Беверли Джо. Жаворонок

   Завтра.
   Снова молчание.
   Лорд Колдфорт мог находиться либо в кабинете, либо в спальне. Днем его обычно можно было найти в кабинете. Он ложился в кровать, лишь когда ему нездоровилось.
   Лаура уже хотела уйти, но в этот момент услышала слабый голос:
   — Входите.
   Лорд Колдфорт сидел за столом, перед ним лежали письма, однако выглядел он хуже, чем обычно.
   — Вам нехорошо, сэр? — спросила Лаура. — Может быть, дать вам лекарство?
   — Ничего особенного. А что ты хотела? Зачем нарушила мой покой? Всем всегда что-нибудь нужно, — проворчал старик.
   Лаура успокоилась. Он позвал бы врача, появись в этом необходимость. Лаура изложила ему свою просьбу. Реакция лорда поразила Лауру.
   — В Мерримид? Почему бы нет? Прошло уже больше шести месяцев, как ты была у родных. Когда ты хочешь ехать?
   Тон его был необычно благожелательным, непривычным для нее.
   — Мне кажется, нет смысла откладывать. Сейчас хорошая сухая погода. Если получится, я хотела бы отправиться завтра.
   Лорд не возразил.
   — Конечно, моя дорогая. Можешь побыть там подольше. Скажем, месяц или около месяца, а?
   Это превосходило все ее ожидания. Она хотела из вежливости возразить, но передумала.
   — Большое спасибо, сэр, — сказала она, сделала реверанс и быстро вышла из комнаты.
   В холле Лаура остановилась. Не послать ли все же за доктором? Лорд Колдфорт был каким-то странным. Однако Лаура тут же подумала, что не следует вмешиваться туда, куда не просят, и поторопилась наверх, чтобы приготовиться к поездке.
   Зайдя к себе в комнату, Лаура не переставала думать о том, что заставило старого лорда предложить ей такую длительную поездку к родным.
   Может быть, у него пропал интерес к Гарри после того, как появился еще один потенциальный наследник? Но почему он должен предпочесть одного внука другому? Он всегда хорошо относился к Гарри.
   Или существование еще одного внука уменьшает интерес к старшему внуку, делая его не единственным? Такой поворот событий вполне устроил бы Лауру, но она понимала, что это неразумно. Маленькие дети весьма хрупкие создания, и чем старше ребенок, тем больше вероятность того, что он уцелеет. Тут Лаура вспомнила, что она еще не навестила жену Джека и надо это сделать до отъезда. Лаура уже собралась выйти, но тут подумала, что Джек может воспользоваться ее отсутствием и зайти в детскую. Боже, ее подозрительность сведет ее с ума. Ребенок не один, с ним преданная няня.
   Надев шляпу, перчатки и кожаные полуботинки, Лаура вышла из дома, предвкушая радость прогулки на свежем воздухе. Как странно ведет себя лорд Колдфорт. Эта мысль не давала Лауре покоя. Он выглядел больным, но почему-то не обращался за помощью к доктору. А может, он просто расстроен? Но чем? Когда она зашла к нему в кабинет, он пересматривал почту. Быть может, получил какое-то неприятное сообщение? Судя по выражению его лица, так оно и было.
   Лаура постояла несколько минут и пошла дальше. После смерти Гэла они получали массу писем. Кредиторы облепили их как мухи. Две женщины заявили, что понесли от Гэла. Лаура не поверила, хотя не сомневалась в том, что у мужа были связи на стороне.
   Вряд ли через одиннадцать месяцев после его смерти мог появиться еще один ребенок. Кроме того, появление еще одного незаконнорожденного не могло расстроить старого лорда, он относился к этому весьма снисходительно.
   Какой-нибудь скандал, связанный с Джеком? Вряд ли это возможно. И пусть даже он опасен как дядюшка.
   И все же что-то произошло.
