— Он совершенно спокоен.
— Я тоже так думаю, — голос Джея звучал неуверенно, оба косились на щуплую фигуру Кэмпиона, теперь почти незаметного в истекающей водой брезентовой накидке.
Кэмпион ничего не сказал. Спокойно спустившись с козёл, он зашагал за повозку. Когда констебль принял вожжи, остальные двинулись следом. А Кэмпион уже успел открыть крышку и фонариком осветил находившийся внутри гроб. Тот был чёрный, блестящий, необычно большой и вызолочен на зависть королевской карете.
— Тот самый, шеф, — Лодж хрипел сильнее обычного, рукой он осторожно коснулся дерева. — Петли, видно, врезаны в борта. Их совсем не видно. Да, Джесси настоящий мастер.
Джей тоже достал из кармана фонарь.
— Не вижу ничего необычного, — наконец заявил он. — Чтоб мне пусто было, не нравится мне это, Кэмпион, но пусть Люк решает.
Инспектор замялся и взглянул на Кэмпиона, в его глубоко посаженных глазах явно читалась растерянность. Лицо Кэмпиона, как обычно в решающие минуты, оставалось непроницаемым.
— И я так думаю, — негромко сказал он. — Пусть он наконец решит и откроет гроб.
В участке инспектор, Кэмпион и Лодж установили два деревянных кресла точно также, как в комнате на задворках аптеки.
Через каких-то пять минут инспектор Люк, сержант Диц и два констебля медленно внесли блестящий гроб. Осторожно поставив его на кресла, они отошли назад, а Джей, который сопровождал их, сунув руки глубоко в карманы, начал что-то насвистывать под нос, понуро и фальшиво.
— Весит он как положено, — заметил он Люку.
Его подчинённый в замешательстве опустил глаза, но все же до конца остался верен Кэмпиону и кивнул сержанту.
— Введите его.
Немало прошло времени, пока они услышали в коридоре шаги гробовщика и конвоира. Боулс шёл так же уверенно, как и сопровождавший его полисмен, а оказавшись в комнате, с непокрытой головой и без тяжёлой пелерины кучера, выглядел необычайно солидно.
Все внимательно следили за его лицом, но смогли всего лишь убедиться, что он прекрасно владеет собой. Правда, при виде гроба Боулс остановился как вкопанный и капельки пота оросили его лоб, но был он скорее возмущён, чем потрясён. И с безошибочным инстинктом повернулся к Джею.
— Простите, сэр, но этого я не ожидал, — сухо заметил он. — Может быть мне не положено так говорить, но это нехорошо.
Слова эти заключали в себе презрение к отталкивающему помещению, бесцеремонному обращению с умершим, пренебрежением гражданскими правами и вообще самоуправству властей. Нет, перед ними стоял почтённый и огорчённый деловой человек.
Люк взглянул ему прямо в глаза, стараясь однако — как показалось Кэмпиону — смотреть спокойно и без вызова.
— Откройте его, Боулс.
— Я должен открыть гроб, сэр?
— И немедленно. Если вы этого не сделаете, мы поможем.
— Нет — нет, разумеется, я это сделаю, инспектор. Вы не знаете, что говорите. — Его готовность поражала больше, чем возмущённые протесты. — Сейчас сделаю, раз приходится выполнять приказ. Свои обязанности я знаю. Но я поражён, я просто поражён. И больше у меня нет слов. — Запнувшись, он с кислой миной огляделся вокруг. — Я правильно понял, что это нужно сделать здесь, сэр?
Джей снова принялся тихонько насвистывать. Видимо, он сам не замечал, что издаёт какие-то звуки, напряжённо всматриваясь в широкое розовое лицо, в хитрые маленькие глазки и неприятный рот.
— Здесь, и причём немедленно. — Люк был неумолим. — Есть при себе отвёртка?
Джей больше не пытался тянуть время. Покопавшись в кармане, он утвердительно кивнул.
— Есть, инспектор. Никогда не выхожу без инструментов. Если позволите, я сниму пиджак.
Они следили, как гробовщик неспеша разделся и остался в белой рубашке со старомодными манжетами. Аккуратно вынув золотые запонки и положив их на край стола, он подвернул рукава, обнажив могучие мышцы.
— Я готов, но ещё два слова…
— Говорите, — вмешался Джей, хотя и собирался держаться в стороне. — Можете говорить все, что хотите. В чем дело?
— Сэр, нужен бы кувшин с водой и немного лизола, чтобы обмыть руки.
Когда констебля отправили за водой, гробовщик достал большой носовой платок, столь же безупречно белый, как и рубашка, и сложил его треугольником.
— Этот джентльмен умер от какой-то тяжёлой болезни, бросил он в пространство. — несколько минут прошу держаться подальше. Для вашего же блага. Вам, господа, нужно выполнять свои обязанности, но не стоит зря рисковать. Уверен, вы меня извините.
Прикрыв платком нижнюю часть лица, он погрузил руки в обычный белый кувшин, принесённый констеблем. Потом, стряхнув вонючую жидкость на пол, принялся за работу. Его сильные руки ловко управлялись с шурупами, но тех было очень много, и он старательно выкладывал их в рядок.
Закончив наконец, выпрямился и огляделся вокруг, что заставило Джея и Люка подойти ближе. Он, однако, задержал их футах в пяти от гроба и глядя то на одного, то на другого, кивнул, давая понять, что решающий момент наступил. И вот они напряжённо вглядывались, а он поднял крышку гроба.
И все в комнате увидели тело. Оно было целиком завёрнуто в белую ткань, но руки, сложенные на уровне пояса, несомненно принадлежали человеку.
В тишине комнаты раздался лишь один звук — это посвистывал Джей. Люк как-то сразу сгорбился, его широкие плечи бессильно обвисли.
Вдруг кто-то схватил его за руку — это Кэмпион с силой потащил его к гробу. И в тот момент, когда Джесси Боулс собирался водрузить крышку обратно, ту грубо у него вырвали, а рука Люка от толчка Кэмпиона упала на сложенные руки покойного. Инспектор вздрогнул было, но сразу взял себя в руки, и тогда Джей, у которого с возрастом рефлексы стали не столь молниеносны, склонился рядом, поднял сложенные руки и пощупал их. В следующий миг он уже срывал покровы с напудренного лица и в комнате поднялась суматоха.
В гробу лежал человек, одетый в толстое шерстяное бельё, накрепко привязанный к своеобразному футляру. В лежачем положении его поддерживало что-то вроде корсета, а чуть пониже плеч помещалась деревянная перегородка, разделявшая его убежище пополам. Голова и верхняя часть грудной клетки были свободны, а изобретательно скрытые отверстия, невидимые снаружи, давали доступ воздуху. Мужчина дышал глубоко, но редко, а его руки закреплялись кожаными ремнями такой длины, что позволяли постучать в крышку гроба.
Первым заговорил Джей. Он побелел, как мел, но говорил авторитетно.
