Страница:
Они видимо, считают, что он должен был сделать себе рекламу в американском стиле: ах я бедный-несчастный, посмотрите на меня, пожалейте меня, восхищайтесь, как я борюсь с чумой двадцатого века, и давайте все вместе споём «аллилуйя» и пожертвуем по доллару в фонд борьбы со СПИДом! Я ещё вам покажу мои раны — смотрите, щупайте, восхищайтесь…
Фредди Меркьюри никогда не унизился бы до этой американской пошлости. Он не хотел, чтобы его жалели — не тот характер. И он помогал другим людям, больным СПИДом, жертвовал для них огромные деньги, завещал основать фонд борьбы с этой болезнью. Он понимал, что его уже не спасут — но хотел, чтобы спасли других. Чтобы помочь страдающим людям, он позволил использовать своё имя в борьбе со СПИДом — прекрасно осознавая, что высокопоставленные геи воспользуются этим, чтобы окончательно записать его в свои ряды.
Рика Ская трясёт от ненависти и одновременно от наслаждения, когда он говорит о его смерти. С особым удовольствием он отмечает ажиотаж, устроенный вокруг дома Фредди в последние две недели его жизни. Кто-то из осведомителей в доме сообщил, что конец близок — и дом окружили толпы папарацци. Они ломились в дом, чуть ли не лезли в окна, требуя, чтобы Фредди к ним вышел и ведя истеричные репортажи от его дома. Фредди не давали даже умереть спокойно. Полиция отказалась вмешаться, спокойно наблюдая за этим безобразием. Все, кто приходил в те дни к Фредди, вынуждены были делать это с чёрного хода, потому что при приближении к дому на них бросались толпы папарацци. Неплохое шоу в прямом эфире — затаив дыхание, Запад ждал, когда же сдохнет ненавистный Меркьюри. А журналисты боролись за право первыми сообщить радостную новость Хозяевам.
О смерти Фредди свидетельства, как всегда, противоречивые, и приходится анализировать все, пытаясь отличить правду от лжи.
23 ноября 1991 года, за сутки до смерти, он продиктовал официальное заявление для прессы, в котором сообщил о своей болезни, заявив, что скрывал эту информацию, чтобы защитить близких людей. Пресса разразилась истерическим визгом. Фредди умирал под восторженное улюлюканье прессы, в атмосфере страшного, мерзкого и беспрецедентного скандала. Многие газеты заранее заготовили гадкие некрологи.
Пресса истошно кричала о его гомосексуализме, но поклонники завалили дом Фредди письмами поддержки, в которых заявляли: им наплевать, что о нем говорят. Толпы людей приходили к дому Фредди и часами стояли в надежде что-либо узнать о его здоровье, что поразительно напоминало ситуацию вокруг дома Пушкина в последние три дня его жизни.
О происходившем в самом доме есть несколько расходящихся друг с другом свидетельств — правду о его смерти надо было скрыть, как и правду о его жизни.
Единственным свидетелем смерти Фредди является его друг Дэйв Кларк. Вечером 24 ноября он пришёл в его дом, остался у его постели (Мэри Остин в это время ушла домой) — и Фредди скончался в его присутствии.
Задним числом Хаттон и Фристоун пытались опровергнуть свидетельства Дэйва Кларка, говоря, что в момент смерти Фредди его не было в комнате. Хаттон даже ругал Кларка. Чтобы ещё раз удостовериться, насколько можно верить этой парочке, посмотрим, что они говорили о смерти Фредди.
Хаттон утверждал, что перед смертью Фредди в спальне находились он и Дэйв Кларк. Затем «Фредди попросился в туалет. Я помчался вниз по лестнице, чтобы Питер помог мне. Я сказал Питеру: надо поменять ему бельё и одежду прежде, чем он встанет. В этот момент Дэйв из приличия вышел. И Фредди умер».
А по словам Фристоуна, Дэйв Кларк находился с Фредди в спальне, а Хаттон — на кухне: «… В это время сверху спустился Дэйв Кларк и попросил Джима и меня подняться и помочь Фредди дойти до туалета… Фредди вплоть до самого конца гордился тем, что никогда не был привязан к постели… Всю последнюю неделю мы водили его до туалета и обратно, держа под руки… Когда мы стали аккуратно приподнимать его с кровати, выяснилось, что в этом уже нет необходимости. Фредди не дышал».
Как видите, история Фредди все время напоминает фильм «Расемон» — нет двух совпадающих свидетельств.
Потом Дэйв Кларк так начинал свой рассказ:
«Была примерно половина седьмого. Врачи только что ушли…».
Какие врачи? Известно, что Фредди отказался от врачей и лекарств, и из медиков его навещал только личный врач Гордон Аткинсон — это подтвердил и Дэйв Кларк. Потом в фальшивых биографиях Меркьюри писали, что в полседьмого из дома ушёл Гордон Аткинсон — но Дэйв Кларк сказал «врачи», а не «врач»! И если бы он имел в виду Аткинсона, он назвал бы его по имени и фамилии — он хорошо его знал.
Вот почему понадобилась шитая белыми нитками дезинформация про дом, превращённый в госпиталь и полный докторов и сиделок. Если в доме умирающего полно врачей, то нет ничего удивительного, если двое из них вышли из его спальни. Но если он отказался от врачей, а за полчаса до его смерти из его спальни выходят сразу двое, а потом эта же пара встречает родителей покойного — это уже интересно.
Люди, которых увидел Дэйв Кларк, не были врачами. Скорее всего, он не хотел никого обмануть — он сам ошибся. Ничего удивительного — ведь он никогда не видел зороастрийских священников. И вряд ли у него было время и настроение внимательно разглядывать двух мужчин в белых халатах и белых шапочках, вышедших из спальни умирающего Фредди со странными металлическими коробочками в руках.
И это значит, что маги совершили над умирающим Фредди патет — обряд зороастрийской исповеди, которую положено проводить перед самой смертью. По зороастрийским обычаям, все обряды, связанные со смертью, проводят два священника. Фредди ушёл из жизни, как верующий человек — вызвав священников, исповедовавшись и причастившись.
Кларк говорил, что в последний день своей жизни Фредди лежал на белой простыне и в белой одежде — а именно так, омывшись и облачившись в белое, принимают смерть зороастрийцы. И его удивило спокойное лицо и улыбка Фредди.
Конечно, биографы скажут, сославшись на Хаттона, что Фредди в последние два дня жизни не мог говорить и никого не узнавал. Это ложь — факт, что за день до смерти он продиктовал заявление для прессы, значит, как бы он ни был плох, исповедоваться он мог. К тому же Мэри Остин разговаривала с Фредди в день его смерти. Фристоун говорил, что его удивило, как Фредди в его состоянии мог ещё высказывать просьбы.
