Брэдфорд Барбара Тейлор. Мужчины в ее жизни

   А затем наступило утро в середине мая, когда Эмма проснулась рано и почувствовала, что ее переполняют прежняя энергия, нетерпение и энтузиазм.
   Она удивилась и некоторое время лежала в постели, погрузившись в размышления.
   - Я с ума сойду от скуки, - объявила она Хильде, когда экономка в восемь часов принесла ей поднос с завтраком.
   Та поставила поднос на колени Эмме и сочувственно покачала головой:
   - Разумеется, миссис Харт. Всю жизнь вы вели такой активный образ жизни, что нынешнее спокойное существование не для вас. Возможно, вам следует попросить Тилсона отвезти вас сегодня в Лидс. Вы могли бы поесть вместе с мисс Полой или мисс Эмили. Вам пойдет только на пользу, если вы ненадолго выберетесь из четырех стен - я уверена.
   - Начну-ка я каждый день ходить в контору. - Эмма с выражением раскаяния покачала головой. - Мне давно уже следовало помогать Эмили планировать ее свадьбу. Я совсем забыла о своих обязанностях. Эгоистичная старуха - вот кто я... Сидела и жалела себя, потому что все мои прежние друзья умерли. - Ее морщинистое лицо вдруг озарилось улыбкой. - Ведь мои внучки тоже мои друзья, верно, Хильда?
   - Можете не сомневаться, миссис Харт, - ответила та. - И мисс Эмили с удовольствием примет вашу помощь, ведь ее мать живет в Париже и, похоже, совсем не думает о свадьбе дочери. А у девушки столько забот, да и время уже поджимает. Пятнадцатое июня ведь не за горами, мадам. - Хильда расплылась в улыбке. - А сейчас я пойду вниз и скажу Тилсону, чтобы он подавал машину примерно к половине одиннадцатого. Хорошо?
   - Прекрасно, Хильда. Большое спасибо. Без десяти двенадцать Эмма Харт вошла в свой огромный универмаг в Лидсе. Она прекрасно выглядела в сшитом по заказу платье темно-голубого цвета и в пальто того же тона. Молочного цвета жемчуга охватывали ее шею. Бриллианты блестели в ушах. Седые волосы были аккуратно уложены, а макияж безупречен.
   Быстрым и решительным шагом, с улыбкой на губах Эмма прошла через отдел косметики на первом этаже. Когда она остановилась, чтобы поздороваться с многочисленными продавцами, она почувствовала, что тронута почти до слез тем теплым приемом, который ей оказали они все.
   Эмма Поднялась на лифте для старших сотрудников и на миг заколебалась перед дверью своего кабинета. Ее мучил вопрос - что скажут Пола и Эгнес. Наконец она повернула ручку двери и вошла.
   Пола и Эгнес стояли у стола секретарши, с головой уйдя в разговор. Когда дверь распахнулась, обе женщины автоматически повернули головы. При виде Эммы они онемели. Ее появление явно стало для них полной неожиданностью.
   - Ну что ж, - сказала Эмма. - Я вернулась. И надолго. - Она начала смеяться, глядя на изумленные выражения их лиц, и с нарочитым северным акцентом добавила:
   - Ну, хватит смотреть на меня, как баран на новые ворота. Скажите же что-нибудь.
   Пола радостно улыбнулась.
   - Добро пожаловать, бабушка, - произнесла она, идя ей навстречу и взяв ее за руку. - Твой кабинет ждет тебя - уже несколько недель.
   ***
   В последующие за тем месяцы у Эммы часто возникало ощущение, что время понеслось вскачь, как сорвавшаяся с привязи лошадь. Ежедневно она приезжала в Лидс к одиннадцати и работала до четырех. Вскоре она уже вошла в курс всех событий и с вновь пробудившимся интересом следила за функционированием своей колоссальной деловой империи, хотя всю рутинную работу по управлению ею Эмма полностью передоверила внукам.
   Итак, продолжая пристально приглядывать за делами компании, Эмма посвятила почти все свое время подготовке к двум свадьбам своих внуков, намеченным соответственно на июнь и июль. Эмили с огромным облегчением приняла помощь бабушки, точно так же, как и Мэгги Рэйндолс - невеста Александра.
