Страница:
Жезлы быстро подсчитали следы ракет-перехватчиков: пятьдесят, шестьдесят, семьдесят тысяч только в одном регионе, каждый не больше автомобиля, каждый ищущий корабль Левиафана. Их цели не видны на этом изображении, но на следующем можно было увидеть, как перехватчики обнаружили корабли, точки света взрывов были резкими и интенсивными. Яркий факельный огонь отражался от непрерывно растущих облаков пыли и газа, создавалась иллюзия перенасыщенного звёздами неба.
Вершение Правосудия на расстоянии.
Вот такая интерперетация Закона.
Сотни изображений. Факелы вспыхивают, гаснут, исчезает звёздный фон.
— Я мы не видим уцелевших скрывающихся экипажей, — сказал Небесный Глаз, издавая запах, похожий на ароматы корицы и свежевскопанной земли.
— Я тоже, но подождём. Хотя, возможно, ловушки ещё остались. Может быть, они именно сейчас что-то передают по «ноучу» внешним системам. И это не отслеживается.
— Это маловероятно, — заметил Небесный Глаз.
Джакомо пожал плечами:
— Я только стараюсь ничего не упустить, все предугадать.
— Корабль сам всегда ничего не упускает, — сказал Небесный Глаз.
— Не спорю, — миролюбиво сказал Джакомо. Он посмотрел на центральную часть планеты, застланную трупами, он указал на наиболее яркие вспышки и красные огни. — Следы сексуальных соитий кварков, не так ли?
Мартин не понял его слов.
Они работали час, не замечая Мартина. Однако, когда был объявлен перерыв, к нему сразу же приблизился Джакомо, а за Джакомо — Небесный Глаз и другие.
— Дженнифер завтра присоединяется к нам, — сообщил Джакомо. — Она рассказала мне, что случилось на «Троянском Коне». — Он понизил голос и сказал, — Ты неправ, Мартин.
— А раньше вы ничего не знали о том, что у нас происходит?
Джакомо отвернулся и сказал:
— У меня появилось так много новой информации для размышлений, мозговой центр корабля полностью раскрылся, всё было к нашим услугам… Ганс принял решение. Оружие было готово, мы уже воспользовались «ноучевой» техникой, пока вы там внизу разглагольствовали. Ганс сказал, что он не позволит вновь поймать нас в ловушку, не позволит вновь одурачить нас. — В глазах Джакомо отражался свет с монитора.
— Ганс не говорил вам о том, что нам не известно… об начале атаки?
Джакомо покачал головой:
— Жаль, что вас не было здесь. Это был подлинный цирк… Я много работал… Хотя мне во многом помогли Дженнифер и Шелковистый… И, конечно же, мозговой центр корабля… А потом пришли мом и Мать Змей со своими планами. Все делается с большой дистанции… Представляете, мы просто вводим в заблуждение некоторую материю, перемешивая её внутреннюю структуру, планируя её поведение по своему замыслу. Фантастика.
— Это примерно то, что убийцы старались сделать с нами. Но они не могли найти нас. Мы маленькие, а они большие. Это было наше главное преимущество.
— Мы открыли это новое оружие с помощью момов или оно уже было заложено в мозговой центр корабля?
Джакомо пожал плечами:
— Я дважды задавал момам этот вопрос. Но реального ответа не получил. — Он проимитировал нейтральный голос мома: «Мы даём вам все, чтобы свершить Правосудие.» Но раньше, ещё до разговора с Дженнифер, у меня было достаточно времени подумать. С помощью момерафа я пришёл к пугающим выводам.
— Например?
— Рассматривая планеты, стараясь представить Спящую и Занавес, я пришёл к убеждению, что эти планеты построены по принципу введения в заблуждение материи через скрытые каналы. Космос ведь, как и материя имеет свою собственную бухгалтерию, свои собственные каналы. Не думаю, что момам было уже всё известно о том, о чём я размышлял. Я хочу сказать, что я не думаю, что Благодетели… корабль, по крайней мере… О боже, Мартин. я совершенно запутался.
— Они не знали о принципе построения — ты это хочешь сказать?
— Да, верно… пока мы не увидели Занавес, не познакомились с их «ноучевой» связью.
Мартин кивнул. Чувствовалось, что Джакомо до сих пор опьянён знаниями, их мощью.
— Космос можно убедить пойти этим путём — сжать метрические размеры какой-то части материи, круша её атомные диаметры для созданию материи кварков. Все это лично моё предположение, я не прибегал к помощи мозгового центра корабля. Я вдруг ясно увидел, как материя из кварков заставляет нетрониумы выглядядеть как газ. Сжатая внешними битами информации в кварки, материя может быть поделена на действительно фанатичных любовников. Они должны обязательно иметь друг друга или… или вы знаете, Вселенной будет конец. Вы помещаете нечто между любовниками, нечто прекращающее их существование. Привилигированные отряды становятся необычайно ожесточёнными. Либретто должно быть сбалансированным.
Мартин, я не думаю, что момы знают об этом способе, который я тебе изложил. Но я ясно вижу, как все происходит. Мозговой центр корабля работал над этим задолго до меня. Я рассказал момам то, что мне, в свою очередь, рассказал мозговой центр корабля, рассказал Дженнифер, мы соединили наши усилия и … Вот так все и получилось. Корабль начал изготавливать оружие, — Джакомо глубоко вздохнул и передёрнул плечами, словно сгоняя напряжение. — Извини. Может быть, не стоило все это тебе говорить. Но иногда я чувствую, что сам Бог руководил нами, даже когда мы делали ошибки, его мощное негодование заставляло идти вещи своим чередом, любой ценой. Убийцы получили по заслугам.
— От Бога, — добавил Мартин.
Щеки Джакома свела судорога, он скривился в гримасе.
— Как бы то ни было. Все это обман и интриги. Обольщение, игра в игру. Мы играли в игру лучше, чем убийцы.
— Может быть, они просто устали, — сказал Мартин.
— Отличное объяснение, — несмотря на утомление, глаза Джакомо излучали энергию.
Это его вера, его религия.
— Выведенный из игры, я всё же кое-что видел, — сказал Мартин. — Но вряд ли это может быть чем-то реальным. Это выглядело, как большой палец.
Джакомо, нахмурившись, кивнул:
— Палец. Это жутко, да? Вне пределов понимания. — Он согнул палец и начал рисовать в воздухе. — Он появляется там, где скапливаются большие массы разделённых кварковых компонентов. Это то, что делает, как мы думаем, Бог — использует реальный гнев и все ставит на свои места.
Мартин взглянул недоверчиво.
— Опять Бог.
