Страница:
- Не стану брать на себя смелость утверждать, что победа в скачках стала самым прекрасным моментом в моей жизни, но, уж бесспорно, я не знал второго такого волнующего. - Блэки кивнул в подтверждение своих слов. - Да, именно так. Шейн улыбнулся деду:
- И я тоже.
- А-а, парень, тебе суждено узнать такие триумфы, какие мне и не снились. Иначе и быть не может. - Блэки взял с маленькой полочки хрустальный кувшин и разлил виски по стаканам. - Давай выпьем по капельке нашего ирландского напитка за мое предсказание.
Шейн чокнулся с ним и добавил:
- За наши с тобой будущие триумфы, дедушка.
- Давай. И за Изумрудную Стрелу, и за скачки на будущий год. Кто знает может, она опять выиграет. - Блэки со значением посмотрел на внука, подошел к камину и сел в свое любимое кресло на винтовой ножке.
- Теперь, когда я вспоминаю последние двенадцать месяцев - как все хорошо сложилось! Кругосветное путешествие вместе с моей дорогой Эммой, а теперь еще и это... - Он замолчал, с улыбкой глядя на трофей. - Подумать только - я, именно я, выиграл самые престижные скачки в мире!
- Никак ты все еще говоришь о Больших национальных? - воскликнула Эмма, своей обычной решительной походкой входя в библиотеку. - Похоже, ты никогда не остановишься.
Со смехом Блэки встал ей навстречу и поцеловал в щеку.
- Ну-ну, красотка, не порти мне удовольствие. - Он внимательно осмотрел гостью, держа ее за плечи на расстоянии вытянутой руки. - Хороша, как всегда. И, вижу, на тебе моя изумрудная брошь. - С выражением неподдельного удовольствия он ткнул пальцем в украшение, прикрепленное к широкому белому шелковому вороту ее платья из серой шерсти. - Я заметил, что ты не снимала ее со дня нашей победы. И лопни мои глаза, если ты ее носишь не в честь триумфа на Больших национальных.
Эмма расхохоталась, пожала ему руку и повернулась к Шейну, который подошел к двум старинным приятелям.
- Здравствуйте, тетя Эмма, - сказал молодой человек. - Дедушка прав, вы чудесно выглядите сегодня. - Наклонившись, он поцеловал ее в щеку.
- Спасибо, Шейн. Как прошла твоя поездка в Испанию? Вижу, ты неплохо сохранил свой загар.
- Пытаюсь, - ухмыльнулся он. - Поездка оказалась весьма успешной.
Блэки потянулся за сигарой. Эмма нахмурилась:
- Неужели тебе так уж необходимо курить эту штуку? Ты же обещал мне бросить. Он хмыкнул:
- В моем-то возрасте! - Пожав плечами, Блэки продолжал:
- Говорю тебе - в моей жизни уже идет не основное, а дополнительное время. И я не собираюсь лишать себя последних маленьких удовольствий. Этого, - он помахал сигарой у нее перед носом, - и нескольких капель виски.
Эмма вздохнула с мученическим видом, по опыту зная, что спорить с ним бесполезно.
Шейн принес Эмме бокал шерри и уселся на диван. Его дед и гостья заговорили о свадьбе Эмили, до которой оставалось два месяца. Шейн закурил и, слушая их вполуха, вернулся мыслями к Поле. Его не оставляло беспокойство за нее, и, хотя он и демонстрировал перед ней выдержку и понимание, он с нетерпением ждал, когда же наконец Джим побыстрее справится со своей болезнью. А в чем заключается болезнь Фарли? В спиртном и таблетках. Он не сомневался, что именно это опасное сочетание явилось основной, если не единственной, причиной недавней беды с Джимом. Эмма, Уинстон и Эмили склонялись к тому же мнению, а в январе Пола призналась, что у нее появляются мысли, что Джим стал алкоголиком.
Вскоре оба старика с головой ушли в воспоминания, что, по наблюдениям Шейна, они делали все чаще и чаще за последнее время. Сперва он слушал, но затем часы над камином пробили шесть тридцать. Шейн загасил сигарету, допил виски и встал:
- А теперь я, пожалуй, вас покину. Воркуйте тут без меня. Не делай ничего такого, чего не стал бы делать я, дед.
- Ну, значит, у меня развязаны руки, - отозвался с широкой ухмылкой тот.
- Абсолютно, - весело подтвердил Шейн. Он склонился над креслом и ласково поцеловал деда, дотронулся до его плеча. - Ну, давай. Забегу завтра.
- Да уж, пожалуйста, дружок, сделай милость. Желаю приятно провести время.
Шейн повернулся к Эмме, невольно отметив, как она еще хороша, несмотря на возраст. Он поцеловал ее и сказал:
- Присмотрите тут без меня за моим старым воякой. Я знаю, что он твердый орешек, но ведь вам много лет удавалось держать его в узде.
Эмма с любовью посмотрела на Шейна:
- Обязательно.
- Хм-м. Думаешь, я не держал в узде ее? Еще как! Их смех доносился до Шейна, пока он шел к дверям. Выходя из комнаты, он обернулся и увидел, что они вновь увлеченно болтают, с головой уйдя в мир их общих воспоминаний. Молодой человек аккуратно прикрыл за собой дверь.
Блэки бросил взгляд ему вослед, наклонился вперед и заговорщически прошептал:
- Как ты думаешь, Эмма, Шейн по-прежнему ведет рассеянный образ жизни и гоняется за легкими женщинами?
- Нет, - уверила его Эмма. - Я не сомневаюсь, что у него нет времени на пустяки. Он слишком много работает.
- Все женятся, а он все еще один. А ему уже двадцать восемь, - пожаловался Блэки непривычным для него ворчливым голосом. - Я надеялся, что он устроит свою жизнь раньше, чем я умру, но что-то не похоже. Видно, никогда мне не качать на коленях его детей.
Эмма укоризненно посмотрела на него и тихо усмехнулась:
- Почему же "никогда", дурачок? Что с тобой сегодня? Не ты ли мне всегда твердил, что собираешься дожить до девяноста лет?
- Эх, милая, у меня что-то возникли сомнения. Эмма сделала вид, что не услышала его слов, и поспешно продолжала:
- Шейн обязательно устроит свою жизнь, но только тогда, когда созреет для этого шага.
- Да, пожалуй. - Блэки медленно покачал своей огромной седой головой старого льва. Его лицо приобрело выражение беспомощности. - Нынешнее поколение - ну, не знаю, Эмма, порой они ставят меня в тупик. Они, по-моему, сами создают себе проблемы.
Эмма замерла, неотрывно глядя на него. Говорил он вообще или имел в виду кого-то в частности? Неужели он догадался о чувствах Шейна к Поле?
- А разве мы были другими? Наше поколение ничуть не лучше, дорогой мой Блэки. Подумай - и тебе придется со мной согласиться, сам знаешь. - Эмма улыбнулась, и веселые искорки зажглись в ее мудрых зеленых глазах. - Кто создавал себе большие проблемы, чем я, в определенные периоды моей жизни?
Ему не удалось сдержать смех.
