Бир Грег. Наковальня звезд

   — Но вы отдаёте себе отчёт в том, что противник неизвестен? Или неизвестность действовует на вас возбуждающе? Мы мы предпочитаем опасности неизвестного опыт знания, понимания. Вы — нет?
   — У нас есть люди, любящие риск, — сказал Мартин.
   — Но такие люди встречаются не так уж часто, — добавила Эйрин, — большинство людей стараются застраховаться от опасности.
   — Но это сложно, — заметил Вдвое Выросший. — Разве новые друзья — это не риск? Вы хотите застраховаться от новых друзей?
   — Давайте продолжим эту дискуссию позже, — предложил Мартин. — Нам необходимо обдумать наши ответы, чтобы не давать неправильных формулировок.
   — Да, необходимо больше думать, — согласился Вдвое Выросший. — Глядя на людей, понимаешь, насколько они отличаться от мы нас. Может быть, книги дают толчок к беспричинным смертям?
   — Нет, что ты! — Глаза Эйрин широко распахнулись. — Вымысел есть только способ выпустить пар.
   — Что? — переспросил Вдвое Выросший.
   Она имеет в виду, книги помогают избавиться нам от личной и социальной напряжённости, — объяснила Паола. — Думаю, Мартин прав, нам следует вернуться к этому позже, позволить людям и Братьям задать друг другу вопросы и подебатировать. Сейчас мы только мутим воду.
   Вдвое Выросший выпрямился и расправил верёвки. Кажется, он успокоился, Мартин уже не чувствовал прежнего запаха.
   — Я мы получили удовольствие от таких разговоров, — признался Вдвое Выросший. — Я мы становимся менее отсталым от жизни.
 
   В пустом помещении, разделяющем территорию людей и Братьев, Мать Змей и мом ожидали прихода Мартина, Эйрин, Ариэли и двух Братьев — Каменщика и Небесного Глаза.
   Паола Птичья Трель, кажется, была очень удивлена, что Мартин отобрал её для дебатов, но Мартина все более и более поражало её мастерство в общении с Братьями.
   Ариэль была тиха, насторожённа и несколько нервозна. Вслух никто не поинтересовался, почему выбрали именно их, а сам Мартин им этого не сказал.
   Он и Гансу сообщил об этой встречи, и был немало удивлён тем, что тот отказался присутствовать.
   — Мне кажется, работая слишком близко с Рексом, я заразился от него неприязнью к верёвкам, — объяснил он свою пассивность. — А ты иди. И задай им вопросы позаковыристее. — Ганс, казалось, мрачнел на глазах.
   Мартин постарался забыть об этом на время. Мать Змей и мом расположились прямо перед ним. Каменщик и Небесный глаз свернулись в кольца и слабо шуршали. Они не испускали никаких запахов, насколько Мартин мог почувствовать.
   — Мы можем начать, — объявил мом.
   — Мы должны принять важное решение, — начал Мартин. — Но прежде нам необходимо согласовать, какую мы примем стратегию. И я думаю, мы должны… немного очистить воздух.
   Ему не хотелось поднимать вопросы доверия, но сейчас просто не видилось возможности уклониться от этого.
   Каменщик сказал:
   — Это хорошо, что мы все мы собрались. Но для мы нас чистый воздух предостережение. Объясни, что ты хотел сказать?
   — Чем больше мы узнаем о Левиафане, тем более удивляемся, — сказал Мартин. — Она выглядит разнорассовой звёздной системой.
   — Как базарная площадь на береговой линии, — выразила Паола ту же самую мысль словами, более приемлемыми для Братьев.
   — Да, это так, — подтвердил Небесный Глаз.
   — Мы не заметили посетителей-чужаков, возможно, это изолированный базар, — продолжил Мартин. — Но это служит доказательством, что там проживают разумные существа различного вида. Если только это не очередная иллюзия, если мы не ошиблись с такой дальней дистанции. Что же нам делать дальше?