— Это выглядит так, словно все происходит достаточно быстро, но это иллюзия. Это цепочка пространственных искривлений, cпровоцированных ионизированным водородом Он же является и реальным барометром кварковых разделений. Это только одна теория… или, возможно, это рычаг… нет, нет, не рычаг, а основная идея построения Вселенная, её основания. Ты знаешь, клей, с помощью которого крепится холст? Но ты знаешь, я ещё не всё обдумал. Может быть, мне просто не хочется думать об этом.
— Как ты думаешь, убийцы до сих пор оставались в этой системе или нет? — мягко спросил Мартин.
Джакомо сузил глаза и поджал губы.
— Это вопрос не по адресу, Мартин. Я думаю, не следует углубляться в дебри, нужно просто продолжать работать. Ганс сказал, что послезавтра днём мы отправимся осматривать, что уцелело.
— Это неизлишне, — сказал Мартин.
— Правосудие должно быть выполнено полностью, — кивнул Джакомо. Отодвинувшись назад, он помолчал, затем взглянул поверх своего плеча и сказал, — Ты думаешь, момы позволят нам жить, все зная?
Мартин потёр висок.
— Вот видишь, — продолжил Джакомо. — Они же никогда не просили нас забыть обо всём.
Ариэль сидела в столовой с Донной и Анной Серой Волчицей. Вокруг ещё около двадцати человек поглощали пищу. Когда в столовой появился Мартин, Ариэль, подняв голову, бросила на него быстрый взгляд, и сразу же отвернулась. Она подрезала свои волосы очень коротко, сейчас на ней был неопределённого цвета комбинзон. Мартин буквально заставил себя шагнуть в её сторону.
— Я пойду помогу Джакомо, — соскочила со своего места понятливая Анна. — Вам, я думаю, есть о чём поговорить наедине.
Цвет лица у Ариэль был на удивление здоровым, она даже ненамного похудела.
— Не спеши, — сказала она Анне.
— Мы проснулись только в конце дня, — сообщила Донна. Она проглотила последний кусок чего-то зелёного и собрала крошки.
Мартину показалось, что его приход несвоевременен.
— Я причинил тебе какие-то неудобства? — спросил он Ариэль. Он впервые увидел её с того времени, как они их вынули из куба-корабля. Чувство неловкости мешало ему.
— Садись, — сказала Ариэль. Донна подвинулась, и Мартин встиснулся между ними. — Я рада, что именно ты был со мной, — продолжала Ариэль. — Ты помог мне не сойти с ума. — Мартин кивнул, но его напряжённость не уменьшилась. — Мы хотим знать, с кем ты, Мартин? Ты знаешь, что Ганс держит изолированными всех так называемых политических?
— Я слышал об этом.
— Никакого энтузиазма у нас нет, но они до сих пор держат связь с нами.
— Ну и хорошо.
— Мы говорим с тобой в открытую, Мартин, — сказала Донна. — Мы называем Ганса обманщиком.
— Мы хотим узнать, на чьей ты стороне, — повторила Ариэль.
— Ни на чьей.
— Ты не сможешь остаться нейтральным, — сказала Анна, в её голосе появились гневные ноты. — Ганс превысил свои полномочия.
— Он прибег к закону военного времени, — заявила Донна. — Во время войны команда следовала за ним. Но теперь мы не хотим подчиняться ему, как Пэну.
— Но почему? — спросил Мартин. — Он же выполнил Работу.
Ариэль приблизила к нему своё лицо, словно хотела рассмотреть, что он думает в действительности, но он упорно молчал.
— Может быть, и он, — сказала Ариэль. — Но я сомневаюсь, что мы даже это узнаем.
— Я говорил ему, чтобы он провёл расследование смерти Розы и самоубийства Рекса.
Ариэль покачала головой:
— Мне приятно это слышать, но это уже ни к чему, Мартин.
— Дело сделано, — добавила Донна.
— По сравнению с тем, что здесь случилось, это напоминает писк комара во время бури.
— Она была членом нашей команды, — напомнил Мартин.
— Мартин прав. Нужно продолжить расследование. Это необходимо, — поддержала Мартина Анна.
— Ну и что это изменит? — воскликнула Ариэль. — Это только малая часть большого преступления. Во-первых, он, как и прежде в решающие моменты, не позволит нам голосовать. Двадцать из нас отправились послами на Спящую, и он выключил нас из игры, даже не предупредив…
— Он сказал, что это произошло потому, что нас могли подслушать, — объяснил Мартин, — или даже проконтролировать.
Ариэль покраснела, что случалось с ней очень редко.
— Он привёл приговор в исполнение, не имея достаточных доказательств. Мартин, ты видел эти разрушения? Мог ты даже представить такое?
— Да, я видел. Нет, не мог.
К их группе присоединился Давид Аврора.
— Эй, заговорщики, потише, — хрипло произнёс он. — У Патрика уши на макушке.
— Патрик заменил Рекса, — объяснила Анна. — Вот уж воистину — незаменимых не существует.
— Что мы хотим сделать, — сказала Ариэль, — это, так или иначе, избавиться от Ганса: или выбрать нового Пэна, или попросить Братьев остаться с нами, создать смешанный корабль. Мы думаем, что таким образом у нас будет больше шансов в конце концов обрести дом.
Давид предостерегающе покачал головой и отсел от них подальше, в дальний конец столовой.
Ты думаешь, Ганс может пойти дальше? Что он может раздавить инакомыслящих?
— Послушай, Мартин, ты хочешь расследовать смерть Розы, и одновременно задаёшь подобные вопросы? — удивлённо спросила Анна.
— Извините меня, я просто в замешательстве.
— Это вполне понятное состояние, — отозвалась Ариэль. Её холодность к нему была, как пощёчина. Она снова изменилась. Кто способен понять её?
— Ганс расколол нас уже на «Троянском Коне», — сказала Донна, крепко обхватив тонкое запястье одной руки другой. — Он использовал нас. Я не доверяю ему, а мы нуждаемся в Пэне, которому мы доверяем. Но мы нуждаемся и в нашей команде. Мы не можем вот так просто разделиться и разойтись в разные стороны. Это не правильно. Мы нуждаемся и в Братьях тоже.
— Ты имеешь в виду, что мы нуждаемся в их ресурсах топлива? — уточнил Мартин.
— Нет, не только это, — возразила Анна. — Вокруг Левиафана достаточно ресурсов топлива, мы можем взять для пополнения собственных столько, сколько хотим.
— Мы нуждаемся в Братьях психологически, — пояснила Ариэль.
Мартин хотел было попросить её объяснить, что она имела в виду, но в это время в столовую вошёл Патрик Деликатесная Рыба. Он озирался, как будто у него была какая-то секретная миссия здесь. Мартин помахал рукой, чтобы привлечь его внимание, но Патрик смотрел в противоположную сторону. Тогда Мартин начал махать интенсивнее — уже двумя руками, приглашая Патрика присоединиться к ним. Ариэль побледнела, взгляд её стал ещё более холодным.
