Бейль Карен. Яркая звезда любви

   — Откуда ты знаешь? Ты и меня совсем не знаешь, Уэйд.
   — Я знаю тебя. Думаю, что знаю тебя не хуже, чем остальные, за исключением, может быть. Маленького Медведя.
   Сандрин опустила глаза.
   — Ты разве не знаешь, что со мной сделал Гроза Медведей? — Она удивилась, как холодно и отстранение звучал ее голос.
   — Мне не нужно знать, — сказал Уэйд, двигаясь ближе. — Что бы ни было с Грозой Медведей, это не изменит моих чувств к тебе. Ничто.
   — Почему ты всегда это делаешь?
   — Делаю что?
   — Сколько я тебя знаю, ты всегда говоришь добрые слова, когда мне очень плохо или когда я расстраиваюсь.
   — Такой уж я грубый и бессердечный человек, наверное.
   Сандрин не могла сдержать улыбки.
   — Почему ты хочешь жениться на мне? Уэйд поднял подбородок Сандрин так, чтобы их глаза встретились.
   — Потому что если мне повезет, то через двадцать лет ты будешь чувствовать ко мне то же, что и Красная Птица к Седому Волку.
   Сандрин наклонилась вперед, положив голову Уэйду на плечо. Она чувствовала на себе его руки, обнимающие ее.
   — Я никогда не любила Алена. Это было просто увлечение. — Она погладила его по лицу. — Я никогда не забывала о тебе. И всегда думала о твоей улыбке, о цвете твоих глаз… — Сандрин дотронулась до губ Уэйда. — Я никогда не забывала, что почувствовала тогда, когда ты поцеловал меня около озера.
   Она затаила дыхание, когда Уэйд снова поцеловал ее. Сандрин обвила руками его шею, прижимаясь к нему. Она чувствовала его руки, гладящие ее по спине, ей хотелось забыться в теплоте его объятий. Но она оттолкнула его, качая головой.
   — Прости.
   Сандрин отвернулась, уткнувшись подбородком в колени и обхватив их руками.
   — Ты не должен жениться на мне. Тебе нужна женщина, которая может отдать свою любовь полностью, Уэйд.
   — Я могу подождать, — сказал он, целуя ее в щеку. — Полежи со мной. — Сандрин испуганно взглянула на него. — Просто я хочу чувствовать тебя рядом, Сандрин. Ты знаешь, что я не обижу тебя.
   Сандрин прилегла на бок рядом с Уэйдом, отвернувшись от него. Она чувствовала его руку на своей талии, чувствовала тепло, исходящее от его по-мужски красивого тела. Она хотела его, но боялась. Боялась, что никогда не сможет доставить ему такого удовольствия, какое женщина дарит мужчине, боялась, что больше никогда не почувствует его прикосновений. Слезы жгли ее глаза, и Сандрин крепко зажмурилась, глотая их. Но несмотря на страх и мрачные предчувствия, лежа рядом с Уэйдом, она чувствовала спокойствие, какого никогда в жизни не испытывала. Теперь она была в безопасности и знала, что она желанна. Сандрин любила его — ей просто было нужно научиться показывать ему, как сильна ее любовь.

Глава 14

   Оставалась последняя миля до форта Ренара. На последнем повороте Сандрин и Уэйд улыбнулись друг другу, пришпоривая лошадей. Сандрин любила это чувство, когда теплый ветер овевает тебя, вздымая волосы; она чувствовала себя веселой, как маленькая девочка. Отец сидел на крыльце перед лавкой. Он повернулся, увидел ее, и его лицо осветилось радостью. Пока Сандрин слезала с лошади и бежала к нему, он позвал ее мать. Через мгновение они уже заключили друг друга в объятия, смеясь и плача.
   — Доченька, — тихо сказала Проливающая Слезы.
   — Мама, — всхлипнула Сандрин, не в силах сдержать слезы.
   — Мой Бог, — говорил Люк, качая головой. — С тех пор как Маленький Медведь сказал, что ты жива, мы ждали тебя. Я так рад, что ты здорова и невредима, Сандрин.
   — У меня все хорошо, отец. Проливающая Слезы оглядела Сандрин.
   — Ты такая же красивая, как всегда. Но выглядишь усталой. Ты голодна?
