Страница:
Еще несколько раз солнечный клинок находил цель, но раны колдуна
мгновенно зарастали.
-- Для следующей встречи я обзаведусь картофелечисткой! -- клялся
Печенюшкин.
Зеленое лезвие сабли дважды доставало его и дважды отскакивало,
рассыпая искры.
-- Гвозди бы делать из нас, обезьян! -- веселясь, выкрикивал мальчишка.
-- Вряд ли б ты в них обнаружил изъян, -- добавил он с неожиданной
солидностью...
Сражение затягивалось, оба противника устали. Каскады ударов
становились все реже и короче. Видя бесполезность своих усилий, Очисток
вдруг быстрее мысли перемахнул на край каменного балкона и занес над
застывшей девочкой саблю. И в тот же миг она встретилась с клинком
Печенюшкина.
Эфес уперся в эфес, враги, тяжело дыша, пытались спихнуть друг друга с
тесного карниза. Наконец Пиччи удалось оттолкнуть Очистка. Тот, чтоб не
упасть, быстро шагнул назад.Взгляды чародеев скрестились, как шпаги, оба они
замерли.
"Связь с народом... -- промелькнуло в мозгу Печенюшкина. -- Страшно
далек Очисток от народа..."
-- На помощь! -- прозвенел в пещере голос мальчугана. -- Выручайте,
солнечные братья!
Как будто невидимый исполин одним махом снес часть свода пещеры и толщу
горы над ней, так же просто, как ножом -- верхушку арбуза. Золотые лучи
хлынули в подземелье. Острие шпаги Печенюшкина вспыхнуло -- колдуну
показалось, что солнечный диск крутится на нем. В глаза Очистку ударило
ослепительное, обжигающее, плавящее все вокруг солнце. Теряя сознание, он
успел совершить последнее колдовство -- дьявольский, обманный, на самый
крайний случай припасенный финт.
Колдун пошатнулся, шагнул за край и, нелепо взмахнув руками, обрушился
вниз.
-- ...Уверяю тебя, я все отлично видела! -- настаивала Лиза. -- Мы
видели... -- она поправилась, оглянувшись на Люгера. -- Драка была -- класс!
Но кто тебе позволил нас всех дурачить?! Мурлыка Баюнович, видите ли, за
мышами кинулся, вы с Аленкой в пропасть ухнули... Знаешь, как я
перетрусила... -- голос у девочки сорвался.
-- Главное было -- выманить Очистка к бриллиантам, -- виновато объяснял
Печенюшкин. -- Я ведь ни возможностей его не знал, ни с какой стороны и
когда он может напасть. А так все получилось как надо. И вам всем настоящей
опасности не было. Прости меня, у тебя же сердце доброе.
-- Если бы... Папа меня, знаешь, как зовет? Девчонка, выскочка,
гордячка!.. Слушай, а почему заклинание не сработало?
-- Расскажу, когда все соберутся. Ничего страшного.
Ларри, облокотившись о перила, стоял рядом с невероятным мальчишкой.
Впервые за много лет ему пришлось уступить чужой воле. Странно: ненависти,
возмущения он не испытывал, наоборот -- чувствовал себя, как ребенок на
ярмарке чудес. Цирковое, забытое ощущение праздника подступало к горлу,
несмотря на некоторую тревожность ситуации.
Глубоко под ними виднелось на каменном полу распростертое тело колдуна.
Печенюшкин растолковал, что пока он не опасен -- парализован на несколько
часов. Лиза, с омерзением поглядывая вниз, продолжала допрос.
-- А бриллиант Коломбы? Насовсем пропал? Его же сжег этот злыдень.
-- Ничего подобного, -- улыбнулся Пиччи. -- Бриллианты вечны!
Он подул себе на ладонь, на ней возник крутящийся пылевой клубок,
сгустился, застыл и превратился в тяжелую каплю света.
-- Здорово! -- восхитилась Лиза, бережно пряча камень. -- А то я к нему
уже привыкла. Плата за страх.
-- Гораздо лучше читать о приключениях, чем самой в них участвовать.
Верно? -- Печенюшкин не смог удержаться от добродушной нотации. -- Вы еще и
сами виноваты. Сказано было в записке -- идти вперед, бандитов не
дожидаться.
-- Погоди... -- сообразила девочка. -- Но тогда Очисток через бандитов
не узнал бы о наших планах и мог нарушить твои...
-- Видишь ли, -- Пиччи потупился, но легкая ухмылка бродила на его
губах, -- я очень хорошо знаю своих друзей-фантазильцев.
Тут прямо в стене пещеры неожиданно протаял ход, высокий и светлый. Из
него под обширные, уже затянувшиеся своды торжественно вступил, скорее даже
вплыл, Дракошкиус с Аленой на спине.
-- Ой, какая красивая! -- Алена уставилась на башню. -- А она, как
цветок, будет раскрываться? А Лиза где? Лиза, Лиза!!
Лиза, Печенюшкин и Ларри мигом оказались внизу, рядом с драконом.
-- Уснула малышка, -- объяснял Дракошкиус, пока сестры обнимались. --
Пригрелась в шерсти, свернулась калачиком... Не хотелось будить, потому и
задержались.
-- Пиччи! -- внезапно обернулась Лиза. -- Откуда же они здесь
появились? И ты, кстати, откуда? Сам же говорил: к сокровищам только один
ход и продвигаться по нему можно лишь пешком, без всяких волшебных
выкрутасов.
-- Парадный ход один, -- согласился мальчик. -- Но в каждое порядочное
помещение должен вести и служебный ход. Для персонала.
-- Так его же нет на карте!
-- А кто, -- прижав руку к груди, Печенюшкин с достоинством поклонился,
-- кто карту-то составлял?
-- Смотрите! -- завопила Алена. -- Там медаль блестит! Чур, моя!
Острыми глазами сороки она углядела золотой медальон на цепи,
свалившийся при падении с шеи Очистка.
В следующую секунду девочка уже поднимала драгоценность и нагибала
голову, чтобы надеть цепочку.
Хорошенько разглядеть находку Аленка позволила всем собравшимся, но при
этом с себя не снимала.
Лиза ногтем подцепила крышку. Медальон был пуст.
-- Что? -- забеспокоилась Аленка. -- Там чего-то внутри не хватает?
-- Принято носить в нем портрет любимой, -- в таких вопросах Лиза была
подкована на все сто. -- И ее же локон.
-- Моя любимая -- собака Лори, -- быстро сказала младшая сестра. -- Она
королевский пудель. Королевский Машкин пудель. Такая серенькая -- прелесть.
То есть это Лори серенькая, а не Машка. Машка русая, но тоже прелесть.
Сестренка двоюродная.
Пиччи щелкнул пальцами. В овале медальона появился эмалевый портрет
собачьей благородной морды и прядь шелковистой серой шерсти.
Алена с чувством поцеловала портрет и захлопнула крышку.
-- Вот они, мазурики! -- донесся с балкона негодующий крик Феди.
Компания из двух волшебников, четверых картоморов и двух гангстеров
переместилась вниз так же быстро, как и предыдущая.
-- Пожилой вы совсем, Мурлыка Баюнович! -- грустно, нараспев причитал
домовой. -- Легендарное прошлое. Действительный член Волшебного совета. И
что же... Пошли на поводу у авантюриста. Мы все слыхали. Вон у вашего
бандюги рация на передачу включена.
