Банч Кристофер. Корсар

   Гарет медленно покачал головой. Эти проклятые Квиндольфины, казалось, пытались, подобно хорькам, проникнуть в его жизнь со всех направлений.
   Косира словно прочла его мысли.
   – Я бы предпочла выйти замуж за его сестру или за одну из тех свиней, только не за него.
   – Я очень рад этому, – сказал Гарет и накинул плащ. – Мне правда пора уходить, но могу я увидеть тебя снова?
   – Когда захочешь, – ответила Косира и проводила его до двери. Ночной ветер… вернее, уже утренний… овеял их прохладой. Гарет направился к лестнице.
   – Гарет.
   Он обернулся, и ему на мгновение показалось, что ее зеленые глаза светятся в темноте.
   – Мне было очень приятно увидеться с тобой.
   Он улыбнулся, а она, стоя на ступеньку выше, наклонилась к нему.
   – Очень приятно, – едва слышно произнесла Косира и коснулась губами его губ.
   Потом дверь закрылась, а ворота распахнулись. Он вышел, и в тот же момент погасли лампы.
   Гарет шагал по булыжным мостовым, не чувствуя ни ветра, ни холода.
   Он знал, что невозможны никакие отношения между племянником купца, к тому же моряком, и такой знатной дамой, как Косира. Кроме того, он был еще молод и не хотел усложнять свою жизнь.
   Он крепко спал той ночью и проснулся с улыбкой на губах.
 
   – Ты не задумался над очередным предприятием? – вежливо спросил Пол Раднор за завтраком.
   – Еще нет, дядя, – ответил Гарет, намазывая маслом булочку и с трудом сдерживая зевоту. Он снова задержался у Косиры почти до утра. Они говорили, больше ничего. Она поцеловала его в ту, первую ночь, но даже не пыталась повторить это при трех следующих встречах.
   Иногда он замечал несколько озадаченное выражение на ее лице, которое сразу же исчезало, стоило ей почувствовать его взгляд.
   Он откусил булочку, добавил приправы на ломтик ветчины и отрезал кусочек.
   – Полагаю, снова отправлюсь в море через несколько недель, когда съем все ваши запасы.
   – Тебе не удастся, – успокоила его тетя.
   – Какие суда и порты ты предпочитаешь?
   – Где-нибудь в теплых странах. От этого рейса за мехами у меня до сих пор стынет кровь. Впрочем, особых предпочтений нет.
   Он не сказал, что думает о Кноле и Томе, о том, захотят ли они выйти в море с ним, о том, как ему удастся наняться с ними на один корабль. Ведь его самого вряд ли можно было считать морским волком, и капитан судна едва ли станет прислушиваться к его просьбам, а тем более идти ему навстречу.
   – Я нахожу наш разговор крайне интересным, – сказал Пол таким тоном, словно вел переговоры о грузе. – Быть может, продолжим у меня в кабинете?
   – Позволь описать тебе альтернативу возвращению в море, – без предисловия начал Пол. —Твоя тетя весьма встревожена тем, что нам пока не удалось завести детей, чтобы обеспечить продолжение рода Радноров.
   Гарет был несколько смущен такой откровенностью.
   – Тем не менее я позволил себе обратить ее внимание на то, каких успехов ты добился с того момента, как поселился у нас. Конечно, в тебе еще осталась прежняя дикость и необузданность, но кто из нас не был таким в молодости? Это пройдет со временем. Позволь сделать тебе предложение, которое не имеет ни малейшего отношения к тому, есть у нас с Присциан дети или нет, потому что в этом мире более чем достаточно занятий, которые могут обеспечить богатство всего клана.
   Вместо возвращения в море я предлагаю оплатить полный курс обучения в одной из лучших семинарий: Туиле, Френке или даже Винхопе, хотя она одна из самых дорогих.
   – Я – священник?
   – Существует, насколько ты знаешь, много сект, которые не требуют принесения обета молчания, воздержания или безбрачия, – несколько нетерпеливо произнес Пол. – Это не должно влиять на твое решение. Став лицензиатом, ты не только вооружишься знаниями о культуре, что никогда не повредит бизнесмену, как я неустанно повторяю, но и ознакомишься с правилами ведения дел и управления людьми настолько досконально, как если бы я купил тебе патент офицера в армии. Особенно важны люди, с которыми ты познакомишься в такой семинарии, которые будут помогать тебе добиться успеха в жизни, как и ты будешь помогать им. После такого обучения и нескольких лет практики ты будешь способен взять на себя ответственность за то, что я уже создал и еще создам в будущем.