— Этого человека усыпили наркотиками, но он жив.
— О да, он жив, — Кэмпион казался смертельно измученным, но говорил с заметным облегчением. — Все они, разумеется, были живы. В том и вся суть затеи.
— Они? — взгляд Джея устремился в сторону гробовщика, который замер, судорожно выпрямившись, между двумя констеблями; белый платок, как петля, охватывал его шею.
Кэмпион вздохнул.
— До него был мистер Гринер, ваша пташка с Грик стрит, негромко пояснил он. — А перед тем наверняка Джексон, убийца из Брайтона. А ещё раньше — Эд Джедди, который убил девушку из табачного киоска. Насчёт прочих точных сведений у меня пока нет. Так они перебирались в Ирландию, а потом, уже более традиционным способом, — куда хотели. В таможне гроб всегда сопровождала оплакивающая умершего женщина, в измятой чёрной сумочке которой всегда имелось разрешение коронёра.
— Прекрасная работа, нечего сказать, а организация просто блестящая.
— Господи Боже! — Джей уставился на благородные седины Джесси. — Кто это делал? Он?
— Нет, шефом был вот этот, — Кэмпион показал на усыплённого мужчину. — Гений в своём роде, но никудышный убийца. Как ему удалось прикончить мисс Рут, просто не знаю. Он все и испортил.
Джей в приступе внезапного гнева побагровел и наконец взорвался.
— Кэмпион! ваши рассказы не годятся для суда! Любой полицейский без году неделя это поймёт. Где ваша главная улика? Где?
Люк справился с оцепенением.
— Простите, сэр, — вежливо заметил он. — Но перед вами Генри Джеймс, директор филиала Банка Клоджа на Эпрон Стрит.
— Ага, — удовлетворённо протянул Джей, — это мне уже больше нравится.
Глава 27.
— Я тоже так думаю, — голос Джея звучал неуверенно, оба косились на щуплую фигуру Кэмпиона, теперь почти незаметного в истекающей водой брезентовой накидке.
Кэмпион ничего не сказал. Спокойно спустившись с козёл, он зашагал за повозку. Когда констебль принял вожжи, остальные двинулись следом. А Кэмпион уже успел открыть крышку и фонариком осветил находившийся внутри гроб. Тот был чёрный, блестящий, необычно большой и вызолочен на зависть королевской карете.
— Тот самый, шеф, — Лодж хрипел сильнее обычного, рукой он осторожно коснулся дерева. — Петли, видно, врезаны в борта. Их совсем не видно. Да, Джесси настоящий мастер.
Джей тоже достал из кармана фонарь.
— Не вижу ничего необычного, — наконец заявил он. — Чтоб мне пусто было, не нравится мне это, Кэмпион, но пусть Люк решает.
Инспектор замялся и взглянул на Кэмпиона, в его глубоко посаженных глазах явно читалась растерянность. Лицо Кэмпиона, как обычно в решающие минуты, оставалось непроницаемым.
— И я так думаю, — негромко сказал он. — Пусть он наконец решит и откроет гроб.
В участке инспектор, Кэмпион и Лодж установили два деревянных кресла точно также, как в комнате на задворках аптеки.
Через каких-то пять минут инспектор Люк, сержант Диц и два констебля медленно внесли блестящий гроб. Осторожно поставив его на кресла, они отошли назад, а Джей, который сопровождал их, сунув руки глубоко в карманы, начал что-то насвистывать под нос, понуро и фальшиво.
— Весит он как положено, — заметил он Люку.
Его подчинённый в замешательстве опустил глаза, но все же до конца остался верен Кэмпиону и кивнул сержанту.
— Введите его.
Немало прошло времени, пока они услышали в коридоре шаги гробовщика и конвоира. Боулс шёл так же уверенно, как и сопровождавший его полисмен, а оказавшись в комнате, с непокрытой головой и без тяжёлой пелерины кучера, выглядел необычайно солидно.
Все внимательно следили за его лицом, но смогли всего лишь убедиться, что он прекрасно владеет собой. Правда, при виде гроба Боулс остановился как вкопанный и капельки пота оросили его лоб, но был он скорее возмущён, чем потрясён. И с безошибочным инстинктом повернулся к Джею.
— Простите, сэр, но этого я не ожидал, — сухо заметил он. — Может быть мне не положено так говорить, но это нехорошо.
Слова эти заключали в себе презрение к отталкивающему помещению, бесцеремонному обращению с умершим, пренебрежением гражданскими правами и вообще самоуправству властей. Нет, перед ними стоял почтённый и огорчённый деловой человек.
Люк взглянул ему прямо в глаза, стараясь однако — как показалось Кэмпиону — смотреть спокойно и без вызова.
— Откройте его, Боулс.
— Я должен открыть гроб, сэр?
— И немедленно. Если вы этого не сделаете, мы поможем.
— Нет — нет, разумеется, я это сделаю, инспектор. Вы не знаете, что говорите. — Его готовность поражала больше, чем возмущённые протесты. — Сейчас сделаю, раз приходится выполнять приказ. Свои обязанности я знаю. Но я поражён, я просто поражён. И больше у меня нет слов. — Запнувшись, он с кислой миной огляделся вокруг. — Я правильно понял, что это нужно сделать здесь, сэр?
Джей снова принялся тихонько насвистывать. Видимо, он сам не замечал, что издаёт какие-то звуки, напряжённо всматриваясь в широкое розовое лицо, в хитрые маленькие глазки и неприятный рот.
— Здесь, и причём немедленно. — Люк был неумолим. — Есть при себе отвёртка?
Джей больше не пытался тянуть время. Покопавшись в кармане, он утвердительно кивнул.
— Есть, инспектор. Никогда не выхожу без инструментов. Если позволите, я сниму пиджак.
Они следили, как гробовщик неспеша разделся и остался в белой рубашке со старомодными манжетами. Аккуратно вынув золотые запонки и положив их на край стола, он подвернул рукава, обнажив могучие мышцы.
— Я готов, но ещё два слова…
— Говорите, — вмешался Джей, хотя и собирался держаться в стороне. — Можете говорить все, что хотите. В чем дело?
— Сэр, нужен бы кувшин с водой и немного лизола, чтобы обмыть руки.
Когда констебля отправили за водой, гробовщик достал большой носовой платок, столь же безупречно белый, как и рубашка, и сложил его треугольником.
— Этот джентльмен умер от какой-то тяжёлой болезни, бросил он в пространство. — несколько минут прошу держаться подальше. Для вашего же блага. Вам, господа, нужно выполнять свои обязанности, но не стоит зря рисковать. Уверен, вы меня извините.
Прикрыв платком нижнюю часть лица, он погрузил руки в обычный белый кувшин, принесённый констеблем. Потом, стряхнув вонючую жидкость на пол, принялся за работу. Его сильные руки ловко управлялись с шурупами, но тех было очень много, и он старательно выкладывал их в рядок.