   — Вы спрашиваете нас? — удивился мом.
   — Не совсем. Вопрос скорее риторический.
   — Мы мы против начала судебного следствия без доказательства вины, — провозгласил Каменщик.
   — Так же, как и мы, — кивнул Мартин. — Но, кроме всего прочего, возможно, именно за этот предлог, как за штору, и прячутся убийцы.
   — Мы все мы должны быть более, чем уверены, в осуждении этих миров, — подчеркнул Небесный Глаз.
   — Я думаю, в конце концов, мы придём к согласию в этом вопросе, — спокойно подчеркнул Мартин. Они до сих пор не пахнут. Что это может означать? — Итак, мы намериваемся продолжать выполнение миссии. Как много кораблей мы можем изготовить из «Спутника Зари» и «Путешествующего Дома»?
   Ответил мом:
   — Столько, сколько нужно. Ну и сколько вам нужно?
   — По крайней мере, три. Люди должны войти в систему Левиафана замаскированными под простых путешественников. Можем мы создать корабли различного вида, — такие, которые не будут напоминать Корабль Правосудия?
   — Можем, — кивнул мом.
   — Не будет ли это для мозгового центра корабля нарушением Закона, если он поможет нам создать такие корабли?
   — Интересный вопрос. Я мы согласны помочь вам, — сказал Каменщик.
   — Это уместнее, чем снабжать вас сейчас новыми Кораблями Правосудия, — согласился и мом.
   — Мне кажется Левифиан — совсем не то, чем он кажется, — сказал Мартин.
   — Многообещающее начало, — заметил Каменщик.
   — Надо быть осмотрительными, — добавил Мартин.
   — Согласны.
   — Продолжая рассуждать логически, мы не можем не прийти к выводу, что под маской могут скрываться убийцы…
   — Согласны, — повторил Каменщик.
   — Убийцы, обладающие знаниями, и не просто знаниями, а сверхзнаниями всех цивилизаций, которые их окружают, и всеми их способностями, — продолжил Мартин.
   — Как я понял, вы хотите получить корабль, который могли бы построить именно в такой цивилизации? — уточнил мом.
   — Да, корабль, который невозможно было бы разрушить без межзвёздного отголоска, ответной реакции протеста других цивилизаций, — сказал Мартин.
   — Вы вкладываете в маскировку иной смысл, нежели мы мы. Вы исходите из предположения, что убийцы принимают во внимание, что они находятся не только под мы все нашим контролем.
   Мартин кивнул.
   — Он сказал «да», — пояснила Паола.
   — Это замечательная проницательность, — сказал Каменщик. Появился лёгкий запах перца и свежеиспечённого хлеба — признак интереса, а возможно, даже и удовольствия. — Я мы видим это родственно вашей литературе, как вымысел или стратегическая ложь. Все это переоборудование Корабля Закона — это тоже входит в сценарий игры?
   — Ганс и я уверены в том, что Корабль Правосудия следует разделить на несколько кораблей, — сказал Мартин. — Один их них войдёт в систему, замаскированный, но и действительно невооружённый — для разведки; два других будут находится на более отдалённых орбитах. Если мы получим вердикт виновности, внешние корабли получат оружие. И мы постараемся завершить нашу Работу. Если же убийцы уже не живут здесь…
   — И если мы не сможем уничтожить их без нанесения вреда невиновным, — добавила Ариэль. И Мартин не мог с ней не согласиться. Да, но что будет, если это случится?
   — Или если мы не сможем найти их или распознать, — внёс ещё поправку Мартин, — тогда мы изменим наши планы.
   — Это вполне осуществимо, — сказал мом. — В любом случае полезная информация будет полезна. Вы хотите сами спроектировать судно, которое войдёт в систему Левиафана, или вы просите об этом нас?
   — Мы и сами могли бы сделать, но, всё же, нуждаемся в помощниках, — ответил Мартин. Ариэль явно хотела что-то добавить, но он сурово посмотрел на неё, и она поджала губы.