Взгляд Патрика, в свою очередь, был насторожённым, он явно не ожидал открытого приглашения.
— Ты шпионишь для Ганса? — спросил его Мартин.
— Я бы не называл это шпионажем, — отозвался Патрик. — Пэну нужно знать, что происходит вокруг.
— Сообщи Гансу, что я собираю сведения о Розиной смерти и ищу добровольных помощников. Он же не возражал против расследования, Вот я и начал активные действия.
— Он не рассказывал мне ни о каких таких разрешениях, — сказал Патрик, слегка приходя в себя от расстерянности.
Мартина внезапно охватила злость, неожиданная для него самого:
— Это потому, что ты — просто лакей, — он зловеще улыбнулся. — Как был Рекс. Передай Гансу, что если он хочет начать борьбу против меня, пусть это сделает открыто, а не подсылает шпионов.
Патрик поднялся и отошёл, криво и злобно усмехаясь.
Лица Донны и Ариэль были бледными, одервеневшими.
— Ты не понимаешь, на что он способен, — тихо произнесла Анна.
— Может быть, — откликнулся Мартин.
— Не строй из себя великомученика, — сказала Ариэль.
— А почему бы и нет?
— Потому что это глупо, — отрезала Ариэль, но она явно потеплела.
— Я сейчас действую, основываясь только на интуиции, — сказал Мартин. — Так же, как и Ганс. Вот только вопрос, у кого интуиция окажется лучше?
Выкрикивались имена вновь погибших. Команда людей в полном составе собралась в столовой. Братья где-то в другом месте готовились к переходу на «Дятел». Бунтовщики прервали свою изоляцию, чтобы присоединиться к церемонии в честь тех, кто не дожил до этого момента.
Возможно, это были последние минуты, которые они проводили вместе.
Ганс вошёл в учебную комнату — с пепельным лицом, с непричёсанными волосами, со что-то выискивающими глазами. Казалось, он заглядывал в лицо каждому, задавая один и тот же вопрос: Ну что, ты счастлив сейчас? Этого достаточно или ты хочешь чего-то большего?
Не прибегая к услугам жезла, Ганс ещё раз назвал имена погибших. Некоторые плакали. Мартин закрыл глаза и постарался представить лицо Хакима, вспомнил его вечное спокойствие и рассудительность, его педантичность в выборе слов. Эйрин Ирландка… Её ярко зелёные глаза и покоряющее сочетание своенравности и здравого смысла. Он бы очень хотел, чтобы они сейчас были рядом и помогли ему.
Жанетта подняла вверх руку, сжатую в кулак, и все «запятнанные» последовали её примеру.
Ганс ни разу не посмотрел в сторону Мартина, хотя стоял неподалёку от него. Патрик же посматривал на него врождебно и встревоженно.
Делегация посетила Мартина, когда ему, наконец, удалось заснуть. Его разбудил жезл, встревоженно затрезвонив. Он открыл дверь. Вошли Патрик, Торкильд Лосось, Давид Аврора, Карл Феникс, и наконец, — сердце Мартина бешено забилось, он понял, что происходит — Гарпал Опережающий Время. Все отводили глаза, — все, кроме Патрика, который произнёс:
— Наступило время, когда следут все забыть.
Патрик впереди, Карл — с одной стороны, Дэвид — с другой, Торкильд — сзади — клетка из мужчин. Мартин почувствовал их напряжённое состояние.
— Все? — переспросил он.
— Это уже история. Кроме того, тебя никто не поддержит. Никто не желает в этом копаться. Нам нужно все забыть и зажить собственной жизнью.
— Что забыть? — голос Мартина прозвучал спокойно, но сердце его по-прежнему бешено колотилось. Можно сказать, что тело было испугано, но до головы этот страх ещё не дошёл.
— Забыть о твоём расследовании.
— Мы знаем, кто убил Розу, — вступил в разговор Карл. — Этот человек мёртв, и Ганс тут ни при чём. По крайней мере, он виноват не больше, чем любой из нас.
— Она бы всё равно не помешала нам, — заметил Торкильд.
— Мы выполнили эту затраханную Работу, — прошипел Патрик. Мартин понял, что Патрик здесь наиболее опасен. Он был центром, связывающим остальных четверых. — Мы сделали то, зачем пришли сюда.
— Не пора ли бросить все это? А? — спросил Гарпал. — Мы устали.
Мартин повернулся в полуоборот к Гарпалу. По-прежнему никто из пятерых не смотрел ему прямо в глаза. Гарпал сфокусировал взгляд на шее Мартина.
— Зачем вы пришли сюда? Продемонстрировать силу?
— Не понял? — Гарпал казался невыспавшимся, слушающим в полуха.
— Я спрашиваю, зачем вы пришли сюда?
— Мы пришли побеседовать с тобой, добиться, чтобы ты хоть что-то понял. Мартин, ты же знаешь, что удалось Гансу. Он сплотил нас.
— Вы думаете, этим теперь можно оправдать…
— Да, оправдать все, — перебил Мартина Гарпал. Боль и нечто, похожее на ужас, промелькнули на его усталом, изнурённом лице. — Ты хочешь начать следствие… Ну и к чему это приведёт? Ты думаешь найти убийцу, да? Но это сумасшествие, Мартин. Успокойся.
— Вы получили божий палец, работающий на вас, — несколько опрометчиво произнёс Мартин. — Это все, в чём вы нуждались, не правда ли?
— И всё равно мы не смогли бы этого сделать без Ганса, — возразил Патрик. — А сейчас ты для чего-то хочешь вытащить грязное дело, к которому он не причастен.
— Я только хочу узнать правду.
— Мы уже знаем её.
— Зачем же всё-таки вы пришли ко мне аж впятером?
— Мы — твои друзья, Мартин, — сказал Гарпал. — Мы не хотим тебе ничего плохого.
— Ганс попросил вас стеречь меня?
— Будь осторожнее, Мартин, — начал было Карл, но Патрик остановил его, бросив резкий взгляд. Кто из них глупее — Карл, Патрик или Давид? Я знаю хорошо только Гарпала и Торкильда… Остальные мне пратически незнакомы. Мы до сих пор чужие друг для друга люди. И ведь так же, как их, я не знаю очень многих на корабле. Почему они здесь? Они были моими приятелями. Мы работали вместе.
— Мы работали вместе, — повторил те же слова и Гарпал. — Мы не хотим, чтобы у тебя были неприятности.
— Ты был Пэном, — напомнил ему Мартин.
Гарпал сжал зубы, но, подумав немного, расслабился.
— Я понимаю всю ответственность за принятие решения. Так же, как и ты. Я уверен, у Ганса талант руководителя. Так же, как и у тебя. Это Рекс был негодяем, а не Ганс.
