Браун Сандра. Жар небес

   Трисия. Особа достаточно мстительная. Для нее крах компании был бы в радость, поскольку означал бы продажу Бель-Тэр. С другой стороны, чтобы совершить нечто подобное, ей не хватало опыта.
   Джигер Флин. Мотивы имеются, но нет возможностей. Он не мог знать о том, что она тайком переменила планы.
   Кэш тоже не был среди тех, кто знал, но мог об этом разузнать. Лесорубы могли что-то разнюхать, докумекать по тому, как она подгоняла их в последние дни. Вечерами они обычно вместе выпивали в местном баре. Кэш мог подслушать их пьяные откровения.
   Кто бы ни был виновник, он находился где-то поблизости, совсем рядом.
   – Боюсь я за тебя. – Голос Коттона отвлек ее от мрачных раздумий.
   Шейла заставила себя улыбнуться достаточно бодро. Сквозь носки она помассировала его ступни.
   – Я больше боюсь за Бель-Тэр. Если нас вынудят покинуть его, придется менять образ жизни. Представляешь, что это будет означать?
   Он не ответил улыбкой на ее слабый юмор.
   – Кэш это все нам устроил, что ли? – На лице старика застыло выражение крайнего разочарования.
   – Не знаю, папа.
   – Неужто он до такой степени меня ненавидит? – Коттон повернул голову и посмотрел в окно. – Наверное, я был несправедлив к мальчику.
   – Он не мальчик. Мужчина.
   – Как мужчина он мог бы быть и получше. Моника была такой гордой, что не позволяла мне купить ему одежонку, за что-либо платить. В школе потом над ним смеялись. – Он прикрыл глаза. – На ребенка это очень влияет, знаешь. Либо делает из него маменькиного сыночка, либо озлобленного зверька. Кэш научился давать сдачи. Это было хорошо. Я понимал, что ему следует стать жестким парнем, чтобы выжить в этом мире.
   Но, к сожалению, в итоге он превратился в законченного мерзавца.
   – Что бы между вами ни было, оправданий тому, что стряслось, нет, – заметила Шейла. – Если будет доказано, что он виновен, я позабочусь о том, чтобы он ответил по всей строгости закона.
   Грудь Коттона тяжело поднялась и опустилась.
   – Моника ни за что не согласилась бы увидеть его за решеткой в какой-нибудь паршивой тюряге. Кэш – человек леса. Темная вода Лорентского затона течет в его жилах вместо крови. Так, бывало, она говорила. – Он заскрипел зубами. – Господи Иисусе.
   Шейла наклонилась и погладила его седые волосы. Он страдал, и ей было жалко его.
   – Пусть Кэш тебя не волнует. Скажи мне лучше, что я должна сделать. Мне необходим твой совет.
   – А что ты можешь сделать? Она немного подумала.
   – Ну, вообще-то говоря, лес в целости и сохранности на платформе. Они как раз последнюю…
   Она прервалась, замерла. В памяти быстро перебрала последние полчаса перед взрывом, когда на погрузочной площадке царила суматоха энергичной работы.
   – Слушай-ка, пап! А вот когда ты в самом начале возглавил компанию, как ты перевозил лес?
   – А, это? Ну, тогда еще я не построил платформы и железной дороги.
   – Точно! И как же ты развозил древесину по рынкам?
   Его голубые глаза замигали.
   – Как и большинство независимых делают по сей день. Лесовозами.
   – Вот оно что! – Шейла наклонилась и запечатлела громкий поцелуй на его губах. – Мы отвезем лес к Эндикоту. К самой его двери.
   – Почему все сделали не правильно? – прошипел голос в трубке.
   Гилберт, сгорбившись над письменным столом, задавал себе тот же самый вопрос.
   – Не знаю сам. Может, Джигер был пьян и не понял наших инструкций. Или еще что-то. Не знаю. По какой-то причине он не сообразил, что ему следовало взорвать линию после погрузки, а не до нее.
   – Глупость мы сделали, что положились на него.
