Анисов Михаил. Превратности судьбы. Часть II

   – А как он погиб?
   – В следующий раз расскажу. Пора ужин разогревать. – Ирина Анатольевна поднялась и поспешно удалилась на кухню.
   Этой ночью Любе снился Игорь. Он убегал, а она догоняла. Когда казалось, что она уже настигла его, он бесследно куда-то исчезал и вновь все повторялось, пока девушка не проснулась в холодном поту. До утра она уже так и не смогла больше уснуть. И в следующую ночь все повторилось.
   На занятиях Люба не могла сосредоточиться, мешал образ Игоря. Она не слушала лекции, а сидела, уставившись в одну точку, с задумчивым видом, то сосредоточенная и хмурая, то с радостной улыбкой на устах. Соседки пробовали одергивать ее, вернуть к действительности, но она награждала их таким взглядом, что уже больше никто не решался нарушить мир ее иллюзий. Любе очень хотелось найти Игоря и поговорить с ним, но она решила последовать совету матери.
   – Ты пойдешь в субботу на дискотеку? – спросила как-то ее одна из девушек.
   – Какую еще дискотеку? – не сразу поняла Казакова.
   – Студенческую, у нас в институте, – пояснила собеседница.
   – Нет, – коротко ответила Люба.
   – Зря! Весело будет! А если бы ты видела нового диск-жокея! Он такой лапушка! – подруга щебетала, не переставая. – Ты наверняка видела его, он водитель Элькина. – Девушка не догадывалась, что ее последняя фраза, словно молния, пронзила слух Казаковой.
   – Это такой высокий, темноволосый, со светлыми глазами? – поинтересовалась Люба, стараясь придать своему голосу, как можно больше безразличия.
   – Скажи, что он прелесть!? Только не обращает на меня внимания. Я приглашала его на белый танец, все уши ему прожужжала, а он как будто оглох, о своем думает. Но ничего, на этот раз я его расшевелю, чего бы мне это ни стоило.
   – Не нахожу в нем ничего особенного. А дискотека только по субботам?
   – Два раза в неделю: в среду и в субботу. В среду я с ним и познакомилась.
   Все, что Любе было нужно, она узнала и теперь погрузилась в размышления, никак не реагируя на воркование подруги…
   Казакова пристроилась в самом углу танцевального зала, опершись спиной о стену. На многочисленные приглашения студентов отвечала отказом. Она наблюдала за Игорем, который и не подозревал о ее присутствии. Он умело заводил зал, коротко рассказав о какой-нибудь группе и включив запись, сам танцевал, как заведенный.
   Но лицо его оставалось мрачным, даже мимолетная улыбка не касалась его губ. После очередного быстрого танца ведущий взял в руки микрофон и попросил полной тишины в помещении. Вскоре шум стих.
   – Объявляется белый танец! – произнес он своим бархатным баритоном под всеобщее ликование молодежи в зале.
   Зазвучал вальс. Первые девушки, отважившееся пригласить кавалеров, уже кружились посреди зала.
   Взгляд Любы выхватил из толпы подружку, которая пригласила ее на дискотеку, и проследил за ней. Она уверенно подошла к ведущему и пригласила его. Тот не очень-то хотел сейчас танцевать, но отказывать дамам не принято. Они вместе с остальными закружились по залу.
   Со стороны было видно, что во время танца взгляд Игоря оставался отрешенным. Но вот его глаза машинально скользнули по лицу Любы и мгновенно ожили. Теперь казалось, что они видели желанный объект даже тогда, когда сам обладатель серых глаз находился спиной к Казаковой. Та заметила перемену и справедливо отнесла это на свой счет. Люба некоторое время делала вид, что не замечает пристального к ней внимания, а затем вообще отвернулась и направилась к выходу.
   – Ты меня, пожалуйста, извини, – сказал Игорь партнерше. – Но мне просто очень необходимо отлучиться, – и отстранив обескураженную девушку, он бросился вслед за Казаковой.