— Кроме того, — добавил Патрик. — Рекс уже мёртв, так же, и все другие, кто мог внести хоть какую-то ясность.
— Рекс же заявил, что это Ганс приказал ему убить Розу, — напомнил Мартин.
— Он был сумасшедшим. К тому же, он был в Розиной группе, возможно, они…
— И вся группа «заклеймённых» — тоже сумасшедшие, не так ли?
— А чего они добились? Ничего. Они слишком слабы, — заметил Давид.
Мартин до сих пор не мог определить, как далеко они могут зайти. Возможно, не все пятеро нападут на него. Один или двое, остальные будут стоять в стороне, наблюдая.
— Мы хотим жить, — Торкильд произнёс эти слова, окидывая взглядом своих подельников. — Мы хотим уйти отсюда и выбирать планету.
Глаза Патрика были мертвы. Он выглядел полуспящим.
— Мы не хотим копаться в дерьме. Все это уже прошлое, и оно мертво.
— Оно воняет, — сказал Мартин. — И оно не прекратит смердить. Мы никогда не сможем отмыться от такого прошлого.
— А чем мы сейчас занимаемся, как не отмываем все это? — Гарпал старался, чтобы голос его звучал убедительно, благоразумно. — И заметь делаем это одни. «Заклеймённые» нам не помощники, Братья тоже сняли с себя ответственность.
— Братья помогли нам.
— Забудь все, — угрожающе посоветовал Патрик. — Давай относиться ко всему проще.
Ярость и страх перемешались в душе Мартина. Он страстно хотел, чтобы они ушли, нет, не ушли, а умерли. И он знал, что они испытывают те же самые чувства — это ощущалось в их дыханиях, в их запахах.
Глаза Давида казались стеклянными, безжизненными. Торкильд и Гарпал выглядели, наиболее готовыми отступить в любую минуту. Мартин подвинулся поближе к Гарпалу.
— Не я причина всех этих осложений, — сказал Мартин. — Это дело рук Ганса. Некоторые из нас не хотят больше, чтобы он оставался Пэном. И это право команды.
Ты должен говорить разумно, убедительно. Это уменьшит их озлобление, уменьшит их гнев. Это уменьшит и твой гнев, старайся говорить с ними, как с друзьями. Ты же реально не так уж и ненавидишь, не так уж и боишься. Гнев сделает тебя слабее. Они ведь и хотят убить тебя, представив себя, как жертву.
— Мы можем переизбрать Пэна, если это не подвергнет нас опасности, — убеждённо сказал Гарпал. Чувствовалось, источником этой убеждённости у него были собственные причины. Гарпал не будет действовать вместе с ними. — Что если убийцы имеют сюрприз, который дожидается нас? Если мы откажемся от дисциплины, будем думать, что все нам позволено, убийцы одолеют нас. Мы ещё не готовы к выборам.
— После всего, что мы пережили, мы ко всему готовы, — возразил Гарпалу Торкильд. — Продолжай, Мартин. Торкильд тоже не будет нападать.
Ухватившись рукой за лестничное поле, Патрик подлетел ближе. Мартин поднял жезл.
— Соедините меня одновременно с Гансом и Ариэлью, — приказал он.
Патрик тоже схватился за жезл Мартина.
— Ганс не отвечает. — ответил жезл в тот момент, когда Мартин оттолкнул руку Патрика. Патрик сделал новую попытку, и Мартин снова оттолкнул его руку. Ничего не может случиться сейчас.
Ответил сонный голос Ариэли.
— Будь свидетельницей, Ариэль! — крикнул Мартин. — Быстро свяжись со всеми.
— Что? Что?
Теперь уже не только Патрик, но и Давид старался вырвать жезл из рук Мартина.
— Что случилось, Мартин? — взволнованно вопрошал голос Ариэль.
Патрик изо всех сил пытался вырвать жезл, Давид и Торкильд держали Мартина, Карл хотел пнуть его ногой, но промахнулся и выскочил из каюты. Отлично, Карл вышел из игры.
Патрик, наконец, вырвал жезл и начал колотить им об пол, но жезл не поддавался.
— Мартин! — раздался голос Ариэль. — Я постараюсь прорваться к тебе.
Гарпал встал прямо перед Мартином и со всей силы ударил его по почкам. Это могло бы быть смертельным ударом, но лестничное поле Гарпала было слишком далеко, удар получился недостаточно мощным.
Мартин, опершись руками о пол, обеими ногами ударил Гарпала по зубам, отбросив его к потолку. Это было нечто неординарное — драка в условиях невесомости, инстинкты тут были бесполезны. Они были достаточно тренированы, чтобы знать, какие правильные движения оптимальны в данной ситуации, но сработывали старые инстинкты, как нужно драться, и результат оказывался плачевным.
Патрик ударился головой об пол. Мартин схватил жезл и отбросил его в сторону.
— Мы видим! — раздался крик Ариэль.
— МЫ ВИДИМ! — прокричал хор голосов.
— Остановитесь! — кричала Дженнифер. — Торкильд, останови это!
К ним присоединились и другие. Давид обхватил Мартина за шею, с силой надавил на неё и начал судорожно сжимать, стараясь добиться желаемого результата. Мартин почувствовал конвульсии, резкую боль. Он всё же собрался с силами и ткнул большим пальцем Давиду между ног, а когда тот, завизжав по-поросячьи, ослабил хватку, отлетел в сторону.
Какое-то время они все беспомощно молотили по воздуху, не способные попасть по цели. Капли крови из губ Гарпала и ног Мартина измазали все комбинзоны.
Все лестничные поля в каюте исчезли. С лицом обиженного маленького мальчика Патрик до сих пор пытался достать Мартина в воздухе. Капельки крови кружились вокруг их ног, и рук, как в вихре водоворота.
— Прекратите! — оглушил всех громкий голос Ганса. — Прекратите это сейчас же! — вновь повторил он.
Патрик перестал молотить руками и ногами.
— Что за совокупление вы там затеяли? — заорал Ганс.
Выражение, которое появилось на лице Патрика, было бесподобным, — подумал Мартин, — это был ужас, перемешанный с глубокой тревогой, отсутствующий взгляд исчез. Как, кстати и у всех присутствующих в каюте Мартина.
Время для убийства прошло.
Мартин уцелел.
Мартин висел рядом с ним в гамаке, они встречались один на один.
— Я посылал лишь Патрика, но он, видимо, решил, что не справится один и захватил с собой приятелей, — сказал Ганс, закрыв глаза и склонив набок шею. — Я не знал, что он настолько слаб.
— Что ты послал его сделать?
— Поговорить с тобой о здравом смысле, — голос у Ганса был низким, гулким. — Мне нужно поспать, Мартин. Всё, что я хочу сейчас — это поспать.