   – А на кого еще?
   – И моя глупость: не стоило рассчитывать и на тебя. Все можно было самостоятельно провернуть, а тебя вообще вычеркнуть.
   – Только не надо угроз, – холодно отпарировал Дейл. – Еще не все потеряно. Конечно, все пошло не так, как нам было нужно, но у нее нет никакой возможности в срок отправить груз.
   – Хочешь пари? Завтра вечером.
   – На что? Что вечером?
   – Да, завтра вечером – лесовозами.
   – У Крэндола их столько нет.
   – Шейла сегодня весь день занималась поисками. Всех собрала, кто имеет хоть какие-то связи с лесовозами. Платила как следует. Ей это удастся, клянусь, если ее не остановить.
   От волнения у Гилберта вспотели ладони.
   – Нам придется опять обращаться к Джигеру.
   – Думаю, что так. Займись этим делом вплотную. Но только удостоверься в том, что он соображает, что нужно сделать на сей раз.
   – Позабочусь, не беспокойся.
   – Как это ни смешно, а я все же беспокоюсь. Гилберт решил проигнорировать ехидное замечание и спросил:
   – Во сколько завтра?
   – Пока не знаю. Позвоню тебе, как только выясню.
   – Это значит, что Джигеру понадобится часовой механизм.
   – Возможно.
   – Но ставки на сей раз посерьезнее. Там ведь водители будут.
   – Я смогу прожить с угрызениями совести.
   – О! Я тоже, – сказал Гилберт, хихикнув. – Просто хотел убедиться в том, что тебя это не смущает.
   – Не сомневайся.
   – После твоего завтрашнего звонка я не думаю, что нам надо друг с другом разговаривать. И после того, как все будет закончено, тоже.
   – Да, это верно. Жаль, что нам с тобой не удастся выпить по этому поводу.
   – Когда мы с Родой переселимся в Бель-Тэр, пригласим тебя на коктейль.
   Послышался смех:
   – Смотри! Договорились.

Глава 44

   – Ладно, я завтра же буду дома. – Шейла дружески стиснула руку Коттона. – Я вижу, ты беспокоишься. Не бойся. Эндикот уже ждет нас. Я объяснила, почему мы прибудем спозаранку. Он решил, что я рехнулась, а я решила, что он дрянь. В расчете. – Она засмеялась.
   Коттону смешно не было. Лицо его было мрачным.
   – Я успокоюсь, только когда ты вернешься целой и невредимой.
   – Я тоже. Но до того предстоит горы своротить.
   – Почему ты должна ехать туда сама?
   – Я не должна, а хочу. Ведь это же кульминация всего, ради чего я столько билась. Хочу лично получить тот прелестный чек. Обещаю ехать с самым лучшим водителем. Кого бы ты рекомендовал?
   – Кэша.
   – Кэша? – спросила она удивленно. – Но он-то не поедет.
   – Знаю. Но, если бы мог выбирать, выбрал бы его для тебя шофером.
   И она бы его выбрала, конечно. Ему бы следовало находиться с ней, когда Джо-младший вручит ей чек. Нынешний вечер станет вершиной и его тяжких трудов. Или все его старания были лишь ширмой, вроде любовной практики с ней?
   Впрочем, слово «любовной» тут ни при чем. Кэш с грубой прямотой заявил, что любовью не занимается.
   Шейла кашлянула, чтобы избавиться от спазма, подкравшегося к горлу, и изобразила беззаботную улыбку:
   – А кого бы ты выбрал после него?
   Коттон назвал одного из независимых работников.
   – Ну тогда я с ним и поеду. Прямо сейчас, – сказала она, положив руки на плечи Коттона. – А ты хорошенько выспись за ночь. Не успеешь ты утром проснуться, как я уже буду дома. – Она поцеловала его на прощание. – Спокойной ночи, папа. Я люблю тебя.
   На пороге она обернулась, подняв большой палец, но его глаза были закрыты.