Нужно было сфальсифицировать не только его жизнь, но и смерть — чтобы никто не понял, как умер Фредди. А то, что жрецы были в доме, доказано — через несколько часов после смерти Фредди они вышли из дома встретить его родителей и были засняты собравшимися журналистами. Очевидно, далеко они не ушли…
Священников вызвал сам Фредди — он чувствовал, что умрёт именно в этот день. Мэри Остин сказала странные слова — что он сам выбрал день своей смерти. В тот день он сказал: «Мне пора, я ухожу», — но никто не придал этому значения. И это было 24 ноября — по старому стилю, день смерти Святого Меркурия Кесарийского и Святого Меркурия Смоленского.
Фредди умер вскоре после окончания патета, и его смерть потрясла всех, кто был в доме — даже предавших его. Потрясла не сама смерть — её ждали, а то, как он умер.
Больше всех был потрясён Дэйв Кларк. Вот что он потом сказал журналистам:
«… Я остался с ним, и он заснул… Фредди обладал сильным и мужественным характером и боролся с болезнью до самого конца, продолжая работать и веря в Бога и во все самое лучшее. Он был редким человеком, уникальным и неповторимым. Я точно знаю, что он в лучшем мире».
Дэйв Кларк смелый человек. Журналисты рвались узнать, как сдохла развратная собака — и услышали такие слова.
То, что он сказал — очень важно. Дэйв Кларк заявил, что уверен в посмертной участи Фредди — после того, как увидел его смерть.
Ничего странного тут нет — потому что это было второе по счёту чудо.
Фредди, обвинённый во всех человеческих грехах, кроме убийства, изнасилования и скотоложества, скончался, как праведник.
Он умер от страшной, мучительной болезни, измотавшей все его тело — но не было ни агонии, ни хрипов, ни судорог, ни искажённого смертной мукой лица. Он просто тихо, спокойно заснул — как потом говорили, с улыбкой на лице. Христиане в таких случаях говорят «почил» или «отошёл». Так умирают только праведные, прекрасные люди.
История сохранила много свидетельств о праведных кончинах. Такие люди с улыбкой и молитвой засыпали — и никто не успевал понять, когда пришла смерть. У присутствовавших при таких смертях оставалось светлое, благодатное чувство, и, несмотря на скорбь, они ощущали, что смерть — не страшна, что тому, кого уже нет — хорошо, и не надо бояться смерти, потому что её нет.
По-другому умирали страшные грешники. Это было кошмарное зрелище — тяжёлая агония, хрипы, метания, злоба, ужас перед неизбежным. На лицах умерших замирало страшное, страдальческое выражение, а свидетели долго не могли прийти в себя от ужаса и потрясения…
На этом доказательства невиновности Фредди не закончились. Вскоре после его смерти последовало третье чудо.
Когда его родители вошли в спальню, Фредди лежал такой красивый, что они спросили, не в гриме ли их сын.
Болезнь очень сильно изменила лицо Фредди — но почти сразу после смерти он стал таким же красивым, как раньше. Обычно лица покойников гримируют — Фредди это не понадобилось.
Отец Фредди забрал тело из дома, чтобы похоронить сына по обычаям предков — разумеется, ни в одной биографии об этом даже не упомянуто. Фредди был похоронен на четвёртый день после своей смерти, по зороастрийскому обряду. Его похороны были проведены втайне — присутствовали только близкие. Тело после заупокойной службы было кремировано, а прах, вероятнее всего, захоронен в Бомбее, в Башне Молчания.
Часть биографов даже смерть не может остановить — и они вслед за «друзьями» говорят, что похороны Фредди стали продолжением его сногсшибательных шоу. Он, мол, тщательно отрепетировал свои похороны, устроив последнее дурацкое шоу — священники в белых одеждах, молитвы на непонятном языке, классическая музыка… Им даже это надо было обгадить! И до какого же цинизма и бесстыдства надо было дойти, чтобы отпевание покойника назвать шоу?!
Если бы Фредди хотел устроить шоу, для этого ему надо было просто не держать в тайне место и время своих похорон. На его похороны пришли бы сотни тысяч людей, сотни знаменитостей — Лондон надолго запомнил бы это зрелище. А его могила должна была превратиться в место массового паломничества. Но он этого не сделал, чтобы соблюсти зороастрийский обряд — чётное число присутствующих, только родные и друзья, могилу не сохранять.
Конечно, они никогда не скажут, что это были религиозные похороны — иначе их наниматели оставят их без зарплаты. Скрыть его похороны они не могли — там было сорок свидетелей, поэтому говорят про «религию родителей Фредди» — и никак не комментируют ни зороастрийский обряд, ни ту музыку, которую играли на его похоронах по окончании заупокойной службы. В лучшем случае говорят о записях Монсеррат Кабалье и Ареты Франклин — но не говорят, какие это были записи. Только один раз оговорились, что звучала песня Ареты Франклин «Возьми меня за руку, Боже» — то есть играли христианский рок-гимн. У Фредди были совсем не атеистические похороны — даже в их светской части…
Брайан Мэй, Роджер Тейлор и Джон Дикон сразу же после окончания церемонии скрылись в неизвестном направлении, и в тот день никто их больше не видел.
Дом Фредди был переполнен журналистами — Мэри Остин добросовестно отрабатывала свою «раскрутку». К изумлению гостей, Джим Хаттон, Джо Фанелли и Питер Фристоун появились увешанные драгоценностями и с внешними признаками своей сексуальной ориентации. Они сказали, что эти драгоценности им подарил Фредди и они одели их в память о нем. Что же, представление закончилось, актёры переоделись. Больше они не слуги…
Собравшимся было предложено шампанское — напиток, странный для поминок. Похоже, банда Мэри Остин отмечала удачное завершение задания…
Пресса неистовствовала, изрыгая потоки грязи и ненависти. Знаменитые люди умирали от СПИДа и до, и после Меркьюри, но такой шумихи, такой скандальности, такой истерики не было никогда. Только у части газет и журналов хватило такта написать о смерти Фредди с сочувствием. Многие журналисты так хотели ублажить Хозяев, что забыли об элементарных правилах приличия, радуясь, как при победе национальной сборной по футболу. На мёртвого Фредди вылили столько мерзостей, сколько никто не получал ни до него, ни после.
В те дни в газетах можно было встретить такие некрологи:
«Мерзкая, развратная, амбициозная бисексуальная звезда рок-н-ролла умер от СПИДа — страшная цена за беспутную жизнь!»