   — Вашим проекировщикам следует подумать о многих вещах, — заметил мом. — Кораблю, который войдёт в систему Левиафана, не следует выглядеть открыто угрожающим. Но он не должен смотреться, и как корабль из слабой цивилизации. Не следует демонстрировать способности, равные способностям Корабля Правосудия. Ваша команда не должна обнаружить, что ей известны возможности убийц, например то, что вы знаете, что они могут превращать материю в антиматерию.
   Мартин кивнул.
   — Когда вы примите решение? — поинтересовался мом.
   — Через пару дней, возможно, даже быстрее, — ответил Мартин.
   — Разделение и суперторможение должно начаться не позднее десяти дней, — предупредил мом.
   — Можете ли вы ещё сообщить что-нибудь полезное для нас?
   — Если убийцы до сих пор находятся в системе Левиафана, шансы, что они знают людей, практически равны нулю. Ни один из зондов-убийц не сумел выбраться из Солнечной системы Земли. Маловероятно и то, что они знают Братьев. Переход зондов из системы Братьев происходил под наблюдением Благодетелей, любая информация им была недоступна.
   — Мы нам хотелось бы быть частью команды корабля, направляющегося к Левиафану, — сказал Небесный Глаз. — Это возможно?
   — Это возможно, — ответил мом.
   Мать Змей, изогнувшись, плавала в нескольких сантиметров от пола, пурпурные лестничные поля слабо светились внизу. Этим Матери Змей отличались от момов; Мартин никогда не видел момов, вышедшими из полей. Голоса Матерей Змей напоминали звуки низких духовых инструментов в струнном оркестре.
   — Братья могут сыграть ключевую роль на кораблях, оставшихся вне системы, — протрубила Мать Змей.
   — Вы будете голосовать по этому поводу? — спросила Паола.
   — Каждый из мы нас сам примет решение индивидуально, — ответила Мать Змей.
   От Небесного Глаза и Каменщика пошёл сильный запах просоленного морского воздуха.
   — Это будет объективное Тройное Решение, — подчеркнул Каменщик — и мы мы его сообщим за несколько дней до начала действий.
   — У меня есть ещё один вопрос, — сказал Мартин и почувствовал, как что-то сжало его грудную клетку. — Вопрос не из лёгких, но я надеюсь на такой же прямой ответ.
   Воцарилась тишина, лишь Небесный Глаз и Каменщик слегка шуршали.
   — У многих из нас сложилось впечатление, что библиотека Братьев намного богаче, чем наша. Почему? Значит ли это, что нам меньше доверяют?
   — Каждому виду существ в природе предоставляется информация, необходимая для выполнения их роли в деле Правосудия, — ответил мом.
   — Мы чувствуем, что мозговой центр корабля не доверяет людям в той степени, в какой доверяет Братьям, — не отступал Мартин.
   — Каждый род отличается своими нуждами и способностями. Поэтому различна и информация.
   — Так значит, нам будет отказано в доступе к библиотеке Братьев? — спросил Мартин.
   В разговор вступила Мать Змей:
   — Ваш Корабль Правосудия старше корабля Братьев. Этим и продиктована разница.
   — Я думаю, это лишь частичное объяснение…
   — Отношение и планы меняются, — добавила Мать Змей.
   Мартин кивнул:
   — Мне хотелось бы добиться большей ясности. Скажите вы людям доверяете так же, как Братьям, или нет?
   — Мы не уполномочены — доверять или не доверять, так же как не уполномочены принимать иные решения подобного характера, — ответил мом.
   — Благодарю вас, — процедил сквозь зубы Мартин. К нему приблизилась Ариэль и коснулась его руки, и внезапно её поддержка придала ему новые силы. — Но мы не нуждаемся в уклончивых ответах. Благодетели не могли знать наших характеров перед тем, как ваш корабль достиг системы Земли… Несомненно, вы сами оценивали наши способности.
