Страница:
– Лила, гляди, сработало! – радостно закричал Клар. – Ух ты!
– Отлично сработало, – подтвердил Ройд, глядя на тучу – та уже не надвигалась, а будто замерла на месте, не в силах нагнать удирающий от нее кораблик. – Молодец, поздравляю… А теперь иди на нос корабля и там рули, а то отсюда плохо видно. Еще врежемся в кого, а оно нам надо? – Принц вместе с девушкой тут же отправились рулить корабликом, а Ройд остался на корме понаблюдать за тучей.
Видимо, колдуны всполошились и наддали вредных заклинаний, торопя грозу – туча прибавила ходу, несильно, но прибавила. Однако кораблик опережал ее, и Ройд надеялся, что они в конце концов оторвутся от грозы… или же колдунам надоест тратить силы попусту.
Ройд посмотрел на берег: деревья, кусты, домики – все проносилось мимо, словно они мчались на быстрой самоходке по ровной бетонной трассе. Чуть погодя берег стал отдаляться, – видимо, Клар решил взять поближе к фарватеру, хотя особой необходимости в том не было: несущийся на водяной подушке кораблик никак не мог наскочить на мель. Более того – Ройд был уверен, – они могли бы запросто выехать на той подушке прямиком на берег, промчаться по нему, пугая и без того остолбеневших зевак-отдыхающих, и вновь вернуться на реку.: К счастью, Клар о таком варианте, похоже, не догадывался, а то с него сталось бы!
Что-то серое, бесформенное пронеслось над головой Ройда – позади кораблика, кружась на ветру, осталась грязная тряпка вымпела. Сыщик обернулся: на флагштоке, белея черепом и костями, поднимался черный, известный всем морякам флаг.
– Не выдержала пиратская душа капитана, – расхохотался Ройд. – Интересно, где же он его раздобыл? Небось все годы в рубке хранил, на память о былом.
Сыщик подошел к будке-рубке, заглянул в нее: бравый капитан, распевая удалую пиратскую песню, вовсю крутил штурвальное колесо туда-сюда – без толку крутил, потому что корабликом сейчас управлял принц. Повернув к Ройду мокрое от счастливых слез лицо, он проревел:
– Как в старые добрые времена, якорь мне в ухо! – На тумбочке возле него стояла уже вторая, основательно початая бутылка рома. – Все на абордаж! Ура! Пленных не брать!
– Несомненно, – вежливо согласился с капитаном Ройд и пошел на нос корабля.
Клар, держась за поручень носового ограждения, указывал вперед рукой, словно моряк, завидевший долгожданную землю, стоявшая рядом с принцем Лила что-то с азартом втолковывала ему, тыча пальцем в сторону идущего параллельным курсом парусника. На корабле часть матросов в изумлении глазела на пиратский флаг, реющий над колесным суденышком, остальные же спешно убирали паруса – то ли готовились к буре, то ли решили сдаться опасному противнику без боя.
– О чем беседуете, морячки? – поинтересовался Ройд, подойдя к парочке. – Надеюсь, не о том, как бы устроить гонки с другими кораблями? – Судя по ответным смущенным улыбкам, именно об этом у «морячков» и шла речь.
– Ты давай рули и не отвлекайся, – требовательно сказал Ройд принцу. – Гонки – дело хорошее, но нам сейчас не до них – увлечешься и не заметишь, как «стиральную доску» пропустишь! С такой-то скоростью мы через час на месте будем. А то и раньше. – Сыщик умолк, поежился: встречный теплый ветер перемешивался с нагоняющим их грозовым, холодным, отчего Ройду было неуютно – то жарко, то зябко.
– Не пропустим, – пообещал Клар. – Только с какой стороны та «стиральная доска», на каком берегу?
– Не знаю, – помрачнел Ройд. – Как-то не сообразил уточнить… Пойду-ка я к капитану, расспрошу его, пока он окончательно не надрался. – И он направился назад, к будке управления.
Увы, пока Ройд инструктировал принца, капитан успел прикончить ром и, дойдя до состояния крайней усталости, заснул, стоя на коленях и цепляясь руками за штурвальное колесо как за последнюю надежду: расспрашивать было некоего.
– Морской волк, – насмешливо сказал Ройд, – ужас океанов, н-да-а… – спустил пиратский флаг, вышел из будки и пинком закрыл за собой дверь. А после в который раз глянул на тучу и от удивления невольно полез чесать затылок, забыв о примотанной к голове шляпе.
Очевидно, колдуны перестарались, изо всех сил подгоняя свое грозовое творение: туча расслоилась на множество отдельных, длинных тучек-полос, став похожей на капитанскую тельняшку. Молний заметно поубавилось, да и сверкали они теперь гораздо реже… неубедительно сверкали, вполсилы. Одно слово – оплошали маги!
Ройд, хихикая, показал грозовым полоскам все известные ему неприличные жесты, от избытка чувств даже хотел было снять штаны и продемонстрировать небесам голую задницу, но вовремя опомнился – все ж таки известный сыщик, солидный человек далеко не мальчишеского возраста! Как-то несерьезно оно…
Вдоволь поиздевавшись над оплошкой колдунов, Ройд вернулся на нос кораблика. Там никаких изменений не было, за исключением того, что принц свободной рукой обнимал Лилу за талию, но, увидев сыщика, застеснялся и руку с талии девушки убрал. Ройд подмигнул Клару, потыкал большим пальцем себе через плечо, в сторону расслоившейся тучи:
– Гляди, что бывает от дурацкой поспешности! Ей-ей, иногда лучше недостараться, чем перестараться.
Принц оглянулся, невольно двинув правой, указующей рукой, и кораблик послушно изменил курс, резко вильнув в сторону. Клар едва успел ухватиться левой за поручень ограждения, а вот Ройд на ногах не устоял и шлепнулся задом на палубу, Лила, не державшаяся за поручень, в отличие от сыщика, не упала, – внезапно сделав кульбит, она вновь оказалась на ногах, напряженная, с выставленными вперед по-боевому руками, словно драться с кем-то собралась. Оглядевшись по сторонам, девушка опустила руки и, расслабившись, смущенно улыбнулась:
– Извините, это я от неожиданности. Выучка сработала!
– А скажи-ка мне, шустрая ты наша, – Ройд встал, отряхнул брюки, на ощупь проверил сзади, не порвались ли, – у вас в лицее что, вместо домашнего рукоделия всех девиц боевым искусствам обучают, да? Небось профилирующий предмет?
– Да. – Лила гордо подбоченилась. – И я лучшая ученица нашего выпускного курса! Между прочим, староста группы.
