— Следующий поезд! Быстрее, ребята!
Пыхтя и гремя, поезд приближался. Он шел, готовый к битве. На нижних ступеньках двух вагонов, составлявших весь поезд, стояли мужчины. Стволы винтовок у них в руках нестерпимо горели на солнце. Когда проследовал первый поезд, в Галли каким-то образом поднялась тревога. Так что новоприбывший поезд был битком набит охотниками и мстителями, собравшимися со всей приличествующей случаю быстротой.
Шестеро грабителей с набитыми мешками, переброшенными на спину, мчались от головного вагона. Гарри Кристофер, стоявший за ними, прикрывал отступление и кричал, приказывая остальным бандитам спешить со всех ног к лошадям. И оставшаяся кучка преступников рванулась по склону косогора, карабкаясь вверх изо всех сил.
Пассажиры пришли в себя и начали выбегать из вагонов. Новость о приближении второго поезда разлетелась со скоростью лесного пожара. Нашлись два револьвера, не изъятые во время обыска, и их владельцы спешно открыли огонь. Но в жилах этих героев кипело слишком много досады и яда, и слишком мало твердости было в руках, чтобы эта стрельба оказалась эффективной. Она лишь пришпорила убегающих грабителей.
Но подоспела опасность пострашнее. Пронзительно скрежеща и громыхая, второй поезд начал останавливаться. С его подножек посыпались вооруженные преследователи, и воздух наполнил металлический лязг винтовок. Они наступали строем, как солдаты при штурме крепости, на мгновение останавливались, чтобы перезарядить оружие, и снова бросались вперед. Они стреляли непрерывно, но бандиты перевалили через гребень косогора без потерь, и ружейная пальба на время стихла, пока преследователи взбирались вверх по склону. Прежде чем они достигли вершины, вся банда в полном составе уже была в седлах и мчалась под прикрытие холмов со всей быстротой, на которую были способны их лошади, беспощадно терзаемые шпорами. Оказавшись в безопасности, они получили небольшую передышку.
Беглецы были рассеяны на значительном пространстве, а последний еще не показался в поле зрения. Но вот вся банда оказалась в сборе. Они перешли на легкий галоп, и главарь стянул всех поближе, чтобы установить возможные потери. Во всем отряде нашелся только один раненый, и то это можно было назвать царапиной. Задели Левшу Билла — ружейная пуля зацепила ему плечо. Рану наскоро перевязали, и, пока шла перевязка, Гарри выдал новую команду.
Такой толпе не стоило и надеяться пересечь округ Кранстон, не попавшись в лапы законникам. Поэтому шеф приказал разделиться на две группы. Девять грабителей под предводительством Левши Билла должны отправиться в горы по одной дороге. Остальные, во главе с самим Гарри, будут двигаться в другое место высокогорья, чтобы ускользнуть от погони. Через две минуты все детали были обговорены и назначено место встречи. Затем две группы, размахивая шляпами и громко желая друг другу удачи, разъехались. Левша Билл повел своих людей на юго-восток, а Гарри Кристофер двинулся с остальными к северо-востоку. И в том, и в другом направлении дорога вела в горы.
Аллан и Джим Джонс ехали в группе Кристофера. И Аллан радовался хотя бы тому, что судьба не разлучила его с другом. Более того, теперь он не сомневался, что они доберутся до безопасного места.
Вместе с командиром их было десять — отлично вооруженных, на хороших лошадях. И если предстоит уходить от погони, шансы оторваться от преследователей очень велики. А даже если кто-нибудь и нагонит беглецов, их отряд достаточно многочисленный, чтобы перестрелять всех законников до одного, как только те приблизятся.
В целом Аллан испытывал лишь облегчение. Но одно обстоятельство лежало на его совести тяжким грузом: при нападении на поезд один человек погиб. Это был охранник, стороживший вагон с деньгами. Том Моррис застрелил его в спину. Увидев это, остальные два стража сложили оружие. Вот в чем был секрет такого успешного захвата вагона с сокровищем.
Глава 20
Глава 21
Пыхтя и гремя, поезд приближался. Он шел, готовый к битве. На нижних ступеньках двух вагонов, составлявших весь поезд, стояли мужчины. Стволы винтовок у них в руках нестерпимо горели на солнце. Когда проследовал первый поезд, в Галли каким-то образом поднялась тревога. Так что новоприбывший поезд был битком набит охотниками и мстителями, собравшимися со всей приличествующей случаю быстротой.
Шестеро грабителей с набитыми мешками, переброшенными на спину, мчались от головного вагона. Гарри Кристофер, стоявший за ними, прикрывал отступление и кричал, приказывая остальным бандитам спешить со всех ног к лошадям. И оставшаяся кучка преступников рванулась по склону косогора, карабкаясь вверх изо всех сил.
Пассажиры пришли в себя и начали выбегать из вагонов. Новость о приближении второго поезда разлетелась со скоростью лесного пожара. Нашлись два револьвера, не изъятые во время обыска, и их владельцы спешно открыли огонь. Но в жилах этих героев кипело слишком много досады и яда, и слишком мало твердости было в руках, чтобы эта стрельба оказалась эффективной. Она лишь пришпорила убегающих грабителей.
Но подоспела опасность пострашнее. Пронзительно скрежеща и громыхая, второй поезд начал останавливаться. С его подножек посыпались вооруженные преследователи, и воздух наполнил металлический лязг винтовок. Они наступали строем, как солдаты при штурме крепости, на мгновение останавливались, чтобы перезарядить оружие, и снова бросались вперед. Они стреляли непрерывно, но бандиты перевалили через гребень косогора без потерь, и ружейная пальба на время стихла, пока преследователи взбирались вверх по склону. Прежде чем они достигли вершины, вся банда в полном составе уже была в седлах и мчалась под прикрытие холмов со всей быстротой, на которую были способны их лошади, беспощадно терзаемые шпорами. Оказавшись в безопасности, они получили небольшую передышку.
Беглецы были рассеяны на значительном пространстве, а последний еще не показался в поле зрения. Но вот вся банда оказалась в сборе. Они перешли на легкий галоп, и главарь стянул всех поближе, чтобы установить возможные потери. Во всем отряде нашелся только один раненый, и то это можно было назвать царапиной. Задели Левшу Билла — ружейная пуля зацепила ему плечо. Рану наскоро перевязали, и, пока шла перевязка, Гарри выдал новую команду.
