Браун Лайза. Взаимное притяжение

   Потом Силоу разжала руки и молча показала ему на кольцо, висевшее у него на шее. Она увидела, что он понял ее, потому что на его лице появилось выражение нежности и торжества. Билли Боб поднес кольцо к губам и поцеловал его.
   Но он не стал прижимать ее к себе, наоборот, вместо этого он оттолкнул ее, и она упала на кожаное сиденье. Она попыталась схватиться за него, но он с горящими, как уголья, глазами отвел ее руки. Потом потянулся обеими руками к ее горлу и расстегнул верхнюю пуговицу белой джинсовой рубашки.
   У нее перехватило дыхание, а он продолжал медленно расстегивать пуговицы. На третьей по счету он поднял на нее глаза.
   – Билли…
   – У меня нет кольца, – с трудом сказал он, возвращаясь к прерванному занятию. – И я, наверное, не смогу на глазах у всех надеть тебе на палец свой подарок еще в течение какого-то времени. Но если все, что ты сказала – правда, у меня есть одно законное право, и я хочу воспользоваться этим правом…
   Силоу лежала неподвижно, широко раскрыв глаза; кровь бешено пульсировала у нее в жилах, сердце колотилось, а он, покончив с последней пуговицей, наклонился, чтобы вытащить рубашку у нее из шорт.
   Увидев ее белую, как будто светящуюся в темноте кожу, Билли задохнулся. Лифчик не полностью закрывал груди, он ласково провел пальцем по его краешку. Она вздрогнула от его прикосновения, ее груди часто вздымались в такт дыханию.
   – Не бойся, – прошептал он. – Никто не узнает. И я перестану сразу, как только ты захочешь.
   – Что перестанешь? – спросила Силоу прерывистым шепотом.
   – А вот что, – сказал он и припал к ложбинке меж ее грудей.
   Она почувствовала, как он провел по коже языком, а потом, коснувшись ее губами, легонько втянул в себя.
   – Билли, – нежно прошептала она и притянула к себе его голову.
   Билли, конечно, не знал – и никогда не узнает – что делал с ней Майкл, но ей захотелось, чтобы он понял, что его поцелуй снимает с нее позор похотливых прикосновений Майкла; чтобы он понял, как остро она почувствовала разницу между братьями, как она ненавидит одного и как хочет другого, такого ласкового и нежного.
   Мир сошел с ума, встал с ног на голову, если считает, что Майкл лучше Билли. Кто это может знать лучше, чем женщина, которая целовалась с обоими?
   Они еще долго лежали после того, как его губы оторвались от нее. В конце концов, он поднялся и посмотрел на нее, а потом опустил взгляд на след, оставленный им на ее левой груди.
   – Клеймо, – сказал он. – Даже когда оно сойдет, ты все равно будешь помнить его.
   Она еще не пришла в себя и не могла сказать ни слова. Он заправил ее рубашку в шорты и стал застегивать пуговицы.
   – Ты меня не остановила, – сказал он. – Значит, тебе это не было противно?
   Силоу помотала головой, и он застегнул следующую пуговицу.
   – Да? И знаешь, что это значит? – спросил он и застегнул последнюю пуговицу.
   Ей так не хотелось покидать мир грез, но его слова вернули ее к действительности. Он наклонился к ней; кольцо на цепочке повисло между ними. Она коснулась его пальцем.
   – Это значит для тебя: больше никаких женщин.
   – «Никаких женщин»? У меня уже давно нет никаких женщин, Силоу. С тех пор, как мы поженились. – Тут он снова попытался рассмеяться. – Нет, это значит, что я – круглый дурак, что отпустил тебя только с одним подарком, – и он коснулся пальцем левой груди, где оставался скрытый одеждой след его губ.
   – Нет, мне кажется, Билли, что на сегодня вполне достаточно.
   Его лицо внезапно потемнело.
   – Только держись, пожалуйста, подальше от Майкла. Пусть вы, конечно, вместе хорошо смотритесь, но…
   – Билли! С тобой мы будем смотреться еще лучше! Вот увидишь! Подожди только до завтра! Завтра мы встряхнем этот сонный городишко!