   Как-то вечером Уинстон сказал ей:
   - Как хорошо, что вы снова вернулись, тетя Эмма, снова встали во главе войска и время от времени щелкаете хлыстом, как раньше в "Гнезде цапли". Что бы мы без вас делали?
   - Не сомневаюсь, что справились бы, - как всегда, уверенно отозвалась Эмма, но замечание Уинстона доставило ей удовольствие. Хочется чувствовать себя нужной и полезной, подумала она в тот вечер, укладываясь спать. Она также призналась себе, что предсвадебная суета отвлекла ее от смерти Блэки, облегчила ее горе и чувство одиночества. "Вот что значит полезная деятельность, - пробормотала она себе под нос, натягивая ночную рубашку. - И счастливые события. Все, что нужно любому старику, чтобы почувствовать смысл дальнейшей жизни".
   ***
   Как-то в воскресенье, примерно через неделю после второй свадьбы, Эмма и Пола вышли погулять по саду Пеннистоун-Ройял. Вдруг Эмма сказала:
   - Спасибо, что вытащила меня из депрессии после смерти Блэки. Иначе я не дожила бы до двух таких радостных дней и не увидела бы, как Эмили вышла за Уинстона, а Сэнди женился на Мэгги. - Она задорно подмигнула Поле и добавила:
   - Теперь, если повезет, я могу дождаться, когда в самом недалеком будущем в моей семье появится еще парочка новых правнуков.
   - Обязательно дождешься, бабушка, - воскликнула Пола, улыбнувшись ей в ответ. - Я сама об этом позабочусь.
   Эмма взяла Полу под руку, и они вместе не спеша побрели по аллее рододендронов. Через некоторое время Эмма тихо произнесла:
   - Я рада, что Джим вернулся из больницы как раз вовремя, чтобы успеть, по крайней мере, на свадьбу Александра.
   - И я тоже, бабушка, - ровным тоном ответила Пола. - И он гораздо лучше себя чувствует. Бедный Джим - он испытал такое глубокое падение, после которого остается только подниматься вверх.
   - Да, дорогая, будем надеяться. - После короткого колебания Эмма продолжила:
   - Я пыталась поговорить с ним насчет его нервного срыва, чтобы выяснить причину случившегося. Но, боюсь, он не очень откровенен. Я права?
   - Да. Похоже, он не может говорить об этом, даже со мной. Я решила, что лучше не давить на него. Уверена, он станет откровеннее попозже. - Пола вздохнула. - У Джима какие-то странности. Доктор Хэдли рассказал мне, что психиатр в больнице тоже оказался в некотором затруднении. Очевидно, он так и не смог добраться до истоков его болезненного состояния.
   Пола едва удержалась, чтобы не рассказать Эмме о своем твердом решении поговорить с Джимом о разводе. Но, искоса взглянув на бабушку, она передумала. Зачем тревожить ее? Гораздо лучше сперва самой решить вопрос с мужем.
   Глава 18
   Жарким днем в конце августа Эмма сидела за столом своего кабинета в универмаге Лидса и проверяла для Полы список проданных товаров. Совершенно неожиданно у нее возникло чувство, что она не одна в комнате. Эмма быстро вскинула голову и посмотрела на открытую дверь, ведущую в кабинет Полы, ожидая увидеть в проеме фигуру внучки.
   Полы там не было.
   - Так. У меня начинаются галлюцинации, - вслух сказала Эмма и усмехнулась. "А теперь я еще говорю сама с собой, - подумала она. - Надеюсь, я не становлюсь слабоумной. Вот это я уже не перенесу".
   Она отложила ручку и с отвращением уставилась на листок с цифрами. Ей совершенно не хотелось работать. Эмма взглянула на часы. Почти пять. Примерно в это время Пола отправлялась в инспекционный обход какого-нибудь этажа универмага. Возможно, сейчас она встречается с Эмили в обувном салоне "Раин Дельман". Когда Эмили в первой половине дня позвонила ей в офис, она сказала что-то о покупке обуви.