-- Письмо мое сохранили, Федор Пафнутьевич? -- скучным голосом
полюбопытствовал Пиччи. -- С инструкциями. Оригинал я оставил для отчета на
Волшебном совете. Бюрократы: собери, подшей, отчет по командировке...
Федя как бы не расслышал вопроса.
-- Да что там старое вспоминать! -- закончил он бодро. -- Молодец,
Печенюшкин. Прямо сказать, народный герой! Дай я тебя по-стариковски,
троекратно...
Он полез целоваться, но мальчуган ловко, необидно уклонился.
-- Дело за главным, -- объявил Пиччи. -- Аленка, заклинание помнишь?
Давай!
Девочка читала с выражением, отчетливо выделяя каждое слово, так что
общий смысл несколько ускользал.
И снова ничего не произошло.
Растерянно, кривя рот в обиде, она оглянулась на Печенюшкина.
-- Только не огорчайся! -- быстро откликнулся тот. -- Сейчас все
поймешь. А ну-ка, обе вместе, хором!
Цель благородна, час настал --
Явись, магический кристалл!
-- закончили сестры.
Сияние камней увеличилось нестерпимо, и под торжественную музыку крыша
башни откинулась на невидимых шарнирах.
Федя, так и не утоливший стариковскую потребность в ласке, бросился
целовать девочек.
-- У тебя, Лиза, -- улыбаясь, объяснил Пиччи, -- еще не хватает качеств
старшего в роде -- доброты, спокойствия, рассудительности. У Алены -- опыта,
настойчивости, знаний. А вдвоем -- полный набор. Подрастете, все придет и к
той и к другой. Важно, что вместе вы -- сила! Никогда об этом не
забывайте...
-- Вспомнила! -- закричала Лиза. -- Это Пушкин! "Послание к
декабристам." "Во глубине сибирских руд..."
-- Пушкин, Печенюшкин... -- взволнованно говорил герой. -- Даже фамилии
похожи. Стихи растут, как звезды и как розы... Сам воздух полон идей и
сюжетов. Конечно, -- строго добавил он, -- подлинный гений воплощает их в
слова с несравненно большей силой.
-- А что будет с нами? -- робко нарушил молчание Косоголовый. -- Если
позволит господин волшебник, я хотел бы жениться на Полетте. Ведьма она,
колдунья, фея -- происхождение невесты не волнует меня,
миллионера-интернационалиста!
-- Неужели, милый Джон, вас не волнует возраст невесты? -- нежно
спросила красавица. -- Я могла бы нянчить еще вашу пра-пра-пра-прабабушку.
Взгляните на меня внимательней.
Локоны ее обратились в седые букли, глаза выцвели, покраснели веки,
щеки и лоб покрылись морщинами. Перед бандитом, опираясь на зонтик, стояла
величавая, невзирая на возраст, девяностолетняя примерно дама.
-- Старуха!.. -- прохрипел Косоголовый. -- Ты?! Чего смеешься?!
Он отпрянул, ударился о стену, выронил автомат, потом другой автомат,
потом четыре гранаты и бинокль, представляя собой абсолютно жалкое зрелище.
Тем не менее расстаться с мечтой гангстер никак не желал.
-- Сойдут отеки, молодость вернется... -- бормотал он с надеждой. --
Слесарь... стихи... счастье... союз сердец...
Ум бедняги, безусловно, несколько помутился.
-- Сон вылечит его, -- фея (вновь прекрасное видение) легко
прикоснулась губами ко лбу бандита. -- А там, глядишь, и сбудется давнее
желание -- остров Косоголовых. Печенюшкин, друг мой, вы не против гаремов?
-- Каждый народ живет по своим законам, -- мальчик устало потер лоб. --
Мое мнение не в счет. Но вот не хватит ли жить по законам неправедным?
Ларион Александрович, -- он вдруг живо обернулся к Люгеру, -- вы не хотели
бы вернуться в Россию?
Впервые Ларри растерялся.
-- Я не думал об этом... -- сбивчиво заговорил он. -- Хотя... Сейчас
там грандиозные перемены... Впрочем, что за чепуха? Зачем русским
праведникам гангстер?
-- Ура! -- Лиза была в восторге. -- Знаешь, Пиччи, он мне сразу
понравился. Пускай откроет тысячу совместных предприятий, а всю прибыль
отдаст детским больницам. -- Точно?
-- Не стоит торопиться, -- Печенюшкин поднялся. -- Волшебной силой
можно склонить человека к чему угодно, только это будут фальшивые чувства и
мысли. Однако знайте, граф, в добрых делах я вам помощник и друг.
Он подошел к Ужастику, стоявшему в тени. Шпага все еще висела на бедре
у мальчишки. Клинок стремительно вылетел из ножен и солнечным росчерком
коснулся страшной коричневой маски. Глянцевая шелуха отлетела, будто под
струей ветра.
Даже картоморы с любопытством уставились на бандита. Рыжеватый
кареглазый блондин с открытым симпатичным лицом, с веснушками на носу
смотрел на собравшихся. Недоверчиво, испуганно улыбаясь, он ощупывал
физиономию.
-- Рольф Шмутке -- жертва овсянки, -- представил Ужастика Печенюшкин.
-- Гениальный повар и очень талантливый боевик-профессионал.
Водитель-виртуоз на земле, на воде, в воздухе.
-- Зеркало... -- выдохнул Рольф.
Фея подала ему зеркальце.
Ужастик рухнул на колени. Поскольку Пиччи в этот миг ловко скользнул к
сестренкам, гангстер оказался как раз перед своим рюкзаком.
-- Мой господин... -- шептал он. -- Теперь я ваш раб на всю жизнь... --
рюкзак попал в поле его зрения. -- Торжественный ужин! Омары, дичь, рейнская
лососина, -- он лихорадочно отшвыривал жестянки. -- Черт, все консервы!
-- До торжественного ужина еще ох как далеко, -- пророкотал Дракошкиус.
-- Главное, как всегда, впереди. Камни, я полагаю, стоит до поры переправить
в Фантазилью?
-- Согласен полностью! -- Печенюшкин бодро подхватил рюкзаки сестер. --
Но малую толику возьмем с собой. Иначе, кто нам поверит.
Он взлетел на вершину башни, спрыгнул внутрь и мигом вернулся с
тяжеленным грузом.
-- Сам понесу! -- заверил он девочек. -- Смотрите лучше -- такое второй
раз не увидишь.
Пиччи просвистел начало замысловатого мотива, и тут же подхватил его
невидимый оркестр.
Часть свода исчезла вновь. Сверкающий бриллиантовый жгут в три обхвата
потянулся из башни, словно кобра из горшка факира. Вот жгут выбрался весь.
Свился наверху в непонятный вензель, махнул остающимся двумя хвостами и,
вытянувшись, улетел к солнцу.
Мальчуган хлопнул в ладоши. Тело колдуна поднялось в воздух, достигло
отверстия в башне и медленно погрузилось на дно. Откинутая крыша цилиндра
вернулась на место.
Печенюшкин скороговоркой пробормотал какую-то тарабарщину.
