Бойе Элизабет. Ученик ведьмы

   — На съедение троллям! — простонал Финнвард.
   — Ну-ну, потише. Идите вперед не мешкая, и ничего с вами не случится. Я всего только хочу вернуться назад и поглядеть, что намерен сделать Лоример. Если он двинется за вами, постараюсь сбить его со следа. Будь на то моя воля, загнал бы я его в Муспелльский котел, да еще и полюбовался бы, как он там разварится… Словом, я надеюсь нагнать вас на Молоте Тора. Ивар покуда заменит меня, — добавил маг, обращаясь главным образом к Флоси и сопровождая свои слова грозным взглядом. Затем он сунул карту Ивару и проверил содержимое своего мешка. Наконец Гизур с нетерпеливым блеском в глазах запахнулся в плащ и поспешно зашагал к ущелью.
   Альвы со стонами и проклятиями брели по исковерканной земле, продираясь через заросли колючего кустарника и карабкаясь по лавовым холмам и расселинам. День угасал, и Финнвард уже начал зловеще намекать, что его снова тянет присесть. Солнце почти село, и опасения Ивара крепли. Молот Тора, казалось, не приблизился ни на дюйм, а они ползли, как улитки. До места встречи оставалось еще несколько часов пути.
   Наконец Финнвард уселся, сложив руки на груди.
   — Я и шагу не ступлю, пока Гизур нас не нагонит, — сообщил он. — И вообще, надо отдохнуть.
   Ивар глянул на Эйлифира, но тот лишь пожал плечами и покачал головой.
   Ко всеобщему удивлению — и отвращению — Флоси тут же уселся на землю.
   — Согласен! — провозгласил он. — Подождем, пока не явится опытный предводитель. — Он со значением глянул на Ивара. — Тот, кому можно доверять. Глава 6
   — Я из кожи вон лезу, чтобы вытащить вас отсюда, — отрезал Ивар. — И уж меньше всего я намерен здесь рассиживаться и ждать, когда шайка голодных троллей доберется до меня. Идите за мной или оставайтесь одни.
   Как нарочно, с горы со стуком скатился камень. Скапти так и подпрыгнул.
   — Я не буду сидеть здесь, покуда вокруг рыщут тролли! — воскликнул он. — В конце концов, Бирна ведь сочла, что Ивар сумеет помочь нам, а что было хорошо для Бирны, хорошо и для меня. Осмелюсь заметить, в голове у нее было больше мозгов, чем у Флоси и Финнварда, вместе взятых.
   — У нас остался примерно час до захода солнца, — сказал Эйлифир. — И за этот час я предпочту проделать половину пути вверх по ущелью, чем отсиживаться здесь.
   — Вот именно, — поддержал Ивар, в последний раз презрительно глянув на Флоси, и зашагал к черному абрису Молота Тора. Альвы-изгои покорно, как овцы, потянулись за ним.
   Скапти, донельзя взволнованный, вприпрыжку нагнал Ивара и пошел рядом.
   — Ты уж прости нас, Ивар, ведь во всех нас, вместе взятых, не найдешь и грана отваги, разве что у Эйлифира, а он так долго был с нами, что, верно, заразился нашей трусостью; но я все же надеюсь, что ты не затаишь на нас зла. Мы ведь все такие неумехи.
   — Знаю, — буркнул Ивар. — Вы так часто об этом говорите, что враз не забудешь.
   — Как будто мы можем забыть, — сумрачно отозвался Скапти.
   Они старались не мешкать на трудной дороге, но скоро Финнвард начал спотыкаться, тяжело дышать и хныкать. Флоси подгонял толстяка, подбадривая его руганью и угрозами.
   — Оставьте меня! — скулил Финнвард. — Мне сейчас и шагу не сделать! — Он бессильно шлепнулся на камень и закрыл глаза.
   — Ну так отдай мне плащ и сапоги! — воскликнул Флоси. — Нечего пропадать доброй одежке, если тролли все равно до тебя доберутся. — И он принялся стаскивать с Финнварда сапог.
   — Пошел вон, болван! Не видать тебе моей обувки! — Толстяк лягнул Флоси и вскочил на удивление живо. — Я иду, иду, чтоб ты лопнул!
