Страница:
– Я не хочу сказать, что ты глюк. Но мне тяжело отделить мнимую реальность от настоящей.
– Мы не во сне. Сейчас докажу. Вот смотри, я сильно ущипнула тебя. Больно ведь, правда?
Можно было ответить: «Когда раз в три дня адская тварь пожирает твои кишки, обильно смачивая внутреннюю полость живота серной кислотой, представления о боли видоизменяются. И какой-то жалкий щипок просто не чувствуется». Но я предпочел скривиться от мнимой боли и согласился:
– Да, больно.
По слишком запоздалой реакции она поняла, что я лгу, и это встревожило Герду еще больше. Одно дело – иметь дело с обычным сумасшедшим, и совершенно другое – с хитрым.
– Вообще-то, не очень больно, – поспешил я исправить допущенную оплошность. – Не хотел тебя пугать, но во мне столько наркоты, что я вообще ни хрена не чувствую.
– Ладно. Раз такое дело, давай вернемся к проблеме охотников. – Она предпочла не заострять внимание на моей лжи. – Так почему ты не можешь с ними справиться?
– Потому что они знают про меня все, а я о них – ничего.
– А еще?
– Мне нужно попасть в определенное место, охраняемое снайперами.
– Неплохое ты себе развлечение придумал! – Было непонятно, иронизирует она или говорит на полном серьезе.
– Да уж, действительно неплохое.
– А эти охотники, они вообще кто? Ну, в смысле – люди, призраки, монстры или…
– Они люди.
– Значит, их можно убить?
– Да.
– Ты уверен?
– Конечно.
– Тогда возьми пару киборгов, сядь в машину и преспокойно отправляйся куда хочешь.
– Просто так киборгов нигде не возьмешь – это раз. А во-вторых, я уже обращался в охранное бюро.
– И?
Сама того не заметив, Герда втянулась в игру «что было бы, если вдруг случилось то, а не это».
– На перекрестке за два квартала до места назначения водителя ликвидировал снайпер, а затем нашу машину расстреляли из гранатомета.
– Bay! Никогда бы не подумала, что двойная порция «Белого Джонга» рождает такие захватывающие дух приключения.
«Какие, на хрен, приключения? – чуть было не выкрикнул я. – Никакие это не приключения, а один непрекращающийся кошмар, от которого невозможно избавиться даже при всем желании!»
– Да, – после некоторой паузы с трудом выдавил я из себя. – Действительно, захватывает дух. Вот только как решить проблему?
– Самый простой и доступный способ – ограбить банк и заменить кровь. – Она вновь стала серьезной, отбросив в сторону игривое настроение.
– А что делать с охотниками?
– Давай поговорим об этом после.
– Потом может не получиться.
– Хорошо. – Было очевидно, что она смирилась с неизбежным, решив сыграть по моим правилам. – Предположим, ты находишься внутри своего кошмара.
– Давай, – легко согласился я.
– И охотники все про тебя знают.
– Да. – Я еще не понимал, куда она клонит, но почувствовал какой-то скрытый подвох.
– В таком случае, что бы я тебе сейчас ни сказала, это обязательно станет известно преследователям. Предложи я хоть сверхоригинальный план, он сорвется, так как враг о нем узнает.
– То есть… Ты хочешь сказать…
– Да, вижу, ты уже и сам догадался. Если собираешься обмануть охотников, ты должен придумать комбинацию сам. И держать ее в тайне до самого последнего момента.
– А если противник знает про меня не все? Ну… Существуют ведь определенные границы… которые… А, вот! Вспомнил! Вначале мне даже удалось ликвидировать старуху и слепо…
Я осекся на полуслове.
Подобные речи кому угодно могли показаться дикими.
– Под старуху маскировался первый охотник, – поспешно пояснил я.
Будь я на месте Герды, ни за что не поверил бы в столь откровенный бред. Но она проявила великодушие.
– Выходит, тем, кто преследует тебя, известно далеко не все. Это обнадеживает.
– Меня тоже. Тебе стоит подумать, как привлечь на мою сторону киборгов.
– Отличная идея. Жаль только – неосуществимая.
– В отличие от реального, в иллюзорном мире нет ничего невозможного…
Разговор явно зашел в тупик, поэтому я не стал испытывать терпение Герды, и без того проявившей максимум такта.
– Спасибо, что выслушала меня. И за советы тоже.
– Всегда рада помочь…
– Будем считать, что с кошмарами разобрались.
– Согласна. – Теперь ее улыбка была искренней.
– Кай уже заказал такси?
– Да. – Во взгляде Герды промелькнуло удивление. – А откуда ты знаешь про такси?
Не хотелось лгать, но и сказать правду я не мог.
– Откуда я знаю? В общем-то, ниоткуда. Но это было бы самым логичным решением. Не идти же пешком в банк…
Она не поверила мне, но ничего не сказала. Иногда для собственного спокойствия лучше убедить себя, что ничего не произошло, чем докапываться до истины, способной оказаться страшнее любого ночного кошмара.
– Ты правда в порядке? – еще раз спросила Герда.
– Не волнуйся, я в отличной форме. – Меня начал тяготить слегка затянувшийся разговор. – Давай разберемся с банком, а потом в спокойной обстановке обсудим мои вымышленные проблемы.
Она молча кивнула, решив до поры до времени отбросить в сторону сомнения и вопросы.
Такси подъехало через десять минут, и наша команда в очередной раз отправилась на ограбление.
Для Кая и Герды все было впервые. Почти как для туристов, приехавших посмотреть какую-нибудь уникальную достопримечательность. А я выступал в роли гида. Усталого, раздраженного проводника, которому до смерти надоело участвовать в одном и том же нескончаемом путешествии. Всегда заканчивающемся одинаково печально.
«Это в последний раз! – Слишком часто я давал себе несбыточные обещания, но сейчас был твердо уверен в том, что никаких ограблений больше не будет. – Самый последний раз, а потом…»
Либо киборги помогут мне проникнуть внутрь заведения со странным названием «Третий глаз Айстиноры» и я наконец узнаю ответы на все вопросы. Либо…
Познаю страшное проклятие вечной жизни.
Третьего не дано.
Глава 6
– Мы не во сне. Сейчас докажу. Вот смотри, я сильно ущипнула тебя. Больно ведь, правда?