   — Немного, — ответила Сандрин. Она подняла глаза, когда услышала шаги Уэйда на крыльце.
   Проливающая Слезы подошла к Уэйду и взяла его за руку.
   — Как мне благодарить тебя за спасение моей дочери?
   — Ты не должна благодарить меня. Проливающая Слезы, — отозвался Уэйд.
   — Но я должен, — сказал Люк, пожимая руку Уэйда. — Маленький Медведь сказал мне откровенно, что я был не очень справедлив. Прости, Уэйд. Я никогда не смогу отблагодарить тебя за то, что ты привез мою дочь.
   — Все в порядке. Люк.
   Ренар снова посмотрел на дочь.
   — У тебя действительно все хорошо?
   — Да, отец. У меня все прекрасно. — Сандрин взглянула на Уэйда. Она просила его пока ничего не говорить родителям об их свадьбе, потому что хотела сама рассказать им все.
   — Приехал Ален… — сказал Люк.
   — Что? — глаза Сандрин расширились.
   — Ты что же думала, что он вернется в Париж без тебя?
   — Отец…
   Люк поднял руку.
   — Ты многое пережила, он это знает, и хочется подождать, пока ты будешь в состоянии путешествовать.
   — Где он? — спросила Сандрин.
   — В доме. Не сердись на него, Сандрин. Он так обезумел от горя, когда вернулся без тебя, что уехал на время в Сан-Франциско. Но теперь он вернулся.
   — Мне бы хотелось поговорить с ним наедине.
   Сандрин увидела беспокойство в глазах Уэйда, но ничего не сказала. Поцеловав мать в щеку, она вышла через заднюю дверь. Там она постояла у подножия лестницы, думая, что сказать. Потом глубоко вздохнула, поднялась по ступенькам и открыла дверь.
   Ален сидел за столом и читал книгу, рядом с ним стояла кружка. На нем была белая кружевная рубашка и темные брюки. Сандрин забыла, как привлекал ее когда-то его томный чувственный взгляд. Когда она вошла, Ален поднял глаза не в состоянии скрыть изумления. Медленно, грациозно он встал, кладя книгу на стол.
   — Сандрин, — назвал он ее, словно напоминая себе, кто она такая. Потом подошел и взял ее за руки. — Дорогая моя, мне не верится, что ты вернулась. — Он обнял ее.
   Сандрин отстранилась.
   — Почему ты здесь, Ален?
   — Глупый вопрос — ждал вестей о тебе.
   — Ты волновался обо мне? — спросила Сандрин, обходя вокруг него.
   — Конечно, волновался. Я боялся, что больше никогда тебя не увижу.
   — Ты так волновался обо мне, что поехал в Сан-Франциско, — отчеканивая слова, произнесла Сандрин. — Ну что ж, теперь я здесь. — Глаза ее были гневными. — Когда мы уезжаем в Париж?
   — В Париж? — повторил он.
   — Мы же едем в Париж вместе, не правда ли, Ален?
   — Если ты этого хочешь, — неуверенно ответил он.
   Его взгляд скользил по ее фигуре, и Сандрин знала, что он поражен ее изорванной юбкой, грязными башмаками и царапинами на руках, оставленными колючим кустарником, сквозь который приходилось продираться.
   Сандрин шагнула к Алену, глядя ему в глаза.
   — Ты все еще хочешь, чтобы мы остались наедине, не так ли, Ален? Разве ты не хочешь заняться со мною любовью?
   Ален отступил.
   — Мне кажется, что ты все еще в шоке, дорогая.
   — Я не в шоке. Мой разум очень ясен. Я не забыла, как ты пытался добиться меня в хижине моего двоюродного брата. Это из-за тебя меня похитили в тот день.
   — Из-за меня? Я тут ни при чем.
   — Ты назначил мне встречу в форте, помнишь, Ален? Ты хотел остаться со мной наедине. — Сандрин хрипло засмеялась. — А я оказалась такой глупой, что согласилась. И пыталась добраться туда сквозь буран.
   — Прости, Сандрин. Я не хотел, чтобы так получилось.
   — Да, конечно, ты не хотел. Но ты не ответил на мой вопрос, Ален. Ты все еще хочешь меня?
   — Ты очень привлекательная женщина.
   — Но ты-то по-прежнему меня хочешь? Хочешь увезти меня в Париж и жениться?