   Солнце садилось, и у путников ноги заплетались от усталости. Ивар с отчаянием видел, что черный пик не приблизился ни на шаг. Заходящее солнце залило гору зловещим кровавым светом. Отовсюду слышались звуки, явно издаваемые троллями, — скрежет длинных когтей по камням, вой и рычанье в невидимых пещерах, где таились тролли, поджидая захода солнца.
   — Мы не дойдем! — просипел Флоси.
   Та же страшная мысль терзала Ивара, но он смолчал, целеустремленно шагая вперед и глядя только под ноги или по сторонам, на угрюмые склоны гор. Когда он снова поднял взгляд, Молот Тора стал гораздо ближе. Юноша уже различал отвесные склоны горы и ее длинную тень, что падала прямо на черную расселину в скальной стене — расселину, которая должна была вывести их в безопасное место.
   — Мы почти пришли! — воскликнул он, лестью и уговорами подгоняя спутников. Солнце уже касалось горизонта. За спиной у них с пугающей быстротой надвигался синий сумрак вечера. Ивар, точно наяву, представлял себе, как вслед за тьмой нахлынет на них волна троллей… Путники разом сорвались с места и сломя голову помчались к Молоту Тора.
   Солнце заходило быстро и безжалостно. Мгновение назад оно еще лениво медлило на горизонте, и вот — исчезло. Позади, из пещер и расселин, все громче доносился хриплый рев и вой троллей, зловещим эхом отдававшийся в горах.
   По счастью, ложе ручья, протекавшего по ущелью, оказалось ровным, песчаным, и бежать по нему было легко, да еще и луна светила ярко. Финнварда поставили на ноги, и пришлось ему бежать так, как не бегал он никогда в жизни; впрочем, близкий и зловещий вой троллей подгонял не хуже кнута. Путники бежали, то и дело карабкаясь по уступам, и ущелье казалось им бесконечным, а оно вдобавок еще и углублялось, превращаясь у самой вершины в беспросветно черную пропасть. Задержавшись на вершине, чтобы перевести дух, беглецы услышали, как в глубине ущелья эхом отдается рассерженный рев троллей, упустивших близкую добычу. У Финнварда вновь подломились колени, но Флоси вцепился в его руку и завопил:
   — Не смей, осел! Тролли еще близко!
   Ковыляя и спотыкаясь, путники начали спускаться по другому склону горы, который был куда круче и каменистей, и к тому же без ручья с песчаным дном, по которому так удобно было бежать.
   — Стойте! — воскликнул Эйлифир, едва они успели ненамного спуститься по крутому склону. — Надо как-то задержать троллей, или нам очень скоро несдобровать. Время вспомнить о Силе.
   — Вот с нашей-то магией они нас наверняка сцапают, — уныло возразил Финнвард.
   — Надеюсь, что нет, — отвечал Эйлифир. — Ну-ка, встаньте все в круг. Думайте о третьем разделе Силы. Повторяйте его мысленно, да смотрите, ничего не спутайте и не пропустите. Если хочешь, Ивар, присоединяйся к нам. Сосредоточься, как будто поднимаешь что-то очень тяжелое, удерживаешь на весу, а потом изо всей силы швыряй через вершину.
   Путники поспешно образовали круг, а тролли между тем уже подбирались по противоположному склону к самой вершине.
   — Сильнее! — резко бросил Эйлифир, и альвы изо всех сил зажмурились, сморщив лбы в величайшем напряжении.
   — Отлично, — сказал Эйлифир. — Держите круг. — И он начал нараспев произносить заклинание.
   — Готово! — наконец взволнованно выдохнул он. — А теперь прячьтесь, живо! Финнвард благодарно вздохнул.
   — Ну хоть чего-то мы добились. От души надеюсь, что эта штука сработает. Повторить-то у нас не получится. — Он едва не лишился чувств, но Эгиль поддерживал его, и толстяк сумел удачно свалиться под защиту скального выступа. — У меня бы сейчас не хватило сил сбить с ног новорожденного котенка.
