Страница:
рухнет, обломки могут попасть и туда. Дальше уже безопасно. Там и высвистишь
машину, Лизонька. Какой у вас условный сигнал?
Лиза молча покосилась на ДракошкиусаЇ
-- Я уже свихнулась, -- медленно проговорила она. -- Смотрю на вас,
Мурлыка Баюнович, и думаю: а можно ли ему доверять. Лечиться пораЇ Надо
просвистеть начало песенки "Пусть бегут неуклюжеЇ". Пиччи говорил, не
страшно даже сфальшивить. Только бы это был мой свист или Аленкин.
Алена шла терпеливо, не жаловалась, не хныкала. Лишь постоянно делала
попытки помочь сестре нести корзинку. В ситуациях действительно сложных ее
скандальные повадки пропадали.
Широкая аллея рассекала парк посередине. Там, где она кончалась, у
выхода, просматривалась толпа. Шум нарастал.
Кордон полицейских сдерживал публику. Прямо за цепью блюстителей
порядка стояли машины телевидения. Взобравшись на крыши автобусов, операторы
снимали бурлящую толпу, розовый шар и гостиницу вдалеке за ним,
покосившуюся, как Пизанская башня.
Фантолетта двигалась вперед, не умеряя шага. Вот розовое свечение
достигло полицейских, и те невольно расступились, освобождая дорогу.
Незаметная пылинка, прилепившаяся сбоку шара, исчезла.
Полисмены сомкнулись вновь и теперь пятились, не пропуская к защитной
оболочке любопытных. Но, когда цепь распалась на считанные секунды, один
человек сумел проскочить внутрь и засеменил рядом с героями.
Это был, явно, художник: мольберт, бархатная блуза, длинные кудри под
широкополой шляпой.
-- Чарли Бимбом! -- Лиза узнала живописца.
-- Один набросок! -- кричал Чарли. -- Остановитесь на пять минут! Ваш
портрет, сестрички, начатый в этот волнующий миг, музей Метрополитен купит у
меня за миллион долларов!
Дюжие охранники уже сжимали его руки, выворачивая назад.
Лиза, не чуждая тщеславия, сделала шаг в сторону.
-- Отпустите маэстро! -- уговаривала она полицейских. -- Талант
безобиден! Меня еще никогда не рисовали маслом. Только в карандаше -- Славка
Зотов из шестого "Б". А получилась ерунда, каля-маля! Фантолетта, давайте
выйдем на минуточку! Я хочу портрет!
Алена недобро вглядывалась в художника.
-- Он нехороший! -- сестра резко дернула Лизу за руку. -- Весь внутри
какой-то кисло-белый. Лизка, неужели ты не видишь?!!
Полицейские оторопели: художник отвратительно взвыл, растворяясь в
воздухе. Мольберт и шляпа остались на мостовой.
-- Ох, Лизок!.. -- фея перевела дух. -- Еще мгновение -- и ты бы
выскочила. Да разве можно так!
-- Но я же с вами! -- Лиза вредничала, как будто ничего не произошло.
-- Кто сказал, что не даст нас в обиду?
-- Видно, что ты не всегда слушаешься родителей. -- Тон Дракошкиуса был
благодушен, но чувствовалось, что волшебник делает над собой усилие. --
Пожалуйста, попробуй подчиниться дисциплине! Хотя бы на времяЇ
Лиза обиделась, насупилась. В ней словно поселился маленький противный
демон. Такое случалось и раньше, хорошо, что нечасто. Папа с мамой умели
пережидать этот период.
Волнуясь, девочка не заметила, что корзинка ее стала немножко легче.
Воспользовавшись замешательством, Клубень незаметно выскочил и попытался
удрать. Картомор был уже внизу, у самой оболочки, когда Фантолетта вернула
его на место одним мановением зонтика.
-- Я вам не нужен! -- возмущался Клубень. -- Сами террористы! В Секции
Безопасности давно ждут моего доклада!
Поджав губы, демонстративно игнорируя колкости, фея продолжила путь.
Розовый шар плыл и плыл -- людское море казалось бесконечным.
Один из вертолетов снизился и завис над шаром, чуть впереди. Седой
военный -- синеглазый, загорелый, белозубый, словно ковбой с рекламной
картинки -- распахнул дверцу.
-- Бригадный генерал Сильвер! -- представился военный. -- Зовите меня
просто Боб, ребята! А не подцепить ли ваш мячик на буксир? Через полчаса
приземлимся на базе. Вас там сохранят надежней, чем золотой запас
Соединенных Штатов. Свеженькими, как орхидеи.
-- Спасибо, Боб! -- Дракошкиус покачал двумя головами. Третья бдительно
смотрела назад. -- Вынужден отказаться. Вы человек военный, поймете: у нас
инструкции.
Глазок выпрыгнул из корзинки, оттолкнувшись с такой силой, что Лиза
покачнулась.
-- Генерал!! -- завопил он отчаянно. -- Я вижу, вы славный парень!
Заставьте их выпустить меня! Под городом меня ждут не дождутся друзья.
Прощальная пирушка на родной планете! Послушайте, старина, вы ведь тоже были
молоды!
Хвост дракона приглушенно хлопнул, как длиннющий пушистый бич, забросив
королевского порученца обратно в корзину.
Серебряный супермен развел руками.
-- Ваше право, ребята, -- делайте, как знаете. Что передать Президенту?
Он молится за вас.
-- Привет! -- дружно ответили герои.
Шар покатился дальше, кольцо полицейских вокруг перемещалось по ходу
его движения. Мало-помалу толпа выселенных из отеля и просто любопытных
начала редеть.
Последние зеваки остались далеко позади и Фантолетта остановилась. По
ее просьбе охранники впереди разомкнулись. Фея кивнула Лизе, и та,
немилосердно фальшивя, просвистела начало любимой песенки крокодила Гены.
Послышалось урчание сверхмощного мотора, "мерседес Печенюшкин-700" вынырнул
из-за угла серого здания с колоннами, взвизгнул шинами, тормозя, и замер,
боком притеревшись к шару. Дверки машины откинулись внутрь защитной сферы.
Опустив зонтик, Фантолетта забралась на заднее сиденье лимузина.
И тут же, невесть откуда, вырулил открытый спортивный "феррари",
лиловый с желтым. Бравые полисмены кинулись было к машине, но замерли,
увидев водителя. Пол о'Мойкин, человек-легенда, знаменитейший артист всех
времен и народов, выскочил на асфальт.
Спутанная курчавая грива, почти скрывшая лицо, семиугольные очки фасона
"Гренландия-Гонолулу", длинный, как у Буратино, нос и джинсы с круглой дырой
на левом колене -- этот неповторимый облик знал и любил весь мир.
-- Успел в последнюю минуту! -- задыхался артист, раздавая автографы
полицейским. -- Дружба не знает преград! Элен, Лиз, прыгайте в машину, я
спасу вас! Вперед и с песней!
-- В пустыне чахлой и скупо-о-ой!! -- заорала Лиза. Выпучив глаза от
восторга, она рванулась к Полу. Нос девочки коснулся уже розовой пленки,
когда фея, перехватив зонтик за острие, сделала неожиданный фехтовальный
выпад.
Лиза, подцепленная за ногу, кубарем полетела на мостовую.
