Банч Кристофер. Корсар

   Гарета провели по залу мимо потрепанных знамен, завоеванных в битвах за многие века. Перед ним бесшумно распахнулись огромные двустворчатые двери, и Гарет оказался в покоях его величества с высоким сводчатым потолком.
   Кроме Гарета, Квиша и стражников в покоях находился сухонький мужчина лет шестидесяти. Борода его была седой и всклокоченной и совсем не гармонировала с мантией из горностая и украшенной драгоценными камнями короной на голове.
   Гарет, не замечая, как Квиш копается с цепью, вдруг почувствовал благоговейный страх и рухнул на колени.
   Цепь слетела с его рук.
   – Ты можешь встать, – сказал король Алфиери странно низким, звучным голосом, – и можешь подойти к нам; Стража, лорд Квиш, оставьте нас.
   – Но…
   – Мы повелеваем. Этот человек – наш верный подданный и не причинит нам вреда.
   Квиш и стражники поспешили прочь.
   – Итак, ты – знаменитый Гарет Раднор,—сказал Алфиери.
   – Благодарю вас, ваше величество, но я не знал, что знаменит.
   – О, ты, несомненно, знаменит. Знаменит тем, что пиратствовал в водах линиятов, знаменит тем, что поставил нас в затруднительное положение, когда этот дважды проклятый посол пригрозил разорвать перемирие, если ты не предстанешь перед судом и не будешь наказан. Так было бы значительно проще. Мы могли бы захватить твою добычу в качестве наказания, приказать нашему лучшему палачу умертвить тебя без боли и страданий, призвать твоих непокорных людей в береговую охрану или на флот и объяснить линиятам, что произошло недоразумение. И снова воцарился бы мир. Не считай нас слабовольным человеком, Раднор. Но мы дали клятву отцу, вернувшись с войны в Ютербоге, что ни один из наших подданных не лишится жизни на войне, и не нарушали эту клятву в течение тридцати лет. Ты не знаешь, что такое война, Раднор. Хуже ничего не бывает. Гарет промолчал.
   – Ты не согласен, конечно. Говори. Мы не станем убивать тебя за то, что ты скажешь. Мы могли так поступить и раньше, – с некоторой жалостью произнес Алфиери. – Когда у королей была реальная власть. Говори, в чем мы не правы.
   – Не могу сказать, что вы не правы, сир,—сказал Гарет. – Но я считаю, что есть вещи похуже войны, против которых мы должны выступать, например рабство.
   Алфиери поджал губы и опустил взгляд.
   – С этими ублюдками линиятами трудно сохранять мир, – сказал он. – Особенно когда они требуют четвертовать корсара, а сами имеют наглость заковывать в цепи наших подданных всего в нескольких лигах отсюда и оставлять за собой только пепелища.
   Гарет вспомнил, о чем говорили между собой стражники, и решил поблагодарить какого-нибудь бога, которого выберет чуть позже.
   – Проклятые линияты, – продолжал Алфиери. – Кроме того, есть прошения, поданные одной знатной дамой, Принцем купцов и его друзьями, и даже некоторыми огнедышащими командирами флота. Есть, правда, этот сукин сын Квиндольфин… А теперь наши подданные бегают толпами, орут твое имя и требуют, чтобы мы что-нибудь сделали с этими работорговцами. Позволь спросить тебя, Раднор. Мне сказали, что ты – наш верный слуга.
   – Это – правда, сир.
   – Тогда поговорим о сокровищах, которые ты якобы захватил у линиятов. Я не думаю, что ты собираешься облегчать нам жизнь и перевезешь их сюда из того места, где они спрятаны.
   Гарет промолчал.
   – Гм-м, – задумчиво произнес Алфиери.—Мы так и думали. Но позволь спросить, сколько их?