   Внезапно раздался голос мозгового центра корабля. Мартин вздрогнул
   — Мозговой центр корабля не может принимать подобных решений. Если они и были приняты, то не нами.
   Мартин ощутил, что по щекам у него текут слезы. Устыдившись подобного проявления эмоций, он постарался взять себя в руки и спросил:
   — Мы в подчинении у Братьев?
   Каменщик явно начал возбуждаться. Запах от него возрос, он начал вибрировать. Небесный Глаз дважды свернулся и развернулся, качая головой.
   — В этом есть нечто обидное, — сказал Каменщик. — Мы мы не желаем, чтобы мы наши партнёры обижали.
   — Наших партнёров обижали, — автоматически поправила Паола.
   — Нам необходимо знать, будут ли нам доверять, — повторил Мартин, как ему показалось в сотый раз.
   — Обе библиотеки будут открыты для тех, кто занимается наукой, — вновь зазвучал голос мозгового центра корабля. — Решать, что им пригодится, а что нет — это дело людей и Братьев, а не мозгового центра.
 
   — У меня такое впечатление, что мы приближаемся к краю пропасти, — печально сказала Паола, когда они втроём направились к отсеку Ганса. — Может быть, нам вовсе не следует узнавать всю правду.
   — Возможно, Братья боятся нас, — предположила Ариэль, — или того, что мы можем сделать.
   Паола удивлённо спросила:
   — Чего они могут бояться?
   Голос Мартина задрожал от гнева:
   — Они, наверное, думают, что мы станем планетными убийцами.
   Ариэль постаралась произнести слова, как можно спокойнее:
   — Похоже, Рекс не убедил их в обратном. А момы? Что думают они?
   — Наверное, то же самое, — буркнул Мартин.
   — Почему же тогда они ни сбросят нас, ни убьют, ни сделают что-либо в этом роде?
   — Ну зачем же им самим применять насилие? К томУ же, мы — жертвы. Они спасли нас. И им нужно, чтобы мы закончили Работу.
   — Почему бы им не убрать нас в сторону, заменив Братьями? — не унималась Паола. — Они ведь тоже жертвы.
   — Они могут бояться Братьев, — предположил Мартин. — Как мы можем их разубедить, доказать, что не станем убийцами? Что можем противопоставить?
   Паола резко повернулась к нему:
   — Меня, — она прислонила руку к груди. — Тебя. Всех нас, кроме Рекса.
   — Откуда они могут знать, что от нас ожидать? — спросила Ариэль. — Задайте себе такой вопрос.
   — Да достаточно только посмотреть на меня! — воскликнула Паола, уже открыто плача сейчас. — Я же совершенно не похожа на убийцу!
   — А что, разве пацифистов посылают расправляться с мирами? — Мартин почувствовал, как возрастающее до этого раздражение, наконец-то отпустило его. Он расслабил плечи. — Кто мы? Члены альянса? Или просто балласт?

* * *

   Клёвая носом, Мартин проверял эскизы «Троянского Коня». Он, Хаким, Чэм, Донна Изумрудное Море и Джакомо в содружестве с Сухой Кожей, Шелковистым и Небесным Глазом, провели большую часть последних двух дней детально разрабатывая эти чертежи. В данный момент Небесный Глаз преставлял чертежи на одобрение Каменщика.
   — Он уж точно не выглядит, как Корабль Правосудия, — заключил Ганс. — Он выглядит, как отличная баржа.
   Восьми метров в длину, со сверкающей красной поверхностью, с лазерными и солнечными парусами, прикреплёнными на корпусе, с двумя изогнутыми манипуляторами, с надёжными защитными приводами, реагирующими на материю и антиматерию, «Троянский Конь» напоминал собой продукт ранних технологий изготовления межзвёздных кораблей-путешественников.
   Люди и Братья добились того, что корабль смотрелся невооружённым и безвредным настолько, насколько только может выглядеть невооружённым и безвредным космический корабль, отправляющийся в путешествие, — корабль, который может встретить в пути потенциальных как партнёров, так и противников.