Дракошкиус вовремя подставил хвост -- удариться девочка не успела.
Зонт Фантолетты вырос, ручка, пройдя сквозь шар, вцепилась в кудлатую
шевелюру артиста. Парик и очки повисли на крючке рукояти, утягиваясь в шар.
Белыми, светящимися, как расплавленная сталь, глазами, колдун уставился
на Лизу. Жидкие серые кудри его прилипли к влажному черепу, собачьи когти
скребли защитную пленку, зубы скрежетали. Полицейских, пытавшихся ухватить
Очистка, словно током отбрасывало в стороны.
Мигом вся компания оказалась в машине.
Лиза, обхватив дрожащими пальцами руль, ударила изо всех сил по педали
газа.
"Мерседес" прыгнул вверх, по дуге огибая небоскребы, и пропал в небе за
домами.
Очисток вскочил в "феррари", лимузин его, оторвавшись от земли, ринулся
в погоню.
Вертолеты наблюдения устремились вслед.
-- ЇМы потеряли их, сэр, -- докладывал министру генерал Сильвер полчаса
спустя. Лицо его багровело от злости и отчаяния. -- Машины как будто
растворились в воздухе. Поиски ничего не дали. Я воевал в Ираке, Вьетнаме,
мальчишкой в Германии заработал первые награды, но против чародеев оказался
бессилен. Сожалею, сэр. Мой рапорт и просьбу об отставке направляю вам
немедленно.
"Мерседес" спокойно катил по дороге, не обозначенной ни на одной из
автомобильных карт штата Нью-Йорк. Сумасшедшая, безудержная гонка была
позади, сохранившись лишь в воспоминаниях. Мир вокруг словно растаял тогда,
оставались только две чудо-машины. Лиза, поднаторевшая в вождении,
разогналась до сверхзвуковой скорости. Ее лимузин нырял вниз, уходил вбок,
снова взмывал, оставляя позади черную пелену дымовой завесы. "Феррари" сидел
на хвосте как привязанный. В какой-то миг он даже догнал "мерседес" и повис
над ним, почти касаясь колесами крыши.
"Главное -- никогда не паникуй, -- как бы высветились в голове у
девочки слова Печенюшкина. -- В напряженной ситуации мозг наш подает команды
сам, не надо только мешать емуЇ"
Не осознавая, что делает, Лиза надавила на тормоз, левой рукой дернула
на себя одну из рукояток, сиявшую никелем и хромом, правой -- коснулась
синей кнопки на пульте управления.
Голубая клякса прилепилась к днищу "феррари". Не успев сманеврировать
вовремя, Очисток потерял считанные мгновения -- "мерседес" оставался позади,
обваливаясь в пустоту.
"Феррари" начал разворот, собираясь продолжить погоню. И в ту же
секунду голубое облако окутало его, сжало, уплотнилось, меняя цвет;
темно-лазоревый ком беззвучно взорвался, ослепив героев, и все пропалоЇ
"Мерседес" катился сам, шоссе было пустынным впереди и сзади, погоня,
повторяем, оставалась в прошлом. Пассажиры молча приходили в себя. Лиза
заново прокручивала только что миновавшие события, пытаясь сообразить, где
предусмотрительность Пиччи, а где -- ее собственные заслуги. Чтоб не
запутаться, она, наконец, великодушно решила, что того и другого примерно
поровну.
Вот шоссе раздвоилось, и "мерседес" остановился без помощи девочки. А
по левой, залитой косым веселым солнцем, дороге спешил уже им навстречу,
звеня и качая в воздухе дугами, сине-белый троллейбус.
Федя, держа ладонь козырьком над глазами, зорко глядел вперед.
Троллейбус затормозил, и домовой, высунувшись в открытую переднюю
дверь, сразу же принялся ругаться.
-- Да нешто так делают, Мурлыка Баюнович?! -- орал он, надсажаясь, хотя
машины разделяло не более десятка метров. -- Да кто же вам велел из
гостиницы-то деру давать?! Жили бы и жили себе под обломками! Духу не
хватило выдюжить?! А вы, Фантолетта, тоже уже немолодые, почтенные, можно
сказать! Мне ж еще, почитай, три базы обслужить надо было!..
Пристыженные волшебники не вылезали из "мерседеса".
-- Феденька, не сердись!.. -- Лиза, подхватив корзинку с картоморами,
бросилась к другу, обняв его, присела рядом на верхнюю ступеньку машины. --
Это мы с Аленкой виноваты. Знаешь, как страшно было! Мы перепугались, а они
-- за нас.
-- И вовсе я, Лизочкина, не боялась! -- возмутилась Алена, направляясь
к троллейбусу. -- Я просто плакала, потому что дом качался. Я этого не
люблю, когда дома качаютсяЇ А-а-а-а-а-а!!!
Аленка вдруг замерла на полушаге, истошно крича, не отрывая взгляда от
домового. Но тут же неудержимая безжалостная сила подхватила ее, швырнув с
размаху в открытую дверь, прямо на сестренку и Федю. Втроем они покатились
по полу, и быстрее, чем фея и дракон смогли не то что помешать -- осознать
случившееся, троллейбус пропал.
Сработал восьмой вариант Очистка.
Глава пятая
По правой, залитой косым веселым солнцем, дороге спешил им навстречу,
звеня и болтая в воздухе дугами, сине-белый троллейбус.
Федя, в легкомысленной кепочке с длинным козырьком, зорко глядел
вперед.
Троллейбус затормозил, и домовой, высунувшись в открытую переднюю
дверь, сразу же принялся ругаться.
-- Сроду колесо не спускало, глинозем его разрази! Куды ж тебе, милок,
волшебным теперь называться? Запоздал минут на десять. Гляди, в металлолом
спишем! Коснись одно другого, вот тебе и пожалуйстаЇ -- он растерянно
примолк. -- Эй! А остальные где ж?
-- Остальные у Очистка, Федор Пафнутьевич, -- Фантолетта медленно
встала, на ощупь, как слепая, выбираясь из роскошного лимузина. Лицо ее
приняло белый нехороший цвет, словно при сердечном приступе, губы посинели.
-- Лизонька! -- заголосил домовой. -- Аленушка! Ох, недоглядели мы,
ироды! Что же я мировой общественности-то скажу?! Хоть голову под топор. А
родителиЇ А-ай!
Дракошкиус бережно, как ребенка, подсаживал фею в троллейбус, устраивал
на сиденье.
-- Я виноват, -- заявил он твердо, -- я и отвечу! Сначала панике
поддался, потом успокоился раньше времени. Драная, облезлая, трехголовая
рухлядь!..
Дракон затряс головами, пытаясь отогнать кошмары.
-- Рассказывай, как дело было, -- сурово потребовал ФедяЇ
-- ЇВсе ясно, -- заключил он тяжкую повесть дракона. -- И не время нам
вины перебирать. Принимаю командование. Эх, друг сердешный, -- похлопал
Великий Маг горестно по баранке троллейбуса. -- Должон ты был нас прямиком в
Фантазилью доставить, а судьба эвон как обернулась. Вам, Фантолетта, путь
один -- в Сибирь. К родителям девочек наших. Via, значит, dolorosa,
скорбная, то есть дорога. Пускай поспят они -- папа с мамой, дедушки, там,
бабушки. Не то изведутся от горя. Время придет -- разбудим. Я -- в
объединенные народы, сообщу, как есть. Ты, Мурлыка Баюнович, летай по флоре
и фауне, следы ищи. Глядишь, сыщется, хоть малюсенькая, да зацепка. Потом и
Фантолетта к тебе в помощь придет. А я, как отчитаюсь, тут же в Мертвоград
налаживаюсь, к картоморскому королю. Все, что могу, про Очистка, про лиходея
разузнаю. Не может у супостата слабины не быть. И не тронет он Аленушку с
Лизонькой, не посмеет, гниль подземная. Иначе надежды у него не останется.