Такой толпе не стоило и надеяться пересечь округ Кранстон, не попавшись в лапы законникам. Поэтому шеф приказал разделиться на две группы. Девять грабителей под предводительством Левши Билла должны отправиться в горы по одной дороге. Остальные, во главе с самим Гарри, будут двигаться в другое место высокогорья, чтобы ускользнуть от погони. Через две минуты все детали были обговорены и назначено место встречи. Затем две группы, размахивая шляпами и громко желая друг другу удачи, разъехались. Левша Билл повел своих людей на юго-восток, а Гарри Кристофер двинулся с остальными к северо-востоку. И в том, и в другом направлении дорога вела в горы.
Аллан и Джим Джонс ехали в группе Кристофера. И Аллан радовался хотя бы тому, что судьба не разлучила его с другом. Более того, теперь он не сомневался, что они доберутся до безопасного места.
Вместе с командиром их было десять — отлично вооруженных, на хороших лошадях. И если предстоит уходить от погони, шансы оторваться от преследователей очень велики. А даже если кто-нибудь и нагонит беглецов, их отряд достаточно многочисленный, чтобы перестрелять всех законников до одного, как только те приблизятся.
В целом Аллан испытывал лишь облегчение. Но одно обстоятельство лежало на его совести тяжким грузом: при нападении на поезд один человек погиб. Это был охранник, стороживший вагон с деньгами. Том Моррис застрелил его в спину. Увидев это, остальные два стража сложили оружие. Вот в чем был секрет такого успешного захвата вагона с сокровищем.
Глава 20
ПОГОНЯ
До наступления темноты они ехали без остановок. Потом сделали небольшой привал, перекусили галетами, кофе и беконом, который ели сырым, вложенным между галетами. Путь продолжили уже ночью. Темнота была неполной из-за встающей над восточными пиками гор луны. И в предательских потоках бледного света лица всадников казались черно-серебристыми. Они продвигались в полном молчании, слышался только скрип сбруи, легкий звон шпор, всхрапывание уставших лошадей и их тяжелая поступь.
Утешением служило то, что всадники были уже среди отрогов гор. Теперь шансы добраться до высокогорья к рассвету, если все пойдет как следует, возросли. Поэтому Гарри Кристофер решил отбросить на время осторожность и повел своих людей прямо по главной горной дороге. В стороне остались трудные и утомительные тропы, которые наверняка задержали бы их в самом сердце округа Кранстон до утра. Они пробирались по горной дороге и преодолели уже добрые две мили, с каждой минутой воодушевляясь все больше, когда столкнулись со всадником, ехавшим им навстречу.
Он оказался добродушным парнем и был не прочь остановиться, чтобы посплетничать.
— У нас нет времени на разговоры, — резко оборвал его Хэнк Гир. — Мы преследовали грабителей, обчистивших поезд. Мы с ребятами устали как собаки. И никого не поймали — словно за призраками гонялись! По-моему, их никогда не изловить.
— А-а-а, — сказал незнакомец. — Это работа Гарри Кристофера. Его узнали по лошади, на которой он удирал. Думаю, Кристофера не поймают до второго пришествия. Ну ладно, до свиданья, ребята. Жаль, что вам не повезло.
И он скрылся за поворотом дороги, помахав на прощанье рукой. Но как только его лошадь исчезла из виду, до слуха бандитов донесся бешеный перестук копыт. Гарри Кристофер натянул поводья. Остальные тоже остановились.
— Слышите, как помчался? — сказал Кристофер. — Он почуял неладное. Он распознал обман, можете мне поверить!
— Давай я догоню его и прикончу, — мрачно процедил Хэнк Гир, доставая из кобуры свой револьвер. — Луна светит достаточно ярко, чтобы я разглядел эту скотину.
— Никуда ты не поедешь, — холодно сказал Кристофер. — Тебе бы только убить кого-нибудь. А мое дело — делать деньги. Этой ночью мы должны выжимать все, что можем, не из револьверов, а из лошадей. Потому, парни, мчитесь как дьяволы. Позади нас, я полагаю, уже поднялась тревога!
И они пустили лошадей в галоп вверх по горной дороге. На пределе возможностей, если принимать во внимание то расстояние, которое им нужно было преодолеть. Было бы верхом глупости пускать лошадей во весь опор и вскорости загнать их до полусмерти. Так они ехали около получаса. Бандиты не теряли времени даром. Они освобождали свои вьюки от излишней тяжести. Одни выбрасывали одеяла, другие отстегивали и перепаковывали седельные сумки. Все мрачно готовились к предстоящему длительному бегству, и Аллан делал то же, следуя их примеру.
— Что будет с нами? — осмелился он спросить у Джонса.
Но даже Джим не нашелся что ответить. Он только угрюмо взглянул на товарища. В подобных случаях, когда никто не может предугадать, что произойдет в следующие пять минут, речи излишни.
Но по истечении получаса беглецы обнаружили первые признаки опасности, несущейся по их следу. Хэнк Гир, отличавшийся завидной тонкостью слуха, внезапно осадил коня и поднял руку. Вся группа подчинилась сигналу, и когда их лошади остановились, беглецы услышали далеко внизу на дороге звук, похожий на приближающийся шум ливня.
— Скачут, — твердо сказал Хэнк Гир. — Придется ехать всю ночь.
Банда наскоро посовещалась. Большинством голосов было решено продолжать двигаться по дороге. И хотя сначала Гарри Кристофер предлагал свернуть на боковую тропу, под конец он дал себя переубедить. Их лошади еще не слишком устали. Они могли покрыть такое расстояние, которое, возможно, не одолеют лошади преследователей, яростно подгоняемые шпорами.
— Продолжайте скакать с той же скоростью. Не хлещите и не понукайте коней, — приказал главарь. — Не дайте им выбиться из сил. Не пришпоривайте, пока вокруг не засвистят пули. А тогда мы найдем, чем посвистеть в ответ.
И сам поехал впереди на своей великолепной кобыле, задавая скорость. Остальные без труда поспевали за ним. Через некоторое время звук, похожий на шум дождя, усилился, загромыхал вовсю, и наконец, оглянувшись назад, на дорогу, серебряную при ярком лунном свете, беглецы увидели отряд, скачущий по их следам.
То, что предстало их взглядам, заставило дрогнуть сердца самых смелых. Не менее сорока всадников вплотную друг к другу неслись за ними, растянувшись на всю видимую длину дороги. Они скакали быстро, но не во весь опор. Такая скачка не могла загнать их коней. Отряд держался вместе, так что стало ясно — кони могут проскакать так еще много миль. Вот почему преступления в округе Кранстон пошли на убыль!
