Бир Грег. Наковальня звезд

   Мартин уклонился от комментарий.
   — Можем мы обойтись без «Дятла»? — спросил он. — Веди мы потеряем половину силы, половину горючего.
   — Джакомо говорит, что у нас хватит времени и мощности только, чтобы полностью снарядить только один корабль. И момы согласились с ним, — Ганс улыбнулся, но не было жизнирадостности в его улыбке. — Если мы уцелеем, мы будем очень сильны. Может быть, момы снарядят только нас. Но Работа должна быть выполнена.
   — Мы должны все это обсудить командой.
   — Нет, — резко сказал Ганс. — Если мы отступим сейчас, то превратимся в обломки.
   — Я думаю…
   — Время думать прошло. Закон все ставит на свои места. Существа — потомки убийц. Чёрт побери, всем же понятно, что убийцы оставили какие-то следы памяти на планете, на которой обитали. Возможно, они и сейчас там скрываются, как деревья в густом лесу. Но ничто не помешает нам найти их и уничтожить.
   — Я не верю в это. Тебе следует увидеть то, что видел я.
   — Может быть, лестничные боги и есть убийцы.
   — Я… Я не думаю…
   — Почему должны прислушиваться ко всему, что они говорят? Можешь ты мне дать на это внятный ответ?
   Мартин не отвечал.
   — Они просто бросили нам вызов, — продолжал Ганс. — Тоже самое сделал бы и я на их месте.
   — Они не мы. Они могут быть непостижимыми для нас…
   — Все, достаточно дебатов. Нам нужно, чтобы вы правильно сыиграли свою роль. Мы нуждаемся в том, чтобы вы отвлекали внимание, пока мы не закончим переоборудование и изготовление оружия.
   — Какое оружие? — спросил Мартин. — «Ноучевое»?
 
   — Будет лучше, если мы будем держать это в тайне… Вас же могут захватить в плен… Чем дольше вы будете их водить за нос, тем больше времени мы будем действовать вместе. Ведь ты же не станешь поднимать против меня восстание? А, Мартин?
   В его голосе не было ни следа юмора, — похоже, Ганс верил, что это реальная возможность.
   Пойду ли я за ним — против своей совести, против всего лучшего, что есть во мне?
   — Нет, не стану.
   — Попроси о другой встречи. Это займёт дней десять, и я успею приготовиться. Да и тебя будет больше времени, чтобы успокоить свою совесть.
   — Не думаю, что они согласятся, — покачал головой Мартин.
   — Попытайся. Дай им надежду. Продумай верный карточный расклад.
   — Они убьют нас.
   Ганс кивнул: и это не исключено.
   — Я ещё не закончил просматривать информацию, что ты переслал мне, — сказал он. — Думаю, они опрометчиво сообщили нам то, что мы сможем использовать против них. Ну успокойся, Мартин. Если ты прав, может быть, и я найду что-то, что убедит меня. Мартин, я не пренебрегаю тем, что ты мне говоришь. В конце концов, я тебе многим обязан.
   Мартин понимал, что Ганс просто играет на его слабых струнах. Ганс отлично знал его сильные и слабые стороны, и не только его, но также всех Венди и Потерянных мальчиков, и даже Братьев.
   — Хорошо, я попрошу о новой встрече.
   Ганс заулыбался:
   — Ты никогда не разочаровывал меня, Мартин. Именно за это я тебя и люблю. Давай, сделай это.
 
   Его ждали. Ариэль сжимала зубы; Чэм чему-то усмехался про себя; неподалёку от них летали Эйрин, Хаким, Донна и Георг.
   — Нет, нет, не думайте, мы не в петле, — сказал им Мартин. — В самом деле это не так. Но я пообещал Гансу, что мы выполним свою часть работы.
   — Ты даже не посоветовался с нами, — укорила его Ариэль.
   — Не посоветовался.
   — А ведь мог бы это сделать, — добавила Эйрин.
   — Мне известно ваше мнение.