   Сандрин смотрела, как глаза Алена бегали по комнате и он теребил свой воротник. Она улыбнулась.
   — Я облегчу задачу, Ален, и отвечу вместо тебя. — Сандрин положила руки на бедра. — Я не хочу тебя, Ален. И не уверена, что вообще когда-нибудь хотела. Мне не нужен ни ты, ни твоя семья. Все вы напыщенные, заносчивые, самодовольные люди. И ты и твоя семья недостаточно хороши для меня и моей семьи.
   — Как ты можешь говорить так о моей семье? Они были добры к тебе, Сандрин.
   — Они были добры ко мне, потому что их это устраивало. И ты был добр, потому что хотел затащить меня в постель. Разве не так, Ален? — Она подошла к нему поближе, прищурившись, посмотрела ему в глаза. — Тебе не интересно, каково мне было с индейцем, который меня похитил? Ты не хочешь узнать, что он со мной делал? — Голос Сандрин стал злым и резким.
   В дверь раздался стук, и Сандрин увидела, как в нее заглянул Уэйд.
   — С тобой все в порядке?
   Сандрин улыбнулась, когда увидела открытое выражение любви на его лице. Подойдя к Уэйду, она взяла его за руку.
   — Мы просто разговаривали с Аленом.
   — Мне кажется, что Сандрин еще в шоке, — заикаясь, произнес Ален. — Она говорит бессмысленные вещи.
   — В словах Сандрин всегда есть смысл, — ответил Уэйд твердо.
   — Мне хочется, чтобы ты поскорее уехал, Ален. Я больше не хочу видеть тебя.
   — Что с тобой, Сандрин? Ты изменилась.
   — Я изменилась? — повторила Сандрин, отпуская руку Уэйда и подойдя к Алену. — Да, изменилась. Наверное, мне следовало быть сильнее и сопротивляться тому, кто меня похитил. Наверное, надо было найти способ борьбы с ним, но мне хотелось жить. Поэтому человек, переживший то, что пережила я, не может не измениться.
   — Прости, я не имел в виду…
   — Что не имел в виду? — бросила Сандрин. — Ты трус, Ален. Если бы ты хоть немного думал обо мне, даже не собираясь жениться, ты бы попытался меня отыскать. Но ты не пытался — ты боялся. Боялся, что с тобой могло что-нибудь случиться, и не мог перенести мысли о том, что могло случиться со мной.
   — Я не привык к здешнему холоду. Спроси у него, у своего приятеля.
   — Мне не нужно его спрашивать, я и так все поняла, посмотрев тебе в глаза.
   — Прости, Сандрин. Я не хотел причинить тебе боль.
   — Ты не причинил мне боли, Ален. Все это уже не имеет значения. Возвращайся домой. — Сандрин вернулась к Уэйду и снова взяла его за руку. — Кстати, Уэйд не просто мой друг — он мой муж.
   Сандрин подождала, пока на лице Алена не появилось выражение удивления. Потом вместе с Уэйдом они спустились по лестнице.
   — Я едва сдержался, он довел меня до бешенства, — сказал Уэйд.
   — Мне почти хотелось ударить его.
   — Могу это сделать вместо тебя.
   — Нет, теперь это не имеет значения. С этим все кончено. — Сандрин подняла глаза на Уэйда. — Как только ты вернешься из Орегона, я поеду с тобой в Санта-Фе. Так будет лучше для нас обоих.
   — Я не поеду в Орегон. Разве ты не заметила, что здесь уже нет фургонов?
   — Они уехали без тебя?
   — Нет, они нашли другого проводника.
   — Кого же? Он хотя бы опытен?
   — Может быть, он более опытен, чем я. Это Маленький Медведь.
   — Маленький Медведь повел обоз? — удивилась Сандрин. — Помнишь, сколько раз он говорил, что хотел бы убежать с тобой на фургоне в обозе?
   Уэйд кивнул.
   — А я столько раз говорил ему, что хотел бы остаться и стать одним из племени Черноногих.
   — С ним все будет хорошо? А если они наткнутся на белых? Те не могут что-нибудь с ним сделать?
   — Не думаю. Ведь там Эзра и остальные. Маленький Медведь так же хорошо говорит по-французски и по-английски, как и мы с тобой. А они — хорошие люди. Они заступятся за него.