   Может быть, финансовый крах, оставивший их нищими? Но насколько Лауре известно, финансами в семье распоряжались весьма осторожно. Лорд Колдфорт был вполне удовлетворен тем наследством, которое неожиданно получил. Почему лорд предложил ей на некоторое время уехать вместе с Гарри из дома? Точнее, удовлетворил ее просьбу об отъезде. Лаура дошла до деревни, так и не придя ни к какому выводу. Надо спросить об этом у Эммы. Она наверняка в курсе дела. Пока Лаура не узнает правду, ни за что не уедет.

Глава 4

   Поднимаясь по лестнице в спальню Эммы, Лаура думала о том, что Джеку с его многочисленным семейством тесно жить в этом доме. Дом был небольшой. И когда его строили, меньше всего заботились об удобствах. На это не было денег. Эмма Гардейн сияла от радости. Наконец-то родился мальчик. Лаура полюбовалась спящим младенцем и за чашкой чая слушала рассказ о том, как прошли роды.
   Лаура подумала, что и тут была несправедлива по отношению к Джеку. Эмма сказала, что роды были легкими, и она попросила Джека уйти из дома.
   — Он бы все время беспокоился, выяснял, все ли в порядке, а вы по опыту знаете, как это раздражает.
   Гэл никогда не проявлял особого беспокойства о Лауре, однако она что-то пробормотала и согласно кивнула.
   Появилась акушерка, осведомилась о самочувствии матери и новорожденного и осталась поговорить с дамами. Миссис Финч, жена кузнеца, помогала при родах и Лауре.
   Лауре казалось, что Эмма чем-то озабочена.
   Или это тоже плод ее воображения?
   Скорее можно представить Джека в роли детоубийцы, но представить себе Эмму в роли его соучастницы немыслимо. Ее доброта и следование моральным принципам подчас ставили Лауру в тупик, и, возможно, именно из-за этого они не стали близкими друзьями. Лауре часто приходилось прикусить язык, чтобы не сказать нечто обидное для верующей Эммы. Эмму, в свою очередь, шокировало то, что говорила Лаура, и она говорила ей об этом без обиняков.
   Эмма никогда не злословила, не сплетничала.
   Когда миссис Финч ушла, Лаура сообщила невестке новость, внимательно следя за ее реакцией:
   —Лорд Колдфорт сказал, что мы с Гарри можем провести у моих родных целый месяц.
   Эмма искренне удивилась.
   — Рада за вас, Лаура. Мне тоже хочется повидать своих родных, но Дургам слишком далеко отсюда, дорога будет стоить немалых денег. Джек прав, полагая, что маленьким детям трудно переносить дорогу. К тому же у Джека обязанности перед прихожанами.
   — Вы должны уговорить его взять помощника, — посоветовала Лаура.
   — Это дополнительный расход. А у Джека их и без того слишком много, — сказала Эмма.
   Главным образом его лошади и собаки, подумала Лаура, но промолчала. Джек ничем не отличается от других. Вряд ли он станет экономить на собственных удовольствиях, чтобы предоставить жене возможность повидаться с ее родными.
   — Как ни странно, лорд разрешил мне увезти Гарри на целый месяц.
   — Возможно, Колдфорт стал более терпимым, — предположила Эмма, — в столь юном возрасте мальчик мало чему может научиться здесь.
   Лаура была уверена, что тут какая-то другая причина.
   — Джеку очень хотелось бы заменить Гарри отца. Он очень огорчен, что вы не соглашаетесь.
   У Лауры пересохло во рту, и она глотнула немного чая.
   — Гарри еще очень маленький.
   — Вы сказали бы то же самое, будь жив Гэл?
   — Это совсем другое дело.
   — Мне кажется, — осторожно заметила Эмма, — вы не доверяете Джеку. И напрасно. Он вполне мог бы заменить Гарри отца.
   — Я в этом не сомневаюсь, — сказала Лаура. Ничего другого ей не оставалось. — Не обращайте внимания на его слова. Он говорит не то, что думает.
   Лаура удивленно посмотрела на Эмму:
   — Что вы имеете в виду?
   Эмма покраснела. Она была очень хорошенькой, с мягкими светлыми волосами. Глядя на нее, просто не верилось, что ей уже тридцать и что она мать четверых детей.