   Довольная улыбка тронула уголки губ Эммы, за секунду до этого сжатых самым решительным образом. Сегодня вечером, как обычно по пятницам, они устраивают девичник в Пеннистоун-Ройял. Бабушка, две ее внучки и Мерри О'Нил.
   Эмма откинулась на спинку кресла, предвкушая предстоящий вечер, но вдруг зажмурилась от невыносимо яркого света, который неожиданно хлынул в окна.
   - Какое яркое солнце, просто ослепительное, - пробормотала она себе под нос, поднялась из-за стола и пересела на диван.
   Эмма зажмурилась, пытаясь спастись от заполнившего комнату резкого, неестественного света. Но он, казалось, проникал сквозь тонкую кожу ее старых век, и тогда она открыла глаза. "Просто ослепляет, - снова пронеслось у нее в голове. - Надо попросить Полу зашторить здесь окна. В такой солнечный день тут прямо-таки невыносимо".
   Эмма вернулась, чтобы укрыться от нестерпимого свечения. Ее взгляд упал на фотографии в рамках, стоявшие на столике около дивана. Серебро, медь и стекло словно полыхали огнем, отражая заполнившее кабинет сияние, и любимые лица смотрели на нее с карточки с нетерпением, словно звали ее. Да, в последнее время они действительно часто звали ее... Лаура и Блэки, братья Уинстон и Фрэнк. И Пол. Ее дорогой Пол. Вот уже несколько дней их образы так ярко ожили в ее воображении, их голоса так звонко и отчетливо звучали в ее голове, что они казались Эмме реальными, живущими до сих пор на этом свете.
   Улыбаясь про себя, Эмма потянулась за фотографией Пола. Она крепко взяла ее в руки и вгляделась в черты дорогого лица. Как часто за последние двое суток она брала этот портрет. Он словно притягивал ее своей улыбкой, своими смеющимися глазами.
   Свечение в комнате стало таким невыносимо ярким, что старая женщина опять зажмурилась. Словно тысяча нацеленных на середину комнаты прожекторов вспыхнули одновременно. Эмма крепко прижала к груди фотографию Пола и широко открытыми глазами уставилась на сверхъестественное сияние, которое почему-то больше ее не тревожило. В нем чувствовалось нечто величественное и прекрасное.
   Но через несколько секунд она опустила голову на высокую спинку дивана и сомкнула ресницы. С губ Эммы сорвался тихий вздох наслаждения. Ее переполняло ощущение счастья, такое безграничное, какого она никогда раньше не испытывала и даже не подозревала о существовании столь сильного чувства. Приятное тепло разлилось по ее телу. "Как хорошо", - подумала Эмма. И она, которая всю жизнь не могла толком согреться, наконец почувствовала себя уютно и преисполнилась умиротворенности. Ее клонило в сон, силы полностью оставили ее. И в то же время Эмма чувствовала себя полной неведомой ей прежде энергии. И постепенно ей стало ясно еще кое-что. Он находился здесь. В одной комнате с ней. Вот чье присутствие она почувствовала несколько минут назад.
   Он вышел из-за пелены света и начал приближаться к ней все ближе и ближе. Но как он молод... Он выглядит точно так же, как в тот вечер, когда Эмма впервые увидела его в отеле "Ритц" в годы Первой мировой войны. И на нем военная форма. Майор Пол Макгилл из Австралийского корпуса. Вот уже возвышается над ней, улыбаясь своей обезоруживающей улыбкой. Огромные голубые глаза чисты и полны любви. "Я так и знал, что найду тебя в конторе, - произнес Пол. - Но тебе пришла пора отдохнуть. Твоя работа на земле окончена. Ты совершила все, что тебе полагалось совершить, сделала все, за чем явилась на свет. А теперь ты должна пойти со мной. Я ждал тебя больше тридцати лет. Пойдем, моя Эмма".