   — Значит, мы проведем несколько дней здесь, а потом поедем в Санта-Фе?
   — Если ты этого хочешь.
   — Да, именно этого я и хочу. Хочу снова научиться быть сама собой, освободиться от этого страха, который все еще во мне.
   Уэйд обнял Сандрин.
   — На это потребуется время. Надо набраться терпения.
   — А как ты?
   — Я уже говорил тебе, что могу быть очень терпеливым. — Уэйд поцеловал ее. — Пока тебя нет рядом со мной.
   Сандрин замерла, когда услышала голос отца.
   — Чем это вы тут занимаетесь вдвоем? — спросил Люк, спускаясь по ступеням. — Где Ален?
   — Он в доме.
   — Что здесь происходит? Сандрин взяла Уэйда под руку.
   — Я вышла замуж за Уэйда. Мы муж и жена. Мы поженились в селении индейцев.
   — Что? — закричал Люк. — Этого не может быть! Ты должна была выйти за Алена.
   — Я никогда не выйду за Алена, отец. Никогда.
   — И ты никогда не выйдешь замуж за него, — гневно сказал Люк, глядя на Уэйда. — Это ненастоящий брак.
   — Перестань, отец, — сказала Сандрин. — Вы с матерью поженились в ее деревне, и для вас это стало настоящим браком.
   — Я твой отец, Сандрин, ты должна слушать меня!
   — Нет, это ты должен выслушать меня, — сказала Сандрин, беря отца за руку. Она взглянула на Уэйда. — Пойди и объясни все моей матери. — Дочь повела отца от лавки к воротам склада. Когда они вышли из здания, Сандрин заговорила:
   — Я теперь не та, что прежде, отец.
   — Это и я заметил, — с разочарованием сказал Люк.
   — Послушай меня, — сказала Сандрин, дотрагиваясь до его руки. — Тебя больше волнует мой брак с Аденом, чем я. Тебе все равно, что со мной произошло?
   — Ты знаешь, что мне не все равно, дорогая.
   — Я была больна, отец. Чуть не умерла. Человек, который похитил меня… он был очень жесток со мной. Я думала, что никогда не смогу избавиться от него. Но Уэйд и Маленький Медведь нашли меня. Они сделали так, чтобы Гроза Медведей никогда больше не смог меня обидеть.
   — Тебе не приходит в голову, что я люблю тебя? Что я был готов отдать жизнь, лишь бы ты вернулась? — В голосе Люка слышалась боль.
   — Я знаю, что ты бы отдал жизнь, отец. Но я говорю не о тебе.
   — Об Алене? — спросил Люк. — Ты говоришь об Алене?
   — Если бы он по-настоящему меня любил, он бы стал искать меня. И ты знаешь, что это правда.
   — Но Уэйд не может дать тебе той жизни, которую может дать Ален. Я хочу для тебя только самого хорошего, Сандрин.
   — Уэйд самый лучший для меня, отец. — Сандрин встала в тени дуба, под которым они детьми играли с Маленьким Медведем. Она посмотрела вверх, на ветви, и с улыбкой подумала о тех временах, когда они наперегонки добирались до верхушки. — Маленький Медведь ничего не рассказывал тебе об Алене?
   — Не рассказывал чего?
   — Маленький Медведь сказал мне, что Ален был с ними в первые дни поисков. Но потом испугался того, что мог найти.
   — Что ты хочешь этим сказать?
   — Маленький Медведь рассказал ему, что иногда делают индейцы со своими пленниками. Ален уехал, потому что боялся взглянуть мне в лицо. Он не хотел жениться на женщине, которая была обесчещена.
   — Но он остался здесь, ждал, когда ты вернешься.
   — Когда он собирался уехать?
   — Если бы в ближайшее время он не услышал о тебе новостей, то хотел поехать в Париж навестить свою мать. Он собирался вернуться так скоро, как только бы смог.
   — И ты веришь в это, отец? Ты достаточно долго находился рядом с Аленом, и разве ты не понял, что он отличается от нас? Мама была права — сперва я привлекала его тем, что была непохожа на других. Он мог бы удивлять мною своих друзей. Но, приехав сюда и увидев жестокую реальность нашей жизни, не думаю, что он мог бы принять ее. И знаю, что он никогда не смог бы принять того, что случилось со мной.