Закончив наконец, выпрямился и огляделся вокруг, что заставило Джея и Люка подойти ближе. Он, однако, задержал их футах в пяти от гроба и глядя то на одного, то на другого, кивнул, давая понять, что решающий момент наступил. И вот они напряжённо вглядывались, а он поднял крышку гроба.
И все в комнате увидели тело. Оно было целиком завёрнуто в белую ткань, но руки, сложенные на уровне пояса, несомненно принадлежали человеку.
В тишине комнаты раздался лишь один звук — это посвистывал Джей. Люк как-то сразу сгорбился, его широкие плечи бессильно обвисли.
Вдруг кто-то схватил его за руку — это Кэмпион с силой потащил его к гробу. И в тот момент, когда Джесси Боулс собирался водрузить крышку обратно, ту грубо у него вырвали, а рука Люка от толчка Кэмпиона упала на сложенные руки покойного. Инспектор вздрогнул было, но сразу взял себя в руки, и тогда Джей, у которого с возрастом рефлексы стали не столь молниеносны, склонился рядом, поднял сложенные руки и пощупал их. В следующий миг он уже срывал покровы с напудренного лица и в комнате поднялась суматоха.
В гробу лежал человек, одетый в толстое шерстяное бельё, накрепко привязанный к своеобразному футляру. В лежачем положении его поддерживало что-то вроде корсета, а чуть пониже плеч помещалась деревянная перегородка, разделявшая его убежище пополам. Голова и верхняя часть грудной клетки были свободны, а изобретательно скрытые отверстия, невидимые снаружи, давали доступ воздуху. Мужчина дышал глубоко, но редко, а его руки закреплялись кожаными ремнями такой длины, что позволяли постучать в крышку гроба.
Первым заговорил Джей. Он побелел, как мел, но говорил авторитетно.
— Этого человека усыпили наркотиками, но он жив.
— О да, он жив, — Кэмпион казался смертельно измученным, но говорил с заметным облегчением. — Все они, разумеется, были живы. В том и вся суть затеи.
— Они? — взгляд Джея устремился в сторону гробовщика, который замер, судорожно выпрямившись, между двумя констеблями; белый платок, как петля, охватывал его шею.
Кэмпион вздохнул.
— До него был мистер Гринер, ваша пташка с Грик стрит, негромко пояснил он. — А перед тем наверняка Джексон, убийца из Брайтона. А ещё раньше — Эд Джедди, который убил девушку из табачного киоска. Насчёт прочих точных сведений у меня пока нет. Так они перебирались в Ирландию, а потом, уже более традиционным способом, — куда хотели. В таможне гроб всегда сопровождала оплакивающая умершего женщина, в измятой чёрной сумочке которой всегда имелось разрешение коронёра.
— Прекрасная работа, нечего сказать, а организация просто блестящая.
— Господи Боже! — Джей уставился на благородные седины Джесси. — Кто это делал? Он?
— Нет, шефом был вот этот, — Кэмпион показал на усыплённого мужчину. — Гений в своём роде, но никудышный убийца. Как ему удалось прикончить мисс Рут, просто не знаю. Он все и испортил.
Джей в приступе внезапного гнева побагровел и наконец взорвался.
— Кэмпион! ваши рассказы не годятся для суда! Любой полицейский без году неделя это поймёт. Где ваша главная улика? Где?
Люк справился с оцепенением.
— Простите, сэр, — вежливо заметил он. — Но перед вами Генри Джеймс, директор филиала Банка Клоджа на Эпрон Стрит.
— Ага, — удовлетворённо протянул Джей, — это мне уже больше нравится.
Глава 27.
ПРОЩАЙ, ЭПРОН СТРИТ
— Я делал это из жалости, — упорно твердил гробовщик. — Так и запишите. Потому я его и повёз.
— Но ведь по вашему собственному признанию вас с сыном и аптекаря Джеймс вынудил принять участие в этом…отвратительном предприятии! Долго душил финансовой удавкой, и заставил. — Джей с каждой минутой выражался все солиднее, — безошибочный знак глубочайшего удовлетворения.
Боулс глубоко вздохнул, его упрямство стало сменяться отчаянием.
— Да, мы с Уайлдом задолжали ему немало денег, — признался он. — И банку, и ему лично. Но вы никогда его не поймёте, если не поймёте Эпрон Стрит. Она менялась, а он не мог с этим смириться. — Старик вдруг рассмеялся. — Старался остановить время.
— Для любителя старины он недурно себя обеспечил, — иронически заметил Люк, показав на живописную груду пакетов и пачек, вынутых из гроба. Они были рядами разложены на столе: банкноты, ценные бумаги, даже мешочки с монетами.
Джесси отвёл взгляд с известной деликатностью.
— Да, его погубила алчность, — спокойно признал он. — Но четыре года назад, когда все начиналось, он внушил себе, что дела должны идти так, как во времена его отца и деда. Буквально помешался на возврате к старым временам. А позднее решил стать богатым, — чтобы остановить время, нужна уйма денег.
Умолкнув, он тряхнул благородными сединами.
— Не надо было ему решаться на убийство. Это уже слишком. Вначале я не мог поверить.
— Но потом поверили, — вмешался Кэмпион. — И жили в диком страхе. А когда сделали ошибку и попросили Лоджа пригласить меня, стали до смерти бояться, как бы он про это не узнал.
Боулс покосился на него.
— Так вы заметили в тот вечер старика Конгрейва в моей кухне? Я не был уверен. Вы очень наблюдательны, должен признать. Конгрейв ввалился ко мне, чтобы что-то поразнюхать, задавал при этом странные вопросы, а я не знал, делает он это по поручению Джеймса, или нет. Вот, если коротко, как было дело.
Кэмпион поудобнее устроился в кресле. Последние узлы в запутанном клубке успешно распускались.
— Зачем вы ударили молодого Даннинга? — спросил он вдруг. — Или это сделал ваш сын?
— Ни он, ни я, сэр. И вы прекрасно это знаете. — Произнося звук "о", Боулс делал узкими губами чёткий кружок, так что с торчащими зубами становился похож на глубоководную рыбу. — Это Гринер, рукояткой револьвера. Чтобы не было шума.
Все присутствовавшие облегчённо вздохнули, а старик продолжал свой рассказ:
— Гринер пришёл ко мне в сумерках, как было условлено. Я должен был его спрятать до той минуты, пока Уайлд не будет готов. А тот от страха едва не сходил с ума, по всему было видно. Но я не отваживался впустить Гринера в дом, — неожиданно заявился Лодж, расселся надолго и оказался чертовски любопытен. Пришлось отослать Гринера в сарай. Ведь я не знал, что Роули сдал его этому сопляку Даннингу. Что там произошло, могу только догадываться. Гринер — убийца, и вдобавок он скрывался. — Гробовщик задумчиво цыкнул зубом. — Порой у нас бывали странные клиенты.