 
   – Прекрасная идея, – промурлыкала Рода, нежась в ванне из пены, которую муж приготовил для нее. Она взяла бокал ледяного шампанского, сделала глоток и облизнула губы картинно-соблазняющим движением языка. – А нам тут и двоим места хватит, если поладим.
   – Нет. Я лучше понаблюдаю.
   – И пофотографируешь?
   – Да. Потом.
   – Мы что-то празднуем?
   Дейл опустился на колени возле ванны и раздвинул горы пены так, что подтянутая пластической операцией грудь показалась из воды, соски торчали на самой поверхности. Он обмакнул палец в бокал с шампанским и потер кончики ее грудей холодным напитком, пока они не отвердели.
   – Празднуем.
   – И что же мы празднуем?
   Дейл забрал шампанское из ее руки и дал взамен кусок ароматного мыла.
   – Мойся.
   Она опустила глаза и стала намыливать обе руки, пока они не покрылись шапкой белоснежной пены. Потом мыльными пальцами начала массировать соски.
   Дейл наблюдал за ее действиями остановившимся взглядом. Дыхание его участилось.
   – Мы сегодня празднуем наш успех.
   – Хм-м? И наш успех имеет какое-нибудь отношение к взрыву у платформы Крэндола?
   – Нет, там как раз все пошло не так.
   – О?
   – Это ее только задержало, но не остановило. Мы ее остановим нынче ночью. На этот раз все пройдет как надо. Время точно рассчитано.
   – Хорошо. – Она разогнала пену в стороны, чтобы Дейл имел возможность все видеть. Хотелось получать дополнительное удовольствие, глядя на выражение его лица, но мешали собственные мысли, вопросы.
   – Что-то на Кэша это не похоже. Допустить такой промах.
   – Будро? При чем тут он?
   – При всем, я думала. Разве не он подложил взрывчатку?
   – Не он, конечно. Джигер Флин подложил.
   Вода начала выплескиваться через край ванны, когда Рода внезапно выпрямилась.
   – Но ведь Кэш все спланировал, показал ему, как действовать, – верно?
   – Нет.
   – А я думала, что вы использовали Кэша. Сам же говорил, что у вас на него есть виды.
   – Было такое. Потом я передумал. Слишком тесно он связан с Бель-Тэр. Не было уверенности, насколько он откровенен с Шейлой.
   – Он спит с ней.
   – Он со всеми спит, – отпарировал Дейл. Тон Роды ему не понравился. Словно дурака из него делает.
   Тут же он сбавил обороты. – Пока что Кэш весьма неразборчив.
   – Ну и балда же ты! – Рода вышла из ванны, окатив Дейла водой, и схватила полотенце. – Нанял этого типа – Флина!
   – Ему можно доверять, потому что он хочет разорить Шейлу Крэндол.
   – И Кэш тоже? – сердито спросила Рода мужа. – Где он сегодня ночью?
   – Он вне игры. Она его уволила.
   – Идиот! – воскликнула Рода. – Его могли выкинуть вон, но просто наблюдать, как Бель-Тэр переходит в наши руки, он не станет. Он сам мечтает о нем. Так он мне говорил. Кто сегодня следит за ним?
   Дейл, поняв, какую серьезную промашку допустил, бросился из ванной бегом. Торопясь набрать номер телефона в спальне, он уронил его на пол.
 
   – Это еще что такое?!
   Кен вошел в свою спальню и обнаружил там настоящий кавардак. На кровати лежали два раскрытых чемодана. Платья из гардероба Трисии были разбросаны по всей комнате. Ящики комода выдвинуты и опустошены. Трисия деловито сортировала имущество.
   – А что, по-твоему, я делаю? Упаковываю вещи.
   – Куда?
   – Новый Орлеан. Даллас. Атланта. – Трисия пожала плечами и мило улыбнулась. – Еще сама не решила. Может, в Лафайет подамся, оттуда выйду на магистраль, а дальше – что в голову придет.
   – Что ты несешь такое?
   Когда она стремительно проходила мимо, он поймал ее за руку. Она тут же решительно освободилась.