   Люк нервно ходил туда-сюда.
   — Я виноват во всем. Мне не следовало отпускать тебя в Париж.
   — Я сама захотела поехать.
   — Нет, ты не хотела. Тебе хотелось остаться здесь и ждать, когда вернется Уэйд. Ты любила его уже тогда, правда?
   — Думаю, да.
   — Прости меня, Сандрин. Почему я был так ослеплен Аленом?
   — Ты думал, что он мог бы обеспечить мне хорошую жизнь, и ты был прав. — Сандрин нагнулась и подобрала ветку. — Мне казалось, что я тоже хочу такой жизни, пока не вернулась сюда. Здесь я поняла, что я — часть этой страны. Я люблю народ моей матери, и мне нравится моя жизнь. И я сама не знала, как люблю Уэйда, пока он не рискнул своей жизнью ради меня. Я могу быть счастливой и здесь.
   — Ты всегда была слишком мудра для своего возраста, — сказал Люк, привлекая к себе дочь. — Это, должно быть, от твоей матери и уж точно не от меня.
   — Конечно, отец. Для меня самое важное сейчас то, чтобы ты принял Уэйда и благословил наш брак.
   — Я приму его, ты же знаешь, — сказал Люк. — Я извинюсь перед ним и с радостью приму его в нашу семью. Но сначала мне нужно сделать кое-что еще.
   — Что?
   Голос Люка стал твердым.
   — Мне нужно поговорить с Аленом.
   — Отец, уж не собираешься ли ты побить его?
   — Мне нужно было бы разобраться с ним еще давно. — Люк поцеловал Сандрин в щеку. — Идем в дом. Твоя мать ждет тебя.
   Сандрин держалась за руку отца, пока они шли к дому. Она поднялась по ступеням и остановилась на крыльце, слыша смех матери и глубокий голос Уэйда.
   — Не могу поверить, что ты выиграл мою дочь в кости.
   — Это была моя самая лучшая ставка, — сказал Уэйд, расставляя консервные банки на высокой полке, которые передавала ему ее мать.
   — Я счастлива за тебя и Сандрин. Вы созданы, чтобы быть вместе. Я всегда это знала.
   — Я тоже, — сказал Уэйд. — А как насчет Алена? Ты думаешь, она все еще любит его? Сандрин встала позади Уэйда и матери.
   — Почему ты не хочешь спросить об этом меня?
   Уэйд протянул руку за новыми банками, но Проливающая Слезы быстро ответила:
   — Я пойду в дом и приготовлю что-нибудь поесть.
   — Спасибо, мама, — сказала Сандрин, пытаясь поймать взгляд Уэйда.
   — Что ты хотел спросить у меня?
   — Может быть, ты все еще любишь Алена?
   — Ты считаешь, что я все еще люблю его? Уэйд пожал плечами.
   — Ты же захотела поговорить с ним.
   — Ревновать не в твоих правилах.
   — Я не ревную, просто хочу знать, любишь ли ты его. Если да, я…
   — Что? Ты отпустишь меня к нему? — Сандрин улыбнулась. — Не думаю, что ты так поступил бы, Уэйд. — Она приблизилась к нему. — Тебе пришлось многое пережить, чтобы завоевать меня, помнишь?
   — Да. — Уэйд крепко прижал ее к себе. — Ты права, я никогда не отпустил бы тебя, особенно к такому, как Ален. Просто хотел услышать это из твоих уст.
   — Хорошо, — прошептала Сандрин. — Я люблю тебя, Уэйд Колтер. Я твоя жена.
   — Я знаю, — сказал Уэйд, целуя ее и еще крепче прижимая к себе. — Мне бы хотелось побыть с тобой наедине, Сандрин.
   Он посмотрел на нее, и его глаза не скрывали желания.
   — Не здесь. — Сандрин попыталась скрыть смущение. Она хотела освободиться из его объятий, но Уэйд удержал ее.
   — Я люблю тебя, Сандрин. И не обижу тебя. Сандрин вдруг вспомнила, как Гроза Медведей прикасался к ней, издевался, заставляя чувствовать себя такой грязной, и рывком освободилась.
   — Пожалуйста, не надо.
   — У нас будет по-другому, Сандрин. Я не буду принуждать тебя ни к чему, чего бы ты сама не хотела.