– Чрезвычайно мило. – Ройд достал сигарету, закурил. – Искусство рукопашного домоводства, однако… Ну а ежели не секрет, лучшая ученица, с каким заданием ты едешь к магатору? Нет, я не настаиваю на ответе, но раз мы сейчас вместе, то почему бы и не узнать друг о друге побольше?
– Ладно, – поколебавшись, согласилась Лила. – Но тогда и вы о себе расскажете! У вас наверняка есть какая-то тайна, из-за которой колдуны сейчас преследуют наш корабль. И из-за которой вы тоже спешите к магу-реставратору.
– Договорились. – Ройд кинул спичку за борт. – Клар, откроем девушке нашу великую тайну? – Принц, не участвовавший в разговоре, потому как был сосредоточен на управлении корабликом, покосился на Лилу и Ройда, кивнул утвердительно. – Итак, я весь внимание, – объявил сыщик. – И какое же у тебя задание, староста группы?
– Вот. – Лила сняла с плеч рюкзачок, развязала горловину и достала маленький пергаментный сверток. Осторожно развернув его, девушка продемонстрировала Ройду и Клару черную бархатную коробочку – сыщик не раз видел подобные в ювелирных магазинах, – после чего медленно, с благоговением подняла крышечку. Заинтригованный Клар вытянул шею, стараясь рассмотреть, что же лежит в той коробочке, но Ройд увидел первым.
– Кольцо! – объявил сыщик. – Я почему-то и не сомневался…
На черной подкладке, наполовину утопленное в специальную выемку, лежало массивное золотое кольцо – гладкое, без камней или каких-либо других украшений, похожее на мужское обручальное.
– А зачем оно? – Клар хотел было подойти поближе, но, вспомнив о недавнем крутом вираже, остался на месте. – Фаерболы метать? Или становиться невидимым? Или вообще для мирового всевластия?
– Нет. – Лила закрыла коробочку и принялась бережно заворачивать ее в пергамент. – Это талисман приворотной любви. Между прочим, древняя и жутко ценная вещь!
– Талисман чего? – недоуменно в один голос спросили Ройд и Клар.
– Любви, – повторила девушка, пряча сверток в рюкзачок. – Мужчина, надевший это кольцо, непременно влюбится в женщину, которая окажется рядом с ним. Причем влюбится страстно и надолго! Кстати, на женщин кольцо не действует, для них, говорят, другие кольца-талисманы созданы, поменьше размером.
– Интересное тебе задание наставница поручила, – с нескрываемым ехидством сказал Ройд. – Неужто у нее в любовных делах настолько плохо?
– Личная жизнь моей наставницы никого не касается, – сухо ответила Лила, возвращая рюкзачок на плечи. – Ни меня, ни тем более вас обоих.
– Прошу прощения, – извинился Ройд. – Но все же, какая у кольца поломка?
– Ну не то чтобы поломка… – замялась девушка. – Его в общем-то надо всего лишь правильно настроить, а вовсе не ремонтировать.
– То есть оно слабо привораживает? – заинтересовался Клар. – Нестрастно и ненадолго?
– Привораживает-то оно великолепно, – заверила принца Лила. – Но… э-э… не мужчину к женщине, а мужчину к мужчине.
– Вот как! – Ройд и Клар переглянулись и дружно расхохотались. Девушка побледнела от возмущения.
– Нечего смеяться! У моей наставницы такая душевная драма, такая!… Ее новый друг ушел к ее прежнему другу… – Услышав эти слова, Ройд согнулся пополам от хохота, кораблик часто зарыскал – Клар, тоже согнувшийся, не в силах был держать нужное направление.
– Все вы, мужчины, одинаковые, – с досадой сказала Лила. – Бесчувственные, совершенно бездушные чурбаны и негодники! Зря я вам секрет открыла… – Она окинула надменным взглядом хохочущих чурбанов-негодников, отвернулась… и испуганно закричала: – Лестница! Справа по борту лестница!
Ройд торопливо смахнул ладонью выступившие слезы и, все еще хихикая, посмотрел вдаль.
Действительно впереди, на правом берегу, среди высоких деревьев показалась белая лестница, издалека и впрямь похожая на стиральную доску. Широкая, с волнистыми ступенями, лестница выныривала из речной воды и вела к плоской вершине ранее скрытого деревьями каменного холма, явно рукотворного: уж слишком неуместным был он здесь, на равнине. Никакого причала возле лестницы не наблюдалось, то ли половодьем смыло, то ли архимагу надоели гости-заказчики и он решил их больше не принимать… То ли ожидаемого причала вообще никогда не существовало.
– Клар, – окликнул Ройд принца, – заканчивай веселье. Лестницу видишь?
– Вижу, – с запинкой, успокаиваясь, отозвался Клар. – Куда причаливать-то будем?
– А никуда, – смерив взглядом холм, сообщил Ройд. – Мы к архимагу прямиком по лестнице на нашем кораблике и двинем, до самого замка. Чего зря ноги бить!
– Класс, – одобрил идею принц. – Сейчас подойдем поближе – и тогда… Главное, чтобы водяной подушки на подъем хватило.
– Хватит, – заверил его Ройд. – А в случае чего пешочком пройдемся, как все, мы негордые, да! – Ухватившись за поручень ограждения, он стал ждать, что получится из его затеи.
Клар повел рукой: суденышко, забирая вправо, направилось к лестнице. Через минуту белые ступени оказались перед носом «Повелителя бурь». Водяной бугор накрыл нижнюю ступеньку и, чуть снизив скорость, заскользил по лестнице вверх, все выше и выше, кораблик слегка покачивался с кормы на нос, словно на встречных волнах, отмечая поклоном каждую новую ступеньку. У Ройда неожиданно разыгрался приступ морской болезни, и он, стараясь отвлечься, уставился на вершину холма – туда, где стоял незримый замок магатора Парфена. Подняв взгляд повыше, сыщик неожиданно обнаружил висящий в небе темный квадрат окна, в котором, видимый по пояс, красовался сам великий архимаг в домашнем халате, внимательно разглядывающий непрошеных гостей в подзорную трубу. Лоб магатора был перевязан чем-то белым, и потому отсюда, снизу, он удивительно походил на небожителя, тайно наблюдающего с высот за грешниками – эдакий бородатый ангел с подзорной трубой и с нимбом из медицинского бинта. Ройд не удержался, послал бородатому ангелу воздушный поцелуй, магатор оторвал подзорную трубу от глаза, свирепо погрозил кулаком наглому сыщику. После чего с раздражением плюнул вниз, захлопнул окно, и темный квадрат исчез – замок архимага Парфена вновь стал полностью невидимым.
Пока Ройд любезничал с магатором, «Повелитель бурь» добрался почти до самой вершины холма, где и остановился: палуба кораблика удачно расположилась на уровне каменной площадки.