   Гарет разинул рот, услышав о том, что может стать наследником дяди. Потом он подумал о долгих годах, он даже не хотел представлять, сколько их будет, которые придется провести, слушая сухие нудные голоса, рассуждающие о мертвых фактах и теориях. Подумал об общении с людьми, которые уже поставили цель в жизни и принимали все решения в зависимости от возможной прибыли. Он едва сдержал дрожь.
   – Дядя, – сказал он, пытаясь подобрать нужные слова, прекрасно понимая, какой огромный дар отвергает. – Боюсь, море испортило меня. Не думаю, что смогу усидеть в классе, переписывая цитаты из книги или проверяя бухгалтерские расчеты, когда ветер дует с океана, слышны крики чаек и далекий прибой.
   Пол глубоко вздохнул.
   – Я не сержусь, я даже не удивлен, – сказал он, но в голосе чувствовалось глубокое разочарование. – Именно по этой причине я пытался удержать тебя на берегу, чтобы ты не услышал зов моря. Слишком многие мои друзья услышали песни чаек, увидели танец волн, и земля перестала существовать для них, они позабыли о безопасности, комфорте и богатстве. Скорее всего, я не был честен сам с собой с момента твоего появления в этом доме. Ты вырос в том поселке, море не могло, не хочу говорить слово “испортить”, не повлиять на тебя. Хорошо, хорошо. Значит, так обстоят дела, по крайней мере на данный момент. Ты будешь искать судно. Учитывая то, что ты пока не знаешь, на какое именно судно хочешь наняться, следует подумать о Северном бассейне. Сейчас как раз заканчивается постройка нового корабля, “Стойкий”. На мой взгляд, в нем слишком много лоска, чтобы считать его настоящей караккой^[3], тем не менее в его трюмах можно разместить много груза.
   – Куда он направляется?
   – Капитана зовут Луинес, – продолжал Пол, словно не услышав. – Разговор с ним может оказаться для тебя интересным.
   Гарет, которому не терпелось поскорее завершить эту неприятную тему, вскочил на ноги.
   – Вот еще что, Гарет, – сказал дядя. – Ради нашего общего блага, не говори Луинесу о том, что пришел к нему по моей просьбе.
   – Почему?
   – Считай это требованием момента. В зависимости от твоих впечатлений о корабле и капитане, я обещаю дать полное объяснение.
   Гарет заметил на лице дяди необычное выражение – затаенной хитрости.
 
   “Стойкий” оказался трехмачтовым кораблем с закругленным корпусом, сто футов в длину и вчетверо меньше в ширину. Фок-мачта и грот-мачта были оснащены четырехугольными парусами, а бизань-мачта на корме – треугольным. Гарет заметил, что под бушпритом может быть развернут шпринтовый парус. Он подумал, что корабль с таким плохо обтекаемым носом и явно круглым днищем будет раскачиваться при волнении и поперечном ветре, как пьяный. Впрочем, он явно мог близко подходить к берегу по мелководью, что было совсем неплохо для торгового судна. Гарет с удивлением заметил четыре орудия на главной палубе – полупушки длиной около одиннадцати футов, калибром почти семь дюймов. Такие орудия трудно заряжать в море, зато они были более дальнобойными, чем небольшие пушки, которыми обычно оснащались торговые суда. Гарет сделал вывод, что “Стойкий” явно направлялся в неспокойные воды.
   На носу, на небольшой надстройке, были установлены два поворотных орудия – фальконета. На корме тоже были надстройки: ют, с которого осуществлялось управление кораблем, и еще одна кормовая надстройка с парой фальконетов.
   Интересно.
   На борту, казалось, никого не было. Гарет прошел по пристани и остановился у трапа “Стойкого”.
   – Эй, на корабле!
   Никакого ответа, и Гарет закричал снова.
   Открылся люк, и на юте показался человек.
   – Прошу разрешения подняться на борт.
   – Разрешаю.
   Человек спустился на главную палубу, а Гарет поднялся по трапу и спрыгнул на палубу между двумя пушками. Корабль пах всем новеньким, смолой, выдержанной древесиной и свежим такелажем.
   – Меня зовут Луинес, – представился человек. – Капитан. Ваше имя?
   Луинес был одним из самых привлекательных людей, с которыми Гарету довелось встречаться в жизни. У него были темные волосы средней длины, квадратное лицо, выглядевшее честным и открытым, пронзительный взгляд голубых глаз. Он был высоким, выше Гарета, и сложен как атлет. Улыбался капитан широко и дружелюбно.
