Бэгли Десмонд. Канатоходец

   – Я, разумеется, орнитолог, – продолжал доктор Маннермаа. – Методы моей работы сходны с теми, которые используются на вашей исследовательской станции в Слинбридже.
   – Я бывал там, – с энтузиазмом сказал Хардинг.
   – Я тоже, – отозвался доктор Маннермаа. – Я провел там несколько месяцев, изучая британские методы исследований. У вас очень оригинальная теория гнездования, вполне применимая для здешних мест. Мы окольцевали множество птиц для изучения путей миграции.
   Маккриди указал на подставку с охотничьими ружьями, стоявшую у стены кабинета Маннермаа.
   – Как я погляжу, вы занимаетесь и отстрелом.
   – Приходится, – согласился Маннермаа. – Мы проводим многолетнее исследование по изучению остатков пестицидов в подкожном жире. Мы также разбиваем множество яиц, мистер Маккриди, для измерения толщины скорлупы. Уменьшение толщины скорлупы – проблема для истинных ценителей, вы не находите? – он рассмеялся. – Я отношусь к птицам без излишней сентиментальности: люблю жареных уток не меньше, чем другие.
   – Я люблю пострелять диких куропаток, – сказал Хардинг. – У нас в Норфолке хорошая охота.
   – Надеюсь, вы не берете с собой ружье в Сомпио, – сказал Маннермаа. Веселый блеск в его глазах опровергал серьезность его тона. – Ладно, джентльмены, теперь давайте взглянем на карту и решим, какой маршрут вам следует выбрать.
   Он встал и подошел к большой карте, висевшей на стене. В течение нескольких минут они обсуждали разные маршруты.
   – Вот здесь стоит хижина, – сказал Маннермаа. – На краю болота, прямо у подножия Наттасетд – вот этой горы. В хижине есть койки и все, что нужно для приготовления пищи, – жилье грубое, но все же лучше, чем в палатке.
   – Очень любезно с вашей стороны, – вставил Маккриди. – Огромное спасибо.
   – Там сложено много технического оборудования. Постарайтесь, пожалуйста, не поломать его.
   – Мы ни к чему не прикоснемся, – пообещал Маккриди. – Спасибо вам за все, доктор.
   Они обменялись рукопожатиями.
   – Надеюсь, вашим компаньонам повезло с закупкой продуктов, – сказал Маннермаа. – Вуотсо – маленькое местечко, здешние возможности ограничены.
   – Ничего, мы привыкли к солдатскому рациону, – заверил его Маккриди.
   – Если у вас кончатся продукты, можете взять консервы в хижине, – продолжал Маннермаа. – Заплатите, когда вернетесь.
   Маккриди и Хардинг вышли из офиса Маннермаа на главную улицу Вуотсо.
   – Общительный парень, не правда ли? – спросил Хардинг. – Как видно, Кэри отрекомендовал ему нас с самой лучшей стороны.
   – Но охотничье ружье нам все-таки брать с собой не разрешили, – проворчал Маккриди. – Впрочем, я бы хотел взять с собой автомат.
   – Вы думаете, что за нами по-прежнему следят?
   – Уверен. Мы оставили за собой не просто след, а целую просеку. План Кэри работает, и для Кэри это просто замечательно, но у меня такое ощущение, что мы держимся за веревочку, которая очень скоро приведет нас к сортирной дырке, – в голосе Маккриди слышались сердитые нотки. – Выставить нас в качестве мишени очень удобно, но кому нравится, когда в него стреляют? Та часть плана, согласно которой я должен был обеспечивать внешнее прикрытие, уже пошла насмарку. В конце концов, мне же нужно когда-то спать! Эта работа не под силу одному человеку.
   – Следовательно, вы остаетесь с нами?
   Маккриди кивнул, думая о чем-то своем, и затем спросил:
   – Еще одна вещь – сколько может продержаться Денисон?
   – Он обладает замечательной способностью к восстановлению, – сказал Хардинг. – Этот удар по голове каким-то образом разрушил множество блоков в его памяти. С каждым днем он вспоминает все больше и больше, и, похоже, он может овладеть своими воспоминаниями.