   — Он так взволнован рождением сына. Вы знаете, как мужчины относятся к этому. Джек как-то сказал, что если что-нибудь случится с Гарри, маленький Гэл может стать лордом Колдфортом. Но это ничего не значит.
   Лаура натянуто улыбнулась:
   — Конечно, не значит. Я, к примеру, могу сказать, что в случае смерти лорда Колдфорта Гарри станет несовершеннолетним виконтом.
   Эмма улыбнулась:
   — Да, верно. Но вовсе не значит, что вы желаете его смерти.
   — Разумеется, нет. Я от всей души желаю лорду долгих лет жизни. Но он плохо себя чувствует. Мне показалось, лорд получил письмо, которое его расстроило.
   Джек ничего не говорил о неприятностях с финансами или имением?
   Эмма явно была рада сменить тему.
   — Нет. Только обычные проблемы с депрессией в экономике и с ужасной погодой. Урожай в этом году плохой, и у многих будут серьезные трудности. Мы хотим объявить сбор пожертвований для нуждающихся. Вы сможете принять участие?
   — Безусловно, — с готовностью ответила Лаура. Вряд ли Эмма сказала ей неправду. Она никогда не лгала.
   — Вы не думаете, что поместье обременено долгами? — осторожно спросила Лаура.
   — Не думаю. Джек знал бы об этом. И наверняка сказал бы мне. Но если отцу нездоровится, надо послать за доктором Трампером?
   Лаура встала.
   — Лорд обычно сам приглашает доктора, — сказала она. — Посмотрю, как он себя чувствует, когда вернусь домой.
   Она поцеловала невестку в щеку. Спустившись вниз, Лаура увидела только что вошедшего в дом Джека.
   — Я навестила Эмму и малыша. Мои поздравления, Джек. Чудесный крепкий ребенок. Настоящий Гардейн.
   — Да, надеюсь, он не будет ни хрупким, ни слабеньким.
   Лаура постаралась сохранить на лице улыбку.
   — Эмма тоже хорошо себя чувствует.
   — Она легко рожает, — небрежным тоном бросил он.
   — Но даже легкие роды — это непросто, уверяю тебя, Джек.
   Ей показалось, что он слегка покраснел.
   — Да, конечно. Отец сказал, вы собираетесь в Мерримид на пару недель.
   Она уловила что-то странное в его тоне и приготовилась к неприятностям. Неужели он захочет ей помешать?
   — Гарри должен знать и других своих родных.
   — Безусловно.
   Значит, Джек виделся с отцом в последние пару часов.
   — Послал ли лорд Колдфорт за доктором Трампером? — спросила Лаура.
   — Не знаю. — Джек нахмурился. — А что?
   — Мне показалось, лорду нездоровится. Джек еще сильнее нахмурился.
   — Мне тоже показалось, что он выглядит хуже, чем обычно. Сердце?
   — Не знаю, — поколебавшись, Лаура добавила: — Когда я к нему зашла, он как раз разбирал почту. Может быть, его расстроило какое-то письмо? Он вам ничего не говорил?
   Джек насторожился.
   — Нет. Там не могло быть ничего важного. Все-таки вызови доктора, Лаура.
   На языке у нее вертелось саркастическое «будет сделано, сэр», но она проглотила эти слова.
   — Мне пора домой. Еще многое надо сделать перед отъездом.
   — Надеюсь, ты сводишь Гарри на могилу отца, прежде чем уехать?
   Ей захотелось возразить, но Джек был прав. Они с сыном ходили на могилу каждое воскресенье и приносили свежие цветы. Им следовало сходить туда до того, как они уедут на несколько недель.
   — Мы выедем позже на двуколке, — сказала Лаура и, помолчав, спросила: — Оружие Гэла у тебя, Джек?
   Джек покраснел.
   — Да. Зачем ему ржаветь без дела.
   — Конечно. Но я подумала о том, что ты говорил про мужское воспитание. Если у Гарри будет маленький пистолет, незаряженный, это будет напоминание об отце и приучит его к оружию.