— Они приходили убить меня, — сказал Мартин, в его голосе сквозило удивление. — Разве ты не видел, что Патрик …
— Я очень устал, — тряхнул головой Ганс. — Я до сих пор не понимаю, почему другие присоединились к нему. Но, может быть, это и к лучшему. Ты победил. Я подаю в отставку.
Вершение Правосудия на расстоянии.
Вот такая интерперетация Закона.
Сотни изображений. Факелы вспыхивают, гаснут, исчезает звёздный фон.
— Я мы не видим уцелевших скрывающихся экипажей, — сказал Небесный Глаз, издавая запах, похожий на ароматы корицы и свежевскопанной земли.
— Я тоже, но подождём. Хотя, возможно, ловушки ещё остались. Может быть, они именно сейчас что-то передают по «ноучу» внешним системам. И это не отслеживается.
— Это маловероятно, — заметил Небесный Глаз.
Джакомо пожал плечами:
— Я только стараюсь ничего не упустить, все предугадать.
— Корабль сам всегда ничего не упускает, — сказал Небесный Глаз.
— Не спорю, — миролюбиво сказал Джакомо. Он посмотрел на центральную часть планеты, застланную трупами, он указал на наиболее яркие вспышки и красные огни. — Следы сексуальных соитий кварков, не так ли?
Мартин не понял его слов.
Они работали час, не замечая Мартина. Однако, когда был объявлен перерыв, к нему сразу же приблизился Джакомо, а за Джакомо — Небесный Глаз и другие.
— Дженнифер завтра присоединяется к нам, — сообщил Джакомо. — Она рассказала мне, что случилось на «Троянском Коне». — Он понизил голос и сказал, — Ты неправ, Мартин.
— А раньше вы ничего не знали о том, что у нас происходит?
Джакомо отвернулся и сказал:
— У меня появилось так много новой информации для размышлений, мозговой центр корабля полностью раскрылся, всё было к нашим услугам… Ганс принял решение. Оружие было готово, мы уже воспользовались «ноучевой» техникой, пока вы там внизу разглагольствовали. Ганс сказал, что он не позволит вновь поймать нас в ловушку, не позволит вновь одурачить нас. — В глазах Джакомо отражался свет с монитора.
— Ганс не говорил вам о том, что нам не известно… об начале атаки?
Джакомо покачал головой:
— Жаль, что вас не было здесь. Это был подлинный цирк… Я много работал… Хотя мне во многом помогли Дженнифер и Шелковистый… И, конечно же, мозговой центр корабля… А потом пришли мом и Мать Змей со своими планами. Все делается с большой дистанции… Представляете, мы просто вводим в заблуждение некоторую материю, перемешивая её внутреннюю структуру, планируя её поведение по своему замыслу. Фантастика.
— Это примерно то, что убийцы старались сделать с нами. Но они не могли найти нас. Мы маленькие, а они большие. Это было наше главное преимущество.
— Мы открыли это новое оружие с помощью момов или оно уже было заложено в мозговой центр корабля?
Джакомо пожал плечами:
— Я дважды задавал момам этот вопрос. Но реального ответа не получил. — Он проимитировал нейтральный голос мома: «Мы даём вам все, чтобы свершить Правосудие.» Но раньше, ещё до разговора с Дженнифер, у меня было достаточно времени подумать. С помощью момерафа я пришёл к пугающим выводам.
— Например?
— Рассматривая планеты, стараясь представить Спящую и Занавес, я пришёл к убеждению, что эти планеты построены по принципу введения в заблуждение материи через скрытые каналы. Космос ведь, как и материя имеет свою собственную бухгалтерию, свои собственные каналы. Не думаю, что момам было уже всё известно о том, о чём я размышлял. Я хочу сказать, что я не думаю, что Благодетели… корабль, по крайней мере… О боже, Мартин. я совершенно запутался.
— Они не знали о принципе построения — ты это хочешь сказать?
— Да, верно… пока мы не увидели Занавес, не познакомились с их «ноучевой» связью.
Мартин кивнул. Чувствовалось, что Джакомо до сих пор опьянён знаниями, их мощью.
— Космос можно убедить пойти этим путём — сжать метрические размеры какой-то части материи, круша её атомные диаметры для созданию материи кварков. Все это лично моё предположение, я не прибегал к помощи мозгового центра корабля. Я вдруг ясно увидел, как материя из кварков заставляет нетрониумы выглядядеть как газ. Сжатая внешними битами информации в кварки, материя может быть поделена на действительно фанатичных любовников. Они должны обязательно иметь друг друга или… или вы знаете, Вселенной будет конец. Вы помещаете нечто между любовниками, нечто прекращающее их существование. Привилигированные отряды становятся необычайно ожесточёнными. Либретто должно быть сбалансированным.
Мартин, я не думаю, что момы знают об этом способе, который я тебе изложил. Но я ясно вижу, как все происходит. Мозговой центр корабля работал над этим задолго до меня. Я рассказал момам то, что мне, в свою очередь, рассказал мозговой центр корабля, рассказал Дженнифер, мы соединили наши усилия и … Вот так все и получилось. Корабль начал изготавливать оружие, — Джакомо глубоко вздохнул и передёрнул плечами, словно сгоняя напряжение. — Извини. Может быть, не стоило все это тебе говорить. Но иногда я чувствую, что сам Бог руководил нами, даже когда мы делали ошибки, его мощное негодование заставляло идти вещи своим чередом, любой ценой. Убийцы получили по заслугам.
— От Бога, — добавил Мартин.
Щеки Джакома свела судорога, он скривился в гримасе.
— Как бы то ни было. Все это обман и интриги. Обольщение, игра в игру. Мы играли в игру лучше, чем убийцы.
— Может быть, они просто устали, — сказал Мартин.
— Отличное объяснение, — несмотря на утомление, глаза Джакомо излучали энергию.
Это его вера, его религия.
— Выведенный из игры, я всё же кое-что видел, — сказал Мартин. — Но вряд ли это может быть чем-то реальным. Это выглядело, как большой палец.
Джакомо, нахмурившись, кивнул:
— Палец. Это жутко, да? Вне пределов понимания. — Он согнул палец и начал рисовать в воздухе. — Он появляется там, где скапливаются большие массы разделённых кварковых компонентов. Это то, что делает, как мы думаем, Бог — использует реальный гнев и все ставит на свои места.
Мартин взглянул недоверчиво.
— Опять Бог.
— Это выглядит так, словно все происходит достаточно быстро, но это иллюзия. Это цепочка пространственных искривлений, cпровоцированных ионизированным водородом Он же является и реальным барометром кварковых разделений. Это только одна теория… или, возможно, это рычаг… нет, нет, не рычаг, а основная идея построения Вселенная, её основания. Ты знаешь, клей, с помощью которого крепится холст? Но ты знаешь, я ещё не всё обдумал. Может быть, мне просто не хочется думать об этом.