Можно было ответить: «Когда раз в три дня адская тварь пожирает твои кишки, обильно смачивая внутреннюю полость живота серной кислотой, представления о боли видоизменяются. И какой-то жалкий щипок просто не чувствуется». Но я предпочел скривиться от мнимой боли и согласился:
– Да, больно.
По слишком запоздалой реакции она поняла, что я лгу, и это встревожило Герду еще больше. Одно дело – иметь дело с обычным сумасшедшим, и совершенно другое – с хитрым.
– Вообще-то, не очень больно, – поспешил я исправить допущенную оплошность. – Не хотел тебя пугать, но во мне столько наркоты, что я вообще ни хрена не чувствую.
– Ладно. Раз такое дело, давай вернемся к проблеме охотников. – Она предпочла не заострять внимание на моей лжи. – Так почему ты не можешь с ними справиться?
– Потому что они знают про меня все, а я о них – ничего.
– А еще?
– Мне нужно попасть в определенное место, охраняемое снайперами.
– Неплохое ты себе развлечение придумал! – Было непонятно, иронизирует она или говорит на полном серьезе.
– Да уж, действительно неплохое.
– А эти охотники, они вообще кто? Ну, в смысле – люди, призраки, монстры или…
– Они люди.
– Значит, их можно убить?
– Да.
– Ты уверен?
– Конечно.
– Тогда возьми пару киборгов, сядь в машину и преспокойно отправляйся куда хочешь.
– Просто так киборгов нигде не возьмешь – это раз. А во-вторых, я уже обращался в охранное бюро.
– И?
Сама того не заметив, Герда втянулась в игру «что было бы, если вдруг случилось то, а не это».
– На перекрестке за два квартала до места назначения водителя ликвидировал снайпер, а затем нашу машину расстреляли из гранатомета.
– Bay! Никогда бы не подумала, что двойная порция «Белого Джонга» рождает такие захватывающие дух приключения.
«Какие, на хрен, приключения? – чуть было не выкрикнул я. – Никакие это не приключения, а один непрекращающийся кошмар, от которого невозможно избавиться даже при всем желании!»
– Да, – после некоторой паузы с трудом выдавил я из себя. – Действительно, захватывает дух. Вот только как решить проблему?
– Самый простой и доступный способ – ограбить банк и заменить кровь. – Она вновь стала серьезной, отбросив в сторону игривое настроение.
– А что делать с охотниками?
– Давай поговорим об этом после.
– Потом может не получиться.
– Хорошо. – Было очевидно, что она смирилась с неизбежным, решив сыграть по моим правилам. – Предположим, ты находишься внутри своего кошмара.
– Давай, – легко согласился я.
– И охотники все про тебя знают.
– Да. – Я еще не понимал, куда она клонит, но почувствовал какой-то скрытый подвох.
– В таком случае, что бы я тебе сейчас ни сказала, это обязательно станет известно преследователям. Предложи я хоть сверхоригинальный план, он сорвется, так как враг о нем узнает.
– То есть… Ты хочешь сказать…
– Да, вижу, ты уже и сам догадался. Если собираешься обмануть охотников, ты должен придумать комбинацию сам. И держать ее в тайне до самого последнего момента.
– А если противник знает про меня не все? Ну… Существуют ведь определенные границы… которые… А, вот! Вспомнил! Вначале мне даже удалось ликвидировать старуху и слепо…
Я осекся на полуслове.
Подобные речи кому угодно могли показаться дикими.
– Под старуху маскировался первый охотник, – поспешно пояснил я.
Будь я на месте Герды, ни за что не поверил бы в столь откровенный бред. Но она проявила великодушие.
– Выходит, тем, кто преследует тебя, известно далеко не все. Это обнадеживает.
– Меня тоже. Тебе стоит подумать, как привлечь на мою сторону киборгов.
– Отличная идея. Жаль только – неосуществимая.
– В отличие от реального, в иллюзорном мире нет ничего невозможного…
Разговор явно зашел в тупик, поэтому я не стал испытывать терпение Герды, и без того проявившей максимум такта.
– Спасибо, что выслушала меня. И за советы тоже.
– Всегда рада помочь…
– Будем считать, что с кошмарами разобрались.
– Согласна. – Теперь ее улыбка была искренней.
– Кай уже заказал такси?
– Да. – Во взгляде Герды промелькнуло удивление. – А откуда ты знаешь про такси?
Не хотелось лгать, но и сказать правду я не мог.
– Откуда я знаю? В общем-то, ниоткуда. Но это было бы самым логичным решением. Не идти же пешком в банк…
Она не поверила мне, но ничего не сказала. Иногда для собственного спокойствия лучше убедить себя, что ничего не произошло, чем докапываться до истины, способной оказаться страшнее любого ночного кошмара.
– Ты правда в порядке? – еще раз спросила Герда.
– Не волнуйся, я в отличной форме. – Меня начал тяготить слегка затянувшийся разговор. – Давай разберемся с банком, а потом в спокойной обстановке обсудим мои вымышленные проблемы.
Она молча кивнула, решив до поры до времени отбросить в сторону сомнения и вопросы.
Такси подъехало через десять минут, и наша команда в очередной раз отправилась на ограбление.
Для Кая и Герды все было впервые. Почти как для туристов, приехавших посмотреть какую-нибудь уникальную достопримечательность. А я выступал в роли гида. Усталого, раздраженного проводника, которому до смерти надоело участвовать в одном и том же нескончаемом путешествии. Всегда заканчивающемся одинаково печально.
«Это в последний раз! – Слишком часто я давал себе несбыточные обещания, но сейчас был твердо уверен в том, что никаких ограблений больше не будет. – Самый последний раз, а потом…»
Либо киборги помогут мне проникнуть внутрь заведения со странным названием «Третий глаз Айстиноры» и я наконец узнаю ответы на все вопросы. Либо…
Познаю страшное проклятие вечной жизни.
Третьего не дано.