   — Неплохая мысль. Сейчас принесу.
   Он прошел к себе и вернулся с ящиком в руках. Лаура внимательно рассматривала оружие, проверяя, все ли на месте.
   — Печальные воспоминания, — произнесла она, и это была правда. Бедный Гэл, он так любил жизнь! Закрыв ящик, Лаура поблагодарила: — Спасибо, Джек.
   — Будь осторожна с пулями и порохом. Мальчишки начинают разбираться в оружии гораздо раньше, чем мы думаем.
   — Постараюсь.
   По дороге домой Лаура все время думала о последних словах, сказанных Джеком. Она была уверена, что его забота о мальчике была искренней. Слава Богу, она уезжает к родителям. Может быть, там она успокоится.
   Лаура стала готовиться к отъезду. Велела конюху заказать на завтра экипаж, помогала упаковывать вещи, разрешив Гарри собирать игрушки.
   — Нет, малыш, мы не можем брать с собой живые цветы для бабушки. Они завянут, пока мы доедем. Лучше выбери из моих драгоценностей то, что захочешь подарить бабушке. — Она открыла шкатулку, и какое-то время малыш был занят, рассматривая ее содержимое. Лаура в это время написала то, что хотела поручить домоправительнице. Гарри выбрал очень симпатичную розовую булавку. Матери наверняка понравится. Это был подарок от Шарлотты Болл в ее восемнадцатый день рождения, вспомнила Лаура. Вспомнила она также, что Стивен, брат Шарлотты, заметил, что роза розового цвета — это странный выбор. Она спросила, какой цветок подошел бы ей. И он ответил, что мак.
   — Полевой мак? — удивилась тогда Лаура.
   — Да, — ответил он, — вибрирующий на ветру, красивый и гораздо более крепкий, чем кажется на первый взгляд. Из него изготовляют сильный наркотик, который лишает мужчин разума.
   Она не поняла, комплимент это или оскорбление. А он в тот день подарил ей книгу стихов Уильяма Вордсворта.
   — Мама! — окликнул ее Гарри.
   — Да, дорогой. — Лаура наклонилась к ребенку. — Я вспоминала то время, когда получила эту брошку. Мы завернем ее в красивую бумагу и перевяжем ленточкой. Бабушка будет очень довольна.
   Лаура вспомнила, что Стивен относился к ней неодобрительно еще до того, как Гэл Гардейн приехал в их края и изменил всю ее судьбу.

Глава 5

   Гарри все время болтал о бабушке, дедушке, тетушках и дядюшках и маленьких кузинах. Казалось, он помнил их всех, несмотря на то, что прошло уже больше шести месяцев со времени их короткого визита к ее родным. Лауру не покидала мысль о том, что его детство было бы более радостным, живи он в Мерримиде. Но она была бессильна что-либо изменить.
   В разумном и справедливом мире мать должна иметь больше прав, но в этом мире лорд Колдфорт был опекуном Гарри. А после его смерти опекуном станет Джек.
   При мысли об этом Лаура замерла, не успев завязать ленточку, и еще раз от всей души пожелала лорду Колдфорту долгой жизни.
   За ленчем Лаура старалась есть как обычно, чтобы Гарри не заметил, как она взволнована. Потом они пошли в сад, и мальчик сам выбирал цветы.
   Предстоящее посещение могилы мужа навеяло печаль. Когда Лаура посадила малыша в двуколку, настроение у нее немного улучшилось. Человек сам кузнец своего счастья, подумала она. Целый месяц они с Гарри проведут у ее родных. Там она сможет вздохнуть спокойно.
   Лаура не брала с собой в поездку к родным няню. Семья была многочисленной, и все с удовольствием возились с ее малышом. Не брала она и горничную. В доме не было лишнего места.
   — Мы поедем вдвоем, только ты и я, — говорила Лаура, когда они подъезжали к деревне.
   — Только ты и я, — эхом отозвался ребенок.