   – А что с ним произойдет, когда он вспомнит все? Он снова сломается и вернется к бутылке? – желчно спросил Маккриди.
   – Не знаю. Вчера вечером я предлагал ему виски, но, кажется, у него сохраняется стойкая неприязнь к спиртному.
   – Надеюсь, так оно и останется в дальнейшем, – проворчал Маккриди.

* * *

   В сущности, Денисон чувствовал себя замечательно. Когда они вошли в заповедник Сомпио, он решил проанализировать причины своего отличного настроения и пришел к выводу, что оно объясняется отсутствием паники при попытках вспомнить прошлое. Конечно, окружающая природа тоже сильно влияла на его настроение. Он остановился, вдохнув всей грудью холодный и чистый воздух, а затем огляделся по сторонам.
   Они обошли подножие горы Наттасет, держась близко к предгорью. Внизу перед ними раскрывалась панорама дикой северной равнины, захватывающая дух своей красотой. На твердой земле росли вездесущие карликовые березы, но между бесчисленными островками переливалось запутанное шитье ручьев и болот, отражавших синее небо, а отдаленное озеро, испещренное островами, сияло, словно огромное серебряное зеркало. Неподалеку от путников тут и там виднелись белые клинья прошлогоднего снега.
   Остановившись, чтобы оглядеться вокруг, Денисон увидел Маккриди, отставшего от остальной группы примерно на полмили. Тот вроде бы тоже остановился. Денисону показалось, что Маккриди осматривает окрестности в полевой бинокль, и вряд ли только ради того, чтобы полюбоваться видами. Вероятно, впечатление от окружающей красоты определяется настроением того, кто смотрит, и, насколько мог судить Денисон, картина великолепия природы совсем не радовала Маккриди. Вокруг было слишком много мест, где можно было спрятаться человеку, а при необходимости и целой роте.
   Денисон поудобнее пристроил рюкзак на спине и снова двинулся вперед, ускорив шаг, чтобы догнать остальных.
   – Нам повезло, что никто не напал на нас, когда мы уходили из Кево, – сказал он, поравнявшись с Лин. – Я был так плох, что только мешал вам.
   Лин с беспокойством взглянула на него.
   – Как ты себя чувствуешь теперь?
   – Отлично, – радостно ответил он. – Теперь я могу вспоминать. Например, сегодня утром я вспомнил, как зовут человека, который живет в квартире этажом выше меня. Славный парень этот Патерсон.
   – Ты помнишь, что был кинорежиссером?
   – Да, – Денисон рассмеялся. – Но не думай, что я был акулой кинобизнеса, – мои фильмы не показывались в Вест-Энде. Я в основном выпускаю документальные ленты общеобразовательной тематики, – он нахмурился. – Вернее, выпускал. Меня же уволили.
   – Не беспокойся об этом, Жиль, – тихо сказала она.
   – А я и не беспокоюсь. Сейчас нужно думать о более важных вещах. И все-таки... – он мысленно заглянул в прошлое. – И все-таки я был не слишком приятным типом.
   – Забудь об этом, – яростно сказала Лин.
   Денисон искоса взглянул на нее.
   – Ты что, переживаешь за меня?
   В его голосе прозвучало слабое изумление: много воды утекло с тех пор, когда кто-то мог тревожиться за него или беспокоиться о том, что с ним происходит. Фортескью беспокоился лишь о том, чтобы работа была сделана в срок, – за самого Денисона он и гроша бы ломаного не дал.
   – А чего же ты ожидал? Может быть, я должна радоваться, когда тебя бьют по голове? – она ускорила шаг. – Тебе не следовало соглашаться с этим безумным планом.
   – Кэри уговорил меня – он обладает хорошим даром убеждения. Но ты... ты сама себя уговорила. Тебя сюда никто не звал. Почему ты это сделала?
   Лин бледно улыбнулась.
   – Ты похож на Гамлета – позволяешь другим толкать и тянуть себя со всех сторон.