- Что верно, то верно. А я-то - все болтаю про Шейна и не спросил, как дела у Полы. С ней все в порядке?
- Похоже, сейчас у нее, бедняжки, забот по горло. Однако, кажется, Джим пошел на поправку. Искренне надеюсь на это - ради блага их обоих. Пола до смерти перепугалась за него, и я тоже.
- Я как раз собирался спросить насчет Джима. - Блэки как-то странно посмотрел на нее и немного замешкался. - Как долго ему еще находиться в сумасшедшем доме?
- В психиатрической клинике, - поправила Эмма. - Месяца полтора.
- Как долго! Боже, Эмма, какое тяжелое испытание для Полы. - Он потер рукой подбородок и устремил на нее пронизывающий взгляд. - Но он ведь поправится?
- Ну, конечно! - ответила Эмма как можно увереннее, но в ее душе тоже шевелились сомнения.
Затем Эмма улыбнулась одной из своих самых чарующих улыбок и сменила тему:
- Мы решили, что нам не стоит больше пускаться в путешествия, но не хотел бы ты погостить в моем доме на юге Франции? Нынешним летом, Блэки, может, в середине июня, после свадьбы Эмили и до бракосочетания Александра в июле. Что скажешь?
- Звучит заманчиво. Моим старым косточкам может пойти на пользу немного солнечного тепла. Подобно тебе, в последнюю пару недель я ощущал холод северного ветра. Честно говоря, мне даже показалось, что я заболеваю.
- Ты плохо себя чувствуешь? - с тревогой в голосе спросила Эмма.
- Да нет, хорошо. Не суетись вокруг меня, дорогая, ты же знаешь, я этого терпеть не могу. - Его широкий кельтский рот дрогнул в доброй улыбке. - Ничего не поделаешь, мы оба уже не дети. Мы очень, очень стары. - Он фыркнул от смеха, глядя на нее удивленными и в то же время ехидными глазами. - Две старые клячи, вот мы кто, Эмма.
- Говори только о себе, - отрезала она, но и ее лицо лучилось добротой.
Их беседу прервало появление миссис Пэджетт, экономки, которая объявила, что обед подан.
По дороге из библиотеки в изящную овальную прихожую Эмма, подобно Шейну, отметила, что сегодня из походки Блэки исчезла привычная легкость. Ей пришлось замедлить ход, чтобы он не отставал, и ее по-настоящему охватила тревога.
Во время обеда она заметила, что он не столько ест, сколько ковыряет в тарелке. Похоже, он потерял аппетит и, что уж совсем на него не похоже, едва пригубил из своего стакана красного вина. Но она промолчала, решив про себя взять инициативу в собственные руки. Завтра она позвонит доктору Хэдли и попросит его приехать и тщательно осмотреть Блэки.
Некоторое время Блэки еще распространялся о Больших национальных скачках, и Эмма не перебивала его, зная, как важна для него одержанная победа. Но вдруг он резко сменил тему разговора, заметив:
- Мне всегда казалось странным, почему Шейн никогда не интересовался никем из твоих девочек, Эмма. Когда они росли, я одно время думал, что в один прекрасный день они с Полой поженятся...
Эмма затаила дыхание. Был миг, когда она едва не поделилась с ним своими сомнениями, но потом передумала. Если он узнает о любви Шейна к ее внучке, он только расстроится. Тем более что Пола, судя по всему, не отвечает на его чувства. Блэки не перенесет мысли о несчастье Шейна.
Она потрепала его лежащую на столе руку.
- Похоже, из-за того, что они всю жизнь рядом, они стали относиться друг к другу, как брат и сестра.
- Да, вероятно. Но как было бы здорово, если бы они поженились, верно, дорогая?
- О да, Блэки. Просто чудесно.
***
После обеда миссис Пэджетт напомнила Блэки, что у нее сегодня свободный вечер, и попрощалась. Медленным шагом Блэки и Эмма пересекли прихожую и вернулись в библиотеку. Эмма налила ему коньяк, а себе - ликер.
Некоторое время они молча пили, каждый уйдя в свои мысли, но, как всегда, ощущая близость друг друга. Затем Блэки сказал:
- Не поставить ли нам какую-нибудь пластинку? Давай послушаем старые мелодии, которые мы так когда-то любили.
- Отличная мысль. - Эмма встала, подошла к маленькому шкафчику, внутри которого стоял стереопроигрыватель, и перебрала стопку пластинок. - Боже, я и не знала, что ты до сих пор ее хранишь... Старые ирландские баллады в исполнении Джона Маккормака, что я подарила тебе давным-давно. Поставить?
- Почему бы и нет? - Когда она вернулась на место, Блэки слабо улыбнулся ей, а затем похвалился:
- У меня ведь до сих пор еще хороший голос. Если хочешь, я подпою.
- Мне всегда нравился твой сочный баритон. Заиграла музыка, и Блэки, как обещал, иногда подхватывал старые мелодии, но голос его прерывался и дрожал, и в основном он только мурлыкал себе под нос.
Когда пластинка подошла к концу, Эмма заметила:
- Эти песни вызывают столько воспоминаний... особенно "Денни бой". Никогда не забуду тот вечер, когда я искала тебя, убежав из Фарли-холла. И нашла в кабачке "Грязная утка". Ты пел именно ее, причем так старательно, словно от этого пения зависела твоя жизнь. О, Блэки, ты выглядел так замечательно, стоя около пианино, - настоящий артист. Погорелого театра.
Он улыбнулся.
Эмма остановила на нем ласковый взгляд, отметив про себя и его волнистые волосы, по-прежнему густые, но белые как снег, и лицо, словно высеченное из камня, помеченное печатью возраста, и вдруг она увидела его таким, каким он был в молодости в тот вечер в кабачке. Блестящие черные кудри, буйными волнами обрамляющие загорелое лицо, искрящиеся черные глаза, белые зубы, сверкающие меж розовых губ, - вся его породистая красота, еще больше подчеркнутая светом горящих газовых ламп.
Эмма подалась вперед и спросила:
- Ты помнишь тот особенный вечер, Блэки?
- Как же я мог его забыть? Мы с тобой перешли в бар, и ты пила лимонад. А я - горький эль. Ты так очаровательно выглядела.., тогда ты призналась мне, что беременна.., а я предложил тебе выйти за меня замуж. Возможно, тебе следовало согласиться.
- Да, возможно. Но я не хотела осложнять тебе жизнь... - Эмма не закончила фразы и отпила из бокала.
Блэки поудобнее устроился в кресле. Слабая улыбка заиграла на его губах. Затем он кивнул головой и сказал:
- Сегодня ты так хороша, Эмма. Ты самая прелестная девушка во всем графстве.
- Ты пристрастен, - прошептала она с доброй улыбкой, глядя на него так же ласково, как и он на нее.
Блэки расправил плечи, пристально посмотрел на нее в полумраке комнаты.
- Я никогда не смогу выразить словами, что значила для меня наша поездка. Те восемь месяцев вознаградили меня за все плохое, что случилось со мной на протяжении всей моей жизни, - за боль, за разбитое сердце, за горечь. И я очень благодарен тебе, дорогая.
