Страница:
– Ты всегда так добр ко мне, мой милый Бо. – Лидия отвернулась от окна, зная, что лорд Монтгомери сейчас выйдет из своего экипажа. Стоять возле окна и смотреть, как он станет делать это, у нее просто не было сил.
Этот спланированный визит… То, что это когда-либо произойдет, Лидия и представить себе не могла. Такое могло привидеться ей разве что в страшном сне. Сейчас лорд Монтгомери казался ей загадочным незнакомцем, но ведь когда-то давно она знала его. И знала слишком хорошо… Молодой, очень серьезный человек – таким он был пять лет назад. Теперь же он знаменитый сыщик. Лидия видела, какое волнение охватило утром всех слуг, работающих в доме. Каждый старался наилучшим образом выполнить свои обязанности, чтобы все в доме блестело и сверкало. На лицах слуг сияло радостное предвкушение, словно перед праздником. Разумеется, все слышали про легендарного лорда Загадку. И все мечтали увидеть его собственными глазами.
Лидия ужасно нервничала. Он причинил ей страшную боль. Если бы только они знали… Если бы хоть кто-нибудь знал, что это за человек… что именно он совершил. Но она никогда не сможет рассказать то, что ей про него известно. Иначе на ее репутацию падет тень. К тому же ей следует думать о Бо, который очень любит ее, правда, не в том смысле, в каком ей хотелось бы.
Лидия услышала, как внизу, в холле, зашумели слуги, и поднялась возня. Она присела рядом с мужем и окинула его ласковым взглядом. Даже сейчас, когда его щеки впали, а лицо избороздили морщины, он был удивительно красив. Лидия положила ладонь на его руку и тихонько сжала ее.
– Знаешь, Бо, если бы не ты, мне незачем было бы жить, – мягко сказала она.
– Ты не должна благодарить меня, дорогая.
– Но я и в самом деле очень тебе благодарна. – Лидии важно было дать ему это понять. Она никогда не была влюблена в графа Боумонта и даже не пыталась притвориться, будто это так. И хотя временами ей очень хотелось, чтобы ее чувства к нему были совсем иными, Лидия давно поняла, что сердцу не прикажешь.
– Лидия. – Голос графа Боумонта звучал так, словно он обращался к непонятливому ребенку. – Неужели ты до сих пор не поняла, что и меня уже давно не было бы в живых, если бы не ты?
Искорка удовлетворения вспыхнула в душе Лидии. Да, Бо прав. Она старалась, как могла скрасить жизнь графа! Жить ему осталось немного, и Лидия делала все возможное, чтобы последние годы, проведенные графом на этой земле, были скрашены ее нежной заботой и участием. Лорд Боумонт умирал от сифилиса. Когда они с Лидией встретились, он был уже болен. Дружеское общение – это все, что было возможно между ними, поскольку любой физический контакт мог поставить под угрозу жизнь Лидии. За последние месяцы состояние здоровья Бо резко ухудшилось, ему, судя по всему, оставалось жить совсем недолго. И именно по этой причине так важно было найти Софи как можно скорее.
– Сэр Тодд уже дал указание моему адвокату подготовить бумаги, чтобы сделать Софи моей наследницей, – сказал лорд Боумонт. – Но ты, разумеется, не потеряешь своих прав как моя вдова. Ты станешь самой богатой вдовушкой во всей стране. Думаю, тебя не должно разочаровать то, сколько я оставлю тебе по завещанию.
– Ну конечно же, меня все устроит. – Лидия быстро наклонилась и поцеловала мужа в щеку. – Я так рада, что тебе стало известно о дочери. Обещаю, что буду заботиться о ней.
– Я это знаю.
В дверь постучали, и сразу же в комнату вошел дворецкий.
– Приехали сэр Тодд и лорд Хью Монтгомери.
Лидия повернулась к мужу, нервно покусывая губу, и спросила:
– Ты уверен, что не хочешь присутствовать при нашем с ним разговоре?
Бо улыбнулся, понимая причину ее неуверенности, и сказал:
– Мы уже все с тобой обсудили, моя дорогая. Ты отлично справишься. Я ничуть в этом не сомневаюсь. А теперь иди, я даю тебе свое благословение.
И леди Лидия Боумонт, собравшись с силами и гордо вскинув голову, отправилась на встречу со своим прошлым.
Но сначала Лидия зашла в свою гостиную, где – она знала это – ее ждала Клара. Лидия была рада, что леди Лич появилась раньше своего мужа. Присутствие Клары, несомненно, поддержит ее и не позволит потерять сознание, оказавшись лицом к лицу с Хью Монтгомери.
Клара, ничего не знающая об отношениях между Лидией и виконтом Монтгомери, сказала:
– Думаю, ты довольна, что этим делом займется такой удивительный человек. – И, рука в руке, две дамы покинули гостиную Лидии и проследовали через большой холл к центральной лестнице. – Знаешь, ведь ему удалось разгадать тайну убийцы-самурая.
– Да, я знаю это.
– Тодди говорит, что детективы из Скотленд-Ярда не сумели справиться с этим делом.
– Да уж куда им, – хмуро произнесла Лидия.
– Убийца оставлял тела своих жертв возле Лаймхауса, – добавила Клара. – Двое мужчин – его жертвы – были весьма респектабельными джентльменами. Убийца вспорол им животы, но не просто, а в форме перевернутой буквы «Г». Именно таким образом поступали японские самураи, когда совершали харакири.
Лидия невольно вздрогнула, но ничего не сказала.
– Монтгомери сумел выяснить, что оружие, которым совершались убийства, никакое не японское. Это был очень редкий китайский клинок. Монтгомери вычислил лавку, где продавались подобные кинжалы, и выяснил, что клинок был продан некоему баронету из Лидса. Тот оказался явно сумасшедшим. Ты только подумай, детективы из Скотленд-Ярда даже не смогли разобраться, каким оружием совершались эти ужасные убийства, японским или китайским! Они собирались было арестовать самого торговца оружием. Неизвестно, сколько бы еще добропорядочных граждан пострадало от руки этого ненормального, если бы не потрясающая наблюдательность лорда Монтгомери.
– Да, мне известны подробности этого дела, Клара. – Лидия замедлила шаг, не решаясь спуститься с лестницы. Она сделала вид, будто разглаживает складочку на рукаве платья, которое, конечно, было совершенно безупречным. Но чего не сделаешь, чтобы оттянуть неизбежное?