   В коридоре Любы уже не было. Выскочив на улицу, он увидел пустынную аллею, ведущую к выходу с территории института. Вконец разочарованный Игорь, с опущенной головой, поднимался по лестнице, когда его окликнул знакомый голос:
   – Гарик, ты почему такой невеселый? Он поднял голову и увидел прямо перед собой Любу.
   – Любушка! – только и смог произнести он. Но потом все же добавил: – Если б ты только знала, как я рад тебя видеть!
   И сразу губы девушки расплылись в улыбке, теплой и трогательной.
   – Белый танец уже наверное закончился, – напомнила она парню о его диск-жокейских обязанностях на сегодняшний вечер.
   – Плевать! – повторил он, когда-то сказанное Казаковой слово. – Я больше не собираюсь упускать свое счастье. – И столько в его словах было искренности и откровенности, что ему нельзя было не поверить. Он прижал девушку к себе, и она почувствовала его дыхание на своих губах.
   – Не сейчас, – из последних сил попыталась она воспротивиться, оставаясь, однако, в его объятиях.
   – Именно сейчас. Сию же минуту, даже секунду, – прошептали его жадные губы, прежде чем закрыли рот любимой поцелуем.
   – Милый мой! Как я измучилась без тебя, – страстно шептала Люба, всем телом прижимаясь к нему. У нее опять кружилась голова и ей хотелось раствориться в нем полностью.
   – Так вот значит куда необходимо тебе было отлучиться! – услышали они грозный голос партнерши Игоря. – А я-то дура вторую подряд дискотеку вокруг него увиваюсь.
   – Я не давал тебе и малейшего повода, – оправдывался Игорь, не желающий скандала. Любу он продолжал удерживать в своих объятиях.
   – Не давал повода! – с какой-то горечью отозвалась собеседница. Затем посмотрела на Казакову: – И ты тоже хороша! Овечкой прикинулась, а сама готова всех мужиков собрать вокруг себя: от студента до профессора и его личного водителя. Ненавижу тебя! Ненавижу!
   Люба отстранила от себя Игоря и спокойно, но жестко сказала:
   – Я не трогаю тебя только потому, что ты сейчас сама не соображаешь, что несешь. Твоими поступками управляет ревность, а она еще никому не была добрым советчиком. Ею движет не разум, а чувства, – Казакова всегда могла постоять за себя, если это было необходимо. Но в этом забеге она уже пришла первой и ощущала себя полноправной победительницей. А подругу, которая безнадежно отстала, ей было немного жаль.
   Девушка еще раз окинула обоих обиженным взглядом и обратилась к парню:
   – Люба красивая и умная, но ненадежная. Она никогда, никого не любила. И с тобой она поиграет, а затем выкинет, как ненужную, старую игрушку. – Она отвернулась и с гордо поднятой головой, удалилась. Но постепенно стихающий стук каблуков еще долго стоял в ушах задумчивой пары.
   – Ну вот, все настроение испортила, – первой заговорила Люба.
   – Ее можно понять, – с какой-то грустью ответил парень.
   – Надеюсь, ты не поверил тому, что она здесь про меня наплела?
   – Я личный водитель Абрама Семеновича и сразу заметил, что он влюблен в тебя, но я также знаю, что ты к нему относишься, как к старому другу. А на счет того, что за тобой толпами увиваются поклонники среди ровесников – не твоя вина, тут природа-матушка постаралась.
   – Спасибо! – Девушка доверчиво прижалась к Игорю, положив ему на плечо голову.
   – За что? – Удивился Игорь.
   – За то, что ты все понимаешь. И еще я хочу, чтобы ты знал: до тебя я никого по-настоящему не любила, ты у меня первый.