- Какие замечательные слова ты сейчас сказал, Блэки. Но на самом деле мне следует благодарить тебя за то, что ты реализовал свой План с большой буквы.
- То был хороший план... - Блэки вдруг замолчал. Его лицо исказила гримаса боли. Эмма моментально вскочила на ноги и склонилась над ним.
- Что случилось? Ты болен? Он покачал головой:
- Нет, ничего... Просто что-то с желудком.
- Я сейчас позвоню доктору, а потом отведу тебя наверх и уложу в постель. - Эмма повернулась и шагнула к столику у окна.
- Нет-нет. - Он попытался остановить ее, но его рука бессильно упала. - Я не смогу подняться, Эмма.
- Сможешь, - настаивала она. - Я тебе помогу. Блэки медленно, очень медленно покачал головой.
- Сейчас я уж точно позвоню доктору Хэдли, - решительно объявила Эмма.
- Сядь рядом со мной. Пожалуйста, - попросил он. - Всего лишь на пару минут.
Эмма пододвинула к нему поближе пуфик, уселась, взяла его руки в свои и заглянула ему в лицо.
- Что ты хочешь сказать, Блэки?
Он сжал ее пальцы, улыбнулся. Вдруг его глаза широко распахнулись.
- Всю мою жизнь, - хрипло прошептал он, - я знал тебя всю мою жизнь. Мы прошли через столько испытаний вместе...
- Да, - подтвердила она. - Верно, я и не знаю, что бы я без тебя делала.
Он глубоко и тяжело вздохнул:
- Мне очень грустно оставлять тебя одну. Очень грустно, любимая.
Эмма не могла произнести ни слова. Слезы подступили к ее глазам, покатились по ее морщинистым щекам, закапали на белый шелковый воротник ее платья, на изумрудную брошь и на их переплетенные руки.
Глаза Блэки вновь широко открылись, и он еще внимательнее посмотрел на нее, словно пытаясь запечатлеть в памяти ее лицо. А потом сказал удивительно ясным голосом:
- Я всегда любил тебя, дорогая.
- И я всегда любила тебя, Блэки.
Мимолетная улыбка скользнула по его бледным губам. Его веки дрогнули, опустились и застыли. Голова его склонилась набок. Рука его вдруг ослабла в ее руке.
- Блэки, - сказала Эмма. - Блэки!
Ответом ей была тишина.
Эмма не выпускала из крепко сжатых ладоней его руки, закрыв глаза. Слезы ручьями катились из-под ее старых век. Она склонила голову на их сплетенные руки, омытые ее слезами.
- Прощай, мой самый лучший друг, прощай, - наконец выговорила она. И долго еще продолжала тихо плакать, не в силах остановить поток слез. Сердце ее, переполненное любовью к нему, разрывалось от боли.
Однако в конце концов Эмма подняла голову, опустила его руку и с усилием встала на ноги. Склонившись над ним, она ласково отвела со лба его белоснежные волосы и поцеловала в остывающие губы.
"Какой он холодный", - подумала она.
Неуверенными медленными шагами Эмма побрела к его креслу около окна, где он так часто сидел и смотрел в сад, взяла маленький шерстяной плед, клетчатый, как форма сифордских горцев, и укутала ему ноги и грудь.
Затем так же медленно вернулась к столу, взяла телефонную трубку и дрожащими руками набрала номер Бек-хауса. Ей ответил Шейн.
При звуке его звонкого и ясного голоса слезы еще сильнее хлынули у нее из глаз.
- Блэки... - с трудом выговорила Эмма-- Он умер... Пожалуйста, Шейн, приезжай.
Меньше чем через час прибыл Шейн, а с ним Пола, Эмили и Уинстон.
Они нашли Эмму рядом с Блэки. Она сидела на пуфе, склонив седую голову и положив руку ему на колено. Эмма не повернулась и даже не пошевелилась. Она просто сидела и смотрела в огонь.
Шейн поспешил к ней, легонько прикоснулся к ее плечу и наклонился.
- Я здесь, тетя Эмма, - произнес он с нежностью.
Она не ответила.
Шейн взял ее за руки и медленно приподнял.
Наконец Эмма повернула голову, заглянула ему в лицо и зарыдала. Шейн обнял се и начал успокаивать.
- Я уже тоскую без него, а ведь он умер только что, - всхлипнула Эмма. Как мне теперь жить без Блэки?
- Тише, тетя Эмма, тише, - бормотал Шейн. Он отвел ее к дивану, сделав глазами знак Поле, которая стояла в дверях, бледная и дрожащая. Она подошла и села рядом со своей бабушкой. Эмили присоединилась к ним, и обе внучки принялись утешать Эмму.
Шейн приблизился к Блэки. В горле у него стоял ком. Слезы текли по щекам. Он заглянул в лицо деда и увидел, каким спокойным оно стало в смерти, а потом наклонился и поцеловал морщинистую щеку.
- Прощай, дедушка, - произнес он тихо и печально. - Пусть земля тебе будет пухом.
Глава 17
- Через два дня твой день рождения, бабушка, и я думала, может, нам устроить... - осторожно начала Пола.
- Дорогая, - мягко, но с гримасой неудовольствия прервала ее Эмма. - Не поднимай эту тему. Блэки умер всего пару недель назад, и я вовсе не в настроении праздновать.
- Знаю, я и не предлагаю большой вечеринки. Просто скромный обед здесь, в Пеннистоун-Ройял. Будем только мы с Эмили, Уинстон и мои родители. Нам казалось, что тебя это немножко взбодрит.
- Взбодрит, - медленно повторила Эмма, а затем похлопала Полу по руке. Не думаю, чтобы меня сейчас хоть что-то могло взбодрить. Но полагаю, все равно надо ползти по жизни дальше. Пожалуйста, не приглашай больше никого. Я не очень-то хочу сейчас кого-либо видеть. Люди утомляют меня.
- Обещаю - не приглашу ни единой души, - поклялась Пола, довольная, что ее предложение прошло.
- И никаких подарков. Мне они не нужны. На мой взгляд, дожив до восьмидесяти одного года, приличнее выслушивать соболезнования, чем получать подарки и прыгать от восторга.
- Не беспокойся, бабушка, мы организуем все очень скромно и буднично. И тебе пойдет на пользу, если мама с папой поживут здесь несколько дней.
- Да, - пробормотала Эмма. Она опустила взор на альбом, лежавший у нее на коленях. Только что, перед самым приходом Полы, она рассматривала его. С отсутствующим видом Эмма посмотрела старые фотографии, и ее мысли на несколько секунд унеслись в прошлое. Затем она подняла голову и пододвинула альбом к Поле. - Посмотри-ка на нас - Блэки, Лауру и меня. Мы стоим перед моим новым магазином в Армли. Вот я - в берете.
- Да, я узнала тебя. - Пола множество раз видела альбом и знала все его страницы наизусть, но, желая поднять настроение бабушке, предложила:
- Давай посмотрим еще, и ты расскажешь мне что-нибудь интересное о первых шагах твоей карьеры. Ты знаешь, как я люблю твои истории.
