Арбенина Ирина. Ночь лунного страха

   Крутанул руль вправо. Машина с визгом съехала на боковую дорогу.
   Никита прибавил скорость и, проехав с километр, вдруг остановил машину на обочине пустынной проселочной дороги.
   — Выходите, — предложил он Светловой.
   — Вы серьезно?
   — И спрячьтесь за деревьями.
   — Может, еще залечь за камешек и не высовываться?
   — Это было бы лучше всего, — согласился он с Аниным ироническим предложением без всякой иронии в голосе.
   «Вы случайно не маньяк, помешавшийся на пре-, следованиях?! — хотелось спросить Светловой. — Или фильмов насмотрелись?! Наверное, — думала она, — этот бедолага в „Ауди“, который чуть не вылетел из-за нас на обочину, сейчас едет дальше в магазин за чипсами и думает, что напоролся на сумасшедших…»
   Однако Никита вел себя так уверенно и спокойно, что почему-то ей даже в голову не пришло не подчиниться. Увы, следовало признать, что он производил впечатление человека, который знает, что делает. — — Обратите внимание на дорогу! — заметил молодой человек.
   Однако! Светлова не верила своим глазам. Удивительное дело…. На проселочной дороге показалась темная «Ауди». Подъехала и остановилась метрах в ста от их автомобиля.
   Из машины вышел человек… Даже если бы он был, им знаком, узнать его было бы невозможно: бесформенная одежда, скрадывающая очертания фигуры, темные очки. Лица не разглядеть.., невозможно… Высокий…
   И вдруг возле ног Светловой земля вскипела фонтанчиками. Жуткое дело… Но этот идиот целился в них и стрелял!
   Однако с еще большим изумлением Анна смотрела на своего спутника.
   Не делая ни одного торопливого, лишнего движения, без малейшей суеты, просто и спокойно, так, словно он полез за бумажником или сигаретами, Симпатичный достал из кармана кожаной куртки пистолет.
   «Ого!» — Светлова сразу оценила работу,.. Это был ответ профессионала!
   Ответные выстрелы Симпатичного были аккуратны, как стук метронома. С равными интервалами в несколько секунд этот молодой человек палил из пистолета так спокойно — даже, как показалось Анне, несколько флегматично! — как будто это была не смертельная перестрелка, а тренировочные стрельбы.
   «Профессионал… — снова подумала она. — Причем — супер…»
   Любопытно, что стрельба нападающего тут же прекратилась. Ясно было, что он оценил ответ по достоинству. В наступившей тишине снова послышался шум мотора. Темная «Ауди» развернулась… Анна и Симпатичный ждали подвоха, но… Ничего не происходило.
   По травинке перед носом Светловой полз муравей. И стало ясно, что нападавший просто уехал! Все произошло так быстро… Он исчез так же неожиданно, как и появился на их горизонте.
   — Мне показалось, что ваш ответ был для него неожиданностью, — заметила Светлова, поднимаясь из-за своего камешка-укрытия.
   — Да? Вы думаете, он не предполагал, что у нас есть оружие?
   — Что у вас есть оружие, — уточнила Анна.
   — Я, вы думаете, его немного этим удивил?
   — Как, впрочем, и трюком на дороге — со встречной полосой, — это тоже было для него несомненным сюрпризом!
   — То есть этот тип, кто бы он ни был, предполагал, что я добыча полегче?
   — На номера обратили внимание? — вместо ответа на его вопрос спросила Светлова.
   — Да уж… Как не обратить на такие внимание!
   Грязью замазаны. Это ведь надо — в такой чистенькой стране грязи днем с огнем не сыщешь.
   — Ну, кто ищет, тот всегда найдет.
   — Да уж.., видно, нашел!
   — Скажите, если не секрет, — поинтересовалась Анна, — это что же такое было? Разборки с коллегами по цеху?
   — Любопытно, каких коллег вы имеете в виду?
   Светлова попыталась найти слова поделикатнее.