   — Момы говорят — построить такой корабль реально, — сказал Мартин. — Они сказали, он будет летать и даже будет удобен.
   — А обмолвились ли они по поводу того, годимся или нет мы на роль союзников? — спросил Ганс. У него под глазами появились мешки. Он провёл очень много времени в полном одиночестве, вот так же, как сейчас, сидя посреди каюты, скрестив ноги.
   Вторая кушетка стояла пустой — Роза теперь только время от времени делила с ним апартаменты. Но по увядающим цветам в вазах можно было судить, что она не появлялась здесь несколько дней.
   — Я не знаю, что они думают, — ответил Мартин. — Рекс дал толчок возникновению многих нежелательных для нас чувств у Братьев. Раз они столкнулись с этим…
   — А если я прикажу казнить Рекса прямо здесь? Это что — сделает их счастливыми? — фыркнул Ганс.
   — Нет, будет ещё хуже, — сказал Мартин.
   — Однако если они не любят нас, значит обязательно сделают какую-нибудь гадость через пару дней.
   — С какой стати?
   — Я сужу об этом на примере Розы, — объяснил Ганс. — Вот послушайте. Она отказалась трахаться, она посмотрела мне прямо в глаза и сказала, — Ганс заговорил, имитируя глубокий, музыкальный голос Розы: «Я поняла, какой ты на самом деле. Ты насмехаешься надо мной, ты удерживаешь меня, мешая выполнять порученную мне миссию». — Он ухмыльнулся, — Ладно, по крайней мере, мне удалось надолго отвлечь её от бунтарских мыслей. Неплохо было сделано, не правда ли?
   Мартин отвернулся.
   Ухмылка Ганса исчезла.
   — Мартин, но она же действительно воскресла для Работы и какое-то время была даже полезна нам. Но, чёрт побери, все эти её истерики! — И он снова передразнил Розу: «О, Ганс, мы согрешили. Мы недостойны нашей Работы». Интересная трактовочка, не правда ли?
   — Где она сейчас? — спросил Мартин.
   — Не знаю.
   — Я попрошу Ариэль присмотреть за ней.
   — Не знаю, есть ли вообще такой человек, который сможет контролировать её действия. Её нужно запереть на замок. Иначе она всех нас возьмёт за горло, — Ганс поднял жезл и вновь уткнулся в чертежи будущего корабля, — Что происходит на борту корабля?
   — Момы и Матери Змей считают, что маловероятно, что убийцы что-то знают о Братьях. А Братья, в свою очередь, согласились с тем, чтобы команда была составлена из людей…
   Ганс залился смехом, от которого у Мартина мурашки пошли по телу:
   — О, как они добры! Ну, конечно, как же иначе! Ведь это, скорее всего, миссия самоубийц!
   — Не приписывай им того, чего нет, Ганс, — с возмущением произнёс Мартин. — Они так же, как и мы, хотели бы выполнить Работу.
   — Лично я предпочитал бы смотреть на это со стороны.
   — А мне кажется, что по психологическим и политическим соображениям было бы лучше всего, если бы шанс остался у нас, но Братья бы тоже присутствовали на борту корабля.
   Ганс, прищёлкивая языком, вертелся вокруг изображения корабля.
   — А если мы столкнёмся на Левиафане с местными жителями, как мы объясним то, что у нас на борту два рода существ?
   — Хаким и Джакомо по этому поводу разработали целую легенду. Два различных вида разумных существ из одной звёздной системы скооперировались после нападения на них внешних врагов. Альянс довольно хрупкий, но команда дисциплинированная…
   — Ну что ж, в придумывании историй мы, кажется, переплюнули Братьев. Ну и где же находится наша звёздная система?
   — Хаким разыскал на звёздном небе звезду в сорок световых лет от Левиафана. Это означает, что «Троянскому Коню» теоретически понадобилось бы около четырёх сотен лет, чтобы добраться сюда. Команда в это время по легенде находилась в глубоком сне.