— Я и не знал, — пробормотал Хэнк Гир, — что в Кранстоне так много стрелков. Черт меня побери, они ведь скачут, как обученные кавалеристы!
Преследователи действительно походили на отряд кавалерии. Сердца грабителей сжались, когда они увидели такую большую и сплоченную погоню.
Наверняка в памяти каждого всплыли невероятные истории о том, как кранстонцы преследовали бандитов, загоняли их в угол и расправлялись с ними самолично, из опасения, что законный суд окажется слишком мягким. Весь отряд бандитов тут же ударился в паническое бегство. Даже резкий командирский окрик Гарри Кристофера едва смог заставить их вернуться к прежней ровной скачке, хотя бы такой же, как у преследователей.
— У них же у всех прекрасные лошади! — закричал Джим на ухо Аллану. — Попались мы, старина!
Действительно, преследователи без труда продолжали преследовать их в том же темпе и мало-помалу нагоняли преступников. Всадники неслись по узкой, будто выточенной рекой, расселине между двумя утесами. Вероятно, в давние времена здесь и вправду текла речка, но после обмелела и пересохла. Лунный свет отбрасывал мрачные тени на восточный склон ущелья, бешеный перестук копыт отзывался гулким эхом в стенах ущелья.
Из-за слишком узкой тропы в ущелье беглецы разделились на две группы. Впереди несся Гарри Кристофер и еще пятеро. Группу отстающих возглавлял несчастный Аллан. Потому что его кобыла, ослабевшая от скачки скорее душевно, чем физически, норовила теперь сбиться на неторопливый, более приятный аллюр. И перешла на легкий, медленный галоп. Сколько Аллан ни шпорил ее, она только сбивалась с ноги и поддавала задом. Соратники Аллана, вынужденные скакать позади, в отчаянии проклинали и лошадь, и его самого. Обезумев, они пробовали обогнать неудачника, но острые уступы обоих склонов, щерясь как огромные зубы, не давали этого сделать. И всадники вынуждены были сохранять прежний порядок движения и скакать позади Ала.
Аллан услышал гневный голос Сэма Баттрика, который проревел за его спиной:
— Пристрели этого ублюдка, Хэнк, или мы все здесь поляжем из-за него! Он же нас всех угробит!
— Убирайся с дороги! — рявкнул Хэнк Гир. В это мгновение он был ужасен. — Убирайся, если не можешь заставить эту скотину скакать быстрее!
Но у Аллана не было возможности последовать такому любезному совету, и, может быть, он и получил бы пулю, обещанную Баттриком, если бы не прозвучал резкий окрик Джима:
— Тот, кто пустит пулю в моего друга Ала, получит такую же от меня!
Наверное, это предупреждение и спасло Аллана в первые минуты. А потом его избавил от угрозы инцидент, которого никто из них не мог предугадать, Когда впереди уже показался конец ущелья, оттуда раздался громкий крик и частая пальба. Беглецы услышали стук копыт множества лошадей, несущихся им навстречу. Они увидели, как первая группа бандитов, достигнув конца ущелья, ринулась вперед во весь опор. Они стреляли, целясь куда-то вправо. Во тьме полыхали вспышки выстрелов. И вдруг справа показался отряд — целая армия всадников, решительно мчащихся наперерез бандитам. Их ружья гремели, они неотвратимо приближались. Половина этого отряда уже почти настигла Гарри Кристофера и его людей. Остальные свернули и перекрыли выход из ущелья, которое превратилось в настоящую ловушку, запертую с обоих концов отрядами фермеров — искусных стрелков и великолепных всадников.
Жители округа Кранстон отлично доказали, что они достойны репутации поборников закона! Казалось, стрелки, окружившие отступающих бандитов, выскочили прямо из-под земли!
При таком положении Аллану не требовалось никакого приказа, объясняющего, что он должен делать. Враг был и впереди, и сзади. По обе стороны на пятьдесят ярдов вверх вздымались почти отвесные скалы, по которым не то что лошадь — никакой горный козел не смог бы взобраться. Аллан спрыгнул с седла и рванулся вверх по склону. Его спутники уже карабкались в том же направлении. Последним лез Хэнк Гир, сопя и ругаясь. Он был прекрасным ходоком, но для прыжков по камням и лазания по отвесным скалам длинные мослатые ноги Хэнка не были приспособлены. Влезать по этому убийственному склону очень мешал и груз одного из мешков с добычей из государственного вагона. Хэнк Гир входил в число тех шестерых счастливчиков, кому доверили мешки с деньгами.
Все это заметил Аллан, тоже пробирающийся в хвосте. Он запоздал начать подъем, но теперь наверстывал упущенное время за счет той легкости, с которой взбирался наверх. То, что он никогда в жизни не занимался скалолазанием, не имело никакого значения. Бог даровал ему не только сильные руки, но и крепкие ноги. Тем не менее, пока его спутники продолжали лихорадочно карабкаться наверх, Ал нашел в себе силы обернуться и посмотреть вниз. Две группировки преследователей встретились в центре ущелья, оглашая его воплями, в которых смешались разочарование и триумф. Хотя жертва и ускользнула от них ненадолго, она оставалась совсем рядом — и без лошадей!
Они тотчас же спешились. Меньшая часть осталась с лошадьми, остальные начали подъем. С дюжину легконогих молодых парней, каждый из которых стремился преуспеть в погоне, быстро вырвались вперед и подбирались все ближе и ближе к бедному Хэнку Гиру, который настолько выбился из сил, что боялся тратить их даже на проклятия.
Аллан не мог покинуть боевого товарища. Не говоря ни слова, он отобрал у Хэнка тяжелый мешок с золотом, стянул с его талии тяжелый патронташ, отдав Хэнку револьвер без кобуры. Хэнк раскрыл рот от изумления, когда до него дошло, что сделал Аллан. И, наподдав сильнее, он наконец вскарабкался на вершину утеса.
Нынешняя погоня оказалась для фермеров округа Кранстон не такой уж легкой. Стоя на краю обрыва, Джим Джонс открыл стрельбу по темным фигурам преследователей, движущимся вверх по склону. Это вынудило их приостановить погоню и искать укрытия, из которого они открыли ответный огонь. Кто же станет подниматься наверх, чтобы получить в лицо бешеный шквал свинца? Но и пытаться отстоять эту позицию было нельзя. Бандиты начали спускаться по противоположному склону.