Глава 6
Герда была права: победить охотников могли только киборги. Ответ на главный вопрос найден. Теперь осталось решить, как привлечь на мою сторону «стальных монстров». Откровенно говоря, задача из разряда высшей категории сложности. В отличие от телохранителей, которых можно нанять, с киборгами все по-другому. Нужны или большие деньги, или связи, простирающиеся до самых верхов. Не так просто выйти на людей в военном руководстве, в чьей компетенции находятся спецподразделения. А раз ни денег, ни связей у меня нет, то подобный вариант сразу же отпадает.
На первый взгляд ситуация выглядела безнадежной. На второй и третий – тоже. Мне понадобилось несколько дней на решение головоломки. И, как ни странно, пригодился опыт с дешевым мотелем. Тем самым, в котором я прозябал целых полтора месяца.
Помнится, перед тем, как вызвать полицию, жирный хозяин бегал по коридорам, сотрясая воздух криками о взбесившемся маньяке.
Затем приехали копы и после неудавшихся переговоров вызвали группу спецназа. Отбросив несущественные детали, я получил схему: «Правонарушитель – полиция – спецназ – киборги – смерть».
Такой расклад меня не устраивал – умереть можно и без помощи киборгов. Охотники и Злая всегда к моим услугам. Поэтому пришлось откорректировать исходные данные, подойдя к решению задачи с другой стороны.
На роль правонарушителя претендовал только один человек – я.
А вот полиция…
С ней было сложнее. Чтобы по-настоящему заинтересовать копов, нужно закинуть наживку, которую они проглотят не задумываясь. И уже не спрыгнут с крючка до последнего.
Но что может выступить в роли приманки? Как заинтересовать полицейских, чтобы они пошли на любые соглашения, не пытаясь воспользоваться услугами спецназа? Ответ лежал на поверхности. Я даже удивился, когда понял, насколько все просто.
Заветная мечта любого полицейского – задержать серийного убийцу. Маньяка, переполошившего город. Чудовища, превратившегося в золотого тельца для газетчиков и страшное пугало для обывателей. Не просто человека, убившего несколько законопослушных граждан, а именно индивидуума с психическими отклонениями. Имеющего определенный почерк и действующего в соответствии с каким-то извращенным, одному ему понятным планом.
Разумеется, городские власти и без того будут заинтересованы в поимке маньяка. Но если жертвой убийцы окажется какой-нибудь сотрудник мэрии или, еще лучше, ближайший соратник главы города, то можно считать – дело сделано. На полицию будет оказываться безостановочное давление до тех пор, пока маньяк разгуливает на свободе. Вычислять особо доверенных лиц из окружения мэра долго и муторно, поэтому я решил ограничиться простым чиновником. Благо в них не было недостатка. Раздутая до невозможности бюрократическая машина давно стала нормой жизни любого мегаполиса. И пускай властям на самом деле безразлична судьба рядового сотрудника мэрии, все равно удар даже по крохотному винтику системы вызовет ответные действия.
Я не знал, смогут ли просчитать охотники замысел жертвы, но был твердо уверен – второй попытки не будет. Дважды один и тот же трюк не сработает. Это не съемочная площадка с возможностью переснять неудавшийся дубль. Осуществить задуманное нужно с первого раза. Чисто и без ошибок.
Чтобы не вызывать ненужных подозрений, я вел себя на редкость прилично. На исходе четвертого дня не оказал ни малейшего сопротивления человеку, сбившему меня с ног. А затем позволил Злой насладиться «изысканным угощением», не пытаясь свести счеты с жизнью.
Одним словом, прилежно играл роль этакого мальчика-паиньки, который внимательно слушает нотации старших и покорно сносит заслуженное наказание. Мне даже почудилось, что в последний раз боль оказалась не такой мучительной, как обычно. Впрочем, не исключено, что мысли о страшной мести отвлекали от страданий. Правда, не совсем понятно, в чем именно будет заключаться возмездие. Но даже такая неопределенность в сто раз лучше, чем мрачная безысходность, в буквальном смысле душившая меня на протяжении последнего времени.
Очередной разговор с Гердой не оставил столь тягостного впечатления, как прежде. Быстро спустившись по лестнице, я выбежал на улицу, переполняемый желанием действовать. Будь на моем месте настоящий маньяк, его состояние можно было бы назвать нездоровой эйфорией. Но я не был серийным убийцей, а придумывал его образ в несуществующей вселенной. Лишь для того, чтобы попытаться вернуться в реальный мир. И пускай там меня не ждало ничего, кроме смерти, но каждый человек должен иметь свободу выбора. Иначе его жизнь превратится в сущий кошмар. Может, не такой ужасный, как в моем случае, и все же – кошмар.
Необходимые приготовления заняли час с небольшим. После чего я сделал первый шаг навстречу свободе. «Сезон большой охоты» открылся. Безжалостный психопат вышел на улицы города – и пролилась кровь…
Первой жертвой маньяка оказался мотоциклист. Для осуществления замысла мне понадобились шлем и средство передвижения. На окраинах обычно нет камер видеонаблюдения, тем не менее я подстраховался, надев черные очки и бейсболку. Пятнадцатиминутное ожидание увенчалось успехом – к парковке подъехал мотоциклист. Довольно трудно представить ситуацию, когда среди бела дня тебя убивают без видимых причин. И потому до самого последнего момента человек не верил в возможность летального исхода. Он слегка напрягся, когда я вытащил пистолет, но решил, что это простое ограбление. Нужно вести себя грамотно – и шансы получить пулю в голову можно свести к минимуму.
Но это было не ограбление.
Я не собирался стрелять в голову.
И, что самое главное, ни о каких шансах разговор не шел. Понятия «преднамеренное убийство» и «шансы» между собой никак не пересекаются по той простой причине, что лежат в разных плоскостях.
После единственного выстрела в сердце у меня появилось все необходимое. Правда, начиная с этого момента время стало работать против убийцы. Но я и не собирался изображать лихого ковбоя, беззаботно разъезжая по городу до тех пор, пока копы не выйдут на след преступника. Нет. На всю операцию отводилось максимум полчаса. Срок вполне достаточный, чтобы исполнить задуманное и чисто уйти. Выход за рамки плана на десять минут был чреват провалом. А я не мог и не имел права рисковать. Серьезная игра подразумевает максимальные ставки. И только одну-единственную попытку. Второй не будет. В следующий раз охотники ликвидируют жертву прежде, чем она начнет действовать.