   — Тролли совсем близко, — бормотал Ивар, обеими руками стискивая рукоять меча. — Но за нашу жизнь они заплатят своей кровью.
   — Чепуха, — буркнул Эйлифир. — Им сюда не добраться.
   Высоко в горах раскатился страшный, неистовый грохот. Камни запрыгали по склонам, взрываясь вспышками ослепительного огня. Земля задрожала, и жуткий рев разорвал ночь, заглушая даже грохот. Валуны, объятые пламенем, прыгали по скалам, высекая при каждом ударе пригоршни жгучих искр. Казалось, весь склон горы сейчас развалится и обрушится вниз, сверкая пламенем и рассыпая брызги льда, — часть ледника была увлечена оползнем. Ущелье исчезло под грохочущей лавиной камня и льда, навеки сровнявшей его с землей.
   Когда последний валун пророкотал по склону, альвы начали хлопать друг друга по спинам и тыкать локтями, безумно хохоча и вопя всякую чепуху. Флоси и Эгиль, схватившись за руки, загорланили альвийскую боевую песнь. Скапти и Финнвард, изумленно ухмыляясь, пожали руки всем прочим не менее чем двадцать раз.
   — Помнится мне, — сказал Скапти, — мы однажды обрушили на инистого великана дождь из кислого молока вместо копий. Кто бы мог подумать, что мы сумеем совершить этакий подвиг!
   — Просто чудо! — вторил ему Флоси. Эйлифир прокашлялся:
   — Собственно говоря, не такое уж хитрое дело мы проделали. Владей мы магией лучше, мы бы причинили троллям куда более серьезный ущерб, нежели просто напугали их да еще завалили камнями ущелье Черного Холма. Надо бы нам всем практиковаться в магии, чтобы мгновенно призывать Силу.
   — Ну тогда нам и Гизур не понадобится, — заметил Флоси. — У нас будет в пять раз больше Силы, чем у него. Мы и сейчас уже справились запросто с сотней троллей!
   Отдаленный крик прервал их торжество, и тотчас Скапти и Эгиль бросились прятаться. Финнвард окоченел от страха, и пришлось Ивару и Флоси оттащить его под прикрытие большого камня. Выглянув поверх этого камня, Ивар увидал, что над вершиной невысокого холма качается взад-вперед, точно бакен, огненный шар. Слабый крик повторился.
   — Это, верно, Гизур! — радостно воскликнул Ивар. — Он нашел нас!
   Держа путь на отсвет пламени, они вскарабкались на холм и обнаружили там Гизура, стряпавшего на костерке похлебку.
   — А, вот и вы, — сказал он. — Я уж думал, что придется одному съесть всю похлебку. Что вас так задержало?
   Скапти бросил свой мешок на землю.
   — Спрашиваешь! — воскликнул он. — По ту сторону Молота Тора, именно там, куда ты нас направил, мы наткнулись на добрую полусотню троллей!..
   И альвы хором принялись повествовать о своем приключении, то и дело путаясь и преувеличивая. Гизур слушал, скептически косясь на Ивара и Эйлифира.
   — Это правда? — наконец осведомился он.
   — Более или менее, — отвечал Эйлифир, пожав плечами. — Так Лоример в самом деле преследует нас?
   — Совершенно верно, и мы с ним даже поболтали — так, по-дружески, — пояснил Гизур. — Вот и доказательство. — Он поднял руку и показал огромную прореху в плаще. — Это от ледяной молнии. Ну да я в отместку обсыпал его сажей с головы до ног, и тогда он предложил мне уговор. Если я отдам ему Ивара, он не станет мешать вам заплатить виру.
   — Вот здорово! — подскочил Флоси. — И когда устроим обмен?
   Гизур гневно сверкнул глазами.
   — Болван, если мы отдадим Ивара, нам золота в жизни не добыть, разве что ты попросишь у Эльбегаста!
   — Нет-нет, ни в коем случае! — поспешно вмешался Скапти, а Финнвард и Эгиль живо замотали головами, отвергая саму мысль о таком сговоре.
   — Ну ладно, — вздохнул Флоси, — я ведь и не думал, что вы согласитесь… — Вдруг он просиял:
   — А ты видел, Гизур, что мы сделали с ущельем Черного Холма? Завалили его доверху оползнем, и притом только с помощью своей Силы. Что ты об этом думаешь?
