сжал зубы.
   – Рей… вен… ор… – пробулькал он.
   – Проклятие! – воскликнула Мадсен.
   – Леди, – Скох нахмурился,– похоже, ваша столь идеально задуманная ловушка трещит по швам.
   – Я… – начала было Мадсен.
   – Чш-ш-ш! – Фивер приложил руку к уху и прислушался к голосам своих людей, вызывавшим его по воксу.– Думаю, вам придется все исправить, леди.
   – Как? Кински…
   Скох достал из заплечного кожаного чехла длинноствольное лазерное ружье и зарядил его.
   – Я принимаю командование на себя, Мадсен. Мои люди докладывают, что обнаружили капитана и еще одного человека возле самой кормы. Отправляйтесь туда. Наверняка дублирующий пульт расположен там. Идите и сделайте так, чтобы все опять пошло как надо и мы снова смогли обрести контроль над этой развалиной.
   Мадсен сжала в ладони автоматический короткоствольный пистолет и посмотрела на телохранителя Кински.
   – Ясно. Ахенобарб, ты идешь со мной.
   – Думаю, что так будет лучше всего, – кивнул Скох.
 
   Лазерные импульсы и град пуль не давали Прист и Матуину высунуться из-за пульта когитатора, от которого уже отскакивали целые куски облицовки. Зэф насчитал, по меньшей мере, пятерых охотников. Трое на палубе, двое на подвесных мостках. Их с капитаном зажали в угол. Матуин даже не мог поднять голову, чтобы выстрелить в ответ, не говоря уже о том, чтобы позволить Прист завершить работу.
   Им оставалось только дожидаться своей гибели.
 
   Кара осторожно высунулась из дверного проема и открыла огонь из обоих стволов. В этот раз ей удалось заработать очко. Один из охотников, оказавшийся излишне самонадеянным, повалился навзничь.
   Но у нее оставалось только две обоймы.
   Свол обернулась на кресло Рейвенора. Разбитое и покореженное, оно было недвижимым и выглядело пустым.
 