Решено, друзья-волшебники? Ну, в путь!
За необъятную историю Земли такого еще не случалось. Забыв про войны и
распри, преступления и свары, вся планета искала двух пропавших девочек.
Прекратились наводнения, землетрясения, извержения вулканов, горные лавины,
тайфуны и снежные заносы. Днем и ночью в оперативный штаб Совета
Объединенных Наций стекались реки информации. Доктор Брахнамур походил на
собственную тень. Старый Перес стал седым, как лунь. К волшебникам из
Фантазильи прибыло подкрепление. И все безрезультатно.
Двое суток прошли впустую.
А в это времяЇ
На столике в вазе умирали гвоздики. Два дня назад, когда девочки
оказались в новой своей темнице, цветы были еще совсем свежими. "Неволя всем
вредна, -- размышляла Лиза. -- Интересно, я сильно подурнела? У Аленки вон
какие тени под глазами. И лицо, вроде, осунулось."
Сестра ее подняла крышку фаянсовой, разрисованной птицами, миски.
-- КартошечкаЇ -- вяло сказала она. -- Будешь, Лизка? Ты совсем ничего
не ешь.
Слежавшаяся молодая картошка в темной зелени укропа источала острый
чесночный запах.
-- Не хочется, -- вздохнула Лиза. -- Мы с тобой чесноком уже на всю
жизнь пропитались. И в котлеты, и в рисовый пудинг, и в пирожки с яйцами --
всюду его кладут. Я думаю, Ленка, нас заточили в подземелье чесночного
королевства. В глубины чесноковой горы. Да и повар наверняка у них
итальянец.
-- Все по тюрьмам да по тюрьмамЇ -- тоскливо бормотала Алена. -- И
надзиратель противный. Как таракан в сахаре.
-- Он, в общем-то, красивый, -- равнодушно поправила Лиза. -- Чарли
Бимбом. Надо же, каким гадом оказался. Я ведь была УВЕРЕНА -- это
действительно Федя. Вот дура!..
Место заключения сестренок не радовало комфортом. Цементный пол. Стены
и потолок выкрашены масляной тускло-голубой краской. Окон нет. В двери
глазок. В стене плафон. Днем и ночью он светился ровным желтоватым светом.
Две узкие железные койки и грубо сколоченный стол привинчены к полу. В углу,
за невысокой загородкой, умывальник и туалет. Все.
Единственной роскошью были цветы в пластмассовой вазе, но и те завяли
мигом. Менять их, похоже, никто не собирался. Да, еще одна деталь. Глаз
телекамеры под потолком следил за девочками безразлично и неустанно.
Где содержатся картоморы, Лиза с Аленкой не знали.
Между собой узницы разговаривали осторожно. Ясно было, что враг
подслушивает. Однако думать никто не мешал.
В голове у Лизы роились бесчисленные планы побега, один другого
фантастичней. Мысли их колдун не прочтет. В свое время Пиччи заверил в этом
сестер. Но без волшебной силы ни один план не выстраивался до конца,
рассыпаясь на первых же звеньях. Оставалось ждать и надеяться на случайЇ
Ключ повернулся в замке, тяжелая дверь распахнулась без скрипа, и вошел
тюремщик.
Чарли Бимбом -- Симпомпончик был, как всегда, немыслимо элегантен.
Ботинки излучали мягкое черное сияние, блистал напомаженный пробор, костюм
сидел идеально, как на манекене. Щеки его, выбритые до лоска, распространяли
аромат туалетной воды "Счастливый принц".
-- Загрустили, котятки?! -- Чарли был уверен, что нравится всем, без
исключения. -- Ну-ка, улыбнитесь! Нет, зубками, зубками. Да улыбайтесь же
скорей! Два таких чудесных бутонаЇ Неужели я не похож на вашего доброго
папочку?
-- Как жаба на пломбир, -- хмуро проговорила Лиза.
Алена, подумав, кивнула.
Симпомпончик ошеломленно поправил гортензию в петлице.
-- Не может быть! Я же чертовски хорош! Протрите глаза, бамбиночки!
-- А ты мозги протри! -- потребовала Алена. -- Я вижу, они у тебя
черные. Нас все равно спасут, а тебя я застрелю сама, из волшебного
автомата. И ты в паука превратишься. Нет, пауки полезные, лучше в тухлое
яйцо.
-- И этим яйцом Очистку в лоб залепим, -- подхватила Лиза.
-- Ну, вот что, -- Чарли оскорбился. -- Сейчас здесь все приберут.
Мебель сменят. Стены завесят бархатом. Вас накормят, если понадобится,
насильно, чтоб вы, паршивки, лопались от сытости и довольства. А вы сделаете
заявление для человечества. Расскажете, как здесь чудесно, какой Очисток
ласковый и как мы все подружились. Я все сниму на видеопленку и доставлю
кассету в Совет Объединенных Наций.
-- Зачем? -- Лиза пыталась добраться до сути. -- Мы, как я понимаю,
заложницы. Очисток, наверное, хочет, чтобы Глака казнили, его сделали
королем и со всеми картоморами отправили на Запеку. Если так, то какая
разница, плевать мы на него будем или целоваться с ним?
-- Если люди и волшебники узнают, что с вами плохо обращались, --
снисходительно пояснял Бимбом, -- они могут не справиться с гневом. Решат
наказать Очистка Грандиозного. Подстроят в последний миг какую-нибудь
гнусность. Конечно, наш великий хозяин шутя расстроит любые козни. Но зачем
доставлять ему лишние хлопоты? Лучше я доставлю их вам, козявки. Поняли? Так
что отказываться бесполезно.
-- Ну, допустим! -- Лиза не хотела оставлять для себя нерешенных
вопросов. -- Но ведь он колдун, как-никак. И тоже не без способностей. Сумел
нас выкрасть, тебя вон как здорово в Федю превратил, даже я купилась. Пусть
бы наколдовал ненастоящих девчонок, чтобы те наговорили все, что он хочет.
-- Пленка -- документ, -- Чарли решил быть терпеливым. -- Ее будут
изучать как угодно долго. Найдут малейшую фальшь, и все дело насмарку.
Видите, я с вами совершенно честен. Будьте же и вы послушны, козочки.
Осталось несколько дней -- не станете упрямиться, -- проживете их в другой
обстановке, со вкусом. Ах, какой здесь бассейнЇ -- негодяй зажмурился.
-- В нем тебя и утопят, -- обнадежила Алена.
-- Катись отсюда, чучело-выдрючело! -- поддержала Лиза.
-- Так вы отказываетесь?! -- Симпомпончик был изумлен невероятно.
Пустяковое дело перерастало в проблему.
-- Категорически! -- Лиза отвернулась, давая понять, что разговор
окончен.