– Приплыли, – объявил Ройд, заглядывая за борт, – конечная остановка! Сваливаем, и побыстрее, у нас аварийная ситуация. – Водяная подушка за время подъема истончилась настолько, что суденышко едва оставалось на плаву, не опрокидываясь набок. – Подать сходни!
Подхватив вместе с Лилой грубо сколоченный из нескольких досок мостик, сыщик перебросил его с палубы на вершину холма. Первой на сушу выбралась девушка, за ней Ройд, а последним, постоянно оглядываясь и держа руку в направлении кораблика, на каменную площадку вышел Клар.
– Ройд! – окликнул сыщика принц. – А что мне теперь с кораблем делать-то, а? Не могу ж я его все время на прицеле держать!
– Чего делать? Отпускай, пусть на реку возвращается и плывет куда хочет, – благодушно ответил Ройд. – В вольное плавание, так сказать, охотиться за несчастными каботажниками! Гроза морей и океанов, ага.
– Понял.
Клар щелкнул пальцами, и колесная гроза океанов, постепенно набирая скорость, заскользила вниз по лестнице, словно отпущенная со стапелей, вода под днищем кораблика вновь собралась в подушку, не давая ему упасть, – через пять секунд, подняв тучу брызг, «Повелитель бурь» закачался на речных волнах. Водяная подушка опала: суденышко, медленно развернувшись, поплыло вниз по течению кормой вперед.
– Прощай, стремительный ты наш. – Ройд помахал рукой вослед удаляющемуся колесному тихоходу. – Поверь, нам будет очень не хватать тебя, когда мы выйдем на лихой пиратский промысел! Если, конечно, выйдем.
– А кое-кому будет не хватать его чемодана с дорожной одеждой, – поддакнул принц. – Который мне порядком надоело таскать.
– Что? – вскинулся Ройд. – Мой чемодан? А вы разве его не захватили? – Лила и Клар с невинным видом развели руками: мол, нет, не захватили. Как-то в голову не пришло… – Ну и черт с ним. – Сыщик разорвал под подбородком ненужную уже крепежную веревочку, снял шляпу и, обмахиваясь ею, с удовольствием поскреб в затылке. – Без чемодана и впрямь лучше! А то таскай его с собой, мучайся… Но стоимость пропавших вещей я обязательно внесу в сумму моего гонорара, – вполголоса добавил он, словно пометку себе сделал на будущее.
– Пойдем, что ли, к магатору в дверь звонить? – предложил Клар, растирая правую руку у плеча. – Только, чур, не заставляйте меня снова колдовать! Никаких сил больше нету, рука прям как ватная, – пожаловался он.
– Постараемся обойтись без чародейства, – пообещал Ройд. – А там уж как получится… Между прочим, Клар, давно хотел тебя спросить: какое же такое простенькое заклинание ты использовал для движения нашего быстроходного лайнера, а?
– Элементарное, – усмехнулся принц. – То, которым осушают лужи и утреннюю росу… Ученическое заклинание, для начинающих.
– Ишь ты, – удивился Ройд, – прям на ходу здешнюю непонятную магию в толковую перелопачиваешь! Одобряю, молодец!
Выставив вперед руки и осторожно, делая шажок за шажком, сыщик направился к невидимому замку: торопиться пока не стоило, можно было запросто покалечиться о незримую, но вполне материальную преграду. Клар и Лила, пристроившись за спиной Ройда, на всякий случай шагали за ним след в след, точно солдаты по минному полю за проводником – мало ли какие сюрпризы могли оказаться на пути! Пусть уж лучше Ройд с ними разбирается – все ж мастер-наставник…
– Прекратить беззаконные хождения в мою сторону – вдруг проорал кто-то сверху жестяным голосом. – Здесь частные владения и никакому подрывному элементу мы не позволим!… Потому что… – Вопль оборвался, послышался лающий кашель. Три «подрывных элемента», не сговариваясь, посмотрели вверх: по пояс высунувшись из окна, магатор Парфен надсадно перхал в железный рупор, хлопая свободной рукой себя по груди – кашель унимал.
– Здравствуйте, маг Парфен! – ответно заорал снизу Ройд. – Мы к вам по делу! Денежному!
– Откупные принесли, в валюте! – в унисон сыщику завопил Клар. – За моральный ущерб!
– Ты чего, какие еще откупные? – повернувшись к принцу, сердито прошептал Ройд. – Соображай, что говоришь-то.
– Пусть сначала нас в замок впустит, а там разберемся, откупные мы принесли или по приколу зашли, типа-чаю попить, – подмигнул Клар сыщику. – Главное – войти!
– Логично, – согласился Ройд, – может сработать.
– Никакие откупные не возместят глубины моего праведного гнева! – откашлявшись, возобновил свою речь магатор. – У меня денег и так хватает, не желаю своей фамильной гордостью торговать!… А сколько откупных и в какой валюте?
– Много-много! В местной! – Ройд вынул из кармана все имеющиеся у него бумажные деньги, развернул их веером и показал магатору. Тот поставил железный конус на подоконник, достал из-за пазухи подзорную трубу и, раздвинув ее, навел на денежный веер. Старательно пересчитав купюры, Парфен вновь взялся за рупор:
– Я категорически отказываюсь вести переговоры с несостоятельными отщепенцами! В то время когда умнейшие из достойнейших стенают от головной боли в своих дворцах и замках, вы смеете приносить мне жалкие подачки с целью дискредитации финансового курса нашего государства? Вы понимаете или где? Народы всего мира в моем, известном в высших слоях общества лице протестуют от экстремистских поползновений в рамках дозволенной императорской политики!
Ройд, вконец ошалев от безудержного потока архимаговой демагогии, оглянулся, ища поддержки у учеников. Однако те в помощники не годились: остолбенев, Клар и Лила тщетно пытались сообразить, о чем им толкует магатор, – похоже, лозунги архимага Парфена подействовали на них не хуже любого зомбирующего заклинания…
Внезапно резко потемнело. Ройд глянул вверх: колдовская туча, о которой сыщик напрочь позабыл, все же нагнала их! Черные облачные полосы, растеряв по пути запасы дождя и града, но оттого не ставшие менее опасными, на глазах сливались в одну тяжелую, беспросветную махину, внутри разбухающей тучи, постепенно усиливаясь, возник низкий, на грани слышимости, гул. Архимаг нависшей над его замком угрозы не заметил – войдя в азарт, он продолжал клеймить позором незваных гостей.
– … И потому моя воля, закаленная в борьбе с другими борьбами, всегда победит недружественное отсутствие кредитов у всяких оборванцев, смеющих обижать меня вчерашним ударом в лоб! – проорал в заключение своей обвинительной речи маг Парфен. – Короче, пошли все вон!
