Бритен Кристен. Зеленый Всадник

   Чье-то покашливание прервало ее мысли.
   — Капитан, вы хотели видеть меня?
   Ларен обернулась и увидела Кроу. Он опирался на посох, полы синей мантии волочились по полу. Пронзительно черные глаза и необычная посадка головы делали его исключительно похожим на ворону.
   — Правитель двора, благодарю вас, что нашли возможность так быстро откликнуться на мое краткое послание.
   — Краткое послание… Да уж конечно! И вообще-то у меня сегодня выходной.
   Кроу, должно быть, считал ее идиоткой, раз решил, что она вызвала его ради какого-нибудь пустяка.
   — Это касается короля. Я боюсь за его безопасность.
   — Мы все постоянно беспокоимся.
   Ларен внезапно почувствовала, что хочет схватить Кроу за мантию и хорошенько потрясти.
   — У меня есть доказательства, что ему угрожает опасность именно сегодня.
   — Что за доказательства?
   Кариган Г’лейдеон доставила на самом деле не одно послание, а два. Второе послание было написано под видом письма к другу Ф'риана Коблбея.
   — Кто такая Кариган?
   — Девушка из Селиума, которая…
   — А, та самая. Продолжайте.
   Ларен начала закипать, раздраженная тем, что ее перебивают.
   — В письме говорится, что проблемы связаны с братом короля, который хочет взять трон силой при помощи Мирвелла. И это запланировано на день ежегодной королевской весенней охоты. Еще говорится об эльте, которому нельзя доверять.
   Кроу невозмутимо взглянул на женщину.
   — Где это письмо? Могу я посмотреть на него?
   — Нет, я не могу дать вам письма. Оно было доверено мне другом Ф'риана Коблбея, который хочет остаться анонимным.
   — Тогда почему я должен вам верить?
   Ларен досчитала в уме до десяти, прежде чем ответить, но все равно ее голос срывался.
   — Почему вы должны доверять мне? Потому что речь идет о наиболее достойном Всаднике из всех, кого я знаю. Он погиб, доставляя это письмо. Вы никогда раньше не задавали мне таких вопросов, так как знаете, что я могу отличить правду от лжи.
   — А! — Правитель двора скосил глаза и кивнул.
   — Где король, Кроу? Где проходит охота?
   — Мне было приказано никому об этом не сообщать.
   Почему Кроу уклоняется от ответа? Капитан потерла рукой брошь. Да, придворный говорил правду, король действительно велел сохранить в секрете место охоты. И тем не менее Кроу явно пытается что-то скрыть от нее…
   — Правитель двора, я думаю, король все поймет. Ситуация критическая, на карту поставлена его жизнь.
   — Я подчиняюсь приказам короля, — хмыкнул придворный, — а не какой-то зеленюги.
   Ларен стиснула рукоять сабли. Она почувствовала, что крайне устала. Устала от бессонной ночи, когда она с двумя помощниками расшифровывала послание Ф'риана Коблбея, бесконечно устала от Кроу с его вздорными речами. Устала от того, что многие смотрят на Зеленых Всадников как на лентяев и бездельников, которые не способны ни на что, кроме как скакать на лошади, развозя записки. И теперь Кроу явно препятствовал ей, и Мэпстоун не могла понять — почему.
   — Эльт. Где он сейчас?
   — Не знаю. Я не слежу за каждым его шагом.
   — Ложь!
   — Капитан, мне кажется, вы все преувеличиваете…
   Ларен открыла было рот, чтобы возразить, как вдруг поняла, что Кроу специально втягивает ее в спор, чтобы задержать.
   — Правитель двора, что вы скрываете? Вы знаете, что мне бесполезно лгать.
   Кроу изобразил знак полумесяца, сложив пальцы буквой «С», знаком бога Айрика.
   — Пф! Не вздумай применять свою грязную магию. Мне нечего скрывать.
   О да, несомненно, он опять пытается ее задержать. Громкий топот по полу тронного зала остановил уже готовый вырваться резкий ответ. Перед капитаном предстала ее помощница Патриция, запыхавшаяся, вся в дорожной пыли.
   — Капитан, правитель двора, — выпалила она на одном дыхании. — Король, где он?
   — Я не знаю, — ответила Ларен. — У тебя важное послание?
   — Послание не особо важное. Но вот что я видела — громитов! Громиты к востоку от Утраченного Озера.
   — Громиты? В самом центре Сакоридии? Невозможно!