-- То же заклинание, только наоборот, -- пояснил он друзьям. -- Теперь
открыть башню может только Волшебный совет в полном составе. И все-таки я бы
оставил сторожа. Федор Пафнутьевич, Мурлыка Баюнович, как вы на это
посмотрите?
Старые кадры бросили жребий. Сторожить выпало Дракошкиусу. Лизе
показалось, что Печенюшкин ощутимо обрадовался.
-- Через день-другой мы вас сменим, Мурлыка Баюнович, -- обещал Пиччи.
-- Пусть Глак решает судьбу негодяя -- это дело картоморов. А нам пора
покинуть пещеру.
-- И куда теперь? -- волновалась Лиза. Ей хотелось что-то предложить,
но девочка не решалась.
Рыжеволосый герой хитро прищурился.
-- Могла бы сразу сказать, о чем думаешь. Я чужие письма не читаю,
только нехорошо заводить тайны от друзей.
-- Ты все знаешь? -- Лиза покраснела. -- Я боялась, еще рассердишься,
подумаешь -- что она вмешивается... Не сердись.
-- Глупенькая! На твоем месте и я бы беспокоился: смогут ли помочь всей
Земле несколько волшебников из глубокой провинции...
-- Ладно. Я сама расскажу, -- девочка запнулась. -- В общем, я в
самолете в туалете написала письмо и в Рио тайком отправила. В Совет
Объединенных Наций. Там было все про картоморов, как они Землю хотят
сварить, и где у них столица, и чтоб их не убивали, потому что они тоже
несчастные. Конечно, глупость. Решат, что у меня, как американцы говорят,
летучие мыши в колокольне.
-- Утешить тебя нечем, -- сообщил Пиччи. -- В секретариате СОН сильно
смеялись над этим письмом. Зато сейчас им будет не до смеха.
-- Так мы туда?!
-- Именно! Завтра с утра заседание Секции Безопасности. И Генеральный
Секретарь делает доклад.
-- Неплохой масштаб! -- Ларри присвистнул. -- Можем помочь. У нас
вокруг этой организации есть кое-какие связи.
-- Не исключено, -- заверил Печенюшкин. -- Начнется наведение мостов
между народами, правительствами, поднимется такая кутерьма... Ваши связи и
опыт как раз пригодятся.
Очнулся Косоголовый. Туманными глазами он посмотрел на девушку своей
мечты. Встал. Покачнулся. Подошел к фее. Нежно, едва ощутимо провел по ее
щеке кончиками пальцев.
-- Мама... -- невнятно прошептал бандит. -- Я плохо себя веду, мама,
нарушаю законы... Белые мыши отшатнулись бы от меня...
Поток скупых мужских слез хлынул по небритым щекам.
-- Клянусь Волшебной книгой, -- вскочила Фантолетта, -- я
перестаралась!
Синим платочком она вытерла лицо бандита, привстав на носки, погладила
по затылку.
Ужастику и Ларри почудилось, что голова их компаньона слегка изменила
форму к лучшему.
-- Полетта, я, кажется, вздремнул? -- Косоголовый бесцеремонно чмокнул
фею в щеку. -- Какой очаровательный запах исходит от вас всегда! Прямо
волной. Это баранье жаркое с луковой подливкой! Угадал? Еще бы! Ух, сколько
я сейчас съем!
Ларри заслонил Ужастика.
-- Не показывайся ему сразу, -- быстро шепнул Люгер. -- Еще одно
потрясение бедняге не выдержать.
Троллейбус нетерпеливо приплясывал у пещеры, ожидая хозяина.
-- Знаю, знаю, -- успокаивал его Пиччи. -- Все уже в порядке. Группа
КУКУ расколдована. Те, что были здесь, и те, что ждали в блюдце, вместе
летят домой, к законному королю.
Ларри исчез в вертолете, готовя последний в этой главе сюрприз.
Вот он появился опять вместе со смуглым худым стариком.
Глаза незнакомца, как два больных человека, скорбно оглядывали сборище.
Перекованные гангстеры стыдливо повесили головы.
Лиза сразу узнала доброго рассказчика из своего двора, хотя и видела
его год назад, к тому же совсем недолго.
-- Где вы его держали?! -- разгневалась она. -- Наверное, в кандалах?!
Голодом морили?!
-- Хвостовой салон у нас по классу люкс! -- Рольф Шмутке, бывший
Ужастик, выглядел теперь милейшим человеком. -- Два холодильника с
деликатесами. Суперкомфорт. Только что не выйти. Хотя Косоголовый сам бы
счастлив был запереться изнутри недельки на две.
-- Ваши мучения кончились, доктор Брахнамур! -- Федя и Печенюшкин
бережно усадили индийца в троллейбус. -- Клад найден, он будет служить всем
людям Земли. И не только людям. Мы все вам расскажем по дороге.
-- Счастливо, господин Печенюшкин! -- Ларри готовился прикрыть дверцу
вертолета. -- До встречи в Нью-Йорке! В то время и на том месте, что вы
назначили.
-- Желаю удачи, граф, -- сдержанно попрощался Пиччи.
Вертолет давно пропал. Вообще все пропало, кроме белого, как молочный
суп, тумана за окнами -- троллейбус проходил сквозь облака.
Лиза уже совсем была готова забыться в дремоте, но вдруг вскочила,
хлопнув себя по лбу, и кинулась к водительскому креслу.
-- Вспомнила! -- объявила она. -- Главное ты нам так и не рассказал!
При чем же здесь все-таки старый перец?!
К О Н Е Ц В Т О Р О Й Ч А С Т И
Глава первая
Ларри Люгер не доверял никому. Вероятно, поэтому в свои тридцать семь
лет он уже был главой всесильной империи гангстеров. Аляска и Бермуды,
Гонконг и Рим, Сидней, Нью0Йорк и Токио, Загорск, Калькутта и Улан-Батор,
Париж и Барнаул -- люди Ларри держали под контролем почти полмира.
Тайные фабрики наркотиков, армии наемных убийц, торговля детьми на всех
континентах -- этим Люгер не занимался. Он имел свои, пусть извращенные,
понятия о чести и достоинстве бандита. Бизнес Ларри был другим. Подпольная
продажа оружия, азартные игры -- от тысяч игорных домов до миллионов
наперсточников на базарах и вокзалах -- приносили Люгеру и его империи
невероятные доходы. Миллиарды долларов, фунтов, крон, нгултрумов, песо,
рублей и паангов стекались в гангстерскую казну.
За тридцать лет Ларри Люгер проделал ошеломляющий путь от мелкого
воришки в рыбных рядах стамбульского рынка до шефа сверхмощной организации.
Силач, зеленоглазый красавец, он искусно владел всеми видами оружия,
восточных единоборств, а в последние годы освоил даже самбо.
В Индийском океане близ знаменитого острова Мадагаскар рассеяно
множество крохотных островков, славящихся дивной растительностью и райским
климатом. На одном из них высился пятидесятисемиэтажный небоскреб -- штаб
преступного синдиката. Издали остров походил на зеленый кораблик с огромной
белой трубой.
Кабинет Люгера, увешанный полотнами знаменитых мастеров, занимал почти
целиком сорок девятый этаж небоскреба. Не было ни одной картины, стоившей
меньше миллиона долларов, и на каждой висела этикетка с ценой -- для
гордости.