– Смотрите, что сейчас будет, – тихонько предупредил Ройд принца и девушку, указывая взглядом в небо. – Ой что будет!
Клар и Лила, словно очнувшись от сонного морока, одновременно вздрогнули, переглянулись и нервно захихикали. А затем посмотрели вверх.
Магатор почуял неладное: забыв убрать железный конус от рта, он тоже задрал голову, громко ойкнул в рупор и резко подался назад, но опоздал: шипящая молния, толстенная, как вековой дуб, и такая же ветвистая, ударила в невидимый замок. Разумеется, она предназначалась Ройду с Кларом и должна была испепелить их на месте, как задумывали осерчавшие колдуны, но сверхзащищенный от любого нападения замок архимага сработал в роли молниеотвода… Этого колдуны конечно же не предполагали.
Грянул невероятной силы гром: троица не удержалась на ногах, враз осев на каменистую площадку и зажимая уши, невидимый до этого замок внезапно стал видимым – на короткий миг его объяло ослепительно-голубое зарево, высветившее каждый камень в стенной кладке, каждую песчинку… Открытое окно с застывшим в нем магатором тоже высветилось – единственное сейчас уязвимое место в чародейной броне замка. Теперь архимаг Парфен, облитый голубым заревом, с прижатым ко рту рупором, был похож на гневного ангела, вострубившего к небесам с требованием немедленно покарать надоедливых грешников.
Зарево погасло, в воздухе остро запахло послегрозовой свежестью. Колдовская туча, выполнив свое вредительское предназначение, развеялась за считанные секунды, очистив заодно и небо от надоевшей облачной пелены. Наконец-то появилось солнце – Ройд первым делом надвинул шляпу пониже на глаза, чтоб не так слепило, встал и огляделся, рядом, вставая и отряхивая друг дружку, хохотали Клар и Лила, выясняя, кто из них больше испугался.
Позади, далеко-далеко внизу, за деревьями, по реке плыл маленький кораблик с вращающимися колесами-лопастями и с вновь поднятым на флагштоке черным флагом, впереди, за каменным холмом, расстилалась зеленая степь со скачущими по ней на конях всадниками – то ли разбойниками, то ли вольными жителями той степи, встревоженными нежданной грозой.
А прямо перед Ройдом высился десятиэтажный замок архимага, вполне видимый и уже не защищенный никакими магическими чарами. Сложенный из тесаных камней, он напоминал серый куб с торчащими из него тут и там смотровыми башенками, все окна замка, квадратные и грязные, были наглухо закрыты. В единственном открытом на пятом этаже окне никого не наблюдалось, и Ройд встревожился: а выжил ли магатор после удара молнией? Очень уж нового мага-реставратора искать не хотелось… Но, здраво рассудив, что таким дуракам и молния нипочем, тревожиться перестал.
– А теперь, господа весельчаки, будем звонить и стучать в дверь до тех пор, пока нам не откроют, – сообщил Ройд хохочущим ученикам. – Упорством возьмем! Надоедливостью…
Но ни стучать, ни звонить им не пришлось: парадная замковая дверь – двустворчатая, высокая, украшенная резьбой и всякими серебряными завитушками – сама собой распахнулась настежь, словно по ней изнутри тараном ударили.
Через дверной проем хлынул замковый люд кто в чем: были здесь и лакеи в желтых ливреях, и повара в белых одеждах с обязательными поварскими колпаками на головах, и горничные в строгих коричневых платьях с кружевными передничками, и охранники в пятнистой форме… да кого только в той толпе не было! Даже палач в красной робе и черной маске, но тот держался отдельно от остальных – было, видимо, чего опасаться. С криками: «Свобода! Воля! Ура!» – беглый народ кинулся врассыпную кто куда, последним из замка вышел пузатый коротышка в пестром шутовском наряде, с золотым пенсне на носу и с увешанной бубенчиками трехрогой шапкой на голове. Сложив руки за спиной, коротышка с важным видом зашагал к лестнице.
– Постойте, уважаемый гражданин шут! – окликнул его Ройд. – Можете пояснить, что произошло-то?
– Амнистия произошла. – Шут остановился, высокомерно посмотрел на сыщика, на притихших рядом с ним парня и девушку, сказал веско: – Исчезли чары, державшие нас всех в рабстве у магатора, будь он проклят во веки веков! Теперь мы все даем деру. Кстати, я не шут, а преуспевающий адвокат, и мне пора срочно вернуться к своей практике. А вы, как я погляжу, к архимагу на прием?
– Ну да, – хором подтвердили Клар и Лила. Ройд промолчал.
– Тогда удачи. – Адвокат-шут вдруг потешно сморщил лицо, замахал руками, высунул язык и, страшно скосив к переносице глаза, завопил тонким голоском: – Свежее мясо! Свежее мясо! – с тем и удрал вприпрыжку вниз по лестнице, на бегу вовсю звеня бубенчиками.
– Что это с ним? – тихо спросила Лила. – С ума сошел?
– Нет. – Ройд достал сигарету, прикурил. – Видно, старая привычка свое взяла. Интересно, сколько же лет он у мага Парфена в шутах ходил? – Он кинул спичку на камни, зло придавил ее туфлей. – Пошли, – выдохнув дым, сказал сыщик. – Пора с магатором побеседовать… «Свежее мясо», говорите? Ну-ну… – И он направился к распахнутой двери.
Глава 8
– Отлично сработало, – подтвердил Ройд, глядя на тучу – та уже не надвигалась, а будто замерла на месте, не в силах нагнать удирающий от нее кораблик. – Молодец, поздравляю… А теперь иди на нос корабля и там рули, а то отсюда плохо видно. Еще врежемся в кого, а оно нам надо? – Принц вместе с девушкой тут же отправились рулить корабликом, а Ройд остался на корме понаблюдать за тучей.
Видимо, колдуны всполошились и наддали вредных заклинаний, торопя грозу – туча прибавила ходу, несильно, но прибавила. Однако кораблик опережал ее, и Ройд надеялся, что они в конце концов оторвутся от грозы… или же колдунам надоест тратить силы попусту.
Ройд посмотрел на берег: деревья, кусты, домики – все проносилось мимо, словно они мчались на быстрой самоходке по ровной бетонной трассе. Чуть погодя берег стал отдаляться, – видимо, Клар решил взять поближе к фарватеру, хотя особой необходимости в том не было: несущийся на водяной подушке кораблик никак не мог наскочить на мель. Более того – Ройд был уверен, – они могли бы запросто выехать на той подушке прямиком на берег, промчаться по нему, пугая и без того остолбеневших зевак-отдыхающих, и вновь вернуться на реку.: К счастью, Клар о таком варианте, похоже, не догадывался, а то с него сталось бы!