   – О, бедная Офелия! – Денисон усмехнулся.
   – Не ставь меня на одну доску с этой дурехой, – отрезала Лин. – Я не собираюсь сходить с ума, переодевшись в белое сатиновое платье. Но если бы рядом с Гамлетом оказался кто-то, кто мог бы дать ему совет, на кого он мог бы положиться, то все обернулось бы иначе. К сожалению, у него под рукой был лишь этот слизняк Горацио.
   У Денисона внезапно испортилось настроение.
   – Ты предлагаешь мне опереться на тебя?
   – Я всего лишь хочу сказать, что ты не должен чувствовать себя чем-то обязанным этой шайке с Уайтхолла. Не верь всему, что говорит Кэри. Он занимается этой работой ради себя, а не ради тебя, – сердито закончила она.
   Денисон немного помолчал.
   – Может быть, ты и права, – наконец сказал он. – У меня нет иллюзий по поводу нашей работы. Все началось без моего ведома, но продолжалось уже по моему собственному желанию. Я знаю, что меня используют, и особенно радоваться тут нечему. Я попал в сложное положение, и Кэри до некоторой степени воспользовался этим, но я его не виню. В тот момент у него не было другой кандидатуры, кроме меня.
   – Но тебе уже лучше, – напомнила Лин. – Скоро ты сможешь сам принимать решения.
   – Посмотрим, – задумчиво произнес Денисон. – Посмотрим.
   Он подтянул лямки рюкзака.
   – Когда же мы наконец дойдем до хижины?

* * *

   В этот вечер они шли очень долго, поскольку Диана непременно хотела дойти до места назначения.
   – Нет смысла ночевать под открытым небом, когда есть возможность иметь крышу над головой, – сказала она.
   Ночной переход был легким: солнце практически не заходило, и в полночь группа могла двигаться так же быстро, как и днем. К хижине они подошли в два часа ночи.
   Хижина, сложенная из березовых бревен, оказалась значительно просторнее, чем они ожидали. Она имела форму буквы "Н": вертикальные крылья, по-видимому, пристраивались по мере необходимости. Жилые помещения располагались в поперечной перекладине "Н". Все с радостью освободились от тяжелых рюкзаков, и женщины сразу же принялись готовить еду, послав мужчин за водой.
   Хардинг и Денисон взяли ведра и вышли наружу. Остановившись у порога, Хардинг обвел взглядом болото, состоявшее, казалось, лишь из воды с островками тростника, и простиравшееся так далеко, как только мог видеть глаз.
   – Отличное место для диких куропаток, – удовлетворенно заметил он.
   Денисон хлопнул себя по шее.
   – Отличное место для комаров, – проворчал он.
   – Не беспокойтесь, здесь нет малярийных видов.
   – Вы предлагаете утешаться тем, что нас просто съедят заживо? – Денисон снова хлопнул себя по щеке. – Пошли за водой.
   Они спустились к краю болота. Хардинг критически посмотрел на воду.
   – Выглядит нормально, но на всякий случай ее лучше прокипятить.
   Они наполнили ведра. Хардинг выпрямился.
   – Интересно, что это там такое.
   Денисон проследил за его взглядом и увидел низкий деревянный сарай, стоявший возле края воды примерно в сотне ярдов от хижины.
   – Вероятно, сауна. Финны любят ставить их у воды, чтобы прыгать туда после парилки. Меня вы туда и калачом не заманите.
   – Для сауны низковато, – возразил Хардинг. – Смотрите, какая низкая крыша. Схожу-ка я посмотрю.
   – Девочки раскричатся. Они ждут, когда мы принесем воду.
   – Я вернусь через минуту.
   Хардинг пошел прочь. Денисон пожал плечами, наполнил ведро и принес его в хижину. Когда ему сказали, что воды слишком мало, он вернулся за другим ведром.
   – Посмотрите, что я нашел, – позвал Хардинг.
   Денисон подошел к сараю. Хардинг оказался прав: крыша сарая была такой низкой, что в него с трудом можно было даже влезть на четвереньках. Обогнув строение, он увидел Хардинга, сидевшего на корточках.