-- Что ж! -- слащавое лицо Чарли исказила злобная гримаса. -- Придется
побеспокоить хозяина. Вы пожалеете, что родились на свет, малявки!
Дверь хлопнула, и ключ заскрежетал в замке.
Алена отвернулась от телекамеры, беззвучно сглатывая слезы.
Чарльз Бэдмен Бимбом боялся Очистка до звона в животе. Докладывать о
неудаче представлялось немыслимым. Пленка нужна была к вечеру следующего дня
-- колдун хотел сделать заявление миру. Раскинув мозгами, Сияющий Чарли
решил переждать ночь и устроить еще один заход. С утра. Жесткими методами. А
пока следовало хорошенько подготовить девчонок. Время сюсюканий кончилось.
Расследование в кабинете Глака медленно, но верно заходило в тупик.
Истекали вторые сутки непрерывной работы. Были опрошены почти все картоморы,
имевшие когда-либо дело с Очистком -- от появления колдуна на свет до
последних дней его неуклонного возвышения. Тайные привычки, любимые
выражения, мельчайшие факты биографии, детские болезни вылезали и корчились
на ярчайшем свету перед глазами короля картоморов и Великого Мага
Фантазильи.Все без пользыЇ
-- ЇКак же ты его сотворил, милок, коли говоришь, что все свойства
знать никак невозможно? -- задал Федя очередной вопрос Дранику, главе
коллектива изобретателей магического эликсира.
Лощеный картомор холодно пожал плечами.
-- Сложно объяснять неспециалисту. Есть двести одиннадцать томов
подробнейших записей. Теоретическая база, исходные расчеты, цепь
лабораторных опытов, ошибки, пробыЇ Если угодно, можете ознакомиться.
-- Надо ж, какой скользкий?! -- удивился домовой. -- Нешто мне у вас
тут до новой луны сидеть? Ты нормальным языком объясняй, как он действует,
чего можно, значит, а чего нельзя.
-- В рамках осуществляемого мной общего руководстваЇ -- начал Драник.
Глак подался вперед. В глазах его вспыхнул интерес.
-- Общее руководство? -- зловеще произнес он. -- Чины, награды?..
Сейчас тебя будут пытать, слышишь, мыльный пузырь?! Эй, палача сюда!
-- Пощадите, государь! -- спесь картомора улетучилась. Он бросился на
пол, обнимая ноги короля. -- Сознаюсь, я обманул Моркофила, украл его
разработки. Дряхлый, умирающий старец, зачем ему слава и почести. Не знаю,
жив ли он ещеЇ
-- Увести, -- приказал Глак, не поворачивая головы. -- И пусть мастера
тайных дел займутся имЇ
Старец Моркофил оказался жив. Причем не только жив, но даже излишне
словоохотлив. Доставленный в кабинет на носилках, он впервые за многие
месяцы выговаривался досыта. Федя и Глак слушали терпеливо. Один час,
второйЇ
-- Вот оно!! -- заорал домовой внезапно. -- Так, говоришь, государю
послушен и все делал в границах законов картоморских и указов?
-- Истинно так! -- подтвердил благообразный Моркофил. -- С одиннадцати
до семи положено спать и не чинить противоправных действий. Шум, крики,
будоражение отдыхающего народа настрого воспрещены. Какое уж тут колдовство.
-- То есть, -- переспросил король, не веря ушам, -- с одиннадцати до
семи Очисток беспомощен?
-- Как младенец, -- заверил Моркофил. -- Государево время -- все
согласно указу. И то, хотелось бы поведать, вот у меня за стенкой семья
живетЇ
-- Следует наградить щедро, Ваше Величество! -- Федя вскочил, не
дослушивая. -- Отправляюсь немедля в СОН! Держите связь, ежели что новое
будет. А мне прикажите книгу. Любую, потолще.
-- Мы редко пользуемся записями, -- Глак повел головой, соображая. --
Может, что осталось от прежних хозяев? Там шкафы, за панелями.
Не прошло и минуты, как Великий Маг пулей вылетел в окно, оседлав
толстенный "Справочник партийного работника".
-- ЇУж такая семья неуемная за стенкой живетЇ
Обхватив руками голову, король застыл над столом, не слыша неугомонного
Моркофила.
Картоморов Очисток разместил отдельно. В четырех камерах. Так было
проще видеться с агентом. Хотя необходимость свидания появилась только
сейчас.
Время "Г". Проклятое время "Г"! Каждые сутки на восемь часов колдун
будто оказывался под ножом гильотины. Он ненавидел даже эту безобидную
четвертую букву алфавита. Очисток ловил себя на постоянном бормотанье: гнев,
горе, гадость, гром, гроза, гонения, гибельЇ Нет! Прочь дурацкие мысли! Его
ум, воля и могущество победят все. А там, на другой планете, он как следует
прижмет изобретателей. Эликсир будет доработан, и время "Г" исчезнет без
следа. Полное могущество станет ему наградой. И полная, безграничная, вечная
власть!
Перелетев во время погони все той же ничтожной пылинкой с "феррари" на
"мерседес", Очисток прочно прилепился к машине врагов. После остановки
"мерседеса" он без труда растянул податливое время, словно резиновую ленту.
Повредить колесо троллейбуса, создать такой же, неотличимый от вражеского,
обернуть домовым подручного и вложить ему в уста единственно правильные в
той обстановке слова -- все это заняло лишь крохотную долю мгновения.
Очисток намеренно ставил перед волшебниками простые ловушки, готовя в
конце решающий, неотразимый удар. И все получилось великолепно.
Впрочем, у него в запасе было еще около тридцати вариантов.
Сейчас их тайное убежище охранялось Чарли, под началом которого
находилось еще два десятка отъявленных головорезов. Улизнуть, выдать они не
могли -- Очисток позаботился об этом. С тех пор, как удалось похищение,
зловредное время "Г" наступало дважды. Оба раза колдун хоронился в укрытии,
тайно от Сияющего Чарли. Бандит не смел беспокоить его без крайней нужды.
Пока неприятностей не случалось, но сколько еще ночей впередиЇ Конечно,
Очисток мог наделить Симпомпончика частицей магической силы. На тот случай,
если -- невероятным образом -- место, где они прячутся, будет открыто. Но
зная жестокую, коварную и подлую натуру Чарли, Очисток ни на грош не доверял
ему.
Спокойно, нарочито позевывая, колдун вошел в камеру своего шпиона.
-- Часы бегут, надежду хороня! -- агент преданно кинулся ему навстречу.
-- Где звуки голосов, где шум полезный? Зачем, несправедливо обвиня, меня
закрыли на засов железный? Ужели я теперь не ко двору?
-- Вас четверых я вместе соберу, -- пообещал Очисток. -- Проклятье! Как
заразительны эти твои гнусные рифмы!..
-- Старания мои внести раздор, -- существо каялось, -- попытки вешать
на уши лапшу плодов не дали. Получился вздор. Смиренно извиненья приношуЇ
-- Пора бы принести что-нибудь другое, -- осклабился злодей. -- Завтра
утром всех картоморов переведут в общую камеру. Твоя задача -- пропаганда и
агитация. Истинная. ОЧИСТИТЕЛЬНАЯ. Пускай троица обормотов привыкает
постепенно к мыслям: Очисток Грандиозный -- вот истинный светоч силы и духа!