   — Ты уже принуждаешь, — сказала она резко. Уэйд отступил назад, опуская руки.
   — Понимаю, почему ты мне не доверяешь, Сандрин. Наверное, я сделал что-то не так.
   — Уэйд…
   — Я обещал быть терпеливым, но не думаю, что смогу это выдержать. Я люблю тебя и хочу.
   — Это все, о чем ты думаешь?
   — Нет, Сандрин, я думаю не только об этом. Если бы мне от тебя нужно было только это, разве стал бы я рисковать жизнью, разыскивая тебя. Я мог бы вернуться в Санта-Фе. Там есть женщина… — Уэйд запнулся.
   — Я знала, что так получится, — сказала Сандрин, отворачиваясь. — Женившись на мне, ты совершил ошибку.
   Уэйд положил руки ей на плечи.
   — Я хочу разделить постель с тобой, Сандрин. Я хочу просыпаться утром и видеть, что ты рядом со мной. Но больше всего я хочу стереть из твоей памяти все воспоминания о Грозе Медведей.
   Сандрин разразилась слезами и выбежала из лавки. Как объяснить Уэйду, что никто, даже он, никогда не сможет заставить ее забыть то, что сотворил с ней Гроза Медведей?
 
   — Завтра я уезжаю в Санта-Фе, — сказал Уэйд Сандрин, помогая ей сосчитать меховые шкурки. Они стояли по разные стороны стола.
   — Что? Ты же говорил, что собираешься побыть здесь хоть недолго. — Сандрин положила меха. — Ты не хочешь, чтобы я поехала с тобой?
   — Наверное, будет лучше, если ты какое-то время проведешь с родителями. Они скучали по тебе.
   Уэйд не смотрел на Сандрин, пока говорил.
   — Ты наказываешь меня, — сердито сказала она. — Ты наказываешь меня, потому что я не могу быть тебе настоящей женой.
   — Это не так, Сандрин. Просто я устал.
   Я шел по твоим следам почти семь месяцев. Мне надо поехать в какое-нибудь место, где тепло и где можно расслабиться.
   — И где у тебя есть женщина, — холодно сказала Сандрин. — Как ее зовут?
   — Не имеет значения, я уезжаю не из-за нее, — пробормотал Уэйд, перекладывая груду меха на другой стол.
   — Ты обманным путем заставил меня выйти за тебя замуж, Уэйд! Ты знал, что я не хотела этого. — Сандрин сразу же пожалела об этих словах.
   — Что ж, послезавтра тебе не придется об этом беспокоиться: Ален еще не уехал. Уверен, что он все еще не против увезти тебя в Париж. Я слышал, что в Париже мужья даже не спят со своими женами — у них есть любовницы. — Сандрин резким движением сбросила на пол все меха. — Черт возьми, Сандрин, у нас ушло все утро на то, чтобы пересчитать их.
   — Мне все равно. Еще раз их пересчитаешь.
   — Если я буду их считать, то и ты тоже.
   — Я пойду прогуляться, — сказала Сандрин, направляясь к двери.
   Но Уэйд обежал вокруг стола и схватил ее за руку.
   — Нет, не пойдешь. Перестань вести себя как ребенок.
   — Это ты убегаешь как мальчишка.
   — Я не убегаю. Просто хочу недолго побыть с Роуз и Джимом.
   — Ты хочешь поехать к той женщине. Я знаю. Уэйд прижал к своим бокам руки Сандрин и усмехнулся.
   — Если бы я не знал тебя, то поклялся бы, что ты ревнуешь.
   — Мне все равно, что ты делаешь. Сандрин посмотрела в серые глаза Уэйда, на его красивое лицо и почувствовала, что краснеет. Он положил руки на ее талию, и она не попыталась оттолкнуть его. Уэйд дотронулся пальцем до ее губ, медленно провел по ним. Тело Сандрин дрожью отозвалось на это легчайшее прикосновение.
   — Ты так прекрасна, — сказал Уэйд, обнимая ее.
   Он смотрел на нее так пристально, что Сандрин захотелось опустить голову под его пронизывающим взглядом, но Уэйд не позволил. Он едва прикоснулся губами к ее губам.
   Сандрин пятилась назад, пока не почувствовала спиной твердый край стола.