   – Что это такое?
   – Охотничья плоскодонка, – ответил Хардинг. – Последний раз я видел такую много лет назад.
   С той стороны, откуда смотрел Денисон, сарай казался простым навесом над лодкой-плоскодонкой, напоминавшей увеличенный эскимосский каяк.
   – Ну и что?
   Хардинг тихонько рассмеялся.
   – Маннермаа запретил нам брать с собой ружья, а сам держит здесь эту штуку. Вот старый дьявол!
   Денисон опустился на корточки рядом с Хардингом.
   – Не пойму, что здесь смешного.
   – Ну как же. Готов поспорить – ружье лежит в хижине. Надо его поискать, – Хардинг указал на нос лодки. – Смотрите: здесь пропускаются запальные веревки.
   Денисон взглянул на два отверстия в носовой части лодки.
   – Это мне ни о чем не говорит.
   – Ничего удивительного. Такие устройства давно вышли из употребления. У нас на восточном побережье есть пара таких лодок во вполне сносном состоянии, но я не ожидал встретить их родную сестру в Финляндии. Вы все поймете, когда увидите ружье, если я найду его, – Хардинг выпрямился. – Ладно, пошли обратно.
   Они вернулись в хижину, захватив второе ведро с водой. Маккриди только что вошел и выглядел усталым и подавленным.
   – Никого не заметил, – проворчал он. – Впрочем, ничего странного, – он махнул рукой в сторону болота. – Какая здесь глубина, хотя бы примерно?
   – Не очень глубоко, – ответил Хардинг. – По крайней мере у берега. Два-три фута, не больше.
   Маккриди кивнул.
   – В этих проклятых тростниках можно спрятать целую армию, – мрачно сказал он. – Что у нас на ужин? Денисон улыбнулся.
   – Десять против одного – говяжья тушенка.
   – Не слишком радостная новость, – отозвался Маккриди.

* * *

   Поев, он почувствовал себя лучше. В виде исключения говяжью тушенку из меню в этот день, и, наполнив желудок, Маккриди понял, что сейчас заснет. Диана и Лин уже спали, укрывшись с головой в своих спальных мешках.
   – Ну, вот мы и влипли, – сказал Маккриди. – Кто-то должен нести дежурство.
   – Поспите немного, – посоветовал Денисон. – Мы с Хардингом разыграем, кому первому дежурить.
   – Куда он делся?
   – Он где-то поблизости. Ищет ружье.
   – Ружье? – Маккриди сразу оживился.
   – Что-то связанное с лодкой, которую он нашел. Он страстный охотник на куропаток, вы же знаете. Он начал что-то объяснять, но я ничего не понял.
   – А, спортивное ружье...
   Маккриди потерял интерес к разговору. Он потянулся за кофейником, наполнил стакан и вытащил из своего рюкзака плоскую фляжку. Подлив виски в кофе, он протянул фляжку Денисону.
   – Не желаете?
   – Нет, спасибо.
   – Утратили вкус к спиртному?
   – Похоже на то.
   Маккриди убрал фляжку и отхлебнул кофе.
   – Нести дежурство можно и внутри хижины, – сказал он. – Выглядывайте наружу через каждые полчаса и присматривайте за склоном холма. Все это не имеет большого значения, но о приходе гостей лучше все-таки знать заранее.
   – А гости придут?
   – Если не сегодня, то завтра. Мы отдадим им то, чего они добиваются, и тогда, может быть, они оставят нас в покое. Может быть, – он пожал плечами. – Я не собираюсь умирать из-за никчемного клочка бумаги. И потом, нужно же думать и о других, – он кивнул в сторону койки, на которой спала Лин.
   – Такая внимательность делает вам честь, – заметил Денисон.
   – Ну-ну, – без обиды в голосе отозвался Маккриди. – Мы не просили ее идти с нами – она сама захотела, – он потянулся. – Я ложусь спать.
   Денисон взял бинокль.
   – Пойду взгляну наружу.