– Откуда ты все это знаешь? Ты ведь никогда не оставляешь своего мужа ради того, чтобы появиться в свете. Когда кто-то узнаёт, что ты моя подруга, меня тут же засыпают вопросами о загадочной затворнице графине Боумонт.
– Я читаю газеты.
– Ах да, конечно. Знаешь, мне не терпится поскорее увидеть лорда Загадку! Они с Тоддом с некоторых пор стали друзьями. Правда, он, как и ты, ведет весьма скрытный образ жизни. По его собственным словам, Монтгомери очень озабочен восстановлением справедливости в этом мире.
– Как интересно! – Лидия не смогла сдержать ироничного смешка. – Давай-ка поскорее покончим с этим.
Клара с удивлением посмотрела на подругу, однако решила, что сейчас не время задавать вопросы, и проследовала за ней вниз по лестнице.
Глава 3
Этот спланированный визит… То, что это когда-либо произойдет, Лидия и представить себе не могла. Такое могло привидеться ей разве что в страшном сне. Сейчас лорд Монтгомери казался ей загадочным незнакомцем, но ведь когда-то давно она знала его. И знала слишком хорошо… Молодой, очень серьезный человек – таким он был пять лет назад. Теперь же он знаменитый сыщик. Лидия видела, какое волнение охватило утром всех слуг, работающих в доме. Каждый старался наилучшим образом выполнить свои обязанности, чтобы все в доме блестело и сверкало. На лицах слуг сияло радостное предвкушение, словно перед праздником. Разумеется, все слышали про легендарного лорда Загадку. И все мечтали увидеть его собственными глазами.
Лидия ужасно нервничала. Он причинил ей страшную боль. Если бы только они знали… Если бы хоть кто-нибудь знал, что это за человек… что именно он совершил. Но она никогда не сможет рассказать то, что ей про него известно. Иначе на ее репутацию падет тень. К тому же ей следует думать о Бо, который очень любит ее, правда, не в том смысле, в каком ей хотелось бы.
Лидия услышала, как внизу, в холле, зашумели слуги, и поднялась возня. Она присела рядом с мужем и окинула его ласковым взглядом. Даже сейчас, когда его щеки впали, а лицо избороздили морщины, он был удивительно красив. Лидия положила ладонь на его руку и тихонько сжала ее.
– Знаешь, Бо, если бы не ты, мне незачем было бы жить, – мягко сказала она.
– Ты не должна благодарить меня, дорогая.
– Но я и в самом деле очень тебе благодарна. – Лидии важно было дать ему это понять. Она никогда не была влюблена в графа Боумонта и даже не пыталась притвориться, будто это так. И хотя временами ей очень хотелось, чтобы ее чувства к нему были совсем иными, Лидия давно поняла, что сердцу не прикажешь.
– Лидия. – Голос графа Боумонта звучал так, словно он обращался к непонятливому ребенку. – Неужели ты до сих пор не поняла, что и меня уже давно не было бы в живых, если бы не ты?
Искорка удовлетворения вспыхнула в душе Лидии. Да, Бо прав. Она старалась, как могла скрасить жизнь графа! Жить ему осталось немного, и Лидия делала все возможное, чтобы последние годы, проведенные графом на этой земле, были скрашены ее нежной заботой и участием. Лорд Боумонт умирал от сифилиса. Когда они с Лидией встретились, он был уже болен. Дружеское общение – это все, что было возможно между ними, поскольку любой физический контакт мог поставить под угрозу жизнь Лидии. За последние месяцы состояние здоровья Бо резко ухудшилось, ему, судя по всему, оставалось жить совсем недолго. И именно по этой причине так важно было найти Софи как можно скорее.
– Сэр Тодд уже дал указание моему адвокату подготовить бумаги, чтобы сделать Софи моей наследницей, – сказал лорд Боумонт. – Но ты, разумеется, не потеряешь своих прав как моя вдова. Ты станешь самой богатой вдовушкой во всей стране. Думаю, тебя не должно разочаровать то, сколько я оставлю тебе по завещанию.
– Ну конечно же, меня все устроит. – Лидия быстро наклонилась и поцеловала мужа в щеку. – Я так рада, что тебе стало известно о дочери. Обещаю, что буду заботиться о ней.
– Я это знаю.
В дверь постучали, и сразу же в комнату вошел дворецкий.
– Приехали сэр Тодд и лорд Хью Монтгомери.
Лидия повернулась к мужу, нервно покусывая губу, и спросила:
– Ты уверен, что не хочешь присутствовать при нашем с ним разговоре?
Бо улыбнулся, понимая причину ее неуверенности, и сказал:
– Мы уже все с тобой обсудили, моя дорогая. Ты отлично справишься. Я ничуть в этом не сомневаюсь. А теперь иди, я даю тебе свое благословение.
И леди Лидия Боумонт, собравшись с силами и гордо вскинув голову, отправилась на встречу со своим прошлым.
Но сначала Лидия зашла в свою гостиную, где – она знала это – ее ждала Клара. Лидия была рада, что леди Лич появилась раньше своего мужа. Присутствие Клары, несомненно, поддержит ее и не позволит потерять сознание, оказавшись лицом к лицу с Хью Монтгомери.
Клара, ничего не знающая об отношениях между Лидией и виконтом Монтгомери, сказала:
– Думаю, ты довольна, что этим делом займется такой удивительный человек. – И, рука в руке, две дамы покинули гостиную Лидии и проследовали через большой холл к центральной лестнице. – Знаешь, ведь ему удалось разгадать тайну убийцы-самурая.
– Да, я знаю это.
– Тодди говорит, что детективы из Скотленд-Ярда не сумели справиться с этим делом.
– Да уж куда им, – хмуро произнесла Лидия.
– Убийца оставлял тела своих жертв возле Лаймхауса, – добавила Клара. – Двое мужчин – его жертвы – были весьма респектабельными джентльменами. Убийца вспорол им животы, но не просто, а в форме перевернутой буквы «Г». Именно таким образом поступали японские самураи, когда совершали харакири.
Лидия невольно вздрогнула, но ничего не сказала.
– Монтгомери сумел выяснить, что оружие, которым совершались убийства, никакое не японское. Это был очень редкий китайский клинок. Монтгомери вычислил лавку, где продавались подобные кинжалы, и выяснил, что клинок был продан некоему баронету из Лидса. Тот оказался явно сумасшедшим. Ты только подумай, детективы из Скотленд-Ярда даже не смогли разобраться, каким оружием совершались эти ужасные убийства, японским или китайским! Они собирались было арестовать самого торговца оружием. Неизвестно, сколько бы еще добропорядочных граждан пострадало от руки этого ненормального, если бы не потрясающая наблюдательность лорда Монтгомери.