   Но это было непросто, и пауза явно затягивалась.
   — Все понятно, — усмехнулся Никита. — Судя по вашему застенчивому молчанию, вы явно намекаете на нехороших мальчиков?
   — Да ни на что я не намекаю, — довольно вяло, без особой надежды на то, что ей поверят, возразила Светлова.
   — Неужели?
   — Только вот любопытно… Вы специально поехали тогда вслед за нами в столицу? — вместо ответа на его вопрос поинтересовалась она. — Хотели поухаживать за Дэзи?
   — Представьте, нет.
   — Нет?
   — У меня были свои причины для того, чтобы совершить в тот день эту поездку.
   — Какие?
   — К сожалению, я не обо всем могу вам рассказать.
   — Вам не кажется, что человеку, который, извините, работает в таком жанре, как вы, не стоило бы морочить девочке голову?
   «Особенно учитывая, что с головой у бедняжки и так проблемы…» — подумала Аня про себя то, что не могла произнести вслух.
   — Госпожа Светлова, если не секрет, по какому праву вы задаете мне такие вопросы? По праву кумушки-дуэньи, которая лезет не в свое дело?
   — А что, прикажете спокойно смотреть на то, что происходит?
   — Ну так не смотрите, кто вас заставляет! Да и кто вы, собственно, такая, чтобы «смотреть на то, что происходит»? — Он рассмеялся.
   — Ну да… А потом вы отправитесь с нашей Дэзи в романтическое любовное путешествие, и бедняжке придется учиться правильно рыть укрытие, чтобы не окочуриться под перекрестным огнем из огнестрельного оружия? — Анна, разозлившись, пнула ногой камешек-укрытие, за которым провела пятнадцать «приятных» минут. — Так? Дорожный сюрприз? Какая-нибудь мелочь вроде автомата Калашникова, парочки «беретт» и, если очень не повезет, гранатомета «муха»? Верно? Очень весело! — вконец рассердилась Светлова.
   — Значит, если я правильно понял, вы желаете, чтобы я оставил Дэзи в покое?
   — Ничего я не желаю, но…
   — Но иначе вы расскажете ей о своих, так сказать, —Подозрениях на мой счет? Проще говоря, обольете меня грязью с ног до головы?
   — Не валите с больной головы на здоровую. По-моему, вы сами в этой грязи вымарались.
   — Ну хорошо. — Молодой человек вдруг достал из кармана куртки какое-то закатанное в пластик удостоверение. — Это может повлиять на ваше решение?
   Светлова взглянула и от неожиданности присвистнула:
   — Вот даже как?!
   — Теперь вы успокоитесь?
   «Ничего себе оболтус!» — ошеломленно думала Анна.
   — Ну, как, это вас устраивает?
   — А я-то вас подозревала… — растерянно призналась она.
   — Я понял.
   — У вас сажа на одежде осталась.
   — Для домохозяйки вы очень наблюдательны.
   — Значит, на горе, на этом пожарище, вы были…
   — Совершенно верно, по долгу службы. Точнее сказать, поскольку я в отпуске, по долгу профессии.
   Профессиональные привычки, которые не оставляют и расслабленных отпускников, заставили меня полезть на эту гору для осмотра места происшествия. Да и здешним полицейским нужна была помощь.
   — Что-то вроде: «Среди отдыхающих есть врач? Тут человеку плохо…» — «Я врач, я…» Не выдержали?
   — Точно.
   — А что вы делали в комнате мадам Гоцци?
   — И тут вы меня подловили?!
   — Вы не ответили.
   — Все это дурные профессиональные привычки, мадам. Как карманники не могут не красть, даже когда у них выходной, так и сыщики просто автоматически принимаются изучать местность, на которой оказались.
   — Ага… Просто автоматически ее обшаривают? И .обыскивают все близлежащие номера? И подглядывают в бинокль? Я ведь сразу поняла, что означали те солнечные зайчики!