Джей что-то буркнул Люку, который в свою очередь обратился к Дицу.
— Вы говорили, у Джеймса нашли письма от Раймонда, и кого ещё?
— Стейнера, сэр. Того мерзавца, делом которого мы занимались в прошлом году.
— Раймонд? — Джей повторил это имя с явным удовлетворением. — Если нам удастся его уличить, одно это окупит всю возню. Крупные у Джеймса были клиенты. Настоящий человек дела, не так ли?
Откинувшись в кресле, он снова закурил.
— Ну что же, время позднее. Будем ещё допрашивать мистера Боулса?
Люк покосился на Кэмпиона, который сидел с недовольным видом.
— Остался ещё Эд Джедди, — заметил Кэмпион, и в первый раз Джесси Боулс както сразу съёжился.
— Эд Джедди, — повторил Джей с презрением. — Тот, что убил бедную девушку, которая не сумела бы даже дать ему в морду…Он тоже сбежал в вашем прелестном агрегате, да? Это уже серьёзное преступление.
Кэмпион замялся.
— Он-то бежал, но не добрался до места назначения, буркнул он наконец. — Именно из-за Эда Джедди Эпрон стрит пользовалась дурной славой в уголовном мире. Или наркотик оказался слишком сильным, или дорога слишком затянулась, но Эд умер в гробу. Учитывая, как повёл себя Уайлд, который был уверен, что Люк обязательно затронет эту тему, я убеждён, что порошок дал он.
В воцарившейся глубокой тишине все взгляды сосредоточились на Джесси Боулсе, который только глубоко вздохнул. Его хитрые глаза встретились со взглядом Джея. Гробовщик побледнел и весь вспотел, но все ещё высоко держал голову. Наконец он произнёс тихо и почтительно, как всегда:
— Это ещё нужно будет доказать, правда, сэр?
В конце концов его отправили в камеру.
— Интересно, сколько пачек он вытащил из гроба, прежде чем его закрыть, — заметил почти весело старший инспектор, когда в коридоре стихли шаги Джесси. — Нужно заметить в его пользу, что наверняка немного. Твои ребята, Чарли, теперь займутся его заведением, верно? Не ты ли мне говорил, что нашёл акции, о которых тут рассказывал Кэмпион? Они были при нем?
— Все, и причём в полнейшем порядке. — Люк похлопал ладонью по конверту, лежавшему перед ним на столе, и поднял голову, потому что вошёл полицейский в форме.
— Сведения от врача, инспектор. В стакане наверняка был хлоралгидрат.
— Больше ничего?
— Только репортёры. Они так и прут, а нас тут немного, сэр.
— Где инспектор Боуден?
— В банке, инспектор. Представители центральной конторы прибыли в полном составе; в жизни не видал более возмущённых джентльменов.
— Правда? А в чем они приехали? В каретах?
— В «роллс-ройсах», сэр.
— Полагаю, инспектор Гэйдж уже вернулся с Фаулер Стрит.
— Он в похоронной конторе. Только что привели Боулса — младшего и предъявили обвинение. Мистер Поллит поехал к Джефу с двумя людьми, а сержант Гловер пошёл посмотреть, не удастся ли добудиться людей из службы коронёра.
Люк рассмеялся.
— Скажи газетчикам, что мы их долго не задержим, и что старший инспектор Джей сделает краткое заявление.
— Надо же, Чарли, — Джей явно был в отличном настроении, ты мне настолько доверяешь?
Люк улыбнулся и убеждённо заявил:
— Я верю вам, шеф, беспредельно.
Джей резко развернулся в кресле.
— Кэмпион, я всегда считал вас умным человеком, — начал он с весёлым огоньком в глазах. — Я знаю, что старуху убили из-за акций. Это наиболее убедительная версия, которую вы когда бы то ни было выдвигали. Но это заняло у вас немало времени, а? Мотив слишком банальный и видимо потому ускользнул от вашего внимания.
Кэмпион дружелюбно взглянул на него.
— Если угостите меня сигаретой, расскажу все, что вы ещё не знаете.
Прикурив у Люка, он устроился поудобнее.
— В моем рассказе будут пробелы, которые вы сможете заполнить. Первый — откуда Джеймс узнал, что в «Браун майнинг» будут добывать некий минерал в больших количествах и причём очень скоро. Вот один из величайших секретов из серии «перед прочтением сжечь», которые в нынешние времена имеют удивительную способность к утечкам. Во всяком случае он об этом узнал и заинтересовался, поскольку мисс Рут, жертва пагубных страстей и беда всей семьи, не только обладала восьмью тысячами акций этой компании, но и убеждённая в том, что они ничего не стоят, отписала их ему в своём завещании.
Люк положил ноги на стол.
— Не удивительно, что он поддался соблазну.
— Собственно, у него каждый день была возможность её прикончить. Она вечно заявлялась в банк под любым предлогом, и — это очень важный момент — хотите верьте, хотите нет, но каждый раз, когда кто-то из Палинодов виделся с директором банка, что дома, что в его кабинете, они всегда ожидали, что тот угостит их рюмочкой шерри.
— Невозможно! — Джей был совершенно потрясён. — Ни один банк так не делает уже с полсотни лет.
— За исключением этого единственного. Вы знаете жанровые картинки Эмета? Банк Клоджа был прекрасной темой для таких рисунков. Именно потому я и блуждал наощупь вплоть до сегодняшнего дня.
— И потому зелёная рюмочка для шерри оказалась так важна? — вмешался Люк.
Кэмпион кивнул.
— Все дело было мне поднесено на блюдечке — или точнее на подносе — в тот день, когда я впервые навестил мисс Ивэн. Они с мистером Джеймсом совещались, а когда я вошёл в комнату, она замаскировала цветами рюмки и спрятала пустую бутылку. Я совершенно позабыл об этом до сегодняшнего вечера, когда дражайшая мисс Джессика упомянула про шерри и зеленые рюмки. Я тотчас отправился к Лоуренсу и спросил его, угощали ли членов семьи, когда они заходили в банк. Он подтвердил. Ему даже не приходило в голову, что это нечто необычное. Его отец считал это само собой разумеющимся, и отец директора банка тоже. Дети пошли в них — таковы уж Палиноды. Когда мир переворачивается вверх дном, они прячут голову в книги.
— Это же надо! — Казалось, Джей больше поражён этим пережитком старомодной любезности, чем самим преступлением. — И так в один прекрасный день он влил отраву в рюмку старой дамы. А я не знал, что это он унаследовал акции.
— Не унаследовал. Мисс Рут переписала завещание и явно издеваясь перевела акции на капитана Ситона, с которым вечно ссорилась из-за комнаты. Но на свою беду не сказала Джеймсу и пала жертвой собственной забывчивости. Новость эта распространилась не сразу, но когда стали появляться анонимные письма, нагрянула полиция и началась суматоха.
Джей, пользуясь привилегиями старшего по возрасту, захихикал.