Сам хозяин сидел в золотом кресле за платиновым столом, курил сигарету
в мундштуке, усыпанном алмазами, и размышлял, чего же еще ему не хватает в
жизни.
Неожиданно селектор на маленьком столике сбоку мелодично прозвонил
несколько тактов из девятой симфонии Бетховена, и чарующий голос старшей
секретарши, одной из восемнадцати, произнес:
-- К вам мистер Косоголовый, сэр.
-- Впустите, -- недовольно произнес Люгер после короткого раздумья.
В кабинет ворвался верзила с низким лбом, маленькими глазками и бритой
головой, действительно своеобразной формы. Тонкая полоска усов над губой,
костюм в желто-малиновую клетку, рубашка темнее костюма и галстук светлее
рубашки безошибочно выдавали в нем бандита.
Ларри со вздохом посмотрел на громилу.
-- Косоголовый! Если бы не наша общая прабабушка -- русская княгиня, я
бы лучше закусывал живыми ежами, чем держал тебя на службе. Знаешь, чем ты
мне дорог, идиот? Ты -- единственная сентиментальность, которую я себе
позволяю. Разве может гангстер одеваться как гангстер?! И сбрей усы! Сегодня
же! Помни, если бы не я, ты бы и сейчас прозябал в питомнике, сторожа клетки
с белыми мышами...
Тяжело дыша, бандит с трудом выслушал монолог хозяина и, едва тот
замолк, выпалил:
-- Индиец заговорил, сэр!
-- Что? -- вскочил Люгер. -- Неужели?!
-- Да! Та новая сыворотка правды, которую мы выкрали у военных медиков
и вкатили ему, сделала чудо. Он болтал во сне, больше часа. Здесь -- все, --
громила бережно положил на край стола магнитофонную кассету.
Ларри схватил кассету, сунул ее в крохотный аппарат и занес руку над
кнопкой.
-- Ступай, -- спохватился он, выгоняя родственника. -- Сбрей усы. Смени
наряд. Покажешься утром. И почему, черт побери, ты не отрастишь волосы на
своей косой башке?
-- С волосами еще хуже... -- тоскливо прошептал бандит, исчезая за
дверью.
Люгер нетерпеливо нажал на селекторе клавишу "Не беспокоить" и включил
магнитофон. Аппарат загудел почти неслышно, и спустя несколько секунд
раздался из него негромкий монотонный голос:
-- История эта случилась очень давно, несколько веков тому назад, в
другой части света. В горах обширной страны с древних времен обитало племя
ведьм черикуара...
Очень быстро глава империи начал проявлять признаки нетерпения. Он
вставал, ходил по кабинету, вновь садился,несколько раз закуривал и тут же
мял сигарету в пепельнице. А голос продолжал звучать:
-- ...Потом ребенок крепко вцепился руками в загривок ягуара, пришпорил
его босыми пятками, и тот со своей ношей скрылся в чаще...
Ларри резко выключил аппарат и нажал кнопку селектора.
-- Остров Тимголези! Доктора Торренса! -- рявкнул он.
И почти сразу же издалека, но явственно послышалось:
-- Доктор Торренс. Здравствуйте,сэр!
-- Что за бред мне прислали?! Может, вы любитель сказок, но я-то не
впал в детство! Колдуньи, девчонка на ягуаре... Вы знаете, сколько стоит
минута моего времени, Торренс?!
-- Умоляю, шеф, дослушайте до конца, -- собеседник был явно взволнован.
-- Клянусь, не пожалеете! Если останетесь недовольны, можете лишить меня
годового жалованья. Это сенсация! Бомба!..
Люгер стиснул зубы, настроившись на долготерпение, и включил магнитофон
вновь.
...Два дня Кашасса, незаметная, как сухой лист в осеннем лесу,
наблюдала, скрываясь, за жизнью туземного племени. Вот что удалось ей
узнать.
Когда Гокко, будущему вождю племени тупинабама, было двенадцать лет, он
тяжело заболел. Боясь, что невиданная хворь перекинется на остальных
индейцев, лекарь и старейшины решили избавиться от ребенка и, привязав к
чахлому плотику, оттолкнули от берега в быструю воду реки. Родители мальчика
умерли -- некому было защитить сироту. Плот вскоре скрылся из глаз,
подхваченный течением, и племя надолго забыло о Гокко. Надолго, но не
навсегда.
Прошло семь лет, и он появился вновь -- уже зрелым мужчиной, храбрым и
неутомимым воином. И, самое удивительное, он привел с собой жену, красавицу
с золотыми волосами и глазами, синими, как предвечернее небо. Звали ее
именем, непривычным для индейцев -- Диана. О своих приключениях Гокко и
Диана не рассказывали никому, проявлять же любопытство не принято в племени
тупинабама.
Умный, сильный и справедливый, Гокко, казалось, не помнил обиду,
причиненную некогда сородичами, и вскоре, когда умер старый Ириарте, стал
вождем племени.
У Гокко и Дианы родились двое сыновей и дочь. Старшему сыну -- Азеведо
исполнилось двенадцать лет, младшему -- Сампайо -- десять. Дочке же,
Коломбе, в которой души не чаяло все племя, было шесть лет. От матери ей
достались глаза -- синие, словно цветок перипери, и густая грива волос цвета
опавших осенних листьев.
Коломба росла озорницей, дружила со зверями и птицами и, несмотря на
строгие запреты, забиралась порой далеко, в самую чащу леса.
Когда родилась Коломба, в кустах у хижины вождя запел амазонский
соловей уирапуру. Птица эта встречается очень редко, а поет лишь несколько
часов в году. По индейским поверьям, человек, услышавший хоть раз уирапуру,
будет счастлив до конца дней.
И действительно. Девочку не кусали москиты, ядовитые змеи, заметив ее,
отползали в сторону, а когда она входила в воду, страшные пираньи стайками
водили вокруг Коломбы веселые хороводы. Ягуары, оцелоты и пумы при виде нее
становились обычными веселыми котятами, ласкались к ребенку и ходили по
пятам...
Выслушав Кашассу, предводительница ведьм Кеклокса поняла -- амазонский
бог не смеялся над ней. Синеглазая девочка действительно существует. Теперь
Кеклокса знала, как оживить цветок пинго.
Солнце исчезло за лесом, склонившись далеко к закату, а маленькая
Коломба все еще не вернулась домой. Раньше такого не случалось. Следы дочки
привели Гокко к отмели, где Коломба любила, сидя на старом, выброшенном на
берег пне, бросать камешки в воду.
Множество отпечатков босых ног виднелось на влажном речном песке, и
недвижное тело ягуара, пронзенного дюжиной стрел, распростерлось поодаль. А
у самой воды, со страшной раной на горле и глубокими царапинами от когтей
хищника, лежала неизвестная женщина.
Все взрослые индейцы тупинабама собрались на отмели. Когда
переворачивали тело погибшей, на плече ее обнаружилась странная татуировка:
растение с четырьмя крупными цветками, склонившееся над берегом озера.
Амаури, один из старейшин, тронул Гокко за руку.
-- Когда я был ребенком, бабка рассказывала мне о племени колдуний
черикуара. Они живут высоко в неприступных горах, ненавидят мужчин, а
маленьких девочек, чтобы пополнить племя, приносит им таинственный цветок.