   – Все! Свобода. Я хочу сказать, что убираюсь вон отсюда без оглядки.
   – Но ты не можешь просто так взять и уехать.
   – Увидишь.
   Чтобы подчеркнуть свою решимость, она бросила пару туфель в пустой чемодан. Они упали внутрь со звуком, который словно поставил жирную точку в конце их совместной жизни.
   – Послушай, я твой муж, в конце концов! Какое я занимаю место в подобных планах?
   – Никакого. Наш брак закончился.
   – Что значит закончился?!
   Трисия вздохнула с досадой. Не хотелось терять времени, объясняя ему то, что казалось очевидным.
   – Послушай, Кен, наш брак начался со лжи. Давай хотя бы закончим его правдой. Мы с тобой друг друга не любим и никогда не любили. Я тебя заманила обманом. Единственная причина этого состояла в том, что вы с Шейлой хотели друг друга. Ну что ж, она тебя больше не хочет. Я тоже.
   – Какая же ты стерва!
   – О, пожалуйста, избавь меня от театральных сцен и не делай вид, что ты ранен до глубины души. Последние шесть лет ты неплохо жил, не обременяя себя работой. Бель-Тэр по общепринятым стандартам считается прекрасным особняком. Ты получил привилегию жить здесь, не платя ни копейки. Карьеру тебе было делать не обязательно. Денег из семейной казны ты высосал бог знает сколько, и при этом безнаказанно. Оба мы прекрасно понимали, что получим, когда поженились. Тебе было ведомо, что я хитра и эгоистична. Я знала, что ты слаб и лишен амбиций. Секс у нас был нормальным. Насколько помню, я никогда тебе не отказывала, даже когда ты посещал бардаки, я отворачивалась, не замечая. Такой порядок вещей срабатывал до поры до времени. Вот и пришло время разойтись. – Она на цыпочках подошла к нему и легко поцеловала его в губы. – Тебе без меня будет хорошо. Только отложи в сторону бурбон хотя бы на месяц и сбрось живот. Ты все еще привлекателен. Найдешь себе богатую женщину, которая будет счастлива позаботиться о тебе.
   – Я не собираюсь быть на содержании у женщины.
   – Собираешься, милый, еще как! Ты всегда именно этого и желал, чтобы кто-то принимал за тебя важные решения.
   На ночном столике зазвонил телефон. Трисия улыбнулась улыбкой бывшей королевы красоты, потрепала Кена по щеке еще раз и направилась к телефону. Улыбка ее исчезла, едва она успела сказать «алло». Потом она некоторое время напряженно вслушивалась.
 
   Джигер проснулся с дикой головной болью и пересохшим горлом. Перевернулся и уткнулся лицом в подушку. От давно не стиранной наволочки несло кислятиной из-за пота и перегара. В голове звенело. Когда спустя несколько минут он понял, что уже не удастся заснуть, то уселся на краю койки, ухватившись за матрас для равновесия.
   Сознание было замутненным. Не следовало выдувать всю бутылку виски разом, говорил он себе, поднимаясь и тяжело ступая по комнате.
   Домой после своего мерзкого дела он вернулся на закате, а теперь стояла глубокая ночь. Свет включать не стал, чтобы не раздражать глаза и голову, стукнулся несколько раз о мебель, пока добрался до кухни. Там он открыл кран – нужно было как-то избавиться от этой помойки во рту.
   Какого дьявола он согласился выдуть всю бутылку? Ему, конечно, причиталось: как-никак рискованная штука – подкладывать взрывчатку, когда на платформе вовсю шли работы.
   Со злобной ухмылкой он налил и поднес к губам стакан воды. И только в этот момент до него дошло, что его разбудило. Не шум в голове, а, наоборот, – тишина.
   Гремучая змея больше не трещала.
   Стакан вывалился из трясущейся руки Джигера, вода облила ноги. Он этого не заметил и торопливо направился к задней двери. Чуть не упал с бетонной лесенки, но вовремя восстановил равновесие.