— Но вы вдвоём никак не могли разобраться из-за контрабанды покойников.
— Вот именно. Просто плутали в темноте. И больше всего мешали Джесси. Боулсам пришлось готовить гроб в подвале Портминстер Лодж, чтобы скрыться от Лоджа. Гринера пришлось вывозить в последний момент, упрятав гроб в большой ящик, и Белла сопровождала его в грузовике во вдовьем платье.
— Как Боулс это делал? — спросил Люк. — Подделывал свидетельства о смерти, чтобы получить разрешение коронёра на вывоз тел?
— Куда хитрее. Попросту делал дубликат. Большую часть дня я провёл вчера, обходя адреса, полученные от коронёра. За последние три года в семи из десяти случаев, когда Боулс запрашивал разрешение на вывоз тела, это делалось без ведома родных, а умерших хоронили в Лондоне. Бандиты выехал отсюда под именами настоящих покойников. Табличка с именем Эдварда Палинода была, наверное, сделана только потому, что Боулс в самом деле рассчитывал получить этот заказ. Но в тот раз никто не смог прогуляться по Эпрон Стрит. Между Джексоном и Гринером был большой перерыв. Наверно, не было законного клиента. Люди по заказу не умирают.
— Очень интересно, — кивнул Джей. — Смешно, что Джеймс был так педантичен в одной области своих интересов, и так небрежен в другой. Я всегда повторяю, что из убийцы не получится мошенник, и наоборот. Он обязательно хотел заполучить акции, и это все сгубило.
— О да, он склонил Лоуренса их выкупить, а сам их принял как залог за небольшую приватную ссуду. Так мне кажется, судя по намёкам Лоуренса. В свою очередь убийство Рут явно было чем-то спровоцированно. Почему он не сделал этого раньше? Во всяком случае мотивы тут двоякие. Замешательство, которое мы тут устроили, его обеспокоило, и сегодняшнее безумное представление имело целью устранить Лоуренса, объяснить тайну и вернуть покой на улицу, свалив вину на мисс Джессику. Безумный, совершенно умозрительный план, и совершенно неосуществимый.
— Мой мальчик, не будь так уверен, — уважительно вмешался Джей. — Не знаю, что бы ты делал дальше, не испугайся он и не сбеги. Но почему он испугался?
— Потому что во время приёма, когда он уже подал стакан с отравой Лоуренсу, мисс Ивэн вдруг сказала, что у них в доме был сэр Глоссоп. Он сразу совместил факты и догадался, что речь шла о «Браун майнинг». А раз кого-то усиленно разыскивали, он тут же кинулся к Джесси и решил «прогуляться» по Эпрон Стрит.
— В то время как все наше внимание было направлено на Конгрейва, — заметил Люк. — Тот прятался, бедняга, в банке, про обыск которого мы не подумали, поскольку всегда стараемся избегать такого рода акций.
— Конгрейв? Он собирался шантажировать, — продолжал Кэмпион, — но не пытался делать этого до вчерашнего дня, до приёма, когда получил то, чего заслуживал: изрядный удар по голове. С момента появления на сцене он только даром тратил время, все время что-то вынюхивая. Понятия не имею, что его на это толкнуло.
Деликатное покашливание в конце стола заставило всех обратить внимание на Дица. Сержант был необычно оживлён.
— Вы сказали, что Джеймс где-то раздобыл хиосциамин. Он его вовсе не добывал. Он у него был. И Конгрейв об этом знал. В больнице он сознался; у меня записано.
Джей внимательно взглянул на сержанта, словно тот был любимым домашним животным, которое вдруг заговорило.
— Что вы имеете в виду, сержант, говоря, что хиосциамин у него был? Где он его взял?
— Да, сэр, Конгрейв сам так сказал. Когда заметил, что он исчез, они с сестрой заглянули в семейный медицинский справочник и припомнили, какие симптомы сопровождали смерть мисс Рут, поскольку сестра узнала об этом от капитана.
Тишина, воцарившаяся после этого сообщения, была такой гнетущей, что он поспешил подтвердить свои слова.
— Конгрейв работал в банке всю жизнь. Ещё со времён отца Джеймса. Тот джентльмен держал хиосциамин в запечатанной бутылочке. Разумеется, наклейка с черепом и костями и надпись"яд". Странная идея.
— Просто удивительная, — сухо бросил Кэмпион. — Но для чего?
Сержант проглотил слюну. В его не слишком умных глазах блеснул какой-то огонёк.
— Из любопытства, сэр. Этим ядом пользовался доктор Криппен.
— Чтоб я провалилися, он прав! — восторженно воскликнул Джей. — Я хорошо помню, как во время процесса Криппена даже самые уважаемые люди так делали. Хиосциамин был тогда новинкой. Любой судья этому поверит. Превосходно, Диц.
Люк их прервал; он по-прежнему не верил.
— Что, этот шкаф никогда не убирали? С тех пор, как повесили Криппена, были две войны.
— Убирали, но не опорожняли. — Диц был подчёркнуто любезен. — Дом Джеймса вообще гибрид музея и архива. Там полно самых неожиданных сувениров. В спальне Джеймса, в шкафчике для вин, мы нашли очень важные бумаги. Благодаря им мы выследим всех его сообщников.
— Великолепно, сержант, в самом деле великолепно. Отличный доклад, отличная и большая работа. — Джей встал и одёрнул пиджак. — Ну а теперь, — обратился он к остальным — небольшое сообщение для прессы. Сержант, пойдите разбудите их.
Дождь перестал, занимался чистый, солнечный рассвет, когда Люк с Кэмпионом шагали по Эпрон Стрит. Лицо инспектора сияло от радости. Вышагивал он — по мнению Кэмпиона — как самодовольный кот. И был скорее возбуждён, чем благодарен, а когда они остановились на углу перед запущенным особняком, громко рассмеялся.
— Я как раз подумал, — сказа он, — что если бы директор моего банка угостил меня шерри в своём кабинете, я непременно заподозрил бы на дне рюмки крупицу хиосциамина. А теперь — до свидания. Завтра утром, если возникнут проблемы, я вам позвоню, может быть даже пришлю машину.
Задумавшись, он посмотрел на дом.
— Как вы считаете, они поженятся? — спросил вдруг инспектор.
— Клития с Майком? — Кэмпиона вопрос явно удивил. — Не знаю. Может быть.
Чарли Люк поглубже надвинул шляпу на лоб и подтянул живот.
— Я за ней прослежу, — заявил он. — Это мой участок. Она ничего не знает о жизни, бедный ребёнок. Но я считаю, он её научит множеству полезных вещей.
Кэмпион долго смотрел вслед инспектору, пока тот не исчез за углом. Да, интересно, что-то будет. Идя к крыльцу, он усмехнулся: мисс Уайт безусловно скучать не придётся.
Уже в холле он заметил неподражаемую Рени. Та, весёлая как птичка, примостилась на нижней ступеньке лестницы.