Глава 13

   Силоу вскочила, как взведенная пружина, в семь часов утра, свежая, выспавшаяся и готовая ко всему, будто легла не в три часа ночи, а проспала целые сутки.
   Сегодня – суббота. Начало новой эры! Первый день свободы! Прежде всего, надо будет собраться с силами и поставить Сэма перед фактом: она хочет быть с Билли Бобом. Надо проявить твердость характера. Если она хоть чуточку дрогнет, это сразу заметят и Сэм, и Билли. Она улыбнулась, глядя на себя в зеркало. Билли Боб сегодня придет сюда! За ней!
   Стук в дверь заставил ее вздрогнуть.
   – Силоу! Ты спишь?
   Отец! Так рано? Она вдруг увидела в зеркале испуганную девчонку с широко открытыми глазами. Что ему нужно? Силоу усмехнулась. Чего она испугалась?
   Она вышла к нему из ванной в голубой ночной сорочке, а он был одет с иголочки, хотя вид у него был очень усталый и какой-то помятый.
   – Я услышал, что ты уже встала, – тихо сказал Сэм. – У меня мало времени. Через час здесь будет судья с двумя советниками. Я только хотел сказать… – тут он посмотрел в сторону, – что сожалею о том, что не верил тебе насчет Майкла.
   Он говорил отрывисто, невнятно, скрывая смущение за суховатым тоном. Силоу остолбенела. Отец никогда на ее памяти не извинялся. Ни разу в жизни! Она такого просто не помнит.
   – Я не спал всю ночь… размышлял. Конечно, Майкл был взбешен. Я думаю, он все-таки любит тебя. По-своему, разумеется. Любит, как умеет. Но это все равно не извиняет его.
   – Папа!..
   Чувства переполняли Силоу. Она не могла произнести ни слова. Отец поднял руку, призывая ее молча выслушать его.
   – Лидия тоже не должна была так разговаривать с тобой. Я и с Майклом хотел еще поговорить, но он не ночевал дома. С ними все ясно, с обоими. У меня мало времени, и пока я вот что тебе скажу, Силоу: кроме Майкла, есть много других парней, и красивее, и умнее. Мне жаль, что я принуждал тебя…
   Он неловко потрепал ее по щеке. Силоу уже было, открыла рот, чтобы сообщить ему о своем замужестве, но, пока она собиралась с духом, он уже повернулся и направился к двери.
   – Все, я уже опаздываю. На параде меня не будет, но я очень постараюсь прийти к трем. Ты ведь будешь вручать призы в три?
   Она молча кивнула.
   Билли не пришел.
   Ни в восемь, ни в девять. Без четверти десять она вышла из дома, даже не взглянув в сторону телефона. Она не будет ему звонить. Вчера она сказала все, что могла.
   Отметина на левой груди жгла кожу, щеки тоже горели при одном воспоминании о вчерашнем. Она сделала все, что могла. Если после всего, что произошло, он не пришел, значит, она бессильна его привлечь. И больше не будет даже пытаться.
   В субботу утром Билли охватила легкая паника. Как он мог до сих пор ходить с такими волосами? Теперь надо думать, как понравиться Сэму Пеннингтону. Старику наверняка легче было бы смириться с аккуратно стриженым женихом дочери. Но, увы… Совершенно нет времени. Да и ни к чему изменять себя без всякой надежды на успех. Вряд ли этот старый козел стал больше любить его, чем четыре года назад.
   Главное – Силоу. Она, кажется, любит его. И прическа ей не мешает.
   Но все равно он решил повременить и ничего пока не говорить маме и деду. Небольшое сомнение у него все-таки оставалось. Она еще, наверное, может передумать. А ему остается только ждать ее решения. Он, похоже, сделал все, что мог, думал Билли Боб, оглядывая себя в зеркале: летняя шотландская рубашка, новые джинсы, ремень с большой пряжкой, отполированные до зеркального блеска ботинки. Он, конечно, не Майкл, но ему этого и не надо. Еще не хватало, чтобы он походил на этого великосветского пижона!
   Было только шесть часов утра, но у него было такое чувство – очень приятное чувство, что Силоу уже не спит и ждет своего возлюбленного.