   Он вышел из хижины и осмотрелся по сторонам, тщательно изучив склон в том направлении, откуда они пришли. Никого не было видно. Денисон переключил внимание на болото. Далеко впереди, на открытой полоске воды за тростниками, виднелось несколько птиц. "Для уток слишком велики, – подумал Денисон. – Судя по всему, дикие гуси. Хардинг должен знать".
   Через несколько минут он вернулся в хижину, стараясь как можно меньше шуметь. Откуда-то сбоку вынырнул Хардинг.
   – Я нашел их, – прошептал он. – Взгляните.
   Он разжал кулак. На его ладони лежала дюжина маленьких медных цилиндров, похожих на гильзы от пистолета 22-го калибра.
   – Что это такое?
   – Детонаторы, – ответил Хардинг. – К сожалению, я никак не могу отыскать порох. Пошли посмотрим на ружье.
   Денисон согласился, чтобы как-то скоротать время до следующего выхода наружу. Они прошли в боковое крыло хижины, которое использовалось как склад. На крюках, вбитых в стены, висели аккуратно свернутые сети. Множество отодвинутых ящиков указывало на то, что Хардинг успел основательно поработать.
   – Я нашел его за ящиками, – сказал Хардинг. – Не столько спрятано, сколько скрыто от посторонних глаз. Я знал, что оно должно быть здесь, с того момента, как увидел плоскодонку.
   Денисон не имел ни малейшего представления, о чем идет речь, но покорно шагнул вперед и заглянул за ящики. Сперва он не понял, что находится у него перед глазами. Хардинг говорил что-то о ружье для охоты с плоскодонки, и Денисон ожидал увидеть что-то вроде ружья для охоты на уток. Однако его глазам предстало нечто совсем неожиданное. Это действительно было ружье – Денисон понял это, раздвинув привычные рамки своего восприятия – но ружье бробдингнегских^[10] размеров.
   – Что за дьявольщина?..
   Хардинг издал смешок.
   – Я так и знал, что вы удивитесь.
   – Не то слово – я просто поражен. Какова длина этой штуковины?
   – Больше девяти футов вместе с прикладом. Ствол около семи футов.
   Денисон посмотрел на чудовищное ружье и наклонился, чтобы определить его калибр. Он измерил его с помощью большого пальца: получилось примерно полтора дюйма. Ухватившись за конец ствола, он попытался приподнять ружье.
   – Чертовски тяжелое. Как человек может выстрелить из такой пушки? Его и к плечу-то не приладишь.
   – Совершенно верно, – согласился Хардинг. – По моим подсчетам, оно весит больше ста двадцати фунтов. Вес дробового заряда – полтора фунта.
   – Так как же из него стреляют, черт побери?
   – Это ружье для плоскодонки, – сказал Хардинг. – Оно лежит на носу лодки. Запальные веревки пропускаются через отверстия в бортах, таким образом плоскодонка берет отдачу на себя. Приклад нужен лишь для прицеливания – если вы прижметесь к нему плечом в момент выстрела, то перелом плеча вам гарантирован.
   Денисон поскреб подбородок.
   – Впечатляющий образчик артиллерии. Я никогда не слышал ни о чем подобном.
   – Это ружье было изобретено в начале прошлого века, – сказал Хардинг. – Замысел состоит в том, что вы лежите ничком на дне лодки и двигаете веслами как ракетками для пинг-понга. Это достаточно легко: при полной загрузке борта плоскодонки выступают над водой всего лишь на три-четыре дюйма. Вы подкрадываетесь к птицам по воде, скрываясь в зарослях тростника, и целитесь, разворачивая всю лодку в направлении стаи. Подплываете поближе, стреляете и с Божьей помощью укладываете на месте дюжину птиц.
   – Не слишком спортивно, – заметил Денисон.
   – О, все это не так просто, как кажется. Подкрадывание – это целое искусство: у птиц всегда больше шансов спастись, чем у вас – убить их.
   – Какие же к нему нужны патроны?