   — О-о… Для домохозяйки вы даже более чем.., наблюдательны.
   — Значит, все-таки подглядывали в бинокль?
   — Ну так что же что бинокль, мадам… Без этого я как без утреннего кофе — день не могу начать. Верите ли, проснусь и первым делом — зырь в подзорную трубу! Что там соседка?! Какое белье сегодня надевает?
   — Ну вам хоть понравилось?
   — Что именно?
   — Белье.
   — О-о, не волнуйтесь… Все отлично: вкус, выбор, качество…
   — Стало быть, вы сотрудник Интерпола. — Светлова изумленно разглядывала — новыми, что называется, глазами! — своего собеседника.
   — Так уж получилось. Извините…
   — Ну и дела. Никогда, признаться, прежде живых сотрудников Интерпола не видела…
   — Любуйтесь… Пока я живой.
   — И что же вы в нашем отеле «Королевский сад» поделываете?
   — Ничего я не поделываю… Живу.
   — То есть?
   — Я в отпуске.
   — Ах, ну надо же, какая глубокая конспирация!
   — Да нет, правда…
   — Ха-ха!
   — Клянусь. Никакой конспирации. Я правда в отпуске.
   — Думаете, я должна вам поверить?
   — А у вас есть варианты?
   — Вы правы, их нет. Ни одного.
   — Вот и я про то же.
   — Ну хорошо… Не будем акцентировать внимание на недомолвках.
   — О'кей!
   — Благодарю… А почему вы решили все-таки признаться, что вы из Интерпола?
   — Ну, как вам сказать…
   — Так и скажите: из-за Дэзи?
   — Говорю же, я в отпуске, и ничто человеческое мне не чуждо. Эта девушка действительно мне очень нравится, и не хочется, чтобы она считала меня каким-то подозрительным мокрушником.
   — Ну что ж. Будем считать, что это все так и есть.
   — Не возражаю.
   — По-моему, нам пора возвращаться. — Светлова вздохнула и посмотрела на часы.
   — А подарок?
   — Вернетесь живой — для девушки лучший подарок.
   — Ну, за это ей надо благодарить судьбу и того не слишком расторопного типа, что уже укатил на своей «Ауди»…
   — Так вы думаете, тот, кто стрелял, дилетант?
   — И да, и нет… Рука у него, надо признать, твердая. А вот в остальном… Что он не из нашего цеха, это точно. Как, впрочем, и не с противоположной стороны баррикад.
   — То есть хотите сказать, что он не профессиональный бандит?
   — Точно нет. Мне кажется, он не имеет отношения к преступному миру… Дилетант. Но дилетант, хорошо стреляющий.
   — Может быть, из армейских?
   — Любопытное предположение… — Анин спутник посмотрел на нее с интересом. — Что-то я все больше сомневаюсь, что имею дело с домашней хозяйкой. И под обстрелом вы как-то чересчур осмысленно себя ведете. Не подпрыгиваете, как заяц, не визжите. Ишь как окопались! — Он кивнул на камешек, который, надо было это признать, Светлова выбрала крайне удачно. — Вы что же, по утрам перед завтраком вместо пробежки отрабатываете этот номер?
   — Какой номер?
   — Ну, правильное поведение под внезапным прицельным огнем противника?
   — Ой, да что вы! — запротестовала Аня. — Перед завтраком я лишь немного тренируюсь, разбирая автомат Калашникова.
   — Да вы шуточками н6 отделывайтесь! Вы, девушка, часом не к нашей ли епархии имеете отношение?
   — Ой, да что вы! Куда нам! Не смеем примазываться к высоким профессионалам. Так, выступаем иногда — точнее, выступали, были времена — на любительском уровне.
   — Понятно, понятно… Частный бизнес, стало быть. Все же коллега.., в некотором роде. А тут что же? Не промышляете, часом, по заказу какого-нибудь клиента?
   — Чур меня, чур… Да ни в коем случае! — совершенно искренне отвергла это предположение Анна.