   Стояла полная тишина. Бочка из-под горючего серебрилась под луной. Крышка была на месте и по-прежнему прижата камнем. Он оглянулся по сторонам. Как и в то утро, когда змея появилась, все выглядело вроде бы нормально. И сука вела себя спокойно, только уши подняла, кормя свой выводок.
   За весь вечер она ни разу не гавкнула. Спал он глубоко, но не настолько, чтобы собачий лай не разбудил его. Джигер мог поклясться, что, когда он возвращался домой, его змея была в бочке и с жутким грохотом била хвостом по стенкам.
   Отчего же теперь молчит? Что там с ней случилось? Переваривает мышь, что он бросил ей? Нет, это было несколько дней назад. Что же она, тварь ползучая, не трещит больше?
   Подохла, что ли? Вот дьявол! Ну за что он ни возьмется в последнее время, все дерьмо. Он планировал показывать змею за деньги, чтобы тем временем заняться тренировкой собак для собачьих боев. Подумывал даже проехаться со змеей, показывая ее на разных празднествах, или придумать какое-нибудь действо с одной из своих шлюх. Если гремучка подохла, все его планы катились к чертовой матери.
   А может, ее там вообще нет? Может, какой-нибудь паскудник пронюхал о его планах и спер ее, пока он там дрых, надравшись дешевого виски! Если так, он найдет его, падлу! Обязательно!
   Грязно бранясь, он заторопился к бочке, сбросил булыжники. Камни упали наземь с глухим стуком, подняв облачко пыли. Джигер ухватился за крышку и чуть было не рванул на себя, но вовремя спохватился. Змея, конечно, что надо, но нельзя забывать – гремучая.
   Так какого хрена она молчит?
   Нет ее, что ли, там?
   Бормоча себе под нос, он направился к поленнице и выбрал подходящую корягу. Ради клиентов, дающих деньги, он демонстрировал смелость и не осторожничал. Но теперь чувствовал себя спокойней, хоть что-то держа в руке. Он снова подошел к бочке. Вроде бы та выглядела как обычно, а что-то не по себе стало от ее вида.
   Он попробовал открыть крышку палкой. Она не поддалась. Заклинило. Выругавшись, Джигер уперся в землю ногами и нажал со всей силы.
   Крышка сорвалась и загремела по земле.
   Джигера качнуло вперед, и он упал животом на край бочки, перегнувшись через нее. Вскрикнул от страха.
   Восстановив равновесие, он хихикнул. Нервы ни к черту! Джигер с облегчением увидел, что змея на месте, лежит, свернувшись кольцами на дне бочки. А чего не трещит? Подохла?
   Снова заглянул внутрь.
   В этот момент чья-то рука железной хваткой вцепилась ему в загривок.
   Джигер взвизгнул.
   – Там она, там, дрянь ты паршивая. – Голос громко шептал, в нем слышалась лютая ненависть. – Спит в бензиновых парах. Когда проснется, взбесится. Вот тогда она тебе даст жару.
   Джигер закричал, в панике дернулся и замахал руками. Сопротивление ничего не дало. Чья-то сильная рука пригнула его голову к бочке.
   – А пока она проснется, у тебя будет время подумать обо всех гадостях, которые ты творил, сволочь. Это твой судный день, Джигер Флин. Твоя дорога в ад будет долгой и страшной.
   Железная цепь опустилась на спину Джигера. Он застонал от боли. Страх обессилил его. Попытки вывернуться оказались бесполезными. На концах цепи оказались два наручника. С ужасом Джигер смотрел, как эти наручники сомкнулись на его запястьях. Он, как мост, простерся над бочкой, обняв ее. Цепь была закреплена на бочке, и Джигер оказался прикованным к ней.
   Джигер попытался закрыть глаза, но не мог оторвать взгляда от змеи, свернувшейся в кольцо на дне бочки. И вдруг змея зашевелилась. Он заорал и намочил прямо в штаны.