   Гизур отставил кружку с чаем и выразил безмерное удивление:
   — Что же, еще немного — и Гильдия Огненных Магов станет перед вами шайкой замурзанных мальчишек, играющих в палочки. Фафнир, завидев вас, поймет, что сопротивление бесполезно, и помрет на месте. А Эльбегаст прогонит в шею своих ближних советников и поставит вас на их место…
   — Хватит! — отрезал Скапти. — Так или иначе, а мы довольны и вполне заслуженно гордимся нашим подвигом.
   Воодушевление от успеха длилось еще несколько дней, облегчая им путь по не слишком приятной местности; Казалось, весь Черный Холм состоит из скал, болот и ледников. С наступлением ночи путники устраивались на вершине какого-нибудь холма, а охотничьи шайки троллей подбирались к самому подножию и долго урчали там, истекая слюной, пока Гизур не разгонял их огненным заклятием.
   Наконец путники достигли вершины и сверху вниз заглянули в обширную долину, с двух сторон огражденную туманно-синими холмами и испещренную серебристой паутиной озер и речек. За долиной вставали новые горы, и на путников, чьи глаза уже устали от горных пейзажей, этот вид подействовал удручающе.
   — Похоже на царство троллей, — со вздохом заметил Скапти.
   — Да уж куда больше, чем на Двергарфелл! — буркнул Флоси. — Судя по карте, там повсюду копи, а значит, горы шлака и отбросов руды, дым плавилен и кузен, и пропасть черных гномов. И где же все это, Гизур? А точнее говоря — где же это очутились мы?
   — Нечего тут говорить! — огрызнулся Гизур, с головой зарывшийся в ворох карт. — Ивар, подержи-ка ты этот проклятый посох, чтобы свет падал на карту; чернила почтя выцвели. А вы, болваны, не толпитесь тут, разинув рты, — возьмитесь за «маятник» или призовите свою Силу, авось дорога и сыщется!
   — Мы заблудились! — воскликнул Финнвард с большим удовлетворением. — Так я и знал!
   — А если знал — чего ж не сказал?! — взревел Гизур, грозно скрежеща зубами. — Где-то мы свернули не в ту сторону и пришли не в Двергарфелл, что должно быть понятно любому тупице! Последнее, в чем я уверен, — что мы одолели Молот Тора. То ли мы взяли слишком круто к югу, то ли к северу — что-то в этом роде. Ну так что решили? Пойдем на юг или на север? Одна из этих дорог приведет нас в Двергарфелл и к Даиннскнипу.
   Скапти кашлянул, предусмотрительно отодвигаясь от Гизура:
   — То есть ты и сам гадаешь, какой выбрать путь?
   — С этим делом мы и сами бы справились, — проворчал Эгиль. — Зачем, по-твоему, наняли мы мага? Ты должен точно знать дорогу на Даиннскнип.
   — Отлично, тогда применим чародейское средство! — огрызнулся Гизур и, порывшись в кармане, извлек монетку. — Орел — север, решка — юг, идет? Начали… Ну вот, решка — значит, идем на юг. Кто-нибудь недоволен? — И маг обвел своих спутников таким взглядом, что недовольные живо прикусили язык и, запрятав подальше свое недовольство, поспешно выстроились в походном порядке.
   Ивар попытался поймать взгляд Гизура, но заметил только, что маг и Эйлифир украдкой перемигнулись. Настроение у Гизура было отменное; он шагал, что-то мурлыча себе под нос, и забавлялся видом несчастных альвов. В следующие три дня, стоило кому-либо начать жаловаться, как Гизур язвительно откликался: «Если ты считаешь, что я не прав, призови свою Силу и ищи дорогу сам. Ну, валяй!»
   Ивар украдкой наблюдал за Эйлифиром и, вспоминая заклятие, совершенное в ущелье Черного Холма, гадал, кто же на самом деле отдал свою Силу для этого заклятия. Эйлифир усердно избегал всяких расспросов, особенно тех, что касались истинного уровня его Силы. Гизур, вероятно, угадал его тайну, но никому не сказал ни слова.