– Да, мне известны подробности этого дела, Клара. – Лидия замедлила шаг, не решаясь спуститься с лестницы. Она сделала вид, будто разглаживает складочку на рукаве платья, которое, конечно, было совершенно безупречным. Но чего не сделаешь, чтобы оттянуть неизбежное?
– Откуда ты все это знаешь? Ты ведь никогда не оставляешь своего мужа ради того, чтобы появиться в свете. Когда кто-то узнаёт, что ты моя подруга, меня тут же засыпают вопросами о загадочной затворнице графине Боумонт.
– Я читаю газеты.
– Ах да, конечно. Знаешь, мне не терпится поскорее увидеть лорда Загадку! Они с Тоддом с некоторых пор стали друзьями. Правда, он, как и ты, ведет весьма скрытный образ жизни. По его собственным словам, Монтгомери очень озабочен восстановлением справедливости в этом мире.
– Как интересно! – Лидия не смогла сдержать ироничного смешка. – Давай-ка поскорее покончим с этим.
Клара с удивлением посмотрела на подругу, однако решила, что сейчас не время задавать вопросы, и проследовала за ней вниз по лестнице.
Глава 3
Первое, на что обратил внимание Хью, был женский голос. Ее голос!
Он стоял возле камина и любовался чудесными часами. Их мерное тиканье настроило его на меланхолический лад. Часы были богато украшены бронзовой ковкой и вставками из слоновой кости. Циферблат располагался над рядом дверок, которые служили фоном для крошечной скульптуры музыканта, сидевшего за фортепиано. Хью как раз заметил маленькую щербинку на часах, когда вдруг в холле раздался ее голос. Это было похоже на оживший сон.
Хью прикрыл глаза, полагая, что он просто еще не сбросил опиумного дурмана или, возможно, принял слишком много обезболивающей настойки опия сегодня утром. Он потер затылок, отказываясь обернуться и поискать ее глазами. Как же часто за последние пять лет он прочесывал взглядом толпу, когда ему казалось, что он слышит ее красивый глубокий голос! Или бросался вслед за обладательницей густых роскошных темных кудрей, полагая, что это она, и неизменно испытывая жестокое разочарование! Ах, эти ее прекрасные длинные темные волосы, как же он любил их…
– А вот и они, – сказал Тодд, поднимаясь с дивана, стоявшего напротив входа. Двери распахнулись, пропуская в комнату двух женщин. – Очень рад видеть вас, леди Боумонт. Клара, дорогая, как хорошо, что и ты здесь, – улыбнулся Тодд.
Хью продолжал рассматривать часы, не соизволив повернуться к вошедшим. И вдруг он снова услышал такой знакомый голос:
– Я тоже рада встрече, сэр Тодд.
Хью похолодел. Да, это был ее голос! Он повернул голову, чтобы взглянуть на женщину, и у него перехватило дыхание. Медленно повернувшись, он впился в нее взглядом. Боже правый, это действительно была она!
– Ты же умерла, – отказываясь верить в то, что видит ее, ошарашенно произнес Хью.
Лидия едва не расхохоталась. Как это похоже на него. Коль скоро за последние пять лет он ни разу не испытал потребности увидеть ее, то просто решил для себя, что она умерла!
– Если бы это было так легко, лорд Монтгомери. К сожалению, жизнь не всегда бывает только черной или белой, как это, должно быть, принято считать в вашем мире, мире преступников и сыщиков. А я, к вашему сведению, вполне еще жива.
Тодд с изумлением переводил взгляд с одного на другую.
– Так вы знаете друг друга?
– Весьма поверхностно, – поспешно ответила Лидия. – Да и было это давно. В те времена я еще не была графиней Боумонт. Как приятно снова видеть вас, лорд Монтгомери.
Она протянула ему руку, с вызовом глядя на него. Отважится ли Хью прикоснуться к ней? Лидия искренне надеялась, что он не осмелится сделать это. Ведь даже и сейчас она по-прежнему чувствовала напряжение между ними. Хью медлил. Он, судя по выражению его лица, все еще не мог прийти в себя.
– Неужели это и в самом деле вы? – Хью все еще не верил, что видит ее.
Лидия пожала плечами, опустила руку и обратилась к Кларе с насмешливой улыбкой:
– Как по-вашему, леди Лич, похожа я на привидение?
– Да нет, вы самая настоящая живая женщина, из плоти и крови. – Клара улыбнулась Лидии.
На мгновение Лидия испытала укол вины, заметив боль во взгляде Хью. К лицу его внезапно прилила кровь – так часто бывало, когда эмоции переполняли его. Она помнила эту его особенность еще с тех давних времен, когда они были знакомы. Разочарование. Именно оно светилось сейчас в его глазах. Он ненавидел ошибаться и признаваться себе в своих упущениях. А что могло быть обиднее для него, чем знать, что женщина, которую он любил когда-то и чью жизнь погубил, убежала от него, исчезла? Она не нашла ничего лучшего, чем выбрать для того, чтобы скрыться от него, общество, к которому принадлежал он сам и к которому она по рождению не имела никакого отношения – ведь она была всего лишь бедной гувернанткой. И это больше, чем что-либо другое, терзало его. Юная невинная гувернантка, на которой отец запретил ему жениться, стала теперь графиней Боумонт и скоро будет весьма и весьма обеспеченной вдовой, которая сама сможет распоряжаться собственной жизнью.
– Сожалею, если вам не удалось отыскать меня, – произнесла Лидия с дерзким вызовом, что оценить, правда, мог здесь только один человек.
Медленная ироничная улыбка тронула губы Хью.
– Жизнь не перестает удивлять меня и преподносить сюрпризы, леди Боумонт. – Он неторопливо двинулся к ней, лаская взглядом, а затем, протянув руку, дотронулся до ее ладони, которую она прятала в складках пышной юбки.
Лидии оставалось лишь терпеливо выносить его прикосновение, стараясь не устроить сцену. Когда Хью прижался губами к тыльной стороне ее ладони, Лидию словно ударило током.
– Если жизнь слишком часто обманывала вас, – сказала она довольно спокойным тоном, – то не стоит ли обратить свой взгляд на смерть?
Хью выпрямился и устремил на нее долгий пристальный взгляд:
– Нет. Боюсь, пока это не для меня. Но возможно, со временем так оно и будет.
– Вы считаете себя бессмертным? Мне странно это слышать.