Мэрия проходила номером два в моем списке. Десять минут бешеной гонки с нарушением всех правил – и я оказался на месте. Высокое сорокаэтажное здание изобиловало охраной, а прилегающая к нему территория контролировалась камерами видеонаблюдения. Но подобные «мелочи» меня не смущали. Настоящий маньяк должен совершить нечто безумное, чтобы о нем не просто заговорили, а закричали во всех экстренных выпусках новостей.
Не берусь утверждать, насколько точно подходит термин «безумное» к убийству, совершенному на глазах многочисленных свидетелей недалеко от дверей мэрии. Но общественный резонанс такому событию стопроцентно гарантирован.
Еще одна пуля разбила очередное сердце, и после второй ликвидации у меня не осталось времени на какие-то особые изыски – отныне счет шел на минуты. С камер видеонаблюдения уже поступила необходимая информация, и теперь все силы органов правопорядка будут брошены на задержание убийцы. Ребята из полиции медленно запрягают, но быстро ездят. Недооценивать их потенциал не только неразумно, но и крайне опасно.
В течение последующих семи минут я выстрелил еще пять раз, после чего бросил мотоцикл в глухом тупике. Миновав пару кварталов, я вышел к станции подземки. По дороге скинул с моста рюкзак, в котором лежали шлем и пистолет.
Улики со временем найдут, это вопрос нескольких дней. А в моем положении такой срок – все равно что бесконечность. Главное – преступник избавился почти от всего, что прямо или косвенно связывало его с убийствами, потрясшими город в течение последнего часа. И единственной уликой, остававшейся у маньяка, была стреляная гильза.
Она выступала в роли той самой наживки, на которую клюнет полиция. Хотелось верить, что все получится именно так, как изначально планировалось. И крупная рыба не оборвет леску, сорвавшись с крючка в самый последний момент.
Проехав три станции на метро, я вышел к камерам хранения вокзала, кинул мелкую монету, набрал шифр и положил гильзу в ячейку. Камеры наблюдения, зафиксировавшие мои действия, никоим образом не могли помешать плану. Поэтому я не стал заботиться даже об элементарной безопасности, не говоря уже о попытке кардинально изменить внешность.
Закончив дела на вокзале, я вновь спустился в метро, отправившись к мосту, названному в честь первого президента. Еще со времен далекой юности это место было достаточно популярным у торговцев дешевыми азиатскими поделками и у скупщиков краденого.
Прошло много лет, а здесь ничего не изменилось. Все та же разношерстная публика, собирающаяся выгодно сбыть или приобрести какую-нибудь вещь, выпить пива или бесцельно потусоваться. Впрочем, я пришел сюда не с целью пустить слезу умиления, вспоминая старые добрые времена. И уж никак не за дешевыми безделушками. Сейчас меня интересовали торговцы, специализирующиеся на продаже ворованных вещей.
Не представляю, как они отличают «честных» покупателей от переодетых в штатское детективов, но лично мне хватило нескольких минут, чтобы найти нужного парня. Заинтересовавший меня сотовый был последней модели и потому стоил слишком дорого, даже с учетом существенной скидки на краденое.
– Мне нужно отправить всего несколько сообщений. Есть у тебя что-нибудь в пределах сотни?
Чем проще и доступней объясняешь, что тебе нужно, тем больше шансов получить необходимую вещь.
– Могу предложить за двадцатку старенький наладонник.
Похоже, ассортимент продавца не ограничивался ультрасовременными моделями. Наряду с продвинутой техникой присутствовал чуть ли не антиквариат.
– Старый наладонник? Такое барахло – за двадцатку? Ты серьезно или шутишь?
Мне было не жалко даже полтинника, но по правилам «честной» торговли нужно сбивать цену. Тот, кто не торгуется, вызывает подозрения.
– Ему от силы года четыре. – Торговец краденым перешел на скороговорку. – С питанием иногда возникают проблемы. Нужно потрясти как следует – и порядок. Ну а постоянному клиенту отдам за десятку.
– Ты же впервые меня видишь, – скупо улыбнулся я.
– У меня такое чувство, будто знаю тебя всю жизнь.
Самое смешное, он действительно знал меня всю его жизнь, потому что был не чем иным, как частью моей иллюзии.
– Ну так что, берешь? За десятку нигде не найдешь даже старье. Спроси у любого – самые низкие цены у меня. Многие торгуют.
– Ладно, уговорил. – У меня не было времени слушать душещипательные истории из жизни торговцев краденым. – Покажи, как он работает.
– Очень просто, нажимаешь здесь, потом…
Вещь оказалась достаточно древней и тем не менее вполне пригодной к эксплуатации. Я протянул деньги, взял допотопный аппарат и растворился в толпе.
Пока операция шла четко по плану, без сбоев или неожиданностей. В следующие пятнадцать минут в электронные почтовые ящики трех крупных изданий были сброшены короткие сообщения, после чего наладонник последовал в реку – вслед за шлемом и пистолетом. Первая фаза прошла успешно, и теперь оставалось дожидаться реакции газет. Актер, он же режиссер-постановщик, сделал все, что в его силах. Старательно выучил и продумал роль, подготовил сцену, нарисовал декорации, поработал с массовкой (семь трупов) и слегка приоткрыл завесу тайны, окутавшую предстоящий спектакль. Дело было за малым – собрать хорошую прессу. В прямом, переносном и всех остальных смыслах этих слов.
Я не сомневался, что вечерние газеты прольют свет на утреннее происшествие, оглушив броскими заголовками и без того напуганного обывателя. Но не предполагал, что первая «ласточка» выйдет в половине пятого – на полтора часа раньше обычного срока. Не знаю, какую сумму журналисты (а точнее, владельцы газет) заплатили полиции за информацию, но не приходилось сомневаться – расходы окупились с лихвой. Четыре развернутых листа с красочными фотографиями жертв, комментарии специалистов-психологов, анонимных источников из правоохранительных органов, заявление мэрии и… И самое главное – то, без чего вся эта дешевая, в общем-то, мишура не стоила бы выеденного яйца.
И этим главным были шесть стреляных гильз. И даже не сами гильзы, а то, что на них было выгравировано при помощи обычного бытового лазера. Дешевого прибора, продающегося чуть ли не в каждом магазине.