   — Кроу! — Капитана повысила голос, будто отдавая команду. — Я последний раз спрашиваю — где король? Если вы мне не ответите прямо сейчас, то будьте уверены — королю станет известно о вашем молчании.
   Правитель двора сжал свой посох так, что побелели костяшки. По его глазам было заметно, что он борется сам с собой. Наконец Кроу проговорил:
   — Утраченное Озеро. Король охотится именно там.
   Ларен повернулась к помощнице. Времени на размышления уже не осталось.
   — Патриция, ты готова выехать немедленно?
   — Да, конечно.
   Ларен на мгновение позавидовала молодости, не знающей усталости и боли, боли, которая каждый раз преследовала капитана, когда приходилось ехать верхом или слишком активно использовать брошь. Женщины вышли, провожаемые мрачным взглядом Кроу. Проходя через двойные двери тронного зала, они увидели стражников, играющих в кости. Капитан взглянула на солдат с отвращением.
   — Сержант, — обратилась Ларен к стражнику, — отложите кости и возьмитесь за мечи. Возможно вооруженное нападение на замок и попытка захвата трона.
   — Я не принимаю команды от всяких зеленюг, — отвечал тот, посыпая табачным пеплом пол.
   Женщина остановилась и приблизилась к сержанту, почти что наступая ему на носки сапог и глядя прямо в глаза.
   — Ты примешь команды от любого офицера, старшего по званию. Мой добрый друг капитан Эйбл вряд ли будет рад услышать, что ты отказываешься выполнять приказы.
   — Стражник понял предупреждение и переспросил:
   — Возможно нападение, вы говорите? Попытка захвата трона?
   — Будьте при оружии, сержант, — повторила Ларен и прошествовала к выходу. Патриция не отставала ни на шаг.
   — Просто возмутительно, — прокомментировала молодая женщина.
   — Патриция, ты должна отправить гонцов и к капитану Эйблу, и к маршалу кавалерии Мартелу. Нас, Всадников, явно не хватит, чтобы справиться с громитами. Пусть гонец передаст маршалу, что необходимы вооруженные, готовые сражаться солдаты. И чем больше, тем лучше. Пусть сразу направляются к Утраченному Озеру, мы будем уже там. Он должен понять, что это вопрос жизни или смерти короля.
   — — Понятно.
   Еще одно, Патриция. У тебя сохранился тот самый рог?
   Это был весьма древний, помятый рог, который помощница Ларен по случаю прибрела в лавке старьевщика. Его выдавали за вещь, принадлежавшую самой Первой Всаднице, Лили Амбрит, и уверяли, что звуки этого рога будут ясно слышны по всей Сакоридии каждому Зеленому Всаднику, где бы тот ни находился. Патрицию тогда подняли на смех, чем весьма обидели.
   — Он у меня в комнате, — ответила молодая женщина с недоуменным выражением.
   — Ты должна протрубить общий сбор Всадников, когда мы будем проезжать через город. Сможешь?
   Патриция ответила с уверенностью, присущей только молодым:
   — Конечно. Я подниму саму Первую Всадницу, если понадобится.
   Ларен направилась к конюшне. Если бы только Первая Всадница могла действительно возродиться из пепла, чтобы присоединиться к защитникам короля…
   Алтон и Кариган остановились в тени бука, чтобы отдохнуть и перекусить. Еда, которую юноша вытащил из своей сумки, больше подходила для пикника, чем для длительного похода. Свежевыпеченный хлеб, мед, мясной рулет, ароматное вино, груши и сливы. Было замечательно, как и на любом пикнике. Напряжение утра спало, и молодые люди мило болтали под щебетание малиновок. Поблизости их лошади щипали траву.
   Алтон спросил:
   — Когда ты вернешься в Корсу, что будешь делать?
   Кариган вытерла капельку грушевого сока, побежавшую у нее по подбородку. Вспомнив, что утираться рукавом не вполне культурно, она аккуратно промокнула уголки рта салфеткой. Впрочем, девушка провела столько дней в дороге, что правила этикета перестали казаться ей столь существенными.
   — Я буду помогать отцу во время летнего торгового сезона.
   Алтон улегся на благоухающую траву, опираясь на локоть и вертя в другой руке золотистую грушу. У него были сильные, крупные руки.
   — Ты уверена в своем решении? Не думаешь вернуться в Селиум или присоединиться к Зеленым Всадникам?
   — Меня несправедливо выгнали из школы, — поведала девушка.
   — А служба посланников?