машину, Лизонька. Какой у вас условный сигнал?
Лиза молча покосилась на ДракошкиусаЇ
-- Я уже свихнулась, -- медленно проговорила она. -- Смотрю на вас,
Мурлыка Баюнович, и думаю: а можно ли ему доверять. Лечиться пораЇ Надо
просвистеть начало песенки "Пусть бегут неуклюжеЇ". Пиччи говорил, не
страшно даже сфальшивить. Только бы это был мой свист или Аленкин.
Алена шла терпеливо, не жаловалась, не хныкала. Лишь постоянно делала
попытки помочь сестре нести корзинку. В ситуациях действительно сложных ее
скандальные повадки пропадали.
Широкая аллея рассекала парк посередине. Там, где она кончалась, у
выхода, просматривалась толпа. Шум нарастал.
Кордон полицейских сдерживал публику. Прямо за цепью блюстителей
порядка стояли машины телевидения. Взобравшись на крыши автобусов, операторы
снимали бурлящую толпу, розовый шар и гостиницу вдалеке за ним,
покосившуюся, как Пизанская башня.
Фантолетта двигалась вперед, не умеряя шага. Вот розовое свечение
достигло полицейских, и те невольно расступились, освобождая дорогу.
Незаметная пылинка, прилепившаяся сбоку шара, исчезла.
Полисмены сомкнулись вновь и теперь пятились, не пропуская к защитной
оболочке любопытных. Но, когда цепь распалась на считанные секунды, один
человек сумел проскочить внутрь и засеменил рядом с героями.
Это был, явно, художник: мольберт, бархатная блуза, длинные кудри под
широкополой шляпой.
-- Чарли Бимбом! -- Лиза узнала живописца.
-- Один набросок! -- кричал Чарли. -- Остановитесь на пять минут! Ваш
портрет, сестрички, начатый в этот волнующий миг, музей Метрополитен купит у
меня за миллион долларов!
Дюжие охранники уже сжимали его руки, выворачивая назад.
Лиза, не чуждая тщеславия, сделала шаг в сторону.
-- Отпустите маэстро! -- уговаривала она полицейских. -- Талант
безобиден! Меня еще никогда не рисовали маслом. Только в карандаше -- Славка
Зотов из шестого "Б". А получилась ерунда, каля-маля! Фантолетта, давайте
выйдем на минуточку! Я хочу портрет!
Алена недобро вглядывалась в художника.
-- Он нехороший! -- сестра резко дернула Лизу за руку. -- Весь внутри
какой-то кисло-белый. Лизка, неужели ты не видишь?!!
Полицейские оторопели: художник отвратительно взвыл, растворяясь в
воздухе. Мольберт и шляпа остались на мостовой.
-- Ох, Лизок!.. -- фея перевела дух. -- Еще мгновение -- и ты бы
выскочила. Да разве можно так!
-- Но я же с вами! -- Лиза вредничала, как будто ничего не произошло.
-- Кто сказал, что не даст нас в обиду?
-- Видно, что ты не всегда слушаешься родителей. -- Тон Дракошкиуса был
благодушен, но чувствовалось, что волшебник делает над собой усилие. --
Пожалуйста, попробуй подчиниться дисциплине! Хотя бы на времяЇ
Лиза обиделась, насупилась. В ней словно поселился маленький противный
демон. Такое случалось и раньше, хорошо, что нечасто. Папа с мамой умели
пережидать этот период.
Волнуясь, девочка не заметила, что корзинка ее стала немножко легче.
Воспользовавшись замешательством, Клубень незаметно выскочил и попытался
удрать. Картомор был уже внизу, у самой оболочки, когда Фантолетта вернула
его на место одним мановением зонтика.
-- Я вам не нужен! -- возмущался Клубень. -- Сами террористы! В Секции
Безопасности давно ждут моего доклада!
Поджав губы, демонстративно игнорируя колкости, фея продолжила путь.
Розовый шар плыл и плыл -- людское море казалось бесконечным.
Один из вертолетов снизился и завис над шаром, чуть впереди. Седой
военный -- синеглазый, загорелый, белозубый, словно ковбой с рекламной
картинки -- распахнул дверцу.
-- Бригадный генерал Сильвер! -- представился военный. -- Зовите меня
просто Боб, ребята! А не подцепить ли ваш мячик на буксир? Через полчаса
приземлимся на базе. Вас там сохранят надежней, чем золотой запас
Соединенных Штатов. Свеженькими, как орхидеи.
-- Спасибо, Боб! -- Дракошкиус покачал двумя головами. Третья бдительно
смотрела назад. -- Вынужден отказаться. Вы человек военный, поймете: у нас
инструкции.
Глазок выпрыгнул из корзинки, оттолкнувшись с такой силой, что Лиза
покачнулась.
-- Генерал!! -- завопил он отчаянно. -- Я вижу, вы славный парень!
Заставьте их выпустить меня! Под городом меня ждут не дождутся друзья.
Прощальная пирушка на родной планете! Послушайте, старина, вы ведь тоже были
молоды!
Хвост дракона приглушенно хлопнул, как длиннющий пушистый бич, забросив
королевского порученца обратно в корзину.
Серебряный супермен развел руками.
-- Ваше право, ребята, -- делайте, как знаете. Что передать Президенту?
Он молится за вас.
-- Привет! -- дружно ответили герои.
Шар покатился дальше, кольцо полицейских вокруг перемещалось по ходу
его движения. Мало-помалу толпа выселенных из отеля и просто любопытных
начала редеть.
Последние зеваки остались далеко позади и Фантолетта остановилась. По
ее просьбе охранники впереди разомкнулись. Фея кивнула Лизе, и та,
немилосердно фальшивя, просвистела начало любимой песенки крокодила Гены.
Послышалось урчание сверхмощного мотора, "мерседес Печенюшкин-700" вынырнул
из-за угла серого здания с колоннами, взвизгнул шинами, тормозя, и замер,
боком притеревшись к шару. Дверки машины откинулись внутрь защитной сферы.
Опустив зонтик, Фантолетта забралась на заднее сиденье лимузина.
И тут же, невесть откуда, вырулил открытый спортивный "феррари",
лиловый с желтым. Бравые полисмены кинулись было к машине, но замерли,
увидев водителя. Пол о'Мойкин, человек-легенда, знаменитейший артист всех
времен и народов, выскочил на асфальт.
Спутанная курчавая грива, почти скрывшая лицо, семиугольные очки фасона
"Гренландия-Гонолулу", длинный, как у Буратино, нос и джинсы с круглой дырой
на левом колене -- этот неповторимый облик знал и любил весь мир.
-- Успел в последнюю минуту! -- задыхался артист, раздавая автографы
полицейским. -- Дружба не знает преград! Элен, Лиз, прыгайте в машину, я
спасу вас! Вперед и с песней!
-- В пустыне чахлой и скупо-о-ой!! -- заорала Лиза. Выпучив глаза от
восторга, она рванулась к Полу. Нос девочки коснулся уже розовой пленки,
когда фея, перехватив зонтик за острие, сделала неожиданный фехтовальный
выпад.
Лиза, подцепленная за ногу, кубарем полетела на мостовую.
Дракошкиус вовремя подставил хвост -- удариться девочка не успела.