   Четвертый день миновал в бесплодных поисках, и настроение альвов, и без того изменчивое, совсем испортилось. Они точно в рот воды набрали, и это молчание казалось Ивару более зловещим, чем привычные перебранки.
   — У меня на пятках волдыри, — скулил Финнвард, — размером с блюдце, ей-ей! Я и шагу больше не ступлю! Бросьте меня и уходите. — Он повторял эти слова самое меньшее дважды в день еще когда поход только начинался; теперь же он приговаривал их с каждым шагом.
   — Если б мы могли тебя бросить! — отвечал ему Флоси. — Мы тоже устали и уж конечно не собираемся держать путь, пока ты здесь будешь прохлаждаться на камушке. Эйлифир и так почти весь день тащил твой мешок.
   Финнвард скорчил упрямую гримасу, выпятив дрожащий от возбуждения подбородок:
   — Говорю вам, я и шагу больше не сделаю! Я считаю, что маг нарочно завел нас сюда! Известное дело, магам верить нельзя!
   Гизур поднял голову, оторвавшись от изучения карты:
   — Ах вот как! По-твоему, я задумал продать вас всех оптом Лоримеру и две сотни миль по худшим местам в Скарпсее отмахал просто так, разнообразия ради? Дорогие мои друзья, вы еще даже не позвенели у меня над ухом золотой маркой, не то чтобы заплатить! И вы еще осмеливаетесь говорить, что мне нельзя верить?! — Глаза мага сверкнули, и он схватился за посох.
   — Но стоячие камни и Путевые Линии… — начал было Ивар.
   Финнвард со свирепым видом скрестил руки на груди:
   — По-моему, один камень похож на другой. Что до Путевых Линий — я поверил бы в них, если б видел хоть одну своими глазами. Мы заблудились!
   — Заблудились! — мрачным эхом отозвался Эгиль.
   — Между прочим, — вставил Флоси, — мы ведь и в глаза не видывали его рекомендаций, верно?
   Яростно взмахнув полой плаща, Гизур с угрожающим видом вскинул посох.
   — Так вот вы к чему клоните! — взревел он. — Ну если вам не нравится наш договор, самое время его расторгнуть! Чтоб вы знали, я тоже не в восторге от вашего общества! Прощайте!
   И Гизур, окутанный клубами дыма, зашагал прочь.
   — Подожди! — завопил Скапти. — Гизур, извини нас! Мы совсем не то хотели сказать!
   — Ну и не говорили бы! — огрызнулся Ивар, мечтая ухватить Финнварда за уши и как следует потрясти. Он бросился за магом, но не успел сделать и пяти шагов, как Гизур взмахнул плащом и исчез во вспышке серного дымного пламени. Глава 7
   — Ну вот, доигрались!.. — простонал Скапти. — Все как в доброе старое время… Чтоб ты подавился, Финнвард, все из-за тебя!
   — А я шагу не сделаю без чашки горячего чаю, — проворчал упрямый Финнвард.
   Последовало долгое молчание, и все взгляды обратились на Ивара.
   — Нечего на меня глазеть! — буркнул он. — Вашим предводителем я все равно не буду. Если вы знали, что без Гизура вам не обойтись, зачем так его донимали? Я ухожу, пока не заразился вашей невезучестью. Давайте-ка поделим припасы.
   Скапти грустно глядел, как Ивар швырнул наземь свой мешок и начал выгружать лишнее снаряжение.
   — Эй, — не выдержал Флоси, — не можешь же ты прямо так нас бросить! Мы же заключили договор, забыл, что ли?
   — Пожалуйста, Ивар, подумай еще немного, — попросил Скапти, обеспокоенно дергая себя за ухо. — Не зря ведь Бирна выучила тебя и послала сюда. Годы предвидений, соглядатайства и кропотливой подготовки истрачены на то, чтобы ты в нужное время оказался с нами.
   — И потом, в одиночку ты не сможешь прикончить Лоримера, — ворчливо добавил Эгиль.