   — И несмотря на это ты сказал ему, что мы пойдём за ним, да? — сказала Эйрин.
   — А что ещё мы можем сделать? — спросил Мартин.
   — Отойти в сторону, — ответила Ариэль. — И настоять на выборах другого Пэна.
   — Возможно, Ганс и прав, — сказал Мартин.
   — О мы можем даже подобрать отличное имя тому, что собираемся сделать, — язвительно произнесла Ариэль. — Назовём это геноцидом.
   — Дерьмо, — не выдержав, ругнулся Чэм.
   — Потенциальные возможности геноцида заложены в самом Законе, — нашёл нужным заметить Хаким. — Мы поклялись придерживаться Закона. Вероятно Благодетели знали, что цивилизации убийц могут скрываться за такой ширмой, и разработали Закон именно с учётом этого…
   — Мы превысим наши полномочия, — сказала Ариэль. — Я отправилась в путешествие не для того, чтобы убивать невинных.
   Но Хаким не сдавался:
   — Возможно, убийцы до сих пор остаются здесь.
   — Мы же не видели их! — воскликнула Ариэль.
   Мартин почувствовал внезапную дрожь. Может быть, это было извращением, но он находил своенравие Ариэль более привлекательным, чем её заботу о нём, оно возбуждало его.
   — Это это же очевидно, — настаивал на своём Хаким. — Поймите, злодеи только в книжках приходят в чёрных масках и выкрикивают непристойности. В жизни они имеют детей, дома, охраняют их и, как все, боятся нападения врагов.
   — Я не согласна убивать невинных! — вновь выкрикнула Ариэль. — К тому же, я до сих пор не знаю, что из себя в действительности представляют момы, и что они утаивают от нас.
   — Ты всегда была слишком строга к момам. — заметил Чэм. — Я не думаю, что они против нас. Они строят новое оружие, показывают нам, как им пользоваться…
   — Вы все — дерьмо! — лицо Ариэль перекосилось от отвращения. — Я-то надеялась, что хоть некоторые из вас имеют мозги!
   — Что ты хочешь сказать? — спокойно спросил Хаким.
   — Момы не изобретали нового оружия! Вы думаете, они могут вот так вдруг открыть что-то принципиально новое? Полнейший бред! Ловушка для дураков!
   Восхищение Мартина мгновенно обернулось раздражением.
   — Они всё время знали об этих высокоразвитых технологиях, — продолжала тем временем Ариэль. — Они только не хотели раскрывать перед нами карты раньше времени. Они никогда не доверяли нам, никогда не говорили больше того, что нам следовало, по их мнению, знать. И так было всегда, с самого начала. Мы что — так и будем игрушками в их руках?!
   Раздражение Мартина перешло на самого себя. Ведь Ариэль теоретически могла быть права. А почему бы и нет? Ведь у него нет никаких доказательств, никаких аргументов для опровержения её слов. Да, верно, к Ариэль возвращалась её параноидная подозрительность. Но и он не лучше, так как предпочитает более прямой и лёгкий подход. Верить в то, что тебе говорят.
   Она обхватила колени руками, и снова села в позу маленькой девочки — поникшая, разочаровавшаяся в Мартине, в себе самой.
   — Мы собираемся убить триллионы невинных существ. Мы не должны делать этого, даже если Мартин и не согласится с нами.
   — Но Мартин — командир корабля, — подчеркнул Чэм.
   — А вот это неправда, — закричала Ариэль. — Он делит командование с Небесным Глазом, а Братья поддерживают нас.
   Чэм посмотрел на Мартина:
   — А ведь она права, — сказал он.
   — Они ещё ничего не решили, — напомнил Мартин.
   — Но ведь так или иначе им придётся решать — с кем они, — жёстко произнёс Чэм.
   Жезл Мартина просигнализировал — Небесный Глаз вызывал его на встречу.
   — Чтобы ни говорил Ганс, мы примем своё собственное решение, — прокричала ему в догонку Ариэль.