   В этот вечер они уже не вернулись на дискотеку. Игорь проводил Любу домой и они долго стояли в ее подъезде, между этажами. Целовались и молчали, молчали и целовались. Слова для любящих сердец не имеют большого значения. Расстались влюбленные только под утро и Люба так и не смогла заснуть, но на сей раз ее переполняли совсем другие чувства…
   Влюбленные встречались почти каждый вечер и до позднего времени простаивали в подъезде Казаковой. Они долго прощались и с трудом расставались. Легко и радостно спешили на очередное свидание и бросались в объятия друг к другу так, будто не виделись многие годы.
   – Через два дня у меня день рождения, – сказал Игорь однажды. – Мне бы очень хотелось отметить его с тобой вдвоем.
   – Я бы с удовольствием, – откликнулась девушка. – Но где? У нас невозможно. С мамой я бы еще могла договориться, она у меня все понимает. Но у меня такой противный брательник, носа из дома не кажет. Работать не желает, учиться тоже не способен, ждет, когда ему манна небесная в руки упадет. В нем и есть основная загвоздка.
   – На что же он рассчитывает?
   – Да Алеша, мой старший брат, обещал его забрать с собой. Но, по-моему, этот рохля будет ему только мешать.
   – Ты не любишь Сергея?
   – У нас с ним договор о ненападении, хотя частенько грыземся между собой, но по большому счету не вмешиваемся в дела друг друга.
   – Ясно. Только у меня есть другое предложение, вот только не знаю, согласишься ли ты с ним, – и он с надеждой посмотрел на девушку.
   – Если оно разумное, то естественно соглашусь. Ну, не тяни резину.
   – Я договорился с другом, с которым живу в одной комнате в общежитии и он согласился предоставить комнату в мое полное распоряжение.
   – Но из общаги в одиннадцать часов вечера всех посторонних выпроваживают, а это еще детское время. – Любе явно не понравилось подобное предложение.
   – Это в том случае, если ты отмечаешься на вахте, а мы тебя отмечать не станем. Улавливаешь мою мысль?
   – Никак шапку невидимку изобрел? – Почему-то развеселилась Люба.
   – Гораздо проще. Ты проникнешь ко мне в комнату через окно.
   – На третьем этаже? Гарик, милый, я же не Карлсон и летать не умею. – Их разговор все больше и больше забавлял Любу. Авантюризм был присущ ее натуре, но в сказки она не верила.
   – Я свяжу несколько простыней вместе и спущу их в окно. – Девушка перестала смеяться и на какое-то время задумалась.
   – А что!? На мой взгляд, неплохая идея. Романтично, как в кино. – Теперь она всерьез загорелась. – Только нужно это делать, когда стемнеет.
   – Не обязательно, – возразил собеседник. – Два высоких тополя, напротив моего окна, скроют тебя от посторонних глаз.
   – Договорились! – Любе самой не терпелось провести ночь с возлюбленным. С этого момента она начала с нетерпением ждать желанного свидания…
   Люба подошла к общежитию с заднего хода. В одной руке она держала полиэтиленовый пакет, из которого выглядывали полевые цветы. Она наклонилась, подняла маленький камешек и, выпрямившись, бросила его в нужное окно. Но бросок не получился и камешек угодил в стекло окна этажом ниже. В окно высунулась любопытная голова сокурсника.
   – Люба? – удивился он. – Мне спуститься?
   – Нет. Поднимись этажом выше и предупреди Гарика, что я уже здесь. – Казакова не заметила, как из-за плеча парня выглянула Лариса, та самая девушка, с которой Люба поссорилась из-за Игоря.
   – Подожди, я мигом, – и голова сокурсника исчезла из полуоткрытого окна. Минуты через три из своего окна высунулся Игорь, он кивнул Любе и осмотрелся по сторонам. Не заметив ничего подозрительного, молча спустил приготовленный заранее канат из простыней. Люба ловко ухватилась за канат и, подтягиваясь на руках, помогая при этом ногами, быстро забралась в комнату именинника.
   – Ты молодец! – похвалил ее парень, втягивая самодельную дорожку в окно.
   – Ура! Я сделала это! – Люба кинулась к нему в объятия.