   – В золоте, сир, достаточно, чтобы построить дворец, вернее, полдюжины дворцов. Золота и драгоценных камней, невиданных на Саросе, достаточно, чтобы заполнить трюмы двух кораблей так, что они пойдут ко дну. Других товаров —шелка, специй и всего прочего – хватило, чтобы заполнить трюмы еще трех трофейных кораблей, которые я отослал на север, прежде чем выступить против флота сокровищ линиятов.
   Алфиери, не спуская с Гарета глаз, облизал губы.
   – Мы понимаем, что вы, то есть пираты, заключили своего рода соглашение.
   – Да, сир, мы называем его договором.
   – Заключая этот “договор”, вы не забыли о своем монархе?
   Гарет вспомнил о разделе, который он просто навязал команде.
   – Конечно, ваше величество. Мы единогласно решили выделить вам шесть полных долей, больше, чем кому бы то ни было.
   – Решили? – переспросил Алфиери. – Но ты же был капитаном, верно? Разве ты не мог навязать условия по своему усмотрению?
   – Нет, сир. Это решение, как и все остальные, мы принимали голосованием.
   Алфиери внимательно смотрел на него.
   – Правильно говорят, что пираты более опасны, чем кажутся, – сказал он. – Что касается доли, четверть добычи кажется нам более уместной.
   Гарет хотел было возразить, но тут же подумал, что три четверти чего-либо для свободного человека – это гораздо лучше, чем все – для мертвеца. Он поклонился:
   – Мы будем польщены возможностью внести изменения в договор.
   Алфиери улыбнулся:
   – Ты не считаешь необходимым обсудить их со своей командой?
   – Я думаю, – сказал Гарет, – учитывая сложившиеся обстоятельства, нет необходимости в такой формальности.
   Алфиери кивнул и заходил по покоям.
   – Толпы на улицах… золото, спрятанное на каком-то берегу… эти проклятые высокомерные работорговцы… Проклятье, нам не нравится, когда нами манипулируют! – Алфиери, казалось, не обращал на Гарета ни малейшего внимания. —Но мы всегда гордились тем, что знали, как поступать и когда.
   Он подошел к стойке с алебардами и взял в руку одну из них. Гарет на мгновение встревожился. Алфиери трижды стукнул древком алебарды по каменному полу.
   Гарет, который знал, что нельзя поворачиваться спиной к правителю, услышал, как открылась дверь, потом раздался голос Квиша:
   – Сир?
   – Можете позволить двору вернуться.
   – Сир!
   – Как мы уже говорили, нам не нравится, когда нами манипулируют, и еще больше нам не нравится, если мы вынуждены признать, что… не до конца понимаем ситуацию.
   – Мы надеемся, что эти нарывы доведут проклятого Квиндольфина до смерти!
   – Подойди, Раднор, покончим с этим делом. У нас достаточно других дел, чтобы столько времени заниматься одним-единственным пиратом.
   Озадаченный Гарет последовал за Алфиери в конец комнаты, где на постаменте, на который вели несколько ступеней, стоял украшенный драгоценными камнями трон. Алфиери поднялся по ступеням и повернулся.
   Гарет услышал шаги входивших в покои людей, их удивленные голоса, эхом разносившиеся под сводчатым потолком.
   На спинке кресла висел огромный меч в ножнах.
   – На колени, – крикнул кто-то, когда Алфиери поднял меч за перевязь, и все, включая Гарета, опустились на колени.
   Меч с шорохом выскользнул из ножен, и Алфиери спустился с трона. Гарет заметил, что он нес меч легко, как человек, который знает, как с ним обращаться.
   – Все могут встать, – громко произнес король Алфиери. – Кроме тебя, Гарет Раднор.
   Гарет ждал, совершенно не представляя, что должно произойти.
   – Признаешь ли ты нас, короля Алфиери, своим королем, единственным правителем, которому ты подчиняешься, обязуешься ли ты повиноваться любому и всем приказам, полученным от нас или от наших чиновников?
   – Конечно, ваше величество.
