Андерсон Кевин Дж.. Скрытая Империя

   – Ну, что скажешь, вычислил он, что это за штуковина? – спросила Рлинда. – Или детали слишком неясны даже для тебя?
   – Луис был уверен, что это некая транспортная система, портал, который запускали для мгновенного прыжка на огромные расстояния. Уравнения в отчете Маргарет показывают, что кликисская техника могла пробивать врата сквозь ткань вселенной, создавать канал, где пространственное расхождение стремится к нулю.
   – Невероятно! Я так понимаю, что этого можно добиться с помощью илдиранских звездолетных двигателей… и, видимо, так делают живущие ныне разумные чужаки с газовых гигантов.
   Давлин всматривался в покрытые символами таблички вокруг трапециевидного окна – сотни плиток, каждая с уникальной маркировкой, напоминавшей коды мест назначения. По пути на Рейндик Ко Давлин изучил отчеты с известных мест археологических раскопок. Такие странные каменные окна находили почти в каждом разрушенном городе, хотя многие из табличек с символами были повреждены либо специально, либо с течением времени. Только здешнее окно казалось полностью сохранившимся.
   Если отчет Маргарет верен, техника кликиссов, насчитывавшая не одну тысячу лет, оставалась неповрежденной и продолжала работать. Партия Коликосов уже перезапускала ее. Столь долгоиграющий источник энергии уже сам по себе бесценен для индустрии Ганзы, но Давлин предполагал, что это лишь начало чудес, которые здесь таятся.
   Он заметил, где Луис добавил к механизму новый блок генераторов. Ганзейский блок питания был уже давно сброшен в режим сохранения, но Давлин легко смог его активировать.
   – Кто-то сделал за нас всю работу, – сказал он. – Все еще действует…
   Батарея загудела, и кликисский агрегат начал ровно дрожать.
   – Думай, что делаешь, Давлин! Так и сломать недолго! – предостерегла его Рлинда.
   – Или запустить, – шпион всматривался в портал, силясь разглядеть какие-нибудь перемены. Мурашки побежали по спине, когда он заметил очевидную разницу. – Смотри! Рукопись права!
   Черный камень едва заметно мерцал, все еще показывая непрозрачную серо-коричневую стену, но ржавые потеки крови исчезли.
   Глаза Рлинды расширились от удивления.
   – Если это транспортная система, сеть, которая позволяла путешествовать с планеты на планету без звездолетов, то задумайся о последствиях! Это может оставить меня с «До смерти любопытным» без дела! – воскликнула она.
   – Такое открытие может стать поводом для убийства, если кто-то хочет предотвратить его широкое распространение, – сделал еще одно открытие шпион. – К примеру, Скитальцам выгодно сохранить потребность в экти, которое они производят, – он прищурился. – Но кто мог об этом знать? Если Маргарет даже не отправила свой отчет, откуда стало известно, что они открыли?
   – С археологами были кликисские роботы, – Рлинда нервно оглянулась. – Что, если они хотели сохранить в тайне секрет их создателей?
   – Это предположение так же допустимо, как и остальные, – подтвердил Давлин. – Я рад, что у нас, в отличие от Коликосов, никаких «помощников» нет.
   Он шагнул вперед и коснулся одной из координатных табличек. Мощность монотонного гудения возросла. Каменное окно внезапно замерцало и растворилось. Свет фонарика в руках Рлинды проник внутрь смутно различимой комнаты. Потом образ ее приобрел законченность в проеме портала, словно проход был открыт.
   – Невероятно! – выдохнул Давлин. – Может быть, Маргарет ушла… через него?
   Рлинда уперла руки в боки:
   – Знаешь что, я давно заметила, что ты не имеешь представления, что делаешь, – или это только добавляет тебе решимости в исследовании этой штуки?
   Не обращая на нее внимания, Давлин медленно приближался к пульсирующей стене. Он всегда рисковал; это было необходимым условием в его профессии и в экспертизе эзотерических объектов.
   – Интересно, а как это… – бормотал он, протягивая руку, чтобы ощутить покалывание поля. Как только Давлин коснулся портала, его резко повело. Голова кружилась, как будто сознание было отделено от черепа и вертелось с бешеной скоростью.