Броская шапка газетного очерка гласила:
«ПРОКЛЯТЫЙ ГОРОД НАКРОЕТ…….САВАН, ИМЯ КОТОРОМУ……»
Одно слово в середине было пропущено, так как полицейским не удалось найти седьмую гильзу. Отсутствовало и окончание послания. Что явно или косвенно указывало – семью убийствами дело не ограничится. Будет по меньшей мере еще одна жертва. Или несколько. Все зависит от того, решит ли убийца сделать из короткого обращения длинный рассказ.
Сказать, что статья повергла обывателей в шок, значит ничего не сказать.
Одно дело – прочитать статью про маньяка, убивающего проституток по темным подворотням. И совсем другое – неожиданно узнать, что в городе орудует убийца, расстреливающий законопослушных граждан средь бела дня. Причем совершенно не важно, праведный или неправедный образ жизни они ведут. Мысль о том, что по пути на работу можешь запросто получить пулю в сердце, испугает кого угодно. И пускай вероятность очутиться в поле зрения маньяка – один шанс из миллиона. Но когда речь идет о собственной жизни, никто не сядет играть даже при таких мизерных шансах на проигрыш.
К тому же высказывания насчет проклятого города и накрывающего его савана еще больше нагнетали обстановку. Дикий зверь вышел на улицы, а органы правопорядка были бессильны что-либо сделать. Если убивают даже на лестнице мэрии, то от маньяка не скрыться нигде.
Вполне естественно, что в такой ситуации взоры общественности обратились в сторону городской администрации. Власти обязаны ответить на главный вопрос: как долго будет продолжаться этот кошмар? До очередных выборов оставалось чуть меньше года – порядочный срок, чтобы «обработать» потенциального избирателя. Но…
История с маньяком могла поставить крест на продолжении политической карьеры главы города. А значит, нужно сделать все возможное и невозможное, чтобы в предельно сжатые сроки нейтрализовать взбесившегося психопата. Задача явно не из легких. Тем более, когда речь идет о спонтанных немотивированных поступках человека, страдающего ярко выраженным психическим расстройством. Если маньяка не задержать, что называется, по горячим следам, предотвратить новое преступление почти невозможно.
Это понимали и в полиции, и в городской администрации. Но избирателя не интересуют отговорки официальных лиц. Особенно когда речь идет о безопасности. Избирателю важно быть уверенным, что по дороге на работу он не получит пулю в сердце. Отсутствие подобных гарантий на корню подрывает доверие к власти. И тогда ни о каком новом сроке речь уже не идет.
Я дождался вечерних газет, бегло пробежав глазами передовицы. И с удовлетворением отметил: истерия нарастает. Ребята из желтой прессы пытались переплюнуть друг друга по части броских заголовков. Один мне понравился больше других: «Что нам принесет завтрашнее утро?» На первый взгляд, как будто ничего особенного, но, если задуматься, именно такая обыденная фраза страшнее всего. Она оставляет слишком большой простор для воображения. А придуманный страх зачастую намного страшнее настоящего.
Успешно завершив первоначальную фазу операции, я перешел к следующей. Зажав в руке газету с понравившимся заголовком, я отправился в тот самый двадцать третий полицейский участок, рядом с которым охотники расстреляли машину с телохранителями.
Я не искал самого лучшего детектива или самого умного начальника участка. Все эти идиотские киношные штампы меня не касались. Выбор отделения был обусловлен исключительно его месторасположением и ничем иным. С теми козырями, которые имелись у меня на руках, даже самый худший детектив на пару с самым недалеким начальником участка не могли помешать задуманному.
В приемном отделении находилось множество людей. Обычная суета любого полицейского участка. Хочешь, чтобы на тебя обратили внимание, – вытащи пистолет или забейся в эпилептическом припадке. Может, тогда кого-нибудь заинтересуешь. В противном случае придется подождать, пока вымотанный до предела дежурный разберется с остальными «клиентами».
В мои планы не входило долгое ожидание, поэтому я сразу же подошел к сержанту, который конвоировал задержанного, и сообщил, что имею важную информацию о маньяке. Да, о том самом, про которого трубят все вечерние газеты.
В подавляющем большинстве случаев подобные откровения оказываются пустышками. Люди просто врут или ошибаются, приняв желаемое за действительное. Причин может быть масса, но результат почти всегда один и тот же – впустую потраченное время.
Наверняка я так бы и остался ждать своей очереди, но городские власти давили на полицейское начальство, а оно, в свою очередь, требовало результатов от подчиненных. Длинная цепочка, начинающаяся в величественно просторных кабинетах мэрии, заканчивалась в обшарпанных кабинетах полицейских участков. Верхи требовали результата, а низы не могли дать ничего, кроме отчетов о проделанной работе. И заявления вроде моего являлись именно теми самыми отчетами, с помощью которых подчиненные «отбивались» от боссов.
Несмотря на то что сержант не поверил моим словам, он все-таки передал просьбу по назначению. А спустя пару минут ко мне подошел человек в штатском. Коротко представившись, мужчина предложил следовать за ним. Короткий переход по запутанным коридорам – и мы в комнате для допросов. Привинченный к полу стол со стоящими друг напротив друга стульями (разумеется, тоже привинченными) да голые стены. Вот и все незамысловатое убранство помещения. Больше чем уверен: за прошедшие сто лет планировка и внутреннее убранство этих комнат не изменились. Пожалуй, единственное, что пропало, – зеркальная стена. Одна сторона которой прозрачная, а другая – нет. Современные технологии достигли такого уровня, что никакие зеркала не нужны. Специальное напыление на стекло – и оно становится неотличимым от стены.
Я знал, разговор будет длинным, поэтому сразу же вытащил из кармана пачку сигарет.
– Здесь можно курить? – вежливо спросил я таким тоном, будто и не надеялся услышать утвердительный ответ.
Детектив оценил мою деликатность и проявил великодушие.
– Да. – Несмотря на то что ему это не слишком-то понравилось, человек сдержал раздражение.
Вопреки сложившейся практике он не перешел сразу к делу, а последовал моему примеру – сел, закурив сигарету.
– Я догадываюсь, о чем вы сейчас думаете.