 
   — В апартаментах Братьев Мартин расположился в гамаке, рядом с Небесным Глазом. Остальные Братья извивались рядом с ними. Кожа верёвок поблёскивала в отражённом свете, поднимая передние части, косы отбрасывали тени на Мартина. Присутствие такого большого количества змеиноподобных существ могло показаться угрожающим; но Мартину они представлялись очень нежными и человечными. Вряд ли это смог бы понять Ганс. Никакой исходящей от них угрозы Мартин не ощущал.
   Небесный Глаз вытянул голову и медленно заскользил к гамаку, поближе к Мартину, издавая при этом запах скошенной травы и свежеиспечённого хлеба — запах силы и твёрдости.
   — Мы мы выслушали наших приятелей с «Борзой» и «Дятла» и мы мы решили, что у мы нас есть шанс узнать больше и решили действовать вместе с вами.
   — Тогда я попрошу новой встречи, вы не против?
   — Мы мы не против, — согласился Небесный Глаз.
   Мартин в задумчивости покусывал губы.
   — Как вы думаете, убийцы до сих пор здесь?
   — Этого знать невозможно.
   — Некоторые из нас думают, что мы могли бы все это предусмотреть и раньше, — сказал Мартин.
   — Вопросы без ответов. Просто выжидая, не увидишь деталей.
   — Мы были молоды, — напомнил Мартин.
   — Мы все мы бываем молоды. Это древняя проблема. А теперь они могут съесть мы нас, как конфету, с удовольствием.
   — Вы пойдёте вниз со мной? — спросил Мартин. Он спросил так, как если бы был на месте Ганса.
   — Не я мы, — ответил Небесный Глаз. — Мы мы не собираемся идти в этот мир. Вы назвали её Спящей. Для нас это действительно вид сна. Ты должен идти за мы нас, если можно.
   Мартин глубоко вздохнул.
   — Ты расстроился? — спросил его Небесный Глаз.
   Он покачал головой:
   — Нет, не более, чем… Да, я расстроен, — поправил он сам себя. — Ганс, я вижу, абсолютно прав. Все на Левиафане устроено так, чтобы развести нас, смутить нас. Если он прав и в том, что убийцы до сих пор здесь…
   — Это будет несчастье, — сказал Небесный Глаз.
   — Они уже нам принесли много несчастья.
 
   Хаким повторил послание несколько раз, но Спящая не отвечала. Мартин присоединился к Хакиму, когда тот в очередной раз повторял эту процедуру, слегка прикасаясь пальцами к панели пульта контроля, светящейся в воздухе.
   — По-прежнему ничего, — сказал Хаким. — Прежде они отвечали быстрее.
   Мартин кивнул.
   Выше панели пульта контроля, на фоне тёмной стены кабины висело небольшое изображение Левиафана. На глаза Мартина попался Занавес.
   Теперь он не закрывался, а постоянно сохранял песочно-коричневый цвет.
   — Что-то изменилось, — пробормотал Мартин. Он указал на Занавес. Лицо Хакима потемнело от волнения.
   — Сколько идёт световой сигнал от Занавеса до нас? — спросил Мартин.
   — Три часа двенадцать минут.
   — Можем мы прокрутить запись назад?
   Хаким прокручивал изображение назад до тех пор, пока они не нашли определённый момент, когда планета приостановила свою неустойчивость.
   — Три часа назад, — сказал Хаким.
   — Что ещё изменилось?
   Хаким одно за другим просмотрел изображение планет: Зеркало медленно поворачивалось в тумане, она по-прежнему оставалась идеальным отражателем; края Проститутки коричневели, как поджаренное хлебное тесто, неизвестной природы волосы разлетались в пространстве; Билллиардный Шар не изменился; не поблекли и светящиеся огни Гофре, горящие голубоватым пламенем, как факелы в глубокой пещере.
   Они дошли до Гриба-Дождевика, с его необъятной щетиной из «зёрен». Некоторые из «зёрен», казалось, начали отрываться от поверхности — одно… три… шесть… ещё и ещё… На высокой скорости они покидали атмосферу планеты.