   — Я уже говорила и тебе, и другим, что я не Зеленый Всадник и не собираюсь им быть.
   Алтон пожал плечами и надкусил грушу. Оба надолго замолчали. Потом юноша продолжил:
   — Вообще-то я не совсем полноценный Зеленый Всадник. Моя семья не позволяет мне доставлять послания, но я чувствую, что должен. Временами я слышу во сне стук копыт и просыпаюсь в поту с сознанием, что должен ехать, да только не знаю куда. У меня каждый раз щемит сердце, когда другие отправляются в путь, а я могу лишь наблюдать за их отъездом. Порой мне стыдно смотреть ребятам в глаза, особенно когда кто-то бывает ранен. Или убит.
   Кариган поразило, что Алтон решил поделиться с ней своими чувствами, причем столь искренне и эмоционально. Возможно, решила она, ему просто не с кем об этом поговорить. Другие Всадники вряд ли поймут ограничения, которые накладывает на аристократа его происхождение. Они могут считать, что он просто увиливает от своих обязанностей или, того хуже, находится на особом положении. А семья Алтона тем более не разделяет его чувств, раз запрещает ему ездить. Может быть, он решил поговорить об этом с Кариган, потому что увидел, как она сопротивляется искушению стать Зеленым Всадником и в то же время знает, каково это — слышать по ночам стук копыт.
   — А чем, по мнению семьи, ты должен заниматься?
   — Украшать собой дворцы, наполненные подходящими дамами благородного происхождения. — Он мрачно усмехнулся. — Мне порой приходится это делать, как, например, на вчерашнем королевском балу. Если мое семейство узнает, что я провожу время с другой зелен… с просто… молодой девушкой… — Он запнулся, не зная, как сказать, чтобы не обидеть Кариган. — Они загонят меня назад в поместье и опять заставят обучаться ремеслу каменотеса.
   Он посмотрел на свои огромные руки — пальцы растопырены, ладони кверху.
   — Ты, наверное, удивишься, увидев мозоли на моих руках. С юных лет меня учили тесать камень. Это семейная традиция. Ты не поверишь, я часами стучал молотком по граниту и не раз разбивал в кровь пальцы, прежде чем научился попадать по резцу. — Алтон кивнул сам себе. — Брешь в Стене Д'Иеров — позор для моей семьи.
   Кариган взяла его руки в свои, сразу почувствовав и мозоли, и силу. Юноша улыбнулся ей, и девушка выпустила его ладони.
   — Стена построена тысячу лет назад, камень всегда разрушается со временем.
   Алтон покачал головой.
   — Эта Стена должна стоять вечно. Ее строили самые искусные каменщики, а блоки скрепляли с помощью магии. Секреты мастерства ныне утеряны. Прочность должна быть такой, чтобы навсегда удержать зло в пределах Черного леса. И позор клана остается, несмотря на прошедшие века и сменившиеся поколения.
   Такого она не слышала никогда. Конечно, клан Г'лейдеон существует не столь давно и не восходит к основным кланам Сакоридии. Кариган плеснула себе на руки воды из бурдюка, чтобы смыть грушевый сок. Она должна быть осмотрительна в этой жизни, чтобы не обесчестить будущие поколения.
   — А Стену Д'Иеров починят?
   — Я не уверен, сможем ли. — На лице юноши отразилось беспокойство. — Как я уже говорил, часть навыков утрачена. Но действовать все-таки надо. Не могу даже представить, какое зло способно проникнуть сквозь эту Стену.
   А вот Кариган могла. Более того, она встречалась с ним.
   Они убрали остатки еды и вновь двинулись в путь. Еще час девушка и ее спутник ехали по длинной долине, простирающейся перед ними.
   «Наверно, здесь и было озеро», — подумала Кариган, слушая шелест травы на легком ветерке. Пчелы кружили над люпинами. Пересохло озеро или нет, но место оставалась очень живописным.
   — Посмотри. — Алтон указал вниз по долине. — Я думаю, там проходит королевская охота.
   Действительно, внизу были видны крошечные фигурки людей верхом на лошадях, а также маленькие белые точки, несущиеся перед охотниками.
   — Давай рассмотрим получше. — Юноша вытащил латунную подзорную трубу из кожаного чехла, притороченного к седлу. Д'Иеры явно не относились к обедневшим кланам, раз обладали таким оптическим прибором. — Кажется, собаки почуяли добычу.