   — Интересно, интересно… — Симпатичный прищурился, рассматривая ее.
   — А я вообще интересный собеседник, — призналась она. — Для вас, возможно, особенно. Только не в данную минуту. После такого приключения мне хочется поскорее увидеть Кита.
   — Один только вопрос. Вы расскажете Дэзи о том, кто я?
   — Нет, конечно. Это ведь не мой секрет! Захотите, сами расскажете.
   — Благодарю.
   — Не за что. На моем месте так поступил бы каждый.
   — А вот в этом я не уверен.
   — Кстати, вы знаете, как Юлий Цезарь выбирал смелых солдат? — заметила Светлова, когда они уже уселись в машину.
   — Понятия не имею…
   — А ведь он умел угадывать их с одного взгляда.
   — Как же это у него получалось?
   — Понимаете, есть люди, которые в момент опасности бледнеют.
   — А что — разве это происходит не со всеми?
   — Нет. Есть и те, у кого, наоборот, лицо краснеет.
   И сейчас, оказывается, наука уже выяснила, что это связано с тем, что в момент опасности у человека вырабатываются определенные гормоны. Причем у некоторых в этот момент организм вырабатывает гормоны страха. Именно они и имеют привычку бледнеть.
   А у других, напротив, гормон агрессии.
   — И что?
   — Ничего. Видели бы вы, какая красная у вас была физиономия, когда вы палили из пистолета. Право же, Юлий Цезарь был бы вами доволен.
 
   У Анны было ощущение, что она вернулась с войны. Всю обратную дорогу до отеля она воображала, что с ребенком тоже что-нибудь в ее отсутствие приключилось.
   Но с Китом все было в порядке, и она немного успокоилась. И попыталась понять, что же все-таки с ними в дороге приключилось.
   Получалось, что человек, который открыл по ним стрельбу, знал об их поездке за подарком для Дэзи.
   Стало быть, имел какое-то отношение к отелю «Королевский сад»? Сложность заключалась в том, что все, абсолютно все в отеле знали об этой поездке. Так что это мог быть кто угодно…
   А вот им с Симпатичным известно о незнакомце только то, что это был мужчина высокого роста. Стало быть, любой высокий мужчина.
   А что, если это была ревность соперника?
   Вообще-то Светлова считала, что в начале расследования имеют право на существование даже самые невероятные, самые фантастичные версии и предположения. Скажем, а что, если это был длинноволосый художник Руслан? Нет, правда, а вдруг? Трудно, конечно, поверить… Но вдруг? Решил угрохать соперника… Ради своей великой любви… Или просто ради богатой невесты… Пиф-паф по удачливому конкуренту — и вот уже вакансия жениха снова свободна. Похоронил — и ухаживай себе за девушкой сколько хочешь… А что, в самом деле? Художник высокого роста, и то, что мужчина, — вне всякого сомнения…
   Столько примет сходится!
   Светлова невесело усмехнулась.
   Да что там мужчины… Вот мадам Гоцци, например. Очень высокая, сухопарая, немолодая, но крепкая, жилистая женщина. Такие прогулочки совершает каждый день в гору, километров по пятнадцать. Что называется, всегда в хорошей спортивной форме. Небольшой маскарад, переодевание в мужчину, и… Ведь кто ее знает, умеет она стрелять или нет? Не такое уж это и редкое умение по нынешним временам.
   Ну, а самое главное… Незнакомец, которого Светлова уже дважды видела из окна отеля, не выходил у нее из головы! Причем последний раз она видела его как раз накануне их поездки за подарком. Не следует ли из этого, что поджидал незнакомец именно сыщика? Отсюда и его информированность. Он об этой поездке знал, потому что следит за отелем. Наблюдает, возможно, прослушивает — вот и в курсе.
   В общем, по зрелому и спокойному размышлению Анна пришла к выводу, что войнушка, приключившаяся с ними на дороге, имела — исключительно! — отношение к ее попутчику. Тем более что этот парень из Интерпола даже не слишком удивился, когда началась пальба. Что делать, у молодого человека такая профессия, такая работа… Всякое может быть — ни дня без пистолета!