   – Пустите. Господи боже, пожалуйста. Отпустите. Боже милостивый, Дева Мария, Богородица Дева, радуйся…
   – Вот-вот, Джигер, молись.
   – Господи Иисусе, чего я вам сделал? Да кто же ты, сука?!
   – Ангел Господень. Дьявол из преисподней. Какая тебе разница – кто я? – Пальцы неизвестного растопырились и начали давить сильнее, заталкивая его голову внутрь. А голос все шептал и шептал над ним:
   – Ты сдохнешь. Сдохнешь от жуткой боли.
   – Боже мой, – захрипел Джигер. – Я все сделаю. Прошу. Умоляю. Ну, ради Господа. Все отдам. Деньги. Все мои баксы – твои. До последнего цента. Господи Иисусе, помоги, спаси.
   Мучителю надоели его причитания и вопли. Он сорвал платок с шеи Джигера и забил ему в рот. Тот попытался вытолкнуть его языком, но единственно, чего добился, – чуть не задохнулся от поднимавшейся изнутри дурноты от виски, переполнявшего желудок. Джигер задергался отчаянно.
   – Твое одиночество долго не продлится, Джигер, – зашипел голос. – Тебя ждет хорошая компашка. Знаешь, как твоя башка к утру раздуется? Морда станет как тыква на святки, только дырки будут маленькие и попарно, знаешь? Прощай, Джигер. Встретимся в аду.
   Палач Джигера подошел к конуре и начал кормить с рук изголодавшихся собачек, которых готовили для смертельных схваток. Они с жадностью набросились на его гостинцы, облизывали руки доверчиво и благодарно. Потом он скрылся во мраке леса, растворившись в нем.
   Джигер судорожно забился, насколько позволяла цепь, обвитая вокруг бочки. Замычал от ужаса, и эхо загремело в его воспаленном мозгу. Сердце бешено колотилось в груди, словно стукаясь о ребра. Глаза остекленели. Он зажмурился, а когда открыл их, увидел леденящий взгляд своей прекрасной змеи.
   Она яростно забила хвостом.
 
   …Гейла ждала, когда же наступит рассвет. Господи, что за ночь! Сначала Шейла уехала на полустанок. Гейла решила, что она просто с ума спятила – ехать туда опять после взрыва. Какое будет счастье, когда она вернется. Какая гора с плеч, когда она закончит все это дело и приедет домой.
   С одной Шейлой хватало беспокойств, а тут Трисия отколола номер. Выскочила из дома, словно черти за ней гнались. И тут же вернулась.
   – Где, черт побери, моя машина?!
   Как назло, никто ей не подвернулся, кроме Гейлы.
   – Миссис Дан уехала на ней в город.
   – Что?! – заорала Трисия.
   – Ее машина испортилась. А у нее сегодня свободный вечер. Шейла сказала ей, что она может взять вашу машину, поскольку вы никуда нынче не собирались.
   – Так вот, я собираюсь!
   – Может, возьмете машину мистера Хоуэла?
   – Нет, – процедила Трисия сквозь зубы, – у него не педаль сцепления, а только рычаг. Я не привыкла… – В смятении она взъерошила пальцами волосы. – Господи, да с какой стати я тут стою и объясняю это тебе?
   Она повернулась на каблуках, зашагала к главному выходу и громко захлопнула за собой дверь. Гейла проследила, как она бегом пересекла двор и скрылась в конюшне. Спустя несколько минут Трисия выехала на неоседланном коне. Было совершенно очевидно, что она крайне торопилась.
   Потом сверху спустился Кен, прошел в комнату, и Гейла услышала, как он открывает и закрывает шкафы и ящики, что-то разыскивая. Она не осмеливалась показаться ему на глаза. Он выглядел таким же расстроенным, как и Трисия. Гейла проследила, как он покинул дом. Выглядел Кен весьма целеустремленным, сел в свой спортивный автомобиль и уехал.