   Давлин не удержался на ногах и упал на колени в мягкий песчаный грунт перед захлопнувшейся стеной. Температура упала как минимум градусов на тридцать, а небо над головой – открытое небо крутилось в водовороте ярко-красных и бледно-лиловых оттенков в прожилках высоких, стремительно несущихся облаков. На зеленой равнине возвышались кликисские руины, разбросанные по потрескавшейся земле, словно гнилые зубы в немощных деснах.
   Шпион ахнул и вскочил на ноги. Позади него была еще одна трапеция портала, такая же, как внутри пещер на Рейндик Ко. Он уловил там расплывающийся образ удивленного лица Рлинды, смотревшей на него сквозь мерцание, подобное миражу, – через невозможное расстояние. Неужели он прошел насквозь?
   Потом картинка поблекла, и Давлин вновь стоял у непрозрачной матовой каменной стены. Дверь закрылась.
   – Потрясающе! – сказал себе Давлин, стараясь не волноваться. Он не позволял себе испугаться, пока не разберется во всем, что случилось.
   Шпион огляделся. Вокруг был незнакомый ему мир. Абсолютное безмолвие и пустота, без малейших признаков жизни. Давлин понятия не имел, куда его зашвырнуло.
   Но портал захлопнулся, и обратной дороги теперь не было.

74. КОРОЛЬ ПЕТЕР

   Слуги целый час одевали короля, подбирая одежду и аксессуары, правильно намечая складки. Гримеры сделали более утонченным его и без того не дурное лицо, парикмахеры уложили волосы, и, наконец, облегченно вздохнув, специалисты признали короля готовым к выходу.
   К этому времени Петер привык к помпезным скучным обедам. Он научился играть свою роль, скрывая при этом, что думает. Ему не хотелось привлекать к себе излишнее внимание. По вечерам пища была столь же богата и причудлива, сколь неудобоварима, однако Петер улыбался и забавлялся, но осторожно, чтобы не повредить легендарный фарфор, которым сервировали столы для прежних королей уже без малого два века.
   Петер помнил давние ночи, когда он боролся за пропитание для себя и своей семьи. Это страдание, вынесенное им из-за жалкой мешанины из объедков и макарон, уже почти забылось. Король не мог точно вспомнить, когда перестал думать о себе, как о Раймонде Агуэрре, и начал называть себя Петером. Теперь та жизнь казалась ему чудовищным кошмаром.
   Единственным человеком, на кого король хотел произвести впечатление, была Эстарра, его невеста. Он гадал, какая она на самом деле, сможет ли он когда-нибудь открыться ей, так же ли она думает о нем? Петер не знал, получит ли когда-нибудь ответ…
   Понимая, через какие испытания Эстарре придется пройти, Петер жалел девушку. Эстарра не походила на свою сестру Сарайн, она казалась милой и умной, вдумчивой и любознательной – не серенькой или запуганной, какой Петер боялся ее найти. Но Эстарра не привыкла к церемониям и к придирчивому взгляду на ее манеры – и девушку еще рано было представлять ганзейскому обществу. Придворные церемониймейстеры расписали каждый миг события, которое должно было произойти на следующей неделе.
   С тех пор как они познакомились, возможным был только один способ общения – улыбаться и обмениваться любезностями, пока их могли подслушать любопытные слуги. Петеру хотелось просто посидеть с Эстаррой наедине и посочувствовать друг другу, но сегодня этого не будет. Как и прежде, он не мог дождаться, когда увидит ее.
   Когда Петер шествовал по залам в сопровождении семи слуг, герольды указывали путь и объявляли о каждом шаге короля звуком своих фанфар. Он вошел в банкетный зал, и сановники вскочили на ноги, отодвигая кресла, шаркая туфлями, шурша пышными одеждами и звеня драгоценностями и медалями.
   Король поднял руку в приветствии. ОКС также находился в банкетном зале, его разноцветная металлическая кожа по такому поводу была отполирована. Петер был рад видеть старательного и полезного компи-учителя, самого близкого друга короля во всем Дворце Шепота.