Эмма кивнула и сразу же заговорила, внезапно загоревшись. Две женщины, старая и молодая, сидели бок о бок в верхней гостиной, перебирая страницы жизни Эммы Харт.
Неожиданно Эмма замолчала, пристально взглянула на Полу и спросила:
- Как ты думаешь, сколько я еще проживу? Пола в растерянности смотрела на нее, не зная, что ответить, и внезапно в душу к ней заползла тревога. Затем она откашлялась и твердо произнесла:
- Очень долго, дорогая моя.
- Ты большая оптимистка, - бросила Эмма и отвернулась, глядя в никуда с отрешенным выражением лица.
- Ты в прекрасной форме для своего возраста - просто на удивление, - и у тебя сохранилась прекрасная память, - воскликнула Пола. - У тебя впереди еще много дет, если ты не перестанешь заботиться о себе.
Мудрые старые глаза Эммы внимательно посмотрели на взволнованное лицо внучки, и губы ее растянулись в медленной улыбке.
- Да-да, ты совершенно права. Не знаю, что на меня сегодня нашло какие-то нездоровые мысли. Смерть Блэки стала для меня очень тяжелым ударом, но, наверное, мне все равно надо думать о хорошем. - Старая леди хихикнула. Пусть я стара и несколько поизносилась, но все равно не хочу покидать этот мир.
- Вот и правильно, бабушка.
Эмма ничего не ответила. Она встала и подошла к окну. Ее взору предстал сад и нарциссы, качающиеся на ветру. "Какой прекрасный день, - подумала она. Еще один чудесный весенний день.., точно такой же, как день похорон Блэки. Как бесконечна вечно обновляющаяся земля. Да, в смерти всегда заключена жизнь". Еще раз вздохнув, Эмма вернулась к камину и уселась в кресло у огня.
- Как славно, что ты пришла меня навестить, Пола, дорогая. Но сейчас я хотела бы ненадолго остаться одна, отдохнуть перед обедом.
Пола наклонилась и поцеловала ее в щеку. Сердце ее разрывалось от любви к Эмме.
- Хорошо, бабушка, завтра я забегу вместе с детьми.
- Очень мило, - отозвалась Эмма и, после того как ее внучка вышла из комнаты, поудобнее устроилась в кресле и задумалась. "Молодые не могут понять, - подумала она. - Пола очень старается, но и она не знает, что такое остаться единственной из всех своих современников. Все они ухе покинули наш мир, умерли и похоронены. Мои лучшие друзья, те, кого я любила. Даже врагов не осталось, чтобы будоражить мою кровь и будить во мне жажду схватки. Я так одинока без Блэки. Мы поддерживали друг друга все эти годы - он и я. Вместе встречали мы наш закат. У нас было столько общих воспоминаний, мы столько пережили вдвоем, столько дали друг другу любви и дружбы. Всю свою жизнь я шла рука об руку со своим милым ирландцем. Я не ожидала, что он уйдет вот так. Я знала, что он стар, как стара и я сама, но он казался, подобно мне, таким же сильным и непобедимым. Забавно, но мне всегда казалось, что я умру первой. Что мне делать? Как жить без него?"
Чувство горечи и ощущение огромной потери вновь овладели Эммой, как уже не раз случалось за две недели, прошедшие со дня внезапной смерти Блэки. Слезы подступили к ее глазам, и она подавила рыдание, поднеся руку к дрожащим губам. "Как не хватает мне Блэки. Как пусто без него. Мне следовало бы рассказать ему о Шейне и о его любви к Поле. Я не хотела огорчать Блэки. Он очень переживал бы. Но теперь я жалею, что смолчала".
Эмма обтерла ладонью влажные щеки и откинулась в кресле. Невыносимое чувство одиночества переполнило ее. Эмма снова закрыла глаза и спустя несколько минут задремала, а затем и погрузилась в сладкий сон.
***
Расставшись с бабушкой, Пола спустилась вниз в поисках Эмили. Она ее обнаружила в библиотеке, и теперь они сидели рядом и говорили об Эмме.
- Она, конечно, хорохорится, - заметила Пола, - но в глубине души невыносимо страдает. Эмили озабоченно нахмурила лоб:
- Я согласна с тобой. Она чувствует себя абсолютно потерянной без Блэки. Думаю, жизненная энергия покинула ее. Честно говоря, недавно я даже пожалела, что мы не нашли ничего против Джонатана. По крайней мере, тогда в ней пробудился бы интерес к жизни, она разозлилась бы, и от ее отрешенности не осталось бы и следа.
- Перед смертью Блэки ее так занимали планы твоей свадьбы, - заметила Пола. - Ты не могла бы снова заинтересовать ее?
- Не думай, что я не пыталась.
- Знаешь, остается только один способ, - с энтузиазмом воскликнула Пола. Эмма Харт всю жизнь работала как заводная. В бизнесе она находила утешение в дни горестей, волнений и печали. Мы должны убедить ее вернуться... Вновь подставить спину под седло.
Эмили облегченно расправила плечи. Ее лицо просветлело.
- Давно я не слышала ничего умнее! Да и сама бабушка часто говорила, что намерена умереть не в постели, а на работе. Давай так и поступим. - Но тут же ее лицо омрачилось, она прикусила губу и огорченно покачала головкой. - Не уверена, что она согласится. Она может решить, что своим появлением на фирме оттеснит нас... Ты же знаешь, она бывает очень упряма.
- Все равно надо попробовать. Лично я думаю, что это - ее единственное спасение. Если мы не пробудим ее к активности, не заставим работать - она просто зачахнет на наших глазах и умрет.
- Согласна. Можешь на меня рассчитывать. Да, вот еще... - Эмили поколебалась, бросила на Полу осторожный взгляд и наконец выпалила:
- Почему бы тебе не перебраться сюда вместе с Норой и детьми? По крайней мере, до возвращения Джима из больницы.
- Странно - я подумала о том же, когда беседовала с бабушкой несколько минут назад. Ничто так не оживляет атмосферу в доме, как пара малышей. К тому же, возможно, в обществе правнуков Эмма обретет новый интерес к жизни.
- Так когда ты сможешь переехать в Пеннисто-ун-Ройял?
Пола рассмеялась:
- Завтра тебя устроит?
- Великолепно. Если хочешь, я приеду и помогу тебе.
- Спасибо, я буду рада. А в понедельник утром я освобожу бабушкин кабинет в магазине в Лидсе и переберусь в свой старый. Вечером того же дня, на обеде в честь ее дня рождения, мы огласим наше предложение. Я предупрежу моих родителей - может, они смогут добавить пару слов, чтобы убедить ее. - Пола встала. - А теперь мне пора идти. Надо заскочить в больницу. Я обещала Джиму навестить его ближе к вечеру.
***
Они просили и умоляли, хитрили и шли напролом. Все трюки шли в ход, лишь бы убедить Эмму Харт вернуться к работе.
Но она неизменно и совершенно категорически отказывалась.
В конце концов Пола и Эмили смирились, по крайней мере с виду. Но не упускали случая за едой обронить пару многозначительных фраз и полунамеков. Они постоянно обращались к ней за советами, даже когда на самом деле в них не нуждались. Эмма отлично видела их игру и улыбалась про себя. Ее трогали их любовь и забота, но она не собиралась менять свое решение вести тихую жизнь в Пеннисто-ун-Ройял.