   – Ты такой нарядный сегодня, – удивленно встретила его на кухне мать, оглядев с ног до головы.
   Билли не знал, куда деваться от смущения. Он налил себе чашку кофе и опустил глаза.
   – У меня дела в городе, – сказал он, отодвигая тарелку. – Дед уже собрался?
   – Это та девушка, что звонила…
   – Мама! Не спрашивай меня ни о чем, пожалуйста. Я не хочу сейчас об этом говорить. Пока. Это мое личное дело, понимаешь?
   Она отвернулась со скрытой обидой и стала мыть посуду.
   – Как скажешь.
   С минуту он смотрел ей в спину.
   – Ты с нами поедешь?
   – Нет, – решительно сказала она. – Не люблю политиков.
   Они старались не затрагивать в разговорах больную тему. Но счастливый Билли забыл об осторожности и произнес:
   – Нельзя же всю жизнь прятаться от него. Прошло уже почти тридцать лет.
   Мать резко обернулась, разбрызгивая по полу мыльную воду.
   – А вот это, Билли, мое личное дело!
   – Мама…
   Вдруг в окно заглянул дед.
   – К нам едет Томми, – сообщил он.
   – Зачем? – Билли удивился и встревожился. Дед подозрительно посмотрел на него.
   – По-моему, тебе лучше знать.
   – Ума не приложу, – сказал Билли и сорвался с места. Он как раз выбежал на заднее крыльцо, когда шериф с угрюмым лицом выбрался из машины.
   – Привет, Томми.
   – Привет, Билли Боб… Вилли, мое почтение, – пробурчал Томми и надолго замолчал.
   Билли оперся о перила.
   – Погостить приехал? – пошутил он. Томми не поддержал шутки.
   – Я приехал за тобой, – с сожалением сказал он.
   – За мной? – Билли выпрямился. – По какому поводу?! Шериф подошел к Билли Бобу и встал, глядя ему в глаза.
   – Где ты был этой ночью? – сказал он, как будто изобличая преступника. – Только не говори, что дома! Клэнси Грин видел твой грузовик в два часа ночи на площади! Он возвращался с рыбалки…
   Билли хотел было ответить, но передумал. Сразу как-то не придумаешь, что отвечать. Не правду же говорить?
   – Почему это тебя интересует?
   – Сегодня утром на двадцать пятой миле была авария. Вскоре после того, как Клэнси Грин видел тебя.
   – И что из того? Неужто я разбился? А я и не знал.
   – Нет, разбился не ты. Разбился мистер Джулиард из Магнолии, штат Арканзас. Кто-то столкнул его с дороги. Он точно не помнит, как это произошло: то ли его ударили в бок, то ли он сам свернул, чтобы избежать столкновения…
   – И что из того? – спокойно повторил Билли.
   – Тот, с кем он столкнулся, вылез из своей машины и подошел к пострадавшему… Джулиард просил о помощи. Но не дождался ее. Он говорит, что кричал несколько раз. Он истекал кровью!
   Утреннее солнце светило весело и ярко. Было больно смотреть на залитые солнечным светом двор и сад. Ветер был почему-то холодным, совсем как этой ночью, когда они с Силоу стояли друг против друга. Эти мысли пронеслись в голове Билли Боба перед тем, как он понял, куда клонит шериф.
   – Это не я, – сказал он. – Я не сталкивал машину, и я не оставил бы человека в беде.
   Томми снял солнцезащитные очки и посмотрел ему прямо в глаза.
   – Ты! Джулиард узнал тебя!
   Его слова прорвали плотину молчания. Эллен стала всхлипывать. Вильям Уокер тихо выругался. Билли в два огромных прыжка преодолел все ступени крыльца и оказался нос к носу с шерифом.
   – Как он мог узнать меня? Я никогда не был в Арканзасе!
   – Он описал тебя до мельчайших подробностей. Думаешь, мне легко было поверить? Думаешь, я плохо его допрашивал? Он сказал, что ты был пьян. Это тебя хоть как-то оправдывает. Иначе ты бы, конечно, не оставил беспомощного человека умирать. Я знаю, что ты даже собаку постарался бы спасти. Но… сомнений у меня нет. Джулиард все время повторяет свой рассказ о том, как ты смотрел на него, а потом ушел, хотя он тебя звал. Я трижды давал ему ряд фотографий, и трижды он выбирал тебя.