– О нет, я вполне обычный человек. – Он смотрел на нее, казалось, целую вечность. Но потом рассмеялся и сказал: – Увы, я такой же, как и все, леди Боумонт. И не важно, что про меня пишут в газетах. Мне удается раскрыть отнюдь не все дела, за которые я берусь.
Лидия вздернула подбородок и сказала:
– Тогда почему вы уверены, что вам удается найти дочь моего мужа?
– Мне удавалось разгадывать многие загадки, и я намерен не ударить в грязь лицом и на этот раз. У меня есть свой особый интерес в том, чтобы вызволять из беды детей. И я использую все свое умение, чтобы помочь вам, леди Боумонт.
Лидия вздохнула. Она должна приложить все свои силы, чтобы найти дочь Бо, и не важно, какого эмоционального напряжения это будет ей стоить. Возможно, им с Монтгомери придется объединить свои усилия.
– Я надеюсь, у вас это получится, – сказала она. – В противном случае я ни за что бы не согласилась встречаться с вами.
Лидия отвернулась. Сердце ее бешено колотилось. Она чувствовала себя сейчас так, словно попала под колеса мчащегося с бешеной скоростью экипажа. Стоило ли с такими мучениями обретать спокойствие, чтобы в один момент его лишиться? Лидия подошла к креслу, как можно дальше от Хью, и оперлась на высокую спинку.
– Не хотите ли подкрепиться? – спросила она тоном радушной хозяйки.
– Нет, благодарю, – ответил Хью.
Она украдкой бросила на него взгляд. Хью снова иронично ухмылялся. И Лидия вдруг почувствовала, что сумеет справиться с собой. Едва ли она сможет забыть, что он отверг ее из-за различия в их социальном положении. И пусть он уже не тот эмоциональный юноша, каким она его помнила, он определенно не изменил своего отношения к этому вопросу и сейчас.
Тодд наблюдал за ними со все усиливающимся любопытством.
– Ну что ж, – заговорил он наконец, – коль скоро вы хорошо знаете друг друга, предлагаю отбросить формальности и обсудить детали предстоящего дела.
– Превосходная мысль, – поддержала его Клара и встала рядом с Лидией.
Тодд изложил все, что ему было известно. Хью внимательно выслушал, а затем задал ряд интересовавших его вопросов: в какое именно время произошло похищение? Были ли на месте преступления свидетели? Опрашивал ли кто-нибудь их? Какого рода отношения связывали Софи и ее мать? Когда он спросил про отношения девочки с ее отцом, Лидия сочла необходимым вступить в разговор:
– Мой муж узнал, что у него есть дочь, только когда явилась ее мать и сообщила о том, что девочка пропала.
Хью принялся ходить по комнате из конца в конец. В какой-то момент он остановился перед Лидией и пристально посмотрел на нее:
– Его не смутило это известие?
– Нет, он был рад узнать, что у него есть дочь. Бо всегда был человеком, лишенным предрассудков. Он относится к женщинам с немалым уважением, и, я полагаю, дочь у него или сын – для него не так уж и важно, равно как и то, рожден ли был ребенок в законном браке или это дитя любви. Бо хотел бы встретиться с вами, но он серьезно болен. Я провожу вас к нему, если вы пожелаете, но вам не стоит слишком задерживаться у него.
Хью нанес короткий визит графу Боумонту, а затем отбыл. Прошло немало времени, прежде чем Лидия отправилась в комнаты мужа, чтобы пожелать ему доброй ночи. Когда она наклонилась, чтобы поцеловать его, он отыскал ее руку и мягко удержал Лидию рядом с собой. Она часто, сидя на краю его постели, рассказывала о событиях, которыми был наполнен ее день. Однако сейчас сердце ее подскочило от волнения к самому горлу, так что Лидия даже не была уверена, что вообще сможет говорить.
– Тебе было очень тяжело, милая? – спросил граф, не выпуская ее руки.
Она сделала глубокий вдох и постаралась отогнать подступающие слезы.
– Очень, – дрожащим голосом призналась она.
Муж не мог видеть выражение ее лица, но повернул голову так, словно бы попытался посмотреть на нее.
– Ты по-прежнему чувствуешь…
Лидия кивнула, хоть и знала, что он не может заметить движение ее головы. Да, она по-прежнему любила Хью. Да, она вспомнила его прикосновения и жаркие ласки, стоило ей увидеть этого мужчину.
– Мне будет очень трудно работать вместе с ним.
– Но ты вовсе не обязана. Наймем сыщиков ему в подмогу. Можно даже обратиться в Скотленд-Ярд.
– Никто не сможет провести расследование столь тщательно, как знаменитый лорд Загадка.
– Ты такая храбрая женщина, моя дорогая!
– Вовсе нет. Просто я очень решительно настроена. Мои чувства теперь не в счет. У меня был шанс, воспользоваться которым я не сумела. Теперь мы должны сделать все, чтобы Софи смогла воспользоваться своим шансом на лучшую жизнь. И надежда только на Монтгомери, Бо. Я в этом уверена. Мне известно, как он работает. Если кто-то и способен найти Софи, то только он.
Боумонт кивнул, однако сомнения не оставляли его.
– Хорошо, моя дорогая. Но если вдруг в какой-то момент ты изменишь свое мнение, только скажи. Я не хочу, чтобы тебя кто-нибудь обидел, тебе и так слишком многое пришлось испытать.
Лидия усмехнулась:
– Не думаю, что так уж легко выбить почву у меня из-под ног.
– Мне кажется, ты ошибаешься, – мягко возразил Бо. – В любом случае время покажет.
Лидия снова поцеловала мужа. Пока она шла к себе, его слова не выходили у нее из головы. Оказавшись в своей гостиной, Лидия, повинуясь минутной прихоти, подошла к письменному столу, открыла небольшой ящичек, запертый на ключ, и извлекла предмет, который не доставала вот уже почти пять лет. Свой дневник. Ощущения ее, когда она открыла его, были такими же, как сегодня утром, когда она распахнула двери гостиной, в которой находился Хью. Вздохнув и собравшись с силами, Лидия принялась читать.
3 апреля 1875 года
Сегодня я встретила самого удивительного человека. Хотя слово «встретила» едва ли можно в данном случае счесть подходящим.
Это лорд Хью Монтгомери, старший брат моей подопечной Кэтрин. Ему, кажется, столько же лет, сколько и мне, – двадцать четыре. В первый месяц моего пребывания здесь, в Уиндхейвене, я его не видела и даже начала сомневаться, что такой человек вообще существует.