   Ей бы почувствовать облегчение от того, что все они покинули дом. Но она фактически осталась совсем одна, если не считать мистера Крэндола, который мирно спал, когда она заглянула к нему. Шейла просила время от времени посматривать за ним и немедленно вызвать доктора Коллинза, если у него появятся боли или признаки недомогания.
   Она ничего не имела против. Ей даже нравилось заботиться о старике. Похоже, она обладала инстинктом угадывать, что ему нужно, когда он из гордости стеснялся обратиться с просьбой. Он редко благодарил ее за непрошеные, но весьма кстати предложенные услуги, лишь ласково смотрел на нее.
   Когда стемнело, нервозность Гейлы усилилась. Она обошла весь дом, проверяя, чтобы все двери и окна были как следует заперты. На этот раз она воздержалась и от своих еженощных прогулок по веранде. Просто не смогла заставить себя выйти наружу.
   Попыталась было смотреть телевизор, но программы оказались неинтересными. Взялась за книгу, но не смогла долго усидеть с ней. Гейла испытала некоторое облегчение, когда пробило очередной час. Значит, пора заглянуть к мистеру Крэндолу.
   Подойдя к его спальне, она приоткрыла дверь и просунула в щель голову. В темноте смутно виднелись очертания фигуры на постели под светлыми покрывалами. Лекарства хорошо действовали, спал он крепко. Гейла прислушалась как следует, пока не услышала его дыхания, после этого осторожно прикрыла дверь.
   Нападение оказалось столь внезапным, что она не успела крикнуть. Рука зажала ей рот. Другая, обхватившая ее за талию, была гибкой, как у спрута, и сильной, как тиски.
   Некто потащил ее задом наперед вниз, в холл. Когда она заскребла каблуками по полу, пытаясь затормозить движение, ее подняли на руки и понесли. Она пыталась оторвать пальцы, зажимавшие ей рот, брыкалась и наносила ногами удары по противнику, но недостаточно сильные, чтобы суметь освободиться.
   Она оказалась в кабинете, была развернута и прижата к стене.
   Плохо соображая от страха, задыхаясь, Гейла подняла голову. Глаза ее округлились от изумления. Губы зашевелились, пытаясь произнести имя.
   – Джимми Дон! – наконец прошептала она.

Глава 45

   Наверное, он был пьян. Некоторым пьяницам мерещатся розовые слоны. А ему померещилась женщина на коне, блондинка верхом на коне. Чем-то она напомнила ему Шейлу. В чреслах зашевелилась похоть, неодолимое желание. Как бы хотелось избавиться от этого наваждения. Так случалось каждый раз, когда он думал о ней.
   Он сделал большой глоток. Не то третья, не то четвертая приличная доза с тех пор, как он возвратился домой. Стояла душная и влажная ночь, а ему пришлось столько пройти – через болота, густые заросли. Часами длился этот путь, и все это время его не покидало чувство, что не подо все камни он заглянул, как говорится. Что-то еще осталось, что-то незамеченное. Мысль была неприятной, навязчивой, не давала покоя.
   Что же он проглядел?
   Теперь, беспокойно блуждая взад и вперед, глотая время от времени виски, он тщетно пытался отбросить это гнетущее беспокойство. Да и не его это проблема, в конце-то концов! Какого черта так изводить себя? И все равно расслабиться не удавалось. Даже выпивка не помогала. Только мерещиться начало из-за нее черт-те что. Блондинка верхом на коне без седла! О Господи!
   Он подошел и снова заглянул в окно. На этот раз рука со стаканом медленно опустилась. Ну точно же! Баба верхом на лошади скачет к его дому. Вот спрыгнула, подбежала к двери. Он поставил стакан, когда в дверь постучали, и открыл ее.
   – Привет, Кэш, – сказала она, задыхаясь и держась рукой за грудь.
   – Заблудилась, что ли? – только слепой не заметил бы, что под рубашкой с короткими рукавами она не носила лифчика.
   Ей не хватало воздуха, словно не верхом ехала, а бежала всю дорогу. Разведя руки в стороны, пожала плечами, отчего ее грудь предстала в весьма выгодном свете.