   Ивар поглядел на их искренне сокрушенные физиономии и вздохнул:
   — Да неужели вы считаете, что я в самом деле сумею помочь вам уплатить эту виру? Не представляю, как мне это удастся без помощи мага.
   — А мы найдем другого мага! — воодушевленно предложил Финнвард.
   — Здесь? Сейчас? — Скапти покачал головой. — Боюсь, единственным магом, которого мы раздобудем, окажется Лоример.
   Эйлифир кивнул:
   — А вы помните, как долго пришлось нам искать мага, который согласился бы на нас работать? И потом, у нас даже нет времени, чтобы сжечь заклинание. Пускай Ивар ведет нас, покуда не отыщется надежное убежище.
   Альвы от души согласились с ним, но Ивара все еще одолевали сомнения. Втайне он надеялся, что Гизур совладает со своим гневом и вернется. Все, что было у Ивара для определения пути, — старая потрепанная карта, которую Гизур отдал ему за ненадобностью, и общее представление, что Двергарфелл где-то на юге и что им надо найти одинокую гору под названием Даиннскнип. Ивар задумчиво поглядывал на непостижимого Эйлифира, гадая, дождется ли он помощи от этого молчуна.
   На следующий день Гизур не появился. Они ждали до полудня и, когда всякая надежда пропала, вышли в путь под предводительством Ивара. Юноша все еще лелеял упрямую мечту, что маг остудит свой гнев и вернется, но на четвертый день самостоятельного путешествия он отказался от мысли когда-нибудь снова увидеть Гизура.
   К концу этого дня они разбили лагерь с подветренной стороны большого округлого холма. Это было неровное каменистое место, малопригодное для стоянки, да к тому же никто из них не сумел разжечь костер. На севере собиралась буря, обдавая их порывами ледяного ветра и осыпая все усиливающимся дождем. На ужин были только сухари и холодная вода, что вызвало новый всплеск ворчания и жалоб. Вдобавок ко всему Флоси громогласно заявил, что место стоянки вызывает у него недобрые предчувствия.
   — А у меня от всего недобрые предчувствия! — огрызнулся Эгиль. — От еды, от этого ночлега, от волдырей и непогоды…
   — Нам еще недоставало как следует вымокнуть, — ворчливо заметил Финнвард. — Как бы не попасть из огня да в полымя, устроившись на ночлег в этаком уютном местечке… Одно утешение — что недобрые предчувствия именно у Флоси. Он не отличит предчувствия от примочки.
   Флоси тотчас ринулся себя защищать, и Ивар отсел подальше, не сводя глаз с собирающихся грозовых туч. Все его мысли были о Лоримере, и он никак не мог отделаться от зловещего чувства, что чародей так или иначе до них доберется, а без Гизура они будут беззащитны — кроме, разве что, Эйлифира, который оставался все такой же загадкой для Ивара; он отказался даже применить свою Силу, чтобы зажечь костер. Ивар мрачно подумал, что Эйлифир, на свой лад, начинает раздражать его не меньше, чем остальные.
   Буря быстро надвигалась, и Ивар заметил, что мутные тучи наливаются багровым пурпуром и больше похожи на клубы дыма, чем на обычные грозовые тучи. Вспышки молний, отливавшие желтизной и зеленью, пробегали по черному небу, как чудовищные светящиеся пауки. Порыв ветра дернул карту, которую юноша держал на коленях.
   Ивар едва успел бросить на нее последний взгляд, прежде чем ветер и тьма сделали всякое изучение совсем невозможным. Свернув карту, Ивар поднялся и с ненавистью глянул на простершуюся внизу равнину — длинную и узкую, обвивавшую подножия округлых холмов, — на реку, что вилась, как змея, распадаясь на цепь свинцово-серых озер и прудов, каких много в Скарпсее.
   Вздохнув, юноша двинулся в обход их небольшого лагеря, где все, кроме Эйлифира, яростно бранились из-за какого-то пустяка. Эйлифир сидел поодаль, задумчиво покачивая «маятником».
   Ивар долго глядел на него, затем подошел ближе и, повинуясь внезапному порыву, спросил:
   — Этой штукой может пользоваться кто угодно? Скажем, скиплинг. Или нужно непременно обладать Силой?