   Учтиво взглянув на девушку, Алтон передал трубу ей. Она взяла ее в руки с некоторым сомнением. В последний раз Кариган смотрела в подобный прибор в Семи Трубах и увидела в нем тревожные картины прошлого, настоящего и будущего. Да еще этот телескоп на балконе королевского дворца во время бала… Тогда одна из картин будущего стала явью — король Захарий, что-то высматривающий в трубу.
   Шесть хилландерских терьеров скакали впереди всадников в густой траве. Вот они остановились, принюхиваясь, высунув розовые языки, затем помчались на запах. Охотники осторожно последовали сзади. Первый в группе — король Захарий — держал наготове лук с натянутой тетивой. Он был одет в легкую кольчугу, сбоку пристегнут короткий охотничий кинжал, на лбу повязана серебряная лента. Рядом с ним красовался знаменосец в ливрее, в его руке развевался стяг с гербом клана Хилландер, точно такой же, как в тронном зале.
   За ними ехала группа разряженных людей, занятая больше болтовней, чем охотой. Прихлебывая из фляг, по всей видимости — с вином, они оживленно что-то обсуждали, размахивая луками. Среди них находился лорд-правитель Мирвелла в алом одеянии, сопровождаемый верной помощницей и охранником.
   За аристократами следовал сборный отряд солдат и охранников в черно-серебряной форме, на их лицах была написана явная скука. Клинки, окружавшие всю группу, напротив, оставались суровы и сосредоточенны. Кариган насчитала четверых, хотя, возможно, остальных просто незаметно.
   — Ты называешь это охотой? — Она передала телескоп назад Алтону. — По-моему, это больше похоже на парадную процессию.
   Юноша пожал плечами и опять глянул в окуляр.
   — Король считает это отдыхом. Здесь нет советников, толп прислуги, а аристократы слишком пьяны для серьезных дискуссий. И никто не ноет о положении в стране.
   Кариган спрятала за ухо выбившуюся прядь волос. Интересно, а когда она беседовала с королем Захарием в тронном зале, он тоже счел ее жалобы нытьем?
   — Если он не пригласит некоторых знатных особ с собой на охоту, то нарушит этикет. Хотя, кажется, они ему не слишком докучают. А солдаты — это необходимость. Так что Захарий вполне доволен выездом, и его собаки резвятся на просторе.
   «Что это?»
   Алтон продолжал наблюдать за охотниками в подзорную трубу и вдруг нахмурился.
   — Нечто странное, — проговорил юноша. — Не пойму, что так разозлило собак, но определенно не заяц.
   Кариган прикрыла глаза от солнца ладонью и пристально посмотрела в долину. К сожалению, все, что она могла рассмотреть без подзорной трубы, это белые точки, рассыпавшиеся в разных направлениях. Да еще девушка слышала далекий лай. Неожиданно лошади встали на дыбы, нарушив строй, которым до этого двигались. Фигурка в черном выпала из седла.
   Алтон убрал прочь прибор, словно он не мог поверить тому, что увидел, и желал взглянуть невооруженным глазом.
   — Что там? — спросила Кариган.
   Вместо ответа юноша протянул ей зрительную трубу. Взору девушки открылся сплошной хаос. Собак чуть не потоптали вздыбившиеся кони. Король выкрикивал терьерам какие-то команды. Клинки со всей скоростью скакали к королю, обнажив мечи. Прочие стражники пытались обуздать своих взбесившихся лошадей, и от них не было толку. Человек, которого Кариган видела падающим, лежал в траве. Это был Клинок, и у него из груди торчали две стрелы.
   Девушка, как и Алтон перед этим, убрала трубу, не в силах поверить в увиденное. На обеих сторонах долины блестели металлические доспехи, отражая солнце.
   «О боги! На них напали!»
   Юноша также заметил металлический блеск и опять взял у Кариган прибор.
   — Айрик и Айрион! Это громиты.

Черные стрелы

   Мирвелл зевнул.
   — Вы устали, мой господин? — спросил Д'ранг.
   Лорд рассматривал долину. Охотники двигались крайне медленно. Они пробирались сквозь высокую траву, высматривая зайцев и других грызунов, хотя время для этого было выбрано самое неподходящее. Солнце стояло высоко, и все зверьки попрятались глубоко в норы, так что даже хваленые королевские терьеры не могли их достать. Впрочем, эта благородная публика подняла такой жуткий шум, что распугала даже самых глухих зайцев, причем и на другом конце королевства тоже.
   — Нет, Д'ранг, я не устал, мне просто скучно. Впрочем, полагаю, скоро станет повеселее.