«Фредди Меркьюри умер от СПИДа! По сравнению с той жизнью, которой вёл этот бисексуальный певец, Элтон Джон — невинная ромашка!»
«Рок не знал более развратного певца!»
«Смерть Фредди Меркьюри — хороший урок для всех звёзд, ведущих беспорядочную половую жизнь!»
«Смерть Фредди Меркьюри — ещё одно напоминание о проблеме распространения СПИДа среди гомосексуалистов».
Предатели во главе с Мэри Остин рассказывали о его активной жизни гея. Не было того оскорбления, которым бы не облили его неостывший труп. В течение суток мир узнал, что умерло самое мерзкое и порочное существо, которое когда-либо носила земля. Пресса называла его трусом, геем, развратником, придурком, психопатом…
Но они, привыкшие видеть в народе бессловесный скот, не ожидали его реакции. С удивлением они увидели, что людям, мягко говоря, не нравится, как оскорбляли Фредди. На редакции «хозяйских» газет обрушился шквал возмущённых звонков и писем. Почувствовав общественный гнев, Хозяева слегка отступили. О Фредди говорили как о великом певце и артисте, одна за другой выходили передачи его памяти, телеканалы крутили его видеоклипы. Но пресса ни на минуту не забывала напомнить о его гомосексуальных «гулявах» и порочной жизни гея, наркомана и придурка. «Дэйли Мэйл», лидер посмертной травли Меркьюри, напечатала выдуманное из чьей-то больной головы его «предсмертное интервью», в которых он выглядел мерзким, закомплексованным геем. Пресса злорадно писала о толпах знаменитостей, бросившихся сдавать тесты на ВИЧ. Появлялись статьи, уверявшие, что Фредди Меркьюри не стоит поднятой вокруг его смерти «истерики». Газеты старались как могли — но люди, несмотря ни на что, не хотели ненавидеть Фредди.
Не первый и не в последний раз умирала рок-звезда. Но в этот раз было нечто иное.
Англия на несколько дней погрузилась в траур — разумеется, неофициальный. Дом Фредди окружали рыдавшие люди, и не только молодые фаны «Queen» — среди собравшихся были старики, женщины, дети. Люди разных возрастов и сословий несли к его дому цветы. У его дома рыдали, обнявшись, целые семейства. Несмотря на истерику прессы, его смерть стала по-настоящему народным горем. Как справедливо отметил Питер Хоуген, подобного в Англии не было со времён смерти Джона Леннона.
Цветы (несмотря на истерику прессы, смерть Фредди Меркьюри стала по-настоящему народным горем)
Кен Дин пишет, что лондонские таксисты, проезжая в районе дома Меркьюри, снижали скорость, приглушали фары и отказывались брать пассажиров. Казалось бы, какое им дело до молодёжной рок-звезды? Но они понимали, что произошло нечто более серьёзное — их дети потеряли своего заступника. Простые люди Англии восприняли смерть Фредди, как свою личную потерю — и им было наплевать, что о нем говорят…
Что было дальше, вы уже знаете. В короткий срок была сфальсифицирована жизнь и смерть Фредди Меркьюри. Были изданы десятки фальшивых биографий, оскорбительных статей и вымышленных интервью, несколько липовых мемуаров «друзей», поставлено несколько гомосексуальных фильмов и спектаклей, созданы специальные сайты в интернете, заработали свои люди в фан-клубах и в самой корпорации Меркьюри… Убийцы не жалели никаких денег, чтобы скрыть своё преступление, опозорить своего смертельного врага и максимально нейтрализовать его влияние на молодёжь.
Так состоялась одна из величайших мистификаций XX века. И она будет продолжаться до тех пор, пока миллионы квиноманов во всем мире не поймут, наконец, что их кумира зверски убили, а их самих все эти годы бессовестно обманывали. Когда это случится, это будет началом переворота в сознании молодёжи — и не худшей её части. Конечно, убийцы сделают все, чтобы не допустить это, но рано или поздно это произойдёт. С Фредди хватит его мученической смерти — а незаслуженного позора он натерпелся достаточно. Он заслужил добрую память, и он её получит.
Иначе быть не может. Может быть, Бог попустил такую несправедливость на некоторое время, чтобы в будущем его имя воссияло очищенным от клеветы. Это время придёт, и клеветники будут посрамлены и опозорены в глазах людей.
В заключение хотелось бы вспомнить слова православного священника Михаила Ходанова. Они относятся к другому рок-певцу — Игорю Талькову, но удивительно подходят к нашему герою:
"Всеведущий Господь знал о времени и часе грядущей кончины поэта и допустил ей, по неисповедимому промыслу своему, свершиться в виде насильственного убийства. Смерть эта стала для поэта поистине мученической — за правду, за обличение зла и за незаурядное гражданское мужество. «Никогда ничего не бойтесь», — часто говорил он, обращаясь во время выступлений к зрителям и ободряя их…
Страдания умерших в мучениях за правду и за други своя имеют великую цену в очах Божиих. Ими страдалец не только омывает множество своих грехов, но и создаёт в обществе здоровую духовную закваску для прихода иных неустрашимых исповедников и борцов, для противостояния злу, которого так много в этом мире".
И когда Брайан Мэй в своей мемориальной песне сказал про ангела, тянущегося к небесам, это не было поэтической метафорой — он знал, что говорил.
Говорят, что смерть праведников даёт надежду на спасение многим грешникам. Тогда, возможно, смерть Фредди Меркьюри — это искупление для рока и надежда на его будущее очищение.
Послесловие
Фредди Меркьюри никогда не унизился бы до этой американской пошлости. Он не хотел, чтобы его жалели — не тот характер. И он помогал другим людям, больным СПИДом, жертвовал для них огромные деньги, завещал основать фонд борьбы с этой болезнью. Он понимал, что его уже не спасут — но хотел, чтобы спасли других. Чтобы помочь страдающим людям, он позволил использовать своё имя в борьбе со СПИДом — прекрасно осознавая, что высокопоставленные геи воспользуются этим, чтобы окончательно записать его в свои ряды.
Рика Ская трясёт от ненависти и одновременно от наслаждения, когда он говорит о его смерти. С особым удовольствием он отмечает ажиотаж, устроенный вокруг дома Фредди в последние две недели его жизни. Кто-то из осведомителей в доме сообщил, что конец близок — и дом окружили толпы папарацци. Они ломились в дом, чуть ли не лезли в окна, требуя, чтобы Фредди к ним вышел и ведя истеричные репортажи от его дома. Фредди не давали даже умереть спокойно. Полиция отказалась вмешаться, спокойно наблюдая за этим безобразием. Все, кто приходил в те дни к Фредди, вынуждены были делать это с чёрного хода, потому что при приближении к дому на них бросались толпы папарацци. Неплохое шоу в прямом эфире — затаив дыхание, Запад ждал, когда же сдохнет ненавистный Меркьюри. А журналисты боролись за право первыми сообщить радостную новость Хозяевам.