   – Гарет Раднор.
   – Родственник Слуги короля Раднора?
   – Племянник.
   – Ага. Значит, ты тот помощник казначея, который довел “Зарафшан” до порта? Отличная работа.
   – Я не один был на судне.
   – Мне нравятся скромные люди. Пройдем в мою каюту, Гарет Раднор, и обсудим, что привело тебя на борт “Стойкого”.
   Гарет последовал за капитаном в его каюту. Она оказалась достаточно просторной, но скудно обставленной. Здесь размещались большой письменный стол, стол для навигационных карт, встроенная койка, достаточно широкая для двоих, обеденный стол, стулья, два шкафчика и пара потрепанных матросских сундучков, надежно присоединенных к торчавшим из палубы рым-болтам.
   – Бренди? – предложил Луинес.
   – Благодарю вас, сэр, – ответил Гарет. – Немного воды.
   Луинес не скрывал удивления:
   – Моряк не пьет, а солнце уже высоко?
   Гарет улыбнулся. Луинес начал было наливать себе бренди, потом остановился, передумал, налил из другой бутылки немного вина и разбавил водой.
   Он кивнул на стул, а сам устроился за письменным столом.
   – Я ищу место, – сказал Гарет. – Один мой друг сказал, что ваш рейс обещает быть интересным.
   – Друг? Твой дядя?
   – Нет, сэр, хотя и он не сказал ничего плохого ни о вас, ни о “Стойком”, когда я сообщил о своих намерениях.
   – И не должен был, – сказал Луинес. – Он предоставил мне кредит, должен добавить – под разорительные проценты, и помог закончить оснащение корабля. Полагаю, он будет одним из самых заинтересованных в моем грузе лиц, когда я вернусь в Тикао.
   – Что это за груз?
   – Специи, – ответил Луинес. – Твой шпион сказал правду. Я намереваюсь пойти на восток через воды линиятов к островам, о существовании которых узнал в одном из рейсов. Там есть все виды специй, не только гвоздика и корица, которые пользуются на рынке бешеным спросом.
   Один рейс по опасным водам – и я и те, кто наймется на мой корабль, будут обеспечены на всю жизнь. Поэтому я приказал разделить трюмы “Стойкого” особыми переборками таким образом, чтобы можно было переставлять их и делать трюмы большими или меньшими помещениями в зависимости от перевозимого груза. Глаза его горели.
   – Этим объясняется и наличие пушек? —спросил Гарет.
   – Да. Жители тех островов не особо жалуют чужестранцев.
   – А как насчет работорговцев?
   – Обычно они меня не слишком беспокоят, так как у меня установились с ними… приемлемые, пусть и не приносящие радость, отношения. Впрочем, есть исключения. Линияты – очень независимые люди. Если мы не сможем уйти от них… применим упомянутые тобой пушки. Не думаю, что им захочется связываться с нами. Кроме того, я нанимаю многочисленную команду, выйду в море, когда на борту будет сорок человек.
   Гарет свистнул. Для нормального управления судном требовалось вдвое меньшее количество людей.
   – Да, герн Раднор, я все хорошо обдумал. Я уже начал закупать продовольствие, что является для меня чистым наказанием, потому что я терпеть не могу иметь дело с купцами и цифрами. Я боюсь, что меня обманут, что куплю дрянь, которая так и останется дрянью в бочках, несмотря на дорогостоящие заклинания.
   – Я знаю надежных волшебников, – сказал Гарет.
   – Не сомневаюсь в этом, Раднор, ты уже приобрел определенную репутацию, несмотря настоль юный возраст. На самом деле я не сумел пока нанять ни казначея, ни его помощника.
   – Меня интересовала бы должность казначея.
   – А, амбиции.
   – Почему нет?
   – Действительно, – согласился Луинес.—Кто мы без амбиций, не более чем отбросы с камбуза.
   Он сообщил о зарплате и системе раздела прибыли, которые Гарет нашел удовлетворительными.
   – Я настаиваю только на одном, – продолжил Луинес. – Когда ты будешь подписывать договор, то найдешь в нем пункт о безоговорочном подчинении мне. Если ты не подчинишься в бою, я сам выбираю соответствующее наказание, Если ты не подчинишься в другой обстановке, то будешь закован в цепи и высажен на берегу, который я сочту обитаемым, вне зависимости оттого, есть на нем известные порты или нет.