   Лорд-правитель взглянул на Берилл. По правде говоря, он надеялся, что отношения между ними тоже станут куда интереснее, но женщина все время молчала, и, кроме «Да, мой господин», он от нее ничего не слышал. Берилл была сейчас ничем не лучше мальчика, который прислуживал Мирвеллу в бане вечером. Ее глаза, всегда столь прекрасные, словно остекленели, взор был совершенно пустым. Непонятно, что сделал с ней Серый маг, но искра жизни в Берилл то ли совсем погасла, то ли была заперта где-то глубоко.
   Мирвелл, прищурясь, взглянул на склон на другой стороне долины, где было отличное место для засады. Воины Серого мага могли спрятаться за гребнем, чтобы затем, когда придет время, окружить Захария и его придворных, загнав их в западню: долина здесь все сужалась и сужалась.
   — Давай остановимся и посмотрим, что будет. У меня нет желания оказаться в гуще событий.
   — Да, мой господин, — сказала Берилл безжизненным голосом. Она осадила лошадь и неподвижно замерла в седле, глядя прямо перед собой.
   И тут как по сигналу с лошади упал Клинок, сраженный двумя стрелами. Аристократы, набравшиеся вина к этому моменту, схватились за поводья своих взбесившихся от испуга коней. По крайней мере несколько лордов-правителей умрут сегодня, уменьшив число возможных претендентов на трон. А их провинции придут в смятение. Мирвелл надеялся, что на охоте соберется больше знати, но по опыту предыдущих лет все знали, какое скучное это занятие, и не явились.
   «Зря. Сегодня не будет скучно», — подумал мятежник.
   Двадцать — тридцать фигур в металлических панцирях катились вниз по склонам долины к ее дну. Отважные маленькие терьеры бросались на громитов так, словно их специально обучали этому. Аристократы валились на землю, утыканные стрелами, как подушечка — иголками.
   — Что это? — спросил Алтон, указывая на противоположный склон и протягивая Кариган подзорную трубу.
   Она навела его туда, куда показывал юноша. Сначала среди деревьев и высокой травы ничего не было видно, затем стала различима одинокая фигура, стоящая там. Едва различимая в серой одежде. Девушка почти уронила прибор.
   — Ты знаешь его? — спросил Алтон.
   — Я встречалась с ним, — ответила Кариган, преодолевая внезапную слабость. — Серый всадник. Человек-тень.
   Кондор стал бить копытом землю, запрядал ушами.
   — Что-то надо делать, — проговорила девушка.
   — Согласен, но что? Так мы только себя подставим под стрелы.
   Кариган сжала кулак, однако на привычном месте не оказалось сабли. Это была единственная вещь, которую ей не вернули.
   — Мы должны остановить серого всадника. Он использует ужасные черные стрелы. Они заколдованы… и это злая магия. Мы обязаны помешать ему.
   Алтон вытащил свою саблю из ножен.
   — Ладно, — сказал он с печальной улыбкой. — Я устал от бездействия. Моя семья убьет меня, если узнает об этом. И если я, конечно, выживу.
   Кариган увидела, что он готов броситься в центр схватки.
   — Погоди. Я собираюсь обратиться за помощью.
   Она вытащила из-за пояса маленький бархатный мешочек и достала оттуда цветок мирта. Теперь на нем оставались только три лепестка. Алтон замер весь в напряжении, собираясь скакать в долину и сражаться за короля. Он в недоумении склонил голову, глядя на Кариган, не понимая, на какую помощь та может рассчитывать.
   Девушка оторвала лепесток от цветка и пустила его по ветру. Он взлетел прямо в небо, вращаясь в воздушных потоках.
   — Пожалуйста, приведи подмогу, — прошептала Всадница.
   Алтон недоверчиво хмыкнул.
   — Если это только не самое возмутительное…
   Ночной Ястреб попятился, и юноше пришлось приложить усилия, чтобы удержаться в седле.
   — Ну и что теперь?
   Невзирая на скепсис Алтона Д'Иера, перед Всадниками явился сонм воздушных полупрозрачных духов, остановившихся перед Кариган. Ф'риан Коблбей, погибший Ф'риан, стоял впереди всех. Лица его компаньонов мерцали, искажаясь, словно под водой, голоса напоминали бульканье. Алтон побледнел; он тоже, неизвестно почему, оказался способным видеть мир теней.
   — Ф'риан, — пробормотал юноша, — как это возможно?