   — Они атакуют? — взволнованно воскликнул Хаким.
   — Непонятно. Пошли сообщение об этом по «ноучу» «Дятлу» и «Борзой».
   — Сейчас, — Но буквально через минуту он с удивлением произнёс, — Нет «ноучевой» связи. Они ничего не получили. Я не знаю, где они находятся.
   В помещении командного пункта появились Паола и Эйрин.
   — У нас неприятности, — сообщил им Мартин, — Хаким, переводи корабль на другую орбиту…
   В тот момент, когда Хаким приказывал кораблю отойти от Спящей, сквозь дверь проскользнул Шелковистый.
   — Что случилось? — взволнованно спросила Эйрин.
   — Точно не знаем, но я приказал убраться отсюда.
   — Получен ответ, — объявил Хаким. — От Спящей…
   Зазвучал голос Саламандры.
   — Четыре из наших миров разрушены, — изображение Саламандры появилось в плоской проекции. Гребень торчал вверх, все три глаза были открыты, после слов раздавался громкий свист, весь его вид выражал тревогу и волнение.
   — Мы не знаем, что случилось, — сказал Мартин.
   — Это нарушение баланса. Эти миры хрупки, множество жизней в опасности.
   — Мы не можем связаться с нашими… — он не мог подобрать обманное слово, его язык был пойман в сети слишком многих условностей. Он просто пристально посмотрел на Саламандру. Гриф-стервятник опять поднял свой гребень и слегка присвистнул.
   — Вы — лжецы и обманщики, — сказал он. — Мы в дальнейшем не имеем нужды общаться с вами. — Его голос и изображение исчезли.
   — Конец связи, — объявил Хаким и добавил, — До сих пор никак не могу связаться с «Борзой».
   Вся команда столпилась на командном пункте, наблюдая за драмой, которая разыгрывалась у них перед глазами в течение получаса.
   Три идентичные планеты — Горный Хрусталь Первый, Второй и Третий — резко вспыхнули тёмно-оранжевым цветом, затем красным, затем белым, во временной последовательности соответственно их отдалённости от корабля. Прежде разноцветно-окрашенными поверхности перемешались, как краски в воде, светящиеся пятна поднимались и падали.
   — Кто это сделал? — воскликнул Георг Демпси. — Они или мы?
   Зерна Гриба-Дождевика вибрировали, как при лёгком бризе. При такой шкале расстояний, даже такое простое движение говорило об расходе огромной энергии.
   Мартин с трудом мог соображать в последующем за этим шуме и гаме. Кабина перенасытилась запахами Братьев, жжением взглядов их глаз. Он увидел ползущую за ним верёвку, затем Брата, развалившегося на части. Мартин не мог разобрать кто это был. Шелковистый принялся собирать верёвки, которые висели вокруг, беспомощно болтая щупальцами.
 
   Они даже не знали, являлось ли это воздействием оружия «Борзой» или нет. Было ясно только одно — атакующие нанесли удары по нескольким целям почти одновременно, судя по временным интервалам прибытия информации о пожарах на планетах. Это говорило об «ноучевой» атаке; первым объектом, изменившим свой характер, был Занавес — массивная «ноучевая» станция.
   Что же случилось?
   — Я знаю, что случилось, — громко сказала Ариэль, будто бы услышав мысли Мартина.
   — Что?
   — Ганс начал войну, не сообщив нам об этом.
   Моментальное чувство ошеломления, как если бы все это случалось с ним и прежде, — Мартин понял, что Ариэль абсолютно права.
   Ганс просто использовал их, чтобы отвести внимание от «Борзой».
   — Тогда почему мы до сих пор не мертвы? — спросил Мартин. По спине его пошли мурашки в ожидании неминуемой смерти.
   Ариэль пожала плечами:
   — Дай им время.
   Мартин не заметил, как рядом с ними появились мом и Мать Войны.