Зонт Фантолетты вырос, ручка, пройдя сквозь шар, вцепилась в кудлатую
шевелюру артиста. Парик и очки повисли на крючке рукояти, утягиваясь в шар.
Белыми, светящимися, как расплавленная сталь, глазами, колдун уставился
на Лизу. Жидкие серые кудри его прилипли к влажному черепу, собачьи когти
скребли защитную пленку, зубы скрежетали. Полицейских, пытавшихся ухватить
Очистка, словно током отбрасывало в стороны.
Мигом вся компания оказалась в машине.
Лиза, обхватив дрожащими пальцами руль, ударила изо всех сил по педали
газа.
"Мерседес" прыгнул вверх, по дуге огибая небоскребы, и пропал в небе за
домами.
Очисток вскочил в "феррари", лимузин его, оторвавшись от земли, ринулся
в погоню.
Вертолеты наблюдения устремились вслед.
-- ЇМы потеряли их, сэр, -- докладывал министру генерал Сильвер полчаса
спустя. Лицо его багровело от злости и отчаяния. -- Машины как будто
растворились в воздухе. Поиски ничего не дали. Я воевал в Ираке, Вьетнаме,
мальчишкой в Германии заработал первые награды, но против чародеев оказался
бессилен. Сожалею, сэр. Мой рапорт и просьбу об отставке направляю вам
немедленно.
"Мерседес" спокойно катил по дороге, не обозначенной ни на одной из
автомобильных карт штата Нью-Йорк. Сумасшедшая, безудержная гонка была
позади, сохранившись лишь в воспоминаниях. Мир вокруг словно растаял тогда,
оставались только две чудо-машины. Лиза, поднаторевшая в вождении,
разогналась до сверхзвуковой скорости. Ее лимузин нырял вниз, уходил вбок,
снова взмывал, оставляя позади черную пелену дымовой завесы. "Феррари" сидел
на хвосте как привязанный. В какой-то миг он даже догнал "мерседес" и повис
над ним, почти касаясь колесами крыши.
"Главное -- никогда не паникуй, -- как бы высветились в голове у
девочки слова Печенюшкина. -- В напряженной ситуации мозг наш подает команды
сам, не надо только мешать емуЇ"
Не осознавая, что делает, Лиза надавила на тормоз, левой рукой дернула
на себя одну из рукояток, сиявшую никелем и хромом, правой -- коснулась
синей кнопки на пульте управления.
Голубая клякса прилепилась к днищу "феррари". Не успев сманеврировать
вовремя, Очисток потерял считанные мгновения -- "мерседес" оставался позади,
обваливаясь в пустоту.
"Феррари" начал разворот, собираясь продолжить погоню. И в ту же
секунду голубое облако окутало его, сжало, уплотнилось, меняя цвет;
темно-лазоревый ком беззвучно взорвался, ослепив героев, и все пропалоЇ
"Мерседес" катился сам, шоссе было пустынным впереди и сзади, погоня,
повторяем, оставалась в прошлом. Пассажиры молча приходили в себя. Лиза
заново прокручивала только что миновавшие события, пытаясь сообразить, где
предусмотрительность Пиччи, а где -- ее собственные заслуги. Чтоб не
запутаться, она, наконец, великодушно решила, что того и другого примерно
поровну.
Вот шоссе раздвоилось, и "мерседес" остановился без помощи девочки. А
по левой, залитой косым веселым солнцем, дороге спешил уже им навстречу,
звеня и качая в воздухе дугами, сине-белый троллейбус.
Федя, держа ладонь козырьком над глазами, зорко глядел вперед.
Троллейбус затормозил, и домовой, высунувшись в открытую переднюю
дверь, сразу же принялся ругаться.
-- Да нешто так делают, Мурлыка Баюнович?! -- орал он, надсажаясь, хотя
машины разделяло не более десятка метров. -- Да кто же вам велел из
гостиницы-то деру давать?! Жили бы и жили себе под обломками! Духу не
хватило выдюжить?! А вы, Фантолетта, тоже уже немолодые, почтенные, можно
сказать! Мне ж еще, почитай, три базы обслужить надо было!..
Пристыженные волшебники не вылезали из "мерседеса".
-- Феденька, не сердись!.. -- Лиза, подхватив корзинку с картоморами,
бросилась к другу, обняв его, присела рядом на верхнюю ступеньку машины. --
Это мы с Аленкой виноваты. Знаешь, как страшно было! Мы перепугались, а они
-- за нас.
-- И вовсе я, Лизочкина, не боялась! -- возмутилась Алена, направляясь
к троллейбусу. -- Я просто плакала, потому что дом качался. Я этого не
люблю, когда дома качаютсяЇ А-а-а-а-а-а!!!
Аленка вдруг замерла на полушаге, истошно крича, не отрывая взгляда от
домового. Но тут же неудержимая безжалостная сила подхватила ее, швырнув с
размаху в открытую дверь, прямо на сестренку и Федю. Втроем они покатились
по полу, и быстрее, чем фея и дракон смогли не то что помешать -- осознать
случившееся, троллейбус пропал.
Сработал восьмой вариант Очистка.
Глава пятая
По правой, залитой косым веселым солнцем, дороге спешил им навстречу,
звеня и болтая в воздухе дугами, сине-белый троллейбус.
Федя, в легкомысленной кепочке с длинным козырьком, зорко глядел
вперед.
Троллейбус затормозил, и домовой, высунувшись в открытую переднюю
дверь, сразу же принялся ругаться.
-- Сроду колесо не спускало, глинозем его разрази! Куды ж тебе, милок,
волшебным теперь называться? Запоздал минут на десять. Гляди, в металлолом
спишем! Коснись одно другого, вот тебе и пожалуйстаЇ -- он растерянно
примолк. -- Эй! А остальные где ж?
-- Остальные у Очистка, Федор Пафнутьевич, -- Фантолетта медленно
встала, на ощупь, как слепая, выбираясь из роскошного лимузина. Лицо ее
приняло белый нехороший цвет, словно при сердечном приступе, губы посинели.
-- Лизонька! -- заголосил домовой. -- Аленушка! Ох, недоглядели мы,
ироды! Что же я мировой общественности-то скажу?! Хоть голову под топор. А
родителиЇ А-ай!
Дракошкиус бережно, как ребенка, подсаживал фею в троллейбус, устраивал
на сиденье.
-- Я виноват, -- заявил он твердо, -- я и отвечу! Сначала панике
поддался, потом успокоился раньше времени. Драная, облезлая, трехголовая
рухлядь!..
Дракон затряс головами, пытаясь отогнать кошмары.
-- Рассказывай, как дело было, -- сурово потребовал ФедяЇ
-- ЇВсе ясно, -- заключил он тяжкую повесть дракона. -- И не время нам
вины перебирать. Принимаю командование. Эх, друг сердешный, -- похлопал
Великий Маг горестно по баранке троллейбуса. -- Должон ты был нас прямиком в
Фантазилью доставить, а судьба эвон как обернулась. Вам, Фантолетта, путь
один -- в Сибирь. К родителям девочек наших. Via, значит, dolorosa,
скорбная, то есть дорога. Пускай поспят они -- папа с мамой, дедушки, там,
бабушки. Не то изведутся от горя. Время придет -- разбудим. Я -- в
объединенные народы, сообщу, как есть. Ты, Мурлыка Баюнович, летай по флоре
и фауне, следы ищи. Глядишь, сыщется, хоть малюсенькая, да зацепка. Потом и
Фантолетта к тебе в помощь придет. А я, как отчитаюсь, тут же в Мертвоград
налаживаюсь, к картоморскому королю. Все, что могу, про Очистка, про лиходея
разузнаю. Не может у супостата слабины не быть. И не тронет он Аленушку с
Лизонькой, не посмеет, гниль подземная. Иначе надежды у него не останется.