   Покойный Всадник не удостоил молодого лорда вниманием, вообще стараясь свести к минимуму свои движения, и сразу обратился к Кариган:
   — Я пришел помочь тебе в последний раз. Последний раз для Бешеной скачки.
   — Бешеная скачка, — вторили остальные призраки. Алтон, пораженный, уставился на Кариган, и девушка отчетливо понимала, что он чувствует.
   Внизу, в долине, часть королевской свиты уже была убита, оставшиеся в живых пытались отражать нападение, но тщетно. Уцелевшие охранники и Клинки бросили их на произвол судьбы, защищая короля, и хотя несколько громитов уже лежали мертвыми, силы были все же не равны.
   — Ты должна прекратить мои страдания, — проговорил Ф'риан. — Скоро у меня кончатся силы, и человек-тень поработит меня. — Он указал полупрозрачной рукой на противоположный склон долины, где стоял серый всадник, невидимый невооруженным глазом. — Многие уже попали к нему в рабство. Ты должна сломать стрелы. Сломай все стрелы.
   — Сломай стрелы, — вторили призраки.
   — Бешеная скачка начнется в последний раз, — сказал Ф'риан.
   — Бешеная скачка! Бешеная скачка! Бешеная скачка!
   — Держись крепче, — предупредила Кариган Алтона. По его расширенным глазам девушка видела, что молодому аристократу не на шутку страшно.
   Кондор и Ночной Ястреб слетели с холма вслед за призраками, и все пошло так, как запомнилось Кариган по прошлому разу. Окружающее понеслось мимо них, сливаясь в разноцветные полосы. Но в этот раз призраки, полные решимости довести до конца свою миссию, оставались молчаливыми и мрачными, их движение порождало лишь ветер в густых травах. Бешеная скачка длилась только мгновение, и когда она закончилась, Кариган и ее спутник оказались на противоположной стороне долины на одном уровне с Серым магом. Призраки кишели и колыхались вокруг них. Алтон стоял с застывшим, бледным от перенесенного шока лицом, но целый и невредимый.
   Человек-тень пристально глядел в долину. Он опирался на свой длинный лук и вертел в руке, словно что-то незначительное, черную стрелу. Его серый плащ развевался на ветру, поднятом призраками. Серый маг повернулся к путникам, и хотя лицо колдуна скрывалось в тени капюшона, Кариган почувствовала на себе его взгляд.
   Девушка, охваченная ужасом, облизнула губы, совершенно не представляя, на что рассчитывали призраки, сталкивая ее с магом, владеющим темными силами.
   Алтон первым поборол свой страх. Он выпрямился в седле, принял, насколько мог, горделивый вид и приказал:
   — Прекратите атаку.
   Мягкий смех послышался из-под капюшона человека-тени.
   — Какой вы отважный герой, лорд Д'Иер.
   Серый всадник откинул капюшон, обнажив золотистые волосы, которые заструились и засияли на солнце.
   — Эльт! — вскрикнула Кариган.
   — Эльт, эльт, эльт, — пробулькали призраки.
   — Я вижу, эти тени опять к твоим услугам, Кариган Г'лейдеон, да только что в итоге? Они привели тебя прямо в мои объятия. Из тебя я сделаю еще одного раба.
   Призраки, протестуя, задрожали от ярости, подобно зимнему ветру. Их потусторонние голоса звучали во всю мочь, они закружились вокруг Кариган, Алтона и человека-тени бесконечным белым вихрем. Чем быстрее они вращались, тем выше становились их голоса, уходя за пределы слышимости живых. Кариган и Алтон закрыли глаза, лошади под ними тоже закружились, исполняя странный танец.
   Человек-тень стоял спокойно, нисколько не взволнованный выступлением призраков. Он лишь изрек слова, которых не слышали уже сотни лет, слова, призывающие злых духов. Это заклинание не произносилось со времен Долгой войны. Но он не забыл его.
   Кружение призраков мгновенно прекратилось, словно упала завеса. Привидения разлетелись, а затем собрались за спиной Кариган и Алтона, чего-то ожидая.
   Послышались другие стоны. Они исходили как будто из глубин земли, заполняя затем все пространство. Деревья закачались, и сам мрак материализовался перед человеком-тенью. Тенилл опять произнес отрывистые слова, и призраки Зеленых Всадников сжались от ужаса.
   — Чего… — начал спрашивать Алтон. Его волосы развевались на призрачном ветру. — Чего могут бояться привидения?