   — Наш корабль находится под непрерывной атакой в течение часа, наши способности противостоять их оружию снижаются. Мы принимаем командование на себя и вызываем суперускорение, — сказал мом.
   — У нас нет горючего, — напомнил Мартин.
   — Мы сконвертируем столько, сколько сможем.
   — Можете вы связаться с другими кораблями?
   — Да.
   — И с «Борзой» и с «Дятлом»?
   — Да.
   — Это они атаковали планеты?
   — Да.
   — Вы знали об этой атаке?
   — Нет.
   — Но вы должны были знать… Вы обязаны были знать, когда они начнут!
   Мом не ответил. Объёмные поля увеличивались. Мартин почувстсвовал вязкую хватку, резкое воспрепятствование любым движениям тела.
   Все потонуло в болоте объёмных полей. Мартин попытался определить, откуда ему ждать угрозы. Он внимательно огляделся вокруг, стараясь понять, что реально, а что иллюзиорно.
   Помещение командного пункта менялось на глазах. Выросли стены и разделили всех членов экипажа на пары. Мартин увидел, что он огорожен вместе с Ариэль. Она пристально смотрела на него, он отвернулся — объёмные поля разрешили двигаться, только очень медленно.
   — Ты слышишь меня? — спросила Ариэль.
   — Лишь едва.
   — Я думаю, мы разваливаемся на части. Я имею в виду «Троянский Конь».
   — Ты, как всегда, права.
   — Ты считаешь это моим недостатком?
   Мартин покачал головой:
   — Нет, никогда я так не считал.
   — Ганс не посчитался с нашими правами.
   — Стоит ли сейчас об этом? — подумал Мартин.
 
   Суперторможение уменьшилось через два часа. Мартин едва пришёл в себя, когда корабельный голос объявил:
   — Первая атака отражена. Мы будем продолжать.
   — Что, чёрт побери, случилось? — воскликнул Мартин. Он вытянулся во весь рост в бесформенной кабине и потряс головой, чтобы вернуть себе хоть какую-то способность соображать.
   Внезапно раздался другой голос — голос Ганса, его триумфальный вопль. Ариэль удушливо вскрикнула, как обречённый на смерть кролик.
   — Мы сделали это, Мартин! «Троянский Конь» получил дьявольский пинок и разваливается на части. Но мы не забыли о вас. Мы держим к вам путь. Но вас преследуют.
   В кубе отсутствовал экран звёздной сферы.
   — Покажите нам что-нибудь, расскажите, что делается! — заорал Мартин.
   Корабль начал что-то говорить, но его перебил Ганс:
   — Мы идём втёмную, но наш ход сделан. Извините, что не предупредили вас.
   Вот как все просто. Извините, что не предупредили.
   — Чёрт побери, что происходит, Ганс?
   Ариэль забилась в угол, как если бы её и не было здесь.
   — «Троянский Конь» получил повреждения и раскалывается. Вас кто-то преследует. Они и не думают скрываться и сидят прямо у вас на заднице. Они держатся на хвосте у тебя и двух других. Я бы сказал, они используют вас, чтобы найти нечто большее. Если вы не приведёте их к нам — а я верю, дружище, что вы не сделаете этого, — вы будете золотом.
   — Мы разделили наш корабль на десять частей и разослали их по разным направлениям, — сообщил голос корабля.
   Мы до сих пор ценны для левиафанцев, как ключ к разгадке, где же находится большой корабль. Они вызнали нас. Им понятна наша психология; они знают, что мы умышленно не пожертвуем собой, что будет установлено несколько точек спасения.
   — Продержитесь немного, — попросил Ганс.
   Ариэль протянула руку, и Мартин взял её.
   — Он пожертвует нами, — сказала Ариэль.
   — Покажите мне хоть что-то, — попросил Мартин корабль. Да, это был теперь их корабль, несмотря на свои малые размеры. — Покажите мне, что происходит снаружи. Кто преследует нас.
   На стене появился небольшой экран. Экран заполнила белая сфера в оспинах поблёскивающих голубых точек.