   Алфиери протянул к нему меч, и Гарет едва не вздрогнул, когда лезвие коснулось его плеч и головы.
   – Встань, сэр Гарет Раднор, мой новоиспеченный Слуга.
   Гарет Раднор, сэр Гарет Раднор, едва не разрыдался.

15

   – Прелестно, не правда ли, сэр Гарет? – произнес маленький полный человек, указывая рукой на горизонт. Его слова были едва слышны из-за завываний ветра.
   Гарет, еще не привыкший к титулу, изучал пейзаж. Каменный дом был огромным, четырехэтажным, с квадратными башнями по углам. Он был расположен в небольшой низине, защищавшей его от сильного ветра с моря. За домом стояли защищенные платанами надворные постройки, а чуть дальше раскинулся небольшой парк. Странно, но поместье не было обнесено стеной ни сзади, ни спереди, и окружала его открытая местность, обеспечивающая прекрасный обзор и… обстрел с любого направления.
   Гарет заметил установленные на башнях небольшие пушки.
   – Бывший владелец явно предпочитал жить в безопасности, – заметил он сухо.
   Полный человек нервно откашлялся.
   – У лорда были враги… жаль, что он решил жить так, как жил.
   – Вы имеете в виду – умереть, – сказала Косира, едва сдерживая смех.
   – Да, не стоило ему так презирать короля Алфиери.
   – Или, – вставила Косира, – стоило остаться в этом замке, а не возвращаться во дворец, если он собирался назвать короля идиотом, не заслуживающим не только налогов, но и лояльности.
   Череп бывшего владельца земли, с ошметками плоти, до которых не успели добраться вороны, украшал один из столбов у ворот поместья.
   – Не забудьте, – сказал человек, который был агентом по продаже земли, – что в стоимость входит не только эта земля, но и почти две тысячи гектаров, часть которых обработана, плюс две деревни, которые не видно отсюда, плюс поселок внизу. От реки, которую мы пересекли, когда шли к дому, и право собственности на прибрежную полосу которой также принадлежит вам, отходит канал, проходящий за домом к рыбоводному пруду. Сама река впадает в океан за этим утесом. Рыбная ловля принесет вам сотню золотых в год, поля прокормят вас, есть еще залежные земли, которые можно освоить, если вы решите выращивать что-либо на продажу. В гористой части нет отар овец, но там есть чудесные пастбища, можно также увеличить поголовье стада, сейчас составляющее сорок пять голов. В лесах есть олени, всего половина которых принадлежит королю, птица, а развлекаться можно ловлей крупной рыбы в океане. В поселке живет одна колдунья, очень миленькая, к ней хорошо относятся все жители. К сожалению, врача здесь нет.
   От поселка к морю вела извилистая дорога. Рыбачьи лодки покачивались на волнах у полудюжины каменных причалов, вдоль мощенных булыжником улиц стояли ярко раскрашенные дома. В поселке были небольшие лавки, таверна и заводик по переработке рыбы.
   Гарет кивнул.
   – Немного напоминает наш родной поселок, – заметил Том Техиди.
   – Да, – согласился Кнол Н'б'ри. – Гарет, если купишь, подумай о том, чтобы разместить пару пушек, майонов или кульверинов, чтобы простреливать все до самого берега моря, может быть, пару бомбард на набережной, чтобы защитить себя с моря, и обучить некоторых местных жителей, как с ними обращаться.
   – Мне кажется, вы слишком мнительны для пиратов, – заметила спутница Н'б'ри – прелестная черноволосая девушка по имени Суэла, дочь торговца. – Кто посмеет на вас напасть, особенно если ты, Кнол, и Том Техиди построите дома по обеим сторонам от этого монстра?
   Все трое посмотрели на нее, но ничего не сказали. Все понимали, зачем нужны пушки, если вспомнить о поселке, в котором все трое выросли.