   Он улыбнулся и протянул руку. Эмма улыбнулась в ответ, но тут с ее губ сорвался вздох: "Подожди, Пол. Не забирай меня еще несколько минут. Позволь мне еще раз увидеть их... Полу и Эмили. Они вот-вот придут сюда. Дай мне попрощаться с моими девочками. А потом я последую за тобой, и последую с радостью. Теперь я хочу быть с тобой. Я тоже знаю, что мое время пришло". Пол с улыбкой шагнул назад, отступив за пелену волшебного свечения. "Обожди меня, дорогой", - вскричала Эмма. "Да, я здесь, - отозвался он. - Я больше никогда тебя не покину. Теперь ты в безопасности". Эмма простерла руки ему вослед.
   Фотография выпала у нее из рук на пол. Стекло со звоном разбилось. Эмму охватила такая слабость, что она не могла подобрать ее. У нее не хватало сил даже открыть глаза.
   Войдя в смежный с этой комнатой кабинет, Пола и Эмили услышали внезапный шум. В панике они переглянулись и бросились к бабушке.
   Эмма без движения лежала на подушках дивана. Такое спокойствие и умиротворенность были написаны на ее лице, что они сразу почувствовали неладное. Пола успокаивающим жестом дотронулась до руки кузины, и они вдвоем приблизились к дивану.
   - Она просто вздремнула, - с облегчением прошептала Эмили. Она заметила на полу фотографию, подобрала ее и поставила на место.
   Но Пола более внимательно смотрела на тихое и спокойное лицо бабушки. От ее взгляда не ускользнули ни заострившийся нос с побелевшими ноздрями, ни бледные губы, ни помертвевшие щеки.
   - Нет, она не спит. - У Полы задрожали губы. - Она умирает. Наша бабушка умирает.
   Краска отхлынула от лица Эмили. Она окаменела от страха. Ее зеленые глаза, точно такие же, как у Эммы, наполнились слезами.
   - Нет. Нет, не может быть. Надо немедленно позвонить доктору Хэдли.
   У Полы пересохло в горле, слезы застилали ей глаза. Она смахнула их дрожащей рукой.
   - Слишком поздно, Эмили. Думаю, это ее последние минуты. - Пола подавила рыдание и, опустившись на колени у ног Эммы, взяла в руки ее старую морщинистую ладонь. - Бабушка, - ласково прошептала она. - Это я. Пола.
   Веки Эммы дрогнули. Ее лицо посветлело от радости.
   - Я ждала тебя, дорогая. Тебя и Эмили. Где она? Я ее не вижу, - произнесла она слабым, угасающим голосом.
   - Я здесь, бабушка, - выдохнула Эмили омертвевшими губами. Она тоже опустилась на колени и взяла другую руку Эммы.
   Та увидела ее и слегка наклонила голову. Ее глаза на миг закрылись, но тут же она вновь подняла веки. Из последних сил распрямившись, старая миссис Харт в упор посмотрела в залитое слезами лицо Полы.
   - Я просила тебя удержать мою мечту, - проговорила она слабым, но отчетливым и даже молодым голосом. - Но ты должна иметь еще и свою собственную мечту, Пола. И ты тоже, Эмили. И вы обе должны бороться за свою мечту.., всегда. - Она снова откинулась на спинку дивана, словно без сил, и закрыла глаза.
   Обе внучки, не в силах вымолвить ни слова, смотрели на свою бабушку, крепко сжимая ее руки. Обе они онемели от горя. Мертвую тишину в комнате нарушали только их приглушенные рыдания.
   Внезапно Эмма вновь открыла глаза. Она улыбнулась Поле, затем Эмили и отвела от них взор. Ее взгляд устремился в далекую-далекую даль, словно она увидела там нечто, невидимое ни для кого, кроме нее одной.
   - Да, - промолвила Эмма. - Теперь пора. Ее зеленые глаза загорелись невиданным блеском, словно освещенные изнутри чистейшим пламенем. И она улыбнулась своей неповторимой улыбкой, от которой засветилось все ее лицо, а затем с выражением глубокой задумчивости и глубочайшей нежности Эмма в последний раз посмотрела на внучек. Ее глаза закрылись.
   - Бабуля, бабуля, мы так тебя любим, - Эмили зарыдала так, словно ее сердце разрывалось на части.