   – Но это не я!
   – У него сотрясение мозга, многочисленные тяжелые порезы. Он сильно ударился, – Томми провел рукой по бокам. – У него перелом нескольких ребер и ног. И он лежал на дороге больше часа… таково заключение экспертизы.
   – Но это не я! – твердил Билли Боб.
   – Тогда что ты делал в два часа ночи? И почему Клэнси Грин видел тебя на площади?
   – Я… поехал… Мне надо было… съездить к нашему киоску…
   – Виль! Что ты там делал?
   Как отвечать? Какая-то часть мозга Билли холодно анализировала ситуацию. Как выкрутиться? Надо ли вовлекать Силоу? Нет, не надо. Это явное недоразумение, скоро все само выяснится.
   – Посмотрите на мой грузовик! – сказал он Томми. – Где на нем следы аварии?
   – Джулиард не утверждает, что ты сбил его. Может, он сам неудачно вырулил, когда пытался избежать столкновения. Наш технический эксперт, конечно, осмотрит твою машину, но пока его нет в городе и не будет три дня, – Томми повертел очки в руках, потом с сожалением сказал: – Я должен тебя арестовать, Билли. Сам понимаешь.
   – Но я…
   А что «я»? Что ему сказать? Меня там не было? Меня ждет девушка?
   – Это не он, – сказал Вильям Уокер, быстро, насколько ему позволила болезнь, загородив внука. – Ты что, глухой? Он тебе сколько уже твердит? Это не он!
   – Это надо доказывать, Вилли… Его слова к делу не пришьешь, – Томми подошел к машине и открыл заднюю дверцу. – Народ, возможно, меня осудит, но я не хочу надевать на тебя наручники. По крайней мере, не на глазах у матери. Поэтому садись сам, Билли. Не усложняй жизнь ни себе, ни мне.
   Билли был раздавлен случившимся. Переход от счастья к этому кошмару был слишком стремительным. За спиной он услышал тихие шаги матери и заторопился к полицейской машине.
   Едва Томми сел за руль, как Эллен приникла к окошку.
   – Это из-за девушки. Это из-за нее, я знаю. Заставьте его признаться! Пожалуйста!
   – Однако, Эллен…
   – Не вмешивайся, мама! Томми, мы едем или нет? Чего ты ждешь? Езжай, ну!
   Он отвернулся в сторону, чтобы не смотреть на маму, деда, родной дом. Он старался не думать о Силоу, о том, что она подумает, когда узнает о случившемся. Оставит его, может быть? Женщины не любят неудачников.
   Он не станет впутывать ее до последней возможности. Сначала попытается выкрутиться сам.
   Что-то случилось. В толпе перешептывались. Сначала Силоу, поглощенная своим горем, не замечала выражений удивления и досады на лицах людей. Билли не показывался. Даже на парад не пришел. Неужели все-таки что-то случилось? Даже их семейный киоск закрыт. Может, заболел его дедушка? Раз или два ей показалось, что в толпе произнесли его имя. Но она стояла на помосте; парад должен был скоро начаться.
   Солнце слепило глаза; она все время щурилась и чувствовала себя прескверно.
   – Какое солнце! Я долго не выдержу, – сказала она мужчине, стоявшему рядом с ней.
   – Конечно, идите, отдохните, – сочувственно произнес он. – Только обязательно вернитесь вовремя.
   Несколько мужчин стояли в тени деревьев около фруктовых прилавков и разговаривали.
   – … и он лежал в луже крови.
   – Говорят, его видел Клэнси Грин. Ты мне скажи, что здесь делал Билли Боб в два часа ночи?
   – А что будет, если раненый умрет? Силоу перебила их:
   – Скажите, пожалуйста, а почему киоск мистера Уокера закрыт?
   Мужчины переглянулись. Один из них, с большой бородой, нехотя ответил:
   – Хозяина нет.
   – А что случилось?