   Гарри с любопытством смотрел на коров, лошадей и овец, встречавшихся по пути. Они остановились на ферме Фиггерсов и понаблюдали за утками. Когда подъехали к кладбищу и Лаура взяла его на руки, лицо у малыша сияло. Он был по-настоящему счастлив. Лаура крепко поцеловала его, прежде чем опустить на землю.
   Привязав лошадь, она взяла малыша за руку:
   — Пошли. Смотри, не урони цветы.
   Пройдя через калитку, они пошли по дорожке.
   — А теперь в церковь? — спросил Гарри, указывая на старинное здание.
   — Не сегодня, милый. Сейчас мы пойдем на папину могилу и положим цветы. Потому что в следующее воскресенье нас тут не будет. Мы будем уже в Мерримиде. Там и пойдем в церковь.
   Пока они шли к могиле, Лаура рассказывала Гарри об отце. Она делала это всякий раз, когда они приходили на кладбище. Рассказывала, разумеется, только хорошее.
   — Твой папа был сильный, высокого роста, широкоплечий. Ты тоже будешь таким, когда вырастешь. Вот мы и пришли. — Лаура остановилась у мраморного надгробия. Надпись гласила: «Здесь покоится старший сын Джона, лорда Гардейна, принадлежащего этому приходу, любимый брат преподобного Джека Гардейна, викария церкви Святого Эдвина. Любящая жена Лаура и единственный сын Гарри безутешно скорбят о нем».
   Внизу была фраза, на которой настоял Джек:
   «Расстался с жизнью, преодолевая препятствие».
   Лауре эти слова казались немного смешными, но она знала, что они продиктованы любовью. Гэл действительно был полон энергии, когда погиб. Сидя верхом на лошади, он прыгнул через забор.
   Гарри собрал увядшие цветы, которые они принесли в прошлое воскресенье, и пытался установить свежие. Лаура подошла, чтобы помочь ему.
   — Теперь надо принести воды. Пойдем, малыш, — позвала она его.
   Однако Гарри сел и занялся цветами, составляя букет. Лаура не стала ему мешать. Вода была недалеко, и она держала Гарри в поле зрения.
   Лаура тосковала в одиночестве. Слишком рано она овдовела, не успев насладиться супружеским счастьем и фешенебельной жизнью, о которой мечтала.
   Очарованная красивым энергичным мужчиной с высоким титулом, она надеялась, что ее семейная жизнь будет счастливой. Но вскоре после свадьбы Гэл снова стал заниматься охотой и спортом.
   Оказалось, что у них мало общего. Он гордился женой, красавицей Лаурой, но ему больше нравилось, когда ее называли леди Жаворонок. «Красавица Лаура» звучало слишком высокопарно.
   Однажды он ей сказал:
   — Какой странный этот Браммел. Не любит охоту, потому что после нее одежда становится грязной. Смешно, правда? А ты, мой жаворонок, счастливая, как птичка.
   Они лежали в постели, потные и удовлетворенные.
   Как хорошо, подумала Лаура, что нельзя прочесть мысли. Все выражали ей соболезнования, но никто и словом не обмолвился о том, что отныне ее ждет холодная постель. Это не принято. О том, чтобы завести любовника, не могло быть и речи. В этом случае у нее отобрали бы сына. И Джек наверняка воспользовался бы ситуацией, если ее подозрения небеспочвенны.
   Малыш все еще сидел у могилы, окруженный цветами. Подняв ведро, Лаура медленно пошла к нему, стараясь не залить юбку.
   Гарри в это время поднял что-то с земли и сунул себе в рот.
   — Гарри, не надо! — закричала Лаура и бросилась к сыну. В руке у него было что-то коричневое. — Гарри, не ешь всякую гадость! Выплюнь!
   Он продолжал упрямо жевать.
   — Открой рот! — потребовала Лаура.
   Мальчик открыл рот, и она увидела смесь чего-то белого и коричневого. Похоже на сладкую булочку с изюмом.
   Лаура вынула у него изо рта все, что возможно.
   — Набери в рот воду, только не глотай. Подержи и выплюнь. Неизвестно, что ты съел. Так и заболеть недолго.
   Постепенно Лаура успокоилась. Это был кусок булки, который кто-то обронил, уговаривала она себя.