   – Посмотри, что я приготовил, – указал Игорь рукой за спину девушки. Она обернулась и увидела сервированный стол.
   – Для общаги – это даже слишком шикарно, – сдержанно отметила она старания Игоря, вынимая из пакета полевые цветы. – Тебе, – протянула она букет. – Сама нарвала, – не сдержалась и похвалилась.
   – Я сейчас поставлю их в воду, – засуетился именинник.
   – Не торопись. Это не все. – Люба извлекла из пакета красивую импортную рубашку и развернула ее. – Примерь, хочу посмотреть, как она будет сидеть на тебе.
   Игорь снял спортивную майку, обнажив мускулистый торс.
   – Ты раньше занимался спортом? – невольно залюбовалась его телом девушка.
   – Разными видами спорта, – признался Игорь, застегивая пуговицы на рубашке. – Впору.
   – Видишь, какой у меня глаз наметанный, – улыбнулась Люба.
   – Ты вообще у меня прелесть. Снимай куртку. Что-то ты слишком легко оделась.
   – Весна на носу, надоело в шубе таскаться. – Она с удовольствием позволила Игорю помочь ей снять верхнюю одежду. – Ну, приглашай гостью к столу, – шутливо произнесла она.
   Они пили шампанское, закусывали шоколадом и говорили о пустяках. Им приятно было сидеть вдвоем, слушать друг друга, смотреть друг на друга. К еде никто не притрагивался, они просто-напросто забыли про нее.
   – Ты совершенно ничего не ешь, – заметил первым Игорь.
   – Мне не хочется.
   – Может быть под коньяк? – осторожно спросил именинник.
   – Споить девушку хочешь? – Люба хитро прищурилась, но тут же рассмеялась над его смущенным видом и добавила: – Неси свой коньяк.
   Игорь извлек из холодильника бутылку «Белого аиста» и откупорил ее. После выпитого у них действительно разыгрался аппетит. Они съели практически все и кулинарные изыски Игоря не пропали даром. Затем Игорь включил магнитофон и негромкие звуки музыки заполнили комнату.
   – Надеюсь, ты не откажешь имениннику в медленном танце? – и кавалер протянул даме руку.
   – Это выше моих сил, – с готовностью откликнулась девушка, принимая предложение.
   – Это самый счастливый день в моей жизни, – прошептал Игорь на ухо Любе, не выпуская ее из своих объятий.
   Они протанцевали несколько часов подряд и не заметили, как стемнело. Игорь осторожно приподнял лицо девушки за подбородок и нежно поцеловал ее в губы. Его нестерпимо тянуло к ней, но он стеснялся. Если бы Игорь был уверен, что Люба хочет продолжения, то он легко бы преодолел робость.
   – Я приготовила тебе еще один подарок, – сказала она полушепотом. – Но не решаюсь его тебе отдать.
   – Почему? – наивно спросил именинник.
   – Потому что он интимный. – Девушка засмущалась и спрятала лицо у него на груди.
   – Покажи. – Люба ощущала горячее и прерывистое дыхание партнера. Она неожиданно и резко отстранила от себя Игоря и сказала, опустив голову:
   – Возьми сам. Подарок остался в пакете. Игорь порылся в пакете и достал оттуда великолепные темно-коричневые плавки.
   – Спасибо! – произнес он, зажимая подарок в руке и как бы пряча его от самого себя.
   – Не за что. – Люба уже справилась с волнением и открыто смотрела ему в глаза. – Примерь, пожалуйста, – попросила она.
   – Ты хочешь, чтобы я это примерил?
   – Да, – кивнула она.
   – Здесь? В твоем присутствии? – Игорю показалось, что он покраснел до корней волос, а глаза он отводил в сторону.
   – Именно здесь, при мне. Должна же я видеть, как тебе подходит мой подарок. – Щеки у девушки тоже горели, но она потеряла голову и не обращала ни на что внимания. А смущение молодого человека даже забавляло ее.