— Малыш, — сказал Гир, хлопнув по плечу своего могучего спутника, когда они оказались рядом, — это была добрая услуга. А Хэнк Гир не забывает добрых услуг.
— Я застопорил путь внизу, — ответил Ал. — Так что я всего лишь расплатился.
Они спускались по холмистому плато, лежавшему над цепью невысоких гор. Со всех сторон были ущелья с отвесными склонами, на дне которых виднелись узкие долины. Долины были перегорожены живыми изгородями и рощами — искусственными и естественными препятствиями, через которые им теперь предстояло пробираться.
— Куда? — с трудом переводя дыхание, спросил Джим Джонс.
— Вперед, — ответил Сэм Баттрик.
Следуя этому указанию, группа спустилась в глубокую ложбину на поверхности плато. Один из полого спускающихся склонов густо зарос кустарником. Джим еще издалека заметил это естественное укрытие. Он устремился туда, потянув за собой Гира. Все остальные последовали за ними. Сэм Баттрик заявил, что они сами лезут в ловушку как глупые кролики, но сейчас всем было не до споров. Позади них уже раздавались голоса преследователей, переваливших через вершину утеса и начавших спускаться на плато.
Утешением служило то, что всадники были уже среди отрогов гор. Теперь шансы добраться до высокогорья к рассвету, если все пойдет как следует, возросли. Поэтому Гарри Кристофер решил отбросить на время осторожность и повел своих людей прямо по главной горной дороге. В стороне остались трудные и утомительные тропы, которые наверняка задержали бы их в самом сердце округа Кранстон до утра. Они пробирались по горной дороге и преодолели уже добрые две мили, с каждой минутой воодушевляясь все больше, когда столкнулись со всадником, ехавшим им навстречу.
Он оказался добродушным парнем и был не прочь остановиться, чтобы посплетничать.
— У нас нет времени на разговоры, — резко оборвал его Хэнк Гир. — Мы преследовали грабителей, обчистивших поезд. Мы с ребятами устали как собаки. И никого не поймали — словно за призраками гонялись! По-моему, их никогда не изловить.
— А-а-а, — сказал незнакомец. — Это работа Гарри Кристофера. Его узнали по лошади, на которой он удирал. Думаю, Кристофера не поймают до второго пришествия. Ну ладно, до свиданья, ребята. Жаль, что вам не повезло.
И он скрылся за поворотом дороги, помахав на прощанье рукой. Но как только его лошадь исчезла из виду, до слуха бандитов донесся бешеный перестук копыт. Гарри Кристофер натянул поводья. Остальные тоже остановились.
— Слышите, как помчался? — сказал Кристофер. — Он почуял неладное. Он распознал обман, можете мне поверить!
— Давай я догоню его и прикончу, — мрачно процедил Хэнк Гир, доставая из кобуры свой револьвер. — Луна светит достаточно ярко, чтобы я разглядел эту скотину.
— Никуда ты не поедешь, — холодно сказал Кристофер. — Тебе бы только убить кого-нибудь. А мое дело — делать деньги. Этой ночью мы должны выжимать все, что можем, не из револьверов, а из лошадей. Потому, парни, мчитесь как дьяволы. Позади нас, я полагаю, уже поднялась тревога!
И они пустили лошадей в галоп вверх по горной дороге. На пределе возможностей, если принимать во внимание то расстояние, которое им нужно было преодолеть. Было бы верхом глупости пускать лошадей во весь опор и вскорости загнать их до полусмерти. Так они ехали около получаса. Бандиты не теряли времени даром. Они освобождали свои вьюки от излишней тяжести. Одни выбрасывали одеяла, другие отстегивали и перепаковывали седельные сумки. Все мрачно готовились к предстоящему длительному бегству, и Аллан делал то же, следуя их примеру.
— Что будет с нами? — осмелился он спросить у Джонса.
Но даже Джим не нашелся что ответить. Он только угрюмо взглянул на товарища. В подобных случаях, когда никто не может предугадать, что произойдет в следующие пять минут, речи излишни.
Но по истечении получаса беглецы обнаружили первые признаки опасности, несущейся по их следу. Хэнк Гир, отличавшийся завидной тонкостью слуха, внезапно осадил коня и поднял руку. Вся группа подчинилась сигналу, и когда их лошади остановились, беглецы услышали далеко внизу на дороге звук, похожий на приближающийся шум ливня.
— Скачут, — твердо сказал Хэнк Гир. — Придется ехать всю ночь.
Банда наскоро посовещалась. Большинством голосов было решено продолжать двигаться по дороге. И хотя сначала Гарри Кристофер предлагал свернуть на боковую тропу, под конец он дал себя переубедить. Их лошади еще не слишком устали. Они могли покрыть такое расстояние, которое, возможно, не одолеют лошади преследователей, яростно подгоняемые шпорами.
— Продолжайте скакать с той же скоростью. Не хлещите и не понукайте коней, — приказал главарь. — Не дайте им выбиться из сил. Не пришпоривайте, пока вокруг не засвистят пули. А тогда мы найдем, чем посвистеть в ответ.
И сам поехал впереди на своей великолепной кобыле, задавая скорость. Остальные без труда поспевали за ним. Через некоторое время звук, похожий на шум дождя, усилился, загромыхал вовсю, и наконец, оглянувшись назад, на дорогу, серебряную при ярком лунном свете, беглецы увидели отряд, скачущий по их следам.
То, что предстало их взглядам, заставило дрогнуть сердца самых смелых. Не менее сорока всадников вплотную друг к другу неслись за ними, растянувшись на всю видимую длину дороги. Они скакали быстро, но не во весь опор. Такая скачка не могла загнать их коней. Отряд держался вместе, так что стало ясно — кони могут проскакать так еще много миль. Вот почему преступления в округе Кранстон пошли на убыль!
— Я и не знал, — пробормотал Хэнк Гир, — что в Кранстоне так много стрелков. Черт меня побери, они ведь скачут, как обученные кавалеристы!
Преследователи действительно походили на отряд кавалерии. Сердца грабителей сжались, когда они увидели такую большую и сплоченную погоню.
Наверняка в памяти каждого всплыли невероятные истории о том, как кранстонцы преследовали бандитов, загоняли их в угол и расправлялись с ними самолично, из опасения, что законный суд окажется слишком мягким. Весь отряд бандитов тут же ударился в паническое бегство. Даже резкий командирский окрик Гарри Кристофера едва смог заставить их вернуться к прежней ровной скачке, хотя бы такой же, как у преследователей.
— У них же у всех прекрасные лошади! — закричал Джим на ухо Аллану. — Попались мы, старина!