   — Гарпал имеет ваши координаты, — сказал Ганс. — Мы спасём вас. Ты увидешь, Мартин. Верь мне!
   Белая сфера покрылась волдырями, как пластиковый шар, брошенный в костёр. Пузыри лопнули, и сфера уменьшилась в размере. Их куб осветило яркой вспышкой.
   — Суперускорение, — объявил голос корабля. Поля резко выросли, Мартин вскрикнул. Но протестующий крик, застряв в горле, обратился в невнятное хрипение.
   Мартин не знал, сколько времени прошло до того, как он снова начал видеть и слышать. В ушах прозвучал голос Гарпала:
   — Мы нашли твою собаку, Мартин. Мне, кажется, тебе следует это знать.
   Гейдж у них на борту. Моя собака дожидается меня? Нет, не может быть…
   — Мы послали их ко всем чертям, — продолжал Гарпал. — Я вижу восхитительную ленту около пятидесяти тысяч километров длиной! это плазма. О боже, какое это невероятное оружие — «ноучевое»!
   Сфера, преследующая их исчезла. На её месте искрился каскад сверкающих мелких обломков. Каждый кусок вырисовывал прямолинейную траекторию, пробиваясь сквозь пыль, словно луч солнца сквозь облака.
   Мартин до сих пор держал руку Ариэль, она открыла глаза и посмотрела на него с выражением глубокой печали.
   — Скоро вы будете спасены, — продолжал Гарпал. — Вы летите стремительно, как ракета. Невозможно разговаривать. Они не достали нас ещё, но они стараются… Ух, как они стараются…
   Тишина. Прошли долгие минуты, прежде чем Мартин понял, что «ноучевая» связь закончилась.
   Мартин позволил себе отпустить руку Ариэль.
   — Они продолжают действовать, да? — спросила она.
   Мартин кивнул.
   — Они разделили «Троянский Конь».
   — Кто они?
   — Я не отдавал такого приказа. Скорее всего момы. Или сам корабль.
   — Мы выведены из игры. Несомненно, это дело рук Ганса, — сказала Ариэль.
   Мартин тряхнул головой:
   — Я не понял, что ты имеешь в виду?
   — Он не позволил тебе выполнить Работу вместе с ним. И полностью отрезал нас, — она отвернулась и спросила, — Как ты думаешь, они заберут нас?
   — Не знаю.
   Увеличенное изображение: каменистая планета Газон, объятая огнём, змеящимся над поверхностью.
   Ещё большее увеличение: леса, горящие как горы магния; полосы расползающейся земли, поднимаюшиеся вверх, как разорванный изнутри лист бумаги; что-то двигающееся над поверхностью планеты — тёмное и огромное, но не тень, более напоминающее палец, указывающий место следующего разрушения.
   Ещё одно изображение: Большой Город — и снова тот же двигающийся палец. Божий палец мщения.
   На экране возникла другой каменистый мир, но поменьше, — который Мартин не сразу вспомнил. Этот принял необычный фиолетовый колер, в темноту отлетали куски, как если бы планета рвала на части свою огромную грудь.
   — Занавес, — объявил голос корабля. — Это будет полное уничтожение. Ничего живого здесь не уцелеет.
   — Но как смогли мы сделать это? — воскликнул Мартин.
   — Дистанционное манипуляция силой внутри ядра атома, — ответил голос. — Занавес был особенно уязвим, так как на нём находилась мощная ноучевая станция. «Борзая» нащупала её главную слабость и воспользовалась ею.
   — Как много смогла разрушить «Борзая»? — спросил Мартин.
   — Невероятно много.Защита была полностью выведена из строя.
   Появилась Спящая, окружённая огромными зёрнами с ощетинившимися верхушками, напоминавшие те, что были на Грибе-Дождевике. Такая реакция напомнила Мартину иммунную реакцию людей, но в масштабе макромиров.
   — Объясните, что на экране?