   - Она ушла с миром, - прошептала Пола. Слезы ручьями текли по ее щекам. Затем она встала и поцеловала бабушку в губы. Капельки слез упали на лицо умершей.
   - Ты навсегда останешься в моем сердце. До самой моей могилы. Ты - самая лучшая часть меня.
   Эмили покрывала поцелуями маленькую кисть Эммы. Теперь она тоже поднялась на ноги. Пола отошла в сторону, чтобы ее кузина могла попрощаться с Эммой.
   Эмили погладила Эмму по щеке и поцеловала ее в губы.
   - Ты будешь жить, пока жива я, бабушка. Моя любовь к тебе не умрет. И я никогда тебя не забуду.
   Машинально Пола и Эмили прижались друг к другу и обнялись, ища поддержки. Несколько минут обе молодые женщины стояли бок о бок, рыдали, и одновременно каждая пыталась утешить другую. Но постепенно они немного успокоились.
   Эмили устремила взор на Полу. Дрожащим голосом она произнесла:
   - Я всегда боялась смерти. Но во мне больше нет страха. Я никогда не забуду бабушкино лицо в ее последний момент. Оно все светилось, а глаза ее были полны счастья. Что бы она ни увидела, она видела нечто прекрасное.
   - Да, - сказала Пола севшим и дрожащим голосом. - Она действительно видела что-то прекрасное. Она видела Пола.., и Уинстона, и Фрэнка.., и Лауру, и Блэки. И она радовалась, ибо наконец-то они снова будут все вместе.
   Часть вторая
   ВЛАДЫЧИЦА
   Глава 19
   - Я все-таки чувствую какой-то подвох, - пробормотал Александр, меривший шагами лондонский кабинет Полы.
   - И я тоже, - призналась она, не сводя с него глаз, пока он курсировал между камином и ее столом. - Но одних подозрений недостаточно. Нам требуются хоть какие-нибудь конкретные доказательства, чтобы предпринять что-нибудь против Джонатана. И, может, против Сары тоже. Я все еще не до конца убеждена в ее предательстве.
   - Как и я. Но ты совершенно права - нам необходимо уличить их. А до тех пор у нас связаны руки. - Александр с задумчивым видом провел ладонью по подбородку. Затем он остановился напротив ее стола и устремил взгляд на кузину. - У меня такое чувство, что доказательства буквально обрушатся на нас в самом недалеком будущем. - Он покачал головой. - А я, говоря словами бабушки, не любитель неприятных сюрпризов.
   - Кто же их любит? - вздохнула Пола. Чувство беспокойства нарастало в ней с каждой минутой. Она знала Александра как очень сдержанного человека, вовсе не склонного к преувеличениям и полетам фантазии. Кроме того, ее бабушка до самой своей смерти пять недель назад ни секунды не сомневалась в двуличии Джонатана Эйнсли. Но, как и ее внукам, Эмме недоставало доказательств. Пола поудобнее устроилась в кресле и сказала:
   - Что бы он там ни делал, бесспорно, он очень осторожен, ибо ревизия его бумаг ничего не вскрыла.
   - Естественно. Он всю жизнь отличался редкостной изворотливостью. Он даже подушке не доверит своих планов. И с годами наш родственничек не становится лучше. - Александр огорченно уставился на кузину. - Дон Литлтон уже твердо решил, что я спятил. Я раз десять заставлял его проверять отчетность Джонатана. - Он безнадежно пожал плечами. - Дон и два других бухгалтера из его фирмы буквально под микроскопом исследовали деятельность отделения по торговле недвижимостью. Они перелопатили все, что вызывало хоть малейшие подозрения. Все деньги на месте.
   Пола подперла голову руками.
   - Он не такой дурак, чтобы воровать. Это весьма толковый пройдоха. Джонатан постарается получше замести свои следы, куда бы они ни вели. Хорошо бы придумать какой-нибудь трюк, чтобы заставить его раскрыть карты... - Пола не договорила, целиком уйдя в обдумывание только что высказанной идеи.