- И я тоже.
- А-а, парень, тебе суждено узнать такие триумфы, какие мне и не снились. Иначе и быть не может. - Блэки взял с маленькой полочки хрустальный кувшин и разлил виски по стаканам. - Давай выпьем по капельке нашего ирландского напитка за мое предсказание.
Шейн чокнулся с ним и добавил:
- За наши с тобой будущие триумфы, дедушка.
- Давай. И за Изумрудную Стрелу, и за скачки на будущий год. Кто знает может, она опять выиграет. - Блэки со значением посмотрел на внука, подошел к камину и сел в свое любимое кресло на винтовой ножке.
- Теперь, когда я вспоминаю последние двенадцать месяцев - как все хорошо сложилось! Кругосветное путешествие вместе с моей дорогой Эммой, а теперь еще и это... - Он замолчал, с улыбкой глядя на трофей. - Подумать только - я, именно я, выиграл самые престижные скачки в мире!
- Никак ты все еще говоришь о Больших национальных? - воскликнула Эмма, своей обычной решительной походкой входя в библиотеку. - Похоже, ты никогда не остановишься.
Со смехом Блэки встал ей навстречу и поцеловал в щеку.
- Ну-ну, красотка, не порти мне удовольствие. - Он внимательно осмотрел гостью, держа ее за плечи на расстоянии вытянутой руки. - Хороша, как всегда. И, вижу, на тебе моя изумрудная брошь. - С выражением неподдельного удовольствия он ткнул пальцем в украшение, прикрепленное к широкому белому шелковому вороту ее платья из серой шерсти. - Я заметил, что ты не снимала ее со дня нашей победы. И лопни мои глаза, если ты ее носишь не в честь триумфа на Больших национальных.
Эмма расхохоталась, пожала ему руку и повернулась к Шейну, который подошел к двум старинным приятелям.
- Здравствуйте, тетя Эмма, - сказал молодой человек. - Дедушка прав, вы чудесно выглядите сегодня. - Наклонившись, он поцеловал ее в щеку.
- Спасибо, Шейн. Как прошла твоя поездка в Испанию? Вижу, ты неплохо сохранил свой загар.
- Пытаюсь, - ухмыльнулся он. - Поездка оказалась весьма успешной.
Блэки потянулся за сигарой. Эмма нахмурилась:
- Неужели тебе так уж необходимо курить эту штуку? Ты же обещал мне бросить. Он хмыкнул:
- В моем-то возрасте! - Пожав плечами, Блэки продолжал:
- Говорю тебе - в моей жизни уже идет не основное, а дополнительное время. И я не собираюсь лишать себя последних маленьких удовольствий. Этого, - он помахал сигарой у нее перед носом, - и нескольких капель виски.
Эмма вздохнула с мученическим видом, по опыту зная, что спорить с ним бесполезно.
Шейн принес Эмме бокал шерри и уселся на диван. Его дед и гостья заговорили о свадьбе Эмили, до которой оставалось два месяца. Шейн закурил и, слушая их вполуха, вернулся мыслями к Поле. Его не оставляло беспокойство за нее, и, хотя он и демонстрировал перед ней выдержку и понимание, он с нетерпением ждал, когда же наконец Джим побыстрее справится со своей болезнью. А в чем заключается болезнь Фарли? В спиртном и таблетках. Он не сомневался, что именно это опасное сочетание явилось основной, если не единственной, причиной недавней беды с Джимом. Эмма, Уинстон и Эмили склонялись к тому же мнению, а в январе Пола призналась, что у нее появляются мысли, что Джим стал алкоголиком.
Вскоре оба старика с головой ушли в воспоминания, что, по наблюдениям Шейна, они делали все чаще и чаще за последнее время. Сперва он слушал, но затем часы над камином пробили шесть тридцать. Шейн загасил сигарету, допил виски и встал:
- А теперь я, пожалуй, вас покину. Воркуйте тут без меня. Не делай ничего такого, чего не стал бы делать я, дед.
- Ну, значит, у меня развязаны руки, - отозвался с широкой ухмылкой тот.
- Абсолютно, - весело подтвердил Шейн. Он склонился над креслом и ласково поцеловал деда, дотронулся до его плеча. - Ну, давай. Забегу завтра.
- Да уж, пожалуйста, дружок, сделай милость. Желаю приятно провести время.
Шейн повернулся к Эмме, невольно отметив, как она еще хороша, несмотря на возраст. Он поцеловал ее и сказал:
- Присмотрите тут без меня за моим старым воякой. Я знаю, что он твердый орешек, но ведь вам много лет удавалось держать его в узде.
Эмма с любовью посмотрела на Шейна:
- Обязательно.
- Хм-м. Думаешь, я не держал в узде ее? Еще как! Их смех доносился до Шейна, пока он шел к дверям. Выходя из комнаты, он обернулся и увидел, что они вновь увлеченно болтают, с головой уйдя в мир их общих воспоминаний. Молодой человек аккуратно прикрыл за собой дверь.
Блэки бросил взгляд ему вослед, наклонился вперед и заговорщически прошептал:
- Как ты думаешь, Эмма, Шейн по-прежнему ведет рассеянный образ жизни и гоняется за легкими женщинами?
- Нет, - уверила его Эмма. - Я не сомневаюсь, что у него нет времени на пустяки. Он слишком много работает.
- Все женятся, а он все еще один. А ему уже двадцать восемь, - пожаловался Блэки непривычным для него ворчливым голосом. - Я надеялся, что он устроит свою жизнь раньше, чем я умру, но что-то не похоже. Видно, никогда мне не качать на коленях его детей.
Эмма укоризненно посмотрела на него и тихо усмехнулась:
- Почему же "никогда", дурачок? Что с тобой сегодня? Не ты ли мне всегда твердил, что собираешься дожить до девяноста лет?
- Эх, милая, у меня что-то возникли сомнения. Эмма сделала вид, что не услышала его слов, и поспешно продолжала:
- Шейн обязательно устроит свою жизнь, но только тогда, когда созреет для этого шага.
- Да, пожалуй. - Блэки медленно покачал своей огромной седой головой старого льва. Его лицо приобрело выражение беспомощности. - Нынешнее поколение - ну, не знаю, Эмма, порой они ставят меня в тупик. Они, по-моему, сами создают себе проблемы.
Эмма замерла, неотрывно глядя на него. Говорил он вообще или имел в виду кого-то в частности? Неужели он догадался о чувствах Шейна к Поле?
- А разве мы были другими? Наше поколение ничуть не лучше, дорогой мой Блэки. Подумай - и тебе придется со мной согласиться, сам знаешь. - Эмма улыбнулась, и веселые искорки зажглись в ее мудрых зеленых глазах. - Кто создавал себе большие проблемы, чем я, в определенные периоды моей жизни?
Ему не удалось сдержать смех.
- Что верно, то верно. А я-то - все болтаю про Шейна и не спросил, как дела у Полы. С ней все в порядке?