   В общем, она, Светлова, тут, получается, ни при чем, и причин для паники нет. Тем более нет причин, чтобы уезжать из столь милого уютного городка, к которому она порядком уже привязалась. Ну, немного стреляют…
   Просто надо тщательнее выбирать себе попутчиков, только и всего. Как говорится, безопасность на дорогах зависит от нас самих.
   Что же касается всего остального, получалось, что каждый остался при своих. И Светлова и Сыщик…
   После происшествия на дороге Анна переименовала Симпатичного в Сыщика. А то как-то неудобно: солидный человек из Интерпола. Такая организация. А она его окрестила, как какого-то уличного кидалу, — Симпатичный!
   Ну, что Сыщик не бросился делиться с Аней своими служебными тайнами, это понятно… Хотя она-то лично ни секунды не сомневалась, что привело его в «Королевский сад» какое-то важное расследование.
   Недаром уже истрачено столько патронов. И отпуск его тут совершенно ни при чем!
   Но и Светлова отнюдь не бросилась на грудь Интерпола и не использовала обратный путь в отель для душераздирающих откровений. Ни слова не сказала Сыщику о том, что ее тревожило все последнее время.
   Хотя посоветоваться с таким профи ей очень хотелось. Да что там посоветоваться. Больше всего на свете ей хотелось переложить груз некоторой ответственности, которую она, увы, уже ощущала за Дэзи, на его крепкие мужские интерполовские плечи. Ой как хотелось… Вот пусть он теперь бы и разбирался: был голос или нет? И отчего помер «дядя Костя», и кто ему помог? И сгорели эти трое в фуникулере или их сожгли? Был заказ на убийство или нет? И какое папа милашки Дэзи имеет ко всему этому отношение? И имеет ли? И не был ли тот пожар шуткой пироманьяка Мартина?
   Однако, как Анна поняла, сама Дэзи Сыщику ничего о своих проблемах не рассказала. Несмотря на самые теплые — куда уж теплее! — отношения с этим молодым человеком. Он, правда, тоже не доложил еще девушке, где работает. Но, как со своим «бонами», она могла бы с ним поделиться тревогами! Но нет! Судя по всему, этого не случилось. И аналогичного, такого, как Светловой, — порасследовать папины проделки — предложения ему девочка не сделала.
   Ну что ж… Если Дэзи решила пока не раскрывать ему душу, то у Анны тем более нет никакого права делиться чужими, не принадлежащими ей секретами.
 
   — Вы ничего ему не сказали? — все же при первом удобном случае спросила она у девушки.
   — Кому?
   — Никите!
   — О чем это?
   — Ну, о своих.., подозрениях?
   — Нет, конечно.
   — И не хотите?
   — Да?! Спасибо! — хмуро буркнула Дэзи в ответ. — Благодарю покорно… Один раз я уже решилась на откровенность. И знаете, что я услышала в ответ?
   Напомнить?
   — Я не забыла. Можете не напоминать, — смутилась Светлова.
   — Вот именно! Меня посчитали сумасшедшей. Не хватало, чтобы еще и Никита стал так же обо мне думать!
   — Значит, не скажете?
   — Нет и нет! Вы отбили у меня всякое желание искать помощи. И вообще.., меня все это больше не интересует.
   — Вот как?
   — Это все шутки Мартина. Вы были правы. Поэтому те люди и сгорели. Я теперь тоже в этом уверена.
   А дядя Костя… — она на секунду запнулась, — дядя Костя просто умер. У него было плохое сердце. И, наконец, я поняла, как следует жить: витамины, которые вы посоветовали мне принимать, подействовали.
   Никаких голосов. Я не слышу больше никаких голосов!
   — Ну что ж…
   — И вообще… Я хочу просто жить и чувствовать себя счастливой, влюбленной. Может быть, даже я выйду замуж. А что? Мне уже, кажется, пора… Да, именно так!