— Как ты думаешь, убийцы до сих пор оставались в этой системе или нет? — мягко спросил Мартин.
Джакомо сузил глаза и поджал губы.
— Это вопрос не по адресу, Мартин. Я думаю, не следует углубляться в дебри, нужно просто продолжать работать. Ганс сказал, что послезавтра днём мы отправимся осматривать, что уцелело.
— Это неизлишне, — сказал Мартин.
— Правосудие должно быть выполнено полностью, — кивнул Джакомо. Отодвинувшись назад, он помолчал, затем взглянул поверх своего плеча и сказал, — Ты думаешь, момы позволят нам жить, все зная?
Мартин потёр висок.
— Вот видишь, — продолжил Джакомо. — Они же никогда не просили нас забыть обо всём.
Ариэль сидела в столовой с Донной и Анной Серой Волчицей. Вокруг ещё около двадцати человек поглощали пищу. Когда в столовой появился Мартин, Ариэль, подняв голову, бросила на него быстрый взгляд, и сразу же отвернулась. Она подрезала свои волосы очень коротко, сейчас на ней был неопределённого цвета комбинзон. Мартин буквально заставил себя шагнуть в её сторону.
— Я пойду помогу Джакомо, — соскочила со своего места понятливая Анна. — Вам, я думаю, есть о чём поговорить наедине.
Цвет лица у Ариэль был на удивление здоровым, она даже ненамного похудела.
— Не спеши, — сказала она Анне.
— Мы проснулись только в конце дня, — сообщила Донна. Она проглотила последний кусок чего-то зелёного и собрала крошки.
Мартину показалось, что его приход несвоевременен.
— Я причинил тебе какие-то неудобства? — спросил он Ариэль. Он впервые увидел её с того времени, как они их вынули из куба-корабля. Чувство неловкости мешало ему.
— Садись, — сказала Ариэль. Донна подвинулась, и Мартин встиснулся между ними. — Я рада, что именно ты был со мной, — продолжала Ариэль. — Ты помог мне не сойти с ума. — Мартин кивнул, но его напряжённость не уменьшилась. — Мы хотим знать, с кем ты, Мартин? Ты знаешь, что Ганс держит изолированными всех так называемых политических?
— Я слышал об этом.
— Никакого энтузиазма у нас нет, но они до сих пор держат связь с нами.
— Ну и хорошо.
— Мы говорим с тобой в открытую, Мартин, — сказала Донна. — Мы называем Ганса обманщиком.
— Мы хотим узнать, на чьей ты стороне, — повторила Ариэль.
— Ни на чьей.
— Ты не сможешь остаться нейтральным, — сказала Анна, в её голосе появились гневные ноты. — Ганс превысил свои полномочия.
— Он прибег к закону военного времени, — заявила Донна. — Во время войны команда следовала за ним. Но теперь мы не хотим подчиняться ему, как Пэну.
— Но почему? — спросил Мартин. — Он же выполнил Работу.
Ариэль приблизила к нему своё лицо, словно хотела рассмотреть, что он думает в действительности, но он упорно молчал.
— Может быть, и он, — сказала Ариэль. — Но я сомневаюсь, что мы даже это узнаем.
— Я говорил ему, чтобы он провёл расследование смерти Розы и самоубийства Рекса.
Ариэль покачала головой:
— Мне приятно это слышать, но это уже ни к чему, Мартин.
— Дело сделано, — добавила Донна.
— По сравнению с тем, что здесь случилось, это напоминает писк комара во время бури.
— Она была членом нашей команды, — напомнил Мартин.
— Мартин прав. Нужно продолжить расследование. Это необходимо, — поддержала Мартина Анна.
— Ну и что это изменит? — воскликнула Ариэль. — Это только малая часть большого преступления. Во-первых, он, как и прежде в решающие моменты, не позволит нам голосовать. Двадцать из нас отправились послами на Спящую, и он выключил нас из игры, даже не предупредив…
— Он сказал, что это произошло потому, что нас могли подслушать, — объяснил Мартин, — или даже проконтролировать.
Ариэль покраснела, что случалось с ней очень редко.
— Он привёл приговор в исполнение, не имея достаточных доказательств. Мартин, ты видел эти разрушения? Мог ты даже представить такое?
— Да, я видел. Нет, не мог.
К их группе присоединился Давид Аврора.
— Эй, заговорщики, потише, — хрипло произнёс он. — У Патрика уши на макушке.
— Патрик заменил Рекса, — объяснила Анна. — Вот уж воистину — незаменимых не существует.
— Что мы хотим сделать, — сказала Ариэль, — это, так или иначе, избавиться от Ганса: или выбрать нового Пэна, или попросить Братьев остаться с нами, создать смешанный корабль. Мы думаем, что таким образом у нас будет больше шансов в конце концов обрести дом.
Давид предостерегающе покачал головой и отсел от них подальше, в дальний конец столовой.
Ты думаешь, Ганс может пойти дальше? Что он может раздавить инакомыслящих?
— Послушай, Мартин, ты хочешь расследовать смерть Розы, и одновременно задаёшь подобные вопросы? — удивлённо спросила Анна.
— Извините меня, я просто в замешательстве.
— Это вполне понятное состояние, — отозвалась Ариэль. Её холодность к нему была, как пощёчина. Она снова изменилась. Кто способен понять её?
— Ганс расколол нас уже на «Троянском Коне», — сказала Донна, крепко обхватив тонкое запястье одной руки другой. — Он использовал нас. Я не доверяю ему, а мы нуждаемся в Пэне, которому мы доверяем. Но мы нуждаемся и в нашей команде. Мы не можем вот так просто разделиться и разойтись в разные стороны. Это не правильно. Мы нуждаемся и в Братьях тоже.
— Ты имеешь в виду, что мы нуждаемся в их ресурсах топлива? — уточнил Мартин.
— Нет, не только это, — возразила Анна. — Вокруг Левиафана достаточно ресурсов топлива, мы можем взять для пополнения собственных столько, сколько хотим.
— Мы нуждаемся в Братьях психологически, — пояснила Ариэль.
Мартин хотел было попросить её объяснить, что она имела в виду, но в это время в столовую вошёл Патрик Деликатесная Рыба. Он озирался, как будто у него была какая-то секретная миссия здесь. Мартин помахал рукой, чтобы привлечь его внимание, но Патрик смотрел в противоположную сторону. Тогда Мартин начал махать интенсивнее — уже двумя руками, приглашая Патрика присоединиться к ним. Ариэль побледнела, взгляд её стал ещё более холодным.
Взгляд Патрика, в свою очередь, был насторожённым, он явно не ожидал открытого приглашения.
— Ты шпионишь для Ганса? — спросил его Мартин.
— Я бы не называл это шпионажем, — отозвался Патрик. — Пэну нужно знать, что происходит вокруг.