О смерти Фредди свидетельства, как всегда, противоречивые, и приходится анализировать все, пытаясь отличить правду от лжи.
23 ноября 1991 года, за сутки до смерти, он продиктовал официальное заявление для прессы, в котором сообщил о своей болезни, заявив, что скрывал эту информацию, чтобы защитить близких людей. Пресса разразилась истерическим визгом. Фредди умирал под восторженное улюлюканье прессы, в атмосфере страшного, мерзкого и беспрецедентного скандала. Многие газеты заранее заготовили гадкие некрологи.
Пресса истошно кричала о его гомосексуализме, но поклонники завалили дом Фредди письмами поддержки, в которых заявляли: им наплевать, что о нем говорят. Толпы людей приходили к дому Фредди и часами стояли в надежде что-либо узнать о его здоровье, что поразительно напоминало ситуацию вокруг дома Пушкина в последние три дня его жизни.
О происходившем в самом доме есть несколько расходящихся друг с другом свидетельств — правду о его смерти надо было скрыть, как и правду о его жизни.
Единственным свидетелем смерти Фредди является его друг Дэйв Кларк. Вечером 24 ноября он пришёл в его дом, остался у его постели (Мэри Остин в это время ушла домой) — и Фредди скончался в его присутствии.
Задним числом Хаттон и Фристоун пытались опровергнуть свидетельства Дэйва Кларка, говоря, что в момент смерти Фредди его не было в комнате. Хаттон даже ругал Кларка. Чтобы ещё раз удостовериться, насколько можно верить этой парочке, посмотрим, что они говорили о смерти Фредди.
Хаттон утверждал, что перед смертью Фредди в спальне находились он и Дэйв Кларк. Затем «Фредди попросился в туалет. Я помчался вниз по лестнице, чтобы Питер помог мне. Я сказал Питеру: надо поменять ему бельё и одежду прежде, чем он встанет. В этот момент Дэйв из приличия вышел. И Фредди умер».
А по словам Фристоуна, Дэйв Кларк находился с Фредди в спальне, а Хаттон — на кухне: «… В это время сверху спустился Дэйв Кларк и попросил Джима и меня подняться и помочь Фредди дойти до туалета… Фредди вплоть до самого конца гордился тем, что никогда не был привязан к постели… Всю последнюю неделю мы водили его до туалета и обратно, держа под руки… Когда мы стали аккуратно приподнимать его с кровати, выяснилось, что в этом уже нет необходимости. Фредди не дышал».
Как видите, история Фредди все время напоминает фильм «Расемон» — нет двух совпадающих свидетельств.
Потом Дэйв Кларк так начинал свой рассказ:
«Была примерно половина седьмого. Врачи только что ушли…».
Какие врачи? Известно, что Фредди отказался от врачей и лекарств, и из медиков его навещал только личный врач Гордон Аткинсон — это подтвердил и Дэйв Кларк. Потом в фальшивых биографиях Меркьюри писали, что в полседьмого из дома ушёл Гордон Аткинсон — но Дэйв Кларк сказал «врачи», а не «врач»! И если бы он имел в виду Аткинсона, он назвал бы его по имени и фамилии — он хорошо его знал.
Вот почему понадобилась шитая белыми нитками дезинформация про дом, превращённый в госпиталь и полный докторов и сиделок. Если в доме умирающего полно врачей, то нет ничего удивительного, если двое из них вышли из его спальни. Но если он отказался от врачей, а за полчаса до его смерти из его спальни выходят сразу двое, а потом эта же пара встречает родителей покойного — это уже интересно.
Люди, которых увидел Дэйв Кларк, не были врачами. Скорее всего, он не хотел никого обмануть — он сам ошибся. Ничего удивительного — ведь он никогда не видел зороастрийских священников. И вряд ли у него было время и настроение внимательно разглядывать двух мужчин в белых халатах и белых шапочках, вышедших из спальни умирающего Фредди со странными металлическими коробочками в руках.
И это значит, что маги совершили над умирающим Фредди патет — обряд зороастрийской исповеди, которую положено проводить перед самой смертью. По зороастрийским обычаям, все обряды, связанные со смертью, проводят два священника. Фредди ушёл из жизни, как верующий человек — вызвав священников, исповедовавшись и причастившись.
Кларк говорил, что в последний день своей жизни Фредди лежал на белой простыне и в белой одежде — а именно так, омывшись и облачившись в белое, принимают смерть зороастрийцы. И его удивило спокойное лицо и улыбка Фредди.
Конечно, биографы скажут, сославшись на Хаттона, что Фредди в последние два дня жизни не мог говорить и никого не узнавал. Это ложь — факт, что за день до смерти он продиктовал заявление для прессы, значит, как бы он ни был плох, исповедоваться он мог. К тому же Мэри Остин разговаривала с Фредди в день его смерти. Фристоун говорил, что его удивило, как Фредди в его состоянии мог ещё высказывать просьбы.
Нужно было сфальсифицировать не только его жизнь, но и смерть — чтобы никто не понял, как умер Фредди. А то, что жрецы были в доме, доказано — через несколько часов после смерти Фредди они вышли из дома встретить его родителей и были засняты собравшимися журналистами. Очевидно, далеко они не ушли…
Священников вызвал сам Фредди — он чувствовал, что умрёт именно в этот день. Мэри Остин сказала странные слова — что он сам выбрал день своей смерти. В тот день он сказал: «Мне пора, я ухожу», — но никто не придал этому значения. И это было 24 ноября — по старому стилю, день смерти Святого Меркурия Кесарийского и Святого Меркурия Смоленского.
Фредди умер вскоре после окончания патета, и его смерть потрясла всех, кто был в доме — даже предавших его. Потрясла не сама смерть — её ждали, а то, как он умер.
Больше всех был потрясён Дэйв Кларк. Вот что он потом сказал журналистам:
«… Я остался с ним, и он заснул… Фредди обладал сильным и мужественным характером и боролся с болезнью до самого конца, продолжая работать и веря в Бога и во все самое лучшее. Он был редким человеком, уникальным и неповторимым. Я точно знаю, что он в лучшем мире».
Дэйв Кларк смелый человек. Журналисты рвались узнать, как сдохла развратная собака — и услышали такие слова.