- Похоже, сейчас у нее, бедняжки, забот по горло. Однако, кажется, Джим пошел на поправку. Искренне надеюсь на это - ради блага их обоих. Пола до смерти перепугалась за него, и я тоже.
- Я как раз собирался спросить насчет Джима. - Блэки как-то странно посмотрел на нее и немного замешкался. - Как долго ему еще находиться в сумасшедшем доме?
- В психиатрической клинике, - поправила Эмма. - Месяца полтора.
- Как долго! Боже, Эмма, какое тяжелое испытание для Полы. - Он потер рукой подбородок и устремил на нее пронизывающий взгляд. - Но он ведь поправится?
- Ну, конечно! - ответила Эмма как можно увереннее, но в ее душе тоже шевелились сомнения.
Затем Эмма улыбнулась одной из своих самых чарующих улыбок и сменила тему:
- Мы решили, что нам не стоит больше пускаться в путешествия, но не хотел бы ты погостить в моем доме на юге Франции? Нынешним летом, Блэки, может, в середине июня, после свадьбы Эмили и до бракосочетания Александра в июле. Что скажешь?
- Звучит заманчиво. Моим старым косточкам может пойти на пользу немного солнечного тепла. Подобно тебе, в последнюю пару недель я ощущал холод северного ветра. Честно говоря, мне даже показалось, что я заболеваю.
- Ты плохо себя чувствуешь? - с тревогой в голосе спросила Эмма.
- Да нет, хорошо. Не суетись вокруг меня, дорогая, ты же знаешь, я этого терпеть не могу. - Его широкий кельтский рот дрогнул в доброй улыбке. - Ничего не поделаешь, мы оба уже не дети. Мы очень, очень стары. - Он фыркнул от смеха, глядя на нее удивленными и в то же время ехидными глазами. - Две старые клячи, вот мы кто, Эмма.
- Говори только о себе, - отрезала она, но и ее лицо лучилось добротой.
Их беседу прервало появление миссис Пэджетт, экономки, которая объявила, что обед подан.
По дороге из библиотеки в изящную овальную прихожую Эмма, подобно Шейну, отметила, что сегодня из походки Блэки исчезла привычная легкость. Ей пришлось замедлить ход, чтобы он не отставал, и ее по-настоящему охватила тревога.
Во время обеда она заметила, что он не столько ест, сколько ковыряет в тарелке. Похоже, он потерял аппетит и, что уж совсем на него не похоже, едва пригубил из своего стакана красного вина. Но она промолчала, решив про себя взять инициативу в собственные руки. Завтра она позвонит доктору Хэдли и попросит его приехать и тщательно осмотреть Блэки.
Некоторое время Блэки еще распространялся о Больших национальных скачках, и Эмма не перебивала его, зная, как важна для него одержанная победа. Но вдруг он резко сменил тему разговора, заметив:
- Мне всегда казалось странным, почему Шейн никогда не интересовался никем из твоих девочек, Эмма. Когда они росли, я одно время думал, что в один прекрасный день они с Полой поженятся...
Эмма затаила дыхание. Был миг, когда она едва не поделилась с ним своими сомнениями, но потом передумала. Если он узнает о любви Шейна к ее внучке, он только расстроится. Тем более что Пола, судя по всему, не отвечает на его чувства. Блэки не перенесет мысли о несчастье Шейна.
Она потрепала его лежащую на столе руку.
- Похоже, из-за того, что они всю жизнь рядом, они стали относиться друг к другу, как брат и сестра.
- Да, вероятно. Но как было бы здорово, если бы они поженились, верно, дорогая?
- О да, Блэки. Просто чудесно.
***
После обеда миссис Пэджетт напомнила Блэки, что у нее сегодня свободный вечер, и попрощалась. Медленным шагом Блэки и Эмма пересекли прихожую и вернулись в библиотеку. Эмма налила ему коньяк, а себе - ликер.
Некоторое время они молча пили, каждый уйдя в свои мысли, но, как всегда, ощущая близость друг друга. Затем Блэки сказал:
- Не поставить ли нам какую-нибудь пластинку? Давай послушаем старые мелодии, которые мы так когда-то любили.
- Отличная мысль. - Эмма встала, подошла к маленькому шкафчику, внутри которого стоял стереопроигрыватель, и перебрала стопку пластинок. - Боже, я и не знала, что ты до сих пор ее хранишь... Старые ирландские баллады в исполнении Джона Маккормака, что я подарила тебе давным-давно. Поставить?
- Почему бы и нет? - Когда она вернулась на место, Блэки слабо улыбнулся ей, а затем похвалился:
- У меня ведь до сих пор еще хороший голос. Если хочешь, я подпою.
- Мне всегда нравился твой сочный баритон. Заиграла музыка, и Блэки, как обещал, иногда подхватывал старые мелодии, но голос его прерывался и дрожал, и в основном он только мурлыкал себе под нос.
Когда пластинка подошла к концу, Эмма заметила:
- Эти песни вызывают столько воспоминаний... особенно "Денни бой". Никогда не забуду тот вечер, когда я искала тебя, убежав из Фарли-холла. И нашла в кабачке "Грязная утка". Ты пел именно ее, причем так старательно, словно от этого пения зависела твоя жизнь. О, Блэки, ты выглядел так замечательно, стоя около пианино, - настоящий артист. Погорелого театра.
Он улыбнулся.
Эмма остановила на нем ласковый взгляд, отметив про себя и его волнистые волосы, по-прежнему густые, но белые как снег, и лицо, словно высеченное из камня, помеченное печатью возраста, и вдруг она увидела его таким, каким он был в молодости в тот вечер в кабачке. Блестящие черные кудри, буйными волнами обрамляющие загорелое лицо, искрящиеся черные глаза, белые зубы, сверкающие меж розовых губ, - вся его породистая красота, еще больше подчеркнутая светом горящих газовых ламп.
Эмма подалась вперед и спросила:
- Ты помнишь тот особенный вечер, Блэки?
- Как же я мог его забыть? Мы с тобой перешли в бар, и ты пила лимонад. А я - горький эль. Ты так очаровательно выглядела.., тогда ты призналась мне, что беременна.., а я предложил тебе выйти за меня замуж. Возможно, тебе следовало согласиться.
- Да, возможно. Но я не хотела осложнять тебе жизнь... - Эмма не закончила фразы и отпила из бокала.
Блэки поудобнее устроился в кресле. Слабая улыбка заиграла на его губах. Затем он кивнул головой и сказал:
- Сегодня ты так хороша, Эмма. Ты самая прелестная девушка во всем графстве.
- Ты пристрастен, - прошептала она с доброй улыбкой, глядя на него так же ласково, как и он на нее.
Блэки расправил плечи, пристально посмотрел на нее в полумраке комнаты.
- Я никогда не смогу выразить словами, что значила для меня наша поездка. Те восемь месяцев вознаградили меня за все плохое, что случилось со мной на протяжении всей моей жизни, - за боль, за разбитое сердце, за горечь. И я очень благодарен тебе, дорогая.
- Какие замечательные слова ты сейчас сказал, Блэки. Но на самом деле мне следует благодарить тебя за то, что ты реализовал свой План с большой буквы.