   Я стал циклоном, разметавшим ливень псионических дротиков. Кински бросился вниз, уходя от моей смертоносной волны, и ударил ментальным копьем. Я превратился в сверкающую лавину, обрушился на него и сломал копье, но Кински маслом скользнул в сторону и воткнул в мой бок обломок древка. Подобно крови, брызнула псионическая энергия. Я усмирил боль, развернулся и выдохнул поток пирокинетического пламени, воспламенив масляную пленку Кински.
   Взревел огонь – розовый, мрачный, яростный. Я услышал крик своего врага. На какую-то долю секунды мне показалось, что я победил его.
   Но затем он поднялся из пламени. Кински ненадолго обрел свою человеческую форму, рассмеялся, широко раскинул, руки, и его полные ненависти глаза превратились в хохочущие рты. Не причинив никакого вреда, огонь соскользнул с него.
   Да будет так. Бой еще не закончен. Мы стали перекидываться ментальными ловушками, с каждым разом все более сложными и изобретательными. Яркие, запутанные лабиринты, которые разворачивались лентами, защелкивались капканами, а потом превращались в кислоту.
   Наконец, мы сбросили их. Поняв, что и эти уловки бесполезны, мы обрушили друг на друга вьюги ментальных кинжалов. Затем мы сошлись снова. Наши нематериальные формы стремительно перемещались и трансформировались, когда мы пытались переиграть друг друга и подготовиться к следующему выпаду. Наши зыбкие эктоплазматические образы изгибались, крутились и искажались, лопаясь, как кожа в кипящем молоке, сдувались, как пузыри, взрывались струями жидкой лавы.
   Кински внезапно стал распластавшейся, напоминающей кальмара тварью и хлестнул по мне двадцатиметровыми щупальцами. Я уже поднял один за другим несколько стальных щитов, но те прогнулись под его ударами. Тогда я развел пластины в стороны и резким движением сомкнул их, когда щупальца потянулись ко мне снова. Некоторые из них удалось перерубить. Из отсеченных конечностей брызнули клубы чернильной боли и гнева. Прежде чем он успел прийти в себя, я обратился в ощетинившийся шар, метнул во врага сноп игл и пригвоздил его к текучей пространственно-временной материи.
   Кински взвыл, но вырвался. В тех местах, где я пробил его ментальное тело, реальность оказалась серьезно повреждена и адское пламя варпа засияло в разрывах.
   Кински начал пульсировать и изменяться. Через мгновение он снова принял человеческие очертания, а потом раскололся пополам, будто нечто огромное проросло сквозь него. Порождение дыма и тьмы, отвратительное, безглазое, допотопный монстр из древнего мифа.
   Казалось, ничто не в силах остановить его. Кински был чудовищно мощным псайкером. Многие годы я учился и тренировался, благодаря чему и обрел свое искусство. Но мне было не сравниться с мощным, неструктурированным разумом Кински. Однако я просто не мог ему проиграть. Я отказывался быть побежденным столь диким сознанием.
   А тем временем он неуклонно теснил меня.
   Корпус «Потаенного света» неистово содрогнулся. Скох, оставшийся на мостике, увидел, как замигали аварийные огни на дисплеях всех терминалов.
   Палуба под его ногами покачнулась от очередного удара. Что это было? По ним стреляли? На ближайшем мониторе высветились данные, подтверждающие его догадку. Два попадания в центральную часть судна. Один из отсеков правого борта разгерметизирован, повреждение обшивки. Пожар в отсеке реально-пространственных двигателей. Включились аварийные системы. Двери и люки на всем судне автоматически захлопнулись.
   В изумлении Скох активизировал канал вокс-связи.
   – Фекла? Что, черт возьми, ты делаешь?
   – Стреляю, конечно же, – пробулькал вокс.– Мне надоело ждать, и я боюсь, что этот проклятый инквизитор вырвался на свободу.
   – Фекла! – прорычал Скох.– Прекрати огонь!
   «Потаенный свет» снова содрогнулся.
   – Не могу, Фивер. Извини. Я должен удостовериться, что и судно, и его команда мертвы. А если вы не можете доставить мне такую радость, отправив корабль к звезде, что мне остается делать? Ничего личного.
   Очередной мощный толчок. Завыли сирены. Скох почувствовал запах дыма.
   – Ну и сволочь же ты, Фекла.
   – Да какая разница. Фивер, старый приятель, советую тебе выбираться из этой смертельной западни. Я подберу тебя. Но поспеши, мы не собираемся долго возиться с этим кораблем.
   Вокс умер. Будто подтверждая слова капитана, «Потаенный свет» снова затрясся. Скох подхватил длинноствольное лазерное ружье и направился к выходу. Где-то неподалеку, в конце центрального корабельного коридора, располагался спасательный модуль. Фивер уже почти добрался до него, когда ему навстречу вышел Гарлон Нейл.
   Оба среагировали мгновенно. И одновременно открыли огонь. Выстрелив от бедра из длинноствольного ружья, Скох укрылся за переборкой. Загрохотал болтерный пистолет Нейла. Бывший охотник за головами бросился к боковому люку.
   Коридор наполнился дымом. Палубу и стены изрешетили дыры и покрыли вмятины. Заряды Нейла рикошетили от переборки. Лазерные импульсы, выпущенные охотником, распускались огненными шарами и отражались от люка, за которым прятался Гарлон.
   Патовая ситуация, по крайней мере, до тех пор, пока у одного из них не кончатся боеприпасы. Но Скох не думал, что у них так много времени. Орудия Феклы уничтожат «Потаенный свет» уже через несколько минут.
   У Фивера возникла идея. Не обращая внимания на болтерную пальбу, он выбил из ружья энергетическую ячейку и вставил другую. Специальный заряд, очень мощный, полезный в тех случаях, когда дичь оказывается слишком крупной.
   Выпущенный с такого расстояния, заряд должен пройти прямо сквозь люк. И сквозь идиота, который за ним стоит.
 