Решено, друзья-волшебники? Ну, в путь!
За необъятную историю Земли такого еще не случалось. Забыв про войны и
распри, преступления и свары, вся планета искала двух пропавших девочек.
Прекратились наводнения, землетрясения, извержения вулканов, горные лавины,
тайфуны и снежные заносы. Днем и ночью в оперативный штаб Совета
Объединенных Наций стекались реки информации. Доктор Брахнамур походил на
собственную тень. Старый Перес стал седым, как лунь. К волшебникам из
Фантазильи прибыло подкрепление. И все безрезультатно.
Двое суток прошли впустую.
А в это времяЇ
На столике в вазе умирали гвоздики. Два дня назад, когда девочки
оказались в новой своей темнице, цветы были еще совсем свежими. "Неволя всем
вредна, -- размышляла Лиза. -- Интересно, я сильно подурнела? У Аленки вон
какие тени под глазами. И лицо, вроде, осунулось."
Сестра ее подняла крышку фаянсовой, разрисованной птицами, миски.
-- КартошечкаЇ -- вяло сказала она. -- Будешь, Лизка? Ты совсем ничего
не ешь.
Слежавшаяся молодая картошка в темной зелени укропа источала острый
чесночный запах.
-- Не хочется, -- вздохнула Лиза. -- Мы с тобой чесноком уже на всю
жизнь пропитались. И в котлеты, и в рисовый пудинг, и в пирожки с яйцами --
всюду его кладут. Я думаю, Ленка, нас заточили в подземелье чесночного
королевства. В глубины чесноковой горы. Да и повар наверняка у них
итальянец.
-- Все по тюрьмам да по тюрьмамЇ -- тоскливо бормотала Алена. -- И
надзиратель противный. Как таракан в сахаре.
-- Он, в общем-то, красивый, -- равнодушно поправила Лиза. -- Чарли
Бимбом. Надо же, каким гадом оказался. Я ведь была УВЕРЕНА -- это
действительно Федя. Вот дура!..
Место заключения сестренок не радовало комфортом. Цементный пол. Стены
и потолок выкрашены масляной тускло-голубой краской. Окон нет. В двери
глазок. В стене плафон. Днем и ночью он светился ровным желтоватым светом.
Две узкие железные койки и грубо сколоченный стол привинчены к полу. В углу,
за невысокой загородкой, умывальник и туалет. Все.
Единственной роскошью были цветы в пластмассовой вазе, но и те завяли
мигом. Менять их, похоже, никто не собирался. Да, еще одна деталь. Глаз
телекамеры под потолком следил за девочками безразлично и неустанно.
Где содержатся картоморы, Лиза с Аленкой не знали.
Между собой узницы разговаривали осторожно. Ясно было, что враг
подслушивает. Однако думать никто не мешал.
В голове у Лизы роились бесчисленные планы побега, один другого
фантастичней. Мысли их колдун не прочтет. В свое время Пиччи заверил в этом
сестер. Но без волшебной силы ни один план не выстраивался до конца,
рассыпаясь на первых же звеньях. Оставалось ждать и надеяться на случайЇ
Ключ повернулся в замке, тяжелая дверь распахнулась без скрипа, и вошел
тюремщик.
Чарли Бимбом -- Симпомпончик был, как всегда, немыслимо элегантен.
Ботинки излучали мягкое черное сияние, блистал напомаженный пробор, костюм
сидел идеально, как на манекене. Щеки его, выбритые до лоска, распространяли
аромат туалетной воды "Счастливый принц".
-- Загрустили, котятки?! -- Чарли был уверен, что нравится всем, без
исключения. -- Ну-ка, улыбнитесь! Нет, зубками, зубками. Да улыбайтесь же
скорей! Два таких чудесных бутонаЇ Неужели я не похож на вашего доброго
папочку?
-- Как жаба на пломбир, -- хмуро проговорила Лиза.
Алена, подумав, кивнула.
Симпомпончик ошеломленно поправил гортензию в петлице.
-- Не может быть! Я же чертовски хорош! Протрите глаза, бамбиночки!
-- А ты мозги протри! -- потребовала Алена. -- Я вижу, они у тебя
черные. Нас все равно спасут, а тебя я застрелю сама, из волшебного
автомата. И ты в паука превратишься. Нет, пауки полезные, лучше в тухлое
яйцо.
-- И этим яйцом Очистку в лоб залепим, -- подхватила Лиза.
-- Ну, вот что, -- Чарли оскорбился. -- Сейчас здесь все приберут.
Мебель сменят. Стены завесят бархатом. Вас накормят, если понадобится,
насильно, чтоб вы, паршивки, лопались от сытости и довольства. А вы сделаете
заявление для человечества. Расскажете, как здесь чудесно, какой Очисток
ласковый и как мы все подружились. Я все сниму на видеопленку и доставлю
кассету в Совет Объединенных Наций.
-- Зачем? -- Лиза пыталась добраться до сути. -- Мы, как я понимаю,
заложницы. Очисток, наверное, хочет, чтобы Глака казнили, его сделали
королем и со всеми картоморами отправили на Запеку. Если так, то какая
разница, плевать мы на него будем или целоваться с ним?
-- Если люди и волшебники узнают, что с вами плохо обращались, --
снисходительно пояснял Бимбом, -- они могут не справиться с гневом. Решат
наказать Очистка Грандиозного. Подстроят в последний миг какую-нибудь
гнусность. Конечно, наш великий хозяин шутя расстроит любые козни. Но зачем
доставлять ему лишние хлопоты? Лучше я доставлю их вам, козявки. Поняли? Так
что отказываться бесполезно.
-- Ну, допустим! -- Лиза не хотела оставлять для себя нерешенных
вопросов. -- Но ведь он колдун, как-никак. И тоже не без способностей. Сумел
нас выкрасть, тебя вон как здорово в Федю превратил, даже я купилась. Пусть
бы наколдовал ненастоящих девчонок, чтобы те наговорили все, что он хочет.
-- Пленка -- документ, -- Чарли решил быть терпеливым. -- Ее будут
изучать как угодно долго. Найдут малейшую фальшь, и все дело насмарку.
Видите, я с вами совершенно честен. Будьте же и вы послушны, козочки.
Осталось несколько дней -- не станете упрямиться, -- проживете их в другой
обстановке, со вкусом. Ах, какой здесь бассейнЇ -- негодяй зажмурился.
-- В нем тебя и утопят, -- обнадежила Алена.
-- Катись отсюда, чучело-выдрючело! -- поддержала Лиза.
-- Так вы отказываетесь?! -- Симпомпончик был изумлен невероятно.
Пустяковое дело перерастало в проблему.
-- Категорически! -- Лиза отвернулась, давая понять, что разговор
окончен.