   – Суровое правило, – заметил Гарет.
   – И рейс будет нелегким.
   – Все справедливо, как мне кажется, – сказал Гарет. – Я сталкивался с бунтом на корабле.
   – Только не на моем, – мрачно заявил Луинес. – Тросом по заднице или трос вокруг шеи при малейшем намеке на бунт, и люди даже помышлять о нем не будут.
   Его улыбка перестала быть дружелюбной.
   – Вы сказали, что хотите набрать большую команду, – сказал Гарет. – Вы еще нанимаете матросов?
   – К сожалению, да, – ответил Луинес. – Либо изнеженные бездельники боятся пункта назначения, либо нашли место на каботажном судне, чтобы каждую ночь спать на берегу, либо всех забрали в военно-морской флот.
   – Я знаю двух человек, – сказал Гарет.—Правда, по морю они не ходили, но оба были рыбаками и сейчас работают лодочниками в Тикао.
   – Да? – произнес Луинес заинтересованно. – Мои помощники и боцман могут любого научить карабкаться по мачтам. Гораздо труднее научить человека управлять небольшим судном. Я с радостью приветствую на борту любого, кому удалось выжить на этой непредсказуемой реке, если, конечно, не существует других проблем и если не выписан королевский ордер на их арест.
   – Ни проблем, ни ордеров, – заверил его Гарет и встал. – Сэр, не позже чем через два дня я вернусь с ответом на ваше предложение.
   – Ты – осторожный человек, – заметил Луинес, провожая Гарета на палубу.
   – Благодарю вас, сэр, – сказал Гарет, прикоснувшись пальцами ко лбу.
 
   – Послушай, – сказал Кнол Н'б'ри – он, морщась от вони, вычерпывал воду из лодки, —разве не из-за тебя мы попадали в разные истории?
   – Не совсем так, – возразил Том Техиди, —это я нашел разбитую рыбацкую лодку рядом с поселком.
   – Правильно, – согласился Кнол, – но кто сказал, что мы сможем сорвать куш на рынке крабов, если починим ее? Я не говорю уже о том, кто чуть не убил нас, когда мы забросили ловушку слишком близко от берега.
   – А разве не я первым увидел волну и успел повернуть лодку носом? – спросил Гарет.
   – Ты, – согласился Кнол. – Значит, я должен забыть о том, кто вывел нас прямо на волны?
   – Самые вкусные крабы обитают рядом с берегом, – сказал Том. – Это всем известно. Впрочем, мне совсем не жаль, что мы перешли на ловлю рыбы.
   – Мы, черт побери, слишком отклонились от темы. Ну, так позволим мы Гарету уговорить нас наняться на эту каракку и отправиться в неизведанные части света, где, скорее всего, расстанемся с жизнью? – сказал Н'б'ри. – Или, того хуже, попадем в руки проклятых работорговцев и закончим жизнь в железном ошейнике…
   – Этого не случится, если я буду способен поднять кулак, – твердо заверил Техиди. – Кроме того, разве это не лучшая возможность отомстить за родных, вместо того чтобы надеяться, что какой-нибудь линият наймет нас, чтобы перевезти его через реку, и будет достаточно темно, и никто ничего не заметит, когда мы бросим его в воду?
   Улыбка исчезла с лица Кнола, и он задумался или, может быть, стал вспоминать давние события. Наконец он кивнул.
   – Да, – сказал он. – Ты прав.
   – Что вы решили? – спросил Гарет.
   – Интересно, что мы сможем получить за эту лоханку? – спросил Техиди, и вопрос был решен.
   – Я действительно дал кредит Луинесу, когда он стал испытывать недостаток в средствах, что обычно происходит с капитанами, вдруг решившими построить свои собственные суда,—сказал Пол. – Он полностью рассчитался со мной тридцать дней назад, взяв долгосрочный кредиту другого купца.
   – Дядя, почему ты не захотел, чтобы я пришел к нему по твоему приказу? Ты думаешь, так я выгляжу более самостоятельным?
   – Извини, но я не был к тебе столь сострадательным, – ответил Пол. – Послушай. На Саросе есть много людей, которые не считают компромисс короля Алфиери со злом, я имею в виду линиятов, достаточно мудрым.
   Гарет удивленно уставился на дядю.
   – Да, Гарет, – продолжил Пол. – У многих из нас есть свое мнение, своя точка зрения, которую мы предпочитаем не афишировать. Иногда лучше держать такие мысли в тайне, пока не представится удачный момент.
   Гарет неохотно кивнул.