Действительно, преследователи без труда продолжали преследовать их в том же темпе и мало-помалу нагоняли преступников. Всадники неслись по узкой, будто выточенной рекой, расселине между двумя утесами. Вероятно, в давние времена здесь и вправду текла речка, но после обмелела и пересохла. Лунный свет отбрасывал мрачные тени на восточный склон ущелья, бешеный перестук копыт отзывался гулким эхом в стенах ущелья.
Из-за слишком узкой тропы в ущелье беглецы разделились на две группы. Впереди несся Гарри Кристофер и еще пятеро. Группу отстающих возглавлял несчастный Аллан. Потому что его кобыла, ослабевшая от скачки скорее душевно, чем физически, норовила теперь сбиться на неторопливый, более приятный аллюр. И перешла на легкий, медленный галоп. Сколько Аллан ни шпорил ее, она только сбивалась с ноги и поддавала задом. Соратники Аллана, вынужденные скакать позади, в отчаянии проклинали и лошадь, и его самого. Обезумев, они пробовали обогнать неудачника, но острые уступы обоих склонов, щерясь как огромные зубы, не давали этого сделать. И всадники вынуждены были сохранять прежний порядок движения и скакать позади Ала.
Аллан услышал гневный голос Сэма Баттрика, который проревел за его спиной:
— Пристрели этого ублюдка, Хэнк, или мы все здесь поляжем из-за него! Он же нас всех угробит!
— Убирайся с дороги! — рявкнул Хэнк Гир. В это мгновение он был ужасен. — Убирайся, если не можешь заставить эту скотину скакать быстрее!
Но у Аллана не было возможности последовать такому любезному совету, и, может быть, он и получил бы пулю, обещанную Баттриком, если бы не прозвучал резкий окрик Джима:
— Тот, кто пустит пулю в моего друга Ала, получит такую же от меня!
Наверное, это предупреждение и спасло Аллана в первые минуты. А потом его избавил от угрозы инцидент, которого никто из них не мог предугадать, Когда впереди уже показался конец ущелья, оттуда раздался громкий крик и частая пальба. Беглецы услышали стук копыт множества лошадей, несущихся им навстречу. Они увидели, как первая группа бандитов, достигнув конца ущелья, ринулась вперед во весь опор. Они стреляли, целясь куда-то вправо. Во тьме полыхали вспышки выстрелов. И вдруг справа показался отряд — целая армия всадников, решительно мчащихся наперерез бандитам. Их ружья гремели, они неотвратимо приближались. Половина этого отряда уже почти настигла Гарри Кристофера и его людей. Остальные свернули и перекрыли выход из ущелья, которое превратилось в настоящую ловушку, запертую с обоих концов отрядами фермеров — искусных стрелков и великолепных всадников.
Жители округа Кранстон отлично доказали, что они достойны репутации поборников закона! Казалось, стрелки, окружившие отступающих бандитов, выскочили прямо из-под земли!
При таком положении Аллану не требовалось никакого приказа, объясняющего, что он должен делать. Враг был и впереди, и сзади. По обе стороны на пятьдесят ярдов вверх вздымались почти отвесные скалы, по которым не то что лошадь — никакой горный козел не смог бы взобраться. Аллан спрыгнул с седла и рванулся вверх по склону. Его спутники уже карабкались в том же направлении. Последним лез Хэнк Гир, сопя и ругаясь. Он был прекрасным ходоком, но для прыжков по камням и лазания по отвесным скалам длинные мослатые ноги Хэнка не были приспособлены. Влезать по этому убийственному склону очень мешал и груз одного из мешков с добычей из государственного вагона. Хэнк Гир входил в число тех шестерых счастливчиков, кому доверили мешки с деньгами.
Все это заметил Аллан, тоже пробирающийся в хвосте. Он запоздал начать подъем, но теперь наверстывал упущенное время за счет той легкости, с которой взбирался наверх. То, что он никогда в жизни не занимался скалолазанием, не имело никакого значения. Бог даровал ему не только сильные руки, но и крепкие ноги. Тем не менее, пока его спутники продолжали лихорадочно карабкаться наверх, Ал нашел в себе силы обернуться и посмотреть вниз. Две группировки преследователей встретились в центре ущелья, оглашая его воплями, в которых смешались разочарование и триумф. Хотя жертва и ускользнула от них ненадолго, она оставалась совсем рядом — и без лошадей!
Они тотчас же спешились. Меньшая часть осталась с лошадьми, остальные начали подъем. С дюжину легконогих молодых парней, каждый из которых стремился преуспеть в погоне, быстро вырвались вперед и подбирались все ближе и ближе к бедному Хэнку Гиру, который настолько выбился из сил, что боялся тратить их даже на проклятия.
Аллан не мог покинуть боевого товарища. Не говоря ни слова, он отобрал у Хэнка тяжелый мешок с золотом, стянул с его талии тяжелый патронташ, отдав Хэнку револьвер без кобуры. Хэнк раскрыл рот от изумления, когда до него дошло, что сделал Аллан. И, наподдав сильнее, он наконец вскарабкался на вершину утеса.
Нынешняя погоня оказалась для фермеров округа Кранстон не такой уж легкой. Стоя на краю обрыва, Джим Джонс открыл стрельбу по темным фигурам преследователей, движущимся вверх по склону. Это вынудило их приостановить погоню и искать укрытия, из которого они открыли ответный огонь. Кто же станет подниматься наверх, чтобы получить в лицо бешеный шквал свинца? Но и пытаться отстоять эту позицию было нельзя. Бандиты начали спускаться по противоположному склону.
— Малыш, — сказал Гир, хлопнув по плечу своего могучего спутника, когда они оказались рядом, — это была добрая услуга. А Хэнк Гир не забывает добрых услуг.
— Я застопорил путь внизу, — ответил Ал. — Так что я всего лишь расплатился.
Они спускались по холмистому плато, лежавшему над цепью невысоких гор. Со всех сторон были ущелья с отвесными склонами, на дне которых виднелись узкие долины. Долины были перегорожены живыми изгородями и рощами — искусственными и естественными препятствиями, через которые им теперь предстояло пробираться.
— Куда? — с трудом переводя дыхание, спросил Джим Джонс.
— Вперед, — ответил Сэм Баттрик.