— Все случилось как раз вовремя, — воскликнула она, кидаясь к нему на шею с энтузиазмом, который приберегала для таких особых случаев. — Ох, ты просто прелесть!
Эта сердечная признательность стала для Кэмпиона лучшей наградой. Потом Рени, продолжая его обнимать, уговорила пройти в кухню.
— Пойдём, выпьешь кофе! Ну и ночка была! Настоящая пресс-конференция! Как в добрые старые времена в «Манчестер — варьете». Другое дело, я понятия не имею, что появится в утренних газетах. Джессика приготовила тебе какую-то отраву, но я вылила её в раковину, а ей скажу, что ты пил и нахваливал. Пойдём. Кларри там ухаживает за Лоджем…Что за человек! У меня было кое-что припасено…Не сердись на них. Попросту сделай вид, что ничего не замечаешь. После всех переживаний их замучила жажда.
Он расхохотался. Рени не давала сказать ни слова.
— Ох, я и забыла. Тебе письмо. Пришло вчера вечером, и позабыли передать. Почерк женский, значит дело личное. Прочитай сразу. Я пойду поставлю чайник. Поторопись, мы тебя ждём.
Она упорхнула, как несколько потрёпанный, но все ещё энергичный мотылёк, а он взял письмо и остановился под лампой в холле. С листка ему улыбнулся чёткий почерк жены.
— Но ведь по вашему собственному признанию вас с сыном и аптекаря Джеймс вынудил принять участие в этом…отвратительном предприятии! Долго душил финансовой удавкой, и заставил. — Джей с каждой минутой выражался все солиднее, — безошибочный знак глубочайшего удовлетворения.
Боулс глубоко вздохнул, его упрямство стало сменяться отчаянием.
— Да, мы с Уайлдом задолжали ему немало денег, — признался он. — И банку, и ему лично. Но вы никогда его не поймёте, если не поймёте Эпрон Стрит. Она менялась, а он не мог с этим смириться. — Старик вдруг рассмеялся. — Старался остановить время.
— Для любителя старины он недурно себя обеспечил, — иронически заметил Люк, показав на живописную груду пакетов и пачек, вынутых из гроба. Они были рядами разложены на столе: банкноты, ценные бумаги, даже мешочки с монетами.
Джесси отвёл взгляд с известной деликатностью.
— Да, его погубила алчность, — спокойно признал он. — Но четыре года назад, когда все начиналось, он внушил себе, что дела должны идти так, как во времена его отца и деда. Буквально помешался на возврате к старым временам. А позднее решил стать богатым, — чтобы остановить время, нужна уйма денег.
Умолкнув, он тряхнул благородными сединами.
— Не надо было ему решаться на убийство. Это уже слишком. Вначале я не мог поверить.
— Но потом поверили, — вмешался Кэмпион. — И жили в диком страхе. А когда сделали ошибку и попросили Лоджа пригласить меня, стали до смерти бояться, как бы он про это не узнал.
Боулс покосился на него.
— Так вы заметили в тот вечер старика Конгрейва в моей кухне? Я не был уверен. Вы очень наблюдательны, должен признать. Конгрейв ввалился ко мне, чтобы что-то поразнюхать, задавал при этом странные вопросы, а я не знал, делает он это по поручению Джеймса, или нет. Вот, если коротко, как было дело.
Кэмпион поудобнее устроился в кресле. Последние узлы в запутанном клубке успешно распускались.
— Зачем вы ударили молодого Даннинга? — спросил он вдруг. — Или это сделал ваш сын?
— Ни он, ни я, сэр. И вы прекрасно это знаете. — Произнося звук "о", Боулс делал узкими губами чёткий кружок, так что с торчащими зубами становился похож на глубоководную рыбу. — Это Гринер, рукояткой револьвера. Чтобы не было шума.
Все присутствовавшие облегчённо вздохнули, а старик продолжал свой рассказ:
— Гринер пришёл ко мне в сумерках, как было условлено. Я должен был его спрятать до той минуты, пока Уайлд не будет готов. А тот от страха едва не сходил с ума, по всему было видно. Но я не отваживался впустить Гринера в дом, — неожиданно заявился Лодж, расселся надолго и оказался чертовски любопытен. Пришлось отослать Гринера в сарай. Ведь я не знал, что Роули сдал его этому сопляку Даннингу. Что там произошло, могу только догадываться. Гринер — убийца, и вдобавок он скрывался. — Гробовщик задумчиво цыкнул зубом. — Порой у нас бывали странные клиенты.
Джей что-то буркнул Люку, который в свою очередь обратился к Дицу.
— Вы говорили, у Джеймса нашли письма от Раймонда, и кого ещё?
— Стейнера, сэр. Того мерзавца, делом которого мы занимались в прошлом году.
— Раймонд? — Джей повторил это имя с явным удовлетворением. — Если нам удастся его уличить, одно это окупит всю возню. Крупные у Джеймса были клиенты. Настоящий человек дела, не так ли?
Откинувшись в кресле, он снова закурил.
— Ну что же, время позднее. Будем ещё допрашивать мистера Боулса?
Люк покосился на Кэмпиона, который сидел с недовольным видом.
— Остался ещё Эд Джедди, — заметил Кэмпион, и в первый раз Джесси Боулс както сразу съёжился.
— Эд Джедди, — повторил Джей с презрением. — Тот, что убил бедную девушку, которая не сумела бы даже дать ему в морду…Он тоже сбежал в вашем прелестном агрегате, да? Это уже серьёзное преступление.
Кэмпион замялся.
— Он-то бежал, но не добрался до места назначения, буркнул он наконец. — Именно из-за Эда Джедди Эпрон стрит пользовалась дурной славой в уголовном мире. Или наркотик оказался слишком сильным, или дорога слишком затянулась, но Эд умер в гробу. Учитывая, как повёл себя Уайлд, который был уверен, что Люк обязательно затронет эту тему, я убеждён, что порошок дал он.
В воцарившейся глубокой тишине все взгляды сосредоточились на Джесси Боулсе, который только глубоко вздохнул. Его хитрые глаза встретились со взглядом Джея. Гробовщик побледнел и весь вспотел, но все ещё высоко держал голову. Наконец он произнёс тихо и почтительно, как всегда:
— Это ещё нужно будет доказать, правда, сэр?
В конце концов его отправили в камеру.
— Интересно, сколько пачек он вытащил из гроба, прежде чем его закрыть, — заметил почти весело старший инспектор, когда в коридоре стихли шаги Джесси. — Нужно заметить в его пользу, что наверняка немного. Твои ребята, Чарли, теперь займутся его заведением, верно? Не ты ли мне говорил, что нашёл акции, о которых тут рассказывал Кэмпион? Они были при нем?
— Все, и причём в полнейшем порядке. — Люк похлопал ладонью по конверту, лежавшему перед ним на столе, и поднял голову, потому что вошёл полицейский в форме.