Если детектива Солти (кажется, так он представился) и удивили мои слова, то он не подал вида. За время работы в полиции можно насмотреться и наслушаться такого, что научно-популярные передачи о загадках и удивительных феноменах человеческой природы покажутся детским лепетом.
На первый взгляд ситуация выглядела безнадежной. На второй и третий – тоже. Мне понадобилось несколько дней на решение головоломки. И, как ни странно, пригодился опыт с дешевым мотелем. Тем самым, в котором я прозябал целых полтора месяца.
Помнится, перед тем, как вызвать полицию, жирный хозяин бегал по коридорам, сотрясая воздух криками о взбесившемся маньяке.
Затем приехали копы и после неудавшихся переговоров вызвали группу спецназа. Отбросив несущественные детали, я получил схему: «Правонарушитель – полиция – спецназ – киборги – смерть».
Такой расклад меня не устраивал – умереть можно и без помощи киборгов. Охотники и Злая всегда к моим услугам. Поэтому пришлось откорректировать исходные данные, подойдя к решению задачи с другой стороны.
На роль правонарушителя претендовал только один человек – я.
А вот полиция…
С ней было сложнее. Чтобы по-настоящему заинтересовать копов, нужно закинуть наживку, которую они проглотят не задумываясь. И уже не спрыгнут с крючка до последнего.
Но что может выступить в роли приманки? Как заинтересовать полицейских, чтобы они пошли на любые соглашения, не пытаясь воспользоваться услугами спецназа? Ответ лежал на поверхности. Я даже удивился, когда понял, насколько все просто.
Заветная мечта любого полицейского – задержать серийного убийцу. Маньяка, переполошившего город. Чудовища, превратившегося в золотого тельца для газетчиков и страшное пугало для обывателей. Не просто человека, убившего несколько законопослушных граждан, а именно индивидуума с психическими отклонениями. Имеющего определенный почерк и действующего в соответствии с каким-то извращенным, одному ему понятным планом.
Разумеется, городские власти и без того будут заинтересованы в поимке маньяка. Но если жертвой убийцы окажется какой-нибудь сотрудник мэрии или, еще лучше, ближайший соратник главы города, то можно считать – дело сделано. На полицию будет оказываться безостановочное давление до тех пор, пока маньяк разгуливает на свободе. Вычислять особо доверенных лиц из окружения мэра долго и муторно, поэтому я решил ограничиться простым чиновником. Благо в них не было недостатка. Раздутая до невозможности бюрократическая машина давно стала нормой жизни любого мегаполиса. И пускай властям на самом деле безразлична судьба рядового сотрудника мэрии, все равно удар даже по крохотному винтику системы вызовет ответные действия.
Я не знал, смогут ли просчитать охотники замысел жертвы, но был твердо уверен – второй попытки не будет. Дважды один и тот же трюк не сработает. Это не съемочная площадка с возможностью переснять неудавшийся дубль. Осуществить задуманное нужно с первого раза. Чисто и без ошибок.
Чтобы не вызывать ненужных подозрений, я вел себя на редкость прилично. На исходе четвертого дня не оказал ни малейшего сопротивления человеку, сбившему меня с ног. А затем позволил Злой насладиться «изысканным угощением», не пытаясь свести счеты с жизнью.
Одним словом, прилежно играл роль этакого мальчика-паиньки, который внимательно слушает нотации старших и покорно сносит заслуженное наказание. Мне даже почудилось, что в последний раз боль оказалась не такой мучительной, как обычно. Впрочем, не исключено, что мысли о страшной мести отвлекали от страданий. Правда, не совсем понятно, в чем именно будет заключаться возмездие. Но даже такая неопределенность в сто раз лучше, чем мрачная безысходность, в буквальном смысле душившая меня на протяжении последнего времени.
Очередной разговор с Гердой не оставил столь тягостного впечатления, как прежде. Быстро спустившись по лестнице, я выбежал на улицу, переполняемый желанием действовать. Будь на моем месте настоящий маньяк, его состояние можно было бы назвать нездоровой эйфорией. Но я не был серийным убийцей, а придумывал его образ в несуществующей вселенной. Лишь для того, чтобы попытаться вернуться в реальный мир. И пускай там меня не ждало ничего, кроме смерти, но каждый человек должен иметь свободу выбора. Иначе его жизнь превратится в сущий кошмар. Может, не такой ужасный, как в моем случае, и все же – кошмар.
Необходимые приготовления заняли час с небольшим. После чего я сделал первый шаг навстречу свободе. «Сезон большой охоты» открылся. Безжалостный психопат вышел на улицы города – и пролилась кровь…
Первой жертвой маньяка оказался мотоциклист. Для осуществления замысла мне понадобились шлем и средство передвижения. На окраинах обычно нет камер видеонаблюдения, тем не менее я подстраховался, надев черные очки и бейсболку. Пятнадцатиминутное ожидание увенчалось успехом – к парковке подъехал мотоциклист. Довольно трудно представить ситуацию, когда среди бела дня тебя убивают без видимых причин. И потому до самого последнего момента человек не верил в возможность летального исхода. Он слегка напрягся, когда я вытащил пистолет, но решил, что это простое ограбление. Нужно вести себя грамотно – и шансы получить пулю в голову можно свести к минимуму.
Но это было не ограбление.
Я не собирался стрелять в голову.
И, что самое главное, ни о каких шансах разговор не шел. Понятия «преднамеренное убийство» и «шансы» между собой никак не пересекаются по той простой причине, что лежат в разных плоскостях.
После единственного выстрела в сердце у меня появилось все необходимое. Правда, начиная с этого момента время стало работать против убийцы. Но я и не собирался изображать лихого ковбоя, беззаботно разъезжая по городу до тех пор, пока копы не выйдут на след преступника. Нет. На всю операцию отводилось максимум полчаса. Срок вполне достаточный, чтобы исполнить задуманное и чисто уйти. Выход за рамки плана на десять минут был чреват провалом. А я не мог и не имел права рисковать. Серьезная игра подразумевает максимальные ставки. И только одну-единственную попытку. Второй не будет. В следующий раз охотники ликвидируют жертву прежде, чем она начнет действовать.