   – Никакие, – Хардинг ухмыльнулся. – Попробуйте обратиться к оружейному мастеру и попросить у него патроны полуторадюймового калибра, – он решит, что вы сошли с ума. Если вам нужны такие патроны, вы делаете их сами. Берете обычный черный порох, хорошо утрамбовываете, затыкаете пыжом и насыпаете заряд дроби. Кладете детонатор на этот сосочек и спускаете курок. Боек ударяет по сосочку с детонатором, детонатор взрывается, пламя проходит через отверстие в центре сосочка и подрывает основной заряд. Банг!
   – И отдача отбрасывает плоскодонку на несколько футов, – добавил Денисон.
   – Идею вы уяснили, – сказал Хардинг. – Детонатор – это уже новейшее веяние. Первоначально использовались сталь и кремень – опасно и ненадежно. С детонатором осечка случается лишь в одном случае из ста.
   – Интересно, – пробормотал Денисон.
   – Но без пороха совершенно бесполезно, – Хардинг похлопал по тяжелому стволу. – Я бы с удовольствием испытал его. Подобно Маннермаа, я не прочь полакомиться жареной уткой.
   – А может быть, вы не прочь поспать? – Денисон взглянул на часы. – Я собираюсь разбудить вас через два часа. Советую прилечь, пока не подошла ваша смена.

Глава 32

   Денисон проснулся оттого, что кто-то тряс его за плечо. Он протестующе заворчал, открыл глаза и увидел Диану, склонившуюся над ним.
   – Проснитесь. К нам идет гость.
   Он сел, протирая глаза.
   – Кто?
   – Идите и посмотрите.
   Маккриди сидел у окна, приложив к глазам бинокль.
   – Это один из парней с Кево, – сообщил он, когда Денисон подошел к нему. – Не американец, из другой шайки.
   Денисон увидел человека, неторопливо бредущего к хижине вдоль края болота. Ему оставалось пройти еще около четырехсот ярдов.
   – Он один?
   – Других я не видел, – ответил Маккриди. – Должен сказать, у этого паренька крепкие нервы.
   – Возможно, он не знает, что мы здесь.
   – Тогда он просто кретин, – сказал Маккриди. – А на такую работу кретинов не посылают. Диана, встаньте за дверью с пистолетом.
   Человек уверенно шел к хижине. Если бы не рюкзак за плечами, он выглядел бы как обычный отдыхающий, прогуливающийся по пляжу. Через две минуты он оказался в пределах оклика и поднял руки вверх, показывая, что в них ничего нет. Продолжая идти с поднятыми руками, он остановился в десяти ярдах перед входом и выжидающе взглянул на окно хижины.
   – Он знает, что мы здесь, – буркнул Маккриди.
   Вынув из рюкзака пистолет, он дослал патрон в ствол и подошел к двери.
   – Если он войдет, вы будете сзади, – обратился он к Диане и открыл дверь. Человек все еще держал руки над головой.
   – Что вам нужно? – спросил Маккриди.
   – Я хочу поговорить с доктором Гарольдом Мейриком, – человек говорил по-английски бегло, но с заметным акцентом. Денисон попытался определить акцент, но не смог.
   – А что если доктор Мейрик не захочет говорить с вами?
   – Почему бы ему не решить это самому? – спросил мужчина.
   – Как прикажете вас ему представить? – осведомился Маккриди.
   – Э-ээ... скажем, герр Шмидт.
   У Маккриди не было проблем с определением акцента.
   – Я предпочел бы "пан Шмидт", – заметил он. – Хотя все равно звучит неважно. Шмидт – не чешская фамилия.
   Мужчина пожал плечами.
   – В Чехословакии многие носят немецкие фамилии. Маккриди задумался, и Шмидт добавил:
   – Я устал стоять с поднятыми руками.
   – Вы их подняли, вы их и опустите, но попозже, – сказал Маккриди и добавил, приняв решение: – Ну хорошо, мистер Шмидт, пожалуйте в наши хоромы.
   Он широко распахнул дверь и отступил назад. Шмидт улыбнулся и пошел следом, продолжая держать руки над головой. Маккриди предупреждающе приподнял руку с пистолетом, и Шмидт остановился посреди комнаты. Диана закрыла за ним дверь.