Его портрет висел в галерее. На нем он выглядел как французский аристократ при дворе короля Людовика XIV. Только теперь я понимаю, что это просто так постарался художник, вероятно, очень модный, выписанный в поместье отцом лорда Монтгомери, графом Боксли. Прекрасно могу себе представить высокомерного седовласого графа Боксли. Ему наверняка хотелось, чтобы его сын был в точности таким, как его изобразил портретист. Однако Хью Монтгомери был человеком уникальным, абсолютно ни на кого не похожим.
Я встретила его в дубовой роще, вблизи границы владений их семьи. Высокие деревья росли на вершине холма у самого обрыва, наверное, поэтому холм этот назывался Девилс-Пик. В тот день я была свободна от своих ежедневных обязанностей, поскольку моя ученица – Кэтрин – уехала со своим отцом в Лондон. Я и не догадывалась, что забралась в такую даль, пока не увидела, что стою на самом краю обрыва. Передо мной раскинулось изумрудно-зеленое море. Когда я поняла, на какой высоте нахожусь, мне едва не стало дурно.
– Осторожно! – вдруг раздался сзади чей-то громкий голос.
От неожиданного окрика я вздрогнула и с трудом удержалась на ногах. Сердце мое ушло в пятки. Я чуть повернулась и прикрыла рукой глаза от слепящего весеннего солнца. И тут я увидела его. На мужчине, который стоял передо мной, были длинный твидовый сюртук, доходящий почти до колен, и коричневые сапоги. Шейный платок его был повязан свободно, а густые темные волосы он не удосужился прикрыть шляпой. Я, казалось, разглядела все подробности его внешности. И конечно же, не могла не заметить его мощного квадратного подбородка и благородного носа патриция. Ну, в общем, он был необычайно красив, как все эти герои-повесы, про которых я читала в романах.
Он производил впечатление человека сильного и необычайно умного. Правда, эти наблюдения я сделала чуть позже. Тогда же я была настолько потрясена его появлением, что только и могла молча смотреть на него.
– Отойдите от края скалы, – резко приказал он мне.
В его голосе звучало явное раздражение – ведь я нарушила его уединение и, должно быть, прервала размышления. Черные брови его сошлись на переносице. Длинные густые волосы в беспорядке падали на высокий лоб.
– Я сказал, чтобы вы ушли с того места, где стоите!
По какой-то причине, которой теперь вспомнить не могу, я буквально вросла в землю на том самом месте, где стояла. Помню только, что дул сильный, порывистый ветер. Я отвернулась от мужчины и невольно качнулась назад – к нему, но потом, чтобы удержать равновесие, мне пришлось сделать шаг вперед – к пропасти.
– Ради всего святого! – выкрикнул он и бросился ко мне. – Вы что, решили покончить жизнь самоубийством?
Какими бы иррациональными ни были мои чувства, но в тот момент я куда больше боялась его, чем ветра, который с каждым яростным порывом толкал меня все ближе к краю пропасти.
– Простите, – пробормотала я.
– Не смейте извиняться! – вспылил он и сделал еще один шаг по направлению ко мне.
В его ярких живых глазах полыхал гнев. Пусть он и был человеком молодым, однако в его поведении по отношению ко мне чувствовалось едва ли не отеческое желание опекать и защищать. Я уже больше не боялась его – скорее, я опасалась разочаровать его. И тогда – о Боже, зачем? – он потянулся, чтобы схватить меня, а я отступила в сторону, как и полагалось добропорядочной дочери викария.
И тут мои ноги заскользили. Я попыталась отпрыгнуть от края пропасти, но камни подо мной начали осыпаться. С легким шуршанием они скатывались по склону и уже с глухим стуком падали далеко внизу. Я запаниковала и, взглянув на мужчину, увидела, что он смертельно побледнел. На его лице отразился ужас, но он быстро взял себя в руки и крикнул мне:
– Хватайтесь за меня!
Я протянула руку, и он мгновенно вцепился в мое запястье мертвой хваткой. И именно в этот момент кусок скалы подо мной обломился. Я рухнула на острые камни и закричала от нестерпимой боли. Мне казалось, что сейчас мы оба полетим в пропасть и разобьемся насмерть. Я услышала, как он выругался и плашмя упал на землю. Моей руки он не выпускал, и это удерживало меня от неминуемого падения в пропасть.
Я ощущала острую боль в плече и во всем теле – удар от падения оказался весьма чувствительным.
– Помогите! – закричала я, когда сумела выровнять дыхание.
– Постарайтесь успокоиться, – приказал он мне. – Найдите место, на которое сможете встать. Упритесь в него ногами и попробуйте подтянуться.
Я судорожно пыталась отыскать, на что бы можно было встать.
– Подо мной ничего нет! Ах нет, кажется, нашла! – Моя нога нащупала какую-то расщелину. Подо мной была пустота, а метрах в двадцати внизу я каким-то образом разглядела довольно плоское каменное плато. Я поняла, что если сейчас упаду, мне грозит неминуемая смерть. – Получилось! – крикнула я, как только сумела упереться нотами в расщелину.
– А теперь тянитесь вверх, – велел он.
Сам он начал отползать назад и тем самым тянуть меня, а я всячески помогала ему и подтягивалась что было сил. И вот наконец я была в безопасности. Он прижал меня к себе, а я вцепилась в него, точно испуганный котенок.
Объяснить то, что произошло потом, мне крайне трудно. Когда мы попытались встать и отойти от края скалы, земля снова стала осыпаться, но теперь уже под его ногами. Лорд Монтгомери оттолкнул меня, а сам исчез за выступом скалы. На лице его заиграла усмешка, иронично выражавшая согласие с неизбежным, своего рода смирение.
– Нет! – закричала я и протянула к нему руки. Но было уже поздно. Он скрылся из виду.
Из того, что произошло потом, я упомяну лишь о самом важном. Лорд Монтгомери приземлился как раз на то небольшое плато, которое я заметила внизу, когда висела на краю пропасти. Это обстоятельство и уберегло его, пусть и не самым гуманным образом, от дальнейшего падения вниз. Но он сильно разбил голову, из раны его хлестала кровь. Я понимала, что времени бежать к дому и звать на помощь нет. И потому предпочла отправиться вниз, к нему. Преодолевая страх высоты, я нашла путь, каким можно было спуститься к нему, держась за выступающие корни деревьев, которые росли одному Богу известно каким образом прямо в камнях.
Едва добравшись до него, я опустилась рядом и прижала его голову к своим коленям.
– Ах, милорд, простите меня!
Он пошевелился и, схватив мою руку, сильно ее сжал. «Не беспокойся!» – словно бы хотел тем самым сказать он. Я тут же поклялась себе, что ни за что не дам ему умереть.