Что-то серое, бесформенное пронеслось над головой Ройда – позади кораблика, кружась на ветру, осталась грязная тряпка вымпела. Сыщик обернулся: на флагштоке, белея черепом и костями, поднимался черный, известный всем морякам флаг.
– Не выдержала пиратская душа капитана, – расхохотался Ройд. – Интересно, где же он его раздобыл? Небось все годы в рубке хранил, на память о былом.
Сыщик подошел к будке-рубке, заглянул в нее: бравый капитан, распевая удалую пиратскую песню, вовсю крутил штурвальное колесо туда-сюда – без толку крутил, потому что корабликом сейчас управлял принц. Повернув к Ройду мокрое от счастливых слез лицо, он проревел:
– Как в старые добрые времена, якорь мне в ухо! – На тумбочке возле него стояла уже вторая, основательно початая бутылка рома. – Все на абордаж! Ура! Пленных не брать!
– Несомненно, – вежливо согласился с капитаном Ройд и пошел на нос корабля.
Клар, держась за поручень носового ограждения, указывал вперед рукой, словно моряк, завидевший долгожданную землю, стоявшая рядом с принцем Лила что-то с азартом втолковывала ему, тыча пальцем в сторону идущего параллельным курсом парусника. На корабле часть матросов в изумлении глазела на пиратский флаг, реющий над колесным суденышком, остальные же спешно убирали паруса – то ли готовились к буре, то ли решили сдаться опасному противнику без боя.
– О чем беседуете, морячки? – поинтересовался Ройд, подойдя к парочке. – Надеюсь, не о том, как бы устроить гонки с другими кораблями? – Судя по ответным смущенным улыбкам, именно об этом у «морячков» и шла речь.
– Ты давай рули и не отвлекайся, – требовательно сказал Ройд принцу. – Гонки – дело хорошее, но нам сейчас не до них – увлечешься и не заметишь, как «стиральную доску» пропустишь! С такой-то скоростью мы через час на месте будем. А то и раньше. – Сыщик умолк, поежился: встречный теплый ветер перемешивался с нагоняющим их грозовым, холодным, отчего Ройду было неуютно – то жарко, то зябко.
– Не пропустим, – пообещал Клар. – Только с какой стороны та «стиральная доска», на каком берегу?
– Не знаю, – помрачнел Ройд. – Как-то не сообразил уточнить… Пойду-ка я к капитану, расспрошу его, пока он окончательно не надрался. – И он направился назад, к будке управления.
Увы, пока Ройд инструктировал принца, капитан успел прикончить ром и, дойдя до состояния крайней усталости, заснул, стоя на коленях и цепляясь руками за штурвальное колесо как за последнюю надежду: расспрашивать было некоего.
– Морской волк, – насмешливо сказал Ройд, – ужас океанов, н-да-а… – спустил пиратский флаг, вышел из будки и пинком закрыл за собой дверь. А после в который раз глянул на тучу и от удивления невольно полез чесать затылок, забыв о примотанной к голове шляпе.
Очевидно, колдуны перестарались, изо всех сил подгоняя свое грозовое творение: туча расслоилась на множество отдельных, длинных тучек-полос, став похожей на капитанскую тельняшку. Молний заметно поубавилось, да и сверкали они теперь гораздо реже… неубедительно сверкали, вполсилы. Одно слово – оплошали маги!
Ройд, хихикая, показал грозовым полоскам все известные ему неприличные жесты, от избытка чувств даже хотел было снять штаны и продемонстрировать небесам голую задницу, но вовремя опомнился – все ж таки известный сыщик, солидный человек далеко не мальчишеского возраста! Как-то несерьезно оно…
Вдоволь поиздевавшись над оплошкой колдунов, Ройд вернулся на нос кораблика. Там никаких изменений не было, за исключением того, что принц свободной рукой обнимал Лилу за талию, но, увидев сыщика, застеснялся и руку с талии девушки убрал. Ройд подмигнул Клару, потыкал большим пальцем себе через плечо, в сторону расслоившейся тучи:
– Гляди, что бывает от дурацкой поспешности! Ей-ей, иногда лучше недостараться, чем перестараться.
Принц оглянулся, невольно двинув правой, указующей рукой, и кораблик послушно изменил курс, резко вильнув в сторону. Клар едва успел ухватиться левой за поручень ограждения, а вот Ройд на ногах не устоял и шлепнулся задом на палубу, Лила, не державшаяся за поручень, в отличие от сыщика, не упала, – внезапно сделав кульбит, она вновь оказалась на ногах, напряженная, с выставленными вперед по-боевому руками, словно драться с кем-то собралась. Оглядевшись по сторонам, девушка опустила руки и, расслабившись, смущенно улыбнулась:
– Извините, это я от неожиданности. Выучка сработала!
– А скажи-ка мне, шустрая ты наша, – Ройд встал, отряхнул брюки, на ощупь проверил сзади, не порвались ли, – у вас в лицее что, вместо домашнего рукоделия всех девиц боевым искусствам обучают, да? Небось профилирующий предмет?
– Да. – Лила гордо подбоченилась. – И я лучшая ученица нашего выпускного курса! Между прочим, староста группы.
– Чрезвычайно мило. – Ройд достал сигарету, закурил. – Искусство рукопашного домоводства, однако… Ну а ежели не секрет, лучшая ученица, с каким заданием ты едешь к магатору? Нет, я не настаиваю на ответе, но раз мы сейчас вместе, то почему бы и не узнать друг о друге побольше?
– Ладно, – поколебавшись, согласилась Лила. – Но тогда и вы о себе расскажете! У вас наверняка есть какая-то тайна, из-за которой колдуны сейчас преследуют наш корабль. И из-за которой вы тоже спешите к магу-реставратору.
– Договорились. – Ройд кинул спичку за борт. – Клар, откроем девушке нашу великую тайну? – Принц, не участвовавший в разговоре, потому как был сосредоточен на управлении корабликом, покосился на Лилу и Ройда, кивнул утвердительно. – Итак, я весь внимание, – объявил сыщик. – И какое же у тебя задание, староста группы?
– Вот. – Лила сняла с плеч рюкзачок, развязала горловину и достала маленький пергаментный сверток. Осторожно развернув его, девушка продемонстрировала Ройду и Клару черную бархатную коробочку – сыщик не раз видел подобные в ювелирных магазинах, – после чего медленно, с благоговением подняла крышечку. Заинтригованный Клар вытянул шею, стараясь рассмотреть, что же лежит в той коробочке, но Ройд увидел первым.
– Кольцо! – объявил сыщик. – Я почему-то и не сомневался…
На черной подкладке, наполовину утопленное в специальную выемку, лежало массивное золотое кольцо – гладкое, без камней или каких-либо других украшений, похожее на мужское обручальное.