Следуя этому указанию, группа спустилась в глубокую ложбину на поверхности плато. Один из полого спускающихся склонов густо зарос кустарником. Джим еще издалека заметил это естественное укрытие. Он устремился туда, потянув за собой Гира. Все остальные последовали за ними. Сэм Баттрик заявил, что они сами лезут в ловушку как глупые кролики, но сейчас всем было не до споров. Позади них уже раздавались голоса преследователей, переваливших через вершину утеса и начавших спускаться на плато.
Глава 21
АЛ ВЫКИДЫВАЕТ НОМЕР
Шестеро или семеро преследователей спрыгнули на дно той же лощины, на склоне которой притаились бандиты. Остальные фермеры разбрелись по противоположной стороне плато. Но почти сразу все они остановились.
— Я видел их где-то здесь, — сказал один.
— И куда же они делись потом? Растаяли в воздухе? — съязвил другой.
Сзади раздался низкий голос, принадлежавший явно немолодому человеку, запыхавшемуся от долгого бега.
— Они нырнули в долину с той или другой стороны, — заявил он. — Это самое вероятное, что можно было сделать. Посмотрите вниз с плато. Если бы они еще бежали вперед, мы увидели бы их на фоне неба!
— Либо они спустились, либо они спрятались.
— Где спрятались?
— Среди валунов.
— Не вижу ничего достаточно большого, чтобы укрыть четверых человек.
— Их было шестеро.
— Пятеро, болван!
— Давайте что-нибудь предпримем. Мы не можем торчать здесь всю ночь, пока эти сволочи удирают все дальше!
— Нужно одного оставить здесь, — предложил тот же глубокий голос, обладатель которого был явно старше своих спутников. — Разобьемся на группы. Нас здесь около пятидесяти человек. Малыш, ты поведешь этих. Шагнесси, ты возьмешь этих. Я пойду со своими ребятами. Ландтон возьмет остальных. Вниз ведут четыре тропы, по две с каждой стороны. Прочесывайте их так, будто там рассыпаны бриллианты. Парень, который остается здесь, если что-нибудь заметит, подаст голос — и мы услышим. В такую тихую ночь звуки разносятся далеко и очень ясно.
— Я останусь, — подал голос доброволец. — Черт меня подери, если я не устал до смерти от бега. Я посторожу.
— Молодчина старина Билл! Гляди в оба.
— Положитесь на меня, парни. Не вчера родился.
Шумно переговариваясь, отряды преследователей двинулись вперед. Минуту спустя они уже приступили к исследованию склонов. Жители Кранстона еще раз доказали, что являются лучшими охотниками и организаторами охоты на людей. Последняя ночь только подтвердила непререкаемость этого факта.
Шум удаляющегося топота множества ног затих, теперь бандиты слышали только, как оставленный на страже Билл прогуливается туда-сюда и насвистывает себе под нос. Но в его бдительности сомневаться не приходилось. Притом часовой находился на таком близком расстоянии от спрятавшейся четверки, что они вынуждены были разговаривать едва различимым шепотом и изо всех сил сдерживать рвущееся дыхание. Несчастным, не имеющим возможности глубоко вздохнуть, оставалось только переговариваться. И, невзирая на всю мощь своих легких, Аллан почувствовал, что сейчас задохнется.
— Черт бы их всех побрал, — первым прокомментировал положение Сэм Баттрик. — И все из-за этого новичка. Что у тебя была за лошадь, Винсент? И как ты умудрился так на ней ехать? Будь я проклят, если мне не жаль, что Хэнк не оторвал тебе башку…
— Заткнись, — угрюмо оборвал его Гир. — Парень ни при чем, это все из-за лошади. Эти горбоносые сволочи все такие. И как же нам теперь быть?
— Попытаться улизнуть отсюда, — предложил Джим.
— Под прицелом этого Билла? Не будь дураком, Джим. Если бы он напевал, мы еще могли бы попробовать проскользнуть мимо, потому что поющий человек немного зажмуривается. Но тот, кто свистит, видит все хорошо.
— И что тогда?
— Кто-то должен отключить Билла.
— Выстрел взбудоражит всю толпу. Нужно что-то более бесшумное — не револьвер, а нож, болван!
— А кто пойдет?
— Я! — вызвался Сэм Баттрик, приподнявшись на четвереньках и готовясь выбраться из укрытия. Он аж рычал от предвкушаемого удовольствия. — Будь уверен, он не услышит меня. Я подползу тихо, как змея, и когда буду рядом — я знаю, куда надо ткнуть ножом так, чтоб он и не пикнул!
— Бога ради, — пробормотал Аллан, почувствовав, как желудок подступает к горлу, — подождите!
— Ну, ждем. Что ты хочешь предложить?
— Давайте, я его уложу.
— Ты? Да ты наделаешь столько шуму, что всех ворон перебудишь!
— Он совсем не шумел, когда уложил тебя, Сэм, — язвительно заметил Гир, который, видимо, решил про себя пустить вперед молодчика, из-за чьей неуклюжей скачки они все угодили в ужасную ловушку.
Баттрик зарычал от бешенства:
— Это вышло случайно! Случайно! Ты же слышал, что он сам признал это!
— Ты никогда не пытался отыграться за эту случайность.
И когда Баттрик снова издал яростное клокотание, Гир добавил:
— Вперед, малыш. Настал твой черед оказать нам всем услугу. Большую услугу.
Аллану ничего не оставалось, как выполнять обещанное. Хотя он сам сознавал, что даже схватка с Джонстоном и Джардайном — всего лишь мелкая неприятность по сравнению с этим приключением. Потому что он должен напасть на хорошо вооруженного часового, который держится начеку, а совесть не позволяла ему нанести смертельный удар, хотя любой другой на его месте нисколько не задумывался бы и убил часового при первом же опасном движении.
Аллан потуже затянул пояс, трепеща от страха и возбуждения.
— У тебя есть план, Ал? — дружелюбно поинтересовался Джим.
— Есть один, — ответил Аллан, но в голове его не промелькнуло ни единой идеи на этот счет.
Со всей возможной осторожностью парень выскользнул из укрытия, тщательно отводя руками ветви кустарника одну за другой так, чтобы не было слышно даже шелеста листьев.
Такая предосторожность оказалась излишней. Когда Аллан добрался до открытого пространства и поднялся на колени, чтобы выглянуть за край расселины, он увидел фигуру врага, четко обрисовывающуюся на фоне звезд, в целых тридцати ярдах от себя. Он видел его на фоне звезд, которыми он недавно восхищался, на фоне звезд, которые глядели вниз на Эль-Райдел и на даму его сердца, живущую в этом городке. Они были такими же яркими, как тогда, — луна, сиявшая всю ночь, теперь спряталась за тяжелыми тучами, слегка окрасив их призрачно-серебристым ореолом. Ночь была такой же, как та, но Аллан вглядывался в нее с совсем иным чувством.