   — А вы что же, совсем не советуетесь с родителями, когда решаете такие вопросы? — поинтересовалась Анна.
   — Какие вопросы?
   — Ну, например, за кого выходить замуж. И выходить ли вообще… Вас не интересует их мнение о такого рода пустяках?
   Дэзи вдруг задумалась.
   — Да вы не слушайте, что я болтаю, — наконец сказала она. — На самом деле все не так просто. Это я так.., порхаю на воле, пока папа не взял ситуацию под контроль. Обычно он появляется и сразу всех моих женихов разгоняет.
   — Именно о чем-то подобном я и подумала.
   — Конечно, пока у меня ничего особенно серьезного не было, но я подозреваю, что когда придет время и для серьезного…
   — Папа сам об этом побеспокоится?
   — О, да… — Она беспечно махнула рукой:
   — А вообще… Хватит об этом. Пока я хочу жить и ни о чем не думать!
   «Ну что ж, попробуй… — вздохнула Анна. — Затея хорошая, но обычно из нее — это она знала по себе — ничего не получается».
   Однако отчитала ее девочка довольно жестко. И теперь пришла очередь Светловой терзаться: а вдруг это все серьезно? И она, что называется, глубоко не права, что усыпила подозрительность Дэзи?
   Анна упорно возвращалась к этой мысли и приходила к выводу, что виновата. Она слишком снисходительно отнеслась к рассказу Дэзи. Все дело в том, что есть люди, которые слишком гордятся своей внутренней холодностью и трезвостью, и, по-видимому, она, Светлова, относится к таким. Поэтому она и посчитала подозрения девушки всего лишь сумасбродными фантазиями.
   Во искупление своей вины и на всякий случай Анна решила кое-что проверить…

Глава 10

   Светлова поднималась по пустынной мощенной булыжником Замковой улице, забирающейся все круче в гору.
   В старинной кладке каменных глухих заборов, кое-где разрушенных столетиями и покрытых мхом, время от времени малиново помигивали огоньки домофонов и переговорных устройств… Это сочетание Средневековья и современных достижений охранных систем выглядело довольно забавно. Но, в общем, Светловой было не до занимательных наблюдений.
   Замковая улица была на редкость безлюдна. Ни одного человека… Неужели она так никого и не встретит по пути? В общем-то, не слишком уютное ощущение. Когда идешь в гости к пироманьяку, хотелось бы, чтобы было помноголюднее.
   Идея не слишком богатая. Но не проверить ее Анне не позволяли совесть и старая закалка.
   Наконец пустынный пейзаж хоть немного оживился: наверху, где-то в самом конце Замковой улицы, неясно замаячил силуэт. Светлова прибавила было шагу, чтобы нагнать одинокого прохожего. Но быстро поняла, что человек идет навстречу.
   Фигура становилась все более различимой. И она вгляделась попристальней.
   Какой-то высокий мужчина неторопливо, явно прогуливаясь, спускался вниз по Замковой улице. Вот те раз…. Снова знакомые лица…
   — Гуляете?
   — Точно так… Прогуливаюсь. Бездельничаю, — усмехнулся Сыщик. — Утро сказочное!
   — Пожалуй… Я, правда, даже и не заметила, насколько оно сказочное.
   — А что же вы? Неужто по делам?
   Светлова секунду раздумывала. А потом решила не юлить и не слишком скрытничать.
   — Угадали!
   Откровенность ее была, разумеется, не совсем бескорыстной. Честно говоря, ей не слишком хотелось геройствовать. А такой спутник, как Никита, при визите, который она собиралась нанести, не помешал бы.
   — А вы уже возвращаетесь в «Королевский сад»? — поинтересовалась она осторожно.
   — Угадали.
   — А может быть, если уж вы все равно бездельничаете… В общем, я хочу вам предложить: не хотите еще задержаться и вместе со мной зайти в гости?