   Ее брат Филип сидел на диване у противоположной стены и вот уже пятнадцать минут, не говоря ни слова, внимательно слушал. Наконец он нарушил молчание:
   - Есть только один способ захватить врасплох нашего дражайшего кузена устроить ему ловушку. Александр резко повернулся на каблуках:
   - Как?
   Филип не спеша подошел к ним. Из всех внуков Эммы Филип Макгилл Эмори был самым красивым. Он как две капли воды походил на своего деда и, подобно матери и сестре, унаследовал типичные для Макгиллов блестящие черные волосы, ярко-синие, почти фиолетовые глаза, а также высокий рост, силу и яркую внешность Пола Макгилла. Хотя ему исполнилось всего двадцать четыре года, Филип успел также зарекомендовать себя одним из самых толковых среди внуков Эммы, поскольку в нем редкостный финансовый гений и деловая хватка Пола счастливо сочетались с блестящим умом его бабки. Эмма старательно занималась его воспитанием с семнадцатилетнего возраста, и, приняв под свое руководство обширную империю Макгиллов в Австралии, он уже неоднократно оправдывал ее доверие. За ним сложилась репутация человека, с которым следует считаться, и мудрого не по годам.
   Филип остановился рядом с Александром и положил ему руку на плечо.
   - Сейчас расскажу как. - Опустившись в кресло около стола сестры, он продолжал:
   - Я по-прежнему полагаю, что у нашего кузена скорее всего имеется собственная фирма, которой управляет за него подставное лицо, и...
   - Не думай, что я не допускал такой возможности, - резко прервал его Александр. - Еще как допускал.
   Филип кивнул:
   - Хорошо, начнем, исходя из предположения, что у него действительно есть компания по торговле недвижимостью и что он передает ей сделки - крупные сделки, которые по праву должны доставаться "Харт энтерпрайзиз". Уже за одно это его достаточно повесить. - Филип посмотрел сперва на сестру, затем на Александра. - И именно мы должны затянуть петлю ему на шее. Я скажу как. Все на самом деде очень просто. Нам надо, чтобы кто-то обратился к Джонатану как главе подразделения "Харт энтерпрайзиз" по торговле недвижимостью с предложением сделки. Ну, тут одно условие.., нам надо представить сделку такой привлекательной, такой заманчивой, что он не сможет устоять перед искушением перебросить ее на свою компанию. То есть она должна выглядеть необычайно выгодной, такой крупной и соблазнительной, чтобы в нем жадность возобладала над осторожностью. Если ему будет светить достаточно большая сумма, он пойдет на риск, уж поверьте.
   Филип откинулся на спинку кресла, скрестил свои длинные ноги и окинул собеседников взглядом.
   - Ну, что скажете?
   Александр тяжело опустился в соседнее кресло и медленно кивнул:
   - Должен признать, ты предлагаешь толковый план, и я готов на него согласиться, если ты сможешь ответить на пару вопросов.
   - Валяй.
   - Давай твердо стоять на земле. Откуда, черт побери, мы возьмем такую соблазнительную сделку, чтобы подвесить ее, как морковку, перед носом Джонатана? Это - во-первых. А во-вторых - кто ее ему предложит? - Александр растянул губы в тонкой улыбке. - Не стоит недооценивать нашего хитроумного кузена.., он сразу же почувствует неладное.
   - Неладного не будет, - спокойно отозвался Филип. - У меня есть кандидат на роль клиента - мой близкий приятель, владеющий конторой по продаже недвижимости здесь, в Лондоне. Вот ответ на твой первый вопрос. Что же касается самой сделки, то я думаю, что мой друг сможет подобрать что-нибудь подходящее по привлекательности. Мне нужно только ваше согласие, и тогда я переговорю с ним.
   - Полагаю, стоит попробовать, - заявил Александр. Он ни на миг не сомневался в природном уме и осторожности Филипа. - А ты что думаешь? повернулся он к Поле.
   - Как и ты, Сэнди, я целиком за, - ответила она и обратилась к брату:
   - Как зовут твоего друга?
   - Малкольм Перринг. Да ты, конечно, помнишь старину Малкольма - мы вместе учились в школе.