— Сообщи Гансу, что я собираю сведения о Розиной смерти и ищу добровольных помощников. Он же не возражал против расследования, Вот я и начал активные действия.
— Он не рассказывал мне ни о каких таких разрешениях, — сказал Патрик, слегка приходя в себя от расстерянности.
Мартина внезапно охватила злость, неожиданная для него самого:
— Это потому, что ты — просто лакей, — он зловеще улыбнулся. — Как был Рекс. Передай Гансу, что если он хочет начать борьбу против меня, пусть это сделает открыто, а не подсылает шпионов.
Патрик поднялся и отошёл, криво и злобно усмехаясь.
Лица Донны и Ариэль были бледными, одервеневшими.
— Ты не понимаешь, на что он способен, — тихо произнесла Анна.
— Может быть, — откликнулся Мартин.
— Не строй из себя великомученика, — сказала Ариэль.
— А почему бы и нет?
— Потому что это глупо, — отрезала Ариэль, но она явно потеплела.
— Я сейчас действую, основываясь только на интуиции, — сказал Мартин. — Так же, как и Ганс. Вот только вопрос, у кого интуиция окажется лучше?
Выкрикивались имена вновь погибших. Команда людей в полном составе собралась в столовой. Братья где-то в другом месте готовились к переходу на «Дятел». Бунтовщики прервали свою изоляцию, чтобы присоединиться к церемонии в честь тех, кто не дожил до этого момента.
Возможно, это были последние минуты, которые они проводили вместе.
Ганс вошёл в учебную комнату — с пепельным лицом, с непричёсанными волосами, со что-то выискивающими глазами. Казалось, он заглядывал в лицо каждому, задавая один и тот же вопрос: Ну что, ты счастлив сейчас? Этого достаточно или ты хочешь чего-то большего?
Не прибегая к услугам жезла, Ганс ещё раз назвал имена погибших. Некоторые плакали. Мартин закрыл глаза и постарался представить лицо Хакима, вспомнил его вечное спокойствие и рассудительность, его педантичность в выборе слов. Эйрин Ирландка… Её ярко зелёные глаза и покоряющее сочетание своенравности и здравого смысла. Он бы очень хотел, чтобы они сейчас были рядом и помогли ему.
Жанетта подняла вверх руку, сжатую в кулак, и все «запятнанные» последовали её примеру.
Ганс ни разу не посмотрел в сторону Мартина, хотя стоял неподалёку от него. Патрик же посматривал на него врождебно и встревоженно.
Делегация посетила Мартина, когда ему, наконец, удалось заснуть. Его разбудил жезл, встревоженно затрезвонив. Он открыл дверь. Вошли Патрик, Торкильд Лосось, Давид Аврора, Карл Феникс, и наконец, — сердце Мартина бешено забилось, он понял, что происходит — Гарпал Опережающий Время. Все отводили глаза, — все, кроме Патрика, который произнёс:
— Наступило время, когда следут все забыть.
Патрик впереди, Карл — с одной стороны, Дэвид — с другой, Торкильд — сзади — клетка из мужчин. Мартин почувствовал их напряжённое состояние.
— Все? — переспросил он.
— Это уже история. Кроме того, тебя никто не поддержит. Никто не желает в этом копаться. Нам нужно все забыть и зажить собственной жизнью.
— Что забыть? — голос Мартина прозвучал спокойно, но сердце его по-прежнему бешено колотилось. Можно сказать, что тело было испугано, но до головы этот страх ещё не дошёл.
— Забыть о твоём расследовании.
— Мы знаем, кто убил Розу, — вступил в разговор Карл. — Этот человек мёртв, и Ганс тут ни при чём. По крайней мере, он виноват не больше, чем любой из нас.
— Она бы всё равно не помешала нам, — заметил Торкильд.
— Мы выполнили эту затраханную Работу, — прошипел Патрик. Мартин понял, что Патрик здесь наиболее опасен. Он был центром, связывающим остальных четверых. — Мы сделали то, зачем пришли сюда.
— Не пора ли бросить все это? А? — спросил Гарпал. — Мы устали.
Мартин повернулся в полуоборот к Гарпалу. По-прежнему никто из пятерых не смотрел ему прямо в глаза. Гарпал сфокусировал взгляд на шее Мартина.
— Зачем вы пришли сюда? Продемонстрировать силу?
— Не понял? — Гарпал казался невыспавшимся, слушающим в полуха.
— Я спрашиваю, зачем вы пришли сюда?
— Мы пришли побеседовать с тобой, добиться, чтобы ты хоть что-то понял. Мартин, ты же знаешь, что удалось Гансу. Он сплотил нас.
— Вы думаете, этим теперь можно оправдать…
— Да, оправдать все, — перебил Мартина Гарпал. Боль и нечто, похожее на ужас, промелькнули на его усталом, изнурённом лице. — Ты хочешь начать следствие… Ну и к чему это приведёт? Ты думаешь найти убийцу, да? Но это сумасшествие, Мартин. Успокойся.
— Вы получили божий палец, работающий на вас, — несколько опрометчиво произнёс Мартин. — Это все, в чём вы нуждались, не правда ли?
— И всё равно мы не смогли бы этого сделать без Ганса, — возразил Патрик. — А сейчас ты для чего-то хочешь вытащить грязное дело, к которому он не причастен.
— Я только хочу узнать правду.
— Мы уже знаем её.
— Зачем же всё-таки вы пришли ко мне аж впятером?
— Мы — твои друзья, Мартин, — сказал Гарпал. — Мы не хотим тебе ничего плохого.
— Ганс попросил вас стеречь меня?
— Будь осторожнее, Мартин, — начал было Карл, но Патрик остановил его, бросив резкий взгляд. Кто из них глупее — Карл, Патрик или Давид? Я знаю хорошо только Гарпала и Торкильда… Остальные мне пратически незнакомы. Мы до сих пор чужие друг для друга люди. И ведь так же, как их, я не знаю очень многих на корабле. Почему они здесь? Они были моими приятелями. Мы работали вместе.
— Мы работали вместе, — повторил те же слова и Гарпал. — Мы не хотим, чтобы у тебя были неприятности.
— Ты был Пэном, — напомнил ему Мартин.
Гарпал сжал зубы, но, подумав немного, расслабился.
— Я понимаю всю ответственность за принятие решения. Так же, как и ты. Я уверен, у Ганса талант руководителя. Так же, как и у тебя. Это Рекс был негодяем, а не Ганс.
— Кроме того, — добавил Патрик. — Рекс уже мёртв, так же, и все другие, кто мог внести хоть какую-то ясность.
— Рекс же заявил, что это Ганс приказал ему убить Розу, — напомнил Мартин.
— Он был сумасшедшим. К тому же, он был в Розиной группе, возможно, они…
— И вся группа «заклеймённых» — тоже сумасшедшие, не так ли?