Священный знак цветка над озером наносят на кожу каждой из ведьм, когда ей
мгновенно зарастали.
-- Для следующей встречи я обзаведусь картофелечисткой! -- клялся
Печенюшкин.
Зеленое лезвие сабли дважды доставало его и дважды отскакивало,
рассыпая искры.
-- Гвозди бы делать из нас, обезьян! -- веселясь, выкрикивал мальчишка.
-- Вряд ли б ты в них обнаружил изъян, -- добавил он с неожиданной
солидностью...
Сражение затягивалось, оба противника устали. Каскады ударов
становились все реже и короче. Видя бесполезность своих усилий, Очисток
вдруг быстрее мысли перемахнул на край каменного балкона и занес над
застывшей девочкой саблю. И в тот же миг она встретилась с клинком
Печенюшкина.
Эфес уперся в эфес, враги, тяжело дыша, пытались спихнуть друг друга с
тесного карниза. Наконец Пиччи удалось оттолкнуть Очистка. Тот, чтоб не
упасть, быстро шагнул назад.Взгляды чародеев скрестились, как шпаги, оба они
замерли.
"Связь с народом... -- промелькнуло в мозгу Печенюшкина. -- Страшно
далек Очисток от народа..."
-- На помощь! -- прозвенел в пещере голос мальчугана. -- Выручайте,
солнечные братья!
Как будто невидимый исполин одним махом снес часть свода пещеры и толщу
горы над ней, так же просто, как ножом -- верхушку арбуза. Золотые лучи
хлынули в подземелье. Острие шпаги Печенюшкина вспыхнуло -- колдуну
показалось, что солнечный диск крутится на нем. В глаза Очистку ударило
ослепительное, обжигающее, плавящее все вокруг солнце. Теряя сознание, он
успел совершить последнее колдовство -- дьявольский, обманный, на самый
крайний случай припасенный финт.
Колдун пошатнулся, шагнул за край и, нелепо взмахнув руками, обрушился
вниз.
-- ...Уверяю тебя, я все отлично видела! -- настаивала Лиза. -- Мы
видели... -- она поправилась, оглянувшись на Люгера. -- Драка была -- класс!
Но кто тебе позволил нас всех дурачить?! Мурлыка Баюнович, видите ли, за
мышами кинулся, вы с Аленкой в пропасть ухнули... Знаешь, как я
перетрусила... -- голос у девочки сорвался.
-- Главное было -- выманить Очистка к бриллиантам, -- виновато объяснял
Печенюшкин. -- Я ведь ни возможностей его не знал, ни с какой стороны и
когда он может напасть. А так все получилось как надо. И вам всем настоящей
опасности не было. Прости меня, у тебя же сердце доброе.
-- Если бы... Папа меня, знаешь, как зовет? Девчонка, выскочка,
гордячка!.. Слушай, а почему заклинание не сработало?
-- Расскажу, когда все соберутся. Ничего страшного.
Ларри, облокотившись о перила, стоял рядом с невероятным мальчишкой.
Впервые за много лет ему пришлось уступить чужой воле. Странно: ненависти,
возмущения он не испытывал, наоборот -- чувствовал себя, как ребенок на
ярмарке чудес. Цирковое, забытое ощущение праздника подступало к горлу,
несмотря на некоторую тревожность ситуации.
Глубоко под ними виднелось на каменном полу распростертое тело колдуна.
Печенюшкин растолковал, что пока он не опасен -- парализован на несколько
часов. Лиза, с омерзением поглядывая вниз, продолжала допрос.
-- А бриллиант Коломбы? Насовсем пропал? Его же сжег этот злыдень.
-- Ничего подобного, -- улыбнулся Пиччи. -- Бриллианты вечны!
Он подул себе на ладонь, на ней возник крутящийся пылевой клубок,
сгустился, застыл и превратился в тяжелую каплю света.
-- Здорово! -- восхитилась Лиза, бережно пряча камень. -- А то я к нему
уже привыкла. Плата за страх.
-- Гораздо лучше читать о приключениях, чем самой в них участвовать.
Верно? -- Печенюшкин не смог удержаться от добродушной нотации. -- Вы еще и
сами виноваты. Сказано было в записке -- идти вперед, бандитов не
дожидаться.
-- Погоди... -- сообразила девочка. -- Но тогда Очисток через бандитов
не узнал бы о наших планах и мог нарушить твои...
-- Видишь ли, -- Пиччи потупился, но легкая ухмылка бродила на его
губах, -- я очень хорошо знаю своих друзей-фантазильцев.
Тут прямо в стене пещеры неожиданно протаял ход, высокий и светлый. Из
него под обширные, уже затянувшиеся своды торжественно вступил, скорее даже
вплыл, Дракошкиус с Аленой на спине.
-- Ой, какая красивая! -- Алена уставилась на башню. -- А она, как
цветок, будет раскрываться? А Лиза где? Лиза, Лиза!!
Лиза, Печенюшкин и Ларри мигом оказались внизу, рядом с драконом.
-- Уснула малышка, -- объяснял Дракошкиус, пока сестры обнимались. --
Пригрелась в шерсти, свернулась калачиком... Не хотелось будить, потому и
задержались.
-- Пиччи! -- внезапно обернулась Лиза. -- Откуда же они здесь
появились? И ты, кстати, откуда? Сам же говорил: к сокровищам только один
ход и продвигаться по нему можно лишь пешком, без всяких волшебных
выкрутасов.
-- Парадный ход один, -- согласился мальчик. -- Но в каждое порядочное
помещение должен вести и служебный ход. Для персонала.
-- Так его же нет на карте!
-- А кто, -- прижав руку к груди, Печенюшкин с достоинством поклонился,
-- кто карту-то составлял?
-- Смотрите! -- завопила Алена. -- Там медаль блестит! Чур, моя!
Острыми глазами сороки она углядела золотой медальон на цепи,
свалившийся при падении с шеи Очистка.
В следующую секунду девочка уже поднимала драгоценность и нагибала
голову, чтобы надеть цепочку.
Хорошенько разглядеть находку Аленка позволила всем собравшимся, но при
этом с себя не снимала.
Лиза ногтем подцепила крышку. Медальон был пуст.
-- Что? -- забеспокоилась Аленка. -- Там чего-то внутри не хватает?
-- Принято носить в нем портрет любимой, -- в таких вопросах Лиза была
подкована на все сто. -- И ее же локон.
-- Моя любимая -- собака Лори, -- быстро сказала младшая сестра. -- Она
королевский пудель. Королевский Машкин пудель. Такая серенькая -- прелесть.
То есть это Лори серенькая, а не Машка. Машка русая, но тоже прелесть.
Сестренка двоюродная.
Пиччи щелкнул пальцами. В овале медальона появился эмалевый портрет
собачьей благородной морды и прядь шелковистой серой шерсти.
Алена с чувством поцеловала портрет и захлопнула крышку.
-- Вот они, мазурики! -- донесся с балкона негодующий крик Феди.
Компания из двух волшебников, четверых картоморов и двух гангстеров
переместилась вниз так же быстро, как и предыдущая.
-- Пожилой вы совсем, Мурлыка Баюнович! -- грустно, нараспев причитал
домовой. -- Легендарное прошлое. Действительный член Волшебного совета. И
что же... Пошли на поводу у авантюриста. Мы все слыхали. Вон у вашего
бандюги рация на передачу включена.