-- Что ж! -- слащавое лицо Чарли исказила злобная гримаса. -- Придется
побеспокоить хозяина. Вы пожалеете, что родились на свет, малявки!
Дверь хлопнула, и ключ заскрежетал в замке.
Алена отвернулась от телекамеры, беззвучно сглатывая слезы.
Чарльз Бэдмен Бимбом боялся Очистка до звона в животе. Докладывать о
неудаче представлялось немыслимым. Пленка нужна была к вечеру следующего дня
-- колдун хотел сделать заявление миру. Раскинув мозгами, Сияющий Чарли
решил переждать ночь и устроить еще один заход. С утра. Жесткими методами. А
пока следовало хорошенько подготовить девчонок. Время сюсюканий кончилось.
Расследование в кабинете Глака медленно, но верно заходило в тупик.
Истекали вторые сутки непрерывной работы. Были опрошены почти все картоморы,
имевшие когда-либо дело с Очистком -- от появления колдуна на свет до
последних дней его неуклонного возвышения. Тайные привычки, любимые
выражения, мельчайшие факты биографии, детские болезни вылезали и корчились
на ярчайшем свету перед глазами короля картоморов и Великого Мага
Фантазильи.Все без пользыЇ
-- ЇКак же ты его сотворил, милок, коли говоришь, что все свойства
знать никак невозможно? -- задал Федя очередной вопрос Дранику, главе
коллектива изобретателей магического эликсира.
Лощеный картомор холодно пожал плечами.
-- Сложно объяснять неспециалисту. Есть двести одиннадцать томов
подробнейших записей. Теоретическая база, исходные расчеты, цепь
лабораторных опытов, ошибки, пробыЇ Если угодно, можете ознакомиться.
-- Надо ж, какой скользкий?! -- удивился домовой. -- Нешто мне у вас
тут до новой луны сидеть? Ты нормальным языком объясняй, как он действует,
чего можно, значит, а чего нельзя.
-- В рамках осуществляемого мной общего руководстваЇ -- начал Драник.
Глак подался вперед. В глазах его вспыхнул интерес.
-- Общее руководство? -- зловеще произнес он. -- Чины, награды?..
Сейчас тебя будут пытать, слышишь, мыльный пузырь?! Эй, палача сюда!
-- Пощадите, государь! -- спесь картомора улетучилась. Он бросился на
пол, обнимая ноги короля. -- Сознаюсь, я обманул Моркофила, украл его
разработки. Дряхлый, умирающий старец, зачем ему слава и почести. Не знаю,
жив ли он ещеЇ
-- Увести, -- приказал Глак, не поворачивая головы. -- И пусть мастера
тайных дел займутся имЇ
Старец Моркофил оказался жив. Причем не только жив, но даже излишне
словоохотлив. Доставленный в кабинет на носилках, он впервые за многие
месяцы выговаривался досыта. Федя и Глак слушали терпеливо. Один час,
второйЇ
-- Вот оно!! -- заорал домовой внезапно. -- Так, говоришь, государю
послушен и все делал в границах законов картоморских и указов?
-- Истинно так! -- подтвердил благообразный Моркофил. -- С одиннадцати
до семи положено спать и не чинить противоправных действий. Шум, крики,
будоражение отдыхающего народа настрого воспрещены. Какое уж тут колдовство.
-- То есть, -- переспросил король, не веря ушам, -- с одиннадцати до
семи Очисток беспомощен?
-- Как младенец, -- заверил Моркофил. -- Государево время -- все
согласно указу. И то, хотелось бы поведать, вот у меня за стенкой семья
живетЇ
-- Следует наградить щедро, Ваше Величество! -- Федя вскочил, не
дослушивая. -- Отправляюсь немедля в СОН! Держите связь, ежели что новое
будет. А мне прикажите книгу. Любую, потолще.
-- Мы редко пользуемся записями, -- Глак повел головой, соображая. --
Может, что осталось от прежних хозяев? Там шкафы, за панелями.
Не прошло и минуты, как Великий Маг пулей вылетел в окно, оседлав
толстенный "Справочник партийного работника".
-- ЇУж такая семья неуемная за стенкой живетЇ
Обхватив руками голову, король застыл над столом, не слыша неугомонного
Моркофила.
Картоморов Очисток разместил отдельно. В четырех камерах. Так было
проще видеться с агентом. Хотя необходимость свидания появилась только
сейчас.
Время "Г". Проклятое время "Г"! Каждые сутки на восемь часов колдун
будто оказывался под ножом гильотины. Он ненавидел даже эту безобидную
четвертую букву алфавита. Очисток ловил себя на постоянном бормотанье: гнев,
горе, гадость, гром, гроза, гонения, гибельЇ Нет! Прочь дурацкие мысли! Его
ум, воля и могущество победят все. А там, на другой планете, он как следует
прижмет изобретателей. Эликсир будет доработан, и время "Г" исчезнет без
следа. Полное могущество станет ему наградой. И полная, безграничная, вечная
власть!
Перелетев во время погони все той же ничтожной пылинкой с "феррари" на
"мерседес", Очисток прочно прилепился к машине врагов. После остановки
"мерседеса" он без труда растянул податливое время, словно резиновую ленту.
Повредить колесо троллейбуса, создать такой же, неотличимый от вражеского,
обернуть домовым подручного и вложить ему в уста единственно правильные в
той обстановке слова -- все это заняло лишь крохотную долю мгновения.
Очисток намеренно ставил перед волшебниками простые ловушки, готовя в
конце решающий, неотразимый удар. И все получилось великолепно.
Впрочем, у него в запасе было еще около тридцати вариантов.
Сейчас их тайное убежище охранялось Чарли, под началом которого
находилось еще два десятка отъявленных головорезов. Улизнуть, выдать они не
могли -- Очисток позаботился об этом. С тех пор, как удалось похищение,
зловредное время "Г" наступало дважды. Оба раза колдун хоронился в укрытии,
тайно от Сияющего Чарли. Бандит не смел беспокоить его без крайней нужды.
Пока неприятностей не случалось, но сколько еще ночей впередиЇ Конечно,
Очисток мог наделить Симпомпончика частицей магической силы. На тот случай,
если -- невероятным образом -- место, где они прячутся, будет открыто. Но
зная жестокую, коварную и подлую натуру Чарли, Очисток ни на грош не доверял
ему.
Спокойно, нарочито позевывая, колдун вошел в камеру своего шпиона.
-- Часы бегут, надежду хороня! -- агент преданно кинулся ему навстречу.
-- Где звуки голосов, где шум полезный? Зачем, несправедливо обвиня, меня
закрыли на засов железный? Ужели я теперь не ко двору?
-- Вас четверых я вместе соберу, -- пообещал Очисток. -- Проклятье! Как
заразительны эти твои гнусные рифмы!..
-- Старания мои внести раздор, -- существо каялось, -- попытки вешать
на уши лапшу плодов не дали. Получился вздор. Смиренно извиненья приношуЇ
-- Пора бы принести что-нибудь другое, -- осклабился злодей. -- Завтра
утром всех картоморов переведут в общую камеру. Твоя задача -- пропаганда и
агитация. Истинная. ОЧИСТИТЕЛЬНАЯ. Пускай троица обормотов привыкает
постепенно к мыслям: Очисток Грандиозный -- вот истинный светоч силы и духа!