– А зачем оно? – Клар хотел было подойти поближе, но, вспомнив о недавнем крутом вираже, остался на месте. – Фаерболы метать? Или становиться невидимым? Или вообще для мирового всевластия?
– Нет. – Лила закрыла коробочку и принялась бережно заворачивать ее в пергамент. – Это талисман приворотной любви. Между прочим, древняя и жутко ценная вещь!
– Талисман чего? – недоуменно в один голос спросили Ройд и Клар.
– Любви, – повторила девушка, пряча сверток в рюкзачок. – Мужчина, надевший это кольцо, непременно влюбится в женщину, которая окажется рядом с ним. Причем влюбится страстно и надолго! Кстати, на женщин кольцо не действует, для них, говорят, другие кольца-талисманы созданы, поменьше размером.
– Интересное тебе задание наставница поручила, – с нескрываемым ехидством сказал Ройд. – Неужто у нее в любовных делах настолько плохо?
– Личная жизнь моей наставницы никого не касается, – сухо ответила Лила, возвращая рюкзачок на плечи. – Ни меня, ни тем более вас обоих.
– Прошу прощения, – извинился Ройд. – Но все же, какая у кольца поломка?
– Ну не то чтобы поломка… – замялась девушка. – Его в общем-то надо всего лишь правильно настроить, а вовсе не ремонтировать.
– То есть оно слабо привораживает? – заинтересовался Клар. – Нестрастно и ненадолго?
– Привораживает-то оно великолепно, – заверила принца Лила. – Но… э-э… не мужчину к женщине, а мужчину к мужчине.
– Вот как! – Ройд и Клар переглянулись и дружно расхохотались. Девушка побледнела от возмущения.
– Нечего смеяться! У моей наставницы такая душевная драма, такая!… Ее новый друг ушел к ее прежнему другу… – Услышав эти слова, Ройд согнулся пополам от хохота, кораблик часто зарыскал – Клар, тоже согнувшийся, не в силах был держать нужное направление.
– Все вы, мужчины, одинаковые, – с досадой сказала Лила. – Бесчувственные, совершенно бездушные чурбаны и негодники! Зря я вам секрет открыла… – Она окинула надменным взглядом хохочущих чурбанов-негодников, отвернулась… и испуганно закричала: – Лестница! Справа по борту лестница!
Ройд торопливо смахнул ладонью выступившие слезы и, все еще хихикая, посмотрел вдаль.
Действительно впереди, на правом берегу, среди высоких деревьев показалась белая лестница, издалека и впрямь похожая на стиральную доску. Широкая, с волнистыми ступенями, лестница выныривала из речной воды и вела к плоской вершине ранее скрытого деревьями каменного холма, явно рукотворного: уж слишком неуместным был он здесь, на равнине. Никакого причала возле лестницы не наблюдалось, то ли половодьем смыло, то ли архимагу надоели гости-заказчики и он решил их больше не принимать… То ли ожидаемого причала вообще никогда не существовало.
– Клар, – окликнул Ройд принца, – заканчивай веселье. Лестницу видишь?
– Вижу, – с запинкой, успокаиваясь, отозвался Клар. – Куда причаливать-то будем?
– А никуда, – смерив взглядом холм, сообщил Ройд. – Мы к архимагу прямиком по лестнице на нашем кораблике и двинем, до самого замка. Чего зря ноги бить!
– Класс, – одобрил идею принц. – Сейчас подойдем поближе – и тогда… Главное, чтобы водяной подушки на подъем хватило.
– Хватит, – заверил его Ройд. – А в случае чего пешочком пройдемся, как все, мы негордые, да! – Ухватившись за поручень ограждения, он стал ждать, что получится из его затеи.
Клар повел рукой: суденышко, забирая вправо, направилось к лестнице. Через минуту белые ступени оказались перед носом «Повелителя бурь». Водяной бугор накрыл нижнюю ступеньку и, чуть снизив скорость, заскользил по лестнице вверх, все выше и выше, кораблик слегка покачивался с кормы на нос, словно на встречных волнах, отмечая поклоном каждую новую ступеньку. У Ройда неожиданно разыгрался приступ морской болезни, и он, стараясь отвлечься, уставился на вершину холма – туда, где стоял незримый замок магатора Парфена. Подняв взгляд повыше, сыщик неожиданно обнаружил висящий в небе темный квадрат окна, в котором, видимый по пояс, красовался сам великий архимаг в домашнем халате, внимательно разглядывающий непрошеных гостей в подзорную трубу. Лоб магатора был перевязан чем-то белым, и потому отсюда, снизу, он удивительно походил на небожителя, тайно наблюдающего с высот за грешниками – эдакий бородатый ангел с подзорной трубой и с нимбом из медицинского бинта. Ройд не удержался, послал бородатому ангелу воздушный поцелуй, магатор оторвал подзорную трубу от глаза, свирепо погрозил кулаком наглому сыщику. После чего с раздражением плюнул вниз, захлопнул окно, и темный квадрат исчез – замок архимага Парфена вновь стал полностью невидимым.
Пока Ройд любезничал с магатором, «Повелитель бурь» добрался почти до самой вершины холма, где и остановился: палуба кораблика удачно расположилась на уровне каменной площадки.
– Приплыли, – объявил Ройд, заглядывая за борт, – конечная остановка! Сваливаем, и побыстрее, у нас аварийная ситуация. – Водяная подушка за время подъема истончилась настолько, что суденышко едва оставалось на плаву, не опрокидываясь набок. – Подать сходни!
Подхватив вместе с Лилой грубо сколоченный из нескольких досок мостик, сыщик перебросил его с палубы на вершину холма. Первой на сушу выбралась девушка, за ней Ройд, а последним, постоянно оглядываясь и держа руку в направлении кораблика, на каменную площадку вышел Клар.
– Ройд! – окликнул сыщика принц. – А что мне теперь с кораблем делать-то, а? Не могу ж я его все время на прицеле держать!
– Чего делать? Отпускай, пусть на реку возвращается и плывет куда хочет, – благодушно ответил Ройд. – В вольное плавание, так сказать, охотиться за несчастными каботажниками! Гроза морей и океанов, ага.
– Понял.
Клар щелкнул пальцами, и колесная гроза океанов, постепенно набирая скорость, заскользила вниз по лестнице, словно отпущенная со стапелей, вода под днищем кораблика вновь собралась в подушку, не давая ему упасть, – через пять секунд, подняв тучу брызг, «Повелитель бурь» закачался на речных волнах. Водяная подушка опала: суденышко, медленно развернувшись, поплыло вниз по течению кормой вперед.