   Н'б'ри сообщил Гарету, что очень любит Суэлу, и не только за ее умные разговоры. Косира закатила глаза и заметила, что это и так всем видно.
   Спутницей Тома Техиди была Миана, круглолицая, острая на язык и всегда веселая дочь лавочника.
   – Просто поверить не могу, – сказала Суэла, надув губки, – что эти якобы храбрые воины стоят и обсуждают возможный урожай, как простые крестьяне! Я ожидала совсем другого.
   – Не могу не согласиться с тобой, – сказала Косира. – Богатство превратило их в скучных консервативных типов, верно?
   Не только она одна была разочарована поведением корсаров. Когда тяжело груженная флотилия вошла в порт, весь Тикао облизнулся в предвкушении небывалого в истории безумия.
   Каждая доля, даже после того, как скрипящие фургоны увезли королевскую долю в сокровищницу, составляла столько денег, сколько трудолюбивый купец мог заработать лет за двадцать.
   Эти деньги предстояло потратить, после того как матросы получили свои доли и договор был расторгнут.
   Но случилось то, чего никто не ожидал.
   Лабала пришел к Гарету, когда тот составлял документы для продажи всех кораблей, кроме “Стойкого”, который он решил оставить себе по причине, даже ему самому казавшейся столь неубедительной и сентиментальной, что он предпочитал никому о ней не говорить.
   – Гарет, – сказал темнокожий великан,—никак не думал, что люди, с которыми я плавал, окажутся такими тупыми ублюдками.
   – Что случилось?
   – Я полон желания повеселиться и денег, чтобы осуществить это желание, и не могу найти никого, с кем предаться разгулу, по крайней мере стоящего. Все, кого я считал повесами и развратниками, занимаются пересчитыванием денег и думают о том, как купить лавку, ферму или рыбацкую лодку, чтобы обеспечить себе старость. Я просто разочарован, учитывая тот факт, что никому из них не суждено дожить до этой старости.
   Однажды мне сказали, что Сарос – это город лавочников, которым нужен только передник и клочок оберточной бумаги для подсчетов. Тогда я в это не поверил, а теперь готов согласиться.
   Дьявол, я бы тебя пригласил к шлюхам, если бы не знал, что ты не пьешь и верен Косире.
   Гарет на мгновение задумался.
   – Почему бы тебе не найти хорошего мага и не истратить деньги на обучение? Хотя бы научишься читать.
   Лабала стал серьезным.
   – Твои слова заставляют меня вспомнить о человеке, который начал меня учить магии. Если бы я был хорошим моряком, я купил бы какую-нибудь лоханку и отправился выяснять, жив ли бедняга Дафлемер. Готов побиться об заклад, эти подонки работорговцы схватили его и, как я надеюсь, убили, потому что это лучше, чем гнить заживо в цепях. – Лабала погрузился в мрачные раздумья, потом поднялся на ноги. – Разговор с тобой ничего мне не дал. Поэтому я поступлю так, как подсказывают многие. Заведу себе пару шлюшек, чтобы не замерзнуть зимой, и стану изучать магию. Мне остается либо это, либо попытаться вернуться на родные острова, на которых, насколько я помню, в ходу не золото, а какие-то ракушки на веревочках, а их у меня как раз и нет. Дьявол, никто не говорил, что быть богатым – это страдать от скуки.
   Он удалился.
   Гарет Раднор, говоря честно, чувствовал себя ничуть не лучше. Он не понимал, что делать с этой кучей золота. У него была Косира, ему благоволил сам король, правда, было неизвестно, сколь долго продлится эта милость, он знал, что не сможет откупиться от своих врагов Квиндольфинов, и сам не хотел такого легкого окончания вражды, он был счастлив и здоров.
   Такие мысли навевали жуткую тоску, и он стал раздумывать о различных развлечениях, которые обсуждал с Косирой.