   — Не ясно. Возможно, это защитные сооружения на орбите вокруг этого мира стараются отклонить от цели «ноучевое» оружие.
   «Ноучевое» оружие. Итак, это подтверждается.
   Туман из семян одуванчиков стелился по округе с невероятной скоростью — заметной даже с такой дистанции. Одуванчиковая корона засветилась ярко-оранжевым сиянием, затем она приобрела зелёную окраску и устремилась прочь от планеты, оставляяя обезглавленным тысячекилометровый «стебель». Прошли минуты, ещё один стебель был гильотирован, затем ещё и ещё… Это медленно распространялось по всей атмосфере. А через минуты и стебели начали медленно-медленно клониться и падать на поверхность планеты, в бурлящую смесь коры и океанов. Затем все мгновенно испарилось, оставив после лишь зарево, оживляемое белыми и розовыми вспышками.
   Скоро вся Спящая была окружена жемчужным нимбом, прежде тусклая планета превратилась в плазменный шар тысячекилометрового диаметра. Поверхность очистилась, и падающие зерна-одуванчиков теперь стали казаться вытряхиваемой из планеты пылью — Спящая избавлялась от грязи океанов и материков.
   Мартин не мог поверить, что «Борзая» одна была ответственна за происходящее.
   — Мы получали откуда-нибудь помощь… откуда-нибудь из вне? — спросил он. Лицо его было очень бледным. Я помню, также гибла Земля. Но сейчас разрушения даже большего масштаба.
   — Нет, иных атакующих нет, — произнёс голос корабля.
   Газовый Насос показался на экране — мощные реактивные струи выбрасывались из источников газообразных веществ вне всякого контроля; вспенивающаяся плазма вздымалась; зелёные и голубые поверхности становились грязно-жёлтыми.
   — Что мы можем сделать? — спросил Мартин.
   — У вас нет выбора, только — скрыться, — ответил голос корабля.
   Мартин до боли сжал пальцы. Ариэль, обхватив руками колени, наблюдала за ним, как зачарованная.
   Часы.
   Хотя ни Мартин, ни Ариэль ни словом ни обмолвились, что они прооголодались, они всё же что-то поели, — какую-то безвкусную тягучую пасту. На экране появилось изображение их корабля на звёздной карте системы Левиафана. Они ненамного удалились от звезды, для того, чтобы покинуть системы при такой скорости им понадобиться не менее трёх дней. Сейчас они были в самой гуще сражения, пересекали орбиты многочисленных космических кораблей, но у Мартина не было времени связываться с ними и выяснять их цели.
   — Мы снова будем ускоряться? — спросил он.
   — Все горючее израсходовано, — ответил голос корабля. — Остался резерв только для поддержания жизни.
   Однажды, в один из многочисленных часов изучения войн и истории Земли, Мартин наткнулся на рассказ о младшем лейтинанте Георге Гее. Он был пилотом истребителя во время Второй мировой войны. Его подбили, но он продержался в воздухе ещё несколько часов, стараясь подстрелить как можно больше вражеских кораблей. Ему нечего было терять, поэтому он лез в самую гущу сражения.
   — Как долго это будет продолжаться7 — спросила Ариэль.
   — Война? Я не знаю. Возможно, недели. Возможно, месяцы.
   — Я надеюсь, что не так долго. Я устала, — захныкала она, как ребёнок.
   Мартин убаюкивал её на своих руках.
 
   Планета номер восемь — газовый гигант Миксер — увеличивался в объёме, как раздувающийся воздушный шар. Светящиеся оболочки газов наслаивались друг на друга оболочка подобно цветочным лепесткам. Тысячелетние конструкции… высокоразвитые технологии… бесчисленное множество разумных существ… Интересно, там есть более развитые, чем лестничные боги? О каких потенциальных возможностях левиафанцев они ещё не узнали? Кто же победит?…
 
   Скоро тнас поглотит сон и избавляет от всех ненужных мыслей…
 
   Корабль не больше, чем автомобиль…
 
   Как много уцелевших с «Троянского Коня»?…