   Игорь расстегнул пуговицы на новой рубашке и медленно снял ее.
   – Гарик, если можно, побыстрее, – подстегнула его Люба. – А если ты такой уж стеснительный, то можешь отвернуться.
   Именинник охотно воспользовался советом и отвернулся. Медленно он снял брюки, а когда дело дошло до плавок, трясущиеся от смущения руки отказались повиноваться.
   – Не думала, что ты такой трус, – воспользовавшись его нерешительностью, уколола Люба. И это подействовало. Игорь одним рывком сдернул плавки и молниеносно натянул новые. Он спиной чувствовал ее пронзительный взгляд и от этого росло возбуждение. Он повернулся, неловко прикрываясь руками. Но то, что предстало его взору, окончательно выбило его из колеи. Он молча, с расширенными от удивления глазами, смотрел на девушку.
   – Так, я думаю, мы в равном положении, – лукаво произнесла она. На ней ничего не было кроме беленьких трусиков. – Что же ты встал, как истукан? Или тебя не устраивает моя фигура? – и она кокетливо покачала бедрами. Игорь неуверенно приблизился к Любе и обнял ее.
   – Расслабься, любимый, – шепнула девушка, почувствовав сильные и желанные руки. – Я твоя и всегда буду принадлежать только тебе одному.
   – Милая моя, нежная, единственная. – Движения Игоря становились увереннее. Казалось, что его руки теперь были повсюду, изучали каждый изгиб великолепного тела. Люба тихо постанывала от наслаждения. У нее кружилась голова, но она почувствовала, как сильные руки подхватили ее и осторожно опустили на кровать. Она обхватила Игоря за шею и потянула к себе.
   Но главного таинства любви они совершить не успели.
   Раздался громкий и настойчивый стук в дверь.
   Лариса вышла из общежития за пять минут до конца официально разрешенного времени нахождения в здании. Она тайно наблюдала за подругой, когда та забиралась по простыням в комнату Игоря и настроение ее от этого заметно ухудшилось. Она знала, что у Игоря день рождения и понимала, что Люба останется у него на ночь.
   От досады она готова была выть. Она хотела, как-то отомстить обидчице, но из-за трусости и нерешительности откладывала месть на потом. Где-то в глубине души она была уверена, что рано или поздно их роман закончится, но сегодня убедилась, что дело зашло слишком далеко. Перед домом она встретила отца, выгуливающего собаку. Домой ей идти не хотелось, поэтому она предложила:
   – Папа, давай я с ней погуляю.
   – Ты серьезно?! – обрадовался отец. – А то эта псина меня от футбола оторвала. Второй тайм. «Спартак» играет!
   – Ладно беги, смотри свой футбол, – вымученно улыбнулась Лариса. – Я присмотрю за ней.
   – Вот спасибо! – Отец поцеловал дочку в подставленную щеку и уже на ходу добавил:
   – Смотри недолго, поздно уже.
   Оставшись одна, девушка поймала собаку, присоединила поводок к ошейнику и решила прогуляться по улице.
   – Ты не слышишь меня?
   Лариса очнулась и обратила внимание на человека, который осторожно тронул ее за плечо.
   – Я с тобой два раза поздоровался, а ты не отвечаешь. Что случилось? На тебе лица нет. – Перед ней был профессор Элькин.
   – Случилось! – Только, Абрам Семенович, не у меня одной! – В ее глазах светился вызов. Не встреть она случайно профессора на улице, возможно бы никогда не решилась рассказать ему то, что собиралась сейчас поведать. Но стечение обстоятельств и жажда мести подтолкнули ее.
   – У вас тоже кое-что случилось!
   – Что ты имеешь в виду? – Профессор уже был не рад, что подошел к студентке со своими утешениями. Ее агрессивность раздражала, но и настораживала его. Он приготовился выслушать любую, даже самую неприятную новость.