   Охота? Бедный олень не мог противостоять человеку с мушкетом, и Гарет не считал себя полным дураком, чтобы отправиться охотиться на северных оленей с рогатиной, как поступали некоторые идиоты. Кроме того, после охоты на людей даже медведь показался бы ему легкой добычей.
   Рыбная ловля? Мальчишкой он зарабатывал ею на жизнь, возненавидел с того самого времени и считал весьма сомнительным развлечением.
   Разврат? Если рядом есть Косира? Едва ли.
   Азартные игры? Он попробовал играть один раз, проиграл дюжину золота, и его едва не стошнило.
   – Что ты сделаешь обязательно, – сказала Косира, – конечно, с моей помощью, так это купишь хороший участок земли.
   – Зачем?
   – С людьми, имеющими склонность постоянно попадать в Великое Подземелье, к которым ты, несомненно, относишься, гораздо лучше обращаются, если они являются уважаемыми землевладельцами, а не немытыми моряками с волосатыми пальцами.
   – Пальцы у меня не волосатые, – возразил Гарет, но тем не менее, по настоянию Косиры, отправился с Н'б'ри и Техиди на поиски подходящей собственности.
   Лучшим вариантом оказался этот полузамок с поселками, полями и причалами.
   – И во что обойдется мне все это? Толстенький агент назвал цену и торопливо добавил, пока Гарет пытался восстановить дыхание:
   – Титул лорда Ньюгранжа обойдется вам всего в… тысячу золотых.
   – Титул, – холодно заметила Косира, – входит в стоимость поместья.
   – Но…
   – Я – леди Косира Нагорная и хорошо знакома с традициями геральдической коллегии.
   – О… Да, конечно, я просто имел в виду, что необходима подготовка некоторых документов, и деньги могли бы ускорить процесс, и… – Агент смущенно замолчал.
   Гарет наклонился к Косире:
   – Я должен торговаться? Я имею в виду, что совсем недавно стал Слугой короля и никогда раньше не приобретал землю.
   – Ты должен поблагодарить его, – ответила Косира. – Потом мы вернемся на постоялый двор, в котором полно блох, и составим контрпредложение, снизив цену вдвое.
   – Все равно, о таком количестве золота я не мог и мечтать совсем недавно.
   – Ну и что? – холодно заметила Косира. —Разве не ты постоянно твердил, что золото – не самое главное в жизни?
   – Да, но…
   – Поздравляю, любимый, ты уже почти научился лицемерию богачей. Теперь тебе предстоит изучить тоску полного одиночества и научиться ныть о том, как тебе не хватает Тикао.
   Через два дня обмена предложениями и контрпредложениями Ньюгранж стал его собственностью.
   Техиди и Н'б'ри уже связались со строителями и передали предложения о приобретении земли чуть дальше по побережью. Гарет написал письмо лучшему литейщику Тикао и заказал две пушки, не забыв упомянуть, что возможны крупные заказы в недалеком будущем.
   – Никогда не думал, что мы станем такими, —сказал Н'б'ри. – Я имею в виду – владельцами земли, конца которой даже не видно.
   – Просто волшебно, – пробормотал Техиди. – Кстати о волшебстве, знаете, кто лучше всех и быстрее всех усвоил мои уроки по наведению орудий? Ведьма.
   – Да, в странном мире мы живем. Гарет улыбнулся и почесался.
   На постоялом дворе было действительно полно блох.
   Гарет написал подробный отчет о последнем путешествии, опустив некоторые детали, которые, как он посчитал, будет неприятно читать знатным вельможам, и сконцентрировав внимание на жутких рептилиях, которые, но его мнению, управляли линиятами.
   Отчет он отдал Косире, попросив передать его лорду адмиралтейства, которого она знала с детства.
   Королевский флот, каким бы он ни был, должен был узнать, как думают, поступают и сражаются работорговцы.