-- Письмо мое сохранили, Федор Пафнутьевич? -- скучным голосом
полюбопытствовал Пиччи. -- С инструкциями. Оригинал я оставил для отчета на
Волшебном совете. Бюрократы: собери, подшей, отчет по командировке...
Федя как бы не расслышал вопроса.
-- Да что там старое вспоминать! -- закончил он бодро. -- Молодец,
Печенюшкин. Прямо сказать, народный герой! Дай я тебя по-стариковски,
троекратно...
Он полез целоваться, но мальчуган ловко, необидно уклонился.
-- Дело за главным, -- объявил Пиччи. -- Аленка, заклинание помнишь?
Давай!
Девочка читала с выражением, отчетливо выделяя каждое слово, так что
общий смысл несколько ускользал.
И снова ничего не произошло.
Растерянно, кривя рот в обиде, она оглянулась на Печенюшкина.
-- Только не огорчайся! -- быстро откликнулся тот. -- Сейчас все
поймешь. А ну-ка, обе вместе, хором!
Цель благородна, час настал --
Явись, магический кристалл!
-- закончили сестры.
Сияние камней увеличилось нестерпимо, и под торжественную музыку крыша
башни откинулась на невидимых шарнирах.
Федя, так и не утоливший стариковскую потребность в ласке, бросился
целовать девочек.
-- У тебя, Лиза, -- улыбаясь, объяснил Пиччи, -- еще не хватает качеств
старшего в роде -- доброты, спокойствия, рассудительности. У Алены -- опыта,
настойчивости, знаний. А вдвоем -- полный набор. Подрастете, все придет и к
той и к другой. Важно, что вместе вы -- сила! Никогда об этом не
забывайте...
-- Вспомнила! -- закричала Лиза. -- Это Пушкин! "Послание к
декабристам." "Во глубине сибирских руд..."
-- Пушкин, Печенюшкин... -- взволнованно говорил герой. -- Даже фамилии
похожи. Стихи растут, как звезды и как розы... Сам воздух полон идей и
сюжетов. Конечно, -- строго добавил он, -- подлинный гений воплощает их в
слова с несравненно большей силой.
-- А что будет с нами? -- робко нарушил молчание Косоголовый. -- Если
позволит господин волшебник, я хотел бы жениться на Полетте. Ведьма она,
колдунья, фея -- происхождение невесты не волнует меня,
миллионера-интернационалиста!
-- Неужели, милый Джон, вас не волнует возраст невесты? -- нежно
спросила красавица. -- Я могла бы нянчить еще вашу пра-пра-пра-прабабушку.
Взгляните на меня внимательней.
Локоны ее обратились в седые букли, глаза выцвели, покраснели веки,
щеки и лоб покрылись морщинами. Перед бандитом, опираясь на зонтик, стояла
величавая, невзирая на возраст, девяностолетняя примерно дама.
-- Старуха!.. -- прохрипел Косоголовый. -- Ты?! Чего смеешься?!
Он отпрянул, ударился о стену, выронил автомат, потом другой автомат,
потом четыре гранаты и бинокль, представляя собой абсолютно жалкое зрелище.
Тем не менее расстаться с мечтой гангстер никак не желал.
-- Сойдут отеки, молодость вернется... -- бормотал он с надеждой. --
Слесарь... стихи... счастье... союз сердец...
Ум бедняги, безусловно, несколько помутился.
-- Сон вылечит его, -- фея (вновь прекрасное видение) легко
прикоснулась губами ко лбу бандита. -- А там, глядишь, и сбудется давнее
желание -- остров Косоголовых. Печенюшкин, друг мой, вы не против гаремов?
-- Каждый народ живет по своим законам, -- мальчик устало потер лоб. --
Мое мнение не в счет. Но вот не хватит ли жить по законам неправедным?
Ларион Александрович, -- он вдруг живо обернулся к Люгеру, -- вы не хотели
бы вернуться в Россию?
Впервые Ларри растерялся.
-- Я не думал об этом... -- сбивчиво заговорил он. -- Хотя... Сейчас
там грандиозные перемены... Впрочем, что за чепуха? Зачем русским
праведникам гангстер?
-- Ура! -- Лиза была в восторге. -- Знаешь, Пиччи, он мне сразу
понравился. Пускай откроет тысячу совместных предприятий, а всю прибыль
отдаст детским больницам. -- Точно?
-- Не стоит торопиться, -- Печенюшкин поднялся. -- Волшебной силой
можно склонить человека к чему угодно, только это будут фальшивые чувства и
мысли. Однако знайте, граф, в добрых делах я вам помощник и друг.
Он подошел к Ужастику, стоявшему в тени. Шпага все еще висела на бедре
у мальчишки. Клинок стремительно вылетел из ножен и солнечным росчерком
коснулся страшной коричневой маски. Глянцевая шелуха отлетела, будто под
струей ветра.
Даже картоморы с любопытством уставились на бандита. Рыжеватый
кареглазый блондин с открытым симпатичным лицом, с веснушками на носу
смотрел на собравшихся. Недоверчиво, испуганно улыбаясь, он ощупывал
физиономию.
-- Рольф Шмутке -- жертва овсянки, -- представил Ужастика Печенюшкин.
-- Гениальный повар и очень талантливый боевик-профессионал.
Водитель-виртуоз на земле, на воде, в воздухе.
-- Зеркало... -- выдохнул Рольф.
Фея подала ему зеркальце.
Ужастик рухнул на колени. Поскольку Пиччи в этот миг ловко скользнул к
сестренкам, гангстер оказался как раз перед своим рюкзаком.
-- Мой господин... -- шептал он. -- Теперь я ваш раб на всю жизнь... --
рюкзак попал в поле его зрения. -- Торжественный ужин! Омары, дичь, рейнская
лососина, -- он лихорадочно отшвыривал жестянки. -- Черт, все консервы!
-- До торжественного ужина еще ох как далеко, -- пророкотал Дракошкиус.
-- Главное, как всегда, впереди. Камни, я полагаю, стоит до поры переправить
в Фантазилью?
-- Согласен полностью! -- Печенюшкин бодро подхватил рюкзаки сестер. --
Но малую толику возьмем с собой. Иначе, кто нам поверит.
Он взлетел на вершину башни, спрыгнул внутрь и мигом вернулся с
тяжеленным грузом.
-- Сам понесу! -- заверил он девочек. -- Смотрите лучше -- такое второй
раз не увидишь.
Пиччи просвистел начало замысловатого мотива, и тут же подхватил его
невидимый оркестр.
Часть свода исчезла вновь. Сверкающий бриллиантовый жгут в три обхвата
потянулся из башни, словно кобра из горшка факира. Вот жгут выбрался весь.
Свился наверху в непонятный вензель, махнул остающимся двумя хвостами и,
вытянувшись, улетел к солнцу.
Мальчуган хлопнул в ладоши. Тело колдуна поднялось в воздух, достигло
отверстия в башне и медленно погрузилось на дно. Откинутая крыша цилиндра
вернулась на место.
Печенюшкин скороговоркой пробормотал какую-то тарабарщину.
-- То же заклинание, только наоборот, -- пояснил он друзьям. -- Теперь
открыть башню может только Волшебный совет в полном составе. И все-таки я бы
оставил сторожа. Федор Пафнутьевич, Мурлыка Баюнович, как вы на это
посмотрите?