   Белизна салфеток и скатерти на длинном столе, сияние начищенного столового серебра, разноцветье букетов в причудливых вазах, – все сверкало и слепило глаза под ярким светом хрустальных люстр. Может, они с Эстаррой коротко переглянутся между собой, улыбнутся и отведут взгляд. Если бы они могли провести десять минут наедине…
   Слуги и придворные всегда уверяли, что Петеру надлежит приходить с опозданием, так, чтобы все дожидались появления короля. Но во главе стола, рядом со своим креслом, он не увидел Эстарры. Петер вопросительно посмотрел на одного из своих герольдов, затем повернулся к ОКС.
   Бэзил Венсеслас, фальшиво улыбаясь, бросился вперед и забормотал:
   – Мы никак не можем найти Эстарру. Она опаздывает, – хотя его лицо по прежнему выражало спокойную почтительность, но в интонациях проскальзывало смутное недовольство, словно президент считал короля причастным к опозданию невесты.
   Петер слегка поклонился Бэзилу в знак благодарности и прошел к своему месту во главе стола.
   – Моим гостям придется немного подождать, но ведь мы уже привыкли к непредвиденным задержкам, – он знал, что правильным было не дать придворным что-либо заподозрить. Ситуация не может на минуту выйти из-под контроля, так считал Бэзил, в противном случае, никто не должен был знать об этом. – Пожалуйста, займите свои места! Я уверен, у нас хватит аппетита, чтобы съесть небольшую колонию.
   Гости послушно захихикали. Петер не знал, следует ли волноваться или втайне радоваться, что Эстарра пропала. Он надеялся, что ее задержало что-то любопытное и приятное. Где бы девушка ни оказалась, королю следовало быть рядом с ней, а не здесь.
   – Предлагаю начать с первой перемены, – предложил Петер. – В любом случае, повара, без сомнения, удержат нас здесь до полуночи, так что мы сможем оценить каждый деликатес, плод их необузданной фантазии.
   Еще не покончили с салатом, как в банкетный зал торопливо вошли два гвардейца и с ними – взволнованная Эстарра. Петер немедленно встал, остальные с живостью последовали за королем. Хотя гардероб невесты был, по терокскому обычаю, очаровательным и экзотичным, сейчас она предстала перед людьми одетой наспех.
   – Я просто исследовала дворец. – Загорелое лицо Эстарры было по-детски испуганным. – Я заблудилась… Я не собиралась опаздывать, но Дворец Шепота такой… огромный!
   Бэзил взял молодую женщину за руку:
   – Позвольте предложить вам присесть, моя дорогая! – и тут же нахмурился, выражая явное недовольство.
   Несомненно получив выговор, Эстарра заняла свое место, и ОКС встал между ними. Петер наклонился над столом, говоря так тихо, чтобы суметь огорчить любого, кто захочет подслушать:
   – Не беспокойтесь об этом, Эстарра! У Бэзила столь навязчивая идея регламентации всего, что он даже потеет в предписанное время.
   Сначала она не смотрела на него, но потом ответила – в темных глазах сквозило облегчение.
   – Спасибо! – шепнула девушка.
   Слуги с опозданием доставляли каждую перемену, Петер ощущал напряженное молчание Эстарры. Что она думала о нем? Король принял как факт, что собирается на ней жениться, но вообще-то не прочь был узнать, какая она, его невеста. Он поглядывал на нее, пытаясь определить это. Была ли Эстарра смешливой или была угрюмой? Общительной или замкнутой? Боялась ли она его? Негодовала? Хотела ли власти над королем?
   Петера не занимала пустая болтовня или показной смех. Эстарра все еще была расстроена по поводу недовольства на ее восхищение Дворцом. На Тероке она привыкла гулять, где хотела, и неожиданно повседневная свобода так резко сократилась. Девушка механически что-то жевала, кратко отвечая на обращенные к ней вопросы.
   Петер покорно поднял бокал, когда один из гостей предложил еще один тост за короля и его грандиозные труды – это был четвертый такой тост с начала приема, а ведь еще не подали главного блюда. Он попытался поймать взгляд Эстарры. Петер хотел дать ей понять, что ему не нравится их положение гораздо больше, чем ей.
   У Бэзила была железная хватка, когда он хотел чего-то добиться, над Петером он уже установил тотальный контроль, а сейчас принялся за Эстарру. Если она научится делать послушный вид, они оба смогут сохранить некоторую независимость, несмотря на многочисленные компромиссы. Но Бэзил не позволит Петеру открыто объявить, что эта женщина должна стать его женой. Президенту не нравились незапланированные встречи, даже его личные.