   Бородач пожевал губами и процедил:
   – Говорят, у них в семье неприятности.
   Она поняла, что неприятности связаны с Билли Бобом, но все-таки спросила:
   – С Билли Бобом что-нибудь? Никто не ответил.
   – Я слышала, вы говорили о нем! Что с ним? Он ранен? – спросила она с тревогой.
   – Нет, здоров, как огурчик, – ответил другой мужчина, более вежливый. – С ним все в порядке… если не считать того, что он в тюрьме.
   – В тюрьме! – Ей самой стало смешно, что она вздохнула с облегчением, но показывать радость было нельзя, уж слишком серьезно смотрели на нее мужчины. – За что его посадили? За драку?
   – Нет, вчера ночью он сбил человека и оставил его умирать на дороге, – угрюмо сказал бородач. – Тот едва не отдал Богу душу.
   – Что? Как вы сказали? – Силоу побледнела.
   – Да подожди ты! – вмешался более вежливый. – Это все лишь предположения, понимаете? Ничего еще не известно.
   – Но почему подозревают Билли Боба?
   – Пострадавший его описал и опознал по фотографии. И еще его видели здесь, на площади, в два часа ночи.
   – Но это потому, что… – чуть не ляпнула она всю правду первым встречным.
   Нет, ей нужно рассказать все Томми!
   Даже тюрьма была расцвечена патриотическими лентами и походила теперь на нищего, нашившего на одежду яркие заплатки.
   Билли сидел и ждал, пока Томми поговорит по телефону, судя по всему, с родственниками пострадавшего. После переговоров шериф запер Билли в ту же самую, знакомую ему камеру и ушел в больницу.
   Дежурный принес арестованному поесть, но он не ел. Молчал. И думал.
   Где Силоу? Когда это кончится? Когда найдут настоящего преступника?
   Потом вернулся Томми и открыл камеру. По пятам за шерифом следовал Дэвис.
   – Тебе, наверное, понадобится адвокат, Билли, – хмуро сказал Томми. – Я пригласил Дж. К. Он согласился помочь тебе. Бесплатно.
   – Очень любезно с его стороны.
   – Это, конечно, немного не по правилам… Но я не считаю… то есть не возражаю… Ну, короче, Дэвис зачитает тебе бумагу о твоих правах, а потом мы приступим к допросу.
   Дж. К. вошел в камеру, кивнул Дэвису и уверенно похлопал своего подзащитного по плечу. И Билли стало до боли ясно, что он может запросто загреметь в тюрьму на несколько лет. Дэвис зачитывал ему стандартную бумагу, но он ничего не слышал. И даже когда его стали обыскивать, повернув лицом к стене, он едва осознавал, что с ним делают.
   – Складной нож, бумажник… – диктовал Дэвис. Похоже, без помощи Силоу ему не обойтись.
   Руки дежурного полицейского похлопали ему по груди и наткнулись на кольцо, висевшее на шее.
   – Повернись ко мне, – скомандовал он. – И еще… Что это? Ага, кольцо на цепочке, – удивленно добавил Дэвис.
   – Не трогайте! – предостерегающе сказал Билли. – Зачем вам кольцо?
   Дэвис отпустил руку, но Томми быстро сказал: – Лучше отдай сам, сынок, или сначала прикажешь связать тебя, а потом уж взять?
   Билли стиснул зубы. Одним движением он разорвал цепочку. Кольцо упало и укатилось.
   – Думаешь, не найдем? – усмехнулся Томми, начиная злиться.
   Дэвис подобрал кольцо и отдал его начальнику. С лица Томми не сходило удивление. Он был слегка дальнозорок; подержав некоторое время, кольцо подальше от глаз, на вытянутой руке, он все равно не смог рассмотреть его как следует.
   – Что там написано? – спросил он, наконец, у Дж. К. Дж. К. взял, посмотрел, прочитал и… замер от удивления.
   У него даже челюсть отвисла.
   – Вы не п-поверите, – сказал он, слегка заикаясь. – Это кольцо с именем… Силоу Пеннингтон.
   Все молчали. Удивление Дэвиса достигло высшей точки. Потом Томми встал и забрал кольцо у Дж. К.