– Прощай, стремительный ты наш. – Ройд помахал рукой вослед удаляющемуся колесному тихоходу. – Поверь, нам будет очень не хватать тебя, когда мы выйдем на лихой пиратский промысел! Если, конечно, выйдем.
– А кое-кому будет не хватать его чемодана с дорожной одеждой, – поддакнул принц. – Который мне порядком надоело таскать.
– Что? – вскинулся Ройд. – Мой чемодан? А вы разве его не захватили? – Лила и Клар с невинным видом развели руками: мол, нет, не захватили. Как-то в голову не пришло… – Ну и черт с ним. – Сыщик разорвал под подбородком ненужную уже крепежную веревочку, снял шляпу и, обмахиваясь ею, с удовольствием поскреб в затылке. – Без чемодана и впрямь лучше! А то таскай его с собой, мучайся… Но стоимость пропавших вещей я обязательно внесу в сумму моего гонорара, – вполголоса добавил он, словно пометку себе сделал на будущее.
– Пойдем, что ли, к магатору в дверь звонить? – предложил Клар, растирая правую руку у плеча. – Только, чур, не заставляйте меня снова колдовать! Никаких сил больше нету, рука прям как ватная, – пожаловался он.
– Постараемся обойтись без чародейства, – пообещал Ройд. – А там уж как получится… Между прочим, Клар, давно хотел тебя спросить: какое же такое простенькое заклинание ты использовал для движения нашего быстроходного лайнера, а?
– Элементарное, – усмехнулся принц. – То, которым осушают лужи и утреннюю росу… Ученическое заклинание, для начинающих.
– Ишь ты, – удивился Ройд, – прям на ходу здешнюю непонятную магию в толковую перелопачиваешь! Одобряю, молодец!
Выставив вперед руки и осторожно, делая шажок за шажком, сыщик направился к невидимому замку: торопиться пока не стоило, можно было запросто покалечиться о незримую, но вполне материальную преграду. Клар и Лила, пристроившись за спиной Ройда, на всякий случай шагали за ним след в след, точно солдаты по минному полю за проводником – мало ли какие сюрпризы могли оказаться на пути! Пусть уж лучше Ройд с ними разбирается – все ж мастер-наставник…
– Прекратить беззаконные хождения в мою сторону – вдруг проорал кто-то сверху жестяным голосом. – Здесь частные владения и никакому подрывному элементу мы не позволим!… Потому что… – Вопль оборвался, послышался лающий кашель. Три «подрывных элемента», не сговариваясь, посмотрели вверх: по пояс высунувшись из окна, магатор Парфен надсадно перхал в железный рупор, хлопая свободной рукой себя по груди – кашель унимал.
– Здравствуйте, маг Парфен! – ответно заорал снизу Ройд. – Мы к вам по делу! Денежному!
– Откупные принесли, в валюте! – в унисон сыщику завопил Клар. – За моральный ущерб!
– Ты чего, какие еще откупные? – повернувшись к принцу, сердито прошептал Ройд. – Соображай, что говоришь-то.
– Пусть сначала нас в замок впустит, а там разберемся, откупные мы принесли или по приколу зашли, типа-чаю попить, – подмигнул Клар сыщику. – Главное – войти!
– Логично, – согласился Ройд, – может сработать.
– Никакие откупные не возместят глубины моего праведного гнева! – откашлявшись, возобновил свою речь магатор. – У меня денег и так хватает, не желаю своей фамильной гордостью торговать!… А сколько откупных и в какой валюте?
– Много-много! В местной! – Ройд вынул из кармана все имеющиеся у него бумажные деньги, развернул их веером и показал магатору. Тот поставил железный конус на подоконник, достал из-за пазухи подзорную трубу и, раздвинув ее, навел на денежный веер. Старательно пересчитав купюры, Парфен вновь взялся за рупор:
– Я категорически отказываюсь вести переговоры с несостоятельными отщепенцами! В то время когда умнейшие из достойнейших стенают от головной боли в своих дворцах и замках, вы смеете приносить мне жалкие подачки с целью дискредитации финансового курса нашего государства? Вы понимаете или где? Народы всего мира в моем, известном в высших слоях общества лице протестуют от экстремистских поползновений в рамках дозволенной императорской политики!
Ройд, вконец ошалев от безудержного потока архимаговой демагогии, оглянулся, ища поддержки у учеников. Однако те в помощники не годились: остолбенев, Клар и Лила тщетно пытались сообразить, о чем им толкует магатор, – похоже, лозунги архимага Парфена подействовали на них не хуже любого зомбирующего заклинания…
Внезапно резко потемнело. Ройд глянул вверх: колдовская туча, о которой сыщик напрочь позабыл, все же нагнала их! Черные облачные полосы, растеряв по пути запасы дождя и града, но оттого не ставшие менее опасными, на глазах сливались в одну тяжелую, беспросветную махину, внутри разбухающей тучи, постепенно усиливаясь, возник низкий, на грани слышимости, гул. Архимаг нависшей над его замком угрозы не заметил – войдя в азарт, он продолжал клеймить позором незваных гостей.
– … И потому моя воля, закаленная в борьбе с другими борьбами, всегда победит недружественное отсутствие кредитов у всяких оборванцев, смеющих обижать меня вчерашним ударом в лоб! – проорал в заключение своей обвинительной речи маг Парфен. – Короче, пошли все вон!
– Смотрите, что сейчас будет, – тихонько предупредил Ройд принца и девушку, указывая взглядом в небо. – Ой что будет!
Клар и Лила, словно очнувшись от сонного морока, одновременно вздрогнули, переглянулись и нервно захихикали. А затем посмотрели вверх.
Магатор почуял неладное: забыв убрать железный конус от рта, он тоже задрал голову, громко ойкнул в рупор и резко подался назад, но опоздал: шипящая молния, толстенная, как вековой дуб, и такая же ветвистая, ударила в невидимый замок. Разумеется, она предназначалась Ройду с Кларом и должна была испепелить их на месте, как задумывали осерчавшие колдуны, но сверхзащищенный от любого нападения замок архимага сработал в роли молниеотвода… Этого колдуны конечно же не предполагали.
Грянул невероятной силы гром: троица не удержалась на ногах, враз осев на каменистую площадку и зажимая уши, невидимый до этого замок внезапно стал видимым – на короткий миг его объяло ослепительно-голубое зарево, высветившее каждый камень в стенной кладке, каждую песчинку… Открытое окно с застывшим в нем магатором тоже высветилось – единственное сейчас уязвимое место в чародейной броне замка. Теперь архимаг Парфен, облитый голубым заревом, с прижатым ко рту рупором, был похож на гневного ангела, вострубившего к небесам с требованием немедленно покарать надоедливых грешников.