То, что он сказал — очень важно. Дэйв Кларк заявил, что уверен в посмертной участи Фредди — после того, как увидел его смерть.
Ничего странного тут нет — потому что это было второе по счёту чудо.
Фредди, обвинённый во всех человеческих грехах, кроме убийства, изнасилования и скотоложества, скончался, как праведник.
Он умер от страшной, мучительной болезни, измотавшей все его тело — но не было ни агонии, ни хрипов, ни судорог, ни искажённого смертной мукой лица. Он просто тихо, спокойно заснул — как потом говорили, с улыбкой на лице. Христиане в таких случаях говорят «почил» или «отошёл». Так умирают только праведные, прекрасные люди.
История сохранила много свидетельств о праведных кончинах. Такие люди с улыбкой и молитвой засыпали — и никто не успевал понять, когда пришла смерть. У присутствовавших при таких смертях оставалось светлое, благодатное чувство, и, несмотря на скорбь, они ощущали, что смерть — не страшна, что тому, кого уже нет — хорошо, и не надо бояться смерти, потому что её нет.
По-другому умирали страшные грешники. Это было кошмарное зрелище — тяжёлая агония, хрипы, метания, злоба, ужас перед неизбежным. На лицах умерших замирало страшное, страдальческое выражение, а свидетели долго не могли прийти в себя от ужаса и потрясения…
На этом доказательства невиновности Фредди не закончились. Вскоре после его смерти последовало третье чудо.
Когда его родители вошли в спальню, Фредди лежал такой красивый, что они спросили, не в гриме ли их сын.
Болезнь очень сильно изменила лицо Фредди — но почти сразу после смерти он стал таким же красивым, как раньше. Обычно лица покойников гримируют — Фредди это не понадобилось.
Отец Фредди забрал тело из дома, чтобы похоронить сына по обычаям предков — разумеется, ни в одной биографии об этом даже не упомянуто. Фредди был похоронен на четвёртый день после своей смерти, по зороастрийскому обряду. Его похороны были проведены втайне — присутствовали только близкие. Тело после заупокойной службы было кремировано, а прах, вероятнее всего, захоронен в Бомбее, в Башне Молчания.
Часть биографов даже смерть не может остановить — и они вслед за «друзьями» говорят, что похороны Фредди стали продолжением его сногсшибательных шоу. Он, мол, тщательно отрепетировал свои похороны, устроив последнее дурацкое шоу — священники в белых одеждах, молитвы на непонятном языке, классическая музыка… Им даже это надо было обгадить! И до какого же цинизма и бесстыдства надо было дойти, чтобы отпевание покойника назвать шоу?!
Если бы Фредди хотел устроить шоу, для этого ему надо было просто не держать в тайне место и время своих похорон. На его похороны пришли бы сотни тысяч людей, сотни знаменитостей — Лондон надолго запомнил бы это зрелище. А его могила должна была превратиться в место массового паломничества. Но он этого не сделал, чтобы соблюсти зороастрийский обряд — чётное число присутствующих, только родные и друзья, могилу не сохранять.
Конечно, они никогда не скажут, что это были религиозные похороны — иначе их наниматели оставят их без зарплаты. Скрыть его похороны они не могли — там было сорок свидетелей, поэтому говорят про «религию родителей Фредди» — и никак не комментируют ни зороастрийский обряд, ни ту музыку, которую играли на его похоронах по окончании заупокойной службы. В лучшем случае говорят о записях Монсеррат Кабалье и Ареты Франклин — но не говорят, какие это были записи. Только один раз оговорились, что звучала песня Ареты Франклин «Возьми меня за руку, Боже» — то есть играли христианский рок-гимн. У Фредди были совсем не атеистические похороны — даже в их светской части…
Брайан Мэй, Роджер Тейлор и Джон Дикон сразу же после окончания церемонии скрылись в неизвестном направлении, и в тот день никто их больше не видел.
Дом Фредди был переполнен журналистами — Мэри Остин добросовестно отрабатывала свою «раскрутку». К изумлению гостей, Джим Хаттон, Джо Фанелли и Питер Фристоун появились увешанные драгоценностями и с внешними признаками своей сексуальной ориентации. Они сказали, что эти драгоценности им подарил Фредди и они одели их в память о нем. Что же, представление закончилось, актёры переоделись. Больше они не слуги…
Собравшимся было предложено шампанское — напиток, странный для поминок. Похоже, банда Мэри Остин отмечала удачное завершение задания…
Пресса неистовствовала, изрыгая потоки грязи и ненависти. Знаменитые люди умирали от СПИДа и до, и после Меркьюри, но такой шумихи, такой скандальности, такой истерики не было никогда. Только у части газет и журналов хватило такта написать о смерти Фредди с сочувствием. Многие журналисты так хотели ублажить Хозяев, что забыли об элементарных правилах приличия, радуясь, как при победе национальной сборной по футболу. На мёртвого Фредди вылили столько мерзостей, сколько никто не получал ни до него, ни после.
В те дни в газетах можно было встретить такие некрологи:
«Мерзкая, развратная, амбициозная бисексуальная звезда рок-н-ролла умер от СПИДа — страшная цена за беспутную жизнь!»
«Фредди Меркьюри умер от СПИДа! По сравнению с той жизнью, которой вёл этот бисексуальный певец, Элтон Джон — невинная ромашка!»
«Рок не знал более развратного певца!»
«Смерть Фредди Меркьюри — хороший урок для всех звёзд, ведущих беспорядочную половую жизнь!»
«Смерть Фредди Меркьюри — ещё одно напоминание о проблеме распространения СПИДа среди гомосексуалистов».
Предатели во главе с Мэри Остин рассказывали о его активной жизни гея. Не было того оскорбления, которым бы не облили его неостывший труп. В течение суток мир узнал, что умерло самое мерзкое и порочное существо, которое когда-либо носила земля. Пресса называла его трусом, геем, развратником, придурком, психопатом…
Но они, привыкшие видеть в народе бессловесный скот, не ожидали его реакции. С удивлением они увидели, что людям, мягко говоря, не нравится, как оскорбляли Фредди. На редакции «хозяйских» газет обрушился шквал возмущённых звонков и писем. Почувствовав общественный гнев, Хозяева слегка отступили. О Фредди говорили как о великом певце и артисте, одна за другой выходили передачи его памяти, телеканалы крутили его видеоклипы. Но пресса ни на минуту не забывала напомнить о его гомосексуальных «гулявах» и порочной жизни гея, наркомана и придурка. «Дэйли Мэйл», лидер посмертной травли Меркьюри, напечатала выдуманное из чьей-то больной головы его «предсмертное интервью», в которых он выглядел мерзким, закомплексованным геем. Пресса злорадно писала о толпах знаменитостей, бросившихся сдавать тесты на ВИЧ. Появлялись статьи, уверявшие, что Фредди Меркьюри не стоит поднятой вокруг его смерти «истерики». Газеты старались как могли — но люди, несмотря ни на что, не хотели ненавидеть Фредди.