— Сведения от врача, инспектор. В стакане наверняка был хлоралгидрат.
— Больше ничего?
— Только репортёры. Они так и прут, а нас тут немного, сэр.
— Где инспектор Боуден?
— В банке, инспектор. Представители центральной конторы прибыли в полном составе; в жизни не видал более возмущённых джентльменов.
— Правда? А в чем они приехали? В каретах?
— В «роллс-ройсах», сэр.
— Полагаю, инспектор Гэйдж уже вернулся с Фаулер Стрит.
— Он в похоронной конторе. Только что привели Боулса — младшего и предъявили обвинение. Мистер Поллит поехал к Джефу с двумя людьми, а сержант Гловер пошёл посмотреть, не удастся ли добудиться людей из службы коронёра.
Люк рассмеялся.
— Скажи газетчикам, что мы их долго не задержим, и что старший инспектор Джей сделает краткое заявление.
— Надо же, Чарли, — Джей явно был в отличном настроении, ты мне настолько доверяешь?
Люк улыбнулся и убеждённо заявил:
— Я верю вам, шеф, беспредельно.
Джей резко развернулся в кресле.
— Кэмпион, я всегда считал вас умным человеком, — начал он с весёлым огоньком в глазах. — Я знаю, что старуху убили из-за акций. Это наиболее убедительная версия, которую вы когда бы то ни было выдвигали. Но это заняло у вас немало времени, а? Мотив слишком банальный и видимо потому ускользнул от вашего внимания.
Кэмпион дружелюбно взглянул на него.
— Если угостите меня сигаретой, расскажу все, что вы ещё не знаете.
Прикурив у Люка, он устроился поудобнее.
— В моем рассказе будут пробелы, которые вы сможете заполнить. Первый — откуда Джеймс узнал, что в «Браун майнинг» будут добывать некий минерал в больших количествах и причём очень скоро. Вот один из величайших секретов из серии «перед прочтением сжечь», которые в нынешние времена имеют удивительную способность к утечкам. Во всяком случае он об этом узнал и заинтересовался, поскольку мисс Рут, жертва пагубных страстей и беда всей семьи, не только обладала восьмью тысячами акций этой компании, но и убеждённая в том, что они ничего не стоят, отписала их ему в своём завещании.
Люк положил ноги на стол.
— Не удивительно, что он поддался соблазну.
— Собственно, у него каждый день была возможность её прикончить. Она вечно заявлялась в банк под любым предлогом, и — это очень важный момент — хотите верьте, хотите нет, но каждый раз, когда кто-то из Палинодов виделся с директором банка, что дома, что в его кабинете, они всегда ожидали, что тот угостит их рюмочкой шерри.
— Невозможно! — Джей был совершенно потрясён. — Ни один банк так не делает уже с полсотни лет.
— За исключением этого единственного. Вы знаете жанровые картинки Эмета? Банк Клоджа был прекрасной темой для таких рисунков. Именно потому я и блуждал наощупь вплоть до сегодняшнего дня.
— И потому зелёная рюмочка для шерри оказалась так важна? — вмешался Люк.
Кэмпион кивнул.
— Все дело было мне поднесено на блюдечке — или точнее на подносе — в тот день, когда я впервые навестил мисс Ивэн. Они с мистером Джеймсом совещались, а когда я вошёл в комнату, она замаскировала цветами рюмки и спрятала пустую бутылку. Я совершенно позабыл об этом до сегодняшнего вечера, когда дражайшая мисс Джессика упомянула про шерри и зеленые рюмки. Я тотчас отправился к Лоуренсу и спросил его, угощали ли членов семьи, когда они заходили в банк. Он подтвердил. Ему даже не приходило в голову, что это нечто необычное. Его отец считал это само собой разумеющимся, и отец директора банка тоже. Дети пошли в них — таковы уж Палиноды. Когда мир переворачивается вверх дном, они прячут голову в книги.
— Это же надо! — Казалось, Джей больше поражён этим пережитком старомодной любезности, чем самим преступлением. — И так в один прекрасный день он влил отраву в рюмку старой дамы. А я не знал, что это он унаследовал акции.
— Не унаследовал. Мисс Рут переписала завещание и явно издеваясь перевела акции на капитана Ситона, с которым вечно ссорилась из-за комнаты. Но на свою беду не сказала Джеймсу и пала жертвой собственной забывчивости. Новость эта распространилась не сразу, но когда стали появляться анонимные письма, нагрянула полиция и началась суматоха.
Джей, пользуясь привилегиями старшего по возрасту, захихикал.
— Но вы вдвоём никак не могли разобраться из-за контрабанды покойников.
— Вот именно. Просто плутали в темноте. И больше всего мешали Джесси. Боулсам пришлось готовить гроб в подвале Портминстер Лодж, чтобы скрыться от Лоджа. Гринера пришлось вывозить в последний момент, упрятав гроб в большой ящик, и Белла сопровождала его в грузовике во вдовьем платье.
— Как Боулс это делал? — спросил Люк. — Подделывал свидетельства о смерти, чтобы получить разрешение коронёра на вывоз тел?
— Куда хитрее. Попросту делал дубликат. Большую часть дня я провёл вчера, обходя адреса, полученные от коронёра. За последние три года в семи из десяти случаев, когда Боулс запрашивал разрешение на вывоз тела, это делалось без ведома родных, а умерших хоронили в Лондоне. Бандиты выехал отсюда под именами настоящих покойников. Табличка с именем Эдварда Палинода была, наверное, сделана только потому, что Боулс в самом деле рассчитывал получить этот заказ. Но в тот раз никто не смог прогуляться по Эпрон Стрит. Между Джексоном и Гринером был большой перерыв. Наверно, не было законного клиента. Люди по заказу не умирают.
— Очень интересно, — кивнул Джей. — Смешно, что Джеймс был так педантичен в одной области своих интересов, и так небрежен в другой. Я всегда повторяю, что из убийцы не получится мошенник, и наоборот. Он обязательно хотел заполучить акции, и это все сгубило.
— О да, он склонил Лоуренса их выкупить, а сам их принял как залог за небольшую приватную ссуду. Так мне кажется, судя по намёкам Лоуренса. В свою очередь убийство Рут явно было чем-то спровоцированно. Почему он не сделал этого раньше? Во всяком случае мотивы тут двоякие. Замешательство, которое мы тут устроили, его обеспокоило, и сегодняшнее безумное представление имело целью устранить Лоуренса, объяснить тайну и вернуть покой на улицу, свалив вину на мисс Джессику. Безумный, совершенно умозрительный план, и совершенно неосуществимый.
— Мой мальчик, не будь так уверен, — уважительно вмешался Джей. — Не знаю, что бы ты делал дальше, не испугайся он и не сбеги. Но почему он испугался?