   Став на колени, Лаура обняла малыша. Он был весь мокрый.
   — Мне жаль, если я тебя напугала, малыш, но я была сама не своя от страха.
   Глаза Гарри блестели от слез.
   — Прости меня, мама.
   Лаура поцеловала его в лоб.
   — Все хорошо, что хорошо кончается, мой маленький. А теперь давай положим цветы и поедем домой. Тебе надо переодеться.
   Лаура взяла мальчика на руки. Ей необходимо уехать из Колдфорта. Дома она успокоится, и ее перестанут мучить страхи. Посадив сына в двуколку, она пообещала ему лишний кусок пирога по возвращении домой.
   Близился вечер, стало свежо. Лаура сняла с мальчика мокрую курточку и надела на него пальто, которое захватила на всякий случай. Сама закуталась в шаль и, как принято в деревнях, завязала ее концы сзади.
   Гарри прислонился к ней, она обняла его одной рукой, и поэтому они не могли ехать быстро. Когда они уже почти подъехали к дому, ребенок заплакал.
   — Мама! — Его вырвало.
   Остановив лошадь, Лаура вытерла мальчику рот.
   — Это, наверное, от булочки. Одному Богу известно, как долго она там валялась.
   Схватив вожжи, Лаура погнала лошадей. Малыш плакал, держась за живот. Она в ужасе смотрела на него. Через несколько минут они были у конюшни.
   Взяв плачущего ребенка на руки, Лаура поторопилась в дом. В комнате у нее хранились лекарства.
   Лаура налила в стакан настойку ипекакуаны. Малыш не хотел ее пить, однако Лауре удалось заставить его. Малыша буквально вывернуло наизнанку, и он снова заплакал. Прижав его к себе, Лаура с облегчением заметила, что его стошнило кусочками злополучной булки.
   В комнате появились домоправительница и горничная.
   — Что случилось, мадам? — взволнованно спросила миссис Мурсайд.
   — Гарри нашел что-то на земле и съел. Пожалуйста, приготовьте для него лимонад. Добавьте в него мед и немного бренди.
   Мальчик залился слезами, пока мать несла его в детскую. Лауре пришлось повторить всю историю сначала, пока они с няней снимали с него мокрую одежду. Малыша вымыли, надели на него ночную рубашку и уложили в постель. Лаура не отходила от него.
   Миссис Мурсайд принесла лимонад, один из любимых напитков Гарри. Малыша уговорили выпить его, и вскоре он уже крепко спал.
   Лауре очень не хотелось уходить из комнаты, оставив Гарри на попечение няни, но ей необходимо было переодеться.
   Оказавшись у себя в комнате, Лаура прислонилась к стене, однако ноги подкашивались, и она сползла на пол.
   Кто-то хотел отравить ее сына. Это мог быть Джек Гардейн. Лаура доползла до стула и села.
   Булка, даже пролежи она на земле целый день, не могла бы причинить такой вред.
   Слава Богу, завтра они уедут. И все страхи останутся позади.
   В комнату вошла горничная, помогла Лауре раздеться, помыться и надеть свежее платье, после чего занялась ее прической.
   Тут появилась еще одна горничная. Она сказала, что лорд Колдфорт просит Лауру зайти к нему. Он хочет выяснить, что произошло с его внуком.
   Лорд сидел в кресле у окна, положив отекшие ноги на скамеечку. Вид у него был болезненный.
   — У Гарри все хорошо, сэр, — с порога заговорила Лаура. — Опасность миновала.
   — Но какая была опасность? — продолжал допытываться лорд. — Как вы могли позволить ему есть яд?
   — Яд?
   Хотелось бы знать, что лорд имеет в виду.
   — Я слышал, ему дали рвотное. Ведь неспроста? Лаура села, опасаясь, как бы снова не подкосились ноги.
   — Нет, сэр, конечно, нет. Возможно, не было такой необходимости, но я не хотела рисковать. Гарри подобрал что-то с земли и съел. Кажется, булочку.
   — Это был крысиный яд? — спросил лорд.