   – Казакова ночует в общежитии мединститута, в комнате вашего водителя. – С каким-то остервенением и злорадством выпалила Лариса в лицо преподавателю, которое буквально на ее глазах побагровело.
   – Это розыгрыш или глупая шутка? – с какой-то тайной надеждой поинтересовался он. Его нервы оголились, он явно показывал свою заинтересованность и уже даже не считал нужным что-либо скрывать.
   – Не верите, так идите и сами убедитесь! – подлила собеседница масла в огонь. Наблюдая, как мучается еще один человек, Лариса испытывала облегчение. Абрам Семенович, не попрощавшись с девушкой, отвернулся от нее и поспешил в сторону общежития. Он был переполнен решимостью, но перед самым входом задумался.
   – Какое я имею моральное право вмешиваться в ее личную жизнь? – копошилась мысль. Но тут же ее вытеснила другая. – Я делал для нее все, что в моих силах, а она поступает со мной по-свински. К тому же, общежитие мединститута не дом свиданий и я, как преподаватель, как ответственное лицо, имею полное право пресечь нарушение режима, – и он уверенно приблизился ко входу, постучав в дверь.
   – Кого там еще по ночам носит? – послышался голос пожилого вахтера.
   – Это Элькин Абрам Семенович. Открывай, Митрич.
   – Одну минуту, профессор, – мгновенно потеплел голос, превратившись из ворчливого в доброжелательный, и дверь приоткрылась.
   – В общежитии посторонние есть? – строго спросил Элькин.
   – Боже упаси, Абрам Семенович! Всех выпроводил, как положено, еще и одиннадцати не было. А вы с проверкой пожаловали?
   – По анонимному сигналу. Но ты не переживай дед, твоей вины тут нет. Давай-ка лучше поднимемся на третий этаж и проверим комнату моего водителя. Ты его знаешь?
   – Гарика-то? – Вахтер еле поспевал за проверяющим.
   – А кого же еще?
   – На вахте никто не отмечался, – доложил Митрич, уверенный, что парень уже давно спит.
   – Стучи! – сказал Элькин, когда они подошли к нужной двери.
   – Ну кто там? – раздался недовольный голос Игоря. – Я сплю!
   – Открой, это Митрич.
   – Накройся одеялом с головой, – попросил Игорь Любу. – Я дальше порога его не пущу, а в темноте он все равно ничего не увидит. – Игорь надел брюки, задул свечу и приоткрыл дверь.
   – Видишь ли, поступил анонимный сигнал, – начал оправдываться вахтер. Но профессор оттолкнул его и с силой надавил на дверь. Хозяин комнаты от неожиданности попятился назад. Не успел он опомниться, как Элькин включил верхний свет.
   – Отдыхаешь, значит? – Взгляды профессора метали молнии, он уже догадался, кто именно прячется под одеялом.
   – Что ж ты меня подводишь, сынок? – встрял Митрич. – Мне полгода до пенсии осталось. – Но его увещевания ни на кого не действовали. Страсти накалялись.
   – Абрам Семенович, почему вы здесь? – Игорь тоже еще не мог опомниться.
   – Я здесь, как официальное и ответственное лицо!
   – заявил профессор, сдерживая себя, что ему удавалось явно с большим трудом. Он уже не говорил, а кричал.
   – Я завтра вам все объясню, – постарался сгладить ситуацию Игорь. – А сейчас, очень прошу, уходите.
   – А тот человек, который прячется под одеялом, останется? Ловко придумал!
   – Через несколько минут, после того, как вы уйдете, его здесь не будет. Обещаю! – чуть ли не поклялся парень.
   – И ты даже нас с ним не познакомишь? – спросил Элькин. Теперь в его тоне, кроме злобы, проскальзывали нотки иронии.
   – Вам это придется не по душе, – предупредил Игорь. В нем тоже постепенно просыпалась злость.
   – Это уж, молодой человек, позвольте мне решать!