Аллан размышлял об этом всего мгновение. Он еще не успел сделать ни единого движения, как почувствовал, что перевоплотился. Он понял, что не сможет подойти к противнику прямо. Надо было снять сапоги и подбираться к врагу на четвереньках, ползком, как, бывало, подбиралась к воробьям кошка, виденная им в детстве на заднем дворе. Теперь Аллан понимал, почему глаза у кошки горели такой лютой, дьявольской радостью. Сейчас, глядя поверх скал на Билла, свою будущую жертву, он ощущал такую же радость в себе.
Задача Аллана была очень трудна. Бдительный страж поворачивался в разные стороны, напряженно всматриваясь в ночь. Рядом с лощиной голоса преследователей раздавались очень отчетливо, в тиши горной ночи звуки разносились очень далеко. Более того, часть фермеров могла вернуться, тем самым сделав задачу Ала невыполнимой. И у него не было бы даже возможности снова спрятаться в лощине, под ненадежной защитой кустов. А валуны на плато, как верно заметил немного раньше один из фермеров, были недостаточно велики, чтобы за ними мог укрыться взрослый человек.
Но Ал продолжал продвигаться вперед на четвереньках, скользя по-звериному, как та кошка в далеком детстве. Вот страж обернулся. Аллан приник к земле, спрятав лицо и приглядывая краешком глаза за жертвой. Так на протяжении нескончаемо долгих пяти минут он подкрадывался, пока часовой не оказался в зоне досягаемости — всего в пяти или шести шагах. Но в этот момент Билл неожиданно решил перейти на другое место. Он прошел на расстоянии вытянутой руки от затаившегося Аллана.
Парень перестал дышать, глядя на шагающего прямо на него врага. У Билла в руке поблескивал взведенный револьвер. Но удача не покинула Аллана. Билл напряженно всматривался куда-то в даль. Он не заметил тени, скорчившейся у самых его ног. Но когда он миновал ее, эта странная тень превратилась в фигуру поднимающегося с колен человека и по-охотничьи беззвучно кинулась следом.
Цепкие стальные пальцы сдавили запястье Билла мертвой хваткой. Как жало попавшей в паутину осы заставляет паука оцепенеть, так от страшного захвата разжались пальцы Билла, и револьвер, не причинив вреда, упал к ногам. В то же мгновение другая рука Аллана обвилась вокруг шеи несчастного фермера. И они оба распростерлись на земле.
Все, что смог припомнить Аллан для такого случая, была полузабытая детская фраза:
— Сдавайся, Билл!
Последовало невнятное бульканье, и Аллан поспешно ослабил мышцы руки, сдавившей горло противника.
— Я сдаюсь, — просипел бедняга Билл. — Но как…
С дальнего конца плато донеслись голоса. Они быстро приближались.
— Лежи тихо, — процедил сквозь зубы Аллан. Его переполняла страшная свирепость и безжалостность. — Лежи тихо! Если они нас найдут или ты дернешься, то первое, что я сделаю, — это сломаю тебе шею. А потом перебью их как котят.
Он сделал бы это. Сейчас, когда он лежал рядом со своей жертвой, в нем не было страха. Была лишь адская ярость, страстная ярость кота, который в безумном, счастливом прыжке вцепился когтями в вожделенную птицу.
К ним приближались трое.
— Они пробираются в долину по одному из склонов, — услышал Аллан.
— Я видел их где-то здесь, — сказал один.
— И куда же они делись потом? Растаяли в воздухе? — съязвил другой.
Сзади раздался низкий голос, принадлежавший явно немолодому человеку, запыхавшемуся от долгого бега.
— Они нырнули в долину с той или другой стороны, — заявил он. — Это самое вероятное, что можно было сделать. Посмотрите вниз с плато. Если бы они еще бежали вперед, мы увидели бы их на фоне неба!
— Либо они спустились, либо они спрятались.
— Где спрятались?
— Среди валунов.
— Не вижу ничего достаточно большого, чтобы укрыть четверых человек.
— Их было шестеро.
— Пятеро, болван!
— Давайте что-нибудь предпримем. Мы не можем торчать здесь всю ночь, пока эти сволочи удирают все дальше!
— Нужно одного оставить здесь, — предложил тот же глубокий голос, обладатель которого был явно старше своих спутников. — Разобьемся на группы. Нас здесь около пятидесяти человек. Малыш, ты поведешь этих. Шагнесси, ты возьмешь этих. Я пойду со своими ребятами. Ландтон возьмет остальных. Вниз ведут четыре тропы, по две с каждой стороны. Прочесывайте их так, будто там рассыпаны бриллианты. Парень, который остается здесь, если что-нибудь заметит, подаст голос — и мы услышим. В такую тихую ночь звуки разносятся далеко и очень ясно.
— Я останусь, — подал голос доброволец. — Черт меня подери, если я не устал до смерти от бега. Я посторожу.
— Молодчина старина Билл! Гляди в оба.
— Положитесь на меня, парни. Не вчера родился.
Шумно переговариваясь, отряды преследователей двинулись вперед. Минуту спустя они уже приступили к исследованию склонов. Жители Кранстона еще раз доказали, что являются лучшими охотниками и организаторами охоты на людей. Последняя ночь только подтвердила непререкаемость этого факта.
Шум удаляющегося топота множества ног затих, теперь бандиты слышали только, как оставленный на страже Билл прогуливается туда-сюда и насвистывает себе под нос. Но в его бдительности сомневаться не приходилось. Притом часовой находился на таком близком расстоянии от спрятавшейся четверки, что они вынуждены были разговаривать едва различимым шепотом и изо всех сил сдерживать рвущееся дыхание. Несчастным, не имеющим возможности глубоко вздохнуть, оставалось только переговариваться. И, невзирая на всю мощь своих легких, Аллан почувствовал, что сейчас задохнется.
— Черт бы их всех побрал, — первым прокомментировал положение Сэм Баттрик. — И все из-за этого новичка. Что у тебя была за лошадь, Винсент? И как ты умудрился так на ней ехать? Будь я проклят, если мне не жаль, что Хэнк не оторвал тебе башку…
— Заткнись, — угрюмо оборвал его Гир. — Парень ни при чем, это все из-за лошади. Эти горбоносые сволочи все такие. И как же нам теперь быть?
— Попытаться улизнуть отсюда, — предложил Джим.