   Лаура вздрогнула. О крысином яде она слышала. И не раз. Им травили не только крыс, но и людей.
   — Зачем класть крысиный яд возле могилы? Кто-то уронил булку, Гарри поднял ее и сунул в рот. Я запаниковала и напугала ребенка.
   Прищурившись, лорд внимательно посмотрел на нее:
   — Думаю, ты действительно испугалась.
   — Я не могла рисковать, сэр, — повторила она.
   — Ты хорошая мать. Я думал, ты легкомысленная девчонка, когда Гэл на тебе женился. В свете тебя прозвали Жаворонком, да? — усмехнулся лорд. — Не за твое пение, а за твои проказы. Но на поверку оказалось, что ты и серьезная. Гэлу повезло.
   Ничего подобного Лаура от лорда не слышала.
   — Благодарю вас, сэр. Я скорблю о нем.
   — Для Гэла самым важным в жизни была охота.
   — Да, это так, — согласилась Лаура.
   — Полагаю, ты отложишь свой отъезд, — предположил лорд.
   — В этом нет необходимости, — сказала Лаура. — Если Гарри не станет хуже, мы отправимся завтра же.
   Она была готова к тому, что лорд станет возражать. Однако он кивнул:
   — Пожалуй, так будет лучше.
   Сделав реверанс, Лаура вышла из кабинета. Неужели лорд Колдфорт разделяет ее подозрения? Возможно, его расстроило не письмо, а то, что сказал ему Джек?
   Лаура остановилась в холле, обдумывая ситуацию. Она была почти уверена, что Джек не мог прийти в дом так рано. Все говорило о том, что лорд был один в кабинете, когда читал письма.
   — Лаура? Что-нибудь случилось?
   Лаура быстро обернулась, прижав руку к груди. Нет, ей не померещилось.
   — Стивен! Что ты здесь делаешь?

Глава 6

   Хорошо сложенный, элегантный блондин, сэр Стивен Болл действительно стоял перед ней в холле, но она никак не могла понять, как он сюда попал.
   — Что я тут делаю? — Он подошел к Лауре. — Я пришел поговорить с лордом Колдфортом о некоторых политических делах, но почувствовал, что в доме что-то произошло. Повар сжег соус? Или крысы съели запасы провианта?
   Стивен с присущим ему сарказмом намерен вести разговор с лордом Колдфортом.
   Неожиданно мозг Лауры заработал с лихорадочной быстротой. Утреннее беспокойство лорда связано с приездом Стивена? В письме могли быть сведения о каких-то политических потрясениях.
   — Лаура? — Вскинув брови, Стивен пристально смотрел на нее. Только сейчас Лаура сообразила, что Стивен зашел в холл.
   И она попыталась разобраться в том, что произошло. Он приехал, чтобы поговорить с лордом о политике, и его проводили в холл. Случившееся с Гарри взбудоражило всех слуг, и про Стивена просто забыли.
   — Стивен, прошу прощения, — рассмеялась Лаура. — Как ты мог заметить, все озабочены домашними проблемами и не уделили тебе должного внимания. Ты хотел встретиться с моим свекром? Сейчас пойду, скажу ему.
   Она уже повернулась, чтобы вернуться в кабинет, но Стивен схватил ее за руку.
   — Успокойся немного, — сказал он, отпустив ее руку. — Не хочу вмешиваться, но буду рад помочь. У меня это неплохо получается.
   Первым побуждением Лауры было обо всем рассказать Стивену, но она сдержалась. Когда-то они были откровенны друг с другом, но это было очень давно. С тех пор прошло шесть лет.
   — Благодарю, — вежливо ответила Лаура, — но все уже позади. Мой сын что-то нашел на земле и съел. Пришлось дать ему рвотное. Лорд Колдфорт, конечно, расстроился, ведь Гарри его наследник.
   — А что он съел?
   — Какую-то булочку, которую обронили в церковном дворе.
   Она старалась говорить небрежным тоном, но в голову ей пришла ужасная мысль. Возможно, в булку подсыпали яд.