Оторвав от своей нижней юбки полоску ткани, я обмотала ее вокруг его головы. Теперь можно было отправляться за помощью. В какой-то момент я ощутила в душе ликование. Я героически спасла человека, который, впрочем, и сам проявил себя как истинный герой.
6 апреля 1875 года
Лорд Монтгомери постепенно поправлялся после своего ужасного падения. Доктор сказал, что у него сотрясение, но никаких других серьезных травм нет. Виконт явно был уже расположен принимать посетителей и, вероятно, именно по этой причине послал за мной. Я была счастлива – ведь я так об этом мечтала.
Он стоял возле камина и любовался чудесными часами. Их мерное тиканье настроило его на меланхолический лад. Часы были богато украшены бронзовой ковкой и вставками из слоновой кости. Циферблат располагался над рядом дверок, которые служили фоном для крошечной скульптуры музыканта, сидевшего за фортепиано. Хью как раз заметил маленькую щербинку на часах, когда вдруг в холле раздался ее голос. Это было похоже на оживший сон.
Хью прикрыл глаза, полагая, что он просто еще не сбросил опиумного дурмана или, возможно, принял слишком много обезболивающей настойки опия сегодня утром. Он потер затылок, отказываясь обернуться и поискать ее глазами. Как же часто за последние пять лет он прочесывал взглядом толпу, когда ему казалось, что он слышит ее красивый глубокий голос! Или бросался вслед за обладательницей густых роскошных темных кудрей, полагая, что это она, и неизменно испытывая жестокое разочарование! Ах, эти ее прекрасные длинные темные волосы, как же он любил их…
– А вот и они, – сказал Тодд, поднимаясь с дивана, стоявшего напротив входа. Двери распахнулись, пропуская в комнату двух женщин. – Очень рад видеть вас, леди Боумонт. Клара, дорогая, как хорошо, что и ты здесь, – улыбнулся Тодд.
Хью продолжал рассматривать часы, не соизволив повернуться к вошедшим. И вдруг он снова услышал такой знакомый голос:
– Я тоже рада встрече, сэр Тодд.
Хью похолодел. Да, это был ее голос! Он повернул голову, чтобы взглянуть на женщину, и у него перехватило дыхание. Медленно повернувшись, он впился в нее взглядом. Боже правый, это действительно была она!
– Ты же умерла, – отказываясь верить в то, что видит ее, ошарашенно произнес Хью.
Лидия едва не расхохоталась. Как это похоже на него. Коль скоро за последние пять лет он ни разу не испытал потребности увидеть ее, то просто решил для себя, что она умерла!
– Если бы это было так легко, лорд Монтгомери. К сожалению, жизнь не всегда бывает только черной или белой, как это, должно быть, принято считать в вашем мире, мире преступников и сыщиков. А я, к вашему сведению, вполне еще жива.
Тодд с изумлением переводил взгляд с одного на другую.
– Так вы знаете друг друга?
– Весьма поверхностно, – поспешно ответила Лидия. – Да и было это давно. В те времена я еще не была графиней Боумонт. Как приятно снова видеть вас, лорд Монтгомери.
Она протянула ему руку, с вызовом глядя на него. Отважится ли Хью прикоснуться к ней? Лидия искренне надеялась, что он не осмелится сделать это. Ведь даже и сейчас она по-прежнему чувствовала напряжение между ними. Хью медлил. Он, судя по выражению его лица, все еще не мог прийти в себя.
– Неужели это и в самом деле вы? – Хью все еще не верил, что видит ее.
Лидия пожала плечами, опустила руку и обратилась к Кларе с насмешливой улыбкой:
– Как по-вашему, леди Лич, похожа я на привидение?
– Да нет, вы самая настоящая живая женщина, из плоти и крови. – Клара улыбнулась Лидии.
На мгновение Лидия испытала укол вины, заметив боль во взгляде Хью. К лицу его внезапно прилила кровь – так часто бывало, когда эмоции переполняли его. Она помнила эту его особенность еще с тех давних времен, когда они были знакомы. Разочарование. Именно оно светилось сейчас в его глазах. Он ненавидел ошибаться и признаваться себе в своих упущениях. А что могло быть обиднее для него, чем знать, что женщина, которую он любил когда-то и чью жизнь погубил, убежала от него, исчезла? Она не нашла ничего лучшего, чем выбрать для того, чтобы скрыться от него, общество, к которому принадлежал он сам и к которому она по рождению не имела никакого отношения – ведь она была всего лишь бедной гувернанткой. И это больше, чем что-либо другое, терзало его. Юная невинная гувернантка, на которой отец запретил ему жениться, стала теперь графиней Боумонт и скоро будет весьма и весьма обеспеченной вдовой, которая сама сможет распоряжаться собственной жизнью.
– Сожалею, если вам не удалось отыскать меня, – произнесла Лидия с дерзким вызовом, что оценить, правда, мог здесь только один человек.
Медленная ироничная улыбка тронула губы Хью.
– Жизнь не перестает удивлять меня и преподносить сюрпризы, леди Боумонт. – Он неторопливо двинулся к ней, лаская взглядом, а затем, протянув руку, дотронулся до ее ладони, которую она прятала в складках пышной юбки.
Лидии оставалось лишь терпеливо выносить его прикосновение, стараясь не устроить сцену. Когда Хью прижался губами к тыльной стороне ее ладони, Лидию словно ударило током.
– Если жизнь слишком часто обманывала вас, – сказала она довольно спокойным тоном, – то не стоит ли обратить свой взгляд на смерть?
Хью выпрямился и устремил на нее долгий пристальный взгляд:
– Нет. Боюсь, пока это не для меня. Но возможно, со временем так оно и будет.
– Вы считаете себя бессмертным? Мне странно это слышать.
– О нет, я вполне обычный человек. – Он смотрел на нее, казалось, целую вечность. Но потом рассмеялся и сказал: – Увы, я такой же, как и все, леди Боумонт. И не важно, что про меня пишут в газетах. Мне удается раскрыть отнюдь не все дела, за которые я берусь.
Лидия вздернула подбородок и сказала:
– Тогда почему вы уверены, что вам удается найти дочь моего мужа?
– Мне удавалось разгадывать многие загадки, и я намерен не ударить в грязь лицом и на этот раз. У меня есть свой особый интерес в том, чтобы вызволять из беды детей. И я использую все свое умение, чтобы помочь вам, леди Боумонт.