   Эйлифир улыбнулся, точно услышал от Ивара откровение.
   — Попробуй сам — и увидишь, — ответил он. — Я почти уверен, что одна-две Путевые Линии проходят через Даиннскнип. Вытяни одну руку перед собой, как дорожный указатель, а в другой покачивай маятник. Думай о Путевой Линии и стоячих камнях. Если маятник не начнет описывать круги, попытай счастья в другом направлении.
   Ивар так и сделал, хоть и чувствовал себя немного дураком. Маятник вяло покачивался, постепенно замирая, и он сменил направление. Бесполезно. Ивар закрыл глаза и сосредоточился, вызывая в памяти облик стоячего камня, который, когда умерла Бирна, был поблизости. Маятник не дрогнул. Ивар делал одну попытку за другой — и все напрасно. Как он ни старался, не мог изгнать из головы посторонние мысли. Он поймал себя на том, что вспоминает день, когда вместе с Бирной приходил к кузнецу из Белого Мыса, у которого конь заболел сапой. Он почти наяву видел кузнеца, мерно бьющего по наковальне, и искры, брызжущие из-под увесистого молота.
   — Ты что-то уловил, — прозвучал бесстрастный голос Эйлифира. Ивар тотчас открыл глаза. Маятник деловито описывал четкие круги, а другая рука юноши указывала поверх долины, на огромную гору с плоской, словно срезанной верхушкой и довольно крутыми склонами.
   — Это и есть Даиннскнип? — Ивар прищурился, силясь хоть что-то разглядеть в сгущающихся сумерках. Апьвы, прежде наблюдавшие за ним, столпились вокруг.
   — Эта? Ничего не скажешь, большая гора, — заметил Скапти. — А где Двергарфелл?
   — И как же мы отыщем Даинову кузню в этакой громадине? — осведомился Финнвард. — Можно год искать, и все без толку.
   — Это Даиннскнип, я уверен! — Ивар весь дрожал от возбуждения. — Глядите, какой крутой склон, а с другой стороны торчит выступ — точь-в-точь край наковальни.
   — Клянусь бородой Одина и всеми ее вшами! — воскликнул Эгиль. — И впрямь похоже на наковальню. Пускай я одноглазый, но что это кузня, даже дурак разглядит. Нынче ночью у нас будет добрый ужин и мягкая постель!
   Флоси скорчил гримасу, явно относившуюся и к Ивару, и к маятнику:
   — Ну я-то не дурак, и глупо, по-моему, срываться с места и карабкаться по горам только потому, что Ивару чего-то там нашептал кусок веревки с шариком! В конце концов, он только скиплинг, и у него нет Силы.
   — Тогда сам попробуй! — Ивар швырнул маятник к его ногам. — Лично я собираю вещи и трогаюсь в путь, пока еще не совсем стемнело. Если кто-то со мной — советую поторопиться.
   Эгиль тотчас начал запихивать вещи в свой мешок. Скапти и Финнвард беспокойно глядели на Флоси. Маятник в руке альва покачался и постепенно замер. Флоси торжествующе фыркнул в сторону Ивара:
   — Видал? Это вовсе не та гора. Кто-нибудь еще желает попробовать?
   Альвы неуверенно смотрели на Ивара. Тот забросил мешок на плечо, твердо убежденный, что загадочное чувство направления перешло от маятника к нему.
   — Ну же, Ивар, останься, — попросил Финнвард. — Будь благоразумен, признай, что ты ошибся, вот и все. Просто ветер подул на маятник, или же рука у тебя прогнула.
   — Если кто со мной, милости прошу, — бросил Ивар и зашагал прочь.
   — Погоди-ка! — окликнул его Эйлифир. — Теперь я попробую. — С этими словами он отобрал у Флоси маятник и вытянул руку к горе с плоской верхушкой. Маятник долго раскачивался, затем начал описывать круги, которые становились все четче и настойчивей.
   — Ну теперь-то вы довольны? — осведомился Эйлифир. — Лично я собираю вещи и ухожу с Иваром. — Он сунул маятник в карман, повернулся — и вдруг замер, нагнувшись, впиваясь взглядом в долину, которую они пересекли днем.