Не первый и не в последний раз умирала рок-звезда. Но в этот раз было нечто иное.
Англия на несколько дней погрузилась в траур — разумеется, неофициальный. Дом Фредди окружали рыдавшие люди, и не только молодые фаны «Queen» — среди собравшихся были старики, женщины, дети. Люди разных возрастов и сословий несли к его дому цветы. У его дома рыдали, обнявшись, целые семейства. Несмотря на истерику прессы, его смерть стала по-настоящему народным горем. Как справедливо отметил Питер Хоуген, подобного в Англии не было со времён смерти Джона Леннона.
Кен Дин пишет, что лондонские таксисты, проезжая в районе дома Меркьюри, снижали скорость, приглушали фары и отказывались брать пассажиров. Казалось бы, какое им дело до молодёжной рок-звезды? Но они понимали, что произошло нечто более серьёзное — их дети потеряли своего заступника. Простые люди Англии восприняли смерть Фредди, как свою личную потерю — и им было наплевать, что о нем говорят…
Что было дальше, вы уже знаете. В короткий срок была сфальсифицирована жизнь и смерть Фредди Меркьюри. Были изданы десятки фальшивых биографий, оскорбительных статей и вымышленных интервью, несколько липовых мемуаров «друзей», поставлено несколько гомосексуальных фильмов и спектаклей, созданы специальные сайты в интернете, заработали свои люди в фан-клубах и в самой корпорации Меркьюри… Убийцы не жалели никаких денег, чтобы скрыть своё преступление, опозорить своего смертельного врага и максимально нейтрализовать его влияние на молодёжь.
Так состоялась одна из величайших мистификаций XX века. И она будет продолжаться до тех пор, пока миллионы квиноманов во всем мире не поймут, наконец, что их кумира зверски убили, а их самих все эти годы бессовестно обманывали. Когда это случится, это будет началом переворота в сознании молодёжи — и не худшей её части. Конечно, убийцы сделают все, чтобы не допустить это, но рано или поздно это произойдёт. С Фредди хватит его мученической смерти — а незаслуженного позора он натерпелся достаточно. Он заслужил добрую память, и он её получит.
Иначе быть не может. Может быть, Бог попустил такую несправедливость на некоторое время, чтобы в будущем его имя воссияло очищенным от клеветы. Это время придёт, и клеветники будут посрамлены и опозорены в глазах людей.
В заключение хотелось бы вспомнить слова православного священника Михаила Ходанова. Они относятся к другому рок-певцу — Игорю Талькову, но удивительно подходят к нашему герою:
"Всеведущий Господь знал о времени и часе грядущей кончины поэта и допустил ей, по неисповедимому промыслу своему, свершиться в виде насильственного убийства. Смерть эта стала для поэта поистине мученической — за правду, за обличение зла и за незаурядное гражданское мужество. «Никогда ничего не бойтесь», — часто говорил он, обращаясь во время выступлений к зрителям и ободряя их…
Страдания умерших в мучениях за правду и за други своя имеют великую цену в очах Божиих. Ими страдалец не только омывает множество своих грехов, но и создаёт в обществе здоровую духовную закваску для прихода иных неустрашимых исповедников и борцов, для противостояния злу, которого так много в этом мире".
И когда Брайан Мэй в своей мемориальной песне сказал про ангела, тянущегося к небесам, это не было поэтической метафорой — он знал, что говорил.
Говорят, что смерть праведников даёт надежду на спасение многим грешникам. Тогда, возможно, смерть Фредди Меркьюри — это искупление для рока и надежда на его будущее очищение.
Послесловие
Десять лет отделяют нас от смерти Фредди Меркьюри, но его имя все ещё окружено стеной лжи и клеветы. Ошалевшие от собственной безнаказанности писаки продолжают позорить его во все новых и новых книгах и статьях. Выход книг Рика Ская и Джима Хаттона продемонстрировал, что по отношению к Меркьюри можно все, и пределов лжи давно нет. Его друзья продолжают врать, а немногие порядочные молчат, считая, что невозможно ничего сделать. Людям так часто, настойчиво и безальтернативно морочат голову, что даже абсолютно бездарный и противоречивый характер гей-легенды не мешает её процветанию.
Идиотизм ситуации в том, что все эти гадости рассчитаны прежде всего на поклонников Меркьюри — те, кому он не нравится, просто не будут покупать книги о нем. Получается, что его фаны сами финансируют тех, кто оскорбляет их кумира.
Друзей Фредди неоднократно подставляли, под разным видом заманивая их в проекты, оскорбляющие его память.
Так, например, Монсеррат Кабалье попросили написать предисловие к новой книге о Меркьюри. Конечно, она с радостью согласилась почтить его память — но лучше бы она поинтересовалась, что это за книга! В результате её предисловие украшает крутой порнороман Дэвида Брета «Жизнь на острие», и получается, что госпожа Кабалье согласна с написанным.
Точно так же уже несколько раз подставляли экс-членов «Queen». Первый раз это произошло на знаменитом рок-концерте памяти Фредди Меркьюри, состоявшемся в 1992 году на лондонском стадионе Уэмбли. Он был запланирован как благотворительный, а весь сбор должен был пойти в пользу жертв СПИДа и стать первым взносом в фонд «Феникс». В результате акция стала ещё одним напоминанием о том, как один гей сдох от собственного разврата.
С самого начала в воздухе запахло Лигой Сексуальных Меньшинств. У входа на стадион подозрительные молодые люди раздавали всем красные ленточки в знак солидарности с больными СПИДом. А перед началом второго отделения концерта на сцену вывалилась Элизабет Тейлор, наряжённая, как хозяйка борделя, в сопровождении чиновника Лиги. Эта «активистка борьбы со СПИДом», для вида сделав скорбное лицо и сказав пару тёплых слов о Фредди, прочла получасовую лекцию о пользе презерватива, несколько раз напомнив о «сексуальной ориентации» и вызвав заслуженный ропот собравшейся молодёжи. Фактически Фредди превратили в наглядное пособие на тему «презерватив — наш лучший друг, а кто им не пользуется — кончает так, как гей по имени Фредди Меркьюри»… В уме родилась зловещая картина — на концерте памяти Виктора Цоя на сцену выходит инспектор ГИБДД и объясняет собравшимся, что надо быть внимательнее за рулём… Но что ещё могла сказать эта женщина, чьё имя является во всем мире синонимом разврата?! И нетрудно догадаться, кто её прислал — эту подругу Лиги и открытого члена оккультной секты каббалистов! Те же, кто за верную службу добился для неё звания английской баронессы!