Зарево погасло, в воздухе остро запахло послегрозовой свежестью. Колдовская туча, выполнив свое вредительское предназначение, развеялась за считанные секунды, очистив заодно и небо от надоевшей облачной пелены. Наконец-то появилось солнце – Ройд первым делом надвинул шляпу пониже на глаза, чтоб не так слепило, встал и огляделся, рядом, вставая и отряхивая друг дружку, хохотали Клар и Лила, выясняя, кто из них больше испугался.
Позади, далеко-далеко внизу, за деревьями, по реке плыл маленький кораблик с вращающимися колесами-лопастями и с вновь поднятым на флагштоке черным флагом, впереди, за каменным холмом, расстилалась зеленая степь со скачущими по ней на конях всадниками – то ли разбойниками, то ли вольными жителями той степи, встревоженными нежданной грозой.
А прямо перед Ройдом высился десятиэтажный замок архимага, вполне видимый и уже не защищенный никакими магическими чарами. Сложенный из тесаных камней, он напоминал серый куб с торчащими из него тут и там смотровыми башенками, все окна замка, квадратные и грязные, были наглухо закрыты. В единственном открытом на пятом этаже окне никого не наблюдалось, и Ройд встревожился: а выжил ли магатор после удара молнией? Очень уж нового мага-реставратора искать не хотелось… Но, здраво рассудив, что таким дуракам и молния нипочем, тревожиться перестал.
– А теперь, господа весельчаки, будем звонить и стучать в дверь до тех пор, пока нам не откроют, – сообщил Ройд хохочущим ученикам. – Упорством возьмем! Надоедливостью…
Но ни стучать, ни звонить им не пришлось: парадная замковая дверь – двустворчатая, высокая, украшенная резьбой и всякими серебряными завитушками – сама собой распахнулась настежь, словно по ней изнутри тараном ударили.
Через дверной проем хлынул замковый люд кто в чем: были здесь и лакеи в желтых ливреях, и повара в белых одеждах с обязательными поварскими колпаками на головах, и горничные в строгих коричневых платьях с кружевными передничками, и охранники в пятнистой форме… да кого только в той толпе не было! Даже палач в красной робе и черной маске, но тот держался отдельно от остальных – было, видимо, чего опасаться. С криками: «Свобода! Воля! Ура!» – беглый народ кинулся врассыпную кто куда, последним из замка вышел пузатый коротышка в пестром шутовском наряде, с золотым пенсне на носу и с увешанной бубенчиками трехрогой шапкой на голове. Сложив руки за спиной, коротышка с важным видом зашагал к лестнице.
– Постойте, уважаемый гражданин шут! – окликнул его Ройд. – Можете пояснить, что произошло-то?
– Амнистия произошла. – Шут остановился, высокомерно посмотрел на сыщика, на притихших рядом с ним парня и девушку, сказал веско: – Исчезли чары, державшие нас всех в рабстве у магатора, будь он проклят во веки веков! Теперь мы все даем деру. Кстати, я не шут, а преуспевающий адвокат, и мне пора срочно вернуться к своей практике. А вы, как я погляжу, к архимагу на прием?
– Ну да, – хором подтвердили Клар и Лила. Ройд промолчал.
– Тогда удачи. – Адвокат-шут вдруг потешно сморщил лицо, замахал руками, высунул язык и, страшно скосив к переносице глаза, завопил тонким голоском: – Свежее мясо! Свежее мясо! – с тем и удрал вприпрыжку вниз по лестнице, на бегу вовсю звеня бубенчиками.
– Что это с ним? – тихо спросила Лила. – С ума сошел?
– Нет. – Ройд достал сигарету, прикурил. – Видно, старая привычка свое взяла. Интересно, сколько же лет он у мага Парфена в шутах ходил? – Он кинул спичку на камни, зло придавил ее туфлей. – Пошли, – выдохнув дым, сказал сыщик. – Пора с магатором побеседовать… «Свежее мясо», говорите? Ну-ну… – И он направился к распахнутой двери.
Глава 8
Пятое правило сыщика: не верь очевидному!
Внутри замок выглядел совсем не так, как можно было предположить по его внешнему виду, унылому и неухоженному. Ройд даже подумал, что магатор Парфен вначале создал внутреннюю обстановку замка, старательно учитывая каждую мелочь, а уж после, особо не утруждаясь, нарастил вокруг той обстановки корпус здания, абы какой – с него, убогого, станется!
Зал первого этажа – с высоким мозаичным потолком, на котором был изображен лик архимага Парфена с яркими светильниками вместо глаз, – поражал своей безвкусной роскошью, вычурная позолоченная мебель вдоль стен, с зеркальными дверцами шкафов и алыми бархатными сиденьями кресел, напоминала Ройду музейный зал, в котором не хватало только строгих настенных табличек: «Руками не трогать!», «В кресла не садиться!», «Говорить тихо!». Вместо табличек между шкафами висели здоровенные картины, на которых, разумеется, был изображен все тот же великий маг-реставратор: вот он, магатор, протянув вперед длань, благословляет склонившихся перед ним колдунов в мантиях и академических шапочках, а вот магатор за столом, с юной феей на коленях, вкушает печеных рябчиков и запивает мясо вином из хрустального кубка… магатор в белой тоге с одухотворенным видом гуляет по зеленой роще в окружении учеников, а над ним порхает анемичная до полупрозрачности муза, тренькая на арфе… магатор, с надменной небрежностью закалывающий шпагой нечто вздыбленное, зубастое, ревмя ревущее… и так далее, и тому подобное. Величавое до оскомины, цветистое до ряби в глазах.
Зал первого этажа – с высоким мозаичным потолком, на котором был изображен лик архимага Парфена с яркими светильниками вместо глаз, – поражал своей безвкусной роскошью, вычурная позолоченная мебель вдоль стен, с зеркальными дверцами шкафов и алыми бархатными сиденьями кресел, напоминала Ройду музейный зал, в котором не хватало только строгих настенных табличек: «Руками не трогать!», «В кресла не садиться!», «Говорить тихо!». Вместо табличек между шкафами висели здоровенные картины, на которых, разумеется, был изображен все тот же великий маг-реставратор: вот он, магатор, протянув вперед длань, благословляет склонившихся перед ним колдунов в мантиях и академических шапочках, а вот магатор за столом, с юной феей на коленях, вкушает печеных рябчиков и запивает мясо вином из хрустального кубка… магатор в белой тоге с одухотворенным видом гуляет по зеленой роще в окружении учеников, а над ним порхает анемичная до полупрозрачности муза, тренькая на арфе… магатор, с надменной небрежностью закалывающий шпагой нечто вздыбленное, зубастое, ревмя ревущее… и так далее, и тому подобное. Величавое до оскомины, цветистое до ряби в глазах.