Мэрия проходила номером два в моем списке. Десять минут бешеной гонки с нарушением всех правил – и я оказался на месте. Высокое сорокаэтажное здание изобиловало охраной, а прилегающая к нему территория контролировалась камерами видеонаблюдения. Но подобные «мелочи» меня не смущали. Настоящий маньяк должен совершить нечто безумное, чтобы о нем не просто заговорили, а закричали во всех экстренных выпусках новостей.
Не берусь утверждать, насколько точно подходит термин «безумное» к убийству, совершенному на глазах многочисленных свидетелей недалеко от дверей мэрии. Но общественный резонанс такому событию стопроцентно гарантирован.
Еще одна пуля разбила очередное сердце, и после второй ликвидации у меня не осталось времени на какие-то особые изыски – отныне счет шел на минуты. С камер видеонаблюдения уже поступила необходимая информация, и теперь все силы органов правопорядка будут брошены на задержание убийцы. Ребята из полиции медленно запрягают, но быстро ездят. Недооценивать их потенциал не только неразумно, но и крайне опасно.
В течение последующих семи минут я выстрелил еще пять раз, после чего бросил мотоцикл в глухом тупике. Миновав пару кварталов, я вышел к станции подземки. По дороге скинул с моста рюкзак, в котором лежали шлем и пистолет.
Улики со временем найдут, это вопрос нескольких дней. А в моем положении такой срок – все равно что бесконечность. Главное – преступник избавился почти от всего, что прямо или косвенно связывало его с убийствами, потрясшими город в течение последнего часа. И единственной уликой, остававшейся у маньяка, была стреляная гильза.
Она выступала в роли той самой наживки, на которую клюнет полиция. Хотелось верить, что все получится именно так, как изначально планировалось. И крупная рыба не оборвет леску, сорвавшись с крючка в самый последний момент.
Проехав три станции на метро, я вышел к камерам хранения вокзала, кинул мелкую монету, набрал шифр и положил гильзу в ячейку. Камеры наблюдения, зафиксировавшие мои действия, никоим образом не могли помешать плану. Поэтому я не стал заботиться даже об элементарной безопасности, не говоря уже о попытке кардинально изменить внешность.
Закончив дела на вокзале, я вновь спустился в метро, отправившись к мосту, названному в честь первого президента. Еще со времен далекой юности это место было достаточно популярным у торговцев дешевыми азиатскими поделками и у скупщиков краденого.
Прошло много лет, а здесь ничего не изменилось. Все та же разношерстная публика, собирающаяся выгодно сбыть или приобрести какую-нибудь вещь, выпить пива или бесцельно потусоваться. Впрочем, я пришел сюда не с целью пустить слезу умиления, вспоминая старые добрые времена. И уж никак не за дешевыми безделушками. Сейчас меня интересовали торговцы, специализирующиеся на продаже ворованных вещей.
Не представляю, как они отличают «честных» покупателей от переодетых в штатское детективов, но лично мне хватило нескольких минут, чтобы найти нужного парня. Заинтересовавший меня сотовый был последней модели и потому стоил слишком дорого, даже с учетом существенной скидки на краденое.
– Мне нужно отправить всего несколько сообщений. Есть у тебя что-нибудь в пределах сотни?
Чем проще и доступней объясняешь, что тебе нужно, тем больше шансов получить необходимую вещь.
– Могу предложить за двадцатку старенький наладонник.
Похоже, ассортимент продавца не ограничивался ультрасовременными моделями. Наряду с продвинутой техникой присутствовал чуть ли не антиквариат.
– Старый наладонник? Такое барахло – за двадцатку? Ты серьезно или шутишь?
Мне было не жалко даже полтинника, но по правилам «честной» торговли нужно сбивать цену. Тот, кто не торгуется, вызывает подозрения.
– Ему от силы года четыре. – Торговец краденым перешел на скороговорку. – С питанием иногда возникают проблемы. Нужно потрясти как следует – и порядок. Ну а постоянному клиенту отдам за десятку.
– Ты же впервые меня видишь, – скупо улыбнулся я.
– У меня такое чувство, будто знаю тебя всю жизнь.
Самое смешное, он действительно знал меня всю его жизнь, потому что был не чем иным, как частью моей иллюзии.
– Ну так что, берешь? За десятку нигде не найдешь даже старье. Спроси у любого – самые низкие цены у меня. Многие торгуют.
– Ладно, уговорил. – У меня не было времени слушать душещипательные истории из жизни торговцев краденым. – Покажи, как он работает.
– Очень просто, нажимаешь здесь, потом…
Вещь оказалась достаточно древней и тем не менее вполне пригодной к эксплуатации. Я протянул деньги, взял допотопный аппарат и растворился в толпе.
Пока операция шла четко по плану, без сбоев или неожиданностей. В следующие пятнадцать минут в электронные почтовые ящики трех крупных изданий были сброшены короткие сообщения, после чего наладонник последовал в реку – вслед за шлемом и пистолетом. Первая фаза прошла успешно, и теперь оставалось дожидаться реакции газет. Актер, он же режиссер-постановщик, сделал все, что в его силах. Старательно выучил и продумал роль, подготовил сцену, нарисовал декорации, поработал с массовкой (семь трупов) и слегка приоткрыл завесу тайны, окутавшую предстоящий спектакль. Дело было за малым – собрать хорошую прессу. В прямом, переносном и всех остальных смыслах этих слов.
Я не сомневался, что вечерние газеты прольют свет на утреннее происшествие, оглушив броскими заголовками и без того напуганного обывателя. Но не предполагал, что первая «ласточка» выйдет в половине пятого – на полтора часа раньше обычного срока. Не знаю, какую сумму журналисты (а точнее, владельцы газет) заплатили полиции за информацию, но не приходилось сомневаться – расходы окупились с лихвой. Четыре развернутых листа с красочными фотографиями жертв, комментарии специалистов-психологов, анонимных источников из правоохранительных органов, заявление мэрии и… И самое главное – то, без чего вся эта дешевая, в общем-то, мишура не стоила бы выеденного яйца.
И этим главным были шесть стреляных гильз. И даже не сами гильзы, а то, что на них было выгравировано при помощи обычного бытового лазера. Дешевого прибора, продающегося чуть ли не в каждом магазине.