— Под прицелом этого Билла? Не будь дураком, Джим. Если бы он напевал, мы еще могли бы попробовать проскользнуть мимо, потому что поющий человек немного зажмуривается. Но тот, кто свистит, видит все хорошо.
— И что тогда?
— Кто-то должен отключить Билла.
— Выстрел взбудоражит всю толпу. Нужно что-то более бесшумное — не револьвер, а нож, болван!
— А кто пойдет?
— Я! — вызвался Сэм Баттрик, приподнявшись на четвереньках и готовясь выбраться из укрытия. Он аж рычал от предвкушаемого удовольствия. — Будь уверен, он не услышит меня. Я подползу тихо, как змея, и когда буду рядом — я знаю, куда надо ткнуть ножом так, чтоб он и не пикнул!
— Бога ради, — пробормотал Аллан, почувствовав, как желудок подступает к горлу, — подождите!
— Ну, ждем. Что ты хочешь предложить?
— Давайте, я его уложу.
— Ты? Да ты наделаешь столько шуму, что всех ворон перебудишь!
— Он совсем не шумел, когда уложил тебя, Сэм, — язвительно заметил Гир, который, видимо, решил про себя пустить вперед молодчика, из-за чьей неуклюжей скачки они все угодили в ужасную ловушку.
Баттрик зарычал от бешенства:
— Это вышло случайно! Случайно! Ты же слышал, что он сам признал это!
— Ты никогда не пытался отыграться за эту случайность.
И когда Баттрик снова издал яростное клокотание, Гир добавил:
— Вперед, малыш. Настал твой черед оказать нам всем услугу. Большую услугу.
Аллану ничего не оставалось, как выполнять обещанное. Хотя он сам сознавал, что даже схватка с Джонстоном и Джардайном — всего лишь мелкая неприятность по сравнению с этим приключением. Потому что он должен напасть на хорошо вооруженного часового, который держится начеку, а совесть не позволяла ему нанести смертельный удар, хотя любой другой на его месте нисколько не задумывался бы и убил часового при первом же опасном движении.
Аллан потуже затянул пояс, трепеща от страха и возбуждения.
— У тебя есть план, Ал? — дружелюбно поинтересовался Джим.
— Есть один, — ответил Аллан, но в голове его не промелькнуло ни единой идеи на этот счет.
Со всей возможной осторожностью парень выскользнул из укрытия, тщательно отводя руками ветви кустарника одну за другой так, чтобы не было слышно даже шелеста листьев.
Такая предосторожность оказалась излишней. Когда Аллан добрался до открытого пространства и поднялся на колени, чтобы выглянуть за край расселины, он увидел фигуру врага, четко обрисовывающуюся на фоне звезд, в целых тридцати ярдах от себя. Он видел его на фоне звезд, которыми он недавно восхищался, на фоне звезд, которые глядели вниз на Эль-Райдел и на даму его сердца, живущую в этом городке. Они были такими же яркими, как тогда, — луна, сиявшая всю ночь, теперь спряталась за тяжелыми тучами, слегка окрасив их призрачно-серебристым ореолом. Ночь была такой же, как та, но Аллан вглядывался в нее с совсем иным чувством.
Аллан размышлял об этом всего мгновение. Он еще не успел сделать ни единого движения, как почувствовал, что перевоплотился. Он понял, что не сможет подойти к противнику прямо. Надо было снять сапоги и подбираться к врагу на четвереньках, ползком, как, бывало, подбиралась к воробьям кошка, виденная им в детстве на заднем дворе. Теперь Аллан понимал, почему глаза у кошки горели такой лютой, дьявольской радостью. Сейчас, глядя поверх скал на Билла, свою будущую жертву, он ощущал такую же радость в себе.
Задача Аллана была очень трудна. Бдительный страж поворачивался в разные стороны, напряженно всматриваясь в ночь. Рядом с лощиной голоса преследователей раздавались очень отчетливо, в тиши горной ночи звуки разносились очень далеко. Более того, часть фермеров могла вернуться, тем самым сделав задачу Ала невыполнимой. И у него не было бы даже возможности снова спрятаться в лощине, под ненадежной защитой кустов. А валуны на плато, как верно заметил немного раньше один из фермеров, были недостаточно велики, чтобы за ними мог укрыться взрослый человек.
Но Ал продолжал продвигаться вперед на четвереньках, скользя по-звериному, как та кошка в далеком детстве. Вот страж обернулся. Аллан приник к земле, спрятав лицо и приглядывая краешком глаза за жертвой. Так на протяжении нескончаемо долгих пяти минут он подкрадывался, пока часовой не оказался в зоне досягаемости — всего в пяти или шести шагах. Но в этот момент Билл неожиданно решил перейти на другое место. Он прошел на расстоянии вытянутой руки от затаившегося Аллана.
Парень перестал дышать, глядя на шагающего прямо на него врага. У Билла в руке поблескивал взведенный револьвер. Но удача не покинула Аллана. Билл напряженно всматривался куда-то в даль. Он не заметил тени, скорчившейся у самых его ног. Но когда он миновал ее, эта странная тень превратилась в фигуру поднимающегося с колен человека и по-охотничьи беззвучно кинулась следом.
Цепкие стальные пальцы сдавили запястье Билла мертвой хваткой. Как жало попавшей в паутину осы заставляет паука оцепенеть, так от страшного захвата разжались пальцы Билла, и револьвер, не причинив вреда, упал к ногам. В то же мгновение другая рука Аллана обвилась вокруг шеи несчастного фермера. И они оба распростерлись на земле.
Все, что смог припомнить Аллан для такого случая, была полузабытая детская фраза:
— Сдавайся, Билл!
Последовало невнятное бульканье, и Аллан поспешно ослабил мышцы руки, сдавившей горло противника.
— Я сдаюсь, — просипел бедняга Билл. — Но как…
С дальнего конца плато донеслись голоса. Они быстро приближались.
— Лежи тихо, — процедил сквозь зубы Аллан. Его переполняла страшная свирепость и безжалостность. — Лежи тихо! Если они нас найдут или ты дернешься, то первое, что я сделаю, — это сломаю тебе шею. А потом перебью их как котят.
Он сделал бы это. Сейчас, когда он лежал рядом со своей жертвой, в нем не было страха. Была лишь адская ярость, страстная ярость кота, который в безумном, счастливом прыжке вцепился когтями в вожделенную птицу.
К ним приближались трое.
— Они пробираются в долину по одному из склонов, — услышал Аллан.