   – Как тогда я могу увериться, что знаю ее? – однажды спросил Петер, когда они были один на один с Венсесласом. – Если мы собираемся составить в глазах всего общества совершенную пару, должен я, по крайней мере, узнать свою невесту поближе?
   – В этом нет необходимости, Петер, – сердито посмотрел на него президент. – Ты осложняешь ситуацию, которую я уже крепко держу в руках. Потом у тебя будет довольно времени, чтобы насладиться обществом Эстарры.
   Однако сейчас, когда Эстарра была от него так близко, Петер улыбнулся – на этот раз неподдельно – и повернулся в своей невесте:
   – Вы, должно быть, очень скучаете по родным лесам?
   Она посмотрела на короля недоуменно и с опаской ответила:
   – Это ненадолго, я могу с этим справиться.
   – Во Дворце Шепота есть чудесный лесопитомник; сады такие ухоженные и экзотичные, есть даже несколько вселенских деревьев. Я думаю, вам доставит удовольствие посмотреть наш маленький рукотворный уголок дикой природы.
   – Думаю, это получше, чем гулять по комнатам, полным реликвий, которым место в музее, – Эстарра возмущенно фыркнула и покосилась на охранников, стоявших у стены с каменными лицами. – Особенно после того, как я заблудилась в моих собственных, верным народом созданных покоях! – Она шмыгнула носом. – Получается, что я никогда больше не буду гулять сама по себе! На Тероке я могла бродить часами, забираться на самую верхушку вселенского дерева, откуда можно увидеть весь мир.
   – Вы не боялись там потеряться? – спросил Петер.
   – Тяжело потеряться в собственном доме, – пожала плечами Эстарра.
   Петер поднял глаза к высокому сводчатому потолку:
   – Дворец Шепота уже давно стал моим домом, но порой я все еще теряюсь здесь.
   – Мудрено это сделать, когда толпа охранников дышит вам в шею! – засмеялась Эстарра.
   – Если мы вместе с вами пойдем посмотреть сады, я попытаюсь убедить охрану держаться, по крайней мере, в двадцати шагах позади. Если вы пообещаете, конечно, не залезать ни на какие деревья, – заверил невесту король.
   Бэзил поднялся и призвал всех к вниманию. Это было проделано очень внушительно и все немедля замолчали. Даже слуги задержали дыхание.
   – Эстарра, дочь Терока, мы рады приветствовать вас здесь и выразить вам нашу признательность. Вскоре Ганзейская Лига официально объявит о вашей помолвке с нашим обожаемым монархом, – он повернулся к компи-учителю. – ОКС будет помогать вам знакомиться с нашими правилами. Он обучит вас этикету и манерам, точно так же, как юного принца когда-то.
   Петер улыбнулся Эстарре. Девушка смутилась от столь пристального общественного внимания, внезапно обратившегося на нее.
   – Спасибо! – вымолвила Эстарра.
   Под сдержанные аплодисменты Бэзил опустился в кресло. Слуги начали главную перемену, предлагая паровые котлеты из сочного мяса под густым соусом. Петер сообразил, что на Тероке Эстарра привыкла лишь к одному виду мяса – мясу гигантских насекомых. Здешняя пища должна быть внове для нее.
   Король вновь улыбнулся ей, испытывая странное теплое отношение к девушке. Может, они постепенно начнут друг другу нравиться… если им дадут шанс на это.

75. ПЕРВЫЙ НАСЛЕДНИК ДЖОРА’Х

   Джора’х обнаружил загадочные документы в охраняемых личных покоях. Кто-то подбросил записи туда, где никто, кроме Первого Наследника, не мог их увидеть. Он почувствовал тревогу, бросив взгляд на сваленные в кучу листы алмазной пленки, очевидно древние.
   В последнее время Джора’ху перестали нравиться неожиданности.
   Юный Тхор’х уже отбыл в Сектор Горизонт с разнообразным снаряжением и командой инженеров, реставраторов, строителей и архитекторов. Пострадавший наместник Руса’х все еще был в глубокой суб-тизменном коме, без перемен за долгие месяцы. Мудрец-Император сказал, что он смог ненадолго почувствовать своего умирающего сына через тизм, но не прошел в план Светлого Источника. Только медики могли определить, жив ли еще наместник Хириллки…
   Нахмурившись, с дергающимися в крайнем возбуждении золотыми локонами, Джора’х подобрал тонкие блестящие листы, густо исписанные буквами, похожими на руны. Начертания и язык выглядели архаическими, кайма текста была слишком витиеватой для современной полиграфии. Он моментально узнал ритм и размер слов, строфы, разбитые в определенном порядке. Каждый илдиранин узнал бы это.