Броская шапка газетного очерка гласила:
«ПРОКЛЯТЫЙ ГОРОД НАКРОЕТ…….САВАН, ИМЯ КОТОРОМУ……»
Одно слово в середине было пропущено, так как полицейским не удалось найти седьмую гильзу. Отсутствовало и окончание послания. Что явно или косвенно указывало – семью убийствами дело не ограничится. Будет по меньшей мере еще одна жертва. Или несколько. Все зависит от того, решит ли убийца сделать из короткого обращения длинный рассказ.
Сказать, что статья повергла обывателей в шок, значит ничего не сказать.
Одно дело – прочитать статью про маньяка, убивающего проституток по темным подворотням. И совсем другое – неожиданно узнать, что в городе орудует убийца, расстреливающий законопослушных граждан средь бела дня. Причем совершенно не важно, праведный или неправедный образ жизни они ведут. Мысль о том, что по пути на работу можешь запросто получить пулю в сердце, испугает кого угодно. И пускай вероятность очутиться в поле зрения маньяка – один шанс из миллиона. Но когда речь идет о собственной жизни, никто не сядет играть даже при таких мизерных шансах на проигрыш.
К тому же высказывания насчет проклятого города и накрывающего его савана еще больше нагнетали обстановку. Дикий зверь вышел на улицы, а органы правопорядка были бессильны что-либо сделать. Если убивают даже на лестнице мэрии, то от маньяка не скрыться нигде.
Вполне естественно, что в такой ситуации взоры общественности обратились в сторону городской администрации. Власти обязаны ответить на главный вопрос: как долго будет продолжаться этот кошмар? До очередных выборов оставалось чуть меньше года – порядочный срок, чтобы «обработать» потенциального избирателя. Но…
История с маньяком могла поставить крест на продолжении политической карьеры главы города. А значит, нужно сделать все возможное и невозможное, чтобы в предельно сжатые сроки нейтрализовать взбесившегося психопата. Задача явно не из легких. Тем более, когда речь идет о спонтанных немотивированных поступках человека, страдающего ярко выраженным психическим расстройством. Если маньяка не задержать, что называется, по горячим следам, предотвратить новое преступление почти невозможно.
Это понимали и в полиции, и в городской администрации. Но избирателя не интересуют отговорки официальных лиц. Особенно когда речь идет о безопасности. Избирателю важно быть уверенным, что по дороге на работу он не получит пулю в сердце. Отсутствие подобных гарантий на корню подрывает доверие к власти. И тогда ни о каком новом сроке речь уже не идет.
Я дождался вечерних газет, бегло пробежав глазами передовицы. И с удовлетворением отметил: истерия нарастает. Ребята из желтой прессы пытались переплюнуть друг друга по части броских заголовков. Один мне понравился больше других: «Что нам принесет завтрашнее утро?» На первый взгляд, как будто ничего особенного, но, если задуматься, именно такая обыденная фраза страшнее всего. Она оставляет слишком большой простор для воображения. А придуманный страх зачастую намного страшнее настоящего.
Успешно завершив первоначальную фазу операции, я перешел к следующей. Зажав в руке газету с понравившимся заголовком, я отправился в тот самый двадцать третий полицейский участок, рядом с которым охотники расстреляли машину с телохранителями.
Я не искал самого лучшего детектива или самого умного начальника участка. Все эти идиотские киношные штампы меня не касались. Выбор отделения был обусловлен исключительно его месторасположением и ничем иным. С теми козырями, которые имелись у меня на руках, даже самый худший детектив на пару с самым недалеким начальником участка не могли помешать задуманному.
В приемном отделении находилось множество людей. Обычная суета любого полицейского участка. Хочешь, чтобы на тебя обратили внимание, – вытащи пистолет или забейся в эпилептическом припадке. Может, тогда кого-нибудь заинтересуешь. В противном случае придется подождать, пока вымотанный до предела дежурный разберется с остальными «клиентами».
В мои планы не входило долгое ожидание, поэтому я сразу же подошел к сержанту, который конвоировал задержанного, и сообщил, что имею важную информацию о маньяке. Да, о том самом, про которого трубят все вечерние газеты.
В подавляющем большинстве случаев подобные откровения оказываются пустышками. Люди просто врут или ошибаются, приняв желаемое за действительное. Причин может быть масса, но результат почти всегда один и тот же – впустую потраченное время.
Наверняка я так бы и остался ждать своей очереди, но городские власти давили на полицейское начальство, а оно, в свою очередь, требовало результатов от подчиненных. Длинная цепочка, начинающаяся в величественно просторных кабинетах мэрии, заканчивалась в обшарпанных кабинетах полицейских участков. Верхи требовали результата, а низы не могли дать ничего, кроме отчетов о проделанной работе. И заявления вроде моего являлись именно теми самыми отчетами, с помощью которых подчиненные «отбивались» от боссов.
Несмотря на то что сержант не поверил моим словам, он все-таки передал просьбу по назначению. А спустя пару минут ко мне подошел человек в штатском. Коротко представившись, мужчина предложил следовать за ним. Короткий переход по запутанным коридорам – и мы в комнате для допросов. Привинченный к полу стол со стоящими друг напротив друга стульями (разумеется, тоже привинченными) да голые стены. Вот и все незамысловатое убранство помещения. Больше чем уверен: за прошедшие сто лет планировка и внутреннее убранство этих комнат не изменились. Пожалуй, единственное, что пропало, – зеркальная стена. Одна сторона которой прозрачная, а другая – нет. Современные технологии достигли такого уровня, что никакие зеркала не нужны. Специальное напыление на стекло – и оно становится неотличимым от стены.
Я знал, разговор будет длинным, поэтому сразу же вытащил из кармана пачку сигарет.
– Здесь можно курить? – вежливо спросил я таким тоном, будто и не надеялся услышать утвердительный ответ.
Детектив оценил мою деликатность и проявил великодушие.
– Да. – Несмотря на то что ему это не слишком-то понравилось, человек сдержал раздражение.
Вопреки сложившейся практике он не перешел сразу к делу, а последовал моему примеру – сел, закурив сигарету.
– Я догадываюсь, о чем вы сейчас думаете.
Если детектива Солти (кажется, так он представился) и удивили мои слова, то он не подал вида. За время работы в полиции можно насмотреться и наслушаться такого, что научно-популярные передачи о загадках и удивительных феноменах человеческой природы покажутся детским лепетом.