   – Обыщите его, – сказал Маккриди.
   Шмидт слегка повернул голову и снова улыбнулся, увидев пистолет в руке Дианы.
   – Так много пистолетов, – заметил он. – Я, разумеется, не вооружен.
   – Никогда нельзя знать заранее, – проворчал Маккриди.
   Диана знаком дала ему понять, что ничего не обнаружила. Маккриди опустил пистолет.
   – А теперь медленно снимите ваш рюкзак.
   Шмидт спустил лямки с плеч и сбросил рюкзак на пол.
   – Так-то лучше, – сказал он, передернув плечами. – Вы, ребята, слишком легко пускаете в ход оружие. Я не случайно пришел с поднятыми руками – мне не хотелось, чтобы меня подстрелили по недоразумению. Почему вы стреляли в нас на Кево?
   – Мы не стреляли, – ответил Маккриди. – Вы столкнулись с другой группой.
   – Считаете, что я этому поверю?
   – Мне плевать, поверите вы или нет, но вы вступили в войну с Соединенными Штатами. Я наблюдал за этой баталией: трое ваших против четырех янки. У одного из ваших парней перебита рука, а один из американцев получил пулю в ногу. У меня был отличный наблюдательный пункт на другом берегу реки.
   – Вот как? – задумчиво произнес Шмидт. – Значит, и американцы тоже? – он дружелюбно улыбнулся Денисону и повернулся к Маккриди. – Наверное, доктор Мейрик носит с собой что-то очень важное.
   – А вам-то какое дело?
   – Я пришел получить эту вещь, – спокойно ответил Шмидт.
   – Даже так?
   – Именно так, мистер Маккриди, – он усмехнулся. – Как видите, мне знакома ваша фамилия. В сущности, я могу назвать всех присутствующих в этой хижине: миссис Хансен, доктор Хардинг, доктор Мейрик и, разумеется, мисс Мейрик. Узнать это было несложно.
   – Само собой, – согласился Маккриди. – Но почему вы думаете, что доктор Мейрик отдаст вам то, что вас интересует?
   Шмидт посмотрел Денисону в глаза.
   – Мне кажется, он дорожит безопасностью своей дочери. Довольно неосмотрительно – отправиться на охоту за сокровищами и при этом взять с собой сокровище значительно более ценное. Не так ли, доктор Мейрик?
   Денисон взглянул на Лин и прочистил горло.
   – Но у нас есть вы, мистер Шмидт, – если это ваше настоящее имя.
   Шмидт с улыбкой покачал головой.
   – Я вижу, вы плохой тактик, доктор. Видите ли, я не представляю собой никакой ценности для кого бы то ни было. Уверен, что мистер Маккриди понимает, что я имею в виду.
   – Следовательно, мы окружены? – спросил Маккриди.
   – Конечно. На этот раз здесь уже не три человека, а больше, – Шмидт взглянул на часы. – У вас осталось двадцать пять... нет, двадцать четыре минуты.
   – Возможно, он блефует, – подал голос Хардинг, сидевший у окна. – Я никого не вижу.
   – Ответ будет очень прост, – сказал Шмидт. – Можете меня проверить. Я готов подождать, если мне разрешат сесть.
   Он медленно шагнул в сторону и зацепил носком ботинка ножку стула, не сводя глаз с пистолета Маккриди.
   Маккриди уперся локтями в стол.
   – Ладно, – сказал он. – Так что же такое в персоне доктора Мейрика могло так заинтересовать вас, чехов?
   По лицу Шмидта пробежала тень недовольства.
   – Не будьте идиотом, Маккриди, – он мотнул большим пальцем в сторону Денисона. – Доктор болтал об этом в Стокгольме. Он узнал о содержании бумаг отца и об их местонахождении, а потом поделился новостями со своими шведскими приятелями. Вам следовало бы знать, что ученые неспособны хранить секреты. Но вскоре он наконец понял, о чем идет речь, и вернулся в Англию.