   - Ну, смутно. Кажется, как-то ты нас знакомил, когда я навещала тебя на каникулах.
   - Точно. В общем, мы с ним поддерживаем достаточно хорошие отношения и после школы, а как-то он на целый год приезжал в Австралию, и...
   - Джонатан обязательно почувствует подвох, - резко бросила Пола. - Вы с Малкольмом учились вместе, да еще он ездил в Австралию. Джонатан легко сопоставит факты.
   - Сомневаюсь, - ответил Филип уверенным тоном. - Малкольм уже пару лет как вернулся в Англию. Он унаследовал компанию по торговле недвижимостью после того, как его несчастный брат умер от сердечного приступа в возрасте тридцати девяти лет. Кроме того, Джонатан не станет ведь задавать слишком много вопросов личного порядка, а Малкольм - уж поверьте - сумеет вести себя уклончиво и осторожно.
   - Я тебе верю. Ты ведь не доверишь свои частные секреты кому-то, в чьей порядочности не до конца уверен. А тебе придется ему открыть правду, заметила Пола.
   - Естественно. Но Малкольм - человек надежный. Честное слово. - Филип усмехнулся. - Уверен, что у него наготове найдется подходящая сделка, ведь "Перринг и Перринг" - огромная компания, и может получиться весьма забавно, если мы убьем двух зайцев сразу - поймаем Джонатана с поличным да еще и провернем выгодное дельце для "Харт энтерпрайзиз".
   Александр тоже издал сухой смешок:
   - Бабушке такой вариант понравился бы! Пола криво улыбнулась:
   - Тогда, пожалуй, нам следует начинать действовать, раз уж Александр согласен. В конце концов, за ним главное слово. Ведь он - управляющий директор "Харт энтерпрайзиз".
   - Нам нечего терять, - воскликнул Александр. - И, честно говоря, я испытываю облегчение, что мы наконец-то что-то предпринимаем. На меня очень угнетающе действовало сидеть и ждать, пока Джонатан Эйнсли не проворуется. Мы должны попробовать выманить его из укрытия.
   - Завтра утром я первым делом поговорю с Малкольмом. - Филип бросил взгляд на часы. - Если мы хотим хоть чуть-чуть перекусить, прежде чем отправиться в контору Джона Кроуфорда, то нам надо поторапливаться. Уже полдвенадцатого. А ведь нам следует быть у Джона в полтретьего, верно. Пола?
   - Да. - Она встала, сняла пушинку с платья. - Я не жду ничего хорошего от сегодняшнего мероприятия, - начала она и запнулась. Губы ее задрожали, в глазах заблестели слезы. Пола быстро отвернулась. Через минуту, справившись с чувствами, она слабо улыбнулась:
   - Простите. Никак не привыкну, что ее нет. Ужасно. Такая пустота образовалась в моей жизни... И, думаю, не только в моей.
   - Конечно, - согласился Филип. - Мы с Александром испытывали то же самое. - Филип обошел вокруг стола и ласково обнял сестру за плечи, заглянул в ее бледное лицо. - Чтение завещания - очень мучительный процесс, ибо он подчеркивает реальность ее смерти. Но ты обязана присутствовать.., как и все мы.
   - Одно скажу - мне думать противно о тех пиявках, которые туда приползут сегодня. - Она вздохнула. - Ну что ж, ничего не поделаешь. Еще раз приношу вам свои извинения. Чем меньше мы будем говорить о предстоящем событии, тем лучше. А теперь пошли поедим. Эмили присоединится к нам - я заказала столик в "Ритце".
   - "Ритц"! - в удивлении воскликнул Филип. - Что-то уж больно шикарно для того, чтобы перекусить на скорую руку.
   Она взяла брата под руку и весело поглядела на него и на Александра.
   - Ничего. Бабушка очень любила там есть. И я выбрала его из-за тех приятных воспоминаний, которые связаны с этим местом для всей нашей четверки... Помните, как она водила нас туда в детстве? - Пола рассмеялась и повернулась к брату. - К тому же мы с тобой и вовсе не родились бы на свет, не затей Эмма и Пол флирт в "Ритце" шестьдесят с лишним лет назад!