   – Проблема в том, что мы ничего не знаем о работорговцах, об их родных землях, об огромном континенте Каши, примыкающем к землям линиятов на юго-западе, об островах специй, расположенных, как говорят, далеко на востоке от земель линиятов. Мы также ничего не знаем об их союзниках, об их основных партнерах по работорговле. Невозможно представить, что они получают основную прибыль от периодических набегов на Сарос и другие северные страны. Значит, где-то существуют, так сказать, поля, с которых они собирают урожай людей, и крупные рынки сбыта. У меня есть своя теория, от которой я сам испытываю отвращение, – что рабы используются каким-то особым бесчеловечным способом. Нет, не обязательно в качестве жертв на алтарях темных волшебников, хотя я уверен, существует рынок людей и для этого. Существуют худшие или лучшие способы использования людей. Например, работа на жарком тропическом солнце до изнеможения, или в шахтах, в которых нечем дышать, или добыча жемчуга и других драгоценностей там, где вода кишит акулами.
   – О, – только и мог сказать Гарет, который думал о линиятах только с точки зрения их умерщвления. Потом он пришел в себя. – Дядя, быть может, вы расскажете мне о Луинесе.
   – Особо рассказывать нечего. Он заявляет, что родился на севере Сароса, где его семья владеет полудюжиной каботажных торговых судов. Говорит, что затосковал, взял свою часть наследства и нанялся на судно, отправлявшееся в заморские страны. Занятно, но он никогда не рассказывает о своих путешествиях или странных людях и существах, с которыми ему довелось встречаться. Он добился неплохих успехов за последние пять лет. Всегда ходил на юг, что свидетельствует о том, что этот человек обладает особыми талантами и хитростью.
   – Или о том, что он заключил союз с работорговцами, – заметил Гарет.
   – Возможно. Еще одним интересным фактом является то, что половину команды составляют постоянные люди. Закаленные моряки, которые предпочитают выходить в море с ним и держат, как и он, рот на замке, если речь заходит о пункте назначения или грузе.
   – Интересно, – сказал Гарет, и ему было действительно интересно, судя по голосу. Пол улыбнулся, поняв это.
   – Итак, как и любой нормальный человек, я люблю получать прибыль. Поэтому, когда ты решил, что не хочешь жить в безопасности, комфорте и богатстве, я решил обеспечить тебя максимальным количеством приключений.
   – В качестве вашего шпиона.
   – Я бы не стал распространяться об этом, —заметил Пол. – Ты и так будешь под подозрением как мой племянник, если, конечно, у нашего доброго капитана больше одной рыбки на крючке. Кстати, твоя тетя считает меня просто злодеем за то, что я подвергаю тебя такой опасности.
   Гарет довольно улыбнулся:
   – Думаю, лучшего подарка вы сделать не могли, дядя.
 
   – Я рад, что ты согласился, Гарет, – искренне обрадовался капитан Луинес. – Есть много дел, которые я с радостью уступлю другому, а сам займусь загрузкой балласта, оснасткой и прочим, с вязанным с выходом в море на новом судне. Что касается твоих друзей, я готов нанять их. Они смогут называть себя настоящими моряками, когда мы вернемся. Тебе предстоит неплохо потрудиться до самого отхода, потому что я наконец договорился о самом выгодном грузе.
 
   – Все мужчины – такие подонки, – с чувством воскликнула Косира.
   – Ну… да, – вынужден был согласиться Гарет. – Я имею в виду, ты права. Но почему ты говоришь об этом сейчас… и почему мне?
   – Потому что вы не только устанавливаете правила, но и убегаете в море, на войну или куда-то еще, когда эти правила перестают вас устраивать.
   – Правильно, – согласился Гарет. – Встречается много крестьян, которые бегут от хозяев, чтобы стать бандитами. Или матросов, решивших стать землевладельцами. Или рабов, закованных в кандалы линиятами, которым постоянно твердят о том, что хотят стать свободными.
   – Хорошо, – проворчала Косира. – Есть пределы. Но ты должен признать, что женщины больше ограничены в выборе, чем мужчины.
   – Полностью согласен с тобой, – сказал Гарет. – Обещаю поговорить об этой проблеме с королем, когда стану его советником.
   Косира недовольно наморщила носик.
   – Ты полон решимости не позволить моему плохому настроению повлиять на тебя.
   – Полон.
   – Хорошо. Прошу прощения за сварливость. Сейчас это ни к чему. Кроме того, тебе еще предстоит развернуть подарок.