Лидия вздохнула. Она должна приложить все свои силы, чтобы найти дочь Бо, и не важно, какого эмоционального напряжения это будет ей стоить. Возможно, им с Монтгомери придется объединить свои усилия.
– Я надеюсь, у вас это получится, – сказала она. – В противном случае я ни за что бы не согласилась встречаться с вами.
Лидия отвернулась. Сердце ее бешено колотилось. Она чувствовала себя сейчас так, словно попала под колеса мчащегося с бешеной скоростью экипажа. Стоило ли с такими мучениями обретать спокойствие, чтобы в один момент его лишиться? Лидия подошла к креслу, как можно дальше от Хью, и оперлась на высокую спинку.
– Не хотите ли подкрепиться? – спросила она тоном радушной хозяйки.
– Нет, благодарю, – ответил Хью.
Она украдкой бросила на него взгляд. Хью снова иронично ухмылялся. И Лидия вдруг почувствовала, что сумеет справиться с собой. Едва ли она сможет забыть, что он отверг ее из-за различия в их социальном положении. И пусть он уже не тот эмоциональный юноша, каким она его помнила, он определенно не изменил своего отношения к этому вопросу и сейчас.
Тодд наблюдал за ними со все усиливающимся любопытством.
– Ну что ж, – заговорил он наконец, – коль скоро вы хорошо знаете друг друга, предлагаю отбросить формальности и обсудить детали предстоящего дела.
– Превосходная мысль, – поддержала его Клара и встала рядом с Лидией.
Тодд изложил все, что ему было известно. Хью внимательно выслушал, а затем задал ряд интересовавших его вопросов: в какое именно время произошло похищение? Были ли на месте преступления свидетели? Опрашивал ли кто-нибудь их? Какого рода отношения связывали Софи и ее мать? Когда он спросил про отношения девочки с ее отцом, Лидия сочла необходимым вступить в разговор:
– Мой муж узнал, что у него есть дочь, только когда явилась ее мать и сообщила о том, что девочка пропала.
Хью принялся ходить по комнате из конца в конец. В какой-то момент он остановился перед Лидией и пристально посмотрел на нее:
– Его не смутило это известие?
– Нет, он был рад узнать, что у него есть дочь. Бо всегда был человеком, лишенным предрассудков. Он относится к женщинам с немалым уважением, и, я полагаю, дочь у него или сын – для него не так уж и важно, равно как и то, рожден ли был ребенок в законном браке или это дитя любви. Бо хотел бы встретиться с вами, но он серьезно болен. Я провожу вас к нему, если вы пожелаете, но вам не стоит слишком задерживаться у него.
Хью нанес короткий визит графу Боумонту, а затем отбыл. Прошло немало времени, прежде чем Лидия отправилась в комнаты мужа, чтобы пожелать ему доброй ночи. Когда она наклонилась, чтобы поцеловать его, он отыскал ее руку и мягко удержал Лидию рядом с собой. Она часто, сидя на краю его постели, рассказывала о событиях, которыми был наполнен ее день. Однако сейчас сердце ее подскочило от волнения к самому горлу, так что Лидия даже не была уверена, что вообще сможет говорить.
– Тебе было очень тяжело, милая? – спросил граф, не выпуская ее руки.
Она сделала глубокий вдох и постаралась отогнать подступающие слезы.
– Очень, – дрожащим голосом призналась она.
Муж не мог видеть выражение ее лица, но повернул голову так, словно бы попытался посмотреть на нее.
– Ты по-прежнему чувствуешь…
Лидия кивнула, хоть и знала, что он не может заметить движение ее головы. Да, она по-прежнему любила Хью. Да, она вспомнила его прикосновения и жаркие ласки, стоило ей увидеть этого мужчину.
– Мне будет очень трудно работать вместе с ним.
– Но ты вовсе не обязана. Наймем сыщиков ему в подмогу. Можно даже обратиться в Скотленд-Ярд.
– Никто не сможет провести расследование столь тщательно, как знаменитый лорд Загадка.
– Ты такая храбрая женщина, моя дорогая!
– Вовсе нет. Просто я очень решительно настроена. Мои чувства теперь не в счет. У меня был шанс, воспользоваться которым я не сумела. Теперь мы должны сделать все, чтобы Софи смогла воспользоваться своим шансом на лучшую жизнь. И надежда только на Монтгомери, Бо. Я в этом уверена. Мне известно, как он работает. Если кто-то и способен найти Софи, то только он.
Боумонт кивнул, однако сомнения не оставляли его.
– Хорошо, моя дорогая. Но если вдруг в какой-то момент ты изменишь свое мнение, только скажи. Я не хочу, чтобы тебя кто-нибудь обидел, тебе и так слишком многое пришлось испытать.
Лидия усмехнулась:
– Не думаю, что так уж легко выбить почву у меня из-под ног.
– Мне кажется, ты ошибаешься, – мягко возразил Бо. – В любом случае время покажет.
Лидия снова поцеловала мужа. Пока она шла к себе, его слова не выходили у нее из головы. Оказавшись в своей гостиной, Лидия, повинуясь минутной прихоти, подошла к письменному столу, открыла небольшой ящичек, запертый на ключ, и извлекла предмет, который не доставала вот уже почти пять лет. Свой дневник. Ощущения ее, когда она открыла его, были такими же, как сегодня утром, когда она распахнула двери гостиной, в которой находился Хью. Вздохнув и собравшись с силами, Лидия принялась читать.
3 апреля 1875 года
Сегодня я встретила самого удивительного человека. Хотя слово «встретила» едва ли можно в данном случае счесть подходящим.
Это лорд Хью Монтгомери, старший брат моей подопечной Кэтрин. Ему, кажется, столько же лет, сколько и мне, – двадцать четыре. В первый месяц моего пребывания здесь, в Уиндхейвене, я его не видела и даже начала сомневаться, что такой человек вообще существует.
Его портрет висел в галерее. На нем он выглядел как французский аристократ при дворе короля Людовика XIV. Только теперь я понимаю, что это просто так постарался художник, вероятно, очень модный, выписанный в поместье отцом лорда Монтгомери, графом Боксли. Прекрасно могу себе представить высокомерного седовласого графа Боксли. Ему наверняка хотелось, чтобы его сын был в точности таким, как его изобразил портретист. Однако Хью Монтгомери был человеком уникальным, абсолютно ни на кого не похожим.