Старые кадры бросили жребий. Сторожить выпало Дракошкиусу. Лизе
показалось, что Печенюшкин ощутимо обрадовался.
-- Через день-другой мы вас сменим, Мурлыка Баюнович, -- обещал Пиччи.
-- Пусть Глак решает судьбу негодяя -- это дело картоморов. А нам пора
покинуть пещеру.
-- И куда теперь? -- волновалась Лиза. Ей хотелось что-то предложить,
но девочка не решалась.
Рыжеволосый герой хитро прищурился.
-- Могла бы сразу сказать, о чем думаешь. Я чужие письма не читаю,
только нехорошо заводить тайны от друзей.
-- Ты все знаешь? -- Лиза покраснела. -- Я боялась, еще рассердишься,
подумаешь -- что она вмешивается... Не сердись.
-- Глупенькая! На твоем месте и я бы беспокоился: смогут ли помочь всей
Земле несколько волшебников из глубокой провинции...
-- Ладно. Я сама расскажу, -- девочка запнулась. -- В общем, я в
самолете в туалете написала письмо и в Рио тайком отправила. В Совет
Объединенных Наций. Там было все про картоморов, как они Землю хотят
сварить, и где у них столица, и чтоб их не убивали, потому что они тоже
несчастные. Конечно, глупость. Решат, что у меня, как американцы говорят,
летучие мыши в колокольне.
-- Утешить тебя нечем, -- сообщил Пиччи. -- В секретариате СОН сильно
смеялись над этим письмом. Зато сейчас им будет не до смеха.
-- Так мы туда?!
-- Именно! Завтра с утра заседание Секции Безопасности. И Генеральный
Секретарь делает доклад.
-- Неплохой масштаб! -- Ларри присвистнул. -- Можем помочь. У нас
вокруг этой организации есть кое-какие связи.
-- Не исключено, -- заверил Печенюшкин. -- Начнется наведение мостов
между народами, правительствами, поднимется такая кутерьма... Ваши связи и
опыт как раз пригодятся.
Очнулся Косоголовый. Туманными глазами он посмотрел на девушку своей
мечты. Встал. Покачнулся. Подошел к фее. Нежно, едва ощутимо провел по ее
щеке кончиками пальцев.
-- Мама... -- невнятно прошептал бандит. -- Я плохо себя веду, мама,
нарушаю законы... Белые мыши отшатнулись бы от меня...
Поток скупых мужских слез хлынул по небритым щекам.
-- Клянусь Волшебной книгой, -- вскочила Фантолетта, -- я
перестаралась!
Синим платочком она вытерла лицо бандита, привстав на носки, погладила
по затылку.
Ужастику и Ларри почудилось, что голова их компаньона слегка изменила
форму к лучшему.
-- Полетта, я, кажется, вздремнул? -- Косоголовый бесцеремонно чмокнул
фею в щеку. -- Какой очаровательный запах исходит от вас всегда! Прямо
волной. Это баранье жаркое с луковой подливкой! Угадал? Еще бы! Ух, сколько
я сейчас съем!
Ларри заслонил Ужастика.
-- Не показывайся ему сразу, -- быстро шепнул Люгер. -- Еще одно
потрясение бедняге не выдержать.
Троллейбус нетерпеливо приплясывал у пещеры, ожидая хозяина.
-- Знаю, знаю, -- успокаивал его Пиччи. -- Все уже в порядке. Группа
КУКУ расколдована. Те, что были здесь, и те, что ждали в блюдце, вместе
летят домой, к законному королю.
Ларри исчез в вертолете, готовя последний в этой главе сюрприз.
Вот он появился опять вместе со смуглым худым стариком.
Глаза незнакомца, как два больных человека, скорбно оглядывали сборище.
Перекованные гангстеры стыдливо повесили головы.
Лиза сразу узнала доброго рассказчика из своего двора, хотя и видела
его год назад, к тому же совсем недолго.
-- Где вы его держали?! -- разгневалась она. -- Наверное, в кандалах?!
Голодом морили?!
-- Хвостовой салон у нас по классу люкс! -- Рольф Шмутке, бывший
Ужастик, выглядел теперь милейшим человеком. -- Два холодильника с
деликатесами. Суперкомфорт. Только что не выйти. Хотя Косоголовый сам бы
счастлив был запереться изнутри недельки на две.
-- Ваши мучения кончились, доктор Брахнамур! -- Федя и Печенюшкин
бережно усадили индийца в троллейбус. -- Клад найден, он будет служить всем
людям Земли. И не только людям. Мы все вам расскажем по дороге.
-- Счастливо, господин Печенюшкин! -- Ларри готовился прикрыть дверцу
вертолета. -- До встречи в Нью-Йорке! В то время и на том месте, что вы
назначили.
-- Желаю удачи, граф, -- сдержанно попрощался Пиччи.
Вертолет давно пропал. Вообще все пропало, кроме белого, как молочный
суп, тумана за окнами -- троллейбус проходил сквозь облака.
Лиза уже совсем была готова забыться в дремоте, но вдруг вскочила,
хлопнув себя по лбу, и кинулась к водительскому креслу.
-- Вспомнила! -- объявила она. -- Главное ты нам так и не рассказал!
При чем же здесь все-таки старый перец?!
К О Н Е Ц В Т О Р О Й Ч А С Т И
Глава первая
Ларри Люгер не доверял никому. Вероятно, поэтому в свои тридцать семь
лет он уже был главой всесильной империи гангстеров. Аляска и Бермуды,
Гонконг и Рим, Сидней, Нью0Йорк и Токио, Загорск, Калькутта и Улан-Батор,
Париж и Барнаул -- люди Ларри держали под контролем почти полмира.
Тайные фабрики наркотиков, армии наемных убийц, торговля детьми на всех
континентах -- этим Люгер не занимался. Он имел свои, пусть извращенные,
понятия о чести и достоинстве бандита. Бизнес Ларри был другим. Подпольная
продажа оружия, азартные игры -- от тысяч игорных домов до миллионов
наперсточников на базарах и вокзалах -- приносили Люгеру и его империи
невероятные доходы. Миллиарды долларов, фунтов, крон, нгултрумов, песо,
рублей и паангов стекались в гангстерскую казну.
За тридцать лет Ларри Люгер проделал ошеломляющий путь от мелкого
воришки в рыбных рядах стамбульского рынка до шефа сверхмощной организации.
Силач, зеленоглазый красавец, он искусно владел всеми видами оружия,
восточных единоборств, а в последние годы освоил даже самбо.
В Индийском океане близ знаменитого острова Мадагаскар рассеяно
множество крохотных островков, славящихся дивной растительностью и райским
климатом. На одном из них высился пятидесятисемиэтажный небоскреб -- штаб
преступного синдиката. Издали остров походил на зеленый кораблик с огромной
белой трубой.
Кабинет Люгера, увешанный полотнами знаменитых мастеров, занимал почти
целиком сорок девятый этаж небоскреба. Не было ни одной картины, стоившей
меньше миллиона долларов, и на каждой висела этикетка с ценой -- для
гордости.