- То был хороший план... - Блэки вдруг замолчал. Его лицо исказила гримаса боли. Эмма моментально вскочила на ноги и склонилась над ним.
- Что случилось? Ты болен? Он покачал головой:
- Нет, ничего... Просто что-то с желудком.
- Я сейчас позвоню доктору, а потом отведу тебя наверх и уложу в постель. - Эмма повернулась и шагнула к столику у окна.
- Нет-нет. - Он попытался остановить ее, но его рука бессильно упала. - Я не смогу подняться, Эмма.
- Сможешь, - настаивала она. - Я тебе помогу. Блэки медленно, очень медленно покачал головой.
- Сейчас я уж точно позвоню доктору Хэдли, - решительно объявила Эмма.
- Сядь рядом со мной. Пожалуйста, - попросил он. - Всего лишь на пару минут.
Эмма пододвинула к нему поближе пуфик, уселась, взяла его руки в свои и заглянула ему в лицо.
- Что ты хочешь сказать, Блэки?
Он сжал ее пальцы, улыбнулся. Вдруг его глаза широко распахнулись.
- Всю мою жизнь, - хрипло прошептал он, - я знал тебя всю мою жизнь. Мы прошли через столько испытаний вместе...
- Да, - подтвердила она. - Верно, я и не знаю, что бы я без тебя делала.
Он глубоко и тяжело вздохнул:
- Мне очень грустно оставлять тебя одну. Очень грустно, любимая.
Эмма не могла произнести ни слова. Слезы подступили к ее глазам, покатились по ее морщинистым щекам, закапали на белый шелковый воротник ее платья, на изумрудную брошь и на их переплетенные руки.
Глаза Блэки вновь широко открылись, и он еще внимательнее посмотрел на нее, словно пытаясь запечатлеть в памяти ее лицо. А потом сказал удивительно ясным голосом:
- Я всегда любил тебя, дорогая.
- И я всегда любила тебя, Блэки.
Мимолетная улыбка скользнула по его бледным губам. Его веки дрогнули, опустились и застыли. Голова его склонилась набок. Рука его вдруг ослабла в ее руке.
- Блэки, - сказала Эмма. - Блэки!
Ответом ей была тишина.
Эмма не выпускала из крепко сжатых ладоней его руки, закрыв глаза. Слезы ручьями катились из-под ее старых век. Она склонила голову на их сплетенные руки, омытые ее слезами.
- Прощай, мой самый лучший друг, прощай, - наконец выговорила она. И долго еще продолжала тихо плакать, не в силах остановить поток слез. Сердце ее, переполненное любовью к нему, разрывалось от боли.
Однако в конце концов Эмма подняла голову, опустила его руку и с усилием встала на ноги. Склонившись над ним, она ласково отвела со лба его белоснежные волосы и поцеловала в остывающие губы.
"Какой он холодный", - подумала она.
Неуверенными медленными шагами Эмма побрела к его креслу около окна, где он так часто сидел и смотрел в сад, взяла маленький шерстяной плед, клетчатый, как форма сифордских горцев, и укутала ему ноги и грудь.
Затем так же медленно вернулась к столу, взяла телефонную трубку и дрожащими руками набрала номер Бек-хауса. Ей ответил Шейн.
При звуке его звонкого и ясного голоса слезы еще сильнее хлынули у нее из глаз.
- Блэки... - с трудом выговорила Эмма-- Он умер... Пожалуйста, Шейн, приезжай.
Меньше чем через час прибыл Шейн, а с ним Пола, Эмили и Уинстон.
Они нашли Эмму рядом с Блэки. Она сидела на пуфе, склонив седую голову и положив руку ему на колено. Эмма не повернулась и даже не пошевелилась. Она просто сидела и смотрела в огонь.
Шейн поспешил к ней, легонько прикоснулся к ее плечу и наклонился.
- Я здесь, тетя Эмма, - произнес он с нежностью.
Она не ответила.
Шейн взял ее за руки и медленно приподнял.
Наконец Эмма повернула голову, заглянула ему в лицо и зарыдала. Шейн обнял се и начал успокаивать.
- Я уже тоскую без него, а ведь он умер только что, - всхлипнула Эмма. Как мне теперь жить без Блэки?
- Тише, тетя Эмма, тише, - бормотал Шейн. Он отвел ее к дивану, сделав глазами знак Поле, которая стояла в дверях, бледная и дрожащая. Она подошла и села рядом со своей бабушкой. Эмили присоединилась к ним, и обе внучки принялись утешать Эмму.
Шейн приблизился к Блэки. В горле у него стоял ком. Слезы текли по щекам. Он заглянул в лицо деда и увидел, каким спокойным оно стало в смерти, а потом наклонился и поцеловал морщинистую щеку.
- Прощай, дедушка, - произнес он тихо и печально. - Пусть земля тебе будет пухом.
Глава 17
- Через два дня твой день рождения, бабушка, и я думала, может, нам устроить... - осторожно начала Пола.
- Дорогая, - мягко, но с гримасой неудовольствия прервала ее Эмма. - Не поднимай эту тему. Блэки умер всего пару недель назад, и я вовсе не в настроении праздновать.
- Знаю, я и не предлагаю большой вечеринки. Просто скромный обед здесь, в Пеннистоун-Ройял. Будем только мы с Эмили, Уинстон и мои родители. Нам казалось, что тебя это немножко взбодрит.
- Взбодрит, - медленно повторила Эмма, а затем похлопала Полу по руке. Не думаю, чтобы меня сейчас хоть что-то могло взбодрить. Но полагаю, все равно надо ползти по жизни дальше. Пожалуйста, не приглашай больше никого. Я не очень-то хочу сейчас кого-либо видеть. Люди утомляют меня.
- Обещаю - не приглашу ни единой души, - поклялась Пола, довольная, что ее предложение прошло.
- И никаких подарков. Мне они не нужны. На мой взгляд, дожив до восьмидесяти одного года, приличнее выслушивать соболезнования, чем получать подарки и прыгать от восторга.
- Не беспокойся, бабушка, мы организуем все очень скромно и буднично. И тебе пойдет на пользу, если мама с папой поживут здесь несколько дней.
- Да, - пробормотала Эмма. Она опустила взор на альбом, лежавший у нее на коленях. Только что, перед самым приходом Полы, она рассматривала его. С отсутствующим видом Эмма посмотрела старые фотографии, и ее мысли на несколько секунд унеслись в прошлое. Затем она подняла голову и пододвинула альбом к Поле. - Посмотри-ка на нас - Блэки, Лауру и меня. Мы стоим перед моим новым магазином в Армли. Вот я - в берете.
- Да, я узнала тебя. - Пола множество раз видела альбом и знала все его страницы наизусть, но, желая поднять настроение бабушке, предложила:
- Давай посмотрим еще, и ты расскажешь мне что-нибудь интересное о первых шагах твоей карьеры. Ты знаешь, как я люблю твои истории.
Эмма кивнула и сразу же заговорила, внезапно загоревшись. Две женщины, старая и молодая, сидели бок о бок в верхней гостиной, перебирая страницы жизни Эммы Харт.