Я встретила его в дубовой роще, вблизи границы владений их семьи. Высокие деревья росли на вершине холма у самого обрыва, наверное, поэтому холм этот назывался Девилс-Пик. В тот день я была свободна от своих ежедневных обязанностей, поскольку моя ученица – Кэтрин – уехала со своим отцом в Лондон. Я и не догадывалась, что забралась в такую даль, пока не увидела, что стою на самом краю обрыва. Передо мной раскинулось изумрудно-зеленое море. Когда я поняла, на какой высоте нахожусь, мне едва не стало дурно.
– Осторожно! – вдруг раздался сзади чей-то громкий голос.
От неожиданного окрика я вздрогнула и с трудом удержалась на ногах. Сердце мое ушло в пятки. Я чуть повернулась и прикрыла рукой глаза от слепящего весеннего солнца. И тут я увидела его. На мужчине, который стоял передо мной, были длинный твидовый сюртук, доходящий почти до колен, и коричневые сапоги. Шейный платок его был повязан свободно, а густые темные волосы он не удосужился прикрыть шляпой. Я, казалось, разглядела все подробности его внешности. И конечно же, не могла не заметить его мощного квадратного подбородка и благородного носа патриция. Ну, в общем, он был необычайно красив, как все эти герои-повесы, про которых я читала в романах.
Он производил впечатление человека сильного и необычайно умного. Правда, эти наблюдения я сделала чуть позже. Тогда же я была настолько потрясена его появлением, что только и могла молча смотреть на него.
– Отойдите от края скалы, – резко приказал он мне.
В его голосе звучало явное раздражение – ведь я нарушила его уединение и, должно быть, прервала размышления. Черные брови его сошлись на переносице. Длинные густые волосы в беспорядке падали на высокий лоб.
– Я сказал, чтобы вы ушли с того места, где стоите!
По какой-то причине, которой теперь вспомнить не могу, я буквально вросла в землю на том самом месте, где стояла. Помню только, что дул сильный, порывистый ветер. Я отвернулась от мужчины и невольно качнулась назад – к нему, но потом, чтобы удержать равновесие, мне пришлось сделать шаг вперед – к пропасти.
– Ради всего святого! – выкрикнул он и бросился ко мне. – Вы что, решили покончить жизнь самоубийством?
Какими бы иррациональными ни были мои чувства, но в тот момент я куда больше боялась его, чем ветра, который с каждым яростным порывом толкал меня все ближе к краю пропасти.
– Простите, – пробормотала я.
– Не смейте извиняться! – вспылил он и сделал еще один шаг по направлению ко мне.
В его ярких живых глазах полыхал гнев. Пусть он и был человеком молодым, однако в его поведении по отношению ко мне чувствовалось едва ли не отеческое желание опекать и защищать. Я уже больше не боялась его – скорее, я опасалась разочаровать его. И тогда – о Боже, зачем? – он потянулся, чтобы схватить меня, а я отступила в сторону, как и полагалось добропорядочной дочери викария.
И тут мои ноги заскользили. Я попыталась отпрыгнуть от края пропасти, но камни подо мной начали осыпаться. С легким шуршанием они скатывались по склону и уже с глухим стуком падали далеко внизу. Я запаниковала и, взглянув на мужчину, увидела, что он смертельно побледнел. На его лице отразился ужас, но он быстро взял себя в руки и крикнул мне:
– Хватайтесь за меня!
Я протянула руку, и он мгновенно вцепился в мое запястье мертвой хваткой. И именно в этот момент кусок скалы подо мной обломился. Я рухнула на острые камни и закричала от нестерпимой боли. Мне казалось, что сейчас мы оба полетим в пропасть и разобьемся насмерть. Я услышала, как он выругался и плашмя упал на землю. Моей руки он не выпускал, и это удерживало меня от неминуемого падения в пропасть.
Я ощущала острую боль в плече и во всем теле – удар от падения оказался весьма чувствительным.
– Помогите! – закричала я, когда сумела выровнять дыхание.
– Постарайтесь успокоиться, – приказал он мне. – Найдите место, на которое сможете встать. Упритесь в него ногами и попробуйте подтянуться.
Я судорожно пыталась отыскать, на что бы можно было встать.
– Подо мной ничего нет! Ах нет, кажется, нашла! – Моя нога нащупала какую-то расщелину. Подо мной была пустота, а метрах в двадцати внизу я каким-то образом разглядела довольно плоское каменное плато. Я поняла, что если сейчас упаду, мне грозит неминуемая смерть. – Получилось! – крикнула я, как только сумела упереться нотами в расщелину.
– А теперь тянитесь вверх, – велел он.
Сам он начал отползать назад и тем самым тянуть меня, а я всячески помогала ему и подтягивалась что было сил. И вот наконец я была в безопасности. Он прижал меня к себе, а я вцепилась в него, точно испуганный котенок.
Объяснить то, что произошло потом, мне крайне трудно. Когда мы попытались встать и отойти от края скалы, земля снова стала осыпаться, но теперь уже под его ногами. Лорд Монтгомери оттолкнул меня, а сам исчез за выступом скалы. На лице его заиграла усмешка, иронично выражавшая согласие с неизбежным, своего рода смирение.
– Нет! – закричала я и протянула к нему руки. Но было уже поздно. Он скрылся из виду.
Из того, что произошло потом, я упомяну лишь о самом важном. Лорд Монтгомери приземлился как раз на то небольшое плато, которое я заметила внизу, когда висела на краю пропасти. Это обстоятельство и уберегло его, пусть и не самым гуманным образом, от дальнейшего падения вниз. Но он сильно разбил голову, из раны его хлестала кровь. Я понимала, что времени бежать к дому и звать на помощь нет. И потому предпочла отправиться вниз, к нему. Преодолевая страх высоты, я нашла путь, каким можно было спуститься к нему, держась за выступающие корни деревьев, которые росли одному Богу известно каким образом прямо в камнях.
Едва добравшись до него, я опустилась рядом и прижала его голову к своим коленям.
– Ах, милорд, простите меня!
Он пошевелился и, схватив мою руку, сильно ее сжал. «Не беспокойся!» – словно бы хотел тем самым сказать он. Я тут же поклялась себе, что ни за что не дам ему умереть.
Оторвав от своей нижней юбки полоску ткани, я обмотала ее вокруг его головы. Теперь можно было отправляться за помощью. В какой-то момент я ощутила в душе ликование. Я героически спасла человека, который, впрочем, и сам проявил себя как истинный герой.
6 апреля 1875 года
Лорд Монтгомери постепенно поправлялся после своего ужасного падения. Доктор сказал, что у него сотрясение, но никаких других серьезных травм нет. Виконт явно был уже расположен принимать посетителей и, вероятно, именно по этой причине послал за мной. Я была счастлива – ведь я так об этом мечтала.