— Потому что во время приёма, когда он уже подал стакан с отравой Лоуренсу, мисс Ивэн вдруг сказала, что у них в доме был сэр Глоссоп. Он сразу совместил факты и догадался, что речь шла о «Браун майнинг». А раз кого-то усиленно разыскивали, он тут же кинулся к Джесси и решил «прогуляться» по Эпрон Стрит.
— В то время как все наше внимание было направлено на Конгрейва, — заметил Люк. — Тот прятался, бедняга, в банке, про обыск которого мы не подумали, поскольку всегда стараемся избегать такого рода акций.
— Конгрейв? Он собирался шантажировать, — продолжал Кэмпион, — но не пытался делать этого до вчерашнего дня, до приёма, когда получил то, чего заслуживал: изрядный удар по голове. С момента появления на сцене он только даром тратил время, все время что-то вынюхивая. Понятия не имею, что его на это толкнуло.
Деликатное покашливание в конце стола заставило всех обратить внимание на Дица. Сержант был необычно оживлён.
— Вы сказали, что Джеймс где-то раздобыл хиосциамин. Он его вовсе не добывал. Он у него был. И Конгрейв об этом знал. В больнице он сознался; у меня записано.
Джей внимательно взглянул на сержанта, словно тот был любимым домашним животным, которое вдруг заговорило.
— Что вы имеете в виду, сержант, говоря, что хиосциамин у него был? Где он его взял?
— Да, сэр, Конгрейв сам так сказал. Когда заметил, что он исчез, они с сестрой заглянули в семейный медицинский справочник и припомнили, какие симптомы сопровождали смерть мисс Рут, поскольку сестра узнала об этом от капитана.
Тишина, воцарившаяся после этого сообщения, была такой гнетущей, что он поспешил подтвердить свои слова.
— Конгрейв работал в банке всю жизнь. Ещё со времён отца Джеймса. Тот джентльмен держал хиосциамин в запечатанной бутылочке. Разумеется, наклейка с черепом и костями и надпись"яд". Странная идея.
— Просто удивительная, — сухо бросил Кэмпион. — Но для чего?
Сержант проглотил слюну. В его не слишком умных глазах блеснул какой-то огонёк.
— Из любопытства, сэр. Этим ядом пользовался доктор Криппен.
— Чтоб я провалилися, он прав! — восторженно воскликнул Джей. — Я хорошо помню, как во время процесса Криппена даже самые уважаемые люди так делали. Хиосциамин был тогда новинкой. Любой судья этому поверит. Превосходно, Диц.
Люк их прервал; он по-прежнему не верил.
— Что, этот шкаф никогда не убирали? С тех пор, как повесили Криппена, были две войны.
— Убирали, но не опорожняли. — Диц был подчёркнуто любезен. — Дом Джеймса вообще гибрид музея и архива. Там полно самых неожиданных сувениров. В спальне Джеймса, в шкафчике для вин, мы нашли очень важные бумаги. Благодаря им мы выследим всех его сообщников.
— Великолепно, сержант, в самом деле великолепно. Отличный доклад, отличная и большая работа. — Джей встал и одёрнул пиджак. — Ну а теперь, — обратился он к остальным — небольшое сообщение для прессы. Сержант, пойдите разбудите их.
Дождь перестал, занимался чистый, солнечный рассвет, когда Люк с Кэмпионом шагали по Эпрон Стрит. Лицо инспектора сияло от радости. Вышагивал он — по мнению Кэмпиона — как самодовольный кот. И был скорее возбуждён, чем благодарен, а когда они остановились на углу перед запущенным особняком, громко рассмеялся.
— Я как раз подумал, — сказа он, — что если бы директор моего банка угостил меня шерри в своём кабинете, я непременно заподозрил бы на дне рюмки крупицу хиосциамина. А теперь — до свидания. Завтра утром, если возникнут проблемы, я вам позвоню, может быть даже пришлю машину.
Задумавшись, он посмотрел на дом.
— Как вы считаете, они поженятся? — спросил вдруг инспектор.
— Клития с Майком? — Кэмпиона вопрос явно удивил. — Не знаю. Может быть.
Чарли Люк поглубже надвинул шляпу на лоб и подтянул живот.
— Я за ней прослежу, — заявил он. — Это мой участок. Она ничего не знает о жизни, бедный ребёнок. Но я считаю, он её научит множеству полезных вещей.
Кэмпион долго смотрел вслед инспектору, пока тот не исчез за углом. Да, интересно, что-то будет. Идя к крыльцу, он усмехнулся: мисс Уайт безусловно скучать не придётся.
Уже в холле он заметил неподражаемую Рени. Та, весёлая как птичка, примостилась на нижней ступеньке лестницы.
— Все случилось как раз вовремя, — воскликнула она, кидаясь к нему на шею с энтузиазмом, который приберегала для таких особых случаев. — Ох, ты просто прелесть!
Эта сердечная признательность стала для Кэмпиона лучшей наградой. Потом Рени, продолжая его обнимать, уговорила пройти в кухню.
— Пойдём, выпьешь кофе! Ну и ночка была! Настоящая пресс-конференция! Как в добрые старые времена в «Манчестер — варьете». Другое дело, я понятия не имею, что появится в утренних газетах. Джессика приготовила тебе какую-то отраву, но я вылила её в раковину, а ей скажу, что ты пил и нахваливал. Пойдём. Кларри там ухаживает за Лоджем…Что за человек! У меня было кое-что припасено…Не сердись на них. Попросту сделай вид, что ничего не замечаешь. После всех переживаний их замучила жажда.
Он расхохотался. Рени не давала сказать ни слова.
— Ох, я и забыла. Тебе письмо. Пришло вчера вечером, и позабыли передать. Почерк женский, значит дело личное. Прочитай сразу. Я пойду поставлю чайник. Поторопись, мы тебя ждём.
Она упорхнула, как несколько потрёпанный, но все ещё энергичный мотылёк, а он взял письмо и остановился под лампой в холле. С листка ему улыбнулся чёткий почерк жены.
«Дорогой Альберт!Кэмпион дважды перечитал письмо, а постскриптум — раз пять. Аккуратно сложил листок и спрятал его во внутренний карман, когда услышал странные звуки, напоминающие звериный вой. Кто-то пробовал петь. Походило это на напрасные потуги Лоджа.
Спасибо за известие, что мы не будем править островом; я этому очень рада. Новый самолёт типа «Херувим» уже почти готов к испытаниям. Поэтому мы с Вэлом и Аланом приедем, как только ты освободишься.
Малыш Секстон Блейк целыми днями рисует только грибы, и я считала это совершенно невинной забавой, пока не прочитала под рисунками подписи: только одно слово «Бум!»
За ходом дела, которым ты занят, слежу по газетам, но информация очень скудная. Боюсь, мои комментарии могли бы показаться тебе излишними.
Надеюсь на скорую встречу.
Множество поцелуев — Аманда.
P. S. Не могу удержаться от намёка. Ты когда — нибудь задумывался над фигурой директора банка? Он какой-то безликий»