   Здесь недалеко.
   — Приглашаете?
   — Угу…
   — В гости к кому, если не секрет?
   — Его зовут Мартин, ему двадцать восемь лет, — отрапортовала Анна, — он неженат, безработный и живет в последнем доме по Замковой улице. Вон там. — Светлова кивнула вверх на гору, туда, откуда как раз и спускался молодой человек.
   — Исчерпывающая информация. — Сыщик опять усмехнулся. — Неженат, безработный… — повторил он вслед за Анной. — И что любопытно, любит, имея достаточно свободного времени, поэкспериментировать с легковоспламеняющимися горючими веществами и взрывными устройствами.
   — Откуда вы это знаете? Вам в полиции сказали?
   — Увы… Полицию ваш Мартин не слишком интересует. Скорее всего я узнал все это оттуда же, откуда и вы. У нас один и тот же, как мне кажется, бесценный источник информации. Не так ли?
   — Точно, — вздохнула Светлова. — Вам тоже об этом парне рассказала пани Черникова?
   — Ну, я же говорю, один источник информации!
   Так, значит, все-таки промышляете тут своим частным сыскным бизнесом… Кто клиент? Я, часом, не знаком? По заказу работаете?
   — Вы и правы, и не правы. Клянусь, ни на кого я не работаю… Сейчас, во всяком случае. Но мне кажется очень важным проверить кое-что… Так что же насчет совместной прогулки? — повторила свой вопрос Светлова.
   — Я могу, конечно, составить вам компанию. Но исключительно лишь ради того, чтобы вам не было скучно или.., страшно!
   Аня усмехнулась:
   — Только поэтому?
   — Конечно. Поскольку других причин интересоваться персоной этого малого — нет. Убежден, что подозревать этого бедолагу с поврежденным рассудком, как это делаете вы, не стоит.
   — Хорошо… Не буду спорить. Тогда составьте мне компанию просто так — безо всяких веских причин и оснований, — попросила Светлова.
   — О'кей!
   Сыщик покладисто развернулся, и они дружно зашагали вверх по Замковой улице.
   — Вы хоть знаете, с чего началась «карьера» этого Мартина? — поинтересовался у Анны Сыщик.
   — ?
   — С довольно забавного фокуса. Мальчик решил опробовать старинный рецепт: оставил на окне школьного кабинета колбу, наполненную водой, и бумагу.
   — И?
   — Ну… Стекло колбы, вода, сфокусированный солнечный луч, лист бумаги… Следующий день был солнечным и выходным, школа закрыта. И вот ровно в полдень — расчет был точным, лучи солнца в это время бьют прямо в окна и фокусируются через колбу — бумага начинает дымиться.
   — Получилось?
   — Еще как!
   — Учительницу сильно не любил?
   — Да нет… Просто ухе и тогда искусство пиротехники он любил больше всего. Но вот заметьте, никто не пострадал. Ни тогда, ни потом… Все пожары Мартина какие-то несерьезные — без жертв. Недаром полиция его отпустила.
   — Случайное везение?
   — Ничего нельзя утверждать с определенностью.
   Во всяком случае, так, чтобы заживо сгорели три человека, это впервые!
   — Ну вот мы, кажется, и пришли!
   Светлова, запрокинув голову, рассматривала дом.
   Дом этот был не то чтобы неухожен или заброшен… Где-нибудь на сорок третьем километре Курской железной дороги на такой и внимания бы никто не обратил: дом как дом. Но здесь он выглядел изгоем. Существенно отличался от других домов городка, хозяева которых, это было очевидно, большую часть жизни проводили, выбирая рассаду для клумб, ткань для занавесок и колер для крыши и стен: бесконечно прихорашивали и обустраивали свое жилье.
   Здесь же на некоторых окнах занавесок и вовсе не было. А одно было просто закрыто газетой. Часть ее оборвалась, и просматривался подоконник, заставленный стеклянными колбами и какой-то химической посудой.