Брайан Мэй, правильно оценив провокацию, в своём интервью резко осудил наркотическое и гомосексуальное растление молодёжи: "Сейчас молодым людям говорят: «Как жаль, что ты не гей, как жаль, что ты не наркоман. На мой взгляд, это преступление». Он также попросил не отождествлять имя Меркьюри «ни со СПИДом, ни с гомосексуализмом и ни с чем подобным». Он сказал: «Фредди был нормальным человеком и жил полнокровной жизнью — так же, как и мы все». Но этот крик Мэя был гласом вопиющего в пустыне — одураченные пропагандой люди не услышали его, а пресса напечатала интервью с крупными купюрами.
Из участников концерта один только Дэвид Боуи сообразил просто помолиться. Биографы не могли не съязвить — мол, все забыли, зачем собрались, забыли о СПИДе. Похоже, они решили, что этот концерт посвящён не Меркьюри, а СПИДу! С тех пор Фредди Меркьюри и СПИД воспринимают неотрывно друг от друга, как сиамских близнецов…
Ещё одна провокация состоялась в 1997 году, когда Морис Бежар поставил балет на музыку Меркьюри и «Queen». Балет был заявлен как посвящённый памяти Фредди Меркьюри и всех талантливых людей, умерших во цвете лет — под этим подразумевались все творческие гомосексуалисты. Экс-членов «Queen» попросили поучаствовать в премьере. Они клюнули на эту приманку — мастер мирового балета ставит спектакль памяти Фредди. В финале они должны были исполнить «The Show Must Go On» вместе с Элтоном Джоном. Они слишком поздно поняли, что попали на ещё одно культурное мероприятие Лиги, что они участвуют в бездарном балете, прославляющем прелести однополой любви. Но, сообразив, показали, что они об этом думают.
Конечно, в интервью они говорили, что все в порядке — но на сцене все выглядело иначе.
Это был кошмар, страшный сон. На сцене агонизировали бледные черви из балета Бежара. Сам Бежар бродил по сцене, спотыкаясь о своих танцоров. Элтон Джон не пел — он каркал, как раздавленная ворона. Он тужился попасть в музыку — и ничего не получалось, потому что «Queen» играла не «Show…», а что-то совсем другое. Они откровенно фальшивили — так, что могли довести до инфаркта. Тейлор отстукивал, а Мэй извлекал из гитары непереводимые ругательства. Элтон Джон сделал попытку обнять Мэя — но тот вырвался и демонстративно ушёл на другой конец сцены. На их лицах была такая ярость и ненависть, какой я никогда у них не видела — даже у вечно флегматичного Дикона лицо было перекошено. Тот случай доказал, что они не предали Фредди… Больше они ни в чем подобном не участвовали — они поняли, что их используют. Брайан Мэй объяснил журналистам, что подобного больше не повторится. А «прогрессивная общественность» так и не поняла, что произошло, и кричала «ура», продемонстрировав полное отсутствие вкуса. Что же, ведь это те самые люди, которые травили Меркьюри — а теперь им приказано было восхищаться, и они восхищались.
Это был не последний случай использования имени Меркьюри в акциях геев — но «Queen» в этом больше не участвовала.
Что касается фан-клубов «Queen», равно как и фан-сайтов в Интернет — это органы прямого оболванивания поклонников Меркьюри. Они не только не защищают доброе имя Фредди — они открыто рекламируют и распространяют самые мерзкие книги о нем. Поклонников Меркьюри, попавших в эти структуры, организованно превращают в идиотов. Так называемая демократия и свобода дискуссий в фан-клубах — чистая фикция. Выбирать можно — но только между назначенными сверху интеллектуальными темами для обсуждения. Хотите — обсудим его кошек и обменяемся фотографиями, хотите — поговорим о рыбках или цветочках, хотите — обсудим интерьер его дома, сорт булочек на его утреннем столе или цвет туалетной бумаги в его сортире. Можете купить новый диск или постер, новый порнороман. Для желающих организован конкурс детского творчества на тему «рисуем Фредди» и «Фредди в стихах фанов», особый конкурс детских порнографических сочинений на тему «бисексуальность в лирике Фредди Меркьюри». Для богатых — тур по Швейцарии с фотографией у памятника дорогому Фредди на фоне Женевского озера. Хотите — нарядитесь в костюм Фредди из «I'm Going Slightly Mad» и кривляйтесь под его музыку. Можно ещё повесить на голову бананы — насмехаясь таким образом над его болезнью. Можно заниматься зарядкой или устроить бег в мешках под его музыку. Можно даже создавать собственные клипы на его песни, монтируя богохульный видеоряд и духовный текст. Можно создать собственную группу ряженых и исполнять песни «Queen». Анализ так называемых «дискуссий» в рамках фан-движения подтверждает, что несчастные дети послушно повторяют чужие мысли и слова, свято принимая их за свои собственные. Но попробуйте отшвырнуть в сторону эти детские кубики с кошечками и розочками, посмейте усомниться в гомосексуализме Меркьюри, посмейте обвинить во лжи Джима Хаттона, Питера Фристоуна или Мэри Остин, посмейте назвать фальшивками книги Рика Ская или Дэвида Брета — и вы узнаете, есть ли в фан-клубах «Queen» демократия и свобода слова!
Идиотизм ситуации в том, что все эти гадости рассчитаны прежде всего на поклонников Меркьюри — те, кому он не нравится, просто не будут покупать книги о нем. Получается, что его фаны сами финансируют тех, кто оскорбляет их кумира.
Друзей Фредди неоднократно подставляли, под разным видом заманивая их в проекты, оскорбляющие его память.
Так, например, Монсеррат Кабалье попросили написать предисловие к новой книге о Меркьюри. Конечно, она с радостью согласилась почтить его память — но лучше бы она поинтересовалась, что это за книга! В результате её предисловие украшает крутой порнороман Дэвида Брета «Жизнь на острие», и получается, что госпожа Кабалье согласна с написанным.
Точно так же уже несколько раз подставляли экс-членов «Queen». Первый раз это произошло на знаменитом рок-концерте памяти Фредди Меркьюри, состоявшемся в 1992 году на лондонском стадионе Уэмбли. Он был запланирован как благотворительный, а весь сбор должен был пойти в пользу жертв СПИДа и стать первым взносом в фонд «Феникс». В результате акция стала ещё одним напоминанием о том, как один гей сдох от собственного разврата.