   Это была часть «Саги Семи Солнц». Именно ее Джора’х никогда не видел прежде.
   Еще рассказы? Древняя история? Почему осмелились побеспокоить Первого Наследника такими вещами и в такое время? Гидроги вышли на тропу воины, нападая на поселения людей и илдиран. Хириллка разорена, и несколько других внешних колоний эвакуировано и закрыто. Его собственный брат лежит без сознания и близок к смерти. И Мудрец-Император умирает от ужасной болезни.
   Разъяренный, Джора’х отбросил посылку прочь и вдруг ему бросилось в глаза поразительно неуместное в этом тексте слово:
   Гидроги.
   Он заново схватил кристаллические листы и начал читать, торопливо и жадно глотая строки удивительной истории. Это был рассказ древней, неизвестной войне, грандиозном столкновении между гидрогами и другими могущественными «демонами». Это случилось десять тысяч лет назад, во время таинственного и пустого исторического периода, известного как «потерянные времена».
   Это никак не могло быть правдой!
   «Сага Семи Солнц» всегда точно описывала историю. И Джора’ху всегда было уютно в окрыляющей душу, возвышающей близости легендарных героев. Никто не подвергал сомнению истинность великого эпоса илдиранской расы.
   Много лет назад эпидемия огненной лихорадки убила всех тогдашних Хранителей памяти и последовательность разделов устной «Саги» была утеряна. Теперь, однако, Джора’х видел, что древние записи все же сохранились, но сокрытые от всех. Стоит ли предавать огласке эту часть древней истории илдиран, или пусть она также и остается скрытой от всех?
   Разрываясь между удивлением и недоверием, Джора’х с любопытством поглощал новую информацию. Он читал о конфликте между непредставимыми силами – не только гидрогами, но также подобными сущностями, связанными с огнем и водой, равно как с могущественной, привязанной к земле чувствующей субстанцией, составлявшей органические живые экосистемы. Слова и имена были странными: Фаэрос, Венталы, Вердани.
   Прошли века с тех пор, когда могущественные народы бились друг с другом в космосе. В этой ужасной войне была уничтожена раса кликиссов, по-видимому, как потенциально опасная для непредставимых существ. Также они привели на край гибели Илдиранскую Империю, но это случилось так давно, что его народ уже и не помнил этого.
   Немыслимо! Как могло это храниться в секрете? И кто открыл записи именно сейчас?
   Внезапно ответ стал Джора’ху очевиден. Его отец должен был показать ему эти документы. С определенной целью. Только Мудрец-Император мог обеспечить такое полное сокрытие и переписывание действительности. Только из тизма и памяти поколений мог Мудрец-Император вынести долговременный план, растянутый на тысячи лет, чтобы уничтожить любые упоминания о первой гидрогской войне. Но с какой целью?
   По всей видимости, это была часть процесса воспитания Первого Наследника, дабы избавить его от наивности и дать почувствовать суровую реальность правителя. Потрясающе! Джора’х никогда не видел подобного всеобъемлющего вранья.
   Он в гневе стиснул зубы. Думы его были тяжелы. Джора’х не мог принять существования таких секретов – и то, что их до сих пор хранили от него, Первого Наследника, наследника трона Мудреца-Императора!
   И если его отец мог сделать это, то… что еще Джора’х не знал?
   Он перечитал истории, негодуя на то, что ни Хранители памяти, ни даже Вао’ш не сказали об этом ни слова за десять тысяч лет. Хотя мучительно было думать, что гидроги выиграли ту давнюю войну. Другие участники были смяты, рассеяны… или уничтожены.
   Чтобы отойти от пережитого потрясения, Джора’х позволил себе погрузиться в воспоминания о тех временах, когда он делил любовь с прекрасной Нирой. Как хотелось Первому Наследнику, чтобы его любимая зеленая жрица была сейчас рядом!