Сам хозяин сидел в золотом кресле за платиновым столом, курил сигарету
в мундштуке, усыпанном алмазами, и размышлял, чего же еще ему не хватает в
жизни.
Неожиданно селектор на маленьком столике сбоку мелодично прозвонил
несколько тактов из девятой симфонии Бетховена, и чарующий голос старшей
секретарши, одной из восемнадцати, произнес:
-- К вам мистер Косоголовый, сэр.
-- Впустите, -- недовольно произнес Люгер после короткого раздумья.
В кабинет ворвался верзила с низким лбом, маленькими глазками и бритой
головой, действительно своеобразной формы. Тонкая полоска усов над губой,
костюм в желто-малиновую клетку, рубашка темнее костюма и галстук светлее
рубашки безошибочно выдавали в нем бандита.
Ларри со вздохом посмотрел на громилу.
-- Косоголовый! Если бы не наша общая прабабушка -- русская княгиня, я
бы лучше закусывал живыми ежами, чем держал тебя на службе. Знаешь, чем ты
мне дорог, идиот? Ты -- единственная сентиментальность, которую я себе
позволяю. Разве может гангстер одеваться как гангстер?! И сбрей усы! Сегодня
же! Помни, если бы не я, ты бы и сейчас прозябал в питомнике, сторожа клетки
с белыми мышами...
Тяжело дыша, бандит с трудом выслушал монолог хозяина и, едва тот
замолк, выпалил:
-- Индиец заговорил, сэр!
-- Что? -- вскочил Люгер. -- Неужели?!
-- Да! Та новая сыворотка правды, которую мы выкрали у военных медиков
и вкатили ему, сделала чудо. Он болтал во сне, больше часа. Здесь -- все, --
громила бережно положил на край стола магнитофонную кассету.
Ларри схватил кассету, сунул ее в крохотный аппарат и занес руку над
кнопкой.
-- Ступай, -- спохватился он, выгоняя родственника. -- Сбрей усы. Смени
наряд. Покажешься утром. И почему, черт побери, ты не отрастишь волосы на
своей косой башке?
-- С волосами еще хуже... -- тоскливо прошептал бандит, исчезая за
дверью.
Люгер нетерпеливо нажал на селекторе клавишу "Не беспокоить" и включил
магнитофон. Аппарат загудел почти неслышно, и спустя несколько секунд
раздался из него негромкий монотонный голос:
-- История эта случилась очень давно, несколько веков тому назад, в
другой части света. В горах обширной страны с древних времен обитало племя
ведьм черикуара...
Очень быстро глава империи начал проявлять признаки нетерпения. Он
вставал, ходил по кабинету, вновь садился,несколько раз закуривал и тут же
мял сигарету в пепельнице. А голос продолжал звучать:
-- ...Потом ребенок крепко вцепился руками в загривок ягуара, пришпорил
его босыми пятками, и тот со своей ношей скрылся в чаще...
Ларри резко выключил аппарат и нажал кнопку селектора.
-- Остров Тимголези! Доктора Торренса! -- рявкнул он.
И почти сразу же издалека, но явственно послышалось:
-- Доктор Торренс. Здравствуйте,сэр!
-- Что за бред мне прислали?! Может, вы любитель сказок, но я-то не
впал в детство! Колдуньи, девчонка на ягуаре... Вы знаете, сколько стоит
минута моего времени, Торренс?!
-- Умоляю, шеф, дослушайте до конца, -- собеседник был явно взволнован.
-- Клянусь, не пожалеете! Если останетесь недовольны, можете лишить меня
годового жалованья. Это сенсация! Бомба!..
Люгер стиснул зубы, настроившись на долготерпение, и включил магнитофон
вновь.
...Два дня Кашасса, незаметная, как сухой лист в осеннем лесу,
наблюдала, скрываясь, за жизнью туземного племени. Вот что удалось ей
узнать.
Когда Гокко, будущему вождю племени тупинабама, было двенадцать лет, он
тяжело заболел. Боясь, что невиданная хворь перекинется на остальных
индейцев, лекарь и старейшины решили избавиться от ребенка и, привязав к
чахлому плотику, оттолкнули от берега в быструю воду реки. Родители мальчика
умерли -- некому было защитить сироту. Плот вскоре скрылся из глаз,
подхваченный течением, и племя надолго забыло о Гокко. Надолго, но не
навсегда.
Прошло семь лет, и он появился вновь -- уже зрелым мужчиной, храбрым и
неутомимым воином. И, самое удивительное, он привел с собой жену, красавицу
с золотыми волосами и глазами, синими, как предвечернее небо. Звали ее
именем, непривычным для индейцев -- Диана. О своих приключениях Гокко и
Диана не рассказывали никому, проявлять же любопытство не принято в племени
тупинабама.
Умный, сильный и справедливый, Гокко, казалось, не помнил обиду,
причиненную некогда сородичами, и вскоре, когда умер старый Ириарте, стал
вождем племени.
У Гокко и Дианы родились двое сыновей и дочь. Старшему сыну -- Азеведо
исполнилось двенадцать лет, младшему -- Сампайо -- десять. Дочке же,
Коломбе, в которой души не чаяло все племя, было шесть лет. От матери ей
достались глаза -- синие, словно цветок перипери, и густая грива волос цвета
опавших осенних листьев.
Коломба росла озорницей, дружила со зверями и птицами и, несмотря на
строгие запреты, забиралась порой далеко, в самую чащу леса.
Когда родилась Коломба, в кустах у хижины вождя запел амазонский
соловей уирапуру. Птица эта встречается очень редко, а поет лишь несколько
часов в году. По индейским поверьям, человек, услышавший хоть раз уирапуру,
будет счастлив до конца дней.
И действительно. Девочку не кусали москиты, ядовитые змеи, заметив ее,
отползали в сторону, а когда она входила в воду, страшные пираньи стайками
водили вокруг Коломбы веселые хороводы. Ягуары, оцелоты и пумы при виде нее
становились обычными веселыми котятами, ласкались к ребенку и ходили по
пятам...
Выслушав Кашассу, предводительница ведьм Кеклокса поняла -- амазонский
бог не смеялся над ней. Синеглазая девочка действительно существует. Теперь
Кеклокса знала, как оживить цветок пинго.
Солнце исчезло за лесом, склонившись далеко к закату, а маленькая
Коломба все еще не вернулась домой. Раньше такого не случалось. Следы дочки
привели Гокко к отмели, где Коломба любила, сидя на старом, выброшенном на
берег пне, бросать камешки в воду.
Множество отпечатков босых ног виднелось на влажном речном песке, и
недвижное тело ягуара, пронзенного дюжиной стрел, распростерлось поодаль. А
у самой воды, со страшной раной на горле и глубокими царапинами от когтей
хищника, лежала неизвестная женщина.
Все взрослые индейцы тупинабама собрались на отмели. Когда
переворачивали тело погибшей, на плече ее обнаружилась странная татуировка:
растение с четырьмя крупными цветками, склонившееся над берегом озера.
Амаури, один из старейшин, тронул Гокко за руку.
-- Когда я был ребенком, бабка рассказывала мне о племени колдуний
черикуара. Они живут высоко в неприступных горах, ненавидят мужчин, а
маленьких девочек, чтобы пополнить племя, приносит им таинственный цветок.
Священный знак цветка над озером наносят на кожу каждой из ведьм, когда ей