   – Теперь я понимаю, о ком говорила Эллен. Итак, прошлой ночью ты был с ней?
   – Не ваше собачье дело, – выдавил наконец, Билли.
   – Ах да, – смешался Томми. – Чего это я? У меня и так достаточно… Дэвис! Приведи сюда Силоу! Быстро! И мне плевать на то, как ты ее найдешь, понял?
   – Меня не надо искать.
   Она стояла в дверях, на том самом месте, где несколько недель назад дралась с офицером дорожной полиции, в ярко-голубом платье, и, не отрываясь, смотрела на Билли Боба.
   – Не говори ничего, – резко сказал он. – Уходи сейчас же! Не вмешивайся!
   – Уже вмешалась. Ничего не поделаешь… Это ведь мое кольцо. И… и я была с Билли Бобом в ту ночь…
   – Силоу, не надо!
   – … или в это утро, назовите, как хотите. Мы встретились примерно в полночь и провели вместе… наверное, около двух часов…
   Силоу нервно закусила губу. Билли стоял неподвижно, бледный как смерть.
   – Зачем ты пришла? Я же тебя не просил. Ты решила принести мне в жертву свою репутацию? А я тебя об этом просил?
   – «В жертву»? – удивилась она. – Почему «в жертву»? Я просто хотела…
   Томми прервал их спор, всем своим видом и поведением выражая неудовольствие.
   – Ладно. Хватит. Даже если я поверю, что ты была с ним…
   – Я была!
   – … все равно это не объясняет, почему пострадавший опознал его. Откуда ты знаешь, что делал Билли Боб после того, как вы… после вашего… после вашей встречи?
   – Как ты не понимаешь! – воскликнула Силоу. – Это был не Билли, а Майкл!
   Томми стал хватать ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. А Билли вздохнул так, что чуть не сломал себе ребра. Его глаза остекленели и округлились. Майкл! Как ему самому в голову не пришло! Он приезжает из Мемфиса достаточно редко, так что никем не воспринимается как житель Суитуотера. О нем забыли!
   – Томми, выслушай меня, пожалуйста! – взмолилась Силоу. – Он много пьет. Никто этого не знает, но это правда. Я видела, как он напивался. И он… вчера… Он был сильно огорчен. Мы… то есть я, расстроила помолвку. Понимаешь? Он, наверное, напился, и… Это был он. Точно.
   – И ты хочешь, чтобы я вызвал его на допрос? – медленно произнес шериф. – Сына судьи? Сына будущего губернатора? Если он окажется невиновен…
   – А с Билли Бобом, значит, можно не церемониться? – гневно закричала Силоу. – А он тоже, между прочим, сын судьи!
   Она высказала вслух то, чего никто не осмеливался говорить в течение почти тридцати лет.
   На несколько минут все застыли.
   – И вообще, – продолжала она, – у Билли Боба – алиби, потому что он был со мной.
   – И чем они, интересно, занимались? – усмехнувшись, спросил Дэвис у Дж. К. тихим шепотом. Но так, что вопрос услышали все.
   Билли Боб резко выбросил вперед правую руку. Дэвис получил сильный удар в грудь, стукнулся о стенку и упал на пол.
   – Я тебе заткну рот! – прорычал Билли, склонившись над поверженным. – Еще слово скажешь – мозги вышибу!
   Томми кинулся и встал между ними. – Билли! Он при исполнении!
   Дэвис с трудом поднялся, не сводя удивленного взгляда с широкоплечего парня, только что одним ударом свалившего его с ног. Томми обратился к помощнику:
   – Дэвис! Обзвони все больницы в округе! Наверняка тот, кто сбил пострадавшего, сам тоже что-нибудь повредил себе. Выясни, обращался ли кто-нибудь, похожий на Билли Боба, в больницу за помощью. Билли! Похоже, у тебя есть алиби… но я не могу пока отпустить тебя… по закону. Пока не докопаюсь до истины. Силоу! Раз уж ты вляпалась в это дело – по самые уши, то можешь помочь мне… И тебе, наверное, понравится поручение: сопровождать меня к судье!
   – Я хочу сначала поговорить с Билли Бобом. Наедине.