   Косира достала из-за дивана, на котором они сидели, длинный сверток и передала его Гарету. Гарет развернул сверток и увидел меч в ножнах.
   – Тут нет драгоценных камней или других украшений, которые могут заинтересовать матросов, – сказала Косира. – Хорошее лезвие разумной длины, прямое, обоюдоострое. Двойная головка эфеса с захватами, не слишком длинными, чтобы иметь свободу действия. Рукоятка из крысиной кожи, с отверстиями, чтобы пот впитывался и рукоятка не вращалась в ладони. Отличный клинок, так, по крайней мере, сказал мне оружейник, с которым я консультировалась. Вместе с удобным поясом, ножнами и кинжалом.
   Гарет едва слушал ее объяснения. Он вытащил клинок из ножен и сделал несколько движений: защита, выпад.
   Потом попробовал остроту клинка пальцем.
   – Клинок острый, – сказала Косира, когда Гарет вскрикнул и сунул палец в рот. – А ты —глупый.
   – Такой приятный подарок, – сказал Гарет.
   – Он заколдован на большую силу и против ржавчины, потому что это – слоеная сталь, —сказала она. – А теперь дай мне монетку, потому что клинки нельзя дарить, иначе они разрежут узы дружбы.
   – Какая ты суеверная, – сказал Гарет, доставая из кошелька монету. – Возьми.
   Она встала, чтобы взять монету, Гарет обнял ее и поцеловал. Он хотел лишь выразить благодарность, но поцелуй затянулся.
   Наконец она оттолкнула его:
   – Сэр, вы слишком много себе позволяете.
   – Думаю… да, – сказал Гарет, которому вдруг стало трудно дышать.
   – Можете извиниться, сделав это снова. Он повиновался, и теперь поцелуй длился еще дольше. На этот раз объятия разорвал сам Гарет.
   – Не думаю, что это хорошая идея, – сказал он.
   – Правда?
   – Мне могут прийти в голову мысли, не соответствующие моему положению в обществе.
   Голос Косиры стал глухим.
   – Это может… а у нас и так достаточно проблем без… ну, дьявол с ними. Поцелуй меня еще раз, и я прогоню тебя, прежде чем мы начнем думать о том, что в доме, кроме нас, никого нет и никто не может помешать тому… что должно произойти.
   Гарет повиновался, и на этот раз они с трудом оторвались друг от друга.
   – Может быть, завтра тебе не стоит приходить сюда, может быть, лучше мы встретимся где-нибудь в общественном месте или я приду к твоему дяде?
   Гарет несколько раз глубоко вздохнул.
   – Конечно, конечно. – Он долго смотрел на нее. – Тебе не надоело быть такой разумной?
   – Надоело… и выметайся отсюда, прежде чем совсем надоест!
 
   – Ваши запасы заколдованы дважды, нет, трижды, – сказал коротышка в сверкающем плаще. Капитан Луинес с недоверием посмотрел на него.
   – Прошу прощения, герн Перекоп, – сказал он, – потому что я не хочу показаться грубым или недоверчивым. Просто много раз я выходил в море, заколдовав съестные припасы до скрипа. Тем не менее после некоторого времени, проведенного в море, а особенно после захода в порты, где на продукты могли повлиять другие заклинания, они начинали портиться.
   – Вам нечего опасаться после моих заклинаний, – горделиво произнес Перекоп.
   – Мой казначей говорит, что его дядя несколько раз успешно использовал твои заклинания, – задумчиво произнес Луинес. – Это что-то значит. Какие еще заклинания ты предлагаешь?
   – Если вы добавите немного денег, – сказал Перекоп, – я могу произнести заклинание, которое на полгода защитит ваш такелаж от износа.
   Луинес явно удивился.
   – Весьма полезное заклинание, – сказал он. – Почему я не слышал о нем раньше?
   – Я его совсем недавно придумал, – сказал Перекоп. – Конечно, оно стоит недешево, полагаю, для нового корабля такого размера это будет десять золотых.
   – Пять, – инстинктивно вмешался Гарет.
   – Девять.
   – Пять.
   – Восемь.
   – Пять.
   – Остановимся на семи? – спросил волшебник.
   – Договорились, – сказал Гарет. Перекоп запрыгал от радости.
   – Это – просто отличное заклинание, используется карликовая крапива, девясил, редкие специи, которые я выращиваю сам, экзотические фимиамы и слова, пришедшие с запада. Я полностью гарантирую результат, как и для других моих заклинаний.