   – Я очень горжусь тобой, Гарет, – сказал Пол, машинально двигая графин с бренди по заваленному бумагами столу. – От простого моряка до посвященного в рыцари…
   – Продолжайте, дядя,—сказал, улыбаясь, Гарет. – Я не стыжусь того, что стал пиратом.
   – Может быть, может быть, – пробормотал Пол. – Согласись, впрочем, что титул звучит не особенно величественно.
   – Никогда не хотел стать величественным.
   – Возможно. Я пригласил тебя для того, чтобы узнать планы на будущее.
   Гарет хотел было надерзить, но передумал.
   – Не знаю, сэр. Я не предполагал, что у меня будет так много денег, что я не смогу их истратить за всю жизнь. Я всегда считал, что мне придется напряженно трудиться, и мечтал лишь в конце жизни приобрести какое-нибудь торговое судно. Мне совсем не хочется жить в Ньюгранже и постепенно превращаться в одного из толстозадых помещиков, которых интересует только, когда ожеребится племенная кобыла и удастся ли завоевать главный приз на местном празднике.
   – Понимаю, – сказал Пол. – У меня есть загородные поместья, которые я приобрел по настоянию Присциан, но только она способна проводить несколько недель вдали от Тикао. Если бы я решил провести в поместье остаток жизни, то за год сошел бы с ума от безделья!
   Гарет подошел к окну и посмотрел на снующие по Нальте корабли. Он бросил взгляд на модель корабля на полке и, узнав его, почувствовал сначала печаль, а потом ярость, когда вспомнил, какая участь постигла его первый корабль “Идрис”. Он задумался, зачем дядя заказал модель этого корабля, потом вернулся к теме разговора.
   – Не знаю, – повторил он. – Возможно, дождусь начала войны с работорговцами, которая, по моему мнению, произойдет до того, как я не смогу держать в руках оружие из-за старости. Я считаю, что все еще не отомстил за смерть родителей, и был бы рад сделать это в честном бою.
   Пол хмыкнул.
   – У вас есть предложения, дядя?
   – Нет, и не должно быть, – ответил Пол. —Потому что за подобные мысли можно предстать перед королевским судом, не говоря уже о том, что Присциан поджарит меня и съест с маслом, если я хотя бы помыслю о том, чтобы подвергнуть тебя опасности. Ты знаешь, она желает, чтобы ты и леди Косира жили счастливо в браке.
   Прошу извинить, что вторгаюсь в твои личные дела.
   Гарет не чувствовал себя оскорбленным и хотел было рассказать Полу о взглядах Косиры на брак, но передумал.
   – Вы имеете в виду – снова заняться пиратством?
   – Не совсем так… На самом деле я обсудил полученную тобой прибыль с некоторыми моими друзьями, включая, естественно, тестя, и они испытали… возможно, слово зависть является лучшим, пусть несколько грубым определением их чувств.
   Гарет хотел было сменить тему разговора и предложить отобедать, но тут ему в голову пришла идея.
   – Зависть, достаточную для того, чтобы вложить деньги в подобное предприятие?
   – Несомненно, – ответил Пол. – Некоторые из них, только не говори никому ни слова, подумывали о том, чтобы нанять личных каперов. Впрочем, таким людям редко сопутствует удача, к тому же они имеют склонность становиться слишком независимыми, забывают о своих хозяевах и кончают жизнь в петле, без какой-либо прибыли.
   – Я знаю, – сказал Гарет. – Предположим, я предложу некое предприятие, которое потребует солидных вложений капитала.
   – Насколько солидных? – осторожно спросил Пол.
   – Ну, скажем, на двадцать – тридцать кораблей.
   Пол поморщился.
   – Военных, торговых, транспортных. Потребуются солдаты. Не менее трехсот, но я бы предпочел полтысячи. Не следует забывать, однако, что предприятие, о котором я говорю, не более чем мечта.
   – Когда ты собираешься выйти в море? Я не спрашиваю куда, полагая, что это ты собираешься сохранить в тайне. На подготовку такой масштабной экспедиции потребуется время.