С самого начала в воздухе запахло Лигой Сексуальных Меньшинств. У входа на стадион подозрительные молодые люди раздавали всем красные ленточки в знак солидарности с больными СПИДом. А перед началом второго отделения концерта на сцену вывалилась Элизабет Тейлор, наряжённая, как хозяйка борделя, в сопровождении чиновника Лиги. Эта «активистка борьбы со СПИДом», для вида сделав скорбное лицо и сказав пару тёплых слов о Фредди, прочла получасовую лекцию о пользе презерватива, несколько раз напомнив о «сексуальной ориентации» и вызвав заслуженный ропот собравшейся молодёжи. Фактически Фредди превратили в наглядное пособие на тему «презерватив — наш лучший друг, а кто им не пользуется — кончает так, как гей по имени Фредди Меркьюри»… В уме родилась зловещая картина — на концерте памяти Виктора Цоя на сцену выходит инспектор ГИБДД и объясняет собравшимся, что надо быть внимательнее за рулём… Но что ещё могла сказать эта женщина, чьё имя является во всем мире синонимом разврата?! И нетрудно догадаться, кто её прислал — эту подругу Лиги и открытого члена оккультной секты каббалистов! Те же, кто за верную службу добился для неё звания английской баронессы!
Брайан Мэй, правильно оценив провокацию, в своём интервью резко осудил наркотическое и гомосексуальное растление молодёжи: "Сейчас молодым людям говорят: «Как жаль, что ты не гей, как жаль, что ты не наркоман. На мой взгляд, это преступление». Он также попросил не отождествлять имя Меркьюри «ни со СПИДом, ни с гомосексуализмом и ни с чем подобным». Он сказал: «Фредди был нормальным человеком и жил полнокровной жизнью — так же, как и мы все». Но этот крик Мэя был гласом вопиющего в пустыне — одураченные пропагандой люди не услышали его, а пресса напечатала интервью с крупными купюрами.
Из участников концерта один только Дэвид Боуи сообразил просто помолиться. Биографы не могли не съязвить — мол, все забыли, зачем собрались, забыли о СПИДе. Похоже, они решили, что этот концерт посвящён не Меркьюри, а СПИДу! С тех пор Фредди Меркьюри и СПИД воспринимают неотрывно друг от друга, как сиамских близнецов…
Ещё одна провокация состоялась в 1997 году, когда Морис Бежар поставил балет на музыку Меркьюри и «Queen». Балет был заявлен как посвящённый памяти Фредди Меркьюри и всех талантливых людей, умерших во цвете лет — под этим подразумевались все творческие гомосексуалисты. Экс-членов «Queen» попросили поучаствовать в премьере. Они клюнули на эту приманку — мастер мирового балета ставит спектакль памяти Фредди. В финале они должны были исполнить «The Show Must Go On» вместе с Элтоном Джоном. Они слишком поздно поняли, что попали на ещё одно культурное мероприятие Лиги, что они участвуют в бездарном балете, прославляющем прелести однополой любви. Но, сообразив, показали, что они об этом думают.
Конечно, в интервью они говорили, что все в порядке — но на сцене все выглядело иначе.
Это был кошмар, страшный сон. На сцене агонизировали бледные черви из балета Бежара. Сам Бежар бродил по сцене, спотыкаясь о своих танцоров. Элтон Джон не пел — он каркал, как раздавленная ворона. Он тужился попасть в музыку — и ничего не получалось, потому что «Queen» играла не «Show…», а что-то совсем другое. Они откровенно фальшивили — так, что могли довести до инфаркта. Тейлор отстукивал, а Мэй извлекал из гитары непереводимые ругательства. Элтон Джон сделал попытку обнять Мэя — но тот вырвался и демонстративно ушёл на другой конец сцены. На их лицах была такая ярость и ненависть, какой я никогда у них не видела — даже у вечно флегматичного Дикона лицо было перекошено. Тот случай доказал, что они не предали Фредди… Больше они ни в чем подобном не участвовали — они поняли, что их используют. Брайан Мэй объяснил журналистам, что подобного больше не повторится. А «прогрессивная общественность» так и не поняла, что произошло, и кричала «ура», продемонстрировав полное отсутствие вкуса. Что же, ведь это те самые люди, которые травили Меркьюри — а теперь им приказано было восхищаться, и они восхищались.
Это был не последний случай использования имени Меркьюри в акциях геев — но «Queen» в этом больше не участвовала.
Что касается фан-клубов «Queen», равно как и фан-сайтов в Интернет — это органы прямого оболванивания поклонников Меркьюри. Они не только не защищают доброе имя Фредди — они открыто рекламируют и распространяют самые мерзкие книги о нем. Поклонников Меркьюри, попавших в эти структуры, организованно превращают в идиотов. Так называемая демократия и свобода дискуссий в фан-клубах — чистая фикция. Выбирать можно — но только между назначенными сверху интеллектуальными темами для обсуждения. Хотите — обсудим его кошек и обменяемся фотографиями, хотите — поговорим о рыбках или цветочках, хотите — обсудим интерьер его дома, сорт булочек на его утреннем столе или цвет туалетной бумаги в его сортире. Можете купить новый диск или постер, новый порнороман. Для желающих организован конкурс детского творчества на тему «рисуем Фредди» и «Фредди в стихах фанов», особый конкурс детских порнографических сочинений на тему «бисексуальность в лирике Фредди Меркьюри». Для богатых — тур по Швейцарии с фотографией у памятника дорогому Фредди на фоне Женевского озера. Хотите — нарядитесь в костюм Фредди из «I'm Going Slightly Mad» и кривляйтесь под его музыку. Можно ещё повесить на голову бананы — насмехаясь таким образом над его болезнью. Можно заниматься зарядкой или устроить бег в мешках под его музыку. Можно даже создавать собственные клипы на его песни, монтируя богохульный видеоряд и духовный текст. Можно создать собственную группу ряженых и исполнять песни «Queen». Анализ так называемых «дискуссий» в рамках фан-движения подтверждает, что несчастные дети послушно повторяют чужие мысли и слова, свято принимая их за свои собственные. Но попробуйте отшвырнуть в сторону эти детские кубики с кошечками и розочками, посмейте усомниться в гомосексуализме Меркьюри, посмейте обвинить во лжи Джима Хаттона, Питера Фристоуна или Мэри Остин, посмейте назвать фальшивками книги Рика Ская или Дэвида Брета — и вы узнаете, есть ли в фан-клубах «Queen» демократия и свобода слова!