   — Ну, а что разогнало это корыто до скорости в одну пятую световой?
   — Толчок лазера и работа солнечных парусов. Никакой антиматерии, никаких технологий трансформации, никакой саморегулировки.
   — И ты думаешь, убийцы не догадаются, что всё это — чушь собачья? Поверят, что на расстоянии сорока световых лет они не смогли засечь трассерный след от запуска нашего корабля? — недоверчиво поморщился Ганс.
   — Корабль такого размера и световой трассер на расстоянии сорока световых лет не заметить вполне реально. И момы подтверждают, что такая хитрость может сработать.
   Ганс снова пощёлкал языком, затем, отвернувшись, с неохотой произнёс:
   — Если они говорят, значит, так оно и есть.
   — А чертежы ты одобряешь? — спросил Мартин.
   — Да, они по душе мне. Ну и что же дальше?
   — Решение принимать тебе.
   — О, я рад, что вы и мне что-то оставили.
   Мартина задела насмешка:
   — Если у тебя какие-то проблемы со мной или с кем-то другим, выкладывай лучше сейчас, — сказал он.
   Ганс мрачно покосился на него:
   — Я беспокоюсь о моральном климате в команде. И будь я проклят, если я вижу хоть какое-то решение.
   — Изолируй Розу, — предложил Мартин.
   — На корабле находится около двадцати Венди и Потерянных Мальчиков, которым очень не понравится, если я это сделаю.
   У в конец сбитого с толку Мартина от удивления приподнялись брови.
   — Ладно, я подумаю над все этим, — уже более жизнерадостно произнёс Ганс. Затем он скривил лицо и махнул рукой, будто бы отгоняя муху. — А, чёрт с ним. Забудь всё, что я говорил. О Братьях и о людях. Вы выбрали команду из людей. Мне тоже хотелось бы быть на этом корабле, но я не думаю, что это будет оптимальным вариантом. Так что выбирать тебе. Ты снова персона номер один, по крайней мере, будешь им на борту «Троянского Коня».
   Мартин, выжидая, постоял ещё немного, но Ганс больше ничего не произнёс — он углубился в раздумья.
 
   За два дня до разделения люди и Братья казались полностью изнурёнными от бесконечных тренировок и горячих дебатов. Левиафан становился всё больше в диаметре, уже реально было связаться при помощи дистанционной связи с самой его дальней точкой. Однако у Мартина уже и без этого скопилось столько информации, что он был не в состоянии поглотить её. Даже в часы отдыха — один или два в день, когда он спал, он видел во сне причудливые очертания Левиафана — и не одного, а не меньше двенадцати сразу.
   Теодор Рассвет в его снах постоянно сидел вместе с ним в библиотеке и перелистывал книгу за книгой. Когда ему, наконец, надоело рассматривать пугающие иллюстрации и выкладки, он со смешком подбросил книги в воздух:
   — Мы всегда знали, что умрём, не так ли, Мартин?
   — Но ты уже мёртвый, — напомнил ему Мартин.
   — Мы их братья по крови. Даже если умрём, мы все равно станем ими.
   — Кем — ими? — перспросил Мартин. Он не понял, кого Теодор имел в виду — Братьев или убийц.
   Он проснулся с вибрирующим жезлом в руках, но так и не получившим ответа.
 
   — Предлагаю назвать корабли — «Борзая», «Дятел» и «Троянский Конь», — указывая на чертежи, объявил Ганс находящимся в учебной комнате Небесному Глазу, Шелковистому, Каменщику, Паоле, Мартину и Ариэли.
   Планировалось, что Небесный Глаз и Ариэль будут находиться с Мартином на «Троянском Коне», Каменщик — на «Дятле».