   Раз в несколько секунд орудийные башни «Октобер кантри» расцветали огненными цветами. Корабль не принадлежал к классу военных судов и не обладал оружием, способным уничтожить противника одним залпом. Но, как и большинство каперов, «Октобер кантри» обладал достаточной огневой мощью, чтобы позаботиться о себе. В конце концов, непрерывная бомбардировка должна была разнести судно Прист на куски.
   Дрейфующий, беспомощный «Потаенный свет» был беззащитен. Обшивка рвалась словно фольга. Прорехи на корпусе либо сверкали разрядами коротких замыканий, либо пылали красным жаром.
   Некоторые, довольно обширные пространства «Потаенного света» уже были выжжены дотла и открыты вакууму. Во многих наглухо задраенных отсеках бушевали пожары.
   Мадсен пробиралась к корме.
   – Нам надо просто… просто найти лихтер и убираться отсюда, – осмелился предложить Ахенобарб.
   – И куда мы отправимся? – зло бросила Мадсен.– Едва ли это подходящий выход. Боже-Император, не могу поверить, что Фекла оказался таким психопатом!
   – Так что будем делать? – не отставал Ахенобарб.
   – Закончим дело. Разберемся с Прист, избавимся от нее и вернем себе контроль над судном. Я смогу включить щиты. Они не дадут безумцу разнести нас на куски.
   Телохранитель явно засомневался, но он привык подчиняться ее приказам, а потому промолчал. Палуба задрожала от очередного попадания.
   – Пойдем! – сказала Мадсен.
   Она собиралась пробежать по отсеку реально-пространственных двигателей, чтобы выиграть добрых пять минут времени, но его люки оказались задраены.
   – Этот отсек разнесли!… – простонал Ахенобарб. – Надо искать обходной маршрут.
   Мадсен посмотрела на дисплей дверной панели.
   – Нет, внутри сохраняется давление. Но там пожар. Стоит рискнуть.
   Она достала мультиключ, прижала его к пульту и открыла замок. Люк распахнулся. Наружу вырвались жар и клубы обжигающего дыма. В двухэтажном зале моторного отсека плясало пламя и ревела тревога. Мадсен закашлялась, но все же двинулась вперед, не обращая внимания на разгулявшийся внизу огонь.
 
   Кыс и Заэль на себе почувствовали первый свирепый удар Феклы и бросились бежать мимо моторных блоков сквозь адское пламя, распространенное рухнувшим энергоконденсатором. Добравшись до выхода, они обнаружили, что люки автоматически закрылись.
   Пришлось искать другой путь к спасению. Все заволокло едким дымом. Стало трудно дышать. Кыс помогла мальчику вскарабкаться по раскалившимся металлическим ступеням на верхний уровень отсека. Огонь уже подбирался к ним.
   – Назад! Назад! – закричала Кыс. – Нам надо вернуться и…
   – Сзади! – внезапно завопил мальчик.
   Ахенобарб возник из ниоткуда, появился из черного облака. Кыс даже не успела выхватить пистолет. Телохранитель размахнулся и с такой силой ударил Пэйшенс, что девушка повалилась на решетку. Оружие полетело в огонь.
   Ахенобарб наклонился, собираясь добить ее. У Кыс остался только болин. Она выхватила кинжал и воткнула его великану в трицепс.
   Он отпрянул и заскулил от неожиданной боли. Не теряя ни секунды, Кыс всадила клинок прямо в лицо противника. Ахенобарб отшатнулся, перевалился через перила и рухнул в бурлящее пламя.
   Но в то же мгновение чья-то пуля вгрызлась в левое плечо Кыс. Девушка снова упала. Мадсен шагнула вперед, держа пистолет наготове. Позади нее обрушилась часть мостков.
   – Я же сказала, что будет, если я вновь увижу вас,– процедила сквозь зубы Кыс, пытаясь подняться.
   – Что? Убьешь меня? – усмехнулась Мадсен.
   Кыс огляделась. Она была безоружна и истекала кровью, Мадсен уже нажимала на курок. Ментальным усилием Пэйшенс сорвала с застежки комбинезона рыбьи чешуйки – одну, вторую, третью… Вращаясь и гудя, они вспороли Мадсен трахею. Дергаясь и беспорядочно стреляя по сторонам, агент министерства полетела в объятия огненной бури.
   – Пойдем. – Пошатываясь, Кыс подошла к Заэлю – Пора.
   Мостик был пуст. Тело Кински лежало за вторым рулевым терминалом. Халстром растянулся в командном кресле. Экраны дисплеев светились, показывая, как орудия «Октобер кантри» уничтожают «Потаенный свет».
   Псайкер задергался. Улыбка скривила его губы. Это был тяжелый бой, должно быть, самый трудный ментальный поединок в его жизни. В мощи Рейвенору не откажешь. Но теперь дело приближалось к развязке. Далеко отсюда, в основном зале энжинариума, нематериальные челюсти Кински смыкались на горле инквизитора. Для заключительного, артистичного росчерка ментальная форма Кински вытянула из себя ядовитые зубы, готовясь нанести последний удар.
   А на мостике с жутким хрипом поднялся и сел Вистан Фраука. Кровавый пузырь образовался у его ноздрей и лопнул. Медленно, очень медленно неприкасаемый заставил себя склониться над телом Кински.
   – Эй,– сказал он и хлопнул псайкера по щеке.– Эй!
   Качнувшись назад, Фраука достал пачку папирос с лхо и зажигалку. Прикурив, он выдохнул дым и заметил, что тонкая белая струйка вытекает из отверстия в его груди.
   – Проклятие! Эти штуки убивают вас,– пробормотал себе под нос неприкасаемый и слабо ухмыльнулся. – Эй! – Вистан пнул ногу Кински.
   Псайкер оставался неподвижен.
   Фраука медленно полез под пиджак и выключил ограничитель.
   Внезапно, омерзительным образом втянутый обратно в собственный череп, Кински дернулся и проснулся. Открыв глаза, псайкер уставился на Фрауку.
   Вистан вынул папиросу изо рта, выдохнул дым и снова воткнул ее между губами, а затем потянулся вперед и с противным хрустом свернул псайкеру шею.
   – Вот это другое дело, – произнес Фраука.
   Он снова включил ограничитель, вынул папиросу изо рта и…