   – Элькин уверенной поступью подошел к кровати и, придерживая одной рукой Игоря, который пытался ему помешать, сдернул одеяло. Вид обнаженной Любы потряс его больше, чем он сам того ожидал. – Казакова? – Он выглядел так, словно видел девушку впервые в жизни. Люба выдернула из-под себя простыню и прикрылась.
   – Ну я! – Она не стыдилась и не уводила взгляда в сторону.
   В душе обманутого профессора клокотала ярость.
   – Уйдите все! – закричал он не своим голосом, отбросив одеяло в сторону. – Мне необходимо с ней поговорить!
   – Ну уж этого вы от меня не дождетесь! – Игорь решительно загородил девушку собой. – Это вы убирайтесь к своей жене!
   – Как ты разговариваешь? Сопляк! – Абрам Семенович сжал кулаки и уже готов был пустить их в ход, но Игорь был явно крепче и не очень-то опасался поединка.
   – Я милицию вызову, – подал голос Митрич.
   – Не нужно! – остановила его Люба. Затем ласково посмотрела на парня и сказал: – Гарик, пожалуйста, оставь нас. Все равно этой беседы не избежать, чем раньше мы расставим точки над «и», тем лучше.
   – Хорошо, – сразу успокоился Игорь, решив, что Люба права. Он надел новую рубашку, подарок Любаши и хлопнул дружески по плечу вахтера. – Пойдем, Митрич, вместе покукуем у тебя на вахте. Помогу тебе хулиганов разгонять, – и они вышли.
   – Никчемная, злая девчонка! Как ты посмела глумиться над моими чувствами к тебе! – начал профессор. – Я пальцем до тебя не дотронулся, а ты крутишь шашни с моим водителем.
   – У тебя, дорогой мой Абрам Семенович, есть жена, а я птица вольная. К тому же, у твоего водителя есть масса достоинств, которые у тебя наверняка уже иссякли. А наша доверительная дружба не давала тебе права распоряжаться мной, как своей собственностью.
   – Вот как ты запела!? Дура! Да ради тебя я готов бросить и жену, и детей.
   – Лучше спроси: нужны ли мне подобные жертвы!
   – Но я люблю тебя! – выкрикнул он в порыве отчаяния.
   – А я люблю Гарика. – Люба выглядела спокойной как никогда. Она была полна решимости раз и навсегда порвать с Элькиным.
   – Ты с ним уже… Ну сама понимаешь, что я имею в виду. – Абрам Семенович напрягся, как сжатая пружина. – Отвечай!
   – Не твое дело.
   – Я требую правдивого ответа! Для меня это очень важно! – В нем бурлила слепая ревность.
   – Даже если у нас и была близость. Что из того?
   Ты уже взрослый и должен знать, что у каждой девушки наступает такое время, когда она вступает в связь с мужчиной. Все это естественно, если с обоюдного согласия. Неужели не догадывался? – Она явно издевалась над профессором, но избрав такую манеру поведения, неукоснительно соблюдала ее. – А мне всегда казалось, что для мужчин, у которых уже есть свои дети, эта наука в прошлом. – Чтобы окончательно сразить противника, она откинула простыню и, не прикрывая наготу, направилась к одежде.
   Абрам Семенович буквально пожирал девушку глазами.
   – Ну нет! – выкрикнул он. – Не для других я берег тебя! – Он перехватил Любу за запястье и дернул, посадив к себе на колени.
   – Отпусти! – Она отталкивалась руками от груди Элькина.
   – Что? С ним было приятнее? – Мужчина больше не владел собой. Он завернул руку девушки за спину и потащил ее на постель.
   – Не смей! Я еще девочка!
   – Сказки будешь маме дома рассказывать. – Абрам Семенович толкнул Любу на кровать, расстегнул брюки и навалился на нее всем телом…
   Мужчина смотрел на перепачканную кровью простыню и его разум отказывался что-либо понимать.
   – Ты действительно была невинна?! – не то вопросительно, не то утвердительно произнес он.