Неожиданно Эмма замолчала, пристально взглянула на Полу и спросила:
- Как ты думаешь, сколько я еще проживу? Пола в растерянности смотрела на нее, не зная, что ответить, и внезапно в душу к ней заползла тревога. Затем она откашлялась и твердо произнесла:
- Очень долго, дорогая моя.
- Ты большая оптимистка, - бросила Эмма и отвернулась, глядя в никуда с отрешенным выражением лица.
- Ты в прекрасной форме для своего возраста - просто на удивление, - и у тебя сохранилась прекрасная память, - воскликнула Пола. - У тебя впереди еще много дет, если ты не перестанешь заботиться о себе.
Мудрые старые глаза Эммы внимательно посмотрели на взволнованное лицо внучки, и губы ее растянулись в медленной улыбке.
- Да-да, ты совершенно права. Не знаю, что на меня сегодня нашло какие-то нездоровые мысли. Смерть Блэки стала для меня очень тяжелым ударом, но, наверное, мне все равно надо думать о хорошем. - Старая леди хихикнула. Пусть я стара и несколько поизносилась, но все равно не хочу покидать этот мир.
- Вот и правильно, бабушка.
Эмма ничего не ответила. Она встала и подошла к окну. Ее взору предстал сад и нарциссы, качающиеся на ветру. "Какой прекрасный день, - подумала она. Еще один чудесный весенний день.., точно такой же, как день похорон Блэки. Как бесконечна вечно обновляющаяся земля. Да, в смерти всегда заключена жизнь". Еще раз вздохнув, Эмма вернулась к камину и уселась в кресло у огня.
- Как славно, что ты пришла меня навестить, Пола, дорогая. Но сейчас я хотела бы ненадолго остаться одна, отдохнуть перед обедом.
Пола наклонилась и поцеловала ее в щеку. Сердце ее разрывалось от любви к Эмме.
- Хорошо, бабушка, завтра я забегу вместе с детьми.
- Очень мило, - отозвалась Эмма и, после того как ее внучка вышла из комнаты, поудобнее устроилась в кресле и задумалась. "Молодые не могут понять, - подумала она. - Пола очень старается, но и она не знает, что такое остаться единственной из всех своих современников. Все они ухе покинули наш мир, умерли и похоронены. Мои лучшие друзья, те, кого я любила. Даже врагов не осталось, чтобы будоражить мою кровь и будить во мне жажду схватки. Я так одинока без Блэки. Мы поддерживали друг друга все эти годы - он и я. Вместе встречали мы наш закат. У нас было столько общих воспоминаний, мы столько пережили вдвоем, столько дали друг другу любви и дружбы. Всю свою жизнь я шла рука об руку со своим милым ирландцем. Я не ожидала, что он уйдет вот так. Я знала, что он стар, как стара и я сама, но он казался, подобно мне, таким же сильным и непобедимым. Забавно, но мне всегда казалось, что я умру первой. Что мне делать? Как жить без него?"
Чувство горечи и ощущение огромной потери вновь овладели Эммой, как уже не раз случалось за две недели, прошедшие со дня внезапной смерти Блэки. Слезы подступили к ее глазам, и она подавила рыдание, поднеся руку к дрожащим губам. "Как не хватает мне Блэки. Как пусто без него. Мне следовало бы рассказать ему о Шейне и о его любви к Поле. Я не хотела огорчать Блэки. Он очень переживал бы. Но теперь я жалею, что смолчала".
Эмма обтерла ладонью влажные щеки и откинулась в кресле. Невыносимое чувство одиночества переполнило ее. Эмма снова закрыла глаза и спустя несколько минут задремала, а затем и погрузилась в сладкий сон.
***
Расставшись с бабушкой, Пола спустилась вниз в поисках Эмили. Она ее обнаружила в библиотеке, и теперь они сидели рядом и говорили об Эмме.
- Она, конечно, хорохорится, - заметила Пола, - но в глубине души невыносимо страдает. Эмили озабоченно нахмурила лоб:
- Я согласна с тобой. Она чувствует себя абсолютно потерянной без Блэки. Думаю, жизненная энергия покинула ее. Честно говоря, недавно я даже пожалела, что мы не нашли ничего против Джонатана. По крайней мере, тогда в ней пробудился бы интерес к жизни, она разозлилась бы, и от ее отрешенности не осталось бы и следа.
- Перед смертью Блэки ее так занимали планы твоей свадьбы, - заметила Пола. - Ты не могла бы снова заинтересовать ее?
- Не думай, что я не пыталась.
- Знаешь, остается только один способ, - с энтузиазмом воскликнула Пола. Эмма Харт всю жизнь работала как заводная. В бизнесе она находила утешение в дни горестей, волнений и печали. Мы должны убедить ее вернуться... Вновь подставить спину под седло.
Эмили облегченно расправила плечи. Ее лицо просветлело.
- Давно я не слышала ничего умнее! Да и сама бабушка часто говорила, что намерена умереть не в постели, а на работе. Давай так и поступим. - Но тут же ее лицо омрачилось, она прикусила губу и огорченно покачала головкой. - Не уверена, что она согласится. Она может решить, что своим появлением на фирме оттеснит нас... Ты же знаешь, она бывает очень упряма.
- Все равно надо попробовать. Лично я думаю, что это - ее единственное спасение. Если мы не пробудим ее к активности, не заставим работать - она просто зачахнет на наших глазах и умрет.
- Согласна. Можешь на меня рассчитывать. Да, вот еще... - Эмили поколебалась, бросила на Полу осторожный взгляд и наконец выпалила:
- Почему бы тебе не перебраться сюда вместе с Норой и детьми? По крайней мере, до возвращения Джима из больницы.
- Странно - я подумала о том же, когда беседовала с бабушкой несколько минут назад. Ничто так не оживляет атмосферу в доме, как пара малышей. К тому же, возможно, в обществе правнуков Эмма обретет новый интерес к жизни.
- Так когда ты сможешь переехать в Пеннисто-ун-Ройял?
Пола рассмеялась:
- Завтра тебя устроит?
- Великолепно. Если хочешь, я приеду и помогу тебе.
- Спасибо, я буду рада. А в понедельник утром я освобожу бабушкин кабинет в магазине в Лидсе и переберусь в свой старый. Вечером того же дня, на обеде в честь ее дня рождения, мы огласим наше предложение. Я предупрежу моих родителей - может, они смогут добавить пару слов, чтобы убедить ее. - Пола встала. - А теперь мне пора идти. Надо заскочить в больницу. Я обещала Джиму навестить его ближе к вечеру.
***
Они просили и умоляли, хитрили и шли напролом. Все трюки шли в ход, лишь бы убедить Эмму Харт вернуться к работе.
Но она неизменно и совершенно категорически отказывалась.
В конце концов Пола и Эмили смирились, по крайней мере с виду. Но не упускали случая за едой обронить пару многозначительных фраз и полунамеков. Они постоянно обращались к ней за советами, даже когда на самом деле в них не нуждались. Эмма отлично видела их игру и улыбалась про себя. Ее трогали их любовь и забота, но она не собиралась менять свое решение вести тихую жизнь в Пеннисто-ун-Ройял.