   – Э-э-э… нет, нельзя, девочка, – деликатно сказал Томми и стал легонько подталкивать ее к дверям. – Закон не разрешает. Может, вы сейчас договоритесь о подробностях, а на самом деле вы вовсе не были вместе, а? Я ж не знаю. Поняла?
   – Ты не веришь мне? – сморщилась Силоу, словно от боли.
   – Увы, – вздохнул Томми. – Я совсем запутался. Уж не знаю, что и думать про тебя. Ты вроде бы обручилась с одним мужчиной и в то же время тайно встречаешься с другим. Подозрительная история.
   Силоу тоже вздохнула. Она бы сказала ему, но нельзя. Сначала надо переговорить с Билли.
   – Прими мою историю как правдоподобную гипотезу, – холодно сказала она. – И ты убедишься, что я говорю правду.
   – Посмотрим. Посмотрим, во что это выльется… для Сьюэллов.

Глава 14

   – И все-таки ответьте мне, пожалуйста, – упрямо повторил Томми, – где ваш сын?
   – Повторяю вам: я не знаю, – ответила Лидия Сьюэлл высокомерно, но в глазах ее прятался страх, а на холеном лице застыло выражение с трудом скрываемого отчаяния.
   Комната, где Лидия принимала их, даже не предложив им сесть, была, наверное, самой простой и скромной в доме Сьюэллов, но по роскоши она превосходила все, что до сих пор видела Силоу. Красивая обстановка свидетельствовала о хорошем вкусе хозяйки и ее тяге к дорогим вещам и украшениям, а также наглядно демонстрировала, куда ушли и продолжают уходить деньги Сьюэллов.
   – Мы звонили ему на работу в Мемфис. Мы побеспокоили хозяина дома, где он живет. Мы обзвонили все клубы, где он бывает. Его нет нигде. Мы обыскали все.
   – Как вы смеете! Вы вторгаетесь в частную жизнь! – Женщину охватил гнев, она побледнела, тяжело дыша и раздувая ноздри. – Эта… эта девушка… оболгала его! Она расстроила помолвку и разбила ему сердце. Неужели ей мало того, что она уже сделала с моим бедным сыном? – Лидия посмотрела на Силоу, которая пряталась за спину Томми, спасаясь от ее разъяренного взгляда. – И я ничего вам не скажу, даже если знаю, пока вы не объясните мне, что вам от него нужно.
   – Миссис Сьюэлл, – смущенно кашлянув, начал Томми, – известно ли вам, что было несколько случаев, когда ваш сын Майкл, возвращаясь из клуба, не мог сам вести машину по причине большого количества выпитого? Его доставляли домой служащие клуба.
   Лидия побледнела.
   – Пожалуйста, покиньте мой дом, пока я не позвала слуг, мистер Фарли. Вы, конечно, представляете закон в этом захолустье, но даже вам не позволено выдвигать необоснованные обвинения в адрес Майкла. Подите вон! Так вам понятней?
   Томми, протестуя, поднял левую руку.
   – Не надо унижать меня. Я вам официально заявляю, что мне надо поговорить с Майклом.
   – Зачем? Я хочу знать и требую ответа.
   – Сегодня утром произошла авария. Один из водителей скрылся с места происшествия, оставив другого в беде. У нас есть основания полагать, что нарушитель похож на Майкла. Сначала я подумал, что это Билли Боб… – слишком поздно Томми понял, что его слова можно превратно истолковать. Он не хотел обижать женщину, но, увы, факты говорили сами за себя.
   Лидия стала мертвенно бледной и медленно опустилась на изящный стул.
   – Я прошу не упоминать это имя в моем доме. Томми удрученно вздохнул.
   – Но, мэм, вы же хотите знать правду, я вас правильно понял? Факт есть факт. Билли сказал, что он не виноват и э-э-э… представил убедительные доказательства. Поэтому остается Майкл. Он… как бы это сказать… он очень… они выглядят… А! Черт возьми! Они похожи друг на друга как две капли воды, пока, конечно, не раскрывают рта и стоят спокойно. Пострадавший описал мне портрет одного из них, мэм. – Шериф закончил речь в совершенном расстройстве.