   – Не раньше чем в конце весны или в начале лета.
   – Так много солдат, – задумчиво проговорил Пол. – При такой крошечной армии. Не знаю, удастся ли нам набрать такое количество из уволенных в запас, или солдат, или склонных к приключениям юношей.
   – Солдаты должны быть обученными, потому что первый бой будет, вероятно, решающим.
   – Тогда нам следует отправиться через Узкое море и нанять солдат в Лиравайзе и других городах Ютербога. Как нам удастся сохранить это в тайне от… Я полагаю, ты собираешься снова напасть на линиятов?
   – Есть разные способы, – загадочно произнес Гарет. – Нужны только деньги. И не стоит паниковать, дядя, я еще не решил, хочу ли принять участие в таком предприятии. Трудно поставить все на карту. Кроме того, все необходимо делать тайно, чтобы никто ничего не заподозрил.
   – И что получим мы, я имею в виду – инвесторы, в результате столь экстравагантного предприятия? – поинтересовался Пол.
   Гарет улыбнулся:
   – Возможно, сокровища, по сравнению с которыми привезенная мною добыча покажется медяком в шапке нищего.
 
   Косира встала с постели и подошла к стоявшему у окна в эркере Гарету.
   – Что тебя так заинтересовало?
   – Просто смотрю, как гаснут огни в поселке.
   – Лжешь.
   Гарет решил обидеться.
   – Откуда ты знаешь?
   – Просто знаю тебя, правда, не до конца… за поселком – океан. О чем ты думал?
   – О том, что будет дальше. О том, что только такой дурак, как я, может быть недоволен жизнью.
   – А почему ты должен быть доволен? – несколько резко спросила Косира. – Думаешь, я довольна? Я – леди Косира Нагорная, у которой вся жизнь расписана до последнего момента.
   – Большое спасибо.
   – Извини, Гарет, но ты – часть этой жизни. Скажем, я опорочу себя, сбежав с тобой. Скажем, что я даже соглашусь выйти за тебя замуж, и ты согласишься жениться на мне… Кстати, это – не намек. Значит, я вынуждена буду сидеть здесь и рожать тебе детей, как рожала бы любому другому человеку, женившемуся на мне. Просто ты более интересен мне, в том числе и в постели, и выглядишь лучше, чем лорд Рот-полон-каши, которого мне прочили в женихи. О боги, как бы мне хотелось отправиться в море! – Она помолчала и сказала: – Кажется, на улице холодно. – Да.
   – Вчера ночью замерз пруд. Я хотела показать тебе, но ты… думал совсем о другом. Было так приятно смотреть в толщу воды словно сквозь стекло, видеть медленно плавающих рыбок. Интересно, что снится рыбкам, когда они засыпают зимой?
   Он подошел к ней сзади и обнял, скользнув руками по ее груди.
   – Плохое настроение? – спросила Косира.
   – Не знаю, – ответил он. – Возможно, оно улучшится, если мы займемся любовью.
   Она повернулась и обняла его.
   – Хуже не будет, верно?
   Гарет не дал ей договорить и крепко прижался губами к ее губам.
 
   – Я разработал один план, – сказал он наследующее утро за завтраком.
   – Намажь мне булочку маслом и расскажи подробнее, – сказала Косира.
   Гарет передал ей булочку и проверил, нет ли в кладовой кого-нибудь из слуг.
   – Ты меня заинтриговал, – сказала Косира.
   – Замолчи и ешь булочку. Я решил снова напасть на линиятов.
   Косира зевнула.
   – И ты решил удивить меня этим?
   – Окончательное решение я принял сегодня утром в ванне.
   – Я еще на прошлой неделе знала, что ты намерен сделать.
   Гарет задумчиво посмотрел на нее:
   – Ты уверена, что не обладаешь Даром? Косира загадочно улыбнулась, отрезала ломтик острой ветчины и положила на булочку.