— А чего они добились? Ничего. Они слишком слабы, — заметил Давид.
Мартин до сих пор не мог определить, как далеко они могут зайти. Возможно, не все пятеро нападут на него. Один или двое, остальные будут стоять в стороне, наблюдая.
— Мы хотим жить, — Торкильд произнёс эти слова, окидывая взглядом своих подельников. — Мы хотим уйти отсюда и выбирать планету.
Глаза Патрика были мертвы. Он выглядел полуспящим.
— Мы не хотим копаться в дерьме. Все это уже прошлое, и оно мертво.
— Оно воняет, — сказал Мартин. — И оно не прекратит смердить. Мы никогда не сможем отмыться от такого прошлого.
— А чем мы сейчас занимаемся, как не отмываем все это? — Гарпал старался, чтобы голос его звучал убедительно, благоразумно. — И заметь делаем это одни. «Заклеймённые» нам не помощники, Братья тоже сняли с себя ответственность.
— Братья помогли нам.
— Забудь все, — угрожающе посоветовал Патрик. — Давай относиться ко всему проще.
Ярость и страх перемешались в душе Мартина. Он страстно хотел, чтобы они ушли, нет, не ушли, а умерли. И он знал, что они испытывают те же самые чувства — это ощущалось в их дыханиях, в их запахах.
Глаза Давида казались стеклянными, безжизненными. Торкильд и Гарпал выглядели, наиболее готовыми отступить в любую минуту. Мартин подвинулся поближе к Гарпалу.
— Не я причина всех этих осложений, — сказал Мартин. — Это дело рук Ганса. Некоторые из нас не хотят больше, чтобы он оставался Пэном. И это право команды.
Ты должен говорить разумно, убедительно. Это уменьшит их озлобление, уменьшит их гнев. Это уменьшит и твой гнев, старайся говорить с ними, как с друзьями. Ты же реально не так уж и ненавидишь, не так уж и боишься. Гнев сделает тебя слабее. Они ведь и хотят убить тебя, представив себя, как жертву.
— Мы можем переизбрать Пэна, если это не подвергнет нас опасности, — убеждённо сказал Гарпал. Чувствовалось, источником этой убеждённости у него были собственные причины. Гарпал не будет действовать вместе с ними. — Что если убийцы имеют сюрприз, который дожидается нас? Если мы откажемся от дисциплины, будем думать, что все нам позволено, убийцы одолеют нас. Мы ещё не готовы к выборам.
— После всего, что мы пережили, мы ко всему готовы, — возразил Гарпалу Торкильд. — Продолжай, Мартин. Торкильд тоже не будет нападать.
Ухватившись рукой за лестничное поле, Патрик подлетел ближе. Мартин поднял жезл.
— Соедините меня одновременно с Гансом и Ариэлью, — приказал он.
Патрик тоже схватился за жезл Мартина.
— Ганс не отвечает. — ответил жезл в тот момент, когда Мартин оттолкнул руку Патрика. Патрик сделал новую попытку, и Мартин снова оттолкнул его руку. Ничего не может случиться сейчас.
Ответил сонный голос Ариэли.
— Будь свидетельницей, Ариэль! — крикнул Мартин. — Быстро свяжись со всеми.
— Что? Что?
Теперь уже не только Патрик, но и Давид старался вырвать жезл из рук Мартина.
— Что случилось, Мартин? — взволнованно вопрошал голос Ариэль.
Патрик изо всех сил пытался вырвать жезл, Давид и Торкильд держали Мартина, Карл хотел пнуть его ногой, но промахнулся и выскочил из каюты. Отлично, Карл вышел из игры.
Патрик, наконец, вырвал жезл и начал колотить им об пол, но жезл не поддавался.
— Мартин! — раздался голос Ариэль. — Я постараюсь прорваться к тебе.
Гарпал встал прямо перед Мартином и со всей силы ударил его по почкам. Это могло бы быть смертельным ударом, но лестничное поле Гарпала было слишком далеко, удар получился недостаточно мощным.
Мартин, опершись руками о пол, обеими ногами ударил Гарпала по зубам, отбросив его к потолку. Это было нечто неординарное — драка в условиях невесомости, инстинкты тут были бесполезны. Они были достаточно тренированы, чтобы знать, какие правильные движения оптимальны в данной ситуации, но сработывали старые инстинкты, как нужно драться, и результат оказывался плачевным.
Патрик ударился головой об пол. Мартин схватил жезл и отбросил его в сторону.
— Мы видим! — раздался крик Ариэль.
— МЫ ВИДИМ! — прокричал хор голосов.
— Остановитесь! — кричала Дженнифер. — Торкильд, останови это!
К ним присоединились и другие. Давид обхватил Мартина за шею, с силой надавил на неё и начал судорожно сжимать, стараясь добиться желаемого результата. Мартин почувствовал конвульсии, резкую боль. Он всё же собрался с силами и ткнул большим пальцем Давиду между ног, а когда тот, завизжав по-поросячьи, ослабил хватку, отлетел в сторону.
Какое-то время они все беспомощно молотили по воздуху, не способные попасть по цели. Капли крови из губ Гарпала и ног Мартина измазали все комбинзоны.
Все лестничные поля в каюте исчезли. С лицом обиженного маленького мальчика Патрик до сих пор пытался достать Мартина в воздухе. Капельки крови кружились вокруг их ног, и рук, как в вихре водоворота.
— Прекратите! — оглушил всех громкий голос Ганса. — Прекратите это сейчас же! — вновь повторил он.
Патрик перестал молотить руками и ногами.
— Что за совокупление вы там затеяли? — заорал Ганс.
Выражение, которое появилось на лице Патрика, было бесподобным, — подумал Мартин, — это был ужас, перемешанный с глубокой тревогой, отсутствующий взгляд исчез. Как, кстати и у всех присутствующих в каюте Мартина.
Время для убийства прошло.
Мартин уцелел.
* * *
— Я в полной растерянности, — сказал Ганс.Мартин висел рядом с ним в гамаке, они встречались один на один.
— Я посылал лишь Патрика, но он, видимо, решил, что не справится один и захватил с собой приятелей, — сказал Ганс, закрыв глаза и склонив набок шею. — Я не знал, что он настолько слаб.
— Что ты послал его сделать?
— Поговорить с тобой о здравом смысле, — голос у Ганса был низким, гулким. — Мне нужно поспать, Мартин. Всё, что я хочу сейчас — это поспать.
— Они приходили убить меня, — сказал Мартин, в его голосе сквозило удивление. — Разве ты не видел, что Патрик …
— Я очень устал, — тряхнул головой Ганс. — Я до сих пор не понимаю, почему другие присоединились к нему. Но, может быть, это и к лучшему. Ты победил. Я подаю в отставку.