   Он помнил ее удивительные и загадочные рассказы о Вселенском Лесе – гигантском разуме, что так долго дремал на Тероке. Вдруг глаза Джора’ха вспыхнули, его посетила неожиданная мысль. А что если Вселенский Лес был частью поверженной, но не побежденной силы, выжившим представителем «силы земли»? Вердани!
   Внезапно гидрогская война перед его мысленным взором предстала в совершенно ином свете. И полной новых, неизвестных доселе возможностей.

76. РЛИНДА КЕТТ

   Что ж, это было типично.
   Рлинда Кетт стояла одна-одинешенька в руинах на Рейндик Ко. Когда уже все, кранты, человек обычно в это не желает верить и только усугубляет ситуацию, жмет на все кнопки и настаивает на том, что «знает, как ими пользоваться». Она раз за разом убеждалась в этом, глядя на своих мужей в подобных обстоятельствах.
   Эти мужчины тоже исчезали из жизни Рлинды – хотя и не таким трагическим способом. Она помнила, как зашумела странная машина, начала пульсировать стена портала. Сквозь трапециевидный камень проявилась картина с незнакомым и чуждым пейзажем на фоне бледно-лилового неба.
   И затем Давлин Лотц исчез в ней.
   Рлинда не заметила, как он сделал так, что портал поглотил шпиона. Она тогда закричала и бросилась вослед, но благоразумно остановилась, сообразив, что к полю лучше не прикасаться. Увы, Давлин не был столь предусмотрителен. Рлинда видела, как тускнеет его силуэт, как он изумленно оглядывается на нее. И картинка стирается, а камень вновь становится чистым.
   Давлин ушел, и на Рейндик Ко опустилось безмолвие.
   Рлинда скрестила руки на груди и тяжело вздохнула.
   – Великолепно, и что теперь? – вслух проворчала она.
 
   Рлинда ждала четыре дня. Первую ночь она провела внутри города призраков, надеясь услышать гул работающего устройства, что возвращает Давлина туда, откуда он пришел. Ни малейшего шанса! Рлинда надеялась, что от нее не потребуется нажать кнопку и повторить недавний подвиг шпиона. Вряд ли он будет ждать ее с той стороны!
   Оставшись совсем одна, Рлинда спала с оружием наготове, готовая в любой момент среагировать на звук крадущихся шагов или легкий цокот когтей. Она думала об искалеченном теле зеленого священника, вырванной с корнем роще вселенских деревьев, кровавых следах насильственной смерти Луиса Коликоса. Рейндик Ко мог оказаться пустой, но что-то убило их.
   Но Давлин не торопился возвращаться, ничего плохого не случилось, и Рлинде стало просто скучно. Совсем не так она представляла себе будущее, впервые организовав торговую компанию, наняв капитанов и собрав пять торговых кораблей.
   Вернувшись к кораблю, Рлинда без цели бродила по лагерю, пока не нашла себе занятие. На борту «До смерти любопытного» у нее был провиант, и хватало горючего, чтобы взлететь в любой момент, но она не могла бросить Давлина на произвол судьбы. А если он вернется через портал, полный удивительных открытий и столь необходимых президенту Ганзы ответов – и обнаружит, что Рлинда улетела? Она решила ждать.
   Что еще было делать!
   Давлин сделал свой выбор и сам загнал себя в весьма затруднительное положение. Рлинде стоило бы присмотреться внимательнее, где он исчез, но она не собиралась экспериментировать с чуждой техникой и отправляться следом. Она просто останется здесь и будет думать, что предпринять. Рлинда была не из тех, кто отступает или грезит наяву, когда можно сделать что-то полезное.
   Только что было делать на Рейндик Ко?
   Она вдруг почувствовала несвойственную ей жалость к себе. Шесть лет назад, когда никто еще не слыхал о гидрогах, Рлинда не могла предположить, что падет так низко. Это немыслимо, пока не поверишь во всякую чепуху о «капризах судьбы». Сначала пираты Рэнда Соренгаарда разгромили ее «Большие надежды», затем большую часть оставшихся кораблей забрали Земные Оборонительные Силы. У Рлинды остался только «До смерти любопытный».
   Может, ей просто поселиться здесь и забыть о своих утратах? Никто не будет надоедать ей… или поддерживать компанию, одно из двух.