   Ганс тем временем продолжал:
   — Вот какова наша легенда: мы — два вида разумных существ — посланники молодой, довольно-таки примитивной цивилизации, расположенной в четырёх сотнях световых лет отсюда. Необходимо выглядеть в глазах убийц безобидными, убедить их в том, что с тех пор, как «Троянский Конь» покинул свою планету, прошло около четырёх веков. За это время цивилизации могли уйти в своём развитии достаточно далеко… Донна Изумрудное Море и Шелковистый смоделировали соответствующие костюмы, — Ганс улыбнулся, — Все это похоже на вымысел, о сути которого с таким интересом расспрашивали Братья.
   — Нет, это ложь, — запротестовал правдолюбец Каменщик. — Разница очевидна, мы мы думаем.
   — Стратегически, нет никакой разницы, — не сдавался Ганс. — «Борзая» и «Дятел» начинены оружием и горючим в таком количестве, которого достаточно, чтобы приготовить отбивные из четырёх планет или же разнести на кусочки одну из них. Все это, правда, реально только в том случае, если нам не помешают защитой… Итак, команда людей готова.
   — Братья тоже готовы, — отозвался Каменщик, обдав окружающих ароматом спелых фруктов и свежескошенной травой.
   — Тогда мы принесём план для ознакомления обеим командам. — Ганс поднял руки, Братья, в свою очередь, высоко подняли головы. — Будем мужественны! — Ганс задумался, — Как же вам это перевести?
   — Мы мы поняли. И об этом говорит мы наш запах, — ответил Каменщик.
 
   Мартин проснулся от лёгкого прикосновения к плечу. Видимо, сон сморил его внезапно, он лежал у стены, в учебной комнате. Мартин потёр глаза и разглядел стоящую перед ним на коленях Эйрин Ирландку.
   — Переусердствовал в тренировках? — насмешливо спросила она.
   Мартин вскочил и потянулся. Он смущённо заметил:
   — Да вот, пытался выспаться перед суперторможением.
   — Ну-ну, — недоверчиво проронила Эйрин и поспешила объяснить причину своего прихода. — Донна руководит обмундированием Венди и Потерянных Мальчиков. Момы достали материал и нужные выкройки. Мы подумали, что ты пожелаешь взглянуть, что получается. Мне кажется, что неплохо.
   — Я уверен в этом, — сказал Мартин и направился вслед за Эйрин, переступая через тела спящих. Букет Ароматов и Сухая Кожа около звёздной сферы совещались с Джакомо. Все, за исключеним Эйрин, выглядели утомлёнными; она же, как всегда, была спокойно уверенной, ясноглазой.
   — Где сейчас Ганс? — поинтересовалась Эйрин, прокладывая путь.
   — Когда я видел его в последний раз, он обсуждал план сражения с Каменщиком, — ответил Мартин.
   — А команда «Троянского Коня» ознакомлена с этим планом? К примеру, они знают, как себя вести, если их захватят в плен?
   Мартин тряхнул головой:
   — У нас не будет оружия. Что мы сможем сделать?
   — Молиться, я думаю, — коротко бросила Эйрин. — Мы работаем в каюте Кимберли Кварц…
   Внезапно им навстречу вышли Роза и Жанетта Нападающий Дракон. Они перегородили им путь.
   — Мартин, нам необходимо переговорить с тобой, — заявила Жанетта.
   Эйрин отступила в сторону:
   — Только не очень долго, — попросила она. — Я собиралась показать ему костюмы.
   — Маскарадные? — с сарказмом уточнила Роза. Она выглядела даже более изнурённой, чем Ганс.
   — Тебе бы лучше уйти, — глядя на Эйрин, неожиданно произнесла Жанетта. Эйрин вопросительно посмотрела на Мартина.
   — Если она захочет, пусть остаётся.
   — Это сугубо личный разговор, — подчеркнула Жанетта.
   — Хорошо, хорошо, пусть она остаётся. Пожалуй, мы так даже быстрее закончим, — согласилась Роза и повернулась к Мартину, — Мы хотим сообщить тебе, что вновь созданной командой выбираем нового Пэна.