   — Нам нужно пересчитать меха, — сказала она, все еще пытаясь избежать его взгляда.
   — Пожалуй, что так, — сказал Уэйд, шагнув вперед и оказавшись вплотную к Сандрин.
   Своим телом он прижал Сандрин к столу. Она чувствовала его жар и закрыла глаза, не зная, что делать. Губы Уэйда коснулись ее губ. Когда его поцелуй стал более настойчивым, Сандрин снова охватил страх, но она не могла двинуться.
   Уэйд поцеловал ее шею, и Сандрин услышала, как сильно забилось сердце. Он медленно расстегнул несколько верхних пуговиц ее блузки и поцеловал грудь, обжигая дыханием кожу. Сандрин вздрогнула, но прежде чем смогла заговорить, он прижал свои губы к ее. Крепким объятием он прижал ее к себе. Потом вдруг отпустил и обошел стол, встав с другой стороны.
   — Пожалуй, нам следует заново пересчитать шкурки. Мы обещали твоим родителям сделать это.
   Сандрин не пошевелилась. У нее было такое чувство, будто она долго бежала и не могла перевести дыхание, а ее сердце все еще неистово колотилось.
   — Я не собираюсь считать один, — сказал Уэйд.
   — Да, — пробормотала Сандрин, застегивая блузку.
   Она была готова на все, лишь бы отвлечься. Она нагнулась, подобрала мех и положила его на стол. Уэйд считал шкурки, складывал и сверял что-то в журнале, словом, вел себя так, будто ничего не случилось. Сандрин услышала чьи-то шаги снаружи: через секунду вошла ее мать.
   — Как вы тут? — Проливающая Слезы оглядывала все вокруг. — Я думала, что вы уже закончили.
   — У нас произошел небольшой несчастный случай, — усмехаясь, сказал Уэйд. — Я случайно сбросила их со стола, — сказала Сандрин.
   — Не пойти ли тебе в конюшню, Уэйд? Люк хочет показать тебе лошадь.
   Уэйд кивнул и вышел из лавки.
   — Что с тобой, дочь? — Проливающая Слезы заняла место Уэйда с другой стороны стола.
   — Ничего, — ответила Сандрин.
   — Что случилось?
   — Что ты имеешь в виду?
   — Ты могла пересчитать в двадцать раз больше меха, когда тебе было двенадцать лет.
   — Я сказала, что…
   — Перестань, Сандрин. Ты должна поговорить со мной. Я беспокоюсь за тебя.
   — Не нужно обо мне беспокоиться, мама.
   — Нет, нужно, — сказала Проливающая Слезы. — Ты много страдала, и страдания будут продолжаться, пока ты не избавишься от них.
   Сандрин уставилась на груду меха. Слезы текли из ее глаз.
   — Не думаю, что когда-нибудь забуду это, мама.
   Проливающая Слезы обошла вокруг стола и обняла дочь.
   — Да, ты не забудешь, но со временем это станет лишь смутным воспоминанием. Сандрин посмотрела на мать.
   — Как ты не понимаешь! Каждый раз, когда Уэйд подходит ко мне, я думаю о Грозе Медведей, обо всех тех ужасах, которые он творил, и мне становится противно.
   — Присядь, — мягко сказала Сандрин Проливающая Слезы. Они сели за стол рядом. — Всю жизнь в нашей деревне нам говорили, что наши враги из других племен. Поэтому мы всегда настороже и следим за ними. Но для тебя врагом оказался соплеменник. Такое же случилось и со мной.
   — С тобой? — спросила Сандрин. Она вытерла слезы. — Это случилось и с тобой?
   — Мне не было и семнадцати зим от роду. У меня не было и мысли о браке. Я была тогда похожа на тебя: была независимой, у меня был острый язык, и я редко прислушивалась к советам своих родителей. — Она улыбнулась Сандрин. — Я была влюблена в одного воина, которого звали Черная Лисица. Он был старше меня и храбро проявил себя во многих набегах. Вначале он дарил мне небольшие подарки и много разговаривал со мной. Однажды он вернулся из похода с прекрасным черным жеребцом в качестве подарка. Подарка! Ты можешь вообразить такое? Я, конечно, понимала, что это означает. Это было как свадебный подарок. Я чувствовала сердцем, что мы поженимся.