Глава 5

   Кински неожиданно не стало. Его псионическая форма оплавилась, эктоплазматическая структура растаяла как снег. Он был мертв. В этом у меня не оставалось сомнений, хотя я и не мог понять, как это произошло.
   Мое сознание было истерзано, но я понимал, что все еще не могу позволить себе потерять его. Я чувствовал чудовищные повреждения, причиняемые беззащитному судну.
   Я обвел взглядом энжинариум. Охотники Скоха по-прежнему не позволяли Матуину и Прист высунуться из-за когитатора. Пришлось разобраться с ними при помощи псионических кинжалов. Были они мертвы или просто отключились – что меня не слишком волновало, – но они попадали там же, где стояли,
   – Циния!
   – Г-гидеон?
   – Поднимайтесь! Все чисто! У нас нет времени! Вставайте и отмените коды Мадсен… Пошевеливайся, женщина!
   Прист и Матуин поднялись. Циния занялась пультом. Судно вновь закачалось от сильного удара.
   – Что за чертовщина происходит с моим малышом? – завопила Прист.
   – Просто отключай коды! Необходимо поднять щиты!
   Она старалась делать то, что ей приказывали. Но, в случае успеха, на мостике должен оказаться кто-то, кто поднимет щиты.
   Я вылетел из энжинариума и помчался через палубы и переборки, через каюты, открытые вакууму, через отсеки, пожираемые огнем. Я пронесся по малому трюму, попутно выжигая сознания охотников, уже почти одержавших верх над моей драгоценной Карой.
   – Тащи мое кресло к мостику! – прозвенел я в ее голове, устремляясь дальше, через боковые переходы, по коридору, идущему вдоль оси судна. Там я увидел Нейла. Не останавливаясь даже на мгновение, я бросил Фивера Скоха в стену. Тот грузно повалился навзничь и потерял сознание.
   Я вылетел на мостик. Там было шумно и ярко. Мигали аварийные огни и руны дисплеев, выли тревожные сирены, звенели вызовы воксов, жужжали зуммеры кодиферов.
   Неподвижное тело Кински лежало в кресле, а поверх него распластался Вистан Фраука. За капитанским пультом я увидел Халстрома. Он тоже казался мертвым, но я слышал его редкое дыхание и чувствовал, насколько искалечено его сознание.
   – Халстром! Халстром!
   Он пошевелился, но не очнулся. Иного выбора у меня не было. Пришлось надеть его тело. Эльман вскрикнул и резко пробудился. Используя его познания, я изучил все еще заблокированный главный пульт. Ауспекс показывал, что «Октобер кантри» подошел почти вплотную и продолжает стрелять.
   Пальцами Халстрома я включил внутренний канал связи…
   – Прист! Вы закончили? – Мои слова звучали странно, произносимые голосом Халстрома.
   – Говорит, что почти закончили,– ответил Матуин.
   Пауза.
   – Попробуйте сейчас.
   Ничего.
   – Поправка,– добавил Матуин.– Пробуйте снова.